Дубинянская Яна. Сны принцессы Лилиан

   - Куда уж гуманнее, - пробормотал Селестен Брюни.
   Феликс громко сглотнул. Натянутая струна. Джерри незаметно взял его за руку, слегка пожал. Не нервничай, просто слушай. Может, еще удастся что-нибудь сделать. И вообще, все это было больше ста лет тому назад...
   - Эксперимент не планировался как долгосрочный, - жестко отчеканил Караджани. - Через месяц-другой все они возвратились бы по домам. И с восторгом вспоминали бы эти месяцы, проведенные в их обожаемой Великой Сталле. Семьям Лейла сообщила. Во всяком случае, собиралась, когда я... когда меня включили в состав Первой Дальней.
   Он помолчал.
   - А потом здесь что-то произошло. Хотел бы я знать - что именно...
   - И для этого вы разбудили... того парня?
   - Разумеется. Вернее, я взял его на пробу: понятно, что за столько лет анатомические изменения в организме могли переродиться в патологию, и пробуждение было чревато непредсказуемыми последствиями...
   Начальник экспедиции криво усмехнулся.
   - А чего вы хотели? - раздраженно бросил неоантропсихофизиолог. Чтобы я сразу рисковал жизнью кого-то из наших ученых?
   - Каких еще ученых?
   Караджани вздохнул. Присев на корточки возле Лили, он начал сматывать разбросанные вокруг нее провода. Заговорил, не поднимая головы:
   - Вот вы считаете меня исчадием ада, биолог Брюни. Бесчеловечным экспериментатором над людьми, ведь правда? Вы и ваш братец, вся эта шатия так называемых "настоящих ученых" всегда вставляла палки в колеса подлинным новаторам, таким, как моя сестра. Лейла плакала по ночам из-за вас, запрещавших ей сделать хоть шаг в сторону от вашей "официальной науки"! Слава Богу, началась Эпоха Великих Свершений, и мы смогли открыть свой институт. Мы набрали людей, способных ради науки - истинной науки! - пойти на риск, даже на самопожертвование. В эксперименте, о котором я говорю, приняли участие более сотни наших сотрудников. Добровольно уснули здесь, среди этих ребят, сдвинутых на глупой книжке, чтобы стабилизировать общее биополе, сглаживая противоречия в их представлениях о мире СНА. Видите ли, все эти ролевики поголовно хотят быть рыцарями и принцессами, и никто холопами, все хотят побеждать и никто - проигрывать... Представляю, что творится в их Великой Сталле сейчас, когда наши ребятки повырастали вместе со своими амбициями, когда сменилось несколько поколений...
   Лили вздрогнула, подняла голову, шевельнула губами. Хотела что-то сказать - и не сказала. Надо увести ее отсюда, вдруг понял Джерри. Надо было увести ее с самого начала, пока она не слышала... Чтобы никогда не узнала насквозь искусственную и жутковатую, как анатомический муляж, историю прекрасной страны, куда она случайно попала и где встретила своего сказочного принца...
   Теперь поздно. Хотя, может быть, и к лучшему.
   Этот Габриэл Караджани, кажется, хотел задавать ей какие-то вопросы. Нет. Может быть, когда-нибудь... но сейчас точно - нет. Он, Джерри, не позволит.
   - Наши "стабилизаторы" изначально сохраняли некоторую связь с внешним миром, - продолжал Караджани. - Они могли бы хоть что-то... Но риск слишком велик.
   - Настолько, чтобы вас остановить? - съязвил Брюни. - Да неужели?
   Неоантропсихофизиолог медленно поднялся. Лицо - будто ноздреватая молочная пенка, белое с примесью желтизны. Нервные, жующие губы. Руки, теребящие моток разноцветных проводов...
   И внезапно он сорвался:
   - Вам легко говорить! Вы все на тот момент еще блаженно верили в иную цивилизацию и записывали в блокнотики типы корневой системы! А я - я уже увидел, понял, что мы... что нас... что это Земля. Но я не мог, не имел права ввергать вас в панику - я должен был точно ЗНАТЬ!!! Я, в отличие от вас...
   - Не ори.
