Страница:
- Пойдем тогда к вождю, пусть он нас рассудит, - сказал на это рыбак.
- Пойдем, - согласился охотник.
И оба пошли на суд к вождю. Они рассказали, как было дело, и вождь сказал:
- Ты, рыбак, действительно не должен был оставлять свою одежду на берегу. Охотник прав, надо было повязать ее вокруг бедер. Тот, кто нашел одежду, может теперь взять ее себе.
Вернулся рыбак домой голый. В это время начался сильный дождь. Охотник как раз проходил мимо хижины рыбака и спрятался одной ногой под его кровлей.
- Это моя нога, - сказал тогда рыбак и схватил охотника за ногу.
- Отпусти мою ногу, - попросил охотник. - Идет дождь, я просто хотел спрятаться.
- Прячься у себя в хижине, - ответил рыбак. - А уж ногу мне оставь. Она теперь моя.
Решили оба опять обратиться к вождю. Рассказали ему, как было дело. И вождь сказал:
- Когда вы спорили об одежде, ты, охотник, решил, что имеешь право взять ее себе, потому что рыбак не повязался ею. Теперь рыбак увидел твою ногу под своей кровлей и захотел эту ногу взять. Что ж, тебе, охотник, я сказал: можешь взять одежду. Теперь я говорю рыбаку: ты имеешь право на ногу охотника, режешь ее отрезать.
И рыбак отрезал охотнику ногу.
Балуба, 154, 216
82. Осел Джухи
83. Джуха и бедуин
84. Почему коршун ворует кур
85. Как тесть признал себя побежденным
86. Покупатель бороды
87. История о Ма Тане
88. [Хитрец и глупцы]
II. РАССКАЗЫ О СУДЕБНЫХ РАЗБИРАТЕЛЬСТВАХ
О ПОИСКАХ ВИНОВНОГО И НЕВОЛЬНЫХ ПРИЗНАНИЯХ
89. Хитрый визирь
90. Приговор эфенди по палке
91. Догадка мудреца
92. Волшебный петух
- Пойдем, - согласился охотник.
И оба пошли на суд к вождю. Они рассказали, как было дело, и вождь сказал:
- Ты, рыбак, действительно не должен был оставлять свою одежду на берегу. Охотник прав, надо было повязать ее вокруг бедер. Тот, кто нашел одежду, может теперь взять ее себе.
Вернулся рыбак домой голый. В это время начался сильный дождь. Охотник как раз проходил мимо хижины рыбака и спрятался одной ногой под его кровлей.
- Это моя нога, - сказал тогда рыбак и схватил охотника за ногу.
- Отпусти мою ногу, - попросил охотник. - Идет дождь, я просто хотел спрятаться.
- Прячься у себя в хижине, - ответил рыбак. - А уж ногу мне оставь. Она теперь моя.
Решили оба опять обратиться к вождю. Рассказали ему, как было дело. И вождь сказал:
- Когда вы спорили об одежде, ты, охотник, решил, что имеешь право взять ее себе, потому что рыбак не повязался ею. Теперь рыбак увидел твою ногу под своей кровлей и захотел эту ногу взять. Что ж, тебе, охотник, я сказал: можешь взять одежду. Теперь я говорю рыбаку: ты имеешь право на ногу охотника, режешь ее отрезать.
И рыбак отрезал охотнику ногу.
Балуба, 154, 216
82. Осел Джухи
У Джухи был осел. Он изрядно разъелся на сытных кормах, и многие соседи выражали готовность его купить.
- Продай нам осла, - приставали они к Джухе.
- Он для вас слишком дорог, - отвечал тот.
- Назови свою цену, - не отступались те, - а мы уж не поскупимся.
- Я сам пока не знаю, какую назначить цену. Давайте пойдем на базар, посмотрим, как пойдет торг, там я вам его и продам.
Соседи согласились.
На другое утро Джуха пошел со своим ослом на базар. По дороге он засунул ослу в зад несколько золотых монет. А потом передал осла базарному зазывале.
Собрались покупатели, стали осматривать осла, прикидывать цену. Зазывала сел на осла и поехал на нем. Осел бежал резво. Вдруг он пустил ветры, и из зада у него посыпались золотые монеты.
Люди кинулись их подбирать.
- Смотрите, - зашумели они, - осел Джухи испражняется золотом!
Даже те, кто раньше не интересовался ослом, теперь захотели его купить. Все стали набивать цену, и наконец один покупатель предложил за осла десять тысяч франков. Джуха отдал ему осла.
- Теперь можешь считать себя богачом, - сказал он.
- А как мне его содержать? - спросил покупатель.
- Давай ему вдоволь ячменя и травы, - отвечал Джуха, - пои дважды в день и не запирай в стойле. Если ты хочешь, чтоб он исправно приносил тебе золото, положи его вечером на собственную постель, укрой пологом от москитов, опутай ему ноги, чтоб он до рассвета оставался в постели, а сам поспи где-нибудь в уголке и, смотри, берегись при этом дурных мыслей. Утром иди к своей постели наберешь там две корзины золота.
Покупатель все так и сделал. Целую ночь он не спал, дожидался рассвета, а утром пошел посмотреть на осла, радостно приговаривая:
- Теперь я богатый человек! Теперь я богатый человек! Он открыл полог над постелью и увидел, что осел наложил за ночь добрых две корзины навоза, а на пол уже натекла изрядная лужа. Покупатель сбросил осла с постели, стал копаться в навозе, но ни крупинки золота там не нашел. Тогда он взял осла и пошел с ним к Джухе.
- Я сделал все, как ты мне говорил, но твой осел наложил мне только две корзины навоза, а на постели теперь просто спать нельзя. Золота же я не увидел ни крупицы.
- Не может быть, - отвечал Джуха. - А где ты сам спал?
- Я всю ночь не спал, - ответил покупатель. - Я сторожил дом: как бы соседи не пришли украсть мое золото.
- Все ясно, - сказал Джуха. - Потому он и не испражнялся золотом. Ты не сумел отогнать от себя дурных мыслей. Тогда нечего от осла и требовать.
- Бери своего осла обратно, - закричал покупатель, - а мне отдавай мои деньги!
- Как бы не так! - ответил Джуха. - Ты купил осла на базаре, при всех, честь честью. На базаре знают закон и порядок. Никаких денег я тебе не верну,
- Тогда я пожалуюсь на тебя судье! - сказал покупатель.
- Хорошо, - сказал Джуха, - пойдем к судье. Пошли к судье. Тот спросил, о чем у них тяжба.
