Страница:
совершенно бесспорный ответ на вопрос о дальнейших взаимоотношениях
компартии и Гоминдана. Революционная борьба Китая уже с 25-го года вступила
в новую эпоху, которая характеризуется прежде всего активным выступлением
широких пролетарских масс, стачками и созданием профсоюзов. В движение
вовлекаются несомненно в возрастающей степени крестьяне. Одновременно с этим
торговая буржуазия и связанные с нею элементы интеллигенции откалываются
вправо, занимая враждебную позицию против стачек, коммунистов и СССР.
Совершенно ясно, что в свете этих коренных фактов не мог не встать
вопрос о пересмотре взаимоотношений между компартией и Гоминданом. Попытка
отвести такой пересмотр ссылкой на то, что национально-колониальный гнет над
Китаем требует неизменного будто бы вхождения компартии в Гоминдан, не
выдерживает никакой критики. Некогда евро-ейские оппортунисты требовали,
чтобы мы, тогдашние социал-демократы, оставались в одной организации не
только с социалистами-революционерами, но и с "освобожденцами" на том
основании, что все мы вели борьбу против царизма. С другой стороны, в
отношении Британской или Голландской Индии не поднимается самый вопрос о
вхождении коммунистической партии в состав национально-революционных
организаций. Что касается Китая, то вопрос о взаимоотношении компартии и
Гоминдана решается по-разному для разных периодов революционного движения.
Критерием для нас является не постоянный факт национального гнета, а
изменяющийся ход классовой борьбы как внутри китайского общества, так и по
той линии, где китайские классы и партии сталкиваются с иностранным
империализмом.
Полевение китайских рабочих масс есть такой же несомненный факт, как и
поправение китайской буржуазии. Поскольку Гоминдан основывался на
политическом и организационном объединении буржуазии и рабочих, постольку он
и должен раздираться ныне центробежными тенденциями классовой борьбы. Против
этих тенденций нет и не может быть никаких политических заклинаний или
хитрых тактических средств.
Участие компартии в Гоминдане было совершенно правильным для того
периода, когда компартия представляла пропагандистское общество, только
подготовлявшееся к будущей самостоятельной политической деятельности и
стремившееся в то же время участвовать в текущей нацио-
иально-освободительной борьбе. Последние два года были временем
могущественного стачечного движения китайских рабочих. Отчет компартии
считает, что за этот период профсоюзы охватили 1 200 тыс. рабочих. В этих
вопросах преувеличения, правда, неизбежны. Кроме того, мы знаем, как
неустойчивы молодые профессиональные организации в обстановке постоянных
приливов и отливов. Но факт могущественного пробуждения китайского
пролетариата, его стремления к борьбе и к самостоятельной классовой
организации совершенно неоспорим.
Этим самым перед компартией ставится задача перехода из того
подготовительного класса, в котором она находилась, на более высокую
ступень. Ее прямой политической задачей должна явиться теперь борьба за
непосредственное самостоятельное руководство пробужденным рабочим классом --
не для того, разумеется, чтобы вывести его из национально-революционной
борьбы, а для того, чтобы обеспечить ему не только роль самого решительного
борца, но и роль политического руководителя (гегемона) в борьбе народных
масс Китая.
Сторонники дальнейшего пребывания компартии в Гоминдане говорят:
"Превалирующая (преобладающая) роль мелкой буржуазии в составе Гоминдана
делает длительно возможным наше участие внутри этой партии на основе
собственной политики". Довод этот в корне несостоятелен. Мелкая буржуазия
сама по себе, как бы многочисленна она ни была, не может определить основную
линию революционной политики. Дифференциация политической борьбы по
классовым линиям, резкое расхождение буржуазии и пролетариата означают их
борьбу за влияние на мелкую буржуазию и колебания мелкой буржуазии между
купечеством - с одной стороны, рабочими и коммунистами - с другой. Думать,
что можно овладеть мелкой буржуазией путем одних лишь хитрых маневров или
хороших советов внутри Гоминдана -- безнадежная утопия. Компартия сможет
оказывать прямое и косвенное влияние на мелкобуржуазные элементы города и
деревни тем больше чем сильнее она будет сама, т. е. чем больше она овладеет
китайским рабочим классом. А это возможно лишь на основе самостоятельной
классовой партии и классовой политики.
Приведенный выше довод в пользу дальнейшего пребывания компартии в
Гоминдане извлечен нами из резолюции пленума ЦК Китайской компартии от 14
июля 1926 года. Эта резолюция, как и другие документы пленума,
свидетельствует о крайней противоречивости политики Китайской компартии и о
вытекающих отсюда опасностях. Документы июльского пленума китайского ЦК
свидетельствуют на каждом шагу об "усилившемся за последний год процессе
самоопределения обоих полюсов - и буржуазии и пролетариата" (из той же
резолюции). Резолюции, документы и отчеты констатируют рост сперва
гоминдановской правой, затем поправение гоминдановского центра, дальше -
колебания и раскол в гоминдановской левой, и все это -- по линии натиска на
коммунистов. Последние все время отступают в Гоминдане с одной позиции на
другую. Уступки коммунистов, как увидим, имеют как организационный, так и
принципиальный характер. Они соглашаются на то, чтобы в руководя-
щих органах Гоминдана число коммунистов было не больше одной трети. Они
соглашаются даже на принятие декларации, в которой учение Сунь Ят-сена
объявляется неприкосновенным. Но каждая новая уступка, как всегда, вызывает
новый натиск гоминдановцев против коммунистов. Все эти процессы, как уже
сказано, совершенно неизбежны на основе классовой дифференциации. Тем не
менее, пленум ЦК отверг точку зрения тех китайских коммунистов, которые
предлагали выход из Гоминдана. Резолюция говорит:
"Совершенно неправильной, искажающей перспективу развития
освободительной борьбы в Китае, является точка зрения некоторых товарищей,
считающих, что компартия может теперь сама, организационно порвав с
Гоминданом, т, е. уничтожив союз с городской торгово-ремес-ленной
буржуазией, революционной интеллигенцией и отчасти правительством, повести
пролетариат и за ним другие угнетенные массы к завершению
буржуазно-демократической революции".
