Беседина Мария. Расколдованный круг

   Подруги засиделись за полночь, попивая чай и болтая о разных разностях. Рита подробно рассказала Наде о том, что произошло в семье Шерстневых на самом деле, и о своих похождениях.
   – Он тебе понравился, этот Виктор, да? – лукаво спросила Надя, грызя печенье.
   – Понравился? – Рита задумчиво сдвинула брови. – Не знаю... пожалуй, да. Как бы тебе сказать, Надюша... Иногда мне кажется, что я по сравнению с ним маленькая девочка, ничего не понимающая во взрослой жизни... В эти минуты мне так досадно, что я просто не нахожу себе места. А потом, он смотрит на меня так, будто я его воплощенная, но недоступная мечта... Так нежно, робко... И мне хочется петь от радости!
   – Как это прекрасно! – восхищенно покачала головой Надя и тут же залилась слезами.
   – А как у тебя с Толиком? – задала вопрос Рита.
   – О, он такой умный... Я готова слушать его часами. А какой красивый... Ты обратила внимание, какие у Анатолия Сергеевича красивые губы?
   – Так и хочется поцеловать, да? – поддразнила Рита.
   Надя всхлипнула:
   – О, какая ты... Да если Анатолий Сергеевич меня поцелует, я тут же умру.
   – От страха?
   – От счастья!
   Девушки и сами не заметили, как заснули. Утро застало их лежащими вповалку на неразостланной кровати. Одна из чашек опрокинулась, и на покрывале темнело мокрое пятно. На полу – крошки печенья и обертки от конфет.
   – Что же мне делать? – растерянно воскликнула Надя.
   – А что такое? – позевывая, отозвалась Рита.
   – Но Тося ведь уехала! Кто же все это уберет? Может, позвонить в агентство по найму и... ой.
   – Да уж, если мы сделаем сейчас такую глупость, господин Алексеев сразу сообразит, что к чему, – подтвердила Рита. – Не волнуйся, я все сделаю сама.
   – Ты?! – Надя явно не верила своим ушам.
   Возможно, Тося навела бы порядок быстрее и лучше, но Рита справилась с задачей вполне удовлетворительно. Она не только подмела пол и вытерла пыль – девушка перемыла оставшуюся с вечера посуду и даже приготовила завтрак – овсяную кашу и бутерброды.
   – Как это у тебя так здорово получается! – изумлялась Надя, уплетая за обе щеки.
   После трапезы Рита сказала:
   – Ты должна вести обычную жизнь, как будто ничего не произошло. Вызови Федора и поезжай в универститет.
   – А ты? Ведь скоро экзамены! – воскликнула Надя.
   Рита помрачнела:
   – Ну не могу же я нарушить конспирацию! Придется сидеть дома. Буду готовиться по твоим конспектам. Надеюсь, все это безумие быстро кончится – и я смогу спокойно закончить курс.
   На том и порешили, Надя уехала. Рита осталась одна. Девушке никогда еще не приходилось сидеть целый день в четырех стенах, за исключением тех редких случаев, когда она подхватывала грипп. Вернувшаяся после занятий Надя нашла свою подругу совершенно истомившейся. Сначала Рита попыталась найти в книжном шкафу какое-нибудь удобоваримое чтение, но литературные вкусы Нади отличались странностью: на полках стояли лишь слезливые и сентиментальные романы XIX века, изредка перемежавшиеся мрачными произведениями Достоевского. При всем желании Рита просто не могла сейчас заставить себя это читать! Одна мысль о том, что ей придется вместе с персонажами мрачного классика бродить по залитым дождем негостеприимным улицам, испытывая непрерывные «унижения и оскорбления», бросила девушку в дрожь. «Нет уж, с меня довольно и собственных приключений», – пробормотала Рита, включая стоявший рядом со шкафом Надин компьютер. Однако и тут девушку ожидал неприятный сюрприз. При установке программ Надя не пожелала оснастить свою «умную машину» даже пасьянсами. На мгновение Рита приободрилась, обнаружив на рабочем столе название какой-то игры; однако, щелкнув по ней, с разочарованием обнаружила, что та состоит в поэтапном обустраивании домика для Барби.
