Страница:
— Отступаем! Уходим в город! Все к лестницам! — во весь голос воскликнул Аксис.
И вовремя. Черви взобрались на стену и выплюнули из пастей по скопищу скрелингов.
Едва Аксис спустился вниз, следуя за солдатами, как искореженные городские ворота распахнулись со страшным треском, и скрелинги-храбрецы в сопровождении целой армии духов ворвались в город.
Внезапно до Азур со стороны Древа Жизни долетел глухой крик. Азур остановилась, оглянулась по сторонам. Повелитель Звезд! Чародея терзало какое-то страшное существо, покрытое белой клочковатой шерстью, из-под которой проступали желтые кости с ледяными суставами. Девушка зажала в руке стрелу и помчалась на выручку. Подбежав к страшному существу, Азур размахнулась и попыталась попасть стрелой монстру в глаз, но, не дотянувшись, ударила его в шею.
Но и этого оказалось достаточно. Скрелинг-страшила взвыл, выпустил Повелителя Звезд и бросился прочь от дерева, продолжая кричать пронзительно и надрывно. За ним бросились два других скрелинга-храбреца, напуганных не только воплями своего старшего брата, но и смятенным шепотом отступавших с поляны духов.
Азур склонилась над Повелителем Звезд. На чародея было жалко смотреть. Его лицо, грудь и руки покрывали глубокие кровавые борозды, а крылья обвисли и казались изломанными. Но он был жив и в сознании.
Азур в отчаянии огляделась по сторонам. Кто поможет? И тут к Древу Жизни подбежал Раум. Вместе с Азур он помог чародею сесть и опереться о дерево.
Повелитель Звезд поднял глаза на девушку и тихо спросил:
— Как зовут тебя?
— Азур, — ответила девушка. Чародей перевел взгляд на Раума.
— А как зовут Друга Леса? Напомни мне.
— Фарадей.
— Она должна нам помочь.
— Но скрелинги отступили, — подала голос Азур.
— Отступили, но ненадолго. Уверен, они вернутся, и большим числом. Нас спасет только Древо Жизни, но для этого его нужно пробудить ото сна. А сделать это может только Друг Леса. Раум, ты можешь призвать сюда Фарадей?
— Попытаюсь, — ответил шаман. Он воздел руки к небу и прошептал: — О Мать, Всемогущие Рогачи, помогите! Сделайте так, чтобы мой голос услышала Фарадей, — Раум выдержал паузу и воскликнул: — Фарадей, явись к Древу Жизни!
Фарадей и Ир, прижавшись друг к другу я леденея от ужаса, сидели на кровати в неприбранной спальне, наспех оставленной Борнхелдом.
В комнату временами заглядывал Тимозел, дежуривший в коридоре, который, заступив на свой пост, уверил перепуганных женщин, что им нечего опасаться, ибо он справится с любым количеством скрелингов, посмей только эти жалкие существа сунуться в коридор.
Несколько часов назад скрелинги внезапно напали на Горкен-форт, и завязавшийся на крепостной стене бой все еще продолжался. В окно доносился шум яростного сражения: воинственные крики, стоны и проклятия раненых.
Неожиданно Фарадей встрепенулась и вскрикнула.
— Что случилось? — спросил Тимозел, открыв дверь.
— Ничего страшного, — ответила Ир. — Фарадей вскрикнула от душевного напряжения. Тимозел удалился.
— Раум? — прошептала Фарадей, вскинув брови от удивления.
— Что ты бормочешь? — тревожно спросила Ир. Фарадей не ответила. Она застыла, как изваяние. Ее взгляд помутился, остекленел.
Фарадей торопливо шла по мягкой, шелковистой траве, окутанная изумрудно-зеленым светом.
— Это ты, Фарадей? — донесся до нее незнакомый голос, исполненный благозвучия и экспрессии.
— Да, — растерянно отозвалась она, стараясь разглядеть незнакомца в поглотившем ее тумане.
— Фарадей, нам нужна твоя помощь, — на этот раз голос оказался знакомым.
— Раум! — радостно воскликнула Фарадей.
Из тумана выступили два человека. Рядом с Раумом шагал высокий, стройный, мускулистый мужчина с длинными золотистыми волосами, обнаженный по пояс. На его груди красовался рисунок, изображающий восходящее солнце. Но не рисунок привлек внимание Фарадей, заставив вытаращить глаза. У незнакомца, помимо рук, были крылья!
— Это Повелитель Звезд, икариец, — представил своего спутника Раум. — Он хочет поговорить с тобой, Фарадей.
— Я слушаю, — прошептала она.
— Друг Леса, авары и икарийцы нуждаются в твоей помощи. Скажи, ты поможешь нам?
— Я постараюсь, — ответила Фарадей.
Повелитель Звезд взял ее за руку и повел за собой. Раум улыбнулся и пошел рядом. Вскоре все трое вошли в тоннель, освещавшийся серебристо-зеленым светом. Наверху стены смыкались в полуцилиндрический свод, который, тускло мерцая над головой, вдали, во мгле пропадал из вида вместе со стенами.
— Куда ведет этот ход? — спросила Фарадей с легкой тревогой в голосе.
— Скоро увидишь, — ответил Раум.
Тоннель вывел на большую поляну, в центре которой возвышалось гигантское дерево, вскинувшее, казалось, к самому небу свои огромные ветви с овальными темно-оливковыми вощеными листьями, перемежавшимися с ярко-красными, темно-синими, изумрудно-зелеными и оранжевыми цветками. Дерево было окружено каменными столбами, поверх которых плясали яркие языки пламени.
— Это Древо Жизни, — пояснил Повелитель Звезд. — Его ветви достигают небес, а корни уходят глубоко в землю. Оно существует испокон веку. Авары верят, что пока оно живо, их род не угаснет. Ты видишь, Фарадей, Древо Жизни цветет, но оно безмолвно, ибо пребывает во сне. Твоя задача — песней пробудить его ото сна. Если Древо Жизни проснется, то запоет и оно, и тогда песней своей преградит путь врагу. Аваринхейм окажется в безопасности. Ты споешь Древу Жизни?
— Хорошо, — ответила Фарадей.
— Тогда подойдем к нему. Не бойся. Огонь, что вокруг него, не коснется тебя.
Подойдя к Древу Жизни, Фарадей опять подивилась его размерам: обхватов в пятнадцать-двадцать! Неожиданно она увидела у ствола три неясные расплывчатые фигуры. И все же ей показалось, что это — двое мужчин и женщина. Один мужчина сидел, прислонившись к дереву, а другой, вместе с женщиной, стоял рядом, чуть наклонившись, словно проявляя участие к сидевшему на земле. Но никто из них даже не шевелился. Казалось, они застыли, как изваяния.
— Положи руки на дерево, — сказал Повелитель Звезд.
Фарадей повиновалась.
