Страница:
— Из любопытства, — солгал Коул.
— Даже если валимся с ног, мы все равно работаем в банке как следует. Иначе Маккоркл нам срезал бы плату.
— Он был тяжелый человек, — прошептала Милдред.
— Нельзя говорить плохо о покойных, — напомнил Эдвард жене.
— Я ведь говорю правду.
— Продолжайте свою работу, — сказал Райан. — Большое спасибо за помощь.
Эдвард направился к двери, чтобы выпустить поздних гостей.
— А не могли бы вы намекнуть жене Маккоркла, чтобы она нам заплатила за два вечера, которые мы отработали? — попросил Эдвард.
— Непременно. Но если она не заплатит, не сомневайтесь, новый хозяин рассчитается с вами.
Эдвард покачал головой:
— Если бы мы хоть чем-то могли вам помочь в поимке бандитов. Приходите, если захотите еще поговорить с нами.
— Обязательно, — пообещал Райан. Мужчины вышли на улицу.
— Ну и что теперь? — спросил Коул.
— Вернемся в банк и изучим вчерашние бумаги все до единой. Это недолго.
— Ты думаешь, ресторан еще открыт?
— Нет, слишком поздно. Вместо ужина — яблоко. Я бы хотел поговорить с тремя женщинами, которые приходили в банк. Нам нужны их адреса.
— Можем узнать у шерифа, как только он вернется с отрядом.
— Да, — согласился Райан.
Несколько минут они шагали молча, потом Коул сказал:
— По крайней мере, нам известно, что сумочку оставили именно в день ограбления. Но каков Маккоркл!
— Ты насчет того, что он недоплачивал за недобросовестную работу?
— Именно, — кивнул Коул. — А почему женщина оставила свою сумочку?
— Потеряла в панике?
— Если она пряталась под столом, значит, она видела все?
— Может, и так. Надо поговорить с тем, кто обычно работает за этим столом. — Он подал ключ от банка Коулу, а сам полез за блокнотом.
Коул открыл дверь и зажег газовую лампу. Райан нашел то, что искал.
— Его зовут Лемонт Морганстафф. Утром навестим его. Возможно, он что-то знает о сумочке.
— Что именно?
— Вот мы его и расспросим.
— А потом?
— Если ему не известно, откуда она взялась, мы все еще не сможем утверждать, будто под столом пряталась женщина. Вещица могла попасть туда каким угодно образом. Допустим, дама села за стол просмотреть бумаги, а вставая, уронила сумочку. Черт побери, как жаль, что сейчас так поздно!
— Ты прав, объяснений может быть множество. Женщина могла забыть сумочку утром, придя в банк с кем-то. Вероятно, она сидела рядом, ожидая, когда ее спутник закончит дела.
— Почему же она носила с собой пустую сумочку?
— Я вообще не знаю, зачем они их носят, если честно. Карманы гораздо удобнее.
— Все-таки у нас мало надежды. Женщина могла уронить ее вставая и потом случайно задвинуть ногой под стол.
Коул покачал головой:
— Известные мне женщины всегда следят за своими вещами.
— О Боже, хорошо бы она все видела!
— Так кто же из нас жестокий? Если она видела убийц, то до смерти перепугалась! И уж ей меньше всего хотелось бы стать свидетелем.
— Мы защитим ее.
— Она наверняка слышала про печальный конец Люка Макфарланда и его жены.
Райан принялся расхаживать по комнате. В свете газовой лампы кровавые пятна на полу обретали омерзительные очертания.
— Мы тщательно, по всем правилам проведем расследование. Я не хочу ничего пропустить. Ни единой мелочи.
— Я служу закону всего один день и понятия не имею, что значит расследование по всем правилам! — раздраженно отозвался Коул.
— Сначала мы расспросим трех женщин и всех мужчин, которые вчера переступали порог банка.
— Полагаю, это пустая трата времени! — заявил Коул.
— Таков существующий порядок.
Коул откинулся назад, оперся о стол и откусил яблоко.
— Прекрасно! Вот как мы сделаем. Их двадцать девять! Ты разговариваешь с пятнадцатью, а я с четырнадцатью.
— Нет, не выйдет. Мы будем с каждым говорить вместе и потом сравним впечатления. Я могу что-то пропустить, а ты заметишь, — пояснил Райан. — Но сперва с женщинами. А потом с остальными. Впрочем, это только начало. Надо поговорить со всеми, кто был на улице, в соседних домах. Мы также…
— Иными словами, — перебил его Коул, — поговорим со всеми в городе.
— Почти, — согласился Райан. — Мне ужасно не хочется, но придется привлечь и Слоуна. Я не знаю этих людей, а они могут ему рассказать то, что скажут нам. Я дам ему список имен, как только он вернется.
Райан, расхаживая по залу, огляделся.
— Ну, думаю, здесь мы закончили. Сейчас положу бумаги обратно в сейф — на случай если кто-то из нас захочет просмотреть их еще раз. Бухгалтеры из банка Грэмби приедут в воскресенье и проведут ревизию. После окончания проверки мы узнаем украденную сумму. Давай встретимся здесь в семь утра и покажем Слоуну список тех, с кем надо поговорить.
— Вряд ли стоит беседовать с людьми здесь. Лучше воспользоваться кабинетом в здании тюрьмы.
Райан покачал головой:
— Там обычно все очень нервничают.
— А при виде пятен крови они станут нервничать еще сильнее.
— Ты прав. Давай лучше в тюрьме.
Собрав бумаги и заперев сейф, они вышли из банка.
— Ты устроился в гостинице? — спросил Райан.
— Нет, я сразу пошел в банк. А ты?
— Я тоже нет. А ты все еще хочешь есть?
— Да, — ответил Коул. — Может, в гостинице нам откроют кухню?
— Откроют, — уверил его Райан. — Мы же все-таки представители закона. Мы их заставим.
Коул рассмеялся:
— Я так и чувствовал, что хоть какая-то выгода от этой работы должна быть.
Они молча прошли половину улицы. Путь им освещала полная луна.
— Ты думаешь, сколько денег они украли? — спросил Коул.
— Я уже говорил, мы не узнаем точную цифру до тех пор, пока эксперты не просмотрят все бумаги. Я нашел одну квитанцию на столе Маккоркла. Из нее ясно, что армейский казначей привез депозит в то утро. Семнадцать тысяч восемьсот с чем-то.
— Много! — присвистнул Коул. — Бьюсь об заклад, мерзавцы узнали раньше Маккоркла, какие деньги сюда доставят.
— Я тоже уверен: знали. Единственное, что им надо было сделать, — поехать следом.
