Ребенок резко повернулся, рявкнул пистолетик... И вдруг мальчик опал, сдулся, как проколотый воздушный шар. Шар засосало в ничто, а браунинг заклацал по каменной дорожке, как брошенная игрушка.
- Имя мне, - раздался голос, и Бобби захотелось кричать - он вдруг осознал, что этот голос исходит из его собственного рта, - Самеди. Ты зарубил лошадь моего брата...
Вирек бросился бежать вниз по извилистой дорожке со змеями скамеек, полы огромного пальто развивались за ними, как уродливые крылья. И Бобби увидел, что там его ждал еще один из белых крестов - прямо там, где дорожка заворачивала, чтобы исчезнуть. Тут Вирек, должно быть, тоже его увидел, он закричал, и Барон Самеди, Хозяин Кладбищ, лоа, чьим доменом была смерть, опустился на Барселону холодным темным дождем.
- Что, черт побери, тебе надо? Кто ты? - Голос был знакомый, женский.
Не Джекки.
- Бобби, - сказал он, сквозь него пульсировали волны тьмы. - Бобби...
- Как ты сюда попал?
- Джаммер. Он знал. Его дека пришпилила тебя, когда ты заледенила меня в прошлый раз. - Он только что что-то видел, что-то огромное. Никак не вспомнить... - Меня послал Тернер. Он велел передать тебе, что это Конрой.
Тебе нужен Конрой... - Слыша свой собственный голос, как будто чужой.
Он побывал где-то и вернулся, а теперь он здесь, в скелетообразном неоновом рисунке Джейлин. На обратном пути он видел, как что-то огромное, то нечто, что заглотило их, сдвинулось и стало изменяться. Гаргантюанские блоки его вращались, принимая новые формы и сочетания, менялся весь контур решетки...
- Конрой, - сказала она. Мультвоплощение сексуальной небрежности потянулось возле видеоокна, в контурах Джейлин сквозила безмерная усталость, даже скука... - Так я и думала. - Окно полыхнуло белым, и на его месте сфокусировался кадр с изображением какого-то древнего каменного здания. Парк-авеню. Он там с этими европейцами, просчитывает очередную интригу, вздохнула невидимая красавица. - Думает, он в безопасности, понимаешь? Стер Рамиреса, прихлопнул его, как муху, лгал мне в лицо, потом улетел в Нью-Йорк к своей новой работе, а теперь думает, что он в безопасности...
Фигура чуть шевельнулась, и изображение снова изменилось. Теперь экран заполнило лицо беловолосого, того самого, который при Бобби позвонил высокому самураю по телефону Джаммера. Она подключилась к его линии, подумалось Бобби.
- Или нет, - сказал Конрой - это прорезалось аудио. - Так или иначе, она у нас в руках. Нет проблем.
А у беловолосого усталый вид, подумал Бобби, но все под контролем.
Суровый мужик. Как Тернер.
- А я ведь следила за тобой, Конрой, - мягко сказала Слайд. - Мой добрый друг Банни, он за тобой присматривал для меня. Не один ты не спишь на Парк-авеню сегодня ночью...
- Нет, - говорил Конрой, - мы доставим ее вам в Стокгольм завтра.
Совершенно точно. - Он улыбнулся прямо в камеру.
- Убей его, Банни, - медленно и раздельно произнесла Джейлин. - Убей их всех. Взорви весь этот чертов этаж и тот, что под ним. Сейчас.
- Вот именно, - сказал Конрой, и тут что-то случилось, камеру встряхнуло, изображение пошло волнами. - Что это? - спросил он, совсем другим голосом, на этом экран погас.
- Гори, ублюдок, - сказала она.
А Бобби рывком выбросило назад, в темноту...
Глава 33
ОБЛОМКИ КРУШЕНИЯ И ВОДОВОРОТ
Марли час проплавала среди медленного шторма, наблюдая за танцем шкатулочника. Угроза Пако ее не испугала, хотя она и не сомневалась в том, что он готов ее исполнить. Нет сомнений, уж он-то свою угрозу выполнит. Она понятия не имела, что может случиться, если взломают шлюз. Наверное, все умрут. Умрет она, и Джонс, и Виган Лудгейт. Может, содержимое храма выплеснется в космос облаком, распускающим лепестки кружев и почерневшего серебра, осколков мрамора и обрывков веревки, коричневых страниц старых книг, чтобы навечно закружить по орбите вокруг оболочки сердечников. Что ж, это не нарушит стиля - художника, того, кто запустил шкатулочника, это бы только порадовало...
По кругу клешней с темперлоновыми подушечками пальцев бегала новая шкатулка. Забракованные прямоугольные фрагмента" дерева и стекла, кувыркаясь, вылетали из фокуса творения, чтобы присоединиться к тысячам мелочей. И Марли, околдованная происходящим, с головой ушла в созерцание. В отверстие в полу протиснулся Джонс. Взгляд у него был совершенно безумный, а лицо покрыто пленкой грязи и пота. Вслед за ним на веревке вплыл красный скафандр.
- Не могу загнать Вига в место, которое я мог бы загерметизировать, сказал он, - так что это тебе...
Скафандр под ним сделал попытку нырнуть, и Джонс в отчаянии дернул на себя веревку.
- Не хочу, - ответила Марли, не отрывая глаз от танца.
- Надевай! Сейчас же! Время вышло! - Губы парнишки судорожно подергивались, но никакого крика не получалось. Он попытался взять ее за руку.
- Нет, - сказала она, отодвигаясь от него. - Как насчет тебя?
- Надевай этот чертов скафандр! - заорал он, разбудив более глубокие, низкие регистры эха.
- Нет.
За его головой она увидела, как, мигнув пару раз, экран ожил и заполнился чертами Пако.
