Страница:
– Ну ладно, – сердито ответил Ял-Ниш. – Но если… Говорящие отошли от двери, и Нишу не удалось услышать окончание разговора.
– Юлия, – окликнул он девушку так ласково, как только мог.
Ответа не последовало, но Ниш услышал, что чувствительница раскачивается взад и вперед и при этом что-то бормочет. Он принялся ходить по комнате, пока не обнаружил на полу сброшенную маску. Потом под ногами хрустнули ушные затычки. К тому времени всякий шум за дверью уже прекратился. Ниш решил, что может поговорить с Юлией в ее излюбленном убежище. Он тихо, но не крадучись направился в дальний угол.
– Юлия, – прошептал Ниш, – я нашел твою маску. Хочешь ее надеть?
Чувствительница закачалась еще быстрее, глаза оставались плотно зажмурены.
– Юлия, я здесь.
Он осторожно приблизился и протянул руку, легонько коснувшись пальцем ее щеки. Раскачивание только усилилось, и Ниш побоялся, что девушка опрокинется. После его прикосновения из горла Юлии вырвался стонущий звук, и Ниш поспешно отошел назад.
– Юлия, а ты можешь увидеть меня? Ты видишь меня мысленным взором?
Она покачала головой. Ниш присел на корточки и потер небритый подбородок. Юлия замерла. Юноша не брился уже несколько дней, и из-под его пальцев раздался тихий скребущий звук.
– А ты различаешь мой запах?
Юлия замолчала. Ниш мог поклясться, что на ее лице промелькнула едва заметная улыбка.
Может быть, это его шанс? Она и раньше упоминала о его запахе.
– Чем от меня пахнет, Юлия? Снова эта почти неуловимая улыбка.
– Приятно, – едва слышно заговорила Юлия, имитируя его голос. – От тебя пахнет добротой – мускусом, пряностями, металлом и машинным маслом.
Ниш был польщен и одновременно осознал, что нашел подход к чувствительнице. Если уж она различает людей по запахам, придется воспользоваться ее доверием. И еще он понял, что девушка ему определенно нравится. Он очень хотел рассмотреть ее при свете дня. Краткие мгновения, когда он мог видеть ее при случайном свете, только дразнили его воображение.
Ниш потер маской свое лицо, потом засунул ее под рубашку и подержал несколько минут под мышкой. Когда он вынул шелковый лоскут и поднес к собственному носу, никакого запаха, по его мнению, не было.
Но все же Ниш вытянул руку и приблизил маску к лицу Юлии. Девушка улыбнулась, взяла и прижала ее к себе, при этом не переставая принюхиваться совершенно по-собачьи. Потом она приложила шелк к глазам, едва слышно вздохнула и попыталась завязать тесемки на затылке. Маска упала. Юлия попробовала снова с тем же результатом. Девушка захныкала. Ниш вложил свои пальцы ей в ладонь, тогда Юлия поднесла их к носу, глубоко вдохнула и позволила Нишу завязать маску. Своими пальцами она повторяла каждое его движение. Когда узел был закреплен, чувствительница оттолкнула руки Ниша, сняла маску и завязала сама. После этого она довольно усмехнулась.
Ниш уселся на корточки и решил подождать, что будет дальше. Интересно, насколько они продвинутся в своих отношениях? Юлия сидела у стены на расстоянии вытянутой руки. Он ощущал ее заинтересованность и любопытство, но вместе с этим и сильный страх. Как помочь ей избавиться от привычных опасений и тем самым спасти самого себя?
Постепенно Ниш погрузился в невеселые размышления о своих бедах, об угрозе отправки на фронт. Он непроизвольно застонал и качнулся вперед, потом назад. Если он и копировал поведение чувствительницы, то почти бессознательно. Тихим стоном он выражал свое одиночество в море неудач.
Юлия повернула голову. Ниш продолжал покачиваться, сознавая при этом, что девушка пристально изучает его. Что она предпримет дальше?
Она очень осторожно наклонилась вперед, прикоснулась пальцем к щеке Ниша и медленно убрала руку. Ниш вздохнул. Юлия замерла, склонив голову набок. Потом она потерла ладонями лицо, погладила волосы, провела по груди и животу. Наконец она свела ладони и поднесла к самому лицу Ниша.
Свершилось маленькое чудо. Она доверяла ему, как никогда никому не доверяла. Ниш понюхал ее пальцы. Запах Юлии был едва различим, поскольку после заточения в подземелье Фламмаса она приобрела привычку мыться, как только представлялась возможность. И все же Ниш уловил восхитительный запах чистоты и свежести. Он прижался носом к ее ладоням, глубоко вздохнул и поднял голову. Тогда Юлия медленно развернула ладони и тихонько толкнула его к двери. Ниш послушался и встал, чтобы уйти. Им предстоял еще долгий путь до полного взаимопонимания, но первый шаг уже сделан.
Ниш отпер замок, но не успел он открыть дверь, как за спиной раздался голос Юлии.
– Я буду носить твою маску, Ниш. И я помогу вам отыскать пропажу.
– Спасибо, – прошептал в ответ Ниш.
В мастерской ремесленников Ниш рассказал Иризис о последних событиях, с трудом скрывая ликование.
– Теперь она мне доверяет, – сказал он напоследок. – Она обещала помочь в поисках Тианы.
Иризис не выказала той радости, которой ожидал Ниш. Более того, слушая рассказ об эпизоде с обнюхиванием, она откровенно нахмурилась.
– Словно кобель и сука во время течки, – фыркнула Иризис. – Давай лучше займемся делом.
Они начали с защитных очков, настолько легких, насколько позволяли материалы и мастерство Ниша. Большие овальные пластины из затемненного стекла вставлялись в оправу из серебряной проволоки и цеплялись за уши, как обычные очки для чтения.
Юлия осторожно надела очки, прошла взад и вперед по комнате и тут же сняла их.
– Не могу, – сказала она, потирая уши и переносицу.
Первая попытка оказалась неудачной. Ниш забрал очки и протянул ей наушники. Юлия примерила обновку, повертела головой и улыбнулась. Это была ее первая по-настоящему открытая улыбка, хотя и мимолетная.
Теперь очередь дошла до одежды. Чувствительница пробежала пальчиками по блузе, нащупана высокий ворот и нахмурилась. Все же она надела блузу, расправила ее, выгнула спину и взвизгнула:
– Она царапается! Она исцарапала мне всю кожу! Она в одно мгновение сорвала одежду и бросила ее в ведро с водой для умывания. Потом застыла на месте, потирая живот, плечи и грудь. В это время вошла Иризис:
– Что здесь происходит?
