Страница:
– Что случилось?
– Я… – Тиана с трудом перевела дух. – Я решила, что на тебя напал дикий зверь. А потом, когда увидела тебя наверху, испугалась, что сорвешься и разобьешься насмерть. Ох, Хаани, я так испугалась.
– Я играла. Я не думала, что может случиться что-то плохое. Ты просто не хочешь…
Девочка расстроенно замолчала.
Тиана поняла, что именно она хотела сказать. И это сильно задело Тиану, поскольку было правдой. Она заботилась о девочке, но в то же время считала ее тяжелой обузой, да еще и винила девочку в этом.
«Какая я эгоистка! – сокрушалась Тиана. – Девочка требует так мало внимания, а я не могу уделить ей ни минуты».
– Хаани, я просто не хотела, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я слишком люблю тебя.
Это было истинной правдой, хотя Тиана поняла только сейчас, как дорога ей Хаани. Дороже сводных братьев и сестер, дороже Марни. Дороже всех, кроме только Миниса.
– Ты любишь меня? – прошептала Хаани.
– Конечно, люблю. Иди ко мне.
Тиана широко развела руки перед собой. Хаани не двигалась с места. Она сделала шаг, потом остановилась, словно не веря своим ушам, но шагнула еще раз и наконец бросилась в объятия Тианы.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она в самое ухо. – Хоть ты и не моя мама, я все равно тебя люблю.
– Да, – со слезами на глазах ответила Тиана. – Я не могу быть твоей матерью.
– У меня была мама, но ты же знаешь, ее убил нилатл.
– Кем я могу стать для тебя? Тетей? Подругой?
– Тети у меня тоже были, и их тоже убил нилатл. – Хаани внимательно посмотрела в лицо Тианы и добавила: – А для подруги ты слишком старая.
– Сколько же мне лет, по-твоему?
– Совсем старая. Лет пятьдесят.
– Пятьдесят? Ах ты негодница! Да за одну такую мысль тебя стоит выпороть!
Хаани отступила на шаг назад, хотя на лице не было и тени испуга.
– А сколько тебе лет?
– Мне двадцать лет. Скоро будет двадцать один.
– А когда твой день рождения?
Тиана принялась подсчитывать. Когда они ушли из Итсипитсу, оставалось две с половиной недели, а это было одиннадцать дней назад.
– Это будет не завтра, и не послезавтра, и даже не на следующий день, а ровно через шесть дней.
– Двадцать один, – задумчиво протянула Хаани, оценивая возраст.
– Я могла бы стать твоей старшей сестрой.
– Я всегда хотела иметь старшую сестру.
– Решено, так и будет.
Тиана обняла девочку, и после недолгого колебания Хаани ответила тем же.
– Я проголодалась, – сказала она.
– Я тоже, – ответила Тиана. – Давай поужинаем. Ты нигде не нашла воды?
– Это внизу, вон там, – мотнула головой Хаани, потом схватила Тиану за руку. – Пойдем, я тебе покажу.
Тиана повиновалась. Они спустились на один уровень и вскоре очутились в комнате с устройствами, похожими на краны. Хаани повернула один из плавно изогнутых рычагов, и из крана хлынула струя воды. Они наполнили котелок, уселись на полу и стали жевать высохший сыр, лук и очень твердое вяленое мясо дикой козы.
– Хотелось бы еще чего-то, – вздохнула Тиана. – Надо посмотреть, не осталось ли здесь каких-нибудь запасов.
Ее беспокоили не только однообразие, но и скудость их запасов. Еды хватит на полторы недели, может быть, на две, если немного растянуть, а что потом? До ближайшего населенного пункта неделя пути, да и денег почти не осталось. А если это место простояло пустым долгие годы, а может и столетия, вряд ли осталось что-то съедобное.
– Я могу поискать, пока ты работаешь, – предложила Хаани.
– Хорошо, но только при условии, что ты не будешь уходить слишком далеко и соваться в опасные закоулки.
– Конечно, не буду!
Для ночлега они выбрали одну из немногих комнат с окном, так что можно было увидеть, когда наступает утро. Почему-то это имело огромный смысл. На рассвете Тиана и Хаани позавтракали, потом отправились на поиски, но не нашли никакой еды. На обратном пути Хаани показала на дверь комнаты, где они брали воду.
– Что это за место?
– По-моему, это ванная комната. Хочешь ею воспользоваться?
– А что такое ванная комната?
Тиана объяснила. Первая попытка оказалась довольно забавной. Как только Хаани повернула один из рычагов, струйки воды забили и из стен, и с потолка.
– Встань под струи воды, и пусть они смывают с тебя грязь, – догадалась Тиана.
Вода была прохладной. Но на заводе Тиане приходилось мыться гораздо более холодной водой. Хаани уже собралась выйти, как вдруг удивленно вскрикнула и снова подставила руки под струи.
– Что случилось?
– Вода… она становится горячей!
После нескольких попыток Тиана сумела отрегулировать потоки, так что теперь душ стал просто восхитительным. Какая роскошь! Даже в детском питомнике не было кранов, из которых текла бы вода. Такое удобство являлось несомненным признаком цивилизации и поразило Тиану гораздо больше, чем необычная архитектура и загадочные машины.
На следующий день Хаани была занята каким-то своим делом, хранимым в строгом секрете. «Подарок ко дню рождения», – догадалась Тиана. Сама она вернулась в комнату со странным символом на двери и начала разбирать механизмы. В ее память прочно впечатались все схемы отдельных узлов и того аппарата, который она должна собрать. Запоминание всегда легко ей давалось.
Без инструментов демонтаж шел с трудом. К концу дня ей не удалось разобрать до конца даже первый механизм. Если так пойдет дальше, работа растянется на долгие недели. К тому времени Минис погибнет, да и они тоже умрут от голода.
Тиана устало опустилась на пол и вытерла вспотевший лоб. В этой комнате Тиртракса было теплее, чем в других. В это время вбежала Хаани.
– Посмотри, что я нашла!
В руках девочки был целый окорок не знакомого Тиане животного, залитый со всех сторон черным воском. У Тианы даже потекли слюнки.
– Давай лучше я попробую первой. За столько лет он мог испортиться.
– Нет, он наверняка съедобен, – не согласилась Хаани.
– Ну, лет за пятьсот вполне мог протухнуть.
Тиана соскребла с одного края слой воска и отрезала ломтик мяса. Оно было твердым, словно дерево, и черным, но с сильным ароматом специй. Тиана взяла мясо в рот и принялась жевать. Вкус оказался восхитительным, хотя от избытка перца пощипывало язык. Ну что ж, она привыкла к острым блюдам, Хаани тоже. Они уселись рядышком и стали жевать ломтики мяса, запивая холодной водой из фляжки.
