Страница:
Вилли гораздо больше нравилось находиться в джипе, возглавлявшем колонну. Радио в машине трещало от докладов и отдаваемых в последнюю минуту приказов, благодаря чему фон Силов был занят настолько, что едва замечал, как конвой сворачивает на Бундештрассе, 58.
Они достигли пригородов Дортмунда в 2.30, но еще за полчаса до этого стали видны оранжевые отблески огня, сверкающие на фоне абсолютно черного неба. Их ждала долгая ночь и еще более долгий день.
Долина реки Одер лежала погруженная в густой, медленно клубящийся туман. Деревья и дома на дальнем берегу были почти невидимы. Даже два моста – автомобильный и железнодорожный, пересекающие реку, казались висящими в воздухе – массивные сооружения из стали и бетона, плывущие в сером, размывающем очертания предметов тумане.
Генерал-майор Ежи Новачик опустил бинокль и нахмурил густые, кустистые брови. Погода была чертовски странной. Осень в Польше обычно была вереницей холодных, морозных и ясных дней. Но только не в этом году. Вот уже месяц шли пронизывающе холодные ноябрьские дожди и стелились по земле туманы. Новачик вздрогнул и поплотнее запахнулся в коричневую форменную шинель. За спиной кто-то чихнул. Генерал-майор обернулся.
Полковник, командовавший механизированным пехотным полком, торопливо вытер нос и спрятал платок.
Новачик несколько секунд внимательно изучал его. Полковник выглядел промокшим, продрогшим и абсолютно несчастным. И это было неудивительно. В конце концов, полковник и его люди провели большую часть двух предыдущих дней на открытом воздухе – днем скрючившись в неглубоких боевых окопах, а ночью пытаясь заснуть в своих промерзших неотапливаемых боевых машинах.
Новачик поглядел в сторону леса, раскинувшегося к северу и к югу по невысоким холмам, поднимающимся над равниной. Даже на таком близком расстоянии было довольно сложно разглядеть угрожающие очертания массивных БМП и танков Т-72, неподвижно притаившихся под камуфляжными сетками, окрашенными в цвета осени Противотанковое оружие, пулеметчики и стрелки – все было надежно спрятано. И все же специально тренированный наблюдатель наверняка мог разглядеть их и еще раз удостовериться, что защитники Польши начеку и готовы сражаться.
Могущественные дивизии Бундесвера, возможно, до сих пор заняты наведением порядка в немецких городах, но только дураки могли думать, что это гарантирует мир Польше. На протяжении веков истории человечества самые разные правительства пытались заставить своих граждан закрыть глаза на бедственное положение внутри страны обещаниями легких, почти бескровных, завоеваний за границей.
И поэтому генерал-майор Новачик и его продрогшие, но от этого не менее решительные солдаты ждали на берегу реки – как настойчивое напоминание захваченным своими проблемами правителям Германии, что новая война с Польшей будет кровавой.
И Новачик от души надеялся, что их остановит это предупреждение.
Глава 6
Они достигли пригородов Дортмунда в 2.30, но еще за полчаса до этого стали видны оранжевые отблески огня, сверкающие на фоне абсолютно черного неба. Их ждала долгая ночь и еще более долгий день.
* * *
8 ОКТЯБРЯ, 5-я МЕХАНИЗИРОВАННАЯ ДИВИЗИЯ, ШВЕЧКО, ПОЛЬША, НЕДАЛЕКО ОТ ГРАНИЦЫ С ГЕРМАНИЕЙДолина реки Одер лежала погруженная в густой, медленно клубящийся туман. Деревья и дома на дальнем берегу были почти невидимы. Даже два моста – автомобильный и железнодорожный, пересекающие реку, казались висящими в воздухе – массивные сооружения из стали и бетона, плывущие в сером, размывающем очертания предметов тумане.
Генерал-майор Ежи Новачик опустил бинокль и нахмурил густые, кустистые брови. Погода была чертовски странной. Осень в Польше обычно была вереницей холодных, морозных и ясных дней. Но только не в этом году. Вот уже месяц шли пронизывающе холодные ноябрьские дожди и стелились по земле туманы. Новачик вздрогнул и поплотнее запахнулся в коричневую форменную шинель. За спиной кто-то чихнул. Генерал-майор обернулся.
Полковник, командовавший механизированным пехотным полком, торопливо вытер нос и спрятал платок.
Новачик несколько секунд внимательно изучал его. Полковник выглядел промокшим, продрогшим и абсолютно несчастным. И это было неудивительно. В конце концов, полковник и его люди провели большую часть двух предыдущих дней на открытом воздухе – днем скрючившись в неглубоких боевых окопах, а ночью пытаясь заснуть в своих промерзших неотапливаемых боевых машинах.
Новачик поглядел в сторону леса, раскинувшегося к северу и к югу по невысоким холмам, поднимающимся над равниной. Даже на таком близком расстоянии было довольно сложно разглядеть угрожающие очертания массивных БМП и танков Т-72, неподвижно притаившихся под камуфляжными сетками, окрашенными в цвета осени Противотанковое оружие, пулеметчики и стрелки – все было надежно спрятано. И все же специально тренированный наблюдатель наверняка мог разглядеть их и еще раз удостовериться, что защитники Польши начеку и готовы сражаться.
Могущественные дивизии Бундесвера, возможно, до сих пор заняты наведением порядка в немецких городах, но только дураки могли думать, что это гарантирует мир Польше. На протяжении веков истории человечества самые разные правительства пытались заставить своих граждан закрыть глаза на бедственное положение внутри страны обещаниями легких, почти бескровных, завоеваний за границей.
И поэтому генерал-майор Новачик и его продрогшие, но от этого не менее решительные солдаты ждали на берегу реки – как настойчивое напоминание захваченным своими проблемами правителям Германии, что новая война с Польшей будет кровавой.
И Новачик от души надеялся, что их остановит это предупреждение.
Глава 6
Чистка
9 ОКТЯБРЯ, ПОСОЛЬСТВО США, МОСКВА
Серое небо, нависшее над утренней Москвой, отражало настроение Алекса Банича, направлявшегося от жилых помещений посольства к красному кирпичному административному зданию. Ночные морозы, снегопады и холодные дожди превратили газон внутри посольства в подмороженное коричневое болото. Осень и зима в этом городе всегда были холодными и унылыми, но в этом году погода была ужасной как никогда, по крайней мере на памяти Алекса.
