Страница:
75. Бедняк
76. Тесть и зять
77. Изображение в зеркале
78. Тяжба со знахарем
79. Дочка-умница
80. Обезьяна и черепаха
81. Рыбак и охотник
Жил-был бедняк. Всю свою жизнь работал у богачей. Нанялся он как-то к одному богачу за четверть десятины хлеба. Пришло время сеять, засеял и он свое маленькое поле. Когда зерно наливаться стало - упал иней и четверть десятины хлеба заморозило у бедняка, а у богатого хлеб целым остался. Год бедняк бесплатно работал на богатого.
На другой год он опять нанялся. Хозяин его с ближним соседом-богачом поспорил:
- Мой батрак может четверть хлеба выжать до заката солнца. Если он не выжнет, возьмешь его на весь год работать бесплатно.
Призвал хозяин батрака и говорит:
- До захода солнца обязательно кончи жатъ четверть десятины у моего соседа-богача. Если не кончишь, тогда на этого богача год бесплатно работать будешь.
Пошел бедняк. Пришел, смерил свою четверть десятины, давай жать. Жал, жал, один только сноп остался - тут солнце закатилось. Пришлось ему год бесплатно работать.
На третий год опять нанялся - с условием, что за работу получит пегого жеребенка. Когда три дня осталось до конца срока - жеребенка волки задрали. И третий год он на хозяина бесплатно работал.
Подумал бедняк:
"Надо отсюда уйти. Что-то мне не везет. Пойду в другие края, буду там работать, может, счастье мне улыбнется".
Решил так и пошел. По непроходимой тайге шел. Перед рассветом попал он к большому озеру. Лег там на берегу и уснул.
Проснулся, видит: девять лебедей летят. Прилетели, спустились на берег, крылья сняли, положили, нижнюю одежду тоже сняли, положили - и превратились в девять прекрасных девушек. Самая младшая из них была всех красивей. Стали они купаться. Бедняк вышел, взял у младшей одежду и спрятал под камень. Вернулся в кусты и думает: "Что будет, то будет".
Вскоре девять девушек из воды вышли, стали одеваться. А у младшей нет крыльев и одежды. Искали, искали - не могли найти. Восемь девушек превратились в лебедей и улетели, а младшая осталась.
- Отец твой Эсэгэ-малан говорил, что муж у тебя будет, - сказали ей, улетая, остальные. - Наверно, одежду твой муж земной спрятал.
Осталась девушка одна, плачет, ищет, бегает. Подошла к кустам, а там бедняк сидит в изорванной одежде, страшный. Спрашивает она:
- Одежду ты спрятал?
- Нет, - говорит.
- Если одежду отдашь, я тебе все богатство отдам.
- Нет, - говорит, - я не прятал.
Эсэгэ-малан ночью спустился с неба и сказал своей дочери:
- Теперь ты своего мужа нашла, будешь на земле жить.
Дал ей долю богатства и ушел.
На другое утро встали они. Красавица девушка пищу готовит, бедняка кормит. Так прошла вторая, третья ночь. На четвертое утро встали, бедняк себе домик сделал. Так они и остались здесь жить. Восемнадцать лет жили. За восемнадцать лет у них шесть сыновей родилось и шесть дочерей.
Бедняк уже стариком стал. Сыновья большие стали, и дочери болыпие стали. Однажды он говорит:
- Пойду я к своему тестю, к Эсэгэ-малану. Ведь за целых восемнадцать лет, как я на тебе женился, двенадцать ребят у пас родилось, а я еще и в гостях не бывал у своего тестя [...] Как к нему идти?
Жена отвечает:
- Прямо на восток иди. Там будет большая гора. На ту гору поднимешься, там опять гора. На той горе шелковая веревка будет. Ты ее в руки возьми и на скалу поднимись. Как поднимешься, заходи в первый дом. Там никого не будет, только стол для тебя с угощением поставлен будет. В этом доме Хирута, начальник над инеем, живет, тот, который твою четверть десятины заморозил. Потом дальше пойдешь, опять дом будет, там опять стол для тебя будет приготовлен, пища разная. В этом доме начальник над солнцем живет, который не дождался тебя, когда один сноп у тебя остался. А дальше пойдешь, опять дом увидишь. Там будет последний стол для тебя же поставлен. В этом доме начальник над волками живет, которые твоего пегого жеребенка съели.
Старик собрался, пошел. Шел, шел и к горе пришел. На гору поднялся, опять дальше пошел. Шел, шел, опять гора, с этой горы спущена шелковая веревка. Он веревку взял, поднялся по ней наверх. Видит - дом стоит. В дом зашел - там стол стоит, разная еда приготовлена. Он еду съел, остатки опрокинул, одну ножку сломал у стола и дальше пошел.
Шел, шел, опять дом стоит. Зашел туда - там снова стол со всякими яствами. Он их съел, остатки опрокинул и две ножки сломал у стола.
Опять дальше пошел. Третий дом стоит. Он туда зашел. Еще лучше, красивее стол стоит, еще лучше яства на нем. Опять поел, остатки еды опрокинул, три ножки сломал у стола. Потом дальше направился.
Смотрит - недалеко стоит большой дом. Кругом собаки, часовые у ворот [...] Вошел бедняк в дом. Увидел большой стол, за столом толстый мужчина сидит. Голова белая, борода вся седая.
- Здравствуй! - говорит бедняк. Седой старик отвечает:
- Здравствуй, здравствуй. Ох, мой зять пришел! Это Эсэгэ-малан сам сидел [...]
Поставил он красивый золотой стол, давай кормить и поить . зятя всякими разными закусками.
В это время заходит начальник над инеем и говорит:
- Эсэгэ-малан, я твоему зятю, как гостю, пищу приготовил, хороший стол поставил. Он без меня пришел, ел, а остатки опрокинул, у стола одну ножку сломал. Почему твой зять так буянит?..
Эсэгэ-малан спрашивает бедняка:
- Ты зачем у стола ножку сломал? Бедняк отвечает:
- Когда я у богатого человека жил, четверть десятины сеял. За эту плату мне нужно было год работать. Начальник над инеем мой хлеб весь заморозил, а у богача не заморозил. Оттого я и ножку у стола сломал. Раз мне вред делают, я тоже так поступаю.
Эсэгэ-малан говорит начальнику над инеем:
- Я вам говорил, что бедняка и нищего надо от богатого отличать, а ты наоборот делаешь. Раз ты первый вред сделал, то сам виноват.
Оправдался бедняк.
В это время заходит начальник над солнцем,
- Эсэгэ-малан, я твоему зятю, как гостю, стол приготовил, пищу разную. Он мою пищу ел, а остатки опрокинул и две ножки у стола сломал. На земле девять дней уже солнце не показывалось, ночь была: еле-еле эти ножки починил.
