Гарднер Мартин. Умирающий свет

Дерк.
Джанасек засмеялся.
- Это выходит за рамки нашей истории, - сказал он. - Кимдиссцы сами
никогда не воевали, но у них руки по локоть в крови. Когда Тобер-в-Покрове
напал на Вулфхейм, манипуляторы снабжали оружием обе стороны. Когда на
Эмереле вспыхнула гражданская война между урбанитами, для которых вся
Вселенная сосредоточена в одном здании, и любителями звездных путешествий,
кимдиссцы приняли в конфликте активное участие, снабжая урбанитов всем
необходимым для полной победы. - Он усмехнулся. - По правде говоря, ходят
разговоры о том, что кимдиссцы плетут заговоры даже внутри Галактики.
Говорят, что именно агенты Кимдисса натравили Стальных Ангелов и
Измененных людей Прометея друг на друга, что это они свергли Кахалайна
Четвертого на Таре за то, что тот отказался торговать с ними. Они же
помогают священникам на Браке не допускать на планету технологические
новинки. Ты знаком с древней религией Кимдисса?
- Нет.
- Тебе она понравилась бы, - сказал Джанасек. - Это миролюбивая,
благообразная и многогранная вера. С ее помощью можно объяснить все что
угодно, кроме насилия. Но их великий пророк, Сын Мечтателя, мифический
герой, почитаемый ими, сказал однажды: "Запомните, у вашего врага есть
свой враг". И действительно, есть. В этом заключена суть кимдисской
мудрости.
Дерк заерзал в своем кресле.
- И ты говоришь, что Руарк...
- Я ничего не говорю, - перебил его Джанасек. - Делай выводы сам, не
надо принимать мои. Когда-то я рассказал все это Гвен Дельвано, потому что
она была моей собетейн и я заботился о ней. Ее это позабавило. Она сказала
мне, что история ничего не значит. Аркин Руарк существует сам по себе, а
не в качестве примера внешнепланетной истории. Так она выразилась. А еще
он друг, и эта связь, эта дружба, - его голос стал ледяным, когда он
произносил это слово, - каким-то образом пересиливает тот факт, что он
является лжецом и кимдиссцем. Гвен посоветовала мне обратиться к своей
собственной истории. Если Аркин Руарк - манипулятор только потому, что
родился на Кимдиссе, то я - собиратель голов оборотней только потому, что
имею честь быть кавалаанцем.
Дерк задумался.
- Знаешь, она права, - спокойно сказал он.
- О... Ты так считаешь?
- Ее доводы правильны, - сказал Дерк. - Похоже, она ошиблась в оценке
Руарка, но в целом...
- В целом лучше не доверять всем кимдиссцам, - уверенно проговорил
Джанасек. - Тебя обманули и использовали, т'Лариен, но это тебя ничему не
научило, как и Гвен. Но хватит об этом. - Он постучал костяшками пальцев
по одному из экранов. - Горы. Теперь недолго.
Дерк крепко держал лазерное ружье. Он вытер о брюки взмокшие ладони.
- У тебя есть план?
- Да, - с усмешкой сказал Джанасек, при этом он склонился к Дерку и
спокойно взял ружье с его колен.
- Очень простой план, по правде говоря. - Осторожно поставив ружье
подальше от Дерка, он продолжал: - Я отдам тебя Лоримаару.

12

Дерк не испугался. На груди под одеждой он ощущал холод говорящего
камня, напоминавшего ему о прежних обещаниях и предательствах. Его уже
почти ничто не волновало. Он сложил руки на груди и ждал.
Казалось, Джанасек разочарован.
- Похоже, тебя это не волнует? - поинтересовался он.
- Не имеет значения, Гарс, - ответил Дерк. - Покидая Крайн-Ламию, я был
готов к смерти. - Он вздохнул. - Но чем это поможет Джаану?
Джанасек ответил не сразу. Его голубые глаза оценивающе смотрели на
Дерка.
- Ты меняешься, т'Лариен, - наконец сказал он без улыбки. - Ты
действительно больше заботишься о судьбе Джаана Викари, чем о своей?
