Грассо Патриция. Горец и леди

   – У меня известие для вас, Леннокс. От королевы, которая ищет себе подходящего мужа. Желаете выслушать?
   – Так это вы, Кэмпбел?
   – Собственной персоной, – ответил Магнус и, не дожидаясь особого приглашения, вошел.
   Граф Леннокс неодобрительно покачал головой, брезгливо оглядывая поношенное платье новоприбывшего.
   – Зачем вы напялили эти лохмотья? Получше ничего не нашли?
   Магнус насмешливо поднял бровь.
   – А в чем, по-вашему, я должен был пересечь всю Шотландию и Англию? В шелках и в бархате? Это было бы по меньшей мере неосмотрительно.
 
   Пока Магнус не исчез из виду, Бригитта стояла все на том же месте, увязнув по щиколотку в грязи. Одинокая и несчастная, она огляделась, совершенно не представляя, куда же ей идти. Ее наспех составленный план не включал в себя, что она, собственно, будет делать в Лондоне. Идея сводилась к тому, чтобы добраться туда. И вот она здесь, и, похоже, трудности только начинаются.
   «Пойду за толпой, – решила она, – а там что-нибудь придумаю». Не обращая внимания на моросящий дождь и жидкую грязь, хлюпающую под нога-ми, Бригитта двинулась вперед, но с каждым шагом мысли ее становились все мрачнее.
   В душе ее зародились сомнения. Что за безрассудство с ее стороны бежать, не предусмотрев столь Многого. У каждого из этих прохожих был дом или какое-то другое место, куда можно пойти, и только у нее не было никакого пристанища. Если бы она не очутилась в этом положении сама, то никогда бы не поверила, что человек может быть настолько одинок в таком шумном и многолюдном городе.
   Не зная, куда направиться, Бригитта забрела на Чипсайдский рынок, кишащий народом, несмотря на исключительно дурную погоду. Внезапно какой-то уличный мальчишка, пробегая мимо, задел ее, извинился и побежал дальше.
   – Не зевай, – предупредил чей-то голос рядом, – а то вмиг карманы окажутся пусты.
   Инстинктивно Бригитта сунула руку в карман. Так и есть – кошелек исчез! Разъяренная, она бросилась вдогонку за мальчишкой, уверенная, что именно он украл ее деньги.
   С трудом она бежала по вязкой грязи. Конечно же, этот парень как сквозь землю провалился. Ноги путались в тяжелой намокшей юбке. В конце концов Бригитта села прямо в грязь, горестно обхватив голову руками. Усталая, голодная, продрогшая, она окончательно сдалась и, закусив от боли губу, горестно заплакала. Графская дочь – и пала так низко! Что же ей теперь делать?..
   Шмяк! Кто-то наткнулся на нее и плюхнулся в грязь рядом. Сквозь слезы на глазах Бригитта увидела молодую женщину, промокшую с головы до ног, как и она сама.
   – Какого черта ты здесь расселась! – заорала та, вскакивая на ноги. Она воинственно глянула на Бригитту, которая лишь еще пуще залилась слезами.
   Ростом эта особа была гораздо выше Бригитты, да к тому же еще и значительно плотнее ее. Непокорные, давно не чесаные волосы женщины напоминали швабру, над неописуемо длинным носом, усеянным веснушками, блестели умные карие глаза.
   Женщина внимательно оглядела Бригитту. «Ага, – подумала она, заметив ее гладкие холеные руки. – Красотка с такими нежными ручками явно не нашего поля ягода, а из тех, кто повыше, из богатеньких, конечно».
   – Ты что, совсем с ума сошла! – набросилась она на отчаянно ревущую Бригитту. – Сидишь тут под дождем.
   – Мне… мне некуда идти, – всхлипнула Бригитта.
   Беглянка! Какой-нибудь важный лорд, пожалуй, немало заплатит тому, кто вернет ее домой. Женщина поколебалась немного, а потом протянула руку и сказала:
   – Пошли пока со мной, а там видно будет. Бригитта непонимающе поглядела на протянутую руку.