Эсэгэ-малан своего зятя спрашивает:
- Зачем ты остатки еды опрокинул да две ножки сломал? Бедняк отвечает:
- Послал меня однажды богач к соседу сжать четверть десятины до захода солнца. Я четверть десятины отмерил, жать начал, думал: "Выжну, заработаю". Когда один сноп осталось сжать, солнце закатилось, меня не подождало. Я тогда год на богача бесплатно работал. Вот почему я две ножки сломал.
Эсэгэ-малан начальнику солнца говорит:
- Почему ты не подождал? Раз ты вред делал, сам виноват. Я вам всегда говорю, что бедняка от богатого нужно отличать, а вы наоборот делаете.
Через некоторое время заходит начальник волков и говорит:
- Я твоему зятю стол приготовил, как гостю. А он у моего стола три ножки сломал.
Эсэгэ-малан спрашивает у бедняка:
- Ты зачем три ножки сломал? Тот отвечает:
- Я у одного богатого человека жил, за работу он мне жеребенка должен был отдать. Три дня осталось до срока, а тут моего жеребенка волки съели, а у богатого лошадей не тронули.
Эсэгэ-малан говорит начальнику волков:
- Бедняки одного жеребенка имеют, и то вы его съели. Я вам давно говорю, что нельзя бедняков трогать. Раз сами виноваты, зачем жаловаться пришли?
Так бедняк снова оправдался [...]
Бурятская. 35, 388
На другой год он опять нанялся. Хозяин его с ближним соседом-богачом поспорил:
- Мой батрак может четверть хлеба выжать до заката солнца. Если он не выжнет, возьмешь его на весь год работать бесплатно.
Призвал хозяин батрака и говорит:
- До захода солнца обязательно кончи жатъ четверть десятины у моего соседа-богача. Если не кончишь, тогда на этого богача год бесплатно работать будешь.
Пошел бедняк. Пришел, смерил свою четверть десятины, давай жать. Жал, жал, один только сноп остался - тут солнце закатилось. Пришлось ему год бесплатно работать.
На третий год опять нанялся - с условием, что за работу получит пегого жеребенка. Когда три дня осталось до конца срока - жеребенка волки задрали. И третий год он на хозяина бесплатно работал.
Подумал бедняк:
"Надо отсюда уйти. Что-то мне не везет. Пойду в другие края, буду там работать, может, счастье мне улыбнется".
Решил так и пошел. По непроходимой тайге шел. Перед рассветом попал он к большому озеру. Лег там на берегу и уснул.
Проснулся, видит: девять лебедей летят. Прилетели, спустились на берег, крылья сняли, положили, нижнюю одежду тоже сняли, положили - и превратились в девять прекрасных девушек. Самая младшая из них была всех красивей. Стали они купаться. Бедняк вышел, взял у младшей одежду и спрятал под камень. Вернулся в кусты и думает: "Что будет, то будет".
Вскоре девять девушек из воды вышли, стали одеваться. А у младшей нет крыльев и одежды. Искали, искали - не могли найти. Восемь девушек превратились в лебедей и улетели, а младшая осталась.
- Отец твой Эсэгэ-малан говорил, что муж у тебя будет, - сказали ей, улетая, остальные. - Наверно, одежду твой муж земной спрятал.
Осталась девушка одна, плачет, ищет, бегает. Подошла к кустам, а там бедняк сидит в изорванной одежде, страшный. Спрашивает она:
- Одежду ты спрятал?
- Нет, - говорит.
- Если одежду отдашь, я тебе все богатство отдам.
- Нет, - говорит, - я не прятал.
Эсэгэ-малан ночью спустился с неба и сказал своей дочери:
- Теперь ты своего мужа нашла, будешь на земле жить.
Дал ей долю богатства и ушел.
На другое утро встали они. Красавица девушка пищу готовит, бедняка кормит. Так прошла вторая, третья ночь. На четвертое утро встали, бедняк себе домик сделал. Так они и остались здесь жить. Восемнадцать лет жили. За восемнадцать лет у них шесть сыновей родилось и шесть дочерей.
Бедняк уже стариком стал. Сыновья большие стали, и дочери болыпие стали. Однажды он говорит:
- Пойду я к своему тестю, к Эсэгэ-малану. Ведь за целых восемнадцать лет, как я на тебе женился, двенадцать ребят у пас родилось, а я еще и в гостях не бывал у своего тестя [...] Как к нему идти?
Жена отвечает:
- Прямо на восток иди. Там будет большая гора. На ту гору поднимешься, там опять гора. На той горе шелковая веревка будет. Ты ее в руки возьми и на скалу поднимись. Как поднимешься, заходи в первый дом. Там никого не будет, только стол для тебя с угощением поставлен будет. В этом доме Хирута, начальник над инеем, живет, тот, который твою четверть десятины заморозил. Потом дальше пойдешь, опять дом будет, там опять стол для тебя будет приготовлен, пища разная. В этом доме начальник над солнцем живет, который не дождался тебя, когда один сноп у тебя остался. А дальше пойдешь, опять дом увидишь. Там будет последний стол для тебя же поставлен. В этом доме начальник над волками живет, которые твоего пегого жеребенка съели.
Старик собрался, пошел. Шел, шел и к горе пришел. На гору поднялся, опять дальше пошел. Шел, шел, опять гора, с этой горы спущена шелковая веревка. Он веревку взял, поднялся по ней наверх. Видит - дом стоит. В дом зашел - там стол стоит, разная еда приготовлена. Он еду съел, остатки опрокинул, одну ножку сломал у стола и дальше пошел.
Шел, шел, опять дом стоит. Зашел туда - там снова стол со всякими яствами. Он их съел, остатки опрокинул и две ножки сломал у стола.
Опять дальше пошел. Третий дом стоит. Он туда зашел. Еще лучше, красивее стол стоит, еще лучше яства на нем. Опять поел, остатки еды опрокинул, три ножки сломал у стола. Потом дальше направился.
Смотрит - недалеко стоит большой дом. Кругом собаки, часовые у ворот [...] Вошел бедняк в дом. Увидел большой стол, за столом толстый мужчина сидит. Голова белая, борода вся седая.
- Здравствуй! - говорит бедняк. Седой старик отвечает:
- Здравствуй, здравствуй. Ох, мой зять пришел! Это Эсэгэ-малан сам сидел [...]
Поставил он красивый золотой стол, давай кормить и поить . зятя всякими разными закусками.
В это время заходит начальник над инеем и говорит:
- Эсэгэ-малан, я твоему зятю, как гостю, пищу приготовил, хороший стол поставил. Он без меня пришел, ел, а остатки опрокинул, у стола одну ножку сломал. Почему твой зять так буянит?..
