Страница:
Его слова не убедили Лили.
— Он решит, что я сошла с ума, — сказала она.
Кристи рассмеялся:
— Ты действительно его не знаешь. Он сделал себе имя именно на таких головоломках.
Кристи поднялся с кресла, положил газету на стол и выжидающе посмотрел на Лили.
— Мне и правда неловко…
— Не стоит волноваться, поверь мне.
— Да, тебе легко говорить…
Звук отворившейся двери не дал ей закончить фразу. В первый же момент Лили показалась знакомой женщина в сизовато-сером костюме, появившаяся в дверном проеме. Высокая, стройная фигура, худое лицо, коротко подстриженные пепельно-серые волосы и глаза — темные, проницательные, по-птичьи широко расставленные. Возраст женщины определить было невозможно. Ей могло быть от двадцати с небольшим до сорока лет.
У Лили пересохло в горле и сильно забилось сердце. Сначала ее поразило внезапное появление женщины, но потом…
Женщина перешагнула через порог и прошла в зал, а следом за ней появился мужчина, который вполне мог быть ее близнецом. При взгляде на него у Лили перехватило дыхание. Филипп Куто. Но это просто невозможно. Лили сама видела, как он был убит. Она видела, как хрупкая девчонка с внешностью панка вонзила нож ему в спину, и Филипп упал на тротуар, где и остался лежать в луже собственной крови.
А потом он встретился ей в аэропорту Таксона, только Маргарет сказала, что это брат Филиппа — Джерард. Значит, и этот — один из них.
Тем временем мужчина прикрыл за собой дверь и оперся о нее спиной, скрестив руки на груди.
— Члены нашего семейства не отличаются большим терпением, — негромко, с легким французским акцентом заговорила женщина.
Кристи шагнул вперед, но остановился, как только мужчина у двери откинул полу пиджака и сунул руку в карман брюк. Сизо-серых. Как костюм женщины. Как костюм убитого в темном переулке.
— Что здесь происходит? — воскликнул Кристи.
Женщина окинула его рассеянным взглядом:
— Не вмешивайся, пока тебя не спросят, это упростит дело.
— Что вы себе позволяете?
Лили сдавленно откашлялась.
— Это… это они, — с трудом произнесла она.
— Мне это нравится, — заметила женщина. — Они. Звучит довольно неопределенно. — Она снова взглянула на Кристи. — Сядь-ка на свое место.
Лили испугалась, что Кристи станет возражать. Не успела она его предупредить, как мужчина у двери вытащил из кармана пистолет. Кристи ошеломленно посмотрел на оружие в его руке, неуверенно шагнул назад, к креслу, с которого только что поднялся. Сел. Мужчина опустил пистолет дулом в пол.
— Так-то лучше, — кивнула женщина.
Теперь все ее внимание было обращено на Лили. Под ее тяжелым взглядом Лили ощутила себя маленьким зверьком, загипнотизированным безжалостной змеей.
— Лили, — произнесла женщина.
Лили не поняла, было ли это вопросом или утверждением, но на всякий случай кивнула.
— Мои сыновья жаловались мне, что ты старательно избегаешь с ними встречи. Это очень неприятно.
Ее сыновья? Лили достаточно насмотрелась на результаты пластических операций и могла поклясться, что женщина ни разу не была на операционном столе, но выглядела она скорее как младшая сестра мужчины, подпирающего дверь, чем как его мать.
— Они… они меня испугали, — неожиданно для себя ответила Лили.
— Так и должно было быть. Они — серьезные парни. И очень целеустремленные.
— Послушайте, — снова вмешался Кристи. — Если вы считаете, что…
Он умолк, как только дуло пистолета снова направили на него.
— Все закончится гораздо быстрее, если ты будешь делать то, что тебе говорят, — сказала женщина. — Сиди и держи язык за зубами. Ты все понял?
Кристи кивнул.
— Отлично. Теперь ты, Лили. Вытряхни содержимое своей сумки на стол.
Приказ прозвучал совершенно определенно, и Лили ничего не оставалось, как подчиниться. Дрожа от страха, она подняла сумку на стол, открыла ее и запустила руки внутрь.
— Не так! — резко остановила ее женщина.
Лили замерла и подняла голову.
— Мой сын чувствует себя неуютно, когда не видит твоих рук, — объяснила женщина. — Просто подними сумку и переверни ее над столом.
Лили выполнила то, что от нее требовали, и лишь слегка поморщилась, когда фотоаппарат с громким стуком ударился о дубовую столешницу. Следом вывалились коробочки с чистыми пленками, несколько светофильтров и мешочек с серебряными украшениями, подаренными Маргарет. К ним присоединились два запасных объектива и вспышка, при каждом ударе которых о столешницу Лили болезненно морщилась. Следом посыпались записная книжка, куда заносились сведения об отснятых кадрах и освещении, пара карандашей, маленькая черная жестянка с уже отснятыми пленками, кошелек и несколько визитных карточек — как ее собственных, так и других людей.
— Даю слово, я никогда не фотографировала ни вас, ни ваших сыновей, — сказала Лили, как только вытряхнула из сумки последний светофильтр и еще пару карточек.
Женщина посмотрела на нее как-то странно.
— Это дело не имеет никакого отношения к фотографиям.
— Но что еще я могла…
— Сядь.
Лили уронила сумку на стол и торопливо вернулась к своему стулу. Женщина шагнула вперед, взяла со стола маленькую черную жестяную банку.
— Ты видишь, как это просто делается? — обратилась она к своему сыну.
Невозмутимое выражение лица мужчины не изменилось.
— И это все?!. — воскликнула Лили. Она понимала, что должна сохранять спокойствие, но не могла с собой справиться. — Все это ради старой жестянки, которую могли увезти на свалку, если бы я ее не подобрала?
Женщина подняла баночку на ладони к свету.
— Ты видишь в ней только это? — спросила она.
Лили почти успела кивнуть, когда старая, почерневшая жестянка… Слова женщины будто оказали на нее магическое воздействие, и помятая, поцарапанная баночка дрогнула на ее ладони. Ее контуры потеряли отчетливость и стали меняться на глазах… Теперь это был богато украшенный резьбой хрустальный кубок или вазочка на высокой ножке. Диковинный сосуд не просто отражал льющийся из окна свет. Он вбирал его в себя и одновременно передавал в зал. Но с большей силой. С большей интенсивностью и яркостью.
