Страница:
ТА, О КОМ ДУМАЕШЬ
Я уверен, что ни на Земле, ни в Солнечной системе не найдется человека, кто не знал бы о том, что произошло в октябре 2084 года. Но если о смертельной опасности, нависшей в то время над Землей, знают все, то до последнего времени никто понятия не имел о том, что спас человечество от гибели агент по имени Иона Шекет - иными словами, ваш покорный слуга. Бесхозная планета Загурен размерами почти равная Земле была открыта летом 2083 года астронавтом-любителем Марком Абрамовичем. Планет, не принадлежащих ни одной звездной системе, в космосе более чем достаточно. Жизни на них обычно нет никакой - какая может быть жизнь, если атмосфера давно замерзла, ночь никогда не кончается, а маклеры не включают бесхозные планеты в списки на аренду, понимая, что не заработают здесь даже на горючее до ближайшего космопорта? Абрамович улетел по своим делам, а открытая им планета попала в реестр и была исследована гравилокаторами. Тогда и выяснилось, во-первых, что планета обитаема, во-вторых, что аборигены называют свой мир Загуреном, и в-третьих, что движется это небесное тело аккурат в направлении Солнечной системы. Более того, 29 октября 2084 года Загурен должен был в лоб столкнуться с Землей. Информация эта, ясное дело, сразу попала в новостные компьютерные показы, и дело было бы плохо, если бы контрразведка не подключила все антитеррористические программы. Действительно, угроза столкновения вполне могла быть истолкована как террористическая акция - по крайней мере, до тех пор, пока не было бы доказано обратное. Около часа продолжалась всеобщая паника, а потом народ успокоили, сообщенив о том, что астрономы, как всегда, ошиблись, и планета Загурен на самом деле пройдет на расстоянии миллиона километров от Земли, так что беспокоиться не о чем. Точнее, беспокоиться-то всегда есть о чем, но, по крайней мере, не о столкновении, которого не будет. Народ успокоился, а в Агентурной службе паника только начиналась. Вопрос стоял ребром: как интерпретировать предстоящее столкновение? Это акция цивилизации-самоубийцы - мол, сама погибну, но проклятых землян тоже со света сживу? Или это случайное совпадение орбит, о котором аборигены Загурена даже не подозревают? А может, и подозревают, но сделать ничего не могут, поскольку не обладают двигателями, способными изменить трагическую орбиту? Вы же знаете, как в таких случаях действуют секретные службы всех цивилизаций. Естественно, предполагают худшее. Ранним утром 29 апреля 2084 года меня вызвал по ментальной связи майор Лившиц и заявил: - Шекет, вам предстоит самое ответственное задание за всю историю Агентурного отдела. Вы слышали о планете Загурен? - Так точно, не слышал! - ответил я спросонья. - Ваше счастье, - мрачно сказал майор и сообщил ужасную новость, от которой я проснулся окончательно. - Если это теракт, - заключил майор Лившиц, - то наше положение безнадежно. Самоубийца с дороги не свернет. - Но, - сказал я, - можно атаковать Загурен и распылить его на атомы... - О чем вы говорите, Шекет? - возмущенно воскликнул майор. - Разве мы варвары? Распылить обитаемую планету? Убить миллиарды разумных существ? - Но ведь они сами того хотят, если направили свой Загурен к Земле, резонно заметил я. - Так пусть себе... - Это исключено, - твердо заявил майор. - Мы, евреи, не можем совершить такое преступление. - Но иначе нас самих ждет гибель! - вскричал я. - Это пока не доказано, - понизив тон, сообщил майор. - Всегда есть альтернатива. Может, загурены не способны управлять движением своей планеты? Может, они вообще не знают о нашем существовании? Может, с ними еще можно договориться? - Ну... - промямлил я. - Отлично! - обрадовался майор. - Значит, вы понимаете, Шекет, важность вашей миссии? - Моей миссии? - удивился я. - Разве у меня есть какая-то миссия? - С этой минуты - да! Вы отправитесь на Загурен и выясните истинные намерения аборигенов. - Хм... - пробормотал я. - А что нашей разведке известно о загуренах? - Ничего, - радостно сообщил майор. - На планете полный мрак, ведь она не обращается вокруг звезды. Мы знаем, что загурены существуют - и только. - Они что, специально не зажигают света, чтобы незаметно подкрасться к Солнечной системе... - начал я. - А! - воскликнул майор. - Теперь вы понимаете! Если это не цивилизация-самоубийца, то что же это такое? - Задание понял, - сказал я. - Могу приступить к выполнению? - Приступайте, - кивнул майор и крепко пожал мою мужественную руку. Отправился я в путь с дурным предчувствием: мне казалось, что загурены обнаружат мой звездолет еще до того, как я смогу сделать что-нибудь для спасения собственной жизни. Я провалю задание, Загурен столкнется с Землей... К счастью, никто не обратил на мое прибытие никакого внимания. Я посадил "Бутон" на каком-то пустыре, влез в скафандр и отправился за информацией. Изображать из себя аборигена я, естественно, не мог, поскольку понятия не имел, как эти аборигены выглядят. Включил инфракрасный прожектор и брел среди холмов в надежде на удачу. Навстречу метнулась чья-то тень, и я направил на нее ментальный анализатор, хотя, возможно, лучше было бы сразу открыть огонь на поражение. Прыгнувшее на меня существо натолкнулось на ментальное поле, и поток мысли отбросил его, как ураган швыряет песчинку. Скажу прямо: за долгие годы я еще не встречал