- Сеньор мертв, - сказал испанец безо всякого выражения на гладком лице, и различные части его финансовых вложений претерпевают определенную реорганизацию. В настоящее время меня затребовали в Стокгольм. Я уполномочен сообщить Марли Крушковой, что она не находится более на службе у покойного Йозефа Вирека, а также ни в коей мере не работает ни на основную, ни на одну из его дочерних компаний. Обусловленная контрактом сумма может быть получена в полном объеме в любом отделении Банка Франции по предъявлении юридически действительного удостоверения личности. Требуемые налоговые декларации занесены в базы данных соответствующих учреждений Франции и Бельгии. Линии рабочего кредита с настоящего момента объявлены недействительными. Бывшие сердечники корпорации "Тессье-Эшпул СА" являются собственностью одной из дочерних компаний покойного герра Вирека, и всякому, находящемуся на данной территории, будет предъявлено обвинение в нарушении...
Джонс застыл на месте, рука согнута, кисть раскрыта и напряжена, чтобы усилить ударный край ладони.
Пако исчез.
- Ты меня ударишь? - поинтересовалась Марли.
Он расслабил руку.
- Собирался. Сначала оглушить, а потом затолкать в этот чертов скафандр... - Он рассмеялся. - Но я рад, что мне не пришлось... Эй, смотри, он сделал новую.
Из мельтешащего порхания рук выкатилась новая шкатулка, и Марли без труда ее поймала.
Внутренность за квадратом стекла была гладко выложена кусочками кожи, вырезанными из ее пальто. Семь пронумерованных голофишей поднимались над черно-кожаным полом шкатулки, как миниатюрные надгробия. Мятая обертка от пачки "Галуаз" была распластана по черной коже задника, а рядом с ней серый в черную полоску спичечный коробок из бара в <Дворе Наполеона".
Вот и все.
Позже, когда она помогала Джонсу отловить Лудгейта в лабиринте коридоров у дальнего конца сердечников, парнишка вдруг остановился, уцепившись за литой поручень, и сказал:
- Знаешь, что самое странное в этих шкатулках?..
- Да?
- То, что Виг получал за них чертовски хорошие деньги. Где-то в Нью-Йорке. Я хочу сказать, большие деньги. Но иногда появлялись и другие вещи. То, что возвращалось наверх...
- Что за вещи...
- Думаю, это было программное обеспечение. Он чертовски скрытный старый хрен, когда дело доходит до того, что, по его мнению, хотят от него голоса... А однажды было нечто - он тогда клялся и божился, что это биософт, тот самый, новейшая технология...
- И что он с ним сделал?
- Скачал во все сердечники целиком. - Джонс пожал плечами.
- То есть он его оставил у себя?
- Нет, - сказал Джонс, - просто швырнул в очередную груду хлама, который нам удалось наскрести для следующей поставки вниз. Просто врубил этот биософт в сердечники, а потом перепродал за ту цену, что смог выручить за эту игрушку.
- Ты знаешь, почему? В чем там было дело?
- Нет, - сказал Джонс, теряя интерес к собственному рассказу, - я даже не спрашивал, он все равно бы сказал, что пути Господни неисповедимы... Парнишка пожал плечами. - Виг все повторяет, что Бог любит поговорить с Самим Собой...
Глава 34
ЦЕПЬ В ДЕВЯТЬ МИЛЬ ДЛИНОЙ
Он помог Бовуа перенести Джекки на сцену, где они положили ее перед вишнево-красными барабанами и накрыли старым черным пальто, нашедшимся в гардеробной - с бархатным воротником и многолетним слоем пыли по плечам.
- Мап фе юбиле мнан, - сказал Бовуа, касаясь большим пальцем лба мертвой танцовщицы. Потом он перевел взгляд на Тернера. - Это самопожертвование, перевел он и мягко натянул черный воротник, закрывая ей лицо.
- Как быстро, - сказал Тернер. Больше ничего ему в голову не пришло.
Вытащив пачку ментоловых сигарет из кармана серого балахона, Бовуа прикурил от золотой зажигалки "Данхилл", потом протянул пачку Тернеру, но тот покачал головой.
- Есть одна поговорка на патуа, - сказал Бовуа.
- А именно?
- "Зло существует".
- Эй, - тускло окликнул их Бобби Ньюмарк со своего насеста у стеклянной двери, где он сидел, припав глазом к щели в шторах. - Должно быть, все-таки сработало... Готики начинают расходиться, а большинство казуаров, похоже, уже отчалили...
- Вот это хорошо, - мягко отозвался Бовуа. - Это благодаря тебе, Счет.
Ты справился, Граф. Заслужил свое прозвище - в обоих смыслах. - Тернер поглядел на парнишку. Тот все еще двигался так, будто брел сквозь туман смерти Джекки, подумалось Тернеру. Парнишка вынырнул из матрицы с криком, и Бовуа пришлось дать ему пару крепких пощечин, чтобы остановить истерику. Но все, что он им сказал, о своем набеге, набеге, который стоил жизни Джекки, ограничилось тем, что он подтвердил, что передал Джейлин Слайд сообщение Тернера. Тернер наблюдал за Бобби, когда тот неуклюже встал, отошел на негнущихся ногах к бару, видел, как мальчик старается не смотреть на сцену.
Были ли эти двое любовниками? Партнерами? И то и другое представлялось ему маловероятным.
Встав со своего места на краю сцены, Тернер вернулся в контору Джаммера, по дороге проверив спящую Энджи, которая свернулась в его взрезанной парке на ковре под столом. Джаммер тоже спал в своем кресле, обожженная рука все так же лежала у него на коленях, полосатое полотенце наполовину развернулось. Крепкий старикан, подумал Тернер, и бывалый ковбой.
Как только Бобби соскочил с набега, Джаммер снова подключил телефон, но Конрой так и не перезвонил. Теперь уже и не позвонит. Тернер знал, что это значит, а значило это то, что Джаммер был совершенно прав, говоря о скорости, с какой Джейлин Слайд нанесет удар, чтобы отомстить за Рамиреса, и что Конрой, конечно же, мертв. А теперь, по словам Бобби, и наемная армия провинциальных головорезов оставляет свои позиции.
