Гарвуд Джулия. Когда придет весна

   — Но она не мисс Уинтроп, — сказал парень, направляясь к двери, — а леди Уинтроп. У нее есть титул, — добавил он важно. — Так объяснил мне ночной портье.
   Дэниел не обратил никакого внимания на слова курьера. Ребекка тем временем вытирала слезы носовым платком Коула. Когда дверь закрылась, Дэниел снова стал задавать вопросы Ребекке:
   — Сколько их было?
   — Семь, — ответила она. — Семеро мужчин. Но лиц я не видела.
   — Начните с самого начала, и подробно, — велел Коул.
   Она наклонила голову и закрыла глаза, вспоминая происходившее в банке… Закончив рассказ, Ребекка снова разрыдалась, крепко схватив Коула за руку.
   — Оживлять кошмар не менее ужасно, чем присутствовать при нем…
   Коул погладил ее по руке.
   — Мы знаем, вам тяжело, — произнес он с сочувствием.
   — Вы нам очень, очень помогли, — признался Дэниел.
   Коул кивнул.
   — У тебя есть еще вопросы? — спросил он Дэниела.
   — Нет. Мы узнали все, что хотели.
   Ребекка встала и вздохнула, успокаиваясь:
   — Вы ведь их поймаете, правда? Пообещайте мне.
   — Обещаем, — сказал Коул. Дэниел повел Ребекку к двери.
   — Почему бы вам немного не отдохнуть перед отъездом? Вы успеете собрать вещи.
   — Как хотите, а я сегодня уезжаю из города, — заявила она. — Если у вас есть хоть капля порядочности, вы не скажете ни Джессике, ни Грэйс о том, что я свидетельница. Не хочу, чтобы они расстраивались, не хочу, чтобы они меня возненавидели за трусость, за то, что не призналась раньше.
   — Уверен, они обе поймут причину вашего молчания. Не волнуйтесь, мы с Коулом ничего не скажем им. Мы тоже сегодня уедем, — пообещал он.
   — Спасибо, маршал. Через час я буду готова.
   Охранник приготовился сопровождать Ребекку до гостиницы.
   Он предложил ей пойти другим путем, по параллельной улице. Мужчина был вооружен до зубов парой шестизарядных револьверов и ружьем. Дэниел проследил, по какой улице они собирались идти, и решил, что Ребекка в надежных руках.
   — А чего так настойчиво требует Грэйс? — поинтересовался Коул.
   — В записке сказано, что она хочет поговорить со мной в гостинице перед отъездом. Она собирается встать с постели, сесть в фургон и взять вожжи в руки. Похоже, этой девушке Бог не дал разума.
   — Она очень решительная, — заметил Коул. — Мне кажется, если бы мы позволили, она бы так и сделала.
   — Мы не можем отпустить ее одну, — сказал Дэниел. — Купер должен сторожить обеих, пока последний бандит не будет пойман.
   — На это может уйти очень много времени.
   — Не думаю, — покачал головой Дэниел. — Если банда узнает про Ребекку, она погонится за ней, и с Божьей помощью они будут у нас в руках. Все до единого.
   — Ты намерен использовать ее как подсадную утку?
   — Я собираюсь привезти ее живой в Блэкуотер.
   Коул кивнул.
   — Я вообще-то думал, что именно Ребекка — свидетельница. Нет… неправда. Я просто надеялся, что не Джессика.
   — Понимаю. Сейчас у Джессики и без того полно проблем, на ее попечении ребенок.
   Коул посмотрел в окно.
   — Ты вроде говорил, что Грэйс хотела увидеться с тобой в гостинице?
   — Она так написала в записке, — сказал Дэниел.
   — Вон смотри, она переходит через дорогу вместе со Слоуном. Шериф бежит за ней. Вот сукин…
   Дэниел выскочил на улицу, как только Грэйс ступила на дощатый тротуар. Он схватил ее за руку и втащил в комнату.
   — Боже мой, почему вы не в постели?
   Он взглянул на ее лицо и решил, что она похожа на ходячего мертвеца. Левая сторона хорошенького личика распухла. Дэниел прижал девушку к себе и выглянул на улицу. Слоун оперся о столб, к которому привязывают лошадей.
