Де Чарльз. Покинутые небеса

   При звуке этого имени Лили почувствовала озноб.
   — Ты уверен, что это хорошая идея?
   — Забавно, — усмехнулся Хэнк. — Мой друг спросил меня о том же.
   — Я вполне серьезно.
   — И он тоже. Но у нас остается два варианта: или встретиться с Куто на нейтральной территории и попробовать договориться, или ждать их следующего шага.
   — А нет ли третьей возможности — уехать куда-нибудь подальше? — поинтересовалась Лили.
   — Можно и так поступить. Но раз уж они проявили такую настойчивость, они тебя обязательно разыщут.
   — И ты уже попросил своего друга устроить встречу?
   Хэнк кивнул:
   — Я могу проявить терпение, но не в этом случае. Не сейчас, когда существует угроза чьей-то безопасности.
   Как же случилось, что ее жизнь всего за одну неделю начисто лишилась былого спокойствия и безопасности?
   — Мне не совсем понятно, — сказала Лили, — если ты уже все решил, зачем советуешься со мной?
   — Я должен знать, как ты к этому относишься?
   — Ты хочешь знать, собираюсь ли я участвовать в твоей затее?
   — Не стоит забывать об опасности. Нам почти ничего не известно об этих парнях. Но ты замешана в этом деле, так что я счел нужным предоставить тебе шанс.
   — Я бы не хотела иметь с ними ничего общего.
   — Хорошо.
   Лили сделала глубокий вдох. Очевидно, она лишилась рассудка, и Донна, когда узнает обо всем, наверняка убьет ее.
   — Но я с тобой.
   Одобрительный взгляд Хэнка согрел ее, но не придал ни смелости, ни уверенности в своих силах.
   — До завтрашнего утра у нас есть время, — сказал Хэнк. — Тебе надо воспользоваться возможностью и хорошенько отдохнуть.
   Впервые после того, как выяснилось, что квартира подверглась налету неизвестных грабителей, Лили задумалась о том, что эту ночь она проведет в одной постели с Хэнком.
   — А ты останешься? — спросила она.
   — Если ты этого хочешь.
   Хэнк дал ей шанс отступить, и Лили не могла понять, почему он это делает, но не собиралась тратить остаток ночи на решение возникшего вопроса. Вместо этого она подняла голову и посмотрела в его глаза.
   — Я хочу, чтобы ты остался, — сказала она.
   Тогда Хэнк наклонился и поцеловал ее.

12

   Рэй стоял позади дома на Стэнтон-стрит в своем новом обличье и размышлял о Джеке.
   Тоскливая темнота.
   Именно так Джек говорил о подобных ночах. Кажется, ты находишься далеко-далеко от всех и от всего. Совсем один, и никому нет дела, весело тебе или грустно, жив ты еще или умер.
   В прошлом не было тоскливой темноты. Это тоже изобретение людей. Как и время, разделенное на дни и месяцы. Если спешить, можно добавить лишнюю минуту, лишний денек. А можно подрезать квадратную чурку, чтобы вставить в круглое отверстие. В старые времена ночь была такой же открытой, как и день. И не была средством спрятаться, потому что прятаться было не от кого. И не надо было стоять снаружи, чтобы заглянуть внутрь, потому что не было ни «снаружи», ни «внутри».
   В тоскливой темноте так легко согласиться с Коди. Легко захотеть вернуть все в то состояние, в каком был мир до его первой, самой большой ошибки. Вот только этого никогда не произойдет. Джек прав. Все, к чему прикасался Коди, мгновенно искажалось и переворачивалось с ног на голову, и так будет всегда.
   И теперь Рэю оставалось только гадать, что именно произойдет на этот раз.
