Страница:
Они добирались до библиотеки около получаса, и все это время Раэль развлекал Лиана историями из детства Караны, рассказывая о ее шалостях и милых шутках над аркимами, о ее проделках, казавшихся теперь безрассудными. Например, о том случае, когда она по стене залезла на вершину Синдской башни просто потому, что Раэль сказал ей, что туда никому не залезть.
– Она замечательная девушка, – со вздохом произнес Раэль. – Такая умница! Считай, что тебе повезло, Лиан!
Лиан не вполне понял, что имел в виду его собеседник, и сказал:
– Я очень многим обязан Каране и даже начинаю подумывать, что, благодаря ей, смогу написать настоящее Великое Сказание.
Между ними завязался такой оживленный разговор, что Лиан не обращал внимания на то, куда они идут, запомнив только бесконечные, ведущие вверх лестницы.
– Послушай, Раэль! – обратился Лиан к своему спутнику, которого уже считал достойным доверия другом. Он объяснил аркиму проблему, возникшую в конце “Сказания о Непреодолимой Преграде”, и поведал, что надеется найти в библиотеке Шазмака ответ на мучивший его вопрос.
– Мне ничего об этом не известно. Все это произошло намного раньше, чем я появился на свет, раньше, чем появились на свет все аркимы Шазмака, кроме Тензора. Но я надеюсь, что, несмотря на все твое похвальное для летописца рвение, у тебя хватит ума не расспрашивать его об этих событиях.
– Почему же?
– Это постыдная страница в нашей истории. Когда Шутдар погиб и возникла Преграда, аркимы пустились в бегство. Даже сам Тензор позорно бежал оттуда. Он гордый и не выносит, когда ему об этом напоминают, а мы столь многим ему обязаны, что стараемся щадить его самолюбие. Прошу тебя, никогда не говори с ним об этом!
Лиан был безразличен к чувствам предводителя аркимов, наводившего на Карану такой страх, и он решил, что если представится подходящая возможность, то он непременно задаст столь важный для него вопрос.
Лиан представлял себе библиотеку аркимов совсем иначе. Они с Раэлем вошли в высокое просторное помещение с полукруглыми стенами и высокими окнами. Снаружи доносился непрерывный свист ветра, ужасно действовавший на нервы Лиану, которому еще никогда не приходилось слышать в библиотеке подобных звуков. В помещении находилось несколько шкафов с отделениями для свитков и множество полок, но книг на них было намного меньше, чем ожидал увидеть не преминувший упомянуть об этом Лиан.
– Помещения библиотеки есть и на других этажах башни, – объяснил Раэль. – Значительная часть книг и свитков хранится именно там, так как в наше время мало кто ими интересуется. Но, конечно, наша библиотека не очень велика, ведь и Шазмак не такой уж крупный город. В Стассоре, далеко на востоке, библиотека намного обширнее. Теперь, когда ты стал Другом аркимов, тебя пустят и туда, хотя для этого придется проделать путь длиной в двести дней, который в наше время будет сопряжен с многочисленными опасностями. Сейчас я приглашу библиотекаря. Его зовут Эммант.
Раэль куда-то ушел, а Лиан, ожидая его возвращения, рассматривал книги и свитки на ближайшей полке. Иллюстраций в них оказалось очень мало, а разобрать малюсенькие витиеватые буквы, которыми они были написаны, ему не удалось. Он как раз держал в руках небольшую книжку, украшенную иллюстрациями в стиле настенных росписей Шазмака, когда в помещение неслышно вошел некто, приблизившийся к Лиану словно хищник, подкрадывающийся к своей жертве. Внезапно увидев подле себя незнакомого аркима, Лиан чуть не уронил книжку на пол.
– Ой! – пискнул Лиан, которого изучали глубоко посаженные в бездонных провалах черепа черные глаза незнакомца. В них он увидел неприкрытую враждебность. Лиан понял, что благосклонность такого собеседника ему не удастся завоевать никакими риторическими фигурами.
По сравнению с остальными аркимами Эммант был невысок, но все же повыше Лиана. Эммант был грузным, с огромной головой и бычьей шеей, и тем не менее передвигался стремительно, как большая кошка. Сквозь его густую черную бороду проглядывали два шрама – от правого уха до угла рта.
– Эммант, это Лиан. Он – Друг аркимов. Проследи, чтобы он не выведал тут наших секретов, – со смехом сказал Раэль. – Лиан – знаток Преданий из Чантхеда. Стоит ему что-нибудь прочесть хоть раз, и он больше никогда этого не забудет.
– Я знаю, какие из себя эти мастера-летописцы, – сказал Эммант. – Что ему здесь нужно?
Лиан рассказал библиотекарю о том, что его интересуют древние предания, поразившись, как неубедительно и по-детски звучат его объяснения.
– Нас это не очень волнует, – сказал Эммант, – хотя мы и храним предания с тех пор, как покинули Аркан, а случилось это давным-давно. У меня есть самые разные книги. Не думаю, что они тебе пригодятся. У нас тут тысячи томов, но нет ни одного на твоем языке или на каком-либо другом языке Сантенара. Ты не сможешь их прочесть. Но даже если бы ты и понимал язык этих книг, тебе не хватило бы всей жизни, чтобы ознакомиться с их содержанием.
– Складывая “Сказание о Непреодолимой Преграде”, я прочел множество книг, – возразил Лиан. – Я по первым словам пойму, какие из ваших сказаний представляют для меня интерес.
– Боюсь, что ты опоздал, – сказал Эммант с многозначительной усмешкой. – Наши книги о тех временах сотню лет назад увезли в Стассор. Если тебе здесь больше ничего не нужно, кроме преданий, то я вряд ли смогу тебе помочь.
Лиан пришел в уныние. Кого бы он ни спрашивал, никто не мог ответить ему ничего вразумительного о тех далеких днях.
– Неужели в Шазмаке никто не может рассказать мне о временах Непреодолимой Преграды? – спросил он.
Эммант вцепился Лиану в руку своими невероятно длинными пальцами с такой силой, что чуть не сломал ее.
