Грассо Патриция. Чужестранка в гареме

   – Никуда мы не направлялись.
   – В таком случае что вы здесь делаете? – осведомился Халид.
   – Я решила показать твоей сестре Безрассудное Наслаждение, – сказала Хедер.
   – Ты лжешь, – укоризненно проговорил Халид.
   – Нет, она говорит правду, – вмешалась Тинна. – Я заверила ее, что ты не станешь сердиться.
   Мирима шумно выдохнула.
   – Если хочешь знать мое мнение, эту маленькую варварку следовало бы побить за ее непослушание, – вставила она.
   – Тебя никто не спрашивал, – отозвался Халид. Повернувшись к жене, принц смягчил тон.
   – Катание верхом – не женское занятие, – заметил он.
   – Ты сам сказал, что я могу навещать Безрассудное Наслаждение, – напомнила Хедер.
   – Я сказал, что ты можешь делать это в надлежащем сопровождении, а моя сестра в число таких людей не входит, – сказал Халид. – Хуже того, ты не прикрыла лицо. Когда ты поймешь, что жена принца должна носить вуаль?
   Хедер подняла опущенную вуаль.
   – Перед тем как выйти из дома, я надела вуаль. Чтобы успокоить жену, Халид протянул руку и погладил ее по щеке.
   – Давай вернемся в комнату и позавтракаем, – попытался помириться Халид. – Обсудим все в спокойной обстановке.
   – Я уже позавтракала, – сказала Хедер, прикрыв лицо вуалью и вздернув нос в знак презрения.
   – Тогда составь мне компанию, пока я буду завтракать, – сказал Халид.
   Хедер было неприятно, что ею помыкают в присутствии свекрови. Она бросила сердитый взгляд на мужа:
   – Отлично.
   Не глядя на принца, Хедер с высоко поднятой головой покинула конюшню. Халиду понравилось, как она яростно покачивала бедрами. Мирима с Тинной вышли следом за ними. Смех Миримы раздражал и принца, и его жену несказанно.
   – Мама, прошу тебя, – взмолилась Тинна.
   – Не смей указывать матери, – прошипела Мирима. И уже громче добавила: – Эта девчонка плохо на тебя влияет.
   Когда они подошли к дому, Хедер остановила служанка.
   – Омар просит вас дать ему сегодня выходной, – сказала девушка. – Бедняга лежит на смертном одре.
   Сорвав с лица вуаль, Хедер бросилась в каморку евнуха. Халид, Тинна и Мирима не отставали от нее.
   Омар лежал на кровати и стонал в предсмертной агонии. Веки у него опухли, а лицо, шею и руки покрывали ужасные красные рубцы.
   – Чума! – воскликнула Мирима, не пуская дочь вперед. Без тени страха Хедер подошла к кровати и внимательно осмотрела евнуха, поворачивая его голову из стороны в сторону. Наконец она объявила:
   – У Омара аллергия. Он не заразен и не умирает.
   – Откуда ты знаешь? – спросил Халид.
   – Мой брат выглядит точно так же, когда поест ягод. Все еще сомневаясь, Халид посмотрел на евнуха:
   – Ты ел ягоды?
   – Нет, яичные белки, – трагически простонал евнух. Халид медленно повернулся к жене. Лицо его исказилось гневом.
   – Клянусь, я не знала, – сказала Хедер, попятившись.
   – Я уже говорил, что ждет человека, злоупотребившего милостью Аллаха, – проговорил Халид, надвигаясь на нее.
   Хедер ловко увернулась и, бесстыдно хихикнув, бросилась вон из комнаты.
   – Стой, – приказал Халид.
   Впрочем, его слова были проигнорированы. Тогда он ринулся в погоню. Резко завернув за угол, Хедер с разбегу врезалась в Абдула. Она отлетела назад и шумно свалилась на пол.
   Опустившись на корточки рядом с женой, Халид спросил:
   – Ты не ушиблась?
   – Почему этот мерзкий ублюдок вечно попадается мне на пути?! – возмутилась Хедер, пока муж помогал ей встать.