- Откуда я знаю? - огрызнулся Дерк. - Давай, выполняй свой план!
Джанасек нахмурился.
- Сначала я решил высадиться прямо в лагере брейтов и драться, но
передумал. Я не так стремлюсь к смерти, как ты. Я мог бы вызвать одного
или нескольких охотников на дуэль, но им будет ясно, что это на руку
Викари, нарушителю законов дуэли. Они никогда на это не пойдут. Мое
собственное положение сильно пошатнулось. Брейты все еще считают меня
человеком, хотя и опозоренным. Но стоит мне открыто выразить желание
помочь Джаану, я еще больше уроню себя в их глазах, тоже превращусь в
преступника, возможно, в оборотня.
Есть другой вариант: можно напасть на них без предупреждения и убить
всех, кого сможем. Но я не настолько испорчен, чтобы замышлять подобное
злодейство. Даже то, что Джаан сделал с Мириком, стало бы пустяком по
сравнению с таким преступлением.
Конечно, лучше всего было бы прилететь туда, найти Джаана и незаметно
увезти его живым и здоровым, но тут у нас мало шансов на успех. У брейтов
есть собаки. У нас их нет. Они опытные охотники и следопыты, особенно Пир
Брейт Орайан и сам Лоримаар Высокородный Брейт. У меня меньше нужных
навыков, а от тебя и вовсе никакого толка. Скорее всего, они найдут Джаана
раньше нас.
- Да, - согласился Дерк. - И что же?
- Для них я стал лжекавалаанцем, потому что помогал Джаану, - слегка
озабоченно сказал Джанасек. - Пусть я буду еще более фальшивым. В этом наш
лучший шанс. Мы прилетим к ним открыто, и я вручу им тебя, как мы уже
говорили. Это действие вынудит их поверить мне. Затем я присоединюсь к
охотникам и сделаю все, что в моих силах, за исключением убийства.
Возможно, я смогу затеять ссору и вызвать кого-нибудь из них на дуэль
таким образом, чтобы никто не подумал, что я защищаю Джаана Викари.
- И можешь проиграть, - заметил Дерк.
Джанасек кивнул.
- Весьма вероятно. Я могу проиграть. И все же я так не думаю. В дуэли
один на один только Бретан Брейт может мне достойно противостоять, но ни
его, ни его тейна нет среди охотников, если судить по аэромобилям в
лагере. Лоримаар искусен, но Джаан ранил его в Челлендже. Пир хорошо
управляется со своей дубинкой, но не с мечом или пистолетом. Остальные
стары и слабы, их бояться нечего. Я не проиграю.
- А если ты не сможешь заманить их на дуэль?
- Тогда я буду рядом, когда они найдут Джаана.
- И что потом?
- Я не знаю, но они не возьмут его. Это я тебе обещаю, т'Лариен.
- А что будет со мной в это время?
Джанасек опять обернулся, и снова его голубые глаза задумчиво
посмотрели на Дерка.
- Ты будешь в большой опасности, - сказал кавалаанец, - но я не думаю,
что они убьют тебя сразу, и уверен, что они не убьют тебя связанным и
беспомощным. Им нужна охота. Возможно, Пир предъявит свои права на тебя. Я
надеюсь, что они разденут тебя и заставят бежать в лес. Если кто-то
погонится за тобой, значит меньше охотников останется на долю Джаана.
Возможен и другой вариант. В Челлендже Пир и Бретан почти поссорились
из-за тебя. Если Бретан присоединился к охотникам, ссора может
возобновиться. Мы от этого только выиграем.
Дерк улыбнулся.
- У твоего врага есть свой враг, - съязвил он.
Джанасек скривился.
- Я не Аркин Руарк. Я помогу тебе, если смогу. До появления в брейтском
лагере мы тихо и незаметно приземлимся, если сможем, рядом с обгоревшим
самолетом, который ты видел в лесу. Спрячем там ружье. Потом, когда они
выпустят тебя в лес, ты побежишь к ружью и, надеюсь, встретишь сюрпризом
тех, кто придет за тобой, - он повел плечами. - Твоя жизнь будет зависеть
от того, как быстро ты умеешь бегать и как метко умеешь стрелять.