   Этой ночью вороны устроили сборище где-то в Катакомбах. Слетелись и представители воронова племени, и их маленькие кузины, обыкновенные вороны. Рэй выслеживал неуловимых кукушек, когда увидел, как первые стайки ворон, сорок, соек и других птиц с криками и карканьем поднялись в воздух и направились в сторону Катакомб. Тогда он поспешил к «Вороньему гнезду», чтобы закончить начатое утром дело: забрать Керри и увезти из Ньюфорда подальше. Вот только подойдя к дому, он понял, что девушку не оставили без присмотра. В доме находился Ворон, хотя он в своем нынешнем состоянии вряд ли мог оказать сопротивление, да к тому же Хлоя, как, впрочем, и всегда, торчала на крыше. Казалось, она не обращает на Рэя ни малейшего внимания, но кто мог бы за это поручиться?
   Все остальные обитатели дома отсутствовали.
   Сегодня у Рэя было достаточно времени, чтобы как следует подумать. В конце концов он пришел к выводу, что вороны хотят использовать Керри, так же, как и Коди, как и кукушки. Сколько он ни прикидывал, иного варианта не существовало. Его внучка была такой наивной — и в отношении людских обычаев, и в отношении примеси древней крови. Полжизни она провела взаперти, под действием лекарств, убивающих все желания. Чего же они от нее хотят?
   Неужели Коди считает, что она сможет перестроить для него мир? Или вороны верят, что Керри сумеет остановить и Коди, и кукушек и сохранить для них драгоценный горшок Ворона? Или…
   Внезапно Рэй прищурил глаза и с возросшим интересом взглянул на дом Ворона. Как же он раньше не подумал об этом? Вероятно, вороны знали о месте нахождения горшка не больше, чем Коди.
   Возможно ли это? Неужели они снова потеряли свою реликвию? Спрятали подальше, а потом никто не смог вспомнить, куда именно. Такое уже случалось, хотя, кажется, они могли бы быть и повнимательнее, если вспомнить, что произошло в последний раз, когда этот старый горшок-оборотень оказался в чужих руках. Даже если сам Ворон и не в состоянии следить за ним, поскольку удалился от мира, то уж Хлоя могла бы присматривать за горшком.
   У сегодняшнего сборища ворон могло быть две причины. Либо они потеряли горшок и теперь организовывали поиски, либо готовили нападение на кукушек, приглашенных в город койотом Коди. Коди собирался использовать этих убийц в качестве отвлекающего маневра, чтобы под шумок, когда все вороны будут заняты дракой, наложить лапу на волшебный горшок. Но если горшок потерялся…
   О своей внучке Рэй почти ничего не знал. Не знал он и о возможном наличии у нее дара поисков, присущего некоторым людям. Конечно, у ястребов или кукушек этот дар проявлялся намного сильнее, но если он есть у Керри, кровь врановых и псовых усилит ее способности. И тогда становится понятно, почему Коди так стремился привлечь ее, почему вороны не отпускали девушку от себя ни на шаг.
   Предположение казалось настолько правдоподобным, что Рэй удивлялся, как оно раньше не пришло ему в голову. Но теперь он был уверен, что все понял. Зачем же еще девочка могла понадобиться Коди? Он ведь не мог пустить по следу кукушек, в случае удачных поисков они сами завладели бы горшком, и койот остался бы в стороне. А вороны были лишены дара разыскивать вещи. В противном случае они не теряли бы его так часто.
   Итак, если у Керри есть дар, и те и другие попытаются его использовать.
   Перед Рэем встала другая проблема: а что ему делать с этим открытием? Должен быть какой-то способ обеспечить Керри безопасность, ведь в случае удачи любой партии девочка непременно окажется в самой гуще событий, то есть на линии огня.
   Может, пришло время снова подключить Джека? Как-никак, старина Джек приходится Керри отцом.
   Рэй в последний раз окинул задумчивым взглядом дом, а затем скрылся в темноте, не меняя своего нового облика. Высокий рост и рыжие волосы исчезли вместе с вытянутым лицом. Теперь он был ростом с девчонок-ворон, кожа и волосы стали такими же темными, как и у них. Вряд ли он сможет кого-либо долго дурачить, его наверняка узнают по запаху. Но сейчас все слишком заняты разговорами, и Рэй рассчитывал быстро отыскать Джека и увести его из толпы на пару слов, пока никто не раскрыл обман.