Ниш забрал ведро, защитные очки и оставшуюся одежду и вышел в коридор.
– Ну что ж, хоть наушники ей подошли, – утешил он себя и рассказал Иризис о том, что произошло.
– Я все проверяла, – обиженно произнесла Иризис. – Все швы надежно спрятаны, нигде не торчит ни одной нитки.
– Если она говорит, что одежда колется, значит, так оно и есть, – сказал Ниш. – Может, лучше посоветоваться с ткачом?
– Хорошая мысль, – согласилась Иризис.
Они повернули к выходу, миновали цистерны с запасом воды, торопливо прошли мимо бойни и направились к отдельно стоящим хижинам, в которых жили люди, занятые подсобными работами, не связанными с производством кланкеров.
– Доброе утро, мастер, – поздоровалась Иризис, заглядывая в дверь. – Вы не очень заняты?
– Я всегда занят, – буркнул в ответ мертвенно-бледный мужчина с искривленной ногой.
Он занимался тем, что разбирал путаницу узелков и нитей на одном из своих ткацких станков.
– Только взгляните! Эти чертовы подмастерья! Всех их мозгов не хватит на то, чтобы заполнить череп одного идиота. Что вам надо?
– Мы пришли посоветоваться относительно этой ткани из паутины.
Иризис объяснила, что произошло.
– О женщины! – сердито вздохнул он. – Постойте-ка. Там где-то оставались обрывки нитей.
Ткач порылся в куче мусора, вытащил кусок нити и помял ее в своих скрюченных пальцах. Ниш решил, что в этот момент сам мастер больше всего напоминает паука.
– А вы стирали одежду?
– Нет, – ответила Иризис. – Я думала, вы это сделали.
– Я вам не прачка! – Ткач рассердился еще больше. – Вот и ответ на ваш вопрос. Это сырой шелк. На нем сохранились остатки слюны паука.
– А как от них избавиться?
– Откуда мне знать? Я никогда не занимался паутиной. И впредь не собираюсь, столько возни было с этим материалом. – Он сердито ткнул пальцем в станок с испорченными нитками. – Стирайте в теплой воде самым мягким мылом. И никакого щелока! И не вздумайте перегреть воду, иначе одежда будет впору лишь мышонку.
– Благодарю вас, – сказала Иризис.
– Подумаешь, – проворчал ткач и отвернулся к своему станку, все еще сердито качая головой.
– Очаровательный малый, – заметил Ниш, как только они оказались за дверью.
– Все в порядке. Он хорошо знает свое дело, просто не любит женщин. И не без причины, я полагаю.
Ниш не стал спрашивать, и Иризис промолчала. Они оставили одежду Юлии в прачечной, подробно объяснив прачкам, что от них требуется. После этого Ниш вернулся на свое рабочее место и заменил дужки очков на широкую тесьму с пряжкой. Все детали он обмотал лоскутками паучьего шелка, предварительно выстирав их с мылом.
Почти все послеобеденное время он провел в комнате Юлии, наблюдая, как она расхаживает по комнате в маске и наушниках. Несколько раз она терпеливо надевала очки вместо маски, но каждый раз снимала через пару минут. Было очевидно, что девушка предпочитает ничего не видеть, лишь бы не испытывать неудобств.
Ниш старался сохранять спокойствие. Он хотел, чтобы Юлия привыкла к его присутствию. Дверь в коридор теперь оставалась открытой, пропуская свет, а стражники в обоих концах коридора отгоняли любопытствующих.
Ниш с удовольствием наблюдал за чувствительницей. Юлия была невысокой, но вполне сформировавшейся девушкой, ее стройная фигурка сильно отличалась от пышных форм Иризис. Кожа, не знавшая солнца, была нежной, как у новорожденного младенца. Юлия расхаживала перед ним абсолютно голой, и Ниш ощутил некоторое возбуждение.
«А почему бы нет, – подумал он. – Она вполне взрослая. Может, физическая близость еще больше укрепит ее доверие? Иризис об этом знать вовсе не обязательно». Мысли Ниша и дальше развивались в этом приятном направлении, пока он не заметил, что походка Юлии стала несколько беспокойной, она нередко с тревогой оглядывалась на Ниша.
Неужели она чувствует его настроение? Ниш торопливо поддернул брюки и увидел в дверях высокий силуэт. Он вышел навстречу Иризис.
– Она сегодня держится гораздо лучше, только никак не привыкнет к очкам.
Иризис смерила его с ног до головы неприязненным взглядом, словно догадалась о недавних грезах наяву.
– Ее одежда высохла, – отрывисто бросила она.
Ниш протянул было руку, но Иризис обошла его и направилась прямо к Юлии. Чувствительница попятилась до самой стены и подняла руки, словно защищаясь от новой угрозы.
– Она царапается! – произнесла Юлия надтреснутым голосом.
Иризис выглядела раздраженной. Ее гнев вот-вот вырвется наружу, и это нарушит хрупкую связь, с таким трудом налаженную Нишем.
– Постой, – прошипел он. – Дай мне!
Иризис угрожающе подняла руку, и Ниш решил, что она собирается его ударить. Ну и пусть, если это поможет делу. Его страдания только сблизят их с Юлией. Он напрягся в ожидании удара.
Внезапно раздался дикий вопль, вырвавшийся из глотки Юлии; чувствительница пригнулась и выставила вперед скрюченные пальцы, сквозь прорези в маске сверкнули глаза. Иризис отступила на шаг назад, пожала плечами и протянула одежду Нишу. Со словами «Мне бы тоже не помешала такая преданность!» она отошла к двери.
Теперь перед Нишем встала очередная задача: убедить Юлию, что одежда изменилась. Он расстегнул свою рубашку и сбросил ее на пол. Юлия с интересом повернула к нему лицо. Иризис насмешливо фыркнула:
– Не верю своим глазам!
– Пожалуйста, не вмешивайся, – попросил Ниш. Рубашка Юлии была ему явно мала, так что он просто потер шелковой тканью сбою грудь и шею, потом просунул голову в ворот, приложил ткань к лицу. Во всем этом была такая чувственность, какой Ниш не ощущал ни разу в жизни. Покончив с рубашкой, он сунул ее под мышку и занялся брюками, потом носками и перчатками. Только тогда Ниш протянул одежду Юлии. Она осторожно взяла рубашку двумя пальчиками и держала на весу, словно ожидая появления полчищ пауков. Очень медленно Юлия поднесла одежду к лицу и принюхалась. Она провела носом буквально по каждой складочке, по каждому шву, обнюхала всю вещь вдоль и поперек. Потом удовлетворенно хмыкнула и прикоснулась тканью к лицу. Похоже, на этот раз все было в порядке, поскольку Юлия просунула голову в ворот и стала натягивать рубашку. Опустив до уровня груди, она придержала ткань и вздрогнула, очевидно вспомнив о предыдущем опыте.