— Какой смысл грабить банки? — спросил Коул. — Почему просто не ограбить казначея по дороге?
— Слишком опасно. Казначей никогда не ездит один. Его охрана отлично стреляет. Банки легче грабить, когда знаешь, что делаешь. А те, за кем мы охотимся, это знают. Уж поверь.
К гостинице они подошли молча. Свободные комнаты остались только наверху и были размером с платяной шкаф. Окно Коула выходило на улицу. Комната Райана располагалась напротив, через коридор. Постели были мягкие, а после недолгих уговоров ночной дежурный согласился принести им ужин.
Райан и Коул долго не могли заснуть. Коул думал об ужасной сцене, которую увидел, а Райан — о вероятном свидетеле.
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
— Даже если валимся с ног, мы все равно работаем в банке как следует. Иначе Маккоркл нам срезал бы плату.
— Он был тяжелый человек, — прошептала Милдред.
— Нельзя говорить плохо о покойных, — напомнил Эдвард жене.
— Я ведь говорю правду.
— Продолжайте свою работу, — сказал Райан. — Большое спасибо за помощь.
Эдвард направился к двери, чтобы выпустить поздних гостей.
— А не могли бы вы намекнуть жене Маккоркла, чтобы она нам заплатила за два вечера, которые мы отработали? — попросил Эдвард.
— Непременно. Но если она не заплатит, не сомневайтесь, новый хозяин рассчитается с вами.
Эдвард покачал головой:
— Если бы мы хоть чем-то могли вам помочь в поимке бандитов. Приходите, если захотите еще поговорить с нами.
— Обязательно, — пообещал Райан. Мужчины вышли на улицу.
— Ну и что теперь? — спросил Коул.
— Вернемся в банк и изучим вчерашние бумаги все до единой. Это недолго.
— Ты думаешь, ресторан еще открыт?
— Нет, слишком поздно. Вместо ужина — яблоко. Я бы хотел поговорить с тремя женщинами, которые приходили в банк. Нам нужны их адреса.
— Можем узнать у шерифа, как только он вернется с отрядом.
— Да, — согласился Райан.
Несколько минут они шагали молча, потом Коул сказал:
— По крайней мере, нам известно, что сумочку оставили именно в день ограбления. Но каков Маккоркл!
— Ты насчет того, что он недоплачивал за недобросовестную работу?
— Именно, — кивнул Коул. — А почему женщина оставила свою сумочку?
— Потеряла в панике?
— Если она пряталась под столом, значит, она видела все?
— Может, и так. Надо поговорить с тем, кто обычно работает за этим столом. — Он подал ключ от банка Коулу, а сам полез за блокнотом.
Коул открыл дверь и зажег газовую лампу. Райан нашел то, что искал.
— Его зовут Лемонт Морганстафф. Утром навестим его. Возможно, он что-то знает о сумочке.
— Что именно?
— Вот мы его и расспросим.
— А потом?
— Если ему не известно, откуда она взялась, мы все еще не сможем утверждать, будто под столом пряталась женщина. Вещица могла попасть туда каким угодно образом. Допустим, дама села за стол просмотреть бумаги, а вставая, уронила сумочку. Черт побери, как жаль, что сейчас так поздно!
— Ты прав, объяснений может быть множество. Женщина могла забыть сумочку утром, придя в банк с кем-то. Вероятно, она сидела рядом, ожидая, когда ее спутник закончит дела.
— Почему же она носила с собой пустую сумочку?
— Я вообще не знаю, зачем они их носят, если честно. Карманы гораздо удобнее.
— Все-таки у нас мало надежды. Женщина могла уронить ее вставая и потом случайно задвинуть ногой под стол.
Коул покачал головой:
— Известные мне женщины всегда следят за своими вещами.
— О Боже, хорошо бы она все видела!
— Так кто же из нас жестокий? Если она видела убийц, то до смерти перепугалась! И уж ей меньше всего хотелось бы стать свидетелем.
— Мы защитим ее.
— Она наверняка слышала про печальный конец Люка Макфарланда и его жены.
Райан принялся расхаживать по комнате. В свете газовой лампы кровавые пятна на полу обретали омерзительные очертания.
— Мы тщательно, по всем правилам проведем расследование. Я не хочу ничего пропустить. Ни единой мелочи.
— Я служу закону всего один день и понятия не имею, что значит расследование по всем правилам! — раздраженно отозвался Коул.
— Сначала мы расспросим трех женщин и всех мужчин, которые вчера переступали порог банка.
— Полагаю, это пустая трата времени! — заявил Коул.
— Таков существующий порядок.
Коул откинулся назад, оперся о стол и откусил яблоко.
— Прекрасно! Вот как мы сделаем. Их двадцать девять! Ты разговариваешь с пятнадцатью, а я с четырнадцатью.
— Нет, не выйдет. Мы будем с каждым говорить вместе и потом сравним впечатления. Я могу что-то пропустить, а ты заметишь, — пояснил Райан. — Но сперва с женщинами. А потом с остальными. Впрочем, это только начало. Надо поговорить со всеми, кто был на улице, в соседних домах. Мы также…
— Иными словами, — перебил его Коул, — поговорим со всеми в городе.
— Почти, — согласился Райан. — Мне ужасно не хочется, но придется привлечь и Слоуна. Я не знаю этих людей, а они могут ему рассказать то, что скажут нам. Я дам ему список имен, как только он вернется.
Райан, расхаживая по залу, огляделся.
— Ну, думаю, здесь мы закончили. Сейчас положу бумаги обратно в сейф — на случай если кто-то из нас захочет просмотреть их еще раз. Бухгалтеры из банка Грэмби приедут в воскресенье и проведут ревизию. После окончания проверки мы узнаем украденную сумму. Давай встретимся здесь в семь утра и покажем Слоуну список тех, с кем надо поговорить.
— Вряд ли стоит беседовать с людьми здесь. Лучше воспользоваться кабинетом в здании тюрьмы.
Райан покачал головой:
— Там обычно все очень нервничают.
— А при виде пятен крови они станут нервничать еще сильнее.
— Ты прав. Давай лучше в тюрьме.
Собрав бумаги и заперев сейф, они вышли из банка.
— Ты устроился в гостинице? — спросил Райан.
— Нет, я сразу пошел в банк. А ты?
— Я тоже нет. А ты все еще хочешь есть?
— Да, — ответил Коул. — Может, в гостинице нам откроют кухню?
— Откроют, — уверил его Райан. — Мы же все-таки представители закона. Мы их заставим.
Коул рассмеялся:
— Я так и чувствовал, что хоть какая-то выгода от этой работы должна быть.
Они молча прошли половину улицы. Путь им освещала полная луна.
