Грассо Патриция. Чужестранка в гареме

   В этот момент неожиданно открылась дверь. Малик помедлил, заполнив собой весь дверной проем, а затем вошел внутрь.
   – Как я посмотрю, вам лучше, – сказал он по-французски, который знал лучше, чем английский.
   – Что с кораблем и командой графа? – спросила Хедер.
   – Вы не переносите жестокости, – ответил Малик, – а я не повторяю одни и те же ошибки дважды. Давайте поговорим о более приятных вещах, красавица моя.
   – Я не ваша. Как я уже говорила...
   – А как я уже говорил, – перебил Малик, – вы моя собственность, моя добыча.
   – Мой нареченный заплатит за мое возвращение хороший выкуп, – сказала Хедер.
   – Не будет никакого выкупа, – отозвался Малик.
   – Но...
   – Какую бы цену вы за себя ни назначили, она будет намного ниже вашей настоящей стоимости.
   – Послушайте меня, – начала Хедер, гневно взирая на пирата.
   – Молчать! – крикнул Малик. Нежная английская роза была великолепна, но вместе с тем она раздражала его. Если Халид не убьет ее сразу же, эта штучка сумеет пробить броню на сердце его друга. – Моя каюта в вашем распоряжении, – сказал Малик. – Устраивайтесь поудобнее. И помните, что сбежать вам не удастся. Идти просто некуда. Разумеется, возле двери будут стоять охранники.
   – В этом нет необходимости, – сладким голосом протянула Хедер. – Мы не собираемся усложнять вашу и без того бессмысленную, презренную жизнь.
   Малик терпеливо улыбнулся, решив, что английская красавица хочет подразнить его. Она попалась и осознавала это.
   Что еще ей оставалось делать, кроме как попытаться опутать его словами?
   – Англичанки играют в шахматы? – осведомился он. – Мы могли бы поиграть вечером.
   – Я бы с большим удовольствием сыграла в шахматы со змеей, – огрызнулась девушка, разозленная тем, что пират никак не отреагировал на ее оскорбления.
   – Мне кажется, Хал иду придется поучить вас хорошим манерам, – сказал Малик, направляясь к двери.
   – Кто такой Халид? – спросила Хедер.
   Малик остановился, и его лицо потемнело. Зловещим голосом он проговорил:
   – Халид – это Меч Аллаха.
   Дверь каюты закрылась за ним с мягким щелчком.
   – О Боже, – простонала Эйприл, – кто, во имя Господа, этот Меч Аллаха?
   – Не думай об этом, – проговорила Хедер с кажущимся спокойствием. – Надо придумать план побега.
   – План побега? – воскликнула Эйприл. – Мы, черт возьми, в открытом море! Нам некуда бежать!
   – Вульгарность тебе не идет, – упрекнула ее Хедер. – Кроме того, наперсницы не кричат на своих хозяек.
   – Кричат, если хозяйки подвергают их жизнь опасности.
   Никогда еще Хедер не видела свою добродушную кузину в таком гневе. Это определенно перемена к лучшему.
   – Это все по твоей вине, – упрекнула ее Эйприл.
   – По моей вине?
   – Ну, это же ты мечтала о приключениях.
   – Успокойся, – сказала Хедер. – Когда нас доставят на берег, мы сбежим. Доверься мне, и я верну тебя домой.
   – Домой? – эхом отозвалась Эйприл. – В Англию?
   – Да. Я решила, что не выйду замуж за этого хорька.
   – Но королева...
   – О королеве подумаем после, – сказала Хедер. – Ты же не можешь осушить флягу вина одним глотком. Нет, ты пьешь по чуть-чуть.
   – Убежать с переполненного турками корабля невозможно, – сказала Эйприл, опустившись на кровать рядом с кузиной. – Как ты можешь так спокойно говорить об этом?
   – Я счастлива от сознания того, что мне не придется ложиться в постель с хорьком, – отозвалась Хедер.
