Харитонов М.. Книга о судах и судьях

   - Ну, теперь помиритесь, как я вам сказал?
   - Да, - ответили они и низко поклонились ему. Тогда он сказал им на прощание:
   - Ну идите по домам и больше чтоб не ссориться! Когда речь идет о защите справедливости, не следует думать о своей выгоде.
 
   Амхарская, 22, 191

188. Судья

   Жили когда-то два брата. Младший был судьей, а старший вел хозяйство.
   Вот как-то младший брат говорит старшему:
   - Я бы на твоем месте вел хозяйство по-другому. Старший обиделся и говорит:
   - Легко тебе рассуждать, сидя дома. Только и знаешь, что отдыхаешь. Вся твоя работа - болтать языком. Попробовал бы ты сам вести хозяйство, сразу понял бы, как это тяжело.
   - Ну что ж, - отвечает младший. - Если тебе кажется, что быть судьей проще, давай поменяемся. Ты будешь выполнять мою работу, а я - твою.
   Так они и сделали. Старший брат стал судить, а младший вел хозяйство.
   Однажды пришли к ним в дом двое охотников и попросили разрешить их спор. Тут старший брат, который должен был рассудить их, говорит:
   - Расскажите, как было дело. Один охотник говорит:
   - Шел я по лесу, увидел марала и выстрелил. Пуля попала ему в голову. Так что это я убил его.
   - Нет, - возражает второй охотник, - марала убил я. Я выстрелил, и пуля пробила заднюю ногу и ухо марала. Старший брат рассудил их так:
   - Марал принадлежит первому из вас, так как одна и та же пуля не может попасть сразу в ногу и ухо.
   Первый охотник остался очень доволен новым судьей. Когда охотники ушли, младший брат говорит старшему:
   - Ты рассудил неверно. Похоже, что правду говорил второй охотник. Если марал тер задней ногой ухо, то пуля действительно могла одновременно пробить и ногу и ухо.
   Пришлось старшему брату признать правоту младшего.
   Через несколько дней на суд пришли еще два человека. Они жили по соседству, и каждый из них имел верблюдицу. Однажды они увидели, что обе верблюдицы облизывают одного верблюжонка. "Верблюжонок мой!" - решил каждый из них. Они поссорились и пришли к судье, чтобы он разрешил их спор.
   Старший брат взглянул на верблюдиц, которых спорщики привели с собой, и сказал, указывая на одну из них:
   - Верблюжонка произвела на свет вот эта верблюдица: у нее живот втянутый.
   Тут младший брат не выдержал и говорит:
   - Не обижайся, но ты рассудил неверно. По-моему, этот спор можно разрешить так: надо посадить верблюжонка в лодку и оттолкнуть ее от берега. Тогда мать верблюжонка бросится в воду, а другая верблюдица не тронется с места.
   Спорщикам понравилось это решение, и они ушли. Так старший брат наконец понял, что судья из него никудышный, и принялся за свои прежние дела.
 