Вот уже несколько недель с того дня, когда Лен Катнер передал Баничу из Лэнгли новый список приоритетных направлений разведывательной работы, Алекс и его агентурная сеть работали день и ночь, чтобы установить новые контакты, которые были им теперь необходимы – и надо сказать, без особенно ощутимых успехов. Требовалось много времени и усилий, чтобы найти среди русских бюрократов от торговли и работников фирм тот тип, что был им необходим – людей, что можно было купить. И даже после этого каждая новая попытка вербовки, даже самая невинная, означала все больший и больший риск. Никогда нельзя было угадать заранее, кто из новых людей струсит в последний момент, а кто превратится вдруг в разгневанного патриота. И как бы ни были осторожны агенты Банича, арест хотя бы одного из них немедленно давал Федеральной службе контрразведки возможность раскрыть всю старательно организованную агентурную сеть.
И, как будто всего этого было мало, у фирмы, прикрывающей агентов ЦРУ в Киеве, появились серьезные проблемы с покупкой продовольствия. Падение урожая на Украине и в других республиках приобретало катастрофические размеры. Отчасти это происходило из-за неблагоприятных погодных условий, отчасти же потому, что сельское хозяйство и транспортная сеть Содружества все еще находились по пояс в социалистическом болоте. Сломать дурные традиции в экономике, которые выстраивались в течение более чем семидесяти лет, оказалось непосильной задачей.
Систематические задержки поставок начали причинять серьезные неприятности московскому отделению ЦРУ. Доходы от торговли продовольствием покрывали значительную часть повседневных расходов отделения: взятки, аренду конспиративных квартир и всякие подобные мелочи. Более того, наличие продовольствия для продажи делало Банича и его агентов желанными гостями в правительственных кругах России. Столичные генералы, бюрократы и политики готовы были на многое закрыть глаза, если речь шла о людях, снабжающих их продуктами.
Баничу очень хотелось покрыть недостатки продовольствия импортом из-за рубежа, но он всячески противился этому желанию. Кроме источника финансирования, все в "Ново-Киевской торговой компании" было именно так, как выглядело на первый взгляд, украинские покупатели платили за украинские продукты украинскими деньгами, чтобы потом перепродать их русским, белорусам, армянам и другим желающим. А поездки для закупки продовольствия за границу могут только усилить желание российской контрразведки засунуть свой нос в весьма денежный, открывающий любые двери бизнес фирмы.
Вместо этого явно имело смысл послать Хеннеси и кого-нибудь еще на юг, чтобы они попробовали вытрясти еще немного продуктов из прижимистых фермеров и других поставщиков. Конечно, если он так поступит, нехватка людей здесь, в Москве, будет ощущаться еще сильнее. Несмотря на все усилия Катнера, из Лэнгли приходили отказы на каждую просьбу пополнить людьми Московское отделение Очевидно, конгресс опять был озабочен сокращением ассигнований на оборону и разведывательную деятельность с тем, чтобы найти фонды для дополнительного социального страхования и программ по организации новых рабочих мест. Идиоты.
Банич вошел в здание через заднюю дверь, зарегистрировался, коротко кивнув сидевшему за конторкой дежурного сержанту в форме морского пехотинца, и стал подниматься по лестнице на шестой этаж. Большинство служащих посольства предпочитали пользоваться лифтом. Шагая по лестнице, Банич избавлял себя таким образом от смеси глупых рассуждений и сплетен, которая считалась разговором в изолированном пространстве дипломатического лифта. К тому же он считал, что это помогает ему оставаться в форме.
Нервы его были сейчас настолько взвинчены, что, боясь сорваться, он поневоле вынужден был избегать контактов с постоянными работниками посольства. Дни, полные работы, и практически бессонные ночи начинали наносить серьезный урон и выносливости Алекса, и его хорошему настроению.
Его ранний приход вполне оправдал себя – коридоры и приемные на пути к его кабинету были еще пусты. Банич остановился, затем нахмурился, увидев записку на розовой бумаге, приклеенную к двери кабинета. Лен Катнер снова хотел его видеть – на сей раз у себя.
Шеф Московского отделения был не один. На стуле напротив его стола удобно устроилась молодая женщина.
– Заходи, Алекс. Хочу тебя кое с кем познакомить, – Катнер встал, вслед за ним встала и его гостья. – Мисс Маккена, это Алекс Банич, мой старший оперативный агент. Он именно тот человек, с которым вам предстоит работать ближайшие несколько месяцев. – Катнер кивнул в сторону Алекса. – Алекс, познакомьтесь с Эрин Маккена. Мисс Маккена назначена к нам в качестве эксперта по экономической разведке.
Банич со все возрастающим интересом изучал женщину. Она была выше, чем показалась ему вначале, с длинными ногами и стройной, почти мальчишеской фигурой. Копна золотисто-каштановых волос обрамляла ее лицо. Алекс неожиданно понял, что девушка рассматривает его с тем же нескрываемым любопытством, светящимся в ярко-зеленых глазах. По какой-то непонятной причине это было неприятное ощущение. Алекс тут же пожалел, что не побрился сегодня утром более тщательно.
Сделав над собой усилие, он сконцентрировался на более важных проблемах. Теперь, когда эти прижимистые сочинители циркуляров из Управления наконец удовлетворили его просьбу о дополнительном персонале, надо было выяснить, с кем же ему придется работать. Начать следовало с послужного списка девушки. Она агент или просто аналитик? Алекс вежливо улыбнулся.
– Рад видеть вас здесь, мисс Маккена. Где вы работали в ЦРУ? В разведке или в канцелярии?
Девушка покачала головой.
– Не то и не другое Я вообще не работаю в ЦРУ, мистер Банич.
Катнер прочистил горло.
– Это действительно так, Алекс. Мисс Маккена работает на Министерство экономики и торговли.
– В отделе организации экспорта. Это тоже разведывательное подразделение.
Банич почувствовал, что помимо своего желания начинает хмуриться. Штатская. Они прислали ему в помощники одну из этих чертовых штатских. И возможно, одну их тех, что видят себя в мечтах этаким Джеймсом Бондом в юбке. Замечательно, черт бы их побрал.
– Вы говорите по-русски? – резко спросил Банич с московским выговором.
– Я говорю бегло. Достаточно бегло для того, чтобы поддержать любой разговор, – ответила Эрин на том же языке, а затем вновь перешла на английский. – И еще я неплохо владею немецким и французским. – Она едва заметно улыбнулась. – И даже знаю итальянский настолько, чтобы читать меню.
