Демилль Нельсон. Школа обаяния (Без права на пощаду)

   Бреннана самолетом отправили на лечение в Лондон, а ночью у посольства дежурили "форды" и кагэбэшные "волги".
   Чарлз Бенкс откашлялся, взглянул на Холлиса, затем на Лизу и начал:
   - Полковник Холлис, мисс Родз, для меня весьма неприятной является обязанность сообщить вам, что советские власти обратились с официальной жалобой касательно вас обоих. Детали неважны. Однако вас обоих объявили персонами нон грата. В вашем распоряжении пять дней для того, чтобы привести все свои дела в порядок и покинуть страну. Вы улетаете в понедельник до полудня.
   - Это нечестно. Нечестно, Чарлз, - не выдержала Лиза.
   Бенкс проигнорировал ее слова и продолжал: - Как вам, наверное, известно, за последнее время советско-американские отношения значительно улучшились. Нашему правительству не хотелось бы свести на нет усилия, приложенные для этого с обеих сторон. Кроме того, Белый дом обеспокоен возможностью возникновения нового советско-китайского альянса, если наши отношения с Кремлем вновь обернутся политикой "холодной войны".
   - Ни я, ни Сэм не намеревались нарушать мировой баланс сил! воскликнула Лиза.
   - Нам не до шуток, мисс Родз.
   - Я не идиотка, Чарлз, - резко ответила она. - И не собираюсь изменять своим принципам в угоду моему руководству. Убийство есть убийство. И в стране находится американский военнопленный, который сейчас в беде. Если я не могу ничего предпринять в связи с этим и вы тоже, мне остается подать в отставку и обнародовать эту информацию.
   - Благодарю вас за ваши заботы, мисс Родз. Но, пожалуйста, поймите, что вас выставляют отсюда не Штаты. Этого требует МИД СССР. Нам же от вас не нужно ни сотрудничества, ни ухода в отставку, вообще ничего. Вы просто упакуете свои вещи и покинете эту страну. И вы не станете предавать огласке эти сведения. Обещаю, что ни в вашем личном досье, ни в досье мистера Холлиса не будет ничего, подрывающего ваш авторитет. Между прочим, вам, Сэм, в ближайшие дни будет присвоено звание генерала. Вам обоим дается тридцать дней отпуска. Затем вы получите новые назначения, которые положительно повлияют на вашу карьеру.
   - Нам бы хотелось получить такое назначение, чтобы работать вместе, сказала Лиза.
   Бенкс вопросительно посмотрел на Айлеви, но тот промолчал.
   - Это невозможно.
   - Почему?
   - Из соображений безопасности. - Он многозначительно посмотрел на часы. - Мне пора идти. Мистер Айлеви кратко изложит вам подробности вашего отъезда. - Затем более мягко добавил: - Что касается лично меня, то мне очень жаль, что вы оба уезжаете. Вы очень ценные сотрудники в нашей миссии. Итак, Сэм, Лиза, желаю вам удачи. - С этими словами Бенкс вышел.
   Айлеви подошел к бару и налил всем водки с охлажденным апельсиновым соком. На стол поставил поднос с печеньем, пирожными, тостами, маслом и икрой.
   - Налетайте, - предложил он. - Чарлз распорядился об угощении для вас, чтобы поднять вам настроение.
   - Когда тебя приглашают сюда, чтобы оскорбить, то по крайней мере подмасливают, - заметила Лиза.
   Айлеви жевал пирожное.
   - Грубо, Лиза, - сказал он, вытирая пальцы о льняную салфетку. - Сейчас я познакомлю вас с некоторыми параграфами Закона о государственной безопасности и проинструктирую насчет ваших обязанностей не разглашать ничего из того, что вы увидели, услышали или прочитали во время службы здесь.
   Айлеви прочитал им документы и попросил подписать необходимые бумаги о том, что они со всем ознакомлены. Когда процедура была окончена, он поднял свой бокал, приглашая присоединиться к нему Сэма и Лизу. Но те сделали вид, что не заметили этого.
