Страница:
– Будем в убытке? – забеспокоился великан. – Ну, хотя бы по тонне золота на брата добудем?
– Полный бак топлива этого катера – пятьсот миллиграммов монополей, – объяснил Эдвард. – И его хватит, чтобы пролететь Галактику из конца в конец. Нам бы хватило десятой доли грамма. Нет, даже двух сотых хватило бы.
Дылда недоверчиво уставился на Цитруса.
– Но топливный бак просто огромный! – Действительно, выглядел бак солидно – матово-черный куб с гранями около метра.
– Это ловушка для магнитных монополей, – ответил Эдик. – Чудо техники. Когда я был курсантом, никак не удавалось сделать такой бак диаметром меньше десяти метров. И ставили монопольные двигатели только на самые крупные корабли.
Змей почесал морду, отчего несколько чешуек отделились и, влекомые к полу искусственной силой тяжести, закружились в воздухе.
– Денег то у нас вс-сё равно нет… Отс-сутс-ствуют.
– Ну, я сберег кусочек золота, который ты отпилил, – Эдвард вынул из кармана неровный брусок. – Мой друг Мучо не стал меня обыскивать. Хорошо иметь друзей!
– Когда эти друзья не имеют тебя!
– Да, всякое случается…
Змей высунул раздвоенный язык, обмахнул им сухие губы, сглотнул.
– Хорош-шо, что я имею долю в двадцать проц-с-сентов, – заявил он. – Двес-сти граммов золота – лучш-ше, чем ничего. У меня другое предложение. Не будем заправлятьс-ся, а отключим генератор с-силы тяжести. Он потребляет больше энергии, чем марш-шевый двигатель. Так нам хватит топлива для того, ш-штобы добратьс-ся до Луны Венеры.
Цитрус разозлился на себя за то, что сам не додумался до такого простого шага.
– Болтаться в невесомости, как какие-то дикари? Никогда! – заявил он. – Япривык путешествовать с комфортом! Если в рейсовом звездолете – то в спальном отсеке, а не в общаке, где обязательно подцепишь какую-нибудь гнусь, если в межпланетном катере – то только первым классом! Слышали, что говорил Мучо? Он сильно удивлялся, что с нами нет девочек, а на столе отсутствует икра. А ты говоришь – отключить генераторы!
– Как хочеш-шь.
– С другой стороны, мы сейчас в исключительных обстоятельствах. Поболтаемся день в невесомости. Даже какое-то разнообразие, – мгновенно пошел на попятный Эдик, выключая генераторы силы тяжести. Да, пожалуй, теперь до Луны Венеры топлива хватит с избытком.
Двигатель ВАЗа хрюкнул, и корабль понесся вперед. Перегрузки ощущались сильнее, но терпеть было можно – Цитрус старался сильно не газовать.
Спустя сутки в иллюминаторах катера появилась Венера – звезда с сильно закрученным ярким хвостом.
– Какая забавная! – радостно воскликнул Дылда. – Первый раз вижу хвостатую звезду! Да еще так близко!
– Не бывал з-с-сдесь прежде, – заявил Змей. – Дейс-ствительно, хвос-статая звезда – редкий феномен.
– Ну заладили, – буркнул Цитрус, который после нескольких дней управления катером устал и был не в настроении. – Подумаешь, хвостатая звезда. Уродилась она такой! Есть и некоторые люди с хвостами. Аномалия. А ящерицы так вообще хвостатые поголовно.
Змей удивленно взглянул на пилота.
– Тебе, Рука, курс ас-строфизики в летной школе не читали? С-странно довольно-таки – о магнитных монополях ты знаешь, а о черных дырах – нет.
– Знаю я о черных дырах, – насупился Эдик. – А астрофизику не изучал, да. Она на третьем курсе была, а меня со второго выперли. Так ты хочешь сказать, что эта звезда – черная дыра?
– Я хочу с-сказать, что рядом с ней – черная дыра, которая «выс-сас-сывает» газ из звезды. Но это видимый обычным глазом феномен. А вообщ-ще, в этой системе столько всего творитс-ся… Выс-сокоэнергетичные частицы и тяжелые элементы прямо из вакуума возникают. Время замедляется и ус-скоряется. Флуктуации всякие пространственные происходят. Поэтому на Луне Венеры и пос-строили научно-ис-следовательскую станцию. Но дыра здесь с-страшная.
– Черная? – спросил Дылда.
– Нет, я не в том смысле… Мес-сто здесь глухое. Кроме ученых, почти никого и нет. Ни тебе казино, ни боулинга…
– А секс-шопы есть?
– С-секс-с-ш-шопы, наверное, ес-сть. Что ж, ученые, не люди? Больш-шинство холос-стые, к тому же.
– Сам ты не ученый? – осведомился Цитрус. – Что-то много о здешних порядках знаешь.
– Мне один кос-ск-ботаник о Луне Венеры рас-сказывал. Он прежде тут работал, пока ж-шену свою не грохнул. А потом, понятное дело, его на астероид при Бетельгейзе отправили. Там он и обретался, пока не выш-шел – срок был небольш-шой, много смягчающ-щих обс-стоятельств обнаружилось.
– За что же он ее грохнул? – заинтересовался Цитрус. – И какие были смягчающие обстоятельства?
– Выс-ступала много, – ответил Змей. – Изменяла ему с этнографом. Да и вообщ-щ-ще, вела себя так будто она королева Вселенной.
– Такую бы и я убил, – задумчиво проговорил Эдик, – хорошо, всё же, что я не женат.
Компьютер ВАЗа засек радиосигнал причального маяка космопорта Луны Венеры и в который раз предложил услуги автопилота для посадки катера.
– Хрен с тобой, бери управление, – смилостивился Эдик. – Каждый хочет порулить, я понимаю, конечно. А ты на этом корыте самый умный. После меня. Хотя некоторые и развели бодягу насчет черных дыр. Что это за дыры такие, которых никто никогда не видел?
Змей скрипнул зубами, но смолчал. Порой Эдик вел себя вполне цивилизованно, но иногда проявлял себя упрямым, амбициозным, невежественным – словом, невыносимым типом.
Луна Венеры оказалась огромным скалистым шаром, вращающимся вокруг хвостатой звезды на огромном расстоянии. Здесь царили вечные сумерки и стоял страшный холод. Приветливо светились лишь огни научной станции под прозрачными куполами и посадочные дорожки космопорта.
– Надо бы придумать версию, для чего мы сюда притащились, – сказал Эдик. – Не заявим же мы вот так прямо, что явились к доктору Кондратьеву, мусону.
– Скажем, что мы – научная экспедиция! – предложил Дылда. Удачные мысли посещали великана одна за другой. Не иначе, эмоциональная встряска благотворно повлияла на его интеллект.
– Ага, ты будешь профессором, – фыркнул Эдик. – Ты же даже таблицу умножения не знаешь. Синус от косинуса не отличишь!
