Страница:
Когда она закончила, в операционной ее уже ждал Строггорн.
– Хорошо, что ты пришел. – Она кивнула ему, как всегда, не здороваясь. – Я не успеваю поставить ему пси-входы. Сделай это сам – все-таки это будет полегче, чем через Машину. В остальном мы закончили. Мне пора.
– Элоир Вэр, вы не хотели бы поговорить с Креилом? – Линган прямо смотрел ей в глаза.
– Из-за Тины? Разве я смогу ему помочь? – Странница покачала головой. – Передай ему мои соболезнования.
– Вы же не могли не знать об этом? – совсем тихо спросил Лао.
– Допустим. Но откуда ты знаешь, что по-другому было бы лучше? – Странница холодно посмотрела на него, и Лао опустил взгляд.
– Как все это иногда бывает страшно, и как похоже на убийство, – задумчиво сказал Линган.
– Вряд ли тебе удастся пристыдить меня, Линган. – Странница обвела их взглядом и вышла, как всегда, оставив после себя куда больше вопросов, чем ответов.
Строггорн вошел под купол. Диггиррен был совсем измучен.
– Мне еще будут что-нибудь делать? – спросил он.
– Я должен поставить тебе пси-входы. – Строггорн внимательно вслушивался в его мысли.
– Это больно? – Оттого, что Диг волновался, он спросил это очень быстро, и только сейчас Строггорну стало ясно, что у мальчика теперь очень высокая скорость мыслепередачи. Меньше, чем у него или Аоллы, но больше, чем у остальных Советников.
– Не очень. У тебя теперь стал выше болевой порог, так что потерпишь. – Строггорн не стал говорить мальчику, насколько тот теперь будет отличаться от окружающих, чтобы не расстраивать его. Он постарался не очень измучить ребенка, но установка тридцати восьми пси-входов все равно требовала много времени.
– Чем ты так доволен?
– Я все-таки выдержал! Никогда бы не поверил, что мне удастся такое, – он помолчал и спросил: – Я не вел себя как трус?
От его вопроса Строггорн мысленно рассмеялся, но потом объяснил Дигу, что после таких операций нельзя без спроса вставать, и тем более отключаться от Машины.
– Почему? – удивился мальчик.
– Потому что я не закончил.
От слов Строггорна у Дига сразу испортилось настроение. Он попытался, проникнув в мозг, выяснить, что еще с ним собираются делать. Блоки были совершенно непроницаемы и пришлось отступить. Строггорн снова уложил его на стол и проверил прохождение сигналов при подключении к Машине. Все было нормально и через несколько часов, проведенных Дигом в гелевой ванне, он отпустил мальчика домой.
Неприятности начались у Диггиррена сразу, как только он увидел отца. Тот удивленно уставился на него, и мальчик не сразу понял, в чем дело. Никогда Диг не проникал в мозг родителей, считая это совершенно недопустимым, но в этот раз нарушил данное себе слово и сразу пожалел, что сделал это. Из мыслей отца Диг выяснил, что у него совершенно нечеловеческий взгляд. Учитывая, что отец сам был эспером, сразу стало ясно, как это серьезно.
– Отец. – Диг не стал скрывать, что на сей раз прочитал мысли отца, которые тот вовсе не собирался делить с ним. – Я не понял, почему ты так испугался меня?
– Что с тобой сделали? – Нил все пытался перебороть себя, всматриваясь в глаза сына. – И говори медленнее, а то мне больно от такой большой скорости.
– Я и так все время замедляю скорость мыслепередачи! – возмутился Диг. – Я стал Вардом, отец. – Он постарался успокоиться и говорить медленно.
– Нет. – Нил покачал головой. – Я знаю немало Вардов, но они никогда не производили на меня такого впечатления, хотя… – Он сейчас вспомнил, что, когда сидел возле операционной и ждал Дига, возле него остановился высокий, со светлыми волосами и лицом, закрытым полумаской человек, чтобы выяснить, кого Нил ждет. От взгляда того человека у него возникло точно такое же чувство. Он мысленно показал мальчику образ этого мужчины и спросил:
– Ты знаешь его?
– Да. – Несмотря на маску на лице, Диг сразу узнал его. – Это Советник Строггорн ван Шер. Он оперировал меня, устанавливал пси-входы. Но он ничего не делал с моей головой! Это точно.
– Думаю, здесь дело в чем-то другом, но я не смогу тебе помочь. – Нил наконец опустил глаза, стараясь больше не встречаться с Дигом взглядом. Он с горечью подумал, что у мальчика всегда был мягкий ласковый взгляд и, может быть поэтому, множество друзей. Все знали, что Диггиррен почти не выносит боли, его всегда щадили, и это сделало мальчика всеобщим любимцем. Нил со страхом подумал о том, как теперь воспримут его друзья.
Диггиррен вернулся в школу, стараясь смягчить взгляд, но очень скоро понял, что это невозможно. Целую неделю он пытался выдержать пытку изоляцией – его друзья едва не шарахались от него, а затем, сдавшись, разыскал Строггорна. Казалось, того это нисколько не удивило.
– Что ты хочешь услышать от меня?
– Всегда ли будет так? – Диггиррен смотрел прямо в глаза Строггорну. – И отчего это?
– Я часто думал об этом, но могу сказать тебе лишь, к какому выводу пришел. И у тебя, и у меня очень высокая скорость мыслепередачи, а для того, чтобы общаться, нам приходится все время замедлять ее. Наверное поэтому возникает такой эффект.
– Значит, теперь мне никогда от этого не избавиться? – У Дига в глазах блеснули слезы. – Как же можно с этим жить? От меня шарахаются все друзья…
– Очевидно, у тебя не будет друзей. Со временем, конечно, тебе придется общаться с людьми, но пока нужно смириться.
– Разве с этим можно смириться? – По лицу Дига потекли слезы, но Строггорн не стал успокаивать его. Он слишком хорошо знал, что это только начало и, скорее всего, пока не самая большая плата за его редкие способности.
