Гарднер Мартин. Умирающий свет

Лицо Мирика налилось кровью, потом побледнело, потом снова потемнело.
- Бетейн-шлюха, - сказал он, и его лицо снова перекосилось дикой
гримасой. На этот раз все увидели ее. - Ты смеешься надо мной. Дуэль...
мой тейн... ты, женщина!
Его голос перешел в крик, мужчины вздрогнули, собаки снова залаяли.
Подняв руки со сжатыми кулаками, он разжал их и ударил Гвен по лицу, но
она отшатнулась. В следующий миг он набросился на нее. Вцепившись ей в
горло, он повалил ее на спину, они покатились по полу, пока не ударились о
бок аэромобиля. Мирик прижал Гвен спиной к полу, продолжая сжимать ее
горло. Она с силой ударила его в челюсть, но в пылу злобы он даже ничего
не почувствовал. Он начал бить ее головой о корпус машины, выкрикивая при
этом старокавалаанские слова.
Дерк с трудом поднялся на ноги и беспомощно стоял со связанными руками.
Гарс сделал два шага вперед, и, наконец, Джаан Викари кинулся к ней. Но
первым подоспел Бретан Брейт Лантри. Обхватив Мирика рукой за шею, он
оттащил его от Гвен. Мирик дико бился в его руках, стараясь вырваться,
пока не подскочил Лоримаар, и они вдвоем утихомирили его.
Гвен лежала неподвижно, ее голова была прижата к металлической двери.
Викари опустился рядом с ней на одно колено, попытался приподнять, обняв
за плечи. На дверце машины остались кровавые следы.
Джанасек тоже опустился рядом с ней, нащупал пульс. Убедившись в том,
что Гвен жива, он поднялся и повернулся к брейтам с гневно сжатыми губами.
- На ней был серебряный браслет, Мирик, - отчеканил он. - Можешь
считать себя мертвецом. Я вызываю тебя на дуэль!
Мирик перестал кричать. Он тяжело дышал. Одна из собак взвыла и
замолкла.
- Она жива? - спросил Бретан скрипучим голосом.
Джаан Викари повернул к нему лицо, такое же напряженное, каким было
лицо Мирика минуту назад.
- Она жива.
- Это счастье, - сказал Джанасек. - Но за него мы должны благодарить не
тебя, Мирик. Впрочем, это неважно. Делай свой выбор!
- Развяжите мне руки, - сказал Дерк.
Никто не пошевелился.
- Развяжите мне руки! - закричал Дерк.
Кто-то разрезал ему веревки на руках.
Он кинулся к Гвен, опустившись на колени рядом с Викари. На доли
секунды их глаза встретились. Дерк осмотрел затылок Гвен, где волосы уже
стали жесткими от запекшейся крови.
- В лучшем случае сотрясение мозга, - сказал он. - Может быть, трещина
в черепе, может быть, хуже. Я не знаю. Есть здесь неотложная помощь? - он
обвел их всех взглядом. - Есть здесь?..
Бретан ответил ему:
- Ничего действующего в Челлендже нет, т'Лариен. Голос воспротивился
мне, город не подчинился. Пришлось отключить его.
Дерк поморщился.
- Тогда ее нельзя трогать. Возможно, это только сотрясение мозга. Ей
нужен покой.
Невероятно, но Джаан Викари оставил Гвен в руках Дерка и встал. Он
махнул рукой Лоримаару и Бретану, которые держали Мирика с двух сторон.
- Отпустите его.
- Отпустить? - Джанасек с удивлением взглянул на Викари.
- Джаан, - вмешался Дерк. - Оставьте его в покое. Гвен...
- Отнесите ее в машину, - велел Викари.
- Я думаю, ее нельзя...
- Здесь опасно, т'Лариен. Отнесите ее в машину.
Джанасек нахмурился.
- Мой тейн?
Викари снова повернулся к брейтам.
- Я велел вам отпустить этого человека. - Помолчав, он добавил: - Этого
оборотня, как вы бы назвали его. Он заслужил это имя.
- Что вы намереваетесь предпринять, Высокородный Айронджейд? -
торжественно спросил Лоримаар.
