Страница:
Однако именно разум подсказал туманникам Конской головы прекрасный способ борьбы с нами, гуманоидами Земли и других планет. Собственно, примерно так наши предки боролись с тараканами и извели их вконец. Ядовитый газ! Против ядовитых космических течений нет надежной защиты. Не закрывать же все планеты энергетическими колпаками, так и задохнуться недолго! Конечно, свое страшное оружие туманники пока не применяли, иначе ни меня, рассказчика, ни вас, читающих эти строки, уже не существовало бы. А не случилось войны по той причине, что правительству Моше Кацовера удалось в 2079 году договориться с туманниками Конской головы, подписав соглашение по принципу "территории в обмен на мир": гуманоиды отказываются от претензий на наши исконные пространства в районе третьего рукава, а туманники, в свою очередь, не пускают в нашу сторону струи ядовотых газов. И все было хорошо, пока в туманности Конская голова не произошел переворот, о котором мне и сообщил майор Лившиц. - Я не туманник, - повторил я, - а существо из плоти и крови. Каким образом я могу получить нужную информацию? Стоит моему звездолету войти в пространство, контролируемое этими пустышками, и меня моментально обнаружат. А чтобы уничтожить звездолет, достаточно одного кубометра высокотоксичного газа, попавшего в двигатель... - Мне это известно, - прервал меня майор Лившиц. - Вы не туманник, но вы единственный наш сотрудник, способный изобразить кого угодно, в том числе разреженное облако газа размером с орбиту Марса. Разве не вы пятнадцать лет назад победили шуртушек на Вакоразе-5, внушив им, что отличаетесь от их любимой богини только восьмым хвостом на третьей шее? - Ах, это! - сказал я. Действительно, был такой факт в моей биографии. Вспоминать я его не любил и в своих мемуарах о своем подвиге не рассказывал, потому что шуртушек я победил усилием мысли - небольшое достижение для разумного существа! Все было просто: я вообразил себя обычной шуртушкой, правда, мне не вполне это удалось, из-за чего и появился пресловутый восьмой хвост. На моем месте так поступил бы каждый. - Ничего подобного, Шекет! - заявил майор Лившиц в ответ на мои слова. Только умение, которому вас обучили в Оккультном университете, позволяет вам внушать внеземным формам разума самые невероятные мысли! - Э-э... - сказал я. - Да, конечно. Но клятва Гиппократа, которую мы давали... Я не знаю, откуда вам стало известно... Это тайна обучения... - Для Агентурного отдела нет тайн, - торжественно сказал майор Лившиц. - Да, конечно, - вынужден был согласиться я, поняв, что клятва верности Отечеству ценится в Агентурном отделе выше какой-то там клятвы Гиппократа. - Значит, мне предлагается внушить туманникам Конской головы, что я... - Что вы никто иной, как Ордуданн, одно из тех газообразных созданий, что восемь лет назад вторглись в пространство Солнечной системы. Мы разогнали облака лазерными пушками, и туманники погибли, не успев сообщить о провале акции. В Конской голове их до сих пор считают живыми и ждут возвращения. - А вернется только Ордуданн, - подхватил я, - и скажет, что один выжил под лазерными стрелами проклятых гуманоидов... Как по-вашему, долго мне удастся играть эту роль? - Вы должны выяснить только одно, Шекет, - энергично произнес майор Лившиц. - Нас интересует, будет ли новое правительство Конской головы выполнять ранее заключенное соглашение. Да или нет. Если нет, мы немедленно нарушим договор и нанесем превентивный удар. - А если да? - Тогда мы нанесем превентивный удар, чтобы у нового правительства туманников не возникло желание нарушить этот договор в будущем. - Готов к выполнению задания! - воскликнул я. Чем хороша настоящая агентурная служба? Тем, что от полученной ею объективной информации ровно ничего не зависит. Все решают политики. Туманники не держат слова? Что ж, нанесем удар. Туманники верны соглашению? Что ж, ударим их, чтобы помнили. И не спрашивайте меня, зачем, в таком случае, посылать в Конскую голову ценнейшего агента и рисковать его шкурой. Для Агентурного управления такого вопроса не существует. Но для меня-то именно этот вопрос был главным в моей недолгой, но прекрасной жизни! Можете себе представить, какие чувства обуревали меня, когда я на своем "Бутоне" приблизился несколько дней спустя к границе туманности Конская голова и сел перед обзорным экраном, вперив взгляд во тьму газовых облаков, сквозь которую не проникал свет далеких звезд. Чтобы представить себя туманником по имени Ордуданн, я вывел собственное сознание в ментальное пространство. Иными словами, закрыл глаза, расслабился и вообразил, что меня ни для кого нет в этом мире. Ни для моей жены Далии, которую я когда-то очень любил. Ни для майора Лившица, любовь к которому не входила в мои планы. Ни для бедной многотонной Бриганцы, моей последней обманутой любви. Я, только я, и никого, кроме меня... А я это облако, газовый вихрь, и зовут меня Ордуданн, я только что вернулся из путешествия к Солнечной системе, я устал, мои молекулы возбуждены и готовы излучить в инфракрасном диапазоне всю накопленную во время полета энергию и злость... Я очень люблю свою жену, оставленную не по моей воле, а в силу необходимости... Это был рискованный ход с моей стороны. А если бы у Ордуданна не было жены? Или его подругу давно разорвали струйные космические течения? Но, с другой стороны, разве я мог не рискнуть? Либо мне поверят, либо... Мне поверили. "Ордуданн! - ощутил я мысль всем своим существом. - Ты вернулся! Это я, твоя Рудрув, я столько времени ждала тебя! Какое счастье!" Только туманных объятий и любовного экстаза с невидимым облаком газа мне недоставало для полного счастья! Но все-таки моя задумка себя оправдала, и потому следовало продолжать атаку. "Как вы тут без меня? - помыслил я. - Говорят, у вас сменилось правительство?" "Ордуданн! - был ответ. - Тебя волнуют эти мелочи, когда скоро мы будем вместе?" "Абсолютно не волнуют, - я хотел было пожать плечами, но вовремя понял, что это бессмысленно. - Однако я столько молекул из собственной оболочки потерял в этой акции против гуманоидов, что хочу знать: неужели мы и дальше будем выполнять совершенно не нужный нам договор?" "Будем, - вмешался чей-то грубый голос, будто поток тяжелых газов пересек кристальную струю моей дорогой Рудрув. - Смена власти не означает изменения приоритетов!" - Ну и ладно, - сказал я вслух и выбрался из ментального пространства, а если говорить прямо, то открыл глаза и потянулся всем телом. Вернувшись на Землю, я доложил майору, что туманники будут выполнять договор, хотя это и противно их газообразной сути. Как вы понимаете, полученная от меня информация никак не повлияла на выбор правительством Моше Кацовера политического решения. Превентивная акция возмездия состоялась в заранее назначенный срок, и я даже не знаю, чем закончилось дело, поскольку выполнял в это время новое агентурное задание.
