– А там что, не ценные? – Семен посмотрел на стеллажи. – Ерунда всякая?
   – Тоже ценные, – заверил Семена Шепель. – Еще какие ценные! Только их украсть невозможно. Они, знаете ли, убивают всякого, кто их с полки возьмет. Кроме меня, естественно. Мне боевые амулеты не опасны, у меня защита есть. – Он мельком глянул на свой дешевый медный перстенек.
   – Так надо было коврик туда, к ним, – Семен кивнул в сторону стеллажей, – для пущей сохранности
   – Нельзя, – с сожалением признался археолог. – У них магия взаимоисключающая, у ковра и у боевых амулетов. Я бы с дорогой душой, но нельзя. Древние волшебные раритеты, они, видите ли, почти все узко специализированны. И зачастую несовместимы друг с другом Когда-то это было целой наукой – умение правильно комплектовать магическую амуницию... Порой, Симеон, проигрывались глобальные, решающие сражения из-за, казалось бы, сущей мелочи! Из-за безделицы. Из-за пустяка.
   Скажем, в битве за Нартовою Пустошь, была такая в Болотном Мире когда-то, теперь там центр развлечений построили... так вот, в том сражении вождь одной из воюющих сторон по указанию своего колдуна решил использовать в битве трофейный меч-кладенец: то ли в бою тот меч его бойцы взяли, то ли лазутчики у противника выкрали, не важно... Важно то, что ни колдун, ни вождь не учли одну незначительную мелочь – вплетенную в гриву коня вождя особую ленточку, предохраняющую седока от чужого магического оружия. Сильная такая ленточка была... И что получилось в итоге? А в итоге едва трофейный, а значит, вражеский по определению меч покинул ножны, как тут же сработало защитное колдовство ленты и мигом отбросило вражий меч далеко в сторону. Вместе с рукой вождя: меч рванул с такой силой, что ему полностью оторвало кисть руки, которой он держал чужое оружие. Ну а дальше... Меч-кладенец действует до тех пор, пока его рукоять сжимают чьи-либо пальцы. Вот меч и принялся действовать сам по себе, никем не управляемый. Короче, все, кто был в тот день на поле битве, там и полегли. Все до одного. На том спор о Нартовой Пустоши и закончился. На пару лет: пока рука, державшая меч, не сгнила окончательно и оружие не перестало убивать кого ни попадя. Тех, кто на Пустошь случайно попадал.
   – Подумать только! – удивился Семен, – А я был уверен, что меч, который лежит у вас на полке, и есть тот самый кладенец. Главное, рука оторванная тоже присутствует! Живая. У нее пальцы шевелятся, я сам видел.
   – Он и есть, – медленно сказал Щепель, странно глянув на Семена. – Значит, то, что о вас писали, правда. Вы – видящий. Это хорошо Рука на мече. остывший магический образ... я так и не смог его убрать, потому меч и лежит у меня в запаснике. Кому он нужен, если в любой момент опять может взяться за старое!
   – Так. Мы снова вернулись к главному вопросу. – Семен подобрался. – Откуда вы меня знаете? Как меня нашли?
   – Я вас очень прошу, – пропустив мимо ушей вопросы Семена, взмолился профессор-археолог, – попробуйте убрать образ руки с меча Вы ведь можете, да? Можете? Поверьте, это очень важно! В первую очередь для вас. Вы... Вы можете это сделать?
   Семен вздохнул и, ничего не ответив, направился к стеллажу.
   Присев на корточки, он внимательно пригляделся к руке – та не подавала никаких признаков жизни, – потом осторожно, по одному, принялся отдирать пальцы от рукояти меча. Пальцы были мягкими, словно пластилиновыми, липкими, и у Семена от брезгливости снова неприятно заекало в желудке. К счастью, оторвать пальцы от рукояти он успел быстрее, чем взбунтовался желудок: кисть дохлой лягушкой упала на полку и растаяла в воздухе.
   – Готово. – Семен встал, с отвращением отряхнул ладони. – Где руки помыть можно?
   – Рукомойник там, в углу, – возбужденно сказал Шепель, присаживаясь на корточки и осторожно поводя над длинной рукоятью меча своим медным перстнем, – невероятно... Камень ни на что не реагирует! Чудеса, да и только.