   – Что такое «мерзкий ублюдок»? – спросил Халид, который не настолько хорошо знал английский.
   – Потом расскажу, – отозвалась Хедер.
   Халид перевел взгляд на своего подданного. С Абдулом пришел посыльный султана, который передал ему депешу.
   Халид прочел письмо и вскинул глаза на Абдула. В нем снова проснулся Султанов Пес.
   – На Мурада снова было покушение, – сказал он. Мирима, которая пришла вовремя, чтобы услышать слова сына, процедила ядовитым голосом:
   – Если бы ты искал преступника вместо того, чтобы торчать между ног у варварки, жизнь твоего кузена была бы вне опасности.
   Понимая, что на этот раз мать права, Халид взглянул на жену. Он был в полной растерянности. С одной стороны, он должен был поехать в Топкапы. Но тогда некому будет охранять Хедер, потому что Омар болен. Он понимал, что Хедер не попытается снова сбежать, но беспокойный характер вполне может втянуть ее в неприятности.
   – Почему ты так на меня смотришь? – возмутилась Хедер. – Я этого не делала.
   – Поезжай в Топкапы, сын мой, – сказала Мирима, почувствовав колебания принца. – Я возьму Тинну и эту женщину с собой на базар. Она никому не причинит беспокойства.
   – Кому это я причиняю беспокойство? – оскорбилась Хедер.
   Халид кивнул матери и обратился к жене со словами:
   – Слушайся мою мать во всем. Поняла?
   Явно удрученная подобной перспективой, Хедер взглянула на свекровь, потом перевела взгляд на мужа и заметила обеспокоенное выражение его лица.
   – Поняла, – сказала она. – За меня не волнуйся. Халид кивнул жене и приказал Абдулу:
   – Принеси из моей комнаты кошелек с золотом. Ходить на базар без денег не имеет смысла.
   Хедер одарила мужа ослепительной улыбкой, окончательно растопив его сердце. Раньше у нее никогда не было своих собственных денег. Видимо, принц в самом деле хотел доставить ей удовольствие.
   – Отдай кошелек мне, – сказала Мирима, когда Абдул вернулся. – Эта может его потерять.
   – Моя жена пойдет на базар со своими деньгами и будет тратить их на то, на что ей захочется, – сказал Халид, отдав кошелек жене.
   С этими словами он встал и ушел.
   Два часа спустя из дома Миримы выплыли на плечах слуг три занавешенных паланкина в сопровождении восьми конных охранников и двинулись по тихой уединенной улочке к рынку. Завернутые в полупрозрачные мусульманские яшмакии шелковые плащи с кистями, из двух паланкинов вышли Мирима с Тинной. Из третьего вышла Хедер, облаченная в тяжелую черную фераджу, из-под которой не видно было даже глаз девушки. В руках она сжимала мешочек с золотыми монетами, да так, словно это была английская корона.
   Надеть фераджу Хедер приказала свекровь. За этим приказом последовал ожесточенный спор, из которого Мирима вышла победительницей. Ей претила мысль о том, что кто-то сможет посмотреть в глаза супруге ее сына. Кроме того, черное одеяние не позволит молодой женщине заглядываться на других мужчин. И даже если она нарушит нормы поведения по незнанию, никто этого не заметит.
   – Я похожа на ходячую мумию, – пожаловалась Хедер. – До сих пор не понимаю, зачем...
   – Обычай требует, чтобы ты носила фераджу, – сказала Мирима.
   – По-моему, это глупый обычай.
   – А тебя никто не спрашивает, – огрызнулась Мирима.
   Хедер резко обернулась и посмотрела на свекровь, Мирима в ответ вопросительно изогнула брови, а Тинна рассмеялась.
   – Так мы идем за покупками? – спросила Мирима. – Или так и будем стоять и спорить?
   – Идемте, – сдалась Хедер.
   Мирима пошла вперед в сопровождении охранников. Вся компания направилась к бедестану, крытому базару.