– Спроси об этом единственного из нас, кто видел это воочию! – прошипел он, словно змея, брызжущая ядом. – Спроси Тензора! Если, конечно, наберешься наглости!
Он отвернулся было, но Раэль взял его за руку и негромко сказал:
– Эммант, не забывай, что Лиан – Друг аркимов. Его привела к нам Карана.
– Карана?! Да, до меня дошло, что эта “дарша” вернулась! – воскликнул Эммант с искаженным злобой лицом.
Услышав, как Эммант назвал Карану, Раэль нахмурился. Хотя Лиан и не знал значения этого слова, ему очень не понравился тон, которым его произнес Эммант. Кроме того, все аркимы, с которыми он до тех пор сталкивался, были безукоризненно вежливыми, так Лиан сделал вывод, что Эммант опасен, и решил попристальнее к нему присмотреться. Лицо Эмманта было усеяно маленькими оспинками, а говорил он с сильным, незнакомым Лиану акцентом.
– Эммант! – снова обратился к библиотекарю Раэль. – Кто старое помянет, тому глаз вон! Не забывай, что ты дал клятву! И помни, Тензор требует, чтобы с нашим новым другом обходились почтительно.
– Я знаю, – ответил Эммант. – Тензор сам сообщил мне, что к нам идет Карана.
Еще несколько мгновений Эммант с Раэлем смотрели друг на друга. Потом библиотекарь пожал плечами и повернулся к Лиану.
– Может, тебя интересуют еще какие-нибудь предания? – спросил он молодого человека с хитрым видом, но вполне любезным тоном. – Мне кажется, у тебя еще что-то на уме. Что же?
Лиан вздрогнул и вспомнил о не выходившем у него из головы Арканском Зеркале.
Библиотекарь сверлил Лиана взглядом. Стараясь не думать о Зеркале, Лиан уставился на носки своих сапог. Потом он закрыл глаза, увидел перед собой лицо Караны и услышал ее голос: “Никому не говори о Зеркале!”
Они с Эммантом стояли возле большого окна. Ветер на улице усилился и уже не свистел, а оглушительно выл. Даже с закрытыми глазами Лиан чувствовал на себе напряженный взгляд Эмманта, не выдержал и, не в силах сдерживать более свое любопытство, посмотрел библиотекарю прямо в глаза.
– Что же еще тебя интересует? – мягко спросил его Эммант.
– Арканское Зеркало! – задыхаясь, прохрипел Лиан.
– Вот как? – сказал Эммант, впившись в него глазами. – А почему? Зеркало давным-давно потеряно, и о его существовании почти никто не слышал. Откуда ты о нем знаешь? – Глаза Эмманта сверкали.
Лиан хотел было отвернуться, но Эммант взял его за руку. По телу Лиана пробежала дрожь, и его язык заговорил словно сам по себе:
– Оно найдено.
У Раэля был совершенно ошеломленный вид. По его лицу стало понятно, что он мгновенно сопоставил рассказы Караны и Лиана и сразу же понял страшную правду. Он схватил Лиана за плечо. Тот тут же пришел в себя. Мысли его мгновенно упорядочились.
Эммант впился глазами в Раэля.
– Найдено?! – почти завизжал библиотекарь, отчего его грубый акцент стал еще неприятнее. – А что об этом известно Каране?
До Лиана начало постепенно доходить, что он наделал. Он с трудом отвел взгляд от Эмманта, явно пытавшегося подчинить его своей воле.
– Ничего, – проговорил он, борясь с дрожью в голосе. – О том, что Зеркало найдено, я случайно услышал в Чантхеде.
Эммант, во взгляде которого почему-то сквозило удовлетворение, посмотрел на Лиана, а потом повернулся и пошел вдоль шкафов, стоявших у левой стены. Он жестом подозвал к себе Лиана и наклонился, чтобы открыть небольшой черный шкафчик. Лиан, с трудом волоча ноги, приблизился к Эмманту.
– О Зеркале написано мало, – сказал Эммант вполне дружелюбным тоном. – В нем самом не было ничего особенного. Это было самое простое зеркало для общения на расстоянии. Потом оно изменилось или само по себе, или по чьему-то приказу. Когда-то от него зависели наша жизнь и смерть. Позже его похитила и осквернила Ялкара, но что произошло с ним после этого, не знает никто. Об этом ничего не написано на известном тебе языке.
– За пределами Шазмака ходят другие слухи, – заметил Лиан.
– Не сомневаюсь, – сказал Эммант. – Но они лживы... Где-то тут была книга о нашей истории, написанная на вашем языке. – Он извлекал из шкафчика книги, бумаги и свитки, раскладывая их на стоящем неподалеку столе. – Вот, пожалуйста! – Он нагнулся к дверцам шкафчика и долго шарил внутри. – Эта книга называется “Назхак Тель Мардук”. В ней говорится об истории аркимов с момента их появления на Сантенаре до конца Катаклизма. Такая книга вполне заслуживает названия “Аркимских сказаний”. Этот экземпляр написан на одном из сантенарских языков, потому что мы намеревались преподнести его в дар нашим союзникам, хотя до этого так и не дошло. Смотри, как красива эта древняя книга! В ней нет ничего, что ты не должен знать.
Эммант подал книгу юноше. Она была написана мелкими буквами на нескольких сотнях тонких шелковистых страниц. Лиану показались знакомыми очертания букв. Это была одна из разновидностей шрифта, которым когда-то пользовались на юге Мельдорина, но язык он не знал, хотя и понимал отдельные слова. Если бы у него было достаточно времени, он наверняка смог бы перевести некоторые куски текста.
Лиана обуревали сомнения. Эммант явно за что-то не любил Карану. Значит, он должен испытывать неприязнь и к Лиану! Почему же в его поведении произошла такая резкая перемена? А вдруг он расставляет какие-то сети?! Конечно, нужно было вернуть книгу на место и удалиться, но Лиан не мог думать ни о чем, кроме Зеркала, и остался в библиотеке. Эммант стоял неподалеку и следил за ним, а Раэль наблюдал за ними обоими.