- И могу ли я убить, - добавил Дерк.
- И можешь ли ты убить, - согласился Джанасек. - Я не могу тебе
предложить ничего лучшего.
- Принимаю твое предложение, - сказал Дерк.
Потом они долго летели молча. Когда черные лезвия скал, наконец,
остались позади и Джанасек, погасив все огни машины, начал медленно и
осторожно спускаться вниз, Дерк снова повернулся к нему и заговорил:
- Что бы ты делал, если бы я отказался участвовать в твоей затее?
Джанасек повернулся к нему и положил свою правую руку на руку Дерка.
Нетронутые светящиеся камни слабо сияли на его железном браслете.
- Связь огня и железа крепче любых других связей, известных тебе, -
сказал кавалаанец суровым голосом. - Они сильнее любых быстротечных
привязанностей. Если бы ты отказался, т'Лариен, я отрезал бы тебе язык,
чтобы ты не мог рассказать брейтам о моих планах, и все равно сделал бы
то, что намеревался сделать. С желанием или без желания - ты сыграл бы
свою роль. Пойми, т'Лариен, у меня нет к тебе ненависти, хотя ты ее сполна
заслужил уже не один раз. Иногда я даже чувствую, что ты мне нравишься,
насколько айронджейду может нравиться человек, не принадлежащий
сообществу. Я не стал бы вредить тебе по злобе. И все же мне придется
рискнуть твоей жизнью, потому что, обдумав все тщательно, я понял, что
этот план - единственная надежда на спасение Джаана Викари.
Пока он говорил, и намека на улыбку не появилось на его лице. На этот
раз он не шутил.
У Дерка не было времени обдумать слова Джанасека. В тот момент их
машина легко скользнула вниз в непроглядную ночную тьму и, проплыв над
верхушками душителей бесплотным призраком, бесшумно приблизилась к месту
падения аэромобиля.
Его обломки все еще светились оранжевым светом - свечение исходило из
почерневшей коры упавшего в огонь дерева. Пелена дыма скрывала от глаз
контуры машины. Джанасек придержал свой аэромобиль над ней, открыл одну из
массивных бронированных дверей и кинул ружье к подножию деревьев в
нескольких метрах от пожарища. По настоянию Дерка он сбросил вниз также и
брейтскую куртку, мех и толстая кожа которой могут стать подарком богов
человеку, бегущему по лесу голым.
Потом они снова поднялись высоко в небо, и Гарс связал Дерку руки и
ноги. Тонкая веревка так достоверно впивалась в тело, что грозила
остановить кровообращение. Джанасек включил фары, мигающие огни и направил
аэромобиль в сторону круга света.
Собаки спали, привязанные в стороне у воды. Но они проснулись, когда
появилась незнакомая машина. Джанасек посадил аэромобиль под их бешеный
лай. Только один из брейтов бодрствовал. Это был худощавый охотник с
нечесаными черными волосами, которые торчали у него на голове такими
жесткими прядями, словно были сожжены до черноты. Дерк не знал его имени,
но догадался, что перед ним стоял тейн Пира. Охотник сидел у тлевшего
костра среди брейтских псов, его ружье лежало рядом, но он быстро вскочил
на ноги, когда они приземлились.
Джанасек открыл массивную дверь, откинув ее вверх, и в теплую кабину
хлынул холодный воздух. Он поднял Дерка на ноги и грубо вытолкнул его
наружу, так, что он упал на колени в холодный песок.
- Айронджейд, - хриплым голосом произнес человек, стороживший лагерь. К
тому времени вокруг них начали собираться брейты, вылезавшие из спальных
мешков и аэромобилей.
- Я привез вам подарок, - сказал Джанасек, держа руки на бедрах. -
Брейтам от айронджейдов.
Стоя на коленях, Дерк видел, что их было шестеро, и все были знакомы
ему по Челленджу. Лысый, громоздкий Пир спал под открытым небом, рядом со
своим тейном. Он появился первым. Потом подошел Розеф Высокородный Брейт
со своим тихим крупным компаньоном. Они тоже спали на земле, рядом с
машиной. Последним появился Лоримаар Высокородный Брейт Аркеллор с
перевязанной темными бинтами левой стороной груди. Он медленно вышел из
машины, опираясь на руку толстяка, который был с ним прежде. Все шестеро
пришли в том виде, в каком они спали, - полностью одетые и вооруженные.