Эсэгэ-малан спрашивает бедняка:
- Ты зачем у стола ножку сломал? Бедняк отвечает:
- Когда я у богатого человека жил, четверть десятины сеял. За эту плату мне нужно было год работать. Начальник над инеем мой хлеб весь заморозил, а у богача не заморозил. Оттого я и ножку у стола сломал. Раз мне вред делают, я тоже так поступаю.
Эсэгэ-малан говорит начальнику над инеем:
- Я вам говорил, что бедняка и нищего надо от богатого отличать, а ты наоборот делаешь. Раз ты первый вред сделал, то сам виноват.
Оправдался бедняк.
В это время заходит начальник над солнцем,
- Эсэгэ-малан, я твоему зятю, как гостю, стол приготовил, пищу разную. Он мою пищу ел, а остатки опрокинул и две ножки у стола сломал. На земле девять дней уже солнце не показывалось, ночь была: еле-еле эти ножки починил.
Эсэгэ-малан своего зятя спрашивает:
- Зачем ты остатки еды опрокинул да две ножки сломал? Бедняк отвечает:
- Послал меня однажды богач к соседу сжать четверть десятины до захода солнца. Я четверть десятины отмерил, жать начал, думал: "Выжну, заработаю". Когда один сноп осталось сжать, солнце закатилось, меня не подождало. Я тогда год на богача бесплатно работал. Вот почему я две ножки сломал.
Эсэгэ-малан начальнику солнца говорит:
- Почему ты не подождал? Раз ты вред делал, сам виноват. Я вам всегда говорю, что бедняка от богатого нужно отличать, а вы наоборот делаете.
Через некоторое время заходит начальник волков и говорит:
- Я твоему зятю стол приготовил, как гостю. А он у моего стола три ножки сломал.
Эсэгэ-малан спрашивает у бедняка:
- Ты зачем три ножки сломал? Тот отвечает:
- Я у одного богатого человека жил, за работу он мне жеребенка должен был отдать. Три дня осталось до срока, а тут моего жеребенка волки съели, а у богатого лошадей не тронули.
Эсэгэ-малан говорит начальнику волков:
- Бедняки одного жеребенка имеют, и то вы его съели. Я вам давно говорю, что нельзя бедняков трогать. Раз сами виноваты, зачем жаловаться пришли?
Так бедняк снова оправдался [...]
Бурятская. 35, 388
76. Тесть и зять
Как-то вечером тесть и зять сидели возле дома, наслаждаясь вечерней прохладой. Когда стемнело, тесть поднялся со своего места и сказал:
- Слушай, зять, не пора ли нам спать. Темень такая, что имей ты хоть четыре глаза, и то ничего не увидишь.
Зять покраснел от обиды, так как он был слеп на один глаз, но промолчал.
На следующий вечер, когда тесть и зять сидели около дома, разговаривая, на небе взошла луна. Зять сказал:
- Пора спать. Луна сияет, как лысина. Не вредно ли нам тут сидеть?
Тесть обиделся, так как был лыс. Он молча ушел домой, даже не пожелав зятю спокойной ночи. Зять тоже пошел спать.
Через три дня тесть пожаловался шести старейшинам деревни:
- Меня оскорбил мой зять.
Старейшины послали за зятем, и, когда тот пришел, тесть рассказал:
- Мы с зятем сидели вечером возле дома. На небе взошла луна. Он не сказал мне просто: "Давай пойдем спать". А вместо этого произнес такие оскорбительные для меня слова: "Луна сияет, как лысина. Пора спать, тесть. Не вредно ли нам тут сидеть?" Он нанес мне оскорбление и больше мне не друг. Я - лыс. А он сказал: "Сияет, как лысина". Разве это не оскорбление? Поэтому я порываю с ним свою дружбу.
Потом рассказывал зять:
- Я не сказал бы так, если бы мой тесть не оскорбил меня первым. Однажды, когда стемнело, мы сидели около дома, разговаривая. Тесть сказал мне: "Ну, пойдем спать. Уже так темно, что имей ты хоть четыре глаза, и то ничего не увидишь". Я слеп на один глаз. Как вы думаете, разве он не оскорбил меня?
Старейшины подтвердили:
- Ты прав, он тебя оскорбил.
И обратились к тестю с такими словами:
- Почему ты обидел своего зятя? Он же, сказав, что луна сияет, как лысина, просто вернул тебе оскорбление. Твой зять был слеп на один глаз и тогда, когда ты отдавал за него дочь.
Говорят, если приобрел что-нибудь, не отзывайся об этом плохо. Зная, что зять слеп на один глаз, ты все же намекнул ему об этом, а если он отплатил тебе той же монетой, можно ли считать это оскорблением?
И старейшины так закончили свою речь:
- Тесть и зять, помиритесь. У тебя, тесть, нет сына. Зять - твой сын. Ты первый оскорбил его, он же только ответил тебе. Будьте друзьями. Выбросите из головы злые мысли. Не надо ссориться друг с другом из-за пустяков. Подайте ром, выпьем. И закончим на этом.
Тесть и зять выпили. И стали, как прежде, друзьями.
Лоанда, 30, 36
- Слушай, зять, не пора ли нам спать. Темень такая, что имей ты хоть четыре глаза, и то ничего не увидишь.
Зять покраснел от обиды, так как он был слеп на один глаз, но промолчал.
На следующий вечер, когда тесть и зять сидели около дома, разговаривая, на небе взошла луна. Зять сказал:
- Пора спать. Луна сияет, как лысина. Не вредно ли нам тут сидеть?
Тесть обиделся, так как был лыс. Он молча ушел домой, даже не пожелав зятю спокойной ночи. Зять тоже пошел спать.
Через три дня тесть пожаловался шести старейшинам деревни:
- Меня оскорбил мой зять.
Старейшины послали за зятем, и, когда тот пришел, тесть рассказал:
- Мы с зятем сидели вечером возле дома. На небе взошла луна. Он не сказал мне просто: "Давай пойдем спать". А вместо этого произнес такие оскорбительные для меня слова: "Луна сияет, как лысина. Пора спать, тесть. Не вредно ли нам тут сидеть?" Он нанес мне оскорбление и больше мне не друг. Я - лыс. А он сказал: "Сияет, как лысина". Разве это не оскорбление? Поэтому я порываю с ним свою дружбу.
Потом рассказывал зять:
- Я не сказал бы так, если бы мой тесть не оскорбил меня первым. Однажды, когда стемнело, мы сидели около дома, разговаривая. Тесть сказал мне: "Ну, пойдем спать. Уже так темно, что имей ты хоть четыре глаза, и то ничего не увидишь". Я слеп на один глаз. Как вы думаете, разве он не оскорбил меня?