Повелитель Звезд прижал ее ладони к стволу, положив поверх свои руки и мягко сказал:
— А теперь пой.
И Фарадей запела, поначалу немного сбиваясь, а потом все уверенней и уверенней, ибо слова сами ложились ей на язык, а мелодия передавалась струнами сердца. Это была песня о страданиях и надежде, о печали и радости, о сомнениях и любви. Фарадей улыбнулась, ее глаза заблестели. Но вот ей стал подпевать Повелитель Звезд. Теперь зазвучал дуэт, придав песне новую выразительность.
Древо Жизни вздрогнуло, встрепенулось. Оно услышало песню, им созданную много тысячелетий тому назад в пору счастливой юности, а потом подаренную им Матери.
Тем временем, как и предполагал Повелитель Звезд, к поляне снова стянулись скрелинги. Они уже готовились к новому нападению, когда услышали пение. Духи принялись переглядываться. Может, их перестали бояться? Может, теперь им самим надо опасаться противника? Но с духами были скрелинги-храбрецы. Оскалив зубы и потрясая руками с выпущенными когтями, они двинулись на поляну, увлекая за собой духов.
Но тут Древо Жизни запело, подхватив почти забытую песню.
Духов как ветром сдуло. На поляне остались только скрелинги-храбрецы. Но вот дрогнули и они. Сделали назад один шаг, другой, третий, развернулись, опрометью бросились к лесу и исчезли между деревьями.
И тут песню подхватили оставшиеся в живых авары и икарийцы. Грянул хор, придав песнопению новое торжественное звучание.
Когда хор умолк, Повелитель Звезд улыбнулся и произнес:
— Благодарю тебя, Фарадей. Ты пробудила Древо Жизни от спячки. Теперь Аваринхейм в безопасности.
— Ты пел вместе со мной. Я бы одна не справилась.
— Нас вело вдохновение. Тебя вдохновляла Мать, а меня вдохновляли звезды, — сказал чародей.
Фарадей взяла его за руку.
— Ты — отец Аксиса. Он все время думает о тебе. Ты поможешь ему?
— Ты с ним знакома?
Фарадей потупилась, а затем подняла глаза и храбро сказала:
— Я люблю его, чародей. У тебя замечательный сын, — но тут пальцы Повелителя Звезд стали выскальзывать из ее руки, а его лицо расплываться, и Фарадей увидела перед собой вход в тоннель, освещавшийся серебристо-зеленым светом. — Повелитель Звезд, помоги своему сыну! — воскликнула Фарадей, устремляясь в тоннель.
— Повелитель Звезд, помоги своему сыну! — прошептала Фарадей, схватив за руку Ир.
— Да что с тобой? — недовольно спросила Ир. — Что ты бормочешь?
Фарадей не ответила. Она опять застыла, как изваяние, а глаза ее снова остекленели.
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
И вовремя. Черви взобрались на стену и выплюнули из пастей по скопищу скрелингов.
Едва Аксис спустился вниз, следуя за солдатами, как искореженные городские ворота распахнулись со страшным треском, и скрелинги-храбрецы в сопровождении целой армии духов ворвались в город.
Внезапно до Азур со стороны Древа Жизни долетел глухой крик. Азур остановилась, оглянулась по сторонам. Повелитель Звезд! Чародея терзало какое-то страшное существо, покрытое белой клочковатой шерстью, из-под которой проступали желтые кости с ледяными суставами. Девушка зажала в руке стрелу и помчалась на выручку. Подбежав к страшному существу, Азур размахнулась и попыталась попасть стрелой монстру в глаз, но, не дотянувшись, ударила его в шею.
Но и этого оказалось достаточно. Скрелинг-страшила взвыл, выпустил Повелителя Звезд и бросился прочь от дерева, продолжая кричать пронзительно и надрывно. За ним бросились два других скрелинга-храбреца, напуганных не только воплями своего старшего брата, но и смятенным шепотом отступавших с поляны духов.
Азур склонилась над Повелителем Звезд. На чародея было жалко смотреть. Его лицо, грудь и руки покрывали глубокие кровавые борозды, а крылья обвисли и казались изломанными. Но он был жив и в сознании.
Азур в отчаянии огляделась по сторонам. Кто поможет? И тут к Древу Жизни подбежал Раум. Вместе с Азур он помог чародею сесть и опереться о дерево.
Повелитель Звезд поднял глаза на девушку и тихо спросил:
— Как зовут тебя?
— Азур, — ответила девушка. Чародей перевел взгляд на Раума.
— А как зовут Друга Леса? Напомни мне.
— Фарадей.
— Она должна нам помочь.
— Но скрелинги отступили, — подала голос Азур.
— Отступили, но ненадолго. Уверен, они вернутся, и большим числом. Нас спасет только Древо Жизни, но для этого его нужно пробудить ото сна. А сделать это может только Друг Леса. Раум, ты можешь призвать сюда Фарадей?
— Попытаюсь, — ответил шаман. Он воздел руки к небу и прошептал: — О Мать, Всемогущие Рогачи, помогите! Сделайте так, чтобы мой голос услышала Фарадей, — Раум выдержал паузу и воскликнул: — Фарадей, явись к Древу Жизни!
Фарадей и Ир, прижавшись друг к другу я леденея от ужаса, сидели на кровати в неприбранной спальне, наспех оставленной Борнхелдом.
В комнату временами заглядывал Тимозел, дежуривший в коридоре, который, заступив на свой пост, уверил перепуганных женщин, что им нечего опасаться, ибо он справится с любым количеством скрелингов, посмей только эти жалкие существа сунуться в коридор.
Несколько часов назад скрелинги внезапно напали на Горкен-форт, и завязавшийся на крепостной стене бой все еще продолжался. В окно доносился шум яростного сражения: воинственные крики, стоны и проклятия раненых.
Неожиданно Фарадей встрепенулась и вскрикнула.
— Что случилось? — спросил Тимозел, открыв дверь.
— Ничего страшного, — ответила Ир. — Фарадей вскрикнула от душевного напряжения. Тимозел удалился.
— Раум? — прошептала Фарадей, вскинув брови от удивления.
— Что ты бормочешь? — тревожно спросила Ир. Фарадей не ответила. Она застыла, как изваяние. Ее взгляд помутился, остекленел.
Фарадей торопливо шла по мягкой, шелковистой траве, окутанная изумрудно-зеленым светом.
— Это ты, Фарадей? — донесся до нее незнакомый голос, исполненный благозвучия и экспрессии.
— Да, — растерянно отозвалась она, стараясь разглядеть незнакомца в поглотившем ее тумане.
— Фарадей, нам нужна твоя помощь, — на этот раз голос оказался знакомым.
— Раум! — радостно воскликнула Фарадей.