   – Зачем? Куда?..
   – Я сказала: пошли, – повторила женщина, повышая голос, – давай-ка руку, и побыстрее, а то, гляди, передумаю.
   Бригитта, испугавшись, что опять останется тут одна, приняла протянутую руку и встала.
   – Меня зовут Марианной, но зови меня Рэнди – как все мои друзья, – сказала та, решительно увлекая ее за собой.
   – А меня Бригитта, но мои друзья зовут меня просто Бри.
   – У тебя есть друзья? – недоверчиво усмехнулась Марианна. – Ни за что бы не подумала. Чего тогда сидишь тут в грязи, словно жалкий поросенок.
   – Конечно, у меня есть друзья! – с негодованием возразила Бригитта. – И много! Просто они живут не в Лондоне.
   – Ну, конечно. – Марианна передразнила ее высокомерный тон. – Нижайше прошу прощения, миледи. Как глупо было с моей стороны не понять этого сразу.
   Несмотря на все свои горести, Бригитта невольно рассмеялась, а Марианна весело подмигнула ей.
   – Идем, идем. «Петух» как раз тут за углом?
   – Петух?
   – Ну да. Трактир «Королевский петух», – объяснила на ходу Марианна. – Там я живу и работаю.
   В конце квартала, прежде чем свернуть за угол, Марианна потянула Бригитту в темный, вонючий переулок.
   – Давай-ка лучше с черного хода, – сказала она. – Я не хочу, чтобы ты своим видом напугала наших посетителей.
   Дойдя до середины переулка, Марианна толкнула в стене какую-то неприметную дверь и ввела Бригитту прямо в кухню трактира, где бесцеремонно усадила на ближайший табурет.
   – Посиди-ка здесь, дорогая, – приказала она. – А я принесу тебе чего-нибудь согревающего.
   Бригитта покорно сложила руки на коленях и огляделась. В нескольких шагах от нее стоял повар в белом колпаке и фартуке, пристально глядя на нее. Тяжеловесный и жирный, он чем-то походил на слона. Над тройным подбородком торчали толстые пухлые губы, а черные, словно бусины, глаза, напоминали змею. Никогда Бригитта не видела более отвратительного субъекта.
   – Выпей одним махом, – вернувшись, приказала Марианна. Она протянула Бригитте рюмку виски и тут заметила повара. – Какого черта ты уставился на нее, Берти?
   Берти собрался было ответить, но у Марианны язык был куда проворней – она не дала ему и рта раскрыть.
   – Занимайся лучше своими делами, а не пяль глаза на молоденьких.
   Бригитта поперхнулась, и Марианна так хлопнула ее по спине, что та едва не слетела с табурета.
   Дверь, ведущая в общий зал трактира, открылась, и в кухню вошла белокурая женщина. Она была очень хорошенькая и отлично знала, как подчеркнуть свои прелести. Сияя откровенным вырезом, так что груди едва не вылезали наружу, она подошла поближе.
   Разглядев двух мокрых от дождя и изрядно перепачканных женщин, она остановилась как вкопанная.
   – Что за чудище ты привела, Рэнди? – недовольно воскликнула она. – Опять какая-нибудь нищенка, которой некуда идти?
   – Заткнись, Лил, иначе ты пожалеешь об этом! – вскинулась в ответ Марианна. – И не называй меня Рэнди – это имя только для моих друзей!
   – Что тут происходит! – неожиданно загремел откуда-то низкий мужской голос. Вскоре стало ясно, что принадлежал он смуглому, коренастому мужчине, который вбежал в кухню, заслышав голоса ссорящихся женщин. – У нас полно посетителей, а вы тут опять свару затеяли. Ну-ка пошевеливайтесь!
   Берти мгновенно занялся своей стряпней, а Лил вернулась в общую комнату. Мужчина повернулся к Марианне.
   – Что тут происходит? – снова спросил он. – А это кто такая?
   – Я подобрала эту леди на улице, – с заискивающей улыбкой отвечала Марианна. – Ее зовут Бригитта. А это Бако Джаквес, владелец «Петуха».