   Ногайская, 77, 175

189. Как пьяницы поспорили

   В одной деревне жили два друга - Тей Наун и Пхоу Аун. Они занимались тем, что делали вино из плодов пальмы тхан *. Сами они пили это вино столько, что иной раз на людей переставали походить. В деревне они прослыли заядлыми пьяницами.
   Однажды Тей Наун возвращался в деревню, неся на плече горшок с вином. Навстречу ему попался Пхоу Аун.
   - Э, приятель, - приветствовал друга Пхоу Аун, - что, сегодня уже с утра ноги не держат? Тей Наун обиделся:
   - Вот те на! Это когда же я от вина пьян бывал? Может, это за такими молодцами, как ты, водится?
   - Тут рассердился Пхоу Аун:
   - И это ты мне такое говоришь? Ну-ка давай на спор - кто больше выпьет!
   Тей Наун не стал долго раздумывать, а сразу согласился. Они пошли туда, где росли пальмы тхан и стояли чаны с бродящим соком и вином, уселись и стали состязаться. Пустели чашка за чашкой, горшок за горшком, а приятели все не хмелели. Наконец стало все же у них немного мутиться в голове. Потом пасхау у них развязались и сползли, языки стали заплетаться, и оба понесли уже что-то невнятное. Наконец сознание и вовсе их оставило, и приятели заснули.
   Когда Пхоу Аун и Тей Наун проснулись, стоял туман. Пхоу Лун посмотрел на небо и сказал:
   - Эй, погляди-ка! Видишь, какая луна яркая?
   - Да ты пьян совсем! - ответил приятель. - Какая же это луна? Ведь мы заснули вчера вечером, а сейчас уже другой день, взошло солнце. Это солнце, а не луна!
   - Сам ты пьян! - огрызнулся Пхоу Аун. - Никакое это не солнце! Самая настоящая луна!
   - Да откуда ей взяться? - не уступал Тей Наун. - Солнце это! Солнце, тебе говорю!
   - Беда с тобой! - стоял на своем Пхоу Аун. - А я тебе говорю, что это луна!
   Долго они так пререкались и вдруг увидели невдалеке какою-то человека.
   - Что мы зря спорим! - сказал тогда Тей Наун. - Лучше давай спросим этого человека.
   - Хорошо! - согласился Пхоу Аун. - Вот и узнаем, кто пьян - ты или я!
   Тей Наун подошел к человеку и спросил, показывая пальцем:
   - Вот эта штука, что сейчас на небе, - это луна или солнце? А человек, которого спрашивал Тей Наун, и сам был навеселе. Он взглянул не на небо, а на пальму тхан и пробормотал в ответ:
   - Я, приятель, нездешний. Откуда мне знать, сколько эта пальма вина дает.
   Он пошел прочь пошатываясь, а приятели так и остались ни с чем ^[cxlvii].
 
   Бирманская, 110, 287

190. Нубийский счет

   Один нубиец пришел к другому и попросил у него взаймы пиастр.
   Тот дал ему две монеты по двадцать парасов, потому что в пиастре как раз сорок парасов. Но когда пришел срок возвращать долг, второй нубиец принес первому не две монеты по двадцать парасов, а пиастр.
   - Нет, - сказал первый нубиец. - Я дал тебе две монеты по двадцать парасов, вот и верни мне две монеты.
   - Но ведь в пиастре ровно сорок парасов*!
   - Нет и нет! Взял две монеты - верни две монеты! Слово за слово, сначала поспорили, потом чуть не подрались. И решили оба идти к судье-кади, чтобы он их рассудил.
   Долго бился с ними кади, пока уразумел, в чем дело. Еще дольше пытался примирить спорщиков. Наконец вышел из терпения, взял у второго нубийца пиастр, а первому отдал две монеты по двадцать парасов из своего кошелька.
   - Теперь ты доволен? - спросил кади.
   - Слава Аллаху! - воскликнул первый нубиец. - Наш кади - золотой человек, справедливый. А главное - умеет считать!
 
   Нубийская. 119, 107

191. Ходжа разбирает тяжбу красавиц

   Когда ходжа был в Сиврихисаре кази, пришли к нему красавицы. Вот одна и говорит:
   - Эфенди, я заказала этой женщине сплести обыкновенную бечеву, а она начала прясть тонкие-претонкие нитки, вроде моих волос. Если она будет делать так, я отказываюсь от уговора; пусть она вернет мне деньги.
   Так говоря, она кокетливо приоткрывала лицо и показывала ходже пряди своих волос.
   Ходжа, в смущении призывая имя Аллаха, обернулся к другой женщине и спросил:
   - Что ты скажешь на это?
   А та, придав своему голосу дрожь и волнение, с жаром, как будто от гнева, отвечала:
   - У нас уговор был насчет обыкновенных веревок для белья, толщиной вот с мой палец, и вовсе не требовалось плести веревки толщиной в кисть моей руки, говорила она и, чтобы доказать свою правоту, показала белоснежную руку...
   Бедный ходжа остановил ее и, оглядев обеих с ног до головы, сказал, улыбаясь:
   - Ну, девочки, столкуйтесь как-нибудь между собой. Ты, - продолжал он, обращаясь к ответчице, - немного толще пряди; только не натягивай так сильно, чтобы не надорвалось сердце вашего ходжи, как это только что было.
   Красавицы засмеялись и ушли.
 