Тернер подошел к телефону и, набрав код сводки новостей, устроился в кресле смотреть. В Макао паром столкнулся с миниатюрной подводной лодкой; спасательных жилетов оказались меньше положенной нормы, и по меньшей мере пятнадцать человек утонули; местонахождение лодки, увеселительного судна, приписанного к дублинскому порту, до сих пор не установлено... Кто-то применил безоткатное нарезное орудие, чтобы накачать огневой вал зажигательных снарядов на два этажа кооперативного здания на Парк-авеню; пожарные и тактические бригады еще осматривают место происшествия; имена жильцов пока держатся в тайне, и никто не взял на себя ответственность за теракт... (Тернер набрал код этого отрывка вторично...) Группа инспекторов Ядерной Комиссии, вызванная на место предполагаемого ядерного взрыва в Аризоне, настаивает на том, что уровень обнаруженной здесь радиоактивности слишком низок, чтобы быть результатом взрыва какой-либо из известных боеголовок... В Стокгольме объявлено о кончине Йозефа Вирека, невероятно состоятельного мецената; объявление всплыло посреди водоворота самых невероятных слухов о том, что Вирек был болен уже несколько десятилетий и что его смерть явилась результатом какого-то сбоя катастрофического характера в системе жизнеобеспечения в тщательно охраняемой частной клинике в пригороде Стокгольма... (Тернер прокрутил это сообщение во второй раз, потом в третий, нахмурился и наконец пожал плечами.) События из частной жизни наших абонентов: полиция окраины Нью-Джерси сообщает, что...
- Тернер...
Остановив сводку новостей, он повернулся, чтобы увидеть в дверном проеме Энджи.
- Как ты себя чувствуешь, Энджи?
- Нормально. Мне ничего не снилось. - Она зябко завернулась в свитер, глянула на него из-под обвисших каштановых прядей. - Бобби показал мне, где тут душ. Там что-то вроде раздевалки. Я сейчас туда вернусь. На голове у меня черти что.
Тернер пересек комнату, чтобы положить ей руки на плечи.
- Ты держалась молодцом. Скоро ты отсюда выберешься.
Передернув плечами, дочь Митчелла скинула его руки.
- Отсюда? И куда же? В Японию?
- Ну, может, не в Японию. Может, не в "Хосаку"...
- Она поедет с нами, - сказал из-за ее спины Бовуа.
- С чего бы мне этого хотеть?
***
- Потому что, - сказал Бовуа, - мы знаем, кто ты. Эти твои сны совершенно реальны. В одном из них ты встретила Бобби и спасла ему жизнь, отрезала его от черного льда. Ты сказала тогда: <Почему они делают это с тобой?"...
Глаза Энджи расширились, взгляд метнулся к Тернеру, потом назад к Бовуа.
- Это очень долгая история, - продолжал Бовуа, - и она открыта для интерпретаций. Но если ты поедешь с нами - а мы возвращаемся назад на Проекты, наши люди смогут многому тебя научить. Мы можем передать тебе то, чего не понимаем сами, но, возможно, поймешь ты...
- Почему?
- Из-за цепей в твоей голове, - серьезно покивал Бовуа и подтолкнул вверх к переносице свою пластиковую оправу. - Никто не станет принуждать тебя оставаться у нас против твоей воли. На самом деле мы здесь лишь для того, чтобы служить тебе...
- Служить мне?
- Как я уже сказал, это долгая история... Как насчет этого, мистер Тернер?
Тернер пожал плечами. Он понятия не имел, куда еще ей податься, а "Маас", без сомнения, выложит любые деньги, чтобы заполучить ее обратно живой или мертвой, да и "Хосака" тоже.
- Возможно, это наилучший выход, - сказал он.
- Я хочу остаться с тобой. - Энджи повернулась к Тернеру. - Мне понравилась Джекки, но потом она...
- Неважно, - отозвался Тернер. - Я знаю. - "Ничего я не знаю!", безмолвно кричал он. - Я еще свяжусь с тобой... - "Я никогда больше тебя не увижу". - Но есть еще кое-что, и будет лучше, если я скажу тебе прямо сейчас. Твой отец мертв. - <Он покончил с собой". - Его убили люди из службы безопасности "Мааса"; он задерживал их, пока ты уводила авиетку с плато...
- Это правда? Что он их сдерживал? Я хочу сказать, я вроде чувствовала, что он мертв, но...
- Да, - сказал Тернер. Вынув из кармана черный конверт Конроя, он надел ей на шею шнурок. - Здесь досье-биософт. Это тебе на будущее, когда ты станешь старше. Оно не расскажет тебе всего целиком. Помни об этом. Ничто никогда не дает полной правды...
Бобби стоял у бара, когда этот высокий выходил из конторы Джаммера.
Высокий прошел прямо туда, где спала девушка. Подобрав свою драную армейскую куртку, надел ее, потом подошел к краю сцены, где лежала Джекки, казавшаяся такой маленькой под черным пальто. Высокий запустил руку под куртку и вытащил пушку, огромный "смит-и-вессон", тактический образец. Открыв барабан, он извлек какие-то капсулы, убрал их себе в карман, а потом положил пушку возле тела Джекки. Положил так осторожно, что она даже не звякнула.
- Ты хорошо поработал, Граф, - сказал он, поворачиваясь лицом к Бобби, руки глубоко в карманах куртки.
- Спасибо, друг. - Сквозь оцепенение Бобби все же испытал прилив гордости.
- Пока, Бобби. - Высокий подошел к двери и начал один за другим пробовать различные замки.
- Хочешь выйти? - Бобби поспешил к двери. - Вот так. Джаммер мне показывал. Ты уходишь, старик? Куда ты собираешься?
И вот дверь открыта, и Тернер уходит прочь мимо заброшенных, опустевших лавок.
- Не знаю, - не оборачиваясь, крикнул он Бобби. - Мне нужно сначала купить восемьдесят литров керосина, а потом я подумаю...
Бобби смотрел ему вслед, пока тот не исчез. Судя по всему - вниз по мертвому эскалатору. Потом закрыл и запер на все замки дверь. Стараясь не смотреть на сцену, он зашагал к конторе Джаммера и заглянул внутрь. Энджи плакала, уткнувшись в плечо Бовуа, и Бобби почувствовал удививший его самого укол ревности. Телефон зациклило, и за спиной Бовуа по кругу бежала сводка новостей.