– Если бы у меня были инструменты, – помечтала Тиана, – дело пошло бы скорее.
– А какие инструменты тебе нужны?
– Всякие. Как те, что в моей сумке, только побольше.
– Я видела комнату, в которой великое множество всяких инструментов, – сказала Хаани.
– Почему же ты мне раньше не сказала?
– Я не знала, что они тебе нужны.
После того как они вдвоем перенесли все необходимые инструменты в комнату с механизмами, работа пошла быстрее. Хаани устала развлекаться в одиночестве и тоже решила поработать. Она оказалась удивительно полезной: приносила и уносила разные мелочи, помогала держать детали, пока Тиана отсоединяла их, или просто сидела рядом, иногда молча, иногда болтая о всяких пустяках.
Теперь в отсутствие Хаани Тиана ощущала беспокойство. Ребенок заполнил пустоту, всегда отделявшую Тиану от других людей. Хаани стала ее семьей. Настоящей семьей, как у всех людей. Скоро с ними будет Минис.
Тиана смотрела, как девочка сосредоточенно пытается загнать ограненный кристалл топаза в сплетенную из серебряной проволоки трубку, и ее тревоги отступали. Тиана улыбнулась. Девочка и на самом деле стала ей сестрой. Хаани подняла голову и улыбнулась в ответ. На сердце у Тианы потеплело. Они обе заслужили немного счастья. И Минис.
Через несколько дней зигбайл был готов. Тиана обошла кругом хитроумное устройство. Чтобы описать его, у нее не было слов. Устройство было очень странным, как, впрочем, и его название. В нем не было и признака симметрии, но, отступив на шаг, Тиана увидела в нем странную чужеродную красоту. Механизм покоился на пяти стройных опорах, сделанных из мягкого глянцевитого камня, похожего на мыльный камень, но цвета янтаря. На каждой опоре виднелись вырезанные переплетающиеся узоры.
Над опорами лежала толстая круглая пластина, плоская в центре, но с приподнятыми краями и семью ободками. Материал, из которого была выполнена пластина, никогда раньше не встречался Тиане. Он обладал синевато-черным металлическим блеском, сама пластина была легкой, твердой и прочной. Но когда Тиана легонько стукнула по ней, раздался звон, словно она ударила по фарфоровой чашке. Темно-синяя стеклянная вставка с узором, вырезанным на опорах, была вплавлена в пластину с нижней стороны. Сам зигбайл располагался на этой пластине. Механизм состоял из четырех стеклянных баллонов, самый большой имел в поперечнике два спана, самый маленький был вполовину меньше. Сквозь стенки баллонов во многих местах проходили провода. Внутри они заканчивались кусочками блестящей фольги. Баллоны располагались один над другим, самый большой лежал горизонтально на дне, самый маленький – на самом верху. Каждый из баллонов был окружен магнитами такой силы, что, когда однажды Тиана поднесла к магниту гаечный ключ, они вместе с Хаани не смогли его оторвать. Пришлось строить специальное приспособление из тисков и нескольких рычагов.
Третий баллон был закреплен вертикально, он соединялся с дном и верхушкой двух соседних, а четвертый, самый маленький, располагался в самом его центре и висел, ни к чему не прикасаясь. Внутри у него имелось загадочное, тоже стеклянное, устройство, которое Тиана не могла описать. На него даже смотреть было трудно. Это была изогнутая и скрученная трубка, в которой конец соединялся с началом. Но при этом ее внутренняя поверхность казалась внешней, и наоборот. Тиана никак не могла понять, как это может быть. Трудно было проследить взглядом все изгибы и повороты. Она назвала это устройство твистикон.
Кроме стекла это сооружение со всех сторон окружали пучки проводов, тугие металлические кольца и еще целый набор различных устройств, которым она тоже посвятила немало времени. Все, что требовалось подсоединить, было соединено, но казалось невероятным, что этот аппарат может работать.
– Я уверена, что все сделано, – сказала Тиана, отходя от своего произведения.
Весь день она проводила испытания, и результаты совпали с требуемыми. Каждая часть выполняла свои функции. Несколько раз она пыталась связаться с Минисом, но не получила ответа. После каждой попытки ее охватывала паника.
– Для чего все это? – спросила Хаани, глядя на аппарат через кусок зеленого стекла.
– Для того чтобы помочь моему возлюбленному добраться сюда, – ответила Тиана. – Но я слишком устала. Мы начнем завтра утром.
ГЛАВА 58
– Я… – Тиана с трудом перевела дух. – Я решила, что на тебя напал дикий зверь. А потом, когда увидела тебя наверху, испугалась, что сорвешься и разобьешься насмерть. Ох, Хаани, я так испугалась.
– Я играла. Я не думала, что может случиться что-то плохое. Ты просто не хочешь…
Девочка расстроенно замолчала.
Тиана поняла, что именно она хотела сказать. И это сильно задело Тиану, поскольку было правдой. Она заботилась о девочке, но в то же время считала ее тяжелой обузой, да еще и винила девочку в этом.
«Какая я эгоистка! – сокрушалась Тиана. – Девочка требует так мало внимания, а я не могу уделить ей ни минуты».
– Хаани, я просто не хотела, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я слишком люблю тебя.
Это было истинной правдой, хотя Тиана поняла только сейчас, как дорога ей Хаани. Дороже сводных братьев и сестер, дороже Марни. Дороже всех, кроме только Миниса.
– Ты любишь меня? – прошептала Хаани.
– Конечно, люблю. Иди ко мне.
Тиана широко развела руки перед собой. Хаани не двигалась с места. Она сделала шаг, потом остановилась, словно не веря своим ушам, но шагнула еще раз и наконец бросилась в объятия Тианы.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она в самое ухо. – Хоть ты и не моя мама, я все равно тебя люблю.
– Да, – со слезами на глазах ответила Тиана. – Я не могу быть твоей матерью.
– У меня была мама, но ты же знаешь, ее убил нилатл.
– Кем я могу стать для тебя? Тетей? Подругой?
– Тети у меня тоже были, и их тоже убил нилатл. – Хаани внимательно посмотрела в лицо Тианы и добавила: – А для подруги ты слишком старая.
– Сколько же мне лет, по-твоему?
– Совсем старая. Лет пятьдесят.
– Пятьдесят? Ах ты негодница! Да за одну такую мысль тебя стоит выпороть!
Хаани отступила на шаг назад, хотя на лице не было и тени испуга.
– А сколько тебе лет?