   – Фирма веников не вяжет, – торжественно сообщил Map неизвестно кому – Фирма их ворует. Подумаешь, образ сняли. Мы с Семеном такие дела проворачивали, что ух ты! Да мы... Чего это я разошелся? Он же все равно меня не слышит. К сожалению. Иначе бы я ему такое рассказал, “Исое... Мы в своем деле тоже небось профессора! Нет – академики. Или кто там у них еще круче...
   Семен вымыл руки и вернулся к стеллажу: археолог продолжал водить ладонью над мечом, что-то бубня себе под нос. Видимо, все еще продолжал восторгаться.
   Шепель поднялся с корточек, церемонно поклонился Семену.
   – Теперь у меня нет никаких сомнений, что вы – Искусник Симеон. Видящий, который может воздействовать на магию. Вы тот, кто мне нужен! Позарез нужен. И я хочу сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
   – Отказаться я могу от чего угодно, – отмахнулся Семен, – у меня есть все, что мне надо. Или почти все.
   – У вас нет браслета-экрана, – вкрадчиво произнес археолог. – Так называемого “воровского счастья”. Который никогда не позволит обнаружить вас ни одному поисковому заклинанию, какое бы мощное оно ни было
   – Считайте, что вы меня заинтересовали. – подумав, сказал Семен, – Очень заинтересовали. Но сначала – все те же вопросы. Откуда вы меня знаете и как нашли
   – Отвечаю по порядку – Шепель нервно потеребил галстук-бабочку. – У меня есть знакомства в имперском сыскном отделе. Надежные, хорошо оплачиваемые знакомства! Служащие, которые поставляют мне сведения о самых необычных преступлениях в Империи и данные о самых необычных преступниках. Я работал со многими из тех, кого так усердно ищут и никак не могут найти полименты! У меня свой метод поиска нужных мне людей.
   Дубликат вашего портрета, нарисованного художником кардинаявского сыскного отдела, лежит в моем сейфе, в отдельной ячейке. Вместе с дубликатом личного досье на вора Симеона. Искусника Симеона, как назвали вас в Безопасном Мире. О, я в курсе многих ваших приключений! Один побег на прыгалке чужих из Безопасного Мира чего стоит... Вы уже стали живой легендой у воровской братии! Неуловимый вор-видящий, который работает исключительно в одиночку. И который, возможно, умеет влиять на магию. Я давно искал человека с вашими способностями, Симеон!
   А как я вас нашел... Могу сказать прямо – это была непростая работа. Пришлось посетить множество разных Миров, тех, где вы могли появиться, и оставить там специальные сторожевые заклинания. Настроенные на вас лично, Симеон. Такие заклинания, каких не было, нет и не будет в имперском сыске. Потому что эти сторожа были взяты мной из амулета охранявшего Земляную Книгу. Вы слышали легенду о Земляной Книге?
   Семен отрицательно покачал головой
   – Я вам потом ее расскажу, – пообещал Шепель. – При случае. Очень, знаете, впечатляющая легенда! Страшненькая. Но именно она дала мне подсказку, где может храниться Земляная Книга.
   В общем-то ничего особо полезного в той книге не оказалось, легенды всегда все преувеличивают: простенькие рецепты по изготовлению грязевых зомби, посредственные заклинания для вызова пылевых умертвий, наведение глиняной порчи на врагов... что там еще насчет врагов было... м-м песок вместо крови, стеклянные кости, железные корни волос, растущие в мозг... э-э... и прочие нехитрые забавы с человеческой плотью. Прикладная грязевая некрономика, первые опыты! Давно устаревшие технологии... Никакого интереса ни с военной, ни с коммерческой точки зрения.
   Саму Земляную Книгу я продал коллекционерам-некромантам, а охранный амулет оставил себе. На всякий случай – вдруг пригодится? И не ошибся. Пригодился.
   – Хм, а где он ту Земляную Книгу взял-то? – призадумался Map. – He в библиотеке же! Семен, по-моему, господин профессор-историк не кто иной, как наш собрат по ремеслу. Слышал я о таких! Их еще “черными археологами” кличут. Попросту говоря – кладбищенские воры Покойников грабят! Мародеры от истории, ага. Впрочем, у каждого свой бизнес... Слушай, спроси-ка у этого специалиста по умертвиям, чего ему от нас нужно? А то все ходит вокруг да около! У меня уже терпение кончилось его мудреные рассказы слушать.
   – Гражданин профессор Шепель, – Семен пододвинул к себе стул, сел, закинув ногу на ногу, – давайте ближе к теме. Суть вашего предложения?