ПРОСТОЕ ЗАДАНИЕ
Когда я вспоминаю свое славное прошлое, у меня никогда не возникает желания изобразить его более яркими красками или, говоря попросту приукрасить. Мои успехи самодостаточны и нуждаются только в точном и беспристрастном описании, что я и пытаюсь делать с помощью своего не очень, признаю честно, великого писательского таланта. Я это к тому говорю, что после публикации в ментальной книжной сети "Гроссбухер" первых моих воспоминаний о работе в Агентурном отделе Службы внешней разведки несколько (да что там несколько - сотен восемь, не меньше!) читателей обратились ко мне с требованием: "Перестаньте, Шекет, восхвалять собственную персону, будто, кроме вас, не было в истории великих разведчиков! А Зорге? А Штирлиц? А Мата Хари? Не говоря уж о Фибере-Мибере - герое хартунамских дипломатических боев!" Согласен, Зорге - это голова. Фибер-Мибер, это, как известно, аж две головы, что дает герою Хартунама определенное преимущество. Что касается Маты Хари, то голова не была основным источником ее вдохновения. А Штирлиц... Гм-м... Неужели читатели моих мемуаров искренне считают, что этот замечательный разведчик существовал на самом деле? Нет, господа, я вовсе не занимаюсь самовосхвалением. Моя неискоренимая черта - объективность, я впитал ее с молоком матери, и это должно быть ясно каждому, поскольку в качестве материнского молока мне давали в младенчестве настойку из нектара марсианского лавра, а это растение, как всем известно, используется также для изготовления так называемой сыворотки правды, и не нужно, надеюсь, объяснять читателю, что это означает. Да, я был великим разведчиком. Но поскольку читателя, как я понял, утомляют рассказы о победах (сказывается, должно быть, комплекс неполноценности, которого я, к счастью, начисто лишен), то я готов поведать и о своих поражениях. Они, естественно, были - я не намерен скрывать правду! К счастью, пересчитать мои агентурные провалы можно по пальцам одной руки - я имею в виду, конечно, руку человека, а не глорика, где определить число пальцев не представляется возможным, поскольку это переменная величина, зависящая от степени занятости индивидуума: за завтраком глорик орудует восемью пальцами, при создании живописных полотен отращивает тридцать четыре, а для тонкой работы по резектуре штуцев использует не менее ста семидесяти, и это, я слышал, еще не предел. Первое свое фиаско в качестве разведчика я потерпел на планете Сабейс-7, о чем откровенно собираюсь поведать нетерпеливому читателю. - Шекет, - сказал майор Лившиц, - предстоящее задание вряд ли доставит вам трудности. После работы в Конской голове поездка на Сабейс-7 станет для вас, полагаю, продолжением отпуска. Я промолчал, поскольку продолжать отпуск все-таки предпочел бы на Марсианской ривьере, а не на абсолютно мне не известном Сабейсе под номером семь. - Гуманоиды, проживающие на этой планете, чрезвычайно похожи на людей, продолжал майор Лившиц. - Настолько похожи, что мне известны случаи, когда мужчина с Сабейса испытывал сексуальное влечение к земной женщине. Противоположные случаи, однако, места не имели, что говорит о странной избирательности наших мужчин, не про вас будь сказано, Шекет. - Моей задачей будет вступить с сабейской женщиной в сексуальный контакт? - спросил я, заранее радуясь предстоявшему приключению. - Только в случае оперативной необходимости, - предупредил майор. - Цель вашего задания: выяснить, нет ли у духошкоров с планеты Сабейс-7 планов захвата черной дыры Лебедь-А? Это чрезвычайно важно! Открою секрет: именно из эргосферы этого небесного тела Земля получает девяносто семь процентов энергии, используемой для зарядки транспортных звездолетов. Если духошкоры посягнут на этот источник, вся система наших межзвездных перевозок рухнет в один момент. - Почему вы считаете, что духошкоры могут совершить это разбойное нападение? - задал я вопрос, возможно, не очень уместный для обычного агента, но вполне естественный для меня, разведчика думающего, а не слепо выполняющего приказы командования. - Потому, - значительно сказал майор Лившиц, - что на месте духошкоров мы бы именно так и поступили. - Понятно, - кивнул я. - У меня будет легенда или я отправлюсь на Сабейс-7 под собственным именем? - Конечно, легенда! - воскликнул майор. - Иона Шекет - личность слишком известная, на Сабейсе-7 огромным успехом пользуются ваши мемуары! Нет-нет, вы даже из подсознания должны вытравить все, что связано с вашим настоящим прошлым. По легенде вы - Хунг Барнам, охотник за оражачками с перевала Клекс. Охотники за оражачками - люди на Сабейсе-7 очень уважаемые, даже высшее начальство почитает за честь общаться с этими героями в интимной обстановке. Необходимая нам информация наверняка известна Луже Фобранкес, руководителю сабейской Стратегической службы. Лужа - чрезвычайно красивая женщина, так что я вам даже немного завидую... Меня сбросили с катера над горным хребтом Клекс, и я так вошел в роль охотника за оражачками, что по пути на равнину действительно подстрелил взглядом парочку этих милых созданий. Оражачки настолько эфемерные создания, что на них достаточно бросить один взглад, и готово - бедняги лишаются чувств и их можно вязать голыми руками. Простота расслабляет, господа. Это я вам как разведчик говорю. Придя с двумя оражачками в сумке