Страница:
Англатаммарот яростно изогнулся. Только стремена удержали Ундарла от падения, иначе лететь бы ему с высокого седла. Черный дракон вытягивал лапы, пытаясь зацепить когтями врага, но серебряный дракон ускользнул. Как он мог уйти целым и невредимым! Крыши Хастарла стремительно неслись навстречу, и Ундарл, сердито рыча, снова нацелил магический жезл прямо в морду серебряному дракону. Его взгляд встретился с гордыми, печальными глазами: дракон знал, что чародей не может промахнуться.
Зеленая молния рассыпалась вспышкой, ударившись о невидимый барьер, сферой накрывший Ундарла… о боги!
Королевский маг беспомощно взревел от страха, когда молния отскочила прямо в него. Казалось, весь Фэйрун взорвался. Оборвавшиеся ремни драконовой упряжи ударили его по лицу и плечам, он завертелся от боли… Вдруг еще более сильная боль пронзила Ундарла: это взорвался один из жезлов, спрятанных у него в рукаве, начисто уничтожив руку и выбив его из седла… Ундарл Укротитель Дракона больше не видел ни неба, ни извивающихся драконов, ни крыш внизу-Черный дракон пронзительно закричал – неподдельный ужас и боль эхом отразились от города внизу, разбудив всех горожан Хастарла. Дракон извивался и корчился, а на его сломанной спине, где еще совсем недавно крепилось седло, зияла открытая рана. Неповинующиеся крылья беспомощно дрожали. Не в силах развернуться, Англатаммарот падал на Аталгард.
От удара содрогнулся весь Хастарл. На глазах у Бра-эра, летевшего неровно от усталости и боли, крылья черного дракона сломались, как у насекомого. Башня замка, по которой они ударили, сместилась и, треснув, с громоподобным грохотом обрушилась во двор. Обреченные наемники завопили, увидев, что приближается их смерть. Браэр закрыл глаза, чтобы не видеть эти разрушения.
Теперь он весь оказался во власти боли. Его магия закончилась: израненное, кровоточащее тело менялось, сокращаясь. Крылья превратились в стройные плечи эльфа, и он начал падать.
Крыши домов были уже совсем близко. У него не оставалось времени даже на последнюю молитву. «Матерь Мистра!» – выдохнул он, силясь открыть глаза. На миг он заметил, что от его собственных рук и ног стелется дым. Вдруг кто-то бережно подхватил его. Падение остановилось, и свистящий в ушах ветер утих. Слезы ослепляли эльфа. Неистово заморгав, Баэритрин отогнал их и взглянул на своего спасителя. Темные глаза сияли силой на склонившемся над ним лице подруги Эльминстера Мириалы, но… Узнав, Браэр распахнул глаза шире, и благоговение охватило его. – Госпожа?
Временами он срывался в свою истинную форму, но каждый раз возвращал ту внешность, какую хотел: высокий, еще более величественный Ундарл. Его уверенность росла, а боль угасала… Он побеждал… Ему удастся переломить ход событий в нужную сторону, только бы хватило времени.
Простерлась другая рука, на ней появились кисть и пальцы. Рука не слушалась своего хозяина, и он ничего не мог поделать. Пока не мог. Дайте мне, о боги, еще совсем чуть-чуть времени…
Когда оно начало действовать, каменный пол зала с оглушительным треском раскололся от стены до стены. Во все стороны с короны Старейшего, словно крошечные огненные шары, посыпались пылающие огнем драгоценные камни. Закричав от боли, Итболтар пошатнулся и схватился за голову.
Верховные Чародеи не увидели, как Эльминстер исчез обратно в кристалле: их сердитые, недоверчивые взгляды были прикованы к мерцающей силе, вихрем вылетевшей из разорванной шапочки на голове Итболтара. Из глаз их потрясенного наставника валил дым. Мерцающая корона задрожала, вырвавшаяся сила сворачивалась в спираль. По всей разгромленной комнате чародеи поспешно забормотали нараспев заклинания. Мутные волны силы накрыли их, сталкивая друг с другом, а затем разметали, швыряя о стены… Корона взорвалась, разбрасывая во все стороны разрушительные белые молнии. От неожиданности Верховные Чародеи с воплями заметались по залу, то появляясь, то снова становясь невидимыми.
На противоположной стороне двора наблюдавшая за происходящим Мириала пробормотала последние слова своего заклинания. Рядом с ней из воздуха появился, тяжело дыша, забрызганный кровью, растрепанный Эльминстер.
Они оба внимательно следили за тем, что происходит в разгромленной магической комнате. Обезглавленное тело Итболтара, покачнувшись, сделало неуверенный шаг и упало. У стены один из чародеев, согнувшись, на коленях бормотал заклинание, другой его соратник превратился в дымящуюся груду пепла и костей.
Остальные Верховные Чародеи изо всех сил старались выбраться из комнаты. Их руки неистово метались, сплетая заклинания. Вихрь, украшенный молниями, которые выбросила в него корона, словно разгневанный смерч, набирая силу и скорость, несся прямо на чародеев. Нарастающий рев, похожий на бесконечный раскат грома, двигался вместе с ним, отражаясь эхом от стен и башен Аталгарда. Теперь дрожал весь замок.
Сдвинув брови, Мириала сделала движение руками, словно что-то вытаскивая. Подчиненный ее воле наблюдающий глаз выскользнул через зияющий пролом в стене и повис снаружи у самой башни.
– Похоже, – негромко сказала она, – в комнате их удерживает корона.
Вихрь добрался до Верховных Чародеев и пронесся сквозь них. Достигнув дальней стены магической комнаты Итболтара, он врезался в старые камни. Башня содрогнулась… и медленно, но неизбежно разгромленная комната сложилась пополам и с колоссальным грохотом и ревом обрушилась вниз, увлекая за собой и верхние этажи.
Раздался оглушительный взрыв. Во все стороны из каменной лавины полетели отдельные камни. Среди них выбросило и одного Верховного Чародея, как тряпичная кукла пролетевшего через двор замка. Он все еще пытался сплести заклинание, когда его тело врезалось в другую башню. Кровь брызнула на лицо скованного ужасом слуги, который не мог оторваться от окна. Останки чародея соскользнули по каменной стене…. и исчезли среди мерцающих пятнышек света – это было его последнее запоздалое заклинание.