- Я купил у Джухи осла, - сказал покупатель. - Осел был непростой, он испражнялся золотом. Я спросил у Джухи, как его содержать, и он сказал, чтобы я кормил его ячменем и травой, поил дважды в день, а на ночь укладывал в свою постель, связав ноги, чтоб не убежал. Утром я должен был найти в постели кучу золота, а нашел один навоз. Теперь я требую, чтоб Джуха вернул мне деньги.
- Ты, должно быть, сошел с ума, - сказал ему на это судья. - Разве может осел испражняться золотом? Ты пострадал от собственной глупости, сам и расплачивайся.
Тут покупатель просто вскипел от злости. Он кинулся к своему ослу, стал его бить палкой и забил до смерти.
Берберская. 164, 382
- Продай нам осла, - приставали они к Джухе.
- Он для вас слишком дорог, - отвечал тот.
- Назови свою цену, - не отступались те, - а мы уж не поскупимся.
- Я сам пока не знаю, какую назначить цену. Давайте пойдем на базар, посмотрим, как пойдет торг, там я вам его и продам.
Соседи согласились.
На другое утро Джуха пошел со своим ослом на базар. По дороге он засунул ослу в зад несколько золотых монет. А потом передал осла базарному зазывале.
Собрались покупатели, стали осматривать осла, прикидывать цену. Зазывала сел на осла и поехал на нем. Осел бежал резво. Вдруг он пустил ветры, и из зада у него посыпались золотые монеты.
Люди кинулись их подбирать.
- Смотрите, - зашумели они, - осел Джухи испражняется золотом!
Даже те, кто раньше не интересовался ослом, теперь захотели его купить. Все стали набивать цену, и наконец один покупатель предложил за осла десять тысяч франков. Джуха отдал ему осла.
- Теперь можешь считать себя богачом, - сказал он.
- А как мне его содержать? - спросил покупатель.
- Давай ему вдоволь ячменя и травы, - отвечал Джуха, - пои дважды в день и не запирай в стойле. Если ты хочешь, чтоб он исправно приносил тебе золото, положи его вечером на собственную постель, укрой пологом от москитов, опутай ему ноги, чтоб он до рассвета оставался в постели, а сам поспи где-нибудь в уголке и, смотри, берегись при этом дурных мыслей. Утром иди к своей постели наберешь там две корзины золота.
Покупатель все так и сделал. Целую ночь он не спал, дожидался рассвета, а утром пошел посмотреть на осла, радостно приговаривая:
- Теперь я богатый человек! Теперь я богатый человек! Он открыл полог над постелью и увидел, что осел наложил за ночь добрых две корзины навоза, а на пол уже натекла изрядная лужа. Покупатель сбросил осла с постели, стал копаться в навозе, но ни крупинки золота там не нашел. Тогда он взял осла и пошел с ним к Джухе.
- Я сделал все, как ты мне говорил, но твой осел наложил мне только две корзины навоза, а на постели теперь просто спать нельзя. Золота же я не увидел ни крупицы.
- Не может быть, - отвечал Джуха. - А где ты сам спал?
- Я всю ночь не спал, - ответил покупатель. - Я сторожил дом: как бы соседи не пришли украсть мое золото.
- Все ясно, - сказал Джуха. - Потому он и не испражнялся золотом. Ты не сумел отогнать от себя дурных мыслей. Тогда нечего от осла и требовать.
- Бери своего осла обратно, - закричал покупатель, - а мне отдавай мои деньги!
- Как бы не так! - ответил Джуха. - Ты купил осла на базаре, при всех, честь честью. На базаре знают закон и порядок. Никаких денег я тебе не верну,
- Тогда я пожалуюсь на тебя судье! - сказал покупатель.
- Хорошо, - сказал Джуха, - пойдем к судье. Пошли к судье. Тот спросил, о чем у них тяжба.
- Я купил у Джухи осла, - сказал покупатель. - Осел был непростой, он испражнялся золотом. Я спросил у Джухи, как его содержать, и он сказал, чтобы я кормил его ячменем и травой, поил дважды в день, а на ночь укладывал в свою постель, связав ноги, чтоб не убежал. Утром я должен был найти в постели кучу золота, а нашел один навоз. Теперь я требую, чтоб Джуха вернул мне деньги.
- Ты, должно быть, сошел с ума, - сказал ему на это судья. - Разве может осел испражняться золотом? Ты пострадал от собственной глупости, сам и расплачивайся.
Тут покупатель просто вскипел от злости. Он кинулся к своему ослу, стал его бить палкой и забил до смерти.
Берберская. 164, 382
83. Джуха и бедуин
Султан Яхья очень благоволил Джухе. Однажды он сказал ему:
- Чего ты хочешь? Говори, получишь все, что попросишь. Джуха сказал:
- Я хотел бы получить право взимать пиастр с каждого, кого зовут Яхья. А еще пусть мне платит пиастр каждый, кто встает на рассвете, каждый, кто слушает свою жену, каждый длиннобородый и каждый шелудивый.
- Хорошо, - ответил султан и приказал написать такой приказ.
Джуха взял себе этот приказ, а на другой день рано утром вышел к городским воротам и сел там на землю.
Вскоре он увидел бедуина, который вез в город на продажу хворост. Джуха остановил его и потребовал пиастр.
- Почему я должен тебе платить? - удивился бедуин.
- Потому что ты встал слишком рано.
- Жена посоветовала мне выйти пораньше.
- Ах, так! - воскликнул Джуха. - Тогда с тебя два пиастра.
- Поди прочь, - рассердился бедуин, - и не приставай ко мне! Не то отведаешь, тяжела ли палка у Хаджи Яхьи! А Джуха ему в ответ:
- Теперь с тебя три пиастра.
И пошла между ними перепалка. "Давай деньги!" - кричит Джуха, а бедуин ему: "Ничего я тебе не дам!" Дошло наконец до драки. В драке у бедуина открылась борода. Борода была длинная.
- С тебя уже четыре пиастра! - закричал, увидев это, Джуха. Бедуин в ответ огрел его палкой. Тут обнажилась и вся его голова. Оказалось, что он еще и шелудивый.
- Пять пиастров! - закричал Джуха.
Наконец оба выбились из сил и согласились пойти к султану:
пусть он их рассудит.
Султан увидел Джуху с бедуином и спросил:
- Зачем вы ко мне пришли?
- Вот указ, который ты велел для меня написать, - отвечал Джуха. - А этот человек обладает всеми свойствами, которые здесь названы: зовут его Яхья, вышел он из дому рано утром, послушался своей жены, борода у него длинная и вдобавок он плешивый. Я требую с него пять пиастров.