на центральную площадь столицы Духошкории, единственного на Сабейсе-7 независимого государства, я легко реализовал свой товар, получив за него столько местной валюты, что запросто подкупил чиновника Стратегической службы, и он дал мне пропуск на прием, который устраивала в тот же вечер Лужа Фобранкес. Прием по-сабейски - это именно прием и ничего больше. Госпожа директор принимает пищу, а гости, столпившиеся у стола, смотрят во все глаза и комментируют каждый глоток. "Ах, какая косточка! Ой-ой, не нужно так напрягать челюсти!" Я стоял в метре от госпожи Лужи и молчал, чем и привлек внимание начальницы Стратегической службы. - Вы! - сказала она, направив в мою сторону указательный пальчик. - Я вижу, вы с гор? - С хребта Клекс, - подтвердил я, сделав шаг вперед, и мы с Лужей едва не соприкоснулись носами. - Хунг Барнам мое имя. - Очень приятно, - пробормотала Лужа, глядя мне в глаза. - Вам, должно быть, скучно на Клексе, это ведь так далеко от цивилизации... - Скучать не приходится! - воскликнул я. - Нужно постоянно оттачивать свой взгляд - единственное оружие против оражачков. Но когда я смотрю на вас, госпожа Лужа, мой взгляд теряет остроту и становится подобен тупому листу лавкаса! Это был изысканный комплимент, я вычитал его в одной из сабейских ментальных книг. Госпожа Лужа не могла, конечно, устоять перед подобным натиском. - Дорогой Хунг, - сказала она. - После того, как прием закончится, вы расскажете мне более подробно о своем взгляде, способном поразить не только оражачков, но и сердце беззащитной женщины. В переводе на нормальный язык этот изысканный пассаж означал, что мне дозволено будет прилечь с Лужицей на одну кровать. Прием пищи закончился через полчаса, приглашенные разошлись, и мы уединились в маленьком кабинете, чтобы предаться взаимному обольщению. Я уже говорил, что простота расслабляет. Слишком уж легко мне удалось войти не только в доверие к моей дорогой Лужице, но и в ее ментальное тело. Это еще нельзя было, конечно, назвать сексуальным контактом, но я не стремился форсировать события. Контакт с ментальным телом называют интимным, и для моих целей он был даже предпочтительнее сексуального. - Дорогой Хунг, - проворковала Лужица, когда наши ментальные тела слились в творческом экстазе, - расскажи мне о себе, о том, как ты живешь в горах Клекса... - Ах, Лужица, - сказал я, решив сразу взять быка за рога, - над моей стоянкой всегда безоблачное небо, я обожаю ночами смотреть на звезды и мечтать о том, как окажусь в черной пустоте пространства и под солнечным парусом помчусь... В общем, можете себе представить. Лужица слушала с восторгом эту ахинею, и еще глубже внедрясь в ее ментальное тело, я перешел к следующей стадии операции. - А больше всего мне нравится смотреть на созвездие Пятки, - мечтательно проговорил я. - Говорят, там находится черная дыра - странная звезда, к которой пока не летают наши звездолеты. - Тебе хочется слетать к черной дыре в созвездии Пятки? - удивилась Лужица, и наши ментальные тела устроили вокруг наших физических тел пляску глубокого контакта. - Я могу это устроить, ведь стратегию межзвездных полетов определяю я и моя служба! - Э... - сказал я. - Нет, пожалуй, сам бы я с большим удовольствием слетал лучше на Загарабабаре, ты бы видела, какие там пляжи! А черная дыра... Я просто думал, что мы получаем из ее эргосферы энергию... Так я забросил крючок, надеясь, что расслабленная общением со мной Лужица раскроет секрет и поведает о стратегических планах использования черной дыры Лебедь-А. Но простота, с какой мне все в этой операции удавалась, расслабила мои собственные мозги! Я понял это мгновение спустя, когла Лужа Фобранкес сказала: - Да? Интересная идея, дорогой Хунг! У вас на Клексе живут умные люди! А ведь действительно, почему бы не использовать эргосферу черной дыры Пятки? Там же столько энергии, что можно будет закрыть все наши приливные станции! Я похолодел. Оказывается, у духошкоров и мысли прежде не возникало о том, чтобы воспользоваться энергией Лебедя-А! И я - я, Иона Шекет! - сам подарил эту замечательную идею, причем кому? Начальнику Стратегической службы! - Впрочем, это все ерунда, - сказал я, пытаясь перейти от ментального контакта к сексуальному и надеясь, что этот стресс заставит Лужицу забыть о моем неосторожном высказывании. Но было уже поздно. Сейчас госпожу Фобранкес интересовала только стратегия. Ее ментальное тело выскользнуло из моего, а физическое оттолкнуло меня так, что я оказался за дверью. - Спасибо за идею, Хунг! - крикнула мне вслед Лужа Фобранкес. - Встретимся в другой раз! Вот так, господа, я провалил свое задание. Звездолет духошкоров вылетел к черной дыре еще до того, как я покинул Сабейс-7. Майор Лившиц боялся, что духошкоры начнут битву за эргосферу Лебедя-А? Так он эту битву получил по моей глупости! Вернувшись на Землю, я сообщил майору, что задание выполнено. Да, духошкоры очень интересуются черной дырой Лебедь-А. Ведь Агентурный отдел именно это хотел узнать, не так ли? - Совершенно верно, - сказал майор Лившиц. - Вы привезли очень важную информацию, Шекет. Я добьюсь, чтобы вас представили к ордену Подвига! - Служу Соединенным Штатам Израиля... - пробормотал я, сгорая от стыда. Я так и не смог признаться в том, что на самом деле недостоин даже ордена Мыльной Пены.