   — Мне надо было увидеть вас, — объяснила Грэйс. — Шериф завтракал у себя, а я выскочила в боковую дверь.
   — Краем глаза я заметил ее уже на ступеньках, — вмешался Слоун. — Мне пришлось оставить еду и догонять ее.
   — Дэниел, мне надо с вами поговорить! — воскликнула Грэйс. — Очень сожалею, если вам сейчас некогда, но это крайне важно. — Она огляделась и с тревогой спросила: — А Джессики еще нет? Вы просили нас прийти сюда утром.
   — Йорк повел ее к доктору Лоуренсу навестить Тилли, — сказал Слоун. — Она ушла с мальчиком.
   — Да разрази вас гром! О чем вы, женщины, думаете? Три возможные свидетельницы разгуливают по городу как ни в чем не бывало! От такого и святые завопят! Все! Я иду к Лоуренсу и забираю Джессику в гостиницу! — Коул посмотрел на Слоуна и добавил: — Если мне придется притащить ее на руках, я так и сделаю.
   Шериф отступил в сторону, пропуская Коула. Он посмотрел, как маршал перебежал через дорогу, Дэниел хлопнул дверью перед лицом Слоуна, желая поговорить с Грэйс без посторонних.
   — Почему Коул так разволновался?
   — Потому, что и вы, и Ребекка, и Джессика делаете все возможное, чтобы мы не могли вас защитить.
   — Ну не думаете же вы, что кто-то при свете дня попытается…
   Дэниел перебил ее:
   — Все, я увожу вас в гостиницу! Обратно.
   — Нет, — упрямо заявила Грэйс. — Я должна вам кое-что сообщить. Очень важное.
   Она попыталась отпустить его руку, полагая, что проявляет слабость, держась за маршала. Но у нее не хватило сил, кроме того, от испуга Грэйс никак не могла собраться с мыслями. То, что она собиралась совершить, изменит ее будущее. Мечты рухнут. Но есть ли у нее выбор? Нет. Она должна посту, пить правильно, по совести.
   Дэниел не стал с ней спорить. Он уступил.
   — Хорошо, Грэйс. Говорите.
   — Я ваша свидетельница! — заявила она. — Это я пряталась под столом.
   Только желваки на скулах обозначились четче, а в остальном Дэниел никак не прореагировал на ее заявление.
   — Вы свидетельница? — строго переспросил он.
   — Да. Мне жаль, что я не нашла в себе мужества признаться раньше, но я слишком боялась. Джессика и Ребекка тогда уже ушли из банка, они сказали правду. А я нет. Вот теперь из-за меня все эти сложности. Вы оставите меня в покое, да?
   Дэниел молчал. Внутренний голос ему подсказывал, что она лжет. Чем дольше он стоял рядом с ней, тем сильнее злился.
   — Сколько их было?
   Не задумываясь, она выпалила:
   — Семь!
   На глазах Грэйс появились слезы, и Дэниел вдруг почувствовал страстное желание и успокоить девушку, и встряхнуть ее как следует. Но он не сделал ни того, ни другого.
   — Хорошо. Я отведу вас в гостиницу, там вы расскажете мне все остальное.
   — Но я волнуюсь за Джессику и Ребекку! — воскликнула она. — Мне кажется, я нашла способ оградить их от преследования бандитов.
   Дэниел догадался, что она сейчас произнесет, и застонал.
   — Черт побери, неужели вы уже говорили с репортером?
   Вопрос удивил Грэйс, потому что она подумала именно об этом.
   — Нет, но хочу поговорить. Я пойду в редакцию и скажу, что в завтрашней газете можно напечатать правду. Я уверена: он будет счастлив услышать мой рассказ.
   — Вы не пойдете ни в какую газету! — заявил он резко и стиснул ее руку так, что она поняла: спорить бесполезно.
   Она немного удивилась подобному взрыву. Дэниел был просто в ярости, его голубые глаза сверкали, словно голубой лед.
   — Думала, вы обрадуетесь, что я призналась. Не понимаю, почему вы сердитесь, Дэниел.