– А ты отличишь?
– Ну, так и я об этом! Один не знает, что такое монопольное топливо, другой только и думает, как до секс-шопа добраться…
– Третий про ч-щерные дыры ничего не слышит! – мстительно добавил Змей.
– Представимся лучше туристами, – проигнорировал наглый выпад рептилии Цитрус. – Эти кретины носятся по Галактике без дела, глазеют на всё. И повсюду оставляют идиотские надписи: «Здесь был Вася Курицын. Тут был Стасик Лисицын». А я, будь моя воля, сидел бы на одном месте и не дергался – да кредиторы с насиженного места постоянно сгоняли… Собаки злые. Словом, решено, скажем, что мы – туристы, всю жизнь мечтали побывать на Луне Венеры. А там найдем доктора Кондратьева и поделимся с ним нашими соображениями насчет судьбы Мучо Чавоса и нашего золотишка.
– Ты ш-што?! – Змей даже подпрыгнул на стуле. – Ты с-собираеш-шьс-ся ему про золото с-сказать?!
– Конечно, нет. Это я выразился фигурально. Незачем Кондратьеву про золото знать.
– Золото наш-ше, – прошипел рептилия, – и мы его вернем. Обяз-с-сательно вернем.
– Постараемся, во всяком случае, – ответил Эдик. – Сделаем всё, что в наших силах. Надо будет обдумать, как избежать дележки с боевым отрядом. Не хочется, знаешь ли, брать их в долю. Мы за это золото жизнью рисковали. Седого кинули. А они придут на всё готовое…
Корабль вдруг весь затрясся.
– Эт-то чт-то та…такое? – поинтересовался Дылда, подпрыгивая в кресле.
– Надеюс-сь, это с-старое корыто не подведет, – вставил Змей, вжав голову в плечи.
– Автопилот, что ли, неисправен, – Эдик пожал плечами в недоумении и изо всех сил грохнул кулаком по приборной панели. Корабль вздрогнул всем корпусом, как будто собирался развалиться, но ничего не произошло, ВАЗ выровнялся и пошел к месту следования гладко, по четко выверенной траектории.
– Ну, точно, автопилот барахлит, – сообщил с улыбкой Цитрус, – что меня в ВАЗах радует, так это то, что любую неисправность можно запросто устранить, главное, кулаки иметь крепкие, и знать точно, куда именно стукнуть. Между прочим, у всякого настоящего пилота ВАЗа под приборной панелью лежит гаечный ключ для прокачки тормозной системы. Иногда этим ключом приходится долбать по отдельным модулям и схемам, чтобы всё работало исправно. – Цитрус сунул руку под панель, покопался там и извлек огромный ключ с шарнирной головкой величиной с Дыддин кулак. – О, вещь! – возвестил Эдик. – По идее, тормозная система должна сама включаться, если корабль идет на автопилоте, – пояснил он, – но… это ВАЗ, поэтому при подлете мне придется стоять вон там, – Эдик показал на металлическую стойку с большой крышкой в углу рубки, – там помещаются передние суппорта, которые иногда заедают. И тогда – пиши пропало. Впилимся в красивое здание космопорта, и от нас мокрого места не останется. Да и фасад здания несколько пострадает.
– Не нравитс-ся мне это, – поделился Змей. – С-скажи, Рука, а кто ВАЗом владеет? Должно быть, какой-то пс-с-сих.
– ВАЗом никто не владеет, – сообщил Эдик. – Если бы им кто-то владел, разве ж творился бы такой бардак? ВАЗ вот уже несколько веков принадлежит российскому государству. Так что за контролем качества следит специальная служба при Правительстве России.
– Но почему тогда вс-сё так плохо работает?! – вскричал пораженный Змей.
– Потому и плохо работает, что госприемка у нас насквозь продажная. Кое-кто, кто деньги на космических кораблях имеет, отстегивает бабло, и завод гонит левую продукцию и детали левые, а потребители потом плюются – качество от такой коррупции страдает. Но всё равно завод процветает.
– Почему? – удивился еще больше Змей.
– Так альтернативы ВАЗам нет, – пожал плечами Эдик. – Монополизировали производство легких катеров. Подавили конкурентов. Один только БМВ остался на Дойчлэнде. Да и то, объемы производства у них никакие. Топливо, опять же, на всех заправках только такое, какое подходит русским кораблям. Не будет же маленький катер летать на водороде, или там на антивеществе? Только на монополях.
– Но это ж-ш-ше неправильно…
– Это ты кому-нибудь другому расскажи, – рассердился Цитрус, – много вас таких. Правильно – неправильно. Русские сейчас всю Галактику топливом и кораблями снабжают. Где бы еще тунеядцы и бездельники, которым не на что купить нормальный корабль, разжились летающим корытом? А для своего класса катер ВАЗ – отличная вещь! Не нравится – летай на своих змеиных ночных вазах! Которые в три раза больше, в ангар не засунешь, и обходятся в пять раз дороже! Нашим ВАЗам только рангуны и могут конкуренцию составить. Обезьяны тоже молодцы, вообще-то говоря. Но их корабли еще хуже наших. То и дело падают. Если до нужной планеты долетают, конечно. Многие в космосе теряются. У них с системами навигации самая большая проблема. А объемы производства всё растут и растут – кораблей всё больше требуется, и их вечно не хватает из-за поломок и исчезновений. Знатно они всё организовали, что и говорить.
Послышался протяжный свист и скрежет.
– Началось, – Эдик вскочил из кресла. Сжимая ключ в механической руке, он направился к стойке, решительно откинул крышку, обнажая нутро ходового механизма. Внутри фыркало и колотило металлом о металл. Цитрус размахнулся и ударил ключом. Раз, другой и третий. Скрежет смолк. Свист некоторое время еще донимал «туристов», направляющихся на Луну Венеры, потом сошел на нет.
– Вот так, – с удовлетворением заметил Эдик, убирая ключ под приборную панель. – А сломайся что в хваленом БМВ, ничего бы я не сделал, и рухнули бы мы с небес на эту каменистую планетенку, как троица падших ангелов.
Он заметил, что Змея бьет дрожь, а чешуйки на морде топорщатся.
– Ты чего это? – удивился он. – Испугался, что ли?! Ну, знаешь, это ты напрасно. Как видишь, ничего страшного не случилось.
– Вы, рус-с-ские, все психи, – выдавил рептилия. – Опас-сные пс-сихи. Поэтому и завоевали всю Галактику.
– Завоевали?! – хмыкнул Цитрус. – Это ты врешь, чешуйчатоголовый, никакой войны не было. Так, пара локальных конфликтов. Мы просто пришли и заняли доминирующее положение в нарождающемся межгалактическом сообществе, потому что мы самые умные и продвинутые существа среди всех галактических рас.
Корабль ухнул вниз камнем, и Змей громко зашипел:
– Ш-с-с-с-с!