ПРИЙТИ, УВИДЕТЬ И УДРАТЬ
В одной из старых книжек, напечатанных еще на бумаге (прошлый век, можете себе представить!) я прочитал, что в былые времена тайные агенты тратили годы, а то и десятилетия, чтобы обосноваться на территории потенциального противника, войти в доверие, выявить источники информации... Скучное дело, а по нынешним временам так просто бессмысленное. В былые эпохи, когда жизнь была медленной, как течение Нила, у разведчика было время даже для того, чтобы жениться на вражеской женщине и родить пятерых сыновей для вражеской армии. Сейчас это невозможно. От момента изобретения нового вида оружия до начала его использования проходит год, от силы два, а бурые ложноножки, к примеру, были и вовсе приняты на вооружение неделю спустя после изобретения. Скажите на милость, о каком внедрении может идти речь, если говорить о цивилизациях, похожих друг на друга не больше, чем колобок на змею? Действовать нужно быстро и информацию добывать наверняка, поскольку другого случая может не представиться. Как же быть? Об одном варианте я уже рассказывал: агента выращивают из подручных генетических материалов и активизируют в нужное время. Надежный способ, хотя, конечно, сложный. Годится для стратегического планирования разведывательной деятельности. Второй вариант проще, но потому он и менее надежен. Описать его можно тремя словами: пришел, увидел, ушел. В основном я так и работал, чаще всего не скрывая того, что являюсь полевым агентом Агентурной службы Разведывательного управления Армии обороны Соединенных Штатов Израиля. Так и представлялся во время паспортного контроля на планете, тайны которой хотел выведать. Уверяю вас, действует безотказно. Вот типичный диалог. Пограничник: "Ваши документы, пожалуйста. Вы прибыли на "Бутоне"?" Я: "Совершенно верно. Вот мой паспорт и лицензия разведчика". Пограничник (удивленно): "Вы разведчик? Да, действительно... Полевой агент Агентурной службы... Ну-ну..." Я: "Есть проблемы? Вашими правилами запрещено допускать на территорию Тругабы-5 (можете подставить любое другое название - И.Ш.) агентов иных цивилизаций?" Пограничник (удрученно): "Н-нет... Пожалуйста, проходите, господин разведчик. Но вы же понимаете... г-м... что в силу вашей профессии вы будете подвергаться слежке, а ваши передвижения могут быть... г-м... ограничены?" Я: "Конечно, конечно! Я занимаюсь своим делом, ваша контрразведка - своим. Могу идти?" Действительно, где вы видели инструкцию, в которой было бы сказано однозначно: "Запрещено пропускать на территорию планеты агентов инопланетных цивилизаций"? Разумеется, все знают, что агентов пускать не нужно, но кто же напишет это в инструкции открытым текстом? Итак, я вежливо прощаюсь с пограничником, иду на выход, а бедняга смотрит мне вслед, вытаращив глаза или вытянув их на присосках, или подбрасывает глаза к потолку, чтобы лучше видеть - это уж в зависимости от того, как устроены у представителей данной цивилизации зрительные органы. Я обращаюсь в лучшую гостиницу, записываюсь в файле гостей как "агент инопланетной разведки", принимаю тахионный душ, чтобы вернуть пару часов жизни, зря потраченной в очереди на паспортный контроль, и начинаю ждать развития событий. Чаще всего, прилетев на ту или иную планету, я знаю заранее, к какой области науки или техники относится необходимая мне информация. И если мне приносят сведения о состоянии дел в производстве оружейного фермия, в то время как мне нужно знать об изобретении в области генетического бомбометания, я с гневом отсылаю курьера обратно. Поймите, господа, ни у разведки, ни, тем более, у контрразведки нет времени на всякие сантименты вроде подкладывания в среднее ухо тайных микрофонов или подвешивания над подушкой устройств, записывающих сны. Темп прежде всего. Для иллюстрации вернусь к случаю, который я уже начал описывать выше, а именно - к заданию, выполненному мной на планете Тругаба-5. По словам майора Лившица, аборигены вплотную подошли к изобретению гиперонного туннелирования и в течение нескольких месяцев могли создать пушку, стреляющую быстрыми гиперонами сквозь интерпространственные туннели. Итак, я поселился в гостинице (естественно, лучшей в городе) и разослал свои визитные карточки всем фирмам, чьи адреса нашел в телефонной книге, внесенной в память компьютера, встроенного в ключ от номера. Первым, как я и ожидал, оказался пресс-секретарь службы контрразведки Тругаба-5 господин Аг-три-в-квадрате. Имя, кстати, вполне соответствовало внешности: у пресс-секретаря было три худощавых тела, насаженных на один позвоночник, и девять конечностей, назначение которых менялось в зависимости от требования ситуации. Как мне кажется, какая-то из конечностей (может быть даже любая) использовалась для производства потомства, но я не рискнул спросить об этом прямо, поскольку не хотел задавать вопросы, не связанные с целью моего задания. - Господин Шекет, - сказал Аг-три-в-квадрате, - вы понимаете, надеюсь, что, получив интересующие вас секретные сведения, можете быть подвергнуты задержанию с последующим пожизненным заключением в тюрьме? - Пожизненным или бессрочным? - уточнил я. - Пожизненным, - твердо сказал пресс-секретарь. - О чьей жизни идет речь в цитированном вами подзаконном акте? осведомился я. - О моей лично или о среднестатистической? - О среднестатистической, естественно, - сообщил Аг-три-в-квадрате. - Не мог же законодатель знать, какова продолжительность жизни конкретного агента по имени Иона Шекет! - Меня это устраивает, - кивнул я. Меня это действительно устраивало, поскольку среднестатистическая продолжительность жизни на планете Тругаба-5 составляла, насколько я помнил, сорок три дня и восемь часов. Не подумайте только, что бедные аборигены живут меньше какой-нибудь полевой мыши! Некоторые старожилы дотягивали аж до двухсот лет. Но статистика - наука точная, и при расчете среднестатистической продолжительности жизни тругабцы усредняли данные по всем без исключения живым существам планеты, чтобы не быть обвиненными в шовинизме по отношению к братьям их меньшим. Так что все естественно: лягушки здесь жили два-три часа, а число этих милых тварей превышало, на мой взгляд, всякие разумные пределы. - Меня это устраивает, - повторил я, и Аг-три-в-квадрате