   – Вы сейчас не заняты работой? – поинтересовался профессор. – Я имею в виду, не нарушит ли мой заказ ваши планы? Дело предстоит серьезное!
   – Пожалуй, нет. Не нарушит. – Семен лениво покачал ногой. – До следующей пятницы я совершенно свободен. До пятницы в Изумрудном Мире.
   – А что произойдет в пятницу? – озаботился профессор. – Банк брать будете?
   – Нет, почему же. – Семен усмехнулся. – Вполне законное мероприятие... Я должен быть на коронации. Одна моя знакомая становится королевой и очень обидится, если я пропущу такое важное для нее событие.
   – Голову оторвет, – поддакнул Map, – и неограниченного кредита лишит. Она, помнится, так и сказала. Черт с ней, с головой, кредита жалко...
   – Ясно, – сказал Шепель. – До следующей пятницы мы наверняка управимся. Значит, так: в одном из закрытых мертвых Миров есть древний, всеми забытый мавзолей...

ГЛАВА 2
САМОЗВАНЕЦ: ЛИХО ИСПОЛНЕННЫЙ МОНАРХИЧЕСКИЙ ПОДЛОГ

   Реально коронация должна была состояться лишь в субботу, в полдень, но Семен нарочно указал в разговоре более ранний срок – надо было тщательно, не торопясь подготовиться к королевскому празднику. Все же не каждый день у Семена друзья коронуются! Тем более если друг – спасенная им принцесса.
   Вообще-то работа от профессора Шепеля подвернулась как нельзя кстати: Семен уже несколько дней ломал голову над тем, что бы эдакое подарить будущей королеве Яне. Такое, чего никогда не купишь за деньги. Что-нибудь особенное, запоминающееся. В самом деле, ну не бриллиантовое же колье дарить девушке, у которой в сокровищнице этих бриллиантов как тараканов в старом общежитии! Семен лично те бриллианты видел. И штабеля золота в слитках видел. Когда Хайк, личный телохранитель Семена, дядю принцессы Яны в замковой сокровищнице жизни лишал. Дядю-короля. Самозваного короля.
   Собственно, ситуация, в которой оказалась принцесса Яна, бывший член кардинальского Отряда, видящая, была классической до банальности: возвращения Яны никто из ее подданных не ждал. Зато ждал родной дядя, интригами и подкупом занявший монарший трон вскоре после смерти своего брата-короля, – ждал, хотя с некоторых нор принцесса официально числилась погибшей.
   Через два дня после похорон отца Яны шустрый дядя молниеносно провел широкомасштабную “предвыборную” кампанию по подготовке общественного мнения – во всех новостных листках, развешанных на рынках и площадях королевства, сообщалось о том, что принцесса Яна окончательно и бесповоротно съедена лютым драконом во время ее преддипломной практики в одном из отдаленных захолустных Миров. Нанятые сплетники с воодушевлением рассказывали в многочисленных кабаках и тавернах весьма красочные подробности гибели принцессы – очень кровавые и очень убедительные подробности. Как будто они сами, лично, присутствовали во время возмутительного акта поедания драконом несчастной студентки имперского биофака. Типа свечку у пасти держали.
   Через месяц после начала активной обработки общественного мнения дядю короновали; никакого возмущения, а тем более бунта не было – народ кричал “Ура!” и пил за здоровье нового короля. О Яне больше никто не вспоминал. Умерла так умерла.
   Однако сразу после коронации всей страже по всему необъятному королевству (и особо – страже столичной) была дана секретная ориентировка о возможном появлении на территории королевства самозванки, внешне крайне похожей на покойную принцессу и потому незаконно претендующей на трон. В случае обнаружения данной особы предписывался ее немедленный арест и препровождение оной девицы по этапу в дворцовую тюрьму, где с ней разберутся, за поимку самозванки полагалось крупное вознаграждение. Очень крупное Золотом.
   Дядя не хотел рисковать и учитывал все возможные варианты развития дальнейших событий. Но, на свою беду, он не учел одного: того, что Яна вернется в Изумрудный Мир не одна.
   Разобраться в нынешней политической ситуации будущей правительнице самого крупного королевства Изумрудного Мира помогли стражники, стоявшие у главных городских ворот столицы – стражники, которые без объяснений кинулись на Яну, едва она подошла к воротам... Вернее, помог один из стражников, специально не покалеченный Хайком: стражник охотно дал подробный отчет обо всем, что случилось в королевстве за то время, пока Яна отсутствовала. Также умный стражник немедленно признал в Яне настоящую, а не самозваную королеву и, стоя на коленях, верноподданнически поцеловал ей руку, первым во всем королевстве присягнув новой правительнице на верность. За что тут же был помилован и назначен главой городской стражи.
