Демилль Нельсон. Школа обаяния (Без права на пощаду)

   _______________
   * Кордит - бездымный порох.
   - О'кей, Миллз и О'Ши сейчас уже на борту, - сказал Холлис. - Теперь идите вы, Сэз. Я прикрою.
   Айлеви взглянул на часы.
   - Нет, идите вы. У вас есть еще несколько минут.
   Холлис шагнул к двери, но остановился и оглянулся на Айлеви.
   - Ну идите же, идите, - улыбнулся тот.
   Они услышали звук турбин вертолета.
   - Они собираются улетать, - сказал Сэм. - Пойдемте со мной.
   Айлеви сидел, привалившись спиной к стене, и молчал. Холлис подумал, что Сэз выглядит расслабленным, умиротворенным. Он никогда еще не видел его таким.
   - Значит, вы сбросили с вертолета не усыпляющий газ. Я прав?
   - Угадали, Сэм, - кивнул Айлеви.
   - Нервно-паралитический?
   - Совершенно верно. Это зарин.
   - Но почему? Зачем, Сэз?!
   - Вы прекрасно знаете, почему, черт побери.
   - Но... Боже, Боже, Сэз... почти триста американцев... женщины, дети...
   - Им нельзя возвращаться домой, Сэм. Они никогда не вернутся. У них нет дома. Их дом здесь, в этой школе. И вы знаете это.
   Холлис посмотрел в окно и увидел, что дымовая завеса начала рассеиваться. Он достал из кожаной сумки последнюю дымовую шашку и последнюю канистру со слезоточивым газом. Проколов обе, он швырнул их за дверь. В ответ раздалось несколько беспорядочных выстрелов, но они становились все реже и глуше. Сэм повернулся к Айлеви и сказал:
   - Значит, Госдепартамент и Белый дом все-таки настояли на своем. Это место никогда не существовало. И вы с этим согласились, не так ли?
   Айлеви посмотрел на часы.
   - Идите, Сэм. Я не прошу вас умирать здесь.
   - А вы собираетесь умереть здесь?
   - Сейчас, совсем скоро, я убью тысячу человек.
   - Это была моя идея. Я имею в виду отравляющий газ. Это принесет большую пользу Америке.
   - Каким же образом?
   - Мы пошли на компромисс. В обмен на то, что ЦРУ и Пентагон обязались не срывать переговоры в верхах, нам разрешили оставить себе из почти трех тысяч выпускников "школы обаяния", которых ми в конце концов отловим, столько, сколько нам надо. Остальные будут ликвидированы без суда и следствия. Это стало возможным благодаря сведениям, полученным от вас и генерала Сурикова. Таким образом, мы выходим из этой тупиковой ситуации. Мы откроем нашу собственную "школу обаяния" в Америке. Улавливаете?
   - Боюсь, что да.
   - Только не стройте из себя чертового бойскаута. Мы откроем первоклассную школу для нашей агентуры, а Буров с Додсоном станут своего рода деканами в ней.
   - Это ваша идея?
   - Разумеется, - ответил Айлеви и добавил: - Однако скажу вам еще кое-что. Ни вас, ни Лизу не предполагалось оставлять в живых. Ваши люди из военной разведки, в том числе и ваш босс, генерал Вандермюллен, согласились с этим, хотя и неохотно.
   - Тогда почему?..
   - О, я не настолько бесчеловечен, Сэм. Подумайте, разве мог я и в самом деле оставить ее умирать здесь?
   - Ни один из ваших поступков уже не сможет удивить меня, Сэз.
   - Благодарю. Однако именно этого я бы делать не смог. А что касается вас... ну, вы мне нравитесь, и я даю вам шанс выбраться отсюда.
   - А что с Суриковым и его внучкой, Сэз? Значит, вы солгали мне?
   - Боюсь, что да. Они на некоторое время останутся в Москве. Так нужно, иначе КГБ узнает о том, что Суриков заложил выпускников "школы обаяния". А нам нельзя допустить этого, пока ФБР не захватит всех их. Вы прекрасно понимаете это.
   - Вы ублюдок.
   - Я патриот.
   Стрельба снаружи возобновилась настолько прицельно, что Холлису пришлось упасть на пол. Теперь радиорубку поливали из тяжелого пулемета.