   В глазах Селестена Брюни были отвращение и презрение, даже брезгливость. Все это проступило внезапно, словно нервный срыв Караджани подцепил за край невидимую маску на лице начальника экспедиции. Он заговорил негромко, словно через силу выплевывая слова:
   - Неприятно, я думаю. Узнать, что оба твоих грандиозных эксперимента полетели коту под хвост. Кое-что изменилось в мире за эти сто лет. Подопытные кролики - вот они: и те, и другие, - а толку?..
   Габриэл Караджани умолк с открытым ртом. Недоуменно обвел взглядом всех присутствующих. И только потом пробормотал:
   - Подождите... не понял.
   * * *
   - Лили...
   Она молчала.
   Порыв ветра прошелестел в древесной листве. Небо в просветах стало низким и свинцовым, где-то вдали уже погромыхивало. Будет гроза. Давно пора - после двух недель иссушающего зноя...
   Надо было пойти с Лили в ту беседку, в которой ночевали мы с Фрэнком, запоздало подумал Джерри. А теперь, чтобы туда попасть, надо снова проходить мимо пруда, где, наверное, до сих пор выясняют отношения Селестен Брюни и Габриэл Караджани, два человека из чужой эпохи с чужими конфликтами и проблемами. Он не стал слушать, чем у них кончится. Феликс - тот остался; что ж, это, наверное, касается и его. Совершенно неясно, какого черта завис там Фрэнк... но что с него возьмешь? А Лили позволила увести себя тихо и безропотно, и Джерри поначалу обрадовался, приняв это за признак доверия, дружбы, союза...
   А ей просто было все равно.
   Они медленно шли по когдашней главной парковой аллее, и трава доставала Лили до колен, а ему - до середины икр. То самое место, вдруг понял Джерри, где... А вот и он, тот спящий, - белое пятно за стеной зелени. "Твой красавчик, - нелепо и отчаянно кричал тогда Фрэнк. - Твой пр-р-рынц!"... Давно.
   Лили повернула голову, проследив за его взглядом. Впервые после пробуждения она хоть как-то отреагировала на действия Джерри, и он зачем-то улыбнулся - жалко, заискивающе:
   - Помнишь?
   - Да, - она равнодушно кивнула. - Знаешь, это ведь он меня убил. То есть, конечно, не он сам, а какой-нибудь правнук по мужской линии... долго объяснять.
   Джерри передернуло.
   Это же сон, Боже мой, ну как ты не понимаешь, всего лишь сон... пусть СОН - но ты же слышала, что он говорил, этот Караджани! Пущенный на самотек эксперимент, одичавшая ролевая игра, сто с лишним лет крутившаяся в коллективном биополе чужих сознаний. Все это не имеет никакого отношения к тебе - живой, настоящей! То, что с тобой там случилось... забудь, как забывают сны! И даже СНЫ...
   Он, конечно, не сумел выдавить из себя ни слова. Молча развернулся на девяносто градусов и, обхватив запястье Лили, повлек ее за собой - в непролазную чащу. Ничего, зато как можно дальше от этого, с горбатым профилем и толстым корнем, вылезающим из сапога. Если тот мерзавец когда-нибудь проснется, он, Джерри, убьет его своими руками, независимо от того, - он не очень-то разобрался в словах Лили, - кто там чей прадед.
   По ассоциации он вспомнил о Феликсе и совсем не удивился, когда тот шагнул им навстречу из сплошной лиственной стены.
   - Я вас искал. Я... мне надо поговорить с... - он растерянно смотрел на Лили.
   Они ведь так и не успели познакомиться, спохватился Джерри - и представил их друг другу полными именами, чуть ли не со светской церемонностью, смешной в этих девственных зарослях. Над головами громыхнул раскат грома; предгрозовая жара сконденсировалась в бисерные капельки на верхней губе Лили. Феликс, нагнувшись, пожал тонкую руку девушки; почему-то он стал обращаться к ней на "вы".
   - Я хочу, чтобы вы на нее посмотрели, - говорил он, раздвигая на ходу кустарник. - Просто... вы могли встречаться с ней, Лилиан. Для меня это важно. Что с ней - теперь. Там. Во СНЕ...