существа, которое можно было свалить с ног простой мыслью о том, что скрытность - хорошо, а общение - золото. Я подошел ближе и в свете инфракрасного прожектора разглядел лежавшее передо мной создание. Это была женщина. Она была обнажена и напоминала Венеру Милосскую - сходство усиливалось тем обстоятельством, что у женщины не было рук. - Господи! - только и смог сказать я, опускаясь перед бедной загуренкой на колени. - Кто это вас так? - Ах, Шекет, - сказала Венера Загуренская голосом мелодичным, как клаксон рейсового звездолета, - думайте обо мне, думайте, это такое счастье... - Откуда вам известно мое имя? - сурово спросил я, вспомнив о том, с какой целью прибыл на эту планету. - Вы сами его сообщили, - удивленно произнесла Венера Загуренская. - Оно же записано в вашем ментальном поле! Час от часу не легче! Загурены могли читать мысли и даже проникать в подсознание? Если так, то я ничего не мог скрыть, в то время как сам не узнал о загуренах ничего определенного. - Ваша внешность... - сказал я. - А что? С ней что-то не в порядке? - удивилась загуренка. - Я предстала перед вами в образе самой красивой женщины вашей планеты. - Без рук... - Руки? Ах, руки... И прямо на моих глазах у женщины выросли две руки с изящными тонкими пальцами, отчего загуренка стала похожа на Венеру Медицейскую, которую я как-то видел в одном из музеев Европы. - Так, - сказал я. - Каков же ваш истинный облик, уважаемая, хотел бы я знать? - Истинный? Что вы имеете в виду, Шекет? Истина не существует вне вашего восприятия! Думая обо мне, вы изменяете мой облик, разве это не очевидно? - В таком случае вам лучше во что-нибудь одеться, - пробормотал я, чувствуя, как меня все больше влечет к этой женщине. Однако я должен был выполнять задание, а не глазеть на статую! Венера Загуренская немедленно облачилась в греческий хитон, скрыв от моего взгляда свои женские прелести, и только после этого я смог задать прямой вопрос, понимая, что лукавить с этим существом просто бессмысленно. - Для чего, - спросил я, - ваша планета хочет уничтожить мою? - Ах, Шекет! - воскликнула Венера Загуренская, воздев вверх прекрасные руки. - Мы не понимаем, почему вы сами этого хотите! - Мы хотим? - поразился я. - Конечно, - убежденно сказала загуренка. - Если бы вы об этом не думали, обеим нашим планетам ничто бы не угрожало! Я взял себя в руки и начал методично задавать вопросы в свойственном мне стиле, вникая во все детали. Планета Загурен когда-то была обычным нейтроном, входившим в состав обычного атома гелия. Много лет назад - то ли три миллиарда, то ли пять на одной из планет галактики NGC 2933 шибко умные аборигены проводили эксперимент на сверхмощном ускорителе элементарных частиц, сталкивая друг с другом атомы гелия на скорости, почти равной скорости света. Получилось так, что вся накопленная в ускорителе гигантская энергия передалась одному-единственному нейтрону, вышибленному из жерла ускорителя в дальний космос. Часть энергии обратилась в массу, и нейтрон стал так велик, что его можно было принять за планету, мчавшуюся в межзвездном пространстве. Прошли миллиарды лет, и на Загурене возникла жизнь - такая же странная, как сама планета. Размеры изменились, но суть осталась: на сверхмассивном нейтроне продолжали действовать прежние физические законы - законы квантовой механики. Принцип неопределенности, например - из-за этого Загурен мог оказаться в любой части Вселенной, двигаясь в совершенно произвольном направлении. А еще принцип наблюдаемости: ученые на Земле еще в ХХ веке открыли, что одного взгляда, скажем, на электрон достаточно, чтобы он изменил орбиту. На бедный Загурен достаточно было посмотреть, и он начинал двигаться туда, куда подталкивала его ваша мысль! О жителях этой планеты я уж и не говорю: они вообще существовали только тогда, когда о них думали, и в том виде, в каком их себе представляли. Ох уж этот Марк Абрамович! О чем он думал, когда увидел на экране черный провал между звездами, оказавшийся на самом деле удивительной планетой? Неужели о том, что хорошо бы упрятать Землю в этот угольный мешок? Он был зол, его прогнала любимая женщина, но разве это может служить оправданием? Впрочем, разве бедняга понимал, к чему приведут его мрачные желания? А если бы наши ученые не пришли в ужас из-за неминуемого столкновения планет, разве эта катастрофа могла произойти в реальности? - Дорогая, - сказал я Венере Загуренской и повернулся к ней спиной, чтобы не видеть, как она превращается в профессора Штольмана, моего знакомого астрофизика, о котором я вспомнил в тот момент, - дорогая, мне, пожалуй, пора. Все будет хорошо. Отправляйтесь-ка в межгалактическое пространство, там вашей планете самое место! Когда мой "Бутон" поднялся с поверхности Загурена, нейтрон-переросток содрогнулся и... Черный провал между звездами, угольный мешок... А потом планета и вовсе исчезла. Из сердца вон - с глаз долой, не так ли? Древние, правда, произносили эту поговорку в обратном порядке, но в наше время, когда все летит кувырком, даже и пословицы приобретают несвойственный им смысл. - Шекет, вы ее уничтожили? - такими словами встретил меня майор Лившиц. Вашим заданием было собрать информацию, а не самовольничать! - Из сердца вон - с глаз долой! - сказал я и отправился отдыхать, оставив майора в состоянии задумчивости.