Линган разработал для мальчика программу индивидуального обучения – все Советники решили, что незачем мучить Дига принудительным общением с людьми. С тех пор каждый день недели он проводил с одним из них. Линган обучал Дига боевым искусствам, как когда-то Креила, понимая, что ему, как Варду, придется в жизни переносить большие физические нагрузки. Эти занятия очень нравились мальчику, заменив в какой-то степени внимание друзей, и это чрезвычайно сблизило их. Строггорн учил мыслеблокировке, кроме него, никто не смог бы это сделать. Лао объяснял все подряд, отвечал на многочисленные вопросы Дига и таскал с собой в Многомерность, а Креил с помощью Машины проходил с ним курс обычного обучения. Диггиррен очень медленно стал привыкать к совершенно другой жизни.
Глава 14
– Хорошо, что ты пришел. – Она кивнула ему, как всегда, не здороваясь. – Я не успеваю поставить ему пси-входы. Сделай это сам – все-таки это будет полегче, чем через Машину. В остальном мы закончили. Мне пора.
– Элоир Вэр, вы не хотели бы поговорить с Креилом? – Линган прямо смотрел ей в глаза.
– Из-за Тины? Разве я смогу ему помочь? – Странница покачала головой. – Передай ему мои соболезнования.
– Вы же не могли не знать об этом? – совсем тихо спросил Лао.
– Допустим. Но откуда ты знаешь, что по-другому было бы лучше? – Странница холодно посмотрела на него, и Лао опустил взгляд.
– Как все это иногда бывает страшно, и как похоже на убийство, – задумчиво сказал Линган.
– Вряд ли тебе удастся пристыдить меня, Линган. – Странница обвела их взглядом и вышла, как всегда, оставив после себя куда больше вопросов, чем ответов.
Строггорн вошел под купол. Диггиррен был совсем измучен.
– Мне еще будут что-нибудь делать? – спросил он.
– Я должен поставить тебе пси-входы. – Строггорн внимательно вслушивался в его мысли.
– Это больно? – Оттого, что Диг волновался, он спросил это очень быстро, и только сейчас Строггорну стало ясно, что у мальчика теперь очень высокая скорость мыслепередачи. Меньше, чем у него или Аоллы, но больше, чем у остальных Советников.
– Не очень. У тебя теперь стал выше болевой порог, так что потерпишь. – Строггорн не стал говорить мальчику, насколько тот теперь будет отличаться от окружающих, чтобы не расстраивать его. Он постарался не очень измучить ребенка, но установка тридцати восьми пси-входов все равно требовала много времени.
***
Диг вышел из-под купола и увидел Строггорна. Он только что проснулся после операции и сразу же отключился от Машины. Строггорн обернулся и увидел, что Диг улыбается.– Чем ты так доволен?
– Я все-таки выдержал! Никогда бы не поверил, что мне удастся такое, – он помолчал и спросил: – Я не вел себя как трус?
От его вопроса Строггорн мысленно рассмеялся, но потом объяснил Дигу, что после таких операций нельзя без спроса вставать, и тем более отключаться от Машины.
– Почему? – удивился мальчик.
– Потому что я не закончил.
От слов Строггорна у Дига сразу испортилось настроение. Он попытался, проникнув в мозг, выяснить, что еще с ним собираются делать. Блоки были совершенно непроницаемы и пришлось отступить. Строггорн снова уложил его на стол и проверил прохождение сигналов при подключении к Машине. Все было нормально и через несколько часов, проведенных Дигом в гелевой ванне, он отпустил мальчика домой.
Неприятности начались у Диггиррена сразу, как только он увидел отца. Тот удивленно уставился на него, и мальчик не сразу понял, в чем дело. Никогда Диг не проникал в мозг родителей, считая это совершенно недопустимым, но в этот раз нарушил данное себе слово и сразу пожалел, что сделал это. Из мыслей отца Диг выяснил, что у него совершенно нечеловеческий взгляд. Учитывая, что отец сам был эспером, сразу стало ясно, как это серьезно.
– Отец. – Диг не стал скрывать, что на сей раз прочитал мысли отца, которые тот вовсе не собирался делить с ним. – Я не понял, почему ты так испугался меня?
– Что с тобой сделали? – Нил все пытался перебороть себя, всматриваясь в глаза сына. – И говори медленнее, а то мне больно от такой большой скорости.
– Я и так все время замедляю скорость мыслепередачи! – возмутился Диг. – Я стал Вардом, отец. – Он постарался успокоиться и говорить медленно.
– Нет. – Нил покачал головой. – Я знаю немало Вардов, но они никогда не производили на меня такого впечатления, хотя… – Он сейчас вспомнил, что, когда сидел возле операционной и ждал Дига, возле него остановился высокий, со светлыми волосами и лицом, закрытым полумаской человек, чтобы выяснить, кого Нил ждет. От взгляда того человека у него возникло точно такое же чувство. Он мысленно показал мальчику образ этого мужчины и спросил:
– Ты знаешь его?
– Да. – Несмотря на маску на лице, Диг сразу узнал его. – Это Советник Строггорн ван Шер. Он оперировал меня, устанавливал пси-входы. Но он ничего не делал с моей головой! Это точно.
– Думаю, здесь дело в чем-то другом, но я не смогу тебе помочь. – Нил наконец опустил глаза, стараясь больше не встречаться с Дигом взглядом. Он с горечью подумал, что у мальчика всегда был мягкий ласковый взгляд и, может быть поэтому, множество друзей. Все знали, что Диггиррен почти не выносит боли, его всегда щадили, и это сделало мальчика всеобщим любимцем. Нил со страхом подумал о том, как теперь воспримут его друзья.
Диггиррен вернулся в школу, стараясь смягчить взгляд, но очень скоро понял, что это невозможно. Целую неделю он пытался выдержать пытку изоляцией – его друзья едва не шарахались от него, а затем, сдавшись, разыскал Строггорна. Казалось, того это нисколько не удивило.
– Что ты хочешь услышать от меня?
– Всегда ли будет так? – Диггиррен смотрел прямо в глаза Строггорну. – И отчего это?
– Я часто думал об этом, но могу сказать тебе лишь, к какому выводу пришел. И у тебя, и у меня очень высокая скорость мыслепередачи, а для того, чтобы общаться, нам приходится все время замедлять ее. Наверное поэтому возникает такой эффект.
– Значит, теперь мне никогда от этого не избавиться? – У Дига в глазах блеснули слезы. – Как же можно с этим жить? От меня шарахаются все друзья…
– Очевидно, у тебя не будет друзей. Со временем, конечно, тебе придется общаться с людьми, но пока нужно смириться.