Лиан медленно и осторожно листал попавшую к нему в руки прекрасную, изящно написанную книгу. На титульном листе, судя по всему, был изображен только что построенный Шазмак. Лиан сравнил эту иллюстрацию с тем, каким город предстал его собственному взору, и решил, что с течением времени Шазмак только похорошел. В книге были и другие иллюстрации, хотя и не очень многочисленные. На некоторых он узнал великие города прошлого, другие же изображения были ему незнакомы. Лиан сразу догадался, что на одной из иллюстраций изображен задуманный и спланированный Питлисом для Рулька город Альцифер, хотя никогда раньше и не видел его: настолько этот город был непохож на все остальное, когда-либо существовавшее на Сантенаре.
Но как же ему найти в этой длинной, написанной непонятным языком книге мимолетное упоминание о Зеркале?! Лиан листал книгу словно зачарованный. Эммант скрылся между книжными полками, и стоило ему исчезнуть из виду, как Раэль изо всех сил сжал руку Лиана своими пальцами.
– Пошли отсюда! – прошептал он.
Лиан попытался вырваться, по-прежнему не в силах оставить книгу.
– Пошли! – рявкнул Раэль не терпящим возражений голосом. – И не заикайся больше о Зеркале!
Лиан отложил книгу и молча последовал за Раэлем.
Стемнело, но Караны еще не было. Кое-как поужинав, Лиан лег и скоро заснул.
Через некоторое время чьи-то голоса пробудили его от удивительного сна, в котором он видел много приятных и заманчивых для любого летописца вещей. В соседнем помещении о чем-то горячо спорили. Он узнал голос Караны, но второй голос был ему незнаком. Судя по всему, спор длился уже давно.
– Так, значит, я не имею права покидать Шазмак до прибытия Тензора?
– Послушай, Карана! Нам неприятно держать тебя здесь против воли, – произнес незнакомец. – Ты не заслуживаешь такого обращения. Но в мире назревают серьезные перемены, и мы вынуждены защищаться. Тензор сообщил, что ты что-то знаешь о Зеркале. Он хочет поговорить с тобой. Ты ведь можешь сделать ему это одолжение перед своим уходом! Аркимы всегда были друзьями твоего рода, и ты должна пойти нам навстречу! Мы просим тебя просто повременить с уходом.
– Я ценю вашу дружбу и готова сделать вам любое одолжение, – ответила Карана, – но сейчас не могу ждать. Я и так задержалась здесь намного дольше, чем следовало бы С удовольствием встречусь с Тензором по пути, например в Нарне. Я очень спешу в Сет и ничего не знаю ни о каком Зеркале.
– Карана, Раэль был сегодня в библиотеке с Другом аркимов и слышал, как тот сказал Эмманту, что Арканское Зеркало найдено. Ты же не станешь утверждать, что тебе ничего об этом не известно?!
– Эмманту?! – возмущенно воскликнула Карана. – Что же он сделал с Лианом?! Нельзя было оставлять его одного!
– Да ничего не случилось с твоим дзаинянином! – сказал ее собеседник. Раздался стук упавшего стула. – Куда ты, Карана?! – Хлопнула дверь, и наступила тишина.
Лиан сел на постели. У него горели щеки от стыда. Он испытывал к самому себе глубокое отвращение. Несмотря на все свои заботы, несмотря на то что он нарушил свое обещание, Карана прежде всего испугалась за него. Каким же он был идиотом!
Как было бы здорово, если бы он вообще ничего не слышал об этом проклятом Зеркале! Лиан вспомнил свой сон. Ему очень хотелось, чтобы Карана вернулась, и в то же время он боялся показаться ей на глаза. Зеркало преследовало его повсюду. Теперь оно стало являться ему даже во сне. Именно Зеркало и снилось Лиану перед тем, как его разбудили голоса. Теперь оно стояло перед мысленным взором юноши таким, каким он увидел его в эпизоде из сна Караны, который случайно уловил пару недель назад, – отражавшим своей блестящей поверхностью незнакомое женское лицо. Но в собственном сне Зеркало предстало Лиану иным. Он смутно припоминал, что в Зеркале растворилось или возникло какое-то изображение. Но что же это было? Чем сильнее он старался вспомнить, тем туманнее был образ мелькнувшего в Зеркале предмета. Внезапно эта вещь на мгновение снова отчетливо всплыла в памяти Лиана и тут же снова растаяла. Однако этого мгновения хватило, чтобы Лиан различил каменную табличку, покрытую по краям знаками четырех разных алфавитов, и узнал по форме букв два древних шрифта Сантенара, которые он изучал много лет назад. Третий шрифт был незнакомым ему восточным слоговым письмом.
Четвертый же шрифт сразу определил бы любой знаток Преданий. Это был сложный, витиеватый и очень красивый официальный шрифт каронов, тайну которого они хранили тысячелетиями. Даже аркимы, так долго трудившиеся на своих поработителей, не могли его прочесть. Расшифровать его так никому и не удалось. Лиан задрожал от волнения: ему приснилась Табличка Вассалов, легендарный ключ к языку каронов! Нынешние ученые смеялись над теми, кто верил в ее существование. Большинство древних летописцев (а Лиан читал их все) также сомневались в этом. Другие же считали, что она действительно была, так же как многие верили в существование Великой Северной Земли, которую никто не видел, но без которой мир пришлось бы признать асимметричным. Язык каронов пока никому не удавалось расшифровать, и, следовательно, где-то должна была существовать Табличка Вассалов – ключ к его пониманию.
Если бы в руках Лиана оказалась эта Табличка, перед ним открылись бы архивы, полные таинственных каронских рукописей, заполнивших все библиотеки после падения Альцифера и пленения Рулька в Ночной Стране. А ведь убийцей девушки-калеки вполне мог быть кто-нибудь из каронов.