Ниш перестал дышать. Иризис, против своей воли, тоже забыла выдохнуть воздух.
Юлия радостно рассмеялась, и этот звук прозвучал для Ниша слаще любовного признания. В одно мгновение Юлия скользнула в брюки, затянула на талии пояс и высоко подпрыгнула, закричав от радости. Она принялась бегать вокруг комнаты, при этом безостановочно размахивала руками и пританцовывала. Несмотря на маску, Юлия прекрасно ориентировалась в комнате, она ни разу не задела стен или кресла, а все движения отличались ловкостью и грацией. Ниш облегченно вздохнул и пошел к двери.
– Прекрасно, – сказала Иризис. – После обеда можно начинать поиски.
ГЛАВА 22
– Юлия, – окликнул он девушку так ласково, как только мог.
Ответа не последовало, но Ниш услышал, что чувствительница раскачивается взад и вперед и при этом что-то бормочет. Он принялся ходить по комнате, пока не обнаружил на полу сброшенную маску. Потом под ногами хрустнули ушные затычки. К тому времени всякий шум за дверью уже прекратился. Ниш решил, что может поговорить с Юлией в ее излюбленном убежище. Он тихо, но не крадучись направился в дальний угол.
– Юлия, – прошептал Ниш, – я нашел твою маску. Хочешь ее надеть?
Чувствительница закачалась еще быстрее, глаза оставались плотно зажмурены.
– Юлия, я здесь.
Он осторожно приблизился и протянул руку, легонько коснувшись пальцем ее щеки. Раскачивание только усилилось, и Ниш побоялся, что девушка опрокинется. После его прикосновения из горла Юлии вырвался стонущий звук, и Ниш поспешно отошел назад.
– Юлия, а ты можешь увидеть меня? Ты видишь меня мысленным взором?
Она покачала головой. Ниш присел на корточки и потер небритый подбородок. Юлия замерла. Юноша не брился уже несколько дней, и из-под его пальцев раздался тихий скребущий звук.
– А ты различаешь мой запах?
Юлия замолчала. Ниш мог поклясться, что на ее лице промелькнула едва заметная улыбка.
Может быть, это его шанс? Она и раньше упоминала о его запахе.
– Чем от меня пахнет, Юлия? Снова эта почти неуловимая улыбка.
– Приятно, – едва слышно заговорила Юлия, имитируя его голос. – От тебя пахнет добротой – мускусом, пряностями, металлом и машинным маслом.
Ниш был польщен и одновременно осознал, что нашел подход к чувствительнице. Если уж она различает людей по запахам, придется воспользоваться ее доверием. И еще он понял, что девушка ему определенно нравится. Он очень хотел рассмотреть ее при свете дня. Краткие мгновения, когда он мог видеть ее при случайном свете, только дразнили его воображение.
Ниш потер маской свое лицо, потом засунул ее под рубашку и подержал несколько минут под мышкой. Когда он вынул шелковый лоскут и поднес к собственному носу, никакого запаха, по его мнению, не было.
Но все же Ниш вытянул руку и приблизил маску к лицу Юлии. Девушка улыбнулась, взяла и прижала ее к себе, при этом не переставая принюхиваться совершенно по-собачьи. Потом она приложила шелк к глазам, едва слышно вздохнула и попыталась завязать тесемки на затылке. Маска упала. Юлия попробовала снова с тем же результатом. Девушка захныкала. Ниш вложил свои пальцы ей в ладонь, тогда Юлия поднесла их к носу, глубоко вдохнула и позволила Нишу завязать маску. Своими пальцами она повторяла каждое его движение. Когда узел был закреплен, чувствительница оттолкнула руки Ниша, сняла маску и завязала сама. После этого она довольно усмехнулась.
Ниш уселся на корточки и решил подождать, что будет дальше. Интересно, насколько они продвинутся в своих отношениях? Юлия сидела у стены на расстоянии вытянутой руки. Он ощущал ее заинтересованность и любопытство, но вместе с этим и сильный страх. Как помочь ей избавиться от привычных опасений и тем самым спасти самого себя?
Постепенно Ниш погрузился в невеселые размышления о своих бедах, об угрозе отправки на фронт. Он непроизвольно застонал и качнулся вперед, потом назад. Если он и копировал поведение чувствительницы, то почти бессознательно. Тихим стоном он выражал свое одиночество в море неудач.
Юлия повернула голову. Ниш продолжал покачиваться, сознавая при этом, что девушка пристально изучает его. Что она предпримет дальше?
Она очень осторожно наклонилась вперед, прикоснулась пальцем к щеке Ниша и медленно убрала руку. Ниш вздохнул. Юлия замерла, склонив голову набок. Потом она потерла ладонями лицо, погладила волосы, провела по груди и животу. Наконец она свела ладони и поднесла к самому лицу Ниша.
Свершилось маленькое чудо. Она доверяла ему, как никогда никому не доверяла. Ниш понюхал ее пальцы. Запах Юлии был едва различим, поскольку после заточения в подземелье Фламмаса она приобрела привычку мыться, как только представлялась возможность. И все же Ниш уловил восхитительный запах чистоты и свежести. Он прижался носом к ее ладоням, глубоко вздохнул и поднял голову. Тогда Юлия медленно развернула ладони и тихонько толкнула его к двери. Ниш послушался и встал, чтобы уйти. Им предстоял еще долгий путь до полного взаимопонимания, но первый шаг уже сделан.
Ниш отпер замок, но не успел он открыть дверь, как за спиной раздался голос Юлии.
– Я буду носить твою маску, Ниш. И я помогу вам отыскать пропажу.
– Спасибо, – прошептал в ответ Ниш.
В мастерской ремесленников Ниш рассказал Иризис о последних событиях, с трудом скрывая ликование.
– Теперь она мне доверяет, – сказал он напоследок. – Она обещала помочь в поисках Тианы.
Иризис не выказала той радости, которой ожидал Ниш. Более того, слушая рассказ об эпизоде с обнюхиванием, она откровенно нахмурилась.
– Словно кобель и сука во время течки, – фыркнула Иризис. – Давай лучше займемся делом.
Они начали с защитных очков, настолько легких, насколько позволяли материалы и мастерство Ниша. Большие овальные пластины из затемненного стекла вставлялись в оправу из серебряной проволоки и цеплялись за уши, как обычные очки для чтения.