– Разве с этим можно смириться? – По лицу Дига потекли слезы, но Строггорн не стал успокаивать его. Он слишком хорошо знал, что это только начало и, скорее всего, пока не самая большая плата за его редкие способности.
Линган разработал для мальчика программу индивидуального обучения – все Советники решили, что незачем мучить Дига принудительным общением с людьми. С тех пор каждый день недели он проводил с одним из них. Линган обучал Дига боевым искусствам, как когда-то Креила, понимая, что ему, как Варду, придется в жизни переносить большие физические нагрузки. Эти занятия очень нравились мальчику, заменив в какой-то степени внимание друзей, и это чрезвычайно сблизило их. Строггорн учил мыслеблокировке, кроме него, никто не смог бы это сделать. Лао объяснял все подряд, отвечал на многочисленные вопросы Дига и таскал с собой в Многомерность, а Креил с помощью Машины проходил с ним курс обычного обучения. Диггиррен очень медленно стал привыкать к совершенно другой жизни.
Глава 14
275 год относительного времени июнь, 2029 год абсолютного времени
Ровно через пять лет после последнего прилета Аоллы на Землю Линган от имени Совета Вардов потребовал ее возвращения для очередного генетического обследования. Его очень обеспокоило, что Аолла никак не отреагировала на известие о смерти Тины. Все знали, что она всегда относилась к Креилу как к брату, а Тина была ее единственной подругой на Земле. Полное отсутствие реакции вплоть до того, что Аолла даже не выразила соболезнования, было, по меньшей мере, странно.
С Дорна сообщили, что Аолла ван Вандерлит категорически отказывается возвращаться на Землю. Линган настаивал, понимая, что если она не вернется в положенный срок, генетическая регрессия может стать для нее слишком опасной и она, возможно, никогда больше не сможет вернуться на Землю.
Президент Дорн решал серьезную проблему. Аолла и Уш-ш-ш категорически возражали против ее возвращения на Землю. Советники не поверили Дорну, и ей самой пришлось подтвердить, что она приняла добровольное решение никогда больше не возвращаться.
Линган, вглядываясь в объемный экран, где плавно размахивало крыльями огромное существо, никак не мог поверить, что это Аолла. Земляне не могли отличить одного дорнца от другого, и им вполне могли подсунуть кого угодно. Линган помнил Аоллу еще совсем девочкой, которую он вытащил прямо из костра, где ее поджаривала Инквизиция. Теперь он решил, что ни за что на свете не позволит ей навсегда покинуть Землю, во всяком случае до того, как она сама не прилетит и не заявит об этом. Линган посылал и посылал бесконечные запросы, в конце концов пригрозив, что пожалуется Страннице, хотя той не было на Земле и вряд ли стоило рассчитывать на ее помощь.
Президент Дорн растерялся. Ему не хотелось портить отношения с Землей из-за женщины. Был собран Совет, который принял решение отправить Аоллу силой, так как добровольно она наотрез отказалась покинуть Дорн. Уш-ш-ша на время изолировали. Никто не сомневался в том, что он сделает все, чтобы не допустить отлета жены.
На сей раз Аоллу пришлось обследовать перед отлетом силой. Еще до их свадьбы было решено, что нельзя допустить ее случайной беременности, и перед каждым отправлением на Землю ей проводили генетическое обследование. Она сопротивлялась, крича, что вполне согласна родить Уш-ш-шу ребенка и не позволит никому вмешиваться в свою личную жизнь. Первый раз за все время пребывания на Дорне пришлось связать ее для обследования. В отличие от предыдущих обследований удалось обнаружить и изъять оплодотворенную клетку. Президент решил, что строго накажет Уш-ш-ша за это, нисколько не сомневаясь, что если дело дойдет до родов – Аолла умрет и придется отвечать перед Землей.
Ее буквально впихнули в камеру перехода, заблокировав вход. Аолла в полете разгонялась и с силой ударялась о перегородку, и Президент испугался, что она покалечится раньше, чем начнется регрессия. Дорн приказал изменить число измерений в камере на три, чтобы вынудить ее начать процесс. Аолла, задыхаясь, с трудом добралась до ванны. Параметры в камере быстро менялись, и она поняла, что если сейчас же не начнет изменяться – погибнет в совершенно несоответствующих дорнскому телу условиях. На этот раз регрессия заняла больше двадцати дней. На Земле держали наготове операционную. У землян не осталось никаких сомнений в том, что с Аоллой не все в порядке.
– Очень хочется есть! – сказала она.
– Аолла, ты узнаешь меня? – Линган внимательно вслушивался в ее мозг, но сейчас, во всяком случае на первом уровне, она мыслила нормально.
– Конечно, Линган. А почему у тебя были сомнения?
Он не стал отвечать ей, не желая пугать раньше времени, и переглянулся с Лао.
– Пойдем со мной, девочка, – Линган старался говорить как можно мягче.
– А еда? – Она неуверенно поглядела на него.
– Я не думаю, что тебе сейчас следует есть. – Он сделал к ней шаг, и Аолла попятилась, не спуская с него глаз.
– Что ты собираешься со мной делать? – почти закричала она.
– Ничего, обычное генетическое обследование. Ты забыла? Ты проходишь их каждый раз, когда на Земле. – Линган сделал еще один шаг, и Аолла, отступая, уперлась спиной в гиперпространственное окно. Сейчас оно было закрыто, и ей не удалось бы уйти через него.
– Нет! – закричала она. – Я не хочу!
Лао впервые понял, как Линган осуществлял свой классический захват. Последние метры он перепрыгивал через Многомерность, сразу возникая в нужном месте. За доли секунды Аолла оказалась зажатой в его руках. Линган старался не сломать ей что-нибудь, но она так сильно сопротивлялась, что можно было не удержать ее.
– Лао! Вызывай Креила и Строггорна! Быстро!
Ему все-таки пришлось мягким ударом лишить ее сознания. Линган подхватил Аоллу на руки и быстро понес в операционную. Она могла в любой момент очнуться, а у него не было желания еще раз причинять ей боль. Положив Аоллу на стол, он быстро раздел ее и приказал Машине прижать специальными захватами. Очнувшись, она вполне осмысленно посмотрела на него.
– Зачем ты меня привязал? – спросила Аолла, и от ее мягкого тона ему стало не по себе.