Из тумана выступили два человека. Рядом с Раумом шагал высокий, стройный, мускулистый мужчина с длинными золотистыми волосами, обнаженный по пояс. На его груди красовался рисунок, изображающий восходящее солнце. Но не рисунок привлек внимание Фарадей, заставив вытаращить глаза. У незнакомца, помимо рук, были крылья!
— Это Повелитель Звезд, икариец, — представил своего спутника Раум. — Он хочет поговорить с тобой, Фарадей.
— Я слушаю, — прошептала она.
— Друг Леса, авары и икарийцы нуждаются в твоей помощи. Скажи, ты поможешь нам?
— Я постараюсь, — ответила Фарадей.
Повелитель Звезд взял ее за руку и повел за собой. Раум улыбнулся и пошел рядом. Вскоре все трое вошли в тоннель, освещавшийся серебристо-зеленым светом. Наверху стены смыкались в полуцилиндрический свод, который, тускло мерцая над головой, вдали, во мгле пропадал из вида вместе со стенами.
— Куда ведет этот ход? — спросила Фарадей с легкой тревогой в голосе.
— Скоро увидишь, — ответил Раум.
Тоннель вывел на большую поляну, в центре которой возвышалось гигантское дерево, вскинувшее, казалось, к самому небу свои огромные ветви с овальными темно-оливковыми вощеными листьями, перемежавшимися с ярко-красными, темно-синими, изумрудно-зелеными и оранжевыми цветками. Дерево было окружено каменными столбами, поверх которых плясали яркие языки пламени.
— Это Древо Жизни, — пояснил Повелитель Звезд. — Его ветви достигают небес, а корни уходят глубоко в землю. Оно существует испокон веку. Авары верят, что пока оно живо, их род не угаснет. Ты видишь, Фарадей, Древо Жизни цветет, но оно безмолвно, ибо пребывает во сне. Твоя задача — песней пробудить его ото сна. Если Древо Жизни проснется, то запоет и оно, и тогда песней своей преградит путь врагу. Аваринхейм окажется в безопасности. Ты споешь Древу Жизни?
— Хорошо, — ответила Фарадей.
— Тогда подойдем к нему. Не бойся. Огонь, что вокруг него, не коснется тебя.
Подойдя к Древу Жизни, Фарадей опять подивилась его размерам: обхватов в пятнадцать-двадцать! Неожиданно она увидела у ствола три неясные расплывчатые фигуры. И все же ей показалось, что это — двое мужчин и женщина. Один мужчина сидел, прислонившись к дереву, а другой, вместе с женщиной, стоял рядом, чуть наклонившись, словно проявляя участие к сидевшему на земле. Но никто из них даже не шевелился. Казалось, они застыли, как изваяния.
— Положи руки на дерево, — сказал Повелитель Звезд.
Фарадей повиновалась.
Повелитель Звезд прижал ее ладони к стволу, положив поверх свои руки и мягко сказал:
— А теперь пой.
И Фарадей запела, поначалу немного сбиваясь, а потом все уверенней и уверенней, ибо слова сами ложились ей на язык, а мелодия передавалась струнами сердца. Это была песня о страданиях и надежде, о печали и радости, о сомнениях и любви. Фарадей улыбнулась, ее глаза заблестели. Но вот ей стал подпевать Повелитель Звезд. Теперь зазвучал дуэт, придав песне новую выразительность.
Древо Жизни вздрогнуло, встрепенулось. Оно услышало песню, им созданную много тысячелетий тому назад в пору счастливой юности, а потом подаренную им Матери.
Тем временем, как и предполагал Повелитель Звезд, к поляне снова стянулись скрелинги. Они уже готовились к новому нападению, когда услышали пение. Духи принялись переглядываться. Может, их перестали бояться? Может, теперь им самим надо опасаться противника? Но с духами были скрелинги-храбрецы. Оскалив зубы и потрясая руками с выпущенными когтями, они двинулись на поляну, увлекая за собой духов.
Но тут Древо Жизни запело, подхватив почти забытую песню.
Духов как ветром сдуло. На поляне остались только скрелинги-храбрецы. Но вот дрогнули и они. Сделали назад один шаг, другой, третий, развернулись, опрометью бросились к лесу и исчезли между деревьями.
И тут песню подхватили оставшиеся в живых авары и икарийцы. Грянул хор, придав песнопению новое торжественное звучание.
Когда хор умолк, Повелитель Звезд улыбнулся и произнес:
— Благодарю тебя, Фарадей. Ты пробудила Древо Жизни от спячки. Теперь Аваринхейм в безопасности.
— Ты пел вместе со мной. Я бы одна не справилась.
— Нас вело вдохновение. Тебя вдохновляла Мать, а меня вдохновляли звезды, — сказал чародей.
Фарадей взяла его за руку.
— Ты — отец Аксиса. Он все время думает о тебе. Ты поможешь ему?
— Ты с ним знакома?
Фарадей потупилась, а затем подняла глаза и храбро сказала:
— Я люблю его, чародей. У тебя замечательный сын, — но тут пальцы Повелителя Звезд стали выскальзывать из ее руки, а его лицо расплываться, и Фарадей увидела перед собой вход в тоннель, освещавшийся серебристо-зеленым светом. — Повелитель Звезд, помоги своему сыну! — воскликнула Фарадей, устремляясь в тоннель.
— Повелитель Звезд, помоги своему сыну! — прошептала Фарадей, схватив за руку Ир.
— Да что с тобой? — недовольно спросила Ир. — Что ты бормочешь?
Фарадей не ответила. Она опять застыла, как изваяние, а глаза ее снова остекленели.
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
На улицах Горкентауна
— На баррикаду! Все на ближайшую баррикаду! — воскликнул Аксис, спустившись с лестницы.
Началось сражение на улицах города, на которых заранее были возведены пять линий защитных сооружений. Солдаты и топороносцы яростно защищались, но сдержать наступление рассвирепевших, распалившихся духов, почувствовавших вкус крови, они не могли. Скрелинги атаковали не только по фронту, но и прыгали с крыш домов, внезапно вонзаясь когтями в спины солдат, не ожидавших нападения сверху. Баррикады, которые защитники города возводили в течение нескольких дней, выдерживали натиск противника не более получаса. К вечеру защитники города отступили за последнюю баррикаду, располагавшуюся перед воротами Горкен-форта.
За сражением в городе с крепостной стены форта наблюдали Роланд, Йорг и Магариз. Час назад защитники форта сбросили скрелингов со стены, после чего Магаризу пришла в голову мысль полить крепостную стену водой. Вода быстро замерзла, и ни духи, ни черви, как после этого ни пытались, скользкую поверхность преодолеть не смогли, а скрелингов, подымавшихся с восходящим потоком воздуха, встречала целая туча стрел.
— Тебе пришла в голову прекрасная мысль, — сказал Роланд, повернувшись к Магаризу, — скользкая поверхность духам не по зубам.