   Впервые в жизни увидев восточный базар, Хедер была потрясена. У нее дух захватило от невероятного зрелища и какофонии звуков, обрушившихся на нее. На узкой улочке столпились сотни людей, которые говорили все разом. Помимо женщин, завернутых в черное и белое, глаз радовала яркая палитра цветов. Проведя всю свою жизнь в Базилдон-Касл, Хедер никогда не видела такого скопления людей. Мысль о том, чтобы смешаться с толпой, одновременно завораживала и пугала ее.
   Заметив смущение невестки, Мирима улыбнулась под яшмаком и жестом приказала Тинне встать по другую сторону от молодой женщины. Мать она или не мать, Халид никогда не простит, если она станет плохо обращаться с его женой.
   Когда они шли по улице, толпа, кажется, расступалась перед ними. Узнавая султанские позументы на ливреях охранников, торговцы и простые люди останавливались с открытыми ртами.
   – Почему они так пялятся на нас? – шепотом спросила Хедер у Миримы.
   – Им интересно, какая ты из себя.
   – Откуда они меня знают?
   – Как мало ты понимаешь, – отозвалась Мирима с оттенком доброты в голосе.
   – Так просветите меня.
   – Ты иностранная жена принца, одного из самых могущественных и уважаемых людей в империи, – пояснила Мирима. – Разве простые англичане не смотрят так на своих принцев и принцесс?
   – Думаю, да, – ответила Хедер. – Не знаю, если честно.
   – Почему же? – спросила Тинна.
   – Я никогда не была в Лондоне, – призналась Хедер. – Это город, где располагается королевский двор.
   – Но ты ведь дочь дворянина? – осведомилась Мирима.
   – Да, но я никогда не покидала отцовского поместья.
   – Со стороны твоих родителей изолировать тебя от цивилизованного общества было весьма мудрым решением, – заметила Мирима.
   – Что это значит? – раздраженно спросила Хедер, почувствовав скрытое оскорбление.
   Мирима огляделась. Тысячи ушей напряглись, вслушиваясь в сердитую перепалку между матерью и женой Султанова Пса.
   – Что бы ты хотела купить в первую очередь? – спросила Мирима, чтобы сменить тему.
   Хедер подумала несколько секунд и ответила:
   – Мне нужен короб, чтобы сложить туда все следующие покупки.
   Мирима усмехнулась:
   – А ты не такая глупая, какой кажешься.
   – Знаете что, старая...
   – Не забывай, где мы находимся, дорогая моя, – предупредила Мирима.
   Хедер бросила взгляд на внимательных слушателей и кивнула. Она поставит свекровь на место, как только они останутся вдвоем.
   Их первой остановкой был прилавок с сумками. Повсюду на столах и на стенах были разложены и развешаны сумки всевозможных форм и расцветок, изготовленные из кожи, гобелена, полотна и всяческих других материалов.
   Хедер ткнула пальцем в черную кожаную сумку, которую продавец тут же охотно протянул ей. Решив, что сумка ей подходит, но не зная, сколько она стоит, Хедер вытащила из кошелька пригоршню золотых монет и протянула продавцу на ладони.
   – Сколько вы хотите за сумку? – спросила она.
   Продавец потянулся было за деньгами, но Мирима опередила его. Она быстро накрыла ладонь невестки, спрятав золото от алчного продавца.
   – Этот кусок черной кожи стоит два золотых, – сказала она, – самое большее.
   – Два золотых! – воскликнул торговец. – Да вы что, эта сумка тончайшей работы стоит по меньшей мере десять!
   – Десять! – возмутилась Мирима. – Ах ты, старый мошенник...
   – Десять золотых – и точка! – настаивал торговец.
   – Ни за что, – пробормотала Мирима. Повернувшись к Хедер, она проговорила: – Убери монеты, дорогая моя доченька. На рынке много других умельцев, более искусных и менее жадных.
   Хедер убрала монеты в кошелек. Женщины развернулись и пошли прочь.
   – Подождите, – окликнул их торговец.