– Лежи. – Линган не стал вдаваться в объяснения, вышел из-под купола и начал настраивать аппаратуру. Он готовил сразу три кресла, понимая, что вряд ли в такой ситуации может справиться один Вард-Хирург. Креил влетел в операционную, на ходу снимая рубашку, и сразу занял пси-кресло.
– Проверяй генетику, – кивнул ему Линган. – У нас есть для нее наркоз?
– Да, на этот раз, думаю, это то, что нужно. – Креил дал состав и наблюдал на экране, заснула ли Аолла.
Вошли Лао и Строггорн.
– Кто за оператора? – спросил Креил.
– Я, очевидно, – ответил Линган.
Строггорн подключился на двадцать точек, помогая Креилу брать ткани на генетический анализ. Они работали очень быстро и через двадцать минут закончили.
– Анализ будет обработан примерно через полчаса, – сказал Креил. – Что дальше?
– Подозреваю, глубокий зондаж, – расстроенно сказал Линган.
– Замечательно! Ты не боишься, что она придет в сознание? – Строггорн пристально посмотрел на Лингана.
– Боюсь, а что делать?
– Твой предварительный диагноз? – уточнил Строггорн.
– В лучшем случае – раздвоение личности. Хотя, может быть, это что-то другое. Да, и еще. У нее, кажется, опять возросла скорость мыслепередачи.
Строггорн только слегка кивнул головой, принимая это к сведению. Он скомандовал Машине подключить его на все точки, и только тут выяснилось, что у него их пятьдесят шесть.
– У тебя тоже возросла скорость передачи? – удивленно спросил Креил. Строггорн, как обычно, не ответил на бессмысленный вопрос.
– Я начинаю, – предупредил он Вард-Хирургов.
Строггорн вошел в мозг Аоллы. Блоки были плотно сомкнуты. Он безуспешно попытался снять их и вернулся в реальность.
– Линган, подключи дополнительную энергию. Своей нам не справиться. И что в анализе? – спросил Строггорн, увидев, как Креил внимательно изучает результаты.
– Аолла – не человек.
– Мы все не люди. Что ты имеешь в виду?
– Она генетически – не человек, – пояснил Креил.
– Надо же, – удивился Линган. – А с виду не скажешь!
– Ты можешь ей начать вводить регрессант? – спросил Строггорн.
– А что это такое? – спросил Лао, первый раз услышавший про такой препарат.
– Это лекарство, которое может привести ее генетические показатели к нормальным. Его успели разработать на Ригеле до катастрофы, – пояснил Креил, и все почувствовали его боль. – Я бы не стал рисковать, пока не разберемся с головой. Это колоссальная нагрузка на организм. И его никогда не испытывали на людях.
– Хорошо, – ответил Строггорн. – Я попробую снять ей блоки Вард-Структуры, может быть, тогда мы и поймем, кто она сейчас. Подключи на меня дополнительную энергию. – Он подумал, как хорошо, что после случая с Линганом они предусмотрели такую возможность.
С помощью дополнительной энергии ему достаточно легко удалось снять блоки первого уровня. Лао и Креил помогали. Вард-Структура засияла перед ними во всем своем великолепии, и они облегченно перевели дух.
– Я чего-то не понимаю, – сказал Строггорн. – Где же тогда вторая личность?
Он тщательно обследовал мозг, пока не наткнулся на еще одну блокировку.
– Это что? Ее не должно здесь быть. – Строггорн попробовал ее снять, но она была словно впаяна в мозг. – Мне сдается, здесь поработал хирург. Давайте все вместе.
– Мне нужно выйти. Она сейчас очнется, и я хочу поговорить с ней. – Строггорн вернулся в реальность, и Линган с удивлением смотрел, как он отключается от кресла.
– Что ты хочешь делать, Строггорн?
– Перед тем, как калечить ее, я хочу, чтобы она сама сделала выбор. Может быть, ей будет лучше на Дорне? Как мы можем решать за нее, Линган?
Строггорн не стал одеваться и, практически обнаженный, вошел под купол. Он внимательно посмотрел на Аоллу, и она действительно открыла глаза.
– Ты узнаешь меня? – спросил Строггорн.
– Да, Строггорн, только очень больно голову, – она застонала. – Ты можешь как-нибудь убрать эту боль?
– Нет, Аолла. Я могу сделать только больнее. У тебя сейчас две личности. Одна – Вард, другая – существо с Дорна. И надо сделать выбор. Я могу помочь тебе и убрать одну из них, пока ты не сошла с ума. Но сначала скажи мне, только честно. Кем ты хочешь остаться? Обещаю, что приму твой выбор.
Аолла долго смотрела на него, и Строггорн уже начал думать, что она так и не поняла его вопрос. Телепатически он воспринимал только ее боль. Потом Аолла закрыла глаза и отчетливо произнесла:
– Я люблю тебя и хочу остаться с тобой на Земле.
Она почти тотчас снова потеряла сознание. Строггорн вернулся в пси-кресло и кивнул Лингану.
Много часов он безжалостно выжигал другую личность. Коррекции пришлось подвергнуть все уровни психики, и даже зоны памяти, и только Вард-Структуру удалось оставить нетронутой. Уш-ш-ш, видимо, так и не понял, что это такое и не решился вмешаться в эту сферу. Вторая личность, которую он создавал почти десять лет, исчезала под пронзительным светом пси-лучей. Строггорн знал, что причиняет Анне немыслимую боль и поклялся себе, что никогда больше не станет оперировать ее мозг.
Когда он закончил операцию, то увидел Лингана. Тот сидел в кресле, зажав уши руками, и Строггорн понял, что все эти часы тот слушал непрерывные крики Аоллы.
– Это семь кругов ада, – сказал Линган, посмотрев на Строггорна, когда понял, что все закончилось.
– Я знаю, Линган. Но иначе ее было не спасти. И, клянусь, я никогда больше не прикоснусь к ее мозгу. У меня нет больше сил причинять ей боль. – Он немного помолчал. – Знаешь, мне иногда кажется, самое лучшее, что вы с Лао могли сделать для нее, – это оставить тогда на костре.
Линган вздрогнул.
– Между прочим, я единственный был против этого мерзкого брака, – возмутился Линган.