— Зато скрелингам по зубам наши люди, дерущиеся внизу с этими монстрами, — мрачно сказал Магариз.
— Но Борнхелд прав, открыть ворота — смерти подобно, — вступил в разговор Йорг. — Вместе с отступающими солдатами во двор форта хлынут и скрелинги.
Все трое тяжко вздохнули.
Тем временем бой внизу продолжался. Аксис, как всегда, был в гуще сражения.
— Скрелингов все больше и больше, — хмуро заметил он. — Никак они добираются до меня. Видно, кровь Боевого Топора им больше по вкусу. Что станет с Фарадей, если я погибну?
— Надеюсь, ты не погибнешь, Аксис, — ответил Велиар, тяжело дыша. — Но если ты не сможешь защитить Фарадей, о ней позаботится Борнхелд.
— Да он хуже скрелинга, — буркнул Аксис, пронзая глаз подвернувшемуся под руку духу.
И тут перед Аксисом внезапно вырос скрелинг-храбрец. Он сложил крылья, выставил вперед руки с выпущенными когтями и угрожающе зашипел:
— Твои трусливые, немощные солдаты гибнут один за другим. А сейчас погибнешь и ты.
Аксис поднял меч и нанес удар первым, но удар пришелся в плечо. Скрелинг-храбрец взвыл от боли, но второй удар Аксис нанести не успел. Скрелинг изловчился и, уклонившись от занесенного над его головой клинка, вцепился Аксису в горло. Аксис упал на спину и все же сумел невероятным усилием разжать руки скрелинга. Но это было все, что он сумел сделать, хотя и схватился снова за меч. Скрелинг-храбрец ударил Аксиса в грудь крючковатым клювом, а затем, изорвав в клочья тунику, он разодрал на Аксисе и кольчугу и с плотоядным урчанием вонзился клыками в обнаженную плоть.
Аксис испустил вздох, похожий на крик, его глаза затуманились, и он потерял сознание, умиротворенный последней мыслью: «Разделил участь своих солдат».
Так бы и вышло, если бы не подоспел Велиар. Лейтенант размахнулся и вонзил меч в спину скрелинга-храбреца, а затем, нанизав его на клинок, приподнял и, стряхнув, бросил на мостовую. Ударившись со страшным грохотом о булыжники, тело скрелинга рассыпалось на куски — мешанину изо льда и костей.
Расправившись с предводителем духов, Велиар задрал голову и, заметив на крепостной стене форта нескольких человек, оглушительно крикнул:
— Откройте ворота! Аксис тяжело ранен.
Услышав крик Велиара, Йорг повернулся к Магаризу и сказал:
— Надо открыть ворота. Ответственность беру на себя.
— Я только что отдал такой приказ, — ответил командир форта.
Тем временем Велиар поднял Аксиса на плечо и, найдя глазами ближайшего к нему командира когорты, подал команду:
— Арн, отступаем! Уводи солдат в форт!
Солдат не преследовали. Испуганные гибелью одного из своих предводителей и видя растерянность другого скрелинга-храбреца, скрелинги сбились в кучу, оглашая воздух тревожным шепотом.
Фарадей привиделось, что она идет по цветущему саду, освещенному мягкими солнечными лучами. Кругом ухоженные дорожки, посыпанные золотистым песком, ряды причудливых клумб с фантастическими цветами всех тонов и расцветок, раскидистые деревья с сочными привлекательными плодами. По саду летают птицы с ослепительно ярким оперением и странными изумрудно-зелеными глазами.
Но вот до нее доносится шум сражения. Фарадей исторгает крик, спешит к месту боя. Бой в самом разгаре. Солдаты дерутся с какими-то страшными существами. Кругом кровь. Невыносимо жарко. Фарадей окутывает гигантский огненный шар. Его сменяет облако перьев. Они лезут в рот. Фарадей задыхается. А где Аксис? Фарадей вздрагивает от ужаса. В его горло вцепился какой-то монстр. По груди Аксиса течет кровь. Она капает на землю, бежит струей. Фарадей и сама в крови. Она чувствует ее запах. Раздается сардонический смех человека в черном плаще. Пронзительно кричит какая-то женщина. Фарадей ищет глазами Аксиса. Боже! Он лежит растерзанный на земле.
— Аксис! — вскричала Фарадей и, вырвавшись из рук Ир, вскочила с кровати.
— Да что с тобой? — удивилась Ир. Фарадей не ответила. Накинув на плечи плащ, она стремительно выбежала из комнаты в коридор.
— Ты куда? — остановил ее Тимозел, схватив за руку.
— Отпусти меня! — гневно крикнула Фарадей и, вырвавшись, помчалась дальше по коридору. Тимозел и Ир побежали следом за ней.
Оказавшись во дворе форта, Фарадей с ужасом осознала, что видение было вещим. Направляясь к конюшне, двор пересекал Велиар с переброшенным через плечо человеком. Да это Аксис! Фарадей подобрала юбки и побежала к конюшне, под навесом которой какой-то расторопный солдат уже расстилал на земле поспешно скинутый плащ. Когда Фарадей, растолкав собравшуюся толпу, подбежала к навесу, Аксис уже лежал на плаще. Фарадей исторгла крик смертельного ужаса. Аксис был весь в крови, а его грудь — в рваных ранах. Из груди вырывалось хриплое, прерывистое дыхание.
— Фарадей, тебе здесь не место, — сказал Велиар.
— Я знаю, что делаю, — гневно ответила Фарадей и опустилась перед Аксисом на колени.
Рядом застыла Ир, потрясенная страшной мыслью: если Аксис умрет, победа будет за Разрушителем.
Тем временем Фарадей пришла в замешательство. Хотя она и воспротивилась Велиару, она не знала, чем помочь Аксису. И тогда она в отчаянии прошептала:
— О милосердная Мать, дай мне силы спасти его!
И стоило ей прошептать эти слова, как глаза ее вспыхнули изумрудно-зеленым светом, и когда этот свет разлился по телу Аксиса, его раны стали затягиваться и наконец полностью затянулись, оставив напоминанием о себе розовые отметины.
Фарадей склонилась над Аксисом, прижала ухо к его груди. Сердце билось, хотя и медленно, но в полную силу. И все-таки Аксис не приходил в себя. Вероятно, он находился в шоке, да и крови потерял предостаточно. Но вот его дыхание стало ровным, а щеки порозовели.
— Ты спасла Аксиса, Фарадей, — вполголоса сказал Велиар, единственный из толпы заметивший странный свет, исходивший из ее глаз, который тут же померк, как только раны Аксиса затянулись.
И тут раздался громовой голос:
— Что здесь происходит? Какой идиот распорядился открыть ворота? — этот голос принадлежал Борнхелду.