— Ты думаешь, сколько денег они украли? — спросил Коул.
— Я уже говорил, мы не узнаем точную цифру до тех пор, пока эксперты не просмотрят все бумаги. Я нашел одну квитанцию на столе Маккоркла. Из нее ясно, что армейский казначей привез депозит в то утро. Семнадцать тысяч восемьсот с чем-то.
— Много! — присвистнул Коул. — Бьюсь об заклад, мерзавцы узнали раньше Маккоркла, какие деньги сюда доставят.
— Я тоже уверен: знали. Единственное, что им надо было сделать, — поехать следом.
— Какой смысл грабить банки? — спросил Коул. — Почему просто не ограбить казначея по дороге?
— Слишком опасно. Казначей никогда не ездит один. Его охрана отлично стреляет. Банки легче грабить, когда знаешь, что делаешь. А те, за кем мы охотимся, это знают. Уж поверь.
К гостинице они подошли молча. Свободные комнаты остались только наверху и были размером с платяной шкаф. Окно Коула выходило на улицу. Комната Райана располагалась напротив, через коридор. Постели были мягкие, а после недолгих уговоров ночной дежурный согласился принести им ужин.
Райан и Коул долго не могли заснуть. Коул думал об ужасной сцене, которую увидел, а Райан — о вероятном свидетеле.
Глава 8
Утро наступило слишком быстро. Райан и Коул, как и договорились, встретились в банке. Шериф Слоун уже ждал их и доложил: отряду не повезло, никаких следов не обнаружено. Райан подал ему список людей, которых надо опросить. Первыми стояли три женских имени.
Шериф посмотрел на имена и покачал головой: — Многие болеют… лежат в постели. Кое-кто уже собрался уезжать из города. Я столкнулся с доктором Лоуренсом в ресторане, так он сказал, что ночь напролет занимался семейством Уолш. В списке значится Джон Уолш. Доктор говорит, что Фредерик О'Мэлли уже собрал вещи и вместе со своим выводком отбывает. Он ждет открытия магазина, хочет купить продуктов на дорогу.
— Никто не уедет из города, пока мы с маршалом Клейборном не поговорим с ними! В том числе и Фредерик О'Мэлли.
— Но я не могу удержать его.
— Зато я могу, — ответил Райан.
— Мне кажется, это пустая трата времени, — принялся спорить Слоун. — Если бы кто-то что-то видел, давно бы сказал.
— Маршал Райан хочет провести расследование по всем правилам, — вмешался Коул.
Слоун уставился на голубую сумочку на столе:
— А это еще откуда?
— Валялась на полу под столом, — пояснил Райан.
— Думаете, ее кто-то забыл?
— Вполне вероятно. Нам интересно узнать, чья она.
Глаза Слоуна заблестели.
— Наверное, ее забыли в день ограбления, иначе Стюарты нашли бы ее, когда убирали в банке, и положили бы в коробку для забытых вещей. Они очень честные люди! — Подумав, он добавил: — А не считаете ли вы, что ее забыл кто-то из грабителей?
— Мы так не думаем, — сухо бросил Коул.
— А под каким столом она лежала?
— Под столом Лемонта Морганстаффа, — ответил Райан. — Мы хотим поговорить с ним как можно скорее. Где он живет?
— В этом городе я всех знаю. Я отведу вас к Аемонту, когда скажете. Будете расспрашивать его про сумочку?
— Да, — ответил Райан.
В голове Слоуна как вихрь завертелись мысли.
— Агде именно она лежала? Возле стула или под столом?
— Она лежала под столом.
Глаза Слоуна расширились.
— А не думаете ли вы, что там кто-нибудь прятался?
— Мы еще не сделали окончательного вывода.
— Но ведь такое может быть?
— Да, — согласился Райан. — Конечно. Ио вопрос о сумочке строго конфиденциальный. Я не хочу, чтобы вы всем рассказывали про нее.
Слоун опустился на колени:
— Отсюда можно увидеть…
— Я приступаю к расследованию. Покажите нам, Слоун, где живет Лемонт. И начинайте вызывать людей по списку. Мы будем беседовать с ними в здании тюрьмы.
— Я подожду на улице и отведу вас к Демонту, — пообещал Слоун, направляясь к двери.
Едва Слоун вышел, Коул покачал головой:
— Зря сказали ему, где нашли сумочку.
Райан пожал плечами.
— Он блюститель закона и будет нам только мешать, если поймет, что мы скрываем от него улики. Да и как он может нам навредить?
Шериф посмотрел на имена и покачал головой: — Многие болеют… лежат в постели. Кое-кто уже собрался уезжать из города. Я столкнулся с доктором Лоуренсом в ресторане, так он сказал, что ночь напролет занимался семейством Уолш. В списке значится Джон Уолш. Доктор говорит, что Фредерик О'Мэлли уже собрал вещи и вместе со своим выводком отбывает. Он ждет открытия магазина, хочет купить продуктов на дорогу.
— Никто не уедет из города, пока мы с маршалом Клейборном не поговорим с ними! В том числе и Фредерик О'Мэлли.
— Но я не могу удержать его.
— Зато я могу, — ответил Райан.
— Мне кажется, это пустая трата времени, — принялся спорить Слоун. — Если бы кто-то что-то видел, давно бы сказал.
— Маршал Райан хочет провести расследование по всем правилам, — вмешался Коул.
Слоун уставился на голубую сумочку на столе:
— А это еще откуда?
— Валялась на полу под столом, — пояснил Райан.
— Думаете, ее кто-то забыл?
— Вполне вероятно. Нам интересно узнать, чья она.
Глаза Слоуна заблестели.
— Наверное, ее забыли в день ограбления, иначе Стюарты нашли бы ее, когда убирали в банке, и положили бы в коробку для забытых вещей. Они очень честные люди! — Подумав, он добавил: — А не считаете ли вы, что ее забыл кто-то из грабителей?
— Мы так не думаем, — сухо бросил Коул.
— А под каким столом она лежала?
— Под столом Лемонта Морганстаффа, — ответил Райан. — Мы хотим поговорить с ним как можно скорее. Где он живет?
— В этом городе я всех знаю. Я отведу вас к Аемонту, когда скажете. Будете расспрашивать его про сумочку?
— Да, — ответил Райан.
В голове Слоуна как вихрь завертелись мысли.
— Агде именно она лежала? Возле стула или под столом?
— Она лежала под столом.
Глаза Слоуна расширились.
— А не думаете ли вы, что там кто-нибудь прятался?
— Мы еще не сделали окончательного вывода.
— Но ведь такое может быть?
— Да, — согласился Райан. — Конечно. Ио вопрос о сумочке строго конфиденциальный. Я не хочу, чтобы вы всем рассказывали про нее.