– Это так. Но миссия Аоллы – быть на Дорне, и она не могла позволить умереть Уш-ш-шу, потому что в его смерти обвинили бы ее, и несомненно, это ухудшило бы наши отношения, – грустно заметил Строггорн. – Ты же всегда знал, что наши жизни не принадлежат нам. Это было основным условием воскрешения. Но в отличие от тебя и Лао нам никто не дал возможности выбирать… Хватит философии! – Он словно очнулся. – Ты разрешишь мне забрать ее к себе?
– Это надо решать Креилу – ему проводить коррекцию. Во всяком случае, я не собираюсь тебе мешать, – ответил Линган.
– Наверное, это возможно, – откликнулся Креил. Он уже отключился от кресла и одевался. – Только мне придется пожить у тебя. Препарат нужно вводить каждые четыре часа под постоянным наблюдением.
– Только сделай мне одолжение, – попросил Строггорн. – Делай все это сам.
– Как часто, когда я прихожу в себя, ты со мной!
– Рад, что ты узнаешь меня! – Креил действительно обрадовался. Никто не знал, насколько тяжелыми для ее мозга были последствия удаления второй личности.
– Ты не скажешь, где я? – Аолла оглядела операционную.
– Как ты думаешь? – Мысленно улыбнулся он.
– У Строггорна! Правильно? – угадала она. И оттого, что Аолла все помнила, у Креила стало легче на душе.
– Лучше скажи, как себя чувствуешь?
– Вполне сносно. Только слабость. Боже мой! Я же черт его знает, сколько дней не ела! Может быть, меня все-таки накормят на Земле?
– Не раньше, чем я закончу обследование, – Креил сказал это строго.
– Узнаю Вардов – ни на шаг без условий! Давай, обследуй, есть охота.
Креил знал, что проводить полное обследование пока бессмысленно и ограничился несколькими пробами тканей. Джон, как всегда, оказался прав. Изменение произошло резким скачком и сейчас гены выглядели совсем как человеческие, что очень обрадовало Креила. Он подумал, что Тина погибла не напрасно: регрессант был разработан на основе экспериментов, проведенных на Ригеле. Стайн ввез сервировочный столик с чашкой бульона и маленьким кусочком белого хлеба.
– Ты думаешь, я этим наемся? – грустно спросила Аолла.
– Конечно, не наешься, – сказал Строггорн. Он появился совершенно бесшумно, словно возник в воздухе, держа в руках букет белых цветов. Аолла с трудом подняла голову с подушки, чтобы лучше видеть его.
– Боже мой! Никогда бы не подумала, что ты на это способен! – В ее голове было изумление, и ей показалось, что Строггорн слегка мысленно улыбнулся.
– Я рад, что с тобой все хорошо.
– Откуда ты это можешь знать? Неужели опять влез в мою голову? – спросила Аолла, и Строггорн слегка вздрогнул от ее вопроса, но ничего не ответил, отдал цветы Креилу и поставил стул рядом с кроватью. – Ты разрешишь мне поесть? – Аолла постаралась улыбнуться, но у нее закружилась голова, и она слегка прикрыла глаза, стараясь прекратить карусель в мозгу. Когда все остановилось, Строггорн помог ей выпить бульон. Сама бы Аолла не смогла сейчас удержать чашку.
– Вы мне расскажете, что еще собираетесь со мной делать? – Она смотрела, как Креил вводил ей очередную дозу регрессанта, и было непохоже, чтобы он собирался на этом останавливаться.
– Сначала доделаем это. – Креил кивнул на шприц. – На десятый день Джон рекомендует полное генетическое обследование…
– Надеюсь, под наркозом? – уточнила Аолла, и Креил кивнул.
– Не волнуйся, больно не будет. А потом, должен огорчить, психозондаж.
– Ты будешь делать? – Аолла посмотрела на Строггорна.
– Нет. Лао.
– Почему не ты? – спросила Аолла, но он просто посмотрел на нее и ничего не ответил.
– Строггорн больше не хочет влезать к тебе в голову, – пояснил Креил. – Ему надоело, что ты его боишься.
– Это правда? – спросила Аолла, в ее глазах блеснули слезы. Строггорн понял, что она хочет, чтобы он обнял ее, но стесняется попросить из-за Креила. Тот задумчиво посмотрел на них и как-то поспешно вышел.
Они долго молчали. Аолла вспомнила, что Строггорн никогда не дотрагивался до нее просто так, и не решилась ни о чем попросить. Они не были вместе больше десяти лет, и за это время в его жизни все могло измениться.
– Какие глупые мысли лезут тебе в голову! – неожиданно для нее сказал Строггорн, и Аолла вспомнила его манеру читать сквозь блоки. – Просто я хочу, чтобы ты сейчас отдохнула, поправилась и смогла бы спокойно все обдумать. Ты знаешь, я очень непростой человек, и тебе есть над чем поразмыслить. Нужно, чтобы восстановилась нормальная работа мозга, я не могу сейчас использовать твое положение. Это понятно, Аолла?
– Ты считаешь, я сейчас не в своем уме и не могу принимать решения? – Она почувствовала боль и обиду, и еще что-то поднялось изнутри.
– Я оперировал тебя. Это была очень жестокая операция. Ни ты, ни я не знаем сейчас, что сохранила твоя память, а что нет, и сколько времени нужно, чтобы все пришло в норму. – Строггорн говорил это как врач и остановился, только когда увидел, что по ее лицу текут слезы. – Не нужно так, не плачь. – Он осторожно взял ее руку и легонько сжал ее. – В конце концов, все будет хорошо и только так, как ты хочешь.
Аолла смотрела в его холодные глаза и, как всегда, не могла понять, говорит он серьезно или только для того, чтобы успокоить ее.
Шли дни, Аолла медленно поправлялась. На Дорн сообщили, не объясняя подробно раньше времени, что она серьезно заболела и теперь через день оттуда присылали запросы, на которые земляне давали весьма уклончивые ответы.
Ровно через пять лет после последнего прилета Аоллы на Землю Линган от имени Совета Вардов потребовал ее возвращения для очередного генетического обследования. Его очень обеспокоило, что Аолла никак не отреагировала на известие о смерти Тины. Все знали, что она всегда относилась к Креилу как к брату, а Тина была ее единственной подругой на Земле. Полное отсутствие реакции вплоть до того, что Аолла даже не выразила соболезнования, было, по меньшей мере, странно.
С Дорна сообщили, что Аолла ван Вандерлит категорически отказывается возвращаться на Землю. Линган настаивал, понимая, что если она не вернется в положенный срок, генетическая регрессия может стать для нее слишком опасной и она, возможно, никогда больше не сможет вернуться на Землю.
