Страница:
долларов.
АКЭЛ - компартия Кипра - фирмы "друзей" "Дельта" и "ЛОЭЛ" (поставляют
виноградный сок, джемы и обувь для спецторговли). Задолженность частично
была погашена в июле с. г. (4, 2 миллиона долларов), и в настоящее время
оценивается в 8 миллионов долларов.
Специфика этого аспекта нашей задолженности состоит в том, что речь,
как правило, идет о незначительных по государственным масштабам сумм,
которые имеют, однако, жизненно важное значение для "друзей". (Помните -
"Срочно требуется 3000 долларов для детей Чернобыля. Коляски и протезы для
афганских ветеранов. Одноразовые шприцы для жертв землетрясения". Всего-то
надо тысяч 10 долларов. Но где их взять? Разве что западные фирмы
пожертвуют. А если нет? Нет - так нет! Товарищ Фалин не будет об этом
ходатайствовать. - И. Б.).
Желательно, чтобы "Внешэкономбанк" согласился на постоянной основе
погашать долги фирмам "друзей" во внеочередном порядке. Нельзя же каждый раз
обращаться к М. С. Горбачеву с просьбой о вмешательстве в решение этих
вопросов. В. Фалин".
К записке была приколота маленькая справка следующего содержания:
"17 июля этого года представитель греческой фирмы "ВЕК", поделившись
планами об открытии в Москве магазинов и обратившись по этому поводу за
помощью к партии, написал: "Пользуясь случаем, мы хотели бы выразить свою
готовность сотрудничать в области торговли с ответственным за это отделом
КПСС. Мы уверены, что в деле развития взаимовыгодного сотрудничества
существует много общих интересов.
Товарищи, мы хотели бы выразить сердечную благодарность за помощь со
стороны вашей партии, позволившей нашему московскому представительству стать
основным источником доходов нашей партии".
Горбачев внимательно прочел записку Фалина: "Она адресована мне или
Павлову?".
"Павлов денег не дает", - ответил Кручина.
"А у меня откуда деньги?" - поинтересовался Горбачев.
"У нас денег нет, - согласился Кручина. - Все эти расходы всегда
обеспечивались из госбюджета".
В течение многих лет фирмы "друзей" по дешевке снабжали Номенклатурию
товарами и продовольствием. Даже воду присылали в специальных баллонах,
поскольку номенклатура совершенно справедливо не хотела пользоваться
отечественной отравленной водой. Товары, конечно, были по западным меркам,
мягко говоря, второсортными, но по советским - сказочными. Народ их,
естественно, в глаза не видел. Только слухи летали о каких-то сказочных
австрийских женских сапогах, которые продаются в спецраспределителе по 18
рублей за пару. Теперь же партию, входящую в рынок с триллионным состоянием,
организующую собственные акционерные общества, торговые фирмы и банки, фирмы
"друзей" устраивать перестали. В открывшихся новых перспективах вчерашние
кормильцы стали выглядеть жалко и нерентабельно. Оставшиеся долги им так и
не выплатили. В просторечье тех, кто взял товар, а деньги не заплатил,
называют "кидалами" (кинул партнера на ржавые гвозди). Обычно такие случаи
приводят к крупным разборкам, порой даже со стрельбой, взрывами и поджогами,
с трупами и похищениями детей. Волны мошенничества, накатываясь на волны
коррупции и произвола, великим потопом заливали страну. Партия могла быть
довольна. Десятилетиями КПСС воспитывала народ, задавая тон. Еще ни одна
страна не вступала в рынок с таким дико безнравственным состоянием общества,
от ЦК КПСС до последнего кооперативного ларька. Так что фирмы "друзей"
просто попали в жернова истории. Один только Валентин Фалин (надеюсь, что
бескорыстно) напоминал о них, прося денег то у Кручины, то у Павлова.
Надо сказать, что у Павлова деньги были. Но он вовсе не собирался
тратить их на международное рабочее движение. Как раз в это время министр
финансов Павлов, которому вскоре предстояло стать премьер-министром, его
первый заместитель Орлов и председатель правления Госбанка Геращенко
принимали в укромном месте прилетевшего из Цюриха некого Шмида. Шмид работал
в Херигисвиле, называемом налоговым оазисом Швейцарии, в не очень известной
фирме "Бюрогемайншафт", занимавшейся посредничеством в темных делах во всем
диапазоне мирового спектра. Швейцарец прилетел в Москву, чтобы лично
убедиться, что предложенный, совершенно фантастический, трансферт является
не ловушкой умников из Интерпола, а действительно солидным предложением от
ответственных людей с финансовыми полномочиями. Предложения превзошли все
ожидания. Ему было предложено 280 миллиардов рублей. Шмид полагал, что речь
будет идти примерно о 100 миллиардах, и такой суммы не ожидал. Это не
фантастический, а суперфантастический трансферт, подставляющий СССР под
страшный финансовый удар с Запада. Шмид был финансистом и кое-что знал о
финансовом положении Советского Союза. Знал он, в частности, и то, что в
СССР в обращении находится всего 139 миллиардов рублей.
"Вы собираетесь изъять эти деньги из обращения?" - осторожно спросил он
Павлова. "Частично, - ответил министр финансов, растягивая губы в знаменитой
павловской улыбке. - Но вы не думайте, что мы идиоты. Мы богатые. О нас не
беспокойтесь". Шмид пожал плечами.
Договорились действовать в четыре этапа.
Первый этап - в декабре 1990 года. 100 миллиардов рублей за 5,5
миллиардов долларов.
Второй этап - в январе 1991 года. 25 миллиардов рублей.
Третий этап - в мае 1991 года. 15 миллиардов рублей. За второй и третий
этапы - 2 миллиарда долларов.
И, наконец, четвертый этап - в июле 1991 года. 140 миллиардов рублей за
4,5 миллиарда долларов.
Итого за 280 миллиардов рублей 12 миллиардов долларов.
"Те, кто вас послал, - закончил совещание Павлов, - знают номера
счетов. На последнем этапе господин Орлов лично проконтролирует сделку. И не
думайте, что это все. Денег у нас еще много". Павлов говорил чистую правду.
Денежный печатный станок был в его полном распоряжении, а в случае чего
можно было изъять и часть денег у населения. Ничего, не умрут. А умрут -
значит, такова их судьба. Ошеломленный и восхищенный Шмид улетел домой.
