– Ну, дрянь, сейчас ты у меня получишь… – прорычал он, замахиваясь монтировкой.
И замер. Не веря собственным глазам, он уставился в глядящий на него ствол пистолета.
– Не трогай меня, – прохрипела девушка, опуская флажок предохранителя. – С такого расстояния я снесу тебе голову по самую шею.
– Откуда у тебя это?
– От верблюда, – мстительно фыркнула Нина. – А ну, пшел вон! Быстро! Катись к черту! И железяку свою брось. Я не буду повторять дважды!
Адвокат разжал пальцы, уронив монтировку в снег.
– Руки вверх и вали к машине.
– Подожди! – взмолился он. – Ты что, вообще не понимаешь, что делаешь? На таком морозе этот щенок уже умер, уверяю тебя. Через три дня ты забудешь его, как страшный сон.
Зрачок ствола дрожал в замерзшей руке Нины.
– Если я уеду, ты замерзнешь тут через полчаса, – вкрадчиво и внятно проговорил Семен Ильич. – Насмерть замерзнешь. И никакой пистолет тебе не поможет. Брось его и пойдем. Ну! Брось!
Он изловчился, перехватил ее руку, вынул пистолет из пальцев и забросил как можно дальше.
– Все! Успокойся.
Девушка наклонила голову и громко заплакала. Адвокат подхватил ее на руки и понес к машине.
– Ну не реви, – уговаривал он. – Новая жизнь всегда рождается в муках. За нее приходится платить. Или собственными муками, или чужой кровью. Иначе никак. Ты готова пожертвовать собственной жизнью ради чужой? Я понимаю, что это не простой выбор. Понимаю, не плачь.
Он открыл дверцу и усадил Нину на переднее сиденье.
– Ну вот. Все нормально.
Сев за руль, адвокат запустил двигатель и осторожно развернул машину на заваленной снегом дороге.
– Ты молодец. Сильная, – отеческим тоном произнес он.
Нина молчала, все еще всхлипывая.
– Утри слезы, – посоветовал Семен Ильич, разгоняя автомобиль в сторону Москвы.
Некоторое время ехали молча, Нина успокоилась и хмуро глядела в окно, иногда массируя замерзшие пальцы.
– Извините… – тихо сказала она, когда впереди показалась развязка МКАД. – Я вела себя как полная дура. Я испугалась.
– Ничего, все нормально. Не каждый день приходится принимать подобные решения. Но поверь мне, так будет лучше.
– Я знаю.
– Вот и прекрасно.
На милицейском посту при въезде в город останавливали всех подряд. Кроме дорожных инспекторов, у дороги толпились бойцы ОМОНа в защитных касках с забралами. На плече у каждого висел короткий автомат.
– Ищут кого-то, – хмуро сказал Семен Ильич.
– Нас, – ответила Нина, не отрывая взгляда от плывущего за окном пейзажа.
– Типун тебе на язык. Нам, главное, проехать, а дальше проще. У меня есть пара квартир, где ты будешь в полной безопасности, пока нас не распишут.
Дорожный инспектор махнул светящимся жезлом, и адвокат остановил машину в указанном месте. Приоткрыл окно.
– Здравствуйте, – добродушно кивнул он инспектору. – Ищете кого-то?
Он протянул документы, затем вынул из кармана адвокатское удостоверение и раскрыл его перед носом инспектора.
– Откуда едете? – поинтересовался милиционер.
– С дачи. Там у меня баня. Отвезу девушку, и домой.
– Ее документы, пожалуйста.
– Моих вам недостаточно?
– Нет. У нас объявлен особый режим проверки.
– Понятно. Но на такую работу, как у нее, редко берут с собой документы. Вы понимаете?
– Проститутка? – поднял брови инспектор. – Замечательно. Прошу пройти со мной для установления личности.
– Вы ставите меня в неловкое положение. – В голосе Семена Ильича появились напористые нотки. – Я бы сказал, что это не по-мужски.