Президент Дорн решал серьезную проблему. Аолла и Уш-ш-ш категорически возражали против ее возвращения на Землю. Советники не поверили Дорну, и ей самой пришлось подтвердить, что она приняла добровольное решение никогда больше не возвращаться.
Линган, вглядываясь в объемный экран, где плавно размахивало крыльями огромное существо, никак не мог поверить, что это Аолла. Земляне не могли отличить одного дорнца от другого, и им вполне могли подсунуть кого угодно. Линган помнил Аоллу еще совсем девочкой, которую он вытащил прямо из костра, где ее поджаривала Инквизиция. Теперь он решил, что ни за что на свете не позволит ей навсегда покинуть Землю, во всяком случае до того, как она сама не прилетит и не заявит об этом. Линган посылал и посылал бесконечные запросы, в конце концов пригрозив, что пожалуется Страннице, хотя той не было на Земле и вряд ли стоило рассчитывать на ее помощь.
Президент Дорн растерялся. Ему не хотелось портить отношения с Землей из-за женщины. Был собран Совет, который принял решение отправить Аоллу силой, так как добровольно она наотрез отказалась покинуть Дорн. Уш-ш-ша на время изолировали. Никто не сомневался в том, что он сделает все, чтобы не допустить отлета жены.
На сей раз Аоллу пришлось обследовать перед отлетом силой. Еще до их свадьбы было решено, что нельзя допустить ее случайной беременности, и перед каждым отправлением на Землю ей проводили генетическое обследование. Она сопротивлялась, крича, что вполне согласна родить Уш-ш-шу ребенка и не позволит никому вмешиваться в свою личную жизнь. Первый раз за все время пребывания на Дорне пришлось связать ее для обследования. В отличие от предыдущих обследований удалось обнаружить и изъять оплодотворенную клетку. Президент решил, что строго накажет Уш-ш-ша за это, нисколько не сомневаясь, что если дело дойдет до родов – Аолла умрет и придется отвечать перед Землей.
Ее буквально впихнули в камеру перехода, заблокировав вход. Аолла в полете разгонялась и с силой ударялась о перегородку, и Президент испугался, что она покалечится раньше, чем начнется регрессия. Дорн приказал изменить число измерений в камере на три, чтобы вынудить ее начать процесс. Аолла, задыхаясь, с трудом добралась до ванны. Параметры в камере быстро менялись, и она поняла, что если сейчас же не начнет изменяться – погибнет в совершенно несоответствующих дорнскому телу условиях. На этот раз регрессия заняла больше двадцати дней. На Земле держали наготове операционную. У землян не осталось никаких сомнений в том, что с Аоллой не все в порядке.
***
Линган и Лао прямо-таки выхватили Аоллу из гиперпространственного окна. Она была в человеческом облике, и сначала им показалось, что все нормально, только ее руки были в подживших рубцах. Но когда Аолла безумно уставилась на них, явно не узнавая, им стало страшно. Линган вошел в ее мозг, пытаясь понять, что произошло, но она мыслила в совершенно нечеловеческих образах, и он ничего не понял. Внезапно все прекратилось. Аолла осмысленно посмотрела на Лингана и улыбнулась.– Очень хочется есть! – сказала она.
– Аолла, ты узнаешь меня? – Линган внимательно вслушивался в ее мозг, но сейчас, во всяком случае на первом уровне, она мыслила нормально.
– Конечно, Линган. А почему у тебя были сомнения?
Он не стал отвечать ей, не желая пугать раньше времени, и переглянулся с Лао.
– Пойдем со мной, девочка, – Линган старался говорить как можно мягче.
– А еда? – Она неуверенно поглядела на него.
– Я не думаю, что тебе сейчас следует есть. – Он сделал к ней шаг, и Аолла попятилась, не спуская с него глаз.
– Что ты собираешься со мной делать? – почти закричала она.
– Ничего, обычное генетическое обследование. Ты забыла? Ты проходишь их каждый раз, когда на Земле. – Линган сделал еще один шаг, и Аолла, отступая, уперлась спиной в гиперпространственное окно. Сейчас оно было закрыто, и ей не удалось бы уйти через него.
– Нет! – закричала она. – Я не хочу!
Лао впервые понял, как Линган осуществлял свой классический захват. Последние метры он перепрыгивал через Многомерность, сразу возникая в нужном месте. За доли секунды Аолла оказалась зажатой в его руках. Линган старался не сломать ей что-нибудь, но она так сильно сопротивлялась, что можно было не удержать ее.
– Лао! Вызывай Креила и Строггорна! Быстро!
Ему все-таки пришлось мягким ударом лишить ее сознания. Линган подхватил Аоллу на руки и быстро понес в операционную. Она могла в любой момент очнуться, а у него не было желания еще раз причинять ей боль. Положив Аоллу на стол, он быстро раздел ее и приказал Машине прижать специальными захватами. Очнувшись, она вполне осмысленно посмотрела на него.
– Зачем ты меня привязал? – спросила Аолла, и от ее мягкого тона ему стало не по себе.
– Лежи. – Линган не стал вдаваться в объяснения, вышел из-под купола и начал настраивать аппаратуру. Он готовил сразу три кресла, понимая, что вряд ли в такой ситуации может справиться один Вард-Хирург. Креил влетел в операционную, на ходу снимая рубашку, и сразу занял пси-кресло.
– Проверяй генетику, – кивнул ему Линган. – У нас есть для нее наркоз?
– Да, на этот раз, думаю, это то, что нужно. – Креил дал состав и наблюдал на экране, заснула ли Аолла.
Вошли Лао и Строггорн.
– Кто за оператора? – спросил Креил.
– Я, очевидно, – ответил Линган.
Строггорн подключился на двадцать точек, помогая Креилу брать ткани на генетический анализ. Они работали очень быстро и через двадцать минут закончили.
– Анализ будет обработан примерно через полчаса, – сказал Креил. – Что дальше?
– Подозреваю, глубокий зондаж, – расстроенно сказал Линган.
– Замечательно! Ты не боишься, что она придет в сознание? – Строггорн пристально посмотрел на Лингана.
– Боюсь, а что делать?
– Твой предварительный диагноз? – уточнил Строггорн.