Толпа расступилась. Подойдя к конюшне, Борнхелд скривил губы и, глядя на Аксиса, презрительно произнес:
— Ну и храбрец! Из-за каких-то жалких царапин он сбежал с поля боя, да еще потерял сознание. Фарадей, тебе здесь нечего делать. Этого самонадеянного вояку приведет в чувство ведро холодной воды.
— Здесь есть и другие раненые, — ответила Фарадей. — Моя обязанность — позаботиться и о них.
Борнхелд мрачно кивнул, а затем сдвинул брови и гаркнул:
— Так какой же идиот распорядился открыть ворота?
Из толпы выступил лорд Магариз, но Фарадей опередила его:
— Ворота открыли по моей просьбе. Я не могла спокойно смотреть, как за воротами форта гибнут наши солдаты.
— Дура! — вознегодовал Борнхелд. Его лицо побагровело от ярости, а вены на лбу вздулись. Однако он быстро взял себя в руки, сообразив, что оскорбил жену на людях, после чего глухо проговорил: — Не следует соваться в дела, в которых не смыслишь. Если хочешь, помоги раненым и возвращайся к себе. Твое место у домашнего очага, — высказав это категорическое суждение, Борнхелд развернулся и зашагал прочь.
К Фарадей подошел Магариз.
— Благодарю тебя, Фарадей, — проникновенно произнес он. — Ты выручила меня. Отныне я твой слуга.
Началось сражение на улицах города, на которых заранее были возведены пять линий защитных сооружений. Солдаты и топороносцы яростно защищались, но сдержать наступление рассвирепевших, распалившихся духов, почувствовавших вкус крови, они не могли. Скрелинги атаковали не только по фронту, но и прыгали с крыш домов, внезапно вонзаясь когтями в спины солдат, не ожидавших нападения сверху. Баррикады, которые защитники города возводили в течение нескольких дней, выдерживали натиск противника не более получаса. К вечеру защитники города отступили за последнюю баррикаду, располагавшуюся перед воротами Горкен-форта.
За сражением в городе с крепостной стены форта наблюдали Роланд, Йорг и Магариз. Час назад защитники форта сбросили скрелингов со стены, после чего Магаризу пришла в голову мысль полить крепостную стену водой. Вода быстро замерзла, и ни духи, ни черви, как после этого ни пытались, скользкую поверхность преодолеть не смогли, а скрелингов, подымавшихся с восходящим потоком воздуха, встречала целая туча стрел.
— Тебе пришла в голову прекрасная мысль, — сказал Роланд, повернувшись к Магаризу, — скользкая поверхность духам не по зубам.
— Зато скрелингам по зубам наши люди, дерущиеся внизу с этими монстрами, — мрачно сказал Магариз.
— Но Борнхелд прав, открыть ворота — смерти подобно, — вступил в разговор Йорг. — Вместе с отступающими солдатами во двор форта хлынут и скрелинги.
Все трое тяжко вздохнули.
Тем временем бой внизу продолжался. Аксис, как всегда, был в гуще сражения.
— Скрелингов все больше и больше, — хмуро заметил он. — Никак они добираются до меня. Видно, кровь Боевого Топора им больше по вкусу. Что станет с Фарадей, если я погибну?
— Надеюсь, ты не погибнешь, Аксис, — ответил Велиар, тяжело дыша. — Но если ты не сможешь защитить Фарадей, о ней позаботится Борнхелд.
— Да он хуже скрелинга, — буркнул Аксис, пронзая глаз подвернувшемуся под руку духу.
И тут перед Аксисом внезапно вырос скрелинг-храбрец. Он сложил крылья, выставил вперед руки с выпущенными когтями и угрожающе зашипел:
— Твои трусливые, немощные солдаты гибнут один за другим. А сейчас погибнешь и ты.
Аксис поднял меч и нанес удар первым, но удар пришелся в плечо. Скрелинг-храбрец взвыл от боли, но второй удар Аксис нанести не успел. Скрелинг изловчился и, уклонившись от занесенного над его головой клинка, вцепился Аксису в горло. Аксис упал на спину и все же сумел невероятным усилием разжать руки скрелинга. Но это было все, что он сумел сделать, хотя и схватился снова за меч. Скрелинг-храбрец ударил Аксиса в грудь крючковатым клювом, а затем, изорвав в клочья тунику, он разодрал на Аксисе и кольчугу и с плотоядным урчанием вонзился клыками в обнаженную плоть.
Аксис испустил вздох, похожий на крик, его глаза затуманились, и он потерял сознание, умиротворенный последней мыслью: «Разделил участь своих солдат».
Так бы и вышло, если бы не подоспел Велиар. Лейтенант размахнулся и вонзил меч в спину скрелинга-храбреца, а затем, нанизав его на клинок, приподнял и, стряхнув, бросил на мостовую. Ударившись со страшным грохотом о булыжники, тело скрелинга рассыпалось на куски — мешанину изо льда и костей.
Расправившись с предводителем духов, Велиар задрал голову и, заметив на крепостной стене форта нескольких человек, оглушительно крикнул:
— Откройте ворота! Аксис тяжело ранен.
Услышав крик Велиара, Йорг повернулся к Магаризу и сказал:
— Надо открыть ворота. Ответственность беру на себя.
— Я только что отдал такой приказ, — ответил командир форта.
Тем временем Велиар поднял Аксиса на плечо и, найдя глазами ближайшего к нему командира когорты, подал команду:
— Арн, отступаем! Уводи солдат в форт!
Солдат не преследовали. Испуганные гибелью одного из своих предводителей и видя растерянность другого скрелинга-храбреца, скрелинги сбились в кучу, оглашая воздух тревожным шепотом.
Фарадей привиделось, что она идет по цветущему саду, освещенному мягкими солнечными лучами. Кругом ухоженные дорожки, посыпанные золотистым песком, ряды причудливых клумб с фантастическими цветами всех тонов и расцветок, раскидистые деревья с сочными привлекательными плодами. По саду летают птицы с ослепительно ярким оперением и странными изумрудно-зелеными глазами.
Но вот до нее доносится шум сражения. Фарадей исторгает крик, спешит к месту боя. Бой в самом разгаре. Солдаты дерутся с какими-то страшными существами. Кругом кровь. Невыносимо жарко. Фарадей окутывает гигантский огненный шар. Его сменяет облако перьев. Они лезут в рот. Фарадей задыхается. А где Аксис? Фарадей вздрагивает от ужаса. В его горло вцепился какой-то монстр. По груди Аксиса течет кровь. Она капает на землю, бежит струей. Фарадей и сама в крови. Она чувствует ее запах. Раздается сардонический смех человека в черном плаще. Пронзительно кричит какая-то женщина. Фарадей ищет глазами Аксиса. Боже! Он лежит растерзанный на земле.
— Аксис! — вскричала Фарадей и, вырвавшись из рук Ир, вскочила с кровати.