Султан выслушал его, усмехнулся и сказал бедуину:
- Иди по своим делам, ничего не бойся. Ты бедный человек и хотел, наверно, заработать что-нибудь в городе. А Джуха тебе помешал.
Он дал бедуину подарок и отпустил с миром. И Джуха сказал:
- До чего же глупы все люди, которых зовут Яхья...
Арабская, 164, 382
- Чего ты хочешь? Говори, получишь все, что попросишь. Джуха сказал:
- Я хотел бы получить право взимать пиастр с каждого, кого зовут Яхья. А еще пусть мне платит пиастр каждый, кто встает на рассвете, каждый, кто слушает свою жену, каждый длиннобородый и каждый шелудивый.
- Хорошо, - ответил султан и приказал написать такой приказ.
Джуха взял себе этот приказ, а на другой день рано утром вышел к городским воротам и сел там на землю.
Вскоре он увидел бедуина, который вез в город на продажу хворост. Джуха остановил его и потребовал пиастр.
- Почему я должен тебе платить? - удивился бедуин.
- Потому что ты встал слишком рано.
- Жена посоветовала мне выйти пораньше.
- Ах, так! - воскликнул Джуха. - Тогда с тебя два пиастра.
- Поди прочь, - рассердился бедуин, - и не приставай ко мне! Не то отведаешь, тяжела ли палка у Хаджи Яхьи! А Джуха ему в ответ:
- Теперь с тебя три пиастра.
И пошла между ними перепалка. "Давай деньги!" - кричит Джуха, а бедуин ему: "Ничего я тебе не дам!" Дошло наконец до драки. В драке у бедуина открылась борода. Борода была длинная.
- С тебя уже четыре пиастра! - закричал, увидев это, Джуха. Бедуин в ответ огрел его палкой. Тут обнажилась и вся его голова. Оказалось, что он еще и шелудивый.
- Пять пиастров! - закричал Джуха.
Наконец оба выбились из сил и согласились пойти к султану:
пусть он их рассудит.
Султан увидел Джуху с бедуином и спросил:
- Зачем вы ко мне пришли?
- Вот указ, который ты велел для меня написать, - отвечал Джуха. - А этот человек обладает всеми свойствами, которые здесь названы: зовут его Яхья, вышел он из дому рано утром, послушался своей жены, борода у него длинная и вдобавок он плешивый. Я требую с него пять пиастров.
Султан выслушал его, усмехнулся и сказал бедуину:
- Иди по своим делам, ничего не бойся. Ты бедный человек и хотел, наверно, заработать что-нибудь в городе. А Джуха тебе помешал.
Он дал бедуину подарок и отпустил с миром. И Джуха сказал:
- До чего же глупы все люди, которых зовут Яхья...
Арабская, 164, 382
84. Почему коршун ворует кур
Однажды коршун пошел на базар. Он продал орехи кола, а себе купил луну
[lxxxviii]. Увидел эту покупку сын Луны, Звезда, и сказал своему брату:
- Смотри, у коршуна что-то похожее на нашего отца. Надо ему про это рассказать.
Он рассказал отцу, какую вещицу видел у коршуна, и тот дал Звезде много раковин каури, чтобы тот ее купил. Сын Луны пошел на базар, но раковин с собой не взял. Он выторговал у коршуна изображение луны, а за платой велел приходить самому. Тот сказал, что придет через два дня.
Через два дня коршун отправился за платой. Но путь был слишком далек, и он за день не успел добраться до места, где жил отец Луна. Так повторялось несколько раз. И каждый вечер коршун ни с чем возвращался к себе.
По дороге он каждый раз встречал кур. Однажды они спросили его, зачем он все время летает туда и обратно. Коршун рассказа им, что никак не может получить своих каури, потому что за день не успевает добраться от себя до Луны.
- А ты переночуй у нас, - сказали куры. - Завтра на рассвете мы тебя разбудим, и ты успеешь добраться до Луны.
Так и получилось. Рано утром куры разбудили коршуна, и он явился к Луне.
- Кто тебя научил добраться до меня? - спросил его отец Луна.
- Никто, я сам сумел.
- Не верю, - сказал отец Луна. - Если не скажешь, кто тебя научил, не получишь своих каури.
Коршун рассказал ему про совет кур.
- Раз так, - сказал отец Луна, - можешь взять себе в оплату КУР.
Коршун пошел к курам и сказал, что их ему отдали в оплату.
- Что ж, - сказали куры, - только не бери нас сейчас. Приходи за нами через два дня.
Через два дня коршун явился за курами, а тех и след простыл. Они убежали в соседнюю деревню и попросились там жить, потому что в лесу, сказали они, им не стало житья.
Коршун пришел в деревню и спросил у вождя:
- Не появлялся у вас кто-нибудь чужой?
- Появлялся, - ответил вождь. - Куры у нас теперь живут.
- Это мои куры, - сказал коршун, - Отец Луна дал мне их в оплату.
Вождь позвал к себе старшего петуха и спросил, собираются ли они рассчитываться с коршуном. Петух стал просить, чтоб их освободили от оплаты. Но вождь решил: если они не могут рассчитаться как-нибудь по-иному, пусть будут рабами коршуна.
С тех пор коршун и хватает кур когда только пожелает.
Никки-боргу, 153, 112
- Смотри, у коршуна что-то похожее на нашего отца. Надо ему про это рассказать.
Он рассказал отцу, какую вещицу видел у коршуна, и тот дал Звезде много раковин каури, чтобы тот ее купил. Сын Луны пошел на базар, но раковин с собой не взял. Он выторговал у коршуна изображение луны, а за платой велел приходить самому. Тот сказал, что придет через два дня.
Через два дня коршун отправился за платой. Но путь был слишком далек, и он за день не успел добраться до места, где жил отец Луна. Так повторялось несколько раз. И каждый вечер коршун ни с чем возвращался к себе.
По дороге он каждый раз встречал кур. Однажды они спросили его, зачем он все время летает туда и обратно. Коршун рассказа им, что никак не может получить своих каури, потому что за день не успевает добраться от себя до Луны.
- А ты переночуй у нас, - сказали куры. - Завтра на рассвете мы тебя разбудим, и ты успеешь добраться до Луны.
Так и получилось. Рано утром куры разбудили коршуна, и он явился к Луне.
- Кто тебя научил добраться до меня? - спросил его отец Луна.
- Никто, я сам сумел.
- Не верю, - сказал отец Луна. - Если не скажешь, кто тебя научил, не получишь своих каури.