– В лучшем случае – раздвоение личности. Хотя, может быть, это что-то другое. Да, и еще. У нее, кажется, опять возросла скорость мыслепередачи.
Строггорн только слегка кивнул головой, принимая это к сведению. Он скомандовал Машине подключить его на все точки, и только тут выяснилось, что у него их пятьдесят шесть.
– У тебя тоже возросла скорость передачи? – удивленно спросил Креил. Строггорн, как обычно, не ответил на бессмысленный вопрос.
– Я начинаю, – предупредил он Вард-Хирургов.
Строггорн вошел в мозг Аоллы. Блоки были плотно сомкнуты. Он безуспешно попытался снять их и вернулся в реальность.
– Линган, подключи дополнительную энергию. Своей нам не справиться. И что в анализе? – спросил Строггорн, увидев, как Креил внимательно изучает результаты.
– Аолла – не человек.
– Мы все не люди. Что ты имеешь в виду?
– Она генетически – не человек, – пояснил Креил.
– Надо же, – удивился Линган. – А с виду не скажешь!
– Ты можешь ей начать вводить регрессант? – спросил Строггорн.
– А что это такое? – спросил Лао, первый раз услышавший про такой препарат.
– Это лекарство, которое может привести ее генетические показатели к нормальным. Его успели разработать на Ригеле до катастрофы, – пояснил Креил, и все почувствовали его боль. – Я бы не стал рисковать, пока не разберемся с головой. Это колоссальная нагрузка на организм. И его никогда не испытывали на людях.
– Хорошо, – ответил Строггорн. – Я попробую снять ей блоки Вард-Структуры, может быть, тогда мы и поймем, кто она сейчас. Подключи на меня дополнительную энергию. – Он подумал, как хорошо, что после случая с Линганом они предусмотрели такую возможность.
С помощью дополнительной энергии ему достаточно легко удалось снять блоки первого уровня. Лао и Креил помогали. Вард-Структура засияла перед ними во всем своем великолепии, и они облегченно перевели дух.
– Я чего-то не понимаю, – сказал Строггорн. – Где же тогда вторая личность?
Он тщательно обследовал мозг, пока не наткнулся на еще одну блокировку.
– Это что? Ее не должно здесь быть. – Строггорн попробовал ее снять, но она была словно впаяна в мозг. – Мне сдается, здесь поработал хирург. Давайте все вместе.
ВАРД-ХИРУРГ – ОПЕРАТОРУ: – Увеличь подачу энергии, только перераспредели на всех, нам не хватает мощности.Они все увеличивали и увеличивали подачу энергии, пока блоки не растаяли под пси-лучами. И тут же огромный пси-образ – существо с Дорна – налетело на них. Лао видел, как Строггорн прищурился и ответил мощным пси-ударом. Существо исчезло, но все знали, что это ненадолго.
– Мне нужно выйти. Она сейчас очнется, и я хочу поговорить с ней. – Строггорн вернулся в реальность, и Линган с удивлением смотрел, как он отключается от кресла.
– Что ты хочешь делать, Строггорн?
– Перед тем, как калечить ее, я хочу, чтобы она сама сделала выбор. Может быть, ей будет лучше на Дорне? Как мы можем решать за нее, Линган?
Строггорн не стал одеваться и, практически обнаженный, вошел под купол. Он внимательно посмотрел на Аоллу, и она действительно открыла глаза.
– Ты узнаешь меня? – спросил Строггорн.
– Да, Строггорн, только очень больно голову, – она застонала. – Ты можешь как-нибудь убрать эту боль?
– Нет, Аолла. Я могу сделать только больнее. У тебя сейчас две личности. Одна – Вард, другая – существо с Дорна. И надо сделать выбор. Я могу помочь тебе и убрать одну из них, пока ты не сошла с ума. Но сначала скажи мне, только честно. Кем ты хочешь остаться? Обещаю, что приму твой выбор.
Аолла долго смотрела на него, и Строггорн уже начал думать, что она так и не поняла его вопрос. Телепатически он воспринимал только ее боль. Потом Аолла закрыла глаза и отчетливо произнесла:
– Я люблю тебя и хочу остаться с тобой на Земле.
Она почти тотчас снова потеряла сознание. Строггорн вернулся в пси-кресло и кивнул Лингану.
Много часов он безжалостно выжигал другую личность. Коррекции пришлось подвергнуть все уровни психики, и даже зоны памяти, и только Вард-Структуру удалось оставить нетронутой. Уш-ш-ш, видимо, так и не понял, что это такое и не решился вмешаться в эту сферу. Вторая личность, которую он создавал почти десять лет, исчезала под пронзительным светом пси-лучей. Строггорн знал, что причиняет Анне немыслимую боль и поклялся себе, что никогда больше не станет оперировать ее мозг.
Когда он закончил операцию, то увидел Лингана. Тот сидел в кресле, зажав уши руками, и Строггорн понял, что все эти часы тот слушал непрерывные крики Аоллы.
– Это семь кругов ада, – сказал Линган, посмотрев на Строггорна, когда понял, что все закончилось.
– Я знаю, Линган. Но иначе ее было не спасти. И, клянусь, я никогда больше не прикоснусь к ее мозгу. У меня нет больше сил причинять ей боль. – Он немного помолчал. – Знаешь, мне иногда кажется, самое лучшее, что вы с Лао могли сделать для нее, – это оставить тогда на костре.
Линган вздрогнул.
– Между прочим, я единственный был против этого мерзкого брака, – возмутился Линган.
– Это так. Но миссия Аоллы – быть на Дорне, и она не могла позволить умереть Уш-ш-шу, потому что в его смерти обвинили бы ее, и несомненно, это ухудшило бы наши отношения, – грустно заметил Строггорн. – Ты же всегда знал, что наши жизни не принадлежат нам. Это было основным условием воскрешения. Но в отличие от тебя и Лао нам никто не дал возможности выбирать… Хватит философии! – Он словно очнулся. – Ты разрешишь мне забрать ее к себе?
– Это надо решать Креилу – ему проводить коррекцию. Во всяком случае, я не собираюсь тебе мешать, – ответил Линган.
– Наверное, это возможно, – откликнулся Креил. Он уже отключился от кресла и одевался. – Только мне придется пожить у тебя. Препарат нужно вводить каждые четыре часа под постоянным наблюдением.
– Только сделай мне одолжение, – попросил Строггорн. – Делай все это сам.
