Страница:
— Мы все прекрасно знаем нашу историю, — недовольно перебил его Нгуен, — ближе к делу, если можно.
— А дело заключается в том, что судя по тому немногому, что нам известно о квазаманском обществе, можно сделать вывод, что оно более патриархально, нежели Старый Доминион, — пояснил Корвин, — и если вам идея женщины-воина представляется смехотворной, вообразите себе, как это воспримут квазамане.
— Иными словами, — медленно произнесла Телек, — им вряд ли придет в голову мысль, что прибывшая с миссией женщина окажется воином-демоном?
— Каким ещё демоном? — нахмурился Приели.
— Так квазамане окрестили Кобр, — пояснил Чандлер.
— Не в бровь, а в глаз, — буркнул Приели. — Быть на грани чего-то демонического нередко составляет сущность нашего назначения, — холодно заметил он.
Приели скривил рот и снова резко повернулся к Корвину.
— Значит, вы предполагаете, что члены вашей миссии будут пойманы? — сказал он. — Не кажется ли вам, что это звучит довольно пессимистично?
— Это называется быть готовым к любой неожиданности, — отрезал Корвин. — Но если предположить ещё одно умозаключение: нам нужны люди, которые сумеют достаточно хорошо смешаться с квазаманами и займутся поисками ответов на интересующие нас вопросы и при этом не выдадут себя. Ведь верно?
Корвин посмотрел на Чандлера.
— Скажите мне, мистер Чандлер, сколько кандидатов в вашем списке говорят по-квазамански?
— Все как один, — настороженно произнес генерал-губернатор. — Оцените мои усилия по достоинству, мистер Моро, — вряд ли у нас найдется достаточно любителей изучать квазаманский, тем не менее, мне удалось отобрать достаточное количество кандидатов, владеющих этим языком.
— Поскольку большинство молодых людей, стремящихся к карьере Кобры, весьма охотно изучают его, — подчеркнул Гэвин.
— Я это прекрасно понимаю, — кивнул Корвин, — однако, сколько из отобранных кандидатов умеют говорить на нем без Авентинского акцента?
Чандлер нахмурил брови.
— Любой, кто изучал иностранный язык, говорит с акцентом, недовольно произнес он.
Корвин посмотрел ему прямо в глаза.
— Мне известен один человек, кто говорит без акцента, — спокойно произнес он. — Моя племянница Жасмин Моро.
— Ах да, конечно, вот мы и приехали, — с издевкой заметил Аттерберри, — вот значит к чему все клонилось — очередная негласная попытка Моро подмять всех нас под себя.
— Интересно, каким образом я смогу это сделать? — в свою очередь фыркнул Корвин, — тем, что отправляю племянницу едва ли не на верную гибель?
— Довольно, — Чандлер не стал повышать голоса, но что-то в его интонации заставило спорщиков осечься на полуслове.
— Я уже просчитал предполагаемые затраты на осуществление разведывательной миссии. Я предлагаю сделать небольшой перерыв, а затем вы сможете ознакомиться с ними. Мистер Моро, если вы не против, я бы хотел поговорить с вами наедине у себя в кабинете.
— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, чего требуете от Директората? — произнес Чандлер, глядя в упор на Корвина. — Не говоря уж о том, что вы просите у меня лично.
Корвин усилием воли заставил себя посмотреть в глаза генерал-губернатору.
— Я ровным счетом ничего не делаю, за исключением того, что пытаюсь обеспечить вашей миссии шансы на успех.
— Ах, так значит, теперь это «моя» миссия?
— А разве не так? — удивился Корвин, — ведь это целиком ваша затея, вы даже не поставили в известность и не поинтересовались мнением Совета Академии. Не говоря о том, что ваше решение было принято втайне от Директората. Лицо Чандлера не дрогнуло.
— Вы располагаете какими-либо доказательствами?
— Если бы до Джастина дошли слухи, что вы там замышляете, он бы наверняка поставил меня в известность.
— Вряд ли это можно считать доказательством. Я бы попросту взял со всех Директоров Академии подписку о неразглашении.
Корвин не удостоил его ответом, и мгновенье спустя Чандлер вздохнул.
— Давайте будем до конца откровенны друг с другом, Моро. Независимо от наших рассуждений и общественных целей, почему вам хочется сделать вашу племянницу Коброй, истина заключается в том, что таково желание вашего брата.
— Таково её собственное желание, — возразил Корвин. — Безусловно, я готов признать, что в глубине души лелею надежду, что семейная традиция будет продолжена. Однако это отнюдь не противоречит высказанной мною в присутствии Директората просьбе.
— Разумеется, если не считать того, что этим вы мутите воду нашей политики, — фыркнул Чандлер, — да ладно, оставим это и перейдем непосредственно к сценарию. Скажите мне, какова была бы раскладка голосов, если бы мы пошли на голосование.
— Мы с Телек проголосовали бы «за», — медленно проговорил Корвин, — Приели и Аттерберри, разумеется, против, независимого от того, согласны они со мной или нет. Вартансон и Бейлар — скорее всего — «за». Вартансон — по той причине, что если бы женщины получили доступ в Академию Кобр, это наверняка бы вдвое увеличило число кандидатов для Целия. Бейлар — так как квазамане обосновались всего в нескольких световых годах от Эсквилина, и поэтому его больше заботит успех дела, нежели исторические традиции. А поскольку Вартансон располагает правом двойного голоса, мне кажется, я могу рассчитывать на пять голосов.
— Это означает, что вам требуется всего один голос, чтобы получить явный перевес, — отозвался Чандлер. — Например, мой.
Корвин взглянул ему прямо в глаза.
— Ваш голос всегда был и есть для меня решающим.
На мгновение Чандлер молча остановил на нем взгляд.
— Политика всегда идет по кругу, — наконец произнес он, — и если пост генерал-губернатора теперь наделяет меня большими полномочиями, нежели в прошлом, я не намерен усматривать в этом собственную вину. — Чандлер надул губу и медленно покачал головой. — Однако вы ошибаетесь, если считаете, будто я способен в одиночку протолкнуть это дело, преодолев сопротивление оппозиции. Один Приели чего стоит.
Корвин отвернулся от него, устремив взгляд на высокое — от пола до потолка — окно губернаторского кабинета, за которым открывалась панорама Капиталии. Его внутреннему взору предстало лицо Джин в тот момент, когда накануне вечером она умоляла его о помощи, а затем нахмуренный лоб Джастина, когда стало ясно, что, совершенно того не желая, он допустил непоправимую ошибку.
