Когда он снова включил зрение, их несли над огромным пространством планеты. Почти стемнело, и все перешли на инфракрасный диапазон. Поверхность начинала отдавать полученное за день тепло, потоки воздуха, хорошо видимые, поднимались высоко неровными колоннами.
   Аолла спала, не видя этой красоты, и проснулась, только когда они достигли Каньона. Когда-то, в свой самый первый прилет, Строггорн уже побывал здесь, облетев и осмотрев это место, о котором столько слышал. Энергия, так щедро излучаемая Каньоном, была одним из видов пси-излучения, почти идеально подходившая для передачи в Многомерные тела, но на Дорне система усвоения такой энергии была только у мужчин. Строггорн подумал, что Аолла, существо Многомерности, сопротивляясь Уш-ш-шу, наверняка использовала эту энергию, хотя, видимо, так и не поняла этого.
   Строггорн вслушался в ее мозг. Она сидела на краю пропасти, сложив крылья и наблюдая за перетоками энергии. Аолла нисколько не боялась, хотя прошлый раз едва не погибла в этом месте, и Строггорну подумалось, что за долгие годы пребывания на Дорне планета стала для нее второй родиной.
   – Ну, что будем делать? – Строггорн спокойно смотрел на Аоллу, в его серых глазах сейчас отражались сполохи огня. – Могу отнести тебя домой, если хочешь, а если нет – можем осмотреть Каньон, красивое место, я уже бывал здесь, только днем. Там есть водосход: знаешь, такое скопление висячей четырехмерной воды, которая не может течь, как на Земле, и просто висит в воздухе?
   – Тогда полетим. – Аолла расправила крылья. День был жаркий, и ей захотелось остыть. Темная змея пропасти заскользила под ними, и щупальца энергии, хорошо видимые из-за более высокой температуры, достигали тел, вызывая легкую щекотку.
   – Я хотел тебе сказать, что ты можешь использовать эту энергию. Наши тела и на Земле, и на Дорне хорошо к этому приспособлены, – заметил Строггорн, пересекая очередной поток, который заскользил по крыльям, сливаясь с их сияющим в темноте цветом. Аолла поглядела на него и еще раз какое-то незнакомое чувство пронзило ее.
   – Интересно, – спросила она. – Ты нравишься дорнским женщинам?
   – Очень. – Строггорн мысленно смеялся. – По их понятиям, чем больше мужчина, тем привлекательнее. Наверное, это еще из прошлого, когда более сильный мужчина мог лучше защитить семью.
   – Понятно, ты что на Земле, что на Дорне издеваешься над женщинами. – Аоллу всегда злило пренебрежительное отношение к своему полу.
   – Я не над всеми, выборочно. Вот над Странницей я бы не рискнул подшутить.
   – Еще бы, можно сразу остаться без головы, характер у нее – будь здоров.
   Они уже совсем приблизились к водосходу: колышущееся марево, фиолетово-синее (вода была довольно холодной) висело в воздухе, почти перегораживая Каньон. Аолла со всего размаха, не замедляя полета, пронзила водную преграду, та расступилась, нисколько не разбрызгиваясь, и плавно заскользила по телу, охладив его и посеребрив крылья темными всплесками. Оказавшись на другой стороне, Аолла развернулась и снова пронзила преграду, ее смех разнесся над Каньоном. Строггорн последовал ее примеру, и сейчас это напоминало игру в прятки – их тела то появлялись в виду друг друга, то вновь исчезали.
   Наконец, Аолла устала и тяжело полетела вдоль пропасти, и Строггорн забрал ее на свои крылья. Он почувствовал, как впитанная энергия медленно начинает через присоски перетекать к ней. Аолла при этом вздрагивала, пытаясь понять, приятно это или нет, и никак не мешала ему. Строггорн вслушивался в ее мозг, по которому разливался сейчас покой, и медленное возбуждение передавалось сразу обоим. Это заставило его задуматься – и он понял, отчего это происходит и почему так отличается от Земли: присоски охватывали почти всю поверхность тела Аоллы, а на их родной планете просто физически был невозможен такой тесный контакт.
   В какой-то момент он уловил ее крик и просьбы отпустить, и тут же выполнил это. Аолла зависла напротив, смотря прямо ему в глаза, но в инфракрасном свете было видно, как потоки энергии все равно тянутся от его тела к ней. Он подумал, что это может испугать, но, казалось, ее не волновало это. Еще через миг блоки упали, и она, сразу потеряв управление крыльями, провалилась в пропасть Каньона. Строггорн мгновенно подлетел снизу и снова взял ее на спину. Он набирал высоту и удивлялся, как дорнцам во время операции удалось удержаться от психического слияния, – для него сейчас это было бы выше сил.