– Мне двадцать лет. Скоро будет двадцать один.
– А когда твой день рождения?
Тиана принялась подсчитывать. Когда они ушли из Итсипитсу, оставалось две с половиной недели, а это было одиннадцать дней назад.
– Это будет не завтра, и не послезавтра, и даже не на следующий день, а ровно через шесть дней.
– Двадцать один, – задумчиво протянула Хаани, оценивая возраст.
– Я могла бы стать твоей старшей сестрой.
– Я всегда хотела иметь старшую сестру.
– Решено, так и будет.
Тиана обняла девочку, и после недолгого колебания Хаани ответила тем же.
– Я проголодалась, – сказала она.
– Я тоже, – ответила Тиана. – Давай поужинаем. Ты нигде не нашла воды?
– Это внизу, вон там, – мотнула головой Хаани, потом схватила Тиану за руку. – Пойдем, я тебе покажу.
Тиана повиновалась. Они спустились на один уровень и вскоре очутились в комнате с устройствами, похожими на краны. Хаани повернула один из плавно изогнутых рычагов, и из крана хлынула струя воды. Они наполнили котелок, уселись на полу и стали жевать высохший сыр, лук и очень твердое вяленое мясо дикой козы.
– Хотелось бы еще чего-то, – вздохнула Тиана. – Надо посмотреть, не осталось ли здесь каких-нибудь запасов.
Ее беспокоили не только однообразие, но и скудость их запасов. Еды хватит на полторы недели, может быть, на две, если немного растянуть, а что потом? До ближайшего населенного пункта неделя пути, да и денег почти не осталось. А если это место простояло пустым долгие годы, а может и столетия, вряд ли осталось что-то съедобное.
– Я могу поискать, пока ты работаешь, – предложила Хаани.
– Хорошо, но только при условии, что ты не будешь уходить слишком далеко и соваться в опасные закоулки.
– Конечно, не буду!
Для ночлега они выбрали одну из немногих комнат с окном, так что можно было увидеть, когда наступает утро. Почему-то это имело огромный смысл. На рассвете Тиана и Хаани позавтракали, потом отправились на поиски, но не нашли никакой еды. На обратном пути Хаани показала на дверь комнаты, где они брали воду.
– Что это за место?
– По-моему, это ванная комната. Хочешь ею воспользоваться?
– А что такое ванная комната?
Тиана объяснила. Первая попытка оказалась довольно забавной. Как только Хаани повернула один из рычагов, струйки воды забили и из стен, и с потолка.
– Встань под струи воды, и пусть они смывают с тебя грязь, – догадалась Тиана.
Вода была прохладной. Но на заводе Тиане приходилось мыться гораздо более холодной водой. Хаани уже собралась выйти, как вдруг удивленно вскрикнула и снова подставила руки под струи.
– Что случилось?
– Вода… она становится горячей!
После нескольких попыток Тиана сумела отрегулировать потоки, так что теперь душ стал просто восхитительным. Какая роскошь! Даже в детском питомнике не было кранов, из которых текла бы вода. Такое удобство являлось несомненным признаком цивилизации и поразило Тиану гораздо больше, чем необычная архитектура и загадочные машины.
На следующий день Хаани была занята каким-то своим делом, хранимым в строгом секрете. «Подарок ко дню рождения», – догадалась Тиана. Сама она вернулась в комнату со странным символом на двери и начала разбирать механизмы. В ее память прочно впечатались все схемы отдельных узлов и того аппарата, который она должна собрать. Запоминание всегда легко ей давалось.
Без инструментов демонтаж шел с трудом. К концу дня ей не удалось разобрать до конца даже первый механизм. Если так пойдет дальше, работа растянется на долгие недели. К тому времени Минис погибнет, да и они тоже умрут от голода.
Тиана устало опустилась на пол и вытерла вспотевший лоб. В этой комнате Тиртракса было теплее, чем в других. В это время вбежала Хаани.
– Посмотри, что я нашла!
В руках девочки был целый окорок не знакомого Тиане животного, залитый со всех сторон черным воском. У Тианы даже потекли слюнки.
– Давай лучше я попробую первой. За столько лет он мог испортиться.
– Нет, он наверняка съедобен, – не согласилась Хаани.
– Ну, лет за пятьсот вполне мог протухнуть.
Тиана соскребла с одного края слой воска и отрезала ломтик мяса. Оно было твердым, словно дерево, и черным, но с сильным ароматом специй. Тиана взяла мясо в рот и принялась жевать. Вкус оказался восхитительным, хотя от избытка перца пощипывало язык. Ну что ж, она привыкла к острым блюдам, Хаани тоже. Они уселись рядышком и стали жевать ломтики мяса, запивая холодной водой из фляжки.
– Если бы у меня были инструменты, – помечтала Тиана, – дело пошло бы скорее.
– А какие инструменты тебе нужны?
– Всякие. Как те, что в моей сумке, только побольше.
– Я видела комнату, в которой великое множество всяких инструментов, – сказала Хаани.
– Почему же ты мне раньше не сказала?
– Я не знала, что они тебе нужны.
После того как они вдвоем перенесли все необходимые инструменты в комнату с механизмами, работа пошла быстрее. Хаани устала развлекаться в одиночестве и тоже решила поработать. Она оказалась удивительно полезной: приносила и уносила разные мелочи, помогала держать детали, пока Тиана отсоединяла их, или просто сидела рядом, иногда молча, иногда болтая о всяких пустяках.
Теперь в отсутствие Хаани Тиана ощущала беспокойство. Ребенок заполнил пустоту, всегда отделявшую Тиану от других людей. Хаани стала ее семьей. Настоящей семьей, как у всех людей. Скоро с ними будет Минис.
Тиана смотрела, как девочка сосредоточенно пытается загнать ограненный кристалл топаза в сплетенную из серебряной проволоки трубку, и ее тревоги отступали. Тиана улыбнулась. Девочка и на самом деле стала ей сестрой. Хаани подняла голову и улыбнулась в ответ. На сердце у Тианы потеплело. Они обе заслужили немного счастья. И Минис.
Через несколько дней зигбайл был готов. Тиана обошла кругом хитроумное устройство. Чтобы описать его, у нее не было слов. Устройство было очень странным, как, впрочем, и его название. В нем не было и признака симметрии, но, отступив на шаг, Тиана увидела в нем странную чужеродную красоту. Механизм покоился на пяти стройных опорах, сделанных из мягкого глянцевитого камня, похожего на мыльный камень, но цвета янтаря. На каждой опоре виднелись вырезанные переплетающиеся узоры.