– Спокойнее, – проговорил Эдик, хотя у него желудок подкатил к горлу. – Это просто предпосадочное включение двигателей. Конструкторы ВАЗа решили, что посадка должна быть стремительной. Некоторым, – ему пришлось зажать рот рукой, чтобы не стошнило, – некоторым, – повторил он, – даже нравится.
– Все они извращенцы, – поведал Дылда и опорожнил желудок прямо на пульт управления.
– Ну и кто ты после этого?! – закричал Эдик. – Свинья толстая! Такой корабль испортил. Наш, русский корабль. ВАЗ! И не стыдно тебе?
Катер опустился на скалистую почву. Лязг металла был слышен так отчетливо, что Змей вскрикнул. Ему показалось, что днище сейчас прорвется и их вместе с креслами перемелет в мелкий винегрет.
– Звукоизолируют по старинке, – поделился Цитрус, – стекловатой. Разве ж она может погасить все внешние шумы. Эх, мастера, мастера…
Корабль аккуратно вошел в ангар.
– Тишина какая-то подозрительная, – сказал Эдик и включил внешние микрофоны. Только после этого стал различим гул сервомеханизмов. Задвигались створки автоматических дверей. Спустя несколько секунд послышалось шипение закачиваемого в ангар воздуха.
– Хорош-шо тут к приезжим относ-сятся, – прокомментировал Змей. – Даже не знают, кто мы, а такая забота…
– Сможем ли мы заплатить за эту заботу? – нахмурился Цитрус. – Будем надеяться, в таком захолустье услуги космопорта стоят недорого. В крайнем случае, отдадим за долги корабль.
– Этот великолепный ВАЗ? – изумился Дылда.
– Да, это чудо техники, – подтвердил Эдик. – Всё равно он засвечен, к пиратам на нем не подберешься. К тому же, ты изгадил всю приборную панель.
Цитрус в раздражении попробовал подняться из кресла, но тут же упал обратно. Сила тяжести на Луне Венеры несколько превосходила стандартную. Коскам, которые несколько месяцев провели при тяготении меньше стандартного на тридцать процентов, путешествовали при половинной силе тяготения, а потом и вовсе – в невесомости, она показалась чудовищной.
– Нас тут сплющит, – заскулил Дылда. – Я не могу встать!
– Это оттого, что ты сильно разожрался, – объяснил Змей, поднимаясь из кресла почти без труда. – Мыш-шцы у тебя с-сильные, но жир вес-сит очень много.
– Да я за последний месяц похудел на десять килограммов!
– Интересно, если они так хорошо относятся к туристам, может, у них имеются специальные тачки, – размышляя вслух, размечтался Эдик, – чтобы сгружать пассажиров из прибывающих кораблей? И везти их прямиком в госпиталь, к доктору Кондратьеву?
На приборной панели замигал огонек запроса внешней радиосвязи. Цитрус брезгливо, стараясь не вляпаться в остатки непереваренного Дылдой обеда, нажал сенсор. Мужественный голос объявил:
– Вы совершили посадку на Луне Венеры. Приветствуем вас! Укажите, пожалуйста, цель визита!
– Туристы мы, – прохрипел Эдик, силясь подняться во второй раз. Теперь ему это удалось, он даже на ногах удержался, но стоял с большим трудом, придерживаясь за спинку кресла. Коленки дрожали, мышцы пребывали в напряжении.
– Рады приветствовать вас на Луне Венеры! – на этот раз голосок был девичьим, притом весьма соблазнительным. – Вы хотите получить экскурсовода или будете исследовать базу Луны Венеры самостоятельно?
– Соглядатаи нам ни к чему, – буркнул Цитрус в сторону. – Мы будем путешествовать самостоятельно, но для начала нам надо в госпиталь. Нашему другу, рептилии, срочно понадобилась помощь.
Щетинки на морде Змея встопорщились. Он замахал руками:
– Ты же обещал, что Кондратьев не будет меня лечить!
Эдик поспешно нажал на кнопку отключения радиосвязи.
– Он и не будет… К тому же не забывай, это раньше ты был коском, а теперь – турист. Выше голову, хвост морковкой! Нам бы только до госпиталя добраться…
Цитрус вновь активировал передатчик:
– Простите, временные неполадки.
– Нет проблем. Желаете заказать такси? – поинтересовалась невидимая девушка.
– Да, конечно! – согласился Эдвард. – До госпиталя далеко?
– Сто девяносто пять километров триста метров.
– Ну вот… Конечно, нам нужно такси. Сто девяносто пять километров мы, может быть, и одолели бы, но триста метров… Вот где загвоздка!
Автоматизированный диспетчер шутку Эдварда явно не оценил.
– Такси прибудет через десять минут. Можете смело выходить в шлюзовой отсек. Воздух в нем пригоден для дыхания, температура приемлема для живых организмов.
Кряхтя и пошатываясь, Цитрус и Змей потащились к открытому люку. Дылда едва ли не на четвереньках полз следом.
– И долго мы будем муч-щ-щиться, Рука? – поинтересовался Змей.
– Ты о чем? Размышляешь, как скоро удастся нам вернуть наше золото?
– Нет. Когда мы привыкнем к такой с-силе тяжести?
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Я-то почем знаю?
– Ну, как ж-ше, ты ведь был пилотом. Много летал, побывал в с-самых разных уголках Галактики…
– Но я никогда не застревал надолго в таких дерьмовых местах, как колония на Бетельгейзе, – фыркнул Цитрус. – Надеюсь, в госпитале нам сделают укол какими-нибудь гормонами или аминокислотами. И мы сразу станем сильнее. И не будем чувствовать себя так паршиво.
Освещенный яркими прожекторами ангар особого впечатления на «туристов» не произвел. Так выглядят почти все ангары на планетах цивилизованного космоса. Все их производят конвейерным способом в филиалах «Ижевского металлолитейного завода» по всей Галактике. Температура в ангаре поддерживалась на уровне восемнадцати градусов. Но Эдику всё же было зябко и очень не по себе оттого, что совсем рядом, на расстоянии меньше светового года, скрывается черная дыра – один из самых загадочных объектов Вселенной.
Свежий, обогащенный кислородом воздух ангара проникал в легкие, радовал организм после затхлой атмосферы, царящей в корабле пиратов, – генераторы ВАЗа выдавали ровно такой воздушный состав, чтобы никто из астронавтов не грохнулся в обморок.
– Чем будем платить таксеру? – поинтересовался Дылда, присаживаясь на стылый бетон рядом с кораблем. Его сильно беспокоила сохранность собственных двухсот рублей.
– Заедем в ломбард, продадим золото, – ответил Цитрус. – У меня каких-то жалких пятьдесят рублей в кармане. А я не хочу предстать перед Кондратьевым нищим попрошайкой.
– Как думаеш-шь, сколько дадут за килограмм золота? – спросил Змей.