Произнеся это, он неуловимым движением извлек из кармана толстую пачку долларов.
– Мы бы могли договориться. Понимаете? Не могу же я оставить девушку, оказавшую мне услуги по высшему классу. К тому же вы прекрасно знаете приметы преступников. Неужели я по ним прохожу?
Инспектор не спускал взгляда с денег.
– Я человек не бедный, – с нарочитым спокойствием продолжал адвокат. – И хотел бы избавить себя от процедуры, унижающей мое мужское достоинство. Сколько это может стоить?
– В сегодняшней обстановке – двести, – осторожно ответил инспектор.
– Никаких проблем. – Семен Ильич отсчитал две купюры и протянул в окно. – Спасибо, офицер.
– Проезжайте.
Адвокат включил поворотник и тронул машину с места.
– Проскочили! – нервно выдохнула девушка.
– Еще нет.
– Почему?
– У инспектора закралось подозрение. Это видно во взгляде.
– И что?
– Надо его уничтожить, чтобы никакие его показания не могли быть приняты на веру.
– Разве это возможно? – удивилась Нина.
– Многие думают, что нет. Мало кто знает, что постовой милиционер, несмотря на свой грозный вид, одно из самых уязвимых существ на свете.
– Да уж прямо… – недоверчиво покосилась на него девушка.
– Да. Только с ним нельзя вступать в открытый конфликт. Уничтожать его надо не в честном поединке, как пробуют некоторые, а исподтишка. Не мечом, но ядом.
Адвокат усмехнулся, снял с пояса сотовый телефон и набрал номер.
– Здравствуйте, – сказал он в трубку. – Вас беспокоит Семен Ильич Груздев из коллегии адвокатов. Да. Только что на посту при въезде в город с Горьковского шоссе меня остановил инспектор и вымогал взятку за неработающий указатель поворота. Я заменил лампочку при нем, но он грозил изъять права. Я дал ему двести долларов помеченными купюрами, которые вожу с собой для таких случаев. Хорошо. Я могу подъехать и подать официальное заявление. Спасибо. Еду прямо сейчас. – Он нажал кнопку отбоя и прибавил скорость. – Сейчас я тебя завезу на квартиру и разделаюсь с этим уродом.
– Зачем? – удивилась Нина. – Не лучше ли было сделать все тихо?
– Не лучше. Нападение всегда предпочтительнее защиты. Он мог записать номер машины или принять другие меры, но теперь любые его показания не будут стоить и ломаного гроша. Он сможет только оправдываться перед службой внутренних расследований. В любом случае он совершил уголовное преступление, а я нет.
– Я ничего плохого не сделала! – разозлилась Шерстка.
Она сидела за столом в комнате для задержанных, перед длинным пустым столом мрачного синего цвета, напротив прыщавого белобрысого лейтенанта, который сосредоточенно рассматривал Шерсткин паспорт. Он рассматривал его уже минут пять. Шерстка успела заскучать и от нечего делать озиралась по сторонам. Дверь в помещении отсутствовала, в вестибюль выходил широкий проем, через который было видно окошко дежурной комнаты, массивная входная дверь с решеткой и ряд деревянных кресел для посетителей, какие раньше стояли в кинотеатрах. За окошком дежурки сосредоточенно что-то писал чернявый сержант.
– Сейчас позвоним, разберемся, – монотонно бубнил лейтенант со значком дежурного на груди. – Ходите по ночам пьяные, ломаете телефоны, а потом удивляетесь, что вас задерживают. – Лейтенант устало почесал в голове.
– Я не пьяная! – нахмурилась Шерстка. – Выпила два бокала вина на выставке.
Полупустую комнату со столом и тремя привинченными к полу стульями заливал мерцающий свет люминесцентных ламп. Они раздражающе гудели, так что к тихим словам прыщавого лейтенанта невольно приходилось прислушиваться.
– Что за выставка? – без всякого интереса спросил он, моргнув блеклыми маленькими глазками.
– Художественная. Я скульптор, – буркнула Шерстка.