Слоун опустился на колени:
— Отсюда можно увидеть…
— Я приступаю к расследованию. Покажите нам, Слоун, где живет Лемонт. И начинайте вызывать людей по списку. Мы будем беседовать с ними в здании тюрьмы.
— Я подожду на улице и отведу вас к Демонту, — пообещал Слоун, направляясь к двери.
Едва Слоун вышел, Коул покачал головой:
— Зря сказали ему, где нашли сумочку.
Райан пожал плечами.
— Он блюститель закона и будет нам только мешать, если поймет, что мы скрываем от него улики. Да и как он может нам навредить?
Глава 9
Оказалось, Слоун может навредить, и очень здорово. Еще до конца дня Райану захотелось запереть шерифа в его собственной тюрьме под большой висячий замок. Жаль, закон запрещает брать под стражу человека только потому, что он дурак.
В городке Рокфорд-Фоллз все знали друг друга, и секреты утекали, как вода сквозь решето. Служащему банка, под чьим столом нашли голубую сумочку, чопорному старику Морганстаффу маршалы задали несколько вопросов. Беседа шла в крохотной гостиной Лемонта.
Хозяин в лимонно-желтом бархатном халате и таких же тапочках сильно напоминал попугая. Он сидел в потертом кресле и сжимал в ладонях кружевной платочек. Сложив губы трубочкой, через несколько минут он глубокомысленно заявил, что под его столом этой сумочки быть не могло. У него есть правило, по которому ни мужчине, ни женщине не позволяется заходить за дверь, отделяющую его стол от зала. Однако поскольку в день ограбления он не работал, то не уверен, что напарник строго следовал его правилу.
Шериф Слоун, настоявший на своем присутствии во время беседы с Лемонтом Морганстаффом, выпалил, что сумочку нашли именно под его столом.
— Она могла попасть под ваш стол случайно, — заявил он. — Я немного поразмыслил, и теперь мне кажется, что во время ограбления под столом пряталась женщина. Клянусь, уполномоченные считают точно так же! А теперь, поскольку мы знаем, что в банке в тот день побывали три дамы, и нам известно, кто они, я вызову их всех. Полагаю, женщина, видевшая убийц, боится прийти к нам сама. Но если она намеренно утаивает сведения, из-за страха, я ее арестую.
Лемонт прикрыл рот носовым платком, изображая ужас.
— Вы думаете, женщина видела весь этот ужас? Все убийства? О бедная, о несчастная!.. — прошептал он.
Райан поспешил исправить то, что натворил Слоун, а Коул указал шерифу на дверь.
— Ни во что такое мы с маршалом Райаном не верим, — заявил он. — В банк приходило много дам, любая могла посидеть за вашим столом и нечаянно уронить сумочку.
Лемонт закивал.
— Да, вполне вероятно, сумочка оказалась там в день ограбления, — возбужденно заговорил он. — В банке каждый вечер очень тщательно убирают Стюарты. Впрочем, сумочка могла валяться там с самого утра… Если вы просмотрите ящички кассиров, найдете записи о каждом клиенте.
Слоун повернулся к Лемонту:
— Нутром чую: все три клиентки заходили в банк днем, а не утром. У меня тут имена. Джессика Саммерз, Грэйс Уинтроп и Ребекка Джеймс. Вы их знаете, Лемонт?
— Я знаю Ребекку Джеймс. Я видел Ребекку вчера вечером, она плохо себя чувствовала: боюсь, заразилась гриппом. Очень милая особа, — продолжал он. — На прошлой неделе она остановилась похвалить мой сад. Она высоко ценит красоту. Двух других дам я не встречал, поэтому ничего сказать не могу. Я вернулся из банка незадолго до темноты и остаток дня провел в саду — ухаживал за цветами.
— Вы уверены, что никогда не видели Джессику Саммерз? Или Грэйс Уинтроп? — не унимался Слоун.
— Даже если и видел, то ни одна из них не произвела на меня большого впечатления.
Коул схватил шерифа за руку и потащил к двери. Райан не сводил глаз с Лемонта.
— Шериф поторопился, — начал он, — Его выводы ни на чем не основаны.
— А если кто-то из приезжих оставил сумочку? — предположил Лемонт. — Их немало бывает в нашем городе. Обычно они желают полюбоваться водопадами, цветами, которыми покрыты холмы. Некоторые люди очень наглые. Две недели назад такой вот нахал совершил настоящий акт вандализма! — Старик затрясся от негодования. — Сорвал в моем саду все тюльпаны! Несколько раз я обращался к шерифу Слоуну с просьбой принять меры, но коль вы сами пришли в мой дом, прошу вас наказать преступников. Настаиваю, — добавил он, — не важно, чьих рук это дело: ребенка или взрослого. Хулиганы должны предстать перед судом!
Коул вернулся в гостиную при последних словах Лемонта.
— Похоже, вы заботитесь больше о своем саде, чем…
—…чем о людях, которые погибли в банке? — перебил Лемонт. — Вы правы, так и есть. Цветы, видите ли, для меня представляют большую ценность. Они служат красоте, а я люблю красоту.
— Пошли, — сказал Коул Райану. — Мы и так отняли у господина Лемонта много времени.
Мужчины направились к двери.
— Я бы не хотел, чтобы вы кому-то рассказывали о нашем разговоре, — предупредил Райан. — Иначе вы будете арестованы.
Лемонт поклялся молчать, однако не счел возможным выполнить обещание. Через час к нему пришел гость, и он изложил ему разговор с представителями закона слово в слово. Он поделился новостями и со своей экономкой Эрнестиной Хоппер, которая не умела держать рот на замке, и уж конечно, она раззвонила всем знакомым, что, возможно, есть свидетель преступления, а повторяя историю в четвертый или пятый раз, уже спокойно пропускала слово «возможно», уверяя, что свидетель ограбления есть.
Слухи, совершив круг по городу, как и полагается, вернулись к Райану и Коулу. История ограбления банка пышным цветом расцвела на первой странице новостей в «Рокфорд-Фоллз газетт». Убежденный, что это самая горячая городская новость, репортер уговорил издателя сделать вечерний выпуск. Впервые за всю историю существования этого листка жители городка получили два выпуска газеты в один день. И надо ли говорить, что специальный выпуск вызвал настоящее потрясение.
В городке Рокфорд-Фоллз все знали друг друга, и секреты утекали, как вода сквозь решето. Служащему банка, под чьим столом нашли голубую сумочку, чопорному старику Морганстаффу маршалы задали несколько вопросов. Беседа шла в крохотной гостиной Лемонта.