   - Ложитесь! - крикнул он Айлеви.
   Несколько очередей вдребезги разнесли рацию. Печка с изразцами треснула, и в комнату повалил дым. Пол был усеян пеплом. От стен летели во все стороны щепки. Сэм перекатился поближе к двери. Айлеви, казалось, было все равно. Он даже не шелохнулся. Немного помолчав, Сэз заговорил снова:
   - Мои люди тайно вывезут Келлумов. Они будут инструкторами в нашей американской "школе обаяния". Когда мы им предложили это, они с радостью согласились.
   - Какая мерзость, - процедил Холлис, вставляя в автомат следующий магазин. - Все эти люди здесь надеялись на спасение, а вместо этого умрут...
   - Совершенно верно. И умрут совершенно безболезненно. Зарин очень эффективный газ.
   - Предполагалось, что мы с Лизой погибнем. А садист Буров будет жить и Келлумы тоже. Суриков с внучкой, рисковавшие жизнью ради нас, застряли здесь, а Додсон, смерти которого вы все так желали, из живого покойника в этой стране превратится в живого покойника в Америке, в новой "школе обаяния"...
   - Примерно так. Идея взять Додсона была ваша, Сэм. Мне же был нужен генерал Остин. Как бы там ни было, Чарлз Бенкс весьма доволен. Ваши люди тоже в некотором роде удовлетворены, поскольку слава пропавших без вести пилотов останется незапятнанной. Было бы очень сложно оправдать всех этих предателей...
   - Они не...
   - Нет, предатели! Не говоря уже о том, что ЦРУ получило все, что хотело.
   - А вы? Вы-то получили то, что хотели, Сэз?
   - Наверное. Может быть, я просто получил то, что выпало мне на долю.
   - Вы что, Сэз, не понимаете, насколько все это чудовищно?
   - Конечно, понимаю. А вот вы понимаете, насколько это блестяще? Это классический поворот огромного шпионского наступления на нас против них. Мы купили для раскормленного, разлагающегося Запада еще несколько десятилетий, чтобы он мог без помех разрабатывать новые фасоны джинсов, играть в демократию, вести разговоры о мире и взаимопонимании, писать книги по диетическому питанию...
   Холлис прыгнул от двери прямо на Айлеви и двинул его ногой. Он навалился на Сэза всем своим весом и прижал к полу.
   - Да вы понимаете, что вы наделали? Неужели все в этом Вашингтоне совершенно рехнулись?
   - Да все они перепуганные засранцы, вот они кто! - заорал Айлеви. Спуститесь же с облаков, генерал Холлис! Это борьба за существование. - Он отпихнул Холлиса и сел.
   - Значит, вы все сошли с ума, черт побери! - крикнул Сэм. - Мы не сможем выжить, если станем такими, как они! Ведь такие люди, как Суриков и его внучка... Мы для них луч света во тьме... вы что, не понимаете этого, Сэз? Мы с вами прожили в этой стране два года. Боже, Сэз, неужели это вас ничему не научило?
   Айлеви выхватил пистолет и направил его Холлису в лицо.
   - Мне не нужны ваши идиотские лекции! Я отлично знаю, что сделал, черт побери! По крайней мере, признайте, что это было вынужденной мерой. Или немедленно заткнитесь!
   - Ладно... я все понимаю. - Сэм подумал о Джейн и Тиме Лэндисах, о их сынишке. Он вспомнил свежие страдания генерала Остина, скромную храбрость Льюиса Пула и трагедию всех американцев, с которыми ему довелось познакомиться здесь, а также их русских жен и детей. Политзаключенные, курсанты, пограничники, семья Бурова - все они стали жертвами этого безумия.
   - Черт возьми! - выругался он.
   Айлеви отшвырнул пистолет и схватил с пола АК-47. Он встал у окна и стрелял до тех пор, пока автомат не перегрелся.
   Холлис подошел к другому окну и выбили остатки стекла вместе с рамой.
   - Куда вы? - спросил Айлеви.
   - Домой.
   - Ну нет, - заревел Сэз и навел на Холлиса автомат. - Вам слишком много известно.
   - Поэтому я и собираюсь домой. Идемте со мной, Сэз.