Коршун рассказал ему про совет кур.
- Раз так, - сказал отец Луна, - можешь взять себе в оплату КУР.
Коршун пошел к курам и сказал, что их ему отдали в оплату.
- Что ж, - сказали куры, - только не бери нас сейчас. Приходи за нами через два дня.
Через два дня коршун явился за курами, а тех и след простыл. Они убежали в соседнюю деревню и попросились там жить, потому что в лесу, сказали они, им не стало житья.
Коршун пришел в деревню и спросил у вождя:
- Не появлялся у вас кто-нибудь чужой?
- Появлялся, - ответил вождь. - Куры у нас теперь живут.
- Это мои куры, - сказал коршун, - Отец Луна дал мне их в оплату.
Вождь позвал к себе старшего петуха и спросил, собираются ли они рассчитываться с коршуном. Петух стал просить, чтоб их освободили от оплаты. Но вождь решил: если они не могут рассчитаться как-нибудь по-иному, пусть будут рабами коршуна.
С тех пор коршун и хватает кур когда только пожелает.
Никки-боргу, 153, 112
85. Как тесть признал себя побежденным
В давние времена жил-был человек, и у него была дочь. Много юношей приходило к ней свататься. Но каждому жениху отец отвечал:
- Дочь мою в жены ты не получишь, возвращайся к себе домой.
И они уходили ни с чем.
Однако нашелся среди женихов юноша, который ответил отцу:
- Я домой не вернусь, я хочу жениться на твоей дочери!
- Если ты хочешь жениться на моей дочери, - сказал отец, - тебе придется сначала выполнить одну работу. Сможешь ли ты удержать ветер, так чтобы он не сломал ни одного стебелька на моем просяном поле? Если сумеешь это выполнить, получишь в жены мою дочь.
Юноша согласился.
- Покажи мне шамбу *, где я должен буду стеречь твое просо, - сказал он. Я буду следить за твоим полем день и ночь, ни один стебелек не поляжет.
- Если я увижу, что ты сумел удержать ветер, - отдам за тебя свою дочь!
И вот ночью юноша пошел на поле сторожить просо. А рано утром пришел тесть посмотреть, как идут дела, и увидел множество надломившихся стебельков.
- Почему так много проса полегло? - спросил он юношу.
- Подожди, дорогой тестюшка, - отвечал тот. - Все будет в порядке. Там на краю поля я увидел цесарку. Сейчас я ее подстрелю.
С этими словами он пошел к краю поля, выстрелил и вернулся с цесаркой в руках.
- Вот цесарка, - сказал он старику. - Принеси ее домой дочери, пусть она сварит ее, а потом положит немного похлебки на деревянную вилку и пришлет сюда, в шамбу, - я здесь еще долго пробуду.
Старик принес цесарку домой, дочь сварила ее и попробовала зачерпнуть вилкой немного похлебки - никак у нее не получается!
- Разве можно взять это вилкой? - сказала она отцу. - Я не могу принести похлебку на вилке к нему в шамбу. Да и никто не сможет!
Тогда послали за юношей в шамбу и сказали, чтобы он вернулся домой. Тот пришел и говорит тестю:
- Я хочу, чтобы ты собрал всех мужчин. Пусть люди рассудят наше дело и скажут, кто из нас прав, а кто неправ!
Вот собрались все, и юноша обратился к старейшинам:
- Скажите мне, старейшины, может ли кто-нибудь на свете устеречь ветер, чтобы ни один стебелек проса не был им сломан? Ветер дует то с одной стороны, то с другой! Как с ним воевать? Я спрашиваю вас: что вы об этом думаете?
И старейшины ответили:
- Никогда мы не слышали, чтоб кто-нибудь мог устеречь ветер!
- Я в ответ попросил тестя оказать мне одну услугу, - продолжал юноша. - Я убил цесарку и сказал, чтобы он передал ее своей дочери, а она сварила бы ее и похлебку принесла на вилке мне в шамбу. Но напрасно я дожидался похлебки.
Тогда старейшины спросили отца девушки:
- Почему ты оставил юношу без похлебки и заставил его голодать? Он же добыл вам цесарку.
- Подумайте сами, старейшины, - отвечал тот, - кто может принести на вилке похлебку?
- А кто из нас может удержать ветер? - спросили тестя старейшины. Сколько мы живем, никогда такого не слышали! Птицу можно подстеречь, но ветер - никогда! Юноша прав, он рассчитался с тобой той же монетой и победил тебя. Если посылаешь удержать ветер - должен уметь принести суп на вилке!
Так сказали ему старейшины. И добавили:
- Тебе остается только одно: отдай за него свою дочь! Он ведь, и в самом деле, вышел победителем.
И старику ничего не осталось, как назначить свадьбу и отдать юноше свою дочь в жены.
Бурунги, 157, 74
- Дочь мою в жены ты не получишь, возвращайся к себе домой.
И они уходили ни с чем.
Однако нашелся среди женихов юноша, который ответил отцу:
- Я домой не вернусь, я хочу жениться на твоей дочери!
- Если ты хочешь жениться на моей дочери, - сказал отец, - тебе придется сначала выполнить одну работу. Сможешь ли ты удержать ветер, так чтобы он не сломал ни одного стебелька на моем просяном поле? Если сумеешь это выполнить, получишь в жены мою дочь.
Юноша согласился.
- Покажи мне шамбу *, где я должен буду стеречь твое просо, - сказал он. Я буду следить за твоим полем день и ночь, ни один стебелек не поляжет.
- Если я увижу, что ты сумел удержать ветер, - отдам за тебя свою дочь!
И вот ночью юноша пошел на поле сторожить просо. А рано утром пришел тесть посмотреть, как идут дела, и увидел множество надломившихся стебельков.
- Почему так много проса полегло? - спросил он юношу.
- Подожди, дорогой тестюшка, - отвечал тот. - Все будет в порядке. Там на краю поля я увидел цесарку. Сейчас я ее подстрелю.
С этими словами он пошел к краю поля, выстрелил и вернулся с цесаркой в руках.
- Вот цесарка, - сказал он старику. - Принеси ее домой дочери, пусть она сварит ее, а потом положит немного похлебки на деревянную вилку и пришлет сюда, в шамбу, - я здесь еще долго пробуду.
Старик принес цесарку домой, дочь сварила ее и попробовала зачерпнуть вилкой немного похлебки - никак у нее не получается!
- Разве можно взять это вилкой? - сказала она отцу. - Я не могу принести похлебку на вилке к нему в шамбу. Да и никто не сможет!