   Дальнейший путь ко дворцу маленький отряд проделал под защитой Мара, на время укрывшего Семена, Хайка и Яну колпаком невидимости, – во избежание ненужных жертв со стороны ретивых стражей порядка.
   Дворцовый переворот прошел довольно быстро и без особых эксцессов; правда, Хайку – черепаховому бойцу из клана наемных воинов и телохранителю Семена – пришлось сначала за минуту положить всю личную охрану дяди-короля (полторы дюжины хорошо вооруженных гвардейцев), но это оказалось даже к лучшему: изувеченные трупы на полу и громадные пятна крови на стенах тронного зала послужили весомым доводом для придворных сановников. Доводом в пользу Яны. Доказательством того, что к трону пришла законная королева. А то какой же настоящий переворот, да без крови?
   Семен тоже не остался без дела, с удовольствием поучаствовав в восстановлении исторической справедливости: боевые заклинания медальона пришлись очень кстати. Пожалуй, с дворцовыми воротами и первым этажом самого дворца Семен несколько перестарался – ремонт и восстановление интерьера теперь затянутся на месяцы, – но тут уж ничего не поделаешь. Потому что яркий, профессионально и эффектно исполненный переворот тем и отличается от переворота дилетантского, что запоминается при дворе очень и очень надолго. Иногда навсегда. И является хорошим предупреждением для других возможных претендентов на трон: с нами лучше не связывайтесь!
   Дядя-интриган, видя такое дело, решил отсидеться в сокровищнице, дождаться, пока утихнут революционные страсти, и тайком удрать. Но не удалось... Когда Хайк, держа свежесвергнутого короля за глотку, спросил у Яны, что ему делать с дядей – все же ее родственник – принцесса жестко ответила:
   – Мне не нужна гражданская война! Двум правителям в одной стране не бывать! – И участь дяди была решена. Семен только крякнул, услышав такой приговор, но вмешиваться не стал: как-никак Яна была настоящей королевой...
   В тот же день в столице было официально объявлено, что король и его охрана пали от рук неких иномирных заговорщиков, возжелавших поэтапно узурпировать власть над всем Изумрудным Миром; принцесса Яна, похищенная теми же заговорщиками, смогла вырваться из плена и вернулась на родину во главе карательного отряда, дабы отстоять независимость государства; заговорщики уничтожены, узурпация подавлена в зародыше Принцесса Яна скорбит о безвинно погибших и объявляет недельный государственный траур, после чего состоится ее коронация, похороны короля и его охранников-героев, павших в неравном бою с ненавистными заговорщиками, пройдут завтра с положенными в таком случае королевскими почестями; также принцесса Яна призывает население к бдительности! Враг не дремлет. Аминь.
   В то же самое время повсеместно были снижены подушный налог и цены на пиво, спасенный от узурпации народ ликовал, прославляя великую королеву Яну.
   Так как коронация должна была состояться лишь через неделю, Семену пришлось покинуть Изумрудный Мир – находиться на одном месте он мог не более трех дней, именно столько времени требовалось поисковым заклятиям имперской службы безопасности, чтобы отыскать местонахождение вора Симеона.
   Взяв из казны кошель с золотом на мелкие расходы, Семен попрощался с Янои и Хаиком, твердо пообещав вернуться в следующую пятницу, накануне коронации, и отбыл в неизвестном (даже для себя) направлении; Хайка Семен оставил при будущей королеве, для ее надежной охраны. Так, на всякий случай. Во избежание.
   И вот сейчас Семен сидел напротив профессора Шепеля и с интересом слушал его рассказ об удивительном мавзолее, спрятанном в одном из закрытых и напрочь забытых Миров.
   – ... Судя по усталости магической защиты, мавзолею никак не менее полутора тысяч лет, – убежденно сказал Шепель, доставая из кармана смокинга тяжелый никелированный портсигар и щелкая кнопочкой на его боку. – Если внимательно просмотреть все расчетные магограммы, то...
   – Я не курю, – глянув на портсигар, сразу предупредил Семен. – И табачный дым не переношу.
   – Дым? – недоуменно переспросил профессор, бросил взгляд на свою никелированную вещицу и рассмеялся.