Лицо Банича по-прежнему оставалось хмурым. Языком девушка владела хорошо, но акцент обнаружит в ней иностранку, куда бы она ни отправилась на территории Содружества Надо запаковать ее обратно в коробку и отослать в Вашингтон, откуда ее прислали Алекс обернулся к Катнеру.
– Я не могу использовать ее, Лен. По-крайней мере не в городе. Мне нужен тренированный оперативный персонал.
Алекс неожиданно почувствовал, что выглядит в глазах этой девушки тупым, как пробка. И не ошибся.
Из глаз Эрин Маккена, казалось, полыхнуло огнем.
– Знаете ли, мистер Банич, я читала рапорты и сообщения из этого отделения. Все, что вы делали до сих пор, исходило желчью по поводу новых приоритетов экономической разведки И именно поэтому я здесь. – Девушка сделал шаг в его сторону. – У меня есть знания и опыт, чтобы анализировать сырые данные, которые собираете вы и ваши люди Я могу помочь вам действовать в правильном направлении, а не идти по фальшивому следу. Я здесь не для того, чтобы играть в разведчиков, вы поняли?
Банич попытался достойно выйти из положения.
– Я ничего не имею против вас лично, мисс Маккена Просто мы работаем в поте лица, чтобы добывать всю эту ерунду... эту информацию... Вашингтон хочет – и...
Эрин перебила его ледяным тоном.
– Так уж случилось, что эта ерунда, как вы ее называете, кажется важной людям, на которых мы с вами работаем. У вас с этим какие-то проблемы?
Банич решил перехватить инициативу в этой словесной перепалке:
– Да, проблемы есть. Пока мы роемся во всяком мусоре, выясняя, кто кому дал взятку, чтобы получить лицензию на импорт, мы теряем кучу информации о других вещах. Например о том, кто же на самом деле контролирует сейчас военную мощь России. Или какое новое оружие они вводят в производство.
Голос девушки звучал уничтожающе:
– Возможно, вы не заметили, но холодная война прекратилась шесть лет назад, мистер Банич. И теперь мы вовлечены в совсем другую войну. В ту, где воюют таким оружием, как импорт и экспорт, субсидии и тарифы. Может быть, вам надо проснуться и ознакомиться с программой прежде, чем наступит следующее тысячелетие?
– Субсидии не убивают людей и не завоевывают страны. Это делают танки и оружие. Возможно, вам необходимо об этом вспомнить.
– Эй, эй, ребятки! – вмешался Катнер, не считая нужным скрывать, что его забавляет устроенная в его кабинете перебранка. – Хватит спорить. Вы теперь в одной связке, так что нечего ссориться.
Банич заметил, как мисс Маккена подняла глаза вверх, явно пытаясь скрыть отвращение, которое вызывала у нее создавшаяся ситуация. Что ж, по крайней мере в этом они были согласны друг с другом. А может быть, он действительно найдет для девицы какое-нибудь применение. По крайней мере до тех пор, пока ему не удастся убедить кого-нибудь из стоящих выше по служебной лестнице покончить с этой безумной затеей. К тому же необходимость переворачивать горы бумаги, которыми заваливает их Вашингтон, возможно, охладит ее пыл.
– Что ж, хорошо. Она принята в группу. По крайней мере пока.
– Благодарю тебя, о, царь всех русов!
Опять сарказм. Да еще на таком школьном русском. Алекс вздохнул.
– А какое прикрытие приготовили для нее в Лэнгли? Каков ее статус в посольстве?
Белозубая улыбка шефа Московского отделения сделалась еще шире:
– Это еще одна причина быть с ней поласковее, Алекс. По документам мисс Маккена – заместитель экономического атташе. Ваш босс.
Лейтенант Владимир Чуйков вскочил на ноги как раз в тот момент, когда поезд резко сбросил скорость. Пневматические тормоза завизжали еще громче, чем дизельные двигатели, поезд вздрогнул и остановился. Лейтенант высунулся в окно. От его дыхания в морозном воздухе клубился пар. Почему они встали?
Ничто из увиденного за окном не могло ответить на его вопрос. Они стояли где-то на боковых путях посреди леса. На несколько сотен метров параллельно рельсам тянулась колея, исчезавшая между деревьями. Тени деревьев и растущий у их корней кустарник не позволяли заглянуть дальше в молчаливый, неподвижный лес. Чуйков поежился, вспомнив истории о призраках и ведьмах, которые так любила рассказывать его бабушка.
– Что-нибудь случилось? – низенький кривоногий сержант из отряда, охраняющего поезд, вскочил со своего места, положив руку на пистолет Макарова, висящий у него на поясе. Остальные солдаты почти все спали, свернувшись на жестких деревянных сиденьях вагона. Несколько солдат проснулись, схватившись спросонья за автоматы Калашникова.
– Возможно, – ответил Чуйков сержанту, направляясь к висящему на стене телефону. Он поднял трубку и подергал за рычаг. Машинист поезда должен знать ответ.
– Это лейтенант Чуйков. Что там происходит?
– Кто знает? Центр приказал нам свернуть на этот запасной путь, а теперь на светофоре – красный свет. Наверное, затор. Или центральный путь понадобился для более важных поездов.
Чуйков почти что слышал в трубке, как железнодорожник равнодушно пожал плечами. Конечно, подумал он, этим ленивым свиньям платят за время работы, а не за маршрут, так что любая задержка кладет в их карманы новые рубли. Но и это было не все. Парень с трудом связывал слова в предложения. Да они там пьют!
– Я пройду вперед, – сказал лейтенант.
– Как хотите, лейтенант, – машинист громко зевнул. – Но мы застряли здесь надолго, и я думаю, вам будет теплее, если вы останетесь внутри.
Молодой офицер швырнул трубку. Черт бы побрал этих работяг. В прежние времена они выказывали больше уважения. Он посмотрел на сержанта.
– Какие-то дорожные неполадки. Оставайтесь здесь. Вы командуете отрядом, пока я не вернусь.
– Прикажете разбудить ребят?
Чуйков покачал головой.
– Пока не вижу в этом смысла. Но если выяснится, что это надолго, надо будет выставить часовых.
Чуйков вышел в тамбур между пассажирским вагоном и паровозом. Матерь божья, этот проклятый железнодорожник прав. Мороз такой, что и костер замерзнет.
Лейтенант соскочил на насыпь, чертыхнувшись, как только его новые армейские сапоги утонули в смеси гравия и полузамерзшей грязи. Чуйков глянул в обе стороны, оценивая протяженность состава. Все, казалось, было в порядке – от дизеля впереди состава до служебного вагона в самом хвосте. А между ними – двадцать товарных вагонов, полных продовольствия и военного снаряжения и одинокий пассажирский вагон, в котором едет его отряд охраны из десяти человек.