ВОЙТИ В ДОВЕРИЕ
Разумеется, в разведшколе нас учили всем правилам конспирации. Это я отвечаю тем читателям, которые спрашивают, могу ли я скрытно жить на чужой планете, жители которой похожи на землян, как бочка на тарелку. И еще мне приходилось слышать совсем уж глупые высказывания о том, что Агентурная служба не способна проводить операции в дальнем космосе, поскольку разведчика-землянина видно на расстоянии светового года - достаточно посчитать, сколько у него ног, сколько рук и главное, сколько в его голове извилин. Как известно, число извилин свидетельствует не о мудрости, а о способности накапливать информацию. В этом отношении человеку действительно нет равных, и будь вся проблема только в информации, разведчик-землянин стал бы абсолютным победителем всех межзвездных разведывательных акций. На самом-то деле в нашем деле главное - войти в доверие, а здесь извилины, как давно выяснилось, совершенно ни при чем. У чарготаров, к примеру, извилин нет вовсе, а число ног меняется в зависимости от сложности преодолеваемого рельефа местности. Ну и что? Никто не способен так втереться в доверие, как разведчик-чарготар. На Земле эту братию вылавливают в больших количествах и со скандалом отправляют домой, ибо содержать чарготаров в человеческих условиях невозможно, а нечеловеческие условия заключения запрещены международной конвенцией. К чему я это рассказываю? - спросите вы. Да к тому, что майор Лившиц объявил, что моим следующим заданием будет акция на Чарготаре-4. - В чем заключается задание? - спросил я, мысленно распрощавшись с благами земной цивилизации, ибо в тюрьмах Чарготара-4 блага были исключительно местного производства. Надеюсь, вам известна поговорка: "Что чарготару здорово, то землянину - смерть"? - Задание чрезвычайно простое, - усмехнулся майор Лившиц. - Нам стало известно, что чарготары готовят суперагента, способного втереться в доверие не только отдельной репрезентативной группе, но и всему человечеству. Иными словами, следующим Президентом Соединенных Штатов Израиля может стать разведчик-чарготар, и последствия этой диверсионной акции трудно даже вообразить! - Да уж, - согласился я. - Тогда точно евреи бросятся в клиники, чтобы избавиться от лишних извилин. - Именно этого мы и опасаемся. Да что там "опасаемся" - это будет кошмар и конец цивилизации! Еврей без единой мозговой извилины! Вы можете себе такое представить? - Хм... - пробормотал я. - А что тут представлять? Мой сосед, например... - Не надо! - поднял палец майор. - Ваш сосед - досадное исключение. - Разумеется, - поспешил согласиться я, хотя и остался при своем мнении о том, что евреев, подобных моему соседу Шмулику Вассерману, в Соединенном Израиле не так уж мало. Не говорю о том, что он не способен отличить дихропный андригал от асператного гуприкорма - это как раз ерунда, это и для некоторых членов Кнессета недоступно. Но Шмулик не может даже... - Итак, Шекет, - прервал мои размышления голос майора Лившица, - вы готовы выполнить задание? - Так точно! - воскликнул я. На Чарготар-4 я отправился пешком - не нужно было давать тамошней контрразведке малейшего шанса обнаружить мое присутствие еще в дальнем космосе. Пеший переход между звездными системами отнимает много времени я тащился больше недели и выбился из сил. Но зато была вероятность, что пограничные службы не обратят внимания на одинокого путника. А я, к тому же, набросил на плечи мономолекулярную пленку площадью в полмиллиона квадратных километров и для не очень внимательного наблюдателя стал похож на парусоида - а это существа безобидные, для контрразведки интереса не представляющие. Мозговых извилин, кстати, у парусоидов куда больше, чем у самого умного земного физика, обладателя Нобельгардовской премии. Исключительно благодаря своей находчивости я преодолел пограничную линию Чарготара-4 и сбросил парус, оказавшись в территориальном космосе планеты. Включив наплечные двигатели, я одним прыжком преодолел таможенный барьер, оказавшись в атмосфере Чарготара-4. Я возлежал на воздушной подушке, отдыхая после межзвездного перехода, когда со стороны главного города планеты ко мне подлетел чарготар (поскольку для передвижения в воздухе не нужны ни руки, ни ноги, то он был похож на большую черепаху) и спросил проникновенно: - Помочь ли вам, уважаемый путешественник? Не жестко ли вам на этой подушке? Не угодно ли поселиться в лучшей гостинице столицы? Оплата за государственный счет. Иными словами, он предлагал последовать за ним в тюрьму, где мне будет предложена камера с удобствами. - Всенепременно! - воскликнул я. - Как вы догадались, что именно об этом я мечтал всю жизнь? Кстати, лично вы мне очень симпатичны. Уверен, что вы самая симпатичная и привлекательная личность на вашей замечательной планете. Иными словами, я предлагал обнаружившему меня контрразведчику назвать имя своего непосредственного начальника, с которым я и продолжил бы переговоры о сдаче. - Что вы! - воскликнул чарготар. - Есть личности куда более симпатичные! Просто прелесть! Если вы слезете со своей подушки (кстати, выхлопы вашего двигателя отравляют атмосферу на расстоянии до ста метров), то я познакомлю вас с самым замечательным чарготаром! Иными словами, он признал во мне коллегу и готов был доставить меня на допрос к начальнику местной службы контрразведки. Меня не устраивало подобное развитие событий, поскольку не приближало к разгадке тайны суперагента. Но игру нужно было продолжить, и я сказал: - Я счастлив и готов следовать за вами! Иными словами, я предлагал контрразведчику повернуться ко мне панцирем как иначе он мог бы показывать мне, куда направить выхлопы ранцевого двигателя? В следующую секунду я с поистине земным вероломством уселся на жесткий панцирь моего коллеги и приказал: - Или вы, дорогой господин, доставите меня на базу подготовки суперагентов, или я немедленно проткну ваш панцирь лазерной иглой. И слова мои нужно было понимать буквально, поскольку время вежливых эковоков закончилось. Чарготар понял меня правильно и, ни слова не говоря, начал планировать к поверхности планеты. У него не оставалось выхода - я ведь уже говорил, что в мозгу чарготаров нет извилин, и укол в мозговую ткань означал для них полную и немедленную деградацию до уровня дождевого червя. Когда чарготару удавалось втереться в доверие, он овладевал чужим мозгом и пользовался его извилинами, но со мной этот номер не прошел, и бедняге ничего не оставалось, как выполнять мои приказания. База подготовки суперагентов располагалась в глубоком ущелье между двумя горными хребтами. Я спланировал туда верхом на