Страница:
Например, помимо Мулумбе, у меня был еще один опытный следопыт,
представитель племени вакамба, по имени Мачока. Между этими двумя
следопытами было сильное соперничество, и иногда оно выливалось в
открытую неприязнь. Когда я однажды возвратился из поездки, сын Мачоки
сказал мне, что в мое отсутствие отец его умер. Я спросил молодого
человека, вызывал ли он врача.
- Нет, буана,- заявил юноша с горечью. - Мулумбе завидовал моему
отцу и натравил колдуна, чтобы он околдовал его. И белый врач не мог
бы спасти отца.
Племя вакамба - замечательный народ. Это племя одно из самых
лучших охотничьих племен во всей Африке. В настоящее время местным
жителям запрещено охотиться, поэтому одна из главных моих обязанностей
в Макинду - предотвращать браконьерство со стороны местных жителей, в
особенности в черте заповедника.
Стоило мне отлучиться из Макинду на несколько дней, как я
обнаруживал признаки, указывающие на деятельность браконьеров. Во
время объезда я обнаружил труп бабуина, убитого отравленной стрелой.
Со зверя была снята шкура. Это показалось мне странным, поскольку
шкура бабуина не представляет никакой ценности. Затем вдоль берегов
речушек у источников воды я обнаружил множество ловко замаскированных
засидок. Эти засидки, как правило, представляют собой небольшие
гнезда, устроенные в зарослях колючих деревьев. В них едва может
укрыться один человек, и обнаружить их очень трудно. Браконьер
устраивался в засидке и сидел там, пока какое-либо животное не
приходило на водопой. Пущенная точно в цель отравленная стрела сделает
свое дело.
Однажды во второй половике дня, шагая вместе со следопытами по
кустарниковым зарослям, мы натолкнулись на маленькую бому, какие
обычно устраивают браконьеры во время привалов. До нас донеслись
голоса местных жителей, сидевших в боме. Когда мы подошли, браконьеры
услышали нас. В тот же миг все они вскочили на ноги, схватив луки с
отравленными стрелами. Не растерявшись, один из моих следопытов
крикнул:
- Этот человек сам браконьер, промышляющий слоновой костью. Он не
инспектор по охране дичи!
Находчивость следопыта, возможно, спасла мне жизнь, так как
охотники племени вакамба быстро и точно стреляют из своего оружия, и
малейшая царапина ядовитой стрелы может кончиться смертью.
После этого браконьеры оказали нам более дружественный прием. Я
посидел и побеседовал с ними. Все они носили шапочки из шкур бабуина,
что объясняло секрет ободранного бабуина, найденного мною в зарослях.
Во время охоты на носорогов я неплохо овладел разговорной речью
вакамба и поэтому мог без труда беседовать с ними. Особенно меня
заинтересовал старший из браконьеров, видимо их предводитель.
Поговорив с ним несколько минут, я убедился в том, что он
первоклассный следопыт. Он говорил авторитетно, и его заявления были
вескими.
Эти люди охотились не для того, чтобы добыть себе пищу, они
убивали слонов ради их бивней и носорогов ради рогов. Они уже знали,
что некоторые бесчестные иностранцы-купцы покупают эти ценные
предметы, давая за них шиллинг или более за фунт. Правда, они не
знали, что после этого купцы контрабандным путем переправляли слоновую
кость и рога в Момбасу, где товар тайно грузился на арабские шхуны и
продавался за границей с огромным барышом.
Маленький старик, вождь браконьеров, предложил повести меня в
кустарник и показать, как они бьют антилопу. Я пошел с ними. Проходя
по открытой полосе среди зарослей, мы натолкнулись на носорога.
Вакамба спросил меня:
- Хотите посмотреть, как их бьют?
Говоря это, он вытянул отравленную стрелу из колчана. Я
поторопился остановить его.
- В таком случае,- сказал браконьер,- я его только попугаю.
Отравленную стрелу он опустил в колчан и достал обычную.
- Не причините носорогу вреда?
- Не беспокойтесь, я его только прогоню, - сказал старый
браконьер уверенно.
С легкостью, выработанной в результате долголетней практики, он
вложил стрелу в лук и, едва прицелившись, выпустил ее. Стрела попала в
основание рога зверя: сильно ударив по нему, она, однако, не причинила
никакого вреда. Носорог только хрюкнул и изо всех сил пустился бежать
в кусты.
Мне скоро пришлось убедиться в том, что эти люди были,
несомненно, хорошими следопытами и охотниками. Не имея при себе
ничего, кроме луков, стрел и палочки для добывания огня, они могли
очень долго жить в кустарниках. В сухое время воду они добывали из
баобабов. У этих огромных деревьев, как правило, полые стволы, которые
служат естественными цистернами, сохраняющими дождевую воду.
С необычайным мастерством браконьеры подражали призывному крику
самки-носорога, привлекая самца на расстояние выстрела из лука. Из
своих засидок на деревьях они охотились даже на львов. Яд, которым они
отравляли свои стрелы, был настолько сильным, что убивал и слонов.
Старый браконьер уверял, что слон с отравленной стрелой в брюхе
свалится замертво, не успев пробежать и четырехсот ярдов.
- Иногда мы попадаем стрелой слону в плечо или в ногу, - объяснял
мне старик.- В таком случае слон может убежать на много миль, прежде
чем яд сделает свое дело. Но это нас не беспокоит: мы ждем день или
два, а затем взбираемся на высокое дерево и ищем кружащихся в небе
хищных птиц. Они и приводят нас к убитому зверю.
Луки охотников из племени вакамба настолько мощные, что
выпущенная из них стрела пробивает насквозь масайский щит из шкуры
буйвола и убивает прикрывающегося им воина. Учитывая, что в старое
время щиты масаи надежно прикрывали воинов от пуль арабских мушкетов,
вы можете составить себе представление о пробивной силе оружия племени
вакамба.
Яд, изготовляемый ими, намного сильнее широко известного яда,
которым пользуются пигмеи. Старый вождь рассказал мне, что яд
изготовляется из сока дерева мричу. Научное название этого дерева -
Acocanthera Friesiorum.
- Мы всегда обнаруживаем его по трупам пчел и колибри,
осмелившихся напиться из необычайно красивых пурпурных цветов этого
дерева, - поучал меня старик. При изготовлении яда кора этого дерева
кипятится в течение нескольких часов до черной смолоподобной массы.