– Да? – Лейтенант окинул ее пренебрежительным взглядом. – И что делает скульптор в городе посреди ночи? Да и одежда у вас, милочка, ничем не напоминает одежду представительницы богемы.
– Я так специально оделась, – вздохнула Люда.
– Зачем? – Дежурный сдвинул брови и сосредоточил взгляд на переносице Шерстки. – Чтоб по форточкам легче было лазать?
Она не ответила, только скрипнула от злости зубами и снова вздохнула.
– Нервничаем? – довольно спросил лейтенант и крикнул, повернув голову: – Эй, Тарасов! Позвони-ка в управу, узнай, что это за Людмила Шерстюк. Мне нюх подсказывает, что дамочка непростая. Нет там новых ориентировок?
– Сейчас позвоню, – ответил помощник. – А ты прими улов от Севастьянова.
– Опять проститутки? – недовольно скривился лейтенант. – На кой хрен он их ловит пачками? С половины ни фига не возьмешь! Придурок. – Лейтенант недовольно заерзал на стуле.
– Это ты ему сам скажи! – рассмеялся помощник.
В фойе раздался лязг входной решетки, и в помещение ввалилась пестрая ватага девиц легкого поведения.
– Проходите, девоньки! – донесся откуда-то из-за их спин густой бас.
С визгом и руганью они рассаживались по стульям.
– Иди в задницу, ментяра поганый!
Высокий тощий Севастьянов захлопнул решетку и крякнул, потирая уши.
– Ну и погодка! Охота вам, девчонки, с голыми ляжками шляться по такой погоде?
– Тебя не спросили!
– А ты, что ли, нам за простой заплатишь?
– Чтоб тебе жена никогда не дала!
– А я и не женат, – расхохотался мужчина. – Но платить за это дело считаю непозволительной роскошью.
– Урод!
– Севастьянов, твою мать! – Дежурный поднялся со стула и вышел в фойе. – На кой хрен ты опять понавел это стадо?
– Сам ты стадо! – тут же закричали на него.
– Импотент! – взвизгнула рыжая девка из угла.
– Мурло! – поддержала ее вторая, бесстыдно поправляя чулок.
– А ну заткнитесь! – рявкнул лейтенант. – Я вам не Севастьянов!
– Да уж точно! – взвизгнула рыжая. – У того хоть прыщей нет!
– Распихаю, на хрен, по камерам, и будете сидеть до утра! – продолжал лейтенант. – Быстренько документы сюда!
– Да иди ты, – отмахнулась одна из девиц. – Делать мне нечего, на работу ходить с документами. Геморрой себе лишний на задницу.
Девицы поддержали ее взрывом наглого хохота.
– Дай мне журнал расписаться, – хитро прищурился Севастьянов. – Да я и пойду.
– Слушай, тебя никто еще киллерам не заказывал? – хмуро поинтересовался дежурный. – Вечно накуролесишь и сматываешься. Совести у тебя ни на грош! Тарасов, принеси ему журнал.
Помощник еле заметно улыбнулся, взял толстый картонный журнал и, выбравшись в вестибюль, протянул его Севастьянову. Тот достал из кармана ручку, пересчитал проституток по головам и принялся писать, положив журнал на подоконник.
– Ты созвонился с управой? – строго спросил дежурный у помощника.
– Сейчас все сделаю.
– Не тяни, у нас теперь до утра работы хватит. Присмотри тут за всем, а я сейчас подойду.
Он размашистым шагом направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Поссать побежал, – громко прокомментировала одна из проституток. – На первом этаже ему западло!
– Конечно! – подхватила другая. – Ему подавай сортир, в который начальство гадить изволит!
Дежурный, не оборачиваясь, поднялся наверх, и вскоре звук его шагов затерялся в коридоре второго этажа. Шерстка слушала перебранку с нарастающим ужасом.
«Ну я и влипла! – Она нервно барабанила пальцами по краю стола. – Если дантист уже связался с милицией, то я выйду отсюда только в наручниках».