Старейшины подтвердили:
- Ты прав, он тебя оскорбил.
И обратились к тестю с такими словами:
- Почему ты обидел своего зятя? Он же, сказав, что луна сияет, как лысина, просто вернул тебе оскорбление. Твой зять был слеп на один глаз и тогда, когда ты отдавал за него дочь.
Говорят, если приобрел что-нибудь, не отзывайся об этом плохо. Зная, что зять слеп на один глаз, ты все же намекнул ему об этом, а если он отплатил тебе той же монетой, можно ли считать это оскорблением?
И старейшины так закончили свою речь:
- Тесть и зять, помиритесь. У тебя, тесть, нет сына. Зять - твой сын. Ты первый оскорбил его, он же только ответил тебе. Будьте друзьями. Выбросите из головы злые мысли. Не надо ссориться друг с другом из-за пустяков. Подайте ром, выпьем. И закончим на этом.
Тесть и зять выпили. И стали, как прежде, друзьями.
Лоанда, 30, 36
77. Изображение в зеркале
Жил-был в Дели один богач, самодур, каких свет не видывал. Часто издевался он над людьми, и все ему было нипочем. Втихую творил, что хотел, но прикидывался добрым человеком - боялся, как бы к судье не потянули.
Как-то раз задумал он новую пакость. Зазвал к себе художника и велел сделать свое изображение, но чтобы оно было точь-в-точь похоже на него, не то он не заплатит за работу. Записали они с художником свой уговор на бумаге. Пошел художник домой и с превеликим усердием принялся рисовать богача. Когда работа была закончена, он понес ее заказчику. Слуги доложили о приходе художника. Богач сперва умело изменил свое лицо, а потом вышел к художнику. Увидев его, живописец-бедняга удивился, пробормотал что-то и, пообещав нарисовать другой портрет, ушел.
Сделал он новый портрет и принес богачу, а тот опять выкинул такую же штуку - изменил лицо, и изображение оказалось неточным. Так плутовал он пять раз, и пять раз приходилось художнику заново рисовать богача. Наконец он догадался, что его обманывают, и потребовал плату за работу. Богач стал его бранить:
- Ты не сумел сделать мое точное изображение, с какой стати, спрашивается, стану я тебе платить? Понапрасну только людей обманываешь - называешь себя художником. Проваливай отсюда живо, не то я тебя проучу, будешь знать, как морочить людей!
Художник стоял на своем, и долго они спорили, ругались, но художник ничего не добился. Пришлось ему идти за помощью к Бирбалу.
Рассказал он визиру про свое дело и показал все пять портретов. Бирбал понял, почему богачу удавалось обманывать художника: он, видно, умел изменять лицо.
- Послушайте меня, и вы непременно выиграете дело. - сказал Бирбал.
Художник, конечно, согласился.
- Купите на базаре хорошее зеркало и пойдите с ним к богачу. Как свидетели с вами пойдут два моих чиновника, но никто не должен знать, кто они. Вы скажете: "На этот раз я сделал ваше точное изображение". Богач захочет взглянуть на него, и тогда вы поставите перед ним зеркало, и тут пусть он изменяет свое лицо сколько его душе угодно. Все равно изображение будет точным. Так он и попадется к вам в руки.
Художник купил на базаре добротное, из толстого стекла, зеркало и с двумя свидетелями явился в дом богача.
- Господин, на этот раз ваше изображение совсем точное. Надеюсь, вы будете довольны, - с этими словами художник поставил перед хозяином зеркало.
- Куда как хорошо! - закричал богач. - Зачем это ты суешь мне зеркало? Покажи-ка портрет, что сейчас так нахваливал.
- Господин, это ваше изображение, здесь вы точь-в-точь такой, какой вы есть сейчас.
Богач насторожился и стал увиливать, чтобы скрыть свой обман:
- Да и когда это я заказывал тебе свое изображение?
- Зачем отказываетесь от своих слов? По вашему требованию я нарисовал вам один за другим пять портретов, а вы каждый раз отказывались от них и заставляли меня уходить несолоно хлебавши. А теперь, когда я вас все-таки припер к стене, вы пустились на новый обман - отрекаетесь от уговора. Нет, так не пойдет. Придется вам выполнить наш уговор.
"Надо все-таки его одурачить, оплести", - подумал богач ц стал от всего отпираться.
Тут вмешались люди Бирбала:
- Придется вам, господин хороший, пойти к падишаху. Вы заставили этого человека принести шесть ваших изображений, но не заплатили ни за одно. Теперь вашим плутням конец.
- А вы что за птицы? - со злостью ответил богач. - Вы кто такие, чтобы тянуть меня к падишаху?
Чиновники распахнули плащи, и богач увидел их чиновничье платье. Тут он опомнился и поневоле согласился расплатиться с художником.
Но дело зашло слишком далеко, чиновники схватили его и повели к Бирбалу.
Бирбал не раз слыхал про богача мошенника. Он стал до
прашивать богатея, а тот ни на один вопрос толком не ответил. Да и что ему было говорить? Как бы он оправдался? Разве построишь стену на песке?
При допросе были и стражники. Бирбал приказал им дать богачу плетей. Подняли они плетки, шагнули вперед. Увидел богач плетки над головой - сразу же за ум взялся и во всем повинился. Бирбал дал ему наказание по заслугам, отправил в тюрьму.
Индийская. 48, 102
Как-то раз задумал он новую пакость. Зазвал к себе художника и велел сделать свое изображение, но чтобы оно было точь-в-точь похоже на него, не то он не заплатит за работу. Записали они с художником свой уговор на бумаге. Пошел художник домой и с превеликим усердием принялся рисовать богача. Когда работа была закончена, он понес ее заказчику. Слуги доложили о приходе художника. Богач сперва умело изменил свое лицо, а потом вышел к художнику. Увидев его, живописец-бедняга удивился, пробормотал что-то и, пообещав нарисовать другой портрет, ушел.
Сделал он новый портрет и принес богачу, а тот опять выкинул такую же штуку - изменил лицо, и изображение оказалось неточным. Так плутовал он пять раз, и пять раз приходилось художнику заново рисовать богача. Наконец он догадался, что его обманывают, и потребовал плату за работу. Богач стал его бранить:
- Ты не сумел сделать мое точное изображение, с какой стати, спрашивается, стану я тебе платить? Понапрасну только людей обманываешь - называешь себя художником. Проваливай отсюда живо, не то я тебя проучу, будешь знать, как морочить людей!
Художник стоял на своем, и долго они спорили, ругались, но художник ничего не добился. Пришлось ему идти за помощью к Бирбалу.
Рассказал он визиру про свое дело и показал все пять портретов. Бирбал понял, почему богачу удавалось обманывать художника: он, видно, умел изменять лицо.