   – В жизни есть вещи гораздо более неприятные, чем брак с некрасивым мужчиной, – заметила Эйприл.
   Хедер бросила на нее косой взгляд.
   – То есть ты согласна с тем, что граф – настоящий хорек?
   – Лучше уж спать с хорьком, чем быть рабыней варвара-турка, – сказала Эйприл. – Мы больше никогда не увидим Англию.
   Хедер встала и прошла к сундуку. Опустившись на колени, она порылась внутри и достала еще один нож, который спрятала под подушкой.
   – Мы нападем на первого же турка, который войдет в эту дверь, – сказала Хедер, сев на кровать. – Надо только подождать.
   Она откинулась на кровать. В ней происходила борьба удовлетворения и неуверенности. Наконец она заснула, избавившись от противоречивых эмоций, но ее кузина от страха не могла заснуть.
   Эйприл подошла к одному из иллюминаторов. Она долго простояла так, наблюдая за игрой солнечных лучей на воде. Вокруг корабля простиралось бескрайнее море. Даже если Хедер сможет поймать одного из турок, убежать им не удастся. Бежать просто некуда.
   – Папа, – пробормотала Хедер во сне.
   Эйприл резко развернулась и посмотрела на кузину.
   – Папа, – снова простонала Хедер, свернулась калачиком и заплакала.
   Метнувшись к постели, Эйприл присела на корточки и потрясла кузину за плечо.
   – Очнись. Это только сон, – приказала она.
   Открыв глаза, Хедер сфокусировала взгляд на Эйприл, а потом села.
   – Папа умер из-за меня, – прошептала она.
   – Это неправда, – возразила Эйприл, у которой сжалось сердце от страданий кузины.
   – Я все время думаю, что если бы я...
   – Что было, то было, – перебила ее Эйприл. – Лучше подумай о том, как сбежать от этих язычников.
   Хедер кивнула. Разве она не успела уже тысячу раз прокрутить в голове ужасные события того памятного дня? Кровавая сцена убийства отца множество раз являлась ей в ночных кошмарах и просто в снах. Она даже стала брать уроки обращения с оружием, только научилась пользоваться кинжалом и шпагой слишком поздно. Отца было уже не вернуть.
   – Кто-то идет, – прошептала Эйприл, услышав в коридоре шаги.
   Выхватив из-под подушки нож, Хедер пересекла каюту и прижалась к стене. Дверь распахнулась. Вошел человек с подносом еды и направился к Эйприл. Дойдя до середины каюты, он остановился, так как почувствовал упиравшееся в спину острие ножа.
   – Осторожно передай моей кузине поднос, – приказала Хедер, надеясь, что пират понимает французский язык. – А потом повернись и отведи нас к твоему капитану.
   – В этом нет необходимости, – раздался у нее за спиной насмешливый голос. – Я здесь, весь к вашим услугам.
   Хедер похолодела. В этот момент острие другого клинка уперлось уже ей в спину.
   – Бросьте оружие, – сказала она, – или я убью вашего человека.
   Капитан рассмеялся:
   – У меня на борту полно людей. Потеря одного из них для меня ничего не значит.
   – Ради Бога, не зли турка, – взмолилась Эйприл. – Он убьет нас.
   – Медленно повернитесь и отдайте мне ваш нож, – приказал капитан.
   Хедер повиновалась. В дверях стояли капитан и великан с широкими улыбками на лице.
   Капитан сказал что-то по-турецки. Слуга поставил поднос на стол и поспешно удалился. Великан подошел к сундукам и вывалил все содержимое на пол в поисках другого оружия. Удостоверившись, что ничего больше нет, великан покинул каюту.
   – Приятного аппетита, – с широкой улыбкой проговорил капитан и вышел из каюты, не забыв запереть за собой дверь.
   – Мерзавец, – крикнула Хедер, швырнув об стену кубок.
   – Что нам теперь делать? – всхлипнула Эйприл.
   – Небольшая промашка, – сказала Хедер, опустившись на краешек кровати. – Будем следовать плану Б.