   - Вам же лучше, что вас вышвыривают отсюда, - сказал Сэз. - Если бы вас оставили, то КГБ наверняка продолжил бы охотиться за вами. И советую вам обоим не покидать территорию посольства все последние дни вашего пребывания здесь.
   - Это только совет? - спросил Холлис.
   - Что же касается приказа - то вам запрещается выходить за ворота посольства без сопровождения и ни в коем случае после наступления темноты.
   - А я-то решил, что сезон охоты закрыт, - усмехнулся Сэм.
   Айлеви пожал плечами и налил себе еще водки.
   - Был бы зверь, а охотники всегда найдутся. Если вам от этого станет легче, знайте, что наше правительство вышибло из страны их военного атташе и сотрудника прессы из дипкорпуса. Об этом сообщат в завтрашних газетах.
   - Почему они не вышвыривают вас, Сэз, ведь вы единственный наставили пистолет на Бурова?
   - Если бы Советы вышибли меня, то в ответ пришлось бы выставить их главного резидента в Вашингтоне, как это было в восемьдесят шестом. А им это вовсе не нужно. Так что пока счет сравнялся: два - два.
   - Я освобожден от своих обязанностей, Сэз?
   - О да. Вы оба. Отдыхайте, смотрите фильмы и собирайте вещи. Вам понадобится время...
   - Кто пойдет на встречу с Асом в воскресенье?
   - Вам придется сообщить ему, что у него сменился куратор. Проработайте детали. И не теряйте его.
   - Мы вытащим его отсюда?
   - Если он располагает тем, о чем вы его попросили.
   Айлеви улыбнулся и некоторое время разглядывал Лизу, потом спросил с напускным безразличием:
   - Итак, мисс Лиза, вы проведете свой отпуск дома?
   - Не знаю... все так неожиданно. Может быть, в Нью-Йорке...
   Айлеви взглянул на Холлиса.
   - А вы?
   - Тоже не знаю. Наверное, разберусь сначала со своими делами. Потом скорее всего махну в Японию к моим старикам. Затем - в Нью-Йорк, повидаться с братом. - Помолчав, добавил: - Может быть, съезжу в Нью-Ханаан, выражу свои соболезнования Фишерам.
   - Я тоже, - кивнула Лиза.
   - Не смейте этого делать, - резко приказал Айлеви. - Вам обоим придется очень хорошо подумать, прежде чем объединяться. Каждый из вас может подыскать любое назначение за пределами Занавеса. Именно это вам обещано.
   - Это твоя идея - не позволить нам работать вместе? - спросила Лиза.
   - Я не желаю отвечать на этот вопрос.
   - Ну что ж, - сказал Холлис и встал, - мне надо встретиться с моими людьми и обсудить положение дел.
   - Погодите, Сэм, мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне о своей поездке в Бородино.
   - Могу лишь сказать, что я убил двоих кагэбэшников из пограничной охраны.
   Айлеви вскочил.
   - О Боже! Вы серьезно?!. Господи, они придут в бешенство! Какого черта вы не сказали мне об этом? Вам чертовски повезло, что вы остались в живых. Вам обоим!
   - Я ничего не смог поделать. Это было неизбежно.
   Перед отъездом я представлю вам полный отчет, Сэз. Но, как выражаются в дипломатических кругах, услуга за услугу.
   - И вы еще ставите условия?! - взревел Айлеви. - Ну так вот вам мой ответ. Как еще говорят в дипломатических кругах, я не соглашусь ни на какие обязательные условия. И вы обо всем расскажете мне без каких бы то ни было гарантий! Иначе я сделаю так, что небеса обрушатся на ваши головы.
   - Не угрожайте убийце, Сэз, - тихо проговорил Холлис.
   Они обменялись долгими пристальными взглядами.
   - Вот когда ты объяснишь нам, как собираются раскрыть убийство Грегори Фишера и что намечено предпринять по поводу майора Додсона, тогда мы расскажем тебе, что увидели в Бородине. Чтобы впредь не было других случаев гибели американских граждан, списанных со счетов в интересах определенных дипломатических кругов, - заявила Лиза.