Над опорами лежала толстая круглая пластина, плоская в центре, но с приподнятыми краями и семью ободками. Материал, из которого была выполнена пластина, никогда раньше не встречался Тиане. Он обладал синевато-черным металлическим блеском, сама пластина была легкой, твердой и прочной. Но когда Тиана легонько стукнула по ней, раздался звон, словно она ударила по фарфоровой чашке. Темно-синяя стеклянная вставка с узором, вырезанным на опорах, была вплавлена в пластину с нижней стороны. Сам зигбайл располагался на этой пластине. Механизм состоял из четырех стеклянных баллонов, самый большой имел в поперечнике два спана, самый маленький был вполовину меньше. Сквозь стенки баллонов во многих местах проходили провода. Внутри они заканчивались кусочками блестящей фольги. Баллоны располагались один над другим, самый большой лежал горизонтально на дне, самый маленький – на самом верху. Каждый из баллонов был окружен магнитами такой силы, что, когда однажды Тиана поднесла к магниту гаечный ключ, они вместе с Хаани не смогли его оторвать. Пришлось строить специальное приспособление из тисков и нескольких рычагов.
Третий баллон был закреплен вертикально, он соединялся с дном и верхушкой двух соседних, а четвертый, самый маленький, располагался в самом его центре и висел, ни к чему не прикасаясь. Внутри у него имелось загадочное, тоже стеклянное, устройство, которое Тиана не могла описать. На него даже смотреть было трудно. Это была изогнутая и скрученная трубка, в которой конец соединялся с началом. Но при этом ее внутренняя поверхность казалась внешней, и наоборот. Тиана никак не могла понять, как это может быть. Трудно было проследить взглядом все изгибы и повороты. Она назвала это устройство твистикон.
Кроме стекла это сооружение со всех сторон окружали пучки проводов, тугие металлические кольца и еще целый набор различных устройств, которым она тоже посвятила немало времени. Все, что требовалось подсоединить, было соединено, но казалось невероятным, что этот аппарат может работать.
– Я уверена, что все сделано, – сказала Тиана, отходя от своего произведения.
Весь день она проводила испытания, и результаты совпали с требуемыми. Каждая часть выполняла свои функции. Несколько раз она пыталась связаться с Минисом, но не получила ответа. После каждой попытки ее охватывала паника.
– Для чего все это? – спросила Хаани, глядя на аппарат через кусок зеленого стекла.
– Для того чтобы помочь моему возлюбленному добраться сюда, – ответила Тиана. – Но я слишком устала. Мы начнем завтра утром.
ГЛАВА 58
– Куда это нас занесло? – воскликнул Ниш, вглядываясь в непроницаемую темноту.
Слауд невесело рассмеялся:
– По крайней мере, не в море. Судя по запаху, это болото. И к тому же не очень глубокое.
Рассвет холодного дня подтвердил его слова несколько часов спустя. Они пробили корку льда, покрывавшую озеро глубиной примерно до пояса. Все оно заросло болотными водорослями. У поверхности земли ветер был не очень сильным, так что воздушный шар спокойно оставался в вертикальном положении. Слауд вскарабкался по веревочной лесенке до самой жаровни, но не увидел ничего, кроме бескрайних болот. Юлия высунулась из своей корзины, окинула взглядом окрестности и так же молча захлопнула за собой крышку. Ниш вытащил пару полузамерзших крыс из ящика и предложил скиту. Тот хрипло возмутился и попытался достать еще и его пальцы.
– И что теперь? – спросил Ниш, поедая завтрак, состоящий из хлеба и сыра, сдобренного болотной жижей.
– Надо собирать водоросли, – предложил Слауд. Казалось, его ничто не может вывести из себя. Простой солдат, он, должно быть, хлебнул лиха. Ниш зачерпнул пригоршню бурых стеблей.
– Разве это топливо? Нам отсюда не выбраться.
– Пропитаем их смоляным спиртом. Этого хватит, чтобы подняться и поискать более достойное топливо.
Ниш не поверил. Экспедиция почти провалилась, и вся ответственность теперь лежала на нем. Вполне возможно, они никогда не выберутся из трясины и все погибнут.
На сбор водорослей потратили весь день. Процеживать ледяную воду и жидкую грязь оказалось нелегко. За девять часов светлого времени они набрали лишь тощую охапку водорослей. Перед самым закатом Юлия покинула свое убежище, набрала пучок стеблей и с видом щедрого дарителя преподнесла их Нишу. Но он был не в состоянии оценить такой подвиг. Ниш презрительно фыркнул, и глубоко оскорбленная чувствительница снова спряталась в корзине на всю ночь.
Подниматься в воздух в сумерках было бессмысленно. А на следующее утро сомнения Ниша подтвердились. Мокрые, хрупкие стебли почти не давали тепла. После пропитки спиртом они горели намного лучше, но взрывались огнем, едва попадали в топку. После первого опыта Ниш не удержался и свалился с веревочной лестницы прямо в вонючую грязь. Если бы такое случилось во время полета, он бы разбился.
– Надо лить поменьше спирта, – заметил неунывающий Слауд, втаскивая мокрого и грязного Ниша на борт.
К середине дня все было готово, но корзина не двинулась с места. Дно уже засосало в ил. Пришлось долго раскапывать грязь, и в конце концов они все же взлетели. Поднявшись, воздушный шар поплыл над бесконечно сменяющими друг друга озерами и болотами на запад. Леса не было и в помине.
Ничуть не расстроившийся Слауд склонился над бортом. Ниш скорчился в противоположном от Юлии углу и натянул куртку на голову. Он чувствовал себя совершенно разбитым и уже не надеялся на благополучный исход. От горестных раздумий его отвлекло прикосновение холодного носа к щеке. К немалому удивлению, это оказалась Юлия.
– Ты грустишь, Ниш, – тихонько сказала она, положив руку ему на плечо.
– Мы никогда не выберемся из этих болот. И никогда не отыщем Тиану. Я опять все испортил.
Юлия молча уселась рядом. Ниш был тронут: с Юлией такое бывало редко.
– Деревья! – закричал Слауд.
Ниш вскочил на ноги. В туманной дали показалась рощица низкорослых деревьев. И как раз вовремя. Запас водорослей уже почти иссяк. К тому времени, когда они приземлились, стало темнеть. Все следующее утро они заготавливали дрова, и уже через несколько часов на дне корзины лежал порядочный запас топлива. Неожиданно вскрикнула Юлия.
– Что случилось? – спросил Ниш.
– Кто-то идет сюда.
К ним, угрожающе размахивая деревянным копьем и крика что-то на незнакомом Нишу диалекте, приближался высокий жилистый мужчина. Следом за ним толпилась кучка разозленных крестьян.