   Лили не отвечала. Механически переставляла ноги, следуя за Феликсом. Джерри придерживал перед ней ветки, отпущенные юным прадедом, - а один раз не успел, и колючая можжевеловая лапа хлестнула ее по голове, цепляя и обрывая волосы. Лили не заметила. Молча шла дальше, как заведенная, как неживая...
   - Вот.
   Джерри уже видел эту спящую девушку - ночью. Сейчас тоже потемнело, как в сумерках, и ее пористая кожа казалась серо-голубоватой, а спутанные волосы совсем не блестели. Ветхий бархат платья собрался глубокими складками, вытертый добела на сплющенных обручах кринолина.
   Лили бросила на нее короткий взгляд - и отвернулась.
   - Это Ланни, - еле слышно выговорил Феликс. - Вы... пожалуйста, Лилиан...
   - Не называй меня Лилиан!!!
   Грозовой грохот подхватил ее отчаянный крик.
   Джерри вздрогнул; неподдельный испуг на полсекунды опередил цинично-радостное чувство: ожила, пришла в себя, стряхнула сонную апатию! А еще через мгновение он понял, что ошибся. Лили снова стала отрешенной, невыразительной, никакой - словно смазанный рисунок пером...
   Мертвой.
   Феликс тоже не мог этого не видеть. Но и не дождаться ответа на свой вопрос - никак не мог... Джерри понимал. И переспросил сам:
   - Ты встречалась с ней там... в Великой Сталле?
   Кратко, без всяких эмоций:
   - Да.
   Он видел, как Феликс подался вперед: расширенные зрачки, дрожащие губы. Но ни слова. Боится ее?.. многие люди боятся мертвецов... Джерри вздохнул. Что ж, надо снова прийти на помощь.
   Но Лили заговорила сама. Ровно, негромко:
   - Ты должен понять одну вещь, Феликс. В Великой Сталле время шло точно так же, как и... в остальном мире. Люди умирали и рождались. Вот только... рождались те же самые люди. Те, которые спят. Откуда бы взялись другие, если все это происходило не на самом деле, а в каком-то коллективном биополе? Одинаковые отцы и сыновья, матери и дочери... но разве можно быть СОВСЕМ одинаковыми?.. Та женщина... Знаешь, я думаю, что твоя Ланни была все-таки лучше нее. В общем, если хочешь, я тебе, конечно, о ней расскажу, - она тихонько перевела дыхание. - Потом. Я тебя очень прошу потом...
   Он сумрачно кивнул. Медленно опустился на корточки, убрал сухую веточку, запутавшуюся в длинных рыжих волосах. В небе снова загремело, и первые капли дождя упали темными мушками на выгоревший бордовый бархат...
   Давным-давно одна девушка сшила в ателье винно-вишневое платье, в котором чувствовала себя принцессой. Вовсе не Ланни - надменная героиня любимой книги, она рассмеялась в лицо своему верному и скучному поклоннику. И поспешила туда, где в свежевозведенном древнем городе десятки тысяч таких, как она, готовились окунуться в настоящую, яркую жизнь, полную романтики и приключений... И, должно быть, немножко жалела о том, что это только игра.
   Феликс склонился над спящей, не замечая дождя.
   Джерри коснулся плеча Лили:
   - Пойдем.
   * * *
   - Он же ее любит, - сказала она тихо, словно оправдываясь.
   Они вдвоем прислонились к стволу дерева, густую крону которого пока не удалось пробить ливневым струям. Спиной Джерри чуствовал шершавый ствол, а локтем и предплечьем... Лили стояла совсем близко, и усиливающийся дождь позволял, даже побуждал придвинуться еще ближе к ней. Заслонить, согреть, обнять за плечи...
   Она не отстранилась.
   - Эта Ланни - все, что у него осталось, - продолжала ровно, без выражения. - Если прямо сейчас сообщить ему, что она... с Эжаном... Мне уже неважно. А он ее любит.