Тогда послали за юношей в шамбу и сказали, чтобы он вернулся домой. Тот пришел и говорит тестю:
- Я хочу, чтобы ты собрал всех мужчин. Пусть люди рассудят наше дело и скажут, кто из нас прав, а кто неправ!
Вот собрались все, и юноша обратился к старейшинам:
- Скажите мне, старейшины, может ли кто-нибудь на свете устеречь ветер, чтобы ни один стебелек проса не был им сломан? Ветер дует то с одной стороны, то с другой! Как с ним воевать? Я спрашиваю вас: что вы об этом думаете?
И старейшины ответили:
- Никогда мы не слышали, чтоб кто-нибудь мог устеречь ветер!
- Я в ответ попросил тестя оказать мне одну услугу, - продолжал юноша. - Я убил цесарку и сказал, чтобы он передал ее своей дочери, а она сварила бы ее и похлебку принесла на вилке мне в шамбу. Но напрасно я дожидался похлебки.
Тогда старейшины спросили отца девушки:
- Почему ты оставил юношу без похлебки и заставил его голодать? Он же добыл вам цесарку.
- Подумайте сами, старейшины, - отвечал тот, - кто может принести на вилке похлебку?
- А кто из нас может удержать ветер? - спросили тестя старейшины. Сколько мы живем, никогда такого не слышали! Птицу можно подстеречь, но ветер - никогда! Юноша прав, он рассчитался с тобой той же монетой и победил тебя. Если посылаешь удержать ветер - должен уметь принести суп на вилке!
Так сказали ему старейшины. И добавили:
- Тебе остается только одно: отдай за него свою дочь! Он ведь, и в самом деле, вышел победителем.
И старику ничего не осталось, как назначить свадьбу и отдать юноше свою дочь в жены.
Бурунги, 157, 74
86. Покупатель бороды
Как сказывают-пересказывают, один человек ходил и все твердил:
- Если бы кто-нибудь дал мне в долг тысячу рублей, я бы вернул их через сутки.
Люди не могли понять, почему он так говорит, и удивлялись. Наконец один бай решил: "Будь что будет, дам ему тысячу рублей. Отдаст - очень хорошо, не отдаст - накажу его как-нибудь". И дал ему эти деньги,
Получив тысячу рублей, человек стал говорить:
- Куплю бороду, если кто хочет продать. И, повторяя эти слова, он отправился искать, кто бы продал ему бороду.
Долго ли, не долго ли он так ходил - подошел к нему один человек и сказал:
- Я продам бороду.
- Хорошо - я куплю ее, но с условием: я могу делать с ней все, что захочу.
Продавец согласился.
- Тогда пойдем составим договор, - сказал покупатель. И записали в договоре, что он покупает бороду за тысячу рублей и имеет право делать с ней что захочет, а продавец бороды точно так же имеет право использовать эту тысячу рублей как пожелает.
Зашли в дом. Продавший бороду дал покупателю бритву и сказал:
- Возьми н сбрей бороду.
ТОТ ОТВЕТИЛ:
- Я купил право делать что захочу с твоей бородой, а не с волосами, которые растут на твоем подбородке. Поэтому я отрежу и унесу всю твою голову.
И он взял продавца за шею, будто собирался отрезать ему голову.
- Что ты делаешь?! - вскрикнул тот и вскочил с места. - Мы же не так договаривались!
- А что же ты думал, я даром тебе тысячу рублей дал? - ответил покупатель.
- Нет, на это я не согласен, - сказал продавец и передал дело в суд.
Судья решил, что покупатель прав, так как он покупал не волосы, а бороду с той частью лица, па которой она растет.
- Тогда я не хочу твоей тысячи рублей и возвращаю их тебе! - сказал продавец. - Не согласен продавать бороду.
- Но у нас ведь условленно, что нельзя отказываться от договора. А если ты теперь отказываешься, то должен прибавить к моей тысяче рублей еще тысячу. Иначе я унесу твою голову, - возразил покупатель.
- Ну, раз так, что мне остается делать! - сказал продавец и отдал покупателю еще тысячу рублей.
Хитрец отнес долг баю и хотел прибавить еще пятьсот рублей. Но бай подумал: "Раз он так хитер, он, наверно, хочет выманить у меня еще тысячу рублей". И не взял у него этих денег.
Адыгейская, 20, 50
- Если бы кто-нибудь дал мне в долг тысячу рублей, я бы вернул их через сутки.
Люди не могли понять, почему он так говорит, и удивлялись. Наконец один бай решил: "Будь что будет, дам ему тысячу рублей. Отдаст - очень хорошо, не отдаст - накажу его как-нибудь". И дал ему эти деньги,
Получив тысячу рублей, человек стал говорить:
- Куплю бороду, если кто хочет продать. И, повторяя эти слова, он отправился искать, кто бы продал ему бороду.
Долго ли, не долго ли он так ходил - подошел к нему один человек и сказал:
- Я продам бороду.
- Хорошо - я куплю ее, но с условием: я могу делать с ней все, что захочу.
Продавец согласился.
- Тогда пойдем составим договор, - сказал покупатель. И записали в договоре, что он покупает бороду за тысячу рублей и имеет право делать с ней что захочет, а продавец бороды точно так же имеет право использовать эту тысячу рублей как пожелает.
Зашли в дом. Продавший бороду дал покупателю бритву и сказал:
- Возьми н сбрей бороду.
ТОТ ОТВЕТИЛ:
- Я купил право делать что захочу с твоей бородой, а не с волосами, которые растут на твоем подбородке. Поэтому я отрежу и унесу всю твою голову.
И он взял продавца за шею, будто собирался отрезать ему голову.
- Что ты делаешь?! - вскрикнул тот и вскочил с места. - Мы же не так договаривались!
- А что же ты думал, я даром тебе тысячу рублей дал? - ответил покупатель.
- Нет, на это я не согласен, - сказал продавец и передал дело в суд.
Судья решил, что покупатель прав, так как он покупал не волосы, а бороду с той частью лица, па которой она растет.
- Тогда я не хочу твоей тысячи рублей и возвращаю их тебе! - сказал продавец. - Не согласен продавать бороду.
- Но у нас ведь условленно, что нельзя отказываться от договора. А если ты теперь отказываешься, то должен прибавить к моей тысяче рублей еще тысячу. Иначе я унесу твою голову, - возразил покупатель.
- Ну, раз так, что мне остается делать! - сказал продавец и отдал покупателю еще тысячу рублей.