Помощник вернулся в дежурную комнату и принялся щелкать кнопками телефона на пульте, Севастьянов закончил писать и просунул журнал в окошко.
– Я пойду, – махнул он рукой. – Неохота лишний раз попадаться на глаза этому психу.
– Сам ты псих, – фыркнул помощник, прижимая к уху телефонную трубку. – Вали отсюда, только решетку захлопни, а то твои барышни разбегутся в два счета.
«Что же теперь делать? – Шерстка ощутила, как холодеют кончики пальцев. – Сбежать? Но как? И ведь паспорт останется здесь! Это еще хуже. Все равно потом найдут».
– Ты долго нас тут будешь держать? – насмешливо поинтересовалась одна из проституток, подойдя к окошку дежурной комнаты.
– А ну сядь на место! – прикрикнул помощник. – Распустились! По телефону не дадут слова сказать. Да, алло! Это помощник Тарасов. Да. Новые ориентировки какие-нибудь есть? Что? План «Перехват»?! Почему нам не сообщил? Ладно, хорошо. Приметы есть? Как ты говоришь? Шерстюк?
У Шерстки сердце ушло в пятки, она закусила губу и напряглась всем телом, готовая разрыдаться в любую секунду.
– Девушка без документов? – уточнял Тарасов, поскрипывая кончиком карандаша по бумаге. – Понятно. То есть они должны быть вдвоем или не обязательно? Так это он Шерстюк или она?
Девушка удивленно навострила слух, стараясь не пропустить ни слова из того, что говорил помощник дежурного. Из-за гомона задержанных проституток это оказалось непростой задачей.
– Прикинь, а у меня девка задержанная, тоже Шерстюк. Может, родственница? Сейчас гляну. Точно! Расписана с Олегом Шерстюком. Тебе она не нужна? Ладно, позвоню.
Он положил трубку на рычаг, вышел в вестибюль и заглянул в комнату для задержанных. Шерстка собрала всю свою волю в кулак, чтобы не выдать бушующий внутри ее страх. Помощник держал в руке ее паспорт, открытый на странице записей семейного положения.
– Вы говорили про Олега Шерстюка? – едва шевеля губами, спросила она. – Что с ним?
– Муж? – коротко спросил помощник.
– Да…
Девушка заметила, как за его спиной одна из проституток на цыпочках пробралась к решетке и аккуратно потянула ее на себя, с легкостью распахнув, хотя магнитный замок после ухода Севастьянова должен был захлопнуться. Тяжелая деревянная дверь тоже открылась без скрипа, открыв путь на улицу. Проститутки понемногу притихли и без лишнего шума друг за дружкой покидали вестибюль, растворяясь в белой кутерьме поземки.
Из распахнутой двери потянуло холодом. Помощник рефлекторно обернулся через плечо и замер, пораженный наглостью задержанных.
– Стоять! – заорал он оставшимся проституткам.
Шерстка вскочила со стула и, толкнув его плечом, выхватила из рук свой паспорт.
– Сучка! – Сержант попробовал схватить ее за рукав, но девушка оказалась быстрее. Вместе с оставшимися девицами Люда вихрем вырвалась наружу, едва не поскользнувшись на утоптанном у крыльца снегу.
– Перестреляю! – донеслось вслед.
– Не туда! – у самого уха раздался женский голос, и Шерстка почувствовала рывок за полу шубки. – Там патруль Севастьянова! Свяжутся по рации, и треньдец! У этой дылды ноги, как у страуса.
Шерстка мельком глянула на свою спасительницу – это была та самая проститутка, которая так бесстыдно поправляла чулок. У нее было помятое усталое лицо тридцатилетней тетки, которая по долгу службы должна выглядеть на восемнадцать, жесткие карие глаза и губы с резкими складками в углах.
– Не напрягайся. – Проститутка затянула ее в подворотню и перешла на шаг. – Делать им нечего, бегать за бабами по морозу! Тебя как зовут?
– Люда, – ответила Шерстка, стараясь унять учащенное дыхание.