   Ливень ритмично хлестал по листьям, словно вбивая за ее словами непререкаемые точки. На расстоянии вытянутой руки трава уже блестела, мокрая, темно-зеленая. Ловкая капля, просочившись сквозь лиственный свод, нырнула за воротник.
   Джерри прикусил губу. Вот и еще один... то есть одна... враг среди спящих. Плевать на их непостижимую преемственность поколений. Если они когда-нибудь проснутся... Никто не смеет обижать ее. Никто.
   Он крепче сжал Лили в объятиях. Маленькая, теплая, хрупкая, как раненая птица.
   Не может быть, чтобы она навсегда осталась такой. Она забудет, оживет, начнет улыбаться. Станет прежней... да нет, не обманывай сам себя. Прежней Лили уже никогда не станет.
   Странной, нездешней - "три метра над землей", - той, что видела по ночам СНЫ, мечтала о чудесной стране и любила сказочного принца. Никогда, и ты это твердо знаешь; ей не о чем больше мечтать. Теперь Лили придется жить здесь и сейчас. Думаешь, она сумеет? По-твоему, ей удастся ЗДЕСЬ быть счастливой?!..
   - Любит, - запоздалым эхом откликнулся он. - Лили...
   Капли дождя на лице. Жаркая сухость во рту. Надо. Именно сейчас. Не для себя - ради нее.
   - ... любит тебя. Тоже. Один парень. Здесь.
   Она не шевельнулась, не напряглась на его груди. Коротко, безразлично:
   - Ты?
   Джерри сглотнул ком колючей ваты. И вылетело само собой:
   - Фрэнк.
   И тогда Лили засмеялась. Сначала тихонько, а потом все громче, и было уже не понять, хохот это или рыдания. Она рывком разомкнула кольцо его рук и бросилась вперед, в полупрозрачную стену ливня. Обернулась: несчастное, мокрое лицо... разумеется, мокрое; как же иначе?
   Смеха больше не было. И слез, наверное, тоже.
   Тишина и шум ливня.
   - Как ты не понимаешь, - беззвучно, еле различимо в шелесте дождя. Меня убили. А это... - ее тонкая рука непроизвольно вскинулась к шее, - это очень больно. И это - всё.
   - Нет...
   Он беспомощно умолк. Все равно не найти нужных слов... Как все глупо. И безнадежно.
   Дерево окончательно сдалось ливню. В ямке у выступающего корня набралась овальная лужица, и в ней один за другим вспучивались и лопались пузыри. Затяжной. Нужно все-таки идти в беседку; Феликс, наверное, уже там. И Фрэнк. Джерри шагнул под дождь - под более густой дождь - и взял за руку Лили. Она покорно пошла за ним, раздвигающим хлесткий кустарник.
   Они моментально вымокли до нитки. Волосы Лили облепили ей пол-лица, закрыли глаз - а она словно и не замечала, и Джерри сам отвел в сторону мокрые пряди. Выбрались на "аллею": идти стало гораздо легче, хотя с неба лилось с удвоенной силой. Костюм Лили из голубого стал темно-синим; придется уговорить ее раздеться и завернуться в одеяло. И пусть Фрэнк только попробует не отойти на десять шагов от беседки!..
   Он вырос перед ними, когда до поляны осталась последняя полоса кустарника.
   - Стойте, вы! Стойте, кому сказал!!! Туда нельзя.
   Белесые кудри Фрэнка стояли торчком, делая его похожим на мокрого ежика. Джерри невольно усмехнулся. Нет, это ж надо! - даже теперь пытается командовать... Дурак.
   - Это еще почему?
   - Потому что он будет стрелять. Из твоего, кстати, ружья. Он же явно тронулся!
   - Кто?
   Фрэнк снисходительно усмехнулся. Как же, он, разумеется, обо всем осведомлен, - что дает ему право задирать подбородок выше лба. Другое дело, что на Лили это не производит ровным счетом никакого впечатления... Но меньше с тем. Что-то же, наверное, и в самом деле случилось... Морщась, он задал вопрос - на радость самонадеянному боксеру.