   - Не строй из себя журналиста-сыщика, Лиза, - оборвал ее Айлеви. - Ты работаешь на Информационную службу Соединенных Штатов и делаешь то, что тебе говорят. Разве ты забыла, что только что подписала соответствующий документ? Я понимаю, что ты обеспокоена смертью этого мальчика. Но разве не твоей главной обязанностью как сотрудника посольства было прилагать все усилия для налаживания советско-американских отношений? И нам придется сбросить со счетов смерть Фишера, если это представляет угрозу для предстоящих переговоров на высшем уровне. Забудь о справедливости. Сейчас решаются более важные проблемы. О'кей?
   Лиза молчала.
   - Может быть, и мне было бы легче списать Фишера к чертям собачьим, Сэз, - сказал Холлис. - Однако я лично заинтересован в майоре Додсоне из ВВС и других американцах, которых держат здесь против их воли. И ставлю в известность об этом тебя и твою контору. Перед моим отъездом мы все обсудим.
   - Принято к сведению, Сэм. - Айлеви взглянул на Лизу и произнес примирительным тоном: - Послушайте, я вижу, как вы взволнованны. Все случилось так неожиданно. Однако мера справедливости здесь иная, и ее не следует предавать огласке. Единственно возможная справедливость здесь месть. Око за око, зуб за зуб.
   Лиза посмотрела на Сэза долгим печальным взглядом, и Холлису показалось, что подобный разговор между ними уже был.
   Айлеви не выдержал ее взгляда и заговорил, словно обращаясь к себе:
   - Я вовсе не такой безжалостный. Иногда, возможно, могу показаться таким... Понимаю: жестокость порождает жестокость. Я воспитывался совсем иначе... И знаю, что ежедневно совершаю акт психологической жестокости по отношению к моим врагам. - Он задумался на минуту и продолжал: - Два года назад, когда вас еще здесь не было, на улице на меня налетели хулиганы. Они избили и ограбили меня.
   Холлис слышал об этом, но не знал подробностей происшедшего.
   - Я направлялся на встречу с Инной Шимановой, женой Рувена Шиманова, биолога. Он остался на Западе во время симпозиума в Нью-Йорке. Инну уволили с работы, она сильно нуждалась, голодала и пребывала в полной депрессии. Наше посольство пыталось вывезти ее на Запад, чтобы она смогла присоединиться к мужу. Как-то ночью я разговаривал по телефону с Рувеном. Он звонил из Нью-Йорка. Только что он сумел дозвониться до жены и успел поговорить с ней несколько минут, но их прервали. Он сказал, что Инна плачет и умоляет о помощи. - Айлеви перешел на русский: "Дорогой мой муж! - рыдала она. - Я умираю с голода! Они собираются выслать меня из Москвы! Пожалуйста, дорогой Рувен, ради Бога, помоги мне!" Поэтому я решил повидаться с ней, успокоить ее и передать кое-какие деньги. Я поехал на метро. Неофициально, просто один еврей захотел помочь другому еврею. Понимаете? Ну вот, эти ребятишки из Седьмого управления и подстерегли меня. Они проследили за мной, и когда я вышел на станции "Университет", внезапно напали, зверски избили и бросили совершенно голым на снегу с тяжелыми внутренними травмами.
   - О Боже! - воскликнула Лиза и прикрыла рот ладонью.
   - Я сам виноват. Положился на воспитанное у меня чувство справедливости. Проходившие мимо студенты подобрали меня и направили в больницу. Руководство хотело перевести меня отсюда. Но я решил остаться здесь. Чтобы рассчитаться.
   - Я слышал, что ваши приятели из Вашингтона сделали это за вас, заметил Холлис.
   - Я не имел к этому никакого отношения.
   - К чему именно? - спросила Лиза.