   Рита с неудовольствием включила телевизор и до самого возвращения подруги смотрела глупейший сериал для домохозяек. К чести Нади, она постаралась нигде не задерживаться после окончания занятий в университете.
   – Я словно в тюрьме, – пожаловалась ей Рита.
   – Может, сходим погуляем? – предложила Надя.
   – Только мне надо переодеться... В этом кошмарном платье я чувствую себя как персонаж комедии, – пожаловалась Рита.
   – Кстати, я хотела спросить тебя – кто оборвал на нем половину пайеток?
   – Да никто, – засмеялась Рита. – Оно досталось мне уже таким, слегка поврежденным!
   – С тех пор как Анатолий Сергеевич обратил на меня внимание, я последовала твоему совету и пересмотрела свой гардероб, – поделилась Надя. – Вот погляди!
   Она с гордостью продемонстрировала Рите множество действительно очень элегантных туалетов, появившихся в ее шкафу-купе.
   – Выбирай что хочешь! – предложила Надя.
   Рита с удовольствием потянулась было к нарядным вещичкам, но тут же опомнилась и со вздохом покачала головой.
   – Я ведь должна изображать твою горничную, ты не забыла? Нет уж, новые наряды носи сама, а я надену что-нибудь из твоих прежних вещей. Ну, например, вот этот джемпер и юбку... Господи, да на ней пятно! Фу! Надо было вывести его или вообще выбросить испорченную вещь!
   – Я как раз ела пирожное, и тут Анатолий Сергеевич прошел так близко от меня, что едва не задел, – мечтательно поделилась Надя. – Естественно, от волнения моя рука сжалась в кулак и крем из эклера попал на юбку... И ты хочешь сказать, что я была бы способна уничтожить такую реликвию?!
   – Надюш, ты меня когда-нибудь доконаешь, – простонала Рита. – Но теперь-то, когда стало ясно, что Анатолий Сергеевич всерьез увлекся тобой, ты можешь избавиться от своего сомнительного сокровища?
   – Не говори этого вслух! – драматически округлив глаза, приглушенно воскликнула Надя; ее нос начал подозрительно подергиваться, предвещая очередной приступ плача. – Ты что, не понимаешь, что можешь сглазитьнаши отношения?
   – Ну ты даешь!
   – Нет, нет! – продолжала настаивать Надя. – Мне еще моя бабушка говорила: счастье можно спугнуть, если назвать его по имени...
   – По-моему, это предрассудки, – пожала плечами Рита. – Вот я ничего не боюсь. Ну в твоей священной реликвии я на улицу не выйду, даже если ты меня об этом попросишь! Бедная девушка не обязательно должна быть грязнулей, разве не так?
   Рита выбрала другую юбку и отправилась переодеваться; чтобы окончательно сбить с толку преследователя, который наверняка был снабжен ее фотографией, девушка изменила прическу, стянув волосы на макушке в хвостик. Поглядев после всех этих манипуляций на себя в зеркало, девушка осталась довольна результатом. Это было несколько парадоксально, поскольку в обычной ситуации Риту вряд ли обрадовало бы превращение из стройной девушки среднего роста в неуклюжую, приземистую толстушку.
   Выйдя на улицу, Надя пошла на несколько шагов впереди; за ней с почтительным видом семенила Рита, тащившая для маскировки большую хозяйственную сумку.
   Алексеев обнаружился почти сразу: не особенно скрываясь, он расселся на скамейке в расположенном на углу двух улиц скверике и, вольготно прихлебывая из жестяной баночки, с деланой небрежностью поглядывал по сторонам. Увидев приближающихся к нему девушек, детектив насторожился, точно гончая, почуявшая лису, и сорвался с места с явным намерением ошеломить своих жертв внезапным наскоком. Надя, вовремя заметившая его маневр, свернула в ближайший магазин, а Рита последовала за ней. Это оказался салон оптики.