- Послушайте меня, и вы непременно выиграете дело. - сказал Бирбал.
Художник, конечно, согласился.
- Купите на базаре хорошее зеркало и пойдите с ним к богачу. Как свидетели с вами пойдут два моих чиновника, но никто не должен знать, кто они. Вы скажете: "На этот раз я сделал ваше точное изображение". Богач захочет взглянуть на него, и тогда вы поставите перед ним зеркало, и тут пусть он изменяет свое лицо сколько его душе угодно. Все равно изображение будет точным. Так он и попадется к вам в руки.
Художник купил на базаре добротное, из толстого стекла, зеркало и с двумя свидетелями явился в дом богача.
- Господин, на этот раз ваше изображение совсем точное. Надеюсь, вы будете довольны, - с этими словами художник поставил перед хозяином зеркало.
- Куда как хорошо! - закричал богач. - Зачем это ты суешь мне зеркало? Покажи-ка портрет, что сейчас так нахваливал.
- Господин, это ваше изображение, здесь вы точь-в-точь такой, какой вы есть сейчас.
Богач насторожился и стал увиливать, чтобы скрыть свой обман:
- Да и когда это я заказывал тебе свое изображение?
- Зачем отказываетесь от своих слов? По вашему требованию я нарисовал вам один за другим пять портретов, а вы каждый раз отказывались от них и заставляли меня уходить несолоно хлебавши. А теперь, когда я вас все-таки припер к стене, вы пустились на новый обман - отрекаетесь от уговора. Нет, так не пойдет. Придется вам выполнить наш уговор.
"Надо все-таки его одурачить, оплести", - подумал богач ц стал от всего отпираться.
Тут вмешались люди Бирбала:
- Придется вам, господин хороший, пойти к падишаху. Вы заставили этого человека принести шесть ваших изображений, но не заплатили ни за одно. Теперь вашим плутням конец.
- А вы что за птицы? - со злостью ответил богач. - Вы кто такие, чтобы тянуть меня к падишаху?
Чиновники распахнули плащи, и богач увидел их чиновничье платье. Тут он опомнился и поневоле согласился расплатиться с художником.
Но дело зашло слишком далеко, чиновники схватили его и повели к Бирбалу.
Бирбал не раз слыхал про богача мошенника. Он стал до
прашивать богатея, а тот ни на один вопрос толком не ответил. Да и что ему было говорить? Как бы он оправдался? Разве построишь стену на песке?
При допросе были и стражники. Бирбал приказал им дать богачу плетей. Подняли они плетки, шагнули вперед. Увидел богач плетки над головой - сразу же за ум взялся и во всем повинился. Бирбал дал ему наказание по заслугам, отправил в тюрьму.
Индийская. 48, 102
78. Тяжба со знахарем
Один человек пошел в пори
*пасти овец и потерял там двух ягнят. Он долго искал ягнят, но найти не смог, потому что их унесла дикая собака.
Вечером человек вернулся домой и пошел за помощью к знахарю. Ведь если кто-нибудь потеряет во время пастьбы овцу, корову или козу, он всегда идет к знахарю, чтобы тот дал ему какое-нибудь снадобье. Этот обычай существует у нас и до сих пор.
- Что ж, - сказал пастуху знахарь, - я дам тебе снадобье и намажу им твой посох. Но за это ты отдашь мне теленка.
- Теленка за двух овец? - удивился пастух. - Как же это так?
- Не хочешь, тогда можешь идти своей дорогой! - закричал на него знахарь.
Пастух подумал: "Что мне делать?"
- Ладно, - сказал он, - я дам тебе теленка, если найдутся мои овцы.
Знахарь намазал снадобьем его посох и сказал:
- Придешь с этим посохом домой, воткни его в коровий навоз. Утром твои овцы сами вернутся к тебе.
Человек очень обрадовался, взял свой посох и сделал все так, как сказал знахарь. Утром он вышел на дорогу и стал ждать овец. Ждал он их до полудня и все больше беспокоился. "Где же мои овцы? - думал он. - Не съела ли их гиена?
Мимо шел прохожий.
- Ну что, - спросил он, - нашел ты овец, которых потерял вчера?
- Нет, пока не нашел, - ответил пастух. - Но знахарь сказал, что они сами придут домой. Прохожий засмеялся:
- Ты, в самом деле, веришь словам знахаря?
- Да, я верю ему. В его руках большая сила.
- Ты глупый и простодушный человек, - сказал прохожий. - Твои овцы не придут домой. Их наверняка уже сожрала гиена. И он пошел дальше своей дорогой. Тогда пастух послал к знахарю своего сына.
- Скажи ему, - велел он, - что овцы твоего отца еще не нашлись.
Сын передал знахарю слова отца. Тот ответил:
- Овцы не возвращаются, потому что твой отец еще не привел ко мне теленка. Если он хочет получить овец, пусть сначала приведет ко мне теленка.
Сын передал отцу слова знахаря.
- Ах, - сказал тот, - мне уже все равно! Отдам ему теленка.
И он привел к знахарю теленка и опять стал дожидаться своих овец. Прождал он их до вечера, но овцы так и не вернулись.
Мимо опять шел тот же прохожий.
- Ты глупый человек, - сказал он пастуху. - Пойди сам в пори и поищи своих овец там.
Пастух пошел в пори и увидел там дикую собаку. Та уже наелась досыта и теперь расправлялась с остатками. Увидев человека, дикая собака убежала.
Тут пастух понял, что произошло. Опять направился он к знахарю.
- Ну что, нашлись твои овцы? - спросил тот.
- Оставь свои разговоры, - ответил пастух, - отдай мне лучше моего теленка!
- С чего это я стану отдавать тебе теленка? - воскликнул знахарь сердито. - Ты ведь получил от меня снадобье.
- Не говори больше о снадобьях, мне нужен мой теленок! Если бы я получил обратно своих овец, все было бы в порядке, а теперь я хочу вернуть своего теленка.
- Нет, теленка я тебе не отдам, - сказал знахарь. Тогда обманутый пастух решил пожаловаться на знахаря правителю страны. Но у нас и султаны боятся знахарей. Когда человек рассказал ему, как он отдал знахарю теленка за снадобье, чтобы вернуть потерянных овец, а овцы не вернулись, султан спросил:
- Что тебе сказал на это знахарь?
- Он сказал, что теленка мне все равно не вернет.
- Если знахарь так тебе сказал, - ответил султан, - то на этом дело и кончено. Ведь ты сам, по своей воле пришел к нему за снадобьем.