Хитрец отнес долг баю и хотел прибавить еще пятьсот рублей. Но бай подумал: "Раз он так хитер, он, наверно, хочет выманить у меня еще тысячу рублей". И не взял у него этих денег.
Адыгейская, 20, 50
87. История о Ма Тане
Жил некогда человек по имени Ма Тан. Однажды он очень проголодался и никак не мог найти, чем бы ему утолить голод. Наконец он заметил павильон, где некий торговец продавал землянику. Ма Тан зашел туда, сел и сказал торговцу:
- Дай мне одну теплую ягоду и одну холодную. Купец дал ему две ягоды, и Ма Тан опять попросил одну теплую и одну холодную. Так он опустошил целый поднос. Торговец смотрел на него и удивлялся.
Расправившись с ягодами, Ма достал из своего мешка четыре медные монеты, положил их на стол и пошел своей дорогой. Торговец поспешил за ним.
- Эй, гость! - сказал он.
- Что? - обернулся Ма Тан.
- Ты слишком мало мне заплатил.
- А сколько стоит у тебя одна ягода? - с улыбкой спросил Ма.
- Два дента.
- Тогда все в порядке. Я съел две штуки и уплатил четыре монеты.
- Как две? - изумился торговец. - Разве ты съел только две?
- А сколько же?
- Сколько? Одну теплую, одну холодную, - начал перечислять торговец, одну теплую, одну холодную...
- Незачем тебе повторять столько раз одно и то же, - перебил его Ма, - я ведь говорю то же самое.
Тогда торговец потащил его в суд. Судья велел торговцу рассказать, как было дело.
- Он съел одну теплую ягоду и одну холодную, одну теплую, одну холодную... - начал свое торговец, но хитрый Ма опять перебил его:
- Зачем ты все время повторяешь одно и то же? И судья, и я - все мы хорошо слышим. Одна теплая да одна холодная - всего две штуки. Разве четыре монеты несправедливая цена?
Судья признал, что Ма Тан прав, велел торговцу замолчать и наказал его.
Китайская, 147, 117
- Дай мне одну теплую ягоду и одну холодную. Купец дал ему две ягоды, и Ма Тан опять попросил одну теплую и одну холодную. Так он опустошил целый поднос. Торговец смотрел на него и удивлялся.
Расправившись с ягодами, Ма достал из своего мешка четыре медные монеты, положил их на стол и пошел своей дорогой. Торговец поспешил за ним.
- Эй, гость! - сказал он.
- Что? - обернулся Ма Тан.
- Ты слишком мало мне заплатил.
- А сколько стоит у тебя одна ягода? - с улыбкой спросил Ма.
- Два дента.
- Тогда все в порядке. Я съел две штуки и уплатил четыре монеты.
- Как две? - изумился торговец. - Разве ты съел только две?
- А сколько же?
- Сколько? Одну теплую, одну холодную, - начал перечислять торговец, одну теплую, одну холодную...
- Незачем тебе повторять столько раз одно и то же, - перебил его Ма, - я ведь говорю то же самое.
Тогда торговец потащил его в суд. Судья велел торговцу рассказать, как было дело.
- Он съел одну теплую ягоду и одну холодную, одну теплую, одну холодную... - начал свое торговец, но хитрый Ма опять перебил его:
- Зачем ты все время повторяешь одно и то же? И судья, и я - все мы хорошо слышим. Одна теплая да одна холодная - всего две штуки. Разве четыре монеты несправедливая цена?
Судья признал, что Ма Тан прав, велел торговцу замолчать и наказал его.
Китайская, 147, 117
88. [Хитрец и глупцы]
В давние времена жил-был один хитрец. Однажды, когда он пас свою корову, на дерево рядом с ним села птица и принялась петь.
- Кто это там наверху кричит? - спросил хитрец.
- Это я кричу, - ответила птица.
Хитрец схватил ком земли и бросил в птицу. Но птица поймала ком и кинула обратно в человека. Тог успел отпрыгнуть в сторону, ком попал в его корову, и она замертво упала на землю.
Пришлось человеку снять со своей коровы шкуру. Мясо он съел, а шкуру понес к озеру и там провел весь день. Вечером он вернулся домой и застал у себя двоих гостей.
- Где ты был сегодня? - спросили они его.
- Я был у озера, - ответил хитрец, - продавал коровью шкуру водяному черту, Нетлангу. Еле спас свою жизнь. Нетланг сказал мне, что завтра я должен умереть, а вместе со мною те двое, которых я встречу в своем доме.
Услышав такие слова, гости испугались.
- Что же нам теперь делать? - спросили они.
- Я сделал так, - ответил хитрец. - Я отдал Нетлангу шкуру своей коровы, и за это он освободил меня от смерти, подарив мне вечную жизнь.
- А что же будет с нами? - спросили гости.
- Не бойтесь, - ответил хитрец, - я поговорил с Нетлангом и о вас. Я сказал: "Думаю, что те двое тоже принесут тебе шкуры и ты, Нетланг, за это освободишь их от смерти".
Услышав это, глупые гости тотчас заспешили к себе и забили своих коров каждый по три; они были богатые люди. Притащили они шкуры к озеру и закричали:
- Приветствуем тебя, водяной черт!
Но из воды не было никакого ответа. Глупцы подождали некоторое время, думая, что Нетланг, наверно, как раз в это время занят едой, а потом опять принялись кричать. Так они кричали до самого восхода солнца и, никого не дождавшись, вернулись к дому хитреца [...]
А у того тем временем умерла жена. Увидев издалека возвращающихся глупцов, он посадил труп своей жены перед хижиной, накрыл покрывалом и поставил рядом корзинку с маисом.
Глупцы пришли усталые и голодные, ибо путь от озера был очень далек. Они увидели женщину, сидевшую перед хижиной, увидели корзинку с маисом у ее ног и попросили дать им маиса. Женщина даже не шевельнулась и ничего им не ответила. Да и как она могла им ответить, если была мертва? Но глупцы не знали этого и подумали, что она над ними издевается.
- Дорога и жаркое солнце утомили нас, - сказали они. - А ты, женщина, не хочешь дать нам даже пригоршни маиса?
И с досады они залепили ей пощечину. Тут из хижины выбежал хитрец и стал кричать:
- О, вы убили мою жену, да, вы ее убили!
- Мы не убивали ее! - закричали глупцы. - Она спала, и мы лишь легонько ее ударили, чтобы она проснулась и дала нам немного маиса. А она умерла. Что же нам теперь делать?
- Что делать? - сказал хитрец. - Я поведу вас к нашему султану и подам на вас жалобу.