Кубок не был пустым. На дне его виднелось что-то цветное. Разглядев в хрустальном сосуде крошечную фигурку рыжеволосой девушки, от изумления Лили открыла рот и наклонилась вперед на своем стуле. Это была не просто статуэтка, фигурка казалась живой. Когда женщина-кукушка повернула кубок в руке, чтобы рассмотреть его получше, Лили могла поклясться, что рыжие волосы девушки шевельнулись.
— Что же ты туда засунула?
Напряженный взгляд женщины оторвался от хрустального кубка и уперся в лицо Лили.
— Н-ничего, — ответила та. — Я просто хранила в банке пленки, вот и все. Я никогда не видела этого… А что там? Она выглядит почти как живая.
— Возможно, так оно и есть, — сказала женщина-кукушка. — Я должна над этим подумать.
Она подняла со стола сумку Лили, бережно уложила в нее кубок и застегнула молнию.
— Если у тебя хватит ума, — произнесла она, снова обращаясь к Лили, — ты постараешься больше никогда не попадаться на нашем пути.
— Mais, Доминика…
Впервые за все время заговорил спутник женщины. Она обернулась к сыну, и ее голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева. Несколько отрывистых фраз она произнесла по-французски.
— Ne vous permettez pas de me questionner. Si vous et vos frfres n’etiez pas de telles brutes, toute cette histoire serait terminee depuis longtemps — et de facon moins desolante.
Philippe serait encore vivant.
— Oui, Maman, — покорно ответил ее сын, опустив глаза.
Когда Доминика Куто снова повернулась к Лили, в ее глазах еще сверкали искорки ярости.
— Радуйся, что я решила взять это дело в свои руки, — сказала она.
Лили молча склонила голову.
— Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, — добавила Доминика.
Женщина повесила сумку Лили на плечо, и спустя мгновение и она, и ее сын покинули комнату.
— Я тоже, — очень тихо произнесла Лили и откинулась на спинку стула, дрожа от напряжения.
— Не хотел бы я снова пережить что-нибудь подобное, — заговорил Кристи немного погодя.
Лили не произнесла ни слова.
— Ты в порядке?
— Кажется, да.
Лили повернулась к двери. Она едва могла поверить, что человек-кукушка, сын Доминики, не вернется и не убьет их обоих.
— Ты видел, что произошло с моей старой жестяной банкой? — спросила она. — Подумать только, а я целых полгода таскала ее в своей сумке.
— Она превратилась в потир, — с отсутствующим видом произнес Кристи. — Можно подумать, сосуд целиком состоял из света.
Потир. По мнению Лили, это было очень подходящее определение.
— А на дне? — продолжила она. — Эта рыжеволосая фигурка выглядела совсем как живая.
— Они не ожидали ее там увидеть, — заметил Кристи.
— Точно. Но и мы ничего подобного не ожидали тоже.
Кристи замолчал и задумчиво нахмурился.
— Мне не нравится, что сосуд попал к ним в руки, — сказал он немного погодя. — Это почему-то кажется мне неправильным.
— У меня не было шансов что-либо изменить, — ответила Лили.
— Нет, конечно нет. И все же…
— А ты понял, что она говорила своему сыну, да еще так сердито?
Кристи кивнул:
— Она говорила, что он и его братья действовали как головорезы. Что проблему можно было решить гораздо проще, и тогда Филипп был бы до сих пор жив. Очевидно, именно Филиппа ты встретила в темном переулке.
— Так сказал Хэнк. Господи, они все, должно быть, однояйцевые близнецы, да и мамашу скорее можно принять за сестру этого мужчины. А он — точная копия своего брата.
— Он хотел нас убить.
Лили вздрогнула. Она и сама была в этом абсолютно уверена. Ему было все равно, что они находятся в центральном зале библиотеки и вокруг полно людей. Ему хотелось только одного — нажать на курок.
— Я думаю, нам очень-очень повезло.
— Наверно, ты прав, — согласилась Лили. Дрожь в коленях постепенно утихала, но слабость разлилась по всему телу. — Одно хорошо — теперь все кончено. Они получили то, чего добивались. — Воспоминание о хрустальном сосуде всколыхнуло какое-то странное чувство. — Вот только…
Кристи вопросительно поднял брови.
— Как же я могла так просто позволить им взять и унести его с собой?
Образ сияющего кубка стал постепенно меркнуть перед ее мысленным взором. Чем сильнее Лили пыталась удержать воспоминание, тем стремительнее оно испарялось. Но и совсем забыть о кубке она не могла. Казалось, будто все очарование и волшебство мира собрано воедино в этом магическом предмете.
— А как бы ты им помешала? — спросил Кристи.
— Не знаю. Но я должна была попытаться что-то сделать. Где здесь телефон?
— На первом этаже. Ты собираешься вызвать полицию?
Лили покачала головой:
— Вряд ли они станут тратить силы и время на розыск того, что было старой жестяной банкой.
Нет, я хочу позвонить другу Хэнка и спросить, где тот сейчас может быть, а потом пойду поговорю с Джеком.
— Тебе нужна моя помощь? — поинтересовался Кристи.
— Если она мне понадобится, я позвоню, — ответила Лили. — Не беспокойся. Я тоже испугалась.
Но сейчас я планирую просто порасспрашивать Джека о кукушках и волшебном сосуде, вряд ли это опасное мероприятие.
— Тем не менее постарайся быть осторожной.
— О, я буду очень осторожна.
Лили повернулась к разбросанным по столу вещам.
— Как же я теперь унесу все это?
— Я помогу тебе донести вещи до стойки библиотекаря, — сказал Кристи. — А там, если повезет, постараюсь найти какой-нибудь бумажный пакет, пока ты будешь разговаривать по телефону.
У выхода из зала Лили задержалась и оглянулась на комнату. Ей показалось, что воздух до сих пор насыщен золотистым сиянием потира. Даже запах наводил на мысли о древних тайнах. Этот аромат старины заставил ее сердце забиться чаще — не от страха, как было под наставленным на них с Кристи дулом пистолета Куто, а от благоговейного восторга.
Нельзя было позволять им завладеть сосудом. Никак нельзя.
Приятель Хэнка ничем не смог помочь Лили, так что, распрощавшись с Кристи и еще раз поблагодарив Гарриет за помощь, она решила самостоятельно поговорить с Джеком. Из библиотеки она вышла с бумажным пакетом, в который уложила все свое имущество. Лили бережно прижимала пакет к груди и поддерживала его снизу обеими руками. Эта сумка явно не была предназначена для транспортировки фотоаппаратуры. Лили оставалось только надеяться, что падение на дубовый стол не нанесло заметного ущерба ее дорогостоящим приборам.