   – Бригитта Деверо-Макартур, очень приятно познакомиться, мистер Джаквес. – Слова ее прозвучали довольно нелепо на кухне лондонского трактира. Бако поначалу несколько опешил.
   Потом черные глаза его недоверчиво сощурились, впившись в нее, но Марианна потянула его рукав, увлекая в сторону.
   – Бако, милый, можно поговорить с тобой наедине?
   Бако неохотно кивнул и отошел с ней в дальний конец кухни.
   – Это не просто бродяжка, – быстро зашептала она ему на ухо, – а леди, попавшая в беду. Рано или поздно какой-нибудь богатый лорд начнет разыскивать ее. Если мы оставим ее здесь у себя, он отсыплет нам мешок золота за наши хлопоты.
   – Не знаю, не знаю, – с сомнением покачал головой Бако. – Как бы неприятностей не нажить.
   – А пусть-ка она поработает пока у нас. Лишняя пара рук нам не помешает. На такую красотку посетители набегут, как мухи на мед.
   – А где она будет спать? – возразил он. – Ведь у нас нет свободных комнат.
   Лукаво улыбнувшись, Марианна потерлась своими пышными грудями о его локоть.
   – Если она разделит комнату с Лил вместо меня, мне придется спать с тобой.
   – Ну что ж… – Глаза Бако заблестели от сладострастного предвкушения. – Лишняя пара рук нам и вправду не помешает. А мешок золота вместе с тобой в придачу… Чего еще человеку желать?
   Бако тут же вернулся к посетителям, не подозревая, что попал в сладкую западню. А Марианна, поглядев ему вслед, взяла с плиты таз с горячей водой и приказала Бригитте:
   – Пошли со мной.
   Та встала и послушно отправилась вслед за своей спасительницей.
   Они поднялись по узкой скрипучей лестнице, располагавшейся в дальнем конце кухни. В узком коридорчике Марианна повернула налево, и они вошли в первую дверь. В комнате, ужасно маленькой, без единого окна, больше похожей на чулан, стояли две койки, два небольших сундука и ветхий стол на расшатанных ножках.
   – Ты будешь жить в этой комнате вместе с Лил, – сказала Марианна, ставя на стол таз с водой. – Это самое большее, что я могу для тебя сделать. – Она пошарила в одном из сундуков и извлекла старую поношенную ночную рубашку, потом взглянула на Бригитту, которая робко стояла у двери. – Раздевайся!
   – Я… я прошу прощения?
   – Проси, что хочешь, – бросила в ответ Марианна, – но снимай свою одежду и мойся. Потом надень эту рубашку.
   Бригитта скинула испачканный в грязи плащ и платье и, оставшись в нижней рубашке, осторожно начала мыться.
   – И это ты называешь раздеваться? – бесцеремонно спросила Марианна.
   – А что?
   – Раздеваться означает снять с себя все, милочка. То есть остаться голой, в чем мать родила!
   – Я как-то… – Лицо Бригитты стало пунцовым от стыда.
   – Ты и впрямь как невинный младенец, – хмыкнула Марианна. – Слушай, ангел, у тебя ведь нет ничего такого, чего бы не было у меня. Так чего же ты стесняешься? Давай-ка скидывай с себя все – я постираю твою одежду.
   – Хорошо. – Бригитта сняла рубашку и встала, стыдясь своей наготы.
   – Мойся побыстрее. – Не обращая никакого внимания на ее смущение, Марианна схватила грязную одежду и поспешила к двери. – Я принесу тебе чего-нибудь поесть.
   Быстро помывшись, Бригитта надела ночную рубашку. Потом присела на краешек узкой кровати и стала ждать.
   Через несколько минут вернулась Марианна, неся поднос с едой.
   – А вот и я, малышка, – проворковала она. – Я принесла тебе тушеного мяса и хлеба. А еще немного сыра и подогретого вина с пряностями. Давай-ка поешь.
   Марианна села на другую койку и, не переставая болтать, смотрела, как Бригитта ест.