   Он глубоко вздохнул:
   — Грэйс, а вы говорите мне правду?
   Она выдернула руку из его руки и отвернулась.
   — Есть еще кое-что, о чем вам следует знать.
   — Что именно?
   — Пожар. Он не был случайным! Я помню, что произошло. Помню… яблоки…
   — Яблоки? — переспросил Дэниел, не понимая.
   Она кивнула.
   — Я никак не могла заснуть. Впрочем, для меня это обычное дело: не могу проспать ночь, ни разу не проснувшись. — Она помолчала, потом добавила: — Мне послышался какой-то странный шум внизу. Похожий на звон стекла.
   — Вот как?
   — Да, вроде звона бокалов, когда ими чокаются. Такой звук.
   — И что вы сделали?
   — Тилли неважно себя чувствовала, мне не хотелось ее беспокоить. Поэтому я надела халат, тапочки и пошла вниз посмотреть, может, кто-то стучится в дверь. Я не собиралась открывать, просто хотела попросить позднего гостя прийти утром.
   В коридоре я увидела широко распахнутое окно. Ветер надувал занавески, как паруса. Я очень испугалась, потому что хорошо помню: перед сном сама закрывала окно. Я последняя поднималась по лестнице.
   — Что же вы сделали? — заинтересовался Дэниел.
   — Закрыла окно и сразу почувствовала запах…
   — Керосина?
   — Да! Я потрогала подоконник, он оказался мокрый. Как будто только что на него плеснули керосин.
   — А потом?
   — После ужина Тилли поставила корзинку с яблоками на кухонный стол. Ее принесла одна из дочерей хозяйки.
   — Какое отношение имеют яблоки к пожару?
   — Я всегда чувствую запах яблок. Понимаю, это покажется странным, но я подумала: кто-то только что съел яблоко. Я хотела побежать наверх и разбудить Джессику с Тилли, но испугалась. Потом ощутила свежий ветерок, услышала скрип и поняла, что кто-то бросился ко мне. Я повернулась и уже открыла рот, чтобы закричать, но не знаю, успела или нет.
   — Вас ударили?
   — Даже не помню, был ли удар. Помню, как я повернулась, а потом уже вы, Дэниел, склонились надо мной на улице, на траве… Если бы Джессика не вытащила меня из дома, я бы точно погибла в огне. Я ваша свидетельница, — еще раз повторила она шепотом, — и хочу оградить от неприятностей Джессику и Ребекку. Они не виноваты ни в чем.
   Дэниел не мог стоять рядом и не прикоснуться к ней. Он вытер слезинку со щеки Грэйс.
   — Вы ни в чем не виноваты, Грэйс.
   Они долго смотрели в глаза друг другу. Дэниела Райана переполняло желание оберегать ее. Он потерял жену и дочь только потому, что не смог их защитить. Он решил ни за что не выпускать Грэйс Уинтроп из поля зрения. Кто бы ни попытался причинить ей зло, будет иметь дело с ним.
   — Дэниел, с вами все в порядке?
   — Да.
   — Вы кажетесь ужасно… сердитым.
   — Я не хочу, чтобы с вами что-то произошло Грэйс. — Он схватил ее за плечи и крепко обнял словно хотел оградить от всех жестокостей мира.
   Ей было больно, но она не хотела ставить Дэниела в неловкое положение и жаловаться. Она осторожно сняла его руки со своих плеч.
   — Ничего со мной не случится.
   — Я буду защищать вас.
   — Да, — согласилась она. — А я должна защищать Джессику и Калеба.
   — Почему? — удивился он.
   — Потому что она рисковала своей жизнью ради меня.
   — А Ребекка? Вы и за нее чувствуете ответственность?
   — В каком-то смысле да. Она добра и заботлива.
   Дэниел обнял ее за плечи.
   — Пошли, я отведу вас в гостиницу, мисс Уинтроп. Хотя нет, неправильно. Леди Уинтроп, верно?
   — Нет, Дэниел. Зовите меня просто Грэйс.
   — Ах, Грэйс. Ничего простого в вас нет.