Как в тумане, обуреваемый волшебной эйфорией, Лиан встал и вошел в темную комнату Караны, освещенную тусклым светом нескольких звезд. В голове Лиана снова роились мучительные вопросы, требовавшие ответов. А где можно было их почерпнуть, если не в Зеркале?! Лиан прикоснулся к светильнику над дверью, и комнату Караны залил неяркий свет.
Скромная обстановка комнаты состояла из маленького стола и трех стоявших у окна стульев с причудливыми витыми ножками, изготовленных из иссиня-черного металла. Слева у стены размещались два сундука, укрепленных металлическими полосами, и небольшой шкафчик с множеством ящичков. Мешок Караны лежал на полу между шкафчиком и одним из сундуков. Справа у стены находилось металлическое ложе с матрасом, накрытым синим пушистым покрывалом, на котором лежала тонкая книга в кожаном переплете.
Лиан взял ее с покрывала. Книга была легкой, но в ней было довольно много страниц, первая половина которых была исписана витиеватым неразборчивым почерком. Вторая половина книги была пуста. Лиан понял, что это дневник Караны, о существовании которого он и не подозревал, и положил его на место.
В шкафу ничего не было. Лиан открыл первый сундук, но в нем оказалось только аккуратно сложенное постельное белье. Во втором сундуке он нашел небольшую стопку одежды. Там же было и походное снаряжение Караны: поношенная и испачканная грязно-зеленая непромокаемая накидка с капюшоном, спальный мешок, скатанные одеяла, кружка и котелок, топорик, сапоги и еще кое-какая мелочь. Лиан наклонился и засунул руку под стопку одежды. Его дрожащие потные пальцы нащупали там что-то твердое.
В этот момент со стороны двери послышался шорох. Лиан, сгорая от стыда, повернулся и увидел там с трудом сдерживающую слезы Карану.
24
– Она замечательная девушка, – со вздохом произнес Раэль. – Такая умница! Считай, что тебе повезло, Лиан!
Лиан не вполне понял, что имел в виду его собеседник, и сказал:
– Я очень многим обязан Каране и даже начинаю подумывать, что, благодаря ей, смогу написать настоящее Великое Сказание.
Между ними завязался такой оживленный разговор, что Лиан не обращал внимания на то, куда они идут, запомнив только бесконечные, ведущие вверх лестницы.
– Послушай, Раэль! – обратился Лиан к своему спутнику, которого уже считал достойным доверия другом. Он объяснил аркиму проблему, возникшую в конце “Сказания о Непреодолимой Преграде”, и поведал, что надеется найти в библиотеке Шазмака ответ на мучивший его вопрос.
– Мне ничего об этом не известно. Все это произошло намного раньше, чем я появился на свет, раньше, чем появились на свет все аркимы Шазмака, кроме Тензора. Но я надеюсь, что, несмотря на все твое похвальное для летописца рвение, у тебя хватит ума не расспрашивать его об этих событиях.
– Почему же?
– Это постыдная страница в нашей истории. Когда Шутдар погиб и возникла Преграда, аркимы пустились в бегство. Даже сам Тензор позорно бежал оттуда. Он гордый и не выносит, когда ему об этом напоминают, а мы столь многим ему обязаны, что стараемся щадить его самолюбие. Прошу тебя, никогда не говори с ним об этом!
Лиан был безразличен к чувствам предводителя аркимов, наводившего на Карану такой страх, и он решил, что если представится подходящая возможность, то он непременно задаст столь важный для него вопрос.
Лиан представлял себе библиотеку аркимов совсем иначе. Они с Раэлем вошли в высокое просторное помещение с полукруглыми стенами и высокими окнами. Снаружи доносился непрерывный свист ветра, ужасно действовавший на нервы Лиану, которому еще никогда не приходилось слышать в библиотеке подобных звуков. В помещении находилось несколько шкафов с отделениями для свитков и множество полок, но книг на них было намного меньше, чем ожидал увидеть не преминувший упомянуть об этом Лиан.
– Помещения библиотеки есть и на других этажах башни, – объяснил Раэль. – Значительная часть книг и свитков хранится именно там, так как в наше время мало кто ими интересуется. Но, конечно, наша библиотека не очень велика, ведь и Шазмак не такой уж крупный город. В Стассоре, далеко на востоке, библиотека намного обширнее. Теперь, когда ты стал Другом аркимов, тебя пустят и туда, хотя для этого придется проделать путь длиной в двести дней, который в наше время будет сопряжен с многочисленными опасностями. Сейчас я приглашу библиотекаря. Его зовут Эммант.
Раэль куда-то ушел, а Лиан, ожидая его возвращения, рассматривал книги и свитки на ближайшей полке. Иллюстраций в них оказалось очень мало, а разобрать малюсенькие витиеватые буквы, которыми они были написаны, ему не удалось. Он как раз держал в руках небольшую книжку, украшенную иллюстрациями в стиле настенных росписей Шазмака, когда в помещение неслышно вошел некто, приблизившийся к Лиану словно хищник, подкрадывающийся к своей жертве. Внезапно увидев подле себя незнакомого аркима, Лиан чуть не уронил книжку на пол.
– Ой! – пискнул Лиан, которого изучали глубоко посаженные в бездонных провалах черепа черные глаза незнакомца. В них он увидел неприкрытую враждебность. Лиан понял, что благосклонность такого собеседника ему не удастся завоевать никакими риторическими фигурами.
По сравнению с остальными аркимами Эммант был невысок, но все же повыше Лиана. Эммант был грузным, с огромной головой и бычьей шеей, и тем не менее передвигался стремительно, как большая кошка. Сквозь его густую черную бороду проглядывали два шрама – от правого уха до угла рта.
– Эммант, это Лиан. Он – Друг аркимов. Проследи, чтобы он не выведал тут наших секретов, – со смехом сказал Раэль. – Лиан – знаток Преданий из Чантхеда. Стоит ему что-нибудь прочесть хоть раз, и он больше никогда этого не забудет.
– Я знаю, какие из себя эти мастера-летописцы, – сказал Эммант. – Что ему здесь нужно?