«Так какова цена власти?» — задался он безмолвным вопросом.
— Каков смысл этой должности, если я не могу сделать того, что в этой ситуации считаю единственно правильным и необходимым?
— Хорошо, — медленно произнес он, — если Приели требуется стимул, он его получит.
Корвин обернулся к Чандлеру.
— Мы допустим Джин в ряды Кобр под тем предлогом, как я уже сказал, что шпионская миссия на Квазаму требует кандидатов, владеющих языком. Но кроме того, мы представим это как нечто вроде грандиозного эксперимента, призванного дать окончательный ответ, способны ли женщины вписаться в программу подготовки и использования Кобр. Если наш план не сработает, то есть если эксперимент провалится, — Корвин глубоко вздохнул, — то я готов подать в отставку со своего поста.
Пожалуй, впервые на лице Чандлера отразился неподдельный ужас.
— — Что… что вы сказали? — заикаясь, выдавил он из себя. — Моро, но это же чистейшей воды безумие.
— Это именно то, о чем я давно подумываю, — откровенно признался Корвин. — Я знаю, на что способна Джин. Если она возьмется за выполнение этого задания, то сделает все отлично.
— Это не играет практически никакой роли. Что бы ни случилось, Приели будет утверждать, что эксперимент провалился. Цель его — убрать вас с вашего поста. Да вы сами это прекрасно понимаете.
— Безусловно, он попытается выдвинуть подобные обвинения, — кивнул Корвин, — однако, все будет зависеть от того, насколько успешно Джин справится со своей миссией.
Чандлер поджал губы. Его глаза буквально буравили лицо Корвина.
— Разумеется, этот шаг потребует одобрения со стороны всего Совета.
— Там у всех найдутся свои сторонники и союзники, — произнес Корвин. — Между нами говоря, перевес должен быть все же на вашей стороне. Особенно, если мы сделаем упор на секретный характер квазамской миссии и не станем вовсю трубить о нашем эксперименте. В таком случае, мы можем почти не опасаться, что возникнут какие-то политические протесты со стороны простонародья.
Лицо Чандлера скривилось в печальной усмешке.
— Под старость лет в вас прибавилось цинизма. Корвин снова перевел взгляд на окно.
— Нет, — со вздохом произнес он, — не цинизма, а политической искушенности.
И он тотчас удивился, почему эта фраза прозвучала едва ли не как проклятье.
ГЛАВА 6.
— А дело заключается в том, что судя по тому немногому, что нам известно о квазаманском обществе, можно сделать вывод, что оно более патриархально, нежели Старый Доминион, — пояснил Корвин, — и если вам идея женщины-воина представляется смехотворной, вообразите себе, как это воспримут квазамане.
— Иными словами, — медленно произнесла Телек, — им вряд ли придет в голову мысль, что прибывшая с миссией женщина окажется воином-демоном?
— Каким ещё демоном? — нахмурился Приели.
— Так квазамане окрестили Кобр, — пояснил Чандлер.
— Не в бровь, а в глаз, — буркнул Приели. — Быть на грани чего-то демонического нередко составляет сущность нашего назначения, — холодно заметил он.
Приели скривил рот и снова резко повернулся к Корвину.
— Значит, вы предполагаете, что члены вашей миссии будут пойманы? — сказал он. — Не кажется ли вам, что это звучит довольно пессимистично?
— Это называется быть готовым к любой неожиданности, — отрезал Корвин. — Но если предположить ещё одно умозаключение: нам нужны люди, которые сумеют достаточно хорошо смешаться с квазаманами и займутся поисками ответов на интересующие нас вопросы и при этом не выдадут себя. Ведь верно?
Корвин посмотрел на Чандлера.
— Скажите мне, мистер Чандлер, сколько кандидатов в вашем списке говорят по-квазамански?
— Все как один, — настороженно произнес генерал-губернатор. — Оцените мои усилия по достоинству, мистер Моро, — вряд ли у нас найдется достаточно любителей изучать квазаманский, тем не менее, мне удалось отобрать достаточное количество кандидатов, владеющих этим языком.
— Поскольку большинство молодых людей, стремящихся к карьере Кобры, весьма охотно изучают его, — подчеркнул Гэвин.
— Я это прекрасно понимаю, — кивнул Корвин, — однако, сколько из отобранных кандидатов умеют говорить на нем без Авентинского акцента?
Чандлер нахмурил брови.
— Любой, кто изучал иностранный язык, говорит с акцентом, недовольно произнес он.
Корвин посмотрел ему прямо в глаза.
— Мне известен один человек, кто говорит без акцента, — спокойно произнес он. — Моя племянница Жасмин Моро.
— Ах да, конечно, вот мы и приехали, — с издевкой заметил Аттерберри, — вот значит к чему все клонилось — очередная негласная попытка Моро подмять всех нас под себя.
— Интересно, каким образом я смогу это сделать? — в свою очередь фыркнул Корвин, — тем, что отправляю племянницу едва ли не на верную гибель?
— Довольно, — Чандлер не стал повышать голоса, но что-то в его интонации заставило спорщиков осечься на полуслове.
— Я уже просчитал предполагаемые затраты на осуществление разведывательной миссии. Я предлагаю сделать небольшой перерыв, а затем вы сможете ознакомиться с ними. Мистер Моро, если вы не против, я бы хотел поговорить с вами наедине у себя в кабинете.
***
— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, чего требуете от Директората? — произнес Чандлер, глядя в упор на Корвина. — Не говоря уж о том, что вы просите у меня лично.
Корвин усилием воли заставил себя посмотреть в глаза генерал-губернатору.
— Я ровным счетом ничего не делаю, за исключением того, что пытаюсь обеспечить вашей миссии шансы на успех.
— Ах, так значит, теперь это «моя» миссия?
— А разве не так? — удивился Корвин, — ведь это целиком ваша затея, вы даже не поставили в известность и не поинтересовались мнением Совета Академии. Не говоря о том, что ваше решение было принято втайне от Директората. Лицо Чандлера не дрогнуло.
— Вы располагаете какими-либо доказательствами?
— Если бы до Джастина дошли слухи, что вы там замышляете, он бы наверняка поставил меня в известность.
— Вряд ли это можно считать доказательством. Я бы попросту взял со всех Директоров Академии подписку о неразглашении.