   - Ни к чему, - ответил Айлеви и направился к двери. - Послушайте, должен вам сказать, что это грязное, бесчеловечное занятие. Но только события вроде тех, что произошли в последние дни, могут заставить нас реально взглянуть на мир. Верно? В военной разведке вы имеете дело со статистикой, цифрами, вариантами и рассуждаете о термоядерном ударе. И это мало что значит. А вот когда какой-то вонючий козел лупит вас об автомобиль... Как я в тот раз получил по яйцам так, что они ушли мне в брюхо, вот тогда!.. Советско-американское соперничество приобретает новое и более важное значение. - Айлеви открыл дверь. - И у меня есть веские причины для беспокойства на сей счет. Чарлз Бенкс может целый день пускать дым и нести околесицу, а я буду целый день улыбаться и поддакивать ему. Но у меня своя работа, а у Бенкса - своя. Что же касается вас обоих, то это дело не по вашим зубам.
   - Я приму решение, не затрагивающее ни вас, ни дипломатов, - заявил Холлис, выходя вместе с Лизой.
   - Знаю, что примете, Сэм, - дружелюбно сказал Айлеви. - О, в субботу, в шесть тридцать, в зале для приемов состоится званый вечер. Будет посол. Вечера для персон нон грата намного веселее обычных проводов. Будьте готовы к розыгрышам. Подготовьте всякие шуточки насчет того, почему вас отзывают.
   - Не позволяй этой стране и этой работе вынуть из тебя душу, Сэз, посоветовала Лиза.
   Он на мгновение задумался, прежде чем ответить.
   - Если я способен выйти в холодную ночь, чтобы помочь преследуемой женщине, значит, со мной все в порядке.
   - Надеюсь, что так.
   - Я тоже.
   Айлеви попрощался с ними за руку и запер дверь.
   Когда Лиза и Холлис остались наедине, она спросила:
   - А что случилось в Вашингтоне?
   - Приятели Сэза устроили нападение на дочку советского дипломата в Вашингтоне. На девчонку-подростка. Оставили ее валяться со сломанной челюстью в кампусе американского университета.
   Лиза остановилась.
   - Но Сэз, конечно, не знал...
   - Я тоже так думаю, - сказал Холлис, хотя был уверен, что Айлеви прекрасно обо всем знал. - В конторе Сэза есть люди, которые на неофициальном и личном уровне улаживают дела с Советами. Их называют бригадой "Око за око". Сломанная рука в Москве или Будапеште гарантирует перелом части тела в Вашингтоне или Лондоне. Эта философия гарантированного возмездия. Вообще-то, уже несколько лет обе стороны избегали подобных ситуаций. И то, что Буров пошел на мокрое дело, говорит о том, до какой степени КГБ обеспокоен. Это сигнал мне и Сэзу, что дела могут вскоре выйти из-под контроля.
   - А они ведь не очень хитры, не так ли?
   - Да. Они слишком резко отреагировали и сами вызвали интерес к этому делу.
   Сэм проводил Лизу до ее офиса.
   - Мы успеем сделать что-нибудь до понедельника? - спросила она.
   - Не стоит чересчур много болтать за пределами безопасных комнат, напомнил Холлис.
   Она кивнула.
   - А это правда, что мы подслушиваем самих себя?
   - Возможно. Я устал шептаться с людьми на ушко и вообще ничего уже не понимаю.
   - У тебя погано на душе оттого, что ты уезжаешь, да?
   - Мне не нравятся обстоятельства, при которых я уезжаю, а тебе?
   - Мне очень грустно. Но я рада, что это случилось с нами обоими. Мы сможем быть там вместе, Сэм. - Она улыбнулась. - Генерал.
   - Они будут играть честно. При условии, что и мы тоже. - Холлис посмотрел на часы. - Мне пора...
   - Мне тоже. - Она посмотрела ему в глаза и прошептала: - По-моему, я в тебя влюбилась.
   - А теперь, пожалуйста, немножко погромче - для микрофона.
   - Мы поужинаем с тобой сегодня вечером? - спросила она. - Место выбираешь ты, а я готовлю.
   - У меня только пиво и горчица. Но если ты дашь список покупок, я закажу.
   - Нет. Я сама зайду в магазин, куплю все, что нужно, - сказала Лиза. Приготовлю русскую еду. А за тобой водка.
   - Тебе не стоит уходить одной с территории посольства, - напомнил Холлис.
   - Магазин не присылает покупки на дом.