   Турецкая, 25, 120

192. Рассказ об Абу-Юсуфе

   Рассказывают, что Джафар Бармакид однажды вечером разделял с ар-Рашидом ^[cxlviii]трапезу и ар-Рашид сказал ему:
   - О Джафар, до меня дошло, что ты купил такую-то невольницу, а я уже давно стремлюсь купить ее, так как она прекрасна до предела и мое сердце занято любовью к ней. Продай мне ее.
   - Я ее не продам, о повелитель правоверных, - ответил Джафар.
   - Ну так подари мне ее, - молвил ар-Рашид. И Джафар сказал:
   - Не подарю!
   И тогда ар-Рашид воскликнул:
   - Если ты не продашь мне невольницу или не подаришь мне ее, Зубейда трижды разведена ^[cxlix]со мной! И Джафар сказал:
   - Моя жена трижды разведена со мной, если я тебе продам эту невольницу или подарю ее тебе!
   А потом они опомнились от хмеля и поняли, что попали в великое дело, и были бессильны придумать какую-нибудь хитрость, и ар-Рашид воскликнул:
   - Вот происшествие, для которого не пригодится никто, кроме Абу-Юсуфа! ^[cl]
   И его потребовали, а это было в полночь, и, когда посланный пришел, Абу-Юсуф поднялся, испуганный, и сказал про себя:
   "Меня призывают в такое время только ради какого-нибудь дела, постигшего ислам!"
   И он поспешно вышел и сел на мула и сказал своему слуге:
   - Возьми с собой торбу; может быть, мул не получил весь свой корм, и, когда мы приедем в халифский дворец, привяжи ему торбу, и он будет есть оставшийся корм, пока я не выйду, если он не получил всего корма сегодня вечером.
   И слуга отвечал:
   - Слушаю и повинуюсь!
   И когда Абу-Юсуф вошел к ар-Рашиду, тот встал перед ним и посадил его на ложе с собою рядом (а он не сажал с собою никого, кроме него) и сказал ему:
   - Мы потребовали тебя в такое время лишь для важного дела, и оно обстоит так-то и так-то, и мы бессильны придумать какую-нибудь хитрость.
   - О повелитель правоверных, - сказал Абу-Юсуф, - это дело самое легкое, какое бывает! О Джафар, - молвил он, - продай повелителю правоверных половину невольницы и подари ему половину, и вы оба исполните таким образом клятву.
 
   Арабская, 134, 102

193. Летающая лань

   Поспорили в деревне два юноши. Один говорил, что лань прыгает. "Нет, летает", - твердил другой. Спорили они, спорили - никак не могли друг друга переспорить; каждый продолжал стоять на своем. Наконец пошли они оба к судье и попросили, чтобы тот их рассудил.
   - Хорошо, - сказал судья первому юноше, - когда ты видел, что лань прыгает?
   - Однажды весной, - ответил тот. - Я шел по лесу и видел, как лань скакала и прыгала.
   - А ты, - обратился судья к другому, - когда ты видел, что лань летала?
   - Однажды в седьмой месяц года, - ответил тот, - мы праздновали шестидесятилетие тестя. Все были веселы и хмельны. Когда, возвращаясь домой, мы проходили по опушке леса, я увидел, как лань идет по верхушкам кустарника, а тот даже не шелохнется. Разве это не значит, что лань летает?
   Судья тотчас все понял, но сказал, что хочет на месте посмотреть, как все было. Пошли они втроем на опушку и, действительно, увидели лань, которая быстро удалялась по склону холма, покрытого кустарником.
   Чтобы не портить отношений ни с кем из спорщиков, умный судья сказал:
   - Вы оба правы. Весной лань прыгает, а осенью летает. Оба были очень довольны таким решением, уплатили судебные издержки и разошлись добрыми друзьями ^[cli].
 