Чуйков получил приказ охранять поставки из центра снабжения в Санкт-Петербурге в армейские гарнизоны, дислоцирующиеся около столицы. На земле, где царит упадок, разрываемой национальными конфликтами, оружие, амуниция и легкое противотанковое вооружение были на вес золота. И все же, гораздо больше лейтенант волновался, как бы не украли что-нибудь при выгрузке товара в Москве. Одинокие грузовики часто исчезали где-нибудь на шоссе между двумя городами – легкая добыча для бандитов или дельцов черного рынка, действующих последнее время все более открыто. Но поезда – совсем другое дело.
Лейтенант медленно пошел к тепловозу, по-прежнему злясь на непредвиденную задержку. Ему хотелось оказаться в Москве дотемна. Темнота только позволит грузчикам легче "терять" ценные ящики с грузом. Когда Чуйков открыл дверцу в кабину тепловоза, раздражение его перешло в открытый гнев.
Двое машинистов были укутаны от холода во что попало и к тому же почти невменяемо пьяны.
– Привет, генерал! Добро пожаловать на борт! – Один из двоих мужчин, тот, что покрупнее, помахал фляжкой перед носом Чуйкова. – Хочешь глоточек? Капельку, за одного из храбрых защитников родины, а?
Чуйков с отвращением поморщился. Жидкость в бутылке по запаху напоминала скорее тормозную жидкость, чем водку.
– Уберите эту гадость у меня из-под носа!
Один из машинистов тут же засуетился:
– Хорошо, хорошо. Действительно, не стоит напиваться. Правда, Андрей?
Его напарник кивнул два или три раза, но глаза его были уже настолько остекленевшие от выпитого, что Чуйков вовсе не был уверен, что тот понял своего товарища.
– Чем вы тут, черт возьми, занимаетесь? Немедленно возьмите себя в руки! – Лейтенант прошел внутрь, не обращая внимания на пьяниц. – Где ваше радио?
Великан указал на стену фляжкой, пролив при этом несколько капель на пол. Чуйков посмотрел на коробку с выдранными проводами. Сигнальные огоньки не горели. Эти идиоты отключили радио. Что, черт возьми, происходит?
Его размышления были прерваны жужжанием телефона внутренней связи. Лейтенант поднял трубку.
– Чуйков!
Это был его сержант.
– Извините, что прерываю. Навстречу по дороге движутся машины.
– Сейчас иду.
Чуйков положил трубку, чувствуя, что все больше и больше запутывается в ситуации. Неприятности сыпались на этот поезд одна за другой. Выходя из кабины, он еле протиснулся мимо железнодорожников.
– Подготовьте поезд к движению! И включите это проклятое радио!
Первые страхи лейтенанта улеглись, когда он увидел впереди колонны грузовиков "Урал" с брезентовыми боками армейский джип. Может, компетентные офицеры, старше его по званию, сумеют навести хоть какой-то порядок в этом неожиданном хаосе. Он тут же поспешил к джипу, но поскользнулся и практически съехал с насыпи на обочину дороги.
– Лейтенант Чуйков, командир охраны поезда. – Он отдал честь капитану, сидящему на заднем сиденье машины. – Добро пожаловать!
– Спасибо, лейтенант, – капитан отсалютовал в ответ, поднялся с сиденья и спрыгнул на дорогу, мягко приземлившись на ноги. Это был высокий человек с узким лицом и тонкогубым жестоким ртом. – Данилов. 55-й мотострелковый. Как я понял, диспетчеры передали вам наше предупреждение.
Чуйков озадаченно покачал головой.
– Нет. Ни слова.
Капитан едва слышно выругался. Затем заговорил уже спокойнее:
– Один из моих патрулей заметил какую-то подозрительную активность в десяти километрах дальше по железной дороге. Я думаю, бандиты. До нас доходили слухи, что местные банды собираются для крупного удара. Возможно, это поезд.
От изумления у Чуйкова перехватило дыхание.
– Неужели у этих ворюг действительно хватает духу нападать на солдат?
Данилову явно показались забавными его слова. Он суховато улыбнулся.
– Оказывается, да, лейтенант. – Лицо капитана снова сделалось серьезным. – Ваши люди в том пассажирском вагоне?
Лейтенант кивнул.
– Замечательно. – Данилов поднес к губам серебряный свисток и трижды резко дунул в него.
Прежде чем успели затихнуть трели, из трех ближайших грузовиков начали выпрыгивать люди. Все они были вооружены, но ни один не был в форме. За считанные секунды они разбежались вдоль всего состава, а небольшая группа примерно из десяти человек стала карабкаться по насыпи к пассажирскому вагону.
Чуйков застыл в изумлении на несколько секунд, показавшихся ему бесконечностью. Затем он стал шарить рукой в поисках кобуры, чтобы достать оружие.
– Я бы не стал этого делать, молодой человек, – спокойный голос Данилова слился с еще каким-то звуком, напоминавшим тихий щелчок. – Могу вас заверить, это было бы смертельной ошибкой.
Чуйков медленно обернулся. "Капитан" уже успел вытащить свой пистолет, который был теперь направлен прямо на него. Боже мой! Лейтенант поднял руки над головой. Наступившую тишину разорвала очередь из АК-74. Мужчины обернулись в сторону пассажирского вагона. Бандиты залегли на насыпи с автоматами наготове.
Секунды текли одна медленнее другой.
Неожиданно на платформе между двумя вагонами появился сержант из отряда Чуйкова. Он нес окровавленное тело в солдатской форме.
– Эй, не стреляйте, вы, негодяи! Это всего-навсего я, Ваня. – Сержант скинул труп с поезда и выпрямился. – К сожалению, рядовой Каминский только что попытался стать героем республики. Возможно, его наградят посмертно, а?
Бандиты захохотали.
Данилов, казалось, расслабился. Одной рукой в перчатке он помахал сержанту.
– Ваня! Сукин ты сын! Я чуть в штаны не наложил от страху, когда ты появился.
Маленький кривоногий человечек широко, от уха до уха улыбнулся, потом спрыгнул на насыпь и подошел к ним.
– Извиняюсь, товарищ Данилов. – Он кивнул в сторону Чуйкова. – Я вижу, вы уже познакомились с моим начальством.