- Мы принимаем ваш дар, Айронджейд, - произнес Пир. Из-за его черного
металлического ремня торчал пистолет, но он не держал в руке вечную
дубинку, а без нее в его образе чувствовалась какая-то незавершенность.
- Но ваше присутствие мы не принимаем, - сказал Лоримаар, с усилием
подходя к кругу. Он всем своим сгорбленным телом опирался на тейна и уже
не казался таким гигантом, как прежде. Взглянув на него, Дерк заметил, что
на его темном, сморщенном лице появились новые морщины.
- Теперь стало ясно, что те дуэли, для которых меня избрали судьей, уже
никогда не состоятся, - произнес Розеф ровным голосом, без той
враждебности, которая звучала в словах Лоримаара. - Поэтому у меня нет
права говорить от имени Верхнего Кавалаана или от имени Брейта, и я не
пытаюсь это делать. Все же я уверен, что выражу наше общее желание. Мы не
потерпим вашего вмешательства, айронджейд. Независимо от того, сделали вы
подарок крови или не сделали.
- Верно, - подтвердил Лоримаар.
- Я не собираюсь вмешиваться, - возразил Джанасек. - Я хочу
присоединиться к вам.
- Мы охотимся на твоего тейна, - сказал компаньон Пира.
- Он это знает, - оборвал его Пир.
- У меня нет тейна, - сказал Джанасек. - Зверь рыщет по лесу с моим
железом и огнем. Я помогу вам убить его и верну себе то, что принадлежит
мне. - Его голос звучал твердо и убедительно.
Одна из собак нетерпеливо ходила на цепи взад и вперед. Она
остановилась и зарычала на Джанасека, сморщив крысиную морду и оскалив
желтые зубы.
- Он лжет, - заявил Лоримаар Высокородный Брейт. - Даже наши собаки
учуяли обман. Он им не нравится.
- Оборотень, - добавил его тейн.
Гарс Джанасек слегка повернул голову. Отблески угасавшего костра
красными бликами скользнули но его бороде, когда он угрожающе улыбнулся.
- Саанел Брейт, - сказал он, - твой тейн ранен и, пользуясь своей
безнаказанностью, оскорбляет меня, зная, что я не могу призвать его
сделать свой выбор дуэли. Но вы не можете рассчитывать на такую же
безнаказанностью.
- Сейчас может, - сурово сказал Розеф. - Этой хитрости мы вам не
позволим, айронджейд. Вам не удастся перестрелять нас на дуэлях по
очереди, одного за другим, и спасти своего безродного тейна.
- Я клянусь, что у меня нет желания спасать его. У меня нет тейна. И вы
не посмеете лишить меня моих законных прав.
Маленький, сморщенный Розеф, на полметра ниже всех кавалаанцев,
пристально смотрел на Дерка.
- Мы на Уорлорне, - сказал он, - и будем поступать так, как нам
хочется.
Остальные одобрительно забормотали.
- Вы - кавалаанцы, - настаивал Джанасек, но на его лице мелькнула
неуверенность. - Вы - брейты, высокородные члены Брейта, связанные со
своим родом, своим Советом и его правилами.
- За последние годы, - с улыбкой заговорил Пир, - я видел немало своих
кетов и людей из других сообществ, отказавшихся от мудрости родов. "Это,
это и это - неправильно, - говорят бесхребетные айронджейды, - мы не будем
этому следовать". И овечки Редстила поддакивают им, и женоподобные
шанагейты, и, к сожалению, многие брейты. Или меня подводит память? Вы
стоите перед нами и тычете нам в нос законами, но разве я не помню, как в
моей юности айронджейды заявили мне, что я больше не имею права охотиться
на оборотней? Мне ли не помнить кавалаанцев, которых послали на Авалон
изучать звездные корабли, оружие и другие полезные вещи, а они вернулись,
набитые разной чепухой? Как мы должны измениться в ту сторону, да в другую
сторону. А наши древние законы? Мы ими гордились многие века. А их вдруг
стали называть позорными! Скажи мне, айронджейд, разве я не прав?