   – А в чем состоит план Б?
   – Не знаю, – пожала плечами Хедер. – Я что-нибудь придумаю.
   При попутном ветре корабль «Саддам» плыл на восток, миновал пролив Дарданеллы и вошел в Мраморное море, где неподалеку от Галлиполиса находилась вилла капитана. Хедер и Эйприл все время проводили в каюте, их единственными визитерами были Малик и его верный воин Рашид. Унизительная обязанность подавать дамам еду и выполнять их мелкие поручения легла на плечи Рашида. Огромные размеры великана, не говоря уже о висевшем у него на поясе кинжале, подстегнули воображение девушек.
   – Посмотри, – окликнула кузину стоявшая возле иллюминатора Хедер.
   Отложив вышивание, девушка подошла к окну и выглянула наружу.
   – Земля.
   На горизонте виднелись зеленые холмы за белой полоской пляжа. Вершины были сплошь усыпаны чем-то удивительно похожим на солдатские палатки, а за ними виднелась огромная вилла.
   – Где мы? – спросила Эйприл.
   – Понятия не имею. – Вознамерившись прояснить ситуацию, Хедер пересекла каюту и попыталась открыть дверь. Она была закрыта. – Уверена, скоро мы об этом узнаем, – сказала она и снова села на кровать.
   – Может, нам лучше ни о чем не знать, – сказала Эйприл, возвращаясь к своему шитью.
   Подошел и миновал час обеда, а Рашид с едой так и не появился. До Хедер с Эйприл донесся шум, который производили пираты, сгружавшие на берег награбленное добро. К середине дня девушки были уже сами не свои от страха. Неожиданно дверь открылась, и они нервно переглянулись.
   Вошел Малик с подносом и широко улыбнулся. Его появление в такое время дня вызвало у девушек подозрения.
   – Вы хотите уморить нас голодом? – спросила Хедер.
   – Конечно, нет, – сказал Малик и указал на поднос, на котором стояли два хрустальных кубка. В одном содержалась розовая жидкость, а во втором – почти бесцветная. – Я принес вам прохладительные напитки. Это называется шербет и готовится на основе фруктового сока. Розовый приготовлен из розовых лепестков, а второй – из лимона.
   Малик подал розовый шербет Эйприл, а светлый – Хедер.
   – Попейте, – сказал он. – Кушать будете, когда приедем ко мне домой.
   – Горько, – заметила Хедер, но сделала еще один глоток. Господи, до чего же она проголодалась!
   – А мой нет, – сказала Эйприл.
   – Вы никогда не пробовали лимонов? – поинтересовался Малик, глядя в окно. – Они имеют горьковатый привкус.
   Хедер поставила пустой кубок на стол и подошла к Малику.
   – Что с нами теперь будет? – спросила она.
   – Вилла принадлежит мне, – сказал Малик, – а палатки Халиду. Иногда ему нравится жить на манер предков.
   – В таком случае почему бы ему не жить в пещере?
   Взглянув на нее, Малик проговорил:
   – Такого человека, как Халид, вы еще никогда не встречали.
   – А какое отношение имеет этот Халид к нам с Эйприл? – спросила Хедер, громко зевнула и потянулась, чувствуя облегчение.
   – К Эйприл никакого, – отозвался пират, заметив ее движение, – а к вам самое прямое.
   Взгляд девушки неожиданно затуманился, и ей вдруг стало все равно. Удивительное ощущение спокойствия снизошло на нее, лишив желания спорить.
   – Как это? – спросила она и вернулась на кровать.
   – Я подарю вас Халиду, – небрежно проговорил Малик. – Эйприл останется со мной.
   – О! – Засыпая на ходу и не в силах возмущаться, Хедер упала на кровать.
   – Вы не можете разлучить нас! – воскликнула Эйприл. – Как же мы... – Она осеклась. – Хедер, они хотят нас разлучить.
   Когда Хедер лишь пожала плечами в ответ, девушка поняла, что здесь что-то не так. Подбежав к кровати, она упала на колени и потрясла кузину за плечи.