удовлетворенно покачал тремя своими туловищами. - Отлично, - сказал он. - Какие именно сведения интересуют моего коллегу с Земли? - Сведения о конструкции гиперонной пушки, - сообщил я. - Это секретная информация, - объявил пресс-секретарь. - Конечно, - сухо сказал я. - Поэтому я ею и интересуюсь. - Вы хорошо поняли, что вас ожидает в случае... - Со слухом у меня полный порядок, - не очень вежливо перебил я пресс-секретаря, давая понять, что не намерен терять драгоценного времени. - Прошу прощения, - мне послышался в словах Аг-три-в-квадрате тяжелый вздох, но я мог и ошибаться. Вышел он, не попрощавшись - видимо, полагал, что мы еще встретимся, в чем я сильно сомневался и потому крикнул вслед: - Прощайте, уважаемый господин! Не прошло и пяти минут, как в дверь протиснулся следующий посетитель, оказавшийся помощником генерального конструктора гиперонной пушки. От Аг-три-в-квадрате он отличался только тем, что три его туловища не были насажены на один позвоночник, а существовали независимо, что создавало определенные трудности в разговоре, поскольку я не всегда понимал, к кому обращаться. Пришедший тоже не хотел терять времени и потому сразу приступил к описанию конструкционных особенностей орудия. Мой компьютер едва успевал поглощать информацию, покряхтывая, если какая-нибудь формула требовала подключения новых регистров оперативной памяти. Минут через семь процедура передачи секретной информации успешно завершилась, и посетитель перестал мельтешить перед моими глазами. - Заметано, - сказал компьютер, перегревшись настолько, что вытащил из своего словаря это устаревшее еще в прошлом веке выражение. - Благодарю, - сказал я конструктору. - Я понимаю, как вам было неприятно передавать эти сведения потенциальному противнику... - Не стоит благодарности, - взмахнул мой гость пятью конечностями из семи - двумя он в тот момент присосался к стене на уровне моих глаз. - Я исполняю свой долг. Передача информации - святая обязанность. Я знаю, что Аг-три-в-квадрате предупреждал вас, но считаю своим долгом еще раз предостеречь: вы сейчас слишком много знаете! - Да, - кивнул я. - И теперь мое спасение зависит только от моей расторопности. - Вряд ли вы окажетесь расторопны настолько, чтобы... Но я уже не слушал. Проглотив компьютер, издавший недовольный стон, я бросился к окну и, проткнув прозрачную пленку собственным телом, выпрыгнул с двести семьдесят шестого этажа. Я понимал, что мне специально дали номер на столь высоком уровне, но и тругабская контрразведка могла знать, что в мои плечи была вживлена ракетная система "а-ля каракатица". Поэтому, затормозив падение, я вызвал свой звездолет, дав ему команду погрузиться в нуль-пространство до самой ходовой рубки. Ко мне уже мчались восемь перехватчиков, раскинувших подпространственную сеть, чтобы у меня не было ни одного шанса скрыться. В принципе, я мог бы расслабиться, отдаться в руки местного правосудия и с комфортом провести в тюрьме положенный по закону среднестатистический срок жизни. Но было бы потеряно время! Майор Лившиц и Соединенные Штаты Израиля мне бы этого не простили. И я метнул вниз хрональную бомбу. Течение времени в радиусе трехсот метров замедлилось в сто тысяч раз, перехватчики застыли, и теперь все зависело от того, как быстро отреагируют на мои действия агенты контрразведки, шедшие за мной по пятам. Если мой "Бутон" запоздает хотя бы на миллионную долю секунды... Звездолет успел вовремя. Из пятого измерения показался входной люк (выглядело это так, будто в воздухе возникла улыбка чеширского кота), и я успел таки нырнуть в него буквально в следующее мгновение (миллиардная доля секунды - вот это реакция!) перехватчики смяли ударную волну хронального поля, и я был бы наверняка захвачен, если бы не находился уже вне пределов досягаемости любых материальных объектов с Тругабы-5. Что ж, такова наша работа: прийти, увидеть, победить и главное - удрать вовремя. Не скажу за три первых действия, но последнее мне всегда удавалось, иначе вы бы сейчас не имели возможности читать мои удивительные воспоминания.
ПРОСТОЕ ЗАДАНИЕ
Когда я вспоминаю свое славное прошлое, у меня никогда не возникает желания изобразить его более яркими красками или, говоря попросту приукрасить. Мои успехи самодостаточны и нуждаются только в точном и беспристрастном описании, что я и пытаюсь делать с помощью своего не очень, признаю честно, великого писательского таланта. Я это к тому говорю, что после публикации в ментальной книжной сети "Гроссбухер" первых моих воспоминаний о работе в Агентурном отделе Службы внешней разведки несколько (да что там несколько - сотен восемь, не меньше!) читателей обратились ко мне с требованием: "Перестаньте, Шекет, восхвалять собственную персону, будто, кроме вас, не было в истории великих разведчиков! А Зорге? А Штирлиц? А Мата Хари? Не говоря уж о Фибере-Мибере - герое хартунамских дипломатических боев!" Согласен, Зорге - это голова. Фибер-Мибер, это, как известно, аж две головы, что дает герою Хартунама определенное преимущество. Что касается Маты Хари, то голова не была основным источником ее вдохновения. А Штирлиц... Гм-м... Неужели читатели моих мемуаров искренне считают, что этот замечательный разведчик существовал на самом деле? Нет, господа, я вовсе не занимаюсь самовосхвалением. Моя неискоренимая черта - объективность, я впитал ее с молоком матери, и это должно быть ясно каждому, поскольку в качестве материнского молока мне давали в младенчестве настойку из нектара марсианского лавра, а это растение, как всем известно, используется также для изготовления так называемой сыворотки правды, и не нужно, надеюсь, объяснять читателю, что это означает. Да, я был великим разведчиком. Но поскольку читателя, как я понял, утомляют рассказы о победах (сказывается, должно быть, комплекс неполноценности, которого я, к счастью, начисто лишен), то я готов поведать и о своих поражениях. Они, естественно, были - я не намерен скрывать правду! К счастью, пересчитать мои агентурные провалы можно по пальцам одной руки - я имею в виду, конечно, руку человека, а не глорика, где определить число пальцев не представляется возможным, поскольку это переменная величина, зависящая от степени занятости индивидуума: за завтраком глорик