Гарс молчал. Он крепко стиснул руки, сложив их на груди.
- Джаан Викари, бывший когда-то Высокородным Айронджейдом, был одним из
зачинщиков перемен. Вы шли за ним по пятам, - добавил Лоримаар.
- Я никогда не был на Авалоне, - просто ответил Джанасек.
- Скажите мне, - потребовал Пир. - Разве вы с Викари не добивались
изменений? Разве вы не смеялись над законами, которые вам не нравились?
- Я никогда не нарушал законов, - возразил Джанасек. - Джаан иногда...
- он запнулся.
- Он признает это, - сказал толстый Саанел.
- Мы поговорили между собой, - спокойно продолжал Розеф. - И решили,
что, раз высокородные позволяют себе убивать без закона, если все, что мы
считаем правильным, может быть ими с пренебрежением отвергнуто, значит мы
тоже можем позволить себе произвести изменения и отвергнуть ложную
мудрость, которую мы не признаем. Мы более не связаны с Брейтом,
айронджейд. Это лучшее из сообществ недостаточно хорошо для нас. Наши
прежние кеты приняли в пищу слишком много подслащенной лжи. Мы более не
хотим быть игрушками в чужих руках. Мы вернемся к древней правде, идеям,
родившимся еще до падения Бронзфиста - в те дни, когда высокородные
Айронджейда, Таала и Глубоких Угольных Шахт вместе сражались против
демонов в Ламераанских Холмах.
- Видишь, айронджейд, - сказал Пир, - ты неправильно нас называешь.
- Я не знал, - ответил Джанасек после небольшой паузы.
- Называй нас правильно. Мы больше не брейты.
Глаза айронджейда были темными и непроницаемыми. Не разжимая рук, он
смотрел на Лоримаара.
- Вы основали новое сообщество? - спросил он.
- Такие случаи известны, - сказал Розеф. - Редстил основали те, кто
порвал с Сообществом Горы Глоустоун, а сами брейты откололись от
Бронзфиста.
- Меня зовут Лоримаар Рельн Уинтерфокс Высокородный Лартейн Аркеллор, -
представился Лоримаар высоким, искаженным болью голосом.
- Честь вашему сообществу, - ответил Джанасек. - Честь вашему тейну.
- Мы все лартейны, - сказал Розеф.
Пир засмеялся.
- Мы составляем Верховный Совет Лартейна и придерживаемся старых
законов, - добавил он.
В наступившем молчании Джанасек переводил взгляд с одного лица на
другое. Дерк, по-прежнему беспомощно стоя на коленях, следил за поворотами
его головы.
- Вы назвали себя лартейнами, значит вы лартейны, - согласился он
наконец. - Старые законы не запрещают этого. Но я позволю себе напомнить
вам, что все, о чем вы говорили, - люди, идеи, сообщества, которые вы
называли, - они все мертвы. Сообщества Бронзфист и Таал были разрушены в
Великих Войнах задолго до вашего появления на свет. Глубокие Угольные
Шахты были опустошены и затоплены еще в Годы Огня и Демонов.
- Их мудрость продолжает жить в Лартейне, - сказал Саанел.
- Вас всего шестеро, - напомнил им Джанасек. - И Уорлорн умирает.
- С нами он снова расцветет, - возразил Розеф. - Новость дойдет до
Верхнего Кавалаана, и прибудут другие. Наши сыновья родятся здесь, чтобы
охотиться в лесах душителей.
- Как вам угодно, - ответил Джанасек. - Это меня не касается. У
Айронджейда нет повода для недовольства Лартейном. Я открыто пришел к вам
и попросил взять меня на охоту, - его рука опустилась на плечо Дерка. - И
я преподнес вам подарок крови.
- Это правда, - сказал Пир и, помолчав минуту, обратился к сородичам: -
Я предлагаю принять его.