– Тысячи три, наверное, дадут… Только есть ли в этом слитке килограмм? Ты как и не для себя отпиливал…
Не успели они окончательно обговорить финансовые вопросы, как створки боковых ворот ангара плавно отъехали, и на площадку перед кораблем влетел ярко-желтый открытый катер, за штурвалом которого сидел лохмоухий таргариец.
– Туристы, значит? – поинтересовался он с такой радостью в голосе, что Эдик невольно начал подозревать какой-то подвох.
– Ну, – мрачно проговорил он, вглядываясь в счастливую физиономию местного жителя.
– Посмотреть мир, значит, захотели? – продолжал расспросы таргариец.
– Типа того, – хмуро ответил Эдик. – А что у тебя, парень, машина открытая? Тут ведь прохладно, насколько я знаю. И воздуха почти нет.
– Так мы по туннелям полетим, – охотно объяснил таксист. – По теплым туннелям! Вам ведь в госпиталь? Домчу с ветерком! И по дороге экскурсию проведу! Всего за один рубль сверх счетчика.
Эдик плюхнулся на переднее сиденье, подождал, пока в катер влезут Дылда и Змей.
– Я тебе три рубля сверх счетчика дам. Только завези нас в ломбард. Или к надежному барыге, у которого можно золото сбыть. Знаешь такого?
Таргариец улыбнулся, показав сорок четыре мелких острых зуба.
– Я сам у вас золото возьму. По три рубля за грамм.
– Деловой, – хмыкнул Эдвард, доставая из кармана слиток. – Такой кусочек потянешь?
Лохмоухий сник. Он, очевидно, предполагал, что туристы хотят толкнуть какое-нибудь заваляшее колечко или цепочку. Ну, может быть, небольшой мешочек золотого песка.
– Так знаешь барыг?
– Знаю. Вилли Тополап, профессор этнографии, возьмет у вас золото. Бюджет позволяет. Можете просить даже три с половиной рубля за грамм.
– Бюдж-шет? – удивился Змей. – Он ч-што же, золотиш-шко для государства скупает?
– Для нужд колонии. Исторический музей создает. Ему как раз два килограмма золота для шлема Ахилла не хватает.
– С-стало быть, бабки казенные? Это с-славно…
– Если дело выгорит, с меня пятерка, – пообещал Цитрус. – Гони к этому Лэптопу. И не забывай рассказывать, что здесь к чему. Мы же туристы. Специально поглазеть приехали.
Таргариец нажал на педаль акселератора, катер сорвался с места и понесся по узким коридорам с такой скоростью, что у всех закружилась голова.
– Больше не блевать! – скомандовал Эдик, подавляя рвотные позывы.
– Мне уже нечем, – ответил зеленый от накатившей на него дурноты великан. Должно быть, ему совсем поплохело, потому что оттенок его кожи почти сравнялся с цветом чешуек рептилии.
– В баре есть соки и минеральная вода, – подсказал услужливый таргариец.
– Мы пока воздержимся. Лучше с собой возьмем, – отозвался Цитрус. – Слушай, а что, если лоб в лоб на нас понесется такой же сумасшедший, как ты?
– У нас дороги с односторонним движением, – гордо ответил таксист. – И сложная система контроллеров. Если в туннеле уже движется катер, мой туда просто не пустят.
– Тогда врежемс-ся в с-стенку, – подал голос Змей. – В закрытые ворота…
– Не волнуйтесь, я хорошо вожу такси, хоть и не профессиональный таксист.
– Непрофессиональный? А кто же ты тогда?
– Студент-астрофизик. Подрабатываю извозом. На таких условиях меня и взяли. А научная база здесь колоссальная. И вообще, тут интересно. Думаю, вам понравится. Люди тут хорошие. Интеллигенция. Крупные ученые. С ними очень приятно общаться.
– Ясно, – проворчал Эдик. – С нами тоже профессор летит. Вот этот, толстый, – он кивнул на Дылду.
– В какой же области знаний вы специализируетесь? – поинтересовался таргариец, глядя на великана в зеркало заднего вида.
– Он анатом, – ответил Цитрус. – Специализируется по женской физиологии. Настоящий специалист, я бы сказал. Второго такого не сыщешь во всей Галактике.
Студент покосился на Дылду с удивлением, но ничего не сказал.
Такси вылетело из туннеля в огромный зал под куполом и пошло над ярко-оранжевой линией, проведенной по полу.
– Зал главного реактора, – объяснил таргариец. – Отсюда получает энергию вся колония.
В прозрачном стекле купола была видна хвостатая звезда – Венера.
– А реактор не взорвется? – спросил Дылда. – Как тот, что в Мюнхене бабахнул?! Полетели отсюда скорее!
– Если этот реактор взорвется, половину планеты разнесет, – таргариец залился радостным смехом, словно эта перспектива его чрезвычайно обрадовала. – Так что хоть на кожухе спи, хоть в самое глубокое убежище забирайся – результат один. Да и без энергии колония просуществует не больше суток. Если не замерзнем, то пучки жесткого излучения от системы звезда-черная дыра разрушат всю аппаратуру.
– Хм, – удивился Цитрус. – Тут так серьезно с излучением? А как же мы на своем катере пролетели, не попали под такой вот блуждающий пучок?
– Повезло, – таргариец снова улыбнулся во все сорок четыре зуба.
Такси юркнуло в очередной туннель, пролетело по нему каких-то сто метров и оказалось над большим голубым озером.
– Запасы воды для колонии и водорода для реактора, – объяснил таксист. – Но здесь купаются. Это не запрещено. Так что у нас можно отлично отдохнуть. Позагорать.
– Я и в тропическом поясе Баранбау не купался, а загорать под черной дырой – это извращение какое-то, – поморщился Эдик. – Еще высосет что-нибудь полезное из организма.
– А я думал вы туристы-экстремалы. Любители острых ощущений. Иначе разве вы прилетели бы на Луну Венеры? Загорали бы где-нибудь на спокойной планетке, вроде Австралиона.
– Там тоже не вс-сё так здорово. Я там был однажды, – поделился Змей. – Там акулы. Так и жрут фраеров. Только при мне парочку с-схарчили за милую душу.
– Да, мы экстремалы, – согласился Цитрус с таксистом. – Непременно искупаемся в этом озере и позагораем под черной дырой. Только вот госпиталь посетим. Кстати, студент, ты знаешь доктора Кондратьева?
– Не-а, – ответил таргариец, – а кто это?
– Один лекариш-шка деш-шевый, – вмешался Змей, – он клизмы пациентам с-ставит и кровопусканием лечит.
– Ну да?! – студент выпучил глаза. – И он у нас в госпитале работает?
– Не обращай внимания. Это шутка, ха-ха-ха, – Эдик смерил рептилию многозначительным взглядом, – чувство юмора у ящериц, ха-ха-ха, очень своеобразное.
– А секс-шопы тут у вас есть? – поинтересовался Дылда с заднего сиденья, чем поставил студента в еще больший тупик.