   Мирима остановилась, обернулась и холодно посмотрела на продавца.
   – Для семьи принца Халида я готов предложить специальную цену, – сказал он.
   Эти слова заинтересовали Мириму. В сопровождении Хедер и Тинны она прошествовала обратно к продавцу, и торг возобновился.
   В конце концов Хедер купила черную кожаную сумку всего за четыре золотые монеты. И еще она изменила свое мнение о свекрови. Оказывается, у Миримы было чему поучиться.
   Через некоторое время они решили немного отдохнуть и освежиться у продавца напитков.
   – Я хочу шербет из лепестков роз, – сказала Тинна.
   – А ты что предпочитаешь? – спросила Мирима у Хедер.
   – Ничего.
   – Ты не хочешь пить? – поинтересовалась Тинна.
   – У меня отвращение к этому напитку, – ответила Хедер.
   – Почему?
   – Каждый раз, когда я пью шербет, в нем оказываются какие-то наркотики.
   Мирима улыбнулась под яшмаком.
   – Торговец напитками – честный человек. Ничего подобного он не сделает.
   – И все-таки пить я не буду.
   – Тогда я закажу тебе лимонад.
   – А это что такое?
   – Напиток из лимонов. Очень горький, – сказала Мирима.
   – У тебя губы будут гореть, – добавила Тинна.
   – А можно мне будет снять вуаль, чтобы попить? – спросила Хедер.
   – Ты можешь просто поднять край вуали и поднести чашку к губам, – сказала Мирима.
   Напившись, женщины поблагодарили продавца, который отказался даже взять с них плату.
   Хедер вдруг увидела прилавок, за которым сидела одинокая старуха, и остановилась.
   – Что вы продаете? – спросила она.
   – Отвары, – отозвалась старуха голосом с сильным акцентом. – Дайте вот этого снадобья вашему мужу, и его копье никогда не затупеет.
   Сама невинность, Хедер повернулась к свекрови и спросила:
   – Какое копье?
   – Мой сын не нуждается в средствах для повышения потенции, джадис, – ответила Мирима старухе, увлекая сноху прочь. – Пойдем, дорогая.
   – Что такое «джадис»? – спросила Хедер.
   – Ведьма, – ответила Тинна.
   Хедер обернулась и посмотрела на старуху. И на всякий случай перекрестилась.
   Мирима резко ударила ее по руке и прошипела:
   – Никогда не делай этого на людях.
   Слишком поздно. Мирима увидела, что многие люди заметили этот жест и начали перешептываться. По толпе мгновенно распространился слух о том, что Султанов Пес связался с неверной христианкой.
   Следующей остановкой был прилавок со сладостями. Пропустившие ленч Хедер с Тинной съели сразу по несколько пирожных.
   – Мама, давайте пойдем к ювелирам, – предложила Тинна, облизывая пальцы. – Покажем Хедер, какие там удивительные украшения.
   – С удовольствием, – отозвалась Хедер.
   – Ты разве не устала? – спросила Мирима в надежде увести девушек домой.
   – Нет, – хором ответили Тинна и Хедер.
   В плотном кольце охранников Мирима увела девушек подальше от толпы, на гораздо более уединенную улицу. Тут уже товары были разложены на полках в магазинах. Они прошли два магазина, в которых продавцы, похоже, были знакомы с Миримой.
   Войдя в третий магазин, Хедер остановилась как вкопанная. Ее внимание привлекло массивное украшение в форме удивительного животного на золотой цепочке. Кулон был выполнен из золота с сапфирами и изумрудами, украшен россыпью бриллиантов и двумя рубинами на месте глаз животного.
   – Что это такое? – спросила Хедер у ювелира.
   – Это грифон.
   – Не понимаю.
   – Грифон – это мифическое существо, – пояснил ювелир. – Посмотрите: голова, передняя часть и крылья у него от орла, а тело, задние ноги и хвост – от льва.
   Мифическое чудовище, подумала Хедер. Как Халид. Она протянула руку и провела по украшению кончиками пальцев.