Камни градом сыпались со стен расколовшейся башни, когда сам двор задрожал и заходил ходуном. Решетки, камни мостовой, пыль – все полетело вверх. Вокруг забили маленькие гейзеры магического сияния. Что-то взорвалось в невидимых подземельях замка.
Остатки башни Итболтара содрогнулись, оседая по бокам, и она перестала существовать. По всему двору то здесь, то там среди неистово мечущихся обезумевших солдат появлялись языки пламени. Спотыкаясь, наемники Аталантара бежали сквозь клубы дыма и пыли, беспорядочно размахивая бесполезными алебардами, словно оттого, что они порубят воздух, падет некий невидимый враг и все станет как прежде. Откуда-то издалека донесся крик ликования. Он приближался, нарастая все больше и больше.
– Идем, – сказала Мириала, беря Эльминстера за руку, и скользнула к ограждению балкона. Эльминстер последовал за ней, и она спокойно ступила на воздух. Держась за руки, они медленно плыли над суматохой. Аталгард рушился на бегущих, вопящих наемников. Оба мага все еще были в нескольких футах над мостовой, когда из-за ближайшего угла выскочил отряд стражников.
Увидев чародеев, капитан сделал своим людям знак остановиться.
– Что произошло? – взревел он. Эльминстер пожал плечами:
– Наверное, Итболтар неправильно произнес какое-нибудь заклинание.
Офицер уставился на него, а затем, взглянув на руины башни, прищурился.
– Я вас не знаю, – резко сказал он. – Кто вы такие? Эльминстер улыбнулся:
– Я – Эльминстер Омар, принц Аталантара, сын Элтрина.
От изумления капитан разинул рот, затем с видимым усилием закрыл его.
– Ты… ты все это натворил?
Эльминстер с довольной улыбкой окинул взглядом развалины замка, потом посмотрел на преградившие ему путь алебарды и сказал:
– Ну и что, если я?
Он поднял руку. Стоящая рядом с ним Мириала сделала то же самое. Над ее сложенной горсточкой ладонью замерцал неяркий свет.
Наемники, не сговариваясь, закричали от страха… В следующий миг их расшвыряло в разные стороны, и они, побросав алебарды, поспешили убраться с глаз долой.
– Путь свободен, – величаво сказала Мириала, обращаясь к опустевшему двору замка. Она рассмеялась, и Эльминстер подхватил ее смех.
Старый рыцарь прорычал в ответ:
– Лучше скажи мне такое, чего я не знаю! Около него, тяжело дыша, раскрасневшийся Дарриго Трампеттауэр размахивал тяжелым мечом, который он выхватил из чьей-то мертвой руки. Старик защищал Хел-ма Стоунблейда своей дрожащей правой рукой и своей жизнью. Похоже, именно такова была цена, которую ему вскоре придется заплатить. Оставшиеся в живых рыцари держались вместе на скользкой от крови мостовой внешнего двора Аталгарда. Со всех сторон их теснили наемники. Все новые и новые их силы устремлялись к воротам из бараков и сторожевых башен. Нескольким старикам в разношерстных доспехах не под силу было выдержать такой натиск.
– Мы не можем дальше держаться! – отчаянно закричал один из рыцарей, отбрасывая на землю солдата и устало вонзая меч ему в лицо.
– Стойте и сражайтесь! – взревел Хелм. Его голос далеко разнесся над всеми. – Даже если мы все падем, то наше королевство станет свободнее на столько наемников, сколько мы сумеем забрать с собой! Сражайтесь и умирайте с честью! За Аталантар!
Капитан Наемников пробился сквозь защиту Дарриго. Его меч оставил рану на щеке старика. Бросившись вперед, Хелм пронзил его насквозь. Клинок даже согнулся, наткнувшись на позвоночник и металлические доспехи. Хелм отпустил свое оружие и вырвал из рук падающего капитана его меч, чтобы сражаться дальше.
– Где же ты, принц? – пробормотал он, убивая очередного наемника.
И сегодня начало дня, когда он стряхнул остатки странного сна, в котором все с грохотом рушилось, не разочаровало его. Более того, он даже с удовольствием отметил, что в огромной разукрашенной постели его ждут две женщины. Одна из них – Испарла Изворотливая, предводительница Когтистых Лап Ночи, – блистала среди подушек, томная и опасная, улыбаясь ему. В ожерелье и набедренной повязке из драгоценных камней, она напоминала унизанную бриллиантами кошку. Рядом с ней дрожала новенькая, которую он заметил вчера вечером около какой-то булочной в городе. Без одежды она была еще очаровательнее, чем он надеялся. Ее украшали только магические цепи, с помощью которых Верховные Чародеи усмиряли строптивых пленников, а особенно пленниц. По этому случаю цепи, браслеты на запястьях, лодыжках и шее начистили так, что они блестели так же ярко, как и драгоценности Испарлы.
Жестоко ухмыльнувшись, Белор поймал ее взгляд и, выхватив из сверкающего ряда на полке кубок и графин, выразил свое одобрение протяжным громовым рыком, направляясь прямо к постели. Словно урчащий лев, он опустился между ними, лениво потягивая вино и размышляя, с какого удовольствия начать. Новое сокровище… или оставить ее на потом, занявшись сначала знакомыми утехами.
Испарла, мурлыча, потерлась о него. Взглянув на испуганную, закованную в цепи Шандат, король улыбнулся и отвернулся. Его безжалостная рука потянула нитку с драгоценностями, подтаскивая Испарлу. Изворотливая зашипела от боли, когда камни врезались в тело. Белор наклонился, собираясь укусить ее: он все еще помнил вкус ее теплой солоноватой крови…
Вдруг одновременно со вспышкой раздался мелодичный звук. Белор испуганно поднял глаза и встретился с таким же недовольным, как и его собственный, взглядом. Около ложа стоял королевский маг. Бросив взгляд на запертые на засов двери, король опять поглядел на главного из Верховных Чародеев и заорал:
– Ты что себе позволяешь, чародей?
– На нас напали, – огрызнулся Ундарл. – Живо! Поднимайся и выбирайся отсюда, если хочешь остаться в живых.
– Да кто посмел?..
– У нас еще будет время спросить, кто они такие. Давай шевелись, или я сорву твою голову с плеч… все, что мне здесь надо, – это только твоя корона!