Эта аргументация представляется нам, однако, совершенно
несостоятельной. Окажется ли Китайская компартия способной в дальнейшем в
качестве самостоятельной и решающей силы повести пролетариат и крестьянство
к освобождению и объединению страны - этого сейчас никто не может
предсказать. Дальнейший ход революционной борьбы в Китае зависит от слишком
большого количества внутренних и международных сил. Борьба компартии за
влияние на пролетариат и за его гегемонию в национально-революционном
движении может, конечно, и не привести в ближайшие годы к победе. Но это
вовсе не довод против самостоятельной классовой политики, которая не мыслима
без самостоятельной классовой организации. В корне неверно, будто выход из
Гоминдана означает разрыв союза с мелкой буржуазией. Суть дела в том, что
тот бесформенный союз пролетариата, мелкобуржуазных, купеческих и иных
элементов, который находил свое выражение в Гоминдане, теперь уже
невозможен. Классовая дифференциация перешла в область политики. Отныне союз
между пролетариатом и мелкой буржуазией может опираться лишь на определенные
ясно оформленные соглашения. Организационное размежевание, с неизбежностью
вытекающее из классовой дифференциации, не исключает, а наоборот,
предполагает - в данных условиях -политический блок с Гоминданом в целом или
с отдельными его частями во всей республике или в отдельных провинциях, в
зависимости от обстановки. Но прежде всего партии необходимо обеспечить
полную свою организационную самостоятельность и ясность своей политической
программы и тактики в деле борьбы за влияние на пробужденные пролетарские
массы. Только таким путем можно серьезно говорить о вовлечении в борьбу и
широких крестьянских масс Китая.
Яснее всего направление мысли Китайской компартии станет нам, если мы
приведем наиболее яркие места из изданной июльским пленумом ЦК декларации
компартии Китая (12 июля 1926 г.) :
"Облегчение всех этих страданий является насущным требованием
китайского народа. Это - не большевизм. Пожалуй, можно сказать, что это
большевизм во имя спасения нашего народа, но не большевизм во имя
коммунизма".
Далее манифест говорит:
"Они (буржуазия) не понимают, что такой минимум классовой борьбы, как
проявляющийся в организации рабочих и в стачках, отнюдь не уменьшает
боеспособности антиимпериалистических или антимилитаристических сил. Кроме
того, они не понимают, что благосостояние китайской буржуазии зависит от
успеха ее совместной с пролетариатом войны против империалистов и
милитаристов, а отнюдь не от продолжения классовой борьбы пролетариата".
Путь борьбы -- "созыв всенародной конференции". Это должен сделать
"Гоминдан как партия, миссией которой является осуществление национальной
революции". На то возражение, что милитаристы не дадут возможности собрать
истинно народное национальное собрание, манифест отвечает общими фразами о
контроле со стороны партии и об единстве всех классов. В 23 пункта платформы
вкраплено лишь на двенадцатом месте требование свободы коалиции, собраний и
пр. В заключительной части декларация говорит:
"Они (милитаристы) говорят, что наша платформа революционна. Пусть так,
но она отвечает неотложным насущным потребностям и запросам всех слоев
народа... Единый боевой фронт всех классов населения должен базироваться на
общей платформе. Принимающие участие в этой борьбе должны твердо защищать
эти требования. Они должны бороться за всеобщие интересы, а не эгоистично
защищать интересы своего собственного класса..."
Вся декларация проникнута с начала до конца стремлением убедить
буржуазию, а не завоевать пролетариат. Такая позиция есть предпосылка
неизбежных отступлений перед правыми, центристами и квазилевыми
руководителями Гоминдана. Политика, выраженная в этой декларации, не имеет,
в сущности, ничего общего с марксизмом. Это суньятсенизм, слегка
подкрашенный марксистской терминологией.
В этих условиях не представляется уже удивительным тот факт, что
коммунисты сочли возможным принять следующее постановление ЦК Гоминдана,
вынесенное по предложению Чан Кайши:
"Всякого члена другой партии (т. е. компартии), вступающего в Гоминдан,
эта партия должна заставить понять, что суньятсенизм, созданный Сунь
Ятсеном, является основой Гоминдана, и что по отношению к Сунь Ятсену и
суньятсенизму не должно быть никаких сомнений и критики".
Совершенно ясно, что при такой постановке вопроса исчезает самый смысл
существования Китайской компартии.
Суньятсенизм как идеалистическое мелкобуружазное учение о национальной
солидарности мог играть относительно прогрессивную роль в ту эпоху, когда
коммунисты могли уживаться в одной организации со студентами и
прогрессивными купцами на основах неоформленного союза. Классовая
дифференциация внутри китайского общества и внутри Гоминдана есть не только
неотвратимый, но и глубоко прогрессивный факт. Он означает, вместе с тем,
что суньятсенизм весь отошел в прошлое. Отказ компартии от критики этого
учения, которое чем дальше, тем больше
будет связывать китайскую революцию по рукам и ногам, был бы
самоубийством. Между тем, такое обязательство вытекает из принудительного
организационного сожительства в рамках одной и той же политической
организации, когда коммунисты добровольно идут на положение систематически
угнетаемого меньшинства.
Выход из этого глубоко противоречивого и совершенно недопустимого
положения не там, где ищет его последний пленум Китайской компартии. Выход
не в том, чтобы не стремиться "заменять" левых внутри Гоминдана; не в том,
чтобы мягко и незаметно воспитывать их и подталкивать; не в том, чтобы
"содействовать созданию левогоминдановской периферии из организации мелкой
буржуазии". Все эти рецепты и даже их формулировка убийственно напоминают
старую меньшевистскую кухню. Выход из положения состоит в организационном
размежевании как предпосылки самостоятельной политики с глазами,
устремленными, в первую очередь, не на левогоминдановцев, а на пробудившихся
рабочих. Только при этом условии блоки с Гоминданом или его частями будут
построены не на песке. Чем скорее будет дан поворот политике Китайской
компартии, тем лучше для китайской революции.