– Полный бак топлива этого катера – пятьсот миллиграммов монополей, – объяснил Эдвард. – И его хватит, чтобы пролететь Галактику из конца в конец. Нам бы хватило десятой доли грамма. Нет, даже двух сотых хватило бы.
Дылда недоверчиво уставился на Цитруса.
– Но топливный бак просто огромный! – Действительно, выглядел бак солидно – матово-черный куб с гранями около метра.
– Это ловушка для магнитных монополей, – ответил Эдик. – Чудо техники. Когда я был курсантом, никак не удавалось сделать такой бак диаметром меньше десяти метров. И ставили монопольные двигатели только на самые крупные корабли.
Змей почесал морду, отчего несколько чешуек отделились и, влекомые к полу искусственной силой тяжести, закружились в воздухе.
– Денег то у нас вс-сё равно нет… Отс-сутс-ствуют.
– Ну, я сберег кусочек золота, который ты отпилил, – Эдвард вынул из кармана неровный брусок. – Мой друг Мучо не стал меня обыскивать. Хорошо иметь друзей!
– Когда эти друзья не имеют тебя!
– Да, всякое случается…
Змей высунул раздвоенный язык, обмахнул им сухие губы, сглотнул.
– Хорош-шо, что я имею долю в двадцать проц-с-сентов, – заявил он. – Двес-сти граммов золота – лучш-ше, чем ничего. У меня другое предложение. Не будем заправлятьс-ся, а отключим генератор с-силы тяжести. Он потребляет больше энергии, чем марш-шевый двигатель. Так нам хватит топлива для того, ш-штобы добратьс-ся до Луны Венеры.
Цитрус разозлился на себя за то, что сам не додумался до такого простого шага.
– Болтаться в невесомости, как какие-то дикари? Никогда! – заявил он. – Япривык путешествовать с комфортом! Если в рейсовом звездолете – то в спальном отсеке, а не в общаке, где обязательно подцепишь какую-нибудь гнусь, если в межпланетном катере – то только первым классом! Слышали, что говорил Мучо? Он сильно удивлялся, что с нами нет девочек, а на столе отсутствует икра. А ты говоришь – отключить генераторы!
– Как хочеш-шь.
– С другой стороны, мы сейчас в исключительных обстоятельствах. Поболтаемся день в невесомости. Даже какое-то разнообразие, – мгновенно пошел на попятный Эдик, выключая генераторы силы тяжести. Да, пожалуй, теперь до Луны Венеры топлива хватит с избытком.
Двигатель ВАЗа хрюкнул, и корабль понесся вперед. Перегрузки ощущались сильнее, но терпеть было можно – Цитрус старался сильно не газовать.
Спустя сутки в иллюминаторах катера появилась Венера – звезда с сильно закрученным ярким хвостом.
– Какая забавная! – радостно воскликнул Дылда. – Первый раз вижу хвостатую звезду! Да еще так близко!
– Не бывал з-с-сдесь прежде, – заявил Змей. – Дейс-ствительно, хвос-статая звезда – редкий феномен.
– Ну заладили, – буркнул Цитрус, который после нескольких дней управления катером устал и был не в настроении. – Подумаешь, хвостатая звезда. Уродилась она такой! Есть и некоторые люди с хвостами. Аномалия. А ящерицы так вообще хвостатые поголовно.
Змей удивленно взглянул на пилота.
– Тебе, Рука, курс ас-строфизики в летной школе не читали? С-странно довольно-таки – о магнитных монополях ты знаешь, а о черных дырах – нет.
– Знаю я о черных дырах, – насупился Эдик. – А астрофизику не изучал, да. Она на третьем курсе была, а меня со второго выперли. Так ты хочешь сказать, что эта звезда – черная дыра?
– Я хочу с-сказать, что рядом с ней – черная дыра, которая «выс-сас-сывает» газ из звезды. Но это видимый обычным глазом феномен. А вообщ-ще, в этой системе столько всего творитс-ся… Выс-сокоэнергетичные частицы и тяжелые элементы прямо из вакуума возникают. Время замедляется и ус-скоряется. Флуктуации всякие пространственные происходят. Поэтому на Луне Венеры и пос-строили научно-ис-следовательскую станцию. Но дыра здесь с-страшная.
– Черная? – спросил Дылда.
– Нет, я не в том смысле… Мес-сто здесь глухое. Кроме ученых, почти никого и нет. Ни тебе казино, ни боулинга…
– А секс-шопы есть?
– С-секс-с-ш-шопы, наверное, ес-сть. Что ж, ученые, не люди? Больш-шинство холос-стые, к тому же.
– Сам ты не ученый? – осведомился Цитрус. – Что-то много о здешних порядках знаешь.
– Мне один кос-ск-ботаник о Луне Венеры рас-сказывал. Он прежде тут работал, пока ж-шену свою не грохнул. А потом, понятное дело, его на астероид при Бетельгейзе отправили. Там он и обретался, пока не выш-шел – срок был небольш-шой, много смягчающ-щих обс-стоятельств обнаружилось.
– За что же он ее грохнул? – заинтересовался Цитрус. – И какие были смягчающие обстоятельства?
– Выс-ступала много, – ответил Змей. – Изменяла ему с этнографом. Да и вообщ-щ-ще, вела себя так будто она королева Вселенной.
– Такую бы и я убил, – задумчиво проговорил Эдик, – хорошо, всё же, что я не женат.
Компьютер ВАЗа засек радиосигнал причального маяка космопорта Луны Венеры и в который раз предложил услуги автопилота для посадки катера.
– Хрен с тобой, бери управление, – смилостивился Эдик. – Каждый хочет порулить, я понимаю, конечно. А ты на этом корыте самый умный. После меня. Хотя некоторые и развели бодягу насчет черных дыр. Что это за дыры такие, которых никто никогда не видел?
Змей скрипнул зубами, но смолчал. Порой Эдик вел себя вполне цивилизованно, но иногда проявлял себя упрямым, амбициозным, невежественным – словом, невыносимым типом.
Луна Венеры оказалась огромным скалистым шаром, вращающимся вокруг хвостатой звезды на огромном расстоянии. Здесь царили вечные сумерки и стоял страшный холод. Приветливо светились лишь огни научной станции под прозрачными куполами и посадочные дорожки космопорта.
– Надо бы придумать версию, для чего мы сюда притащились, – сказал Эдик. – Не заявим же мы вот так прямо, что явились к доктору Кондратьеву, мусону.
– Скажем, что мы – научная экспедиция! – предложил Дылда. Удачные мысли посещали великана одна за другой. Не иначе, эмоциональная встряска благотворно повлияла на его интеллект.
– Ага, ты будешь профессором, – фыркнул Эдик. – Ты же даже таблицу умножения не знаешь. Синус от косинуса не отличишь!
– А ты отличишь?