   – Я хочу купить это.
   – Это слишком тяжелое украшение, оно скорее подойдет мужчине, – сказала Мирима. – Выбери что-нибудь другое.
   – Грифон не для меня, – сказала Хедер.
   – А для кого же?
   – Это свадебный подарок для моего мужа.
   Девушка совсем не ожидала такой реакции на ее слова. Тинна хихикнула. Ювелир уставился на Хедер так, словно у нее выросла вторая голова. Мирима только улыбнулась такой наивности.
   – Мужчина делает подарки жене, – пояснила Мирима, – а не наоборот.
   – Я хочу этого грифона, – продолжала настаивать Хедер, хотя упрямое выражение ее лица никому не было видно. – Мой муж сказал, что я могу купить все, что захочу. Разве нет?
   – Отлично, – сказала Мирима и сделала знак ювелиру, чтобы он завернул кулон вместе с цепочкой.
   Оказалось, что грифон стоил больше того, что было у Хедер с собой. Решив не упускать свой шанс втереться в доверие к царствующей семье, ювелир взял протянутые Хедер деньги. Взяв последнюю монетку с ее ладони, он услышал сдавленный стон разочарования и понял, что для девушки это были последние деньги.
   – Давайте-ка посмотрим, – проговорил он, делая вид, что пересчитывает монеты. Наконец он протянул ей два золотых: – Вы дали мне слишком много.
   – Уверены? – спросила Хедер, спрятав завернутого грифона и оставшиеся деньги в сумку.
   Ювелир улыбнулся:
   – Да, принцесса.
   Мирима знала, сколько стоит грифон, но решила придержать язык. Если этот глупец хочет торговать себе в убыток, так тому и быть.
   – А теперь мы можем пойти домой? – спросила Хедер. – Я хочу поскорее отдать Халиду подарок.
   – У тебя осталось еще две монеты, – сказала Мирима. – Не хочешь купить что-нибудь для себя?
   – Нет, я отложу деньги про запас. Тинна рассмеялась:
   – Зачем?
   – Просто так, – ответила Хедер. – У меня никогда раньше не было золота, и я хочу сохранить эти монеты на память.
   – Имеет значение только то, что можно приобрести в обмен на золото, – сказала Мирима. – Само по себе оно ничего не стоит.
   – И все-таки эти монеты я сохраню, – сказала Хедер.
   Мирима неодобрительно покачала головой. Если хорошенькая молодая жена растратит все деньги, богатый любящий муж подарит ей еще. Так устроен мир. Похоже, ей придется многое объяснить своей молодой невестке, не то ее внуки, чего доброго, нахватаются этих странных европейских идей.
   На обратном пути через площадь внимание женщин привлекла суматоха. Верхом на лошади по узкой улочке на головокружительной скорости мчался человек в маске. Люди кричали и шарахались в стороны, чтобы увернуться от копыт лошади, и несколько охранников инстинктивно бросились им на помощь.
   Краем глаза Хедер заметила, как в образовавшуюся в кольце охранников брешь ворвался еще один человек в маске. Сжимая в руке что-то блестящее, он бросился на Мириму.
   – Нет! – крикнула Хедер и, оттолкнув Мириму в сторону, попыталась рукой отразить смертоносный удар. И ей это удалось. Но кинжал так глубоко вошел в руку, что кончик его показался с обратной стороны.
   Несостоявшийся убийца поскакал прочь. Второго пронзил саблей один из охранников.
   – Дурак! – заорала Мирима. – Мертвые не говорят. Откуда мы узнаем, кто его подослал?
   Тинна громко рыдала, глядя на истекающую кровью невестку. Мирима наотмашь ударила ее, чтобы остановить истерику.
   Затем она опустилась на колени возле невестки, чтобы как-то помочь ей. Хедер лежала на земле, по-прежнему сжимая сумку с покупками. Ее правая ладонь была насквозь проткнута кинжалом.
   – Я не хочу умирать, – прошептала Хедер, глядя на свекровь затуманенным от боли взглядом.