захваченном мной контрразведчике, и ко мне тут же постарались втереться в доверие все охранники, каковых по периметру базы насчитывалось семьсот сорок три штуки. Перебивая друг друга, они доказывали, что лучше меня нет никого во всей Вселенной, что дружба со мной является целью их бессмысленного дотоле существования, и вообще они готовы даже умереть ради меня, а если я не захочу с ними дружить, все они так и поступят. Иными словами, сдавайся, а то мы все покончим с собой. - Ну и на здоровье, - сказал я. - Лично мне ваша дружба как мертвому припарки. Доверять я вам не собираюсь, не на такого напали, мои мозговые извилины мне и самому пригодятся. И это был прямой текст, без иносказаний. Когда семьсот сорок три охранника мертвыми свалились в протекавшую рядом с базой горную реку, я беспрепятственно проник в отдельно стоявшее здание и, по-прежнему сидя верхом на панцире коллеги-контрразведчика, ввалился в комнату, где перед монитором стереовещателя сидел взрослый чарготар с одной-единственной ногой, которой он болтал в воздухе, как ребенок. Это и был пресловутый суперагент - он бросил на меня один лишь взгляд, и я понял, что сейчас начнется схватка не на жизнь, а на смерть. Этот взгляд способен был изменить жизнь. Я понял, что готов довериться этому человеку во всем. Да, да, именно человеку! Я больше не видел его панциря, его единственной ноги, его усиковой антенны. Передо мной сидела прекрасная женщина, совершенно обнаженная и готовая предоставить мне любые сексуальные утехи. И ведь чарготар вовсе не гипнотизировал меня и не занимался мысленным внушением! Да и как он мог всем этим заниматься, не имея ни единой мозговой извилины? Нет, он всего лишь входил ко мне в доверие, а все остальное я домысливал сам, предваряя печальную участь землян, которым, в случае моего поражения, в недалеком будущем предстояло бы стать подданными этого инопланетного монстра. - Не верю! - прохрипел я из последних сил. - Мне никогда не нравились блондинки! Мне никогда не нравились брюнетки! Я вообще терпеть не могу женщин, тем более обнаженных! Это была наглая ложь, но цели своей я добился. Суперагент обескураженно отвернулся, собираясь с новыми силами, и я обрушил на его панцирь своего коллегу-контрразведчика, который, спасая собственную жизнь, принялся немедленно входить к нему в доверие. Я наблюдал за этой сценой, сидя на воздушной подушке, - зрелище оказалось не для слабонервных, но в конце концов суперагент, конечно, победил и вошел-таки в доверие первым, присоединив к себе личность бедняги контрразведчика. Дожидаться окончания схватки я не стал, тем более, что результат был предсказуем: два агента разобрались бы наконец, что совершенно напрасно входили друг другу в доверие, когда рядом сидел землянин - их законная добыча. Я огрел обоих горячим выхлопом моего ранцевого двигателя, панцири их слиплись друг с другом, личности перемешались, причем окончательно и бесповоротно - ведь извилин в их мозгах не было; как и кто сумел бы теперь отличить суперагента от простого контрразведчика? - Счастливо оставаться! - воскликнул я и отбыл восвояси, не дожидаясь появления отряда специального назначения. Уж эти-то профессионалы смогли бы запросто войти ко мне в доверие, учитывая ослабленность моего организма после недавней передряги. Испытывать судьбу я не собирался и вернулся на Землю - не пешком, конечно, на это у меня сил уже не было. Пересел на лайнер, следовавший из Зурисайи в Карбунадар, и явился к майору Лившицу, намереваясь войти в доверие к этому замечательному человеку. - Шекет, выйдите из образа, - приказал майор, - и доложите о выполнении задания! Я вышел и доложил. Если вы думаете, что я получил за свой подвиг правительственную награду, то глубоко заблуждаетесь. Видимо, я не сумел войти в доверие к собственному начальству, иначе почему оно в лице майора Лившица даже не предоставило мне положенного отпуска?
НИЧТО НЕ УСТОЯЛО
Что, по-вашему, опаснее: когда вас целует знойная женщина Туприкоза с планеты Бишхук или когда вас окружает пустота, в которой нет ни одного атома материи? Как-то почитатели моего таланта спросили меня: "Шекет, какая из ваших разведывательных миссий оказалась самой опасной?" Подумав, я ответил: "Полет в Пузырь Блендогора. Я едва не погиб, сидя в пилотском кресле и глядя в пустоту". "Какая же это опасность? - спросили меня. - Сидеть, смотреть и ничего не делать!" Именно так. Сидеть, смотреть и мучиться от невозможности что-то сделать. Ничего опаснее той акции я не припомню. А началось все с того, что, как обычно, майор Лившиц не дал мне отдохнуть после очередного задания. Иногда мне казалось, что в Агентурном отделе, кроме меня, не было ни одного перспективного сотрудника. - Шекет, - сказал майор, - знаете ли вы, что такое Пузырь Блендогора? - Так точно, - ответил я, хотя впервые слышал это название. Переключив в мозгу канал приема телепатической информации на волну мирового информа, я послал мысленный запрос и через сотую долю секунды нежный женский голос проговорил у меня за ухом: "Пузырь Блендогора - абсолютно пустое пространство между рукавами Ориона и Персея. Размеры - полтора парсека. Плотность вещества - нуль. Плотность излучения - нуль. Плотность волн ментальной энергии - нуль". - Вот именно, - печально подтвердил майор, когда, будто попугай, я повторил вслух все, что бубнила мне в ухо девица-информатор. - Именно нуль, нуль и нуль. В Пузыре Блендогора нет ничего, даже астральных тел. Ваше новое задание, Шекет: выяснить степень угрозы, узнать, кто ее создал, с какой целью, и что может предпринять контрразведка? - Чем может угрожать пустота? - удивился я. - Вы не понимаете, Шекет, - с сожалением констатировал майор. - Материя это атомы, поля, души, астрал, да все что угодно! Полное отсутствие всего этого невозможно! Пустота - это то, чего там нет. Но если она существует, то там что-то есть, а если там что-то есть, то это уже не пустота, согласны? И если там есть то, чего там нет, значит, есть реальная угроза... - Понятно, - перебил я. - Могу приступить к выполнению задания? - Приступайте, - кивнул майор Лившиц и вздохнул так тяжело, будто посылал своего лучшего агента на верную смерть. Я повернулся и вышел, воображая, что мне предстоит легкая прогулка. За свою беспечность я действительно едва не поплатился жизнью. И хорошо, если бы только своей. В Пузырь Блендогора я отправился на своем верном "Бутоне". Перелет прошел без приключений. Пузырь был, конечно, невидим, и я узнал, что нахожусь на месте, лишь тогда, когда все приборы "Бутона", передававшие инофрмацию мне в мозг, неожиданно "сдохли".