Корвин не удостоил его ответом, и мгновенье спустя Чандлер вздохнул.
— Давайте будем до конца откровенны друг с другом, Моро. Независимо от наших рассуждений и общественных целей, почему вам хочется сделать вашу племянницу Коброй, истина заключается в том, что таково желание вашего брата.
— Таково её собственное желание, — возразил Корвин. — Безусловно, я готов признать, что в глубине души лелею надежду, что семейная традиция будет продолжена. Однако это отнюдь не противоречит высказанной мною в присутствии Директората просьбе.
— Разумеется, если не считать того, что этим вы мутите воду нашей политики, — фыркнул Чандлер, — да ладно, оставим это и перейдем непосредственно к сценарию. Скажите мне, какова была бы раскладка голосов, если бы мы пошли на голосование.
— Мы с Телек проголосовали бы «за», — медленно проговорил Корвин, — Приели и Аттерберри, разумеется, против, независимого от того, согласны они со мной или нет. Вартансон и Бейлар — скорее всего — «за». Вартансон — по той причине, что если бы женщины получили доступ в Академию Кобр, это наверняка бы вдвое увеличило число кандидатов для Целия. Бейлар — так как квазамане обосновались всего в нескольких световых годах от Эсквилина, и поэтому его больше заботит успех дела, нежели исторические традиции. А поскольку Вартансон располагает правом двойного голоса, мне кажется, я могу рассчитывать на пять голосов.
— Это означает, что вам требуется всего один голос, чтобы получить явный перевес, — отозвался Чандлер. — Например, мой.
Корвин взглянул ему прямо в глаза.
— Ваш голос всегда был и есть для меня решающим.
На мгновение Чандлер молча остановил на нем взгляд.
— Политика всегда идет по кругу, — наконец произнес он, — и если пост генерал-губернатора теперь наделяет меня большими полномочиями, нежели в прошлом, я не намерен усматривать в этом собственную вину. — Чандлер надул губу и медленно покачал головой. — Однако вы ошибаетесь, если считаете, будто я способен в одиночку протолкнуть это дело, преодолев сопротивление оппозиции. Один Приели чего стоит.
Корвин отвернулся от него, устремив взгляд на высокое — от пола до потолка — окно губернаторского кабинета, за которым открывалась панорама Капиталии. Его внутреннему взору предстало лицо Джин в тот момент, когда накануне вечером она умоляла его о помощи, а затем нахмуренный лоб Джастина, когда стало ясно, что, совершенно того не желая, он допустил непоправимую ошибку.
«Так какова цена власти?» — задался он безмолвным вопросом.
— Каков смысл этой должности, если я не могу сделать того, что в этой ситуации считаю единственно правильным и необходимым?
— Хорошо, — медленно произнес он, — если Приели требуется стимул, он его получит.
Корвин обернулся к Чандлеру.
— Мы допустим Джин в ряды Кобр под тем предлогом, как я уже сказал, что шпионская миссия на Квазаму требует кандидатов, владеющих языком. Но кроме того, мы представим это как нечто вроде грандиозного эксперимента, призванного дать окончательный ответ, способны ли женщины вписаться в программу подготовки и использования Кобр. Если наш план не сработает, то есть если эксперимент провалится, — Корвин глубоко вздохнул, — то я готов подать в отставку со своего поста.
Пожалуй, впервые на лице Чандлера отразился неподдельный ужас.
— — Что… что вы сказали? — заикаясь, выдавил он из себя. — Моро, но это же чистейшей воды безумие.
— Это именно то, о чем я давно подумываю, — откровенно признался Корвин. — Я знаю, на что способна Джин. Если она возьмется за выполнение этого задания, то сделает все отлично.
— Это не играет практически никакой роли. Что бы ни случилось, Приели будет утверждать, что эксперимент провалился. Цель его — убрать вас с вашего поста. Да вы сами это прекрасно понимаете.
— Безусловно, он попытается выдвинуть подобные обвинения, — кивнул Корвин, — однако, все будет зависеть от того, насколько успешно Джин справится со своей миссией.
Чандлер поджал губы. Его глаза буквально буравили лицо Корвина.
— Разумеется, этот шаг потребует одобрения со стороны всего Совета.
— Там у всех найдутся свои сторонники и союзники, — произнес Корвин. — Между нами говоря, перевес должен быть все же на вашей стороне. Особенно, если мы сделаем упор на секретный характер квазамской миссии и не станем вовсю трубить о нашем эксперименте. В таком случае, мы можем почти не опасаться, что возникнут какие-то политические протесты со стороны простонародья.
Лицо Чандлера скривилось в печальной усмешке.
— Под старость лет в вас прибавилось цинизма. Корвин снова перевел взгляд на окно.
— Нет, — со вздохом произнес он, — не цинизма, а политической искушенности.
И он тотчас удивился, почему эта фраза прозвучала едва ли не как проклятье.
ГЛАВА 6.
Поздняя весна в округе Сизра, как когда-то уже слышала Джин, была в той части Авентина самым приятным временем года для уток. Предполагалось, что на протяжении трех месяцев кряду небо над Сизрой было затянуто низкими тучами, либо извергало на землю поток холодного ливня.
Однако, если все приметы и соответствовали истине, то данный день наверняка был приятным исключением из правил. Восходящее солнце, чьи лучи пробивались сквозь густой лес, окутавший их с трех сторон, светило ясно и весело, а несколько разбросанных в вышине облаков, казалось, только подчеркивали насыщенную голубизну неба. Ветерок прилетал редкими мягкими порывами, а прохладный воздух хотя и заставлял слегка поеживаться, скорее наполнял бодростью, нежели желанием согреться. Такую погоду Джин особенно любила. Но чувствовала она себя сегодня просто ужасно. Щурясь от слепящего солнечного света, она, сжав кулаки, пыталась вытянуться в струнку, чтобы только казаться одного роста с тремя молодыми людьми, которые выстроились справа от нее. У неё было такое чувство, что её вот-вот вырвет.
— Итак, господа-добровольцы, давайте-ка для начала навострим уши, — проревел стоящий перед ними инструктор, — и Джин приложила новые усилия, чтобы не упасть в грязь лицом в борьбе с предательским желудком.