– Ну, так и я об этом! Один не знает, что такое монопольное топливо, другой только и думает, как до секс-шопа добраться…
– Третий про ч-щерные дыры ничего не слышит! – мстительно добавил Змей.
– Представимся лучше туристами, – проигнорировал наглый выпад рептилии Цитрус. – Эти кретины носятся по Галактике без дела, глазеют на всё. И повсюду оставляют идиотские надписи: «Здесь был Вася Курицын. Тут был Стасик Лисицын». А я, будь моя воля, сидел бы на одном месте и не дергался – да кредиторы с насиженного места постоянно сгоняли… Собаки злые. Словом, решено, скажем, что мы – туристы, всю жизнь мечтали побывать на Луне Венеры. А там найдем доктора Кондратьева и поделимся с ним нашими соображениями насчет судьбы Мучо Чавоса и нашего золотишка.
– Ты ш-што?! – Змей даже подпрыгнул на стуле. – Ты с-собираеш-шьс-ся ему про золото с-сказать?!
– Конечно, нет. Это я выразился фигурально. Незачем Кондратьеву про золото знать.
– Золото наш-ше, – прошипел рептилия, – и мы его вернем. Обяз-с-сательно вернем.
– Постараемся, во всяком случае, – ответил Эдик. – Сделаем всё, что в наших силах. Надо будет обдумать, как избежать дележки с боевым отрядом. Не хочется, знаешь ли, брать их в долю. Мы за это золото жизнью рисковали. Седого кинули. А они придут на всё готовое…
Корабль вдруг весь затрясся.
– Эт-то чт-то та…такое? – поинтересовался Дылда, подпрыгивая в кресле.
– Надеюс-сь, это с-старое корыто не подведет, – вставил Змей, вжав голову в плечи.
– Автопилот, что ли, неисправен, – Эдик пожал плечами в недоумении и изо всех сил грохнул кулаком по приборной панели. Корабль вздрогнул всем корпусом, как будто собирался развалиться, но ничего не произошло, ВАЗ выровнялся и пошел к месту следования гладко, по четко выверенной траектории.
– Ну, точно, автопилот барахлит, – сообщил с улыбкой Цитрус, – что меня в ВАЗах радует, так это то, что любую неисправность можно запросто устранить, главное, кулаки иметь крепкие, и знать точно, куда именно стукнуть. Между прочим, у всякого настоящего пилота ВАЗа под приборной панелью лежит гаечный ключ для прокачки тормозной системы. Иногда этим ключом приходится долбать по отдельным модулям и схемам, чтобы всё работало исправно. – Цитрус сунул руку под панель, покопался там и извлек огромный ключ с шарнирной головкой величиной с Дыддин кулак. – О, вещь! – возвестил Эдик. – По идее, тормозная система должна сама включаться, если корабль идет на автопилоте, – пояснил он, – но… это ВАЗ, поэтому при подлете мне придется стоять вон там, – Эдик показал на металлическую стойку с большой крышкой в углу рубки, – там помещаются передние суппорта, которые иногда заедают. И тогда – пиши пропало. Впилимся в красивое здание космопорта, и от нас мокрого места не останется. Да и фасад здания несколько пострадает.
– Не нравитс-ся мне это, – поделился Змей. – С-скажи, Рука, а кто ВАЗом владеет? Должно быть, какой-то пс-с-сих.
– ВАЗом никто не владеет, – сообщил Эдик. – Если бы им кто-то владел, разве ж творился бы такой бардак? ВАЗ вот уже несколько веков принадлежит российскому государству. Так что за контролем качества следит специальная служба при Правительстве России.
– Но почему тогда вс-сё так плохо работает?! – вскричал пораженный Змей.
– Потому и плохо работает, что госприемка у нас насквозь продажная. Кое-кто, кто деньги на космических кораблях имеет, отстегивает бабло, и завод гонит левую продукцию и детали левые, а потребители потом плюются – качество от такой коррупции страдает. Но всё равно завод процветает.
– Почему? – удивился еще больше Змей.
– Так альтернативы ВАЗам нет, – пожал плечами Эдик. – Монополизировали производство легких катеров. Подавили конкурентов. Один только БМВ остался на Дойчлэнде. Да и то, объемы производства у них никакие. Топливо, опять же, на всех заправках только такое, какое подходит русским кораблям. Не будет же маленький катер летать на водороде, или там на антивеществе? Только на монополях.
– Но это ж-ш-ше неправильно…
– Это ты кому-нибудь другому расскажи, – рассердился Цитрус, – много вас таких. Правильно – неправильно. Русские сейчас всю Галактику топливом и кораблями снабжают. Где бы еще тунеядцы и бездельники, которым не на что купить нормальный корабль, разжились летающим корытом? А для своего класса катер ВАЗ – отличная вещь! Не нравится – летай на своих змеиных ночных вазах! Которые в три раза больше, в ангар не засунешь, и обходятся в пять раз дороже! Нашим ВАЗам только рангуны и могут конкуренцию составить. Обезьяны тоже молодцы, вообще-то говоря. Но их корабли еще хуже наших. То и дело падают. Если до нужной планеты долетают, конечно. Многие в космосе теряются. У них с системами навигации самая большая проблема. А объемы производства всё растут и растут – кораблей всё больше требуется, и их вечно не хватает из-за поломок и исчезновений. Знатно они всё организовали, что и говорить.
Послышался протяжный свист и скрежет.
– Началось, – Эдик вскочил из кресла. Сжимая ключ в механической руке, он направился к стойке, решительно откинул крышку, обнажая нутро ходового механизма. Внутри фыркало и колотило металлом о металл. Цитрус размахнулся и ударил ключом. Раз, другой и третий. Скрежет смолк. Свист некоторое время еще донимал «туристов», направляющихся на Луну Венеры, потом сошел на нет.
– Вот так, – с удовлетворением заметил Эдик, убирая ключ под приборную панель. – А сломайся что в хваленом БМВ, ничего бы я не сделал, и рухнули бы мы с небес на эту каменистую планетенку, как троица падших ангелов.
Он заметил, что Змея бьет дрожь, а чешуйки на морде топорщатся.
– Ты чего это? – удивился он. – Испугался, что ли?! Ну, знаешь, это ты напрасно. Как видишь, ничего страшного не случилось.
– Вы, рус-с-ские, все психи, – выдавил рептилия. – Опас-сные пс-сихи. Поэтому и завоевали всю Галактику.
– Завоевали?! – хмыкнул Цитрус. – Это ты врешь, чешуйчатоголовый, никакой войны не было. Так, пара локальных конфликтов. Мы просто пришли и заняли доминирующее положение в нарождающемся межгалактическом сообществе, потому что мы самые умные и продвинутые существа среди всех галактических рас.
Корабль ухнул вниз камнем, и Змей громко зашипел:
– Ш-с-с-с-с!