   Стоит попытаться. В любом случае ему нечего терять.

13

   Парис сидела на перевернутом ведре неподалеку от трейлера Мота, а вокруг нее развалились спящие собаки. Заглянув внутрь, она вытащила из надорванного блока пачку сигарет и закурила, но удар никотина ничуть не успокоил нервы, а лишь оставил во рту неприятный вкус. Дневная жара наконец ослабела. Но Парис и не думала идти переодеваться. Она протянула обнаженные руки к бочке, в которой тлели угли, взмахнула ими несколько раз, и татуировки в мерцающих отблесках огня из знакомых записей дневника превратились в малопонятные кадры дадаистского фильма.
   Странное состояние души Парис было вызвано неудачей в поисках Кэти, а теперь еще и непонятным поведением ворон. Она пыталась не обращать на птиц внимания, но не могла не слышать громкого тревожного карканья, хотя они и находились в нескольких кварталах от автомобильной свалки. Ближе к вечеру над трейлером парами, поодиночке и небольшими стайками черные птицы потянулись в глубь Катакомб. Их было несколько сотен. Очень странно.
   Одна из спящих собак внезапно подняла голову, и вот уже вся стая оказалась на ногах. Все глаза были обращены к узкой тропинке, петлявшей между останками брошенных автомобилей. Загадочное поведение ворон сказалось на нервной системе Парис. Она нагнулась и подобрала с земли дубинку, намереваясь пустить ее в ход, но в следующую секунду расслабилась, увидев подошедшую Аниту.
   — Как дела? — спросила Парис, как только женщина опустилась в пластмассовое кресло.
   Анита покачала головой:
   — Где бы ни была эта девочка, она не вернулась в свое гнездо в старом «вольво», где провела предыдущую ночь.
   Упоминание о гнезде заставило Парис обернуться на ворон.
   — Как ты думаешь, чем они там занимаются? — спросила она. — Там уже собралось не меньше двух сотен птиц.
   — Не имею ни малейшего представления. — Глаза Аниты странно блеснули, но это был всего лишь отсвет огня из бочки. — Джек должен знать. Эй, а может, Джек там, среди птиц? Мы могли бы сбегать туда и спросить его.
   — Только не я, — отказалась Парис. — Эти вороны уже успели нагнать на меня страху.
   — Понимаю. Как раз об этом была одна из историй Джека. — Анита устало улыбнулась. — Можно подумать, он рассказывает чистую правду.
   Парис вспомнила о происшествии, описанном Хэнком.
   — Так оно и есть, — произнесла она.
   — Ой, не начинай все сначала, пожалуйста. Я и так напугана, чтобы еще принимать во внимание болтовню Джека у костра по вечерам.
   — Мы не можем просто делать вид, что его истории всего лишь выдумка.
   Анита вздохнула:
   — Ты когда-нибудь встречала хоть одного из зверолюдей, о которых он толкует?
   — Нет. Но Хэнк встречал.
   — О господи. Ты серьезно?
   — Да, — кивнула Парис. — Он видел девчонок-ворон.
   Обе женщины оглянулись на шумное сборище над Катакомбами. Можно подумать, они стали кричать еще громче.
   — Ты не видела тот фильм Хичкока, — заговорила Парис, — в котором…
   Анита не дала ей договорить:
   — Девочка, чего ты добиваешься? Хочешь довести меня до истерики?
   — Извини, — сказала Парис, но умолкла всего на несколько секунд. — И все же…
   Анита снова вздохнула, еще тяжелее, чем прежде:
   — Согласна. Там назревает какая-то неприятность. Будем надеяться, они сами с этим разберутся.
   Навряд ли. Джек и Кэти до сих пор не нашлись. Хэнк ввязался… во что-то непонятное, а теперь еще и эти полчища ворон над Катакомбами. Поневоле подумаешь, что все эти события как-то связаны между собой.