   – Дыма не будет. Это, Симеон, совсем не то, о чем вы подумали. Совсем не то. – Шепель открыл портсигар. – Я. кстати, тоже не курю. И никому не советую. Это... Впрочем, сами видите.
   Семен кивнул. Он видел.
   Портсигар оказался чем-то вроде крошечного ноутбука – с откидным плоским экранчиком и мелкой клавиатурой, давить на которую можно было разве что спичкой.
   – Ба! – не на шутку разволновался Map. – Так это ж техническая магия! Семен, штучка-то от чужих! Их работа, чтоб я поржавел. Откуда? Зачем?
   – Смотрите, – Шепель осторожно надавил ногтем на одну из кнопочек, – вот как выглядит мавзолей внешне.
   На экранчике проступило крохотное изображение: среди скал, на ровной каменистой площадке, высился вертикально установленный белый цилиндр с плавно закругленным верхним торцом. Цилиндр был похож на патрон от пистолета Макарова, такой же ладный, такой же аккуратный. И такой же опасный – при первом взгляде на мавзолей-патрон у Семена почему-то сразу заныло под ложечкой и возникло очень неприятное ощущение. Ощущение угрозы.
   Изображение было объемным, цветным, но определить истинные размеры цилиндра Семен не мог, не с чем было сравнить
   – Тридцать метров в высоту, десять в диаметре, – словно прочитав мысли Семена, любезно сообщил профессор Шепель – Нестандартная конструкция! Обычно постоянную защиту делают в виде полусферы или клетки, так гораздо проще: меньше сложностей в создании. А здесь особо постарались... Почему? Не знаю.
   – Эт-точно, – согласился Семен. – Уж постарались так постарались, ничего не скажешь. Какая-нибудь дополнительная информация по мавзолею еще имеется? Ну, кто там захоронен... что из ценностей имеется... как, в конце концов, открывается.
   – Кто захоронен, неизвестно. – Шепель еще немного полюбовался картинкой, потом захлопнул портсигар-ноутбук и спрятал его в карман. – Да и захоронен ли... Ценностей там много. Любых! Разных. Лично мне оттуда нужна только шкатулка из черного железа с оригинальной символикой на крышке. Для вас, Симеон, она никакого интереса не представляет, уж поверьте мне, слишком у нее применение специфическое... Зато вам наверняка будет интересен браслет воровского счастья, о котором я говорил раньше. Может, что еще для своей нелегкой профессии в мавзолее отыщете, мало ли. Берите все что угодно! Кроме шкатулки, разумеется. А остальное берите не стесняясь, сколько на себе унесете – столько и берите. Это и будет вашей оплатой.
   Как открывается мавзолей – не знаю. Для того и пригласил вас в дело... Зато точно знаю, как выключить изнутри его магическую защиту. Все просто – там, внутри мавзолея, есть особая иголка, которую надо сломать, тогда магическая защита рассеется. Значит, так: игла лежит в.
   – Яйце, – Семен принялся загибать пальцы, – яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на вершине дуба. Так?
   – Так. – мрачнея лицом, подтвердил профессор – Яйцо стеклянное толстостенное, лежит в серебряном контейнере... контейнер в виде гуся, известный символ наемных солдат; сам контейнер завернут в покрывало с вышитым на нем золотым зайцем, символом быстрой победы; все это уложено в герметично закрытый хрустальный ларь, который не висит, а лежит на... Послушайте, Симеон! Откуда у вас такие познания? – воскликнул Шепель, с нескрываемым подозрением глядя на Семена
   – В книжке одной читал, – уклончиво ответил Семен, – Детской. История о некой бессмертной нежити, которая девушек похищала.
   – Детская некрономика? – Лицо профессора приняло задумчивое выражение – Впервые о такой слышу. Ну ладно. Не то я уже было подумал.
   О чем именно он подумал, Шепель не сказал. А Семен не стал выяснять, хотя реакция профессора ему не понравилась: Шепель явно чего-то не договаривал. К тому же возникал вопрос без ответа: а откуда у него самого, у Шепеля, такие познания?
   – Когда работать будем? – Семен постарался отогнать от себя неприятные подозрения Может, археолог попросту опасается, что Семен тоже займется его ремеслом и перебежит ему дорожку? А познания – да мало ли книжек на свете! Помимо детской некрономики с Кощеем Бессмертным.
   – Завтра с утра. – Шепель глянул в окно. – Уже совсем темно, а я привык ложиться спать вовремя. Вы, Симеон, если желаете, можете отдохнуть у меня – в соседней комнате есть диван.