Хозяин в лимонно-желтом бархатном халате и таких же тапочках сильно напоминал попугая. Он сидел в потертом кресле и сжимал в ладонях кружевной платочек. Сложив губы трубочкой, через несколько минут он глубокомысленно заявил, что под его столом этой сумочки быть не могло. У него есть правило, по которому ни мужчине, ни женщине не позволяется заходить за дверь, отделяющую его стол от зала. Однако поскольку в день ограбления он не работал, то не уверен, что напарник строго следовал его правилу.
Шериф Слоун, настоявший на своем присутствии во время беседы с Лемонтом Морганстаффом, выпалил, что сумочку нашли именно под его столом.
— Она могла попасть под ваш стол случайно, — заявил он. — Я немного поразмыслил, и теперь мне кажется, что во время ограбления под столом пряталась женщина. Клянусь, уполномоченные считают точно так же! А теперь, поскольку мы знаем, что в банке в тот день побывали три дамы, и нам известно, кто они, я вызову их всех. Полагаю, женщина, видевшая убийц, боится прийти к нам сама. Но если она намеренно утаивает сведения, из-за страха, я ее арестую.
Лемонт прикрыл рот носовым платком, изображая ужас.
— Вы думаете, женщина видела весь этот ужас? Все убийства? О бедная, о несчастная!.. — прошептал он.
Райан поспешил исправить то, что натворил Слоун, а Коул указал шерифу на дверь.
— Ни во что такое мы с маршалом Райаном не верим, — заявил он. — В банк приходило много дам, любая могла посидеть за вашим столом и нечаянно уронить сумочку.
Лемонт закивал.
— Да, вполне вероятно, сумочка оказалась там в день ограбления, — возбужденно заговорил он. — В банке каждый вечер очень тщательно убирают Стюарты. Впрочем, сумочка могла валяться там с самого утра… Если вы просмотрите ящички кассиров, найдете записи о каждом клиенте.
Слоун повернулся к Лемонту:
— Нутром чую: все три клиентки заходили в банк днем, а не утром. У меня тут имена. Джессика Саммерз, Грэйс Уинтроп и Ребекка Джеймс. Вы их знаете, Лемонт?
— Я знаю Ребекку Джеймс. Я видел Ребекку вчера вечером, она плохо себя чувствовала: боюсь, заразилась гриппом. Очень милая особа, — продолжал он. — На прошлой неделе она остановилась похвалить мой сад. Она высоко ценит красоту. Двух других дам я не встречал, поэтому ничего сказать не могу. Я вернулся из банка незадолго до темноты и остаток дня провел в саду — ухаживал за цветами.
— Вы уверены, что никогда не видели Джессику Саммерз? Или Грэйс Уинтроп? — не унимался Слоун.
— Даже если и видел, то ни одна из них не произвела на меня большого впечатления.
Коул схватил шерифа за руку и потащил к двери. Райан не сводил глаз с Лемонта.
— Шериф поторопился, — начал он, — Его выводы ни на чем не основаны.
— А если кто-то из приезжих оставил сумочку? — предположил Лемонт. — Их немало бывает в нашем городе. Обычно они желают полюбоваться водопадами, цветами, которыми покрыты холмы. Некоторые люди очень наглые. Две недели назад такой вот нахал совершил настоящий акт вандализма! — Старик затрясся от негодования. — Сорвал в моем саду все тюльпаны! Несколько раз я обращался к шерифу Слоуну с просьбой принять меры, но коль вы сами пришли в мой дом, прошу вас наказать преступников. Настаиваю, — добавил он, — не важно, чьих рук это дело: ребенка или взрослого. Хулиганы должны предстать перед судом!
Коул вернулся в гостиную при последних словах Лемонта.
— Похоже, вы заботитесь больше о своем саде, чем…
—…чем о людях, которые погибли в банке? — перебил Лемонт. — Вы правы, так и есть. Цветы, видите ли, для меня представляют большую ценность. Они служат красоте, а я люблю красоту.
— Пошли, — сказал Коул Райану. — Мы и так отняли у господина Лемонта много времени.
Мужчины направились к двери.
— Я бы не хотел, чтобы вы кому-то рассказывали о нашем разговоре, — предупредил Райан. — Иначе вы будете арестованы.
Лемонт поклялся молчать, однако не счел возможным выполнить обещание. Через час к нему пришел гость, и он изложил ему разговор с представителями закона слово в слово. Он поделился новостями и со своей экономкой Эрнестиной Хоппер, которая не умела держать рот на замке, и уж конечно, она раззвонила всем знакомым, что, возможно, есть свидетель преступления, а повторяя историю в четвертый или пятый раз, уже спокойно пропускала слово «возможно», уверяя, что свидетель ограбления есть.
Слухи, совершив круг по городу, как и полагается, вернулись к Райану и Коулу. История ограбления банка пышным цветом расцвела на первой странице новостей в «Рокфорд-Фоллз газетт». Убежденный, что это самая горячая городская новость, репортер уговорил издателя сделать вечерний выпуск. Впервые за всю историю существования этого листка жители городка получили два выпуска газеты в один день. И надо ли говорить, что специальный выпуск вызвал настоящее потрясение.
Глава 10
Райану хотелось кого-нибудь убить. Коул предложил ему начать с шерифа, а потом пойти в дом Морганстаффа, застрелить его самого и всадить по пуле в каждый из его цветочков. Маршалы, расстроенные и раздраженные, направляясь вечером в ресторан Мелтона, обсуждали по дороге, что делать со Слоуном. Они еще не поговорили с тремя дамами. Джессика Саммерз и Грэйс Уинтроп уехали по делам и вернутся в пансион не раньше ужина. Ребекка Джеймс находилась в гостинице, но плохо себя чувствовала. Впрочем, она надеялась, что завтра ей станет лучше и она ответит на вопросы представителей закона.
Райан и Коул уже опросили восемнадцать человек из тех, кто приходил в банк, но расследование не сдвинулось с мертвой точки. Никто ничего не видел и не слышал. Абсолютно ничего необычного!
Сумерки спускались быстро, но день еще не закончился. После ужина они решили пойти в пансион побеседовать с Джессикой и Грэйс.
Редкие гуляющие пары, попадавшиеся им навстречу, уступали дорогу, а когда маршалы сели за столик в ресторане, большинство ужинавших поднялись и ушли.
— Тебя это раздражает? — поинтересовался Райан у Коула, кивнув на дверь, когда трое мужчин, торопливо подталкивая друг друга, устремились на улицу.
— Нет, — ответил Коул. — Я привык. Каждый раз, когда приезжаю в незнакомый город, люди почему-то вскакивают с мест, принимая меня за бездумного стрелка.