   Но Парис на этот раз ничего не сказала. Вместо этого она нагнулась и потрепала по шерсти ближайшего к ней пса. Это не помогло. Несмотря на совершенно отсутствующий вид, под густой шерстью собаки чувствовались напряженные мускулы.
   — Ты останешься на ночь? — немного погодя спросила Анита.
   — Нет. Лучше я загляну в автобус Джека, может, кто-то из них вернулся.
   — Я бы на твоем месте взяла с собой парочку собак.
   Парис задумчиво кивнула:
   — Я так и сделаю.

14

   Рэй сумел незамеченным пробраться почти к самому сборищу ворон, как вдруг из темного подъезда ближайшего дома его окликнул знакомый голос:
   — Привет, Рэй. Чудесно выглядишь. Ты представляешься мальчиком или девочкой?
   Коди. Меньше всего сейчас Рэй хотел встретиться именно с ним.
   — Я больше не занимаюсь твоими делами, — сказал он, обращаясь к неясной тени.
   Довольно долго из темноты никто не отвечал. Но вот от стены отделилась фигура и приняла облик высокого, худощавого Коди. Рэй отступил на пару шагов. Он потянулся было к заднему карману, но опустил руку, увидев, что Коди безоружен. Койот заметил это движение и усмехнулся. Он, как и всегда, выглядел превосходно. Никто не смог бы заподозрить, что еще утром у него был сломан нос. Ни опухоли, ни кровоподтека, ничего.
   — Как жаль, — сказал Коди. — А я думал, что мы друзья.
   — Ты меня просто использовал.
   Взгляд Коди стал жестким.
   — Смени тон, Рэй, — сказал он. — Этот тебе не идет.
   Рэй вздохнул и покачал головой. Он отвернулся и посмотрел вдоль улицы, поверх ржавевших у обочины брошенных автомобилей. Все карнизы и коньки крыш близлежащих домов были усеяны воронами. Сотни птиц с черными крыльями и темными глазами. Не только вороново племя, но и их маленькие кузины, вроде его родичей — мелких рыжих лисичек из окрестных лесов. Птицы давно уже подняли неимоверный шум, примерно час назад он достиг своего апогея, а теперь начал постепенно стихать.
   — Куда делись прежние добрые времена? — спросил Рэй. — Мы прошли немало дорог, но все было по-другому. Мы ничего не замышляли, не строили грандиозных планов.
   — Я и сам устал от этого, — признался Коди. — Но моя совесть не дает мне успокоиться.
   — Твоя совесть, — повторил Рэй, не оборачиваясь.
   — Это правда. Даже у такого старого койота, как я, есть совесть. Я стараюсь не обращать на нее внимания и относиться к происходящему так же, как ты и девчонки-вороны, но потом ощущаю в душе толчок и буквально схожу с ума. Мне все становится противно. Я не могу ни спать, ни есть, только вспоминаю о своей первой неудаче, которая привела к сегодняшней путанице в мире. Я живу лишь надеждой все исправить.
   — Но ты ничего не сможешь изменить. Что сделано, то сделано.
   — Я могу попытаться, Рэй. Я должен попытаться.
   Сколько раз он уже слышал эти слова?
   — Ты знаешь, чем все обычно кончается, — сказал Рэй. — Становится еще хуже. Невозможно склеить то, что разбилось вдребезги. Черт побери, мы же оба понимаем, что так и должно быть.
   — Ты вправду веришь в это?
   Довольно долго Рэй ничего не говорил, потом повернулся к Коди.
   — Нет, — ответил он. — Думаю, что не верю.
   — Можешь не беспокоиться, — сказал Коди. — Я не стану силком заставлять тебя снова ввязываться в это дело. Если хочешь, можешь уйти. — Он улыбнулся и дотронулся пальцем до переносицы. — Я не держу на тебя обиды.
   — Я тебе весьма благодарен. — Рэй немного помолчал, потом добавил: — То же самое касается и Керри, не так ли?
   — Конечно, — со вздохом подтвердил Коди. — Нет проблем.