   - Вы тогда ушли, - с готовностью принялся излагать тот. - И твой братан тоже, почти сразу за вами. А эти двое, с "Атланта", еще битый час грузились. Я так понял, на корабле была шестерка, и они всё никак не могли этого мужика вычислить. Тот старикан, который у них главный, говорил, типа, "никого нельзя исключать из списка"... Я с него протащился, честное слово!
   - Только факты, - сквозь зубы попросил Джерри.
   - Какие, к черту, факты, - Фрэнк присвистнул. - Я им сразу сказал, кто.
   - Ты?!..
   Казалось, он лоснился от самодовольства. Хотя на самом деле это, конечно, дождь.
   - А как же! Он ведь тогда двинул в город, я сразу засек. Ихний лагерь - в другую сторону. Но это я сейчас прикинул, а то ж я думал, что мужик с Кордона!.. Вот прикол: на Кордоне его как раз и подстрелили. Шел типа стучать своему начальству - а тут такой облом...
   Джерри недоуменно смотрел на него. На круглой физиономии Фрэнка расплывалась идиотская улыбочка.
   - Ну, тот, - он словно объяснял несмышленому ребенку, - помнишь... А, черт, ты ж его тогда и не видел... Толстый.
   * * *
   - Механик Кертис, - раздельно проговорил в трубку передатчика Александр Нортон, - выходите. Вы ведете себя бессмысленно. В вашем положении...
   - Дайте сюда, командир, - попросил врач Коста Димич. У него на поясе висел точно такой же передатчик, но медик, видимо, забыл об этом. - Брэд! Ты же кровью истечешь, дурила. А ты мне должен пять сотен в покер, помнишь?
   - Мерзавец, - процедил сквозь зубы связист Олег Ланский. - Лучше бы ему и вправду не выходить...
   Они все были здесь - те, чьи имена Джерри знал наизусть. Герои Первой Дальней... Двенадцать человек, которые действительно были готовы пожертвовать жизнью ради будущего человечества. Разве это может полностью нивелировать, свести на нет лишь то, что рядом с ними, среди них, на борту экспериментального научно-исследовательского корабля "Атлант-1" обретался и тринадцатый?..
   - А ведь прикидывался полным идиотом, - пробормотал врач. - Я даже слегка удивлялся поначалу. Казалось бы, в экспедиции такого ранга и технарю положены мозги.
   ... Системный механик Брэд Кертис.
   Дино Деффель не уделил ему и двух абзацев в своем романе. А в научных трудах, посвященных Первой Дальней, это имя фигурировало только в списках экипажа. Джерри, в сущности, ничего не знал о механике Кертисе. Занявшем глухую оборону в беседке, еле различимой за стеной дождя. Раненом, отчаявшемся и уже готовом на все.
   Члены экспедиции рассеялись небольшими группами по кустам, цепочкой окружив поляну. Джерри машинально пересчитывал их, невидимых для Брэда Кертиса, но так или иначе выдававших себя, если смотреть с той точки, где находились они с Лили и Фрэнком. Нортон, Димич и Ланский вообще рядом, в двух шагах, - уже трое... Десять, одиннадцать, две... Нет, не двенадцать. Нет Феликса Ли. Наверное, ему забыли сообщить, хотя он где-то совсем близко...
   - Механик Кертис, - снова заговорил командир Нортон. - Я гарантирую вам: самосуда не будет. Выходите!
   Молчание.
   - Может быть, он уже потерял сознание, - пробормотал Коста Димич. Спохватившись, он наконец снял с пояса свой передатчик. - Брэд, ты меня слышишь? Если ты сейчас не отвечаешь, я иду к тебе. Делать перевязку, черт возьми!
   Он развернулся в профиль, и Джерри поразился сгустку ненависти на его лице. С таким лицом делают не перевязку, а контрольный выстрел. И его, Косту Димича, можно понять. Можно понять их всех... Александр Нортон сильно рискует, давая обещания насчет самосуда. Да и какая имеется альтернатива? Кто и за что будет судить его - в современном мире?.. Они все это сознают.
   - Ну? Считаю до трех, Брэд, - врач снова повернулся к ним спиной. Раз...
   - Стой на месте!!!