— Да что с тобой? — удивилась Ир. Фарадей не ответила. Накинув на плечи плащ, она стремительно выбежала из комнаты в коридор.
— Ты куда? — остановил ее Тимозел, схватив за руку.
— Отпусти меня! — гневно крикнула Фарадей и, вырвавшись, помчалась дальше по коридору. Тимозел и Ир побежали следом за ней.
Оказавшись во дворе форта, Фарадей с ужасом осознала, что видение было вещим. Направляясь к конюшне, двор пересекал Велиар с переброшенным через плечо человеком. Да это Аксис! Фарадей подобрала юбки и побежала к конюшне, под навесом которой какой-то расторопный солдат уже расстилал на земле поспешно скинутый плащ. Когда Фарадей, растолкав собравшуюся толпу, подбежала к навесу, Аксис уже лежал на плаще. Фарадей исторгла крик смертельного ужаса. Аксис был весь в крови, а его грудь — в рваных ранах. Из груди вырывалось хриплое, прерывистое дыхание.
— Фарадей, тебе здесь не место, — сказал Велиар.
— Я знаю, что делаю, — гневно ответила Фарадей и опустилась перед Аксисом на колени.
Рядом застыла Ир, потрясенная страшной мыслью: если Аксис умрет, победа будет за Разрушителем.
Тем временем Фарадей пришла в замешательство. Хотя она и воспротивилась Велиару, она не знала, чем помочь Аксису. И тогда она в отчаянии прошептала:
— О милосердная Мать, дай мне силы спасти его!
И стоило ей прошептать эти слова, как глаза ее вспыхнули изумрудно-зеленым светом, и когда этот свет разлился по телу Аксиса, его раны стали затягиваться и наконец полностью затянулись, оставив напоминанием о себе розовые отметины.
Фарадей склонилась над Аксисом, прижала ухо к его груди. Сердце билось, хотя и медленно, но в полную силу. И все-таки Аксис не приходил в себя. Вероятно, он находился в шоке, да и крови потерял предостаточно. Но вот его дыхание стало ровным, а щеки порозовели.
— Ты спасла Аксиса, Фарадей, — вполголоса сказал Велиар, единственный из толпы заметивший странный свет, исходивший из ее глаз, который тут же померк, как только раны Аксиса затянулись.
И тут раздался громовой голос:
— Что здесь происходит? Какой идиот распорядился открыть ворота? — этот голос принадлежал Борнхелду.
Толпа расступилась. Подойдя к конюшне, Борнхелд скривил губы и, глядя на Аксиса, презрительно произнес:
— Ну и храбрец! Из-за каких-то жалких царапин он сбежал с поля боя, да еще потерял сознание. Фарадей, тебе здесь нечего делать. Этого самонадеянного вояку приведет в чувство ведро холодной воды.
— Здесь есть и другие раненые, — ответила Фарадей. — Моя обязанность — позаботиться и о них.
Борнхелд мрачно кивнул, а затем сдвинул брови и гаркнул:
— Так какой же идиот распорядился открыть ворота?
Из толпы выступил лорд Магариз, но Фарадей опередила его:
— Ворота открыли по моей просьбе. Я не могла спокойно смотреть, как за воротами форта гибнут наши солдаты.
— Дура! — вознегодовал Борнхелд. Его лицо побагровело от ярости, а вены на лбу вздулись. Однако он быстро взял себя в руки, сообразив, что оскорбил жену на людях, после чего глухо проговорил: — Не следует соваться в дела, в которых не смыслишь. Если хочешь, помоги раненым и возвращайся к себе. Твое место у домашнего очага, — высказав это категорическое суждение, Борнхелд развернулся и зашагал прочь.
К Фарадей подошел Магариз.
— Благодарю тебя, Фарадей, — проникновенно произнес он. — Ты выручила меня. Отныне я твой слуга.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
Озеро Жизни
Совершив длинный и утомительный переход от Жервуа до Сигхолта и распрощавшись в пути со своими друзьями-свиньями, которых он оставил в Уркхартских горах, найдя для них укрытое от ветров пастбище, Джек стоял на краю обширной низины, слушая, как поет Древо Жизни. Только его чуткие уши могли уловить эту песню здесь, за многие десятки лиг от Аваринхейма.
Джек был доволен: Древо Жизни пробудилось от спячки, и теперь аварам не страшны полчища Горгрила. Но только радость эта перемежалась со скорбью. Джеку было известно об ужасном побоище, учиненном воинством Разрушителя на поляне у Древа Жизни, знал он и об огромных потерях, понесенных ахарами в битве при Горкентауне.
Джек тяжко вздохнул. Надо во что бы то ни стало остановить Разрушителя, а для того следует объединить народы Тенсендора под водительством Звездного Человека. Но чтобы наставить его на выполнение тяжкой миссии, нужно собрать всех блюстителей предсказания. Ир, Огден и Веремунд уже приступили к своим обязанностям, а вот Зира пропала. За последние две тысячи лет никто не слышал о ней.
Джек с грустью окинул взглядом заснеженную равнину. Когда-то здесь плескалось озеро Жизни, плескалось до тех самых пор, пока его не осушили ахары.
Все блюстители предсказания были духовно связаны со священными озерами, расположенными в Тенсендоре: сам Джек — с Папоротниковым озером, Ир — с Чашей, Огден и Веремунд — с Котлом-озером, а Зира — с озером Жизни. Но только на том месте, где раньше находилось это священное озеро, зимой была заснеженная равнина, а летом — участок заскорузлой земли, покрытой чахлой растительностью.
Джек снова тяжко вздохнул, на его глаза навернулись слезы. Озеро Жизни перестало существовать, а Зира, его жена в предыдущей жизни, пропала.
Все блюстители предсказания были когда-то представителями четвертого народа Тенсендора, харонитами — перевозчиками на водных путях Подземья.
Джек был доволен: Древо Жизни пробудилось от спячки, и теперь аварам не страшны полчища Горгрила. Но только радость эта перемежалась со скорбью. Джеку было известно об ужасном побоище, учиненном воинством Разрушителя на поляне у Древа Жизни, знал он и об огромных потерях, понесенных ахарами в битве при Горкентауне.
Джек тяжко вздохнул. Надо во что бы то ни стало остановить Разрушителя, а для того следует объединить народы Тенсендора под водительством Звездного Человека. Но чтобы наставить его на выполнение тяжкой миссии, нужно собрать всех блюстителей предсказания. Ир, Огден и Веремунд уже приступили к своим обязанностям, а вот Зира пропала. За последние две тысячи лет никто не слышал о ней.
Джек с грустью окинул взглядом заснеженную равнину. Когда-то здесь плескалось озеро Жизни, плескалось до тех самых пор, пока его не осушили ахары.