ДВА ВЫВОДА
Выше мы подвергли критике последние решения ЦК Китайской
компартии. На основании опыта прошлого можно ждать попытки изобра
зить нашу критику как выражение враждебности к братской Китайской
партии. Можно выдернуть ту или другую фразу с целью доказать, что Ки
тайская компартия для нас - "тормоз" революционного движения. Го
ворить о вреде такого рода низкопробной "критики" не приходится.
Но факты сильнее всех выдумок и инсинуаций. Правильно оцененные и
своевременно предвиденные факты побеждают и в том случае, если ин
синуации распространяются в большом количестве экземпляров. Наша
критика руководящего центра Китайской компартии продиктована
стремлением помочь пролетарским революционерам Китая избежать оши
бок, давно проверенных на опыте других стран. Ответственность за
ошибки китайского ЦК ложится, в первую очередь, на руководящую
группу нашей собственной партии. Пребывание в Гоминдане, наперекор
всему ходу вещей, было продиктовано из Москвы как высшая будто
бы заповедь ленинизма. Китайским коммунистам ничего не оставалось,
как принять те политические выводы, какие вытекали из этой организа-
цинонной заповеди.
Политика выражается через организацию. Вот почему вполне воз
можен оппортунизм в организационном вопросе, как учил нас Ленин. Этот
оппортунизм может принимать разные выражения, в зависимости от
условий. Одной из форм организационного оппортунизма является
хвостизм, т. е. стремление держаться за такие организационные формы
и отношения, которые пережили себя и потому превращаются в свою
противоположность. Организационный хвостизм мы за последнее время
наблюдали на двух примерах: а) в вопросе об Англо-Русском комитете;
б) в вопросе о взаимоотношениях компартии и Гоминдана. И в том и в
другом случае хвостизм цепляется за организационную форму, уже опрокинутую
ходом классовой борьбы. И в том и в другом случае пережившая себя
организационная форма помогает правым элементам и связывает по рукам и по
ногам левые. На этих двух примерах надо учиться.
Со стороны коминтерновских руководителей в Китае уже раздавался -
правда, в крайне осторожной форме - голос предостережения по вопросу о
взаимоотношениях компартии и Гоминдана. Так, в докладе о тактике компартии
по отношению к Гоминдану, полученном после майского пленума ЦК Гоминдана,
говорится:
"Осуществляя эти решения (т. е. решения, определяющие организационную
связь с Гоминданом), нам придется их немного расширить, т. е. формально
оставаться внутри Гоминдана, а на самом деле по возможности разделить
работу, поставив ее в форму сотрудничества двух партий, т. е. из формы
внутрислитного сотрудничества постепенно перейти к союзному контакту двух
партий". Таким образом, из Китая предлагали, не отменяя директив формально,
нарушить их фактически и перевести взаимоотношения компартии и Гоминдана на
путь союза двух самостоятельных партий. Это вызванное всем ходом событий
предложение не встретило, однако, сочувствия, и результатом этого явились
явно ошибочные, глубоко противоречивые и опасные по своим тенденциям решения
июльского пленума ЦК Китайской компартии.
Л. Троцкий 27 сентября 1926 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Настоящее заявление было нами написано после того, как мы получили
постановление Политбюро по поводу внесенных тов. Бухариным поправок, и до
того, как мы получили проект извещения ЦК. Мы со всей решительностью и
категоричностью констатируем, что заключающееся в извещении утверждение о
нашем отказе от фракционных группировок совершенно не соответствует ни
точному тексту нашего заявления, ни нашим намерениям. На самом деле, смысл
нашего заявления совершенно ясно и бесспорно имеет в виду не только роспуск
тех группировок, которые сложились и складываются, но и прекращение всяких
попыток в этом направлении, по крайней мере, поскольку это зависит от нас.
Если мы отклонили слово "роспуск", то именно для того, чтобы избежать
придирчивого указания на то, что мы готовы "распустить" то, что сложилось
сегодня, чтобы затем начать строить заново. Слово "прекращение" всех
фракционных группировок казалось нам более ясным и категоричес-ким.
Мы повторяем свое предложение о нашей готовности подписать доку-менты в
порядке партийной дисциплины, т. е. на основании соответственно-
го постановления Политбюро. В противном случае мы настаиваем на
опубликовании одновременно с извещением ЦК нашего заявления, характеристику
которого в проекте извещения мы, как сказано выше, считаем неправильной, *
Г. Зиновьев 16 октября 1926 г.
ПО ПОВОДУ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПОЛИТБЮРО
По поводу постановления Политбюро, подтверждающего поправки тов.
Бухарина к нашему заявлению, считаем необходимым сообщить следующее.
Если оставить в стороне мелкие поправки, которые, с нашей точки зрения,
будучи политически второстепенными, лишь ухудшают текст, то останутся четыре
поправки, которые имеют самостоятельное политическое значение и которые мы
считаем невозможным включить в текст заявления, исходящего от нашего имени.
1. По вопросу о "теории и практике свободы фракций и группиро
вок" мы полностью и целиком готовы включить в заявление соответст
венные постановления X и XIII съездов. Постановления эти до сих пор
не отменены, и воззрения наши целиком совпадают с этими постанов
лениями. Формулировку тов. Бухарина мы считаем односторонней.
Поскольку дело идет о линии нашего поведения в партии, мы с полной ка
тегоричностью заявили об отказе от фракционных методов и группиро
вок, о роспуске последних, поскольку они сложились или складывают
ся, об ошибочности и опасности применения этих методов и пр. В этих
словах дано ясное, прямое и точное обязательство, которое мы, разуме
ется, намерены выполнить до конца.
Резолюции X и XIII съездов ставят вопрос о фракциях и фракционности в
связь с вопросами партийного режима. В нашем заявлении мы ни словом не
говорим о тех условиях, которые содействовали в прошлом появлению и
распространению фракционности. Мы согласились с тем, что ссылка на эти
условия была бы неуместна в документе, который должен выразить только нашу
полную готовность ликвидировать фракционность до конца под руководством ЦК,
Но поскольку поправки тов. Бухарина ставят вопрос не только о нашем прямом,
ясном и точном обязательстве, но и о "теории и практике фракционности", мы
считали бы возможным на этот общий вопрос ответить только точным текстом
резолюций X и XIII съездов.