Голос инструктора Мистры Лейна — необыкновенно богатый тонами, ничуть не способствовал усвоению знаний. «Вот вам и мой знаменитый железный желудок», — кисло подумала про себя Джин, вспоминая многочисленные предостережения о возможной физиологической реакции на хирургическое вмешательство, которому подвергались кандидаты в Кобры. Ясно, что тогда она поспешила отмахнуться от казавшихся ей ненужными советов, и теперь единственное, на что ей оставалось надеяться, — это то, что реакция окажется кратковременной.
— Вам уже известно, — продолжал Лейн, — что вы отобраны ради специальной миссии на Квазаму. Поэтому я не буду докучать вам длинными речами. Но вас, наверное, интересует, почему вместо того, чтобы проходить подготовку в одном из центров Академии, вас занесло сюда, к черту на кулички, в эту глушь. Верно я говорю?
До Джин лишь спустя мгновение дошло, что был задан вопрос. А ещё несколько секунд ей потребовалось на то, чтобы понять, что ни один из её товарищей не собирается на него отвечать.
— Сэр? — робко обратилась она к инструктору. По лицу Лейна промелькнуло какое-то странное выражение, однако голос его звучал по-прежнему ровно.
— Курсант Моро?
— Сэр, мы здесь находимся потому, что наша миссия предполагает переходы по лесистым районам Квазамы.
Лейн выгнул бровь и лениво обернулся через плечо.
— И правда, здесь действительно есть лес, все согласны? Но, насколько я припоминаю, в учебном центре округа Тиндар тоже имеется лес. Так почему же мы все-таки здесь, а не там?
Джин стиснула зубы.
— Не знаю, сэр.
— Курсант Сан?
— Сэр, учебный центр округа Тиндар специализируется на подготовке Кобр-новобранцев по уничтожению остистых леопардов, — произнес Мандер Сан. — А наша миссия не столько предусматривает борьбу с леопардами, сколько выживание в условиях враждебной среды.
— Неужели в центре округа Тиндар курсантов не обучают искусству выживания? — тотчас возразил Лейн.
Поскольку Джин не сводила с Лейна глаз, она не могла видеть, покраснел Сан или нет. Однако судя по его тону можно было предполагать, что все-таки покраснел.
— Сэр, методы подготовки к наступательным и оборонительным действиям совершенно противоположны, — пояснил он. — Более того, они бы тотчас бросились в глаза другим курсантам, проходящим там подготовку. Наша же миссия, как я понимаю, имеет статус секретности.
Несколько мгновений Лейн молча смотрел на Сана.
— Более или менее верно, курсант Сан. Я имею в виду то, что касается секретности вашей миссии.
Однако, кто вам сказал, что методы подготовки к наступательном и оборонительным действиям отличаются друг от друга?
— Мой дедушка, сэр. Он на протяжении двадцати лет являлся Координатором Академии.
— И это, по-вашему, дает вам право задирать нос перед инструктором? — холодно спросил Лейн.
На этот раз не приходилось сомневаться, что Сан залился краской.
— Разумеется, нет, — смущенно, произнес он.
— Рад это слышать, — Лейн обвел взглядом всю четверку. — Потому что У меня нет ни малейшего желания лететь на Квазаму, не имея поддержки в лице абсолютно надежных и хорошо подготовленных подчиненных. И если я сочту, что кто-то по тем или иным причинам не подходит, я не посмотрю ни на что и дам ему от ворот поворот. И мне нет никакой разницы, сделаю ли я это в первый день подготовки или позже, когда вас повезут в операционную, чтобы вживить нанокомпьютеры. Надеюсь, вам всем это понятно?
Джин сглотнула комок и неожиданно ощутила горловой компьютер, прикрепленный у неё под нижней челюстью. Если она провалит курс подготовки, если её по какой-нибудь причине сочтут негодной для выполнения миссии — нанокомпьтер, что будет в конечном итоге имплантирован ей в череп, окажется лишь жалким подобием настоящего компьютера Кобр, Он разъединит все её вновь приобретенное вооружение и существенно ограничит мощность сервомоторов, приводящих в движение мускулы. Иными словами, она превратится в презренное существо, Отверга.
— Ну ладно, — произнес Лейн, — Итак, мне известно, что вы все сгораете от нетерпения поскорее проверить, на что же способны ваши исстрадавшиеся тела. Сказать по правде, на данный момент — не на столь уж многое. Компьютеры у вас под горлом приводят в действие лишь сервомоторы, но не дают права пользоваться оружием. В течение четырех дней, при условии, что все пройдет как надо, вас снабдят новыми компьютерами, что позволят приводить в действие оптические и слуховые усилители. После этого, примерно через четыре недели, вам разрешат пользоваться пальцевыми лазерами, лазерными усилителями, ультразвуковой дубинкой и дугометом, далее, также и бронебойным лазером, как одним, так и в сочетании с другими видами оружия, и, наконец, вашими заранее запрограммированными рефлексами. Как вам и самим станет ясно, задача состоит в том, чтобы научить вас как можно лучше владеть вашим новым телом и при этом не убить себя или кого-то еще, кто окажется с вами рядом.
— Сэр, разрешите задать вопрос, — робко обратился к инструктору стоящий на другом конце шеренги курсант.
— Курсант Хариман?
— Сэр, мне почему-то казалось, что обычный период подготовки занимает от шести до восьми недель, но никак не четыре.
— А разве вам не было сказано, что это будет не совсем обычная подготовка? — возразил Лейн.
— Да, сэр, вы правы. Просто мне показалось… что это… эээ… слишком быстро, сэр, вот и все. Особенно, если учесть, что нашу группу снабдят новым видом оружия.
Лейн удивленно выгнул бровь.
— И что это за новый вид оружия, позвольте у вас узнать?
— Эээ… я находился под впечатлением, сэр, что Совет одобрил применение генератора напряжения ограниченного радиуса действия, который предполагается использовать через ту же цепь, что и дугомет.
— Как я понимаю, вы имеете в виду так называемые ружья-дубинки. А вы хорошо осведомлены, курсант Хариман!
— Большинство дебатов по новым видам оружия были всеобщим достоянием, сэр.
— Согласен. Однако, как часто случается, причины заключаются совершенно в ином. И именно по этой простейшей причине никто из вас не станет участником этого эксперимента. По мнению Совета, с вас и без того хватит экспериментов…
Лейн на мгновение задержал взгляд на Джин.
— Да, сэр, — произнес Хариман, — однако, сэр, это не объясняет того, как из нас собираются сделать настоящих Кобр всего за четыре недели вместо шести.
— Вы ставите под сомнение свои способности как курсанта или же мои — как инструктора?