   Рэй понимал, что он лжет, но не стоило обращать на это внимания. Легче убедить Коди, что он принимает его слова за чистую монету, а самому соблюдать осторожность. Это нетрудно. Когда дело касается Коди, всегда приходится быть осторожным.
   — Интересно, что там происходит? — спросил он.
   — Трудно сказать. Из воронова племени там по меньшей мере десятка два, это они подняли такой галдеж. — Коди небрежно махнул рукой в сторону заброшенных зданий вдоль по улице. — Но мне не представилось возможности подобраться поближе — слишком много маленьких кузин.
   — Ты не видел, там ли Джек?
   — Я вообщене видел, кто там есть. — Коди пристально взглянул на Рэя. — Зачем тебе опять понадобился Джек? С каких пор вы с ним так подружились?
   Рэй пожал плечами:
   — Вероятно, с тех пор, как обнаружили, что мы родственники.
   — Итак, мы снова вернулись к этой девчонке.
   — Трудно о ней забыть, — ответил Рэй. — Все так ею интересуются.
   — Ты настолько привязан к ее бабушке? — поинтересовался Коди. — Да ты хоть помнишь ее?
   — Дело совсем не в ней.
   — А в чем тогда дело? Или у тебя есть причина беспокоиться о девчонке, или ты пытаешься запудрить мне мозги, а, Рэй?
   — Кровное родство, — сказал Рэй. — Это так просто. Мы же родня.
   — Что-то я не припомню, чтобы ты раньше придавал этому значение.
   Рэй невесело усмехнулся:
   — Думаю, это и неудивительно. Не так давно мы выяснили, что ты вообще плохо меня знаешь.
   Рэй заметил, что Коди собирался опровергнуть его слова, но почему-то удержался. Это настораживало. У Коди должна быть веская причина для такого благодушия, или же дело обернулось намного хуже, чем он ожидал.
   — Ладно, неважно, — заявил Коди. — Я здесь не ради того, чтобы спорить с тобой.
   — Меня это устраивает.
   — Но позволь мне сказать еще одно, — добавил Коди. — Раз уж ты так привязан к своим новым друзьям, задумайся над одним обстоятельством: примесь вороньей крови в жилах твоей внучки не заставит вороново племя встретить с распростертыми объятиями тебя.
   — Я от них этого и не жду. Я только хочу убраться с ней подальше. Не желаю, чтобы ее использовали — ни ты, ни они.
   — Ну что ж, постарайся не подставлять им спину, — посоветовал Коди.
   Рэй не заметил, как ушел Коди. Только что он был совсем рядом, и вот темнота свернулась вокруг его высокой фигуры наподобие плаща, и он исчез. Некоторое время Рэй стоял неподвижно. У основания шеи и вдоль хребта по коже побежали мурашки. Рэй ждал неприятностей. Выстрела или удара ножом в спину. Расплаты за сломанный нос Коди и нежелание с ним работать.
   Не успел он опомниться, как с неба неслышно спикировали две вороны. Они, обернувшись людьми и весело смеясь, приземлились прямо перед ним и тут же расположились со всеми удобствами — Мэйда, скрестив ноги, уселась на крыше брошенной машины, Зия устроилась на капоте и стала болтать ногами, сбивая с буфера облачка ржавчины.
   — Так ты выглядишь намного лучше, — заговорила Мэйда, оглядывая Рэя с ног до головы. — Черный цвет очень-очень тебе идет.
   — М-м-м, — кивнула Зия. — Я могла бы съесть тебя, как ты мне нравишься.
   — Рад снова видеть вас обеих, — произнес Рэй, не зная, как реагировать на их доброжелательность.
   В прошлую их встречу девчонки-вороны были готовы прирезать его. А теперь приветствуют, словно лучшего друга после долгой разлуки. Одно слово — девчонки-вороны. Разве можно их понять?
   — Так ты поменял обличье? — поинтересовалась Мэйда.
   — А ради чего ты сменил шкуру? — добавила Зия.