Лиан рассказал библиотекарю о том, что его интересуют древние предания, поразившись, как неубедительно и по-детски звучат его объяснения.
– Нас это не очень волнует, – сказал Эммант, – хотя мы и храним предания с тех пор, как покинули Аркан, а случилось это давным-давно. У меня есть самые разные книги. Не думаю, что они тебе пригодятся. У нас тут тысячи томов, но нет ни одного на твоем языке или на каком-либо другом языке Сантенара. Ты не сможешь их прочесть. Но даже если бы ты и понимал язык этих книг, тебе не хватило бы всей жизни, чтобы ознакомиться с их содержанием.
– Складывая “Сказание о Непреодолимой Преграде”, я прочел множество книг, – возразил Лиан. – Я по первым словам пойму, какие из ваших сказаний представляют для меня интерес.
– Боюсь, что ты опоздал, – сказал Эммант с многозначительной усмешкой. – Наши книги о тех временах сотню лет назад увезли в Стассор. Если тебе здесь больше ничего не нужно, кроме преданий, то я вряд ли смогу тебе помочь.
Лиан пришел в уныние. Кого бы он ни спрашивал, никто не мог ответить ему ничего вразумительного о тех далеких днях.
– Неужели в Шазмаке никто не может рассказать мне о временах Непреодолимой Преграды? – спросил он.
Эммант вцепился Лиану в руку своими невероятно длинными пальцами с такой силой, что чуть не сломал ее.
– Спроси об этом единственного из нас, кто видел это воочию! – прошипел он, словно змея, брызжущая ядом. – Спроси Тензора! Если, конечно, наберешься наглости!
Он отвернулся было, но Раэль взял его за руку и негромко сказал:
– Эммант, не забывай, что Лиан – Друг аркимов. Его привела к нам Карана.
– Карана?! Да, до меня дошло, что эта “дарша” вернулась! – воскликнул Эммант с искаженным злобой лицом.
Услышав, как Эммант назвал Карану, Раэль нахмурился. Хотя Лиан и не знал значения этого слова, ему очень не понравился тон, которым его произнес Эммант. Кроме того, все аркимы, с которыми он до тех пор сталкивался, были безукоризненно вежливыми, так Лиан сделал вывод, что Эммант опасен, и решил попристальнее к нему присмотреться. Лицо Эмманта было усеяно маленькими оспинками, а говорил он с сильным, незнакомым Лиану акцентом.
– Эммант! – снова обратился к библиотекарю Раэль. – Кто старое помянет, тому глаз вон! Не забывай, что ты дал клятву! И помни, Тензор требует, чтобы с нашим новым другом обходились почтительно.
– Я знаю, – ответил Эммант. – Тензор сам сообщил мне, что к нам идет Карана.
Еще несколько мгновений Эммант с Раэлем смотрели друг на друга. Потом библиотекарь пожал плечами и повернулся к Лиану.
– Может, тебя интересуют еще какие-нибудь предания? – спросил он молодого человека с хитрым видом, но вполне любезным тоном. – Мне кажется, у тебя еще что-то на уме. Что же?
Лиан вздрогнул и вспомнил о не выходившем у него из головы Арканском Зеркале.
Библиотекарь сверлил Лиана взглядом. Стараясь не думать о Зеркале, Лиан уставился на носки своих сапог. Потом он закрыл глаза, увидел перед собой лицо Караны и услышал ее голос: “Никому не говори о Зеркале!”
Они с Эммантом стояли возле большого окна. Ветер на улице усилился и уже не свистел, а оглушительно выл. Даже с закрытыми глазами Лиан чувствовал на себе напряженный взгляд Эмманта, не выдержал и, не в силах сдерживать более свое любопытство, посмотрел библиотекарю прямо в глаза.
– Что же еще тебя интересует? – мягко спросил его Эммант.
– Арканское Зеркало! – задыхаясь, прохрипел Лиан.
– Вот как? – сказал Эммант, впившись в него глазами. – А почему? Зеркало давным-давно потеряно, и о его существовании почти никто не слышал. Откуда ты о нем знаешь? – Глаза Эмманта сверкали.
Лиан хотел было отвернуться, но Эммант взял его за руку. По телу Лиана пробежала дрожь, и его язык заговорил словно сам по себе:
– Оно найдено.
У Раэля был совершенно ошеломленный вид. По его лицу стало понятно, что он мгновенно сопоставил рассказы Караны и Лиана и сразу же понял страшную правду. Он схватил Лиана за плечо. Тот тут же пришел в себя. Мысли его мгновенно упорядочились.
Эммант впился глазами в Раэля.
– Найдено?! – почти завизжал библиотекарь, отчего его грубый акцент стал еще неприятнее. – А что об этом известно Каране?
До Лиана начало постепенно доходить, что он наделал. Он с трудом отвел взгляд от Эмманта, явно пытавшегося подчинить его своей воле.
– Ничего, – проговорил он, борясь с дрожью в голосе. – О том, что Зеркало найдено, я случайно услышал в Чантхеде.
Эммант, во взгляде которого почему-то сквозило удовлетворение, посмотрел на Лиана, а потом повернулся и пошел вдоль шкафов, стоявших у левой стены. Он жестом подозвал к себе Лиана и наклонился, чтобы открыть небольшой черный шкафчик. Лиан, с трудом волоча ноги, приблизился к Эмманту.
– О Зеркале написано мало, – сказал Эммант вполне дружелюбным тоном. – В нем самом не было ничего особенного. Это было самое простое зеркало для общения на расстоянии. Потом оно изменилось или само по себе, или по чьему-то приказу. Когда-то от него зависели наша жизнь и смерть. Позже его похитила и осквернила Ялкара, но что произошло с ним после этого, не знает никто. Об этом ничего не написано на известном тебе языке.
– За пределами Шазмака ходят другие слухи, – заметил Лиан.