Все блюстители предсказания были духовно связаны со священными озерами, расположенными в Тенсендоре: сам Джек — с Папоротниковым озером, Ир — с Чашей, Огден и Веремунд — с Котлом-озером, а Зира — с озером Жизни. Но только на том месте, где раньше находилось это священное озеро, зимой была заснеженная равнина, а летом — участок заскорузлой земли, покрытой чахлой растительностью.
Джек снова тяжко вздохнул, на его глаза навернулись слезы. Озеро Жизни перестало существовать, а Зира, его жена в предыдущей жизни, пропала.
Все блюстители предсказания были когда-то представителями четвертого народа Тенсендора, харонитами — перевозчиками на водных путях Подземья.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
У аваров
— Он выживет, Золотое Перо, не тревожься, — участливо сказала Барсарб. — Неделю-другую не сможет летать, только и всего. Ему бы домой, на гору Великого Когтя, — там бы он быстрее поправился.
— Спасибо, Барсарб, — ответила Золотое Перо. Она действительно была благодарна Барсарб, которая провела бессонную ночь, врачуя Повелителя Звезд. Она и сама не спала, помогая шаману, да и сейчас не могла сомкнуть глаз, беспокоясь о муже.
Повелитель Звезд лежал на плаще около Древа Жизни, а Золотое Перо вместе с Юлой, Азур и Барсарб сидела на земле рядом с ним, не отрывая от него глаз. Невдалеке на небольшом возвышении из камней, понурив голову, сидел Мудрый Ворон, изредка перебрасываясь несколькими словами с расположившимся рядом Отважным Соколом. По поляне расхаживала охрана во главе с Зорким Глазом.
Золотое Перо во время нападения духов не пострадала. Ее спасла дочь, подняв на высокое дерево, под раскидистой кроной которого они обе нашли убежище, что, впрочем, не спасло их от нервного потрясения: ведь обеим пришлось с ужасом наблюдать, как омерзительные создания расправляются с их друзьями.
Побоище кончилось, когда Древо Жизни неожиданно пробудилось от долгой спячки. Сидя в укрытии вместе с матерью, Юла с удовлетворением убедилась в необыкновенной чародейной силе отца, пробудившего дерево ото сна. Она и сама хотела стать чародейкой, переняв у отца необходимые знания и чародейную силу. Известие о брате ошеломило ее. Теперь Аксис, а не она, унаследует от отца его сверхъестественные способности. Эта мысль приводила в уныние, заставляла угрюмиться.
Не в лучшем настроении пребывал и дядя Юлы, Мудрый Ворон. Его Ударные Силы не смогли отразить нападения неприятеля, что, впрочем, было не удивительно: вот уже тысячу лет икарийцы не имели военной практики. Оставалось заняться погребением павших, надеясь, что души сложивших головы икарийцев зажгутся на небе звездами, и пожелав погибшим аварам, чтобы они нашли дорогу в Священную рощу.
Пребывала в горести и Азур, потрясённая смертью Изы, погибшей у нее на глазах. Погибла и Хогни, дочь Флит. Еще хорошо, что повезло самой Флит, попавшей в группу аваров, успевшую податься на юг до наступления скрелингов.
Всеобщее уныние на поляне оживлялось лишь пением Древа Жизни.
Но вот Мудрый Ворон перевел взгляд на брата и громко спросил:
— Повелитель Звезд, ты в силах разговаривать?
— Я слушаю тебя, Мудрый Ворон, — ответил чародей, приподнявшись. Ему помогли сесть, прислониться к дереву.
— Мы не успели провести все обряды. Чем это грозит?
— Мы успели совершить главное: зажечь огонь вокруг Древа Жизни. Теперь солнце, как всегда, возродится, но только не обретет должной силы. Нас ждут суровые испытания.
— Разрушитель не только устроил побоище, но и посягнул на природу, — хмуро сказал Мудрый Ворон.
— И все же он своего не добился, — подал голос Отважный Сокол.
— Ты прав, — сказал Повелитель Звезд. — Разрушитель собирался пленить меня, а всех остальных уничтожить, да только он просчитался.
— Он хочет пленить тебя? — удивленно спросил Мудрый Ворон. — Зачем ты нужен ему?
— В Разрушителе течет моя кровь, и он хочет, чтобы я передал ему свои знания.
— А зачем ему нужны знания икарийского чародея? — поинтересовался Отважный Сокол. — Судя по всему, Горгрил и так силен.
— К сожалению, — Повелитель Звезд тяжко вздохнул. — Икарийские чародеи черпают силы из музыки Звездного Танца, непрерывного движения звезд, а Разрушитель, видно, черпает силы из какого-то другого источника. Вероятно, он использует энергию межзвездного хаоса, а может, даже энергию, образующуюся при взрыве красных гигантов, в которые превращаются звезды в конце своего пути. Если это и вправду так, то, овладев энергией Звездного Танца, Горгрил будет непобедим. Даже Звездный Человек не одолеет его. Покорив этот мир, Разрушитель завоюет и всю Вселенную, проникнув в просторы космоса через Звездные Врата.
— Что же делать? — спросила Барсарб.
— Аварам нечего опасаться. Древо Жизни запело, и Аваринхейм теперь в безопасности. Войску Горгрила остается продвигаться на юг через Горкен-проход. Раум сказал, что Звездный Человек сейчас в Горкен-форте. Я полагаю, надо помочь ему.
— Но Звездный Человек наполовину ахар, — процедил Мудрый Ворон.
— Нужно помочь ахарам, — убежденно сказал Повелитель Звезд. — Недаром в пророчестве говорится, что победить Разрушителя могут лишь объединенные силы ахаров, аваров и икарийцев.
— Отец, мы можем послать в Горкен-форт наши Ударные Силы, — вмешался Отважный Сокол.
— Я не могу один принять такое решение, — после минутного размышления проговорил Мудрый Ворон. — Этот вопрос следует обсудить на горе Великого Когтя на общем сборе.
— Зачем терять время? — возразил Повелитель Звезд. — Промедление может стоить жизни Звездному Человеку, единственному, кто может победить Разрушителя.
— Отец, разве это не довод? — воскликнул Отважный Сокол.
Мудрый Ворон снова погрузился в раздумье, приковав к себе внимание собеседников. Наконец он тяжко вздохнул, откашлялся и сказал:
— Всем известно о многовековой взаимной ненависти между икарийцами и ахарами. Преодолеть неприязнь между народами нелегко. Тебя можно понять, Повелитель Звезд, ты боишься за сына, но когда речь идет о судьбе народа, следует хорошенько подумать, все взвесить. Я не могу единственно по своей воле послать Ударные Силы на помощь ахарам. Это вопрос решит общий сбор икарийцев. Это мое последнее слово.
Все потупили головы. Молчание прервала Барсарб.