Машина оказалась на том самом месте, где ее оставили, и, похоже, в отсутствие хозяйки к ней никто не прикасался. Не было вокруг и никаких подозрительных личностей, но Лили все же внимательно осмотрела салон, прежде чем отпереть дверь и положить сумку на заднее сиденье. Доминика Куто ясно дала понять, что Лили больше не представляет никакого интереса ни для нее, ни для ее сыновей, но успокаиваться пока рано. Лили подозревала, что эти существа могут прочитать ее мысли, и в таком случае…
«Так можно довести себя до шизофрении», — подумала Лили.
Проехав несколько метров, она вспомнила, что так и не зашла в банк после возвращения из Таксона, и теперь ее кошелек совершенно опустел. К счастью, отделение банка было расположено по пути к жилищу Джека, и Лили сделала остановку, удачно припарковавшись прямо напротив двери. Может, теперь ее жизнь начнет налаживаться?
Посетителей в банке оказалось немного, и уже через несколько минут Лили стояла перед окошком, она попросила выдать справку о состоянии ее банковского счета. Увиденная итоговая сумма поразила Лили чрезвычайно.
— Здесь какая-то ошибка, — сказала она. — У меня и в мыслях не было класть десять тысяч долларов на свой счет сегодня утром.
Служащий пододвинул к себе справку и заглянул в нее. Он немедленно указал пальцем на одну из граф.
— На ваш счет поступил электронный перевод из другого банка, — сказал он.
Лили покачала головой:
— Ничего не понимаю. Какой еще банк?
— Подождите немного, — попросил клерк. — Я посмотрю, что можно выяснить.
Лили проводила его взглядом и мысленно поразилась очередному странному явлению. Через окошко она видела, как клерк подошел к темноволосой женщине, сидящей за столом, что-то сказал ей, и они оба вернулись к стойке.
— Вот запись о вашем переводе, — объяснила женщина, разворачивая очередной листок и пододвигая его Лили. — Перевод поступил через отделение «Юнити Траст» на Уильямсон-стрит.
Лили прочитала запись. В графе «Клиент» была указана «Инвестиционная компания Ньюфорда».
— Это очень странно, — сказала Лили. — Я никогда не слышала об этой компании.
Женщина улыбнулась:
— Но зато там, по всей видимости, о вас наслышаны.
Лили вспомнила случай, когда ее знакомая вот так же неожиданно обнаружила на своем счете большую сумму денег. Она не стала задавать никаких вопросов и потратила деньги, а потом ей пришлось выплачивать долг, поскольку был обнаружен сбой в работе компьютера. Она не собиралась совершать ту же ошибку.
— Это слишком большая сумма, — настаивала Лили.
Женщина кивнула:
— Я с радостью расскажу вам о различных вариантах вложения денег, которые может предложить наш банк.
Лили покачала головой:
— Гм, может быть, в другой раз. Я пока не могу ни на что решиться.
— Конечно. Разрешите предложить вам мою визитную карточку.
Лили решила не спорить и взяла визитку.
— Я бы хотела снять со счета пятьдесят долларов, — сказала она клерку, как только женщина зашагала к своему столу.
— Будьте добры заполнить квитанцию…
Лили вернулась к своей машине в недоумении.
Какое-то безумие. Вряд ли этот случай можно отнести к таинственным событиям последних дней, однако он не менее странный. Как она уже сказала женщине в банке, Лили не способна была разобраться сразу, что к чему. Сейчас к тому же ее мысли занимал хрустальный кубок. И загадочная фигурка, находившаяся в нем.
Но десять тысяч долларов! Как много финансовых проблем можно было бы решить!
Стоп, надо сосредоточиться.
Первым делом следовало поговорить с Джеком, а потом можно разбираться с огромной суммой, неожиданно появившейся на банковском счете.
Лили бросила чековую книжку в бумажный пакет и завела двигатель. Отъехав от тротуара, она заняла место в потоке машин, направляющихся на север, к Катакомбам, где стоял старый школьный автобус.
18
ОДИНОКАЯ СМЕРТЬ НЕТТИ БИН
1
— Он решит, что я сошла с ума, — сказала она.
Кристи рассмеялся:
— Ты действительно его не знаешь. Он сделал себе имя именно на таких головоломках.
Кристи поднялся с кресла, положил газету на стол и выжидающе посмотрел на Лили.
— Мне и правда неловко…
— Не стоит волноваться, поверь мне.
— Да, тебе легко говорить…
Звук отворившейся двери не дал ей закончить фразу. В первый же момент Лили показалась знакомой женщина в сизовато-сером костюме, появившаяся в дверном проеме. Высокая, стройная фигура, худое лицо, коротко подстриженные пепельно-серые волосы и глаза — темные, проницательные, по-птичьи широко расставленные. Возраст женщины определить было невозможно. Ей могло быть от двадцати с небольшим до сорока лет.
У Лили пересохло в горле и сильно забилось сердце. Сначала ее поразило внезапное появление женщины, но потом…
Женщина перешагнула через порог и прошла в зал, а следом за ней появился мужчина, который вполне мог быть ее близнецом. При взгляде на него у Лили перехватило дыхание. Филипп Куто. Но это просто невозможно. Лили сама видела, как он был убит. Она видела, как хрупкая девчонка с внешностью панка вонзила нож ему в спину, и Филипп упал на тротуар, где и остался лежать в луже собственной крови.
А потом он встретился ей в аэропорту Таксона, только Маргарет сказала, что это брат Филиппа — Джерард. Значит, и этот — один из них.
Тем временем мужчина прикрыл за собой дверь и оперся о нее спиной, скрестив руки на груди.
— Члены нашего семейства не отличаются большим терпением, — негромко, с легким французским акцентом заговорила женщина.
Кристи шагнул вперед, но остановился, как только мужчина у двери откинул полу пиджака и сунул руку в карман брюк. Сизо-серых. Как костюм женщины. Как костюм убитого в темном переулке.
— Что здесь происходит? — воскликнул Кристи.
Женщина окинула его рассеянным взглядом:
— Не вмешивайся, пока тебя не спросят, это упростит дело.
— Что вы себе позволяете?
Лили сдавленно откашлялась.
— Это… это они, — с трудом произнесла она.
— Мне это нравится, — заметила женщина. — Они. Звучит довольно неопределенно. — Она снова взглянула на Кристи. — Сядь-ка на свое место.