2. Мы признали неправильным начатие нами дискуссии без соответ-
* В низу листа приписка Троцкого: "Написано, может быть, Зиновьевым,
но, может быть, и мной. Л Тр.". Ряд признаков (например, шрифт пишущей
машинки) говорит о том, что документ написан Зиновьевым. -- Прим. сост.
ственного постановления ЦК. Поправка тов. Бухарина говорит о "нарушении
постановления съезда (XIV) о недопустимости всесоюзной дискуссии". Такого
постановления съезда не было и, по самому существу дела, быть не могло.
Январский пленум ЦК определил форму отчетной кампании по XIV съезду,
запретив выступление в ней членам ЦК. Мы не знаем никакого постановления,
запрещающего общесоюзную дискуссию вообще. Если нам укажут, о каком
постановлении идет речь, мы немедленно же включим это постановление в текст
своего заявления. Хотя это вопрос формальный, но так как дело идет о
постановлении съезда, то нам кажется необходимой в этом вопросе полная
точность.
3. Ясно, что травля Коминтерна или СССР несовместима со званием
члена коммунистической партии. Если верно, что члены Германской ком
партии тт. Урбанс и Вебер ведут травлю Коминтерна и СССР, необходимо
возбудить в соответственном партийном порядке против них обвинение.
В нашем распоряжении таких данных нет, и мы не можем поэтому брать
на себя инициативу обвинения двух членов партии в таком тяжком пре
ступлении, как травля Коминтерна и СССР (если под словом травля дей
ствительно понимать то, что в нем заключается).
В отношении исключенных из Германской компартии Рут Фишер и Маслова мы
опять-таки не знаем фактов травли с их стороны. Нам известно, что они
отмежевались от Корша, который объявляет СССР буржуазным государством и пр.
Если бы Рут Фишер и Маслов стали на путь травли Коминтерна и СССР, это
значило бы, что они окончательно порвали с коммунизмом и что дверь
Коминтерна закрыта для них навсегда. У нас нет данных для решения вопроса в
этом именно смысле. Вот почему от своего имени мы не можем поставить их на
одну доску с Коршем.
Что касается немецкой левой, которая за 700 подписей
солидаризировалась, в общем и целом, с нами, то у нас не может быть,
разумеется, никаких оснований отмежевываться от нее, по крайней мере, в этой
части ее воззрений. Что касается фракционной работы, то заявление наше
отказывается от содействия каким бы то ни было фракционным группировкам.
4. Тов. Медведев обвиняется в том, что в написанном почти три года
тому назад письме высказывался в смысле ликвидации Коминтерна и
Профинтерна, слияния или сближения с социал-демократами, сдачи
госпромышленности в концессию и пр. и пр. Никто ни на минуту не
сомневается, что эти чудовищные взгляды не имеют ничего общего с на
шими. Тов. Медведев оспаривает подлинность письма, подвергнутого
разбору в "Правде". В своем заявлении мы оставляем в стороне вопрос
о степени точности письма тов. Медведева и выражаем свое непримири
мое отношение к формулированным в нем мыслям. Что же касается тов.
Шляпникова, то статья его в "Большевике" не заключает в себе пропове
ди ликвидации Коминтерна, Профинтерна и пр., тов. Шляпников дока
зывает, что этих мыслей он никогда не разделял и не разделяет сейчас.
При этих условиях мы не видим возможности заявить от нашего имени,
что тов. Шляпников стоит на точке зрения упомянутого выше письма.
На заседании Политбюро нам было указано, что такое "отмежевание"
необходимо, дабы сделать невозможным блок с рабочей оппозицией. Нам не
было указано, в чем этот блок до сих пор выразился, в каких документах, в
каких действиях или заявлениях. Таких документов, заявлений и действий не
было и нет, как не было и нет самого блока.
* * *
Ввиду этих соображений, мы лишены возможности сказать от собственного
имени партии то, что предложено в поправках тов. Бухарина, одобренных
Политбюро. Мы, разумеется, полностью признаем, что подчинение ЦК партии
предполагает в известных случаях со стороны меньшинства открытую защиту
таких взглядов, с которыми это меньшинство не согласно. Если Политбюро
считает, что мы обязаны принять поправки, формулированные тов. Бухариным, в
порядке партийной дисциплины, то мы подчинимся и подпишем всякое заявление,
какое ЦК найдет отвечающим интересам партии в настоящий момент. Но в этом
случае необходимо формальное постановление Политбюро, обязующее нас такого
рода заявление подписать.
Л. Троцкий 16 октября 1926 г,
НУЖНА ЛИ ДИСКУССИЯ?
Сейчас ведется в партии неистовая борьба сверху против дискуссии
вообще. "Правда" доказывает в статьях, что дискуссия вредна и опасна. Но
никто не указывает, как же иначе решить спорные вопросы.
Что такое дискуссия? Это обсуждение партией тех вопросов, которые перед
ней стоят и по которым в партии есть разногласия. Может ли партия эти
вопросы решить, не обсудив их? Не может. А если партия не должна их решать,
то кто же решит эти вопросы за нее? К этому, в сущности, и сводится все: кто
может решить спорные вопросы за партию, вместо партии, за спиной партии?
"Правда" и ораторы, выступающие против дискуссии, говорят: все эти
вопросы уже решены партией, XIV съездом, пленумами ЦК и пр. Но вся суть в
том, что после XIV съезда прошло уже десять месяцев. На XIV съезде шли споры
о том, возрастает ли в деревне влияние кулака или влияние партии,
пролетариата и бедноты. На апрельском пленуме спорили о том, забегает ли
промышленность вперед или отстает, идет ли повышение заработной платы в ногу
с общим ростом благосостояния страны или, наоборот, отстает.