- Бобби, - окликнул его Бовуа, - Анджела какое-то время поживет на Проекте. Хочешь тоже перебраться к нам?
За спиной Бовуа на экране появилось лицо Марши Ньюмарк, Мамы-Марши, его матери:
"...из частной жизни наших абонентов: полиция предместья Нью-Джерси сообщает, что местная жительница, чье кондо стало мишенью недавней бомбардировки, была крайне удивлена, вернувшись вчера ночью и обнар..."
- Ага, - поспешно сказал Бобби, - конечно, друг.
Глава 35
ТЭЛЛИ ИШЭМ
- Она хороша, - сказал два года спустя администратор съемочной группы, неторопливо макая корочку пористого деревенского хлеба в озерцо масла, собравшегося на дне миски с салатом. - По-настоящему. Схватывает все на лету, эта твоя новая дублерша. Надо отдать ей должное, не так ли?
Рассмеявшись, звезда взяла со стола стакан охлажденной "реотаны".
- Ты ведь ненавидишь ее, правда, Роберте? Она для тебя слишком удачлива, да? Не сделала пока ни одного неверного шага...
Они опирались о шершавый камень балюстрады, глядя, как вечерний корабль уходит к Афинам. Двумя террасами ниже в сторону гавани на нагретом солнцем водяном матрасе лежала обнаженная девушка. Раскинув руки, она будто обнимала то, что осталось от заходящего солнца.
Забросив пропитанную маслом корочку в рот, администратор облизал узкие губы.
- Отнюдь, - сказал он. - Я не ненавижу ее. И минуты так не думай.
- А вот и ее дружок, - заметила Тэлли, когда на плоской крыше под ними появилась вторая фигура. Темноволосый парнишка был одет в свободный, небрежно дорогой французский спортивный костюм. Пока они смотрели, он подошел к матрасу и, присев возле девушки, коснулся ее плеча. - Она прекрасна, Роберте, не правда ли?
- Ну, - отозвался администратор, - я видел ее "до пробы". Пластическая операция, не более того. - Он пожал плечами, все еще не сводя глаз с юноши.
- Если ты где-то видел мои "до пробы", - сказала она, - кому-то ох как от меня нагорит. Но в ней что-то есть. Хорошие кости, основа... - Она отпила вина. - А вдруг это она? "Новая Тэлли Ишэм"?
Администратор снова пожал плечами.
- Ты только погляди на этого недоноска, - сказал он. - Ты знаешь, что он получает почти такое же жалование, как я сейчас? И как он его отрабатывает? Телохранитель... - Его рот сжался в тонкую кислую линию.
- Помогает ей быть счастливой, - улыбнулась Тэлли. - Мы получили их в одном флаконе. Это - ключевое условие ее контракта. Ты сам это знаешь.
- Терпеть не могу этого маленького ублюдка. Только-только с улицы - сам прекрасно это знает, и плюет на всех. Он просто мешок с неприятностями.
Знаешь, что он возит в своем багаже? Киберпространственную деку! Нас вчера на три часа задержали на турецкой таможне, когда нашли эту чертову штуку...
- Он покачал головой.
Парнишка встал, повернулся и отошел к краю крыши. Девушка села, глядя на него, смахивая со лба непослушные волосы. Он стоял там долго, уставившись на двойной, расходящийся веером след в кильватере афинских кораблей. И ни Тэлли Ишэм, ни администратор, ни Энджи не знают, что он видит сейчас серую равнину барритаунских кондо, увенчанную темными башнями Проектов. Девушка встала, пересекла крышу, чтобы присоединиться к нему, взяла его за руку.
- Что у нас на завтра? - спросила наконец Тэлли.
- Париж, - ответил администратор, беря с каменной балюстрады свою папку от "Эрме" и автоматически пролистывая тонкую пачку желтых распечаток. Некая Крушкова.
- Я ее знаю?
- Нет, - сказал он. - Она из мира богемы. Заправляет одной из двух самых модных парижских галерей. Информации не так много, хотя мы раскопали многообещающий намек на какой-то скандал в начале ее карьеры.
Не обращая на него внимания, Тэлли кивнула. Звезда смотрела, как ее ученица кладет руку на плечо парнишке с темными волосами.
Глава 36
БЕЛИЧИЙ ЛЕС
Когда мальчику исполнилось семь, Тернер взял старый, с обмотанным нейлоновой лентой прикладом, винчестер Руди, и они вдвоем отправились в путешествие по старому шоссе, а потом через лес на поляну.
Поляна и без того была особым местом: мать его приводила сюда год назад и показывала самолет, настоящий самолет, спрятанный среди деревьев. Самолет потихоньку погружался в глину, но можно ведь просто посидеть в кабине, делая вид, что летишь. Это секрет, сказала мать, и о нем можно рассказывать только отцу и никому больше. Если положить руку на пластиковую шкуру самолета, шкура со временем изменит цвет, оставив отпечаток твоей руки, точь-в-точь под цвет ладони. Но тут мать стала совсем странной и заплакала, и захотела говорить о дяде ;| Руда, которого он не помнил. Дядя Руди... ну он относился к тому, чего мальчик совсем не понимал, как, скажем, некоторые из шуток отца.
Однажды он спросил у отца, почему у него рыжие волосы и откуда они у него, а отец только рассмеялся и сказал, что получил их от голландца. Тогда мать бросила в отца подушкой, и он так и не узнал, кто такой этот голландец.
На поляне отец учил его стрелять, прислонив к стволу дерева пару сосновых чурок. Когда мальчику это надоело, они долго лежали в траве, наблюдая за белками.
- Я пообещал Салли, что мы никого не убьем, - сказал отец, а потом стал объяснять азы охоты на белок. Мальчик слушал, но какая-то часть его видела сны наяву - о самолете. Жарко, и можно услышать, как поблизости жужжат пчелы и журчит по камням вода. Когда его мать плакала, она говорила, что Руди был хорошим человеком, что он спас ей жизнь, один раз спас от молодости и глупости, и еще раз - от очень плохого человека...
- Это правда? - спросил он своего отца, когда тот закончил говорить о белках. - Они что, правда, такие глупые, что снова и снова возвращаются, чтобы их подстрелили?