Затем смола смешивается со змеиным ядом, ядовитыми пауками и корнями
некоторых растений. Иногда в кипящую массу бросают живую землеройку.
У браконьеров интересный способ испытания силы этого яда. Перед
тем как отправиться на охоту, браконьер надрезает верхнюю часть своей
руки и дает струйке крови пробежать до запястья. Затем он прикладывает
к крови наконечник отравленной стрелы. В тот же миг кровь начинает
чернеть, и яд ползет к ране вверх по руке. Прежде чем яд достигнет
открытой раны, браконьер смахивает его вместе с почерневшей кровью. По
тому, насколько быстро яд ползет по струйке крови вверх к ране, можно
определить его силу.
Подружившись с браконьерами, я им, наконец, открыл, что я
инспектор по охране дичи. Браконьеры, вполне естественно, были очень
подавлены и, очевидно, считали себя преданными. Однако у меня не
хватило духа сдать их властям. В конце концов они охотились в течение
столетий до прихода европейцев и, конечно, были страстными
спортсменами, а между спортсменами всегда существует чувство братства,
независимо от цвета их кожи. Я им объяснил, однако, что сейчас нельзя
убивать носорогов ради рогов и слонов ради бивней.
Выслушав меня с большим вниманием, старый вождь сказал:
- Я понял: слоны и носороги принадлежат властям, остальные
животные принадлежат нам.
Это, конечно, не был в точности тот смысл, который я вкладывал в
свои объяснения, поскольку все дикие звери находились под охраной
правительства. Но ведь охота на антилопу и массовое убийство диких
животных очень отличаются друг от друга. Кажется, мне удалось
объяснить им это. Расстались мы друзьями.
Впоследствии мне ни разу не приходилось встречаться с ними во
время объездов, и думаю, что мы полностью поняли друг друга.
Я не хочу сказать, что прощал отравление животных, но считаю, что
в любом случае при охране закона надо придерживаться здравого смысла.
Я строго запрещал убивать носорогов и слонов. После того, как
почувствовал, что завоевал доверие местных жителей, я стал постепенно
отучать их от охоты на животных ради мяса. Но должен признаться, что
во время периодически возникавшего голода, когда был неурожай и народу
грозила голодная смерть, я следил менее строго за выполнением всех
правил.
На мой взгляд, есть весьма существенная разница между
профессиональным браконьерством ради прибыли и постановкой ловушек или
же охотой на антилопу, которая забредет на шамбы местных жителей.
Профессиональных браконьеров я никогда не щадил. Трудно преувеличить
тот урон, который они наносят. Однажды на площади в 12 квадратных миль
мною были обнаружены скелеты двадцати носорогов- все они были убиты
браконьерами в течение одного года. Еще более страшно то, что большое
число раненых животных уходит в кустарники. Если яд старый или слабый,
животное не погибает, но становится разбойником и яростно ненавидит
людей. Такое животное бросается на первого встречного человека. Прежде
чем его убьют, оно, как правило, искалечит несколько человек.
Должен признать, что браконьеры бывают первоклассными следопытами
и отличными охотниками. Хотя я и сознаю, что таких людей необходимо
арестовывать, очень трудно питать к ним чувство ненависти. Лично я
ненавидел иностранных купцов, которые побуждали этих людей убивать
носорогов и слонов, перекладывая риск на браконьера и оставляя себе
одну лишь прибыль. В то же время купцов этих почти невозможно
заставить предстать перед судом.
Однажды после многих трудов и хлопот мне удалось проследить
нескольких иностранных купцов, которые платили охотникам из племени
вакамба за браконьерство. Я присутствовал во время процесса над ними в
Найроби. Обвиняемый, главарь организации, был умным человеком. Он
нанял лучших адвокатов в колонии. После долгого словесного
препирательства его оправдали. Пособники были осуждены на тюремное
заключение. Я же вернулся в Макинду, чтобы ловить местных браконьеров.
Среди нарушителей законов об охоте попадаются и белые
охотники-спортсмены. Если охотник-спортсмен устраивает охоту с помощью
крупной компании, снаряжающей сафари в Найроби, беспокоиться не
приходится: его будет сопровождать охотник с хорошей репутацией,
который следит за тем, чтобы законы об охоте строго соблюдались. Если
клиент по своей неосторожности или глупости ранит животное, то
сопровождающий его профессиональный охотник добьет раненого зверя.
Однако имеются несколько профессиональных охотников, которые
занимаются "вольной" охотой и не состоят на службе у какой-либо
крупной компании. Некоторые из этих людей не хуже честных
охотников-профессионалов; другие чрезвычайно ненадежны. Таких
охотников не возьмет к себе на службу ни одна компания, снаряжающая
охотничьи сафари.
Иные бессовестные охотники сознательно набьют больше зверей, чем
им разрешено, и в случае поимки заявляют, что они были вынуждены убить
животных сверх нормы ради самозащиты и якобы лишь ждут случая, чтобы
вернуться в Найроби для сдачи шкур и рогов властям. Был случай, когда
такой охотник застрелил трех гепардов, заявив, что на него напали эти
животные.
Гепард - животное из семейства кошачьих, с длинными ногами, очень
ласковое. Одно время на них был высокий спрос среди индийских раджей,
которые приручали их и держали для охоты на антилоп, как обычно держат
борзых для охоты на зайцев. Гепарды настолько ласковы, что даже
взрослое животное легко становится ручным. Мне думается, что за всю
историю Африки не было ни одного случая, чтобы гепард напал на
человека, а этот охотник имел наглость заявить, что на него трижды
нападали эти замечательные звери. Конечно, его сурово покарали.
Что же касается опасных зверей, то предлог самозащиты иной раз
бывает очень трудно опровергнут. Один местный белый охотник причинил
мне много беспокойства. Он постоянно заявлял, что стоит ему
отправиться с сафари, как на него нападал носорог, в которого он
вынужден был стрелять с целью самозащиты. Вполне естественно, у этого
охотника отбирались трофеи. Я сильно подозревал, что ему просто
нравилось охотиться на носорогов, и он бил их при первой возможности.
Я переодел одного из моих помощников-следопытов в одежду жителя
кустарников и подослал его к этому охотнику, когда он отправлялся с
сафари.