– Спокойнее, – проговорил Эдик, хотя у него желудок подкатил к горлу. – Это просто предпосадочное включение двигателей. Конструкторы ВАЗа решили, что посадка должна быть стремительной. Некоторым, – ему пришлось зажать рот рукой, чтобы не стошнило, – некоторым, – повторил он, – даже нравится.
– Все они извращенцы, – поведал Дылда и опорожнил желудок прямо на пульт управления.
– Ну и кто ты после этого?! – закричал Эдик. – Свинья толстая! Такой корабль испортил. Наш, русский корабль. ВАЗ! И не стыдно тебе?
Катер опустился на скалистую почву. Лязг металла был слышен так отчетливо, что Змей вскрикнул. Ему показалось, что днище сейчас прорвется и их вместе с креслами перемелет в мелкий винегрет.
– Звукоизолируют по старинке, – поделился Цитрус, – стекловатой. Разве ж она может погасить все внешние шумы. Эх, мастера, мастера…
Корабль аккуратно вошел в ангар.
– Тишина какая-то подозрительная, – сказал Эдик и включил внешние микрофоны. Только после этого стал различим гул сервомеханизмов. Задвигались створки автоматических дверей. Спустя несколько секунд послышалось шипение закачиваемого в ангар воздуха.
– Хорош-шо тут к приезжим относ-сятся, – прокомментировал Змей. – Даже не знают, кто мы, а такая забота…
– Сможем ли мы заплатить за эту заботу? – нахмурился Цитрус. – Будем надеяться, в таком захолустье услуги космопорта стоят недорого. В крайнем случае, отдадим за долги корабль.
– Этот великолепный ВАЗ? – изумился Дылда.
– Да, это чудо техники, – подтвердил Эдик. – Всё равно он засвечен, к пиратам на нем не подберешься. К тому же, ты изгадил всю приборную панель.
Цитрус в раздражении попробовал подняться из кресла, но тут же упал обратно. Сила тяжести на Луне Венеры несколько превосходила стандартную. Коскам, которые несколько месяцев провели при тяготении меньше стандартного на тридцать процентов, путешествовали при половинной силе тяготения, а потом и вовсе – в невесомости, она показалась чудовищной.
– Нас тут сплющит, – заскулил Дылда. – Я не могу встать!
– Это оттого, что ты сильно разожрался, – объяснил Змей, поднимаясь из кресла почти без труда. – Мыш-шцы у тебя с-сильные, но жир вес-сит очень много.
– Да я за последний месяц похудел на десять килограммов!
– Интересно, если они так хорошо относятся к туристам, может, у них имеются специальные тачки, – размышляя вслух, размечтался Эдик, – чтобы сгружать пассажиров из прибывающих кораблей? И везти их прямиком в госпиталь, к доктору Кондратьеву?
На приборной панели замигал огонек запроса внешней радиосвязи. Цитрус брезгливо, стараясь не вляпаться в остатки непереваренного Дылдой обеда, нажал сенсор. Мужественный голос объявил:
– Вы совершили посадку на Луне Венеры. Приветствуем вас! Укажите, пожалуйста, цель визита!
– Туристы мы, – прохрипел Эдик, силясь подняться во второй раз. Теперь ему это удалось, он даже на ногах удержался, но стоял с большим трудом, придерживаясь за спинку кресла. Коленки дрожали, мышцы пребывали в напряжении.
– Рады приветствовать вас на Луне Венеры! – на этот раз голосок был девичьим, притом весьма соблазнительным. – Вы хотите получить экскурсовода или будете исследовать базу Луны Венеры самостоятельно?
– Соглядатаи нам ни к чему, – буркнул Цитрус в сторону. – Мы будем путешествовать самостоятельно, но для начала нам надо в госпиталь. Нашему другу, рептилии, срочно понадобилась помощь.
Щетинки на морде Змея встопорщились. Он замахал руками:
– Ты же обещал, что Кондратьев не будет меня лечить!
Эдик поспешно нажал на кнопку отключения радиосвязи.
– Он и не будет… К тому же не забывай, это раньше ты был коском, а теперь – турист. Выше голову, хвост морковкой! Нам бы только до госпиталя добраться…
Цитрус вновь активировал передатчик:
– Простите, временные неполадки.
– Нет проблем. Желаете заказать такси? – поинтересовалась невидимая девушка.
– Да, конечно! – согласился Эдвард. – До госпиталя далеко?
– Сто девяносто пять километров триста метров.
– Ну вот… Конечно, нам нужно такси. Сто девяносто пять километров мы, может быть, и одолели бы, но триста метров… Вот где загвоздка!
Автоматизированный диспетчер шутку Эдварда явно не оценил.
– Такси прибудет через десять минут. Можете смело выходить в шлюзовой отсек. Воздух в нем пригоден для дыхания, температура приемлема для живых организмов.
Кряхтя и пошатываясь, Цитрус и Змей потащились к открытому люку. Дылда едва ли не на четвереньках полз следом.
– И долго мы будем муч-щ-щиться, Рука? – поинтересовался Змей.
– Ты о чем? Размышляешь, как скоро удастся нам вернуть наше золото?
– Нет. Когда мы привыкнем к такой с-силе тяжести?
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Я-то почем знаю?
– Ну, как ж-ше, ты ведь был пилотом. Много летал, побывал в с-самых разных уголках Галактики…
– Но я никогда не застревал надолго в таких дерьмовых местах, как колония на Бетельгейзе, – фыркнул Цитрус. – Надеюсь, в госпитале нам сделают укол какими-нибудь гормонами или аминокислотами. И мы сразу станем сильнее. И не будем чувствовать себя так паршиво.
Освещенный яркими прожекторами ангар особого впечатления на «туристов» не произвел. Так выглядят почти все ангары на планетах цивилизованного космоса. Все их производят конвейерным способом в филиалах «Ижевского металлолитейного завода» по всей Галактике. Температура в ангаре поддерживалась на уровне восемнадцати градусов. Но Эдику всё же было зябко и очень не по себе оттого, что совсем рядом, на расстоянии меньше светового года, скрывается черная дыра – один из самых загадочных объектов Вселенной.
Свежий, обогащенный кислородом воздух ангара проникал в легкие, радовал организм после затхлой атмосферы, царящей в корабле пиратов, – генераторы ВАЗа выдавали ровно такой воздушный состав, чтобы никто из астронавтов не грохнулся в обморок.
– Чем будем платить таксеру? – поинтересовался Дылда, присаживаясь на стылый бетон рядом с кораблем. Его сильно беспокоила сохранность собственных двухсот рублей.
– Заедем в ломбард, продадим золото, – ответил Цитрус. – У меня каких-то жалких пятьдесят рублей в кармане. А я не хочу предстать перед Кондратьевым нищим попрошайкой.
– Как думаеш-шь, сколько дадут за килограмм золота? – спросил Змей.