– Конечно. Он оказался джентльменом. Большая редкость в наших доблестных вооруженных силах. – Данилов спрятал пистолет в кобуру. – Что ж, я, пожалуй, должен проследить за тем, как работают парни. Нам надо много чего разгрузить, а времени у нас мало.
– Вы не станете... – Конец фразы застрял у Чуйкова в горле.
– Что не станем, мой дорогой друг? – Вежливо спросил Данилов. – Вы думаете, у нас не получится? – Он снова улыбнулся. – Конечно же получится. К тому моменту, когда выяснится, что поезд не попал в одну из железнодорожных катастроф, мои друзья и я, и груз, который вы так тщательно охраняли, будет уже на полпути к Москве. А Москва большой город. Вы очень удивитесь, когда узнаете, как легко могут исчезнуть, раствориться в нем люди и техника.
Главарь бандитов вновь поглядел на кривоногого сержанта.
– Пригляди за лейтенантом, Ваня, – что-то жестокое и холодное промелькнуло вдруг в его глазах. – Позаботьтесь о нем вместо меня, хорошо? – И он двинулся в сторону грузовиков.
– Но почему, сержант, почему? – С горечью спросил Чуйков.
– За деньги, почему же еще? – Сержант грубо, неприятно рассмеялся. – Моя доля в этом деле будет равна годовому окладу. И мне не понадобится целовать задницу всяким придуркам в офицерских погонах.
Чуйков увидел, как оставшихся в живых солдат его отряда с поднятыми руками выводят под прицелом автоматов на насыпь. Лейтенант почувствовал, как внутри него начинает нарастать ярость. Боже правый, он все силы положит на то, чтобы эти бандиты не ушли от наказания. Он поможет военной полиции выследить Данилова и этого проклятого сержанта, где бы они ни прятались. Их самодовольные ухмыляющиеся лица навсегда останутся в его памяти.
Их лица... По телу лейтенанта пробежала дрожь. Они позволили ему увидеть свои лица.
Коротышка-сержант как будто прочел его мысли.
– Вы правы, лейтенант, вам предстоит отправиться именно туда. – Он поднял карабин, который так бережно держал в руках.
Чуйков заметался в панике, кинулся в сторону леса.
Сержант дал ему пробежать с десяток шагов, прежде чем выстрелить.
Три обжигающих удара в спину повалили Чуйкова лицом в грязь. Пальцы его тонули в грязи, пока он тщетно пытался подняться на ноги. Он все еще пытался встать, когда последний выстрел погрузил его в темноту.
В ста пятидесяти километрах от Москвы великая русская река Волга медленно текла мимо куполов церквей и печных труб Ярославля. Течение несло к югу куски грязного, как и вода, льда – явный признак того, что зима пришла в этом году намного раньше обычного времени. Гололед и неожиданные сильные снегопады уже сделали движение по шоссе от Москвы к Ярославлю весьма рискованным и непредсказуемым.
В городе можно было увидеть и другие признаки беды.
Серое небо, нависшее над утренней Москвой, отражало настроение Алекса Банича, направлявшегося от жилых помещений посольства к красному кирпичному административному зданию. Ночные морозы, снегопады и холодные дожди превратили газон внутри посольства в подмороженное коричневое болото. Осень и зима в этом городе всегда были холодными и унылыми, но в этом году погода была ужасной как никогда, по крайней мере на памяти Алекса.
Вот уже несколько недель с того дня, когда Лен Катнер передал Баничу из Лэнгли новый список приоритетных направлений разведывательной работы, Алекс и его агентурная сеть работали день и ночь, чтобы установить новые контакты, которые были им теперь необходимы – и надо сказать, без особенно ощутимых успехов. Требовалось много времени и усилий, чтобы найти среди русских бюрократов от торговли и работников фирм тот тип, что был им необходим – людей, что можно было купить. И даже после этого каждая новая попытка вербовки, даже самая невинная, означала все больший и больший риск. Никогда нельзя было угадать заранее, кто из новых людей струсит в последний момент, а кто превратится вдруг в разгневанного патриота. И как бы ни были осторожны агенты Банича, арест хотя бы одного из них немедленно давал Федеральной службе контрразведки возможность раскрыть всю старательно организованную агентурную сеть.
И, как будто всего этого было мало, у фирмы, прикрывающей агентов ЦРУ в Киеве, появились серьезные проблемы с покупкой продовольствия. Падение урожая на Украине и в других республиках приобретало катастрофические размеры. Отчасти это происходило из-за неблагоприятных погодных условий, отчасти же потому, что сельское хозяйство и транспортная сеть Содружества все еще находились по пояс в социалистическом болоте. Сломать дурные традиции в экономике, которые выстраивались в течение более чем семидесяти лет, оказалось непосильной задачей.
Систематические задержки поставок начали причинять серьезные неприятности московскому отделению ЦРУ. Доходы от торговли продовольствием покрывали значительную часть повседневных расходов отделения: взятки, аренду конспиративных квартир и всякие подобные мелочи. Более того, наличие продовольствия для продажи делало Банича и его агентов желанными гостями в правительственных кругах России. Столичные генералы, бюрократы и политики готовы были на многое закрыть глаза, если речь шла о людях, снабжающих их продуктами.
Баничу очень хотелось покрыть недостатки продовольствия импортом из-за рубежа, но он всячески противился этому желанию. Кроме источника финансирования, все в "Ново-Киевской торговой компании" было именно так, как выглядело на первый взгляд, украинские покупатели платили за украинские продукты украинскими деньгами, чтобы потом перепродать их русским, белорусам, армянам и другим желающим. А поездки для закупки продовольствия за границу могут только усилить желание российской контрразведки засунуть свой нос в весьма денежный, открывающий любые двери бизнес фирмы.
Вместо этого явно имело смысл послать Хеннеси и кого-нибудь еще на юг, чтобы они попробовали вытрясти еще немного продуктов из прижимистых фермеров и других поставщиков. Конечно, если он так поступит, нехватка людей здесь, в Москве, будет ощущаться еще сильнее. Несмотря на все усилия Катнера, из Лэнгли приходили отказы на каждую просьбу пополнить людьми Московское отделение Очевидно, конгресс опять был озабочен сокращением ассигнований на оборону и разведывательную деятельность с тем, чтобы найти фонды для дополнительного социального страхования и программ по организации новых рабочих мест. Идиоты.