   Айлеви выпустил очередь в стену над головой Холлиса.
   - Стоять!
   - Нет. Я пойду своим путем. Не вашим.
   - Вы мой должник, Сэм. За спасение жизни Лизы. Прикройте меня.
   - Я ничего вам не должен.
   - Что?
   - Вы прикроете меня. О'кей?
   - Конечно. Я всегда это делаю.
   - Спасибо, Сэз, - кивнул Холлис.
   - Вам тоже. Я пойду сразу за вами, Сэм. До встречи на борту.
   Холлис вывалился из окна и лег на землю. Автоматные очереди беспрерывно били по радиорубке. Вокруг раздавались крики и кашель задыхающихся от газа людей. Сэм вскочил на ноги и побежал к вертолету.
   Справа и слева свистели пули, но он не обращал на них внимания, сосредоточившись только на поле впереди себя.
   За спиной послышались шаги. Оглянувшись, он увидел бегущего за ним Айлеви. Вдруг Сэз, словно споткнувшись, упал, исчезнув в высоком кустарнике. И тогда все вокруг превратилось для Холлиса в волны хайфонской бухты, а человек, пытающийся подняться, был не Сэзом Айлеви, а Эрни Симмзом.
   - Сэм! Сэм! - звал голос. Сейчас Холлис и вправду не мог сказать, чей это голос, Айлеви или Симмза. Он повернулся и побежал обратно.
   Айлеви полз сквозь пожелтевшую жухлую траву. Он вцепился в ногу Холлиса, заставив упасть его рядом.
   - Сэм...
   Холлис расстегнул на Айлеви шинель и увидел, что на его белоснежной рубашке расплывается темное пятно.
   - Ох, черт, Сэз...
   Айлеви перевернулся на спину, и Холлис зажал его рану ладонью.
   - Лежи и не двигайся, Сэз. И не дыши глубоко, - говорил Холлис. Но кровавые пузыри уже выступали на губах Айлеви. - Успокойся. Все в порядке, приговаривал Сэм.
   Глаза Айлеви затуманились, а дыхание стало неровным, но все же он сумел отчетливо произнести:
   - Уходи... уходи... они ждут тебя... не заставляй их ждать...
   - Нет, только не сейчас. Будь что будет, приятель. - Он схватил Айлеви за подмышки и начал поднимать, но почувствовал, как его тело свело судорогой, и оно тут же обмякло. Холлис посмотрел в открытые безжизненные глаза Сэза и осторожно опустил его на влажную русскую землю. - Думаю, теперь я могу оставить тебя, - прошептал он.
   Вдруг Холлис услышал над головой звук пропеллера. Он посмотрел на часы: 3.48. Они ждали его, но не слишком долго. Конечно, О'Ши, Бреннан и Миллз не позволили бы Лизе покинуть вертолет. Но учитывая ее характер, она могла остаться там, в поле. Сэм поднялся и побежал туда, где еще минуту назад стоял Ми-28.
   За спиной он услышал шум и оглянулся на радиорубку. Она полыхала огнем. В оранжевых отблесках пламени Холлис увидел бегущих за ним пограничников. С каждым шагом он все больше убеждал себя, что Лиза не осталась ждать его. И Сэм был бы несказанно рад этому. Ему было просто очень больно от того, что уже никогда не увидит ее. Холлис остановился на том месте, где только что стоял вертолет. Он поднял глаза вверх, но ночное небо было пусто. Один из прожекторов поймал Холлиса лучом света. Сэм увидел силуэты людей, цепочкой окружавших его со всех сторон.
   - Ты окружен. Сдавайся! - донеслось до него.
   Холлис припал на колено и выпустил очередь вокруг себя. Пограничники попадали на землю, но не стали открывать ответный огонь, чтобы не попасть друг в друга. Сэм наблюдал, как они короткими перебежками, пригнувшись приближались к нему. Яркий луч прожектора слепил Сэму глаза. Он выпустил очередь в прожектор и стрелял до тех пор, пока тот не потух.
   - Сдавайся! Бросай оружие! - снова услышал Холлис.
   Патроны в магазине кончились, и он замер в ожидании с пистолетом в руке. Теперь пограничники находились метрах в пятидесяти от него. Сэм разрядил в них всю обойму и приготовился умереть.