Пошли они вместе к правителю страны. Султан выслушал их и сказал глупцам:
- Убить человека - тяжкое преступление. Как вы посмели это сделать? Теперь слушайте мой приговор: каждый из вас должен дать этому человеку трех телят.
- Откуда мы возьмем телят? - закричали оба. - Он и так нас обманул, мы из-за него разорились! Теперь мы бедные люди! Но султан был неумолим.
- Вы убили жену этого человека и должны отдать ему телят. Что им оставалось делать? Пошли они каждый к своим друзьям, взяли в долг телят и отдали их хитрецу. Так хитрец разбогател, а глупцы дважды разорились.
Ираку, 155, 182
- Кто это там наверху кричит? - спросил хитрец.
- Это я кричу, - ответила птица.
Хитрец схватил ком земли и бросил в птицу. Но птица поймала ком и кинула обратно в человека. Тог успел отпрыгнуть в сторону, ком попал в его корову, и она замертво упала на землю.
Пришлось человеку снять со своей коровы шкуру. Мясо он съел, а шкуру понес к озеру и там провел весь день. Вечером он вернулся домой и застал у себя двоих гостей.
- Где ты был сегодня? - спросили они его.
- Я был у озера, - ответил хитрец, - продавал коровью шкуру водяному черту, Нетлангу. Еле спас свою жизнь. Нетланг сказал мне, что завтра я должен умереть, а вместе со мною те двое, которых я встречу в своем доме.
Услышав такие слова, гости испугались.
- Что же нам теперь делать? - спросили они.
- Я сделал так, - ответил хитрец. - Я отдал Нетлангу шкуру своей коровы, и за это он освободил меня от смерти, подарив мне вечную жизнь.
- А что же будет с нами? - спросили гости.
- Не бойтесь, - ответил хитрец, - я поговорил с Нетлангом и о вас. Я сказал: "Думаю, что те двое тоже принесут тебе шкуры и ты, Нетланг, за это освободишь их от смерти".
Услышав это, глупые гости тотчас заспешили к себе и забили своих коров каждый по три; они были богатые люди. Притащили они шкуры к озеру и закричали:
- Приветствуем тебя, водяной черт!
Но из воды не было никакого ответа. Глупцы подождали некоторое время, думая, что Нетланг, наверно, как раз в это время занят едой, а потом опять принялись кричать. Так они кричали до самого восхода солнца и, никого не дождавшись, вернулись к дому хитреца [...]
А у того тем временем умерла жена. Увидев издалека возвращающихся глупцов, он посадил труп своей жены перед хижиной, накрыл покрывалом и поставил рядом корзинку с маисом.
Глупцы пришли усталые и голодные, ибо путь от озера был очень далек. Они увидели женщину, сидевшую перед хижиной, увидели корзинку с маисом у ее ног и попросили дать им маиса. Женщина даже не шевельнулась и ничего им не ответила. Да и как она могла им ответить, если была мертва? Но глупцы не знали этого и подумали, что она над ними издевается.
- Дорога и жаркое солнце утомили нас, - сказали они. - А ты, женщина, не хочешь дать нам даже пригоршни маиса?
И с досады они залепили ей пощечину. Тут из хижины выбежал хитрец и стал кричать:
- О, вы убили мою жену, да, вы ее убили!
- Мы не убивали ее! - закричали глупцы. - Она спала, и мы лишь легонько ее ударили, чтобы она проснулась и дала нам немного маиса. А она умерла. Что же нам теперь делать?
- Что делать? - сказал хитрец. - Я поведу вас к нашему султану и подам на вас жалобу.
Пошли они вместе к правителю страны. Султан выслушал их и сказал глупцам:
- Убить человека - тяжкое преступление. Как вы посмели это сделать? Теперь слушайте мой приговор: каждый из вас должен дать этому человеку трех телят.
- Откуда мы возьмем телят? - закричали оба. - Он и так нас обманул, мы из-за него разорились! Теперь мы бедные люди! Но султан был неумолим.
- Вы убили жену этого человека и должны отдать ему телят. Что им оставалось делать? Пошли они каждый к своим друзьям, взяли в долг телят и отдали их хитрецу. Так хитрец разбогател, а глупцы дважды разорились.
Ираку, 155, 182
II. РАССКАЗЫ О СУДЕБНЫХ РАЗБИРАТЕЛЬСТВАХ
О ПОИСКАХ ВИНОВНОГО И НЕВОЛЬНЫХ ПРИЗНАНИЯХ
89. Хитрый визирь
В столице некоего царства кто-то разграбил склад хлопка. Пришли к шаху купцы с жалобой. Выслушав их, шах приказал немедленно разыскать похищенный хлопок и жестоко наказать воров. Но, увы! Поиски ничего не дали. Тогда пришел к шаху его визирь и сказал ему:
- О господин! Разрешите мне найти вора.
- Пусть будет по-твоему, - ответил шах.
В тот же день визирь собрал всех горожан к себе на обед. Народу собралось видимо-невидимо. Но прежде чем начать угощение, визирь прошел вдоль столов, внимательно вглядываясь в лица. Потом он поднялся на возвышение н укоризненно покачал головой.
- Как мало совести у людей и сколько глупости: ворованный хлопок пристал к вашим черным бородам и в таком виде вы смеете являться на угощение к вашему визирю!
Не успел визирь кончить свою речь, как десять человек воровато попятились и схватились за бороды.
- Вот жулики, - тут же указал на них визирь, - взять их! [xxxix]
Афганская, 107, 163
- О господин! Разрешите мне найти вора.
- Пусть будет по-твоему, - ответил шах.
В тот же день визирь собрал всех горожан к себе на обед. Народу собралось видимо-невидимо. Но прежде чем начать угощение, визирь прошел вдоль столов, внимательно вглядываясь в лица. Потом он поднялся на возвышение н укоризненно покачал головой.
- Как мало совести у людей и сколько глупости: ворованный хлопок пристал к вашим черным бородам и в таком виде вы смеете являться на угощение к вашему визирю!
Не успел визирь кончить свою речь, как десять человек воровато попятились и схватились за бороды.
- Вот жулики, - тут же указал на них визирь, - взять их! [xxxix]
Афганская, 107, 163
90. Приговор эфенди по палке
Некий человек, заподозрив в краже своего кошелька соседей, привел их к судье эфенди
*. Соседи не признавали за собой вины. Тогда эфенди дал каждому из них по палке одинаковой длины и сказал:
- Завтра с этими палками вы все придете ко мне, и я установлю, кто из вас виновен: у того, кто украл деньги, палка за ночь удлинится на четверть.