Банич вошел в здание через заднюю дверь, зарегистрировался, коротко кивнув сидевшему за конторкой дежурного сержанту в форме морского пехотинца, и стал подниматься по лестнице на шестой этаж. Большинство служащих посольства предпочитали пользоваться лифтом. Шагая по лестнице, Банич избавлял себя таким образом от смеси глупых рассуждений и сплетен, которая считалась разговором в изолированном пространстве дипломатического лифта. К тому же он считал, что это помогает ему оставаться в форме.
Нервы его были сейчас настолько взвинчены, что, боясь сорваться, он поневоле вынужден был избегать контактов с постоянными работниками посольства. Дни, полные работы, и практически бессонные ночи начинали наносить серьезный урон и выносливости Алекса, и его хорошему настроению.
Его ранний приход вполне оправдал себя – коридоры и приемные на пути к его кабинету были еще пусты. Банич остановился, затем нахмурился, увидев записку на розовой бумаге, приклеенную к двери кабинета. Лен Катнер снова хотел его видеть – на сей раз у себя.
Шеф Московского отделения был не один. На стуле напротив его стола удобно устроилась молодая женщина.
– Заходи, Алекс. Хочу тебя кое с кем познакомить, – Катнер встал, вслед за ним встала и его гостья. – Мисс Маккена, это Алекс Банич, мой старший оперативный агент. Он именно тот человек, с которым вам предстоит работать ближайшие несколько месяцев. – Катнер кивнул в сторону Алекса. – Алекс, познакомьтесь с Эрин Маккена. Мисс Маккена назначена к нам в качестве эксперта по экономической разведке.
Банич со все возрастающим интересом изучал женщину. Она была выше, чем показалась ему вначале, с длинными ногами и стройной, почти мальчишеской фигурой. Копна золотисто-каштановых волос обрамляла ее лицо. Алекс неожиданно понял, что девушка рассматривает его с тем же нескрываемым любопытством, светящимся в ярко-зеленых глазах. По какой-то непонятной причине это было неприятное ощущение. Алекс тут же пожалел, что не побрился сегодня утром более тщательно.
Сделав над собой усилие, он сконцентрировался на более важных проблемах. Теперь, когда эти прижимистые сочинители циркуляров из Управления наконец удовлетворили его просьбу о дополнительном персонале, надо было выяснить, с кем же ему придется работать. Начать следовало с послужного списка девушки. Она агент или просто аналитик? Алекс вежливо улыбнулся.
– Рад видеть вас здесь, мисс Маккена. Где вы работали в ЦРУ? В разведке или в канцелярии?
Девушка покачала головой.
– Не то и не другое Я вообще не работаю в ЦРУ, мистер Банич.
Катнер прочистил горло.
– Это действительно так, Алекс. Мисс Маккена работает на Министерство экономики и торговли.
– В отделе организации экспорта. Это тоже разведывательное подразделение.
Банич почувствовал, что помимо своего желания начинает хмуриться. Штатская. Они прислали ему в помощники одну из этих чертовых штатских. И возможно, одну их тех, что видят себя в мечтах этаким Джеймсом Бондом в юбке. Замечательно, черт бы их побрал.
– Вы говорите по-русски? – резко спросил Банич с московским выговором.
– Я говорю бегло. Достаточно бегло для того, чтобы поддержать любой разговор, – ответила Эрин на том же языке, а затем вновь перешла на английский. – И еще я неплохо владею немецким и французским. – Она едва заметно улыбнулась. – И даже знаю итальянский настолько, чтобы читать меню.
Лицо Банича по-прежнему оставалось хмурым. Языком девушка владела хорошо, но акцент обнаружит в ней иностранку, куда бы она ни отправилась на территории Содружества Надо запаковать ее обратно в коробку и отослать в Вашингтон, откуда ее прислали Алекс обернулся к Катнеру.
– Я не могу использовать ее, Лен. По-крайней мере не в городе. Мне нужен тренированный оперативный персонал.
Алекс неожиданно почувствовал, что выглядит в глазах этой девушки тупым, как пробка. И не ошибся.
Из глаз Эрин Маккена, казалось, полыхнуло огнем.
– Знаете ли, мистер Банич, я читала рапорты и сообщения из этого отделения. Все, что вы делали до сих пор, исходило желчью по поводу новых приоритетов экономической разведки И именно поэтому я здесь. – Девушка сделал шаг в его сторону. – У меня есть знания и опыт, чтобы анализировать сырые данные, которые собираете вы и ваши люди Я могу помочь вам действовать в правильном направлении, а не идти по фальшивому следу. Я здесь не для того, чтобы играть в разведчиков, вы поняли?
Банич попытался достойно выйти из положения.
– Я ничего не имею против вас лично, мисс Маккена Просто мы работаем в поте лица, чтобы добывать всю эту ерунду... эту информацию... Вашингтон хочет – и...
Эрин перебила его ледяным тоном.
– Так уж случилось, что эта ерунда, как вы ее называете, кажется важной людям, на которых мы с вами работаем. У вас с этим какие-то проблемы?
Банич решил перехватить инициативу в этой словесной перепалке:
– Да, проблемы есть. Пока мы роемся во всяком мусоре, выясняя, кто кому дал взятку, чтобы получить лицензию на импорт, мы теряем кучу информации о других вещах. Например о том, кто же на самом деле контролирует сейчас военную мощь России. Или какое новое оружие они вводят в производство.
Голос девушки звучал уничтожающе:
– Возможно, вы не заметили, но холодная война прекратилась шесть лет назад, мистер Банич. И теперь мы вовлечены в совсем другую войну. В ту, где воюют таким оружием, как импорт и экспорт, субсидии и тарифы. Может быть, вам надо проснуться и ознакомиться с программой прежде, чем наступит следующее тысячелетие?
– Субсидии не убивают людей и не завоевывают страны. Это делают танки и оружие. Возможно, вам необходимо об этом вспомнить.
– Эй, эй, ребятки! – вмешался Катнер, не считая нужным скрывать, что его забавляет устроенная в его кабинете перебранка. – Хватит спорить. Вы теперь в одной связке, так что нечего ссориться.
Банич заметил, как мисс Маккена подняла глаза вверх, явно пытаясь скрыть отвращение, которое вызывала у нее создавшаяся ситуация. Что ж, по крайней мере в этом они были согласны друг с другом. А может быть, он действительно найдет для девицы какое-нибудь применение. По крайней мере до тех пор, пока ему не удастся убедить кого-нибудь из стоящих выше по служебной лестнице покончить с этой безумной затеей. К тому же необходимость переворачивать горы бумаги, которыми заваливает их Вашингтон, возможно, охладит ее пыл.
– Что ж, хорошо. Она принята в группу. По крайней мере пока.