   А если хотите, то в гостинице. Она рядом – Профессор указал на окно. – Ее даже из моего офиса видно.
   Семен вспомнил пластилиновые пальцы, сжимавшие рукоять меча, смертоносных уродцев на стеллажных полках и невольно поежился.
   – Пожалуй, в гостинице, – решил Семен. – Оно и мне, и вам удобнее будет.
   – Тогда в девять. – Шепель встал. – Я зайду за вами: на дело отправимся прямо из номера гостиницы. Какие-нибудь вещи, инструменты вам потребуются?
   – Все свое ношу с собой – Семен тоже поднялся со стула. – До завтра! – И направился к выходу из офиса
   ... Снег бодро поскрипывал у Семена под ногами, морозный воздух был тих и прозрачен; по широкой вечерней улице степенно, не торопясь, шли тепло одетые прохожие: кто в шубах, кто в дубленках Семен ничем не выделялся из толпы – маскировочный костюм превратился в долгополую серую шубу, серую шапку-малахай, теплые штаны и черные меховые унты, почему-то все встреченные Семеном прохожие были в унтах. То ли мода здесь была такая, то ли зимы чересчур холодными и снежными, кто знает?!
   Яркие фонари на высоких столбах сияли насыщенным желтым светом, создавая странное впечатление, будто Семен идет не по снегу, а по песку; с неба, казалось, сыпались не редкие крупные снежинки, а хлопья поп-корна. Холодного такого поп-корна. Ледяного.
   По наезженному снегу дороги, шурша полозьями, без излишнего лихачества скользили небольшие приземистые машины, отдаленно напоминавшие гибрид кареты и сибирского снегохода. Вот только принципа их движения Семен так и не понял – у каретных снегоходов не было ни ведущих шипастых колес, ни толкающих машину вперед пропеллеров. Ничего! Одни лишь широкие полозья и слегка приподнятый над ними салон с пассажирами.
   – Магия, понятно, – сказал сам себе Семен, – Ничего особенного.
   И он пошел искать обещанную гостиницу.
   ... Номер Семен взял себе не очень дорогой – всего лишь пятикомнатный, из разряда “люкс баронский, экономический” – тратить деньги на роскошные королевские апартаменты он не решился. С него пока и баронского “люкса” хватит! Вот подождем, когда королева Яна неограниченный кредит откроет, тогда...
   Заказав в номер легкий ужин и свежую мертную газету, Семен отправился в ванную искупаться – вернее, вволю поплескаться в небольшом мраморном бассейне, заменявшем здесь стандартную чугунную ванну.
   Пока Семен мылся-плескался, ненавязчивая гостиничная обслуга полностью сервировала здоровенный стол в главном зале номера и тактично удалилась; похоже, экономические бароны в этом Мире были людьми жизнерадостными и очень любили покушать – легкого ужина, опрометчиво заказанного Семеном, вполне хватило бы на нескольких небаронов вроде него, одних печеных фазанов было три штуки, не считая множества салатов, острых приправ и закусок. А представленным к ужину шампанским можно было бы оживить не одну пентаграмму Изменчивых! Если, конечно, пентаграммы активировались именно игристым вином, а не чем-то иным.
   – Ну скажите хоть кто-нибудь, на фига мне столько шампанского? – Семен возмущенно ткнул рукой в начищенную бронзовую лохань, заботливо оставленную на специальной тележке рядом со столом: лохань была заполнена тяжелыми зелеными бутылками вперемешку с колотым льдом. – Я же столько не выпью! Что мне теперь, клизму из него самому себе ставить? Чтобы добро не пропало.
   – Клизма из холодного шампанского? – Map задумчиво похмыкал. – Оригинальная идея... Семен, да ты, видать, знаешь толк в извращениях! Вот уж чего от тебя никак не ожидал.
   – Умник, – фыркнул Семен, – специалист по нетрадиционному клизмированию... Так, а это что? – Семен взял с отдельно стоящего серебряного подноса толстую газету: под газетой оказалась россыпь глянцевых визиток с качественными портретами полуголых девиц.
   Девицы все как на подбор были худощавые, неестественно белокожие и загадочно-томные, с мертвенно-синими веками и ярко-алыми татуированными губами; дорогой макияж и татуировка, как ни странно, делали девиц более похожими не на гостиничных профессионалок, а на сирых убогих вампиров. В последней стадии гемоглобинового истощения.