- Да, - ответил Тернер, - правда.
Потом он улыбнулся:
- Ну, почти всегда...
- Имя мне, - раздался голос, и Бобби захотелось кричать - он вдруг осознал, что этот голос исходит из его собственного рта, - Самеди. Ты зарубил лошадь моего брата...
Вирек бросился бежать вниз по извилистой дорожке со змеями скамеек, полы огромного пальто развивались за ними, как уродливые крылья. И Бобби увидел, что там его ждал еще один из белых крестов - прямо там, где дорожка заворачивала, чтобы исчезнуть. Тут Вирек, должно быть, тоже его увидел, он закричал, и Барон Самеди, Хозяин Кладбищ, лоа, чьим доменом была смерть, опустился на Барселону холодным темным дождем.
- Что, черт побери, тебе надо? Кто ты? - Голос был знакомый, женский.
Не Джекки.
- Бобби, - сказал он, сквозь него пульсировали волны тьмы. - Бобби...
- Как ты сюда попал?
- Джаммер. Он знал. Его дека пришпилила тебя, когда ты заледенила меня в прошлый раз. - Он только что что-то видел, что-то огромное. Никак не вспомнить... - Меня послал Тернер. Он велел передать тебе, что это Конрой.
Тебе нужен Конрой... - Слыша свой собственный голос, как будто чужой.
Он побывал где-то и вернулся, а теперь он здесь, в скелетообразном неоновом рисунке Джейлин. На обратном пути он видел, как что-то огромное, то нечто, что заглотило их, сдвинулось и стало изменяться. Гаргантюанские блоки его вращались, принимая новые формы и сочетания, менялся весь контур решетки...
- Конрой, - сказала она. Мультвоплощение сексуальной небрежности потянулось возле видеоокна, в контурах Джейлин сквозила безмерная усталость, даже скука... - Так я и думала. - Окно полыхнуло белым, и на его месте сфокусировался кадр с изображением какого-то древнего каменного здания. Парк-авеню. Он там с этими европейцами, просчитывает очередную интригу, вздохнула невидимая красавица. - Думает, он в безопасности, понимаешь? Стер Рамиреса, прихлопнул его, как муху, лгал мне в лицо, потом улетел в Нью-Йорк к своей новой работе, а теперь думает, что он в безопасности...
Фигура чуть шевельнулась, и изображение снова изменилось. Теперь экран заполнило лицо беловолосого, того самого, который при Бобби позвонил высокому самураю по телефону Джаммера. Она подключилась к его линии, подумалось Бобби.
- Или нет, - сказал Конрой - это прорезалось аудио. - Так или иначе, она у нас в руках. Нет проблем.
А у беловолосого усталый вид, подумал Бобби, но все под контролем.
Суровый мужик. Как Тернер.
- А я ведь следила за тобой, Конрой, - мягко сказала Слайд. - Мой добрый друг Банни, он за тобой присматривал для меня. Не один ты не спишь на Парк-авеню сегодня ночью...
- Нет, - говорил Конрой, - мы доставим ее вам в Стокгольм завтра.
Совершенно точно. - Он улыбнулся прямо в камеру.
- Убей его, Банни, - медленно и раздельно произнесла Джейлин. - Убей их всех. Взорви весь этот чертов этаж и тот, что под ним. Сейчас.
- Вот именно, - сказал Конрой, и тут что-то случилось, камеру встряхнуло, изображение пошло волнами. - Что это? - спросил он, совсем другим голосом, на этом экран погас.
- Гори, ублюдок, - сказала она.
А Бобби рывком выбросило назад, в темноту...
Глава 33
ОБЛОМКИ КРУШЕНИЯ И ВОДОВОРОТ
Марли час проплавала среди медленного шторма, наблюдая за танцем шкатулочника. Угроза Пако ее не испугала, хотя она и не сомневалась в том, что он готов ее исполнить. Нет сомнений, уж он-то свою угрозу выполнит. Она понятия не имела, что может случиться, если взломают шлюз. Наверное, все умрут. Умрет она, и Джонс, и Виган Лудгейт. Может, содержимое храма выплеснется в космос облаком, распускающим лепестки кружев и почерневшего серебра, осколков мрамора и обрывков веревки, коричневых страниц старых книг, чтобы навечно закружить по орбите вокруг оболочки сердечников. Что ж, это не нарушит стиля - художника, того, кто запустил шкатулочника, это бы только порадовало...
По кругу клешней с темперлоновыми подушечками пальцев бегала новая шкатулка. Забракованные прямоугольные фрагмента" дерева и стекла, кувыркаясь, вылетали из фокуса творения, чтобы присоединиться к тысячам мелочей. И Марли, околдованная происходящим, с головой ушла в созерцание. В отверстие в полу протиснулся Джонс. Взгляд у него был совершенно безумный, а лицо покрыто пленкой грязи и пота. Вслед за ним на веревке вплыл красный скафандр.
- Не могу загнать Вига в место, которое я мог бы загерметизировать, сказал он, - так что это тебе...
Скафандр под ним сделал попытку нырнуть, и Джонс в отчаянии дернул на себя веревку.
- Не хочу, - ответила Марли, не отрывая глаз от танца.
- Надевай! Сейчас же! Время вышло! - Губы парнишки судорожно подергивались, но никакого крика не получалось. Он попытался взять ее за руку.
- Нет, - сказала она, отодвигаясь от него. - Как насчет тебя?
- Надевай этот чертов скафандр! - заорал он, разбудив более глубокие, низкие регистры эха.
- Нет.
За его головой она увидела, как, мигнув пару раз, экран ожил и заполнился чертами Пако.
- Сеньор мертв, - сказал испанец безо всякого выражения на гладком лице, и различные части его финансовых вложений претерпевают определенную реорганизацию. В настоящее время меня затребовали в Стокгольм. Я уполномочен сообщить Марли Крушковой, что она не находится более на службе у покойного Йозефа Вирека, а также ни в коей мере не работает ни на основную, ни на одну из его дочерних компаний. Обусловленная контрактом сумма может быть получена в полном объеме в любом отделении Банка Франции по предъявлении юридически действительного удостоверения личности. Требуемые налоговые декларации занесены в базы данных соответствующих учреждений Франции и Бельгии. Линии рабочего кредита с настоящего момента объявлены недействительными. Бывшие сердечники корпорации "Тессье-Эшпул СА" являются собственностью одной из дочерних компаний покойного герра Вирека, и всякому, находящемуся на данной территории, будет предъявлено обвинение в нарушении...