Вскоре следопыт доложил мне, что охотник застрелил носорога. Я
передал его дело в соответствующие инстанции. Он вел себя весьма
высокомерно, заявив, что к показаниям, "бушмена-негритоса" суд никогда
не отнесется с доверием, если их опровергнет белый человек. Но для
этого типа я приготовил сюрприз. Вместе со своим следопытом я выяснил
все подробности убийства носорога, разыскал труп носорога и вырезал из
него пулю. На суде мне удалось показать, что пуля попала в носорога
под таким углом, который исключал возможность нападения зверя на
охотника в момент выстрела. Я даже принес кусок шкуры в качестве
доказательства. Охотник был признан виновным, и на него был наложен
большой штраф.
Одна из трудностей в охране крупных зверей заключается в том, что
они не знают границ своего заповедника и нередко выходят за его
пределы, наносят ущерб местному населению. Стоит этому случиться, как
поднимается крик о том, что заповедник представляет собой угрозу для
района и всех крупных зверей следует уничтожить. Когда звери
заповедника действительно причиняют ущерб местному населению, то их
следует уничтожать, но часто случается, что выдвигаемые обвинения ни
на чем не основаны.
Уничтожать зверей-вредителей - одна из основных обязанностей
инспектора по охране дичи. По-моему, самые вредные животные в Африке -
это не крупные дикие звери, а гиены и бабуины. Ушерб, наносимый
крупным зверем, бросается в глаза, а урон, причиняемый гиенами и
бабуинами, хотя и не столь сенсационный, но зато постоянный.
Инспектору по охране дичи приходится постоянно уничтожать этих зверей,
обычно по отчаянной просьбе какой-либо отдаленной деревни.
Привожу следующее письмо, которое довольно типично для такого
рода сигналов:
"Уважаемый сэр!
Позвольте поздравить вас по случаю победы и окончания злосчастной
войны в Европе.
Однако у нас в деревне сейчас идет война между гиенами и волами.
Волам приходится туго. Каждую ночь гибнет один или два.
Наши поселенцы потеряли четырех коров, которые уже съедены. Вы
можете прийти расспросить жителей и удостовериться в этом лично.
Наш народ сейчас находится в угнетенном состоянии.
Надеемся на Ваше любезное содействие и помощь".
Такие письма могут показаться забавными, но в каждой строчке
сквозит отчаяние людей, доведенных до крайности.
Гиены занимаются не только тем, что поедают трупы животных.
Несмотря на свою трусливость, они сами совершают нападение, если
преимущество явно на их стороне. Мне пришлось беседовать с одной
женщиной, хозяйкой скотоводческой фермы. Постоянный урон, причиняемый
гиенами, довел ее до последней степени отчаяния. Гиены больше всего
любят нападать на самку, рождающую детеныша, - в этот момент самка
беспомощна, и гиены это хорошо знают.
Нередко гиены бродят стаями и в таком случае нападают не только
на стельных коров. Как-то мне пришлось быть свидетелем их необычайной
решительности. Сидя вечером у палатки, я услышал громкий стук копыт.
Одной рукой я схватил нарезное ружье, а другой включил электрический
фонарь, направив его в сторону звука. Мимо лагеря пронесся обезумевший
от страха вол, на спине которого сидела гиена. Гиена уже вонзала зубы
в горб вола, а следом бежало еще с добрый десяток гиен.
Я знал, что только лев умеет вскакивать на спину вола, и поэтому
едва мог поверить своим глазам. Я крикнул помощнику, чтобы он взял
фонарь, и мы пошли за животным. В двухстах ярдах от палатки мы
услышали сильный шум. Вол уже лежал мертвым, а гиены рвали его на
части. Мне удалось застрелить несколько тварей, прежде чем остальные
удалились, яростно рыча из-за того, что им помешали.
Позже я узнал, что гиена подкрадывается к спящему животному и
прыгает ему на спину, пока оно не проснулось. До этого я и не
представлял, что гиены могут проявить так много инициативы.
В Африке считают, что гиены уничтожают отбросы. Местные жители
предпочитают выносить отбросы в кустарники, нежели закапывать их в
землю, приучая тем самым гиен искать пищу вблизи деревень. Во многих
районах они еще выполняют функции гробовщиков.
Я полагаю, что обычай, по которому трупы людей отдаются на
съедение гиенам, побуждает их нападать на живых людей.
Зарегистрировано несколько нападений на спящих людей.
Мне пришлось познакомиться с одним молодым туземцем, который был
страшно изуродован гиеной. Вместе с несколькими друзьями он спал у
костра. Как правило, местные жители устраиваются вокруг костра
головами к огню. Этот молодой человек был частично накрыт одеялом,
другой одежды у него не было. Ночью к нему подбежала гиена и, откусив
мошонку, убежала.
Обычно гиен уничтожают ядом. Сначала это действует безотказно, но
очень скоро животные теряют доверие к мясу, от которого несет запахом
человека. Мне много раз приходилось бить антилоп и отравлять их. По
следам я определял, что ночью здесь были гиены, обнюхивали антилопу и
уходили, не прикоснувшись к ней.
Для борьбы с этими паразитами я предпочитаю пользоваться
ружьями-ловушками. Ружье привязывается к какому-либо предмету, от
спуска ружья через звериную тропу протягивается веревочка. В загон из
колючего кустарника для приманки кладут убитую антилопу. Почти всегда
можно обнаружить у входа мертвую гиену.
После гиены самый вредный зверь в современной Африке, по всей
вероятности, бабуин. Если бы бабуинам не была свойственна
бессмысленная жестокость, их можно было бы даже полюбить за храбрость
и сообразительность.
Когда бабуины совершают набег на кукурузные поля, они проявляют
большую находчивость. Один бабуин устраивается на дереве в качестве
наблюдателя; при появлении человека у поля он подает сигнал коротким
лающим криком. Все остальные при этом обращаются в бегство, не забывая
перед уходом схватить несколько кукурузных початков.
Лай издается только в том случае, если приближается мужчина,
вооруженный луком и стрелами. Если же к полю подходит женщина, то
бабуины выказывают по отношению к ней величайшее презрение. В самом
деле, старый бабуин-самец часто подходит к женщине с весьма
воинственным видом, царапая землю и злобно жестикулируя.
"Зарегистрированы случаи", когда бабуины уносили маленьких детей
местных жителей. Мне это кажется маловероятным. Однако среди местных
жителей это поверье широко распространено.