- Нет, - воспротивился Лоримаар. - Я не доверяю ему. Он слишком
настаивает.
- У меня есть основания, Лоримаар Высокородный Лартейн, - продолжал
убеждать их Джанасек. - Тень ужасного позора брошена на мое сообщество и
на мое имя. Я хочу очистить их.
- Мужчина должен хранить свою гордость, как бы ему ни было больно, -
кивнул Розеф, соглашаясь. - Это понятно каждому.
- Пусть охотится, - сказал тейн Розефа. - Нас шестеро, а он один. Как
он может повредить нам?
- Он пытается обмануть нас! - не отступал Лоримаар. - Как он попал
сюда? Спросите себя об этом! И посмотрите! - Он указал на правую руку
Джанасека, где светящиеся камни горели красными огнями на его браслете.
Только несколько из них отсутствовало.
Джанасек взялся левой рукой за нож и легко выхватил его из ножен. Затем
он протянул правую руку Пиру.
- Помогите мне, подержите руку, - сказал он ровным голосом, каким
говорят об обычных вещах. - Я вырву фальшивые огни Джаана Викари.
Пир сделал, как он просил. Все молчали. Рука Джанасека уверенно и
быстро выполнила всю работу. Когда он закончил, светящиеся камни лежали на
песке, как разбросанные угольки. Он наклонился и поднял один из них,
слегка подбросил его в воздухе, как будто проверял на вес. Проделывая все
это, он улыбался. Затем он размахнулся и бросил камень, который полетел
далеко и летел долго. В самом низу дуги, перед падением в воду, он
сверкнул, как падающая звезда. Дерку показалось, что он зашипит,
коснувшись темной воды. Но на таком расстоянии они не услышали ни звука,
ни даже всплеска.
Джанасек собрал все камни один за другим, потряс их в пригоршне и
бросил в озеро.
Когда последний из них исчез, он повернулся к охотникам и протянул свою
правую руку.
- Пустое железо, - сказал он. - Посмотрите. Мой тейн мертв.
После этого никто больше не возражал.


- Рассвет уже близок, - сказал Пир. - Пора выпускать добычу.
Охотники повернулись к Дерку, и все пошло так, как ему предсказал
Джанасек. Они разрезали веревки и дали ему размять руки и ноги, чтобы
восстановить кровообращение. Потом прижали спиной к машине, а Розеф и
Саанел крепко держали его, пока сам Пир ножом срезал с него одежду. Лысый
охотник орудовал ножом так же ловко, как своей дубинкой, но не церемонился
с пленником. Он сделал длинный порез на внутренней стороне его бедра и
более короткий, но более глубокий, на груди.
Дерк поморщился, когда Пир поранил его, но не предпринял попытки
вырваться. Наконец, он голый стоял на ветру перед охотниками. Крепко
прижатый ими к металлическому корпусу аэромобиля, он начал дрожать.
Пир неожиданно нахмурился.
- Что это? - спросил он и схватил своей маленькой белой рукой говорящий
камень, висевший на груди Дерка на цепочке.
- Не трогайте, - сказал Дерк.
Пир крепко ухватился за камень и дернул. Красивая серебряная цепочка
больно врезалась Дерку в шею, камень выскочил из зажима.
- Не смейте! - закричал Дерк. Он неожиданно дернулся вперед, вырываясь.
Розеф пошатнулся и, выпустив правую руку Дерка, упал. Саанел вцепился в
пленника мертвой хваткой. Дерк с размаху сильно ударил его по толстой
бычьей шее ниже подбородка, и тот, охнув, упал. Дерк повернулся к Пиру.
Пир подхватил свою дубинку. Он улыбался. Дерк сделал один шаг ему
навстречу и остановился.
Этой заминки оказалось достаточно, чтобы Саанел набросился на него
сзади. Он обхватил толстой рукой Дерка за шею и сжимал ее, пока тот не
закашлялся.
Пир равнодушно смотрел на них. Он бросил свою палку на песок и поднял
перед собой говорящий камень, держа его большим и указательным пальцами.
- Украшение оборотня, - презрительно сказал он.