Джонс застыл на месте, рука согнута, кисть раскрыта и напряжена, чтобы усилить ударный край ладони.
Пако исчез.
- Ты меня ударишь? - поинтересовалась Марли.
Он расслабил руку.
- Собирался. Сначала оглушить, а потом затолкать в этот чертов скафандр... - Он рассмеялся. - Но я рад, что мне не пришлось... Эй, смотри, он сделал новую.
Из мельтешащего порхания рук выкатилась новая шкатулка, и Марли без труда ее поймала.
Внутренность за квадратом стекла была гладко выложена кусочками кожи, вырезанными из ее пальто. Семь пронумерованных голофишей поднимались над черно-кожаным полом шкатулки, как миниатюрные надгробия. Мятая обертка от пачки "Галуаз" была распластана по черной коже задника, а рядом с ней серый в черную полоску спичечный коробок из бара в <Дворе Наполеона".
Вот и все.
Позже, когда она помогала Джонсу отловить Лудгейта в лабиринте коридоров у дальнего конца сердечников, парнишка вдруг остановился, уцепившись за литой поручень, и сказал:
- Знаешь, что самое странное в этих шкатулках?..
- Да?
- То, что Виг получал за них чертовски хорошие деньги. Где-то в Нью-Йорке. Я хочу сказать, большие деньги. Но иногда появлялись и другие вещи. То, что возвращалось наверх...
- Что за вещи...
- Думаю, это было программное обеспечение. Он чертовски скрытный старый хрен, когда дело доходит до того, что, по его мнению, хотят от него голоса... А однажды было нечто - он тогда клялся и божился, что это биософт, тот самый, новейшая технология...
- И что он с ним сделал?
- Скачал во все сердечники целиком. - Джонс пожал плечами.
- То есть он его оставил у себя?
- Нет, - сказал Джонс, - просто швырнул в очередную груду хлама, который нам удалось наскрести для следующей поставки вниз. Просто врубил этот биософт в сердечники, а потом перепродал за ту цену, что смог выручить за эту игрушку.
- Ты знаешь, почему? В чем там было дело?
- Нет, - сказал Джонс, теряя интерес к собственному рассказу, - я даже не спрашивал, он все равно бы сказал, что пути Господни неисповедимы... Парнишка пожал плечами. - Виг все повторяет, что Бог любит поговорить с Самим Собой...
Глава 34
ЦЕПЬ В ДЕВЯТЬ МИЛЬ ДЛИНОЙ
Он помог Бовуа перенести Джекки на сцену, где они положили ее перед вишнево-красными барабанами и накрыли старым черным пальто, нашедшимся в гардеробной - с бархатным воротником и многолетним слоем пыли по плечам.
- Мап фе юбиле мнан, - сказал Бовуа, касаясь большим пальцем лба мертвой танцовщицы. Потом он перевел взгляд на Тернера. - Это самопожертвование, перевел он и мягко натянул черный воротник, закрывая ей лицо.
- Как быстро, - сказал Тернер. Больше ничего ему в голову не пришло.
Вытащив пачку ментоловых сигарет из кармана серого балахона, Бовуа прикурил от золотой зажигалки "Данхилл", потом протянул пачку Тернеру, но тот покачал головой.
- Есть одна поговорка на патуа, - сказал Бовуа.
- А именно?
- "Зло существует".
- Эй, - тускло окликнул их Бобби Ньюмарк со своего насеста у стеклянной двери, где он сидел, припав глазом к щели в шторах. - Должно быть, все-таки сработало... Готики начинают расходиться, а большинство казуаров, похоже, уже отчалили...
- Вот это хорошо, - мягко отозвался Бовуа. - Это благодаря тебе, Счет.
Ты справился, Граф. Заслужил свое прозвище - в обоих смыслах. - Тернер поглядел на парнишку. Тот все еще двигался так, будто брел сквозь туман смерти Джекки, подумалось Тернеру. Парнишка вынырнул из матрицы с криком, и Бовуа пришлось дать ему пару крепких пощечин, чтобы остановить истерику. Но все, что он им сказал, о своем набеге, набеге, который стоил жизни Джекки, ограничилось тем, что он подтвердил, что передал Джейлин Слайд сообщение Тернера. Тернер наблюдал за Бобби, когда тот неуклюже встал, отошел на негнущихся ногах к бару, видел, как мальчик старается не смотреть на сцену.
Были ли эти двое любовниками? Партнерами? И то и другое представлялось ему маловероятным.
Встав со своего места на краю сцены, Тернер вернулся в контору Джаммера, по дороге проверив спящую Энджи, которая свернулась в его взрезанной парке на ковре под столом. Джаммер тоже спал в своем кресле, обожженная рука все так же лежала у него на коленях, полосатое полотенце наполовину развернулось. Крепкий старикан, подумал Тернер, и бывалый ковбой.
Как только Бобби соскочил с набега, Джаммер снова подключил телефон, но Конрой так и не перезвонил. Теперь уже и не позвонит. Тернер знал, что это значит, а значило это то, что Джаммер был совершенно прав, говоря о скорости, с какой Джейлин Слайд нанесет удар, чтобы отомстить за Рамиреса, и что Конрой, конечно же, мертв. А теперь, по словам Бобби, и наемная армия провинциальных головорезов оставляет свои позиции.