– Тысячи три, наверное, дадут… Только есть ли в этом слитке килограмм? Ты как и не для себя отпиливал…
Не успели они окончательно обговорить финансовые вопросы, как створки боковых ворот ангара плавно отъехали, и на площадку перед кораблем влетел ярко-желтый открытый катер, за штурвалом которого сидел лохмоухий таргариец.
– Туристы, значит? – поинтересовался он с такой радостью в голосе, что Эдик невольно начал подозревать какой-то подвох.
– Ну, – мрачно проговорил он, вглядываясь в счастливую физиономию местного жителя.
– Посмотреть мир, значит, захотели? – продолжал расспросы таргариец.
– Типа того, – хмуро ответил Эдик. – А что у тебя, парень, машина открытая? Тут ведь прохладно, насколько я знаю. И воздуха почти нет.
– Так мы по туннелям полетим, – охотно объяснил таксист. – По теплым туннелям! Вам ведь в госпиталь? Домчу с ветерком! И по дороге экскурсию проведу! Всего за один рубль сверх счетчика.
Эдик плюхнулся на переднее сиденье, подождал, пока в катер влезут Дылда и Змей.
– Я тебе три рубля сверх счетчика дам. Только завези нас в ломбард. Или к надежному барыге, у которого можно золото сбыть. Знаешь такого?
Таргариец улыбнулся, показав сорок четыре мелких острых зуба.
– Я сам у вас золото возьму. По три рубля за грамм.
– Деловой, – хмыкнул Эдвард, доставая из кармана слиток. – Такой кусочек потянешь?
Лохмоухий сник. Он, очевидно, предполагал, что туристы хотят толкнуть какое-нибудь заваляшее колечко или цепочку. Ну, может быть, небольшой мешочек золотого песка.
– Так знаешь барыг?
– Знаю. Вилли Тополап, профессор этнографии, возьмет у вас золото. Бюджет позволяет. Можете просить даже три с половиной рубля за грамм.
– Бюдж-шет? – удивился Змей. – Он ч-што же, золотиш-шко для государства скупает?
– Для нужд колонии. Исторический музей создает. Ему как раз два килограмма золота для шлема Ахилла не хватает.
– С-стало быть, бабки казенные? Это с-славно…
– Если дело выгорит, с меня пятерка, – пообещал Цитрус. – Гони к этому Лэптопу. И не забывай рассказывать, что здесь к чему. Мы же туристы. Специально поглазеть приехали.
Таргариец нажал на педаль акселератора, катер сорвался с места и понесся по узким коридорам с такой скоростью, что у всех закружилась голова.
– Больше не блевать! – скомандовал Эдик, подавляя рвотные позывы.
– Мне уже нечем, – ответил зеленый от накатившей на него дурноты великан. Должно быть, ему совсем поплохело, потому что оттенок его кожи почти сравнялся с цветом чешуек рептилии.
– В баре есть соки и минеральная вода, – подсказал услужливый таргариец.
– Мы пока воздержимся. Лучше с собой возьмем, – отозвался Цитрус. – Слушай, а что, если лоб в лоб на нас понесется такой же сумасшедший, как ты?
– У нас дороги с односторонним движением, – гордо ответил таксист. – И сложная система контроллеров. Если в туннеле уже движется катер, мой туда просто не пустят.
– Тогда врежемс-ся в с-стенку, – подал голос Змей. – В закрытые ворота…
– Не волнуйтесь, я хорошо вожу такси, хоть и не профессиональный таксист.
– Непрофессиональный? А кто же ты тогда?
– Студент-астрофизик. Подрабатываю извозом. На таких условиях меня и взяли. А научная база здесь колоссальная. И вообще, тут интересно. Думаю, вам понравится. Люди тут хорошие. Интеллигенция. Крупные ученые. С ними очень приятно общаться.
– Ясно, – проворчал Эдик. – С нами тоже профессор летит. Вот этот, толстый, – он кивнул на Дылду.
– В какой же области знаний вы специализируетесь? – поинтересовался таргариец, глядя на великана в зеркало заднего вида.
– Он анатом, – ответил Цитрус. – Специализируется по женской физиологии. Настоящий специалист, я бы сказал. Второго такого не сыщешь во всей Галактике.
Студент покосился на Дылду с удивлением, но ничего не сказал.
Такси вылетело из туннеля в огромный зал под куполом и пошло над ярко-оранжевой линией, проведенной по полу.
– Зал главного реактора, – объяснил таргариец. – Отсюда получает энергию вся колония.
В прозрачном стекле купола была видна хвостатая звезда – Венера.
– А реактор не взорвется? – спросил Дылда. – Как тот, что в Мюнхене бабахнул?! Полетели отсюда скорее!
– Если этот реактор взорвется, половину планеты разнесет, – таргариец залился радостным смехом, словно эта перспектива его чрезвычайно обрадовала. – Так что хоть на кожухе спи, хоть в самое глубокое убежище забирайся – результат один. Да и без энергии колония просуществует не больше суток. Если не замерзнем, то пучки жесткого излучения от системы звезда-черная дыра разрушат всю аппаратуру.
– Хм, – удивился Цитрус. – Тут так серьезно с излучением? А как же мы на своем катере пролетели, не попали под такой вот блуждающий пучок?
– Повезло, – таргариец снова улыбнулся во все сорок четыре зуба.
Такси юркнуло в очередной туннель, пролетело по нему каких-то сто метров и оказалось над большим голубым озером.
– Запасы воды для колонии и водорода для реактора, – объяснил таксист. – Но здесь купаются. Это не запрещено. Так что у нас можно отлично отдохнуть. Позагорать.
– Я и в тропическом поясе Баранбау не купался, а загорать под черной дырой – это извращение какое-то, – поморщился Эдик. – Еще высосет что-нибудь полезное из организма.
– А я думал вы туристы-экстремалы. Любители острых ощущений. Иначе разве вы прилетели бы на Луну Венеры? Загорали бы где-нибудь на спокойной планетке, вроде Австралиона.
– Там тоже не вс-сё так здорово. Я там был однажды, – поделился Змей. – Там акулы. Так и жрут фраеров. Только при мне парочку с-схарчили за милую душу.
– Да, мы экстремалы, – согласился Цитрус с таксистом. – Непременно искупаемся в этом озере и позагораем под черной дырой. Только вот госпиталь посетим. Кстати, студент, ты знаешь доктора Кондратьева?
– Не-а, – ответил таргариец, – а кто это?
– Один лекариш-шка деш-шевый, – вмешался Змей, – он клизмы пациентам с-ставит и кровопусканием лечит.
– Ну да?! – студент выпучил глаза. – И он у нас в госпитале работает?
– Не обращай внимания. Это шутка, ха-ха-ха, – Эдик смерил рептилию многозначительным взглядом, – чувство юмора у ящериц, ха-ха-ха, очень своеобразное.
– А секс-шопы тут у вас есть? – поинтересовался Дылда с заднего сиденья, чем поставил студента в еще больший тупик.