– Благодарю тебя, о, царь всех русов!
Опять сарказм. Да еще на таком школьном русском. Алекс вздохнул.
– А какое прикрытие приготовили для нее в Лэнгли? Каков ее статус в посольстве?
Белозубая улыбка шефа Московского отделения сделалась еще шире:
– Это еще одна причина быть с ней поласковее, Алекс. По документам мисс Маккена – заместитель экономического атташе. Ваш босс.
* * *
11 ОКТЯБРЯ, ТОВАРНЫЙ ЭКСПРЕСС, ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА МОСКВА-САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, ОКРЕСТНОСТИ ТВЕРИЛейтенант Владимир Чуйков вскочил на ноги как раз в тот момент, когда поезд резко сбросил скорость. Пневматические тормоза завизжали еще громче, чем дизельные двигатели, поезд вздрогнул и остановился. Лейтенант высунулся в окно. От его дыхания в морозном воздухе клубился пар. Почему они встали?
Ничто из увиденного за окном не могло ответить на его вопрос. Они стояли где-то на боковых путях посреди леса. На несколько сотен метров параллельно рельсам тянулась колея, исчезавшая между деревьями. Тени деревьев и растущий у их корней кустарник не позволяли заглянуть дальше в молчаливый, неподвижный лес. Чуйков поежился, вспомнив истории о призраках и ведьмах, которые так любила рассказывать его бабушка.
– Что-нибудь случилось? – низенький кривоногий сержант из отряда, охраняющего поезд, вскочил со своего места, положив руку на пистолет Макарова, висящий у него на поясе. Остальные солдаты почти все спали, свернувшись на жестких деревянных сиденьях вагона. Несколько солдат проснулись, схватившись спросонья за автоматы Калашникова.
– Возможно, – ответил Чуйков сержанту, направляясь к висящему на стене телефону. Он поднял трубку и подергал за рычаг. Машинист поезда должен знать ответ.
– Это лейтенант Чуйков. Что там происходит?
– Кто знает? Центр приказал нам свернуть на этот запасной путь, а теперь на светофоре – красный свет. Наверное, затор. Или центральный путь понадобился для более важных поездов.
Чуйков почти что слышал в трубке, как железнодорожник равнодушно пожал плечами. Конечно, подумал он, этим ленивым свиньям платят за время работы, а не за маршрут, так что любая задержка кладет в их карманы новые рубли. Но и это было не все. Парень с трудом связывал слова в предложения. Да они там пьют!
– Я пройду вперед, – сказал лейтенант.
– Как хотите, лейтенант, – машинист громко зевнул. – Но мы застряли здесь надолго, и я думаю, вам будет теплее, если вы останетесь внутри.
Молодой офицер швырнул трубку. Черт бы побрал этих работяг. В прежние времена они выказывали больше уважения. Он посмотрел на сержанта.
– Какие-то дорожные неполадки. Оставайтесь здесь. Вы командуете отрядом, пока я не вернусь.
– Прикажете разбудить ребят?
Чуйков покачал головой.
– Пока не вижу в этом смысла. Но если выяснится, что это надолго, надо будет выставить часовых.
Чуйков вышел в тамбур между пассажирским вагоном и паровозом. Матерь божья, этот проклятый железнодорожник прав. Мороз такой, что и костер замерзнет.
Лейтенант соскочил на насыпь, чертыхнувшись, как только его новые армейские сапоги утонули в смеси гравия и полузамерзшей грязи. Чуйков глянул в обе стороны, оценивая протяженность состава. Все, казалось, было в порядке – от дизеля впереди состава до служебного вагона в самом хвосте. А между ними – двадцать товарных вагонов, полных продовольствия и военного снаряжения и одинокий пассажирский вагон, в котором едет его отряд охраны из десяти человек.
Чуйков получил приказ охранять поставки из центра снабжения в Санкт-Петербурге в армейские гарнизоны, дислоцирующиеся около столицы. На земле, где царит упадок, разрываемой национальными конфликтами, оружие, амуниция и легкое противотанковое вооружение были на вес золота. И все же, гораздо больше лейтенант волновался, как бы не украли что-нибудь при выгрузке товара в Москве. Одинокие грузовики часто исчезали где-нибудь на шоссе между двумя городами – легкая добыча для бандитов или дельцов черного рынка, действующих последнее время все более открыто. Но поезда – совсем другое дело.
Лейтенант медленно пошел к тепловозу, по-прежнему злясь на непредвиденную задержку. Ему хотелось оказаться в Москве дотемна. Темнота только позволит грузчикам легче "терять" ценные ящики с грузом. Когда Чуйков открыл дверцу в кабину тепловоза, раздражение его перешло в открытый гнев.
Двое машинистов были укутаны от холода во что попало и к тому же почти невменяемо пьяны.
– Привет, генерал! Добро пожаловать на борт! – Один из двоих мужчин, тот, что покрупнее, помахал фляжкой перед носом Чуйкова. – Хочешь глоточек? Капельку, за одного из храбрых защитников родины, а?
Чуйков с отвращением поморщился. Жидкость в бутылке по запаху напоминала скорее тормозную жидкость, чем водку.
– Уберите эту гадость у меня из-под носа!
Один из машинистов тут же засуетился:
– Хорошо, хорошо. Действительно, не стоит напиваться. Правда, Андрей?
Его напарник кивнул два или три раза, но глаза его были уже настолько остекленевшие от выпитого, что Чуйков вовсе не был уверен, что тот понял своего товарища.
– Чем вы тут, черт возьми, занимаетесь? Немедленно возьмите себя в руки! – Лейтенант прошел внутрь, не обращая внимания на пьяниц. – Где ваше радио?
Великан указал на стену фляжкой, пролив при этом несколько капель на пол. Чуйков посмотрел на коробку с выдранными проводами. Сигнальные огоньки не горели. Эти идиоты отключили радио. Что, черт возьми, происходит?
Его размышления были прерваны жужжанием телефона внутренней связи. Лейтенант поднял трубку.
– Чуйков!
Это был его сержант.
– Извините, что прерываю. Навстречу по дороге движутся машины.
– Сейчас иду.
Чуйков положил трубку, чувствуя, что все больше и больше запутывается в ситуации. Неприятности сыпались на этот поезд одна за другой. Выходя из кабины, он еле протиснулся мимо железнодорожников.
– Подготовьте поезд к движению! И включите это проклятое радио!