С потемневшим от ярости лицом Белор вскочил с постели, распихивая в разные стороны своих девок, и сорвал висящий на стене меч. На мгновение ему захотелось вонзить его в спину королевскому магу, который шествовал через комнату к картине, прикрывавшей потайной ход в старый замок. Ундарл обернулся со скоростью, неподвластной даже самым быстрым охранникам Белора, и, отведя острие меча, равнодушным голосом произнес слова, в которых недвусмысленно прозвучала угроза:
– Никогда. Больше. Не. Замышляй. Так. Поступить. – Наклонившись ближе, он прибавил хриплым шепотом: – Наступит ли новый день твоей жизни – целиком зависит от моей магии.
Меч в руке короля превратился в змею, которая обернулась к нему и зашипела, обвивая его запястье кольцами.
Пока Белор в ужасе смотрел на нее, она скользнула обратно и снова стала насмешливо сверкнувшим мечом. Дрожа, король неохотно поднял глаза и, встретившись с холодным проницательным взглядом Верховного Чародея, с трудом кивнул. Ундарл указал на открывшийся ход, и Белор послушно пошел вперед.
Коснувшись его плеча, Мириала улыбнулась:
– Я буду неподалеку. Позови, если понадоблюсь.
Эл отсалютовал ей обломком Меча Льва и быстро пошел по коридору, на ходу меняя обломок меча отца на более подходящий для такого случая клинок.
У последнего принца Аталантара осталось очень немного заклинаний, и он шатался от усталости, направляясь к тронному залу. В порванной одежде, с обнаженным мечом в руке, он странно смотрелся в парадных покоях Аталгарда. Попадавшиеся ему навстречу слуги – а их было немало – опускали глаза и тут же отступали в сторону, слово уже давно привыкли уступать дорогу всяким расхаживающим с важным видом воинам. Придворные обычно смотрели на него и быстро отводили глаза, или сворачивали в другой коридор, или поспешно входили в какую-нибудь боковую комнату и закрывали за собой дверь.
Если не считать множества посторонних глаз, проводящих его взглядом, то можно было подумать, что Эльминстер просто вышел прогуляться. При его появлении стражники напряженно застывали на своих постах, но еще до того, как они расстались с Мириалой, он применил специальное заклинание. Стража хотела вступить в бой… и тут же замирала на месте: люди оставались неподвижными, пока он не проходил мимо.
Подойдя к семи стражникам с обнаженными мечами в руках, которые стояли прислонившись к высоким двойным дверям, Эл негромко произнес заклинание, погрузившее их в сон, словно в заглушающий все звуки волшебный плащ.
В наступившей жуткой тишине упали на пол поднятые ему навстречу мечи, а за ними последовали и сами стражники. Спокойно переступив через них, Эл приоткрыл одну половинку дверей и проскользнул внутрь. Зал за дверью украшали знамена. Поверху проходила высокая галерея. На стенах висело множество гобеленов. Колонны обрамляли зеленый, словно чаща леса, ковер, который бежал от места, где стоял Эльминстер, к одинокому высокому креслу на другом конце.
Олений Трон. Вот цель его борьбы – нет, не это кресло, напомнил себе Эл, а окружающая его страна, свободная от Верховных Чародеев. У самых дверей вокруг Эльминстера толпились, разговаривая и устало переминаясь с ноги на ногу, мужчины и несколько женщин: придворные, торговцы, посланники, беспокойно ожидавшие, когда король выйдет к ним и займется государственными делами.
Не обращая внимания на их любопытные взгляды, Эльминстер обошел тех, кто стоял у него на пути, и уверенно ступил на зеленый ковер.
Великан в тускло поблескивающих доспехах охранял ступеньки, ведущие вверх, к Оленьему Трону. Без шлема его лысеющая голова тоже тускло поблескивала в мерцающем свете факелов. Страж невозмутимо стоял на пути к трону, держа в руках огромный молот. Он неприветливо взглянул на подошедшего человека, и его седые усы встопорщились.
– Кто ты такой, юноша? – громогласно спросил он, делая шаг навстречу и перекладывая боевой молот на плечо.
– Эльминстер, принц Аталантара, – последовал спокойный ответ. – Прочь с дороги.
Страж рассмеялся. Эльминстер замедлил шаг и указал мечом, чтобы наемник отошел с дороги. Угрюмый воин недоверчиво улыбнулся, но с места не сдвинулся, только предостерегающе поднял молот.
Чуть заметно улыбнувшись, Эл сделал выпад. Страж отбил меч молотом и вывернул запястье так, чтобы могучее оружие, когда будет возвращаться, раскроило голову этому высокомерному недоумку. Уклонившись, Эльминстер плавно шагнул назад и тихонько произнес одно слово. Он поднял свободную руку, словно бросая что-то легкое и хрупкое.
Страж трона заморгал, замотал головой, словно был с чем-то сильно не согласен, и упал на полированные каменные плиты около ковра. Эльминстер спокойно прошел мимо него и сел на Олений Трон, положив меч на колени.
Среди ошеломленных придворных поднялся ропот, тут же превратившийся в испуганное шиканье, когда где-то наверху вспыхнуло яркое сияние. В самом центре его на только что пустой галерее возник королевский маг и с ним дюжина наемников с арбалетами.
Ундарл Укротитель Дракона взмахнул рукой, и тут же семь арбалетов выстрелили в человека на троне.
Юный самозванец спокойно наблюдал, как стрелы, налетев на невидимую преграду, сломались и упали на пол.
Руки Верховного Чародея сплели сложное заклинание, и старший наемник приказал:
– Заряжай!
Эльминстер стремительно вскинул руки, и придворные увидели, как воздух вокруг трона замерцал и в нем заплясали неизвестно откуда взявшиеся огоньки. Эл знал, что никакая магия не прорвется сквозь защиту. Но он ничего не мог поделать с дротиками и мечами.
Королевский маг рассмеялся и приказал наемникам, у которых еще остались стрелы, выстрелить. Эльминстер вскочил на ноги.
Стоявший около колонны толстый купец вдруг замерцал и превратился в стройную высокую женщину с белоснежной кожей и темными глазами. Одна ее рука поднялась в отражающем жесте, и летевшие к Оленьему Трону стрелы вдруг вспыхнули и, догорев, исчезли.
Старший наемник указал на Мириалу.