Юлия осторожно надела очки, прошла взад и вперед по комнате и тут же сняла их.
– Не могу, – сказала она, потирая уши и переносицу.
Первая попытка оказалась неудачной. Ниш забрал очки и протянул ей наушники. Юлия примерила обновку, повертела головой и улыбнулась. Это была ее первая по-настоящему открытая улыбка, хотя и мимолетная.
Теперь очередь дошла до одежды. Чувствительница пробежала пальчиками по блузе, нащупана высокий ворот и нахмурилась. Все же она надела блузу, расправила ее, выгнула спину и взвизгнула:
– Она царапается! Она исцарапала мне всю кожу! Она в одно мгновение сорвала одежду и бросила ее в ведро с водой для умывания. Потом застыла на месте, потирая живот, плечи и грудь. В это время вошла Иризис:
– Что здесь происходит?
Ниш забрал ведро, защитные очки и оставшуюся одежду и вышел в коридор.
– Ну что ж, хоть наушники ей подошли, – утешил он себя и рассказал Иризис о том, что произошло.
– Я все проверяла, – обиженно произнесла Иризис. – Все швы надежно спрятаны, нигде не торчит ни одной нитки.
– Если она говорит, что одежда колется, значит, так оно и есть, – сказал Ниш. – Может, лучше посоветоваться с ткачом?
– Хорошая мысль, – согласилась Иризис.
Они повернули к выходу, миновали цистерны с запасом воды, торопливо прошли мимо бойни и направились к отдельно стоящим хижинам, в которых жили люди, занятые подсобными работами, не связанными с производством кланкеров.
– Доброе утро, мастер, – поздоровалась Иризис, заглядывая в дверь. – Вы не очень заняты?
– Я всегда занят, – буркнул в ответ мертвенно-бледный мужчина с искривленной ногой.
Он занимался тем, что разбирал путаницу узелков и нитей на одном из своих ткацких станков.
– Только взгляните! Эти чертовы подмастерья! Всех их мозгов не хватит на то, чтобы заполнить череп одного идиота. Что вам надо?
– Мы пришли посоветоваться относительно этой ткани из паутины.
Иризис объяснила, что произошло.
– О женщины! – сердито вздохнул он. – Постойте-ка. Там где-то оставались обрывки нитей.
Ткач порылся в куче мусора, вытащил кусок нити и помял ее в своих скрюченных пальцах. Ниш решил, что в этот момент сам мастер больше всего напоминает паука.
– А вы стирали одежду?
– Нет, – ответила Иризис. – Я думала, вы это сделали.
– Я вам не прачка! – Ткач рассердился еще больше. – Вот и ответ на ваш вопрос. Это сырой шелк. На нем сохранились остатки слюны паука.
– А как от них избавиться?
– Откуда мне знать? Я никогда не занимался паутиной. И впредь не собираюсь, столько возни было с этим материалом. – Он сердито ткнул пальцем в станок с испорченными нитками. – Стирайте в теплой воде самым мягким мылом. И никакого щелока! И не вздумайте перегреть воду, иначе одежда будет впору лишь мышонку.
– Благодарю вас, – сказала Иризис.
– Подумаешь, – проворчал ткач и отвернулся к своему станку, все еще сердито качая головой.
– Очаровательный малый, – заметил Ниш, как только они оказались за дверью.
– Все в порядке. Он хорошо знает свое дело, просто не любит женщин. И не без причины, я полагаю.
Ниш не стал спрашивать, и Иризис промолчала. Они оставили одежду Юлии в прачечной, подробно объяснив прачкам, что от них требуется. После этого Ниш вернулся на свое рабочее место и заменил дужки очков на широкую тесьму с пряжкой. Все детали он обмотал лоскутками паучьего шелка, предварительно выстирав их с мылом.
Почти все послеобеденное время он провел в комнате Юлии, наблюдая, как она расхаживает по комнате в маске и наушниках. Несколько раз она терпеливо надевала очки вместо маски, но каждый раз снимала через пару минут. Было очевидно, что девушка предпочитает ничего не видеть, лишь бы не испытывать неудобств.
Ниш старался сохранять спокойствие. Он хотел, чтобы Юлия привыкла к его присутствию. Дверь в коридор теперь оставалась открытой, пропуская свет, а стражники в обоих концах коридора отгоняли любопытствующих.
Ниш с удовольствием наблюдал за чувствительницей. Юлия была невысокой, но вполне сформировавшейся девушкой, ее стройная фигурка сильно отличалась от пышных форм Иризис. Кожа, не знавшая солнца, была нежной, как у новорожденного младенца. Юлия расхаживала перед ним абсолютно голой, и Ниш ощутил некоторое возбуждение.
«А почему бы нет, – подумал он. – Она вполне взрослая. Может, физическая близость еще больше укрепит ее доверие? Иризис об этом знать вовсе не обязательно». Мысли Ниша и дальше развивались в этом приятном направлении, пока он не заметил, что походка Юлии стала несколько беспокойной, она нередко с тревогой оглядывалась на Ниша.
Неужели она чувствует его настроение? Ниш торопливо поддернул брюки и увидел в дверях высокий силуэт. Он вышел навстречу Иризис.
– Она сегодня держится гораздо лучше, только никак не привыкнет к очкам.
Иризис смерила его с ног до головы неприязненным взглядом, словно догадалась о недавних грезах наяву.
– Ее одежда высохла, – отрывисто бросила она.
Ниш протянул было руку, но Иризис обошла его и направилась прямо к Юлии. Чувствительница попятилась до самой стены и подняла руки, словно защищаясь от новой угрозы.
– Она царапается! – произнесла Юлия надтреснутым голосом.
Иризис выглядела раздраженной. Ее гнев вот-вот вырвется наружу, и это нарушит хрупкую связь, с таким трудом налаженную Нишем.
– Постой, – прошипел он. – Дай мне!
Иризис угрожающе подняла руку, и Ниш решил, что она собирается его ударить. Ну и пусть, если это поможет делу. Его страдания только сблизят их с Юлией. Он напрягся в ожидании удара.
Внезапно раздался дикий вопль, вырвавшийся из глотки Юлии; чувствительница пригнулась и выставила вперед скрюченные пальцы, сквозь прорези в маске сверкнули глаза. Иризис отступила на шаг назад, пожала плечами и протянула одежду Нишу. Со словами «Мне бы тоже не помешала такая преданность!» она отошла к двери.
Теперь перед Нишем встала очередная задача: убедить Юлию, что одежда изменилась. Он расстегнул свою рубашку и сбросил ее на пол. Юлия с интересом повернула к нему лицо. Иризис насмешливо фыркнула:
– Не верю своим глазам!