   Он нес ее, теперь уже не останавливаясь, вдоль Каньона, протягивающего к ним свои энергетические руки, и постепенно терял контроль над своими эмоциями. Вдруг, на самом пике, боль внезапного отключения Аоллы пронзила его. Строггорн не сразу это понял, но когда пропасть совершенно отчетливо зазмеилась под ними, резкое возвращение к реальности наполнило его тоской. Как Вард-Хирург, он сообразил, что это мозг Аоллы, не выдержав самой обычной нагрузки слияния, отключился, и она потеряла сознание. Перед ним возник образ Креила, который грустно объяснял, что жить со здоровым человеком и больным – совсем не одно и то же.
   Строггорн долетел до края Каньона, осторожно положил ее и вгляделся в абсолютно невыразительные сейчас глаза. Мозг Аоллы был открыт, и не было никакой проблемы проникнуть туда, но чем глубже он погружался, тем страшнее была правда. Повреждения зон памяти продолжали, хоть и медленно, прогрессировать, хотя непонятно было от чего. Строггорн несколько раз осмотрел Вард-Структуру: обычно, это означало ее дефект. Ему довольно легко удалось найти место, которое «штопал» Дорн. Оно давно заросло и никак не могло давать таких последствий, и все это было совершенно необъяснимым. Единственное, что сделал Строггорн, – уплотнил перегородки коридоров памяти, где проходила граница между реальностью и псевдореальностью, и смягчил последствия использования своего пси-образа Уш-ш-шем. Ему совсем не хотелось, чтобы Аолла снова начала шарахаться от него на Земле. Больше Строггорн помочь не мог. Теперь он сидел рядом с ней на краю Каньона, ожидая, пока она придет в себя. Строггорну было ясно, что та медицинская карта, которую он прочитал, писалась исключительно для самой Аоллы. Наверняка у Креила ван Рейна была и другая, где можно было узнать правду о ее состоянии.
   Очнувшись через несколько часов, испуганная Аолла попыталась закрыть свой мозг: это причинило ей сильную боль и удалось только с третьего раза. Она укоризненно посмотрела на Строггорна, поняв, что он влезал в ее голову и, возможно, оперировал, но ничего не сказала. От ее покорности ему стало еще хуже. Аолла залезла к нему на спину, все также ничего не говоря, и спала всю дорогу. Только дома она решилась задать вопрос.
   – У нас… не получилось?
   – Ты серьезно больна, девочка. – Строггорн вообще не мог обсуждать это. – Я хотел извиниться, что влез в твою голову, но тебе было очень плохо и я пытался помочь.
   – Удалось? – Аолла с надеждой посмотрела на него.
   – Боюсь, что нет. Я не могу понять, что с тобой.
   – Жаль, Креил говорил, что мне лучше, может быть, само пройдет?
   Строггорн не мог ей врать, но и не мог ответить правду, что это никогда не пройдет, пока ее личность, так медленно умирающая, не исчезнет совсем. За две недели, что они провели на Дорне, он еще дважды летал с Аоллой в Каньон, на сей раз с единственной целью – понять, в чем дело. На этой планете было, по крайней мере, одно преимущество – существовало хотя бы такое обезболивание. Строггорн знал, что на Земле, при ее состоянии, о вмешательстве в психику не пойдет даже речи – Аолла ни за что бы не вынесла той боли, которая возникнет при этом.
   Генетическое обследование Строггорну пришлось проводить самому, хотя врач был рядом и консультировал, что искать. Как может выглядеть оплодотворенная клетка, никто не имел ни малейшего понятия, но беспокоить ради этого Креила ван Рейна, Строггорн категорически отказался. Аолла достаточно спокойно перенесла процедуру. В одном месте ему удалось обнаружить нечто, резко отличающееся от остальных тканей, и они, теперь совместно с врачом, решили, что это она и есть, хотя понятие «клетка» сильно отличалось от земного. По своим размерам она превышала земную почти в тысячу раз, имея совершенно другую четырехмерную структуру.
   – Возможно не сообщать Аолле об этом? – спросил Строггорн, убедившись, что она спит.