Всякое бывало в его жизни. Но такого - еще нет. Он только что фактически
купил Советский Союз всего за 12 миллиардов долларов!
У Николая Кручины деньги тоже были, но при всяком удобном случае он не
упускал возможности запустить руку в госбюджет. Хотя он и недолюбливал
деятелей Ленинградского обкома, но выдал им 50 миллионов вместо просимых
500, вовсе не от жадности. В такой пустячной сумме Павлов ему никогда бы не
сумел отказать. Кручина просто знал больше, чем Гидаспов и его управделами
Крутихин. Ленинградские товарищи стали учредителями банка "Россия". С одной
стороны, это хорошо, но с другой - партийные банки подают нехороший пример,
и каждый, кому не лень, пытается учреждать банк. Так дело не пойдет. На
Политбюро уже обсуждался вопрос о запрещении общественным организациям
учреждать банки и заниматься коммерческой деятельностью. Но ведь КПСС - тоже
общественная организация. КПСС это не коснется. Что-что, а конспирироваться
партия умеет лучше, чем все на свете тайные общества! Так что пятьсот
просимых миллионов в Ленинград лучше пока не посылать. Конспирация
конспирацией, а вдруг засыплются? Такую сумму все-таки жалко. Ленинградские
товарищи всегда пытаются быть впереди страны всей. Лучше бы подучились в
Москве по методу товарища Веселовского.
А творческая мысль экономиста-разведчика, неукротимо летя вперед, стала
материализовываться в весьма конкретные дела, вызывая у Кручины неподдельное
восхищение. Он даже ходатайствовал о присвоении Веселовскому звания
генерал-майора, но Крючков не проявил по этому поводу никакого энтузиазма,
сухо сославшись на отсутствие штатных должностей... и денег. Кручина не к
месту вспомнил о 50 тоннах золота, которые хранились на балансе КГБ, и даже
сделал пометку в календаре, что с этим делом надо разобраться.
Веселовский, оставшись полковником, нисколько не расстроился. Генералы,
адмиралы... Все это уходит в прошлое. Наступают новые времена. Буквально за
час Веселовский создал показательную семью советских миллионеров, убедив
Кручину "подарить" этой семье 400 миллионов рублей партийных денег. В
результате хороший знакомый Веселовского, бывший главный технолог НПО
"Каучук", М. Хотимский стал неожиданно руководителем сразу четырех фирм:
малого предприятия "Галактик", общества с ограниченной ответственностью
"Джобрус", фирмы "Холдинг ЛТД" и Московской муниципальной ассоциации. Его
жена М. Хотимская, стала учредителем "Галактик", а ее брат В. Кравец -
генеральным директором "Джобруса". В свою очередь, жена Кравца, танцовщица
по профессии, стала учредителем как той, так и другой фирм. Генеральным
директором самой крупной в этой семье фирмы стал подполковник КГБ
Гребенщиков, формально уволенный из ведомства, но продолжавший носить
пистолет и удостоверение. Его главной задачей было следить, чтобы новые
миллионеры вели себя послушно и не выкинули чего-нибудь неожиданного. Фирмы,
естественно, ничего не производили, а занимались перепродажей туалетной воды
и пива, а поэтому доход был огромным.
Веселовский докладывал Кручине: "В результате установленных связей с
разными зарубежными компаниями у меня появилась возможность решать и более
серьезные хозяйственные задачи. В частности, такие, как получение финансовых
кредитов от частных финансовых групп (до 100 миллиардов долларов на 10-12
лет)... Частично эти вопросы докладывались мной в устной и письменной форме
Павлову, Ситаряну, Знаменскому, Примакову, Геращенко и... в устной форме
получали от этих лиц формальное одобрение...".
Полностью одобренный метод полковника Веселовского стал внедряться по
всей стране. Всего за несколько месяцев по методу разведчика-нелегала КПСС
на свои средства организовала 1453 совместных предприятия с иностранными
фирмами, акционерных обществ со смешанным капиталом, вложив в коммерческие
структуры 14 миллиардов рублей и 5 миллиардов долларов.
Но экономист Веселовский никогда не забывал, что он - полковник КГБ. А
если бы и хотел забыть, то ему бы этого никак не позволили. Обязанности
разведчика он выполнял и в недрах ЦК родной партии, которая на его глазах
сбрасывала имидж партии рабочего класса, превращаясь в транснациональный
картель. Полковник имел задание выведать побольше партийных тайн, но либо
конспирация в ЦК была куда выше, чем в любой разведке мира, и партия
великолепно подбрасывала в КГБ дезинформацию, либо Кручина просто
перевербовал Веселовского, поскольку его доклады на имя своего
непосредственного начальника генерала Грушко (заменившего Бобкова) выглядят
уже совсем жалкими, никак не достойными профессионала такого уровня:
"В ходе работы в ЦК мне стали известны важные... моменты:
1. Собственность КПСС рассредоточена по организациям различного уровня,
что не позволяло принимать быстрые решения... В УД ЦК не было полной картины
о состоянии дел собственной партии...
2. Финансовые средства также были рассредоточены. УД контролировало
лишь центральный бюджет, дефицит которого к середине 1991 года достигал 500
миллионов рублей.
3. По валютным средствам партии не было никакой ясности. Частично их
контролировало руководство ЦК, занимавшееся международной деятельность. Но
создалось впечатление, что ни Дзасохов, ни Фалин не имели точной информации
по этому вопросу. Многое оставалось закрытым у старых руководителей, среди
которых ряд счетов за рубежом, по некоторым данным, контролировал Брутенц
(советник Горбачева)".
Особое задание Веселовского заключалось в том, чтобы разнюхать
подробности о так называемом Научно-промышленном Союзе и концерне "Симако",
к которому руководство ЦК КПСС и лично Кручина относились с самым сердечным
расположением. Партия вкладывала в Союз и в концерн огромные средства,
поскольку это был не более, как знаменитый ВПК - Военно-промышленный
комплекс - та отрасль советской промышленности, которая еще работала
эффективно, производя всевозможные виды оружия. Возглавлял НПС и концерн
"Симако" член ЦК КПСС Аркадий Вольский. В прошлом мелкий чиновник
партаппарата, он чем-то приглянулся Андропову, который назначил его своим
помощником и передал по наследству Горбачеву.