– Кто-нибудь понимает, чем они недовольны? – спросил Ниш.
– Мы воруем их дрова.
– Но они же просто валяются на земле, их здесь на всех хватит!
– Неважно. Это его лес!
Слауд запрыгнул на борт и стал что-то кричать в ответ, не забывая размахивать своим широким мечом.
– Подкинь дров в печку, – бросил он через плечо Нишу.
– Мы уже готовы к подъему.
– Тогда отвязывай веревки.
Ниш выбрался из корзины. Нагретый воздух уже заставил шар приподняться и натянуть крепления, узлы никак не поддавались. Не желая остаться на земле, Ниш из предосторожности завязал одну из веревок вокруг запястья. Шар в этот момент взмыл вверх, и веревка подняла его над землей. Деревянное копье просвистело между ног, всего на волосок от тех органов, которыми Ниш особенно дорожил.
Юлия пронзительно закричала. Веревка так натянулась, что врезалась в кожу. Под ногами Ниша уже виднелись верхушки деревьев. Если шнур не выдержит, он разобьется насмерть. Он извернулся и сумел ухватиться второй рукой, это немного ослабило боль от врезавшейся петли. Наконец Слауд перегнулся через борт и схватил его за руки, теперь можно было не бояться падения. Когда Ниш все-таки оказался на дне корзины, Юлия помогла ему улечься и даже поцеловала в нос. Такие нежности!
– Я вижу море, – незадолго до заката объявил Слауд.
– Тогда лучше немедленно спуститься, – забеспокоился Ниш. – Мы яе можем рисковать, путешествуя над водой.
– А что потом?
– Мы мы пополним запасы дро и жождемся перемены направления ветра, чтобы добраться на север, к горам.
– Ждать придется недолго, – заметил Слауд. – Похоже, он и сейчас дует прямо с Южного полюса.
То же самое он говорил и неделю спустя. За это время они разыскали местных крестьян и договорились о покупке дров. Ниш догадался заплатить им медью, жители были очень рады и этой мелочи и натаскали целую гору хвороста, так что. жаровню можно было топить непрерывно. Если бы воздух в баллоне остыл, им потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы приготовить его к подъему.
Все это время ветер дул то с запада, то с севера, даже с востока, но ни разу с юга. Ниш нервничал. Чем там может заниматься Тиана? В последний раз, когда Юлия видела ее, она ощутила крайнее беспокойство Тианы. Ниш смог приблизительно определить место, где они застряли. Шар спустился где-то между городами Рунсил и Татусти. Прочертив еще одну линию на карте, Ниш определил, что Тиана находится где-то в районе горы Тиртракс, если, конечно, за прошедшее время она не двигалась с места.
На восьмую ночь их разбудил сильный толчок. Ветер свирепо завывал в снастях воздушного шара и осыпал их даже не снегом, а ледяной крупой. Каждый, новый порыв прижимал шар к земле. Ветер подул с юга.
– Нам лучше отправляться, – сказал Слауд.
– Опасно подниматься при таком сильном ветре, да еще и ночью, – засомневался Ниш.
Следующий порыв заставил шар коснуться земли. Не успел он подняться, как снова налетел ветер и чуть не разбил баллон. Крепления с наветрендай стороны лопнули.
– Режь веревки! – крякнул Слауд, доставая нож. Ниш последовал его примеру. Все равно пропадать! Не успел он дотронуться ножом до веревки, как она лопнула. Корзина ударилась о землю. С горящей жаровни к самому баллону взметнулся язык пламени. Ниш затаил, дыхание: они были на волосок от гибели. Корзина еще пару раз ударилась о соседний пригорок и наконец приподнялась над землей. Некоторое время они летели почти параллельно земле, но ветер ненадолго ослабел, и шар стал подниматься.
Ниш вскарабкался по лесенке к жаровне и доверху забил ее дровами.
– Хочу подняться как можно выше, – пояснил он, благополучно спустившись в корзину. – Там ветер еще сильнее, а чем дальше мы пролетим, тем меньше придется идти.
Вскоре жаровня раскалилась докрасна, а далекая поверхность земли уносилась назад с небывалой скоростью. Весь их воздушный корабль трясло, словно скорость ветра у верхушки баллона была выше, чем на уровне корзины. Взошедшая луна отражалась в озерах и реках далеко внизу.
– Как далеко нам лететь? – поинтересовался Слауд.
– Сто двадцать, может, сто тридцать лиг.
Ниш внимательно следил за очертаниями рек и озер, сравнивал их с картой и на ходу делал кое-какие поправки.
– Карта никуда не годится, – сказал он, не отрывая глаз от земли. – Вот этого огромного озера и вовсе нет, а река поворачивает не на восток, а на запад.
– Я полагаю, составить карту этих мест нелегко, – заметил Слауд. – Но от плохих карт все беды.
Тут Ниша осенила идея, которая могла исправить его репутацию в глазах наместника.
– Эй, Слауд, а что если нам облететь все места, где сражаются наши солдаты, и составить карты с воздушного шара?
– Отличная мысль! Не зря ты любимчик наместника, а я остаюсь простым солдатом.
Взошедшее солнце осветило восточный склон Тиртракса, находящийся слева от них. Теперь до зубчатой гряды гор, тянувшейся с запада на восток, оставалось не больше тридцати лиг.
– Какое удивительное зрелище! – закричал Ниш. – Юлия, выходи скорее! Тебе никогда не доводилось видеть более прекрасной картины.
Чувствительница высунулась из своей корзины в защитных очках и затычками в ушах. Даже она восхищенно вздохнула, осматривая открывшийся пейзаж.
– Ты все еще видишь Тиану? Пожалуйста, скажи, что видишь, Юлия.
– Я вижу ее. Сияние кристалла переполняет меня. Юлия показала рукой на Тиртракс и снова спряталась в корзину, словно испуганный кролик в норку.
– Как ты считаешь, насколько близко можно будет подлететь? – спросил Ниш. – На скалы нелегко приземлиться.
– Ветер меняется на восточный, – ответил Слауд. – Он несет нас как раз к цели.
Последний перелет стал первой удачей в этой экспедиции.
– У горной гряды он может изменить направление, – предположил Ниш.
– А может, просто потеряет силу среди скал. Все равно рано или поздно придется приземляться.
– Будем лететь, пока можно. Через все эти реки нелегко будет переправиться.
Еще пару часов воздушный шар нес их прямо к горной гряде. Тиртракс все еще оставался немного восточнее. Его легко бьшо распознать среди других гор, поскольку вершина возвышалась над остальными на добрую тысячу спанов. А в местах схода ледников на равнине громоздились сверкающие ледяные горы.