Дерк поднял Гвен и осторожно положил ее на заднее сиденье ближайшей
машины. Ее тело казалось безжизненным, но дыхание было спокойным. Потом он
скользнул на сиденье водителя и, выжидающе глядя на Викари, стал растирать
запястья, чтобы восстановить кровообращение.
Похоже было, что все забыли о нем. Лоримаар Высокородный Брейт все еще
продолжал говорить:
- Мы признаем ваше право вызвать на дуэль Мирика, но дуэль должна быть
один на один, так как Тераан Брейт Наларис мертв. Поскольку ваш тейн
вызвал его первым...
Джаан Викари выхватил свой лазерный пистолет.
- Отпустите его и отойдите.
Лоримаар испуганно отпустил руку Мирика и поспешно отступил. Бретан
медлил.
- Высокородный Айронджейд, - проскрипел он. - Ради вашей чести и чести
вашего сообщества, ради чести вашего тейна, опустите оружие.
Викари направил пистолет на молодого брейта. Бретан дернулся и отпустил
Мирика, отступив назад, гротескно дернув плечами.
- Что происходит? - взвизгнул старик. - Что он делает?
Никто не обратил на него внимания.
- Джаан! - в испуге вскричал Гарс Джанасек. - У тебя помутился
рассудок. Опусти свой пистолет, мой тейн. Я вызвал его на дуэль. Я убью
его для тебя. - Он положил ладонь на руку Джаана.
Но Джаан вырвал руку и направил пистолет на Гарса.
- Нет. Отойди. Не вмешивайся. Я это делаю ради нее.
Лицо Джанасека помрачнело. От его вечной ухмылки и жестокого остроумия
не осталось и следа. Правая рука сжалась в кулак, и он медленно поднял ее
перед лицом Джаана. Железный браслет со светящимися камнями сиял между
двумя айронджейдами.
- Мой тейн, подумай о нашей связи, - сказал Джанасек. - О моей чести и
о твоей, о чести нашего сообщества. - Он говорил решительно и серьезно.
- А ее честь? - воскликнул Викари.
Нетерпеливо махнув лазером, он заставил Джанасека отойти от него и
снова повернулся к Мирику.
Мирик одиноко стоял с растерянным видом. Он не мог понять, чего от него
ждут. Его гнев прошел, хотя он продолжал тяжело дышать. Слюна, окрашенная
кровью в розовый цвет, стекала из уголка рта. Он вытер ее тыльной стороной
ладони и неуверенно взглянул на Гарса Джанасека.
- Я делаю первый выбор из четырех, - начал он отрешенным голосом. - Я
выбираю вид дуэли.
- Нет, - сказал Викари. - Ты не сделаешь никакого выбора. Смотри на
меня, оборотень.
Мирик посмотрел на Викари, потом на Джанасека, затем снова на Викари.
- Вид дуэли, - тупо повторил он.
- Нет, - сказал Викари снова. - Ты не дал Гвен Дельвано сделать выбор.
Ей, которая готова была честно встретиться с тобой на дуэли.
Лицо Мирика выразило искреннее недоумение.
- Она? На дуэли? Я... Она - женщина, оборотень. - Он кивнул с таким
видом, словно его слова определяли все. - Она - женщина, айронджейд. Вы
сошли с ума. Она смеялась надо мной. Женщины не сражаются на дуэлях.
- И ты не будешь сражаться на дуэли, Мирик. Ты понял меня? Понял? Ты...
- он выстрелил, и луч света пронзил Мирика ниже живота. Раздался крик.
- ...не будешь... - Викари снова выстрелил, поразив Мирика в шею, под
подбородком, потом подождал, пока Мирик упал, и пистолет перезарядился.
- ...сражаться... - продолжил он через пятнадцать секунд, и вместе с
его словом луч света вонзился в грудь скорчившегося человека. Викари
отступил к аэромобилю.
- ...на дуэли, - закончил он, стоя одной ногой в машине. С этими
словами он резко вскинул руку. Луч света вырвался из его пистолета в
четвертый раз, и Лоримаар Высокородный Брейт Аркеллор упал, не успев
выхватить из кобуры свое оружие.