Ныне и Союз, и концерн занимались весьма темными, но широкомасштабными
делами. С помощью Павлова, ставшего премьером, они торговали военными
секретами страны, в результате чего им удавалось обменивать рубли на доллары
по сказочному курсу - 1,8 рубля за доллар. Они приторговывали крупными
партиями оружия и военного снаряжения, участвуя и в других весьма
сомнительных операциях. Концерн имел собственную службу безопасности,
состоящую из выведенных в резерв офицеров КГБ, сохранивших служебные
удостоверения и право ношения оружия.
Обо всем этом Веселовский докладывал и Грушко, и самому Крючкову. Оба
выслушали его холодно и посоветовали "не увлекаться" глобальными проектами,
а работать исключительно по созданию методик. Через несколько дней Вольский,
лично прибыв в Управление делами ЦК КПСС, устроил Кручине скандал и
потребовал немедленно убрать "шпиона" Веселовского из святая святых партии.
Веселовский понял, что попал между двух огней: его не поддерживают ни
руководство КГБ, ни руководство ЦК. Случай для советского разведчика
нередкий. Полковник законсервировался, весьма резонно опасаясь за свою
жизнь.
Но метод Веселовского победно шагал по партийной собственности.
Ленинградские товарищи, которым всегда не терпелось быть в авангарде всей
страны, оценили метод полковника Веселовского по достоинству. Коммерческая
лихорадка охватила обком после того, как для пробы были освобождены от
налогов коммерческие структуры ВЛКСМ. Чтобы не ударить в грязь лицом перед
младшим братом - комсомолом, партаппаратчики стали искать собственные пути в
коммерцию. Все было проще простого. КПСС была могущественной, влиятельной
организацией, и многие новорожденные фирмы с радостью бросились под ее
крыло.
С обитателями Смольного заключались договора на солидные суммы, а те в
обмен обеспечивали фирмам "зеленый свет" там, где для всех других
непререкаемо горел "красный". Шла ли речь о получении помещений, о хороших
заказах, о предоставлении банковских кредитов, о налоговых льготах - везде
обком быстро и эффективно решал все вопросы. Платили бы деньги и делились
прибылью. Создавая банк "Россия", обком КПСС и привлек в качестве пайщиков
своих клиентов, вроде ПТО "Русское видео", которому даже выделили помещение
в самом Смольном, страхового общества "Русь" и проректора Политехнического
института профессора Шлепкова. При создании банка основную долю в уставной
фонд - 15 миллионов рублей - внес, естественно, ОК КПСС (свои 50 миллионов
Кручина еще не прислал). "Русское видео", которое должно было внести 13
миллионов, нужной суммы собрать не смогло и вынуждено было взять в долг у
обкома. Естественно, поэтому председателем совета нового банка стал
Управляющий делами обкома КПСС Аркадий Крутихин.
Казалось бы, все хорошо, но тут подоспел закон о банках, который с
такой твердостью пробивал Кручина, хорошо усвоив метод полковника
Веселовского. Закон о банках РСФСР требовал вернуть паевой взнос обкому
КПСС.
Перед тем как возвратить обкому 15 миллионов рублей, из совета банка
был выведен председатель совета - управляющий делами обкома Крутихин. Это
естественно и понятно: деньги уходят, уходит и их распорядитель.
Одновременно в состав ввели и избрали председателем как бы новое лицо -
заместителя председателя правления компании "Дайнемик Трансфер" А. А.
Крутихина. "Новое лицо" принесло в банк вместо прежних, "партийных" 15
миллионов новые, "беспартийные" 15 миллионов - пай компании "Дайнемик
Трансфер". Мгновенная трансформация председателя совета банка Крутихина из
управляющего делами ОК КПСС в бизнесмена из компании "Дайнемик Трансфер"
произошла как по волшебству, равно как и перелицовка 15 партийных миллионов.
А тут подоспели и 50 миллионов от Кручины, и дела вообще пошли в гору. Часть
средств передали совместному советско-бельгийскому предприятию "Дайнемик
Трансфер" с юридическим адресом в Политехническом институте (именно поэтому
профессор Шлепков и попал в учредители). СП, в свою очередь, выделило
средства на создание страхового общества "Русь", а бизнесмен Крутихин, за
счет именно этого общества, стал регулярно наезжать в Бельгию, основывая
новые совместные предприятия и вкладывая доходы в разные банки. Душою всей
этой компании был идеолог КПСС Виктор Ефимов, который, после неудачной
попытки пробиться в народные депутаты, плюнул на политику и решил посвятить
себя бизнесу.
Более тонко, но с большим размахом действовал Московский горком КПСС.
Понятно, опыта у него было побольше. Какие дела проворачивали еще во времена
Гришина? Даже самого Ельцина схарчили, когда тот вздумал навести в горкоме
партийную дисциплину. Нынешний Первый секретарь МГК Юрий Прокофьев по натуре
был человек тихий, но умный и хитрющий. Этим он очень выгодно отличался от
своего ленинградского коллеги Бориса Гидаспова, который хотя и был
профессором химии, но действовал с нахрапистостью и прямолинейностью
строевого фельдфебеля. Прокофьев действовал в паре с Первым секретарем
Московского обкома КПСС Балашовым [По причинам, известным только КПСС, в
Ленинграде высшей инстанцией является обком, а низшей, горком. В Москве же
наоборот - горком выше обкома.]. Два дальновидных Первых секретаря
московского горкома и обкома КПСС совершенно справедливо забили тревогу по
поводу того, что вскоре все праведно и неправедно нажитое партийное
имущество будет национализировано. В этой связи они направили наверх
записку, где толково изложили способ быстро и надежно припрятать все, что
можно. В верхах к инициативе тт. Прокофьева и Балашова отнеслись с
пониманием. Управделами ЦК КПСС Кручина в совершенно секретной директиве
одобрил идею создания акционерного общества с передачей на его баланс
основных фондов партийных органов стоимостью 116,6 миллионов рублей. А
спустя четыре дня Секретариат ЦК принял соответствующее постановление:
Совершенно секретно.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Секретариата ЦК Коммунистической партии
Советского Союза
О записке тт. Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И.
1. Согласиться (зачеркнуто: "в порядке исключения") с предложением
Первых секретарей Московского городского и областного комитетов партии тт.
Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И. о передаче основных фондов городской и
областной партийных организаций на баланс создаваемого с участием этих
партийных комитетов акционерного общества.
2. Принять к сведению, что 60% акций указанного акционерного общества
будут принадлежать КПСС в лице Московского горкома и обкома партии.