Пастух ничего не ответил. Как он мог спорить с султаном? Он вернулся к себе домой, но никак не мог успокоиться. Через дна дня он пошел в пори и увидел там сына знахаря, пасшего коров. Человек подкрался к стаду и украл одного теленка, так что мальчик ничего не заметил. Но едва он привел теленка домой, как знахарь обнаружил пропажу и пустился на поиски. Пришел он в дом этого пастуха, увидел своего теленка и сказал:
- Это мой теленок. Как он попал к тебе?
- Какой такой твой теленок?! - воскликнул пастух. - Ты, я смотрю, большой разбойник, ты обогащаешься за счет других! Сначала ты забрал у меня одного теленка, а теперь хочешь забрать и второго?
- Глупый человек! - сказал знахарь. - Неужели ты думаешь, я по узнаю своего теленка? Пойдем-ка с тобой вместе к султану, пусть он разберет наше дело.
Пошли они к султану. Знахарь забежал вперед и первым начал речь.
- Вот такой-то н такой-то, - сказал он, - похитил моего теленка!
Тем временем подошел и пастух.
- О султан, - сказал он, - выслушай меня! Знахарь уже забрал одного моего теленка взамен снадобья, которое он мне дал. Теперь он хочет за это же взять и второго. Разве это справедливо? Пет, такого уже невозможно стерпеть, лучше я с ним буду биться до смерти.
- Это правда, что ты уже взял у него одного теленка? - спросил султан.
- Да, верно, одного теленка я взял в уплату за снадобье.
- А теперь ты хочешь взять у него и второго?
- Да, этот теленок тоже принадлежит мне.
- Это мой теленок! - воскликнул человек. - Он принадлежит мне!
И спор их разгорелся с новой силой.
- Перестаньте спорить в моем присутствии! - сказал им султан. - Если вы сами разбираетесь в законах, нечего вам было приходить сюда. Слушайте, что я скажу. Я думаю, теленок но праву принадлежит этому пастуху.
Знахарь опять начал было спорить, но султан больше не стал ею слушать и велел обоим идти своей дорогой.
Ираку, 155, 147
Вечером человек вернулся домой и пошел за помощью к знахарю. Ведь если кто-нибудь потеряет во время пастьбы овцу, корову или козу, он всегда идет к знахарю, чтобы тот дал ему какое-нибудь снадобье. Этот обычай существует у нас и до сих пор.
- Что ж, - сказал пастуху знахарь, - я дам тебе снадобье и намажу им твой посох. Но за это ты отдашь мне теленка.
- Теленка за двух овец? - удивился пастух. - Как же это так?
- Не хочешь, тогда можешь идти своей дорогой! - закричал на него знахарь.
Пастух подумал: "Что мне делать?"
- Ладно, - сказал он, - я дам тебе теленка, если найдутся мои овцы.
Знахарь намазал снадобьем его посох и сказал:
- Придешь с этим посохом домой, воткни его в коровий навоз. Утром твои овцы сами вернутся к тебе.
Человек очень обрадовался, взял свой посох и сделал все так, как сказал знахарь. Утром он вышел на дорогу и стал ждать овец. Ждал он их до полудня и все больше беспокоился. "Где же мои овцы? - думал он. - Не съела ли их гиена?
Мимо шел прохожий.
- Ну что, - спросил он, - нашел ты овец, которых потерял вчера?
- Нет, пока не нашел, - ответил пастух. - Но знахарь сказал, что они сами придут домой. Прохожий засмеялся:
- Ты, в самом деле, веришь словам знахаря?
- Да, я верю ему. В его руках большая сила.
- Ты глупый и простодушный человек, - сказал прохожий. - Твои овцы не придут домой. Их наверняка уже сожрала гиена. И он пошел дальше своей дорогой. Тогда пастух послал к знахарю своего сына.
- Скажи ему, - велел он, - что овцы твоего отца еще не нашлись.
Сын передал знахарю слова отца. Тот ответил:
- Овцы не возвращаются, потому что твой отец еще не привел ко мне теленка. Если он хочет получить овец, пусть сначала приведет ко мне теленка.
Сын передал отцу слова знахаря.
- Ах, - сказал тот, - мне уже все равно! Отдам ему теленка.
И он привел к знахарю теленка и опять стал дожидаться своих овец. Прождал он их до вечера, но овцы так и не вернулись.
Мимо опять шел тот же прохожий.
- Ты глупый человек, - сказал он пастуху. - Пойди сам в пори и поищи своих овец там.
Пастух пошел в пори и увидел там дикую собаку. Та уже наелась досыта и теперь расправлялась с остатками. Увидев человека, дикая собака убежала.
Тут пастух понял, что произошло. Опять направился он к знахарю.
- Ну что, нашлись твои овцы? - спросил тот.
- Оставь свои разговоры, - ответил пастух, - отдай мне лучше моего теленка!
- С чего это я стану отдавать тебе теленка? - воскликнул знахарь сердито. - Ты ведь получил от меня снадобье.
- Не говори больше о снадобьях, мне нужен мой теленок! Если бы я получил обратно своих овец, все было бы в порядке, а теперь я хочу вернуть своего теленка.
- Нет, теленка я тебе не отдам, - сказал знахарь. Тогда обманутый пастух решил пожаловаться на знахаря правителю страны. Но у нас и султаны боятся знахарей. Когда человек рассказал ему, как он отдал знахарю теленка за снадобье, чтобы вернуть потерянных овец, а овцы не вернулись, султан спросил:
- Что тебе сказал на это знахарь?
- Он сказал, что теленка мне все равно не вернет.
- Если знахарь так тебе сказал, - ответил султан, - то на этом дело и кончено. Ведь ты сам, по своей воле пришел к нему за снадобьем.
Пастух ничего не ответил. Как он мог спорить с султаном? Он вернулся к себе домой, но никак не мог успокоиться. Через дна дня он пошел в пори и увидел там сына знахаря, пасшего коров. Человек подкрался к стаду и украл одного теленка, так что мальчик ничего не заметил. Но едва он привел теленка домой, как знахарь обнаружил пропажу и пустился на поиски. Пришел он в дом этого пастуха, увидел своего теленка и сказал:
- Это мой теленок. Как он попал к тебе?
- Какой такой твой теленок?! - воскликнул пастух. - Ты, я смотрю, большой разбойник, ты обогащаешься за счет других! Сначала ты забрал у меня одного теленка, а теперь хочешь забрать и второго?
- Глупый человек! - сказал знахарь. - Неужели ты думаешь, я по узнаю своего теленка? Пойдем-ка с тобой вместе к султану, пусть он разберет наше дело.
Пошли они к султану. Знахарь забежал вперед и первым начал речь.
- Вот такой-то н такой-то, - сказал он, - похитил моего теленка!
Тем временем подошел и пастух.
- О султан, - сказал он, - выслушай меня! Знахарь уже забрал одного моего теленка взамен снадобья, которое он мне дал. Теперь он хочет за это же взять и второго. Разве это справедливо? Пет, такого уже невозможно стерпеть, лучше я с ним буду биться до смерти.