   Корейская, 161, 146

194. Глазная болезнь

   Одного чиновника назначили судьей. Уселся он в зале и начал разбирать судебное дело. Истец и обвиняемый стали приводить свои доводы.
   - Оба вы говорите резонно, - сказал судья. - Поскольку истец прав, то присуждаю двадцать палочных ударов обвиняемому. Но и обвиняемый прав, поэтому присуждаю двадцать ударов палками истцу.
   Объявив приговор, судья пошел из зала. Приказные бросились за ним и просили отпустить их домой.
   - В чем дело? - спросил судья.
   - С глазами плохо. Слепнем! - хором кричали приказные.
   - А я вижу, у вас глаза в порядке. Почему вы кричите "слепнем"?
   - Конечно, вы видите нас ясно, а мы как посмотрим на вас, так словно глупость глаза застилает..,
 
   Китайская, 67, 211

195. Коза

   А вот еще какая история приключилась с хелемским меламедом *, Как-то по окончании школьного года ^[clii]в его кошельке оказался целый капитал - десять звонких монет. Он долго сидел со своей женой и думал, на что употребить эти деньги.
   Наконец жена сказала ему:
   - Отправляйся, супруг мой, в местечко, которое славится своими козами, и купи козу. Недаром говорят люди: "Коза в доме - достаток в доме".
   Меламед послушался жену, отправился и купил козу. В пути, когда он вел козу домой, его застала ночь. Страшно стало мела-меду па безлюдной дороге, он свернул на постоялый двор и решил там заночевать.
   Когда меламед блаженствовал за стаканом чаю, а коза его жевала в сарае сено, к нему подсел хозяин постоялого двора. Слово за слово, и уже через минуту тот знал, что его поздний гость - не кто иной, как хелемский меламед. Смекнув, какую шутку можно с ним сыграть, хозяин пошел в сарай и заменил козу козлом.
   Назавтра чуть свет меламед зашел в сарай, взял за веревку козла в пошел своей дорогой. Домой он прибыл в прекрасном настроении и, увидев жену, воскликнул:
   - В добрый час! Я привел тебе козу. Иди и подои ее. Женщина взяла подойник, вышла во двор и видит - перед нею не коза, а козел, И она начала громко бранить козла, своего мужа и весь божий свет, нимало не смущаясь тем, что ее слышат дети, ученики меламеда.
   Честь меламеда была задета. Он вскочил и поклялся, что тотчас вернется в местечко и на весь мир опозорит наглого обманщика, который осмелился вместо козы всучить ему козла.
   - Он меня еще узнает! - кипятился меламед.
   Схватив веревку, привязанную к рогам козла, он повел его в местечко, к человеку, который продал ему козу.
   По дороге он завернул на постоялый двор, чтобы рассказать хозяину, какие бывают на свете обманщики. Улучив минуту, хозяин шмыгнул в сарай и заменил козла козой.
   Отдохнув немного, меламед повел свою скотину дальше. В местечке он быстро нашел человека, продавшего ему козу, и набросился на него с бранью:
   - Где твоя совесть? Как ты смел вместо козы подсунуть мне козла?!
   Тот громко рассмеялся и сказал:
   - Глупый ты человек, а еще меламед. Разве ты не видишь, что это коза, а не козел?
   Он позвал свою жену, и та на глазах у меламеда надоила полный кувшин молока. Меламеду стало совестно: зря он, выходит, обругал человека. Взял он козу и отправился домой. В пути стемнело, и он завернул на постоялый двор. А когда наутро меламед вернулся домой, жена обнаружила, что он снова вместо козы притащил козла, - это уж постарался хозяин постоялого двора.
   Женщина принялась проклинать мужа и всю его родню до десятого колена, и опять в присутствии его учеников. Разгневанный меламед поклялся, что теперь он непременно отомстит обманщику. Он схватил веревку и потащил козла в местечко. По дороге, как и прежде, он зашел на постоялый двор и в местечко привел опять не козла, а козу.
   Снова посмеялся над ним продавец и обозвал меламеда круглым дураком, не отличающим козы от козла. И он опять позвал жену, чтобы она подоила козу. Но меламед решил, что на этот раз он не даст так легко обвести себя вокруг пальца.
   - Знаем мы ваши штучки! - кричал он. - Видели таких умников! Я не поверю, что это коза, пока сам раввин вместе с духовным судьей не удостоверит это.
   Пошли к раввину, и тот, вместе с духовным судьей обследовав со всех сторон животное, в присутствии всех собравшихся выдал хелемскому меламеду свидетельство, что это доподлинно коза. Бумага была подписана всеми присутствующими и скреплена печатью раввина.
   - Теперь у меня нет к тебе никаких претензий, - сказал на прощание меламед бывшему владельцу козы. - Прости, что я невольно обидел тебя.
   Он взял козу, свидетельство и пошел домой.
   По дороге меламед по обыкновению завернул на постоялый двор. А когда назавтра он предстал перед женой, оказалось, что и на сей раз - увы! - он привел козла, а не козу. Жена всплеснула руками и заплакала:
   - О, наказание божье! Зачем мне козел? Тут уж меламед рассердился не на шутку:
   - Дурная твоя башка! У меня есть свидетельство раввина и духовного судьи, подписанное ими и скрепленное печатью;
   в нем говорится, что это коза, а не козел.
   Не прошло и десяти минут, как весь двор был полон народу.
   Одни кричали:
   - Женщина права! Это козел, а не коза. Все признаки налицо. Другие возражали:
   - Меламед прав! У него же на руках бумага, где черным по белому написано, что это коза.
   В конце концов меламед и его жена, сопровождаемые толпой, повели козла к хелемскому раввину, дабы он обследовал животное и вынес окончательное решение.
   Хелемский раввин водрузил на нос очки и три часа кряду изучал животное, а также выданное меламеду свидетельство. Наконец он вынес решение:
   - Прав, бесспорно, меламед. От рождения это коза, что подтверждает выданное по всей форме и найденное в полном порядке свидетельство. Но всевышний, должно быть, повелел, чтобы козы, вступив на хелемскую землю, тотчас превращались в козлов.
 