   – Возможно. – Дорн совершенно спокойно отреагировал на наличие клетки. – Вы хотите изъять клетку, чтобы Аолла ничего не знала?
   – Конечно, страшно представить, какой урод может получиться от такого эксперимента!
   – Ничего страшного, получится существо Многомерности сразу второго или третьего уровня сложности с Естественным дорнским Обликом. У вашего типа существ так и бывает – воспринимается облик разумных существ планеты, где происходит зачатие. Или, если нет природных условий, а процесс произошел в Многомерности, получается нечто среднее между обликом отца и матери. Как у Странницы, отец – Суперг, мать – Тийомка, сам ребенок – Стайол. Нечто среднее между двумя цивилизациями с увеличенными возможностями каждой из них.
   – Никогда бы не подумал, что есть наблюдения подобного рода, – удивился Строггорн.
   – Вы слишком мало еще прожили, Советник. Но с рождением вашего ребенка неизбежно возникнут проблемы. Это невероятно энергоемкий процесс, и я не припомню, чтобы кто-либо из существ Многомерности рискнул пойти на это в таком молодом возрасте, как вы.
   – Почему?
   – Очень высока вероятность того, что Аолла при этом погибнет. Не случайно мы запретили ей иметь детей от Уш-ш-ша.
   – Самое поразительное, что на Земле Аолла уже давно не может иметь детей, наш ребенок был последним шансом иметь их, а теперь выясняется, что это не так.
   – Это так. Земных детей, наверное, вы действительно не можете иметь, слишком долго прожили для Трехмерного тела. Так будем изымать клетку?
   – Будем, – ответил Строггорн решительно.
   – Если вы так переживаете, что больше не получится. – Дорн уловил, как Советник болезненно воспринял возникшую ситуацию. – Мы можем сохранить клетку. Надумаете вырастить ребенка, прилетайте к нам, подсадим снова.
   – Правда? – Строггорн сразу ощутил облегчение, ничего не было бы для него хуже убийства своего ребенка. – Буду очень признателен.
   Принесли сложную аппаратуру со встроенным контейнером. Дорн скрыл, что поддержание жизнеспособности клетки потребует значительных затрат энергии, но он рассчитывал уговорить когда-нибудь Строггорна и Аоллу работать на планете и решил пойти на такие затраты. Только инкубационный период до развития клетки составлял на Дорне пятьдесят земных лет, и еще много лет беременности им пришлось бы быть на планете, постоянно энергетически «подкармливая» прожорливое существо Многомерности. Одной матери для этого было просто недостаточно, и Президент прекрасно знал о таких тонкостях.
***
   Строггорн почти на сутки раньше закончил регрессию, хотя они вместе с Аоллой начали ее, а потом сидел с Креилом в огромном зале с гиперпространственным окном и долго обсуждал то, что было в ее мозгу. На сей раз Креил дал Строггорну прочитать настоящую медицинскую карту, и сразу стало ясно, почему ее скрывали. Эти три года он постоянно проводил корректировку психики Аоллы, искусно просачиваясь через блоки, которые она не могла снять. Это занимало огромное количество времени, но они много бывали вместе. В ее состоянии Аолла не понимала, что с ней делают, и воспринимала все, как обычное проникновение при чтении мыслей друг друга.
   – Значит, если бы ты не корректировал ее психику? – Строггорн был в ужасе от того, что узнал.
   – Было бы еще хуже. Максимум, что можно сделать – пытаться замедлить распад психики, – пояснил Креил. – Честно говоря, я надеялся, что если Аолла снимет блоки и удастся более детально все выяснить – ты же понимаешь, я не волшебник и через блоки имел весьма смутное представление о настоящем состоянии, – можно будет ей помочь. Очень жаль, что это не так.
   – Ты показывал ее Лингану?
   – Конечно, не один раз, и Лао тоже не знает в чем дело. – Креил секунду помолчал. – Так ты уверен – повреждений Вард-Структуры нет?
   – Я проверил три раза, этого более чем достаточно, хотя по всем признакам – это Вард-Структура.
   – Хорошо. Теперь у нас более серьезный разговор. У кого Аолла будет теперь жить? О разводе она что-нибудь тебе говорила?
   – Нет.
   – Я же забыл! Как ты ее оперировал? В Каньоне? С обезболиванием? – Креил пристально посмотрел на Строггорна, который даже не пытался это отрицать. – Очень хорошо. Строггорн, ты когда что-нибудь делаешь, последствия просчитывать умеешь?