   – Ты что, не слышала? – прокричала она. – Он собирается разлучить нас.
   – Успокойся. – Хедер потрепала кузину по плечу. – Я не глухая.
   – Что вы с ней сделали? – спросила Эйприл, обращаясь к пирату.
   – Полегче, птичка, – улыбнулся Малик. – Я просто дал вашей кузине кое-что, чтобы облегчить ей дорогу.
   – Вот видишь, – пробормотала Хедер, а потом закрыла глаза и заснула.
   Эйприл повернулась к пирату и открыла было рот, чтобы возмутиться.
   – Молчать, – приказал пират, бесцеремонно оборвав ее. – Я проявляю великодушие по отношению к вашей кузине. Ей легче будет перенести тяготы пути во сне. Будьте благодарны.
   С этими словами он вышел из каюты и закрыл за собой дверь.

Глава 2

   Последний луч солнца исчез за линией горизонта на западе, окрасив предвечернее небо в мягкий лавандовый цвет. Меч Аллаха, ожидавший прибытия гостя, вышел из шатра, заменявшего ему дворец, чтобы насладиться мгновениями одиночества и полюбоваться безмолвной красотой сумерек.
   Халид-бек, имперский оттоманский принц, являл собой великолепный образец воина. Ростом шесть футов и два дюйма, Халид имел широкие плечи и узкие бедра. Густая грива черных как смоль волос свободно спадала на плечи; волнующие небесно-синие глаза, доставшиеся ему в наследство от прабабушки, сверкали на гладко выбритом загорелом лице. Безупречные черты лица портил лишь кривой шрам, протянувшийся по правой щеке от виска до уголка чувственных губ, из-за которого от всего облика молодого человека веяло опасностью.
   – Рад приветствовать тебя! – послышался знакомый голос.
   Обернувшись, Халид увидел, что к нему приближаются Малик и его воин Рашид. Обменявшись приветствиями, друзья вошли в шатер. Рашид и еще несколько сопровождающих последовали за ними, но остались в приемной. Пройдя в свои апартаменты, Халид жестом пригласил Малика расположиться на подушках за низким столом.
   Один из слуг принца внес поднос с ужином, состоявшим из жаренного на вертеле барашка, приправленного шафрановым рисом со сладким зеленым и красным перцем. Кроме того, на подносе были маринованные огурцы, фаршированные виноградные листья, персики и фиги. Поставив на стол графин с розовой водой, слуга поклонился и вышел.
   Лукаво улыбнувшись другу, Малик вытащил из-за пазухи фляжку вина. Наполнив хрустальный кубок, он поднял его в молчаливом приветствии.
   Халид покачал головой:
   – Коран строжайше запрещает употребление алкоголя.
   – Ты говоришь как святоша, – рассмеялся Малик – Кроме того, султан Селим любит забродивший виноградный сок и, я слышал, подумывает о завоевании Кипра ради его знаменитых вин.
   – Пусть это останется между нами, – проговорил Халид, – но бывают минуты, когда я сомневаюсь, что дядя – отпрыск моего выдающегося деда.
   Малик усмехнулся:
   – Мурад не лучше.
   – Мой двоюродный брат так же одержим женщинами и золотом, как его отец вином, – заметил Халид.
   – Из тебя вышел бы отличный султан, – сказал Малик.
   – Произносить вслух такие слова равносильно предательству, – предупреждающим тоном произнес Халид, бросив косой взгляд на друга. – Кроме того, я наследник по материнской линии и намерен хранить верность султану, несмотря на его несовершенства.
   – Я и не думаю сомневаться в твоей верности султану, – сказал Малик. – Но тебе в самом деле присущи многие добродетели твоего деда.
   – В отличие от деда женщины меня не волнуют, – ответил Халид. – Этим дьявольским отродьям, которых принято называть слабым полом, нужна твердая рука, иначе они становятся просто неуправляемыми.
   – Даже Мирима и Хуррем?