   Еврейская. 112, 126

196. [Пусть подождет]

   Давным-давно жил в столице один сват. Целыми днями подыскивал он женихов и невест.
   Однажды он просватал пятнадцатилетнюю девушку за тридцатипятилетнего мужчину, скрыв его возраст. Но родители невесты вскоре прослышали, что жених стар.
   - Мы ни за что не отдадим дочь: ведь между возрастом жениха и невесты двадцать лет разницы, - сказали они.
   Что мог поделать сват? Он решил пожаловаться судье. Судья вызвал обе стороны и спросил родителей девушки:
   - Вы дали слово, по какой же причине теперь отказываетесь?
   - Сват обманул нас: жених на двадцать лет старше невесты, поэтому мы не согласны. Мы бы отдали ее, если бы он был хотя бы только вдвое старше ее.
   - Пусть будет, как вы хотите. Отдайте ему свою дочь через пять лет. Жених обязан это время подождать. Тогда ему исполнится сорок, а ей - двадцать и жених будет старше невесты как раз вдвое.
   Так порешил судья, и обе стороны с извинениями удалились. Поистине мудрое решение!
 
   Японская, 112, 385

197. [Сварливая жена]

   У одного человека была сварливая жена. Она постоянно затевала с ним ссоры. Однажды она так его рассердила, что он не удержался и дал ей пощечину. В это время к ним приехал отец жены. Он проезжал мимо и решил по пути навестить их. Дочь стала рассказывать ему про то, что случилось.
   - Он так ударил меня, - говорила она, - что у меня глаза на лоб полезли.
   Муж сидел поблизости и все слышал.
   - Я тебя еще раз ударю! - сказал он в гневе.
   - Ты хочешь ударить мою дочь на моих же глазах? - спросил пораженный отец.
   - О да, господин!
   Услышав это, дочь схватила палку да так ударила мужа по лицу, что у него пошла кровь. Тогда он тоже взял палку и так ударил ее, что она упала на землю. Тут и тесть замахнулся на своего зятя, но тот перехватил его удар, сломав его палку надвое, и сам стукнул тестя по спине. Тесть убежал домой.
   На другое утро он вернулся с двумя палками. Дочь его тоже схватила две палки. Человек подумал: "Нехорошо, если я стану бить ее отца", - и побежал прочь. Отец с дочерью погнались за ним, но догнать не смогли и вернулись домой.
   Вскоре человек отправил посыльного в дом тестя.
   - Скажи старику, - велел он ему, - пусть его дочь больше не появляется в моем доме. И пусть он вернет мне назад выкуп за нее ^[cliii].
   Посыльный передал эти слова. Тесть ответил:
   - Хорошо, я и сам хочу, чтобы она осталась со мной. Но выкупа он обратно не получит, потому что он ударил меня палкой по спине.
   Из-за этого выкупа у них начался долгий спор. Зять говорил тестю:
   - Ладно, допустим, я тебя ударил, но это не причина не возвращать мне выкупа. Твоя дочь тоже меня ударила, причем первая. Я хочу получить свой выкуп.
   Но тесть стоял на своем.
   - Иди и жалуйся, если хочешь, - сказал он. Ну что ж, пошел человек жаловаться к султану. Изложил он правителю страны суть дела. Султан выслушал его и велел позвать другую сторону: отца и дочь. Прежде чем начать речь, старик показал султану свою спину:
   - Посмотри, султан!
   - Что там у тебя на спине?
   - Он меня ударил!
   - В самом деле? - чуть не засмеялся султан. - Видно, ты перед ним сильно провинился? Или он сошел с ума?
   - Да, он сошел с ума, - сказал тесть, - он потерял рассудок. Он каждый день жалуется на мою дочь.
   - Ты действительно бил его? - спросил султан.
   - Нет, - ответил тот, - я его еще не бил, вот только сейчас начну.
   - Неужели ты будешь меня бить? - запричитал тесть.
   - Но ведь вы сами, ты и твоя дочь, били меня!
   - Да, в этом деле непросто разобраться, - сказал султан. - Все вы били друг друга. Но твоя дочь осталась при тебе, а у него жены больше нет. Так что ты должен вернуть ему выкуп.
   Но тесть продолжал кричать:
   - Он же меня ударил, а я должен отдавать ему выкуп!
   - Не начинай спор заново, - сказал султан. - Не хочешь отдавать выкуп, верни ему свою дочь.
   - Чтобы моя дочь вернулась к нему?! Он меня ударил, он и мою дочь будет бить, если она к нему вернется.
   - Ты так его боишься? - засмеялся султан. - Бить он тебя больше не будет, а дочь приведи к нему обратно. Тут она сама воскликнула:
   - Нет, я ни за что не хочу возвращаться к нему, ведь он сумасшедший! Посмотри, султан, как он ударил по спине моего отца!
   И муж тоже сказал:
   - Нет, она мне больше не нужна, мне нужен только мой свадебный выкуп.
   - Раз так, - сказал султан, - то тебе, старик, придется отдать ему выкуп.
   - Ах, - сказал тесть, - мне уже все равно. Я отдам ему выкуп. Я соберу его, но он сможет его получить только через месяц.
   - Тридцать дней?! - сердито воскликнул муж. - Кто станет ждать так долго? Тогда пусть твоя дочь эти тридцать дней живет у меня. Когда уплатишь выкуп, получишь ее обратно.
   - Да, это будет правильно, - заключил султан. Тесть уже не в силах был спорить.
   - А моя спина? - только и сказал он. - Что он даст мне за удар по спине?
   Султан опять засмеялся.
   - За это он ничего тебе не будет платить. Ведь ты и твоя дочь тоже побили его. А разве вправе жена бить своего мужа?
   - Ах, теперь мне все равно, - сказал старик. - Свои выкуп он получит через четыре дня.
   - Ты согласен? - спросил султан.
   - Нет, на четыре дня я не согласен. Пусть платит мне сегодня же. Как только я получу свой свадебный выкуп, я пойду своей дорогой, а он с дочерью своей.
   - Нет, султан, - испугался отец женщины, - сегодня я не могу уплатить. Посодействуй мне.
   - Что я могу сделать? - возразил султан. - Таков закон. И ведь твоя дочь ударила своего мужа.
   - Так и он меня тоже ударил! - чуть не заплакал тесть.
   - Все это я уже слышал, - сказал султан, - и больше слушать не хочу.
   Старик пошел к себе и собрал весь выкуп. Для этого ему пришлось залезть в долги. Все это он принес своему бывшему зятю, и тот вернулся к себе домой без жены, а она пошла со своим отцом.
 