– Пожалуйста, не вмешивайся, – попросил Ниш. Рубашка Юлии была ему явно мала, так что он просто потер шелковой тканью сбою грудь и шею, потом просунул голову в ворот, приложил ткань к лицу. Во всем этом была такая чувственность, какой Ниш не ощущал ни разу в жизни. Покончив с рубашкой, он сунул ее под мышку и занялся брюками, потом носками и перчатками. Только тогда Ниш протянул одежду Юлии. Она осторожно взяла рубашку двумя пальчиками и держала на весу, словно ожидая появления полчищ пауков. Очень медленно Юлия поднесла одежду к лицу и принюхалась. Она провела носом буквально по каждой складочке, по каждому шву, обнюхала всю вещь вдоль и поперек. Потом удовлетворенно хмыкнула и прикоснулась тканью к лицу. Похоже, на этот раз все было в порядке, поскольку Юлия просунула голову в ворот и стала натягивать рубашку. Опустив до уровня груди, она придержала ткань и вздрогнула, очевидно вспомнив о предыдущем опыте.
Ниш перестал дышать. Иризис, против своей воли, тоже забыла выдохнуть воздух.
Юлия радостно рассмеялась, и этот звук прозвучал для Ниша слаще любовного признания. В одно мгновение Юлия скользнула в брюки, затянула на талии пояс и высоко подпрыгнула, закричав от радости. Она принялась бегать вокруг комнаты, при этом безостановочно размахивала руками и пританцовывала. Несмотря на маску, Юлия прекрасно ориентировалась в комнате, она ни разу не задела стен или кресла, а все движения отличались ловкостью и грацией. Ниш облегченно вздохнул и пошел к двери.
– Прекрасно, – сказала Иризис. – После обеда можно начинать поиски.
ГЛАВА 22
Некоторое время спустя Тиана обнаружила, что зашла в тупик. Она повернула назад и недалеко от входа на девятый уровень обнаружила поперечный проход, которого не увидела накануне. Направо или налево? Она свернула налево и вскоре снова дошла до перекрестка. Тиана озадаченно остановилась. Здесь так легко заблудиться! Она решительно вернулась ко входу и посмотрела вверх. Издалека донесся стук молотка. Вероятно, готовится погоня.
Тиана поспешно вернулась к первому перекрестку, не забывая при этом считать количество шагов. Она уже не раз пожалела, что не взяла с собой бумагу и карандаш, чтобы можно было сделать набросок карты. Во время ученичества ей не раз приходилось запоминать всю схему целиком, а спустя неделю или даже год восстанавливать рисунок. Остались ли у нее эти навыки? По мере продвижения вперед Тиана начала мысленно создавать план шахты. Точно определить направление она не могла, но лучше неточный план, чем никакого. Если она не умрет от голода, если преследователи ее не поймают, Тиана решила попытаться отыскать тот длинный проход в соседнюю шахту, о котором рассказывал Джоэн.
Шаг за шагом она исследовала переходы и запоминала расположение перекрестков и расстояние между ними. В одном месте она поймала себя на том, что сбилась со счета, пришлось вернуться и проверить количество шагов.
Судя по боли в желудке, прошел целый день, но составить план всего девятого уровня она так и не смогла. Запомнить расположение всех галерей, вертикальных стволов и тупиков оказалось нелегко. Со времени ученичества Тиана забыла кое-какие навыки запоминания, но ей даже понравилось проверять свои способности. Чем труднее работа, тем лучше.
Отдаленные участки шахты были частично затоплены водой. Тиана пожалела, что не прихватила с собой багор, чтобы измерить глубину зтих безжизненных озер. Без этого она могла только осторожно переходить их вброд. Плыть со своим грузом Тиана бы не решилась. Чаще всего вода доходила только до бедер, но она была чертовски холодной, да еще от сырости могли развалиться ботинки. К концу дня Тиана окончательно обессилела и натерла внутреннюю поверхность бедер мокрой одеждой.
Она решила остановиться на ночлег, сняла мокрые вещи и осмотрела ссадины. Кожа стала багрово-красной. Тиана вспомнила матрону из детского питомника, представила себе ее реакцию на кощунственное отношение к очень важному для работы месту и громко расхохоталась. Эхо ее голоса еще долго отдавалось в разных закоулках и создавало впечатление чего-то нереального. Так недолго и с ума сойти.
Мысли о сияющем кристалле не давали покоя Тиане весь прошедший день. Он не был похож ни на один из хедронов, которые встречались девушке до сих пор. На нем не было никаких следов огранки, миллионы лет назад он появился на свет таким, каким она его увидела, совершенно симметричным. Тиану тянуло к этому кристаллу, и это беспокоило ее. Установится ли между ней и камнем связь после ее попытки? Тиане стоило большого труда не поддаться искушению и оставить камень в сумке.
Ночью Тиана опять видела во сне юношу, но на этот раз видение изменилось. Они стояли в противоположных концах комнаты и смотрели друг на друга. Юноша побежал навстречу Тиане, она тоже сделала несколько шагов. Юноша протянул к ней руки, на его лице читалось откровенное желание близости. Тиана остановилась. Обычно ее дневные мечты заканчивались именно в этот момент. Сон означал, что она нужна юноше. Чего он хочет? Тиана была еще не готова связать себя какими-то обязательствами и отвернулась. У юноши опустились руки, плечи поникли, и он исчез.
Тиана проснулась и до последних подробностей вспомнила и сон, и все связанные с ним чувства. Ощущения беспомощности и неуверенности заполнили ее душу. Именно в этом заключалась одна из причин ее безбрачия. Разделить жизнь с другим человеком значило утратить власть над собой. Испуганная всплеском чувств, Тиана закрыла глаза и громко застонала.
Внезапно до ее ушей донесся глухой звук удара. Погоня! Тиана натянула сухую одежду, влажную быстро упаковала в узел, забросила его за спину, повесила на плечо веревку и отправилась в путь. В одной руке она держала сияющий кристалл, а в другой – корку хлеба на завтрак.
Только достигнув первого перекрестка, она обнаружила, что от плана девятого уровня в ее памяти не осталось и следа. Она остановилась как вкопанная. Паника тошнотой поднялась к самому горлу. Как это могло произойти? Без ее рационального мышления, позволяющего контролировать обстоятельства, она превращалась в обычного беглеца, не имеющего никаких прав, не принадлежащего никакому обществу.