   - Будь осторожна.
   - Есть, сэр! - она повернулась и вошла к себе в офис.
   Глава 20
   В шесть часов вечера в кабинете Холлиса зазвонил телефон.
   - Холлис слушает.
   - Это Айлеви. Если вы свободны, может, выпьем по коктейлю?
   - Нет, я договорился об ужине через полчаса.
   - Придется вам перенести его на час.
   - Тогда зачем вы спрашиваете, свободен я или нет?
   - У нас общее дело, Сэм.
   - Я же отстранен отдел.
   - О, не верьте всему, что слышите. Вас освободили только от обязанностей военно-воздушного атташе. Вы что, действительно решили, что отстранены и от своей разведывательной работы?
   - Нет.
   - Итак, через десять минут у меня. Знаете, где я живу?
   - Найду как-нибудь. - Холлис повесил трубку и позвонил Лизе, но там не ответили. Он нажал кнопку интеркома и связался со своим помощником, капитаном О'Ши.
   - Эд, вы работаете сегодня вечером?
   - Да, сэр, до восьми часов.
   - Прекрасно, если мисс Родз... вы ее знаете?
   - Да, сэр.
   - Если она позвонит или заглянет... она сейчас отправилась в город за покупками... предупредите, что я буду... у себя примерно в половине восьмого.
   - Есть, сэр. А до этого времени я смогу вас найти?
   - Возможно.
   - Вы отправитесь в город?
   - Нет, капитан. Я буду здесь, в "крепости". А что?
   - Просто соблюдайте осторожность, полковник.
   - Чей это совет?
   После небольшой паузы О'Ши ответил:
   - Ничей. Ведь я - ваш помощник.
   Холлис повесил трубку, а через несколько секунд к нему вошел О'Ши с грифельной доской. На ней было написано мелом: "Генерал Брюер из дипкорпуса приказал мне сообщать о всех ваших действиях".
   Холлис написал на своей грифельной доске: "ДМК" - "Держите меня в курсе".
   О'Ши кивнул и произнес таким тоном, словно только что вошел:
   - Извините, полковник. Вашим отъездом, естественно, заинтересовались представители прессы: англичане, австрийцы, канадцы и кое-кто из Западной Европы. Они хотели узнать, почему вас объявили персоной нон грата. Разумеется, я их отослал в пресс-бюро. Однако все они хотят поговорить с вами не для протокола.
   - Кто-нибудь из них упоминал о Фишере?
   - Да, сэр. Они пытаются отыскать связь между смертью Фишера, вашей поездкой в Можайск и вашим отзывом из страны.
   - Дотошные люди.
   - Да, сэр.
   Холлис надел пальто.
   - Если мне позвонит полковник Буров, то переключите его звонок на квартиру мистера Айлеви.
   - Есть, сэр, - сказал О'Ши и вытер обе грифельные доски.
   - И держите оборону, Эд.
   Холлис вышел на улицу и поежился. Проходя мимо блока, где жила Лиза, он взглянул на ее окна. Они оставались темными.
   Он подошел к двери Айлеви и позвонил.
   Сэз провел его наверх в гостиную.
   Холлис был впервые в квартире Айлеви и удивился ее размерам и обстановке. Комнаты были заставлены русским антиквариатом. Сэм почувствовал себя как в музее: старинная мебель, картины, самаркандские ковры, фарфор, шкатулки.
   Сэз нажал выключатель на стене, и квартиру заполнила музыка, которая, как понял Холлис, должна была служить звуковым прикрытием их разговора.
   - Недурно для сотрудника по политическим вопросам среднего ранга, заметил Холлис. - Ваша квартира похожа на филиал Зимнего дворца.
   - За все платит моя контора. Из дипломатического бюджета на это не потрачено ни гроша, - ответил Айлеви. - Присядьте, Сэм. Вам скотч, верно?
   - Благодарю. - Холлис сел в шикарное, обитое бархатом кресло. - В Пентагоне в отличие от вашей конторы подобных привилегий нет ни у кого.
   Айлеви протянул ему стакан.
   - Так переходите к нам. Мы с радостью примем вас на службу.