3. Возложить ответственность за обеспечение имущественных интересов и
прав КПСС при решении вопросов создания и функционирования акционерного
общества на тт. Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И.".
Но как бы ни были детективно захватывающими события в обкомах и
крайкомах КПСС, они все-таки не шли ни в какое сравнение с тем, что
происходило на вершине Партийно-государственной пирамиды, где сверху было
видно все. Партия вела ожесточенную войну за свою собственность против
обнаглевшей общественности, постоянно призывая на помощь спецчасти КГБ,
десантников, внутренние войска, а когда собственность окончательно уплывала
из рук, то и танки. Уже гремели выстрелы в Вильнюсе и Риге, где на партийную
собственность покушались особенно ретиво. Но еще более скверные вести
приходили из южных республик. Там на партийную собственность как бы никто не
покушался, но сами партаппаратчики перестали платить дань Москве, вопили о
национальной независимости и клялись при этом не Лениным, а Кораном.
Последние остатки имперских сил, группирующие вокруг председателя КГБ
Крючкова и кучки военных и партийных ортодоксов, лихорадочно пытались
предотвратить уже совершенно очевидный крах коммунизма как идеологии, чтобы
сохранить свою власть над огромной империей. В отчаянии они снова вспомнили
о Саддаме Хусейне. После вывода советских войск из Афганистана война между
Ираком и Ираном за ненадобностью затихла сама по себе. Обе стороны потеряли
примерно по миллиону человек и очень этим гордились. Хусейн изнывал от
безделья, лениво поругивая Израиль. Ему нашли работу. План казался очень
перспективным. Хусейн нападает на соседний Кувейт и оккупирует его. Чисто
символическая гвардия кувейтского эмира, естественно, не сможет оказать
никакого сопротивления миллионной армии Саддама, вооруженной до зубов
новейшей советской техникой и имеющей опыт почти десятилетней войны с
Ираном. Хусейну достанутся богатейшие нефтяные поля Кувейта, который
присоединяется к Ираку в качестве провинции.
План основывался на том, что Соединенные Штаты никогда не смирятся с
подобным международным разбоем и вынуждены будут начать с Ираком войну, ибо
если они этого не сделают, то потеряют полностью свой престиж мировой
державы. А если сделают, то завязнут, как и во Вьетнаме, в долгой и кровавой
войне. А поскольку СССР связан с Ираком договором о дружбе, то Соединенным
Штатам придется отныне платить не за последовательное проведение в СССР
"демократических реформ", а за то, что СССР сохраняет нейтралитет. Это сразу
же ослабит экономическое и финансовое давление на Советский Союз со стороны
Запада и позволит свернуть горбачевские реформы.
Хусейн с готовностью согласился. Он сам уже давно зарился на несметные
богатства Кувейта и Саудовской Аравии.
Оговорив моральную поддержку со стороны СССР и свой личный гонорар в 2
миллиарда долларов, Хусейн приказал своей армии оккупировать Кувейт, что и
было сделано в течение 30 часов без каких-либо потерь. Как и ожидалось, США
немедленно начали перекидывать войска в Саудовскую Аравию, чей перетрусивший
король сам призвал Вашингтон на помощь. Под прикрытием Саддама Хусейна
партия вышла из окопов и попыталась вернуть в стране свою былую власть и
величие.
Однако, это произошло в самый разгар переговоров о новых кредитах,
которые вели в США и Европе Горбачев и Шеварднадзе. Оба немедленно осудили
оккупацию Кувейта, поставив Хусейна в совершенно дурацкое положение.
Ортодоксы давили на Горбачева и устраивали ему скандалы в прессе и Верховном
Совете и даже организовывали демонстрации с портретами Саддама Хусейна.
Делалось все, чтобы отмежеваться от США и от Запада и попытаться повернуть
неуправляемый советский корабль на старый ленинско-сталинский курс.
Но великий политик Горбачев - уникальнейшее явление в эпоху всеобщего
развала и деградации - на много голов возвышаясь над безликой толпой вопящих
в предчувствии собственной гибели партортодоксов, научился великолепно
маневрировать в океане посредственности, управляя его штормами и штилями по
своему усмотрению. Смело маневрируя, он каждым своим шагом добивал
мертворожденную систему, выводя номенклатуру из смертельного тупика, куда ее
завели его незадачливые предшественники. И в подавляющем своем большинстве
номенклатура видела в последнем генсеке своего спасителя, поддерживая
горбачевскую политическую эквилибристику и вытесняя ничего не понимающих
ортодоксов на свалку истории.
В разгар этих событий не выдержал даже Шеварднадзе, эффектно уйдя в
отставку прямо с трибуны съезда. Он видел предстоящий развал СССР, и пост
министра иностранных дел гибнущего государства его уже перестал устраивать.
Мыслями он уже был в родной Грузии.
А между тем, американцы разгромили армию "товарища" Хусейна так быстро
и решительно, что никто в Москве сразу не мог понять, что же произошло.
Закаленные в боях иракские солдаты тысячами сдавались в плен, Кувейт был
освобожден за сутки, американским танкам была открыта дорога на Багдад. Но
самое главное было не в этом, а в том, что США продемонстрировали такие
системы оружия нового поколения, такие новые способы ведения электронной
войны, такую координацию действий различных видов вооруженных сил, которая
могла только сниться советским генералам и Военно-промышленному комплексу.
Вашингтон явно давал понять, что кроме средств экономического и
финансового наступления, он может поддержать доллар и более понятными для
советского мышления средствами. Великий план экономического мирового
господства вступал в завершающую фазу, демонстрируя свои стальные мускулы.
Крушение плана вовлечения Соединенных Штатов в длительную войну привело всю
антигорбачевскую оппозицию, сметенную в кучу процессами, происходящими в
стране и мире, в состояние шока. Пока оппозиция пребывала в этом состоянии,
президентом РСФСР стал Борис Ельцин, добившийся успеха на обещании
департизировать все государственные структуры России, и выполнивший это
обещание изданием специального Указа о департизации. В это же время Горбачев
создал Всеармейский партийный комитет, приказав Кручине перевести на счет
нового партийного монстра 600 миллионов рублей. Только будущие историки
по-настоящему смогут оценить прозорливость и хладнокровие этого гениального
политика, возникшего в СССР наподобие белого гриба среди мухоморов. Кручина
уже не справлялся с тем объемом дел, которые ему еще предстояло решить. Из
АКЭЛ - компартия Кипра - фирмы "друзей" "Дельта" и "ЛОЭЛ" (поставляют
виноградный сок, джемы и обувь для спецторговли). Задолженность частично
была погашена в июле с. г. (4, 2 миллиона долларов), и в настоящее время
оценивается в 8 миллионов долларов.