– Застрелите ее! – приказал он. Два арбалета щелкнули одновременно.
Укрывшись за троном и решая, какое заклинание лучше использовать, пока магия Ундарла не может его достать, Эльминстер увидел, как арбалетные стрелы понеслись через тронный зал в его бывшую наставницу. Для его магического зрения они сияли ярко-голубым.
В ужасе Эльминстер не мог отвести взгляда. Вокруг стрел яростно пылали заклинания. Ундарл холодно рассмеялся, когда вспышка света возвестила, что защита волшебницы пробита. В следующий миг последовала вторая вспышка, когда пала внутренняя защита. Мириала покачнулась, схватилась за грудь, в которой дрожала стрела, повернулась и упала, явив вторую стрелу, вонзившуюся ей в спину. Грубый хохот Ундарла громом разнесся по залу. Забыв о собственной безопасности, Эльминстер сбежал по ступенькам. Всего три шага оставалось ему до распростертого тела Мириалы, когда она исчезла.
Зеленый ковер, где она лежала, был пуст. С горящим взором Эльминстер отвернулся и прошипел заклинание. Ему оставалось произнести всего одно слово, когда злобные глаза королевского мага торжествующе перехватили его взгляд и тоже растаяли в воздухе. Чародей исчез.
Заклинание Эльминстера подействовало. На галерею обрушился огонь, и наемники завопили, корчась и путаясь в доспехах. Арбалеты полетели вниз, за ними последовал один из стражников в почерневших, горящих доспехах. Он перевалился через ограждение галереи и упал прямо на купца, сбив его на каменный пол. Придворные с криками бросились к дверям.
Двери, к которым они все так стремились, резко распахнулись, отшвырнув толпу спешащих к ним людей, и в тронный зал вошел король Белор с темным от злости лицом. Из одежды на нем были одни только штаны. В руке сверкал обнаженный меч.
Отпрянув от него, придворные серьезно бросились врассыпную, когда увидели, кто стоял за королем. Королевский маг холодно улыбнулся, его руки сплетали очередное заклинание. Побледнев, Эльминстер выкрикнул какое-то слово. Воздух вспыхнул, и та часть тронного зала задрожала, но, кроме этого, ничего не произошло, лишь с потолка слетело немного пыли.
Ундарл захохотал и опустил руки. Его защита выдержала.
– Теперь ты в моей власти, принц-недотепа, – злорадствовал он. Но вдруг чародей изменился в лице и, судорожно хватая ртом воздух, с криком боли повалился на пол. Позади него с окровавленным по самую рукоять кинжалом стоял с грозно сдвинутыми бровями небезызвестный нам булочник Ганнибург, явившийся в Аталгард, чтобы отыскать свою жену. Придворные изумленно пооткрывали рты. Ганнибург наклонился, собираясь перерезать горло Верховному Чародею, но рука Ундарла успела начертать какой-то знак.
Воздух затрепетал и вспыхнул, и занесенный кинжал рассыпался в руке у булочника. Из падающих осколков во всех направлениях вырвались убийственные лучи: вокруг упавшего мага замерцала защита.
Глядя в упор на Ундарла, Эльминстер отчеканил заклинание, и вторая клетка с сияющими прутьями, более толстыми и яркими, чем Ундарловы, накрыла первую. Королевский маг с искаженным от боли лицом с трудом приподнялся на одном локте, его рука потянулась к поясу.
Ганнибург посмотрел вниз и понял, что собирается предпринять Верховный Чародей. Затем он перевел взгляд на сияние, только что уничтожившее его оружие. Гнев закипел в нем, и он, покачав головой, отвернулся. Ближайший придворный стоял всего в двух шагах. Быстрым рывком булочник выхватил у него меч из ножен, украшенных драгоценными камнями. Сжимая в руке это почти игрушечное оружие, Ганнибург медленно повернулся и оглядел зал с таким видом, словно был рыцарем в доспехах, выискивающим врагов. Затем он непреклонно двинулся по зеленому ковру к королю.
Постояв в нерешительности, придворный выхватил кинжал и пошел за ним. Эльминстер тихонько произнес слово, и вельможа замер на полушаге, а потом, потеряв равновесие, упал ничком. И второй, и третий придворные, также потянувшиеся к оружию, отступили, вдруг потеряв всякий интерес к защите своего короля.
Эльминстер опять уже сидел на Оленьем Троне, наблюдая, как разъяренный дядюшка направляется прямо к нему. Похоже, это было самое подходящее для ожидания место.
Король Белор был в ярости, но не настолько, чтобы опрометчиво броситься на застывшее острие ожидающего его меча. С угрожающей осторожностью он высоко поднял свой меч, готовый в любой момент отбить атаку Эльминстера.
– Кто ты? – прорычал он. – Убирайся с моего трона!
– Я – Эльминстер, сын Элтрина, которого по твоему приказу убила вон та заключенная в клетку змея, – решительно ответил Эльминстер, – и я имею на этот трон такие же права, как и ты.
Он спрыгнул со ступенек, и его меч, сверкнув, встретился с мечом Белора.
Глава Восемнадцатая
Иx мечи скрестились со звоном. От ошеломляющего удара оба воина отскочили назад. Эльминстер произнес слова, громовым эхом раскатившиеся по залу, и сражающихся окружила стена белого света, похожая на вихрь призрачных вспыхивающих мечей. Белор усмехнулся:
– Опять магия?
– Последний раз до того, как ты умрешь, – невозмутимо ответил Эльминстер и перешел в нападение.
Зеленая молния рассыпалась вспышкой, ударившись о невидимый барьер, сферой накрывший Ундарла… о боги!
Королевский маг беспомощно взревел от страха, когда молния отскочила прямо в него. Казалось, весь Фэйрун взорвался. Оборвавшиеся ремни драконовой упряжи ударили его по лицу и плечам, он завертелся от боли… Вдруг еще более сильная боль пронзила Ундарла: это взорвался один из жезлов, спрятанных у него в рукаве, начисто уничтожив руку и выбив его из седла… Ундарл Укротитель Дракона больше не видел ни неба, ни извивающихся драконов, ни крыш внизу-Черный дракон пронзительно закричал – неподдельный ужас и боль эхом отразились от города внизу, разбудив всех горожан Хастарла. Дракон извивался и корчился, а на его сломанной спине, где еще совсем недавно крепилось седло, зияла открытая рана. Неповинующиеся крылья беспомощно дрожали. Не в силах развернуться, Англатаммарот падал на Аталгард.