– Меня зовут Кира. Тебе куда?
– Не знаю. Мне нужен телефон.
Кира усмехнулась и оглядела Шерстку с головы до ног.
– Забавно, – протянула она. – На кой он тебе? Адвокату звонить?
– Нет. – Люда не обратила внимания на насмешку и быстро затараторила: – У меня муж попал в большую беду. Мне надо его разыскать раньше, чем отыщет милиция.
– Что с ним? – без особого интереса спросила Кира, на ходу доставая из кармана сигареты. – Он что, грохнул кого-то?
– Никого он не грохнул. Он пропал, – сказала Шерстка. – Но у меня есть номер телефона человека, который наверняка что-то знает об этом деле.
– Ты, часом, сама никого не грохнула? – подозрительно сощурилась проститутка и чиркнула зажигалкой.
– Да что ты заладила? – сморщилась Люда. – Грохнул не грохнул…
– Ну извини! У меня в последние дни напряг с везением, – пожаловалась проститутка. – Позавчера нагрянули менты и выперли всю нашу компанию из «Солара»… Знаешь?
– Нет, – покачала головой Шерстка.
– Это боулинг на «Девятьсот пятого года». – Кира выдохнула дым, и ветер быстро разметал его в мерзлом воздухе. – Курить будешь?
– Давай.
Люда взяла сигарету и прикурила.
– Там было тепло и полно толстых кошельков, – продолжала рассказывать проститутка. – Прекрасное место для работы. Жаль, пришлось сваливать. Я теперь в «Форт Ноксе». Довольно гадкий клубешник. И надо же было сунуться туда Севастьянову! Урод длинноногий. Ты точно никого не мочканула? Что-то ты перепуганная какая-то. А то разбирайся сама.
– Нет! – Шерстка замотала головой, испугавшись, что Кира на самом деле бросит ее одну. – Я не могла дозвониться и шарахнула кулаком по таксофону. Тут меня и взяли – за нарушение общественного порядка.
– А ты вообще чем зарабатываешь? На заводе, поди, работаешь? Или студентка? Бедненькая. Давай я тебя к нам устрою.
– Нет, спасибо, – вежливо отказалась Шерстка.
– Ну, как хочешь, – пожала плечами Кира. – Пойдем ко мне, тут рядом. Телефон у меня есть. Да и немного выпивки тебе не повредит.
Шерстка судорожно затянулась и выбросила окурок.
– Только заплатить я тебе не смогу, – сказала она. – Денег почти не осталось.
Проститутка хмыкнула:
– Ха! Я тебе что, переспать со мной предложила? Дура! Забудь. Бабы должны помогать друг другу, иначе мужики нас изведут начисто. Пошли!
Они пробрались через заваленный снегом двор и пересекли пустынную улицу, над которой одиноко мигал желтый сигнал светофора.
– А как вы открыли решетку? – наконец решилась спросить Шерстка.
– Старый трюк с жевательной резинкой, – рассмеялась Кира. – Когда тебя сажают в обезьянник, не забудь незаметно залепить жвачкой язычок магнитного замка. Чего ты дрожишь вся?
– Замерзла, – сказала Шерстка, ускоряя шаг.
Олегу снился прокаленный солнцем песчаный пляж, теплое море, теплый ветер и Шерстка в сверкающих бликах волн. Он вздрогнул во сне, услышав писк электронного будильника, но липкая дремота отпускала его с огромным трудом. Сначала он вынырнул из полудремы на пляже, а затем проснулся в снежной норе. Звук остался. Но теперь Олег понял, что это не писк будильника, а сигнал вызова мобильного телефона. Простенькая мелодия раздавалась совсем рядом, и ветер разносил ее далеко по лесу.
Шерстюк заставил себя выбраться из норы – там, где есть телефон, должны быть и люди. Оставалось только ползти на звук, но вскоре Олег понял, что он доносится из-под глубокого сугроба. Заметив лунку в снегу, Шерстюк начал копать бесчувственными ладонями, почти сразу наткнувшись на телефонную трубку. Ничего не ощущающим пальцем надавил кнопку, но сказать ничего не смог – из горла вырвался лишь неясный хрип.