Глава 20

   Ребенок находился на линии огня. Убить его первым? Нет, он не поддастся искушению: ведь тогда у матери будет время убежать и спрятаться. А именно она его главная мишень. Она должна умереть. С ней рядом охранник, хорошо вооруженный и наблюдательный. Охраннику могло бы повезти, если бы у него появился шанс выстрелить.
   Мистер Джонсон поерзал на животе и решил ждать, когда все трое начнут переходить через дорогу. С крыши магазина его взору открывалась вся улица. Из своего винчестера он точно не промажет. «Терпение», — приказал он себе, вдруг почувствовав невероятное возбуждение. Итак, сначала охранник, потом женщина, потом ребенок. Раз, два, три. Ничего сложного. Все легко и просто.
   От напряженного ожидания у него начала кружиться голова. Волнение, которое он испытывал всякий раз перед убийством, напоминало возбуждение, которое охватывало его перед встречей с женщиной.
   Нет, пожалуй, сейчас даже приятнее. Гораздо приятнее…
   Они не спеша, беззаботно шли по дороге, не подозревая, что им осталось жить несколько секунд. Палач хихикнул, как мальчишка, выжидая момент.
   Джессика спорила с охранником: она хотела пойти к тюрьме, но Йорк решительно вел ее обратно в гостиницу. Помощник, нанятый Слоуном для ее защиты — мрачный, простоватый мужчина, — обладал одним несомненным достоинством. У него были усы, по форме напоминавшие велосипедный руль. Длинные, черные, они закручивались вверх, окружая нос. Помада для волос утолщала каждую волосинку, и когда он говорил, усы не шевелились.
   Джессика взяла Калеба за руку, и они вышли на дорогу. Йорк поддерживал ее за локоть. Никакого транспорта за домом доктора не было видно, поскольку он стоял в тупике, а дальше шли конюшни. Убедившись, что нет никакой опасности, Джессика отпустила Калеба.
   Коул только что завернул за угол и направился вниз посередине улицы, как вдруг Калеб увидел его. Ребенок устремился к маршалу, два раза споткнулся, но тут же вскочил и помчался дальше. Джессика и Йорк прибавили шагу, догоняя малыша. Калеб что-то лопотал на бегу, Джессика горделиво улыбалась, наблюдая за шалостями сына. Шагах в тридцати от Коула мальчик поднял руки, требуя взять его. И тут внезапный грохот разорвал тишину улицы.
   Мистер Джонсон поднялся на колени, прицелился из винчестера и выстрелил. Охранник упал. Точно так же, как в тире падает картонная фигурка голубя. Йорк только что дышал, двигался, а через мгновение уже неподвижно лежал на земле. Пуля пробила ему сердце, как и хотел мистер Джонсон. Он бил без промаха.
   Джессика закричала, упала на колени, пытаясь перевернуть охранника и помочь ему. Из раны хлестала кровь.
   — Мистер Йорк!.. — всхлипывала она. — Нет… нет… мистер Йорк…
   Она потянулась за своим пистолетом и вынула его в тот самый миг, когда очередной выстрел поднял фонтанчик земли рядом с ней. Она снова вскрикнула, уронила оружие и потом опять схватилась за него.
   — Ложись! — закричал Коул и бросился вперед. Выстрелы раздавались с крыши магазина, но он никак не мог увидеть стрелявшего. Он кричал Джессике, чтобы она, черт побери, убиралась с улицы, упала на землю, но она не слушала его. Прищурившись, Джессика оглядывала крышу, обеими руками вцепившись в пистолет. Однако ее так трясло, что она снова чуть не уронила его, а когда наконец нажала на спуск, пуля пробила стекло в окне второго этажа.
   Стрельба испугала Калеба, и он понесся к матери.
   — Нет! — крикнула Джессика.
   Мистер Джонсон наблюдал, как она бежит к малышу, и забавлялся — он не мог отказать себе в удовольствии поиграть в кошки-мышки. Ему нравилось видеть ужас на лице женщины, он хотел продлить ее страх и волнение. Мальчик возник в поле зрения мистера Джонсона. Отлично! Пожалуй, стоит убить сначала ребенка, а потом мать, увидеть ее лицо в момент смерти сына… Ни с чем не сравнимое зрелище!..