На июльском пленуме спорили о том, увеличивается ли в Советах влияние
пролетариата или же, вследствие роста мощи кулака и вследствие отставания
промышленности, и в Советах растет влияние мелкобуржуазных, кулаческих
компартии и Гоминдана. Революционная борьба Китая уже с 25-го года вступила
в новую эпоху, которая характеризуется прежде всего активным выступлением
широких пролетарских масс, стачками и созданием профсоюзов. В движение
вовлекаются несомненно в возрастающей степени крестьяне. Одновременно с этим
торговая буржуазия и связанные с нею элементы интеллигенции откалываются
вправо, занимая враждебную позицию против стачек, коммунистов и СССР.
Совершенно ясно, что в свете этих коренных фактов не мог не встать
вопрос о пересмотре взаимоотношений между компартией и Гоминданом. Попытка
отвести такой пересмотр ссылкой на то, что национально-колониальный гнет над
Китаем требует неизменного будто бы вхождения компартии в Гоминдан, не
выдерживает никакой критики. Некогда евро-ейские оппортунисты требовали,
чтобы мы, тогдашние социал-демократы, оставались в одной организации не
только с социалистами-революционерами, но и с "освобожденцами" на том
основании, что все мы вели борьбу против царизма. С другой стороны, в
отношении Британской или Голландской Индии не поднимается самый вопрос о
вхождении коммунистической партии в состав национально-революционных
организаций. Что касается Китая, то вопрос о взаимоотношении компартии и
Гоминдана решается по-разному для разных периодов революционного движения.
Критерием для нас является не постоянный факт национального гнета, а
изменяющийся ход классовой борьбы как внутри китайского общества, так и по
той линии, где китайские классы и партии сталкиваются с иностранным
империализмом.
Полевение китайских рабочих масс есть такой же несомненный факт, как и
поправение китайской буржуазии. Поскольку Гоминдан основывался на
политическом и организационном объединении буржуазии и рабочих, постольку он
и должен раздираться ныне центробежными тенденциями классовой борьбы. Против
этих тенденций нет и не может быть никаких политических заклинаний или
хитрых тактических средств.
Участие компартии в Гоминдане было совершенно правильным для того
периода, когда компартия представляла пропагандистское общество, только
подготовлявшееся к будущей самостоятельной политической деятельности и
стремившееся в то же время участвовать в текущей нацио-
иально-освободительной борьбе. Последние два года были временем
могущественного стачечного движения китайских рабочих. Отчет компартии
считает, что за этот период профсоюзы охватили 1 200 тыс. рабочих. В этих
вопросах преувеличения, правда, неизбежны. Кроме того, мы знаем, как
неустойчивы молодые профессиональные организации в обстановке постоянных
приливов и отливов. Но факт могущественного пробуждения китайского
пролетариата, его стремления к борьбе и к самостоятельной классовой
организации совершенно неоспорим.
Этим самым перед компартией ставится задача перехода из того
подготовительного класса, в котором она находилась, на более высокую
ступень. Ее прямой политической задачей должна явиться теперь борьба за
непосредственное самостоятельное руководство пробужденным рабочим классом --
не для того, разумеется, чтобы вывести его из национально-революционной
борьбы, а для того, чтобы обеспечить ему не только роль самого решительного
борца, но и роль политического руководителя (гегемона) в борьбе народных
масс Китая.
Сторонники дальнейшего пребывания компартии в Гоминдане говорят:
"Превалирующая (преобладающая) роль мелкой буржуазии в составе Гоминдана
делает длительно возможным наше участие внутри этой партии на основе
собственной политики". Довод этот в корне несостоятелен. Мелкая буржуазия
сама по себе, как бы многочисленна она ни была, не может определить основную
линию революционной политики. Дифференциация политической борьбы по
классовым линиям, резкое расхождение буржуазии и пролетариата означают их
борьбу за влияние на мелкую буржуазию и колебания мелкой буржуазии между
купечеством - с одной стороны, рабочими и коммунистами - с другой. Думать,
что можно овладеть мелкой буржуазией путем одних лишь хитрых маневров или
хороших советов внутри Гоминдана -- безнадежная утопия. Компартия сможет
оказывать прямое и косвенное влияние на мелкобуржуазные элементы города и
деревни тем больше чем сильнее она будет сама, т. е. чем больше она овладеет
китайским рабочим классом. А это возможно лишь на основе самостоятельной
классовой партии и классовой политики.
Приведенный выше довод в пользу дальнейшего пребывания компартии в
Гоминдане извлечен нами из резолюции пленума ЦК Китайской компартии от 14
июля 1926 года. Эта резолюция, как и другие документы пленума,
свидетельствует о крайней противоречивости политики Китайской компартии и о
вытекающих отсюда опасностях. Документы июльского пленума китайского ЦК
свидетельствуют на каждом шагу об "усилившемся за последний год процессе
самоопределения обоих полюсов - и буржуазии и пролетариата" (из той же
резолюции). Резолюции, документы и отчеты констатируют рост сперва
гоминдановской правой, затем поправение гоминдановского центра, дальше -
колебания и раскол в гоминдановской левой, и все это -- по линии натиска на
коммунистов. Последние все время отступают в Гоминдане с одной позиции на
другую. Уступки коммунистов, как увидим, имеют как организационный, так и
принципиальный характер. Они соглашаются на то, чтобы в руководя-
щих органах Гоминдана число коммунистов было не больше одной трети. Они
соглашаются даже на принятие декларации, в которой учение Сунь Ят-сена
объявляется неприкосновенным. Но каждая новая уступка, как всегда, вызывает
новый натиск гоминдановцев против коммунистов. Все эти процессы, как уже
сказано, совершенно неизбежны на основе классовой дифференциации. Тем не
менее, пленум ЦК отверг точку зрения тех китайских коммунистов, которые
предлагали выход из Гоминдана. Резолюция говорит:
"Совершенно неправильной, искажающей перспективу развития
освободительной борьбы в Китае, является точка зрения некоторых товарищей,
считающих, что компартия может теперь сама, организационно порвав с
Гоминданом, т, е. уничтожив союз с городской торгово-ремес-ленной
буржуазией, революционной интеллигенцией и отчасти правительством, повести
пролетариат и за ним другие угнетенные массы к завершению
буржуазно-демократической революции".