Специфика этого аспекта нашей задолженности состоит в том, что речь,
как правило, идет о незначительных по государственным масштабам сумм,
которые имеют, однако, жизненно важное значение для "друзей". (Помните -
"Срочно требуется 3000 долларов для детей Чернобыля. Коляски и протезы для
афганских ветеранов. Одноразовые шприцы для жертв землетрясения". Всего-то
надо тысяч 10 долларов. Но где их взять? Разве что западные фирмы
пожертвуют. А если нет? Нет - так нет! Товарищ Фалин не будет об этом
ходатайствовать. - И. Б.).
Желательно, чтобы "Внешэкономбанк" согласился на постоянной основе
погашать долги фирмам "друзей" во внеочередном порядке. Нельзя же каждый раз
обращаться к М. С. Горбачеву с просьбой о вмешательстве в решение этих
вопросов. В. Фалин".
К записке была приколота маленькая справка следующего содержания:
"17 июля этого года представитель греческой фирмы "ВЕК", поделившись
планами об открытии в Москве магазинов и обратившись по этому поводу за
помощью к партии, написал: "Пользуясь случаем, мы хотели бы выразить свою
готовность сотрудничать в области торговли с ответственным за это отделом
КПСС. Мы уверены, что в деле развития взаимовыгодного сотрудничества
существует много общих интересов.
Товарищи, мы хотели бы выразить сердечную благодарность за помощь со
стороны вашей партии, позволившей нашему московскому представительству стать
основным источником доходов нашей партии".
Горбачев внимательно прочел записку Фалина: "Она адресована мне или
Павлову?".
"Павлов денег не дает", - ответил Кручина.
"А у меня откуда деньги?" - поинтересовался Горбачев.
"У нас денег нет, - согласился Кручина. - Все эти расходы всегда
обеспечивались из госбюджета".
В течение многих лет фирмы "друзей" по дешевке снабжали Номенклатурию
товарами и продовольствием. Даже воду присылали в специальных баллонах,
поскольку номенклатура совершенно справедливо не хотела пользоваться
отечественной отравленной водой. Товары, конечно, были по западным меркам,
мягко говоря, второсортными, но по советским - сказочными. Народ их,
естественно, в глаза не видел. Только слухи летали о каких-то сказочных
австрийских женских сапогах, которые продаются в спецраспределителе по 18
рублей за пару. Теперь же партию, входящую в рынок с триллионным состоянием,
организующую собственные акционерные общества, торговые фирмы и банки, фирмы
"друзей" устраивать перестали. В открывшихся новых перспективах вчерашние
кормильцы стали выглядеть жалко и нерентабельно. Оставшиеся долги им так и
не выплатили. В просторечье тех, кто взял товар, а деньги не заплатил,
называют "кидалами" (кинул партнера на ржавые гвозди). Обычно такие случаи
приводят к крупным разборкам, порой даже со стрельбой, взрывами и поджогами,
с трупами и похищениями детей. Волны мошенничества, накатываясь на волны
коррупции и произвола, великим потопом заливали страну. Партия могла быть
довольна. Десятилетиями КПСС воспитывала народ, задавая тон. Еще ни одна
страна не вступала в рынок с таким дико безнравственным состоянием общества,
от ЦК КПСС до последнего кооперативного ларька. Так что фирмы "друзей"
просто попали в жернова истории. Один только Валентин Фалин (надеюсь, что
бескорыстно) напоминал о них, прося денег то у Кручины, то у Павлова.
Надо сказать, что у Павлова деньги были. Но он вовсе не собирался
тратить их на международное рабочее движение. Как раз в это время министр
финансов Павлов, которому вскоре предстояло стать премьер-министром, его
первый заместитель Орлов и председатель правления Госбанка Геращенко
принимали в укромном месте прилетевшего из Цюриха некого Шмида. Шмид работал
в Херигисвиле, называемом налоговым оазисом Швейцарии, в не очень известной
фирме "Бюрогемайншафт", занимавшейся посредничеством в темных делах во всем
диапазоне мирового спектра. Швейцарец прилетел в Москву, чтобы лично
убедиться, что предложенный, совершенно фантастический, трансферт является
не ловушкой умников из Интерпола, а действительно солидным предложением от
ответственных людей с финансовыми полномочиями. Предложения превзошли все
ожидания. Ему было предложено 280 миллиардов рублей. Шмид полагал, что речь
будет идти примерно о 100 миллиардах, и такой суммы не ожидал. Это не
фантастический, а суперфантастический трансферт, подставляющий СССР под
страшный финансовый удар с Запада. Шмид был финансистом и кое-что знал о
финансовом положении Советского Союза. Знал он, в частности, и то, что в
СССР в обращении находится всего 139 миллиардов рублей.
"Вы собираетесь изъять эти деньги из обращения?" - осторожно спросил он
Павлова. "Частично, - ответил министр финансов, растягивая губы в знаменитой
павловской улыбке. - Но вы не думайте, что мы идиоты. Мы богатые. О нас не
беспокойтесь". Шмид пожал плечами.
Договорились действовать в четыре этапа.
Первый этап - в декабре 1990 года. 100 миллиардов рублей за 5,5
миллиардов долларов.
Второй этап - в январе 1991 года. 25 миллиардов рублей.
Третий этап - в мае 1991 года. 15 миллиардов рублей. За второй и третий
этапы - 2 миллиарда долларов.
И, наконец, четвертый этап - в июле 1991 года. 140 миллиардов рублей за
4,5 миллиарда долларов.
Итого за 280 миллиардов рублей 12 миллиардов долларов.
"Те, кто вас послал, - закончил совещание Павлов, - знают номера
счетов. На последнем этапе господин Орлов лично проконтролирует сделку. И не
думайте, что это все. Денег у нас еще много". Павлов говорил чистую правду.
Денежный печатный станок был в его полном распоряжении, а в случае чего
можно было изъять и часть денег у населения. Ничего, не умрут. А умрут -
значит, такова их судьба. Ошеломленный и восхищенный Шмид улетел домой.
Всякое бывало в его жизни. Но такого - еще нет. Он только что фактически
купил Советский Союз всего за 12 миллиардов долларов!