   – Ты не умрешь. – Мирима сняла с ее головы прозрачный яшмак и завязала раненую руку. – Не смотри по сторонам, пока мы не доберемся до дома.
   В этот момент прибыли слуги с паланкинами. Двое охранников положили Хедер в паланкин Миримы, которая вскарабкалась туда следом. Всю обратную дорогу она поддерживала руками голову невестки.
   Халид с Абдулом въехали во двор дома одновременно с Миримой. В ответ на окрики охранников Халид слетел с лошади и подбежал к паланкину матери.
   Пока мать рассказывала о происшествии на базаре, Халид снял с жены вуаль и вгляделся в ее искаженное болью лицо. У него занялся дух от беспокойства. Подхватив жену на руки, он отнес ее в спальню и осторожно положил на кровать.
   Что же делать? Вытащить нож немедленно или дождаться врача?
   Хедер открыла глаза и сквозь завесу боли прошептала:
   – Меня ударили.
   – С тобой все будет в порядке, – заверил жену Халид, перевязывая ее руку.
   Хедер наконец решилась взглянуть на свою ладонь.
   – Господи! – простонала она и потеряла сознание.
   – Слава Аллаху, она потеряла сознание, – сказал Халид матери. – Держи ее руку крепче.
   Мирима сжала руку невестки, и Халид осторожно вынул нож. Из двух ран хлынула кровь.
   Халид перевязал руку жены белой хлопчатобумажной тканью, но предательское алое пятно разрасталось с каждой секундой. Где этот чертов врач?
   – Она приняла на себя удар, предназначенный мне, – сказала Мирима. Когда непосредственная опасность осталась позади, она вдруг начала дрожать от страха при мысли о том, что могло с ней произойти.
   Халид промолчал. Сжимая в объятиях бездыханную жену, он ругал себя на чем свет стоит. Он ни в коем случае не должен был позволять им ехать на базар. Фужер скрывался где-то в Стамбуле.
   Дверь распахнулась, и в комнату вбежал врач. Он очистил раны, наложил швы и перевязал руку девушки.
   – Рана принцессы несмертельна, – заверил он принца. – Шрам будет почти незаметен.
   Халид кивнул и удалился. Он должен был опросить свидетелей и узнать как можно больше о покушении.
   Перед уходом доктор протянул Мириме сверток и сказал:
   – Когда принцесса очнется, дайте ей этот болеутоляющий порошок.
   Мирима не отходила от снохи. Маленькая варварка спасла ей жизнь и, видимо, искренне любила ее изуродованного шрамом сына. Быть может, она совсем не такая, какой показалась ей на первый взгляд.
   – Я не умру? – прошептала Хедер, открыв глаза по прошествии целой вечности, как показалось Мириме.
   – Доктор зашил раны и перевязал тебе руку, – сказала Мирима. – Скоро ты выздоровеешь, и у тебя останутся два совсем маленьких шрама.
   Пульсирующая боль в руке окончательно разбудила Хедер, и ее прекрасное лицо исказилось гримасой боли. Почувствовав, как она страдает, Мирима подошла к двери и приказала рабу принести шербет.
   – Где Халид? – спросила Хедер.
   – Пытается выяснить, кто покушался на меня, – ответила Мирима. – Я восхищена твоей смелостью и искренне благодарю тебя за то, что ты спасла мне жизнь.
   – Если бы я знала, что убийце нужны вы, ни за что не стала бы его останавливать, – отозвалась Хедер. Господи, как же болит рука!
   – Вранье.
   – Надеюсь, это не значит, что теперь я вам нравлюсь?
   – Нет, это означает, что я стала лучше переносить твое общество, – парировала Мирима.
   Хедер бросила на свекровь невеселый взгляд и спросила:
   – А где Омар?
   – Этот коротышка к утру будет на ногах, – ответила Мирима. – Доктор осмотрел и его тоже.
   Вошла служанка, подала хозяйке kv6ok шербета и удалилась. Мирима добавила туда немного лекарства, помешала напиток пальцем и подала больной. Хедер отрицательно помотала головой.