– Не сомневаюсь, – сказал Эммант. – Но они лживы... Где-то тут была книга о нашей истории, написанная на вашем языке. – Он извлекал из шкафчика книги, бумаги и свитки, раскладывая их на стоящем неподалеку столе. – Вот, пожалуйста! – Он нагнулся к дверцам шкафчика и долго шарил внутри. – Эта книга называется “Назхак Тель Мардук”. В ней говорится об истории аркимов с момента их появления на Сантенаре до конца Катаклизма. Такая книга вполне заслуживает названия “Аркимских сказаний”. Этот экземпляр написан на одном из сантенарских языков, потому что мы намеревались преподнести его в дар нашим союзникам, хотя до этого так и не дошло. Смотри, как красива эта древняя книга! В ней нет ничего, что ты не должен знать.
Эммант подал книгу юноше. Она была написана мелкими буквами на нескольких сотнях тонких шелковистых страниц. Лиану показались знакомыми очертания букв. Это была одна из разновидностей шрифта, которым когда-то пользовались на юге Мельдорина, но язык он не знал, хотя и понимал отдельные слова. Если бы у него было достаточно времени, он наверняка смог бы перевести некоторые куски текста.
Лиана обуревали сомнения. Эммант явно за что-то не любил Карану. Значит, он должен испытывать неприязнь и к Лиану! Почему же в его поведении произошла такая резкая перемена? А вдруг он расставляет какие-то сети?! Конечно, нужно было вернуть книгу на место и удалиться, но Лиан не мог думать ни о чем, кроме Зеркала, и остался в библиотеке. Эммант стоял неподалеку и следил за ним, а Раэль наблюдал за ними обоими.
Лиан медленно и осторожно листал попавшую к нему в руки прекрасную, изящно написанную книгу. На титульном листе, судя по всему, был изображен только что построенный Шазмак. Лиан сравнил эту иллюстрацию с тем, каким город предстал его собственному взору, и решил, что с течением времени Шазмак только похорошел. В книге были и другие иллюстрации, хотя и не очень многочисленные. На некоторых он узнал великие города прошлого, другие же изображения были ему незнакомы. Лиан сразу догадался, что на одной из иллюстраций изображен задуманный и спланированный Питлисом для Рулька город Альцифер, хотя никогда раньше и не видел его: настолько этот город был непохож на все остальное, когда-либо существовавшее на Сантенаре.
Но как же ему найти в этой длинной, написанной непонятным языком книге мимолетное упоминание о Зеркале?! Лиан листал книгу словно зачарованный. Эммант скрылся между книжными полками, и стоило ему исчезнуть из виду, как Раэль изо всех сил сжал руку Лиана своими пальцами.
– Пошли отсюда! – прошептал он.
Лиан попытался вырваться, по-прежнему не в силах оставить книгу.
– Пошли! – рявкнул Раэль не терпящим возражений голосом. – И не заикайся больше о Зеркале!
Лиан отложил книгу и молча последовал за Раэлем.
Стемнело, но Караны еще не было. Кое-как поужинав, Лиан лег и скоро заснул.
Через некоторое время чьи-то голоса пробудили его от удивительного сна, в котором он видел много приятных и заманчивых для любого летописца вещей. В соседнем помещении о чем-то горячо спорили. Он узнал голос Караны, но второй голос был ему незнаком. Судя по всему, спор длился уже давно.
– Так, значит, я не имею права покидать Шазмак до прибытия Тензора?
– Послушай, Карана! Нам неприятно держать тебя здесь против воли, – произнес незнакомец. – Ты не заслуживаешь такого обращения. Но в мире назревают серьезные перемены, и мы вынуждены защищаться. Тензор сообщил, что ты что-то знаешь о Зеркале. Он хочет поговорить с тобой. Ты ведь можешь сделать ему это одолжение перед своим уходом! Аркимы всегда были друзьями твоего рода, и ты должна пойти нам навстречу! Мы просим тебя просто повременить с уходом.
– Я ценю вашу дружбу и готова сделать вам любое одолжение, – ответила Карана, – но сейчас не могу ждать. Я и так задержалась здесь намного дольше, чем следовало бы С удовольствием встречусь с Тензором по пути, например в Нарне. Я очень спешу в Сет и ничего не знаю ни о каком Зеркале.
– Карана, Раэль был сегодня в библиотеке с Другом аркимов и слышал, как тот сказал Эмманту, что Арканское Зеркало найдено. Ты же не станешь утверждать, что тебе ничего об этом не известно?!
– Эмманту?! – возмущенно воскликнула Карана. – Что же он сделал с Лианом?! Нельзя было оставлять его одного!
– Да ничего не случилось с твоим дзаинянином! – сказал ее собеседник. Раздался стук упавшего стула. – Куда ты, Карана?! – Хлопнула дверь, и наступила тишина.
Лиан сел на постели. У него горели щеки от стыда. Он испытывал к самому себе глубокое отвращение. Несмотря на все свои заботы, несмотря на то что он нарушил свое обещание, Карана прежде всего испугалась за него. Каким же он был идиотом!
Как было бы здорово, если бы он вообще ничего не слышал об этом проклятом Зеркале! Лиан вспомнил свой сон. Ему очень хотелось, чтобы Карана вернулась, и в то же время он боялся показаться ей на глаза. Зеркало преследовало его повсюду. Теперь оно стало являться ему даже во сне. Именно Зеркало и снилось Лиану перед тем, как его разбудили голоса. Теперь оно стояло перед мысленным взором юноши таким, каким он увидел его в эпизоде из сна Караны, который случайно уловил пару недель назад, – отражавшим своей блестящей поверхностью незнакомое женское лицо. Но в собственном сне Зеркало предстало Лиану иным. Он смутно припоминал, что в Зеркале растворилось или возникло какое-то изображение. Но что же это было? Чем сильнее он старался вспомнить, тем туманнее был образ мелькнувшего в Зеркале предмета. Внезапно эта вещь на мгновение снова отчетливо всплыла в памяти Лиана и тут же снова растаяла. Однако этого мгновения хватило, чтобы Лиан различил каменную табличку, покрытую по краям знаками четырех разных алфавитов, и узнал по форме букв два древних шрифта Сантенара, которые он изучал много лет назад. Третий шрифт был незнакомым ему восточным слоговым письмом.