У склонов ветер действительно свернул в нужном направлении и понес их на запад. При этом вихри так сильно раскачивали корзину, что у всех троих началась морская болезнь. Ниш слышал, как тошнило Юлию, но она даже не высунулась из своего укрытия. Топлива в печку решили больше не подбрасывать. Шар постепенно терял высоту, и вот перед ними уже появились крутые склоны Тиртракса. Качка немного уменьшилась, прошел еще один час. Они перелетели предгорья, оставив далеко внизу границу леса.
Ниш вызвал Юлию, протер ее влажной тканью, вымыл корзину и спросил о Тиане. Чувствительница показала рукой прямо на гору Тиртракс.
– Пора спускаться, – заторопился Ниш. – Если не поторопиться, нас протащит мимо горы.
– А вон и площадка!
Впереди виднелся длинный пологий склон, выглаженный языком ледника, много лет тому назад спустившегося в долину. Один недостаток – площадка была слишком маленькой, а со всех сторон громоздились валуны. Ниш мгновенно принял решение и потянул за веревку, открывая выпускной клапан. Корзина понеслась прямо на валуны.
– Кажется, мы спускаемся слишком быстро! – крикнул Слауд, повиснув на лестнице под печкой.
Ниш потянул за вторую веревку, но ничего не произошло.
– Крышка клапана успела примерзнуть. Слезай быстрее! Слауд остался на месте и стал подбрасывать топливо.
– Оставь печку! – закричал Ниш. – Ты уже не успеешь!
Ниш продолжал лихорадочно дергать за веревку. Они падали прямо на россыпь валунов и неминуемо должны были разбиться, но в последний момент порыв ветра приподнял корзину и пронес ее дальше. К сожалению, слишком далеко. Чистая площадка осталась позади, а их снова несло на валуны. Вот корзина вскользь задела бортами одновременно два валуна и с треском приземлилась между ними. Раздался громкий крик Слауда.
От толчка Ниш не удержался на ногах и пребольно ударился головой о корзинку Юлии. Веревки мгновенно ослабли, и шар вместе с печкой стали опускаться прямо на корзину и на мгновение Нишу показалось, что пожара не миновать. Но все обошлось.
Почтовый скит чуть не охрип от негодования. Ниш поднял его клетку; прутья немного, помялись, но все были целы, птица не пострадала. Тогда он рискнул выбраться. Корзина застряла между двумя валунами, Нишу осталось только закрепить вокруг них пару веревок.
– Ну вот и все. Юлия, ты в порядке?
– Да, – тихо отозвалась она.
Чувствительница выбралась из своего гнезда в защитных очках и с затычками в носу. Она осмотрелась вокруг и прижалась к плечу Ниша. Он ответил легким объятием.
– А где Слауд? – прошептала Юлия, уткнувшись ему под мышку.
Они отыскали солдата совсем неподалеку. Он лежал на спине, неестественно повернув голову. Слауд был мертв. При неудачном приземлении он сломал себе шею. Ниш присел рядом с ним на корточки и печально склонил голову. Он так и не успел как следует познакомиться с солдатом, но ему было хорошо рядом с ним. Солдат воплощал в себе непоколебимую стойкость и непобедимую жизнерадостность.
Выкопать могилу было нечем, так что пришлось просто завалить тело камнями. Это пришлось делать конечно, Нишу. Юлия не имела никакого понятия о совместной работе. Она сидела и смотрела, как он трудится. А когда все было закончено, Юлия выбрала маленький камушек, внимательно осмотрела его со всех сторон, несколько раз примерилась, а потом водрузила на самый верх в головах могилы. После чего она тяжело вздохнула, словно проделала непосильную работу. Хотя, вполне возможно, для нее поднять этот маленький камень было труднее, чем Нишу соорудить весь курган. Кто знает, что творится в ее странных и скрытых мыслях?
– Надо поесть, – через некоторое время предложил Ниш. – А потом я предлагаю отправиться на поиски Тианы. Как ты думаешь?
Он не ожидал от нее многого, но, кроме Юлии, за помощью обратиться было не к кому.
– Я совсем не думаю.
Ниш вздохнул. Ему предстоят несколько нелегких месяцев до возвращения на завод. Если они когда-нибудь вообще туда доберутся. Он проверил содержимое мешка Юлии, пересыпал золото, выданное наместником, в кошелек и пристегнул меч. Потом поднял мешок с вещами Юлии, проверил мягкие подушечки на лямках и повесил ей на спину. Они тронулись в путь.
Слауд невесело рассмеялся:
– По крайней мере, не в море. Судя по запаху, это болото. И к тому же не очень глубокое.
Рассвет холодного дня подтвердил его слова несколько часов спустя. Они пробили корку льда, покрывавшую озеро глубиной примерно до пояса. Все оно заросло болотными водорослями. У поверхности земли ветер был не очень сильным, так что воздушный шар спокойно оставался в вертикальном положении. Слауд вскарабкался по веревочной лесенке до самой жаровни, но не увидел ничего, кроме бескрайних болот. Юлия высунулась из своей корзины, окинула взглядом окрестности и так же молча захлопнула за собой крышку. Ниш вытащил пару полузамерзших крыс из ящика и предложил скиту. Тот хрипло возмутился и попытался достать еще и его пальцы.
– И что теперь? – спросил Ниш, поедая завтрак, состоящий из хлеба и сыра, сдобренного болотной жижей.
– Надо собирать водоросли, – предложил Слауд. Казалось, его ничто не может вывести из себя. Простой солдат, он, должно быть, хлебнул лиха. Ниш зачерпнул пригоршню бурых стеблей.
– Разве это топливо? Нам отсюда не выбраться.
– Пропитаем их смоляным спиртом. Этого хватит, чтобы подняться и поискать более достойное топливо.
Ниш не поверил. Экспедиция почти провалилась, и вся ответственность теперь лежала на нем. Вполне возможно, они никогда не выберутся из трясины и все погибнут.
На сбор водорослей потратили весь день. Процеживать ледяную воду и жидкую грязь оказалось нелегко. За девять часов светлого времени они набрали лишь тощую охапку водорослей. Перед самым закатом Юлия покинула свое убежище, набрала пучок стеблей и с видом щедрого дарителя преподнесла их Нишу. Но он был не в состоянии оценить такой подвиг. Ниш презрительно фыркнул, и глубоко оскорбленная чувствительница снова спряталась в корзине на всю ночь.