Лили испугалась, что Кристи станет возражать. Не успела она его предупредить, как мужчина у двери вытащил из кармана пистолет. Кристи ошеломленно посмотрел на оружие в его руке, неуверенно шагнул назад, к креслу, с которого только что поднялся. Сел. Мужчина опустил пистолет дулом в пол.
— Так-то лучше, — кивнула женщина.
Теперь все ее внимание было обращено на Лили. Под ее тяжелым взглядом Лили ощутила себя маленьким зверьком, загипнотизированным безжалостной змеей.
— Лили, — произнесла женщина.
Лили не поняла, было ли это вопросом или утверждением, но на всякий случай кивнула.
— Мои сыновья жаловались мне, что ты старательно избегаешь с ними встречи. Это очень неприятно.
Ее сыновья? Лили достаточно насмотрелась на результаты пластических операций и могла поклясться, что женщина ни разу не была на операционном столе, но выглядела она скорее как младшая сестра мужчины, подпирающего дверь, чем как его мать.
— Они… они меня испугали, — неожиданно для себя ответила Лили.
— Так и должно было быть. Они — серьезные парни. И очень целеустремленные.
— Послушайте, — снова вмешался Кристи. — Если вы считаете, что…
Он умолк, как только дуло пистолета снова направили на него.
— Все закончится гораздо быстрее, если ты будешь делать то, что тебе говорят, — сказала женщина. — Сиди и держи язык за зубами. Ты все понял?
Кристи кивнул.
— Отлично. Теперь ты, Лили. Вытряхни содержимое своей сумки на стол.
Приказ прозвучал совершенно определенно, и Лили ничего не оставалось, как подчиниться. Дрожа от страха, она подняла сумку на стол, открыла ее и запустила руки внутрь.
— Не так! — резко остановила ее женщина.
Лили замерла и подняла голову.
— Мой сын чувствует себя неуютно, когда не видит твоих рук, — объяснила женщина. — Просто подними сумку и переверни ее над столом.
Лили выполнила то, что от нее требовали, и лишь слегка поморщилась, когда фотоаппарат с громким стуком ударился о дубовую столешницу. Следом вывалились коробочки с чистыми пленками, несколько светофильтров и мешочек с серебряными украшениями, подаренными Маргарет. К ним присоединились два запасных объектива и вспышка, при каждом ударе которых о столешницу Лили болезненно морщилась. Следом посыпались записная книжка, куда заносились сведения об отснятых кадрах и освещении, пара карандашей, маленькая черная жестянка с уже отснятыми пленками, кошелек и несколько визитных карточек — как ее собственных, так и других людей.
— Даю слово, я никогда не фотографировала ни вас, ни ваших сыновей, — сказала Лили, как только вытряхнула из сумки последний светофильтр и еще пару карточек.
Женщина посмотрела на нее как-то странно.
— Это дело не имеет никакого отношения к фотографиям.
— Но что еще я могла…
— Сядь.
Лили уронила сумку на стол и торопливо вернулась к своему стулу. Женщина шагнула вперед, взяла со стола маленькую черную жестяную банку.
— Ты видишь, как это просто делается? — обратилась она к своему сыну.
Невозмутимое выражение лица мужчины не изменилось.
— И это все?!. — воскликнула Лили. Она понимала, что должна сохранять спокойствие, но не могла с собой справиться. — Все это ради старой жестянки, которую могли увезти на свалку, если бы я ее не подобрала?
Женщина подняла баночку на ладони к свету.
— Ты видишь в ней только это? — спросила она.
Лили почти успела кивнуть, когда старая, почерневшая жестянка… Слова женщины будто оказали на нее магическое воздействие, и помятая, поцарапанная баночка дрогнула на ее ладони. Ее контуры потеряли отчетливость и стали меняться на глазах… Теперь это был богато украшенный резьбой хрустальный кубок или вазочка на высокой ножке. Диковинный сосуд не просто отражал льющийся из окна свет. Он вбирал его в себя и одновременно передавал в зал. Но с большей силой. С большей интенсивностью и яркостью.
Кубок не был пустым. На дне его виднелось что-то цветное. Разглядев в хрустальном сосуде крошечную фигурку рыжеволосой девушки, от изумления Лили открыла рот и наклонилась вперед на своем стуле. Это была не просто статуэтка, фигурка казалась живой. Когда женщина-кукушка повернула кубок в руке, чтобы рассмотреть его получше, Лили могла поклясться, что рыжие волосы девушки шевельнулись.
— Что же ты туда засунула?
Напряженный взгляд женщины оторвался от хрустального кубка и уперся в лицо Лили.
— Н-ничего, — ответила та. — Я просто хранила в банке пленки, вот и все. Я никогда не видела этого… А что там? Она выглядит почти как живая.
— Возможно, так оно и есть, — сказала женщина-кукушка. — Я должна над этим подумать.
Она подняла со стола сумку Лили, бережно уложила в нее кубок и застегнула молнию.
— Если у тебя хватит ума, — произнесла она, снова обращаясь к Лили, — ты постараешься больше никогда не попадаться на нашем пути.
— Mais, Доминика…
Впервые за все время заговорил спутник женщины. Она обернулась к сыну, и ее голос зазвенел от еле сдерживаемого гнева. Несколько отрывистых фраз она произнесла по-французски.
— Ne vous permettez pas de me questionner. Si vous et vos frfres n’etiez pas de telles brutes, toute cette histoire serait terminee depuis longtemps — et de facon moins desolante.
Philippe serait encore vivant.
— Oui, Maman, — покорно ответил ее сын, опустив глаза.
Когда Доминика Куто снова повернулась к Лили, в ее глазах еще сверкали искорки ярости.
— Радуйся, что я решила взять это дело в свои руки, — сказала она.
Лили молча склонила голову.
— Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, — добавила Доминика.
Женщина повесила сумку Лили на плечо, и спустя мгновение и она, и ее сын покинули комнату.
— Я тоже, — очень тихо произнесла Лили и откинулась на спинку стула, дрожа от напряжения.
— Не хотел бы я снова пережить что-нибудь подобное, — заговорил Кристи немного погодя.
Лили не произнесла ни слова.
— Ты в порядке?
— Кажется, да.
Лили повернулась к двери. Она едва могла поверить, что человек-кукушка, сын Доминики, не вернется и не убьет их обоих.