Четвертый же шрифт сразу определил бы любой знаток Преданий. Это был сложный, витиеватый и очень красивый официальный шрифт каронов, тайну которого они хранили тысячелетиями. Даже аркимы, так долго трудившиеся на своих поработителей, не могли его прочесть. Расшифровать его так никому и не удалось. Лиан задрожал от волнения: ему приснилась Табличка Вассалов, легендарный ключ к языку каронов! Нынешние ученые смеялись над теми, кто верил в ее существование. Большинство древних летописцев (а Лиан читал их все) также сомневались в этом. Другие же считали, что она действительно была, так же как многие верили в существование Великой Северной Земли, которую никто не видел, но без которой мир пришлось бы признать асимметричным. Язык каронов пока никому не удавалось расшифровать, и, следовательно, где-то должна была существовать Табличка Вассалов – ключ к его пониманию.
Если бы в руках Лиана оказалась эта Табличка, перед ним открылись бы архивы, полные таинственных каронских рукописей, заполнивших все библиотеки после падения Альцифера и пленения Рулька в Ночной Стране. А ведь убийцей девушки-калеки вполне мог быть кто-нибудь из каронов.
Как в тумане, обуреваемый волшебной эйфорией, Лиан встал и вошел в темную комнату Караны, освещенную тусклым светом нескольких звезд. В голове Лиана снова роились мучительные вопросы, требовавшие ответов. А где можно было их почерпнуть, если не в Зеркале?! Лиан прикоснулся к светильнику над дверью, и комнату Караны залил неяркий свет.
Скромная обстановка комнаты состояла из маленького стола и трех стоявших у окна стульев с причудливыми витыми ножками, изготовленных из иссиня-черного металла. Слева у стены размещались два сундука, укрепленных металлическими полосами, и небольшой шкафчик с множеством ящичков. Мешок Караны лежал на полу между шкафчиком и одним из сундуков. Справа у стены находилось металлическое ложе с матрасом, накрытым синим пушистым покрывалом, на котором лежала тонкая книга в кожаном переплете.
Лиан взял ее с покрывала. Книга была легкой, но в ней было довольно много страниц, первая половина которых была исписана витиеватым неразборчивым почерком. Вторая половина книги была пуста. Лиан понял, что это дневник Караны, о существовании которого он и не подозревал, и положил его на место.
В шкафу ничего не было. Лиан открыл первый сундук, но в нем оказалось только аккуратно сложенное постельное белье. Во втором сундуке он нашел небольшую стопку одежды. Там же было и походное снаряжение Караны: поношенная и испачканная грязно-зеленая непромокаемая накидка с капюшоном, спальный мешок, скатанные одеяла, кружка и котелок, топорик, сапоги и еще кое-какая мелочь. Лиан наклонился и засунул руку под стопку одежды. Его дрожащие потные пальцы нащупали там что-то твердое.
В этот момент со стороны двери послышался шорох. Лиан, сгорая от стыда, повернулся и увидел там с трудом сдерживающую слезы Карану.
24
Выхода нет!
– Какая же я дура! – с горечью сказала Карана, отчетливо выговаривая каждое слово. – Теперь я вижу, чего стоят твои обещания! Вон из моей комнаты!
– Все совсем не так, как ты думаешь! – в отчаянии начал оправдываться Лиан. – Я хотел одним глазком взглянуть на него! Я... – Он и сам прекрасно понимал, какими нелепыми были для Караны все его слова.
У Караны исказилось лицо. Лиан никогда еще не видел ее в такой ярости. Она шагнула к нему. По лицу у нее пошли красные пятна.
– Убирайся! – сквозь зубы прошипела она. – А я-то тебе верила! Я могу уважать хитрого и умного врага, но не предателя! А ты... Ты дал мне слово и не сдержал его! Слышать не могу твои жалкие оправдания! Я тебя просто презираю!
Лиан попытался успокоить Карану, взяв ее за руку:
– Ты ошибаешься! Меня околдовал Эммант!..
В следующий момент Лиан получил оглушительный удар по лицу и оказался на полу. Он поднялся на колени, схватившись руками за страшно болевшую челюсть, и удивленно уставился на Карану:
– За что?!
Карана внезапно побледнела и осела на пол, судорожно прижимая к груди больное запястье.
– Я опять сломала себе руку! – сказала она. Карана скорчилась на полу, навалившись всем телом на больную руку, смертельно побледнела, и казалось, вот-вот потеряет сознание. Глаза у нее были закрыты, а по щеке катились две слезинки. Лиан понял, что дальнейшая физическая расправа ему не грозит, наклонился над Караной и осторожно погладил ее по плечу, а потом – по руке. Запястье уже распухло, и он почувствовал под кожей сильно смещенные кости. Карана тихонько застонала, а Лиан огляделся по сторонам, прикидывая, что бы наложить на перелом. Карана едва слышно прошептала:
– На кухне есть подставка для фруктов. Попробуй ее разобрать.
Лиан выбежал из комнаты. Подставка, как и все изделия аркимов, имела весьма затейливую форму. Она опиралась на высокий треножник из металлических трубок, соединенных короткими перекладинками. Карана услышала в кухне страшный грохот, словно хрупкий треножник подломился под весом взгромоздившегося на него циклопа. Потом появился Лиан, с беспомощным видом вертевший в руках обломки подставки.
– Идиот! Она же разбирается! – простонала Карана. Лиан начал развинчивать остатки подставки, и скоро у него в руках оказались две тонкие трубочки, покрытые витиеватой резьбой. Карана открыла глаза и села, судорожно сжав плечо Лиана. Она мужественно терпела, не издав ни звука, пока он вправлял ей кость и неловко накладывал на сломанное запястье трубки, обмотав их веревкой.
Закончив заниматься запястьем, Лиан отнес Карану на постель, положил ее на одеяло и остался стоять рядом в полной растерянности. Девушка открыла глаза.