Подниматься в воздух в сумерках было бессмысленно. А на следующее утро сомнения Ниша подтвердились. Мокрые, хрупкие стебли почти не давали тепла. После пропитки спиртом они горели намного лучше, но взрывались огнем, едва попадали в топку. После первого опыта Ниш не удержался и свалился с веревочной лестницы прямо в вонючую грязь. Если бы такое случилось во время полета, он бы разбился.
– Надо лить поменьше спирта, – заметил неунывающий Слауд, втаскивая мокрого и грязного Ниша на борт.
К середине дня все было готово, но корзина не двинулась с места. Дно уже засосало в ил. Пришлось долго раскапывать грязь, и в конце концов они все же взлетели. Поднявшись, воздушный шар поплыл над бесконечно сменяющими друг друга озерами и болотами на запад. Леса не было и в помине.
Ничуть не расстроившийся Слауд склонился над бортом. Ниш скорчился в противоположном от Юлии углу и натянул куртку на голову. Он чувствовал себя совершенно разбитым и уже не надеялся на благополучный исход. От горестных раздумий его отвлекло прикосновение холодного носа к щеке. К немалому удивлению, это оказалась Юлия.
– Ты грустишь, Ниш, – тихонько сказала она, положив руку ему на плечо.
– Мы никогда не выберемся из этих болот. И никогда не отыщем Тиану. Я опять все испортил.
Юлия молча уселась рядом. Ниш был тронут: с Юлией такое бывало редко.
– Деревья! – закричал Слауд.
Ниш вскочил на ноги. В туманной дали показалась рощица низкорослых деревьев. И как раз вовремя. Запас водорослей уже почти иссяк. К тому времени, когда они приземлились, стало темнеть. Все следующее утро они заготавливали дрова, и уже через несколько часов на дне корзины лежал порядочный запас топлива. Неожиданно вскрикнула Юлия.
– Что случилось? – спросил Ниш.
– Кто-то идет сюда.
К ним, угрожающе размахивая деревянным копьем и крика что-то на незнакомом Нишу диалекте, приближался высокий жилистый мужчина. Следом за ним толпилась кучка разозленных крестьян.
– Кто-нибудь понимает, чем они недовольны? – спросил Ниш.
– Мы воруем их дрова.
– Но они же просто валяются на земле, их здесь на всех хватит!
– Неважно. Это его лес!
Слауд запрыгнул на борт и стал что-то кричать в ответ, не забывая размахивать своим широким мечом.
– Подкинь дров в печку, – бросил он через плечо Нишу.
– Мы уже готовы к подъему.
– Тогда отвязывай веревки.
Ниш выбрался из корзины. Нагретый воздух уже заставил шар приподняться и натянуть крепления, узлы никак не поддавались. Не желая остаться на земле, Ниш из предосторожности завязал одну из веревок вокруг запястья. Шар в этот момент взмыл вверх, и веревка подняла его над землей. Деревянное копье просвистело между ног, всего на волосок от тех органов, которыми Ниш особенно дорожил.
Юлия пронзительно закричала. Веревка так натянулась, что врезалась в кожу. Под ногами Ниша уже виднелись верхушки деревьев. Если шнур не выдержит, он разобьется насмерть. Он извернулся и сумел ухватиться второй рукой, это немного ослабило боль от врезавшейся петли. Наконец Слауд перегнулся через борт и схватил его за руки, теперь можно было не бояться падения. Когда Ниш все-таки оказался на дне корзины, Юлия помогла ему улечься и даже поцеловала в нос. Такие нежности!
– Я вижу море, – незадолго до заката объявил Слауд.
– Тогда лучше немедленно спуститься, – забеспокоился Ниш. – Мы яе можем рисковать, путешествуя над водой.
– А что потом?
– Мы мы пополним запасы дро и жождемся перемены направления ветра, чтобы добраться на север, к горам.
– Ждать придется недолго, – заметил Слауд. – Похоже, он и сейчас дует прямо с Южного полюса.
То же самое он говорил и неделю спустя. За это время они разыскали местных крестьян и договорились о покупке дров. Ниш догадался заплатить им медью, жители были очень рады и этой мелочи и натаскали целую гору хвороста, так что. жаровню можно было топить непрерывно. Если бы воздух в баллоне остыл, им потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы приготовить его к подъему.
Все это время ветер дул то с запада, то с севера, даже с востока, но ни разу с юга. Ниш нервничал. Чем там может заниматься Тиана? В последний раз, когда Юлия видела ее, она ощутила крайнее беспокойство Тианы. Ниш смог приблизительно определить место, где они застряли. Шар спустился где-то между городами Рунсил и Татусти. Прочертив еще одну линию на карте, Ниш определил, что Тиана находится где-то в районе горы Тиртракс, если, конечно, за прошедшее время она не двигалась с места.
На восьмую ночь их разбудил сильный толчок. Ветер свирепо завывал в снастях воздушного шара и осыпал их даже не снегом, а ледяной крупой. Каждый, новый порыв прижимал шар к земле. Ветер подул с юга.
– Нам лучше отправляться, – сказал Слауд.
– Опасно подниматься при таком сильном ветре, да еще и ночью, – засомневался Ниш.
Следующий порыв заставил шар коснуться земли. Не успел он подняться, как снова налетел ветер и чуть не разбил баллон. Крепления с наветрендай стороны лопнули.
– Режь веревки! – крякнул Слауд, доставая нож. Ниш последовал его примеру. Все равно пропадать! Не успел он дотронуться ножом до веревки, как она лопнула. Корзина ударилась о землю. С горящей жаровни к самому баллону взметнулся язык пламени. Ниш затаил, дыхание: они были на волосок от гибели. Корзина еще пару раз ударилась о соседний пригорок и наконец приподнялась над землей. Некоторое время они летели почти параллельно земле, но ветер ненадолго ослабел, и шар стал подниматься.
Ниш вскарабкался по лесенке к жаровне и доверху забил ее дровами.
– Хочу подняться как можно выше, – пояснил он, благополучно спустившись в корзину. – Там ветер еще сильнее, а чем дальше мы пролетим, тем меньше придется идти.
Вскоре жаровня раскалилась докрасна, а далекая поверхность земли уносилась назад с небывалой скоростью. Весь их воздушный корабль трясло, словно скорость ветра у верхушки баллона была выше, чем на уровне корзины. Взошедшая луна отражалась в озерах и реках далеко внизу.
– Как далеко нам лететь? – поинтересовался Слауд.
– Сто двадцать, может, сто тридцать лиг.
Ниш внимательно следил за очертаниями рек и озер, сравнивал их с картой и на ходу делал кое-какие поправки.