— Ты видел, что произошло с моей старой жестяной банкой? — спросила она. — Подумать только, а я целых полгода таскала ее в своей сумке.
— Она превратилась в потир, — с отсутствующим видом произнес Кристи. — Можно подумать, сосуд целиком состоял из света.
Потир. По мнению Лили, это было очень подходящее определение.
— А на дне? — продолжила она. — Эта рыжеволосая фигурка выглядела совсем как живая.
— Они не ожидали ее там увидеть, — заметил Кристи.
— Точно. Но и мы ничего подобного не ожидали тоже.
Кристи замолчал и задумчиво нахмурился.
— Мне не нравится, что сосуд попал к ним в руки, — сказал он немного погодя. — Это почему-то кажется мне неправильным.
— У меня не было шансов что-либо изменить, — ответила Лили.
— Нет, конечно нет. И все же…
— А ты понял, что она говорила своему сыну, да еще так сердито?
Кристи кивнул:
— Она говорила, что он и его братья действовали как головорезы. Что проблему можно было решить гораздо проще, и тогда Филипп был бы до сих пор жив. Очевидно, именно Филиппа ты встретила в темном переулке.
— Так сказал Хэнк. Господи, они все, должно быть, однояйцевые близнецы, да и мамашу скорее можно принять за сестру этого мужчины. А он — точная копия своего брата.
— Он хотел нас убить.
Лили вздрогнула. Она и сама была в этом абсолютно уверена. Ему было все равно, что они находятся в центральном зале библиотеки и вокруг полно людей. Ему хотелось только одного — нажать на курок.
— Я думаю, нам очень-очень повезло.
— Наверно, ты прав, — согласилась Лили. Дрожь в коленях постепенно утихала, но слабость разлилась по всему телу. — Одно хорошо — теперь все кончено. Они получили то, чего добивались. — Воспоминание о хрустальном сосуде всколыхнуло какое-то странное чувство. — Вот только…
Кристи вопросительно поднял брови.
— Как же я могла так просто позволить им взять и унести его с собой?
Образ сияющего кубка стал постепенно меркнуть перед ее мысленным взором. Чем сильнее Лили пыталась удержать воспоминание, тем стремительнее оно испарялось. Но и совсем забыть о кубке она не могла. Казалось, будто все очарование и волшебство мира собрано воедино в этом магическом предмете.
— А как бы ты им помешала? — спросил Кристи.
— Не знаю. Но я должна была попытаться что-то сделать. Где здесь телефон?
— На первом этаже. Ты собираешься вызвать полицию?
Лили покачала головой:
— Вряд ли они станут тратить силы и время на розыск того, что было старой жестяной банкой.
Нет, я хочу позвонить другу Хэнка и спросить, где тот сейчас может быть, а потом пойду поговорю с Джеком.
— Тебе нужна моя помощь? — поинтересовался Кристи.
— Если она мне понадобится, я позвоню, — ответила Лили. — Не беспокойся. Я тоже испугалась.
Но сейчас я планирую просто порасспрашивать Джека о кукушках и волшебном сосуде, вряд ли это опасное мероприятие.
— Тем не менее постарайся быть осторожной.
— О, я буду очень осторожна.
Лили повернулась к разбросанным по столу вещам.
— Как же я теперь унесу все это?
— Я помогу тебе донести вещи до стойки библиотекаря, — сказал Кристи. — А там, если повезет, постараюсь найти какой-нибудь бумажный пакет, пока ты будешь разговаривать по телефону.
У выхода из зала Лили задержалась и оглянулась на комнату. Ей показалось, что воздух до сих пор насыщен золотистым сиянием потира. Даже запах наводил на мысли о древних тайнах. Этот аромат старины заставил ее сердце забиться чаще — не от страха, как было под наставленным на них с Кристи дулом пистолета Куто, а от благоговейного восторга.
Нельзя было позволять им завладеть сосудом. Никак нельзя.
Приятель Хэнка ничем не смог помочь Лили, так что, распрощавшись с Кристи и еще раз поблагодарив Гарриет за помощь, она решила самостоятельно поговорить с Джеком. Из библиотеки она вышла с бумажным пакетом, в который уложила все свое имущество. Лили бережно прижимала пакет к груди и поддерживала его снизу обеими руками. Эта сумка явно не была предназначена для транспортировки фотоаппаратуры. Лили оставалось только надеяться, что падение на дубовый стол не нанесло заметного ущерба ее дорогостоящим приборам.
Машина оказалась на том самом месте, где ее оставили, и, похоже, в отсутствие хозяйки к ней никто не прикасался. Не было вокруг и никаких подозрительных личностей, но Лили все же внимательно осмотрела салон, прежде чем отпереть дверь и положить сумку на заднее сиденье. Доминика Куто ясно дала понять, что Лили больше не представляет никакого интереса ни для нее, ни для ее сыновей, но успокаиваться пока рано. Лили подозревала, что эти существа могут прочитать ее мысли, и в таком случае…
«Так можно довести себя до шизофрении», — подумала Лили.
Проехав несколько метров, она вспомнила, что так и не зашла в банк после возвращения из Таксона, и теперь ее кошелек совершенно опустел. К счастью, отделение банка было расположено по пути к жилищу Джека, и Лили сделала остановку, удачно припарковавшись прямо напротив двери. Может, теперь ее жизнь начнет налаживаться?
Посетителей в банке оказалось немного, и уже через несколько минут Лили стояла перед окошком, она попросила выдать справку о состоянии ее банковского счета. Увиденная итоговая сумма поразила Лили чрезвычайно.
— Здесь какая-то ошибка, — сказала она. — У меня и в мыслях не было класть десять тысяч долларов на свой счет сегодня утром.
Служащий пододвинул к себе справку и заглянул в нее. Он немедленно указал пальцем на одну из граф.
— На ваш счет поступил электронный перевод из другого банка, — сказал он.
Лили покачала головой:
— Ничего не понимаю. Какой еще банк?
— Подождите немного, — попросил клерк. — Я посмотрю, что можно выяснить.
Лили проводила его взглядом и мысленно поразилась очередному странному явлению. Через окошко она видела, как клерк подошел к темноволосой женщине, сидящей за столом, что-то сказал ей, и они оба вернулись к стойке.
— Вот запись о вашем переводе, — объяснила женщина, разворачивая очередной листок и пододвигая его Лили. — Перевод поступил через отделение «Юнити Траст» на Уильямсон-стрит.
Лили прочитала запись. В графе «Клиент» была указана «Инвестиционная компания Ньюфорда».