Потом дверца захлопнулась, и Дерк включил гравитационный двигатель.
Машина рванулась вперед и вверх и была уже на полпути к воротам, когда на
ее броне заплясали лазерные вспышки.

10

Над Парком стояла глубокая ночь. Воздух был черным, кристально
прозрачным и холодным. Дул сильный ветер. Дерк порадовался, что у
аэромобиля брейтов толстая броня и теплая закрытая кабина.
Он на предельной скорости вел машину на высоте ста метров от
поверхности равнины с пологими холмами. Прежде чем Челлендж исчез из виду,
Дерк оглянулся и посмотрел, нет ли погони. Он не заметил ничего
подозрительного, но его внимание привлекла эмерельская башня. Высокий
черный шпиль почти сливался с еще более черным небом. Он чем-то походил на
огромное дерево, перенесшее лесной пожар: ветви и листья сгорели, и лишь
обугленный черный ствол напоминал о былом великолепии. Дерк вспомнил
Челлендж, каким он впервые увидел его, когда попросил Гвен показать ему
живой город. Тогда его гигантский шпиль сиял на фоне вечернего неба
серебром восходящих волн света. Теперь он превратился в мертвую оболочку,
могилу мечты своих строителей. Охотники Брейта убивали не только людей и
животных.
- Они не заставят себя ждать, т'Лариен, - заметил Джаан Викари. -
Можете не высматривать их.
Дерк снова сосредоточился на приборах.
- Куда мы направляемся? Мы не можем всю ночь кружить над Парком без
определенной цели. В Лартейн?
- Нам нельзя теперь возвращаться в Лартейн, - ответил Викари.
Он вложил свой пистолет в кобуру, но лицо его оставалось таким же
мрачным, как в Челлендже, когда он стрелял в Мирика.
- Неужели вы действительно не понимаете, что я сделал? Я нарушил закон,
т'Лариен. Теперь я вне рода. Преступник, нарушивший правила дуэли. Они
придут и убьют меня так же легко, как оборотня. - Он задумчиво положил
подбородок на руки. - Наша единственная надежда... Я не знаю. Может, у нас
и нет никакой надежды.
- Может быть, у вас нет. Что касается меня, то у меня теперь гораздо
больше надежды, чем минуту назад, когда мы были там!
Викари посмотрел на него и невольно улыбнулся.
- Действительно. Хотя это и чрезвычайно эгоистичная точка зрения. Но
то, что я сделал, я сделал не ради вас.
- Ради Гвен?
Викари кивнул.
- Он... Он даже не удостоил ее чести отказа. Как будто она животное. И
все же... все же по закону он прав. По закону, по которому жил и я. Я
готов был убить его. Гарс хотел это сделать, вы видели. Он пришел в
ярость, потому что Мирик... Мирик повредил его собственность, запятнал его
честь. Он отомстил бы за проявленное неуважение, если бы я ему позволил, -
он вздохнул. - Вы понимаете, почему я не позволил, т'Лариен? Понимаете? Я
жил на Авалоне, и я любил Гвен Дельвано. Она чудом осталась жива. Мирику
Брейту было бы безразлично, если бы она умерла, как и всем остальным. А
Гарс обеспечил бы человеку, который убил ее, чистую, достойную смерть, он
наградил бы его поцелуем чести, прежде чем взять его ничтожную жизнь. Я...
я люблю Гарса. И все же я не мог допустить этого, т'Лариен. Не тогда,
когда Гвен лежала... так тихо, и никому, до нее не было дела. Я не мог
этого допустить.
Викари замолчал, погрузившись в мысли. В тишине кабины Дерк слышал
тонкое завывание уорлорнского ветра за бортом аэромобиля.
- Джаан, - прервал его раздумья Дерк. - Все же нам надо решить, куда
лететь. Мы должны доставить Гвен куда-то, где сможем ее удобно устроить,
где ее никто не побеспокоит. Может быть, ей нужен врач.
- На Уорлорне нет врача, - ответил Викари. - Но, тем не менее, мы
должны доставить Гвен в какой-нибудь из городов, - он задумался. - Эсвох
ближе других, но он превратился в развалины. Выходит, Крайн-Ламия нам
подходит больше всего, потому что это второй по близости к Челленджу
город. Поворачивайте на юг.