орудует восемью пальцами, при создании живописных полотен отращивает тридцать четыре, а для тонкой работы по резектуре штуцев использует не менее ста семидесяти, и это, я слышал, еще не предел. Первое свое фиаско в качестве разведчика я потерпел на планете Сабейс-7, о чем откровенно собираюсь поведать нетерпеливому читателю. - Шекет, - сказал майор Лившиц, - предстоящее задание вряд ли доставит вам трудности. После работы в Конской голове поездка на Сабейс-7 станет для вас, полагаю, продолжением отпуска. Я промолчал, поскольку продолжать отпуск все-таки предпочел бы на Марсианской ривьере, а не на абсолютно мне не известном Сабейсе под номером семь. - Гуманоиды, проживающие на этой планете, чрезвычайно похожи на людей, продолжал майор Лившиц. - Настолько похожи, что мне известны случаи, когда мужчина с Сабейса испытывал сексуальное влечение к земной женщине. Противоположные случаи, однако, места не имели, что говорит о странной избирательности наших мужчин, не про вас будь сказано, Шекет. - Моей задачей будет вступить с сабейской женщиной в сексуальный контакт? - спросил я, заранее радуясь предстоявшему приключению. - Только в случае оперативной необходимости, - предупредил майор. - Цель вашего задания: выяснить, нет ли у духошкоров с планеты Сабейс-7 планов захвата черной дыры Лебедь-А? Это чрезвычайно важно! Открою секрет: именно из эргосферы этого небесного тела Земля получает девяносто семь процентов энергии, используемой для зарядки транспортных звездолетов. Если духошкоры посягнут на этот источник, вся система наших межзвездных перевозок рухнет в один момент. - Почему вы считаете, что духошкоры могут совершить это разбойное нападение? - задал я вопрос, возможно, не очень уместный для обычного агента, но вполне естественный для меня, разведчика думающего, а не слепо выполняющего приказы командования. - Потому, - значительно сказал майор Лившиц, - что на месте духошкоров мы бы именно так и поступили. - Понятно, - кивнул я. - У меня будет легенда или я отправлюсь на Сабейс-7 под собственным именем? - Конечно, легенда! - воскликнул майор. - Иона Шекет - личность слишком известная, на Сабейсе-7 огромным успехом пользуются ваши мемуары! Нет-нет, вы даже из подсознания должны вытравить все, что связано с вашим настоящим прошлым. По легенде вы - Хунг Барнам, охотник за оражачками с перевала Клекс. Охотники за оражачками - люди на Сабейсе-7 очень уважаемые, даже высшее начальство почитает за честь общаться с этими героями в интимной обстановке. Необходимая нам информация наверняка известна Луже Фобранкес, руководителю сабейской Стратегической службы. Лужа - чрезвычайно красивая женщина, так что я вам даже немного завидую... Меня сбросили с катера над горным хребтом Клекс, и я так вошел в роль охотника за оражачками, что по пути на равнину действительно подстрелил взглядом парочку этих милых созданий. Оражачки настолько эфемерные создания, что на них достаточно бросить один взглад, и готово - бедняги лишаются чувств и их можно вязать голыми руками. Простота расслабляет, господа. Это я вам как разведчик говорю. Придя с двумя оражачками в сумке на центральную площадь столицы Духошкории, единственного на Сабейсе-7 независимого государства, я легко реализовал свой товар, получив за него столько местной валюты, что запросто подкупил чиновника Стратегической службы, и он дал мне пропуск на прием, который устраивала в тот же вечер Лужа Фобранкес. Прием по-сабейски - это именно прием и ничего больше. Госпожа директор принимает пищу, а гости, столпившиеся у стола, смотрят во все глаза и комментируют каждый глоток. "Ах, какая косточка! Ой-ой, не нужно так напрягать челюсти!" Я стоял в метре от госпожи Лужи и молчал, чем и привлек внимание начальницы Стратегической службы. - Вы! - сказала она, направив в мою сторону указательный пальчик. - Я вижу, вы с гор? - С хребта Клекс, - подтвердил я, сделав шаг вперед, и мы с Лужей едва не соприкоснулись носами. - Хунг Барнам мое имя. - Очень приятно, - пробормотала Лужа, глядя мне в глаза. - Вам, должно быть, скучно на Клексе, это ведь так далеко от цивилизации... - Скучать не приходится! - воскликнул я. - Нужно постоянно оттачивать свой взгляд - единственное оружие против оражачков. Но когда я смотрю на вас, госпожа Лужа, мой взгляд теряет остроту и становится подобен тупому листу лавкаса! Это был изысканный комплимент, я вычитал его в одной из сабейских ментальных книг. Госпожа Лужа не могла, конечно, устоять перед подобным натиском. - Дорогой Хунг, - сказала она. - После того, как прием закончится, вы расскажете мне более подробно о своем взгляде, способном поразить не только оражачков, но и сердце беззащитной женщины. В переводе на нормальный язык этот изысканный пассаж означал, что мне дозволено будет прилечь с Лужицей на одну кровать. Прием пищи закончился через полчаса, приглашенные разошлись, и мы уединились в маленьком кабинете, чтобы предаться взаимному обольщению. Я уже говорил, что простота расслабляет. Слишком уж легко мне удалось войти не только в доверие к моей дорогой Лужице, но и в ее ментальное тело. Это еще нельзя было, конечно, назвать сексуальным контактом, но я не стремился форсировать события. Контакт с ментальным телом называют интимным, и для моих целей он был даже предпочтительнее сексуального. - Дорогой Хунг, - проворковала Лужица, когда наши ментальные тела слились в творческом экстазе, - расскажи мне о себе, о том, как ты живешь в горах Клекса... - Ах, Лужица, - сказал я, решив сразу взять быка за рога, - над моей стоянкой всегда безоблачное небо, я обожаю ночами смотреть на звезды и мечтать о том, как окажусь в черной пустоте пространства и под солнечным парусом помчусь... В общем, можете себе представить. Лужица слушала с восторгом эту ахинею, и еще глубже внедрясь в ее ментальное тело, я перешел к следующей стадии операции. - А больше всего мне нравится смотреть на созвездие Пятки, - мечтательно проговорил я. - Говорят, там находится черная дыра - странная звезда, к которой пока не летают наши звездолеты. - Тебе хочется слетать к черной дыре в созвездии Пятки? - удивилась Лужица, и наши ментальные тела устроили вокруг наших физических тел пляску глубокого контакта. - Я могу это устроить, ведь стратегию межзвездных