Я уверен, что ни на Земле, ни в Солнечной системе не найдется человека, кто не знал бы о том, что произошло в октябре 2084 года. Но если о смертельной опасности, нависшей в то время над Землей, знают все, то до последнего времени никто понятия не имел о том, что спас человечество от гибели агент по имени Иона Шекет - иными словами, ваш покорный слуга. Бесхозная планета Загурен размерами почти равная Земле была открыта летом 2083 года астронавтом-любителем Марком Абрамовичем. Планет, не принадлежащих ни одной звездной системе, в космосе более чем достаточно. Жизни на них обычно нет никакой - какая может быть жизнь, если атмосфера давно замерзла, ночь никогда не кончается, а маклеры не включают бесхозные планеты в списки на аренду, понимая, что не заработают здесь даже на горючее до ближайшего космопорта? Абрамович улетел по своим делам, а открытая им планета попала в реестр и была исследована гравилокаторами. Тогда и выяснилось, во-первых, что планета обитаема, во-вторых, что аборигены называют свой мир Загуреном, и в-третьих, что движется это небесное тело аккурат в направлении Солнечной системы. Более того, 29 октября 2084 года Загурен должен был в лоб столкнуться с Землей. Информация эта, ясное дело, сразу попала в новостные компьютерные показы, и дело было бы плохо, если бы контрразведка не подключила все антитеррористические программы. Действительно, угроза столкновения вполне могла быть истолкована как террористическая акция - по крайней мере, до тех пор, пока не было бы доказано обратное. Около часа продолжалась всеобщая паника, а потом народ успокоили, сообщенив о том, что астрономы, как всегда, ошиблись, и планета Загурен на самом деле пройдет на расстоянии миллиона километров от Земли, так что беспокоиться не о чем. Точнее, беспокоиться-то всегда есть о чем, но, по крайней мере, не о столкновении, которого не будет. Народ успокоился, а в Агентурной службе паника только начиналась. Вопрос стоял ребром: как интерпретировать предстоящее столкновение? Это акция цивилизации-самоубийцы - мол, сама погибну, но проклятых землян тоже со света сживу? Или это случайное совпадение орбит, о котором аборигены Загурена даже не подозревают? А может, и подозревают, но сделать ничего не могут, поскольку не обладают двигателями, способными изменить трагическую орбиту? Вы же знаете, как в таких случаях действуют секретные службы всех цивилизаций. Естественно, предполагают худшее. Ранним утром 29 апреля 2084 года меня вызвал по ментальной связи майор Лившиц и заявил: - Шекет, вам предстоит самое ответственное задание за всю историю Агентурного отдела. Вы слышали о планете Загурен? - Так точно, не слышал! - ответил я спросонья. - Ваше счастье, - мрачно сказал майор и сообщил ужасную новость, от которой я проснулся окончательно. - Если это теракт, - заключил майор Лившиц, - то наше положение безнадежно. Самоубийца с дороги не свернет. - Но, - сказал я, - можно атаковать Загурен и распылить его на атомы... - О чем вы говорите, Шекет? - возмущенно воскликнул майор. - Разве мы варвары? Распылить обитаемую планету? Убить миллиарды разумных существ? - Но ведь они сами того хотят, если направили свой Загурен к Земле, резонно заметил я. - Так пусть себе... - Это исключено, - твердо заявил майор. - Мы, евреи, не можем совершить такое преступление. - Но иначе нас самих ждет гибель! - вскричал я. - Это пока не доказано, - понизив тон, сообщил майор. - Всегда есть альтернатива. Может, загурены не способны управлять движением своей планеты? Может, они вообще не знают о нашем существовании? Может, с ними еще можно договориться? - Ну... - промямлил я. - Отлично! - обрадовался майор. - Значит, вы понимаете, Шекет, важность вашей миссии? - Моей миссии? - удивился я. - Разве у меня есть какая-то миссия? - С этой минуты - да! Вы отправитесь на Загурен и выясните истинные намерения аборигенов. - Хм... - пробормотал я. - А что нашей разведке известно о загуренах? - Ничего, - радостно сообщил майор. - На планете полный мрак, ведь она не обращается вокруг звезды. Мы знаем, что загурены существуют - и только. - Они что, специально не зажигают света, чтобы незаметно подкрасться к Солнечной системе... - начал я. - А! - воскликнул майор. - Теперь вы понимаете! Если это не цивилизация-самоубийца, то что же это такое? - Задание понял, - сказал я. - Могу приступить к выполнению? - Приступайте, - кивнул майор и крепко пожал мою мужественную руку. Отправился я в путь с дурным предчувствием: мне казалось, что загурены обнаружат мой звездолет еще до того, как я смогу сделать что-нибудь для спасения собственной жизни. Я провалю задание, Загурен столкнется с Землей... К счастью, никто не обратил на мое прибытие никакого внимания. Я посадил "Бутон" на каком-то пустыре, влез в скафандр и отправился за информацией. Изображать из себя аборигена я, естественно, не мог, поскольку понятия не имел, как эти аборигены выглядят. Включил инфракрасный прожектор и брел среди холмов в надежде на удачу. Навстречу метнулась чья-то тень, и я направил на нее ментальный анализатор, хотя, возможно, лучше было бы сразу открыть огонь на поражение. Прыгнувшее на меня существо натолкнулось на ментальное поле, и поток мысли отбросил его, как ураган швыряет песчинку. Скажу прямо: за долгие годы я еще не встречал существа, которое