   — Мы-то все равно тебя узнали.
   — И даже еще быстрее-ее.
   Рэй пожал плечами:
   — Я просто хочу соответствовать обстоятельствам. Не зря же этот город называют городом ворон.
   — Наверно, ты разговаривал с Джолен. Она всегда так говорит.
   — Как там Джолен? Она большая или маленькая?
   Рэй не удержался от улыбки.
   — Прошло немало лет с тех пор, как я с ней встречался, и тогда она была маленькой.
   — Нам больше нравится, когда она маленькая, — доложила ему Мэйда.
   — Нам всегда нравится, когда другие такого же роста, как мы.
   — Вот почему и ты нам понравился, — подтвердила Мэйда.
   — Я рад слышать это, — сказал Рэй, и его слова опять вызвали хихиканье. — А что там происходит? — добавил он, кивая в сторону Катакомб.
   — Ой, да ты и сам знаешь, — со скучающим видом отмахнулась Зия. — Болтовня-болтовня-болтовня. Они никак не могут остановиться.
   — О чем же они болтают? — снова задал вопрос Рэй.
   — Кто знает? — пожала плечами Мэйда. — Ничего интересного.
   — Совершенно ничего интересного.
   Несколько мгновений Рэй внимательно всматривался в их лица, гадая, притворяются ли они или в самом деле ничего не знают. Глядя, как беззаботно они сидят на машине и валяют дурака, легко можно забыть, какими жесткими могут быть эти девчонки. Как быстро появляются из их рукавов ножи. Но теперь, после утренней встречи, Рэй окончательно поверил в истории Джека.
   — Вы опять потеряли горшок Ворона? — предположил он.
   Мэйда решительно тряхнула головой:
   — Нет конечно. Откуда ты это взял?
   — Мы просто забыли, как он выглядит, — сказала Зия. — Только и всего.
   После этого она ойкнула и прикрыла рот руками.
   — Я сам почти догадался об этом, — сказал Рэй. — Единственное, что меня интересует, при чем здесь Керри?
   Девчонки-вороны не торопились с ответом. Они обменялись взглядами, значение которых ускользнуло от Рэя. Зия оглянулась на Катакомбы. Потом снова повернулась к своей подружке. Мэйда пожала плечами и стала рассеянно подбрасывать в воздух старый резиновый мячик.
   — Люди причиняют немало тревог, — сказала наконец Зия. Вся игривость исчезла из ее голоса, и девчонка стала казаться намного старше, чем была несколько минут назад. — Джек всегда предупреждал о происках Коди, но мало кто обращал на это внимание. Надо или покрепче запереть этот горшок, или разбить его, говорил он. Иначе жди беды.
   — Только никто не соглашался его разбить, — добавила Мэйда тоже изменившимся голосом. Она поймала мяч и стала катать его между ладонями. — Потому что он очень старый. Старый-старый-старый.
   — Старше, чем Ворон, — согласилась Зия.
   — Даже, может быть, старше, чем мы.
   — А теперь, — добавила Зия, — Ворон удалился от мира, и горшок опять потерялся, но ведь он принадлежит не Ворону, а всем нам, ты же знаешь.
   — Только никто из нас не хотел брать на себя ответственность за его сохранность, так при чем тут Ворон?
   — Но мы на него не злимся.
   — Мы никогда на него не злимся, — согласилась Мэйда.
   — А теперь объявился Коди, да еще привел с собой кукушек, и все вокруг стало мрачным и опасным — совсем как тогда, когда Джек сошел с ума и стал убивать.
   — Это никому не нравится.
   Рэй ничуть не удивился. Надо самому сойти с ума, чтобы пожелать возврата тех времен.
   — А Джек там, вместе со всеми? — спросил он.
   — Никто не знает, куда он подевался, — ответила Мэйда.
   — Джек ушел, не так, как Ворон, но все равно ушел-ушел. Искать Кэти.
   Рэй слегка запутался:
   — Кто такая Кэти?
   Зия пожала плечами:
   — Просто девушка.