От удара содрогнулся весь Хастарл. На глазах у Бра-эра, летевшего неровно от усталости и боли, крылья черного дракона сломались, как у насекомого. Башня замка, по которой они ударили, сместилась и, треснув, с громоподобным грохотом обрушилась во двор. Обреченные наемники завопили, увидев, что приближается их смерть. Браэр закрыл глаза, чтобы не видеть эти разрушения.
Теперь он весь оказался во власти боли. Его магия закончилась: израненное, кровоточащее тело менялось, сокращаясь. Крылья превратились в стройные плечи эльфа, и он начал падать.
Крыши домов были уже совсем близко. У него не оставалось времени даже на последнюю молитву. «Матерь Мистра!» – выдохнул он, силясь открыть глаза. На миг он заметил, что от его собственных рук и ног стелется дым. Вдруг кто-то бережно подхватил его. Падение остановилось, и свистящий в ушах ветер утих. Слезы ослепляли эльфа. Неистово заморгав, Баэритрин отогнал их и взглянул на своего спасителя. Темные глаза сияли силой на склонившемся над ним лице подруги Эльминстера Мириалы, но… Узнав, Браэр распахнул глаза шире, и благоговение охватило его. – Госпожа?
* * *
В сырых подземельях ниже сточных труб глубоко под Аталгардом было темно и холодно. Сквозь каменные стены просачивалась вода. Здешних обитателей долго никто не тревожил, и они побежали и поползли в разные стороны, когда в подземелье вспыхнул огонь. В самом сердце пламени, извиваясь, плавал окровавленный бесформенный кусок плоти, покрывавшийся пятнами и судорожно сжимавшийся, – все, что осталось от Ундарла Укротителя Дракона. Силясь создать себе новое тело, королевский маг долго бился над своей задачей: в мерцающем тусклом свете нарастил руку к уцелевшему плечу, затем, напрягая волю, начал битву за ноги.Временами он срывался в свою истинную форму, но каждый раз возвращал ту внешность, какую хотел: высокий, еще более величественный Ундарл. Его уверенность росла, а боль угасала… Он побеждал… Ему удастся переломить ход событий в нужную сторону, только бы хватило времени.
Простерлась другая рука, на ней появились кисть и пальцы. Рука не слушалась своего хозяина, и он ничего не мог поделать. Пока не мог. Дайте мне, о боги, еще совсем чуть-чуть времени…
* * *
Верховные Чародеи ожесточенно препирались, когда из кристалла Итболтара как мстительный призрак возник Эльминстер. С потолка посыпались каменные осколки. Надменные маги поспешно отступили назад. Эл сурово посмотрел на Старейшего, шептавшего последние слова заклинания.Когда оно начало действовать, каменный пол зала с оглушительным треском раскололся от стены до стены. Во все стороны с короны Старейшего, словно крошечные огненные шары, посыпались пылающие огнем драгоценные камни. Закричав от боли, Итболтар пошатнулся и схватился за голову.
Верховные Чародеи не увидели, как Эльминстер исчез обратно в кристалле: их сердитые, недоверчивые взгляды были прикованы к мерцающей силе, вихрем вылетевшей из разорванной шапочки на голове Итболтара. Из глаз их потрясенного наставника валил дым. Мерцающая корона задрожала, вырвавшаяся сила сворачивалась в спираль. По всей разгромленной комнате чародеи поспешно забормотали нараспев заклинания. Мутные волны силы накрыли их, сталкивая друг с другом, а затем разметали, швыряя о стены… Корона взорвалась, разбрасывая во все стороны разрушительные белые молнии. От неожиданности Верховные Чародеи с воплями заметались по залу, то появляясь, то снова становясь невидимыми.
На противоположной стороне двора наблюдавшая за происходящим Мириала пробормотала последние слова своего заклинания. Рядом с ней из воздуха появился, тяжело дыша, забрызганный кровью, растрепанный Эльминстер.
Они оба внимательно следили за тем, что происходит в разгромленной магической комнате. Обезглавленное тело Итболтара, покачнувшись, сделало неуверенный шаг и упало. У стены один из чародеев, согнувшись, на коленях бормотал заклинание, другой его соратник превратился в дымящуюся груду пепла и костей.
Остальные Верховные Чародеи изо всех сил старались выбраться из комнаты. Их руки неистово метались, сплетая заклинания. Вихрь, украшенный молниями, которые выбросила в него корона, словно разгневанный смерч, набирая силу и скорость, несся прямо на чародеев. Нарастающий рев, похожий на бесконечный раскат грома, двигался вместе с ним, отражаясь эхом от стен и башен Аталгарда. Теперь дрожал весь замок.
Сдвинув брови, Мириала сделала движение руками, словно что-то вытаскивая. Подчиненный ее воле наблюдающий глаз выскользнул через зияющий пролом в стене и повис снаружи у самой башни.
– Похоже, – негромко сказала она, – в комнате их удерживает корона.
Вихрь добрался до Верховных Чародеев и пронесся сквозь них. Достигнув дальней стены магической комнаты Итболтара, он врезался в старые камни. Башня содрогнулась… и медленно, но неизбежно разгромленная комната сложилась пополам и с колоссальным грохотом и ревом обрушилась вниз, увлекая за собой и верхние этажи.
Раздался оглушительный взрыв. Во все стороны из каменной лавины полетели отдельные камни. Среди них выбросило и одного Верховного Чародея, как тряпичная кукла пролетевшего через двор замка. Он все еще пытался сплести заклинание, когда его тело врезалось в другую башню. Кровь брызнула на лицо скованного ужасом слуги, который не мог оторваться от окна. Останки чародея соскользнули по каменной стене…. и исчезли среди мерцающих пятнышек света – это было его последнее запоздалое заклинание.
Камни градом сыпались со стен расколовшейся башни, когда сам двор задрожал и заходил ходуном. Решетки, камни мостовой, пыль – все полетело вверх. Вокруг забили маленькие гейзеры магического сияния. Что-то взорвалось в невидимых подземельях замка.