   – Я буду спать в другом конце дома. А ты не позволяй здесь Лил донимать тебя – у нее ветер в голове, а ума ни на грош. – Бригитта открыла, было, рот, собираясь что-то сказать, но Марианна прервала ее. – Ешь, – приказала она. – А разговаривать буду я. Очень уж ты тоща, надо бы тебя откормить, а то одна кожа да кости. Если хочешь знать, мужчины любят женщин в теле, – она внушительно повела пышными плечами, – а на кости только собаки бросаются.
   Когда Бригитта управилась с едой, Марианна отодвинула поднос в сторону.
   – Пора спать, милая. Я разбужу тебя рано. Пойдешь со мной на Чипсайдский рынок. – С материнской заботливостью она подоткнула одеяло, когда Бригитта легла.
   – Вы славная женщина, – тихо сказала Бригитта, и слезы заблестели у нее на глазах. – Вы очень добры ко мне.
   – Ну что же, это хорошо, что ты умеешь ценить заботу. – Марианна похлопала ее по руке.
   – Смогу ли я когда-нибудь отплатить вам?
   – Ну, об этом не беспокойся, – сказала Марианна и усмехнулась: – Уверена, что сможешь.
   Оставшись одна в темноте, Бригитта унеслась мыслями в Шотландию, в мгновение ока оказавшись на много-много миль от Лондона.
   «Неужели я никогда больше не увижу Йена?.. Вернулся ли он в Данридж?.. Узнал ли уже, что меня там нет? Что он решил?..» – думала она. И, зарывшись лицом в подушку, расплакалась. В ту ночь она плакала очень долго, пока-таки не заснула со слезами на глазах.

10

   – Негодяй! Придурок!..
   Кулак Йена врезался Перси в челюсть, отправив того в дальний угол кабинета, где и происходил этот бурный разговор. Шатаясь, Перси быстро вскочил на ноги и вытер показавшуюся на губе кровь. Братья закружили вокруг стола с выставленными вперед кулаками.
   – Бри оставили на моем попечении, да убежала-то она не от меня, – выкрикнул в лицо брату Перси. – Ты ее до этого довел.
   Разъяренный, Йен громко выругался и кинулся на брата, тот едва успел увернуться. Йен размахнулся, но ударить не успел.
   – Не кипятись, – примирительно произнес за его спиной Черный Джек. – Перси болван, но, избив его, делу не поможешь. Этим жену не вернешь домой.
   Спокойно сказанные отцовские слова немного усмирили ярость Йена. Он сделал несколько глубоких вздохов, чтобы охладить свой пыл, и с мрачным лицом отошел в дальний конец комнаты. Оставшись лицом к лицу с младшим сыном, Черный Джек бросил на Перси уничтожающий взгляд, куда более страшный для него, чем кулак Йена.
   – Войдите! – крикнул Черный Джек, услышав чей-то нерешительный стук в дверь. На пороге показались Сприн и Мойра. – Ну-ка, – сказал он, – расскажите нам все, что вы помните об отъезде Бригитты.
   – Ничего, – грустно покачала головой Мойра. – Я только знаю, что она не взяла с собой никакой еды.
   – Ну а ты? Ты ведь родственница своей госпожи, – обратился Черный Джек к Сприн. – Расскажи нам, что ты обо всем этом знаешь.
   – Она не взяла с собой смену одежды и даже не надела свой самый теплый плащ.
   – Ты заодно с ней! – взревел Йен. – Где она?
   – Клянусь, я ничего не знаю.
   – Вероятно, тут какой-то обман. Все было подстроено заранее, – вслух принялся рассуждать Черный Джек. – Бри не настолько лишена здравого смысла, чтобы убежать без ничего.
   – Нет, милорд, – возразила Сприн, – вот как раз на это она вполне способна.
   – Я знала, что леди Бри уезжает, – прозвучал тоненький голосок. – Она мне сказала.
   Глаза всех обратились к двери: на пороге кабинета стояла Гленда.
   – Почему же ты не рассказала об этом дяде Перси еще две недели тому назад? – закричал Йен, напугав девочку до полусмерти. – Ну-ка, выкладывай, что тебе известно!