— Так ты им и был, — напомнил ему Райан. У Коула не было настроения спорить с Райаном.
Он подался назад, позволяя хозяйке поставить на стол рагу из кролика и корзинку с горячим хлебом.
— Если вы не против, я бы попросила вас поторопиться с едой. Я закрываю заведение.
Коул еле сдержался. Женщина была старая, уставшая и тощая как палка. Он вежливо спросил у нее про кофе. Она довольно резко и строго осведомилась: не собирается ли он засиживаться за столом из-за кофе?
— Мзм, ни уполномоченный Райан, ни я не убивали семерых несчастных, которых только что предали земле. Будьте любезны, перестаньте, пожалуйста, обращаться с нами как с бандитами.
— А почему вы не поймали убийц? Люди ждут от вас действий!
— Мы делаем все, что можем, устало сказал Райан.
— Знаю, вы расспрашивали людей, приходивших в банк в день грабежа.
— Да, слухи быстро распространяются, не так ли? — обратился Коул к Райану, а потом снова повернулся к женщине: — Увы, никто из ваших друзей или соседей ничего не видел. Они не видели, как приехали бандиты в город, как уехали. Никто не слышал ни единого выстрела!.. — добавил он.
Она сочувственно посмотрела на мужчин и внезапно смягчилась:
— О, некоторые, конечно, слышали выстрелы. Видимо, просто боятся. А вы, мальчики, устали, да? Меня зовут Лорин, — представилась она. — Сейчас принесу кофе.
Через минуту она вернулась, наполнила две чашки и поставила кофейник на стол.
— Я сама вот что думаю. Кто-то расскажет вам, что видел и слышал, но большинство промолчит. Мы хорошо знаем, что случается с теми, кто откроет рот. Банда вернется и отомстит. Все знают про их зверства. В прежние времена я никогда не слышала ничего такого. Люди не были жестокими. Я читала, как эти мерзавцы ограбили банк в Техасе и убили женщину с девочкой. Ребенку не исполнилось и трех лет.
— Ей было четыре, — сказал Райан.
— Значит, это правда? — глухо отозвалась Лорин.
— Правда.
— Боже мой!.. Зачем лишать жизни невинную душу? Малышка все равно ничего не сказала бы.
У Коула пропал аппетит. Им предстоит иметь дело с настоящими монстрами… Как же поймать их?
Лорин уперлась костлявой рукой в бок и замотала головой.
— Знаю, вы стараетесь изо всех сил, мальчики. Но вам мешает эпидемия гриппа: болезнь свалила весь город. Даже любопытные, которые приезжают из других мест поглазеть на наши водопады, тоже слегли, как говорит доктор. Он, правда, уверяет, будто болезнь незаразная, а я точно знаю: это не так. Вы уже повстречались с бедняжкой, которая видела убийц?
Задумавшиеся, ушедшие в свои мысли мужчины, уловив вопросительную интонацию, встрепенулись. Коул попросил повторить вопрос.
— Говорили вы или нет с той бедной женщиной, которая видела убийц? — повторила Лорин. — Вы ведь подозреваете, будто одна из трех дам, приходивших в банк в тот день, все видела? И если она не перепугана до смерти, то расскажет, а если и перепугана, вам придется заставить ее говорить. Я, конечно, не учу вас, как вести расследование, — спохватилась она, — но раз уж вы подозреваете…
— Мы никого не подозреваем, — перебил ее Коул.
Лорин не обратила никакого внимания на его замечание.
— Это правда, я читала в газете. Сегодня мы получили специальный выпуск. Шериф Слоун сказал репортеру, что он сам залезал под стол. Через щели в столе виден весь зал. Он говорит, там точно пряталась женщина.
— Мэм, шериф не лазил под стол, — сказал Коул.
— А в газете написано, что лазил, — заявила она. — Знаете, я тоже могла бы оказаться в банке в тот самый момент. Обычно я хожу туда в это же время. Но мне не понадобились деньги: когда болеешь, никакого аппетита, — пояснила Лорин. — И еще, мальчики, я никак не могу понять, зачем вы заперли этих трех дам в тюрьме? Я слышала, шериф выволок одну прямо из постели, а две другие только сели ужинать, как их подняли из-за стола. Я думаю, вам надо было задать им вопросы в пансионе. Тюрьма — неподходящее место для дам. Нет, сэр, неправильно относиться к ним как к преступницам. А что, мальчики не собираются доедать ужин? Куда вы?..
Райан и Коул уже опросили восемнадцать человек из тех, кто приходил в банк, но расследование не сдвинулось с мертвой точки. Никто ничего не видел и не слышал. Абсолютно ничего необычного!
Сумерки спускались быстро, но день еще не закончился. После ужина они решили пойти в пансион побеседовать с Джессикой и Грэйс.
Редкие гуляющие пары, попадавшиеся им навстречу, уступали дорогу, а когда маршалы сели за столик в ресторане, большинство ужинавших поднялись и ушли.
— Тебя это раздражает? — поинтересовался Райан у Коула, кивнув на дверь, когда трое мужчин, торопливо подталкивая друг друга, устремились на улицу.
— Нет, — ответил Коул. — Я привык. Каждый раз, когда приезжаю в незнакомый город, люди почему-то вскакивают с мест, принимая меня за бездумного стрелка.
— Так ты им и был, — напомнил ему Райан. У Коула не было настроения спорить с Райаном.
Он подался назад, позволяя хозяйке поставить на стол рагу из кролика и корзинку с горячим хлебом.
— Если вы не против, я бы попросила вас поторопиться с едой. Я закрываю заведение.
Коул еле сдержался. Женщина была старая, уставшая и тощая как палка. Он вежливо спросил у нее про кофе. Она довольно резко и строго осведомилась: не собирается ли он засиживаться за столом из-за кофе?
— Мзм, ни уполномоченный Райан, ни я не убивали семерых несчастных, которых только что предали земле. Будьте любезны, перестаньте, пожалуйста, обращаться с нами как с бандитами.
— А почему вы не поймали убийц? Люди ждут от вас действий!
— Мы делаем все, что можем, устало сказал Райан.
— Знаю, вы расспрашивали людей, приходивших в банк в день грабежа.
— Да, слухи быстро распространяются, не так ли? — обратился Коул к Райану, а потом снова повернулся к женщине: — Увы, никто из ваших друзей или соседей ничего не видел. Они не видели, как приехали бандиты в город, как уехали. Никто не слышал ни единого выстрела!.. — добавил он.
Она сочувственно посмотрела на мужчин и внезапно смягчилась:
— О, некоторые, конечно, слышали выстрелы. Видимо, просто боятся. А вы, мальчики, устали, да? Меня зовут Лорин, — представилась она. — Сейчас принесу кофе.