– Что? – прозвучал в трубке удивленный голос Шерстки. – Это Вадим?
– Шерстка… – прошептал Олег, не понимая, действительно ли он слышит ее или это умирающее сознание выдает желаемое за действительное.
– Что? Кто это?!
– Шерст-ка, – чуть более внятно сказал он.
– Олег? – выкрикнула девушка. – Олег, ты где?!
– В лесу. Уми-ра-ю. Горь-ков-ское шоссе.
– Говори яснее!
– Горьковское.
– Какой километр? Что с тобой?
Олег уже понял, что держит в руке не случайный мобильник, а телефон Вадима. Это говорило о том, что до дороги рукой подать – Нина не могла забросить его далеко.
«Я все время полз вдоль шоссе», – с досадой подумал он и прислушался, но шум ветра перекрывал возможный шум машин.
– Не клади трубку, – хрипло попросил Олег.
– Только не молчи. Почему у тебя такой страшный голос?
– Я почти без одежды, – хрипел Олег, пытаясь определить, под каким углом телефон упал в снег. – За-мер-заю…
– Господи… – Шерстка не удержалась и заплакала. – Что же мне делать?!
– Не вешай трубку… – Он встал и направился туда, где, по его мнению, должна была проходить дорога.
Он не ошибся, хотя расстояние оказалось раза в два больше, чем он предполагал. Километрового столба поблизости не обнаружилось.
– Я между МКАД и поворотом на дачный поселок.
– Какой поворот?
– Правый. Не доезжая. Пожалуйста, быстрее. Я не знаю, сколько еще продержусь.
– Я еду. Держись, ради бога! Вызови «Скорую»! Нет, я сама вызову!
Олег не удержался и упал на колени. По засыпанному снегом асфальту извивалась поземка, ветер свистел и продувал онемевшее тело насквозь. Хотелось снова зарыться в снег и свернуться в клубочек, хотелось представить лавину жаркого солнца и раскаленный песок.
Сложная фигура из треугольников теперь заняла в воображении центральное место, она вращалась перед глазами, отключив сознание от анализа внешних раздражителей. Мир больше не воспринимался как что-то реальное.
«Я не хочу умирать, – думал Олег, уже ничего не чувствуя. – Я должен дождаться Шерстку. Она придет. Обязательно».
Он рухнул лицом в сугроб, и поземка тут же замела его спину белой пудрой.
ГЛАВА 8
Темную комнату освещало лишь ровное сияние двух больших мониторов.
– Можешь идти отдыхать, – сказал Вадим оператору, когда в дверном проеме показалась грузная фигура генерала Стежнева.
Парень облегченно вздохнул, снял сумку с вешалки и, вежливо попрощавшись, скрылся в холле. Стежнев плотно прикрыл за ним дверь.
– План «Перехват» уже введен по области и Москве, – флегматично сообщил он.
– Отлично, – кивнул Вадим. – Теперь надо срочно организовать прочесывание местности.
– Думаешь? – хмуро спросил генерал.
– В смысле? – не понял Вадим.
– Устал я, – отмахнулся Виталий Кузьмич. – Замотал меня твой реципиент. Ладно, пусть Ксения организует прочесывание. Хочешь найти владельца захваченной машины?
– Очень на это надеюсь. Да и вообще нужно тщательно осмотреть местность возле точки пеленга. Я бы рекомендовал радиус в двести метров. Можно бы и больше, но там снегу по колено – даже рота не справится.
– Милиции поручим?
– Не хотелось бы. Все-таки не преступника ищем.
– Понятно. Хорошо, можешь задействовать наши оперативные подразделения.
Вадим устало потянулся к селектору:
– Ксюш, свяжись с Барановым, пусть организует прочесывание в радиусе двухсот метров от точки пеленга.