   Лицо Гленды стало мертвенно-бледным, нижняя губа задрожала – видно было, что она вот-вот разразится потоком слез.
   – Заткнись! – бросил Черный Джек, свирепо глядя на сына. Он сел в кресло перед камином и, улыбнувшись Гленде, ласково подозвал ее: – Иди сюда, милая. Не пугайся. Дядя Йен сердится просто потому, что очень тревожится за леди Бри. Садись вот сюда.
   Гленда взобралась деду на колени. Обняв ее, он прижал внучку к груди и поцеловал в щеку.
   – Ты скучала по мне, малышка?
   – Да.
   – Я тоже по тебе скучал. А теперь расскажи мне, дорогая, как уехала леди Бри.
   Гленда опасливо взглянула на Йена, который нервно мерил комнату шагами, словно дикий зверь в клетке.
   – Ничего не бойся, – успокоил ее Черный Джек.
   – Я… я писала буквы, – сказала Гленда. – А леди Бри попросила отца Каплана выйти, чтобы она могла поговорить со мной наедине. Она велела мне заботиться о Хитреце, когда она уедет. Я хотела поехать с ней, но она сказала, что хочет побыть одна, чтобы подумать о… о жизни.
   – И что ж, она ничего не сказала о том, куда направляется? – продолжал расспрашивать Черный Джек.
   – Она поехала верхом.
   – Понятно. – Граф улыбнулся внучке. – А ты заботилась о Хитреце?
   Гленда кивнула.
   – Все время.
   Черный Джек обнял девочку.
   – Бригитта будет довольна тобой, когда вернется.
   – Значит, леди Бри вернется домой?
   – Конечно, – заверил ее дед. – А разве ты сомневаешься в этом?
   – Я встретил Бри внизу, – вмешался Перси. – Должно быть, она только что попрощалась с Глендой. Я предложил поехать вместе с ней, но она отказалась. Она хотела побыть одна.
   – Ты должен был настоять! – вскинулся Йен.
   – Разве я причина ее несчастий? – принялся защищаться Перси. – Я не собирался прибавлять ей неприятности.
   – В каком она была настроении, – спросил Черный Джек, – когда ты в последний раз видел ее, Йен?
   – Она была вполне довольна после наших постельных дел.
   Черный Джек фыркнул.
   – Так, значит, ты распрощался наверху?
   – Нет, когда я уезжал, Бри спустилась в сад. Легким шагом, выдававшим ее хорошее настроение, в кабинет впорхнула Антония.
   – Ох, Йен, – вздохнула она, изобразив на лице сочувствие. – Я так сожалею. Бри казалась такой милой и так ужасно поступила.
   Увидев невестку, Йен вдруг вспомнил, как в тот самый день она заманила его сюда, в кабинет отца, и бросилась в его объятия.
   – Что ты сделала Бригитте? – требовательно спросил он, схватил ее за плечи и крепко тряхнув.
   – Ничего! – возмущенно выкрикнула Антония.
   Грубо выругавшись, Йен оттолкнул ее.
   – Когда ты видел Бри в саду, – продолжал расспрашивать Черный Джек, – она была так же весела?
   Но Йен ничего не ответил на этот вопрос отца.
   «Антония поцеловала меня, – вспомнил он, – а потом в саду я нашел Бригитту. Она пребывала в каком-то подавленном настроении. Это было так неожиданно. Чтобы попасть в сад, она должна была пройти мимо двери кабинета. Открой двери кабинета…»
   – Я уверен, что моя жена вернулась в Англию, – сказал он отцу. – Будем надеяться, что она добралась туда благополучно. Завтра утром я отправлюсь туда и привезу ее домой.
   – Я поеду с тобой, – предложил Перси.
   Йен смерил брата испепеляющим взглядом.
   – Скорей земля разверзнется у меня под ногами, чем я воспользуюсь твоей бестолковой помощью.
 
   Утром Марианна ласково разбудила Бригитту. Приложив палец к губам, она призвала свою молодую гостью к молчанию. Лил все еще спала на соседней койке.