Камень ничего не значил для него. В его мозгу ничто не реагировало на
запечатленные в камне чувства. Разве что заметил, какой холодной была
слезинка, но он ничего не услышал. Он позвал своего тейна, который
забрасывал песком костер.
- Хочешь подарок от т'Лариена?
Ничего не говоря, компаньон Пира подошел к ним, взял из рук Пира
маленькую драгоценность, подержал ее немного в руке и положил в карман
куртки. Затем он повернулся с невозмутимым лицом и пошел в обход лагеря,
выключая электрические фонарики, расставленные в песке. Когда их свет
погас, Дерк увидел первые проблески рассвета на восточном горизонте.
Пир махнул своей палкой Саанелу.
- Отпусти его, - велел он. Толстяк ослабил свою удушающую хватку и,
отпустив Дерка, отступил. Дерк снова стоял свободно. Шея болела, сухой
песок под его ногами был колючим и холодным. Он чувствовал себя
беззащитным. Без говорящего камня ему стало страшно. Он посмотрел вокруг в
поисках Гарса Джанасека, но айронджейд стоял на другой стороне площадки,
поглощенный разговором с Лоримааром.
- Рассвет уже наступил, - сказал Пир. - Я могу сразу начать охоту,
оборотень. Беги!
Дерк оглянулся. Розеф, нахмурившись, массировал плечо: он сильно
ушибся, падая, когда Дерк вырвался. Саанел, ухмыляясь, стоял,
прислонившись к машине. Дерк сделал несколько нерешительных шагов в
сторону леса.
- Давай, т'Лариен, я уверен, ты умеешь бегать быстрее, - закричал ему
Пир. - Беги быстро, и ты можешь остаться в живых. Я тоже побегу, и мой
тейн, и наши собаки. Он выхватил пистолет и швырнул Саанелу, который
поймал его на лету обеими толстыми руками.
- Я оставлю лазер, т'Лариен, - продолжал Пир. - Это будет красивой,
чистой охотой, как в старые времена. Охотник с ножом и копьем, голая
добыча. Беги, т'Лариен! Беги!
Его костлявый черноволосый компаньон подошел к нему.
- Мой тейн, - обратился к нему Пир. - Спусти с цепей наших собак.
Дерк повернулся и побежал в сторону леса.


Все было как в кошмарном сне.
Они сняли с него ботинки: не пробежав и трех метров по лесу в темноте,
он сильно поранил ногу об острый камень и начал хромать. Таких камней было
много. И, казалось, на каждый он наступал.
Они оставили его без одежды: в лесу было лучше под прикрытием деревьев,
где ветер дул не так сильно, но все же он замерз. Очень замерз. Мурашки
покрыли тело, но потом прошли. Пришла боль, и холод уже не казался таким
страшным.
Запокровный лес был слишком темным и слишком светлым. Слишком темным,
чтобы видеть, где он бежит. Он спотыкался о корни, обдирая колени и
ладони, попадал ногами в ямы. И все-таки было слишком светло. Слишком
быстро светало, слишком быстро. Свет расползался между деревьями. Он терял
ориентир. Он смотрел вверх каждый раз, как достигал свободного
пространства. Каждый раз, когда мог видеть сквозь спутанную листву, он
смотрел вверх и находил ее, единственную ярко-красную звезду на небе
Уорлорна - солнце Верхнего Кавалаана. Гарс показал Дерку эту звезду и
велел ориентироваться на нее, если он собьется с пути. Она поведет его
через лес к куртке. Но светало слишком быстро, слишком быстро. Брейты
слишком поздно сняли с него веревки. И каждый раз, когда он смотрел вверх,
стараясь двигаться в правильном направлении, лес вставал перед ним
плотной, непроницаемой стеной. Местами заросли душителей были
непроходимыми, и Дерку приходилось обходить их, а лес со всех сторон
выглядел одинаковым. Заблудиться было так легко, а каждый раз, когда он
поднимал глаза к небу, ища глазами свою звезду, она становилась меньше,
бледнее. На востоке небо окрасилось в красный цвет. Толстый Черт где-то
там выползал из-за горизонта, и скоро его лучи сотрут путеводную звезду с