— Это очень странно, — сказала Лили. — Я никогда не слышала об этой компании.
Женщина улыбнулась:
— Но зато там, по всей видимости, о вас наслышаны.
Лили вспомнила случай, когда ее знакомая вот так же неожиданно обнаружила на своем счете большую сумму денег. Она не стала задавать никаких вопросов и потратила деньги, а потом ей пришлось выплачивать долг, поскольку был обнаружен сбой в работе компьютера. Она не собиралась совершать ту же ошибку.
— Это слишком большая сумма, — настаивала Лили.
Женщина кивнула:
— Я с радостью расскажу вам о различных вариантах вложения денег, которые может предложить наш банк.
Лили покачала головой:
— Гм, может быть, в другой раз. Я пока не могу ни на что решиться.
— Конечно. Разрешите предложить вам мою визитную карточку.
Лили решила не спорить и взяла визитку.
— Я бы хотела снять со счета пятьдесят долларов, — сказала она клерку, как только женщина зашагала к своему столу.
— Будьте добры заполнить квитанцию…
Лили вернулась к своей машине в недоумении.
Какое-то безумие. Вряд ли этот случай можно отнести к таинственным событиям последних дней, однако он не менее странный. Как она уже сказала женщине в банке, Лили не способна была разобраться сразу, что к чему. Сейчас к тому же ее мысли занимал хрустальный кубок. И загадочная фигурка, находившаяся в нем.
Но десять тысяч долларов! Как много финансовых проблем можно было бы решить!
Стоп, надо сосредоточиться.
Первым делом следовало поговорить с Джеком, а потом можно разбираться с огромной суммой, неожиданно появившейся на банковском счете.
Лили бросила чековую книжку в бумажный пакет и завела двигатель. Отъехав от тротуара, она заняла место в потоке машин, направляющихся на север, к Катакомбам, где стоял старый школьный автобус.
18
Линейное пространство, как и линейное время, было изобретено людьми, и Маргарет, представитель воронова племени, не имела ни малейшего представления, для чего они были придуманы. Уж конечно не ради того, чтобы двигаться быстрее. Прямая линия между двумя точками не могла учесть складок материи, образующей мир, укромных уголков и расселин, которые не только не способствовали быстрейшему передвижению, но еще и служили убежищем для предметов и существ, настолько удалившихся от мира, что они не могли вернуться. Потерянные предметы. Забытые места. Уставшие, нежеланные, одинокие существа. Это были печальные уголки, но в складках материи встречались и счастливые.
Такие убежища представлялись кусочками рая для воронова племени, в которых иногда можно было отыскать самые разные вещи. Блестящую погремушку. Золотое кольцо. Пропавшего друга. Если человеческая логика и отрицала существование подобных мест, Маргарет это нисколько не заботило. Она всегда поражалась человеческому мышлению. В этом отношении Маргарет была похожа на девчонок-ворон, и обычно ее интересовало то, что было скрыто от посторонних глаз. Потайную тропинку она предпочитала главной дороге, а скрытое пространство в кроне старого вяза привлекало ее больше, чем стандартные комнаты в нормальных домах.
Во вторник днем Маргарет оказалась рядом со старым школьным автобусом в поисках потаенных новых местечек и самого рассказчика историй. Наконец ей удалось обнаружить его в любопытной комнатке позади стоп-сигнала, проржавевшего до такой степени, что он почти развалился. Внутри оказался деревянный пол из старых досок, гладко оштукатуренные стены и два окна. Через одно из них можно было видеть полуденное солнце над Катакомбами; за другим окном чернело ночное небо, усыпанное яркими звездами. Это противоречие ничуть не поразило Маргарет — противоречия вообще были обычным делом для такого рода местечек.
Джек сидел на голом полу, вытянув перед собой длинные ноги. Полы плаща раскинулись вокруг него, словно поникшие черные крылья.
— Ты ужасно выглядишь, — сказала Маргарет, устраиваясь рядом с Джеком. — Ты как будто весь высох.
— Мэгги, я потерял ее.
— Кого ты потерял?
— Мою девочку, мою Кэти. Она исчезла, ушла туда, откуда появилась.
Маргарет покачала головой.
— Это очень тяжело, — сказала она и полезла в карман. — Хочешь? — добавила Маргарет, протягивая Джеку пачку жевательной резинки.
— Нет, спасибо.
Она развернула одну пластинку, бросила ее в рот, а остальные снова засунула в карман.
— Ты когда-нибудь говорил ей, что она твоя дочь?
— Нет, — покачал головой Джек. — Она и так любила меня. Я не хотел сбивать ее с толку.
— Если ты считаешь, что хоть один ребенок не мечтает отыскать потерянного отца, ты ничего не понимаешь.
— Даже такого, который отказался от нее, как это сделал я? Который поверил, что она никогда не существовала, только потому, что никто ее не видел?
— Ты просто ничего не знал, — сказала Маргарет. — И никто из нас не знал.
— Нетти никогда от нее не отказывалась.
— И до чего это ее довело?
— Это не имеет отношения к поискам Кэти.
— Да, наверно.
Маргарет взглянула в окно, через которое лился солнечный свет. Вид показался ей незнакомым, но она никогда не была знатоком Катакомб. Это место ей не нравилось. Слишком старое и мрачное. Иногда, глядя на полуразвалившееся здание, можно представить себе, каким красивым оно было раньше, но в Катакомбах этого не происходило.
— А как насчет второй девочки? — спросила она.
— Керри.
— Ты собираешься ей рассказать?
— Мне кажется, я и без того причинил ей немало горя, чтобы снова вмешиваться в ее жизнь.
Маргарет вздохнула:
— Я бы могла посоветовать тебе предоставить ей сделать выбор самой, но, боюсь, это будет пустой тратой времени.
Джек долго молчал, потом положил руку на колено Маргарет.
— Спасибо, что пришла посидеть со мной, — сказал он.
Маргарет накрыла его руку своей ладонью.
— Временами я начинаю понимать желание Коди изменить этот мир, — сказал Джек. — Он хочет вернуться в прошлое и исправить все, что успел напутать.
— Этого никогда не произойдет.
— Я знаю. Я просто имел в виду, что понимаю его порыв.
— Ты слишком привязался к этому старому псу, — сказала Маргарет. — Порой я думаю, что всем плохим в этом мире мы обязаны именно его усилиям.
— Он не посылал Нетти к кукушкам.