Эта аргументация представляется нам, однако, совершенно
несостоятельной. Окажется ли Китайская компартия способной в дальнейшем в
качестве самостоятельной и решающей силы повести пролетариат и крестьянство
к освобождению и объединению страны - этого сейчас никто не может
предсказать. Дальнейший ход революционной борьбы в Китае зависит от слишком
большого количества внутренних и международных сил. Борьба компартии за
влияние на пролетариат и за его гегемонию в национально-революционном
движении может, конечно, и не привести в ближайшие годы к победе. Но это
вовсе не довод против самостоятельной классовой политики, которая не мыслима
без самостоятельной классовой организации. В корне неверно, будто выход из
Гоминдана означает разрыв союза с мелкой буржуазией. Суть дела в том, что
тот бесформенный союз пролетариата, мелкобуржуазных, купеческих и иных
элементов, который находил свое выражение в Гоминдане, теперь уже
невозможен. Классовая дифференциация перешла в область политики. Отныне союз
между пролетариатом и мелкой буржуазией может опираться лишь на определенные
ясно оформленные соглашения. Организационное размежевание, с неизбежностью
вытекающее из классовой дифференциации, не исключает, а наоборот,
предполагает - в данных условиях -политический блок с Гоминданом в целом или
с отдельными его частями во всей республике или в отдельных провинциях, в
зависимости от обстановки. Но прежде всего партии необходимо обеспечить
полную свою организационную самостоятельность и ясность своей политической
программы и тактики в деле борьбы за влияние на пробужденные пролетарские
массы. Только таким путем можно серьезно говорить о вовлечении в борьбу и
широких крестьянских масс Китая.
Яснее всего направление мысли Китайской компартии станет нам, если мы
приведем наиболее яркие места из изданной июльским пленумом ЦК декларации
компартии Китая (12 июля 1926 г.) :
"Облегчение всех этих страданий является насущным требованием
китайского народа. Это - не большевизм. Пожалуй, можно сказать, что это
большевизм во имя спасения нашего народа, но не большевизм во имя
коммунизма".
Далее манифест говорит:
"Они (буржуазия) не понимают, что такой минимум классовой борьбы, как
проявляющийся в организации рабочих и в стачках, отнюдь не уменьшает
боеспособности антиимпериалистических или антимилитаристических сил. Кроме
того, они не понимают, что благосостояние китайской буржуазии зависит от
успеха ее совместной с пролетариатом войны против империалистов и
милитаристов, а отнюдь не от продолжения классовой борьбы пролетариата".
Путь борьбы -- "созыв всенародной конференции". Это должен сделать
"Гоминдан как партия, миссией которой является осуществление национальной
революции". На то возражение, что милитаристы не дадут возможности собрать
истинно народное национальное собрание, манифест отвечает общими фразами о
контроле со стороны партии и об единстве всех классов. В 23 пункта платформы
вкраплено лишь на двенадцатом месте требование свободы коалиции, собраний и
пр. В заключительной части декларация говорит:
"Они (милитаристы) говорят, что наша платформа революционна. Пусть так,
но она отвечает неотложным насущным потребностям и запросам всех слоев
народа... Единый боевой фронт всех классов населения должен базироваться на
общей платформе. Принимающие участие в этой борьбе должны твердо защищать
эти требования. Они должны бороться за всеобщие интересы, а не эгоистично
защищать интересы своего собственного класса..."
Вся декларация проникнута с начала до конца стремлением убедить
буржуазию, а не завоевать пролетариат. Такая позиция есть предпосылка
неизбежных отступлений перед правыми, центристами и квазилевыми
руководителями Гоминдана. Политика, выраженная в этой декларации, не имеет,
в сущности, ничего общего с марксизмом. Это суньятсенизм, слегка
подкрашенный марксистской терминологией.
В этих условиях не представляется уже удивительным тот факт, что
коммунисты сочли возможным принять следующее постановление ЦК Гоминдана,
вынесенное по предложению Чан Кайши:
"Всякого члена другой партии (т. е. компартии), вступающего в Гоминдан,
эта партия должна заставить понять, что суньятсенизм, созданный Сунь
Ятсеном, является основой Гоминдана, и что по отношению к Сунь Ятсену и
суньятсенизму не должно быть никаких сомнений и критики".
Совершенно ясно, что при такой постановке вопроса исчезает самый смысл
существования Китайской компартии.
Суньятсенизм как идеалистическое мелкобуружазное учение о национальной
солидарности мог играть относительно прогрессивную роль в ту эпоху, когда
коммунисты могли уживаться в одной организации со студентами и
прогрессивными купцами на основах неоформленного союза. Классовая
дифференциация внутри китайского общества и внутри Гоминдана есть не только
неотвратимый, но и глубоко прогрессивный факт. Он означает, вместе с тем,
что суньятсенизм весь отошел в прошлое. Отказ компартии от критики этого
учения, которое чем дальше, тем больше
будет связывать китайскую революцию по рукам и ногам, был бы
самоубийством. Между тем, такое обязательство вытекает из принудительного
организационного сожительства в рамках одной и той же политической
организации, когда коммунисты добровольно идут на положение систематически
угнетаемого меньшинства.
Выход из этого глубоко противоречивого и совершенно недопустимого
положения не там, где ищет его последний пленум Китайской компартии. Выход
не в том, чтобы не стремиться "заменять" левых внутри Гоминдана; не в том,
чтобы мягко и незаметно воспитывать их и подталкивать; не в том, чтобы
"содействовать созданию левогоминдановской периферии из организации мелкой
буржуазии". Все эти рецепты и даже их формулировка убийственно напоминают
старую меньшевистскую кухню. Выход из положения состоит в организационном
размежевании как предпосылки самостоятельной политики с глазами,
устремленными, в первую очередь, не на левогоминдановцев, а на пробудившихся
рабочих. Только при этом условии блоки с Гоминданом или его частями будут
построены не на песке. Чем скорее будет дан поворот политике Китайской
компартии, тем лучше для китайской революции.