Бух-бух! На этот раз звук стал ближе. Тиана оставалась на месте, пытаясь прогнать страх, как не раз бывало во время ее ученичества перед испытаниями. «Успокойся. У тебя все получится. Карта такое же задание, как и те наброски, которые приходилось запоминать несколько лет назад. Дыши глубже, выброси из головы все лишнее». Карта не вспоминалась, Тиана слишком устала. В туннеле послышалось эхо солдатской песни. Страх толкал Тиану к безоглядному бегству, и она чуть не поддалась ему.
Она заставила себя последовательно, шаг за шагом, выполнять то, что раньше делала автоматически.
– Начни все сначала, – частенько говаривал ей старый мастер. – Ты пытаешься опередить собственные мысли.
С этого места вспомнить план не удалось. Тогда Тиана мысленно перенеслась ко входу на девятый уровень и снова стала составлять карту. Она проложила путь до того места, где находилась сейчас. Как только с этим отрезком стало все ясно, перед ее глазами возникли все боковые ответвления, но только на том участке, куда доставали лучи кристалла.
Тиана медленно пошла вперед, снова отмечая все повороты и боковые проходы. Пересекая один из перекрестков, она мысленно проследила боковое ответвление и с удивлением увидела в полной темноте, что этот проход соединяется с другим туннелем. Тиана не стала ломать себе голову над этим фактом и отправилась дальше. Нанонец весь план шахты ясно обозначился в ее мыслях, больше того, Тиана поняла, где должен находиться длинный коридор, ведущий в соседнюю шахту.
Она шла уже более двух часов, дважды ей приходилось переходить вброд затопленные участки, где вода доходила до груди. В воде она двигалась гораздо медленнее, кроме того, Тиана замерзла, но старалась не обращать на это внимания. Вода задерживала и ее преследователей, к тому же на ней не оставалось следов. Солдатам придется обыскивать все закоулки.
Наконец она вышла в длинный туннель и пошла быстрее. Надо как можно дальше оторваться от погони, иначе она не решится отдохнуть. За несколько часов Тиана, по ее подсчетам, прошла не меньше лиги. Тогда она решилась передохнуть и выпить глоток из фляжки Джо. Теперь там была вода: самогон давно кончился. Жаль, тот напиток помог бы ей согреться.
Голод мучил ее постоянной болью, но с этим Тиана ничего не могла поделать. Зато звуков погони уже не было слышно, хотя это мало успокаивало. Вдруг они догадались, где она, и послали небольшую группу в обход? А может, они просто тихонько подкрадываются в темноте? Ведь солдаты уверены, что преследуют лиринкса.
Тиана уходила все дальше и дальше, шаг за шагом, все медленнее и медленнее. Все тело мучительно болело, а желудок словно оцепенел, хотя отзывался на каждый глоток воды. Тиана потратила несколько часов на сон, но не смогла отдохнуть, поскольку даже во сне боялась, что ее схватят. Она потеряла счет времени. День сейчас или ночь? Сколько времени она бежит – сутки, двое или больше? План, все еще остававшийся в ее голове, указывал путь на восток. Она прошла около пяти лиг по извилистому, неровному туннелю, но не запомнила ни одной детали своего пути.
В какой-то момент этой изматывающей неопределенности Тиана почувствовала близость погони. Она не слышала шагов, не видела ни малейшего проблеска света, просто знала, что преследователи рядом.
Тиана миновала плавный поворот и обнаружила, что туннель уходил в подземное озеро, дальнего берега которого не было видно. Она вошла в воду, но ноги так устали, что еле-еле двигались, словно в густом сиропе. А вдруг здесь слишком глубоко? Вода поднималась все выше. Вот она дошла до шеи, до подбородка, до самых губ. Наконец-то стала спадать. Минут через десять туннель уперся в гладкую скалу. Слишком гладкую. Перед Тианой возникла каменная дверь, и потребовалось совсем немного времени, чтобы найти потайной рычаг, приводящий в действие этот выход. Тиана даже не удивилась. В этих горах существовало множество скрытых туннелей, где население целых деревень спасалось от зимних холодов. Девушка стояла в воде и осматривала гладкий камень. Стены туннеля были гранитными, а перед ней был какой-то бледно-серый камень. Она ковырнула его кончиком ножа. Мрамор.
Она надавила на рычаг, дверь с громким скрежетом и скрипом поднялась вверх. Как только плита достигла наивысшей точки, раздался плеск, и сверху хлынула вода. Тиана пригнулась и проскочила в проем, одновременно пытаясь закрыть за собой дверь при помощи рычага с другой стороны. Снова послышался скрежет, плита позади нее опустилась и при этом раскололась посредине.
Тиана поспешно продолжила путь и через некоторое время уперлась в насыпь из голубой глины и обломков породы. В этом месте туннель пересекала вертикальная штольня. Наверху слой гранита сменялся кристаллическим мрамором с голубыми и пурпурными прожилками. Тиана перебралась через насыпь, отметив про себя невиданное разнообразие цвета и формы камней под ногами. Выбравшись из завала, она оказалась перед входом в огромную пещеру, в которой мог бы поместиться весь детский питомник. В центре находилось небольшое чистое озеро. Пол в пещере поднимался от озера к стенам, выше всего он был с левой стороны, где выщербленная стена отлого уходила вверх наподобие скамей в амфитеатре.
Тиана напилась, наполнила флягу, умылась, а потом забралась на самую верхнюю полку у левой стены. Внизу, чуть левее, из пещеры веером расходились пять проходов. Один из них наверняка вел к выходу, который она так долго искала. Не в силах сопротивляться усталости, Тиана устроила себе постель и заснула.
Несколько раз сон Тианы прерывался отдаленным перестукиванием и ударом металла по камню. Звуки были похожи на те, что издает резчик по камню, вот только удары были слишком редкими. Эти звуки не пугали Тиану, только возбуждали ее любопытство. На каждый удар она мгновенно просыпалась, а потом снова проваливалась в сон, на этот раз без сновидений.
– Вот он где! На самом верху! Осторожнее!
Тиана в ужасе проснулась. Пещера была полна дыма от горящей смолы. Девушка села и протерла глаза. Четыре смоляных факела располагались по одной линии у выхода из туннеля, по которому она пришла. Еще один медленно двигался прямо к ней. В колеблющемся свете факелов мелькали солдаты, но форма на них была незнакома Тиане.
– Он двигается! Стреляйте! – крикнул мужчина с нашивками сержанта.
Тиана распласталась на камнях. Дротики и стрелы ударились в стену и упали совсем рядом с ней.
– Остановитесь! – закричала она.
Наступила тишина, потом сержант снова закричал:
– Кто ты?