   – Особенно мои мать и покойная бабушка, – сказал Халид. – Дядя Мустафа мог бы стать великим султаном, но, как известно, пал жертвой махинаций моей бабки. А Мирима ничуть не лучше своей матери.
   – Яблоко от яблони недалеко падает, – отозвался Малик.
   Халид согласно кивнул и предпочел сменить тему:
   – Расскажи мне о своих приключениях, пока я был в Стамбуле.
   – Мы захватили один из кораблей Фужера, – будничным тоном произнес Малик.
   При упоминании об этом человеке лицо Халида потемнело, и он инстинктивно дотронулся рукой до шрама на лице.
   – Когда-нибудь я вырву сердце у этого хорька за то, что он сделал с моими братом и сестрой.
   – Не говоря уж о твоем лице, – добавил Малик.
   – Это как раз не важно.
   – Мы забрали весьма ценный груз. Халид вопросительно изогнул бровь:
   – Какой именно? Малик улыбнулся:
   – Сам увидишь после ужина. Для тебя я приготовил особый подарок.
   – Единственный подарок, о котором я мечтаю, – это голова хорька, – заявил Халид, – или его яйца.
   – Тебе понравится подарок, когда ты его увидишь, – сказал Малик. – Поверь мне.
   Разговор перешел на другие темы, касающиеся дел империи. Когда друзья закончили трапезу, вошли двое мужчин. Один собрал посуду, а другой подал им миски с теплой парфюмированной водой для мытья рук и мягкие льняные полотенца. Затем друзья поднялись, чтобы размять ноги.
   – Скажи Рашиду, что пора, – приказал Малик одному из слуг.
   Несколько минут спустя во внутренние покои шатра вошел Рашид и, остановившись у входа, придержал полог, чтобы пропустить слуг своего повелителя. Четверо мужчин на плечах внесли свернутый ковер. Следом за ними вошли шестеро доверенных воинов принца.
   – Ковер? – удивился Халид.
   – Подарок внутри. – Малик кивнул своим людям. Те осторожно опустили ковер на пол. Двое слуг принялись разворачивать его, и наконец край ковра коснулся ноги принца.
   Халид в изумлении уставился на подарок, коим являлась самая поразительная женщина из всех, что доводилось ему видеть. Облаченная в прозрачную тунику, девушка спала и была похожа на мифическую богиню любви, о которой он читал в книгах, когда учился во дворце принца Топкапы. Волнующие округлости ее безупречного тела так и манили прикоснуться к ним. Никогда не видевший рыжеволосых женщин, Халид во все глаза смотрел на корону медных волос, которые своим блеском затмевали огненный закат.
   Зачарованный распростершейся у его ног красотой, Халид опустился на колени рядом с девушкой и дотронулся до ее мягкой шелковистой щеки. Несмотря на легкость прикосновения, веки девушки затрепетали и открылись, явив миру обезоруживающие изумрудные глаза.
   Хедер затуманенным взором уставилась на него.
   Халид улыбнулся ей.
   Когда туман рассеялся, Хедер обнаружила перед собой темноволосого и синеглазого незнакомца. Уродливый шрам портил прекрасное лицо. В следующее мгновение ее взгляд выхватил стоявшего за спиной мужчины Малика, и девушка осознала, что на ней практически нет одежды. С быстротой молнии Хедер выхватила из ножен на бедре Халида кинжал и приставила к его шее, удивив всех присутствующих.
   – Встаньте, – скомандовала она по-французски.
   На лице принца отразились гнев и удивление. Разведя руками, Халид медленно поднялся на ноги. Он, конечно, не боялся девушки, но понимал, что ее дрожащая рука может сорваться и нечаянно ранить его.
   Не обращая внимания на покалывание и дрожь в ногах, девушка неловко поднялась, чувствуя головокружение после столь длительного сна. В правой руке она держала кинжал, которым готова была поразить врага. Левой рукой она безуспешно пыталась прикрыть себя от его взгляда.