Дерк развернул машину широкой дугой, набирая высоту и повел ее к
видневшейся на горизонте цепи гор.
Он слабо помнил маршрут, по которому летела Гвен из сияющей башни
Эмерела к пустынному городу Даркдона с его мрачной музыкой.
Пока они летели к горам, Викари снова задумался, устремив невидящий
взгляд в черноту ночи. Дерк, который мог понять, как глубоко страдает
кавалаанец, не пытался развеять его тоску. Он молчал, погрузившись в свои
мысли. Дерк чувствовал слабость, голова снова болела, сухость во рту и в
горле мучила его. Он попытался вспомнить, когда в последний раз ел или
пил, и не смог - он потерял счет времени.
Высоченные черные пики Уорлорна вздымались перед ними. Дерк направил
машину брейтов вверх, чтобы перелететь через них, и по-прежнему ни он, ни
Джаан не проронили ни слова. Только когда горы были уже позади и они
летели над диким лесом, кавалаанец открыл рот, и то лишь для того, чтобы
дать Дерку короткое указание, как лететь. Потом он снова погрузился в
молчание, и в тишине они проделали долгий путь до места назначения.
На этот раз Дерк знал, что его ждет, и издали стал прислушиваться.
Музыка Ламии-Бейлис, еле слышные завывания на фоне шума ветра, достигла
его ушей намного раньше, чем город вырос навстречу из лесных зарослей. Их
бронированное убежище окружала черная пустота: ночной лес внизу - почти
беззвездное пустое небо наверху. И все же мрачные тоскливые звуки долетели
до них, проникли сквозь броню и достигли их ушей.
Услышав музыку, Викари посмотрел на Дерка.
- Город печали. Самое подходящее для нас место теперь, - заметил он.
- Нет, - возразил Дерк. Он сказал это слишком громко, потому что сам
хотел верить в свое "нет".
- Тогда для меня. Все мои старания пошли прахом. Люди, которых я хотел
спасти, теперь лишились защиты. Брейты могут теперь охотиться на них,
независимо от того, являются они корариелами Айронджейда или не являются.
Я не могу остановить их. Гарс, может быть. Но что может сделать один
человек? Возможно, он не станет и пытаться. Это было моей навязчивой
идеей, не его. Гарса тоже не ожидает ничего хорошего. Я думаю, он вернется
в Верхний Кавалаан один, один спустится в поселение Айронджейда, и
Верховный Совет лишит меня моих имен. И он должен будет взять нож, вынуть
камни из браслета и носить на руке железо без светящихся камней. Его тейн
мертв.
- Возможно, на Верхнем Кавалаане, - возразил Дерк. - Но вы жили и на
Авалоне, помните?
- Да, - отозвался Викари. - Это печально. Очень печально.
Они плыли в потоке музыки, которая становилась все громче. Внизу начал
вырисовываться Город Сирен: появилось внешнее кольцо башен, похожих на
застывшие в агонии костлявые руки, стали видны светлые кружева мостов над
темными водами каналов, газоны светящегося мха по их берегам, свистящие
шпили, рассекавшие ветер своими иглами. Белый город, мертвый город, лес
заостренных костей.
Дерк кружил над ним, пока не нашел то здание, в котором он был с Гвен,
и опустился на его посадочную площадку. Две брошенные машины по-прежнему
стояли в пыли, никем не потревоженные. Они казались Дерку кусками давно
забытого сна. Когда-то, непонятно почему, их существование имело смысл, но
с тех пор и он, и Гвен, и весь мир вокруг изменились, и теперь трудно было
даже вспомнить, какое отношение к ним имели эти металлические призраки.
- Вы уже были здесь, - сказал Викари, и Дерк, взглянув на него, кивнул.
- Тогда ведите, - скомандовал он.
- Я не...
Но Викари был уже на ногах. Он осторожно поднял Гвен и, держа ее на
руках, выжидающе смотрел на Дерка.
- Ведите, - повторил он.