***
Аолле было очень плохо. Ей, так не пришедшей в сознание после операции, начали вводить регрессант. Никто и никогда не испытывал этот препарат, и поэтому никто не знал, какое действие он оказывает на практике. Джон Гил, синтезировавший регрессант, считал, что в лучшем случае процесс восстановления генной структуры займет шесть дней. Он разделил ввод препарата на небольшие дозы, чтобы уменьшить нагрузку на организм. У Аоллы скакала температура, и Креил думал, что хорошо бы ей и дальше быть без сознания. Когда на четвертые сутки он не заметил никаких улучшений, то связался с Джоном, но тот объяснил, что для эффекта должна накопиться достаточно большая доза, а сам генетический переход происходит скачкообразно и очень быстро. На шестой день Аолла пришла в себя. Креил был рядом. Она улыбнулась.– Как часто, когда я прихожу в себя, ты со мной!
– Рад, что ты узнаешь меня! – Креил действительно обрадовался. Никто не знал, насколько тяжелыми для ее мозга были последствия удаления второй личности.
– Ты не скажешь, где я? – Аолла оглядела операционную.
– Как ты думаешь? – Мысленно улыбнулся он.
– У Строггорна! Правильно? – угадала она. И оттого, что Аолла все помнила, у Креила стало легче на душе.
– Лучше скажи, как себя чувствуешь?
– Вполне сносно. Только слабость. Боже мой! Я же черт его знает, сколько дней не ела! Может быть, меня все-таки накормят на Земле?
– Не раньше, чем я закончу обследование, – Креил сказал это строго.
– Узнаю Вардов – ни на шаг без условий! Давай, обследуй, есть охота.
Креил знал, что проводить полное обследование пока бессмысленно и ограничился несколькими пробами тканей. Джон, как всегда, оказался прав. Изменение произошло резким скачком и сейчас гены выглядели совсем как человеческие, что очень обрадовало Креила. Он подумал, что Тина погибла не напрасно: регрессант был разработан на основе экспериментов, проведенных на Ригеле. Стайн ввез сервировочный столик с чашкой бульона и маленьким кусочком белого хлеба.
– Ты думаешь, я этим наемся? – грустно спросила Аолла.
– Конечно, не наешься, – сказал Строггорн. Он появился совершенно бесшумно, словно возник в воздухе, держа в руках букет белых цветов. Аолла с трудом подняла голову с подушки, чтобы лучше видеть его.
– Боже мой! Никогда бы не подумала, что ты на это способен! – В ее голове было изумление, и ей показалось, что Строггорн слегка мысленно улыбнулся.
– Я рад, что с тобой все хорошо.
– Откуда ты это можешь знать? Неужели опять влез в мою голову? – спросила Аолла, и Строггорн слегка вздрогнул от ее вопроса, но ничего не ответил, отдал цветы Креилу и поставил стул рядом с кроватью. – Ты разрешишь мне поесть? – Аолла постаралась улыбнуться, но у нее закружилась голова, и она слегка прикрыла глаза, стараясь прекратить карусель в мозгу. Когда все остановилось, Строггорн помог ей выпить бульон. Сама бы Аолла не смогла сейчас удержать чашку.
– Вы мне расскажете, что еще собираетесь со мной делать? – Она смотрела, как Креил вводил ей очередную дозу регрессанта, и было непохоже, чтобы он собирался на этом останавливаться.
– Сначала доделаем это. – Креил кивнул на шприц. – На десятый день Джон рекомендует полное генетическое обследование…
– Надеюсь, под наркозом? – уточнила Аолла, и Креил кивнул.
– Не волнуйся, больно не будет. А потом, должен огорчить, психозондаж.
– Ты будешь делать? – Аолла посмотрела на Строггорна.
– Нет. Лао.
– Почему не ты? – спросила Аолла, но он просто посмотрел на нее и ничего не ответил.
– Строггорн больше не хочет влезать к тебе в голову, – пояснил Креил. – Ему надоело, что ты его боишься.
– Это правда? – спросила Аолла, в ее глазах блеснули слезы. Строггорн понял, что она хочет, чтобы он обнял ее, но стесняется попросить из-за Креила. Тот задумчиво посмотрел на них и как-то поспешно вышел.
Они долго молчали. Аолла вспомнила, что Строггорн никогда не дотрагивался до нее просто так, и не решилась ни о чем попросить. Они не были вместе больше десяти лет, и за это время в его жизни все могло измениться.
– Какие глупые мысли лезут тебе в голову! – неожиданно для нее сказал Строггорн, и Аолла вспомнила его манеру читать сквозь блоки. – Просто я хочу, чтобы ты сейчас отдохнула, поправилась и смогла бы спокойно все обдумать. Ты знаешь, я очень непростой человек, и тебе есть над чем поразмыслить. Нужно, чтобы восстановилась нормальная работа мозга, я не могу сейчас использовать твое положение. Это понятно, Аолла?
– Ты считаешь, я сейчас не в своем уме и не могу принимать решения? – Она почувствовала боль и обиду, и еще что-то поднялось изнутри.
– Я оперировал тебя. Это была очень жестокая операция. Ни ты, ни я не знаем сейчас, что сохранила твоя память, а что нет, и сколько времени нужно, чтобы все пришло в норму. – Строггорн говорил это как врач и остановился, только когда увидел, что по ее лицу текут слезы. – Не нужно так, не плачь. – Он осторожно взял ее руку и легонько сжал ее. – В конце концов, все будет хорошо и только так, как ты хочешь.
Аолла смотрела в его холодные глаза и, как всегда, не могла понять, говорит он серьезно или только для того, чтобы успокоить ее.
***
Во время генетического обследования Аолла спала под наркозом. Хотя обследование проводил Креил, Строггорн тоже был в операционной. Креил впервые заметил, что Строггорн обеспокоен. Когда результаты обследования подтвердили, что все нормально и Аолла снова человек, все с облегчением вздохнули. Радовало хотя бы то, что ее мучили не зря. Строггорн, дождавшись результатов, тут же увез Аоллу к себе домой. На этот раз он положил ее в своей спальне, которой очень редко пользовался.Шли дни, Аолла медленно поправлялась. На Дорн сообщили, не объясняя подробно раньше времени, что она серьезно заболела и теперь через день оттуда присылали запросы, на которые земляне давали весьма уклончивые ответы.