   Она бежала слишком быстро. Так нельзя, подумал он и послал пулю ей под ноги.
   Она резко остановилась.
   — Вот так-то лучше, — прошептал палач.
   Девушка снова двинулась вперед. Он снова выстрелил перед ней. Дорожная пыль осела на ее лице, оно стало сероватым.
   Видно, Бог благоволит к ней. Что ж, очень скоро у него будет возможность проявить свою истинную любовь — отправить ее прямиком в рай. Так ли она чиста, как кажется? Мистер Джонсон сомневался. На свете нет чистых женщин, да он и не спешил отправить эту на небеса или в преисподнюю. В любом случае она должна пострадать, и ему, а не Богу решать, кому жить, а кому умереть.
   — Пора, — прошептал он и прицелился ей прямо в сердце.
   Всего несколько драгоценных секунд прошло после первого выстрела. Но казалось, промелькнула целая жизнь, прежде чем Коул догнал Джессику. Он сбил ее с ног на землю и накрыл своим телом. Он держал револьвер наготове, щурясь против света. Он уже увидел цель.
   Там… на крыше… блеснул металл.
   — Вот тебе! — Коул пробормотал ругательство и выстрелил.
   Второй выстрел поразил цель. Стрелок на крыше взвился вверх, отлетел назад, упал на колени, а потом грохнулся оземь. Коул выстрелил еще три раза, пока тот падал. Не спуская глаз с бандита, он медленно встал и пошел вперед. Ярость его не знала границ, крики Калеба звенели в ушах. Ребенок, сидя на земле, звал маму.
   С трудом встав, Джессика побежала к мальчику. Она была настолько слаба, что не могла взять его на руки и упала рядом с ним на колени. Он вцепился ей в юбку. Она обняла его и стала качать, пытаясь удержаться от рыданий.
   Дэниел услышал выстрелы и бросился к дому доктора Лоуренса. Он увидел Джессику и Калеба посреди улицы, замедлил шаги, чтобы убедиться, все ли в порядке, а потом подошел к Коулу, стоявшему над мертвым телом. Затаив дыхание Дэниел наблюдал, как Коул ногой перевернул труп на спину. При падении лицо убийцы разбилось всмятку, его не узнала бы даже родная мать.
   — Кто это? — спросил Дэниел. Коул покачал головой:
   — Может, Ребекка скажет? Если узнает, конечно. Возможно, он из банды?
   — Возможно. Грэйс поведала мне, что она тоже была в банке, и клянется, будто свидетельница —она.
   Коула смутило такое сообщение.
   — Так кто из них говорит правду?
   — Если бы знать! — пробормотал Дэниел, опустившись на корточки возле мертвого тела и исследуя карманы в надежде найти какие-нибудь документы.
   Коул подождал минуты две, потом, убедившись, что вполне овладел собой, пересек улицу и подошел к Джессике, обнимавшей сына. Коул поднял ее и поставил на ноги. Она пыталась отпрянуть от него. Он заметил у нее в руке шестизарядный револьвер, выхватил и бросил на землю. Калеб потянулся к маршалу, но Джессика не отпустила мальчика. Она еще дрожала и прерывисто дышала.
   — Почему, черт побери, вы не упали, когда я приказывал? — грозно спросил Коул.
   Его слова и тон удивили ее. Неужели он сердится?
   — Что?
   — Почему вы не спрятались?
   — Вы такой злой.
   — Да, злой.
   — Вам хочется накричать на меня?
   — Хочется, — признался Коул, — но я не буду. Калеб испугается, да и криком делу не поможешь. В следующий раз, Джессика, делайте все, как я скажу, Я не смогу защитить вас, если вы мне не поможете.
   — В следующий раз?! — оторопела Джессика.
   Калеб снова разразился слезами.
   — Ну вот смотрите, что вы наделали, — пробормотал Коул.
   К ним подошел Дэниел. Даже не думая, что делает, он забрал ребенка у Джессики и повернулся так, чтобы малыш не видел трупа.
   — Бедный мальчик, — прошептал он и ласково погладил его по спине.
   Успокоенный, ребенок положил голову на плечо Дэниелу и засунул в рот большой палец.