Дерк повел его с площадки в зал, где черно-белые фрески сплетались в
узоры под музыку даркдонской симфонии. Они заглядывали во все двери
подряд, пока не нашли квартиру с мебелью. Она состояла из четырех смежных
комнат с голыми стенами и высокими потолками. Везде лежала пыль. Ложа в
двух спальнях представляли собой круглые углубления в полу. Их обтянутые
блестящей кожей матрацы издавали еле различимый неприятный запах, похожий
на запах скисшего молока. Но все же это были постели, причем достаточно
мягкие, на них можно было лежать. Викари осторожно положил Гвен на одну из
них. Она лежала с ясным, безмятежным лицом. Дерк остался рядом с Гвен,
сидя на полу, а Джаан пошел обследовать машину, которая им досталась от
брейтов. Вскоре он принес одеяло для Гвен и флягу с водой.
- Глотните, - сказал он, протягивая ее Дерку.
Дерк взял покрытую тканью металлическую флягу, отвинтил крышку и,
глотнув, вернул ее Викари. Жидкость была теплой и немного горьковатой, но
освежила пересохшее горло.
Викари намочил кусочек серой ткани и начал омывать засохшую кровь на
затылке Гвен. Он прикладывал тряпочку к коричневой корке, снова смачивал
ее, потом снова прикладывал к голове и делал так до тех пор, пока красивые
черные волосы Гвен не стали чистыми. Теперь они роскошным веером лежали на
матраце, блестя в мерцающем свете фресок. Закончив процедуру, Джаан
забинтовал голову Гвен и посмотрел на Дерка.
- Я постерегу, - сказал он. - А вы идите в другую комнату и ложитесь
спать.
- Нам надо поговорить, - неуверенно предложил Дерк.
- Потом. Сейчас идите спать.
Дерк был не в состоянии спорить, усталость сковывала его тело, голова
болела. Он пошел в другую комнату и тяжело опустился на неприятно пахнущий
матрац.
Но, несмотря на усталость, сон не приходил. Может быть, из-за головной
боли, может быть, из-за скользивших по стенам бликов света, которые
беспокоили его даже сквозь закрытые веки. Но еще больше мешала музыка. Она
не оставляла его ни на минуту и, казалось, звучала еще громче, как только
он закрывал глаза, как будто это заманивало звуки в череп, наполняя его
гудением, завываниями, свистами и монотонными ударами одинокого барабана.
Кошмарные видения, горячечные, фантастические, мучили его всю ночь,
которая тянулась бесконечно долго. Три раза что-то заставляло его
проснуться. Обливаясь липким потом и дрожа всем телом, Дерк садился. В его
сознание снова врывалась песня Ламии-Бейлис, и он не мог понять, что его
будило. Один раз ему показалось, что он слышал голоса в соседней комнате.
Другой раз он был почти уверен, что видел Джаана, сидевшего у
противоположной стены и смотревшего на него, и Дерк долго не мог потом
уснуть. Он снова погрузился в сон лишь для того, чтобы тут же проснуться в
пустой, гулкой комнате со скользящими по стенам бликами. Ему показалось,
что его оставили здесь одного на произвол судьбы, и, чем больше он об этом
думал, тем больший ужас испытывал и тем сильнее дрожал. Но почему-то он не
мог встать, пойти в соседнюю комнату и посмотреть, что там делается.
Вместо этого он закрыл глаза и постарался выкинуть из головы все мысли.
Потом был рассвет. Толстый Черт наполовину высунулся из-за горизонта, и
его горячечный свет, такой же красный и холодный, как ночные кошмары
Дерка, пробивался сквозь грязные стекла высоких окон (в середине они были
довольно чистые, а по краям сплошь заляпаны замысловатыми
красно-коричневыми и серыми пятнами, которые окружали стекла мрачным
кантом). Дерк отодвинулся от луча света и попытался сесть. Подошел Джаан
Викари и предложил ему флягу с холодной водой.
Дерк жадно отпил несколько глотков, поперхнулся, закашлялся так, что
немного воды выплеснулось на потрескавшиеся губы, на подбородок. Фляга
была полной, когда Дерк взял ее у Джаана. Вернул он ее наполовину пустой.
- Вы нашли воду? - еле выговорил Дерк.