Бабуины-самцы очень храбры. Когда вся банда бабуинов обращается в
бегство, тыл неизменно прикрывают самцы. Я думаю, что не родилась еще
собака, которая могла бы сцепиться с самцом-бабуином и выйти из
схватки живой. Обезьяна хватает собаку и вонзает в нее клыки, а затем
отталкивает ее своими руками. Крупный бабуин-самец обладает
невероятной силой. Если он вцепится в собаку, то может вырвать большой
кусок мяса. Зубы бабуина даже больше, чем у льва, и представляют
весьма грозное оружие.
Как правило, бабуинов также уничтожают при помощи яда. Как и в
случаях с гиенами, этот способ действен только до тех пор, пока
обезьяны не видят его последствий. Однако стоит нескольким животным
издохнуть, как остальные становятся осторожными и отказываются
притрагиваться к отравленной приманке.
Хотя бабуины и не обладают особо острым обонянием, они
чрезвычайно осторожны. Они слишком умны для того, чтобы на них можно
было охотиться при помощи привязных ружей-ловушек. Если бабуины
встревожены, охота на них - очень трудоемкий и утомительный процесс.
Львы-людоеды - еще один вид вредителей, которых время от времени
приходится уничтожать охотникам, состоящим на государственной службе.
С большим интересом прочел я несколько замечательных повествований об
охоте на тигров-людоедов в Индии. Должен сказать, что они меня очень
удивили. Создается впечатление, что только после того, как тигр убьет
и съест четыреста или пятьсот человек, какой-нибудь молодой
субалтерн-офицер, турист или местный охотник-спортсмен решаются
попытать свое счастье и убить зверя.
В Кении зверь-людоед рассматривается как большая угроза, и
поэтому принимаются все меры к его немедленному уничтожению. Как
только поступает сообщение о появлении зверя-людоеда, Департамент по
охране дичи немедленно высылает в этот район опытного охотника с
указанием уничтожить зверя-людоеда любым способом. При этом могут
применяться капканы, яд и привязные ружья-ловушки. Редко случается,
чтобы зверь-людоед получил возможность убить двух человек.
Большинство людоедов или старые звери, которые уже не в состоянии
охотиться, или же уроды. Возможно, в такого льва попала стрела
местного охотника или же зверь был изуродован острыми рогами антилопы.
Иногда вполне нормальный, здоровый лев убивает человека, но, как
правило, случайно. Чаще всего это бывает в районах, где домашний скот
захватывает пастбища, вытесняя диких травоядных животных, -
естественную добычу льва. В попытке подобраться к домашнему животному
лев может убить пастуха как препятствие, стоящее на его пути. Если по
какой-либо причине скот убежит, лев может вернуться. Льву может
понравиться вкус человеческого мяса, и он становится людоедом. Такое
стечение обстоятельств весьма редко, но если оно имеет место, лев
неизбежно становится людоедом. Я не думаю, что лев начинает заниматься
людоедством потому, что он обнаруживает, насколько легко убивать
людей. Однако стоит льву пристраститься к человеческому мясу, как он
пускается в самые рискованные предприятия, чтобы удовлетворить свою
страсть. Мне известны случаи, когда лев бросался сквозь стадо, чтобы
убить пастуха.
В некоторых районах, по-видимому, складываются особые условия,
толкающие львов на людоедство. Это какая-то наследственная
особенность, которую невозможно объяснить, Например, львица-людоед
обучает львят людоедству. Молодые львы убивают не инстинктивно. Мать
обучает их охотиться на зверя по своему выбору. Однако эта тенденция к
людоедству, кажется, возникает только каждое третье или четвертое
поколение. Особенно часто такие случаи происходят в районе Тсаво,
который известен своими львами-людоедами. На сегодня большая их часть
в этом районе уничтожена, хотя все еще поступают сообщения об
одиночных львах-людоедах.
Помимо ружей-ловушек, самый лучший способ для уничтожения
львов-людоедов, по-моему, применение яда. Львы чрезвычайно
восприимчивы к стрихнину и гибнут от этого яда в течение нескольких
секунд. Для охотника старого закала, каким являюсь я, применение яда
никогда не доставляло удовольствия - здесь нет места для спорта и для
искусства. Но способ этот очень действен, и в некоторых случаях его
следует применять.
Если лев-людоед убивает местного жителя и оставляет часть тела
жертвы несъеденной, он почти наверняка вернется к трупу. Если охотник
отравит тело, лев гибнет почти наверняка. Местные жители очень трезво
подходят к этому вопросу, что доказывает следующая история.
Мой друг капитан Том Салмон, инспектор района вблизи Макинду,
получил сообщение о том, что лев убил мать местного вождя. Капитан
Салмон немедленно отправился в деревню, и вождь повел его по следу
людоеда. По пути они обнаружили руку женщины, а позже - ее наполовину
съеденное тело. Вблизи не было ни одного дерева, на котором можно было
бы устроить махан, ни кустарников, где можно было бы устроить бому.
Под лучами палящего солнца земля стала слишком твердой, чтобы можно
было поставить пружинные капканы. После долгих колебаний Салмон
спросил у вождя - нельзя ли отравить тело. Он объяснил при этом, что
если не убить льва, зверь нападет на других людей.
Вождь согласился, и Том сделал несколько надрезов на теле,
заложив в каждый по небольшой ампуле стрихнина.
Придя сюда на другое утро, они обнаружили мертвого льва,
лежавшего поперек тела женщины. Зверь проглотил всего лишь одну
ампулу, заложенную в левое бедро. Он погиб почти мгновенно. Том
обратился к вождю и принес ему свою глубокую благодарность за то, что
он отнесся с таким пониманием к этому вопросу.
- Власти, - заверил Том вождя, - устроят соответствующие похороны
вашей матери. Никаких расходов не пожалеют, ставьте ваши условия, и
все они будут выполнены.
Хотя исполнение обязанностей инспектора занимало все мое время,
Департамент по охране дичи нередко давал мне задания уничтожать
животных, совершающих набеги на шамбы местных жителей. Это, как
правило, были слоны. Иногда сигнал "СОС" подавался и местными жителями
в следующем виде:
"Инспектору по охране дичи.
Сэр!