   - Я не сдамся вам, сволочи! Подойдите и возьмите меня!
   Но никто ему не ответил. Сэм услышал, как кого-то рвет, потом раздался стон, и он все понял. Нервно-паралитический газ, идущий с севера, уже настиг первую группу его преследователей, но пока не добрался до него. Лучи прожекторов со сторожевых вышек тоже больше не двигались.
   Он оглянулся назад. С подветренной стороны к нему по-прежнему приближались пограничники. Теперь Сэму стало совершенно безразлично, кто доберется до него первым: преследователи или газ. Он не испытывал страха перед смертью. Ведь если бы не те считанные минуты в хайфонской бухте, то последние пятнадцать лет своей жизни Холлис мог бы провести здесь. Судьба просто одолжила ему еще несколько лет, которые теперь придется оплатить сполна. Он всегда знал, что это рано или поздно случится.
   Его могила на Арлингтонском кладбище уже была занята, и не имело никакого значения, что там покоился не его прах, а какого-то несчастного русского. Его жизнь уже стала чем-то лишним, точно так же, как и лишними стали жизни находящихся здесь пилотов. С самого начала Сэм знал, что, играя в игру Айлеви, приближал именно этот конец, и он подумал, что совершенно справедливо для него оказаться сейчас здесь, вместе с этими людьми, которые никогда не вернутся домой.
   И еще он знал, что мог бы выскочить из радиорубки двумя минутами раньше. Но задержался там вполне сознательно, углубившись в постижение человеческого безумия.
   Холлис простил Айлеви, поскольку тот добровольно пошел на смерть за свои убеждения. Но такие, как Чарлз Бенкс, и те, кто разыгрывает подобные партии в Вашингтоне и Москве, - это совсем другое дело. Неплохо бы им оказаться здесь, в этом лагере, чтобы вернуться к реальности.
   Холлис закрыл глаза и мысленно вызвал образ Лизы, такой, какой он впервые увидел ее в рабочем кабинете на дежурстве в ночь исчезновения Фишера. Именно той ночью какая-то ниточка протянулась между ними, и он сразу понял, чем это кончится. Поэтому Сэм и попытался тогда отдалить ее от себя. Если он и сожалел о чем-то, то только о том, что лишь теперь понял, что должен был любить ее сильнее.
   Ветер усилился, и Холлис глубоко вздохнул. Сосны и влажная земля пахли все еще приятно, чем-то своим, по крайней мере их еще не поразили ядовитые миазмы. Он почувствовал слабую тошноту и странное раздражение на коже. Кто-то резко вскрикнул вдалеке и застонал. Сэм удивился, что газ настигает русских с подветренной стороны.
   Он посмотрел в небо. Огромная черная тень опускалась прямо на него. Затем Сэм увидел крылья и понял, что это вовсе не галлюцинация, а вертолет, расчищающий воздушное пространство над его головой, создавая тем самым крошечный оазис жизни в смертельной зоне. Холлис тряхнул головой.
   - Нет! Убирайтесь! - Это был второй вариант хайфонской бухты. Ладно, он заслужил один подарок судьбы, однако не заслужил этот второй. - Убирайтесь!
   Вертолет немного накренился на бок, и Сэм увидел ее. Лиза стояла на коленях у открытой дверцы. Она была в десяти футах над ним, ее рука тянулась к нему. Рядом с ней - Бреннан, а в иллюминаторе он увидел Миллза. О'Ши управлял вертолетом с таким мастерством, что превзошел самого себя.
   Холлис замотал головой и отмахивался от них руками.
   - Сэм! Я прошу тебя! - Она еще дальше высунулась из двери, а Бреннан, придерживая ее сзади, скинул вниз веревку с петлей на конце.
   Вертолет завис, и Холлис понял, что машина сейчас борется с собственной силой тяжести. Он знал, что О'Ши будет висеть над ним до тех пор, пока либо вертолет не упадет, либо все они не отравятся газом. Холлис продел петлю веревки у себя под мышками и тут же почувствовал, как его тело оторвалось от земли и взлетело в воздух. Потом он уже ничего не чувствовал.