полетов определяю я и моя служба! - Э... - сказал я. - Нет, пожалуй, сам бы я с большим удовольствием слетал лучше на Загарабабаре, ты бы видела, какие там пляжи! А черная дыра... Я просто думал, что мы получаем из ее эргосферы энергию... Так я забросил крючок, надеясь, что расслабленная общением со мной Лужица раскроет секрет и поведает о стратегических планах использования черной дыры Лебедь-А. Но простота, с какой мне все в этой операции удавалась, расслабила мои собственные мозги! Я понял это мгновение спустя, когла Лужа Фобранкес сказала: - Да? Интересная идея, дорогой Хунг! У вас на Клексе живут умные люди! А ведь действительно, почему бы не использовать эргосферу черной дыры Пятки? Там же столько энергии, что можно будет закрыть все наши приливные станции! Я похолодел. Оказывается, у духошкоров и мысли прежде не возникало о том, чтобы воспользоваться энергией Лебедя-А! И я - я, Иона Шекет! - сам подарил эту замечательную идею, причем кому? Начальнику Стратегической службы! - Впрочем, это все ерунда, - сказал я, пытаясь перейти от ментального контакта к сексуальному и надеясь, что этот стресс заставит Лужицу забыть о моем неосторожном высказывании. Но было уже поздно. Сейчас госпожу Фобранкес интересовала только стратегия. Ее ментальное тело выскользнуло из моего, а физическое оттолкнуло меня так, что я оказался за дверью. - Спасибо за идею, Хунг! - крикнула мне вслед Лужа Фобранкес. - Встретимся в другой раз! Вот так, господа, я провалил свое задание. Звездолет духошкоров вылетел к черной дыре еще до того, как я покинул Сабейс-7. Майор Лившиц боялся, что духошкоры начнут битву за эргосферу Лебедя-А? Так он эту битву получил по моей глупости! Вернувшись на Землю, я сообщил майору, что задание выполнено. Да, духошкоры очень интересуются черной дырой Лебедь-А. Ведь Агентурный отдел именно это хотел узнать, не так ли? - Совершенно верно, - сказал майор Лившиц. - Вы привезли очень важную информацию, Шекет. Я добьюсь, чтобы вас представили к ордену Подвига! - Служу Соединенным Штатам Израиля... - пробормотал я, сгорая от стыда. Я так и не смог признаться в том, что на самом деле недостоин даже ордена Мыльной Пены.
ПРИЙТИ, УВИДЕТЬ И УДРАТЬ
В одной из старых книжек, напечатанных еще на бумаге (прошлый век, можете себе представить!) я прочитал, что в былые времена тайные агенты тратили годы, а то и десятилетия, чтобы обосноваться на территории потенциального противника, войти в доверие, выявить источники информации... Скучное дело, а по нынешним временам так просто бессмысленное. В былые эпохи, когда жизнь была медленной, как течение Нила, у разведчика было время даже для того, чтобы жениться на вражеской женщине и родить пятерых сыновей для вражеской армии. Сейчас это невозможно. От момента изобретения нового вида оружия до начала его использования проходит год, от силы два, а бурые ложноножки, к примеру, были и вовсе приняты на вооружение неделю спустя после изобретения. Скажите на милость, о каком внедрении может идти речь, если говорить о цивилизациях, похожих друг на друга не больше, чем колобок на змею? Действовать нужно быстро и информацию добывать наверняка, поскольку другого случая может не представиться. Как же быть? Об одном варианте я уже рассказывал: агента выращивают из подручных генетических материалов и активизируют в нужное время. Надежный способ, хотя, конечно, сложный. Годится для стратегического планирования разведывательной деятельности. Второй вариант проще, но потому он и менее надежен. Описать его можно тремя словами: пришел, увидел, ушел. В основном я так и работал, чаще всего не скрывая того, что являюсь полевым агентом Агентурной службы Разведывательного управления Армии обороны Соединенных Штатов Израиля. Так и представлялся во время паспортного контроля на планете, тайны которой хотел выведать. Уверяю вас, действует безотказно. Вот типичный диалог. Пограничник: "Ваши документы, пожалуйста. Вы прибыли на "Бутоне"?" Я: "Совершенно верно. Вот мой паспорт и лицензия разведчика". Пограничник (удивленно): "Вы разведчик? Да, действительно... Полевой агент Агентурной службы... Ну-ну..." Я: "Есть проблемы? Вашими правилами запрещено допускать на территорию Тругабы-5 (можете подставить любое другое название - И.Ш.) агентов иных цивилизаций?" Пограничник (удрученно): "Н-нет... Пожалуйста, проходите, господин разведчик. Но вы же понимаете... г-м... что в силу вашей профессии вы будете подвергаться слежке, а ваши передвижения могут быть... г-м... ограничены?" Я: "Конечно, конечно! Я занимаюсь своим делом, ваша контрразведка - своим. Могу идти?" Действительно, где вы видели инструкцию, в которой было бы сказано однозначно: "Запрещено пропускать на территорию планеты агентов инопланетных цивилизаций"? Разумеется, все знают, что агентов пускать не нужно, но кто же напишет это в инструкции открытым текстом? Итак, я вежливо прощаюсь с пограничником, иду на выход, а бедняга смотрит мне вслед, вытаращив глаза или вытянув их на присосках, или подбрасывает глаза к потолку, чтобы лучше видеть - это уж в зависимости от того, как устроены у представителей данной цивилизации зрительные органы. Я обращаюсь в лучшую гостиницу, записываюсь в файле гостей как "агент инопланетной разведки", принимаю тахионный душ, чтобы вернуть пару часов жизни, зря потраченной в очереди на паспортный контроль, и начинаю ждать развития событий. Чаще всего, прилетев на ту или иную планету, я знаю заранее, к какой области науки или техники относится необходимая мне информация. И если мне приносят сведения о состоянии дел в производстве оружейного фермия, в то время как мне нужно знать об изобретении в области генетического бомбометания, я с гневом отсылаю курьера обратно. Поймите, господа, ни у разведки, ни, тем более, у контрразведки нет времени на всякие сантименты вроде подкладывания в среднее ухо тайных микрофонов или подвешивания над подушкой устройств, записывающих сны. Темп прежде всего. Для иллюстрации вернусь к случаю, который я уже начал описывать выше, а именно - к заданию, выполненному мной на планете Тругаба-5. По словам майора Лившица, аборигены вплотную подошли к изобретению гиперонного туннелирования и в течение нескольких месяцев могли создать пушку, стреляющую