   — Нашел какие-нибудь документы? — спросил Коул.
   — Нет, — ответил он. — В карманах пусто.
   Джессика схватила Коула за руку. До нее вдруг дошел смысл его слов.
   — Я не подчинилась вашему приказу? Я его не слышала, хотела только добраться до сына и защитить его от того ненормального.
   — Я понимаю, — кивнул он, — но, Джессика…
   Она стиснула ему руку:
   — Мне очень жаль, если мое поведение раздражает или оскорбляет вас. Клянусь, в подобной ситуации я снова поступлю точно так же. Ничто не должно угрожать жизни моего сына. Боже мой, я не могу не думать о том, что едва не случилось. Ведь Калеба могли убить!
   Коулу не надо было тянуться к ней, она сама упала в его объятия с отчаянной жаждой найти успокоение.
   Он крепко обнял ее.
   — Больше не плачем, ладно? — хрипло спросил Коул. — А то Калеб снова расстроится.
   — Я не плачу, но как вы не можете понять… — прошептала она. — Ведь мистер Йорк погиб из-за меня. Такой хороший человек был бы жив, если бы не я…
   — Ну все, перестаньте! — приказал Коул. — Вы ни в чем не виноваты. Все закончилось. Я понимаю, вам страшно.
   — Нет, не понимаете.
   — Дорогая, ну чего я не понимаю?
   Он смутился больше ее, ласково обратившись к ней. Но еще сильнее удивился, как легко это получилось.
   — Я не знала, как стрелять из пистолета.
   — Вы прекрасно справились с ним.
   — Нет, — возразила она. — Но я научусь.
   — Джесси, вы же видели, что я достал негодяя. Значит, я могу вас защитить. Поверьте в меня.
   — Я верю в вас. Но хочу научиться защищать своего сына.
   Дэниел отдал Калеба матери.
   — С ней все в порядке? — спросил он Коула.
   — Да, только еще дрожит.
   — Я! — вдруг выпалила Джессика. — Я там была!
   — Где? — вскинул брови Дэниел.
   До Коула дошло, что именно она имела в виду.
   — Догадайся, — усмехнулся он.
   Она посмотрела на Дэниела, стоявшего за спиной Коула.
   — Я свидетельница.
   — Вот черт! — Дэниел шепотом выругался и вздохнул.
   Калеб старательно повторил за ним ругательство.
   — Ну и что теперь? — спросил Коул, крепко держа Джессику за плечи.
   Она не высвобождалась, но если бы попробовала, он все равно бы не отпустил.
   — Что в конце концов происходит?! — разозлился Дэниел.
   — Я думаю, — сказал Коул, покрепче стиснув Джессику, — под столом было очень тесно.

Глава 21

   Перед тюрьмой собралось множество представителей закона. Джек Купер, маршал из Солт-Лейк-Сити, его два молодых помощника — Спенсер и Кобб только что появились тут. Эти трое прибыли в Рокфорд-Шоллз, проделав нелегкий путь верхом под палящим солнцем и были покрыты толстым слоем дорожной пыли.
   Купер был хорошим другом Дэниела. Вместе они работали не раз, но ни тому, ни другому не доводилось иметь дело с женщинами. Как и Дэниел, Купер знал, что такое опасность и непредсказуемо жестокое поведение преступников. Однажды он сопровождал сладкоречивого, любезного проповедника, жестоко убившего и изувечившего шестнадцать рыжеволосых мужчин. Убийца был уверен, что этот цвет волос указывал на принадлежность к силам ада. Сумасшедший негодяй без устали искаженно цитировал Библию, утверждая, что каждый день ровно в полдень слышит голос Бога. По иронии судьбы судья, которому предстояло вести дело, тоже оказался рыжим и без колебаний посоветовал суду повесить преступника.
   Внешне Купер походил на сенатора. В уголках глаз залегли глубокие морщины, он рано поседел. От него веяло уверенностью и спокойствием. Прочитав записи Дэниела, он швырнул блокнот на стол и сел. Его помощники прислонились к стене.