ДВА ВЫВОДА
Выше мы подвергли критике последние решения ЦК Китайской
компартии. На основании опыта прошлого можно ждать попытки изобра
зить нашу критику как выражение враждебности к братской Китайской
партии. Можно выдернуть ту или другую фразу с целью доказать, что Ки
тайская компартия для нас - "тормоз" революционного движения. Го
ворить о вреде такого рода низкопробной "критики" не приходится.
Но факты сильнее всех выдумок и инсинуаций. Правильно оцененные и
своевременно предвиденные факты побеждают и в том случае, если ин
синуации распространяются в большом количестве экземпляров. Наша
критика руководящего центра Китайской компартии продиктована
стремлением помочь пролетарским революционерам Китая избежать оши
бок, давно проверенных на опыте других стран. Ответственность за
ошибки китайского ЦК ложится, в первую очередь, на руководящую
группу нашей собственной партии. Пребывание в Гоминдане, наперекор
всему ходу вещей, было продиктовано из Москвы как высшая будто
бы заповедь ленинизма. Китайским коммунистам ничего не оставалось,
как принять те политические выводы, какие вытекали из этой организа-
цинонной заповеди.
Политика выражается через организацию. Вот почему вполне воз
можен оппортунизм в организационном вопросе, как учил нас Ленин. Этот
оппортунизм может принимать разные выражения, в зависимости от
условий. Одной из форм организационного оппортунизма является
хвостизм, т. е. стремление держаться за такие организационные формы
и отношения, которые пережили себя и потому превращаются в свою
противоположность. Организационный хвостизм мы за последнее время
наблюдали на двух примерах: а) в вопросе об Англо-Русском комитете;
б) в вопросе о взаимоотношениях компартии и Гоминдана. И в том и в
другом случае хвостизм цепляется за организационную форму, уже опрокинутую
ходом классовой борьбы. И в том и в другом случае пережившая себя
организационная форма помогает правым элементам и связывает по рукам и по
ногам левые. На этих двух примерах надо учиться.
Со стороны коминтерновских руководителей в Китае уже раздавался -
правда, в крайне осторожной форме - голос предостережения по вопросу о
взаимоотношениях компартии и Гоминдана. Так, в докладе о тактике компартии
по отношению к Гоминдану, полученном после майского пленума ЦК Гоминдана,
говорится:
"Осуществляя эти решения (т. е. решения, определяющие организационную
связь с Гоминданом), нам придется их немного расширить, т. е. формально
оставаться внутри Гоминдана, а на самом деле по возможности разделить
работу, поставив ее в форму сотрудничества двух партий, т. е. из формы
внутрислитного сотрудничества постепенно перейти к союзному контакту двух
партий". Таким образом, из Китая предлагали, не отменяя директив формально,
нарушить их фактически и перевести взаимоотношения компартии и Гоминдана на
путь союза двух самостоятельных партий. Это вызванное всем ходом событий
предложение не встретило, однако, сочувствия, и результатом этого явились
явно ошибочные, глубоко противоречивые и опасные по своим тенденциям решения
июльского пленума ЦК Китайской компартии.
Л. Троцкий 27 сентября 1926 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Настоящее заявление было нами написано после того, как мы получили
постановление Политбюро по поводу внесенных тов. Бухариным поправок, и до
того, как мы получили проект извещения ЦК. Мы со всей решительностью и
категоричностью констатируем, что заключающееся в извещении утверждение о
нашем отказе от фракционных группировок совершенно не соответствует ни
точному тексту нашего заявления, ни нашим намерениям. На самом деле, смысл
нашего заявления совершенно ясно и бесспорно имеет в виду не только роспуск
тех группировок, которые сложились и складываются, но и прекращение всяких
попыток в этом направлении, по крайней мере, поскольку это зависит от нас.
Если мы отклонили слово "роспуск", то именно для того, чтобы избежать
придирчивого указания на то, что мы готовы "распустить" то, что сложилось
сегодня, чтобы затем начать строить заново. Слово "прекращение" всех
фракционных группировок казалось нам более ясным и категоричес-ким.
Мы повторяем свое предложение о нашей готовности подписать доку-менты в
порядке партийной дисциплины, т. е. на основании соответственно-
го постановления Политбюро. В противном случае мы настаиваем на
опубликовании одновременно с извещением ЦК нашего заявления, характеристику
которого в проекте извещения мы, как сказано выше, считаем неправильной, *
Г. Зиновьев 16 октября 1926 г.
ПО ПОВОДУ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПОЛИТБЮРО
По поводу постановления Политбюро, подтверждающего поправки тов.
Бухарина к нашему заявлению, считаем необходимым сообщить следующее.
Если оставить в стороне мелкие поправки, которые, с нашей точки зрения,
будучи политически второстепенными, лишь ухудшают текст, то останутся четыре
поправки, которые имеют самостоятельное политическое значение и которые мы
считаем невозможным включить в текст заявления, исходящего от нашего имени.
1. По вопросу о "теории и практике свободы фракций и группиро
вок" мы полностью и целиком готовы включить в заявление соответст
венные постановления X и XIII съездов. Постановления эти до сих пор
не отменены, и воззрения наши целиком совпадают с этими постанов
лениями. Формулировку тов. Бухарина мы считаем односторонней.
Поскольку дело идет о линии нашего поведения в партии, мы с полной ка
тегоричностью заявили об отказе от фракционных методов и группиро
вок, о роспуске последних, поскольку они сложились или складывают
ся, об ошибочности и опасности применения этих методов и пр. В этих
словах дано ясное, прямое и точное обязательство, которое мы, разуме
ется, намерены выполнить до конца.
Резолюции X и XIII съездов ставят вопрос о фракциях и фракционности в
связь с вопросами партийного режима. В нашем заявлении мы ни словом не
говорим о тех условиях, которые содействовали в прошлом появлению и
распространению фракционности. Мы согласились с тем, что ссылка на эти
условия была бы неуместна в документе, который должен выразить только нашу
полную готовность ликвидировать фракционность до конца под руководством ЦК,
Но поскольку поправки тов. Бухарина ставят вопрос не только о нашем прямом,
ясном и точном обязательстве, но и о "теории и практике фракционности", мы
считали бы возможным на этот общий вопрос ответить только точным текстом
резолюций X и XIII съездов.