Через минуту она вернулась, наполнила две чашки и поставила кофейник на стол.
— Я сама вот что думаю. Кто-то расскажет вам, что видел и слышал, но большинство промолчит. Мы хорошо знаем, что случается с теми, кто откроет рот. Банда вернется и отомстит. Все знают про их зверства. В прежние времена я никогда не слышала ничего такого. Люди не были жестокими. Я читала, как эти мерзавцы ограбили банк в Техасе и убили женщину с девочкой. Ребенку не исполнилось и трех лет.
— Ей было четыре, — сказал Райан.
— Значит, это правда? — глухо отозвалась Лорин.
— Правда.
— Боже мой!.. Зачем лишать жизни невинную душу? Малышка все равно ничего не сказала бы.
У Коула пропал аппетит. Им предстоит иметь дело с настоящими монстрами… Как же поймать их?
Лорин уперлась костлявой рукой в бок и замотала головой.
— Знаю, вы стараетесь изо всех сил, мальчики. Но вам мешает эпидемия гриппа: болезнь свалила весь город. Даже любопытные, которые приезжают из других мест поглазеть на наши водопады, тоже слегли, как говорит доктор. Он, правда, уверяет, будто болезнь незаразная, а я точно знаю: это не так. Вы уже повстречались с бедняжкой, которая видела убийц?
Задумавшиеся, ушедшие в свои мысли мужчины, уловив вопросительную интонацию, встрепенулись. Коул попросил повторить вопрос.
— Говорили вы или нет с той бедной женщиной, которая видела убийц? — повторила Лорин. — Вы ведь подозреваете, будто одна из трех дам, приходивших в банк в тот день, все видела? И если она не перепугана до смерти, то расскажет, а если и перепугана, вам придется заставить ее говорить. Я, конечно, не учу вас, как вести расследование, — спохватилась она, — но раз уж вы подозреваете…
— Мы никого не подозреваем, — перебил ее Коул.
Лорин не обратила никакого внимания на его замечание.
— Это правда, я читала в газете. Сегодня мы получили специальный выпуск. Шериф Слоун сказал репортеру, что он сам залезал под стол. Через щели в столе виден весь зал. Он говорит, там точно пряталась женщина.
— Мэм, шериф не лазил под стол, — сказал Коул.
— А в газете написано, что лазил, — заявила она. — Знаете, я тоже могла бы оказаться в банке в тот самый момент. Обычно я хожу туда в это же время. Но мне не понадобились деньги: когда болеешь, никакого аппетита, — пояснила Лорин. — И еще, мальчики, я никак не могу понять, зачем вы заперли этих трех дам в тюрьме? Я слышала, шериф выволок одну прямо из постели, а две другие только сели ужинать, как их подняли из-за стола. Я думаю, вам надо было задать им вопросы в пансионе. Тюрьма — неподходящее место для дам. Нет, сэр, неправильно относиться к ним как к преступницам. А что, мальчики не собираются доедать ужин? Куда вы?..
Глава 11
Едва Лорин произнесла слово «тюрьма», Коул и Райан подскочили как ужаленные. Они все поняли: Слоун снова натворил дел.
Райан и Коул бегом помчались в тюрьму, ругаясь про себя нехорошими словами. Действительно, обнаружили они, шериф запер трех женщин в камеру и теперь как идиот гордился своим поступком. Выпятив грудь, он петухом расхаживал по кабинету, объясняя маршалам свои действия.
— Я должен был так поступить, — начал он. — Я спросил, кто из них находился в банке во время преступления, и ни одна не призналась. Вот я и засадил их в камеру — пускай подумают. Предвижу: очень скоро перед тюрьмой соберется толпа народу, готовая устроить самосуд. Горожане слышали, что у нас есть свидетельница, не желающая говорить, да и многие видели, как я вел их сюда.
Райана захлестнула ярость, рука невольно потянулась к пистолету, однако он заставил себя остановиться: ведь потом горько пожалеет о своих действиях. Коул с превеликим удовольствием придушил бы Слоуна.
Он, сжав кулаки, бросился к нему, когда услышал нечто напоминающее детский смех. Он не поверил своим ушам и заорал:
— Ты что, одурел? Ты запер в тюрьме ребенка?
Райан, вне себя от гнева, уселся на стол и сверлил шерифа Слоуна взглядом.
— Коул, перестань его душить, а то он вообще ничего не объяснит. Пусть расскажет, с какой стати он запер в тюрьме трех женщин и младенца.
Едва Коул расцепил руки на потной шее Слоуна, шериф, запинаясь, пробормотал:
— Я не знал, что делать с мальчонкой. Он не отставал от матери. Кинулся на пол и устроил черт знает что. Но он не младенец, ему уже полтора года, даже, может, целых два. Правда, он все еще писает в штаны, но уже говорит, а младенцы этого не умеют.
Райан скрипнул зубами.
— Где ключи от камеры? — потребовал он.
— Вы собираетесь их выпустить?
— Черт побери! Да! Собираюсь! — заорал Райан. — Ну-ка быстро, ключи!
— Они висят на крючке за вами, — спокойно ответил Слоун. — Я сделал то, что должен сделать.
Райан пропустил его слова мимо ушей.
— Здесь есть задняя дверь?
— В конце коридора. А что? Райан швырнул Коулу связку ключей.
— Слушай внимательно, шериф. Федеральный уполномоченный Клейборн сейчас выпустит дам из камеры. Ты будешь ждать их на улице, у задней двери, а когда они выйдут, проводишь всех домой.
— К тому же извинишься перед каждой, — добавил Коул. — И сделай это как подобает.
Слоун еще на шаг отступил от Коула.
— Но я же сам запер их! — запротестовал он. — Если я стану извиняться, они подумают…
Коул устало вздохнул:
— Они подумают, что ты обыкновенный дурак. Теперь давай приступай к исполнению!
Красный как рак шериф поплелся ив кабинета. Коул открыл дверь, ведущую в тюремный коридор, нагнулся в низком проеме и пошел вдоль стен, повлажневших от дождя. В воздухе стоял запах мокрой листвы. Он внезапно остановился, потрясенный: ему показалось, что он увидел картину в прекрасной раме из холодного серого камня. Будто вдруг попал в старинный музей. На узкой тюремной койке сидели три красавицы. Никогда в жизни Коул не видел таких прелестных женщин. Плечи расправлены, головы высоко подняты, лица совершенно спокойны, словно художник, создавая тройной портрет, приказал им позировать именно так.
Коул был совершенно не готов увидеть подобное. Молодые… невероятно прекрасные… и кипевшие от гнева.