Первые страхи лейтенанта улеглись, когда он увидел впереди колонны грузовиков "Урал" с брезентовыми боками армейский джип. Может, компетентные офицеры, старше его по званию, сумеют навести хоть какой-то порядок в этом неожиданном хаосе. Он тут же поспешил к джипу, но поскользнулся и практически съехал с насыпи на обочину дороги.
– Лейтенант Чуйков, командир охраны поезда. – Он отдал честь капитану, сидящему на заднем сиденье машины. – Добро пожаловать!
– Спасибо, лейтенант, – капитан отсалютовал в ответ, поднялся с сиденья и спрыгнул на дорогу, мягко приземлившись на ноги. Это был высокий человек с узким лицом и тонкогубым жестоким ртом. – Данилов. 55-й мотострелковый. Как я понял, диспетчеры передали вам наше предупреждение.
Чуйков озадаченно покачал головой.
– Нет. Ни слова.
Капитан едва слышно выругался. Затем заговорил уже спокойнее:
– Один из моих патрулей заметил какую-то подозрительную активность в десяти километрах дальше по железной дороге. Я думаю, бандиты. До нас доходили слухи, что местные банды собираются для крупного удара. Возможно, это поезд.
От изумления у Чуйкова перехватило дыхание.
– Неужели у этих ворюг действительно хватает духу нападать на солдат?
Данилову явно показались забавными его слова. Он суховато улыбнулся.
– Оказывается, да, лейтенант. – Лицо капитана снова сделалось серьезным. – Ваши люди в том пассажирском вагоне?
Лейтенант кивнул.
– Замечательно. – Данилов поднес к губам серебряный свисток и трижды резко дунул в него.
Прежде чем успели затихнуть трели, из трех ближайших грузовиков начали выпрыгивать люди. Все они были вооружены, но ни один не был в форме. За считанные секунды они разбежались вдоль всего состава, а небольшая группа примерно из десяти человек стала карабкаться по насыпи к пассажирскому вагону.
Чуйков застыл в изумлении на несколько секунд, показавшихся ему бесконечностью. Затем он стал шарить рукой в поисках кобуры, чтобы достать оружие.
– Я бы не стал этого делать, молодой человек, – спокойный голос Данилова слился с еще каким-то звуком, напоминавшим тихий щелчок. – Могу вас заверить, это было бы смертельной ошибкой.
Чуйков медленно обернулся. "Капитан" уже успел вытащить свой пистолет, который был теперь направлен прямо на него. Боже мой! Лейтенант поднял руки над головой. Наступившую тишину разорвала очередь из АК-74. Мужчины обернулись в сторону пассажирского вагона. Бандиты залегли на насыпи с автоматами наготове.
Секунды текли одна медленнее другой.
Неожиданно на платформе между двумя вагонами появился сержант из отряда Чуйкова. Он нес окровавленное тело в солдатской форме.
– Эй, не стреляйте, вы, негодяи! Это всего-навсего я, Ваня. – Сержант скинул труп с поезда и выпрямился. – К сожалению, рядовой Каминский только что попытался стать героем республики. Возможно, его наградят посмертно, а?
Бандиты захохотали.
Данилов, казалось, расслабился. Одной рукой в перчатке он помахал сержанту.
– Ваня! Сукин ты сын! Я чуть в штаны не наложил от страху, когда ты появился.
Маленький кривоногий человечек широко, от уха до уха улыбнулся, потом спрыгнул на насыпь и подошел к ним.
– Извиняюсь, товарищ Данилов. – Он кивнул в сторону Чуйкова. – Я вижу, вы уже познакомились с моим начальством.
– Конечно. Он оказался джентльменом. Большая редкость в наших доблестных вооруженных силах. – Данилов спрятал пистолет в кобуру. – Что ж, я, пожалуй, должен проследить за тем, как работают парни. Нам надо много чего разгрузить, а времени у нас мало.
– Вы не станете... – Конец фразы застрял у Чуйкова в горле.
– Что не станем, мой дорогой друг? – Вежливо спросил Данилов. – Вы думаете, у нас не получится? – Он снова улыбнулся. – Конечно же получится. К тому моменту, когда выяснится, что поезд не попал в одну из железнодорожных катастроф, мои друзья и я, и груз, который вы так тщательно охраняли, будет уже на полпути к Москве. А Москва большой город. Вы очень удивитесь, когда узнаете, как легко могут исчезнуть, раствориться в нем люди и техника.
Главарь бандитов вновь поглядел на кривоногого сержанта.
– Пригляди за лейтенантом, Ваня, – что-то жестокое и холодное промелькнуло вдруг в его глазах. – Позаботьтесь о нем вместо меня, хорошо? – И он двинулся в сторону грузовиков.
– Но почему, сержант, почему? – С горечью спросил Чуйков.
– За деньги, почему же еще? – Сержант грубо, неприятно рассмеялся. – Моя доля в этом деле будет равна годовому окладу. И мне не понадобится целовать задницу всяким придуркам в офицерских погонах.
Чуйков увидел, как оставшихся в живых солдат его отряда с поднятыми руками выводят под прицелом автоматов на насыпь. Лейтенант почувствовал, как внутри него начинает нарастать ярость. Боже правый, он все силы положит на то, чтобы эти бандиты не ушли от наказания. Он поможет военной полиции выследить Данилова и этого проклятого сержанта, где бы они ни прятались. Их самодовольные ухмыляющиеся лица навсегда останутся в его памяти.
Их лица... По телу лейтенанта пробежала дрожь. Они позволили ему увидеть свои лица.
Коротышка-сержант как будто прочел его мысли.
– Вы правы, лейтенант, вам предстоит отправиться именно туда. – Он поднял карабин, который так бережно держал в руках.
Чуйков заметался в панике, кинулся в сторону леса.
Сержант дал ему пробежать с десяток шагов, прежде чем выстрелить.
Три обжигающих удара в спину повалили Чуйкова лицом в грязь. Пальцы его тонули в грязи, пока он тщетно пытался подняться на ноги. Он все еще пытался встать, когда последний выстрел погрузил его в темноту.
* * *
14 ОКТЯБРЯ, ЯРОСЛАВЛЬВ ста пятидесяти километрах от Москвы великая русская река Волга медленно текла мимо куполов церквей и печных труб Ярославля. Течение несло к югу куски грязного, как и вода, льда – явный признак того, что зима пришла в этом году намного раньше обычного времени. Гололед и неожиданные сильные снегопады уже сделали движение по шоссе от Москвы к Ярославлю весьма рискованным и непредсказуемым.
В городе можно было увидеть и другие признаки беды.