— Эээ… ни то, ни другое, сэр.
— Великолепно. Вы что-то сказали секунду назад, курсант Тодор?
— Сэр? — курсант, стоявший между Хариманом и Саном явно не ожидал вопроса.
— Надеюсь, мой вопрос был достаточно прост, курсант Тодор. Мне показалось, что вы что-то сказали курсанту Сану в тот момент, когда я объяснял причины, почему вы получите в свое распоряжение ружья-дубинки.
— Эээ… ничего особенного, сэр.
— Будьте добры повторить.
— Я, эээ… — было слышно, как Тодор втянул в себя воздух, — мне просто пришло в голову, что… что касается дополнительных вооружений… то курсанту Моро можно было бы имплантировать ещё парочку пулеметов.
Выражение физиономии Лейна ничуть не изменилось, однако Джин показалось, что его взгляд на мгновение коснулся её груди, а затем снова переместился вверх, ей в лицо.
— Курсант Моро, что вы на это скажите?
Джин уже приготовила пару ласковых слов, чтобы отбрить нахала, однако решила, что этого делать не стоит. По крайней мере, не здесь и не сейчас.
— Ничего, сэр.
— Ничего. В таком случае, у меня есть что сказать, — Лейн обвел взглядом остальных трех курсантов, и неожиданно его лицо приняло суровое выражение.
— Мне ясно как божий день, что вы вряд ли в особом восторга от того, что в вашей команде оказалась женщина. Однако вам всем известны причины, почему Совет счел нужным пойти на этот шаг, и поэтому я не намерен об этом распространяться перед вами. И только скажу следующее. Если говорить по правде, я сам от этого не в восторге. Специальные боевые подразделения испокон веков комплектовались исключительно мужчинами, начиная от Команды Альфа времен старого Доминиона Человека и вплоть до ударных подразделений Кобр. И я не люблю, когда нарушаются традиции, подобные этой; В особенности же мне не нравится, что задача этого эксперимента — дать ответ на вопрос: целесообразно ли в дальнейшем предоставлять женщинам шанс стать Коброй. Я даже осмелюсь заявить, что буду рад, если курсант Моро не выдержит этого испытания. Но… — взгляд инструктора стал ещё более суровым, — если она не выдержит испытания, то это будет целиком и полностью её собственной виной. Надеюсь, вы меня поняли? Особенно, если она вовсе не собирается провалить это испытание только из-за того, что я или кто-то ещё спрашивает с неё больше, чем следовало.
Не говоря уже о соображениях честной игры, я не хочу, чтобы потом кто-то начал обвинять меня в предвзятости. Надеюсь, вам это ясно?
По строю курсантов пробежал шепоток.
— Я спросил вас, все ли вам ясно? — рявкнул Лейн.
— Да, сэр, — в один голос отозвались курсанты.
— Великолепно, — Лейн набрал полную грудь воздуха, — вот и хорошо. А теперь за дело. — Вон то дерево, — Лейн указал куда-то вправо, — находится на расстоянии примерно трех километров. Вам дается шесть минут, чтобы добежать до него. Первым взял с места в карьер Сан, оставляя за собой Тодора и Харимана. Джин бежала за ним по пятам. Два остальных курсанта слишком поздно среагировали на команду и заметно поотстали.
«Попридержи силы, девочка», — осадила себя Джин, пытаясь переложить основные усилия на сервомоторы ног. Вокруг неё глухо раздавались удары о землю стоп трех остальных бегунов, заглушая неясный гул у неё над головой.
Неожиданно, этот звук дошел до её сознания, и Джин перевела любопытный взгляд вверх, на небо. Ага, вот и он, как раз показался из-за верхушек деревьев, справа от неё — аэрокар, типичная модель Трофтов, и держит курс на комплекс, в котором располагается их учебный центр. Джин ещё сильнее вытянула шею, пытаясь засечь взглядом Лейна, однако даже если появление аэрокара и было сюрпризом для их инструктора, он вовсе не подал вида.
Должно быть, прибыл кто-то из Директората, чтобы следить за ходом подготовки, решила Джин и снова сосредоточила свое внимание на скорости.
К собственному раздражению, девушка обнаружила, что пока она наблюдала за аэрокарам, Тодор с Хариманом успели её обойти.
«Ничего страшного», — сказала она себе и немного поднажала. Их больше волнует, чтобы не прийти последними, нежели правильная расстановка сил. А это, возможно, пойдет им во вред. Тодор, отметила она про себя, уже слегка задыхается, хотя ещё рановато, — либо ему не хватает воздуха, либо он не желает переложить усилия на сервомоторы, как то следовало бы сделать. Так или иначе, ещё до конца гонки он окажется в плачевной ситуации.
Джин машинально стиснула зубы. Ей не нравилось играть в тактические игры, вроде этой, а в особенности против мужчин, которым на Квазаме предстояло стать её боевыми товарищами. Однако выбора у неё практически никакого. Лейн выразился с предельной откровенностью: от того, как она зарекомендует себя во время прохождения боевой подготовки, зависит не только то, станет ли она Коброй, но также и то, сумеет ли какая-либо другая женщина в Мирах Кобры пойти по её стопам.
Джин ещё ни разу не приходилось бороться во имя вселенских целей. Однако независимо от того, по душе ей это было или нет, именно во имя них она оказалась втянута в борьбу. Причем, не имея для этого ничего, кроме собственной решительности и выдержки.
А еще, возможно, благодаря тому, что она одна из Моро. Соизмеряй силы — постоянно напоминала себе Джин, и слова звучали в такт её бегу. Соизмеряй силы…
Как только четверка внизу достигла дерева, Трофт, что лежал на кушетке возле левого иллюминатора, зашевелился.
— Бегун, пришедший вторым, — заверещал он на своем пронзительном наречии, которое почти заглушал высокий гул пропеллеров аэрокара, — должно быть, это женщина?
Сидевший рядом с Корвином генерал-губернатор Чандлер едва не подпрыгнул.
— Вы весьма наблюдательны, — неохотно признался он, бросив сердитый взгляд на Корвина.
— Это всего лишь эксперимент, — кисло добавил Приели, — который удалось протолкнуть кое-кому из правительства.
— Из четверых у неё лучшая подготовка, — произнес Трофт.
Приели по-кошачьи сощурил глаза:
— Почему вы так считаете?
Мембраны на руке Трофта напряглись, а затем он снова расслабил их, распластав по предплечью.