   – Креил. – Строггорн поморщился. – Все получилось спонтанно, а когда я влез в ее голову, возникло желание ей помочь. Ты бы действовал так же.
   – Врать ты горазд! Скажи еще, что на Дорн затащил ее исключительно в лечебных целях!
   – Нет, я хотел ее отбить, – сознался Строггорн в том, что и так было очевидно.
   – Отбил? Ты же обвинял меня, что принуждаю ее жить со мной при «неполноценных» отношениях. Убедился? С ней возможны «полноценные» отношения?
   – Невозможны.
   – Ну, и чего хорошего ты ей сделал? Заставил разрываться между нами? Сколько еще раз нужно повторить, чтобы ты понял: Аолла Вандерлит – больной человек. Строго говоря, она действительно недееспособна, и за последствия своих действий отвечать не может, а ты поставил ее в ситуацию такого выбора, который и для здорового человека был бы сложным! Теперь и меня вынудил решать за нее, сама же она не может и ничего не решит! – Креил устало откинулся на спинку кресла.
   – От того, что я скажу – ты во всем прав, тебе же легче не станет?
   – Мне наплевать, как станет мне, а вот ей – точно не станет, – Креил снова задумался. – Ладно, мое решение будет такое. Жить с тобой Аолла все равно не сможет. Ты знаешь, при пробуждении, есть один неприятный момент, когда ее мозг решает, где находится. Сейчас все зависит от того, услышит она мою телепатему или нет. Услышит – значит, на Земле, не услышит – на Дорне.
   – Это ты ей такое встроил?
   – В большой степени – это случайно. Просто я часто оказывался рядом, когда Аолла просыпалась на Земле. Когда-то она даже жила почти год у нас с Тиной дома. Так что для нее я и Аль-Ришад – одно и то же.
   – Креил, – совсем тихо спросил Строггорн. – У вас ведь соседние квартиры, мыслезащита вообще между ними есть?
   – Есть, но сейчас я ее убрал, иначе Аолла не смогла бы жить одна, а моя постоянная работа с ее мозгом тоже уже сказывается, понимает она это или нет – неважно.
   – Значит, оставишь все по-прежнему?
   – Я бы оставил, только это невозможно, ее же к тебе будет теперь тянуть. – Креил пристально посмотрел в глаза Строггорну и четко сказал: – Я переведу наши отношения с ней в чисто дружеские и разрешу ей встречаться с тобой раза два в неделю, не больше. Только тебе придется следить, чтобы она у тебя никогда не засыпала, а если так получится – привози ко мне сразу, не жди, когда проснется: получим неадекватное восприятие.
   – Ты случайно не работал в Инквизиции?
   – А что, похоже? – Креил усмехнулся. – Когда ты все обдумаешь, поймешь, что это лучшее решение.
   Для Аоллы все осталось по-прежнему. Она жила в своей квартире, почти все свободное время проводя с Креилом и только иногда на несколько часов отлучаясь, предварительно предупредив Строггорна о своем приезде. Лишь однажды произошло то, что понимал Креил под «неадекватным восприятием». Она заснула у Строггорна дома одна. Когда тот приехал, сидевшая на диване Аолла с ужасом поглядела на него и тут же закрыла лицо руками. Креилу, после того, как его вызвали, понадобилось несколько часов уговоров и убеждений, чтобы снова вернуть ее к реальности.

Глава 28

   382 год относительного времени.
   4 сентября 2035 года абсолютного времени
   Строггорн, нарушая все договоренности и не предупредив, поздно вечером заехал домой к Креилу ван Рейну. Он искал Аоллу, но ее не было дома и пришлось идти к «опекуну». Строггорн увидел их в гостиной, телеком был включен, и Аолла сидела в кресле, а Креил – на полу, положив голову на ее колени. Хотя он и выполнил свое обещание и перевел отношения в дружеские, по мнению Строггорна, их «дружба» все равно переходила все границы.
   – Чем обязаны? – Креил сел в кресло, весьма недружелюбно смотря на Строггорна.
   – Мне нужно поговорить с тобой и Аоллой.
   – Так срочно, что ты без предупреждения врываешься в мой дом? – Креил нахмурился.
   – Пришел вызов в Совет Галактики. Нужно лететь и может так статься, что из-за временных смещений я смогу вернуться не раньше, чем через несколько лет, – тихо объяснил Строггорн. Сейчас он почувствовал себя виноватым, что ставит в такое сложное положение Аоллу.