2. Мы признали неправильным начатие нами дискуссии без соответ-
* В низу листа приписка Троцкого: "Написано, может быть, Зиновьевым,
но, может быть, и мной. Л Тр.". Ряд признаков (например, шрифт пишущей
машинки) говорит о том, что документ написан Зиновьевым. -- Прим. сост.
ственного постановления ЦК. Поправка тов. Бухарина говорит о "нарушении
постановления съезда (XIV) о недопустимости всесоюзной дискуссии". Такого
постановления съезда не было и, по самому существу дела, быть не могло.
Январский пленум ЦК определил форму отчетной кампании по XIV съезду,
запретив выступление в ней членам ЦК. Мы не знаем никакого постановления,
запрещающего общесоюзную дискуссию вообще. Если нам укажут, о каком
постановлении идет речь, мы немедленно же включим это постановление в текст
своего заявления. Хотя это вопрос формальный, но так как дело идет о
постановлении съезда, то нам кажется необходимой в этом вопросе полная
точность.
3. Ясно, что травля Коминтерна или СССР несовместима со званием
члена коммунистической партии. Если верно, что члены Германской ком
партии тт. Урбанс и Вебер ведут травлю Коминтерна и СССР, необходимо
возбудить в соответственном партийном порядке против них обвинение.
В нашем распоряжении таких данных нет, и мы не можем поэтому брать
на себя инициативу обвинения двух членов партии в таком тяжком пре
ступлении, как травля Коминтерна и СССР (если под словом травля дей
ствительно понимать то, что в нем заключается).
В отношении исключенных из Германской компартии Рут Фишер и Маслова мы
опять-таки не знаем фактов травли с их стороны. Нам известно, что они
отмежевались от Корша, который объявляет СССР буржуазным государством и пр.
Если бы Рут Фишер и Маслов стали на путь травли Коминтерна и СССР, это
значило бы, что они окончательно порвали с коммунизмом и что дверь
Коминтерна закрыта для них навсегда. У нас нет данных для решения вопроса в
этом именно смысле. Вот почему от своего имени мы не можем поставить их на
одну доску с Коршем.
Что касается немецкой левой, которая за 700 подписей
солидаризировалась, в общем и целом, с нами, то у нас не может быть,
разумеется, никаких оснований отмежевываться от нее, по крайней мере, в этой
части ее воззрений. Что касается фракционной работы, то заявление наше
отказывается от содействия каким бы то ни было фракционным группировкам.
4. Тов. Медведев обвиняется в том, что в написанном почти три года
тому назад письме высказывался в смысле ликвидации Коминтерна и
Профинтерна, слияния или сближения с социал-демократами, сдачи
госпромышленности в концессию и пр. и пр. Никто ни на минуту не
сомневается, что эти чудовищные взгляды не имеют ничего общего с на
шими. Тов. Медведев оспаривает подлинность письма, подвергнутого
разбору в "Правде". В своем заявлении мы оставляем в стороне вопрос
о степени точности письма тов. Медведева и выражаем свое непримири
мое отношение к формулированным в нем мыслям. Что же касается тов.
Шляпникова, то статья его в "Большевике" не заключает в себе пропове
ди ликвидации Коминтерна, Профинтерна и пр., тов. Шляпников дока
зывает, что этих мыслей он никогда не разделял и не разделяет сейчас.
При этих условиях мы не видим возможности заявить от нашего имени,
что тов. Шляпников стоит на точке зрения упомянутого выше письма.
На заседании Политбюро нам было указано, что такое "отмежевание"
необходимо, дабы сделать невозможным блок с рабочей оппозицией. Нам не
было указано, в чем этот блок до сих пор выразился, в каких документах, в
каких действиях или заявлениях. Таких документов, заявлений и действий не
было и нет, как не было и нет самого блока.
* * *
Ввиду этих соображений, мы лишены возможности сказать от собственного
имени партии то, что предложено в поправках тов. Бухарина, одобренных
Политбюро. Мы, разумеется, полностью признаем, что подчинение ЦК партии
предполагает в известных случаях со стороны меньшинства открытую защиту
таких взглядов, с которыми это меньшинство не согласно. Если Политбюро
считает, что мы обязаны принять поправки, формулированные тов. Бухариным, в
порядке партийной дисциплины, то мы подчинимся и подпишем всякое заявление,
какое ЦК найдет отвечающим интересам партии в настоящий момент. Но в этом
случае необходимо формальное постановление Политбюро, обязующее нас такого
рода заявление подписать.
Л. Троцкий 16 октября 1926 г,
НУЖНА ЛИ ДИСКУССИЯ?
Сейчас ведется в партии неистовая борьба сверху против дискуссии
вообще. "Правда" доказывает в статьях, что дискуссия вредна и опасна. Но
никто не указывает, как же иначе решить спорные вопросы.
Что такое дискуссия? Это обсуждение партией тех вопросов, которые перед
ней стоят и по которым в партии есть разногласия. Может ли партия эти
вопросы решить, не обсудив их? Не может. А если партия не должна их решать,
то кто же решит эти вопросы за нее? К этому, в сущности, и сводится все: кто
может решить спорные вопросы за партию, вместо партии, за спиной партии?
"Правда" и ораторы, выступающие против дискуссии, говорят: все эти
вопросы уже решены партией, XIV съездом, пленумами ЦК и пр. Но вся суть в
том, что после XIV съезда прошло уже десять месяцев. На XIV съезде шли споры
о том, возрастает ли в деревне влияние кулака или влияние партии,
пролетариата и бедноты. На апрельском пленуме спорили о том, забегает ли
промышленность вперед или отстает, идет ли повышение заработной платы в ногу
с общим ростом благосостояния страны или, наоборот, отстает.
На июльском пленуме спорили о том, увеличивается ли в Советах влияние
пролетариата или же, вследствие роста мощи кулака и вследствие отставания
промышленности, и в Советах растет влияние мелкобуржуазных, кулаческих