   — Наша давняя подруга.
   — Ничего особенного.
   — Джек о ней заботится.
   Разговор совершенно отошел от темы, и Рэй постарался это исправить.
   — Послушайте, — сказал он. — Я только хочу узнать, как все это связано с Керри. Вы хотите использовать ее для поисков, не так ли? Для этого вы привезли ее в город?
   Мэйда покачала головой:
   — Кто тебе такое сказал?
   — Я сам догадался.
   — Никто ее сюда не привозил, — заметила Зия. — Она сама позвонила Хлое, и та пригласила ее пожить в своем доме.
   — Угу, — протянул Рэй.
   — Хлоя временами может быть очень доброй, — заверила его Мэйда.
   — Почему же тогда вы так защищаете Керри? Почему не позволили уехать со мной?
   — Потому что она сама не хотела, — сказала Мэйда.
   — Верно, — кивнула Зия.
   Ответы девчонок-ворон стали короткими и невразумительными, как у Коди, но Рэй был уверен, что они не лгут.
   — Так, значит, вы не собираетесь ее использовать при поисках горшка? — уточнил он.
   — Нет, — ответила Зия. — Но это очень-очень хорошая идея.
   — Очень-очень, — согласилась Мэйда и снова принялась подбрасывать мячик. — Может, она заметит то, что такие старые и уставшие, как мы, уже не видим?
   Зия снова оглянулась на Катакомбы.
   — Надо им предложить эту идею, и, может, тогда кончится эта болтовня-болтовня-болтовня.
   — И мы сможем заняться чем-то интересным.
   — Не надо, — возразил Рэй.
   Обе девчонки-вороны уставились на него с недоумением.
   — Я не приказываю, — сказал Рэй. — Я прошу.
   Она может пострадать.
   — Она нам нравится, — сказала Мэйда. — Она такая забавная.
   — Нам бы не хотелось, чтобы она пострадала.
   — Коди тоже хочет ее использовать, — поделился Рэй. — А может, и приглашенные им кукушки. Я не знаю, что им известно. Вероятно, они просто собираются воспользоваться суматохой, чтобы свести старые счеты…
   Рэй не успел договорить. Он даже не заметил как именно, но в руке Мэйды появился нож. И острие уже было открыто, а маленький мячик проколот.
   — Мы не очень-то любим кукушек, — сказала Зия.
   Ее темные глаза блеснули, и в воздухе повисло опасное молчание.
   — Их никто не любит, — сказал Рэй.
   Девчонки-вороны продолжали хранить молчание. То ли они углубились в свои мысли, то ли засмотрелись в не видимую Рэю даль. На крыше неподалеку захлопали черными крыльями маленькие кузины. Рэй вспомнил рассказ Джека о том, как девчонки-вороны расправляются с вечно живущими, отсылая их во времена Дзен. Эти девчонки не заботятся о завтрашнем дне, не вспоминают прошлое. Джек говорил, что их не затрагивают никакие события. Рэй никак не мог понять, правдивы ли два последних утверждения.
   — Вы ведь все помните, правда? — спросил он. — Вы только притворяетесь, что забыли.
   Мэйда захлопала глазами. Потом зажала зубами мячик и вытащила из него лезвие. Нож мгновенно скрылся в рукаве.
   — Если мы не помним, значит, не помним, — сказала она, выплевывая мячик себе в руку.
   Рэй совершенно не узнал ее голоса. В нем не было ни насмешки, ни легкомысленности, ни жесткости, а только констатация факта — так мог говорить Ворон до того, как ушел от мира, или Хлоя.
   — Но это не значит, что все исчезло, — добавила она.
   Зия постучала кончиком пальца по виску и кивнула:
   — Все хранится где-то там. Просто мы предпочитаем не думать об этом.
   — А если бы мы думали, — объяснила Мэйда, — мы стали бы такими, как Коди, и захотели бы изменить мир.
   — Может, так было бы лучше, — неожиданно для себя сказал Рэй. — Может, вы ничего бы не напутали.