Обстоятельства вынудили меня обратиться к Вашему
превосходительству ввиду критического положения, в котором оказались
жители нашей деревни в Туссо. Они неоднократно просили меня написать
Вашему превосходительству письмо, чтобы Вы оказали им помощь в
представитель племени вакамба, по имени Мачока. Между этими двумя
следопытами было сильное соперничество, и иногда оно выливалось в
открытую неприязнь. Когда я однажды возвратился из поездки, сын Мачоки
сказал мне, что в мое отсутствие отец его умер. Я спросил молодого
человека, вызывал ли он врача.
- Нет, буана,- заявил юноша с горечью. - Мулумбе завидовал моему
отцу и натравил колдуна, чтобы он околдовал его. И белый врач не мог
бы спасти отца.
Племя вакамба - замечательный народ. Это племя одно из самых
лучших охотничьих племен во всей Африке. В настоящее время местным
жителям запрещено охотиться, поэтому одна из главных моих обязанностей
в Макинду - предотвращать браконьерство со стороны местных жителей, в
особенности в черте заповедника.
Стоило мне отлучиться из Макинду на несколько дней, как я
обнаруживал признаки, указывающие на деятельность браконьеров. Во
время объезда я обнаружил труп бабуина, убитого отравленной стрелой.
Со зверя была снята шкура. Это показалось мне странным, поскольку
шкура бабуина не представляет никакой ценности. Затем вдоль берегов
речушек у источников воды я обнаружил множество ловко замаскированных
засидок. Эти засидки, как правило, представляют собой небольшие
гнезда, устроенные в зарослях колючих деревьев. В них едва может
укрыться один человек, и обнаружить их очень трудно. Браконьер
устраивался в засидке и сидел там, пока какое-либо животное не
приходило на водопой. Пущенная точно в цель отравленная стрела сделает
свое дело.
Однажды во второй половике дня, шагая вместе со следопытами по
кустарниковым зарослям, мы натолкнулись на маленькую бому, какие
обычно устраивают браконьеры во время привалов. До нас донеслись
голоса местных жителей, сидевших в боме. Когда мы подошли, браконьеры
услышали нас. В тот же миг все они вскочили на ноги, схватив луки с
отравленными стрелами. Не растерявшись, один из моих следопытов
крикнул:
- Этот человек сам браконьер, промышляющий слоновой костью. Он не
инспектор по охране дичи!
Находчивость следопыта, возможно, спасла мне жизнь, так как
охотники племени вакамба быстро и точно стреляют из своего оружия, и
малейшая царапина ядовитой стрелы может кончиться смертью.
После этого браконьеры оказали нам более дружественный прием. Я
посидел и побеседовал с ними. Все они носили шапочки из шкур бабуина,
что объясняло секрет ободранного бабуина, найденного мною в зарослях.
Во время охоты на носорогов я неплохо овладел разговорной речью
вакамба и поэтому мог без труда беседовать с ними. Особенно меня
заинтересовал старший из браконьеров, видимо их предводитель.
Поговорив с ним несколько минут, я убедился в том, что он
первоклассный следопыт. Он говорил авторитетно, и его заявления были
вескими.
Эти люди охотились не для того, чтобы добыть себе пищу, они
убивали слонов ради их бивней и носорогов ради рогов. Они уже знали,
что некоторые бесчестные иностранцы-купцы покупают эти ценные
предметы, давая за них шиллинг или более за фунт. Правда, они не
знали, что после этого купцы контрабандным путем переправляли слоновую
кость и рога в Момбасу, где товар тайно грузился на арабские шхуны и
продавался за границей с огромным барышом.
Маленький старик, вождь браконьеров, предложил повести меня в
кустарник и показать, как они бьют антилопу. Я пошел с ними. Проходя
по открытой полосе среди зарослей, мы натолкнулись на носорога.
Вакамба спросил меня:
- Хотите посмотреть, как их бьют?
Говоря это, он вытянул отравленную стрелу из колчана. Я
поторопился остановить его.
- В таком случае,- сказал браконьер,- я его только попугаю.
Отравленную стрелу он опустил в колчан и достал обычную.
- Не причините носорогу вреда?
- Не беспокойтесь, я его только прогоню, - сказал старый
браконьер уверенно.
С легкостью, выработанной в результате долголетней практики, он
вложил стрелу в лук и, едва прицелившись, выпустил ее. Стрела попала в
основание рога зверя: сильно ударив по нему, она, однако, не причинила
никакого вреда. Носорог только хрюкнул и изо всех сил пустился бежать
в кусты.
Мне скоро пришлось убедиться в том, что эти люди были,
несомненно, хорошими следопытами и охотниками. Не имея при себе
ничего, кроме луков, стрел и палочки для добывания огня, они могли
очень долго жить в кустарниках. В сухое время воду они добывали из
баобабов. У этих огромных деревьев, как правило, полые стволы, которые
служат естественными цистернами, сохраняющими дождевую воду.
С необычайным мастерством браконьеры подражали призывному крику
самки-носорога, привлекая самца на расстояние выстрела из лука. Из
своих засидок на деревьях они охотились даже на львов. Яд, которым они
отравляли свои стрелы, был настолько сильным, что убивал и слонов.
Старый браконьер уверял, что слон с отравленной стрелой в брюхе
свалится замертво, не успев пробежать и четырехсот ярдов.
- Иногда мы попадаем стрелой слону в плечо или в ногу, - объяснял
мне старик.- В таком случае слон может убежать на много миль, прежде
чем яд сделает свое дело. Но это нас не беспокоит: мы ждем день или
два, а затем взбираемся на высокое дерево и ищем кружащихся в небе
хищных птиц. Они и приводят нас к убитому зверю.
Луки охотников из племени вакамба настолько мощные, что
выпущенная из них стрела пробивает насквозь масайский щит из шкуры
буйвола и убивает прикрывающегося им воина. Учитывая, что в старое
время щиты масаи надежно прикрывали воинов от пуль арабских мушкетов,
вы можете составить себе представление о пробивной силе оружия племени
вакамба.
Яд, изготовляемый ими, намного сильнее широко известного яда,
которым пользуются пигмеи. Старый вождь рассказал мне, что яд
изготовляется из сока дерева мричу. Научное название этого дерева -
Acocanthera Friesiorum.
- Мы всегда обнаруживаем его по трупам пчел и колибри,
осмелившихся напиться из необычайно красивых пурпурных цветов этого
дерева, - поучал меня старик. При изготовлении яда кора этого дерева
кипятится в течение нескольких часов до черной смолоподобной массы.