— И никто из нас не посылал. Я не буду говорить, что мы не допускаем ошибок. Но если к ним добавить еще и промахи Коди, получится слишком много.
Джек пожал плечами. Этот довод он слышал уже много раз.
Маргарет решила сменить тему.
— Девчонки-вороны просили меня присмотреть в Таксоне за одной из твоих подружек.
— За кем?
— Лили Карсон, она фотограф.
— Ах да. Я ее помню. Она хороший слушатель. — Джек с любопытством посмотрел на Маргарет. — А что у нее общего с девчонками-воронами?
— Я думала, ты мне скажешь. Так получилось, что за ней охотятся кукушки, хотя она сама об этом вряд ли догадывается.
— Девчонки-вороны уберегут ее от кукушек.
— А ты?
— Я больше не убиваю кукушек.
— Может, и так. Но от кого ты прячешься, Джек?
Маргарет даже не надеялась получить ответ.
— Подлость навсегда прилипла к кукушкам, — спустя некоторое время сказал Джек. — Но беда в том, что их подлость затрагивает и нас. Посмотри хотя бы на девчонок-ворон. Милейшие дети, нельзя представить себе более приятной компании, но только до тех пор, пока перед ними не появятся кукушки.
И тогда они мгновенно ощетиниваются ножами.
— Девчонки-вороны вовсе не дети, — заметила Маргарет. — Они старше любого из нас, за исключением, может быть, Ворона.
— Ты знаешь, о чем я говорю.
— Знаю.
— Я ненавижу то существо, в которое превращаюсь в присутствии кукушек, — продолжал Джек. — Вот почему я прячусь. Я не желаю знать это существо, не хочу им быть.
Маргарет молчала и ждала, пока он выговорится.
Джек тяжело вздохнул:
— Маргарет, тебя там не было. Ты слышала рассказы, но не видела, что они с ней сделали.
Он опять говорил о Нетти.
— Это тяжело, — согласилась Маргарет. — И еще тяжелее вспоминать об этом. Но что если такое случится снова — с кем-нибудь, кто тебе дорог? Будет гораздо хуже. А вдруг они доберутся до горшка Ворона?
— Проклятый горшок! Почему мы должны его хранить?
— Кто-то должен это делать.
— Конечно. И можно подумать, у нас это получается.
Маргарет нечего было возразить, но она сомневалась, что вина за его потерю лежит только на вороновом племени. Какое-то особое свойство было у этого предмета — его легко было переложить с одного места на другое и начисто забыть об этом. А потом держать горшок в руках и не подозревать, что перед тобой магический сосуд.
— Нам понадобится любая помощь, — сказала она.
Джек неторопливо кивнул и поднялся. Он протянул руку, чтобы помочь Маргарет встать, потом подошел к окну — но не к тому, из которого открывался вид на Катакомбы. Он смотрел на ночь.
— Это мирная темнота, — сказал Джек. — И в ней нет ни капли уныния.
— Я помню.
— Когда-то она принадлежала нам. И Коди хочет ее вернуть.
— Чтобы развеять уныние, я завела друзей, — сказала Маргарет. — А Коди хочет всех их уничтожить.
— То же самое я говорил Рэю.
— Конечно, они живут гораздо меньше, чем мы, — продолжала Маргарет, — но это не значит, что за них не надо бороться.
Джек кивнул, не отводя взгляда от темноты за окном.
— Знаешь, чего я боюсь? — спросил он.
Маргарет покачала головой.
Джек повернулся и прищурил глаза:
— Если снова начнутся убийства, боюсь, на этот раз я не смогу остановиться.
Такие убежища представлялись кусочками рая для воронова племени, в которых иногда можно было отыскать самые разные вещи. Блестящую погремушку. Золотое кольцо. Пропавшего друга. Если человеческая логика и отрицала существование подобных мест, Маргарет это нисколько не заботило. Она всегда поражалась человеческому мышлению. В этом отношении Маргарет была похожа на девчонок-ворон, и обычно ее интересовало то, что было скрыто от посторонних глаз. Потайную тропинку она предпочитала главной дороге, а скрытое пространство в кроне старого вяза привлекало ее больше, чем стандартные комнаты в нормальных домах.
Во вторник днем Маргарет оказалась рядом со старым школьным автобусом в поисках потаенных новых местечек и самого рассказчика историй. Наконец ей удалось обнаружить его в любопытной комнатке позади стоп-сигнала, проржавевшего до такой степени, что он почти развалился. Внутри оказался деревянный пол из старых досок, гладко оштукатуренные стены и два окна. Через одно из них можно было видеть полуденное солнце над Катакомбами; за другим окном чернело ночное небо, усыпанное яркими звездами. Это противоречие ничуть не поразило Маргарет — противоречия вообще были обычным делом для такого рода местечек.
Джек сидел на голом полу, вытянув перед собой длинные ноги. Полы плаща раскинулись вокруг него, словно поникшие черные крылья.
— Ты ужасно выглядишь, — сказала Маргарет, устраиваясь рядом с Джеком. — Ты как будто весь высох.
— Мэгги, я потерял ее.
— Кого ты потерял?
— Мою девочку, мою Кэти. Она исчезла, ушла туда, откуда появилась.
Маргарет покачала головой.
— Это очень тяжело, — сказала она и полезла в карман. — Хочешь? — добавила Маргарет, протягивая Джеку пачку жевательной резинки.
— Нет, спасибо.
Она развернула одну пластинку, бросила ее в рот, а остальные снова засунула в карман.
— Ты когда-нибудь говорил ей, что она твоя дочь?
— Нет, — покачал головой Джек. — Она и так любила меня. Я не хотел сбивать ее с толку.
— Если ты считаешь, что хоть один ребенок не мечтает отыскать потерянного отца, ты ничего не понимаешь.
— Даже такого, который отказался от нее, как это сделал я? Который поверил, что она никогда не существовала, только потому, что никто ее не видел?
— Ты просто ничего не знал, — сказала Маргарет. — И никто из нас не знал.
— Нетти никогда от нее не отказывалась.
— И до чего это ее довело?
— Это не имеет отношения к поискам Кэти.
— Да, наверно.
Маргарет взглянула в окно, через которое лился солнечный свет. Вид показался ей незнакомым, но она никогда не была знатоком Катакомб. Это место ей не нравилось. Слишком старое и мрачное. Иногда, глядя на полуразвалившееся здание, можно представить себе, каким красивым оно было раньше, но в Катакомбах этого не происходило.
— А как насчет второй девочки? — спросила она.