можно было свалить с ног простой мыслью о том, что скрытность - хорошо, а общение - золото. Я подошел ближе и в свете инфракрасного прожектора разглядел лежавшее передо мной создание. Это была женщина. Она была обнажена и напоминала Венеру Милосскую - сходство усиливалось тем обстоятельством, что у женщины не было рук. - Господи! - только и смог сказать я, опускаясь перед бедной загуренкой на колени. - Кто это вас так? - Ах, Шекет, - сказала Венера Загуренская голосом мелодичным, как клаксон рейсового звездолета, - думайте обо мне, думайте, это такое счастье... - Откуда вам известно мое имя? - сурово спросил я, вспомнив о том, с какой целью прибыл на эту планету. - Вы сами его сообщили, - удивленно произнесла Венера Загуренская. - Оно же записано в вашем ментальном поле! Час от часу не легче! Загурены могли читать мысли и даже проникать в подсознание? Если так, то я ничего не мог скрыть, в то время как сам не узнал о загуренах ничего определенного. - Ваша внешность... - сказал я. - А что? С ней что-то не в порядке? - удивилась загуренка. - Я предстала перед вами в образе самой красивой женщины вашей планеты. - Без рук... - Руки? Ах, руки... И прямо на моих глазах у женщины выросли две руки с изящными тонкими пальцами, отчего загуренка стала похожа на Венеру Медицейскую, которую я как-то видел в одном из музеев Европы. - Так, - сказал я. - Каков же ваш истинный облик, уважаемая, хотел бы я знать? - Истинный? Что вы имеете в виду, Шекет? Истина не существует вне вашего восприятия! Думая обо мне, вы изменяете мой облик, разве это не очевидно? - В таком случае вам лучше во что-нибудь одеться, - пробормотал я, чувствуя, как меня все больше влечет к этой женщине. Однако я должен был выполнять задание, а не глазеть на статую! Венера Загуренская немедленно облачилась в греческий хитон, скрыв от моего взгляда свои женские прелести, и только после этого я смог задать прямой вопрос, понимая, что лукавить с этим существом просто бессмысленно. - Для чего, - спросил я, - ваша планета хочет уничтожить мою? - Ах, Шекет! - воскликнула Венера Загуренская, воздев вверх прекрасные руки. - Мы не понимаем, почему вы сами этого хотите! - Мы хотим? - поразился я. - Конечно, - убежденно сказала загуренка. - Если бы вы об этом не думали, обеим нашим планетам ничто бы не угрожало! Я взял себя в руки и начал методично задавать вопросы в свойственном мне стиле, вникая во все детали. Планета Загурен когда-то была обычным нейтроном, входившим в состав обычного атома гелия. Много лет назад - то ли три миллиарда, то ли пять на одной из планет галактики NGC 2933 шибко умные аборигены проводили эксперимент на сверхмощном ускорителе элементарных частиц, сталкивая друг с другом атомы гелия на скорости, почти равной скорости света. Получилось так, что вся накопленная в ускорителе гигантская энергия передалась одному-единственному нейтрону, вышибленному из жерла ускорителя в дальний космос. Часть энергии обратилась в массу, и нейтрон стал так велик, что его можно было принять за планету, мчавшуюся в межзвездном пространстве. Прошли миллиарды лет, и на Загурене возникла жизнь - такая же странная, как сама планета. Размеры изменились, но суть осталась: на сверхмассивном нейтроне продолжали действовать прежние физические законы - законы квантовой механики. Принцип неопределенности, например - из-за этого Загурен мог оказаться в любой части Вселенной, двигаясь в совершенно произвольном направлении. А еще принцип наблюдаемости: ученые на Земле еще в ХХ веке открыли, что одного взгляда, скажем, на электрон достаточно, чтобы он изменил орбиту. На бедный Загурен достаточно было посмотреть, и он начинал двигаться туда, куда подталкивала его ваша мысль! О жителях этой планеты я уж и не говорю: они вообще существовали только тогда, когда о них думали, и в том виде, в каком их себе представляли. Ох уж этот Марк Абрамович! О чем он думал, когда увидел на экране черный провал между звездами, оказавшийся на самом деле удивительной планетой? Неужели о том, что хорошо бы упрятать Землю в этот угольный мешок? Он был зол, его прогнала любимая женщина, но разве это может служить оправданием? Впрочем, разве бедняга понимал, к чему приведут его мрачные желания? А если бы наши ученые не пришли в ужас из-за неминуемого столкновения планет, разве эта катастрофа могла произойти в реальности? - Дорогая, - сказал я Венере Загуренской и повернулся к ней спиной, чтобы не видеть, как она превращается в профессора Штольмана, моего знакомого астрофизика, о котором я вспомнил в тот момент, - дорогая, мне, пожалуй, пора. Все будет хорошо. Отправляйтесь-ка в межгалактическое пространство, там вашей планете самое место! Когда мой "Бутон" поднялся с поверхности Загурена, нейтрон-переросток содрогнулся и... Черный провал между звездами, угольный мешок... А потом планета и вовсе исчезла. Из сердца вон - с глаз долой, не так ли? Древние, правда, произносили эту поговорку в обратном порядке, но в наше время, когда все летит кувырком, даже и пословицы приобретают несвойственный им смысл. - Шекет, вы ее уничтожили? - такими словами встретил меня майор Лившиц. Вашим заданием было собрать информацию, а не самовольничать! - Из сердца вон - с глаз долой! - сказал я и отправился отдыхать, оставив майора в состоянии задумчивости.