- Это правда, что ты уже взял у него одного теленка? - спросил султан.
- Да, верно, одного теленка я взял в уплату за снадобье.
- А теперь ты хочешь взять у него и второго?
- Да, этот теленок тоже принадлежит мне.
- Это мой теленок! - воскликнул человек. - Он принадлежит мне!
И спор их разгорелся с новой силой.
- Перестаньте спорить в моем присутствии! - сказал им султан. - Если вы сами разбираетесь в законах, нечего вам было приходить сюда. Слушайте, что я скажу. Я думаю, теленок но праву принадлежит этому пастуху.
Знахарь опять начал было спорить, но султан больше не стал ею слушать и велел обоим идти своей дорогой.
Ираку, 155, 147
79. Дочка-умница
Жил в старые времена один старик с дочкой лет двенадцати. А всего добра у старика было: один верблюд, одна лошадь и один ишак.
Старик рубил в горах дрова и возил продавать в город, а дочка
занималась хозяйством.
Вот как-то навьючил своего верблюда старик дровами и поехал на базар. Подошел к нему толстый бай и спросил:
- Почем дрова продаешь? Старик запросил три теньги. Толстый бай сказал:
- Возьми "как есть" десять тенег, только отвези дрова ко мне
домой.
Старик с радостью согласился и привез дрова во двор к толстому баю.
Получил старик обещанные десять тенег, свалил на землю дрова и хотел уйти.
Вдруг толстый бай сказал:
- Привяжи верблюда! Удивился старик:
- Верблюд мой.
- Нет, - сказал толстый бай. - Я купил дрова "как есть", вместе с верблюдом. Стал бы я платить тебе, дураку, десять тенег.
Спорили они, спорили и пошли судиться к казню.
Казни спрашивает старика:
- Правда ли, что ты продал дрова "как есть"? Старик говорит:
- Да, только, господин, верблюд-то стоит триста тенег.
- Ну уж это не мое дело. Сам виноват, не надо было соглашаться продавать дрова "как есть".
Приказал казий отдать верблюда толстому баю, а старик со слезами пошел домой. Только дочке так ничего и не сказал.
На другой день, навьючив дрова на лошадь, старик опять приехал на базар. А толстый бай тут как тут.
- Почем дрова продаешь?
- Три теньги. Толстый бай сказал:
- Возьми "как есть" десять тенег.
Забыл совсем старик, что было вчера, и согласился.
Остался старик без лошади.
Пришел он домой печальный, однако дочке опять ничего но сказал.
На третий день старик навьючил дрова на ишака и собрался уже совсем на базар, но дочка сказала ему:
- Отец, в прошлый и позапрошлый раз вы вернулись без верблюда и без лошади. Сегодня и ишака вам не оставят. Лучше я поеду дрова продавать.
Старик согласился. Девочка поехала на базар. Подходит к ней толстый бай.
- Почем дрова продаешь? Девочка запросила три теньги. Толстый бай и говорит:
- Возьми "как есть" пять тенег. Девочка отвечает:
- А вы дадите за дрова деньги "как есть"?
- Хорошо, согласен, вези дрова ко мне. Свалила девочка дрова и спрашивает:
- Дяденька, где прикажете вашего ишака привязать? Толстый бай показал место.
Привязала девочка ишака и попросила деньги за дрова. Протянул толстый бай деньги, а девочка - пап, схватила его за руку и говорит:
- Когда мы рядились, вы сказали, что дадите пять тенег "как есть". Отдавайте деньги вместе с рукой.
Спорили они, спорили. Соседи прибежали на крик и повели девочку и толстого бая к казию.
Крутил казий и так и эдак, придумывая тысячу хитростей, но девочка стояла на своем.
А народ кричит:
- Права девочка! Вот умница девочка! Казий думал-думал и постановил:
- Отдавай руку. Заплакал толстый бай:
- Как же я без руки буду?
- Ну плати выкуп пятьдесят золотых тиллей *. Отсчитал бай девочке пятьдесят тиллей [lxxxvii].
Узбекская, 165, 113
Старик рубил в горах дрова и возил продавать в город, а дочка
занималась хозяйством.
Вот как-то навьючил своего верблюда старик дровами и поехал на базар. Подошел к нему толстый бай и спросил:
- Почем дрова продаешь? Старик запросил три теньги. Толстый бай сказал:
- Возьми "как есть" десять тенег, только отвези дрова ко мне
домой.
Старик с радостью согласился и привез дрова во двор к толстому баю.
Получил старик обещанные десять тенег, свалил на землю дрова и хотел уйти.
Вдруг толстый бай сказал:
- Привяжи верблюда! Удивился старик:
- Верблюд мой.
- Нет, - сказал толстый бай. - Я купил дрова "как есть", вместе с верблюдом. Стал бы я платить тебе, дураку, десять тенег.
Спорили они, спорили и пошли судиться к казню.
Казни спрашивает старика:
- Правда ли, что ты продал дрова "как есть"? Старик говорит:
- Да, только, господин, верблюд-то стоит триста тенег.
- Ну уж это не мое дело. Сам виноват, не надо было соглашаться продавать дрова "как есть".
Приказал казий отдать верблюда толстому баю, а старик со слезами пошел домой. Только дочке так ничего и не сказал.
На другой день, навьючив дрова на лошадь, старик опять приехал на базар. А толстый бай тут как тут.
- Почем дрова продаешь?
- Три теньги. Толстый бай сказал:
- Возьми "как есть" десять тенег.
Забыл совсем старик, что было вчера, и согласился.
Остался старик без лошади.
Пришел он домой печальный, однако дочке опять ничего но сказал.
На третий день старик навьючил дрова на ишака и собрался уже совсем на базар, но дочка сказала ему:
- Отец, в прошлый и позапрошлый раз вы вернулись без верблюда и без лошади. Сегодня и ишака вам не оставят. Лучше я поеду дрова продавать.
Старик согласился. Девочка поехала на базар. Подходит к ней толстый бай.
- Почем дрова продаешь? Девочка запросила три теньги. Толстый бай и говорит:
- Возьми "как есть" пять тенег. Девочка отвечает:
- А вы дадите за дрова деньги "как есть"?
- Хорошо, согласен, вези дрова ко мне. Свалила девочка дрова и спрашивает:
- Дяденька, где прикажете вашего ишака привязать? Толстый бай показал место.
Привязала девочка ишака и попросила деньги за дрова. Протянул толстый бай деньги, а девочка - пап, схватила его за руку и говорит:
- Когда мы рядились, вы сказали, что дадите пять тенег "как есть". Отдавайте деньги вместе с рукой.