Тернер подошел к телефону и, набрав код сводки новостей, устроился в кресле смотреть. В Макао паром столкнулся с миниатюрной подводной лодкой; спасательных жилетов оказались меньше положенной нормы, и по меньшей мере пятнадцать человек утонули; местонахождение лодки, увеселительного судна, приписанного к дублинскому порту, до сих пор не установлено... Кто-то применил безоткатное нарезное орудие, чтобы накачать огневой вал зажигательных снарядов на два этажа кооперативного здания на Парк-авеню; пожарные и тактические бригады еще осматривают место происшествия; имена жильцов пока держатся в тайне, и никто не взял на себя ответственность за теракт... (Тернер набрал код этого отрывка вторично...) Группа инспекторов Ядерной Комиссии, вызванная на место предполагаемого ядерного взрыва в Аризоне, настаивает на том, что уровень обнаруженной здесь радиоактивности слишком низок, чтобы быть результатом взрыва какой-либо из известных боеголовок... В Стокгольме объявлено о кончине Йозефа Вирека, невероятно состоятельного мецената; объявление всплыло посреди водоворота самых невероятных слухов о том, что Вирек был болен уже несколько десятилетий и что его смерть явилась результатом какого-то сбоя катастрофического характера в системе жизнеобеспечения в тщательно охраняемой частной клинике в пригороде Стокгольма... (Тернер прокрутил это сообщение во второй раз, потом в третий, нахмурился и наконец пожал плечами.) События из частной жизни наших абонентов: полиция окраины Нью-Джерси сообщает, что...
- Тернер...
Остановив сводку новостей, он повернулся, чтобы увидеть в дверном проеме Энджи.
- Как ты себя чувствуешь, Энджи?
- Нормально. Мне ничего не снилось. - Она зябко завернулась в свитер, глянула на него из-под обвисших каштановых прядей. - Бобби показал мне, где тут душ. Там что-то вроде раздевалки. Я сейчас туда вернусь. На голове у меня черти что.
Тернер пересек комнату, чтобы положить ей руки на плечи.
- Ты держалась молодцом. Скоро ты отсюда выберешься.
Передернув плечами, дочь Митчелла скинула его руки.
- Отсюда? И куда же? В Японию?
- Ну, может, не в Японию. Может, не в "Хосаку"...
- Она поедет с нами, - сказал из-за ее спины Бовуа.
- С чего бы мне этого хотеть?
***
- Потому что, - сказал Бовуа, - мы знаем, кто ты. Эти твои сны совершенно реальны. В одном из них ты встретила Бобби и спасла ему жизнь, отрезала его от черного льда. Ты сказала тогда: <Почему они делают это с тобой?"...
Глаза Энджи расширились, взгляд метнулся к Тернеру, потом назад к Бовуа.
- Это очень долгая история, - продолжал Бовуа, - и она открыта для интерпретаций. Но если ты поедешь с нами - а мы возвращаемся назад на Проекты, наши люди смогут многому тебя научить. Мы можем передать тебе то, чего не понимаем сами, но, возможно, поймешь ты...
- Почему?
- Из-за цепей в твоей голове, - серьезно покивал Бовуа и подтолкнул вверх к переносице свою пластиковую оправу. - Никто не станет принуждать тебя оставаться у нас против твоей воли. На самом деле мы здесь лишь для того, чтобы служить тебе...
- Служить мне?
- Как я уже сказал, это долгая история... Как насчет этого, мистер Тернер?
Тернер пожал плечами. Он понятия не имел, куда еще ей податься, а "Маас", без сомнения, выложит любые деньги, чтобы заполучить ее обратно живой или мертвой, да и "Хосака" тоже.
- Возможно, это наилучший выход, - сказал он.
- Я хочу остаться с тобой. - Энджи повернулась к Тернеру. - Мне понравилась Джекки, но потом она...
- Неважно, - отозвался Тернер. - Я знаю. - "Ничего я не знаю!", безмолвно кричал он. - Я еще свяжусь с тобой... - "Я никогда больше тебя не увижу". - Но есть еще кое-что, и будет лучше, если я скажу тебе прямо сейчас. Твой отец мертв. - <Он покончил с собой". - Его убили люди из службы безопасности "Мааса"; он задерживал их, пока ты уводила авиетку с плато...
- Это правда? Что он их сдерживал? Я хочу сказать, я вроде чувствовала, что он мертв, но...
- Да, - сказал Тернер. Вынув из кармана черный конверт Конроя, он надел ей на шею шнурок. - Здесь досье-биософт. Это тебе на будущее, когда ты станешь старше. Оно не расскажет тебе всего целиком. Помни об этом. Ничто никогда не дает полной правды...
Бобби стоял у бара, когда этот высокий выходил из конторы Джаммера.
Высокий прошел прямо туда, где спала девушка. Подобрав свою драную армейскую куртку, надел ее, потом подошел к краю сцены, где лежала Джекки, казавшаяся такой маленькой под черным пальто. Высокий запустил руку под куртку и вытащил пушку, огромный "смит-и-вессон", тактический образец. Открыв барабан, он извлек какие-то капсулы, убрал их себе в карман, а потом положил пушку возле тела Джекки. Положил так осторожно, что она даже не звякнула.
- Ты хорошо поработал, Граф, - сказал он, поворачиваясь лицом к Бобби, руки глубоко в карманах куртки.
- Спасибо, друг. - Сквозь оцепенение Бобби все же испытал прилив гордости.
- Пока, Бобби. - Высокий подошел к двери и начал один за другим пробовать различные замки.
- Хочешь выйти? - Бобби поспешил к двери. - Вот так. Джаммер мне показывал. Ты уходишь, старик? Куда ты собираешься?
И вот дверь открыта, и Тернер уходит прочь мимо заброшенных, опустевших лавок.
- Не знаю, - не оборачиваясь, крикнул он Бобби. - Мне нужно сначала купить восемьдесят литров керосина, а потом я подумаю...
Бобби смотрел ему вслед, пока тот не исчез. Судя по всему - вниз по мертвому эскалатору. Потом закрыл и запер на все замки дверь. Стараясь не смотреть на сцену, он зашагал к конторе Джаммера и заглянул внутрь. Энджи плакала, уткнувшись в плечо Бовуа, и Бобби почувствовал удививший его самого укол ревности. Телефон зациклило, и за спиной Бовуа по кругу бежала сводка новостей.
- Бобби, - окликнул его Бовуа, - Анджела какое-то время поживет на Проекте. Хочешь тоже перебраться к нам?