   – Вот что я придумала, – негромко сказала Надя. – Давай купим тебе очки!
   В очках с простыми стеклами, для которых девушки выбрали самую дешевую и некрасивую оправу, Рита превратилась в настоящее чучело!
   – Здорово! – торжествовала Надя. – Теперь этот проныра ни за что не разберется, кто перед ним!
   «Я бы умерла, попадись я на глаза Виктору в подобном виде!» – подумала Рита.

Глава 22

   На следующий день Рита вышла на улицу уже самостоятельно. Алексеев был на месте: он, по выражению, частенько слышанному Ритой в детективных фильмах, «сел ей на хвост» возле самого подъезда. «Ах так! – сердито подумала девушка. – Ну погоди же!» С растущим чувством злорадства она принялась таскать соглядатая за собой, накручивая километры по извилистым улочкам и переулкам, заходила в магазины через одну дверь и выходила через другую, возвращалась назад, делая вид, что забыла что-то... Несколько раз ей удавалось оторваться от преследования, но потом Алексеев все же догонял девушку, и тогда Рита видела на его лице страдальческую гримасу. Чтобы не болтаться по городу зря, Рита понемногу наполняла хозяйственную сумку, которую захватила с собой для пущей конспирации, различными покупками. В основном это были полуфабрикаты, которые девушка предполагала приготовить на ужин, ведь кухарки у Нади не было, и после отъезда Тоси кулинарить в доме стало некому. Уже возвращаясь назад, Рита вдруг вспомнила, что забыла приобрести хлеб и минеральную воду. Опрометью бросившись назад, чтобы исправить свою теперь уже непритворную забывчивость, она нос к носу столкнулась с Алексеевым, вывернувшимся ей навстречу из-за угла. Искушение было слишком велико, и Рита не удержалась.
   – Здрасте вам, – тоненьким голоском пропищала она.
   – Разве я вас знаю? – делано удивился детектив.
   – А как же! Позавчера из-за вас меня госпожа Емельянова на работу брать не хотела. Что, говорит, ты за птица, если у тебя на хвосте висят менты поганые...
   – Так и сказала? – Видно было, что сравнение с расхожим образом не пришлось проныре по душе.
   – Ага... Еще козлом вас называла, уродом кривоногим и занудой настырным. Вы бы не лезли к ней, а? Папаша у госпожи Емельяновой знаете кто? Бо-ольшая шишка!
   – Так-то оно так, да, видишь ли, твоя госпожа Емельянова с ним не в ладах, – рассеянно поглядывая по сторонам, пробормотал детектив.
   – О, это временно! Уже вчера он ей позвонил, и она так с ним ласково по телефону-то ворковала: «Папочка, миленький! Купи мне новую шубку!» А потом сама мне сказала, что он пообещал купить.
   – Выходит, хозяйка тебе доверяет? – заинтересовался вдруг Алексеев.
   – А как же...
   – Хочешь подзаработать?
   – Еще бы, хочу, конечно... Только я за госпожой Емельяновой шпионить не стану. Она меня, можно сказать, из грязи вытащила. Совесть-то у меня есть или нет?
   – А кстати, откуда ты родом? – вдруг быстро спросил Алексеев, пронзая Риту испытующим взглядом. Но девушка была готова к подобному вопросу!
   – Из Краснодона, – молниеносно соврала она, но потом сообразила, что это слово явно отдает какой-то литературщиной. – То есть э-э... Из этого... Из Краснодара.
   – Так откуда же все-таки?
   – С Кубани, честное слово, с Кубани! Приехала в Москву к жениху, а он, подлец, нашел себе другую. На порог меня не пустил, – вдохновенно импровизировала Рита.
   – А говоришь как коренная москвичка.