— Керри.
— Ты собираешься ей рассказать?
— Мне кажется, я и без того причинил ей немало горя, чтобы снова вмешиваться в ее жизнь.
Маргарет вздохнула:
— Я бы могла посоветовать тебе предоставить ей сделать выбор самой, но, боюсь, это будет пустой тратой времени.
Джек долго молчал, потом положил руку на колено Маргарет.
— Спасибо, что пришла посидеть со мной, — сказал он.
Маргарет накрыла его руку своей ладонью.
— Временами я начинаю понимать желание Коди изменить этот мир, — сказал Джек. — Он хочет вернуться в прошлое и исправить все, что успел напутать.
— Этого никогда не произойдет.
— Я знаю. Я просто имел в виду, что понимаю его порыв.
— Ты слишком привязался к этому старому псу, — сказала Маргарет. — Порой я думаю, что всем плохим в этом мире мы обязаны именно его усилиям.
— Он не посылал Нетти к кукушкам.
— И никто из нас не посылал. Я не буду говорить, что мы не допускаем ошибок. Но если к ним добавить еще и промахи Коди, получится слишком много.
Джек пожал плечами. Этот довод он слышал уже много раз.
Маргарет решила сменить тему.
— Девчонки-вороны просили меня присмотреть в Таксоне за одной из твоих подружек.
— За кем?
— Лили Карсон, она фотограф.
— Ах да. Я ее помню. Она хороший слушатель. — Джек с любопытством посмотрел на Маргарет. — А что у нее общего с девчонками-воронами?
— Я думала, ты мне скажешь. Так получилось, что за ней охотятся кукушки, хотя она сама об этом вряд ли догадывается.
— Девчонки-вороны уберегут ее от кукушек.
— А ты?
— Я больше не убиваю кукушек.
— Может, и так. Но от кого ты прячешься, Джек?
Маргарет даже не надеялась получить ответ.
— Подлость навсегда прилипла к кукушкам, — спустя некоторое время сказал Джек. — Но беда в том, что их подлость затрагивает и нас. Посмотри хотя бы на девчонок-ворон. Милейшие дети, нельзя представить себе более приятной компании, но только до тех пор, пока перед ними не появятся кукушки.
И тогда они мгновенно ощетиниваются ножами.
— Девчонки-вороны вовсе не дети, — заметила Маргарет. — Они старше любого из нас, за исключением, может быть, Ворона.
— Ты знаешь, о чем я говорю.
— Знаю.
— Я ненавижу то существо, в которое превращаюсь в присутствии кукушек, — продолжал Джек. — Вот почему я прячусь. Я не желаю знать это существо, не хочу им быть.
Маргарет молчала и ждала, пока он выговорится.
Джек тяжело вздохнул:
— Маргарет, тебя там не было. Ты слышала рассказы, но не видела, что они с ней сделали.
Он опять говорил о Нетти.
— Это тяжело, — согласилась Маргарет. — И еще тяжелее вспоминать об этом. Но что если такое случится снова — с кем-нибудь, кто тебе дорог? Будет гораздо хуже. А вдруг они доберутся до горшка Ворона?
— Проклятый горшок! Почему мы должны его хранить?
— Кто-то должен это делать.
— Конечно. И можно подумать, у нас это получается.
Маргарет нечего было возразить, но она сомневалась, что вина за его потерю лежит только на вороновом племени. Какое-то особое свойство было у этого предмета — его легко было переложить с одного места на другое и начисто забыть об этом. А потом держать горшок в руках и не подозревать, что перед тобой магический сосуд.
— Нам понадобится любая помощь, — сказала она.
Джек неторопливо кивнул и поднялся. Он протянул руку, чтобы помочь Маргарет встать, потом подошел к окну — но не к тому, из которого открывался вид на Катакомбы. Он смотрел на ночь.
— Это мирная темнота, — сказал Джек. — И в ней нет ни капли уныния.
— Я помню.
— Когда-то она принадлежала нам. И Коди хочет ее вернуть.
— Чтобы развеять уныние, я завела друзей, — сказала Маргарет. — А Коди хочет всех их уничтожить.
— То же самое я говорил Рэю.
— Конечно, они живут гораздо меньше, чем мы, — продолжала Маргарет, — но это не значит, что за них не надо бороться.
Джек кивнул, не отводя взгляда от темноты за окном.
— Знаешь, чего я боюсь? — спросил он.
Маргарет покачала головой.
Джек повернулся и прищурил глаза:
— Если снова начнутся убийства, боюсь, на этот раз я не смогу остановиться.
ОДИНОКАЯ СМЕРТЬ НЕТТИ БИН
Больше всего мы жаждем узнать ту тайну, которую никто не может нам открыть.
Без подписи
1
Хазард, конец лета, 1983-й
Нашлось немало людей, утверждавших, что, после того как Лилиана и ее муж увезли Керри из Хазарда, у Нетти случился нервный срыв. Если взглянуть с их точки зрения, то так оно и было. В лучшем случае соседи могли сказать, что Нетти совершенно одичала. Она снова стала уходить в лес, но уже не в поисках новых историй. Она больше не делала зарисовок, не записывала ничего в свой блокнот — ничего, что можно было бы потом опубликовать или выставить в галерее, а ведь даже и эти занятия кое-кому в Хазарде могли показаться странными. Нетти опять превратилась в диковатую девочку-лисичку, с которой я встретился много лет назад, несмотря на то что теперь она была взрослой женщиной. Простоволосая и босая, она скитается по лесам ради единственной цели, лишенной для окружающих всякого смысла: Нетти ищет дочь, которая никогда не рождалась на свет.
Нашлось немало людей, утверждавших, что, после того как Лилиана и ее муж увезли Керри из Хазарда, у Нетти случился нервный срыв. Если взглянуть с их точки зрения, то так оно и было. В лучшем случае соседи могли сказать, что Нетти совершенно одичала. Она снова стала уходить в лес, но уже не в поисках новых историй. Она больше не делала зарисовок, не записывала ничего в свой блокнот — ничего, что можно было бы потом опубликовать или выставить в галерее, а ведь даже и эти занятия кое-кому в Хазарде могли показаться странными. Нетти опять превратилась в диковатую девочку-лисичку, с которой я встретился много лет назад, несмотря на то что теперь она была взрослой женщиной. Простоволосая и босая, она скитается по лесам ради единственной цели, лишенной для окружающих всякого смысла: Нетти ищет дочь, которая никогда не рождалась на свет.