Спорили они, спорили. Соседи прибежали на крик и повели девочку и толстого бая к казию.
Крутил казий и так и эдак, придумывая тысячу хитростей, но девочка стояла на своем.
А народ кричит:
- Права девочка! Вот умница девочка! Казий думал-думал и постановил:
- Отдавай руку. Заплакал толстый бай:
- Как же я без руки буду?
- Ну плати выкуп пятьдесят золотых тиллей *. Отсчитал бай девочке пятьдесят тиллей [lxxxvii].
Узбекская, 165, 113
80. Обезьяна и черепаха
Жили когда-то обезьяна и черепаха. У черепахи было одиннадцать детей, и у обезьяны не было семьи, и она бродяжничала. Пошла однажды черепаха работать. Закончив работу, она получила за нее деньги и купила на них мешок риса. Возвращаясь с рисом домой, она остановилась у края дороги, поставила мешок на землю и пошла собирать сушняк. Вернулась она с сушняком к месту, где оставила мешок, и видит: на мешке сидит обезьяна. Обезьяна сказала ей:
- Эй, кума, посмотри - я нашла мешок риса!
- Этот рис не для тебя, кума, - я купила его для своих детей; я оставила его у края дороги, потому что пошла собирать сушняк. Этот рис мой, и ты должна отдать его мне.
По обезьяна и слушать ее не хотела. Она сказала:
- Найденное принадлежит нашедшему! Я рис не о г дам. Очень огорчилась черепаха, но что поделаешь? Она сказала обезьяне:
- Что ж, кума, тогда хоть продай мне немного риса - детям дома есть нечего.
- Не могу, кума, мой рис не продается; сходи в лавку к китайцу и купи у него.
- Ну ладно, кума, придет день, и ты меня вспомнишь. И вот однажды сидела обезьяна на нижних ветках дерева, а хвост ее свисал до самой земли. В это время мимо ползла черепаха. Она увидела обезьяну, крепко вцепилась в ее хвост и закричала:
- Я нашла обезьяний хвост! Найденное принадлежит нашедшему! Я ни за что его не отдам.
- Эй, кума, ты что, шутишь? Ведь этот хвост мой!
- Рис на дороге принадлежит тому, кто его нашел, и хвост па дороге тоже принадлежит тому, кто его нашел.
Рассердилась обезьяна, потянула свой хвост - черепаха не отпускает, висит на нем. Обезьяна тянет - черепаха не отпускает, висит; и пошла обезьяна с жалобой в суд.
Пришла она в суд и сказала:
- Судья, присуди, чтобы черепаха отдала мне мой хвост. ^ Черепаха сказала:
- Судья, присуди, чтобы обезьяна отдала мне мой рис. Судья велел им все рассказать и, когда выслушал их, спросил у обезьяны:
- Где рис?
Засмеялась обезьяна и похлопала себя по животу:
- Здесь, судья!
Судья позвал стражника и велел ему принести колоду. Страж-пик принес и, положив на нее по приказу судьи хвост обезьяны, отрубил его. После этого судья сказал:
- Найденное принадлежит нашедшему! Обезьяна нашла на дороге мешок риса рис принадлежит обезьяне; черепаха нашла на дороге хвост - хвост принадлежит черепахе. Но если обезьяна захочет купить свой хвост, чтобы приклеить к тому, что у нее осталось, ей придется заплатить за него черепахе мешок риса. А теперь идите.
Маврикийская, 120, 8 81.
- Эй, кума, посмотри - я нашла мешок риса!
- Этот рис не для тебя, кума, - я купила его для своих детей; я оставила его у края дороги, потому что пошла собирать сушняк. Этот рис мой, и ты должна отдать его мне.
По обезьяна и слушать ее не хотела. Она сказала:
- Найденное принадлежит нашедшему! Я рис не о г дам. Очень огорчилась черепаха, но что поделаешь? Она сказала обезьяне:
- Что ж, кума, тогда хоть продай мне немного риса - детям дома есть нечего.
- Не могу, кума, мой рис не продается; сходи в лавку к китайцу и купи у него.
- Ну ладно, кума, придет день, и ты меня вспомнишь. И вот однажды сидела обезьяна на нижних ветках дерева, а хвост ее свисал до самой земли. В это время мимо ползла черепаха. Она увидела обезьяну, крепко вцепилась в ее хвост и закричала:
- Я нашла обезьяний хвост! Найденное принадлежит нашедшему! Я ни за что его не отдам.
- Эй, кума, ты что, шутишь? Ведь этот хвост мой!
- Рис на дороге принадлежит тому, кто его нашел, и хвост па дороге тоже принадлежит тому, кто его нашел.
Рассердилась обезьяна, потянула свой хвост - черепаха не отпускает, висит на нем. Обезьяна тянет - черепаха не отпускает, висит; и пошла обезьяна с жалобой в суд.
Пришла она в суд и сказала:
- Судья, присуди, чтобы черепаха отдала мне мой хвост. ^ Черепаха сказала:
- Судья, присуди, чтобы обезьяна отдала мне мой рис. Судья велел им все рассказать и, когда выслушал их, спросил у обезьяны:
- Где рис?
Засмеялась обезьяна и похлопала себя по животу:
- Здесь, судья!
Судья позвал стражника и велел ему принести колоду. Страж-пик принес и, положив на нее по приказу судьи хвост обезьяны, отрубил его. После этого судья сказал:
- Найденное принадлежит нашедшему! Обезьяна нашла на дороге мешок риса рис принадлежит обезьяне; черепаха нашла на дороге хвост - хвост принадлежит черепахе. Но если обезьяна захочет купить свой хвост, чтобы приклеить к тому, что у нее осталось, ей придется заплатить за него черепахе мешок риса. А теперь идите.
Маврикийская, 120, 8 81.
81. Рыбак и охотник
Жили в одной деревне рыбак и охотник. Однажды рыбак задумал ловить рыбу, а охотник собрался в лес стрелять зверей.
Первым вышел из дому рыбак. Он отправился к реке, там разделся, одежду сложил на берегу и вошел в воду. В это время мимо проходил охотник и забрал одежду рыбака.
- Эй, это моя одежда! - закричал из воды рыбак. - Положи ее на место!
Но охотник ответил:
- Не надо было оставлять ее на берегу. Ты мог повязать одежду вокруг бедер. Я ее нашел, и теперь она моя.
Первым вышел из дому рыбак. Он отправился к реке, там разделся, одежду сложил на берегу и вошел в воду. В это время мимо проходил охотник и забрал одежду рыбака.
- Эй, это моя одежда! - закричал из воды рыбак. - Положи ее на место!
Но охотник ответил:
- Не надо было оставлять ее на берегу. Ты мог повязать одежду вокруг бедер. Я ее нашел, и теперь она моя.