   – Ну я же все-таки культурная! Восемь классов как-никак, – делано возмутилась девушка.
   – Ну ладно, – удовлетворился полученной информацией детектив. – Вот что мне от тебя нужно. Видишь фото?
   На снимке была она сама, Рита; сделанная в прошлом году фотография запечатлела элегантную, молодую даму в палевом бархатном платье и норковом палантине несколько более интенсивного оттенка того же цвета. Качество снимка было хорошим, и многочисленные ювелирные украшения в волосах, на шее, на руках и даже на щиколотках дамы просматривались вполне отчетливо. «Это когда приезжала Венская опера, – вспомнила Рита. – Папа сфотографировал меня в фойе!»
   Алексеев терпеливо ожидал, пока мнимая горничная разглядит изображение во всех деталях.
   – Сможешь узнать эту барышню, если увидишь? – наконец спросил он.
   – Да, внешность приметная, – закивала Рита.
   – Только ты имей в виду, что она и переодеться может! Напялит, к примеру, джинсы да кроссовки... Не спутаешь?
   – Уж постараюсь... А когда я ее встречу, что мне дальше делать?
   – Просто позвони вот по этому телефону. – Алексеев протянул Рите визитную карточку. – Получишь сто баксов!
   – Ишь какой вы хитрый, – захихикала Рита, выдерживая роль. – Половину вперед!
   – Но она ведь может и не прийти к твоей хозяйке!
   – А вы можете мне не заплатить... Все мужчины – обманщики.
   – Клянусь, я заплачу. – Алексеев театрально прижал руку к груди.
   – По телефону?
   – Ладно, уговорила, – зашипел детектив, воровато оглядываясь по сторонам и впихивая Рите в сумку несколько смятых американских купюр. – Здесь половина. Остальное потом.
   – Вот спасибо! Уж теперь в оба глаза следить буду, – «обрадовалась» Рита.
   – Не в два, а в четыре, тундра огороженная! – хохотнул Алексеев и исчез за углом.
   К вечеру Рита приготовила настоящий ужин: разобравшись в управлении микроволновкой, запекла под майонезом рыбное филе, приготовила салат из свежих овощей и даже сварила гречневую кашу.
   – Ты просто волшебница! – сделала Надя вывод. – Мне ни за что так не суметь.
   – Не ставь на себе крест раньше времени, – усмехнулась Рита. – Знаешь что, – вдруг пожаловалась она, – я так засохну! Не понимаю, как некоторые женщины умудряются выносить подобную жизнь годами! Мне нужно найти себе какое-нибудь дело.
   – Какое же? Разгуливать по городу небезопасно: представляешь, сегодня Алексеев явился в университет и принялся расспрашивать всех о тебе. Анеля прямо расцвела, когда поняла, что с тобой что-то случилось!
   – Я могу устроиться на работу, – сказала Рита.
   – Но ведь для этого тебе придется предъявить паспорт!
   – Надюш, я рассчитываю на тебя. Одолжи мне свой, а?
   – Ну... пожалуйста, конечно... Только где же ты рассчитываешь работать в этой своей маскировке?
   – Виктор дал мне телефон одного своего друга. Он должен помочь!
   – Тогда звони скорее! Я слышала, что вакансии в фирмах недолго остаются незанятыми! – посоветовала Надя.
   Рита придвинула к себе телефон, а Надя, подперев щеку рукой, приготовилась «болеть» за подругу.
   Рита дозвонилась почти сразу же; на другом конце провода раздался приятный женский голос.
   – Славы нет дома... А кто его спрашивает?
   – Понимаете... – вдруг, сама не зная чего, испугалась Рита. – Мне дал ваш телефон Виктор Долонин. Вы, наверное, мама Славы? Виктор сказал, что вы могли бы помочь мне устроиться на работу в библиотеку.
   – Действительно, я заведую филиалом районной библиотеки, – согласилась женщина. – Витю я знаю хорошо и думаю, что если он поручился за кого-нибудь, то этому человеку можно доверять. Однако у нашей работы есть своя специфика. Прежде чем обещать вам что-либо, я должна поговорить с вами. Вы можете подъехать завтра?