быстрыми гиперонами сквозь интерпространственные туннели. Итак, я поселился в гостинице (естественно, лучшей в городе) и разослал свои визитные карточки всем фирмам, чьи адреса нашел в телефонной книге, внесенной в память компьютера, встроенного в ключ от номера. Первым, как я и ожидал, оказался пресс-секретарь службы контрразведки Тругаба-5 господин Аг-три-в-квадрате. Имя, кстати, вполне соответствовало внешности: у пресс-секретаря было три худощавых тела, насаженных на один позвоночник, и девять конечностей, назначение которых менялось в зависимости от требования ситуации. Как мне кажется, какая-то из конечностей (может быть даже любая) использовалась для производства потомства, но я не рискнул спросить об этом прямо, поскольку не хотел задавать вопросы, не связанные с целью моего задания. - Господин Шекет, - сказал Аг-три-в-квадрате, - вы понимаете, надеюсь, что, получив интересующие вас секретные сведения, можете быть подвергнуты задержанию с последующим пожизненным заключением в тюрьме? - Пожизненным или бессрочным? - уточнил я. - Пожизненным, - твердо сказал пресс-секретарь. - О чьей жизни идет речь в цитированном вами подзаконном акте? осведомился я. - О моей лично или о среднестатистической? - О среднестатистической, естественно, - сообщил Аг-три-в-квадрате. - Не мог же законодатель знать, какова продолжительность жизни конкретного агента по имени Иона Шекет! - Меня это устраивает, - кивнул я. Меня это действительно устраивало, поскольку среднестатистическая продолжительность жизни на планете Тругаба-5 составляла, насколько я помнил, сорок три дня и восемь часов. Не подумайте только, что бедные аборигены живут меньше какой-нибудь полевой мыши! Некоторые старожилы дотягивали аж до двухсот лет. Но статистика - наука точная, и при расчете среднестатистической продолжительности жизни тругабцы усредняли данные по всем без исключения живым существам планеты, чтобы не быть обвиненными в шовинизме по отношению к братьям их меньшим. Так что все естественно: лягушки здесь жили два-три часа, а число этих милых тварей превышало, на мой взгляд, всякие разумные пределы. - Меня это устраивает, - повторил я, и Аг-три-в-квадрате удовлетворенно покачал тремя своими туловищами. - Отлично, - сказал он. - Какие именно сведения интересуют моего коллегу с Земли? - Сведения о конструкции гиперонной пушки, - сообщил я. - Это секретная информация, - объявил пресс-секретарь. - Конечно, - сухо сказал я. - Поэтому я ею и интересуюсь. - Вы хорошо поняли, что вас ожидает в случае... - Со слухом у меня полный порядок, - не очень вежливо перебил я пресс-секретаря, давая понять, что не намерен терять драгоценного времени. - Прошу прощения, - мне послышался в словах Аг-три-в-квадрате тяжелый вздох, но я мог и ошибаться. Вышел он, не попрощавшись - видимо, полагал, что мы еще встретимся, в чем я сильно сомневался и потому крикнул вслед: - Прощайте, уважаемый господин! Не прошло и пяти минут, как в дверь протиснулся следующий посетитель, оказавшийся помощником генерального конструктора гиперонной пушки. От Аг-три-в-квадрате он отличался только тем, что три его туловища не были насажены на один позвоночник, а существовали независимо, что создавало определенные трудности в разговоре, поскольку я не всегда понимал, к кому обращаться. Пришедший тоже не хотел терять времени и потому сразу приступил к описанию конструкционных особенностей орудия. Мой компьютер едва успевал поглощать информацию, покряхтывая, если какая-нибудь формула требовала подключения новых регистров оперативной памяти. Минут через семь процедура передачи секретной информации успешно завершилась, и посетитель перестал мельтешить перед моими глазами. - Заметано, - сказал компьютер, перегревшись настолько, что вытащил из своего словаря это устаревшее еще в прошлом веке выражение. - Благодарю, - сказал я конструктору. - Я понимаю, как вам было неприятно передавать эти сведения потенциальному противнику... - Не стоит благодарности, - взмахнул мой гость пятью конечностями из семи - двумя он в тот момент присосался к стене на уровне моих глаз. - Я исполняю свой долг. Передача информации - святая обязанность. Я знаю, что Аг-три-в-квадрате предупреждал вас, но считаю своим долгом еще раз предостеречь: вы сейчас слишком много знаете! - Да, - кивнул я. - И теперь мое спасение зависит только от моей расторопности. - Вряд ли вы окажетесь расторопны настолько, чтобы... Но я уже не слушал. Проглотив компьютер, издавший недовольный стон, я бросился к окну и, проткнув прозрачную пленку собственным телом, выпрыгнул с двести семьдесят шестого этажа. Я понимал, что мне специально дали номер на столь высоком уровне, но и тругабская контрразведка могла знать, что в мои плечи была вживлена ракетная система "а-ля каракатица". Поэтому, затормозив падение, я вызвал свой звездолет, дав ему команду погрузиться в нуль-пространство до самой ходовой рубки. Ко мне уже мчались восемь перехватчиков, раскинувших подпространственную сеть, чтобы у меня не было ни одного шанса скрыться. В принципе, я мог бы расслабиться, отдаться в руки местного правосудия и с комфортом провести в тюрьме положенный по закону среднестатистический срок жизни. Но было бы потеряно время! Майор Лившиц и Соединенные Штаты Израиля мне бы этого не простили. И я метнул вниз хрональную бомбу. Течение времени в радиусе трехсот метров замедлилось в сто тысяч раз, перехватчики застыли, и теперь все зависело от того, как быстро отреагируют на мои действия агенты контрразведки, шедшие за мной по пятам. Если мой "Бутон" запоздает хотя бы на миллионную долю секунды... Звездолет успел вовремя. Из пятого измерения показался входной люк (выглядело это так, будто в воздухе возникла улыбка чеширского кота), и я успел таки нырнуть в него буквально в следующее мгновение (миллиардная доля секунды - вот это реакция!) перехватчики смяли ударную волну хронального поля, и я был бы наверняка захвачен, если бы не находился уже вне пределов досягаемости любых материальных объектов с Тругабы-5. Что ж, такова наша работа: прийти, увидеть, победить и главное - удрать вовремя. Не скажу за три первых действия, но последнее мне всегда удавалось, иначе вы бы сейчас не имели возможности читать мои удивительные воспоминания.