Подозреваемые взяли палки и разошлись по домам. Наступила ночь, и те, чья совесть была чиста, спокойно легли спать. А вор не спал и думал, объятый страхом: "До завтра моя палка увеличится на четверть и я буду изобличен".
Он успокоился, только укоротив ножом свою палку как раз на столько, на сколько к утру она должна был вырасти. К утру палка не выросла, и, когда все вновь собрались у эфенди, тот приказал уличенному вору вернуть деньги владельцу. Но вор возразил:
- Разве этот суд можно назвать судом по шариату, если приговор выносят по палке? Эфенди ответил:
- Будь признателен мне, что я заставил тебя сознаться, прибегнув к палке, по ни разу не ударил тебя. Что сказал бы ты, если б я, подобно падишаху, заставлял тебя палочными ударами сознаваться в преступлении, которого ты не совершал? [xc].
Таджикская, 25, 395
- Завтра с этими палками вы все придете ко мне, и я установлю, кто из вас виновен: у того, кто украл деньги, палка за ночь удлинится на четверть.
Подозреваемые взяли палки и разошлись по домам. Наступила ночь, и те, чья совесть была чиста, спокойно легли спать. А вор не спал и думал, объятый страхом: "До завтра моя палка увеличится на четверть и я буду изобличен".
Он успокоился, только укоротив ножом свою палку как раз на столько, на сколько к утру она должна был вырасти. К утру палка не выросла, и, когда все вновь собрались у эфенди, тот приказал уличенному вору вернуть деньги владельцу. Но вор возразил:
- Разве этот суд можно назвать судом по шариату, если приговор выносят по палке? Эфенди ответил:
- Будь признателен мне, что я заставил тебя сознаться, прибегнув к палке, по ни разу не ударил тебя. Что сказал бы ты, если б я, подобно падишаху, заставлял тебя палочными ударами сознаваться в преступлении, которого ты не совершал? [xc].
Таджикская, 25, 395
91. Догадка мудреца
Рассказывают, что некий человек взял к себе в услужение бедняка. У господина была невзрачная внешность, а слуга был красивым. Так они и жили: один приказывал, другой подчинялся. Но вот настали тяжелые времена. Была засуха, и много людей погибло. Когда голод кончился, слуга подумал, что из тех, кто знал, что он слуга, никого не осталось в живых. Поэтому он, рассчитывая на свою приятную внешность, сказал господину:
- Это ты мой слуга, а я тебе господин.
Между ними начался спор, и слухи об их споре дошли до одного мудрого судьи. Судья предложил спорящим войти в башню и высунуть из нее в окно обе руки. Затем он, стоя снаружи, крикнул:
- Ну а теперь определи, где руки слуги, и отруби их! Услышав эти слова, бывший слуга быстро убрал руки и таким образом выдал себя. Так судья определил, кто из них господин и кто - слуга.
Так рассказывают [xci].
Амхарская, 22, 148
- Это ты мой слуга, а я тебе господин.
Между ними начался спор, и слухи об их споре дошли до одного мудрого судьи. Судья предложил спорящим войти в башню и высунуть из нее в окно обе руки. Затем он, стоя снаружи, крикнул:
- Ну а теперь определи, где руки слуги, и отруби их! Услышав эти слова, бывший слуга быстро убрал руки и таким образом выдал себя. Так судья определил, кто из них господин и кто - слуга.
Так рассказывают [xci].
Амхарская, 22, 148
92. Волшебный петух
Был один умный бедняк. Мог он предсказать, какая погода будет, какой приплод от скота ожидать, и многое другое мог угадывать.
У одного бая украли драгоценности. Искали, искали - не нашли. Лучших шаманов приводили, самых хитрых знахарей спрашивали - все напрасно. Посоветовали баю умного бедняка позвать.
Привели бедняка. Бай велит драгоценности искать. Бедняк говорит:
- Найти не трудно, что мне за это будет?
- Дам тебе табун лошадей, - пообещал бай.
- Ладно, - согласился бедняк. - Пусть принесут петуха, которого тебе монгольский хан подарил.
Велел бай петуха принести. Бедняк потихоньку шею и голову петуху сажей намазал. Посадили петуха одного посредине темной юрты.
- Теперь заходите по очереди, - сказал бедняк байской прислуге. - Да запомните: петух не простой, а монгольский. Как вор погладит его по голове, так петух закричит. Ну, заходите веселей, гладить его левой рукой надо.
По одному заходили в темную юрту. Бай уши насторожил, слушает. Молчит петух. Все слуги прошли, а петух так и не подал голоса.
- Ты что, дурачить нас вздумал?! - грозно закричал бай.
- Погоди, гадание еще не кончилось, - ответил бедняк. - А ну, поднимите все левую руку.
Подняли руки - у всех ладони в саже, только у первого байского прислужника ладонь чистая.
- Он и украл, - сказал бедняк.
Упал па колени слуга, прощения просит, плачет. Велел его бай плетьми пороть, а бедняку табун коней отдал. Жалко было, а отдал, побоялся с таким мудрецом связываться.
Хакасская. 137. 119
У одного бая украли драгоценности. Искали, искали - не нашли. Лучших шаманов приводили, самых хитрых знахарей спрашивали - все напрасно. Посоветовали баю умного бедняка позвать.
Привели бедняка. Бай велит драгоценности искать. Бедняк говорит:
- Найти не трудно, что мне за это будет?
- Дам тебе табун лошадей, - пообещал бай.
- Ладно, - согласился бедняк. - Пусть принесут петуха, которого тебе монгольский хан подарил.
Велел бай петуха принести. Бедняк потихоньку шею и голову петуху сажей намазал. Посадили петуха одного посредине темной юрты.
- Теперь заходите по очереди, - сказал бедняк байской прислуге. - Да запомните: петух не простой, а монгольский. Как вор погладит его по голове, так петух закричит. Ну, заходите веселей, гладить его левой рукой надо.
По одному заходили в темную юрту. Бай уши насторожил, слушает. Молчит петух. Все слуги прошли, а петух так и не подал голоса.
- Ты что, дурачить нас вздумал?! - грозно закричал бай.
- Погоди, гадание еще не кончилось, - ответил бедняк. - А ну, поднимите все левую руку.
Подняли руки - у всех ладони в саже, только у первого байского прислужника ладонь чистая.
- Он и украл, - сказал бедняк.
Упал па колени слуга, прощения просит, плачет. Велел его бай плетьми пороть, а бедняку табун коней отдал. Жалко было, а отдал, побоялся с таким мудрецом связываться.
Хакасская. 137. 119