– Карта никуда не годится, – сказал он, не отрывая глаз от земли. – Вот этого огромного озера и вовсе нет, а река поворачивает не на восток, а на запад.
– Я полагаю, составить карту этих мест нелегко, – заметил Слауд. – Но от плохих карт все беды.
Тут Ниша осенила идея, которая могла исправить его репутацию в глазах наместника.
– Эй, Слауд, а что если нам облететь все места, где сражаются наши солдаты, и составить карты с воздушного шара?
– Отличная мысль! Не зря ты любимчик наместника, а я остаюсь простым солдатом.
Взошедшее солнце осветило восточный склон Тиртракса, находящийся слева от них. Теперь до зубчатой гряды гор, тянувшейся с запада на восток, оставалось не больше тридцати лиг.
– Какое удивительное зрелище! – закричал Ниш. – Юлия, выходи скорее! Тебе никогда не доводилось видеть более прекрасной картины.
Чувствительница высунулась из своей корзины в защитных очках и затычками в ушах. Даже она восхищенно вздохнула, осматривая открывшийся пейзаж.
– Ты все еще видишь Тиану? Пожалуйста, скажи, что видишь, Юлия.
– Я вижу ее. Сияние кристалла переполняет меня. Юлия показала рукой на Тиртракс и снова спряталась в корзину, словно испуганный кролик в норку.
– Как ты считаешь, насколько близко можно будет подлететь? – спросил Ниш. – На скалы нелегко приземлиться.
– Ветер меняется на восточный, – ответил Слауд. – Он несет нас как раз к цели.
Последний перелет стал первой удачей в этой экспедиции.
– У горной гряды он может изменить направление, – предположил Ниш.
– А может, просто потеряет силу среди скал. Все равно рано или поздно придется приземляться.
– Будем лететь, пока можно. Через все эти реки нелегко будет переправиться.
Еще пару часов воздушный шар нес их прямо к горной гряде. Тиртракс все еще оставался немного восточнее. Его легко бьшо распознать среди других гор, поскольку вершина возвышалась над остальными на добрую тысячу спанов. А в местах схода ледников на равнине громоздились сверкающие ледяные горы.
У склонов ветер действительно свернул в нужном направлении и понес их на запад. При этом вихри так сильно раскачивали корзину, что у всех троих началась морская болезнь. Ниш слышал, как тошнило Юлию, но она даже не высунулась из своего укрытия. Топлива в печку решили больше не подбрасывать. Шар постепенно терял высоту, и вот перед ними уже появились крутые склоны Тиртракса. Качка немного уменьшилась, прошел еще один час. Они перелетели предгорья, оставив далеко внизу границу леса.
Ниш вызвал Юлию, протер ее влажной тканью, вымыл корзину и спросил о Тиане. Чувствительница показала рукой прямо на гору Тиртракс.
– Пора спускаться, – заторопился Ниш. – Если не поторопиться, нас протащит мимо горы.
– А вон и площадка!
Впереди виднелся длинный пологий склон, выглаженный языком ледника, много лет тому назад спустившегося в долину. Один недостаток – площадка была слишком маленькой, а со всех сторон громоздились валуны. Ниш мгновенно принял решение и потянул за веревку, открывая выпускной клапан. Корзина понеслась прямо на валуны.
– Кажется, мы спускаемся слишком быстро! – крикнул Слауд, повиснув на лестнице под печкой.
Ниш потянул за вторую веревку, но ничего не произошло.
– Крышка клапана успела примерзнуть. Слезай быстрее! Слауд остался на месте и стал подбрасывать топливо.
– Оставь печку! – закричал Ниш. – Ты уже не успеешь!
Ниш продолжал лихорадочно дергать за веревку. Они падали прямо на россыпь валунов и неминуемо должны были разбиться, но в последний момент порыв ветра приподнял корзину и пронес ее дальше. К сожалению, слишком далеко. Чистая площадка осталась позади, а их снова несло на валуны. Вот корзина вскользь задела бортами одновременно два валуна и с треском приземлилась между ними. Раздался громкий крик Слауда.
От толчка Ниш не удержался на ногах и пребольно ударился головой о корзинку Юлии. Веревки мгновенно ослабли, и шар вместе с печкой стали опускаться прямо на корзину и на мгновение Нишу показалось, что пожара не миновать. Но все обошлось.
Почтовый скит чуть не охрип от негодования. Ниш поднял его клетку; прутья немного, помялись, но все были целы, птица не пострадала. Тогда он рискнул выбраться. Корзина застряла между двумя валунами, Нишу осталось только закрепить вокруг них пару веревок.
– Ну вот и все. Юлия, ты в порядке?
– Да, – тихо отозвалась она.
Чувствительница выбралась из своего гнезда в защитных очках и с затычками в носу. Она осмотрелась вокруг и прижалась к плечу Ниша. Он ответил легким объятием.
– А где Слауд? – прошептала Юлия, уткнувшись ему под мышку.
Они отыскали солдата совсем неподалеку. Он лежал на спине, неестественно повернув голову. Слауд был мертв. При неудачном приземлении он сломал себе шею. Ниш присел рядом с ним на корточки и печально склонил голову. Он так и не успел как следует познакомиться с солдатом, но ему было хорошо рядом с ним. Солдат воплощал в себе непоколебимую стойкость и непобедимую жизнерадостность.
Выкопать могилу было нечем, так что пришлось просто завалить тело камнями. Это пришлось делать конечно, Нишу. Юлия не имела никакого понятия о совместной работе. Она сидела и смотрела, как он трудится. А когда все было закончено, Юлия выбрала маленький камушек, внимательно осмотрела его со всех сторон, несколько раз примерилась, а потом водрузила на самый верх в головах могилы. После чего она тяжело вздохнула, словно проделала непосильную работу. Хотя, вполне возможно, для нее поднять этот маленький камень было труднее, чем Нишу соорудить весь курган. Кто знает, что творится в ее странных и скрытых мыслях?
– Надо поесть, – через некоторое время предложил Ниш. – А потом я предлагаю отправиться на поиски Тианы. Как ты думаешь?
Он не ожидал от нее многого, но, кроме Юлии, за помощью обратиться было не к кому.
– Я совсем не думаю.
Ниш вздохнул. Ему предстоят несколько нелегких месяцев до возвращения на завод. Если они когда-нибудь вообще туда доберутся. Он проверил содержимое мешка Юлии, пересыпал золото, выданное наместником, в кошелек и пристегнул меч. Потом поднял мешок с вещами Юлии, проверил мягкие подушечки на лямках и повесил ей на спину. Они тронулись в путь.