Затем смола смешивается со змеиным ядом, ядовитыми пауками и корнями
некоторых растений. Иногда в кипящую массу бросают живую землеройку.
У браконьеров интересный способ испытания силы этого яда. Перед
тем как отправиться на охоту, браконьер надрезает верхнюю часть своей
руки и дает струйке крови пробежать до запястья. Затем он прикладывает
к крови наконечник отравленной стрелы. В тот же миг кровь начинает
чернеть, и яд ползет к ране вверх по руке. Прежде чем яд достигнет
открытой раны, браконьер смахивает его вместе с почерневшей кровью. По
тому, насколько быстро яд ползет по струйке крови вверх к ране, можно
определить его силу.
Подружившись с браконьерами, я им, наконец, открыл, что я
инспектор по охране дичи. Браконьеры, вполне естественно, были очень
подавлены и, очевидно, считали себя преданными. Однако у меня не
хватило духа сдать их властям. В конце концов они охотились в течение
столетий до прихода европейцев и, конечно, были страстными
спортсменами, а между спортсменами всегда существует чувство братства,
независимо от цвета их кожи. Я им объяснил, однако, что сейчас нельзя
убивать носорогов ради рогов и слонов ради бивней.
Выслушав меня с большим вниманием, старый вождь сказал:
- Я понял: слоны и носороги принадлежат властям, остальные
животные принадлежат нам.
Это, конечно, не был в точности тот смысл, который я вкладывал в
свои объяснения, поскольку все дикие звери находились под охраной
правительства. Но ведь охота на антилопу и массовое убийство диких
животных очень отличаются друг от друга. Кажется, мне удалось
объяснить им это. Расстались мы друзьями.
Впоследствии мне ни разу не приходилось встречаться с ними во
время объездов, и думаю, что мы полностью поняли друг друга.
Я не хочу сказать, что прощал отравление животных, но считаю, что
в любом случае при охране закона надо придерживаться здравого смысла.
Я строго запрещал убивать носорогов и слонов. После того, как
почувствовал, что завоевал доверие местных жителей, я стал постепенно
отучать их от охоты на животных ради мяса. Но должен признаться, что
во время периодически возникавшего голода, когда был неурожай и народу
грозила голодная смерть, я следил менее строго за выполнением всех
правил.
На мой взгляд, есть весьма существенная разница между
профессиональным браконьерством ради прибыли и постановкой ловушек или
же охотой на антилопу, которая забредет на шамбы местных жителей.
Профессиональных браконьеров я никогда не щадил. Трудно преувеличить
тот урон, который они наносят. Однажды на площади в 12 квадратных миль
мною были обнаружены скелеты двадцати носорогов- все они были убиты
браконьерами в течение одного года. Еще более страшно то, что большое
число раненых животных уходит в кустарники. Если яд старый или слабый,
животное не погибает, но становится разбойником и яростно ненавидит
людей. Такое животное бросается на первого встречного человека. Прежде
чем его убьют, оно, как правило, искалечит несколько человек.
Должен признать, что браконьеры бывают первоклассными следопытами
и отличными охотниками. Хотя я и сознаю, что таких людей необходимо
арестовывать, очень трудно питать к ним чувство ненависти. Лично я
ненавидел иностранных купцов, которые побуждали этих людей убивать
носорогов и слонов, перекладывая риск на браконьера и оставляя себе
одну лишь прибыль. В то же время купцов этих почти невозможно
заставить предстать перед судом.
Однажды после многих трудов и хлопот мне удалось проследить
нескольких иностранных купцов, которые платили охотникам из племени
вакамба за браконьерство. Я присутствовал во время процесса над ними в
Найроби. Обвиняемый, главарь организации, был умным человеком. Он
нанял лучших адвокатов в колонии. После долгого словесного
препирательства его оправдали. Пособники были осуждены на тюремное
заключение. Я же вернулся в Макинду, чтобы ловить местных браконьеров.
Среди нарушителей законов об охоте попадаются и белые
охотники-спортсмены. Если охотник-спортсмен устраивает охоту с помощью
крупной компании, снаряжающей сафари в Найроби, беспокоиться не
приходится: его будет сопровождать охотник с хорошей репутацией,
который следит за тем, чтобы законы об охоте строго соблюдались. Если
клиент по своей неосторожности или глупости ранит животное, то
сопровождающий его профессиональный охотник добьет раненого зверя.
Однако имеются несколько профессиональных охотников, которые
занимаются "вольной" охотой и не состоят на службе у какой-либо
крупной компании. Некоторые из этих людей не хуже честных
охотников-профессионалов; другие чрезвычайно ненадежны. Таких
охотников не возьмет к себе на службу ни одна компания, снаряжающая
охотничьи сафари.
Иные бессовестные охотники сознательно набьют больше зверей, чем
им разрешено, и в случае поимки заявляют, что они были вынуждены убить
животных сверх нормы ради самозащиты и якобы лишь ждут случая, чтобы
вернуться в Найроби для сдачи шкур и рогов властям. Был случай, когда
такой охотник застрелил трех гепардов, заявив, что на него напали эти
животные.
Гепард - животное из семейства кошачьих, с длинными ногами, очень
ласковое. Одно время на них был высокий спрос среди индийских раджей,
которые приручали их и держали для охоты на антилоп, как обычно держат
борзых для охоты на зайцев. Гепарды настолько ласковы, что даже
взрослое животное легко становится ручным. Мне думается, что за всю
историю Африки не было ни одного случая, чтобы гепард напал на
человека, а этот охотник имел наглость заявить, что на него трижды
нападали эти замечательные звери. Конечно, его сурово покарали.
Что же касается опасных зверей, то предлог самозащиты иной раз
бывает очень трудно опровергнут. Один местный белый охотник причинил
мне много беспокойства. Он постоянно заявлял, что стоит ему
отправиться с сафари, как на него нападал носорог, в которого он
вынужден был стрелять с целью самозащиты. Вполне естественно, у этого
охотника отбирались трофеи. Я сильно подозревал, что ему просто
нравилось охотиться на носорогов, и он бил их при первой возможности.
Я переодел одного из моих помощников-следопытов в одежду жителя
кустарников и подослал его к этому охотнику, когда он отправлялся с
сафари.