Остатки башни Итболтара содрогнулись, оседая по бокам, и она перестала существовать. По всему двору то здесь, то там среди неистово мечущихся обезумевших солдат появлялись языки пламени. Спотыкаясь, наемники Аталантара бежали сквозь клубы дыма и пыли, беспорядочно размахивая бесполезными алебардами, словно оттого, что они порубят воздух, падет некий невидимый враг и все станет как прежде. Откуда-то издалека донесся крик ликования. Он приближался, нарастая все больше и больше.
– Идем, – сказала Мириала, беря Эльминстера за руку, и скользнула к ограждению балкона. Эльминстер последовал за ней, и она спокойно ступила на воздух. Держась за руки, они медленно плыли над суматохой. Аталгард рушился на бегущих, вопящих наемников. Оба мага все еще были в нескольких футах над мостовой, когда из-за ближайшего угла выскочил отряд стражников.
Увидев чародеев, капитан сделал своим людям знак остановиться.
– Что произошло? – взревел он. Эльминстер пожал плечами:
– Наверное, Итболтар неправильно произнес какое-нибудь заклинание.
Офицер уставился на него, а затем, взглянув на руины башни, прищурился.
– Я вас не знаю, – резко сказал он. – Кто вы такие? Эльминстер улыбнулся:
– Я – Эльминстер Омар, принц Аталантара, сын Элтрина.
От изумления капитан разинул рот, затем с видимым усилием закрыл его.
– Ты… ты все это натворил?
Эльминстер с довольной улыбкой окинул взглядом развалины замка, потом посмотрел на преградившие ему путь алебарды и сказал:
– Ну и что, если я?
Он поднял руку. Стоящая рядом с ним Мириала сделала то же самое. Над ее сложенной горсточкой ладонью замерцал неяркий свет.
Наемники, не сговариваясь, закричали от страха… В следующий миг их расшвыряло в разные стороны, и они, побросав алебарды, поспешили убраться с глаз долой.
– Путь свободен, – величаво сказала Мириала, обращаясь к опустевшему двору замка. Она рассмеялась, и Эльминстер подхватил ее смех.
* * *
– Мы не можем дольше держаться! – в отчаянии прокричал Ановиир Хелму. Кровь из раны, которую оставил топор, прорубивший его шлем, капала на глаза.Старый рыцарь прорычал в ответ:
– Лучше скажи мне такое, чего я не знаю! Около него, тяжело дыша, раскрасневшийся Дарриго Трампеттауэр размахивал тяжелым мечом, который он выхватил из чьей-то мертвой руки. Старик защищал Хел-ма Стоунблейда своей дрожащей правой рукой и своей жизнью. Похоже, именно такова была цена, которую ему вскоре придется заплатить. Оставшиеся в живых рыцари держались вместе на скользкой от крови мостовой внешнего двора Аталгарда. Со всех сторон их теснили наемники. Все новые и новые их силы устремлялись к воротам из бараков и сторожевых башен. Нескольким старикам в разношерстных доспехах не под силу было выдержать такой натиск.
– Мы не можем дальше держаться! – отчаянно закричал один из рыцарей, отбрасывая на землю солдата и устало вонзая меч ему в лицо.
– Стойте и сражайтесь! – взревел Хелм. Его голос далеко разнесся над всеми. – Даже если мы все падем, то наше королевство станет свободнее на столько наемников, сколько мы сумеем забрать с собой! Сражайтесь и умирайте с честью! За Аталантар!
Капитан Наемников пробился сквозь защиту Дарриго. Его меч оставил рану на щеке старика. Бросившись вперед, Хелм пронзил его насквозь. Клинок даже согнулся, наткнувшись на позвоночник и металлические доспехи. Хелм отпустил свое оружие и вырвал из рук падающего капитана его меч, чтобы сражаться дальше.
– Где же ты, принц? – пробормотал он, убивая очередного наемника.
* * *
Король Белор имел обыкновение заканчивать свое пиршество примерно в то время, когда его поданные собирались завтракать. Обычно он плотно обедал рыбой, намазанной свежесбитыми сливками, а затем оленинкой и зайцем, приготовленным в винном соусе. Наевшись до отвала, он удалялся в королевские покои, чтобы вздремнуть, переваривая съеденное. Проснувшись и потянувшись, Белор голым шел в другую – большую по размерам – спальню, где его ждали свежее мятное вино и более теплое удовольствие.И сегодня начало дня, когда он стряхнул остатки странного сна, в котором все с грохотом рушилось, не разочаровало его. Более того, он даже с удовольствием отметил, что в огромной разукрашенной постели его ждут две женщины. Одна из них – Испарла Изворотливая, предводительница Когтистых Лап Ночи, – блистала среди подушек, томная и опасная, улыбаясь ему. В ожерелье и набедренной повязке из драгоценных камней, она напоминала унизанную бриллиантами кошку. Рядом с ней дрожала новенькая, которую он заметил вчера вечером около какой-то булочной в городе. Без одежды она была еще очаровательнее, чем он надеялся. Ее украшали только магические цепи, с помощью которых Верховные Чародеи усмиряли строптивых пленников, а особенно пленниц. По этому случаю цепи, браслеты на запястьях, лодыжках и шее начистили так, что они блестели так же ярко, как и драгоценности Испарлы.
Жестоко ухмыльнувшись, Белор поймал ее взгляд и, выхватив из сверкающего ряда на полке кубок и графин, выразил свое одобрение протяжным громовым рыком, направляясь прямо к постели. Словно урчащий лев, он опустился между ними, лениво потягивая вино и размышляя, с какого удовольствия начать. Новое сокровище… или оставить ее на потом, занявшись сначала знакомыми утехами.
Испарла, мурлыча, потерлась о него. Взглянув на испуганную, закованную в цепи Шандат, король улыбнулся и отвернулся. Его безжалостная рука потянула нитку с драгоценностями, подтаскивая Испарлу. Изворотливая зашипела от боли, когда камни врезались в тело. Белор наклонился, собираясь укусить ее: он все еще помнил вкус ее теплой солоноватой крови…
Вдруг одновременно со вспышкой раздался мелодичный звук. Белор испуганно поднял глаза и встретился с таким же недовольным, как и его собственный, взглядом. Около ложа стоял королевский маг. Бросив взгляд на запертые на засов двери, король опять поглядел на главного из Верховных Чародеев и заорал:
– Ты что себе позволяешь, чародей?