   – Конечно!
   – Тогда записывайте адрес...
   – Но ведь это на самом краю города! – в панике воскликнула Надя, когда Рита закончила разговор.
   – Это еще не повод для слез, – мягко заметила Рита.
   – Как же ты будешь ездить туда, подумай?! – продолжала драматизировать Надя. – Проныра проследит за моей машиной, и все! Ты попалась!
   – Зачем ему следить за твоей машиной? – удивилась Рита.
   – Ведь не станешь же ты каждое утро ловить такси, чтобы добраться на работу?
   – Я буду ездить туда на метро.
   – Что-о?
   – Ну да, так же как добралась сюда.
   – Фантастика! – воскликнула Надя. – Но ведь ездить в метро страшно опасно!
   – А ты была там когда-нибудь?
   – Нет, – замотала головой Надя, – но папа столько раз рассказывал мне, что в метро толпятся бомжи, бегают бродячие собаки и крысы размером с кабана! Да и станции ветхие, в любую минуту могут обрушиться!
   – Бред! Извини меня, Надюша, но, по-моему, твой папа научился у своей молодой жены отвратительному развлечению: издеваться над людьми, используя их страхи. Вот пошли покатаемся на метро!
   Надя в ужасе отпрянула от подруги. Дальнейшие уговоры привели только к тому, что у слабонервной девушки начался очередной истерический припадок. Встревоженная Рита устроила настоящий обыск, результатом которого стал телефон невропатолога, наблюдавшего Надю. Звонок девушки очень встревожил врача, и он примчался буквально через несколько минут, бросив все дела.
   – Я рекомендую госпитализацию, – безапелляционно заявил он. – Госпоже Емельяновой требуется обследование у психиатра.
   – Да вы сами сумасшедший, – вспылила Рита, забыв о том, что должна исполнять перед посторонними роль безответной горничной. – Убирайтесь-ка отсюда!
   – Я не привык, чтобы какая-то прислуга...
   – Я не хочу к психиатру... – простонала Надя.
   – Госпожа Емельянова, ну будьте же разумны, дорогая моя, – замурлыкал доктор. – В нашей стране люди испытывают какое-то странное предубеждение перед психиатрической помощью... Ваша мамочка настоятельно просила меня, чтобы я спас вас, и я уже подобрал для вашего лечения отличную частную лечебницу... Всего несколько лет – и вы будете как новенькая!
   – Моя мама умерла, вы не могли ее знать! – Надя рывком села на кровати.
   – Я имел в виду ту милую даму, которая имеет счастье быть супругой вашего папочки, – сладко улыбнулся невропатолог.
   – Какая подлость! – Казалось, что этот крик вырвался из самого сердца Нади, и все ее худенькое тело тут же затряслось как осиновый лист. – Подлость, подлость, подлость! Я знаю, что она злая... ненавидит меня! Но вы же врач! Вы клятву Гиппократа давали! Как же вы могли? Сколько она вам заплатила, чтобы вы заперли меня в сумасшедшем доме?
   – Я не обижаюсь на вашу реакцию, – с достоинством изрек бессовестный врач. – Она как раз и свидетельствует о том, что вы психически больны. Как! Нападать на такую душевную, любящую мачеху, как ваша...
   – А ну катись отсюда! – резко сказала Рита, сжав кулаки. – Все правильно, ты подлец!
   – Придержи язык, милочка!
   – Сам придержи! Убийца в белом халате! Хмырь! Банка аптечная! Сволочь полосатая! – раскричалась Рита, невольно переходя на лексикон Шуры.
   – Я уйду, но имейте в виду, что ваша хозяйка скоро может стать опасной для окружающих, – воровато озираясь по сторонам, заявил невропатолог. Рита схватила тяжеленные каминные щипцы.