У Николая Кручины деньги тоже были, но при всяком удобном случае он не
упускал возможности запустить руку в госбюджет. Хотя он и недолюбливал
деятелей Ленинградского обкома, но выдал им 50 миллионов вместо просимых
500, вовсе не от жадности. В такой пустячной сумме Павлов ему никогда бы не
сумел отказать. Кручина просто знал больше, чем Гидаспов и его управделами
Крутихин. Ленинградские товарищи стали учредителями банка "Россия". С одной
стороны, это хорошо, но с другой - партийные банки подают нехороший пример,
и каждый, кому не лень, пытается учреждать банк. Так дело не пойдет. На
Политбюро уже обсуждался вопрос о запрещении общественным организациям
учреждать банки и заниматься коммерческой деятельностью. Но ведь КПСС - тоже
общественная организация. КПСС это не коснется. Что-что, а конспирироваться
партия умеет лучше, чем все на свете тайные общества! Так что пятьсот
просимых миллионов в Ленинград лучше пока не посылать. Конспирация
конспирацией, а вдруг засыплются? Такую сумму все-таки жалко. Ленинградские
товарищи всегда пытаются быть впереди страны всей. Лучше бы подучились в
Москве по методу товарища Веселовского.
А творческая мысль экономиста-разведчика, неукротимо летя вперед, стала
материализовываться в весьма конкретные дела, вызывая у Кручины неподдельное
восхищение. Он даже ходатайствовал о присвоении Веселовскому звания
генерал-майора, но Крючков не проявил по этому поводу никакого энтузиазма,
сухо сославшись на отсутствие штатных должностей... и денег. Кручина не к
месту вспомнил о 50 тоннах золота, которые хранились на балансе КГБ, и даже
сделал пометку в календаре, что с этим делом надо разобраться.
Веселовский, оставшись полковником, нисколько не расстроился. Генералы,
адмиралы... Все это уходит в прошлое. Наступают новые времена. Буквально за
час Веселовский создал показательную семью советских миллионеров, убедив
Кручину "подарить" этой семье 400 миллионов рублей партийных денег. В
результате хороший знакомый Веселовского, бывший главный технолог НПО
"Каучук", М. Хотимский стал неожиданно руководителем сразу четырех фирм:
малого предприятия "Галактик", общества с ограниченной ответственностью
"Джобрус", фирмы "Холдинг ЛТД" и Московской муниципальной ассоциации. Его
жена М. Хотимская, стала учредителем "Галактик", а ее брат В. Кравец -
генеральным директором "Джобруса". В свою очередь, жена Кравца, танцовщица
по профессии, стала учредителем как той, так и другой фирм. Генеральным
директором самой крупной в этой семье фирмы стал подполковник КГБ
Гребенщиков, формально уволенный из ведомства, но продолжавший носить
пистолет и удостоверение. Его главной задачей было следить, чтобы новые
миллионеры вели себя послушно и не выкинули чего-нибудь неожиданного. Фирмы,
естественно, ничего не производили, а занимались перепродажей туалетной воды
и пива, а поэтому доход был огромным.
Веселовский докладывал Кручине: "В результате установленных связей с
разными зарубежными компаниями у меня появилась возможность решать и более
серьезные хозяйственные задачи. В частности, такие, как получение финансовых
кредитов от частных финансовых групп (до 100 миллиардов долларов на 10-12
лет)... Частично эти вопросы докладывались мной в устной и письменной форме
Павлову, Ситаряну, Знаменскому, Примакову, Геращенко и... в устной форме
получали от этих лиц формальное одобрение...".
Полностью одобренный метод полковника Веселовского стал внедряться по
всей стране. Всего за несколько месяцев по методу разведчика-нелегала КПСС
на свои средства организовала 1453 совместных предприятия с иностранными
фирмами, акционерных обществ со смешанным капиталом, вложив в коммерческие
структуры 14 миллиардов рублей и 5 миллиардов долларов.
Но экономист Веселовский никогда не забывал, что он - полковник КГБ. А
если бы и хотел забыть, то ему бы этого никак не позволили. Обязанности
разведчика он выполнял и в недрах ЦК родной партии, которая на его глазах
сбрасывала имидж партии рабочего класса, превращаясь в транснациональный
картель. Полковник имел задание выведать побольше партийных тайн, но либо
конспирация в ЦК была куда выше, чем в любой разведке мира, и партия
великолепно подбрасывала в КГБ дезинформацию, либо Кручина просто
перевербовал Веселовского, поскольку его доклады на имя своего
непосредственного начальника генерала Грушко (заменившего Бобкова) выглядят
уже совсем жалкими, никак не достойными профессионала такого уровня:
"В ходе работы в ЦК мне стали известны важные... моменты:
1. Собственность КПСС рассредоточена по организациям различного уровня,
что не позволяло принимать быстрые решения... В УД ЦК не было полной картины
о состоянии дел собственной партии...
2. Финансовые средства также были рассредоточены. УД контролировало
лишь центральный бюджет, дефицит которого к середине 1991 года достигал 500
миллионов рублей.
3. По валютным средствам партии не было никакой ясности. Частично их
контролировало руководство ЦК, занимавшееся международной деятельность. Но
создалось впечатление, что ни Дзасохов, ни Фалин не имели точной информации
по этому вопросу. Многое оставалось закрытым у старых руководителей, среди
которых ряд счетов за рубежом, по некоторым данным, контролировал Брутенц
(советник Горбачева)".
Особое задание Веселовского заключалось в том, чтобы разнюхать
подробности о так называемом Научно-промышленном Союзе и концерне "Симако",
к которому руководство ЦК КПСС и лично Кручина относились с самым сердечным
расположением. Партия вкладывала в Союз и в концерн огромные средства,
поскольку это был не более, как знаменитый ВПК - Военно-промышленный
комплекс - та отрасль советской промышленности, которая еще работала
эффективно, производя всевозможные виды оружия. Возглавлял НПС и концерн
"Симако" член ЦК КПСС Аркадий Вольский. В прошлом мелкий чиновник
партаппарата, он чем-то приглянулся Андропову, который назначил его своим
помощником и передал по наследству Горбачеву.