— Она единственная заметила наше приближение, — пояснил он, — она обернулась на звук аэрокара и прежде чем продолжать бег определила наше присутствие как исключающее враждебные намерения. Подобная настороженность, разве она не считается одним их первостепенных качеств воина-Кобры?
— Разумеется, вы правы, — согласился Чандлер. — Ну, хорошо, как бы там ни было, вы имели возможность посмотреть на курсантов — пусть даже с некоторого расстояния, — а теперь мы направляемся в специальный лагерь, где расположена штаб-квартира предстоящей миссии, Лам всем вам будет предоставлена возможность изучить полученные с Квазамы данные и лично убедиться, почему там происходят некие перемены, которые мы считаем своим долгом внимательно расследовать.
Трофт на мгновение задумался над сказанным.
— Этой информацией вы бы ни за что не стали делиться со мной без надобности. Что вам надо от меня?
Чандлер набрал полную грудь воздуха.
— Спускаемый аппарат, транспортное средство. Чтобы забросить нашу команду на Квазаму, мы конечно же, можем воспользоваться одним из собственных межзвездных судов, однако мы, к сожалению, не располагаем надежной возможностью спустить их с околопланетной орбиты на поверхность. Мы бы хотели позаимствовать ради этих целей боевой шаттл Трофтов.
— Мы не хотели бы производить посадку целого звездолета, — вставил Приели. — И не только по той причине, что мы опасаемся выдать свое присутствие.
— Судно с фотонным приводом. Вы не хотите, чтобы оно попало в руки к квазаманам? — перебил его Первый Говорящий.
Приели как в рот воды набрал, сделал обиженное лицо, и в какой-то момент Корвину стало его почти что жалко. В комментарии Первого Говорящего не прозвучало никакой злобы — всего лишь желание не тратить время на пустую болтовню, однако Приели ещё ни разу не сталкивался с этим конкретным представителем империи Тлос'кхин'фа-хи и поэтому он не знал его характерных особенностей. Первый Говорящий, до того как четыре года назад занял должность координатора связей с Мирами Кобр, занимался торговлей между различными демесне. Корвин же давно для себя уяснил, что Трофты обладают исключительной выдержкой и самообладанием. Не удивительно, если принять во внимание зачастую враждебные отношения между сотнями разбросанных в космическом пространстве империи, что образовывали довольно рыхлый союз, известный под названием Ассамблея Трофтов. Торговец, имеющий обыкновение вступать в словесную перепалку едва ли не каждый раз, когда покидал пределы родной империи, вряд ли мог рассчитывать на долгую карьеру.
Однако, если все приметы и соответствовали истине, то данный день наверняка был приятным исключением из правил. Восходящее солнце, чьи лучи пробивались сквозь густой лес, окутавший их с трех сторон, светило ясно и весело, а несколько разбросанных в вышине облаков, казалось, только подчеркивали насыщенную голубизну неба. Ветерок прилетал редкими мягкими порывами, а прохладный воздух хотя и заставлял слегка поеживаться, скорее наполнял бодростью, нежели желанием согреться. Такую погоду Джин особенно любила. Но чувствовала она себя сегодня просто ужасно. Щурясь от слепящего солнечного света, она, сжав кулаки, пыталась вытянуться в струнку, чтобы только казаться одного роста с тремя молодыми людьми, которые выстроились справа от нее. У неё было такое чувство, что её вот-вот вырвет.
— Итак, господа-добровольцы, давайте-ка для начала навострим уши, — проревел стоящий перед ними инструктор, — и Джин приложила новые усилия, чтобы не упасть в грязь лицом в борьбе с предательским желудком.
Голос инструктора Мистры Лейна — необыкновенно богатый тонами, ничуть не способствовал усвоению знаний. «Вот вам и мой знаменитый железный желудок», — кисло подумала про себя Джин, вспоминая многочисленные предостережения о возможной физиологической реакции на хирургическое вмешательство, которому подвергались кандидаты в Кобры. Ясно, что тогда она поспешила отмахнуться от казавшихся ей ненужными советов, и теперь единственное, на что ей оставалось надеяться, — это то, что реакция окажется кратковременной.
— Вам уже известно, — продолжал Лейн, — что вы отобраны ради специальной миссии на Квазаму. Поэтому я не буду докучать вам длинными речами. Но вас, наверное, интересует, почему вместо того, чтобы проходить подготовку в одном из центров Академии, вас занесло сюда, к черту на кулички, в эту глушь. Верно я говорю?
До Джин лишь спустя мгновение дошло, что был задан вопрос. А ещё несколько секунд ей потребовалось на то, чтобы понять, что ни один из её товарищей не собирается на него отвечать.
— Сэр? — робко обратилась она к инструктору. По лицу Лейна промелькнуло какое-то странное выражение, однако голос его звучал по-прежнему ровно.
— Курсант Моро?
— Сэр, мы здесь находимся потому, что наша миссия предполагает переходы по лесистым районам Квазамы.
Лейн выгнул бровь и лениво обернулся через плечо.
— И правда, здесь действительно есть лес, все согласны? Но, насколько я припоминаю, в учебном центре округа Тиндар тоже имеется лес. Так почему же мы все-таки здесь, а не там?
Джин стиснула зубы.
— Не знаю, сэр.
— Курсант Сан?
— Сэр, учебный центр округа Тиндар специализируется на подготовке Кобр-новобранцев по уничтожению остистых леопардов, — произнес Мандер Сан. — А наша миссия не столько предусматривает борьбу с леопардами, сколько выживание в условиях враждебной среды.
— Неужели в центре округа Тиндар курсантов не обучают искусству выживания? — тотчас возразил Лейн.
Поскольку Джин не сводила с Лейна глаз, она не могла видеть, покраснел Сан или нет. Однако судя по его тону можно было предполагать, что все-таки покраснел.
— Сэр, методы подготовки к наступательным и оборонительным действиям совершенно противоположны, — пояснил он. — Более того, они бы тотчас бросились в глаза другим курсантам, проходящим там подготовку. Наша же миссия, как я понимаю, имеет статус секретности.
Несколько мгновений Лейн молча смотрел на Сана.
— Более или менее верно, курсант Сан. Я имею в виду то, что касается секретности вашей миссии.
Однако, кто вам сказал, что методы подготовки к наступательном и оборонительным действиям отличаются друг от друга?
— Мой дедушка, сэр. Он на протяжении двадцати лет являлся Координатором Академии.