   - Нет, спасибо. Я хочу снова начать летать. Это мое единственное желание после всей этой кутерьмы.
   - У нас тоже есть реактивная авиация. Но, по-моему, в авиации вы попусту потратите ваш талант.
   - Что же у меня за талант, Сэз?
   - Шпионаж. Это ваше призвание. Давайте выпьем за ваше благополучное возвращение домой.
   Они выпили.
   - Нет, я бы предпочел летать.
   - Авиация - для вас, возможно, любовь, однако шрамы на вашей спине вызывают у меня сомнение в целесообразности вашего возвращения в нее.
   - Я ушел от шестнадцати ракет, но ведь всем известно, что существует и семнадцатая! - улыбнулся Холлис.
   - Послушайте, Сэм, я не затем пригласил вас, чтобы завербовать. Однако мое предложение остается в силе. Обдумайте его.
   - Конечно.
   - Я приглашаю к себе очень немногих, - сказал Айлеви. - Лиза, разумеется, была одной из приглашенных. Все эти штучки, которые вы здесь видите, стоят миллионы. Тут даже есть яйцо работы Фаберже, царский столовый сервиз и еще кое-что. Все это приобретено в советских антикварных комиссионных магазинах. Один из них вы с Лизой, кажется, посетили недавно. Вы, наверное, считаете наш разговор не вполне приличным. Я имею в виду... одна и та же женщина и все с этим связанное. Вы сидите здесь и представляете, чем мы с Лизой, возможно, занимались на этом диване...
   Холлис промолчал.
   - И, обнаружив, что нравитесь ей, вы, видимо, решили, что не нравитесь мне, - продолжал Сэз.
   - Мы всегда ладили с вами.
   - Правильно. Я мог бы невзлюбить вас. Поскольку она по-прежнему волнует меня, и мне бы очень хотелось вернуть ее.
   - Она уезжает.
   - Верно. И все же мне хотелось бы уладить все недоразумения, связанные с этим.
   - Тогда прекратите нести чепуху.
   - Ну что ж... Недоразумение не улажено. Но нам вместе придется довести до конца кое-какие дела до вашего отъезда. Поэтому поговорим как профессионалы. Сейчас мы одни, Сэм, и можем не вставать друг перед другом в позу. Еще скотч?
   - Нет, благодарю.
   - Тогда идемте со мной. Я хочу вам кое-что показать.
   Айлеви открыл в коридоре дверь стенного шкафа, за которой оказалась маленькая комната без окон с мягкой обивкой на стенах. Он предложил Холлису сесть в кресло напротив видеоэкрана.
   - Это моя маленькая безопасная комнатка.
   Сэз нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и на экране появилась фотография мужчины лет тридцати в форме офицера ВВС.
   - Майор Джек Додсон, - начал Айлеви. - Пропал без вести во время боя одиннадцатого ноября 1970 года. Последним его видел пилот, катапультировавшийся из подбитого "Фантома" над Красной рекой между Ханоем и Хайфоном. По его мнению, Додсон остался жив. Тем не менее его имя никогда не появлялось в ханойских списках военнопленных. Полагаю, теперь нам известно, куда он запропастился.
   - Мой второй пилот, Эрни Симмз, исчез при схожих обстоятельствах.
   - Да, я знаю.
   Фотография Додсона сменилась изображением другого человека. Холлис узнал в нем Эрни Симмза.
   - Мне неизвестно, Сэм, здесь ли он, в России. Мы не можем заново переиграть войну, но иногда у нас появляется возможность внести коррективы в настоящее, чтобы исправить прошлое.
   Сэз выключил экран.
   - У меня есть еще кое-какие слайды. Но теперь ваша очередь рассказывать, Сэм.
   - Мое условие, Сэз, для вас, видимо, не будет неожиданным. Мы с Лизой должны получить назначение в одно место, если решим, что именно это нам нужно. Услуга за услугу.
   - Ну что ж... Полагаю, мне придется выполнить ваше требование.