– Я из Тикси, – громко ответила Тиана, не решаясь назвать свое имя. – Не стреляйте!
– Подними руки и покажись!
Она медленно и осторожно выполнила приказ. Внизу выстроились пятеро солдат, никого из них Тиана прежде не встречала.
– Я сержант Намбл из морринского гарнизона, – заговорил их рослый командир. Левую щеку его пересекал шрам. – Как ты здесь оказалась?
– Ты не видела лиринксов? – спросил коренастый солдат.
– Здесь нет лиринксов, – тихо ответила Тиана.
– Что ты говоришь, – зашумели остальные. – Куда же они подевались?
– А вдруг это лиринкс-перевертыш? – предположил совершенно лысый солдат. – Надо убить ее на всякий случай.
Сержант Намбл отпихнул его с дороги. Гневно блеснув глазами, он подошел к Тиане и сильно встряхнул ее за ворот блузы.
– Так это была ты! Это за тобой мы так долго гонялись?
– Да, – испуганно прошептала Тиана.
– Кто она такая? – спросил еще один солдат, в речи которого слышался певучий акцент горцев.
– Наверное, беглянка из детского питомника, – сказал крепыш. – Сумасшедшая.
Тиана поспешно вернулась к первому перекрестку, не забывая при этом считать количество шагов. Она уже не раз пожалела, что не взяла с собой бумагу и карандаш, чтобы можно было сделать набросок карты. Во время ученичества ей не раз приходилось запоминать всю схему целиком, а спустя неделю или даже год восстанавливать рисунок. Остались ли у нее эти навыки? По мере продвижения вперед Тиана начала мысленно создавать план шахты. Точно определить направление она не могла, но лучше неточный план, чем никакого. Если она не умрет от голода, если преследователи ее не поймают, Тиана решила попытаться отыскать тот длинный проход в соседнюю шахту, о котором рассказывал Джоэн.
Шаг за шагом она исследовала переходы и запоминала расположение перекрестков и расстояние между ними. В одном месте она поймала себя на том, что сбилась со счета, пришлось вернуться и проверить количество шагов.
Судя по боли в желудке, прошел целый день, но составить план всего девятого уровня она так и не смогла. Запомнить расположение всех галерей, вертикальных стволов и тупиков оказалось нелегко. Со времени ученичества Тиана забыла кое-какие навыки запоминания, но ей даже понравилось проверять свои способности. Чем труднее работа, тем лучше.
Отдаленные участки шахты были частично затоплены водой. Тиана пожалела, что не прихватила с собой багор, чтобы измерить глубину зтих безжизненных озер. Без этого она могла только осторожно переходить их вброд. Плыть со своим грузом Тиана бы не решилась. Чаще всего вода доходила только до бедер, но она была чертовски холодной, да еще от сырости могли развалиться ботинки. К концу дня Тиана окончательно обессилела и натерла внутреннюю поверхность бедер мокрой одеждой.
Она решила остановиться на ночлег, сняла мокрые вещи и осмотрела ссадины. Кожа стала багрово-красной. Тиана вспомнила матрону из детского питомника, представила себе ее реакцию на кощунственное отношение к очень важному для работы месту и громко расхохоталась. Эхо ее голоса еще долго отдавалось в разных закоулках и создавало впечатление чего-то нереального. Так недолго и с ума сойти.
Мысли о сияющем кристалле не давали покоя Тиане весь прошедший день. Он не был похож ни на один из хедронов, которые встречались девушке до сих пор. На нем не было никаких следов огранки, миллионы лет назад он появился на свет таким, каким она его увидела, совершенно симметричным. Тиану тянуло к этому кристаллу, и это беспокоило ее. Установится ли между ней и камнем связь после ее попытки? Тиане стоило большого труда не поддаться искушению и оставить камень в сумке.
Ночью Тиана опять видела во сне юношу, но на этот раз видение изменилось. Они стояли в противоположных концах комнаты и смотрели друг на друга. Юноша побежал навстречу Тиане, она тоже сделала несколько шагов. Юноша протянул к ней руки, на его лице читалось откровенное желание близости. Тиана остановилась. Обычно ее дневные мечты заканчивались именно в этот момент. Сон означал, что она нужна юноше. Чего он хочет? Тиана была еще не готова связать себя какими-то обязательствами и отвернулась. У юноши опустились руки, плечи поникли, и он исчез.
Тиана проснулась и до последних подробностей вспомнила и сон, и все связанные с ним чувства. Ощущения беспомощности и неуверенности заполнили ее душу. Именно в этом заключалась одна из причин ее безбрачия. Разделить жизнь с другим человеком значило утратить власть над собой. Испуганная всплеском чувств, Тиана закрыла глаза и громко застонала.
Внезапно до ее ушей донесся глухой звук удара. Погоня! Тиана натянула сухую одежду, влажную быстро упаковала в узел, забросила его за спину, повесила на плечо веревку и отправилась в путь. В одной руке она держала сияющий кристалл, а в другой – корку хлеба на завтрак.
Только достигнув первого перекрестка, она обнаружила, что от плана девятого уровня в ее памяти не осталось и следа. Она остановилась как вкопанная. Паника тошнотой поднялась к самому горлу. Как это могло произойти? Без ее рационального мышления, позволяющего контролировать обстоятельства, она превращалась в обычного беглеца, не имеющего никаких прав, не принадлежащего никакому обществу.
Бух-бух! На этот раз звук стал ближе. Тиана оставалась на месте, пытаясь прогнать страх, как не раз бывало во время ее ученичества перед испытаниями. «Успокойся. У тебя все получится. Карта такое же задание, как и те наброски, которые приходилось запоминать несколько лет назад. Дыши глубже, выброси из головы все лишнее». Карта не вспоминалась, Тиана слишком устала. В туннеле послышалось эхо солдатской песни. Страх толкал Тиану к безоглядному бегству, и она чуть не поддалась ему.
Она заставила себя последовательно, шаг за шагом, выполнять то, что раньше делала автоматически.
– Начни все сначала, – частенько говаривал ей старый мастер. – Ты пытаешься опередить собственные мысли.
С этого места вспомнить план не удалось. Тогда Тиана мысленно перенеслась ко входу на девятый уровень и снова стала составлять карту. Она проложила путь до того места, где находилась сейчас. Как только с этим отрезком стало все ясно, перед ее глазами возникли все боковые ответвления, но только на том участке, куда доставали лучи кристалла.