   – Выпей шербета, чтобы снять боль, – приказала Мирима.
   – Я засну? – спросила Хедер.
   – Да.
   – Во сне меня всегда мучают кошмары.
   – Какие?
   – Вас это никоим образом не касается, – ответила Хедер, мгновенно насторожившись. – Скажите, почему вы презираете собственного сына?
   Не на шутку удивившись, Мирима в течение нескольких секунд молча взирала на невестку.
   – Я люблю своего сына, несмотря на все его недостатки.
   – У лжецов принято вырезать языки, – сказала Хедер.
   – Почему ты считаешь, что я не люблю своего единственного сына? – спросила Мирима.
   – Я слышала, что вы вините его в смерти ваших детей, – отозвалась Хедер.
   – Когда?
   – Какое это имеет значение? Я слышала это из ваших собственных уст.
   – Иногда мною овладевает тоска и горечь, – призналась Мирима. – Халид должен быть готов к тому, что из-за его отталкивающей внешности люди будут отворачиваться от него, особенно женщины.
   – И с чего вы взяли, что у него отталкивающая внешность?
   – Посмотри на его шрам.
   – Мой муж воин, – сказала Хедер. – А этот прекрасный шрам подчеркивает его сильный характер.
   – Рада это слышать, – отозвалась Мирима. – Быть может, Аллах предназначил тебя ему в спутницы жизни. Жаль только, что он выбрал варварку.
   – Я варварка? – Хедер попыталась было сесть, но от слабости свалилась обратно на подушки. От безысходного гнева и пульсирующей боли в руке у нее навернулись слезы.
   В этот момент распахнулась дверь и вошел Халид.
   – Твоя мать меня расстраивает, – пожаловалась Хедер, – и у меня ужасно болит рука.
   Халид с угрожающим видом повернулся к матери. Мирима устремила гневный взгляд на свою невыносимую невестку.
   – Я утешала ее, – попыталась оправдаться она.
   – Ты не умеешь утешать, – сказал Халид. Оскорбленная до глубины души, Мирима встала и направилась к двери.
   – Если эта упрямая девчонка выпьет шербет, который прописал ей доктор, боль утихнет.
   Теперь уже Халид рассердился на жену.
   – Ведьма злоязыкая! – воскликнула Хедер.
   – Навещу тебя завтра, дорогая моя, – проговорила Мирима с возмутительной улыбкой.
   – Чтобы удостовериться, что мне не полегчало? – язвительно спросила Хедер.
   – Вот именно, – бросила Мирима в дверях.
   – Подождите, – окликнула ее Хедер. Мирима остановилась и обернулась.
   – Научите меня надувать торговцев? – попросила Хедер. На лице Миримы отразилось искреннее удивление.
   – Не понимаю.
   – Хочу научиться надувать продавцов так же, как вы сегодня.
   Халид усмехнулся.
   – Торговаться не значит надувать кого-то, – сообщила Мирима. – Продавцы только этого и ждут.
   – Так вы меня научите? – спросила Хедер.
   Мирима сделала вид, что раздумывает, и наконец сказала:
   – Если выпьешь шербет, я подумаю об этом.
   – Отлично, – сдалась Хедер.
   Халид протянул ей кубок со шербетом. Сделав маленький глоточек, Хедер попыталась вернуть его мужу.
   – Выпей все до конца, – строго проговорила Мирима.
   – Джадис, – пробормотала девушка, насмешив при этом мужа.
   Когда она осушила кубок, Мирима удовлетворенно улыбнулась и вышла из комнаты. Халид отставил кубок и сел на край кровати.
   – Ты пострадала по моей вине, – сказал он. – Я не должен был никуда тебя выпускать, пока Фужер в Стамбуле.
   – Какое отношение имеет к этому Хорек?
   – Скорее всего именно он заказал покушение.
   – Кинжал предназначался твоей матери, а не мне, – напомнила ему Хедер.
   – Какая разница, на кого был направлен нож? – справедливо заметил Халид.