   – Замечательно! – Креил откинулся в кресле. – Аолла, девочка, давай, ты пойдешь к себе, а я поговорю и потом обо всем тебе расскажу. Хорошо?
   Послушно встав, Аолла ушла в свою квартиру. Эта, обычная теперь, покорность уже беспокоила обоих мужчин, так как говорила о продолжавшемся процессе разрушения личности.
   – Видеть это уже не могу, – огорченно сказал Креил. – По-моему, процесс ускорился. Ты проводишь корректировку?
   – Провожу, но через блоки это сложно делать, а ты?
   – То же самое могу сказать. Мы с тобой блестящие врачи и ничем не можем помочь! Никакого твоего отлета быть не может, это значит – мне почти сразу придется посадить ее на обезболивающие, и это уже навсегда, а так еще несколько лет протянем. Ты же понимаешь, с обезболиванием она станет совсем не человеком. Сразу придется отстранить от работы, и что она будет делать целыми днями? Предлагаешь отвезти ее в клинику?
   – Я не знаю, что делать. Полет будет тяжелый, кроме меня, ни у кого нет встроенной нервной системы. Хватит того, что было с тобой, чтобы сейчас еще кем-нибудь рисковать. Лететь придется на дорнском корабле, в Четырехмерности, ни к чему другому он не приспособлен. Кого ты еще в такие условия загонишь?
   – В дорнском Облике лететь? – задумчиво повторил Креил. – Значит, заберешь Аоллу с собой. Это она скорее вынесет, чем ожидание на Земле. Пойдет?
   – Она вынесет регрессию? – спросил с сомнением Строггорн.
   – Вынесет, мы проверяли – все в порядке, замедление трансформации не из-за этого, просто психика уже плохо справляется.
   Через сутки Креил провожал их у гиперпространственного окна. Строггорн и Аолла уходили на Дорн, где ждала их камера регрессии и космический корабль, летящий к центру Галактики.
***
   Полет на огромном дорнском Корабле, представлявшем собой биосущество, проходил спокойно. Аолле и Строггорну предоставили отдельный отсек. Кроме них летел только один представитель с Дорна, с которым они подружились за это время.
   Их «комната» была большой, почти трехсотметровой сферой, с огромным экраном, показывавшим Космос. На этом настоял Креил, считавший, что это поможет Аолле адекватно воспринимать реальность. Кроме того, ничто не мешало летать по самому Кораблю, имевшему помещения с ландшафтом Дорна, что создавало эффект присутствия на планете, и даже один, небольшой, водосход. Аолла каждый день летала к нему, устраивая себе «купания», и веселилась при этом. Строггорн был просто счастлив, что она на удивление легко переносила полет и прекрасно понимала, где находится. Первый раз в жизни у него оказалось много свободного времени. На корабле не было Машины. Он не мог заняться даже таким простым и любимым для себя делом, как расчет уравнений Многомерности, и они проводили время в бесконечных беседах втроем – дорнцу тоже было смертельно скучно, поэтому он решил изучить жизнь на Земле, донимая Аоллу и Строггорна бесконечными вопросами. Правда, они не знали, сердиться на него за это или, наоборот, радоваться, что удается хоть так проводить время.
   К концу полета, продолжавшегося не так долго, чуть больше месяца, они с нетерпением вглядывались в изображение Космоса с сияющим звездным скоплением. Корабль выделял одну из них, пока она не стала размером с Солнце, и они увидели огромное количество различных кораблей, находившихся в этой системе.
   Еще десять дней пришлось ждать прибытия остальных представителей. На одиннадцатый день на огромном объемном экране возникло чудовищное существо с вытянутой мордой, пастью и пятью рядами многочисленных зубов. Строггорн не смог определить количество рук у существа – их было явно больше десятка и они непрерывно перемещались.
   – Я Велиор. – Существо посмотрело на них ярко-красными глазами без зрачков. – Эспер-Секретарь Галактического Совета. А вы с Дорна?
   – Не совсем, – уточнил дорнец. – Я – да, а эти двое – с Земли.
   – Никогда не видел землян, даже не помню номер вашей планеты. А почему вы так похожи на дорнцев? Неужели такие родственные цивилизации? – спросил Велиор. Строггорну пришлось объяснить, почему так получилось. – Хорошо, – сказал Велиор, закончив слушать. – Объясняю еще раз: Совет проводится на псевдореальной поверхности, присутствовать нужно в Естественном Облике, а то вы нас всех совсем запутаете. Конечно, транслируете только пси-образ, дорнец объяснит землянам, как это делается, на вашем Корабле должна быть аппаратура. Вопросы есть? – Вопросов не было, и Велиор исчез с экрана.