Ближе всех к нему сидела женщина, скромно сложившая руки на коленях. Длинные черные волосы Мягкими локонами падали на плечи, обрамляя фарфоровое личико, а ясные зеленые глаза пристально смотрели на него сквозь густые черные ресницы. В ней было что-то царственное, аристократическое, от нее веяло благополучием и уверенностью. Кружевной воротник розового платья с перламутровыми пуговицами был порван. Рядом с ней лежала широкополая соломенная шляпа с розовыми лентами и пара кипенно-белых перчаток.
Коул улыбнулся: надо же, надела шляпу в тюрьму! Только женщина благородного происхождения могла так поступить. Взгляд ее был прямой, любопытный и совсем невысокомерный. Она обладала достоинством и, видимо, сохраняла его в любых обстоятельствах.
Дальше сидела самая красивая, на взгляд Коула, женщина. Она очень отличалась от своей соседки, одетая в дорогое сапфировое платье. Черты лица ее были безупречны: алебастровая кожа, полные ярко-красные губы, греческий нос, голубые глаза. Весь ее вид, поза дышали презрительным раздражением. Золотистые волосы были собраны в строгий пучок на затылке, который любую другую женщину портил бы, а ее красоту лишь подчеркивал. При виде такого совершенства у большинства мужчин перехватывало дыхание. Женщина догадалась о впечатлении, произведенном на маршала, и бросила нетерпеливый взгляд: мол, когда же ты перестанешь глазеть и приступишь к делу? Привыкшая к восхищенным, назойливым взглядам мужчин, она держалась скучающе-недоступно.
Райан и Коул бегом помчались в тюрьму, ругаясь про себя нехорошими словами. Действительно, обнаружили они, шериф запер трех женщин в камеру и теперь как идиот гордился своим поступком. Выпятив грудь, он петухом расхаживал по кабинету, объясняя маршалам свои действия.
— Я должен был так поступить, — начал он. — Я спросил, кто из них находился в банке во время преступления, и ни одна не призналась. Вот я и засадил их в камеру — пускай подумают. Предвижу: очень скоро перед тюрьмой соберется толпа народу, готовая устроить самосуд. Горожане слышали, что у нас есть свидетельница, не желающая говорить, да и многие видели, как я вел их сюда.
Райана захлестнула ярость, рука невольно потянулась к пистолету, однако он заставил себя остановиться: ведь потом горько пожалеет о своих действиях. Коул с превеликим удовольствием придушил бы Слоуна.
Он, сжав кулаки, бросился к нему, когда услышал нечто напоминающее детский смех. Он не поверил своим ушам и заорал:
— Ты что, одурел? Ты запер в тюрьме ребенка?
Райан, вне себя от гнева, уселся на стол и сверлил шерифа Слоуна взглядом.
— Коул, перестань его душить, а то он вообще ничего не объяснит. Пусть расскажет, с какой стати он запер в тюрьме трех женщин и младенца.
Едва Коул расцепил руки на потной шее Слоуна, шериф, запинаясь, пробормотал:
— Я не знал, что делать с мальчонкой. Он не отставал от матери. Кинулся на пол и устроил черт знает что. Но он не младенец, ему уже полтора года, даже, может, целых два. Правда, он все еще писает в штаны, но уже говорит, а младенцы этого не умеют.
Райан скрипнул зубами.
— Где ключи от камеры? — потребовал он.
— Вы собираетесь их выпустить?
— Черт побери! Да! Собираюсь! — заорал Райан. — Ну-ка быстро, ключи!
— Они висят на крючке за вами, — спокойно ответил Слоун. — Я сделал то, что должен сделать.
Райан пропустил его слова мимо ушей.
— Здесь есть задняя дверь?
— В конце коридора. А что? Райан швырнул Коулу связку ключей.
— Слушай внимательно, шериф. Федеральный уполномоченный Клейборн сейчас выпустит дам из камеры. Ты будешь ждать их на улице, у задней двери, а когда они выйдут, проводишь всех домой.
— К тому же извинишься перед каждой, — добавил Коул. — И сделай это как подобает.
Слоун еще на шаг отступил от Коула.
— Но я же сам запер их! — запротестовал он. — Если я стану извиняться, они подумают…
Коул устало вздохнул:
— Они подумают, что ты обыкновенный дурак. Теперь давай приступай к исполнению!
Красный как рак шериф поплелся ив кабинета. Коул открыл дверь, ведущую в тюремный коридор, нагнулся в низком проеме и пошел вдоль стен, повлажневших от дождя. В воздухе стоял запах мокрой листвы. Он внезапно остановился, потрясенный: ему показалось, что он увидел картину в прекрасной раме из холодного серого камня. Будто вдруг попал в старинный музей. На узкой тюремной койке сидели три красавицы. Никогда в жизни Коул не видел таких прелестных женщин. Плечи расправлены, головы высоко подняты, лица совершенно спокойны, словно художник, создавая тройной портрет, приказал им позировать именно так.
Коул был совершенно не готов увидеть подобное. Молодые… невероятно прекрасные… и кипевшие от гнева.
Ближе всех к нему сидела женщина, скромно сложившая руки на коленях. Длинные черные волосы Мягкими локонами падали на плечи, обрамляя фарфоровое личико, а ясные зеленые глаза пристально смотрели на него сквозь густые черные ресницы. В ней было что-то царственное, аристократическое, от нее веяло благополучием и уверенностью. Кружевной воротник розового платья с перламутровыми пуговицами был порван. Рядом с ней лежала широкополая соломенная шляпа с розовыми лентами и пара кипенно-белых перчаток.
Коул улыбнулся: надо же, надела шляпу в тюрьму! Только женщина благородного происхождения могла так поступить. Взгляд ее был прямой, любопытный и совсем невысокомерный. Она обладала достоинством и, видимо, сохраняла его в любых обстоятельствах.
Дальше сидела самая красивая, на взгляд Коула, женщина. Она очень отличалась от своей соседки, одетая в дорогое сапфировое платье. Черты лица ее были безупречны: алебастровая кожа, полные ярко-красные губы, греческий нос, голубые глаза. Весь ее вид, поза дышали презрительным раздражением. Золотистые волосы были собраны в строгий пучок на затылке, который любую другую женщину портил бы, а ее красоту лишь подчеркивал. При виде такого совершенства у большинства мужчин перехватывало дыхание. Женщина догадалась о впечатлении, произведенном на маршала, и бросила нетерпеливый взгляд: мол, когда же ты перестанешь глазеть и приступишь к делу? Привыкшая к восхищенным, назойливым взглядам мужчин, она держалась скучающе-недоступно.