Викари завинтил крышку и кивнул.
- Насосные станции не работают давным-давно, поэтому в башнях
Крайн-Ламии нет воды. Но каналы живы. Ночью, когда вы с Гвен спали, я
сходил вниз.
Дерк поднялся на ноги и пошатнулся, Викари протянул ему руку и помог
выбраться из углубления кровати.
- Как Гвен?
- Она пришла в сознание в начале ночи, т'Лариен. Мы поговорили. Я
рассказал ей о том, что сделал. Думаю, она скоро поправится.
- Можно мне поговорить с ней?
- Ей надо спать. Я уверен, что позже она захочет поговорить с вами, но
сейчас, думаю, лучше ее не будить. Она попыталась сесть, когда проснулась
ночью, и у нее закружилась голова, ее стошнило.
Дерк кивнул.
- Понятно. А вы? Удалось вам поспать?
Говоря это, он обвел взглядом комнату. Даркдонская музыка показалась
ему не такой громкой, как прежде. Она продолжала звучать, ее стоны и
завывания пронизывали воздух Крайн-Ламии, но для его ушей они звучали уже
не так громко и казались далекими. Может быть, он уже привык к ней,
научился не допускать ее в свое сознание. Светящиеся фрески, как и
светящиеся камни Лартейна, поблекли в лучах дневного света. Стены были
серыми и невыразительными. Вся мебель состояла из нескольких неудобных на
вид стульев, которые крепились к стенам и полу и сливались с ними по цвету
настолько, что были почти невидимыми.
- Я спал достаточно, - ответил Викари. - Но это неважно. Я обдумал наше
положение. - Он махнул рукой. - Пойдемте.
Они прошли через другую комнату, пустую столовую, и вышли на один из
многих балконов, нависавших над даркдонским городом. Днем город
Крайн-Ламия выглядел иначе: даже тусклого уорлорнского света было
достаточно, чтобы заискрились быстрые воды каналов, а бледные башни
казались менее мрачными.
Дерк был слаб и очень голоден, но головная боль прошла, и свежий ветер
приятно освежал лицо. Он смахнул спутанные грязные волосы со лба и стал
ждать, что скажет Джаан.
- Я стоял здесь ночью, - начал Викари. Он опирался руками на холодные
перила балкона и смотрел вдаль. - Они ищут нас, т'Лариен. Дважды я видел
аэромобили над городом. В первый раз это была всего лишь короткая вспышка,
очень высоко, так что мне могло и показаться. Но во второй раз никакой
ошибки не было: над каналами летала машина Челла с волчьей головой. Они
искали понизу с помощью специальных фар. И собаки выли внутри - они
прямо-таки взбесились от этой музыки.
- Но ведь они нас не нашли.
- По правде говоря, - ответил Викари, - мне кажется, что здесь мы в
относительной безопасности. Если только не... Я до сих пор не могу понять,
откуда они узнали, что вы скрылись в Челлендже, и поэтому боюсь. Если они
прочешут Крайн-Ламию с собаками, нам придется туго. Теперь ведь у нас нет
устранителя запахов. - Он взглянул на Дерка. - Как же все-таки они узнали,
куда вы полетели? Есть у вас какие-либо предположения?
- Нет, - пожал плечами Дерк. - Никто не знал. Никто за нами не следил.
Наверное, они просто угадали. В конце концов, такой выбор вполне логичен.
В Челлендже проще и удобней жить, чем в любом другом месте.
- Да, я знаю, но все равно не принимаю вашей теории. Подумайте,
т'Лариен, ведь нам с Гарсом пришлось решать ту же задачу, когда вы
оставили нас униженными и посрамленными в квадрате смерти. Челлендж
казался слишком уж очевидным, и потому вряд ли бы вы выбрали именно его.
Представлялось более вероятным, что вы улетите в Маскел и станете питаться
рыбой или скроетесь в лесах, которые Гвен так хорошо знает. Гарс
предположил даже, что вы где-то спрятали аэромобиль, а сами остались в том
же Лартейне, чтобы как следует посмеяться, когда мы будем обыскивать всю
планету.