– Виталий Кузьмич в курсе? – спросил динамик голосом Ксении.
– В курсе, в курсе! – отозвался Стежнев.
– Хорошо.
– От развязки МКАД до точки пеленга по обеим сторонам дороги пусть прочесывает милиция, – добавил Вадим. – Ширина полосы – пятьдесят метров.
– Понятно. Кстати, в ваше отсутствие звонила жена Шерстюка.
– Что?! – воскликнул Вадим.
– Сюда? – ошарашенно уточнил Виталий Кузьмич.
– Да.
– Ладно, спасибо. – Вадим отпустил кнопку селектора и озабоченно глянул на генерала.
– Интересный поворот событий. – Тот почесал переносицу и полез в карман за трубкой. – Значит, не настолько он одинок, как тебе показалось. Хотелось бы услышать твои объяснения.
– Невозможно! – стараясь говорить спокойно, ответил Вадим. – Все тесты говорят, что Шерстюк не вступал в интимные отношения с женщинами как минимум полгода. К тому же его нынешний брак явно фиктивный.
– Может, звонила настоящая жена?
– Сюда? Откуда она могла узнать телефон?
– А эта откуда узнала? – спросил генерал.
– Он мог сказать кузине, или она могла сама заглянуть в его записную книжку.
– Не люблю я таких совпадений. – Виталий Кузьмич утрамбовал табак пальцем и щелкнул зажигалкой. – Могла она заподозрить неладное?
– Возможно, – осторожно предположил Вадим. – Некоторые женщины иногда демонстрируют чудеса интуиции, вычленяя нужную информацию из груды ничего не значащих мелочей.
– Так… Еще один геморрой. Хорошо, допустим, она что-то почувствовала и занервничала, опасаясь, что двоюродный брат попал в беду. В этом случае она, совершенно не ориентируясь в ситуации, способна наломать целый воз дров. Поверь, мне приходилось сталкиваться с подобными случаями.
– Верю.
– Надо ей позвонить и постараться успокоить.
– Хорошо, я этим займусь.
– Меня другое беспокоит. – Генерал принялся раскуривать трубку, выпуская густые клубы дыма. – Что будет, если Шерстюк с Ниной не захватили машину, а попросту наняли?
– Сомнительно.
– Но возможно! Возможно, они приехали в известное девушке укромное место, переоделись и сейчас бороздят просторы нашей необъятной Родины с целями, о которых мы абсолютно ничего не знаем.
– Если реципиент действительно обладает какими-то сверхъестественными способностями, они все рано или поздно дадут о себе знать.
– Причем это случится в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте, – недобро фыркнул Виталий Кузьмич. – От твоего Алекса есть известия?
– Пока нет. Но, судя по предварительным данным, американская сторона после катастрофы в лаборатории NASA потеряла реципиента.
– А вот на этот счет у меня сомнения, – задумчиво произнес Стежнев. – Сама катастрофа произошла при весьма странных обстоятельствах. И знаешь, что говорит моя интуиция?
– Не знаю. – Вадим закурил сигарету.
– Она мне говорит, что для приобретения гипотетических сверхъестественных способностей не обязательно было участвовать в приеме сигнала.
– Эти интуитивные выкладки на чем-то основаны?
– Поделюсь, не беспокойся, – улыбнулся генерал, окутываясь ароматным дымом. – Я ознакомился с документами по Шри-Янтре, которые ты мне дал. Молодец, похоже, ты копал в верном направлении. Допустим, фигура под названием Шри-Янтра была создана под воздействием предыдущего приема сигнала.
– Я уверен, что так и есть, – кивнул Вадим.
– Созерцание Шри-Янтры вызывает в мозгу человека определенные изменения, документально зафиксированные специалистами. Имеет место прилив крови к правому полушарию, что говорит о его активизации. У Шерстюка мы зафиксировали то же самое, но в гораздо более значительной степени.
– Не совсем понимаю, к чему вы клоните. – Вадим стряхнул пепел и придвинулся ближе к столу.