— И это, по-вашему, дает вам право задирать нос перед инструктором? — холодно спросил Лейн.
На этот раз не приходилось сомневаться, что Сан залился краской.
— Разумеется, нет, — смущенно, произнес он.
— Рад это слышать, — Лейн обвел взглядом всю четверку. — Потому что У меня нет ни малейшего желания лететь на Квазаму, не имея поддержки в лице абсолютно надежных и хорошо подготовленных подчиненных. И если я сочту, что кто-то по тем или иным причинам не подходит, я не посмотрю ни на что и дам ему от ворот поворот. И мне нет никакой разницы, сделаю ли я это в первый день подготовки или позже, когда вас повезут в операционную, чтобы вживить нанокомпьютеры. Надеюсь, вам всем это понятно?
Джин сглотнула комок и неожиданно ощутила горловой компьютер, прикрепленный у неё под нижней челюстью. Если она провалит курс подготовки, если её по какой-нибудь причине сочтут негодной для выполнения миссии — нанокомпьтер, что будет в конечном итоге имплантирован ей в череп, окажется лишь жалким подобием настоящего компьютера Кобр, Он разъединит все её вновь приобретенное вооружение и существенно ограничит мощность сервомоторов, приводящих в движение мускулы. Иными словами, она превратится в презренное существо, Отверга.
— Ну ладно, — произнес Лейн, — Итак, мне известно, что вы все сгораете от нетерпения поскорее проверить, на что же способны ваши исстрадавшиеся тела. Сказать по правде, на данный момент — не на столь уж многое. Компьютеры у вас под горлом приводят в действие лишь сервомоторы, но не дают права пользоваться оружием. В течение четырех дней, при условии, что все пройдет как надо, вас снабдят новыми компьютерами, что позволят приводить в действие оптические и слуховые усилители. После этого, примерно через четыре недели, вам разрешат пользоваться пальцевыми лазерами, лазерными усилителями, ультразвуковой дубинкой и дугометом, далее, также и бронебойным лазером, как одним, так и в сочетании с другими видами оружия, и, наконец, вашими заранее запрограммированными рефлексами. Как вам и самим станет ясно, задача состоит в том, чтобы научить вас как можно лучше владеть вашим новым телом и при этом не убить себя или кого-то еще, кто окажется с вами рядом.
— Сэр, разрешите задать вопрос, — робко обратился к инструктору стоящий на другом конце шеренги курсант.
— Курсант Хариман?
— Сэр, мне почему-то казалось, что обычный период подготовки занимает от шести до восьми недель, но никак не четыре.
— А разве вам не было сказано, что это будет не совсем обычная подготовка? — возразил Лейн.
— Да, сэр, вы правы. Просто мне показалось… что это… эээ… слишком быстро, сэр, вот и все. Особенно, если учесть, что нашу группу снабдят новым видом оружия.
Лейн удивленно выгнул бровь.
— И что это за новый вид оружия, позвольте у вас узнать?
— Эээ… я находился под впечатлением, сэр, что Совет одобрил применение генератора напряжения ограниченного радиуса действия, который предполагается использовать через ту же цепь, что и дугомет.
— Как я понимаю, вы имеете в виду так называемые ружья-дубинки. А вы хорошо осведомлены, курсант Хариман!
— Большинство дебатов по новым видам оружия были всеобщим достоянием, сэр.
— Согласен. Однако, как часто случается, причины заключаются совершенно в ином. И именно по этой простейшей причине никто из вас не станет участником этого эксперимента. По мнению Совета, с вас и без того хватит экспериментов…
Лейн на мгновение задержал взгляд на Джин.
— Да, сэр, — произнес Хариман, — однако, сэр, это не объясняет того, как из нас собираются сделать настоящих Кобр всего за четыре недели вместо шести.
— Вы ставите под сомнение свои способности как курсанта или же мои — как инструктора?
— Эээ… ни то, ни другое, сэр.
— Великолепно. Вы что-то сказали секунду назад, курсант Тодор?
— Сэр? — курсант, стоявший между Хариманом и Саном явно не ожидал вопроса.
— Надеюсь, мой вопрос был достаточно прост, курсант Тодор. Мне показалось, что вы что-то сказали курсанту Сану в тот момент, когда я объяснял причины, почему вы получите в свое распоряжение ружья-дубинки.
— Эээ… ничего особенного, сэр.
— Будьте добры повторить.
— Я, эээ… — было слышно, как Тодор втянул в себя воздух, — мне просто пришло в голову, что… что касается дополнительных вооружений… то курсанту Моро можно было бы имплантировать ещё парочку пулеметов.
Выражение физиономии Лейна ничуть не изменилось, однако Джин показалось, что его взгляд на мгновение коснулся её груди, а затем снова переместился вверх, ей в лицо.
— Курсант Моро, что вы на это скажите?
Джин уже приготовила пару ласковых слов, чтобы отбрить нахала, однако решила, что этого делать не стоит. По крайней мере, не здесь и не сейчас.
— Ничего, сэр.
— Ничего. В таком случае, у меня есть что сказать, — Лейн обвел взглядом остальных трех курсантов, и неожиданно его лицо приняло суровое выражение.
— Мне ясно как божий день, что вы вряд ли в особом восторга от того, что в вашей команде оказалась женщина. Однако вам всем известны причины, почему Совет счел нужным пойти на этот шаг, и поэтому я не намерен об этом распространяться перед вами. И только скажу следующее. Если говорить по правде, я сам от этого не в восторге. Специальные боевые подразделения испокон веков комплектовались исключительно мужчинами, начиная от Команды Альфа времен старого Доминиона Человека и вплоть до ударных подразделений Кобр. И я не люблю, когда нарушаются традиции, подобные этой; В особенности же мне не нравится, что задача этого эксперимента — дать ответ на вопрос: целесообразно ли в дальнейшем предоставлять женщинам шанс стать Коброй. Я даже осмелюсь заявить, что буду рад, если курсант Моро не выдержит этого испытания. Но… — взгляд инструктора стал ещё более суровым, — если она не выдержит испытания, то это будет целиком и полностью её собственной виной. Надеюсь, вы меня поняли? Особенно, если она вовсе не собирается провалить это испытание только из-за того, что я или кто-то ещё спрашивает с неё больше, чем следовало.
Не говоря уже о соображениях честной игры, я не хочу, чтобы потом кто-то начал обвинять меня в предвзятости. Надеюсь, вам это ясно?