***
   Строггорн подключил свое дорнское тело к пси-креслу, дополнительно используя присоски. Аоллу в этом облике в принципе невозможно было подключить, и они решили, что она будет просто слушать Заседание Совета Галактики через телепатический адаптер.
   Строггорн провалился на псевдореальную поверхность, материализуя свой земной Облик. По старинному обычаю, все существа должны были принимать свой естественный вид во избежание дополнительной путаницы. Велиор, существо Многомерности пятого уровня сложности, огромный, возвышался над поверхностью, зачитывая свои бесконечные титулы, одним из которых он назвал должность Эспер-Секретаря Вектората Времени Вселенной BD-Дигма (Элоир Вэр Странницы) в Галактике CV-Лессара. Строггорн наконец узнал название места, где жил. Закончив проверять присутствие в пространстве вызванных на Совет цивилизаций, Велиор объявил причину сбора и протянул руку к Строггорну, что сразу привело к изменению метрического измерения, мгновенно выделив Строггорна на заполненной плоскости.
   – Строггорн ван Шер, – быстро говорил Велиор. – Советник, одна из высших должностей на планете Земля (№12456789899), уполномочен для переговоров Советом Вардов Земли, существо Многомерности третьего уровня сложности, реализация – Трехмерность, Вард, первичное тело – Трехмерное, психическая структура – пси-бесконечность, развитие в аль-дет-пространстве, продолжительность жизни – десять тысяч лет при отсутствии вторичной коррекции в аль-дет структуре, энергетические возможности: поглощение – по типу BDJR, выделение – в вариантах до ста способов реализации, предельно – звезда класса OPR. – Велиор на секунду остановился, оглядев плоскость. – Дальше рассказывать или достаточно для представления?
   – Достаточно, – раздался хор голосов, а Строггорн подумал, что послушал бы еще: где узнать такое о себе самом? Велиор только глянул на него своими абсолютно красными глазами и слегка открыл огромную пасть с бесконечными рядами зубов, словно улыбаясь.
   – Перейдем к делу. Вы знаете, что для нашего заседания потребовался колоссальный расход энергии для всех цивилизаций. Кратко: мы собрались, чтобы принципиально решить возможность спасения цивилизации планеты Земля.
   – Почему мы вообще это рассматриваем? – Голос с плато, существо, на вид круглое, с телом, покрытым шипами, с блестящими капельками на концах. – Планета не входит в Галактический Союз. О какой помощи речь? Да и цивилизация, – простите, Строггорн ван Шер, никак не хочу умалить ваши личные возможности, – недоразвитая, существует очень мало и даже не телепатическая.
   – Уже телепатическая, – поправил Велиор. – Но дело не в этом. Все вы знаете, что в 2960 году от сегодняшнего момента. – Для всех существ при переводе сразу шел пересчет на привычное время. – Происходит пересечение нашей Галактики с Многомерной флуктуацией-выбросом из Галактики LK-Раскли. Это приведет к гибели многие цивилизации. – Велиор терпеливо начал зачитывать список цивилизаций, и Строггорн с облегчением отметил, что Земли там не было.
   – Какое отношение к этому имеет Земля? – Вопрос существа, колышущегося и непрерывно изменяющего свой цвет, словно пелена в воздухе, без признаков каких-либо органов.
   – Очень простое, Нигль-И. Элоир Вэр Странница – Векторат Времени нашей Вселенной, по нашей настоятельной просьбе, провела расчет наиболее благоприятного развития событий при этом пересечении. Те существа Многомерности, которые разовьются за это время на Земле, смогут существенно облегчить нашу ситуацию.
   – Если согласятся помогать, им самим ничего угрожать не будет, а характер Вардов всем хорошо известен, – прокомментировало существо, расстилающееся на поверхности, словно огромная серая лужа.
   – Строггорн ван Шер, ответьте, сколько сейчас Вардов вашего уровня сложности на планете?
   – Шесть, включая меня.
   – А в обычных вариациях?
   – Около шестидесяти тысяч.
   – Как вам в Трехмерности удается заставить становиться Вардами в таких количествах? Ни за что не поверю, что это добровольно. – Серая «лужа» поднялась над поверхностью и оказалась почти двадцатиметрового роста.