За спиной Бовуа на экране появилось лицо Марши Ньюмарк, Мамы-Марши, его матери:
"...из частной жизни наших абонентов: полиция предместья Нью-Джерси сообщает, что местная жительница, чье кондо стало мишенью недавней бомбардировки, была крайне удивлена, вернувшись вчера ночью и обнар..."
- Ага, - поспешно сказал Бобби, - конечно, друг.
Глава 35
ТЭЛЛИ ИШЭМ
- Она хороша, - сказал два года спустя администратор съемочной группы, неторопливо макая корочку пористого деревенского хлеба в озерцо масла, собравшегося на дне миски с салатом. - По-настоящему. Схватывает все на лету, эта твоя новая дублерша. Надо отдать ей должное, не так ли?
Рассмеявшись, звезда взяла со стола стакан охлажденной "реотаны".
- Ты ведь ненавидишь ее, правда, Роберте? Она для тебя слишком удачлива, да? Не сделала пока ни одного неверного шага...
Они опирались о шершавый камень балюстрады, глядя, как вечерний корабль уходит к Афинам. Двумя террасами ниже в сторону гавани на нагретом солнцем водяном матрасе лежала обнаженная девушка. Раскинув руки, она будто обнимала то, что осталось от заходящего солнца.
Забросив пропитанную маслом корочку в рот, администратор облизал узкие губы.
- Отнюдь, - сказал он. - Я не ненавижу ее. И минуты так не думай.
- А вот и ее дружок, - заметила Тэлли, когда на плоской крыше под ними появилась вторая фигура. Темноволосый парнишка был одет в свободный, небрежно дорогой французский спортивный костюм. Пока они смотрели, он подошел к матрасу и, присев возле девушки, коснулся ее плеча. - Она прекрасна, Роберте, не правда ли?
- Ну, - отозвался администратор, - я видел ее "до пробы". Пластическая операция, не более того. - Он пожал плечами, все еще не сводя глаз с юноши.
- Если ты где-то видел мои "до пробы", - сказала она, - кому-то ох как от меня нагорит. Но в ней что-то есть. Хорошие кости, основа... - Она отпила вина. - А вдруг это она? "Новая Тэлли Ишэм"?
Администратор снова пожал плечами.
- Ты только погляди на этого недоноска, - сказал он. - Ты знаешь, что он получает почти такое же жалование, как я сейчас? И как он его отрабатывает? Телохранитель... - Его рот сжался в тонкую кислую линию.
- Помогает ей быть счастливой, - улыбнулась Тэлли. - Мы получили их в одном флаконе. Это - ключевое условие ее контракта. Ты сам это знаешь.
- Терпеть не могу этого маленького ублюдка. Только-только с улицы - сам прекрасно это знает, и плюет на всех. Он просто мешок с неприятностями.
Знаешь, что он возит в своем багаже? Киберпространственную деку! Нас вчера на три часа задержали на турецкой таможне, когда нашли эту чертову штуку...
- Он покачал головой.
Парнишка встал, повернулся и отошел к краю крыши. Девушка села, глядя на него, смахивая со лба непослушные волосы. Он стоял там долго, уставившись на двойной, расходящийся веером след в кильватере афинских кораблей. И ни Тэлли Ишэм, ни администратор, ни Энджи не знают, что он видит сейчас серую равнину барритаунских кондо, увенчанную темными башнями Проектов. Девушка встала, пересекла крышу, чтобы присоединиться к нему, взяла его за руку.
- Что у нас на завтра? - спросила наконец Тэлли.
- Париж, - ответил администратор, беря с каменной балюстрады свою папку от "Эрме" и автоматически пролистывая тонкую пачку желтых распечаток. Некая Крушкова.
- Я ее знаю?
- Нет, - сказал он. - Она из мира богемы. Заправляет одной из двух самых модных парижских галерей. Информации не так много, хотя мы раскопали многообещающий намек на какой-то скандал в начале ее карьеры.
Не обращая на него внимания, Тэлли кивнула. Звезда смотрела, как ее ученица кладет руку на плечо парнишке с темными волосами.
Глава 36
БЕЛИЧИЙ ЛЕС
Когда мальчику исполнилось семь, Тернер взял старый, с обмотанным нейлоновой лентой прикладом, винчестер Руди, и они вдвоем отправились в путешествие по старому шоссе, а потом через лес на поляну.
Поляна и без того была особым местом: мать его приводила сюда год назад и показывала самолет, настоящий самолет, спрятанный среди деревьев. Самолет потихоньку погружался в глину, но можно ведь просто посидеть в кабине, делая вид, что летишь. Это секрет, сказала мать, и о нем можно рассказывать только отцу и никому больше. Если положить руку на пластиковую шкуру самолета, шкура со временем изменит цвет, оставив отпечаток твоей руки, точь-в-точь под цвет ладони. Но тут мать стала совсем странной и заплакала, и захотела говорить о дяде ;| Руда, которого он не помнил. Дядя Руди... ну он относился к тому, чего мальчик совсем не понимал, как, скажем, некоторые из шуток отца.
Однажды он спросил у отца, почему у него рыжие волосы и откуда они у него, а отец только рассмеялся и сказал, что получил их от голландца. Тогда мать бросила в отца подушкой, и он так и не узнал, кто такой этот голландец.
На поляне отец учил его стрелять, прислонив к стволу дерева пару сосновых чурок. Когда мальчику это надоело, они долго лежали в траве, наблюдая за белками.
- Я пообещал Салли, что мы никого не убьем, - сказал отец, а потом стал объяснять азы охоты на белок. Мальчик слушал, но какая-то часть его видела сны наяву - о самолете. Жарко, и можно услышать, как поблизости жужжат пчелы и журчит по камням вода. Когда его мать плакала, она говорила, что Руди был хорошим человеком, что он спас ей жизнь, один раз спас от молодости и глупости, и еще раз - от очень плохого человека...
- Это правда? - спросил он своего отца, когда тот закончил говорить о белках. - Они что, правда, такие глупые, что снова и снова возвращаются, чтобы их подстрелили?
- Да, - ответил Тернер, - правда.
Потом он улыбнулся:
- Ну, почти всегда...