Тиана медленно пошла вперед, снова отмечая все повороты и боковые проходы. Пересекая один из перекрестков, она мысленно проследила боковое ответвление и с удивлением увидела в полной темноте, что этот проход соединяется с другим туннелем. Тиана не стала ломать себе голову над этим фактом и отправилась дальше. Нанонец весь план шахты ясно обозначился в ее мыслях, больше того, Тиана поняла, где должен находиться длинный коридор, ведущий в соседнюю шахту.
Она шла уже более двух часов, дважды ей приходилось переходить вброд затопленные участки, где вода доходила до груди. В воде она двигалась гораздо медленнее, кроме того, Тиана замерзла, но старалась не обращать на это внимания. Вода задерживала и ее преследователей, к тому же на ней не оставалось следов. Солдатам придется обыскивать все закоулки.
Наконец она вышла в длинный туннель и пошла быстрее. Надо как можно дальше оторваться от погони, иначе она не решится отдохнуть. За несколько часов Тиана, по ее подсчетам, прошла не меньше лиги. Тогда она решилась передохнуть и выпить глоток из фляжки Джо. Теперь там была вода: самогон давно кончился. Жаль, тот напиток помог бы ей согреться.
Голод мучил ее постоянной болью, но с этим Тиана ничего не могла поделать. Зато звуков погони уже не было слышно, хотя это мало успокаивало. Вдруг они догадались, где она, и послали небольшую группу в обход? А может, они просто тихонько подкрадываются в темноте? Ведь солдаты уверены, что преследуют лиринкса.
Тиана уходила все дальше и дальше, шаг за шагом, все медленнее и медленнее. Все тело мучительно болело, а желудок словно оцепенел, хотя отзывался на каждый глоток воды. Тиана потратила несколько часов на сон, но не смогла отдохнуть, поскольку даже во сне боялась, что ее схватят. Она потеряла счет времени. День сейчас или ночь? Сколько времени она бежит – сутки, двое или больше? План, все еще остававшийся в ее голове, указывал путь на восток. Она прошла около пяти лиг по извилистому, неровному туннелю, но не запомнила ни одной детали своего пути.
В какой-то момент этой изматывающей неопределенности Тиана почувствовала близость погони. Она не слышала шагов, не видела ни малейшего проблеска света, просто знала, что преследователи рядом.
Тиана миновала плавный поворот и обнаружила, что туннель уходил в подземное озеро, дальнего берега которого не было видно. Она вошла в воду, но ноги так устали, что еле-еле двигались, словно в густом сиропе. А вдруг здесь слишком глубоко? Вода поднималась все выше. Вот она дошла до шеи, до подбородка, до самых губ. Наконец-то стала спадать. Минут через десять туннель уперся в гладкую скалу. Слишком гладкую. Перед Тианой возникла каменная дверь, и потребовалось совсем немного времени, чтобы найти потайной рычаг, приводящий в действие этот выход. Тиана даже не удивилась. В этих горах существовало множество скрытых туннелей, где население целых деревень спасалось от зимних холодов. Девушка стояла в воде и осматривала гладкий камень. Стены туннеля были гранитными, а перед ней был какой-то бледно-серый камень. Она ковырнула его кончиком ножа. Мрамор.
Она надавила на рычаг, дверь с громким скрежетом и скрипом поднялась вверх. Как только плита достигла наивысшей точки, раздался плеск, и сверху хлынула вода. Тиана пригнулась и проскочила в проем, одновременно пытаясь закрыть за собой дверь при помощи рычага с другой стороны. Снова послышался скрежет, плита позади нее опустилась и при этом раскололась посредине.
Тиана поспешно продолжила путь и через некоторое время уперлась в насыпь из голубой глины и обломков породы. В этом месте туннель пересекала вертикальная штольня. Наверху слой гранита сменялся кристаллическим мрамором с голубыми и пурпурными прожилками. Тиана перебралась через насыпь, отметив про себя невиданное разнообразие цвета и формы камней под ногами. Выбравшись из завала, она оказалась перед входом в огромную пещеру, в которой мог бы поместиться весь детский питомник. В центре находилось небольшое чистое озеро. Пол в пещере поднимался от озера к стенам, выше всего он был с левой стороны, где выщербленная стена отлого уходила вверх наподобие скамей в амфитеатре.
Тиана напилась, наполнила флягу, умылась, а потом забралась на самую верхнюю полку у левой стены. Внизу, чуть левее, из пещеры веером расходились пять проходов. Один из них наверняка вел к выходу, который она так долго искала. Не в силах сопротивляться усталости, Тиана устроила себе постель и заснула.
Несколько раз сон Тианы прерывался отдаленным перестукиванием и ударом металла по камню. Звуки были похожи на те, что издает резчик по камню, вот только удары были слишком редкими. Эти звуки не пугали Тиану, только возбуждали ее любопытство. На каждый удар она мгновенно просыпалась, а потом снова проваливалась в сон, на этот раз без сновидений.
– Вот он где! На самом верху! Осторожнее!
Тиана в ужасе проснулась. Пещера была полна дыма от горящей смолы. Девушка села и протерла глаза. Четыре смоляных факела располагались по одной линии у выхода из туннеля, по которому она пришла. Еще один медленно двигался прямо к ней. В колеблющемся свете факелов мелькали солдаты, но форма на них была незнакома Тиане.
– Он двигается! Стреляйте! – крикнул мужчина с нашивками сержанта.
Тиана распласталась на камнях. Дротики и стрелы ударились в стену и упали совсем рядом с ней.
– Остановитесь! – закричала она.
Наступила тишина, потом сержант снова закричал:
– Кто ты?
– Я из Тикси, – громко ответила Тиана, не решаясь назвать свое имя. – Не стреляйте!
– Подними руки и покажись!
Она медленно и осторожно выполнила приказ. Внизу выстроились пятеро солдат, никого из них Тиана прежде не встречала.
– Я сержант Намбл из морринского гарнизона, – заговорил их рослый командир. Левую щеку его пересекал шрам. – Как ты здесь оказалась?
– Ты не видела лиринксов? – спросил коренастый солдат.
– Здесь нет лиринксов, – тихо ответила Тиана.
– Что ты говоришь, – зашумели остальные. – Куда же они подевались?
– А вдруг это лиринкс-перевертыш? – предположил совершенно лысый солдат. – Надо убить ее на всякий случай.
Сержант Намбл отпихнул его с дороги. Гневно блеснув глазами, он подошел к Тиане и сильно встряхнул ее за ворот блузы.
– Так это была ты! Это за тобой мы так долго гонялись?
– Да, – испуганно прошептала Тиана.
– Кто она такая? – спросил еще один солдат, в речи которого слышался певучий акцент горцев.
– Наверное, беглянка из детского питомника, – сказал крепыш. – Сумасшедшая.