   – Умойся и оденься, – прошептала Марианна, – а потом спускайся вниз.
   Бригитта наскоро привела себя в порядок и сошла вниз по лестнице. В кухне был один только Берти. Подавив в себе антипатию к нему, Бригитта улыбнулась и спросила:
   – А где Рэнди?
   – Сейчас придет.
   Благотворные изменения в облике Бригитты произвели на Берти впечатление. Его круглые, как бусины, глаза забегали, разглядывая ее тело так, словно перед ним была сочная котлетка. Точно предвкушая вкус ее плоти, повар причмокнул пухлыми губами, и слюна потекла по его подбородку.
   – Мы бы могли с тобой подружиться, – пробормотал он, придвигаясь к Бригитте поближе. Она невольно попятилась, увидев в его змеиных глазках похотливый блеск.
   С проворством, которого трудно было ожидать от мужчины его габаритов, Берти оказался почти вплотную к ней и ущипнул ее пухлую грудь. В следующее мгновение он прижал Бригитту животом к стене, но она отвесила ему славный пинок, попав по колену. Вопль обиженного самца огласил трактир.
   – Что тут опять происходит, черт побери? – закричал Бако, врываясь вместе с Марианной в кухню. – Ну, ни минуты покоя.
   – Он набросился на меня!
   – Она сама вешалась мне на шею! – ничуть не смущаясь, заявил толстяк.
   – Держи свои грязные лапы подальше от этой леди, развратник, – строгим голосом предупредила Марианна, – или будешь иметь дело с Бако и со мной. – Она повернулась к Бригитте. – Ты скажи мне, милая, если он будет к тебе приставать. Я уж наставлю этого выродка на путь истинный. Ну, бери себе на завтрак хлеба с сыром, и пойдем.
   Она повела Бригитту в общую комнату. Это было довольно просторное помещение с двумя каминами. Из спальни второго этажа сюда можно было спуститься по лестнице. Стойка – владение Бако – сверкала стройными рядами бутылок всех сортов. По периметру комнаты были расставлены небольшие столы и стулья. Все вместе выглядело весьма уютно и располагало к отдыху.
   Пройдя через общую комнату, они выбрались на улицу. Дождь, так мучивший вчера нашу беглянку, теперь прекратился, и Бригитта с любопытством разглядывала все вокруг. Несмотря на ранний час, узкая улица напоминала муравейник. Самый разный народ деловито сновал туда-сюда. Домохозяйки и подмастерья, уличные разносчики и торговцы, кого только не было в это утро на улице, ведущей к рынку.
   – Это Фрайди-стрит,^[4] – сообщила на ходу Марианна.
   Бригитта засмеялась.
   – Как странно называть улицу в честь дня недели.
   Марианна пожала плечами.
   – Бог их разберет, как назвали, так и назвали.
   – Как бы то ни было, это вполне подходящий день, чтобы взглянуть на Лондон.
   – Взглянуть на Лондон? – удивилась Марианна. – Ты что, никогда здесь не бывала раньше?
   – Нет, я сельская жительница.
   – А откуда же ты?
   – Давай не будем об этом, – замялась Бригитта.
   Марианна подняла бровь и несколько обиженно спросила:
   – Ты что, мне не доверяешь?
   – Ничего подобного, – ответила Бригитта и осторожно добавила: – Но все же лучше тебе этого не знать.
   – Когда у нас выдастся свободный часок, – пообещала Марианна, – я проведу тебя по Лондону и покажу самые интересные места.
   – И куда же мы с тобой тогда отправимся?
   – Например, к Тауэру, куда королева отправляет людей, когда у нее дурное настроение.
   – Мой отец когда-то был заключен в Тауэр, – обмолвилась Бригитта, не особо задумываясь над сказанным.
   – Что?! – Марианна мысленно ахнула. В Тауэр заключали только высшую знать. – И он распростился с головой?
   – Ну, все не так уж трагично, – хмыкнула Бригитта. – Его простили и выпустили на свободу.
   – А кто твой отец?
 
   – А, неважно… он умер несколько лет тому назад.