ВОЙТИ В ДОВЕРИЕ
Разумеется, в разведшколе нас учили всем правилам конспирации. Это я отвечаю тем читателям, которые спрашивают, могу ли я скрытно жить на чужой планете, жители которой похожи на землян, как бочка на тарелку. И еще мне приходилось слышать совсем уж глупые высказывания о том, что Агентурная служба не способна проводить операции в дальнем космосе, поскольку разведчика-землянина видно на расстоянии светового года - достаточно посчитать, сколько у него ног, сколько рук и главное, сколько в его голове извилин. Как известно, число извилин свидетельствует не о мудрости, а о способности накапливать информацию. В этом отношении человеку действительно нет равных, и будь вся проблема только в информации, разведчик-землянин стал бы абсолютным победителем всех межзвездных разведывательных акций. На самом-то деле в нашем деле главное - войти в доверие, а здесь извилины, как давно выяснилось, совершенно ни при чем. У чарготаров, к примеру, извилин нет вовсе, а число ног меняется в зависимости от сложности преодолеваемого рельефа местности. Ну и что? Никто не способен так втереться в доверие, как разведчик-чарготар. На Земле эту братию вылавливают в больших количествах и со скандалом отправляют домой, ибо содержать чарготаров в человеческих условиях невозможно, а нечеловеческие условия заключения запрещены международной конвенцией. К чему я это рассказываю? - спросите вы. Да к тому, что майор Лившиц объявил, что моим следующим заданием будет акция на Чарготаре-4. - В чем заключается задание? - спросил я, мысленно распрощавшись с благами земной цивилизации, ибо в тюрьмах Чарготара-4 блага были исключительно местного производства. Надеюсь, вам известна поговорка: "Что чарготару здорово, то землянину - смерть"? - Задание чрезвычайно простое, - усмехнулся майор Лившиц. - Нам стало известно, что чарготары готовят суперагента, способного втереться в доверие не только отдельной репрезентативной группе, но и всему человечеству. Иными словами, следующим Президентом Соединенных Штатов Израиля может стать разведчик-чарготар, и последствия этой диверсионной акции трудно даже вообразить! - Да уж, - согласился я. - Тогда точно евреи бросятся в клиники, чтобы избавиться от лишних извилин. - Именно этого мы и опасаемся. Да что там "опасаемся" - это будет кошмар и конец цивилизации! Еврей без единой мозговой извилины! Вы можете себе такое представить? - Хм... - пробормотал я. - А что тут представлять? Мой сосед, например... - Не надо! - поднял палец майор. - Ваш сосед - досадное исключение. - Разумеется, - поспешил согласиться я, хотя и остался при своем мнении о том, что евреев, подобных моему соседу Шмулику Вассерману, в Соединенном Израиле не так уж мало. Не говорю о том, что он не способен отличить дихропный андригал от асператного гуприкорма - это как раз ерунда, это и для некоторых членов Кнессета недоступно. Но Шмулик не может даже... - Итак, Шекет, - прервал мои размышления голос майора Лившица, - вы готовы выполнить задание? - Так точно! - воскликнул я. На Чарготар-4 я отправился пешком - не нужно было давать тамошней контрразведке малейшего шанса обнаружить мое присутствие еще в дальнем космосе. Пеший переход между звездными системами отнимает много времени я тащился больше недели и выбился из сил. Но зато была вероятность, что пограничные службы не обратят внимания на одинокого путника. А я, к тому же, набросил на плечи мономолекулярную пленку площадью в полмиллиона квадратных километров и для не очень внимательного наблюдателя стал похож на парусоида - а это существа безобидные, для контрразведки интереса не представляющие. Мозговых извилин, кстати, у парусоидов куда больше, чем у самого умного земного физика, обладателя Нобельгардовской премии. Исключительно благодаря своей находчивости я преодолел пограничную линию Чарготара-4 и сбросил парус, оказавшись в территориальном космосе планеты. Включив наплечные двигатели, я одним прыжком преодолел таможенный барьер, оказавшись в атмосфере Чарготара-4. Я возлежал на воздушной подушке, отдыхая после межзвездного перехода, когда со стороны главного города планеты ко мне подлетел чарготар (поскольку для передвижения в воздухе не нужны ни руки, ни ноги, то он был похож на большую черепаху) и спросил проникновенно: - Помочь ли вам, уважаемый путешественник? Не жестко ли вам на этой подушке? Не угодно ли поселиться в лучшей гостинице столицы? Оплата за государственный счет. Иными словами, он предлагал последовать за ним в тюрьму, где мне будет предложена камера с удобствами. - Всенепременно! - воскликнул я. - Как вы догадались, что именно об этом я мечтал всю жизнь? Кстати, лично вы мне очень симпатичны. Уверен, что вы самая симпатичная и привлекательная личность на вашей замечательной планете. Иными словами, я предлагал обнаружившему меня контрразведчику назвать имя своего непосредственного начальника, с которым я и продолжил бы переговоры о сдаче. - Что вы! - воскликнул чарготар. - Есть личности куда более симпатичные! Просто прелесть! Если вы слезете со своей подушки (кстати, выхлопы вашего двигателя отравляют атмосферу на расстоянии до ста метров), то я познакомлю вас с самым замечательным чарготаром! Иными словами, он признал во мне коллегу и готов был доставить меня на допрос к начальнику местной службы контрразведки. Меня не устраивало подобное развитие событий, поскольку не приближало к разгадке тайны суперагента. Но игру нужно было продолжить, и я сказал: - Я счастлив и готов следовать за вами! Иными словами, я предлагал контрразведчику повернуться ко мне панцирем как иначе он мог бы показывать мне, куда направить выхлопы ранцевого двигателя? В следующую секунду я с поистине земным вероломством уселся на жесткий панцирь моего коллеги и приказал: - Или вы, дорогой господин, доставите меня на базу подготовки суперагентов, или я немедленно проткну ваш панцирь лазерной иглой. И слова мои нужно было понимать буквально, поскольку время вежливых эковоков закончилось. Чарготар понял меня правильно и, ни слова не говоря, начал планировать к поверхности планеты. У него не оставалось выхода - я ведь уже говорил, что в мозгу чарготаров нет извилин, и укол в мозговую ткань означал для них полную и немедленную деградацию до уровня дождевого червя. Когда чарготару удавалось втереться в доверие, он овладевал чужим мозгом и пользовался его извилинами, но со мной этот номер не прошел, и бедняге ничего не оставалось, как выполнять мои приказания. База подготовки суперагентов располагалась в глубоком ущелье между двумя горными хребтами. Я спланировал туда верхом на