   Дикий хриплый рев - словно удар грома посреди ливня. Уже не человеческий голос, к тому же искаженный динамиком. Джерри судорожно слизнул каплю дождя, упавшую в уголок губ.
   - Первому, кто сунется... я... башку...
   Говоривший закашлялся, и надрывные помехи сотрясли небо новым раскатом.
   Коста Димич выругался, забыв убрать трубку ото рта.
   - Черт, - Александр Нортон обернулся через плечо. - Ребята, сколько там у вас было патронов?
   Джерри не сразу вник в суть вопроса, и Фрэнк больно толкнул его под ложечку: кончай тормозить! Вскинул руку к переносице, чтобы поправить очки - спрятанные в карман полчаса назад, какой от них прок под сплошным дождем... Сглотнул и наконец ответил:
   - Да нет, какие там патроны... Только тот заряд, что в ружье.
   - Уже лучше, - криво усмехнулся Нортон.
   - Надо заставить его выстрелить, - вмешался Олег Ланский. - Чтобы кто-то из нас... ложный маневр...
   Не глядя на него, командир Первой Дальней выговорил негромко и жестко:
   - Не смейте, связист Ланский.
   На какое-то время повисла пауза - мирный шелест дождя, оставившего позади вспышку грозы. Джерри смотрел на Лили. Маленькая и прямая, похожая на оплывающую свечку - наверное, из-за струек воды, сочащихся с кончиков волос. Отрешенная и далекая. Он попытался поверить, что каких-то полчаса назад обнимал ее... ничего не вышло. Сейчас было страшно коснуться ее даже пальцем.
   И сейчас дико, неуместно, никак нельзя думать об этом.
   Вдруг над поляной снова загрохотало:
   - Кертис, ты меня слышишь? Я хочу, чтобы все слышали нас с тобой. Отрегулируй как следует динамик.
   Сухой и требовательный, чуть раздраженный голос. Начальник экспедиции.
   Ответа не было. Невидимый - Джерри мог лишь угадывать его местоположение - Селестен Брюни выждал ровно пять секунд и заговорил снова:
   - Мне плевать, выйдешь ты оттуда когда-нибудь или нет, Кертис. Мне вообще на тебя плевать. Но, согласись, мы все имеем право знать - зачем?! Весь этот балаган под названием Первая Дальняя.
   - Не балаган. Прыжок во времени... первый в мире.
   Джерри настолько не ожидал, что механик Кертис ответит, что вздрогнул и поскользнулся на мокрой траве. Удерживая равновесие, зацепил рукой Фрэнка, прошипевшего что-то гневное и непристойное. Пусть его. Слушай!
   - Очень хорошо, - трескучий смешок Брюни. - Но я, например, почему-то был не в курсе. И все остальные - тоже. Мы летели в другую Галактику. Мы якобы общались со своими близкими!.. Мы...
   - Вы общались!!!..
   Голос Брэда Кертиса звучал теперь отчетливо, без помех, передавая малейшую интонацию; таки послушался командира, отрегулировал аппаратуру. И Джерри был готов поклясться, что сейчас - четверть секунды назад - в крике механика надрывно прозвенели слезы.
   Слезы?!
   Он помолчал и продолжил:
   - Они общались, - теперь плаксивый тон не оставлял места сомнениям. Они, видите ли, общались! - а на меня в той программе даже файла никак не могли завести... нашли каких-то придурков, на пиво вместе ходили... один раз. Отсутствие социальных связей... шеф говорил... А вам плевать!!! Само собой, на меня всем плевать. Всем и всегда...
   Александр Нортон и Коста Димич переглянулись.
   - Он из сиротского приюта, - сказал командир. - В досье...
   Медик желчно скривился, махнул рукой:
   - Я сейчас расплачусь.
   - Помните, на сеансе? - беззвучно проговорил Олег. - Как он болтал тогда с детьми Косты... а ведь знал.
   - Кто это - шеф?! - продолжал допрос начальник экспедиции. - Какая организация курировала проект? По чьему заказу? На какие средства? Зачем понадобилось маскировать его под пространственную экспедицию? Каков был по плану конечный пункт - я имею в виду, чем нас должны были встречать?.. не полигоном же со спящими...