– На нас напали, – огрызнулся Ундарл. – Живо! Поднимайся и выбирайся отсюда, если хочешь остаться в живых.
– Да кто посмел?..
– У нас еще будет время спросить, кто они такие. Давай шевелись, или я сорву твою голову с плеч… все, что мне здесь надо, – это только твоя корона!
С потемневшим от ярости лицом Белор вскочил с постели, распихивая в разные стороны своих девок, и сорвал висящий на стене меч. На мгновение ему захотелось вонзить его в спину королевскому магу, который шествовал через комнату к картине, прикрывавшей потайной ход в старый замок. Ундарл обернулся со скоростью, неподвластной даже самым быстрым охранникам Белора, и, отведя острие меча, равнодушным голосом произнес слова, в которых недвусмысленно прозвучала угроза:
– Никогда. Больше. Не. Замышляй. Так. Поступить. – Наклонившись ближе, он прибавил хриплым шепотом: – Наступит ли новый день твоей жизни – целиком зависит от моей магии.
Меч в руке короля превратился в змею, которая обернулась к нему и зашипела, обвивая его запястье кольцами.
Пока Белор в ужасе смотрел на нее, она скользнула обратно и снова стала насмешливо сверкнувшим мечом. Дрожа, король неохотно поднял глаза и, встретившись с холодным проницательным взглядом Верховного Чародея, с трудом кивнул. Ундарл указал на открывшийся ход, и Белор послушно пошел вперед.
* * *
– Знаешь, я должен сделать это один, – тихо сказал Эльминстер, когда они стояли вместе в полутемном коридоре.Коснувшись его плеча, Мириала улыбнулась:
– Я буду неподалеку. Позови, если понадоблюсь.
Эл отсалютовал ей обломком Меча Льва и быстро пошел по коридору, на ходу меняя обломок меча отца на более подходящий для такого случая клинок.
У последнего принца Аталантара осталось очень немного заклинаний, и он шатался от усталости, направляясь к тронному залу. В порванной одежде, с обнаженным мечом в руке, он странно смотрелся в парадных покоях Аталгарда. Попадавшиеся ему навстречу слуги – а их было немало – опускали глаза и тут же отступали в сторону, слово уже давно привыкли уступать дорогу всяким расхаживающим с важным видом воинам. Придворные обычно смотрели на него и быстро отводили глаза, или сворачивали в другой коридор, или поспешно входили в какую-нибудь боковую комнату и закрывали за собой дверь.
Если не считать множества посторонних глаз, проводящих его взглядом, то можно было подумать, что Эльминстер просто вышел прогуляться. При его появлении стражники напряженно застывали на своих постах, но еще до того, как они расстались с Мириалой, он применил специальное заклинание. Стража хотела вступить в бой… и тут же замирала на месте: люди оставались неподвижными, пока он не проходил мимо.
Подойдя к семи стражникам с обнаженными мечами в руках, которые стояли прислонившись к высоким двойным дверям, Эл негромко произнес заклинание, погрузившее их в сон, словно в заглушающий все звуки волшебный плащ.
В наступившей жуткой тишине упали на пол поднятые ему навстречу мечи, а за ними последовали и сами стражники. Спокойно переступив через них, Эл приоткрыл одну половинку дверей и проскользнул внутрь. Зал за дверью украшали знамена. Поверху проходила высокая галерея. На стенах висело множество гобеленов. Колонны обрамляли зеленый, словно чаща леса, ковер, который бежал от места, где стоял Эльминстер, к одинокому высокому креслу на другом конце.
Олений Трон. Вот цель его борьбы – нет, не это кресло, напомнил себе Эл, а окружающая его страна, свободная от Верховных Чародеев. У самых дверей вокруг Эльминстера толпились, разговаривая и устало переминаясь с ноги на ногу, мужчины и несколько женщин: придворные, торговцы, посланники, беспокойно ожидавшие, когда король выйдет к ним и займется государственными делами.
Не обращая внимания на их любопытные взгляды, Эльминстер обошел тех, кто стоял у него на пути, и уверенно ступил на зеленый ковер.
Великан в тускло поблескивающих доспехах охранял ступеньки, ведущие вверх, к Оленьему Трону. Без шлема его лысеющая голова тоже тускло поблескивала в мерцающем свете факелов. Страж невозмутимо стоял на пути к трону, держа в руках огромный молот. Он неприветливо взглянул на подошедшего человека, и его седые усы встопорщились.
– Кто ты такой, юноша? – громогласно спросил он, делая шаг навстречу и перекладывая боевой молот на плечо.
– Эльминстер, принц Аталантара, – последовал спокойный ответ. – Прочь с дороги.
Страж рассмеялся. Эльминстер замедлил шаг и указал мечом, чтобы наемник отошел с дороги. Угрюмый воин недоверчиво улыбнулся, но с места не сдвинулся, только предостерегающе поднял молот.
Чуть заметно улыбнувшись, Эл сделал выпад. Страж отбил меч молотом и вывернул запястье так, чтобы могучее оружие, когда будет возвращаться, раскроило голову этому высокомерному недоумку. Уклонившись, Эльминстер плавно шагнул назад и тихонько произнес одно слово. Он поднял свободную руку, словно бросая что-то легкое и хрупкое.
Страж трона заморгал, замотал головой, словно был с чем-то сильно не согласен, и упал на полированные каменные плиты около ковра. Эльминстер спокойно прошел мимо него и сел на Олений Трон, положив меч на колени.
Среди ошеломленных придворных поднялся ропот, тут же превратившийся в испуганное шиканье, когда где-то наверху вспыхнуло яркое сияние. В самом центре его на только что пустой галерее возник королевский маг и с ним дюжина наемников с арбалетами.
Ундарл Укротитель Дракона взмахнул рукой, и тут же семь арбалетов выстрелили в человека на троне.
Юный самозванец спокойно наблюдал, как стрелы, налетев на невидимую преграду, сломались и упали на пол.
Руки Верховного Чародея сплели сложное заклинание, и старший наемник приказал:
– Заряжай!
Эльминстер стремительно вскинул руки, и придворные увидели, как воздух вокруг трона замерцал и в нем заплясали неизвестно откуда взявшиеся огоньки. Эл знал, что никакая магия не прорвется сквозь защиту. Но он ничего не мог поделать с дротиками и мечами.