Вскоре следопыт доложил мне, что охотник застрелил носорога. Я
передал его дело в соответствующие инстанции. Он вел себя весьма
высокомерно, заявив, что к показаниям, "бушмена-негритоса" суд никогда
не отнесется с доверием, если их опровергнет белый человек. Но для
этого типа я приготовил сюрприз. Вместе со своим следопытом я выяснил
все подробности убийства носорога, разыскал труп носорога и вырезал из
него пулю. На суде мне удалось показать, что пуля попала в носорога
под таким углом, который исключал возможность нападения зверя на
охотника в момент выстрела. Я даже принес кусок шкуры в качестве
доказательства. Охотник был признан виновным, и на него был наложен
большой штраф.
Одна из трудностей в охране крупных зверей заключается в том, что
они не знают границ своего заповедника и нередко выходят за его
пределы, наносят ущерб местному населению. Стоит этому случиться, как
поднимается крик о том, что заповедник представляет собой угрозу для
района и всех крупных зверей следует уничтожить. Когда звери
заповедника действительно причиняют ущерб местному населению, то их
следует уничтожать, но часто случается, что выдвигаемые обвинения ни
на чем не основаны.
Уничтожать зверей-вредителей - одна из основных обязанностей
инспектора по охране дичи. По-моему, самые вредные животные в Африке -
это не крупные дикие звери, а гиены и бабуины. Ушерб, наносимый
крупным зверем, бросается в глаза, а урон, причиняемый гиенами и
бабуинами, хотя и не столь сенсационный, но зато постоянный.
Инспектору по охране дичи приходится постоянно уничтожать этих зверей,
обычно по отчаянной просьбе какой-либо отдаленной деревни.
Привожу следующее письмо, которое довольно типично для такого
рода сигналов:
"Уважаемый сэр!
Позвольте поздравить вас по случаю победы и окончания злосчастной
войны в Европе.
Однако у нас в деревне сейчас идет война между гиенами и волами.
Волам приходится туго. Каждую ночь гибнет один или два.
Наши поселенцы потеряли четырех коров, которые уже съедены. Вы
можете прийти расспросить жителей и удостовериться в этом лично.
Наш народ сейчас находится в угнетенном состоянии.
Надеемся на Ваше любезное содействие и помощь".
Такие письма могут показаться забавными, но в каждой строчке
сквозит отчаяние людей, доведенных до крайности.
Гиены занимаются не только тем, что поедают трупы животных.
Несмотря на свою трусливость, они сами совершают нападение, если
преимущество явно на их стороне. Мне пришлось беседовать с одной
женщиной, хозяйкой скотоводческой фермы. Постоянный урон, причиняемый
гиенами, довел ее до последней степени отчаяния. Гиены больше всего
любят нападать на самку, рождающую детеныша, - в этот момент самка
беспомощна, и гиены это хорошо знают.
Нередко гиены бродят стаями и в таком случае нападают не только
на стельных коров. Как-то мне пришлось быть свидетелем их необычайной
решительности. Сидя вечером у палатки, я услышал громкий стук копыт.
Одной рукой я схватил нарезное ружье, а другой включил электрический
фонарь, направив его в сторону звука. Мимо лагеря пронесся обезумевший
от страха вол, на спине которого сидела гиена. Гиена уже вонзала зубы
в горб вола, а следом бежало еще с добрый десяток гиен.
Я знал, что только лев умеет вскакивать на спину вола, и поэтому
едва мог поверить своим глазам. Я крикнул помощнику, чтобы он взял
фонарь, и мы пошли за животным. В двухстах ярдах от палатки мы
услышали сильный шум. Вол уже лежал мертвым, а гиены рвали его на
части. Мне удалось застрелить несколько тварей, прежде чем остальные
удалились, яростно рыча из-за того, что им помешали.
Позже я узнал, что гиена подкрадывается к спящему животному и
прыгает ему на спину, пока оно не проснулось. До этого я и не
представлял, что гиены могут проявить так много инициативы.
В Африке считают, что гиены уничтожают отбросы. Местные жители
предпочитают выносить отбросы в кустарники, нежели закапывать их в
землю, приучая тем самым гиен искать пищу вблизи деревень. Во многих
районах они еще выполняют функции гробовщиков.
Я полагаю, что обычай, по которому трупы людей отдаются на
съедение гиенам, побуждает их нападать на живых людей.
Зарегистрировано несколько нападений на спящих людей.
Мне пришлось познакомиться с одним молодым туземцем, который был
страшно изуродован гиеной. Вместе с несколькими друзьями он спал у
костра. Как правило, местные жители устраиваются вокруг костра
головами к огню. Этот молодой человек был частично накрыт одеялом,
другой одежды у него не было. Ночью к нему подбежала гиена и, откусив
мошонку, убежала.
Обычно гиен уничтожают ядом. Сначала это действует безотказно, но
очень скоро животные теряют доверие к мясу, от которого несет запахом
человека. Мне много раз приходилось бить антилоп и отравлять их. По
следам я определял, что ночью здесь были гиены, обнюхивали антилопу и
уходили, не прикоснувшись к ней.
Для борьбы с этими паразитами я предпочитаю пользоваться
ружьями-ловушками. Ружье привязывается к какому-либо предмету, от
спуска ружья через звериную тропу протягивается веревочка. В загон из
колючего кустарника для приманки кладут убитую антилопу. Почти всегда
можно обнаружить у входа мертвую гиену.
После гиены самый вредный зверь в современной Африке, по всей
вероятности, бабуин. Если бы бабуинам не была свойственна
бессмысленная жестокость, их можно было бы даже полюбить за храбрость
и сообразительность.
Когда бабуины совершают набег на кукурузные поля, они проявляют
большую находчивость. Один бабуин устраивается на дереве в качестве
наблюдателя; при появлении человека у поля он подает сигнал коротким
лающим криком. Все остальные при этом обращаются в бегство, не забывая
перед уходом схватить несколько кукурузных початков.
Лай издается только в том случае, если приближается мужчина,
вооруженный луком и стрелами. Если же к полю подходит женщина, то
бабуины выказывают по отношению к ней величайшее презрение. В самом
деле, старый бабуин-самец часто подходит к женщине с весьма
воинственным видом, царапая землю и злобно жестикулируя.
"Зарегистрированы случаи", когда бабуины уносили маленьких детей
местных жителей. Мне это кажется маловероятным. Однако среди местных
жителей это поверье широко распространено.