   – Ага. – Марианна перешла на более приятную тему. – Видишь справа этот мост? Если мы пересечем его, то попадем в Саутварк, где устраиваются медвежьи травли. Хочешь посмотреть?
   – Нет, не очень.
   – Почему? Это так интересно!
   – Не люблю, когда животных мучают ради забавы.
   – В таком случае прогуляемся по Лондонскому мосту, – заявила Марианна. И, придвинувшись ближе, прошептала Бригитте на ухо: – Там уличные девки молят мужиков.
   – Уличные девки? – Лицо Бригитты стало пунцовым. – Ты имеешь в виду, что с ними мужчина может…
   – Вот именно, – усмехнулась Марианна.
   – Бригитта Макбри! – окликнул вдруг сзади знакомый голос.
   Бригитта тщетно оглядывала толпу в поисках его обладателя. Магнус появился совершенно внезапно, словно из ничего, буквально в двух шагах от них. Но вместо оборванного бродяги перед ней стоял эффектный, красиво одетый господин. Единственной знакомой чертой была лишь отрастающая бородка.
   – Как ты мил! – воскликнула Бригитта, бросаясь к нему.
   – Благодарю вас, прелестная девица. – Его взгляд остановился на Марианне, которая улыбалась, в высшей степени заинтригованная происходящим. – Я рад видеть, что ты нашла своих друзей.
   – Рэнди, – повернулась к подруге Бригитта, – я хочу представить тебе Магнуса… Магнус, а это Марианна, которую друзья зовут Рэнди. Надеюсь, она позволит и тебе такую вольность.
   Улыбаясь, Магнус изящно поклонился Марианне, которая просто остолбенела от столь изысканного обращения. Вряд ли когда-нибудь ей кланялись подобным образом.
   – Где ты остановилась? – спросил Магнус, снова повернувшись к Бригитте.
   – Я нашла работу в трактире «Королевский петух».
   – На Фрайди-стрит, – добавила Марианна.
   – Скоро я должен возвращаться в Шотландию, – сказал Мангус. – Но перед отъездом я непременно загляну в «Королевский петух».
   – О! – воскликнула Бригитта. – Я была бы рада снова увидеть тебя.
   Магнус улыбнулся и, обняв, поцеловал ее в щеку. Потом, повернувшись к Марианне, поцеловал ей руку и зашагал прочь.
   – Господи Иисусе! – вырвалось у той. – Ни разу в жизни никто не целовал мне руку.
   – А как же Бако?
   – Бако! Помилуй, это не тот мужчина, который целует ручки, – засмеялась Марианна. – Но я все равно его люблю и непременно заставлю на себе жениться, чего бы мне это ни стоило. А ты была когда-нибудь влюблена?
   Глаза Бригитты затуманились печалью.
   – Была когда-то.
   По унылому выражению лица подруги Марианна поняла, что здесь не обошлось без несчастной любви.
   – А откуда ты знаешь этого шотландского лорда? Сама-то ты говоришь по-английски, как я.
   – Мой муж – шотландец, – сдавленным голосом отвечала Бригитта, чуть не плача.
   Марианна сочувственно обняла ее за плечи.
   – Почему бы тебе не облегчить душу? Расскажи все своей Рэнди, глядишь, чего и придумаем вместе.
   Бригитта вздохнула.
   – Мне стало известно, что мой муж любит вдову своего покойного брата. У них, насколько я поняла из разговора, любовная связь.
   – Он признался, что спит с ней?! – Глаза Марианны широко раскрылись от изумления.
   Бригитта покраснела.
   – Нет. Об этом мне сказала Антония… ну, та женщина.
   – Давай-ка разберемся, – Марианна смотрела на нее с некоторым недоумением. – Значит, Антония заявила тебе, что она и твой муж – любовники?
   – Вот именно! – Бригитта будто заново переживала сцену в саду.
   – И ты ей поверила?
   – А почему бы мне не поверить?
   – Хм… – Многоопытная Марианна усмехнулась. – А что сказал он сам? – продолжала допытываться она.