   Невидимый Брэд Кертис громко всхлипнул:
   - Встречать как героев... ведь впервые в ми... - он снова захлебнулся кашлем.
   Ланский смахнул дождь с усов и пожал плечами. Вздохнул:
   - Мы от него ничего не добьемся.
   - Вижу, - сумрачно кивнул Нортон. - Самая настоящая шестерка. Ему ничего не говорили. Проинструктировали по минимуму - и запихнули в экипаж. Всё.
   - Но почему именно его? - Коста Димич страшно, невесело хохотнул. - Не могли найти агента поумнее?..
   - Наверное, подбирали по другому принципу. Вы же сами слышали: "отсутствие социальных связей"...
   Это значит - он никому не был нужен, размышлял Джерри. Ни семьи, ни любви, ни друзей, ни просто тех, кто походя интересуется твоим здоровьем. В самом деле: только человек, который живет вот так, совсем один, без колебаний согласится навсегда уйти из своего времени, из своего мира...
   Когда Лили бежала из Порт-Селина в СОН, в Великую Сталлу, она была готова оставить позади многое из того, что было для нее ценно... однако она знала, куда идет! А эти двенадцать человек, экипаж "Атланта", - разве они согласились бы безвозвратно оторвать от себя, принести в жертву свое НАСТОЯЩЕЕ - ради неизвестности, сдобренной сомнительными лозунгами о прогрессе, служении человечеству и всемирной славе?
   Конечно, гуманнее было бы действовать в открытую, набрать весь состав экспедиции из числа абсолютно одиноких людей, не привязанных к своему миру. Но ЭВС, как мы давно выяснили, не отличалась гуманностью. Да и много ли таких живет... жило тогда на Земле? И много ли было среди них... Впрочем, вряд ли когда-нибудь станет известно, какими соображениями руководствовались организаторы Первой Дальней...
   Я узнаю, - пообещал себе Джерри. Должны же были сохраниться какие-то записи в архивах или базах данных. Может, письменные свидетельства очевидцев... Кропотливая работа для серьезного ученого. И ведь она как нельзя полнее укладывается в ту самую тему - "Эпоха Великих Свершений и современность".
   Узнаю.
   * * *
   - Что случилось?
   Вопрос был похож на залп из хлопушки с конфетти. До смешного неуместный, до невероятного запоздалый и нелепый. Сам Феликс этого, конечно, не понимал, глядя на Джерри с настоящими удивлением и тревогой в глазах.
   Члены экспедиции - даже те трое, что стояли совсем близко, - не заметили его. Александр Нортон, отойдя в сторонку, негромко совещался через передатчик с Селестеном Брюни; общим достоянием этот разговор командиры не делали. И Коста Димич, и Олег Ланский, конечно, прислушивались изо всех сил.
   - Поймали вашу шестерку, - с готовностью принялся объяснять Фрэнк. Ну, того, который был в курсе и собирался про все настучать. То есть, еще не поймали, он в беседке окопался, раненый, с ружьем... Это я его вычислил! Не веришь?.. вон очкарик, твой братан, тоже не верил...
   - Подожди, - было бы странно, если б Феликс уловил хоть что-то. - Кого вычислил?
   - Это Брэд Кертис, - сказал Джерри. - Ваш системный механик. Он знал, что "Атлант" никуда не летит, а совершает прыжок во времени. Но больше он, кажется, не знал ничего.
   - Брэд?!..
   Изумление в его взгляде переросло в беспомощное, детское отчаяние. Феликс огляделся по сторонам, неловко поворачиваясь всем корпусом, задел плечом Лили, машинально извинился. Потом разглядел за ветвями кустарника и уже негустым дождем беседку - и вперился туда, слегка подавшись вперед.
   - Брэд... - пробормотал чуть слышно, словно перед кем-то извиняясь. Но не может же быть, что... ведь он бы... Брэд!!!
   ... Джерри пропустил этот момент. Позже он так и не смог пояснить ни другим, ни себе самому, как это случилось. Не сумел ухватиться за тоненькую соломинку хоть какого-то объяснения, чтобы оправдаться - перед собой.