Ныне и Союз, и концерн занимались весьма темными, но широкомасштабными
делами. С помощью Павлова, ставшего премьером, они торговали военными
секретами страны, в результате чего им удавалось обменивать рубли на доллары
по сказочному курсу - 1,8 рубля за доллар. Они приторговывали крупными
партиями оружия и военного снаряжения, участвуя и в других весьма
сомнительных операциях. Концерн имел собственную службу безопасности,
состоящую из выведенных в резерв офицеров КГБ, сохранивших служебные
удостоверения и право ношения оружия.
Обо всем этом Веселовский докладывал и Грушко, и самому Крючкову. Оба
выслушали его холодно и посоветовали "не увлекаться" глобальными проектами,
а работать исключительно по созданию методик. Через несколько дней Вольский,
лично прибыв в Управление делами ЦК КПСС, устроил Кручине скандал и
потребовал немедленно убрать "шпиона" Веселовского из святая святых партии.
Веселовский понял, что попал между двух огней: его не поддерживают ни
руководство КГБ, ни руководство ЦК. Случай для советского разведчика
нередкий. Полковник законсервировался, весьма резонно опасаясь за свою
жизнь.
Но метод Веселовского победно шагал по партийной собственности.
Ленинградские товарищи, которым всегда не терпелось быть в авангарде всей
страны, оценили метод полковника Веселовского по достоинству. Коммерческая
лихорадка охватила обком после того, как для пробы были освобождены от
налогов коммерческие структуры ВЛКСМ. Чтобы не ударить в грязь лицом перед
младшим братом - комсомолом, партаппаратчики стали искать собственные пути в
коммерцию. Все было проще простого. КПСС была могущественной, влиятельной
организацией, и многие новорожденные фирмы с радостью бросились под ее
крыло.
С обитателями Смольного заключались договора на солидные суммы, а те в
обмен обеспечивали фирмам "зеленый свет" там, где для всех других
непререкаемо горел "красный". Шла ли речь о получении помещений, о хороших
заказах, о предоставлении банковских кредитов, о налоговых льготах - везде
обком быстро и эффективно решал все вопросы. Платили бы деньги и делились
прибылью. Создавая банк "Россия", обком КПСС и привлек в качестве пайщиков
своих клиентов, вроде ПТО "Русское видео", которому даже выделили помещение
в самом Смольном, страхового общества "Русь" и проректора Политехнического
института профессора Шлепкова. При создании банка основную долю в уставной
фонд - 15 миллионов рублей - внес, естественно, ОК КПСС (свои 50 миллионов
Кручина еще не прислал). "Русское видео", которое должно было внести 13
миллионов, нужной суммы собрать не смогло и вынуждено было взять в долг у
обкома. Естественно, поэтому председателем совета нового банка стал
Управляющий делами обкома КПСС Аркадий Крутихин.
Казалось бы, все хорошо, но тут подоспел закон о банках, который с
такой твердостью пробивал Кручина, хорошо усвоив метод полковника
Веселовского. Закон о банках РСФСР требовал вернуть паевой взнос обкому
КПСС.
Перед тем как возвратить обкому 15 миллионов рублей, из совета банка
был выведен председатель совета - управляющий делами обкома Крутихин. Это
естественно и понятно: деньги уходят, уходит и их распорядитель.
Одновременно в состав ввели и избрали председателем как бы новое лицо -
заместителя председателя правления компании "Дайнемик Трансфер" А. А.
Крутихина. "Новое лицо" принесло в банк вместо прежних, "партийных" 15
миллионов новые, "беспартийные" 15 миллионов - пай компании "Дайнемик
Трансфер". Мгновенная трансформация председателя совета банка Крутихина из
управляющего делами ОК КПСС в бизнесмена из компании "Дайнемик Трансфер"
произошла как по волшебству, равно как и перелицовка 15 партийных миллионов.
А тут подоспели и 50 миллионов от Кручины, и дела вообще пошли в гору. Часть
средств передали совместному советско-бельгийскому предприятию "Дайнемик
Трансфер" с юридическим адресом в Политехническом институте (именно поэтому
профессор Шлепков и попал в учредители). СП, в свою очередь, выделило
средства на создание страхового общества "Русь", а бизнесмен Крутихин, за
счет именно этого общества, стал регулярно наезжать в Бельгию, основывая
новые совместные предприятия и вкладывая доходы в разные банки. Душою всей
этой компании был идеолог КПСС Виктор Ефимов, который, после неудачной
попытки пробиться в народные депутаты, плюнул на политику и решил посвятить
себя бизнесу.
Более тонко, но с большим размахом действовал Московский горком КПСС.
Понятно, опыта у него было побольше. Какие дела проворачивали еще во времена
Гришина? Даже самого Ельцина схарчили, когда тот вздумал навести в горкоме
партийную дисциплину. Нынешний Первый секретарь МГК Юрий Прокофьев по натуре
был человек тихий, но умный и хитрющий. Этим он очень выгодно отличался от
своего ленинградского коллеги Бориса Гидаспова, который хотя и был
профессором химии, но действовал с нахрапистостью и прямолинейностью
строевого фельдфебеля. Прокофьев действовал в паре с Первым секретарем
Московского обкома КПСС Балашовым [По причинам, известным только КПСС, в
Ленинграде высшей инстанцией является обком, а низшей, горком. В Москве же
наоборот - горком выше обкома.]. Два дальновидных Первых секретаря
московского горкома и обкома КПСС совершенно справедливо забили тревогу по
поводу того, что вскоре все праведно и неправедно нажитое партийное
имущество будет национализировано. В этой связи они направили наверх
записку, где толково изложили способ быстро и надежно припрятать все, что
можно. В верхах к инициативе тт. Прокофьева и Балашова отнеслись с
пониманием. Управделами ЦК КПСС Кручина в совершенно секретной директиве
одобрил идею создания акционерного общества с передачей на его баланс
основных фондов партийных органов стоимостью 116,6 миллионов рублей. А
спустя четыре дня Секретариат ЦК принял соответствующее постановление:
Совершенно секретно.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Секретариата ЦК Коммунистической партии
Советского Союза
О записке тт. Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И.
1. Согласиться (зачеркнуто: "в порядке исключения") с предложением
Первых секретарей Московского городского и областного комитетов партии тт.
Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И. о передаче основных фондов городской и
областной партийных организаций на баланс создаваемого с участием этих
партийных комитетов акционерного общества.
2. Принять к сведению, что 60% акций указанного акционерного общества
будут принадлежать КПСС в лице Московского горкома и обкома партии.