По строю курсантов пробежал шепоток.
— Я спросил вас, все ли вам ясно? — рявкнул Лейн.
— Да, сэр, — в один голос отозвались курсанты.
— Великолепно, — Лейн набрал полную грудь воздуха, — вот и хорошо. А теперь за дело. — Вон то дерево, — Лейн указал куда-то вправо, — находится на расстоянии примерно трех километров. Вам дается шесть минут, чтобы добежать до него. Первым взял с места в карьер Сан, оставляя за собой Тодора и Харимана. Джин бежала за ним по пятам. Два остальных курсанта слишком поздно среагировали на команду и заметно поотстали.
«Попридержи силы, девочка», — осадила себя Джин, пытаясь переложить основные усилия на сервомоторы ног. Вокруг неё глухо раздавались удары о землю стоп трех остальных бегунов, заглушая неясный гул у неё над головой.
Неожиданно, этот звук дошел до её сознания, и Джин перевела любопытный взгляд вверх, на небо. Ага, вот и он, как раз показался из-за верхушек деревьев, справа от неё — аэрокар, типичная модель Трофтов, и держит курс на комплекс, в котором располагается их учебный центр. Джин ещё сильнее вытянула шею, пытаясь засечь взглядом Лейна, однако даже если появление аэрокара и было сюрпризом для их инструктора, он вовсе не подал вида.
Должно быть, прибыл кто-то из Директората, чтобы следить за ходом подготовки, решила Джин и снова сосредоточила свое внимание на скорости.
К собственному раздражению, девушка обнаружила, что пока она наблюдала за аэрокарам, Тодор с Хариманом успели её обойти.
«Ничего страшного», — сказала она себе и немного поднажала. Их больше волнует, чтобы не прийти последними, нежели правильная расстановка сил. А это, возможно, пойдет им во вред. Тодор, отметила она про себя, уже слегка задыхается, хотя ещё рановато, — либо ему не хватает воздуха, либо он не желает переложить усилия на сервомоторы, как то следовало бы сделать. Так или иначе, ещё до конца гонки он окажется в плачевной ситуации.
Джин машинально стиснула зубы. Ей не нравилось играть в тактические игры, вроде этой, а в особенности против мужчин, которым на Квазаме предстояло стать её боевыми товарищами. Однако выбора у неё практически никакого. Лейн выразился с предельной откровенностью: от того, как она зарекомендует себя во время прохождения боевой подготовки, зависит не только то, станет ли она Коброй, но также и то, сумеет ли какая-либо другая женщина в Мирах Кобры пойти по её стопам.
Джин ещё ни разу не приходилось бороться во имя вселенских целей. Однако независимо от того, по душе ей это было или нет, именно во имя них она оказалась втянута в борьбу. Причем, не имея для этого ничего, кроме собственной решительности и выдержки.
А еще, возможно, благодаря тому, что она одна из Моро. Соизмеряй силы — постоянно напоминала себе Джин, и слова звучали в такт её бегу. Соизмеряй силы…
***
Как только четверка внизу достигла дерева, Трофт, что лежал на кушетке возле левого иллюминатора, зашевелился.
— Бегун, пришедший вторым, — заверещал он на своем пронзительном наречии, которое почти заглушал высокий гул пропеллеров аэрокара, — должно быть, это женщина?
Сидевший рядом с Корвином генерал-губернатор Чандлер едва не подпрыгнул.
— Вы весьма наблюдательны, — неохотно признался он, бросив сердитый взгляд на Корвина.
— Это всего лишь эксперимент, — кисло добавил Приели, — который удалось протолкнуть кое-кому из правительства.
— Из четверых у неё лучшая подготовка, — произнес Трофт.
Приели по-кошачьи сощурил глаза:
— Почему вы так считаете?
Мембраны на руке Трофта напряглись, а затем он снова расслабил их, распластав по предплечью.
— Она единственная заметила наше приближение, — пояснил он, — она обернулась на звук аэрокара и прежде чем продолжать бег определила наше присутствие как исключающее враждебные намерения. Подобная настороженность, разве она не считается одним их первостепенных качеств воина-Кобры?
— Разумеется, вы правы, — согласился Чандлер. — Ну, хорошо, как бы там ни было, вы имели возможность посмотреть на курсантов — пусть даже с некоторого расстояния, — а теперь мы направляемся в специальный лагерь, где расположена штаб-квартира предстоящей миссии, Лам всем вам будет предоставлена возможность изучить полученные с Квазамы данные и лично убедиться, почему там происходят некие перемены, которые мы считаем своим долгом внимательно расследовать.
Трофт на мгновение задумался над сказанным.
— Этой информацией вы бы ни за что не стали делиться со мной без надобности. Что вам надо от меня?
Чандлер набрал полную грудь воздуха.
— Спускаемый аппарат, транспортное средство. Чтобы забросить нашу команду на Квазаму, мы конечно же, можем воспользоваться одним из собственных межзвездных судов, однако мы, к сожалению, не располагаем надежной возможностью спустить их с околопланетной орбиты на поверхность. Мы бы хотели позаимствовать ради этих целей боевой шаттл Трофтов.
— Мы не хотели бы производить посадку целого звездолета, — вставил Приели. — И не только по той причине, что мы опасаемся выдать свое присутствие.
— Судно с фотонным приводом. Вы не хотите, чтобы оно попало в руки к квазаманам? — перебил его Первый Говорящий.
Приели как в рот воды набрал, сделал обиженное лицо, и в какой-то момент Корвину стало его почти что жалко. В комментарии Первого Говорящего не прозвучало никакой злобы — всего лишь желание не тратить время на пустую болтовню, однако Приели ещё ни разу не сталкивался с этим конкретным представителем империи Тлос'кхин'фа-хи и поэтому он не знал его характерных особенностей. Первый Говорящий, до того как четыре года назад занял должность координатора связей с Мирами Кобр, занимался торговлей между различными демесне. Корвин же давно для себя уяснил, что Трофты обладают исключительной выдержкой и самообладанием. Не удивительно, если принять во внимание зачастую враждебные отношения между сотнями разбросанных в космическом пространстве империи, что образовывали довольно рыхлый союз, известный под названием Ассамблея Трофтов. Торговец, имеющий обыкновение вступать в словесную перепалку едва ли не каждый раз, когда покидал пределы родной империи, вряд ли мог рассчитывать на долгую карьеру.