   – Сейчас я опасна для тебя! А ну, свинчивай отсюда, жук-короед!
   Неприятное открытие относительно планов любящей мачехи на ее дальнейшую судьбу придало Наде сил, и она даже встала с кровати, чтобы обсудить их с Ритой за чашкой чая.
   – Пойми, – втолковывала подруге девушка, которая, общаясь с отцом, наслушалась от него, придававшего большое значение юридическому обеспечению действий своей компании, о законах и сама теперь неплохо разбиралась в них. – Никто не имеет права запереть тебя в психушку без твоего согласия! Разве что ты и впрямь начнешь бросаться на людей, – с сомнением добавила Рита: представить себе кроткую Надю за подобным занятием было немыслимо!
   – Да ведь ты слышала, что он сказал: больница-то частная, – пустила слезу Надя.
   – Ну и что, что частная! Закон для всех один!
   – Схватят меня на улице, завернут в смирительную рубашку и отвезут навеки в сумасшедший дом! – принялась строить мрачные планы на будущее Надя. – И никто не узнает, что я пропала! Анатолий Сергеевич поскучает и забудет... найдет себе другую, красивую, умную, о-о-о...
   – Надька, а ну заткнись! – неожиданно гаркнула Рита. – В морду хочешь, дура? – прибавила она, сама удивляясь, как легко, оказывается, подражать Шуре при решении жизненных проблем. «Надо бы следить за собой, а то я и впрямь огрубею», – подумала Рита.
   Надя, не привыкшая к подобному обращению, была настолько поражена, что ее слезы высохли, и она даже уселась на стуле прямее.
   – А я? Обо мне ты не подумала? – как ни в чем не бывало спросила Рита. – Обещаю тебе: если увижу, что ты пропала, сразу обращусь в милицию.
   – А они заявление не примут.
   – Почему это не примут? Ты что, не человек?
   – Ну, может, и примут, но ведь только через три дня! А за это время меня накачают лекарствами так, что я и впрямь сойду с ума...
   Рита с изумлением уставилась на подругу.
   – Ничего себе! – воскликнула она, когда к ней вернулся дар речи. – А меня еще все упрекают, что я излишне увлекаюсь детективами! Ты себя только послушай! Какие три дня?
   – Ну как же, ведь, если пропадает не ребенок, а взрослый человек, по закону полагается подождать три дня, прежде чем приниматься за поиски...
   – Что за бред! Ни в каком законе такого нету. Вышел человек из дома на пятнадцать минут и не вернулся – все, можешь заявлять. И в милиции обязаны отнестись к твоим словам со вниманием! Я это точно знаю.
   – Скажут: может, этот человек загулял с друзьями...
   – Да выдумки все это! Как тебе, Надя, нравится чувствовать себя беззащитной, удивляюсь просто! Запомни: ты не ветошь, которую каждый, кто вздумает, может топтать. Ты человек, и к тому же гораздо лучший, чем твоя мерзкая мачеха или этот подлец с дипломом врача.
   – Вот ты говоришь – закон, закон, – снова завела Надя. – А как же этот доктор? Он дал клятву Гиппократа, а теперь нарушил. И что, думаешь, ему будет что-нибудь за это?
   – Конечно, ничего не будет, – охотно согласилась Рита. – Потому что, во-первых, клятву Гиппократа теперь не дают... Просто получают диплом, и все. Во-вторых, клятва эта символическая и силу закона имела только у древних греков.
   – Какая ты умная, Рита! – Надя посмотрела на подругу с благоговением. – Все-то ты знаешь! А вот я... вроде читаю с утра до ночи, а при Анатолии Сергеевиче боюсь рот открыть.
   – Ну даже если ты чего-нибудь не знаешь, чего тут стесняться? – возразила Рита. – Наоборот, нужно больше спрашивать, чтобы получить ответ. Кстати, давай-ка позвоним Анатолию Сергеевичу.
   – Нет-нет... Я не хочу, чтобы он застал меня в таком виде...