   Глава 42
   Холлис открыл глаза в темноте. Далекие огоньки приблизились и обрели знакомые очертания приборной доски. Было почти шесть часов утра. Сэм повернулся и взглянул на О'Ши.
   - Куда вы направляетесь, черт возьми?
   - Привет! Нормально себя чувствуете? - улыбнулся он.
   - Превосходно. Отвечайте, капитан, - сказал Сэм.
   Лиза наклонилась к нему сзади и поцеловала в щеку.
   - Привет, Сэм.
   - Привет тебе. Привет всем, кто там, позади. Так куда же мы летим, черт возьми? Посольство всего в двадцати минутах...
   - Нам нельзя в посольство, генерал, - проговорил Берт Миллз. - Капитан О'Ши, Билл и я официально находимся в Хельсинки. Вы с Лизой - официально мертвы. Додсон погиб уже лет двадцать назад, а главная наша трудность - это Буров.
   - Я понимаю, - кивнул Холлис. - Мы летим к заливу.
   - Да, сэр, - сказал О'Ши. - К Финскому заливу. На встречу с кораблем. Поздравляю с повышением по службе.
   Сэм хмыкнул.
   - Благодарю вас.
   - Как вы себя чувствуете? - спросил Миллз. Холлис пошевелил ногами и руками. Он почувствовал запах рвоты, исходящий от спортивного костюма. Правая сторона его лица онемела, и, коснувшись пальцами щеки, Сэм нащупал марлевый тампон на том месте, куда его укусил Буров.
   - Я в полном порядке, - заключил он, повернулся на сиденье и испытующе посмотрел на Миллза. - Вы применили пралидоксим?
   Миллз кивнул, подтверждая, что они оба имели в виду антидот нервно-паралитического, а не усыпляющего газа.
   - У меня были конвульсии?
   - Совсем немного. Но раз вы себя чувствуете нормально, значит, все в порядке. Значит, лекарство действует.
   - Не думала, что усыпляющий газ может вызвать у тебя такую рвоту, сказала Лиза.
   Все промолчали.
   - Додсон выкарабкается. - Миллз решил прервать неловкую паузу. - Ему нужно лишь несколько раз плотно пообедать. Буров же... ему придется подправить физиономию. Надеюсь, что мозги у него остались в порядке.
   - У него и раньше с мозгами было не все в порядке, - заметил Сэм и почувствовал, как Лиза крепко сжала его руку. - Как я рад видеть тебя. - Он поцеловал ее в ладонь.
   - Мы ждали тебя, но... - начала она.
   - Вообще-то предполагалось, что вы не будете ждать и тем более возвращаться, рискуя всем.
   - Мы голосовали, и я проиграл, - сказал Миллз. - Туг ничего личного не было, генерал. Я действовал по плану. Правда, по плану вы с Сэзом тоже не должны были дожидаться меня. Но огромное вам спасибо.
   Холлис снова взглянул на приборную доску.
   - Далеко мы от залива? - спросил он.
   - Я думаю, что осталось около ста пятидесяти километров. У меня есть навигационная карта, но я не могу разглядеть никаких наземных ориентиров. Мы направляемся в сторону Ленинграда. Когда увидим огни города, изменим курс.
   Холлис посмотрел на индикатор скорости и высоты. Они летели со скоростью 150 км в час на высоте 1600 метров. Сэм проверил все показатели и убедился, что вертолет действовал исправно. Единственной проблемой было горючее: похоже, его не хватит.
   О'Ши заметил его беспокойство и сказал:
   - Наверное, последние сто ярдов нам придется преодолевать вплавь.
   - Вы сожгли часть горючего, возвращаясь за мной, - заметил Холлис.
   О'Ши промолчал. Холлис повернулся к Миллзу.
   - Если я вас правильно понял, то вы, Бреннан, и мой бывший помощник находитесь сейчас в Хельсинки, и, видимо, вы больше не возвратитесь в Москву.
   - Верно.
   - А Буров с Додсоном навсегда исчезнут в американской "школе обаяния", - добавил Сэм.
   Миллз задумчиво кивнул.
   - А нас с Лизой ожидает торжественная встреча в Нью-Йорке.
   Миллз некоторое время помолчал, затем спросил:
   - Ну... разве Сэз ничего не рассказал вам?