   Халид и Хедер смотрели друг другу в глаза. Ему, кажется, было смешно; она же умирала от страха.
   В этот момент Хедер почувствовала прохладное прикосновение стали к спине и замерла. Не пошевелив ни единым мускулом, она посмотрела сперва налево, затем направо. Шестеро мужчин с кинжалами на изготовку окружали ее. Страшное видение возникло в сознании девушки и затуманило взгляд.
   – Не смейте! – воскликнула она и потеряла сознание.
   Халид подхватил Хедер, не дав ей упасть, отнес ее на кровать, укрыл одеялом и присел на край. Затем он приказал всем удалиться. Остался лишь Малик.
   – У нее нрав, как у необъезженной кобылки, – зачарованным голосом произнес Халид.
   – И еще она ворчлива, как верблюд, – добавил Малик.
   – Кто она?
   – Англичанка.
   – Воистину это редкий дар, – сказал Халид, – но я не нуждаюсь в прилипчивой женщине, которая будет мне только мешать.
   – Не сказал бы я, что она такая уж прилипчивая, – заметил Малик. – Кроме того, это особенная женщина.
   – Вы взяли ее с корабля Фужера?
   Не успел Малик ответить, как Хедер пришла в себя. Ее потрясающие зеленые глаза распахнулись и устремились на незнакомца.
   – Как вы себя чувствуете? – суровым голосом осведомился Халид по-французски.
   Осторожно прикрывая грудь одеялом, Хедер села и спросила:
   – Кто вы такой? Почему вам нужна целая армия, чтобы подчинить себе одну беззащитную женщину?
   – Я вижу, вам действительно лучше. – Протянув руку, Халид провел пальцами по ее шелковистой зардевшейся щеке и прошептал: – Мягкая... красивая.
   Хедер отбросила его руку. Халид презрительно улыбнулся.
   – Мой нареченный заплатит... – начала Хедер.
   – Нет у вас никакого нареченного, – перебил ее Халид. – Вы моя собственность и можете забыть о своем прошлом.
   – Я принадлежу только самой себе! – воскликнула Хедер, не веря своим ушам. Гнев пересилил страх, и она добавила: – Граф де Болье разрежет вас на тысячу маленьких кусочков.
   Ее слова вызвали у принца мгновенную реакцию, правда, не совсем ту, которую ожидала девушка. Его лицо угрожающе потемнело, шрам на правой щеке побелел, предвещая вспышку гнева.
   На это опасное преображение девушка отреагировала мгновенно. Осознав, что зашла слишком далеко, Хедер побледнела и невольно задрожала. Господи! Ну когда она научится держать язык за зубами?
   – Граф де Болье? – спросил Халид, глядя на своего друга. Малик кивнул.
   – Я похитил невесту Фужера.
   Халид уставился на Хедер так, словно у нее неожиданно выросла вторая голова. Наконец уголки его губ дернулись и приподнялись в насмешливой улыбке.
   – Отпустите меня, – сказала Хедер, обретя голос, несмотря на страх. – Отправьте меня домой, в Англию. Я не сделала ничего...
   Халид наклонился и, оказавшись нос к носу с девушкой, прорычал:
   – Молчать! Хедер закрыла рот.
   Халид повернулся к Малику:
   – Оставь нас.
   – Останьтесь! – воскликнула запаниковавшая Хедер.
   – Оставь нас.
   – Останьтесь!
   Малик, как затравленный медведь, вертел головой из стороны в сторону. Наконец он улыбнулся. Имперский оттоманский принц обрел в лице кузины английской королевы достойную соперницу.
   Халид протянул руку и ладонью закрыл рот и нос Хедер.
   Девушка не могла дышать. Она разъяренно боролась за свою свободу. Наконец она почувствовала, что принц настроен решительно, и перестала сопротивляться.
   Довольный произведенным эффектом, Халид убрал руку и сказал Малику:
   – Оставь нас, пожалуйста.
   – Халид... – начал Малик.