   Мраку, 155, 58

198. Долг правителя

   Однажды утром два соседа увидели, что какая-то собака нагадила на пустыре между их домами. Никто из них не хотел убирать за собакой. Дело у них дошло до драки, и оба пошли к городскому правителю жаловаться друг на друга.
   Правитель был не в ладах с Моллой Насреддином и поэтому решил поручить ему разбор этого дела. Позвали Моллу, собрался народ. Правитель насмешливо обратился к Молле:
   - Молла, эти два человека поспорили. Дело очень важное, потому я послал за тобой. Ты такие дела решаешь быстро и правильно.
   Молла выслушал жалобу соседей и понял, что правитель позвал его, чтобы оскорбить. Он, нисколько не смутившись, сказал спорщикам:
   - Собака нагадила на улице. Это место принадлежит не вам, а повелителю. А у него здесь есть представитель - правитель города. Поэтому убирать за собакой должны не вы, а правитель!
 
   Азербайджанская, 23, 83

199. Дележ "по-божески"

   Как-то раз три человека нашли мешок с орехами, принесли к Анастратину и попросили, чтобы он разделил между ними орехи по-божески. Анастратин развязал мешок, дал одному горсть орехов, другому - один орех, а третьему - все остальное.
   Они ему говорят:
   - Ходжа, ты разделил несправедливо!
   - Глупые вы люди! - отвечал он им. - Разве бог не делит именно так? Одному даст много, другому мало. Вот если бы вы попросили меня разделить по-человечески, тогда бы каждый получил поровну ^[cliv].
 
   Греческая, 164, 509

200. Как Насреддин делил воровскую добычу

   Поставил однажды ходжа Насреддин посреди поля дверь так, чтоб ее видно было от дома, запер дверь на ключ, а ключ спрятал у себя.
   - Что это ты придумал? - спросила его жена. Ходжа объяснил:
   - Я поставил эту дверь, чтоб отличать честных людей от нечестных. Добрый человек обойдет эту дверь стороной, а плохой прямо к ней направится.
   Прошло некоторое время, и вот Насреддин увидел: идут по полю девять человек - и прямехонько к двери. Он вышел к ним и спрашивает:
   - Куда путь держите, люди добрые?
   - Какое тебе дело? - отвечают. - Мы идем своей дорогой.
   - Вы воры и идете воровать, - сказал им ходжа Насреддин. - Возьмите и меня в свою шайку, не то я донесу на вас.
   А это действительно были воры. Удивились они проницательности Насреддина.
   - Ты прав, - говорят. - Видимо, ты умеешь угадывать, что люди думают и чем занимаются. Идем с нами, пусть нас будет десятеро.
   Пришли они к другой деревне, увидели на околице девушку-пастушку с отарой овец, подкрались поближе. Насреддин и говорит своим приятелям:
   - Вы оставайтесь в лесу, а я пойду к девушке и постараюсь заговорить ей зубы. Как только я покажу пальцем на солнце - выскакивайте и уводите овец.