Бабуины-самцы очень храбры. Когда вся банда бабуинов обращается в
бегство, тыл неизменно прикрывают самцы. Я думаю, что не родилась еще
собака, которая могла бы сцепиться с самцом-бабуином и выйти из
схватки живой. Обезьяна хватает собаку и вонзает в нее клыки, а затем
отталкивает ее своими руками. Крупный бабуин-самец обладает
невероятной силой. Если он вцепится в собаку, то может вырвать большой
кусок мяса. Зубы бабуина даже больше, чем у льва, и представляют
весьма грозное оружие.
Как правило, бабуинов также уничтожают при помощи яда. Как и в
случаях с гиенами, этот способ действен только до тех пор, пока
обезьяны не видят его последствий. Однако стоит нескольким животным
издохнуть, как остальные становятся осторожными и отказываются
притрагиваться к отравленной приманке.
Хотя бабуины и не обладают особо острым обонянием, они
чрезвычайно осторожны. Они слишком умны для того, чтобы на них можно
было охотиться при помощи привязных ружей-ловушек. Если бабуины
встревожены, охота на них - очень трудоемкий и утомительный процесс.
Львы-людоеды - еще один вид вредителей, которых время от времени
приходится уничтожать охотникам, состоящим на государственной службе.
С большим интересом прочел я несколько замечательных повествований об
охоте на тигров-людоедов в Индии. Должен сказать, что они меня очень
удивили. Создается впечатление, что только после того, как тигр убьет
и съест четыреста или пятьсот человек, какой-нибудь молодой
субалтерн-офицер, турист или местный охотник-спортсмен решаются
попытать свое счастье и убить зверя.
В Кении зверь-людоед рассматривается как большая угроза, и
поэтому принимаются все меры к его немедленному уничтожению. Как
только поступает сообщение о появлении зверя-людоеда, Департамент по
охране дичи немедленно высылает в этот район опытного охотника с
указанием уничтожить зверя-людоеда любым способом. При этом могут
применяться капканы, яд и привязные ружья-ловушки. Редко случается,
чтобы зверь-людоед получил возможность убить двух человек.
Большинство людоедов или старые звери, которые уже не в состоянии
охотиться, или же уроды. Возможно, в такого льва попала стрела
местного охотника или же зверь был изуродован острыми рогами антилопы.
Иногда вполне нормальный, здоровый лев убивает человека, но, как
правило, случайно. Чаще всего это бывает в районах, где домашний скот
захватывает пастбища, вытесняя диких травоядных животных, -
естественную добычу льва. В попытке подобраться к домашнему животному
лев может убить пастуха как препятствие, стоящее на его пути. Если по
какой-либо причине скот убежит, лев может вернуться. Льву может
понравиться вкус человеческого мяса, и он становится людоедом. Такое
стечение обстоятельств весьма редко, но если оно имеет место, лев
неизбежно становится людоедом. Я не думаю, что лев начинает заниматься
людоедством потому, что он обнаруживает, насколько легко убивать
людей. Однако стоит льву пристраститься к человеческому мясу, как он
пускается в самые рискованные предприятия, чтобы удовлетворить свою
страсть. Мне известны случаи, когда лев бросался сквозь стадо, чтобы
убить пастуха.
В некоторых районах, по-видимому, складываются особые условия,
толкающие львов на людоедство. Это какая-то наследственная
особенность, которую невозможно объяснить, Например, львица-людоед
обучает львят людоедству. Молодые львы убивают не инстинктивно. Мать
обучает их охотиться на зверя по своему выбору. Однако эта тенденция к
людоедству, кажется, возникает только каждое третье или четвертое
поколение. Особенно часто такие случаи происходят в районе Тсаво,
который известен своими львами-людоедами. На сегодня большая их часть
в этом районе уничтожена, хотя все еще поступают сообщения об
одиночных львах-людоедах.
Помимо ружей-ловушек, самый лучший способ для уничтожения
львов-людоедов, по-моему, применение яда. Львы чрезвычайно
восприимчивы к стрихнину и гибнут от этого яда в течение нескольких
секунд. Для охотника старого закала, каким являюсь я, применение яда
никогда не доставляло удовольствия - здесь нет места для спорта и для
искусства. Но способ этот очень действен, и в некоторых случаях его
следует применять.
Если лев-людоед убивает местного жителя и оставляет часть тела
жертвы несъеденной, он почти наверняка вернется к трупу. Если охотник
отравит тело, лев гибнет почти наверняка. Местные жители очень трезво
подходят к этому вопросу, что доказывает следующая история.
Мой друг капитан Том Салмон, инспектор района вблизи Макинду,
получил сообщение о том, что лев убил мать местного вождя. Капитан
Салмон немедленно отправился в деревню, и вождь повел его по следу
людоеда. По пути они обнаружили руку женщины, а позже - ее наполовину
съеденное тело. Вблизи не было ни одного дерева, на котором можно было
бы устроить махан, ни кустарников, где можно было бы устроить бому.
Под лучами палящего солнца земля стала слишком твердой, чтобы можно
было поставить пружинные капканы. После долгих колебаний Салмон
спросил у вождя - нельзя ли отравить тело. Он объяснил при этом, что
если не убить льва, зверь нападет на других людей.
Вождь согласился, и Том сделал несколько надрезов на теле,
заложив в каждый по небольшой ампуле стрихнина.
Придя сюда на другое утро, они обнаружили мертвого льва,
лежавшего поперек тела женщины. Зверь проглотил всего лишь одну
ампулу, заложенную в левое бедро. Он погиб почти мгновенно. Том
обратился к вождю и принес ему свою глубокую благодарность за то, что
он отнесся с таким пониманием к этому вопросу.
- Власти, - заверил Том вождя, - устроят соответствующие похороны
вашей матери. Никаких расходов не пожалеют, ставьте ваши условия, и
все они будут выполнены.
Хотя исполнение обязанностей инспектора занимало все мое время,
Департамент по охране дичи нередко давал мне задания уничтожать
животных, совершающих набеги на шамбы местных жителей. Это, как
правило, были слоны. Иногда сигнал "СОС" подавался и местными жителями
в следующем виде:
"Инспектору по охране дичи.
Сэр!
Обстоятельства вынудили меня обратиться к Вашему
превосходительству ввиду критического положения, в котором оказались
жители нашей деревни в Туссо. Они неоднократно просили меня написать
Вашему превосходительству письмо, чтобы Вы оказали им помощь в