захваченном мной контрразведчике, и ко мне тут же постарались втереться в доверие все охранники, каковых по периметру базы насчитывалось семьсот сорок три штуки. Перебивая друг друга, они доказывали, что лучше меня нет никого во всей Вселенной, что дружба со мной является целью их бессмысленного дотоле существования, и вообще они готовы даже умереть ради меня, а если я не захочу с ними дружить, все они так и поступят. Иными словами, сдавайся, а то мы все покончим с собой. - Ну и на здоровье, - сказал я. - Лично мне ваша дружба как мертвому припарки. Доверять я вам не собираюсь, не на такого напали, мои мозговые извилины мне и самому пригодятся. И это был прямой текст, без иносказаний. Когда семьсот сорок три охранника мертвыми свалились в протекавшую рядом с базой горную реку, я беспрепятственно проник в отдельно стоявшее здание и, по-прежнему сидя верхом на панцире коллеги-контрразведчика, ввалился в комнату, где перед монитором стереовещателя сидел взрослый чарготар с одной-единственной ногой, которой он болтал в воздухе, как ребенок. Это и был пресловутый суперагент - он бросил на меня один лишь взгляд, и я понял, что сейчас начнется схватка не на жизнь, а на смерть. Этот взгляд способен был изменить жизнь. Я понял, что готов довериться этому человеку во всем. Да, да, именно человеку! Я больше не видел его панциря, его единственной ноги, его усиковой антенны. Передо мной сидела прекрасная женщина, совершенно обнаженная и готовая предоставить мне любые сексуальные утехи. И ведь чарготар вовсе не гипнотизировал меня и не занимался мысленным внушением! Да и как он мог всем этим заниматься, не имея ни единой мозговой извилины? Нет, он всего лишь входил ко мне в доверие, а все остальное я домысливал сам, предваряя печальную участь землян, которым, в случае моего поражения, в недалеком будущем предстояло бы стать подданными этого инопланетного монстра. - Не верю! - прохрипел я из последних сил. - Мне никогда не нравились блондинки! Мне никогда не нравились брюнетки! Я вообще терпеть не могу женщин, тем более обнаженных! Это была наглая ложь, но цели своей я добился. Суперагент обескураженно отвернулся, собираясь с новыми силами, и я обрушил на его панцирь своего коллегу-контрразведчика, который, спасая собственную жизнь, принялся немедленно входить к нему в доверие. Я наблюдал за этой сценой, сидя на воздушной подушке, - зрелище оказалось не для слабонервных, но в конце концов суперагент, конечно, победил и вошел-таки в доверие первым, присоединив к себе личность бедняги контрразведчика. Дожидаться окончания схватки я не стал, тем более, что результат был предсказуем: два агента разобрались бы наконец, что совершенно напрасно входили друг другу в доверие, когда рядом сидел землянин - их законная добыча. Я огрел обоих горячим выхлопом моего ранцевого двигателя, панцири их слиплись друг с другом, личности перемешались, причем окончательно и бесповоротно - ведь извилин в их мозгах не было; как и кто сумел бы теперь отличить суперагента от простого контрразведчика? - Счастливо оставаться! - воскликнул я и отбыл восвояси, не дожидаясь появления отряда специального назначения. Уж эти-то профессионалы смогли бы запросто войти ко мне в доверие, учитывая ослабленность моего организма после недавней передряги. Испытывать судьбу я не собирался и вернулся на Землю - не пешком, конечно, на это у меня сил уже не было. Пересел на лайнер, следовавший из Зурисайи в Карбунадар, и явился к майору Лившицу, намереваясь войти в доверие к этому замечательному человеку. - Шекет, выйдите из образа, - приказал майор, - и доложите о выполнении задания! Я вышел и доложил. Если вы думаете, что я получил за свой подвиг правительственную награду, то глубоко заблуждаетесь. Видимо, я не сумел войти в доверие к собственному начальству, иначе почему оно в лице майора Лившица даже не предоставило мне положенного отпуска?
НИЧТО НЕ УСТОЯЛО
Что, по-вашему, опаснее: когда вас целует знойная женщина Туприкоза с планеты Бишхук или когда вас окружает пустота, в которой нет ни одного атома материи? Как-то почитатели моего таланта спросили меня: "Шекет, какая из ваших разведывательных миссий оказалась самой опасной?" Подумав, я ответил: "Полет в Пузырь Блендогора. Я едва не погиб, сидя в пилотском кресле и глядя в пустоту". "Какая же это опасность? - спросили меня. - Сидеть, смотреть и ничего не делать!" Именно так. Сидеть, смотреть и мучиться от невозможности что-то сделать. Ничего опаснее той акции я не припомню. А началось все с того, что, как обычно, майор Лившиц не дал мне отдохнуть после очередного задания. Иногда мне казалось, что в Агентурном отделе, кроме меня, не было ни одного перспективного сотрудника. - Шекет, - сказал майор, - знаете ли вы, что такое Пузырь Блендогора? - Так точно, - ответил я, хотя впервые слышал это название. Переключив в мозгу канал приема телепатической информации на волну мирового информа, я послал мысленный запрос и через сотую долю секунды нежный женский голос проговорил у меня за ухом: "Пузырь Блендогора - абсолютно пустое пространство между рукавами Ориона и Персея. Размеры - полтора парсека. Плотность вещества - нуль. Плотность излучения - нуль. Плотность волн ментальной энергии - нуль". - Вот именно, - печально подтвердил майор, когда, будто попугай, я повторил вслух все, что бубнила мне в ухо девица-информатор. - Именно нуль, нуль и нуль. В Пузыре Блендогора нет ничего, даже астральных тел. Ваше новое задание, Шекет: выяснить степень угрозы, узнать, кто ее создал, с какой целью, и что может предпринять контрразведка? - Чем может угрожать пустота? - удивился я. - Вы не понимаете, Шекет, - с сожалением констатировал майор. - Материя это атомы, поля, души, астрал, да все что угодно! Полное отсутствие всего этого невозможно! Пустота - это то, чего там нет. Но если она существует, то там что-то есть, а если там что-то есть, то это уже не пустота, согласны? И если там есть то, чего там нет, значит, есть реальная угроза... - Понятно, - перебил я. - Могу приступить к выполнению задания? - Приступайте, - кивнул майор Лившиц и вздохнул так тяжело, будто посылал своего лучшего агента на верную смерть. Я повернулся и вышел, воображая, что мне предстоит легкая прогулка. За свою беспечность я действительно едва не поплатился жизнью. И хорошо, если бы только своей. В Пузырь Блендогора я отправился на своем верном "Бутоне". Перелет прошел без приключений. Пузырь был, конечно, невидим, и я узнал, что нахожусь на месте, лишь тогда, когда все приборы "Бутона", передававшие инофрмацию мне в мозг, неожиданно "сдохли".