   - Да. Мне известно, что не предполагалось, что мы с Лизой окажемся в этом вертолете. Но раз мы здесь...
   - Ну... полагаю, мы сможем заявить, что при катастрофе вашего вертолета было допущено ошибочное опознание. Думаю, что можно разработать версию вашего воскрешения из мертвых.
   - Благодарю вас. Что вы отлично разработали, так это - версию нашей гибели.
   Миллз смущенно улыбнулся. Лиза переводила взгляд с одного на другого.
   - Как всегда, я что-то не совсем вас понимаю.
   Холлис посмотрел ей в глаза.
   - Это был не усыпляющий газ, - сказал он. - Это был нервно-паралитический газ. Яд.
   - Что?
   - Переговоров об обмене пленными не будет. Все, кто остался там, погибли. И Сэз вместе с ними.
   - Нет!
   - Да. Предполагалось, что мы с тобой погибнем тоже.
   - Но почему?.. - Она посмотрела на Миллза. - Сэз... мертв? Нет, он не может быть мертвым. Берт сказал, что его захватят, а потом обменяют на Бурова. Да, Берт?
   - Это очень трудно объяснить, Лиза. - Миллз взял ее за руку.
   - Нет, Берт, вовсе не трудно, - возразил Холлис. - Все очень просто. Госдепартамент, Белый дом, Пентагон и ЦРУ заключили сделку. "Школа обаяния миссис Ивановой" закрылась навсегда, и скоро откроется "Школа обаяния миссис Джонсон".
   - Не думаю, что вам стоит говорить еще что-нибудь, генерал, - произнес Миллз. - Полагаю, Сэз не хотел, чтобы она это знала.
   Холлис, не обращая на него никакого внимания, продолжал:
   - Было две на вид неразрешимых проблемы: первая - каким образом разоблачить русских в Америке, и вторая - как поступить с пленными американцами, которых тайно держали в России. И вот некий человек, генерал Суриков, помог решить первую проблему, что позволило Сэзу разобраться и со второй. - И Холлис пересказал Лизе все, что ему поведал Айлеви. Когда Сэм закончил, она на удивление твердым голосом спросила:
   - И все это была идея Сэза?
   - Да. Но к его чести должен сказать, что перед смертью его мучили угрызения совести. И он не смог убедить себя в том, что тебе необходимо погибнуть. В самом конце он испытывал ко мне двойственное чувство. Я говорю все это тебе, потому что ты имеешь право знать все. Тебе ведь всегда этого хотелось, Лиза.
   - Не думаю, что это сразу изменит мое отношение к нему. Я даже представить себе не могу всех этих людей мертвыми... этих мужчин, их жен, детей... Джейн, похищенных американок... - Она в ужасе затрясла головой. - Я не могу поверить, что он лгал насчет усыпляющего газа и обмена пленными. Она посмотрела на Холлиса. - Ты знал, что это ложь, не так ли?
   - Это казалось слишком правильным, слишком хорошим, и совсем не соответствовало тому, что случилось в действительности.
   Холлис повернулся к Миллзу.
   - Я полагаю, что моя жизнь и жизнь Лизы по-прежнему в опасности.
   Миллз, казалось, чувствовал себя неловко.
   - Во всяком случае, я вам не опасен. Мы что-нибудь придумаем.
   - Например? Пожизненное заключение в новой "школе обаяния"?
   - Я думаю, единственным требованием Сэза к вам обоим было ваше обещание никому не рассказывать об увиденном.
   "Так возникает легенда", - подумал Сэм.
   Лиза закрыла лицо руками. По ее щекам текли слезы.
   Холлис повернулся к О'Ши:
   - Вы сделали все возможное, чтобы сжечь максимальное количество топлива. Уменьшите скорость.
   - Не могу.
   - Почему?
   - Наше рандеву с кораблем должно состояться до рассвета. Корабль не должны обнаружить. В этих водах могут находиться советские военные и торговые суда.
   - Понятно.
   - Восход солнца в семь двадцать две. И даже на этой скорости мы рискуем опоздать.
   Небо сверху затянуло облаками. Внизу не было видно ни единого огонька.
   Холлис взялся за штурвал со своей стороны.
   - Отдохните немного. Расслабьтесь, - сказал он капитану.