   Холлис уставился взглядом в погасший экран и начал рассказ:
   - Мы поехали на север от Бородинского поля. Там нечто вроде возвышенности, покрытой соснами. - Он подробно рассказал историю их путешествия.
   Сэз внимательно выслушал его.
   - Это больше напоминает тюрьму, чем запретную зону?
   - Определенно. Местный ГУЛАГ.
   - И с пограничной охраной КГБ?
   - Да.
   - О'кей, когда вы вернулись к себе в офис, то начали копаться в своих досье, верно? И что же вы узнали, Сэм?
   - Я выяснил, что над этой зоной запрещено пролетать гражданским самолетам.
   - Да это правило распространяется на девяносто процентов территории страны.
   - Совершенно верно. Также я нашел старые разведданные о советских базах ВВС, подготовленные моей конторой пятнадцать лет назад. Этому объекту присвоили условное название "Северное Бородино". Поскольку там не оказалось аэродрома, разведка пришла к выводу, что это наземная школа, возможно, с курсом на выживание. Она занимает площадь примерно триста гектаров и, как сказано в досье, не имеет военного значения в тактическом и стратегическом смысле.
   - По нашим сведениям, этот объект советских ВВС возник примерно пятнадцать лет назад, что совпадает с вашими старыми разведданными. Вскоре он перешел от ВВС к КГБ. Обслуживающий персонал объекта пользуется всеми привилегиями, фактически не контактирует с местными жителями. Вертолеты летают оттуда прямо в Москву. К какому же выводу вы пришли, Сэм?
   - "Школа обаяния миссис Ивановой", - ответил Холлис.
   - А что это такое?
   - Об этом расскажете вы. И если у вас есть фотографии, а я полагаю, вы их сделали, давайте-ка их посмотрим.
   Айлеви снова нажал кнопку пульта дистанционного управления, и экран загорелся.
   - Это результаты аэрофотосъемки. Разведывательный спутник двигается с северо-востока на юго-запад на высоте примерно две тысячи футов. Очень приятный летний солнечный день. Перед вами начало соснового леса. А вот то, что вы увидели с земли, - концентрические круги из колючей проволоки, сторожевая вышка. А теперь посмотрите сюда. Эта поляна - взлетно-посадочная площадка для вертолетов. А сейчас мы видим часть деревянного дома. Больше ничего разглядеть не удастся. Но мы сделали спектральный и инфракрасный анализ этого соснового бора. Внизу оказалось очень много источников тепла: автомобили, люди, множество сооружений.
   - Там около трехсот американских военнопленных, - сказал Холлис.
   Айлеви вздрогнул.
   - Откуда вы это знаете?
   - Мне передала француженка. А ей - Фишер. Фишеру - Додсон.
   Айлеви кивнул.
   - Мы связывались с ней в Хельсинки, однако она ничего не рассказала. Вам еще что-нибудь известно?
   - Это вы уже знаете. Бывшая школа ВВС, теперь - школа КГБ.
   - Триста человек?.. - переспросил Айлеви, потирая подбородок. - Боже мой!
   Айлеви пристально посмотрел Холлису в глаза.
   - Теперь вы рассказали мне все, Сэм?
   - Я - да. А вы?
   - Ну, об остальном вы можете сами догадаться, Сэм, - ответил Айлеви. Разумеется, никаких перебежчиков там нет - это военнопленные из Вьетнама. Северные вьетнамцы передали их русским, вероятно, в обмен на ракеты "земля воздух".
   - Это тренировочная школа ВВС с потенциальными врагами в качестве инструкторов. Мы всегда подозревали это, - сказал Холлис. - Когда-то израильтяне передали нам египетских и сирийских летчиков, обученных в Советском Союзе. С помощью наркотиков и гипноза мы узнали от них много интересного о советской школе истребителей.
   - Но чем же занимаются летчики вьетнамской войны сейчас, Сэм? - спросил Айлеви. - Их использовали для обучения пилотов МИГов пятнадцать-шестнадцать лет назад. А какая польза от них теперь?
   - Я подумаю об этом.
   Зазвонил телефон, и Холлис предупредил:
   - Могут звонить мне.
   Он поднял трубку.
   - Холлис слушает.