   – Я не собираюсь портить этот подарок, – перебил его Халид. – Живая она представляет большую ценность, чем мертвая. А теперь дай мне возможность насладиться этим экзотическим заморским подарком.
   Ключевым словом оказалось «насладиться». Малик открыл было рот, чтобы возразить, но вовремя спохватился. В конце концов, сам он собирался сегодня же ночью «насладиться» хорошенькой кузиной. Безопасность этой женщины его больше не волновала. Малик кивнул и вышел.
   Халид заглянул в огромные зеленые глаза, в которых затаился страх. Его привлекала необычная красота девушки, но он понимал, что, несмотря на великолепную внешность, она должна быть такой же порочной, как и ее нареченный. В любом случае он собирался попользоваться ею. Это будет справедливо, учитывая, что сделал Фужер с его сестрой.
   Хедер смотрела в его холодные синие глаза. Никогда еще она не была так беззащитна и так уязвима. Разглядев на его лице неприкрытую ненависть, она задрожала от страха.
   Халид заметил ее волнение. Несмотря на то, что у него не было причин любить женщин, а Коран разрешал телесные наказания, он никогда не бил ни одну из них. Он придерживался собственной философии, согласно которой причинять вред слабым и беззащитным существам было недостойно мужчины. Правда, при этом он не гнушался запугивать женщин, когда они нуждались в воспитании. Настоящая сила характера заключалась в умении воспитать раба без применения физической силы, особенно если рабыней была такая утонченная женщина, как эта.
   – Жизнь холеной аристократки для вас закончилась, – сказал Халид, взглядом приказывая ей хранить молчание под страхом неведомого, но страшного наказания.
   Глаза девушки сузились, гнев поднялся в ней неожиданно, как порыв ветра, уничтожив следы былого страха.
   Удивленный вызовом в зеленых глазах, Халид вопросительно изогнул бровь.
   – У вас мятежный взгляд, – сказал он. Хедер была изумлена:
   – Вы умеете читать мысли?
   – Молчать! – взревел Халид. – Вы моя и будете исполнять малейшую мою прихоть. Вы осознаете свое положение?
   Хедер избегала его взгляда. Она молчала, вперившись взглядом в стену шатра за его спиной.
   – Смотрите на меня, когда я говорю с вами, – приказал Халид, схватив девушку за подбородок и заставив ее посмотреть себе в глаза. Синий и изумрудный взгляды скрестились в молчаливом поединке.
   Хедер не могла смотреть на него без волнения. Опустив глаза, она проговорила:
   – Я понимаю ваши слова.
   – Будете беспрекословно подчиняться мне, будете здоровы, – сказал Халид.
   Хедер вскинула голову.
   – Вы собираетесь убить меня? – спросила она. – Или еще хуже?
   – Правило первое: раб никогда не задает вопросов своему господину, – проговорил Халид. – Ясно?
   – Предельно. – Выражение лица девушки красноречиво свидетельствовало о том, что она поняла, но не приняла его слова.
   – Вы не так глупы, как кажетесь, – поддразнил он, а когда она открыла рот, чтобы ответить, добавил: – Правило второе: раб говорит только тогда, когда к нему обращаются. Ясно?
   Никто никогда не разговаривал с ней в таком тоне. Хедер не могла найти нужных слов.
   – Ну?
   – Мне все ясно.
   Халид похлопал ее по руке.
   – Это мне нравится.
   Хедер поспешно вытерла руку об одеяло, что не ускользнуло от Халида. Будь она мужчиной, Халид восхитился бы ее смелостью, а затем убил бы. Но его опыт не распространялся на своенравных женщин, как бы ни хотелось ему использовать силу против слабого существа.
   – Меня зовут принц Халид, что означает Меч Аллаха, – с суровым видом проговорил он. – Но вы будете называть меня «повелитель» или «хозяин».
   Хедер смолчала, хотя ее глаза выдавали целую бурю эмоций.
   – А как вас зовут? – спросил Халид.
   – Хедер Элизабет Деверо.