— Прошу тебя, Мудрый Ворон, уведомите о своем решении и аваров. Согласно пророчеству, мы тоже должны внести посильную лепту в борьбу с Разрушителем, хотя нас и защищает теперь Древо Жизни. К слову сказать, мы обязаны не только ему. Если бы не Азур, погибших было бы больше. Она воодушевила людей, научила их защищаться, — Барсарб перевела дыхание и, улыбнувшись, продолжила: — Азур, я не могу говорить за всех, но только нисколько не сомневаюсь, что в Белтейн тебя примут в наше сообщество.
— Спасибо, Барсарб, — ответила Золотое Перо. Она действительно была благодарна Барсарб, которая провела бессонную ночь, врачуя Повелителя Звезд. Она и сама не спала, помогая шаману, да и сейчас не могла сомкнуть глаз, беспокоясь о муже.
Повелитель Звезд лежал на плаще около Древа Жизни, а Золотое Перо вместе с Юлой, Азур и Барсарб сидела на земле рядом с ним, не отрывая от него глаз. Невдалеке на небольшом возвышении из камней, понурив голову, сидел Мудрый Ворон, изредка перебрасываясь несколькими словами с расположившимся рядом Отважным Соколом. По поляне расхаживала охрана во главе с Зорким Глазом.
Золотое Перо во время нападения духов не пострадала. Ее спасла дочь, подняв на высокое дерево, под раскидистой кроной которого они обе нашли убежище, что, впрочем, не спасло их от нервного потрясения: ведь обеим пришлось с ужасом наблюдать, как омерзительные создания расправляются с их друзьями.
Побоище кончилось, когда Древо Жизни неожиданно пробудилось от долгой спячки. Сидя в укрытии вместе с матерью, Юла с удовлетворением убедилась в необыкновенной чародейной силе отца, пробудившего дерево ото сна. Она и сама хотела стать чародейкой, переняв у отца необходимые знания и чародейную силу. Известие о брате ошеломило ее. Теперь Аксис, а не она, унаследует от отца его сверхъестественные способности. Эта мысль приводила в уныние, заставляла угрюмиться.
Не в лучшем настроении пребывал и дядя Юлы, Мудрый Ворон. Его Ударные Силы не смогли отразить нападения неприятеля, что, впрочем, было не удивительно: вот уже тысячу лет икарийцы не имели военной практики. Оставалось заняться погребением павших, надеясь, что души сложивших головы икарийцев зажгутся на небе звездами, и пожелав погибшим аварам, чтобы они нашли дорогу в Священную рощу.
Пребывала в горести и Азур, потрясённая смертью Изы, погибшей у нее на глазах. Погибла и Хогни, дочь Флит. Еще хорошо, что повезло самой Флит, попавшей в группу аваров, успевшую податься на юг до наступления скрелингов.
Всеобщее уныние на поляне оживлялось лишь пением Древа Жизни.
Но вот Мудрый Ворон перевел взгляд на брата и громко спросил:
— Повелитель Звезд, ты в силах разговаривать?
— Я слушаю тебя, Мудрый Ворон, — ответил чародей, приподнявшись. Ему помогли сесть, прислониться к дереву.
— Мы не успели провести все обряды. Чем это грозит?
— Мы успели совершить главное: зажечь огонь вокруг Древа Жизни. Теперь солнце, как всегда, возродится, но только не обретет должной силы. Нас ждут суровые испытания.
— Разрушитель не только устроил побоище, но и посягнул на природу, — хмуро сказал Мудрый Ворон.
— И все же он своего не добился, — подал голос Отважный Сокол.
— Ты прав, — сказал Повелитель Звезд. — Разрушитель собирался пленить меня, а всех остальных уничтожить, да только он просчитался.
— Он хочет пленить тебя? — удивленно спросил Мудрый Ворон. — Зачем ты нужен ему?
— В Разрушителе течет моя кровь, и он хочет, чтобы я передал ему свои знания.
— А зачем ему нужны знания икарийского чародея? — поинтересовался Отважный Сокол. — Судя по всему, Горгрил и так силен.
— К сожалению, — Повелитель Звезд тяжко вздохнул. — Икарийские чародеи черпают силы из музыки Звездного Танца, непрерывного движения звезд, а Разрушитель, видно, черпает силы из какого-то другого источника. Вероятно, он использует энергию межзвездного хаоса, а может, даже энергию, образующуюся при взрыве красных гигантов, в которые превращаются звезды в конце своего пути. Если это и вправду так, то, овладев энергией Звездного Танца, Горгрил будет непобедим. Даже Звездный Человек не одолеет его. Покорив этот мир, Разрушитель завоюет и всю Вселенную, проникнув в просторы космоса через Звездные Врата.
— Что же делать? — спросила Барсарб.
— Аварам нечего опасаться. Древо Жизни запело, и Аваринхейм теперь в безопасности. Войску Горгрила остается продвигаться на юг через Горкен-проход. Раум сказал, что Звездный Человек сейчас в Горкен-форте. Я полагаю, надо помочь ему.
— Но Звездный Человек наполовину ахар, — процедил Мудрый Ворон.
— Нужно помочь ахарам, — убежденно сказал Повелитель Звезд. — Недаром в пророчестве говорится, что победить Разрушителя могут лишь объединенные силы ахаров, аваров и икарийцев.
— Отец, мы можем послать в Горкен-форт наши Ударные Силы, — вмешался Отважный Сокол.
— Я не могу один принять такое решение, — после минутного размышления проговорил Мудрый Ворон. — Этот вопрос следует обсудить на горе Великого Когтя на общем сборе.
— Зачем терять время? — возразил Повелитель Звезд. — Промедление может стоить жизни Звездному Человеку, единственному, кто может победить Разрушителя.
— Отец, разве это не довод? — воскликнул Отважный Сокол.
Мудрый Ворон снова погрузился в раздумье, приковав к себе внимание собеседников. Наконец он тяжко вздохнул, откашлялся и сказал:
— Всем известно о многовековой взаимной ненависти между икарийцами и ахарами. Преодолеть неприязнь между народами нелегко. Тебя можно понять, Повелитель Звезд, ты боишься за сына, но когда речь идет о судьбе народа, следует хорошенько подумать, все взвесить. Я не могу единственно по своей воле послать Ударные Силы на помощь ахарам. Это вопрос решит общий сбор икарийцев. Это мое последнее слово.
Все потупили головы. Молчание прервала Барсарб.
— Прошу тебя, Мудрый Ворон, уведомите о своем решении и аваров. Согласно пророчеству, мы тоже должны внести посильную лепту в борьбу с Разрушителем, хотя нас и защищает теперь Древо Жизни. К слову сказать, мы обязаны не только ему. Если бы не Азур, погибших было бы больше. Она воодушевила людей, научила их защищаться, — Барсарб перевела дыхание и, улыбнувшись, продолжила: — Азур, я не могу говорить за всех, но только нисколько не сомневаюсь, что в Белтейн тебя примут в наше сообщество.