   – Думаю, что до его приезда ты успеешь привести себя в порядок, – засмеялась Рита.
   – А вдруг он не...
   – Приедет! Обязательно! – И чтобы окончательно успокоить подругу, Рита добавила на языке ее излюбленных романов: – Прилетит на крыльях любви!

Глава 23

   Рита несколько опасалась, что Галина Васильевна Смирнова, мать Славы и заведующая районной библиотекой, первым делом посмотрит на Надин паспорт и, сравнив помещенную в нем фотографию с Ритиным лицом, сразу заподозрит обман и выгонит девушку с позором. «Что подумает обо мне Виктор, когда Слава потом расскажет ему об этом? – Сердце девушки сжалось. – Он же никогда не захочет больше иметь со мной дела!» Рита зажала кулачок на счастье. На самом же деле оказалось, что Галину Васильевну волнует совершенно другое.
   – Трудовая книжка у тебя есть? – с ходу спросила она.
   – Нет, – растерялась Рита; много раз слышавшая это выражение, девушка даже не представляла себе, как именно эта пресловутая книжка выглядит.
   – Пенсионной карточки, выходит, тоже нету?
   Окончательно сбитая с толку, Рита помотала головой: нет.
   – Как же ты работала раньше? – удивилась Галина Васильевна. – Витя звонил мне вчера вечером и немного рассказал о тебе... По паспорту, что ли?
   – Да, да, – обрадовалась девушка подсказке. – По паспорту.
   – Очень неосмотрительно! – заявила заведующая. – Вот видишь, теперь тебя выгнали, а ты даже ничего доказать не сможешь. И не заплатили, наверное?
   – Не-ет...
   – На что же ты теперь живешь?
   – Меня позвала погостить подруга.
   – Нахлебничать не годится, – нравоучительно заметила заведующая. – Кстати, ты знаешь, сколько у нас платят?
   – Мне много не надо, – осмелела Рита, которая вовсе не собиралась делать карьеру библиотекаря. – Долларов пятьсот вполне хватит!
   Галина Васильевна от души рассмеялась.
   – Ну и шутки у тебя! Неужели ты столько получала, работая горничной? По твоему внешнему виду этого не скажешь.
   – Не так уж я плохо выгляжу, – обиделась Рита, нервно поправляя предназначенные для маскировки очки.
   – Одежда у тебя, как я вижу, и правда не из дешевых, но она же явно с чужого плеча! Кого ты хочешь обмануть? Сразу ясно: небось хозяйка отдавала тебе надоевшие платья. Ну а наши сотрудники получают чуть больше шести тысяч рублей! Не убежишь через месяц, когда надоест сидеть на диете?
   Врать Рите не хотелось, но и признаться в том, что библиотека для нее – лишь способ протянуть время в ожидании того дня, когда она сможет объясниться с родителями... и что ей почему-то так приятно было слушаться указаний Виктора... было просто немыслимо!
   Чтобы не кривить душой, девушка ответила уклончиво:
   – Как получится!
   – Текучка, текучка! – вздохнула Галина Васильевна. – Ну ладно, может, ты и приживешься у нас... Какие у тебя документы об образовании?
   Вот этот вопрос Рита с Надей никак не могли предусмотреть! Что было делать? Диплом, полученный в швейцарском колледже, лежал в канцелярии университета, выпуск в котором должен был состояться лишь в следующем году! На руках у Риты не было ни одной бумажки, которая документально подтвердила бы хотя бы способность писать и читать. Галина Васильевна молчала в ожидании ответа девушки, явно удивляясь, отчего невинный вопрос вызвал подобное замешательство.
   – Понимаете, – Рита опустила голову, чтобы не встречаться с заведующей глазами, – школу я, конечно, закончила! Но документы... они у меня остались там, э-э-э...
   – Где?
   – Ну, в общем... Понимаете... Мои родители сейчас... в долгосрочной командировке. А документы, они там... дома.