3. Возложить ответственность за обеспечение имущественных интересов и
прав КПСС при решении вопросов создания и функционирования акционерного
общества на тт. Прокофьева Ю. А. и Балашова Б. И.".
Но как бы ни были детективно захватывающими события в обкомах и
крайкомах КПСС, они все-таки не шли ни в какое сравнение с тем, что
происходило на вершине Партийно-государственной пирамиды, где сверху было
видно все. Партия вела ожесточенную войну за свою собственность против
обнаглевшей общественности, постоянно призывая на помощь спецчасти КГБ,
десантников, внутренние войска, а когда собственность окончательно уплывала
из рук, то и танки. Уже гремели выстрелы в Вильнюсе и Риге, где на партийную
собственность покушались особенно ретиво. Но еще более скверные вести
приходили из южных республик. Там на партийную собственность как бы никто не
покушался, но сами партаппаратчики перестали платить дань Москве, вопили о
национальной независимости и клялись при этом не Лениным, а Кораном.
Последние остатки имперских сил, группирующие вокруг председателя КГБ
Крючкова и кучки военных и партийных ортодоксов, лихорадочно пытались
предотвратить уже совершенно очевидный крах коммунизма как идеологии, чтобы
сохранить свою власть над огромной империей. В отчаянии они снова вспомнили
о Саддаме Хусейне. После вывода советских войск из Афганистана война между
Ираком и Ираном за ненадобностью затихла сама по себе. Обе стороны потеряли
примерно по миллиону человек и очень этим гордились. Хусейн изнывал от
безделья, лениво поругивая Израиль. Ему нашли работу. План казался очень
перспективным. Хусейн нападает на соседний Кувейт и оккупирует его. Чисто
символическая гвардия кувейтского эмира, естественно, не сможет оказать
никакого сопротивления миллионной армии Саддама, вооруженной до зубов
новейшей советской техникой и имеющей опыт почти десятилетней войны с
Ираном. Хусейну достанутся богатейшие нефтяные поля Кувейта, который
присоединяется к Ираку в качестве провинции.
План основывался на том, что Соединенные Штаты никогда не смирятся с
подобным международным разбоем и вынуждены будут начать с Ираком войну, ибо
если они этого не сделают, то потеряют полностью свой престиж мировой
державы. А если сделают, то завязнут, как и во Вьетнаме, в долгой и кровавой
войне. А поскольку СССР связан с Ираком договором о дружбе, то Соединенным
Штатам придется отныне платить не за последовательное проведение в СССР
"демократических реформ", а за то, что СССР сохраняет нейтралитет. Это сразу
же ослабит экономическое и финансовое давление на Советский Союз со стороны
Запада и позволит свернуть горбачевские реформы.
Хусейн с готовностью согласился. Он сам уже давно зарился на несметные
богатства Кувейта и Саудовской Аравии.
Оговорив моральную поддержку со стороны СССР и свой личный гонорар в 2
миллиарда долларов, Хусейн приказал своей армии оккупировать Кувейт, что и
было сделано в течение 30 часов без каких-либо потерь. Как и ожидалось, США
немедленно начали перекидывать войска в Саудовскую Аравию, чей перетрусивший
король сам призвал Вашингтон на помощь. Под прикрытием Саддама Хусейна
партия вышла из окопов и попыталась вернуть в стране свою былую власть и
величие.
Однако, это произошло в самый разгар переговоров о новых кредитах,
которые вели в США и Европе Горбачев и Шеварднадзе. Оба немедленно осудили
оккупацию Кувейта, поставив Хусейна в совершенно дурацкое положение.
Ортодоксы давили на Горбачева и устраивали ему скандалы в прессе и Верховном
Совете и даже организовывали демонстрации с портретами Саддама Хусейна.
Делалось все, чтобы отмежеваться от США и от Запада и попытаться повернуть
неуправляемый советский корабль на старый ленинско-сталинский курс.
Но великий политик Горбачев - уникальнейшее явление в эпоху всеобщего
развала и деградации - на много голов возвышаясь над безликой толпой вопящих
в предчувствии собственной гибели партортодоксов, научился великолепно
маневрировать в океане посредственности, управляя его штормами и штилями по
своему усмотрению. Смело маневрируя, он каждым своим шагом добивал
мертворожденную систему, выводя номенклатуру из смертельного тупика, куда ее
завели его незадачливые предшественники. И в подавляющем своем большинстве
номенклатура видела в последнем генсеке своего спасителя, поддерживая
горбачевскую политическую эквилибристику и вытесняя ничего не понимающих
ортодоксов на свалку истории.
В разгар этих событий не выдержал даже Шеварднадзе, эффектно уйдя в
отставку прямо с трибуны съезда. Он видел предстоящий развал СССР, и пост
министра иностранных дел гибнущего государства его уже перестал устраивать.
Мыслями он уже был в родной Грузии.
А между тем, американцы разгромили армию "товарища" Хусейна так быстро
и решительно, что никто в Москве сразу не мог понять, что же произошло.
Закаленные в боях иракские солдаты тысячами сдавались в плен, Кувейт был
освобожден за сутки, американским танкам была открыта дорога на Багдад. Но
самое главное было не в этом, а в том, что США продемонстрировали такие
системы оружия нового поколения, такие новые способы ведения электронной
войны, такую координацию действий различных видов вооруженных сил, которая
могла только сниться советским генералам и Военно-промышленному комплексу.
Вашингтон явно давал понять, что кроме средств экономического и
финансового наступления, он может поддержать доллар и более понятными для
советского мышления средствами. Великий план экономического мирового
господства вступал в завершающую фазу, демонстрируя свои стальные мускулы.
Крушение плана вовлечения Соединенных Штатов в длительную войну привело всю
антигорбачевскую оппозицию, сметенную в кучу процессами, происходящими в
стране и мире, в состояние шока. Пока оппозиция пребывала в этом состоянии,
президентом РСФСР стал Борис Ельцин, добившийся успеха на обещании
департизировать все государственные структуры России, и выполнивший это
обещание изданием специального Указа о департизации. В это же время Горбачев
создал Всеармейский партийный комитет, приказав Кручине перевести на счет
нового партийного монстра 600 миллионов рублей. Только будущие историки
по-настоящему смогут оценить прозорливость и хладнокровие этого гениального
политика, возникшего в СССР наподобие белого гриба среди мухоморов. Кручина
уже не справлялся с тем объемом дел, которые ему еще предстояло решить. Из