   О'Ши потянулся и с облегчением вытянул ноги.
   - Не хотите пересесть на правое сиденье? - спросил он.
   - Нет, мне не хотелось бы никуда переходить, даже в лучший мир.
   Холлис знал, что управление вертолетом выматывает одного пилота за час. О'Ши был буквально приклеен к штурвалу почти два часа.
   - Давайте поднимемся, - сказал Холлис. Он перевел вверх ручку на медленный подъем, прибавил мощности и установил нужный циклический шаг. Похоже, он неплохо слушается. Однако мне не хотелось бы выполнять на нем какой-нибудь сложный маневр, например, садиться на корабль во время качки и при сильном ветре.
   На высоте трех тысяч метров Холлис прекратил подъем, и скорость снова упала до 150 километров.
   - Вот так-то лучше, - заключил Сэм.
   - Может быть, мне следовало раньше подняться? - спросил О'Ши.
   - Возможно. Но раньше встречный ветер мог оказаться сильнее.
   - Трудно определить это, когда нельзя позвонить и справиться о сводке погоды.
   - Совершенно верно. - Холлис уже прекрасно освоился с управлением и приборами. Он сопоставил скорость, высоту, нагрузку, горючее, время в полете, предположительное расстояние до места посадки, но все же не мог сказать с уверенностью, увидят ли они Финский залив до рассвета. А может быть, они вообще не увидят ни Финского залива, ни рассвета.
   Мысли О'Ши, похоже, работали в том же направлении.
   - Если мы хотя бы увидим какой-нибудь наземный ориентир, то можно будет определить, сколько нам еще лететь. Но меня беспокоит горючее.
   - Послушайте, а не стоит ли нам сбросить часть груза? - спросил Миллз.
   - Уверен, вы уже сделали это.
   - Да, - сказал О'Ши. - Одежду, багаж, питьевую воду, кое-какие железяки, всего фунтов на сто.
   - Я имел в виду кое-что иное, - произнес Миллз.
   - Кто у вас на уме, Берт? - спросил Холлис.
   - Ну... Додсон или Буров...
   - Они нужны вам. Не хотите, чтобы выпрыгнул я?
   - Нет. Я не хочу, чтобы вертолет вел капитан О'Ши. Он действует мне на нервы, - улыбнулся Миллз и добавил: - Послушайте, если нужно, мы можем избавиться от Бурова.
   Холлис и О'Ши промолчали.
   - Ладно, забудем. Я не играю в игру "спасайся кто может". Здесь решаете вы, вот и решайте, - сказал Миллз.
   Холлису, в общем-то, нравился Миллз, когда он был самим собой. Но вот когда Миллз старался стать Айлеви, результат получался один: показной цинизм, без изящества и уверенности в себе, присущих его боссу.
   - Ради Бога, умоляю, я не желаю больше слышать об убийствах, проговорила Лиза.
   Холлис решил сменить тему.
   - Самолетов не видно? - спросил он капитана О'Ши.
   - Нет, сэр.
   - И как вы собирались избежать советских радиолокаторов?
   - Ну, парни из ВВС, с которыми мы консультировались, полагали, что когда в Москве сделают какие-либо выводы, мы будем уже вне их досягаемости. Нас нельзя засечь визуально, с выключенными опознавательными огнями. Правда, предполагалось, что я полечу достаточно низко, чтобы избежать авиационных радиолокаторов, смешавшись с наземными радиопомехами, и не сразу возьму курс на залив. Но мне и тогда казалось, что запаса горючего не хватит дотянуть до залива.
   - Вам правильно казалось, - заметил Холлис. - Даже если нас пока не разыскивают, все равно мы покажемся на чьем-нибудь экране, стоит войти в воздушное пространство Ленинграда.
   - Поэтому нам придется лететь низко, ниже радара, - сказал капитан. Мы рискуем лишь тем, что в это время нас просто увидят над населенным пунктом, поскольку мы полетим буквально над крышами домов. Надо сесть до того, как они выйдут на перехват.
   - Я думаю, что вы не учли советский морской радар, контролирующий пространство над заливом. Если будет организован специальный поиск, то нас наверняка обнаружат. Пока же они, видимо, не связали пропажу вертолета Аэрофлота Ми-28 с событиями под Бородином.