Дерк криво усмехнулся:
- Да. Думаю, выбор был глупым.
- Нет, т'Лариен, я этого не говорил. Единственным глупым выбором был бы
Город Беззвездного Пруда, куда брейты уже добрались до вашего побега. Вот
скрыться в Челлендже - это был поистине хитроумный шаг. Не знаю, продумали
вы его или это получилось случайно. Он казался настолько нелепым, что
именно им и надо было воспользоваться. Вы понимаете? Я не вижу, каким
образом брейты могли догадаться, что вы спрятались в Челлендже.
- Возможно, - заговорил Дерк и задумался. - Я помню, когда Бретан
первый раз обратился к нам. Он... не похоже было, что он действовал
наугад. Он знал, что мы там.
- Вы и сейчас не догадываетесь, откуда?
- Нет. Не имею понятия.
- В таком случае, нам придется жить в вечном страхе, что брейты могут
найти нас и здесь. Но если чудо не повторится, особенно опасаться нечего.
Однако следует признать, что в нашем положении есть слабые места. У нас
есть укрытие и неограниченное количество воды, но нет пищи. Наш
единственный путь к спасению, по моему разумению, - добраться до
космодрома и удрать с Уорлорна как можно скорее. Этот единственный путь
будет очень трудным. Брейты будут ждать нас там. У меня есть лазерный
пистолет и два охотничьих лазера, которые я нашел в угнанной машине. Плюс
сама машина с толстой броней и оружием. Возможно, она принадлежит Розефу
Высокородному Брейту Калсеку...
- Одна из брошенных машин на площадке более-менее функционирует, -
перебил его Дерк.
- Тогда у нас две машины на случай необходимости, - сказал Викари. -
Против нас восемь брейтских охотников, возможно, девять. Я не знаю,
насколько серьезно я ранил Лоримаара Аркеллора. Возможно, я убил его, хотя
сомнительно. Брейты, если захотят, смогут поднять в воздух восемь
аэромобилей одновременно, хотя обычно они летают вдвоем в одной машине,
тейн с тейном. Все машины защищены броней. У них есть снаряжение, энергия,
пища. Их значительно больше. Поскольку я нарушил правила дуэлей и нахожусь
вне закона, они могут привлечь на свою сторону Кирка Редстила Кависа и
двоих охотников из Сообщества Шанагейт. И, наконец, Гарс Джанасек.
- Гарс?
- Я надеюсь... я молюсь... что он вырежет камни из железного браслета и
вернется на Верхний Кавалаан с пустым железом. Обесчещенный, он будет
отвергнут всеми. Его ждут тяжелые испытания, т'Лариен. Я опозорил его,
опозорил сообщество. Мне жаль, что по моей вине его ждут страдания, но
надеюсь, что он поступит именно так. Ведь у него есть и другая
возможность.
- Другая?
- Он тоже может охотиться на нас. У него все равно нет возможности
покинуть Уорлорн, пока не прибудет корабль. Я не знаю, что он предпримет.
- Я уверен, что он не примкнет к брейтам. Они его враги, а вы - его
тейн и Гвен - его собетейн. Он, может желать смерти мне, я в этом не
сомневаюсь, но...
- Гарс больше кавалаанец, чем я, т'Лариен. Он всегда был таким. А
теперь еще больше, чем прежде. Теперь, когда я совсем перестал быть
кавалаанцем, после всего что сделал. Старые обычаи повелевают собратьям
добиваться смерти нарушителя правил дуэлей. Это требование относится и к
тейну нарушителя, но подчиняются ему лишь очень сильные люди. Узы железа и
огня слишком крепки для большинства, поэтому опозоренных тейнов обычно
оставляют в покое наедине с их горем. Но Гарс Джанасек - очень сильный
человек, он во многом сильнее меня. И я не знаю, чего от него можно
ожидать. Не знаю.
- А если он выйдет на охоту за нами?
- Я не подниму руки на Гарса, - ответил Викари холодно. - Он - мой
тейн, независимо от того, считает он меня своим тейном или нет. Я уже
достаточно сильно обидел его, подвел, опозорил. Большую часть своей
взрослой жизни он страдает от страшной раны, которую получил по моей вине.