   — Похоже, ты отдал расследование на откуп трем дамам. Они его ведут, а не ты, — заявил он Дэниелу, вытянув ноги.
   Коул услышал эту фразу, открывая дверь комнаты. Он только что вернулся из гостиницы. Дэниел представил Куперу и его помощникам маршала Клейборна.
   — Коул— новичок в нашем деле, — добавил маршал Райан.
   Помощники пожали руку Коулу, и Спенсер потрясенно спросил:
   — Ваше первое имя Коул? Так вы из братьев Клейборнов?
   — Да, — ответил Коул.
   — О, я о вас наслышан, сэр!
   — Правда? — удивился Коул.
   — Да, сэр, — подтвердил Спенсер. Потом посмотрел на другого помощника и прошептал: — У нас в Монтане Коул Клейборн — легенда.
   Купер заметил, как новоявленный маршал раздраженно возвел глаза к потолку, и с улыбкой предложил помощникам:
   — Почему бы вам, мальчики, не пойти в гостиницу и не привести себя в порядок? После обеда немного понаблюдайте за шерифом и его людьми.
   — Да, сэр, — сказал Спенсер. Он толкнул Кобба к двери, а сам чуть задержался и еще раз посмотрел на Коула. — Маршал Клейборн, сэр! Правда ли то, что рассказывают о случае в Спрингфилде?
   — Не верь всему, что болтают, — ответил Коул.
   — Но это правда? Да? Вы пристрелили четверых из банды Мерфи, прежде чем хоть кто-то из них успел вынуть свою пушку? Так, сэр?
   — Давай вперед, Спенсер, — приказал Купер. — Ты смущаешь маршала Клейборна.
   Коул рассмеялся, а когда за помощниками закрылась дверь, заметил:
   — Совсем еще зеленые.
   — Да, — подтвердил Купер, — но с оружием управляются ловко и хотят служить закону. Оба гораздо крепче, чем на вид.
   Потом Дэниел сообщил Коулу новость:
   — Я решил изменить наши планы. Купер поедет с Ребеккой в Блэкуотер, а мы с тобой заберем Грэйс и Джессику. Но тоже разделимся. В четверг все встретимся в Ред-Эрроу.
   — Годится, — кивнул Коул.
   — Я сперва думал поехать всем вместе, — пояснил Купер, — но Дэниел считает, что безопаснее ехать отдельно и на разных поездах.
   — Три красавицы обязательно привлекут внимание, — добавил Коул.
   — Купер сообщил мне, что подписан приказ о назначении судьи на это дело.
   — Откуда он?
   — Из Солт-Лейк-Сити, — ответил Дэниел. — Из Блэкуотера послали телеграмму с просьбой о помощи. Поскольку у нас особое задание, мы не обязаны никому подчиняться, но я полагаю, лучше прислушаться. Одна из женщин видела убийц, и дай Бог, она засвидетельствует.
   — Судья в Блэкуотере сойдет с ума, — перебил Купер. — Сначала Дэниел шлет телеграмму и сообщает, что у него, кажется, есть свидетель. Потом дамы заявляют, что никто ничего не видел. А потом чуть ли не хором начинают утверждать, что каждая из них сидела под столом во время ограбления банка. Вы можете предположить, кто из них действительно был в банке в момент ограбления?
   — Пока нет, сэр, — покачал головой Дэниел. — Я надеялся, что узнаю после того, как каждая детально расскажет, что видела.
   — Но? — подгонял Купер.
   — У каждой своя версия. С ума сойти!
   — Но сам-то ты как считаешь, кто из них мог там оказаться? — не отступал Купер.
   — Ребекка, — разом ответили Дэниел и Коул.
   — Интересно!.. — пробормотал Купер.
   — Детали, которые она упомянула, весьма убедительны. Она описала кое-кого из мужчин. Даже знает пару имен.
   — Джессика рассказала куда меньше, она до сих пор дрожит, когда вспоминает об убийствах.
   — Скажу вам одно, — покачал головой Купер, — эти женщины меня заинтриговали. Понятно, почему они сначала отрицали, что были в банке: испугались, слышали, что делают со свидетелями бандиты. Но почему они вдруг запели другую песню: стали признаваться, будто там были.