Королевский маг рассмеялся и приказал наемникам, у которых еще остались стрелы, выстрелить. Эльминстер вскочил на ноги.
Стоявший около колонны толстый купец вдруг замерцал и превратился в стройную высокую женщину с белоснежной кожей и темными глазами. Одна ее рука поднялась в отражающем жесте, и летевшие к Оленьему Трону стрелы вдруг вспыхнули и, догорев, исчезли.
Старший наемник указал на Мириалу.
– Застрелите ее! – приказал он. Два арбалета щелкнули одновременно.
Укрывшись за троном и решая, какое заклинание лучше использовать, пока магия Ундарла не может его достать, Эльминстер увидел, как арбалетные стрелы понеслись через тронный зал в его бывшую наставницу. Для его магического зрения они сияли ярко-голубым.
В ужасе Эльминстер не мог отвести взгляда. Вокруг стрел яростно пылали заклинания. Ундарл холодно рассмеялся, когда вспышка света возвестила, что защита волшебницы пробита. В следующий миг последовала вторая вспышка, когда пала внутренняя защита. Мириала покачнулась, схватилась за грудь, в которой дрожала стрела, повернулась и упала, явив вторую стрелу, вонзившуюся ей в спину. Грубый хохот Ундарла громом разнесся по залу. Забыв о собственной безопасности, Эльминстер сбежал по ступенькам. Всего три шага оставалось ему до распростертого тела Мириалы, когда она исчезла.
Зеленый ковер, где она лежала, был пуст. С горящим взором Эльминстер отвернулся и прошипел заклинание. Ему оставалось произнести всего одно слово, когда злобные глаза королевского мага торжествующе перехватили его взгляд и тоже растаяли в воздухе. Чародей исчез.
Заклинание Эльминстера подействовало. На галерею обрушился огонь, и наемники завопили, корчась и путаясь в доспехах. Арбалеты полетели вниз, за ними последовал один из стражников в почерневших, горящих доспехах. Он перевалился через ограждение галереи и упал прямо на купца, сбив его на каменный пол. Придворные с криками бросились к дверям.
Двери, к которым они все так стремились, резко распахнулись, отшвырнув толпу спешащих к ним людей, и в тронный зал вошел король Белор с темным от злости лицом. Из одежды на нем были одни только штаны. В руке сверкал обнаженный меч.
Отпрянув от него, придворные серьезно бросились врассыпную, когда увидели, кто стоял за королем. Королевский маг холодно улыбнулся, его руки сплетали очередное заклинание. Побледнев, Эльминстер выкрикнул какое-то слово. Воздух вспыхнул, и та часть тронного зала задрожала, но, кроме этого, ничего не произошло, лишь с потолка слетело немного пыли.
Ундарл захохотал и опустил руки. Его защита выдержала.
– Теперь ты в моей власти, принц-недотепа, – злорадствовал он. Но вдруг чародей изменился в лице и, судорожно хватая ртом воздух, с криком боли повалился на пол. Позади него с окровавленным по самую рукоять кинжалом стоял с грозно сдвинутыми бровями небезызвестный нам булочник Ганнибург, явившийся в Аталгард, чтобы отыскать свою жену. Придворные изумленно пооткрывали рты. Ганнибург наклонился, собираясь перерезать горло Верховному Чародею, но рука Ундарла успела начертать какой-то знак.
Воздух затрепетал и вспыхнул, и занесенный кинжал рассыпался в руке у булочника. Из падающих осколков во всех направлениях вырвались убийственные лучи: вокруг упавшего мага замерцала защита.
Глядя в упор на Ундарла, Эльминстер отчеканил заклинание, и вторая клетка с сияющими прутьями, более толстыми и яркими, чем Ундарловы, накрыла первую. Королевский маг с искаженным от боли лицом с трудом приподнялся на одном локте, его рука потянулась к поясу.
Ганнибург посмотрел вниз и понял, что собирается предпринять Верховный Чародей. Затем он перевел взгляд на сияние, только что уничтожившее его оружие. Гнев закипел в нем, и он, покачав головой, отвернулся. Ближайший придворный стоял всего в двух шагах. Быстрым рывком булочник выхватил у него меч из ножен, украшенных драгоценными камнями. Сжимая в руке это почти игрушечное оружие, Ганнибург медленно повернулся и оглядел зал с таким видом, словно был рыцарем в доспехах, выискивающим врагов. Затем он непреклонно двинулся по зеленому ковру к королю.
Постояв в нерешительности, придворный выхватил кинжал и пошел за ним. Эльминстер тихонько произнес слово, и вельможа замер на полушаге, а потом, потеряв равновесие, упал ничком. И второй, и третий придворные, также потянувшиеся к оружию, отступили, вдруг потеряв всякий интерес к защите своего короля.
Эльминстер опять уже сидел на Оленьем Троне, наблюдая, как разъяренный дядюшка направляется прямо к нему. Похоже, это было самое подходящее для ожидания место.
Король Белор был в ярости, но не настолько, чтобы опрометчиво броситься на застывшее острие ожидающего его меча. С угрожающей осторожностью он высоко поднял свой меч, готовый в любой момент отбить атаку Эльминстера.
– Кто ты? – прорычал он. – Убирайся с моего трона!
– Я – Эльминстер, сын Элтрина, которого по твоему приказу убила вон та заключенная в клетку змея, – решительно ответил Эльминстер, – и я имею на этот трон такие же права, как и ты.
Он спрыгнул со ступенек, и его меч, сверкнув, встретился с мечом Белора.
Глава Восемнадцатая
Цена Трона
Сколько стоит трон? Иногда не более чем одну жизнь, когда болезнь, старость или удачливый клинок забирают жизнь короля в сильном королевстве. Иногда трон стоит жизни каждому в королевстве. Наиболее часто он стоит жизни нескольким честолюбивым, жадным людям, и чем от большего количества таких королевств освободятся, тем лучше.
Тальдет Фаэроссдар. Дорога БоговГод Убывающей Луны
Иx мечи скрестились со звоном. От ошеломляющего удара оба воина отскочили назад. Эльминстер произнес слова, громовым эхом раскатившиеся по залу, и сражающихся окружила стена белого света, похожая на вихрь призрачных вспыхивающих мечей. Белор усмехнулся:
– Опять магия?
– Последний раз до того, как ты умрешь, – невозмутимо ответил Эльминстер и перешел в нападение.