– Позови Раэля! – попросила она и снова закрыла глаза. Лиан, осторожно прикрыв за собой дверь, бросился выполнять ее просьбу.
После долгих поисков Лиан нашел Раэля, который сразу же вместе с помощником последовал за ним, захватив с собой гипс. Он хотел было снять прикрученные веревкой трубки, но раздраженная Карана накричала на него и велела их оставить. Раэль изобразил на лице недовольную мину, но наложил гипс поверх трубок и ушел. Карана заснула, но вскоре очнулась из-за невыносимой боли, а чуть позже уже снова спала. Лиан все это время сидел на полу в ногах ее постели, сгорая от стыда и не зная, что делать. В конце концов Карана зашевелилась, открыла глаза, осмотрелась, увидела Лиана и села на постели. Она все еще злилась на него.
– Зачем ты рассказал Эмманту о Зеркале? – спросила она. – Зачем ты рассказал о Зеркале именно ему?! Такое впечатление, словно ты нарочно старался мне навредить!
– Я и сам не понимаю, – прошептал Лиан. – Я вообще плохо помню, как это произошло. По-моему, Эммант показывал мне какие-то книги. Там была история аркимов. Я знаком со шрифтом, которым она написана, но слова были в основном непонятные. Книга была такая красивая, что, когда я ее открыл, библиотеку словно залили лучи солнца... Постой! – Лиан неуверенно замолчал. – Все произошло еще до того, как он достал книгу. Как будто он заранее все о тебе знал.
– Так оно и есть, – сказала Карана, неожиданно переставшая злиться. – Тензор прислал Эмманту письмо, в котором приказал задержать меня. Скажи спасибо, что Эмманту и без тебя было уже известно о Зеркале!
Лиан стал судорожно пытаться восстановить ход событий.
– Наверное, в тот момент я думал о Зеркале. Оно вообще не выходит у меня из головы. Как только я о нем вспомнил, мне показалось, что Эммант сразу же понял, о чем я думаю. Слушай, аркимы случайно не умеют читать чужие мысли?
– Нет. Но Эммант вроде иногда чувствует, о чем думают другие, – ответила Карана. – Я это прекрасно знала и должна была предупредить тебя! Так что я сама во всем виновата! Но я и представить себе не могла, что Тензор раскроет мою тайну именно ему!
– Он прикоснулся ко мне рукой, и мой язык заговорил сам по себе. Такое впечатление, словно Эммант околдовал меня. Казалось, будто навалилось тяжелое черное чудище, заставлявшее говорить. Но я не сказал, что Зеркало у тебя! – пытаясь оправдаться, добавил Лиан.
– Если бы ты это сказал, твой труп уже ели бы рыбы в Гарре! – с чувством сказала Карана, но тут же положила ему на плечо руку в гипсе, чтобы показать, что больше на него не сердится.
– Но, Карана, послушай! Я не собирался его воровать! Я просто хотел на него посмотреть! Неужели ты не понимаешь, до какой степени летописцу хочется увидеть эту вещь?! – Лиан решил ничего не говорить о Табличке Вассалов. Теперь его недавний сон представлялся ему чем-то совсем нереальным.
На мгновение Каране очень захотелось дать Лиану возможность взглянуть на Зеркало. Если бы не клятва, она с радостью доставила бы ему такое удовольствие. Но удовлетворился бы Лиан одним видом Зеркала? А что если вид Зеркала пробудит у него еще какие-нибудь желания? Кроме того, неизвестно, ради чего делать ему такой подарок, который надо было заслужить!
– Как ты можешь просить об этом?!. Кроме того, Зеркало не выдает своих секретов каждому встречному. Но даже если бы ты сумел в нем что-нибудь разглядеть, не забывай, что его недаром называют еще и Кривым Зеркалом! И вообще, я дала клятву и, в отличие от некоторых, держу свои обещания!
Лиан пристыжено заерзал на полу. По правде говоря, он и не ожидал другого ответа.
– А что у тебя произошло с Эммантом? – спросил Лиан Карану несколько позже, когда она уже собиралась спать.
Девушка посмотрела на одеяло, механически разгладила на нем складки здоровой рукой.
– Это грустная история. Когда я здесь жила, я была еще совсем девочкой. Эммант любил меня или утверждал, что любит, хотя его поступки говорили совсем о другом. По доброте сердечной я слишком долго его терпела, когда же терпение иссякло, я поняла, что не знаю, как от него избавиться. И потом, мне было его жалко. Ведь он тоже двоекровник – наполовину арким, наполовину сантенарец. Правда, он так с этим и не смирился. Он живет как изгой, но только потому, что сам себя загоняет в угол. В конце концов я уже не могла выносить его приставаний, о чем и сказала ему довольно резко. С тех пор он жутко невзлюбил меня и стал пакостить при любом удобном случае: говорил обо мне гадости, подкарауливал, стараясь застать врасплох. И однажды ему удалось. – Карана вздрогнула, вспомнив о том, как все было. – В память об одной из таких встреч он наградил меня вот этим, – сказала она, прикоснувшись пальцем к шраму над глазом. – А я пырнула его ножом и постаралась оскорбить, потому что он гнусная трусливая тварь, способная нападать только из-за угла. Аркимы запретили ему приближаться ко мне – с этого момента он еще сильнее возненавидел меня. Я ранила не только тело Эмманта, но и его самолюбие, навредив в первую очередь самой себе. Теперь я испытываю к нему не отвращение, а скорее сочувствие, и, возможно, он это понимает. Мне было невыносимо стыдно, что я не сдержалась и бросилась на него с ножом, поэтому я не могла больше оставаться в Шазмаке. Что бы сказал о моем поступке отец?! Он был большим и сильным, но очень добрым человеком. – У Караны на глаза навернулись слезы. – Он сумел бы поставить Эмманта на место, не тронув его даже пальцем.
– Все совсем не так, как ты думаешь! – в отчаянии начал оправдываться Лиан. – Я хотел одним глазком взглянуть на него! Я... – Он и сам прекрасно понимал, какими нелепыми были для Караны все его слова.
У Караны исказилось лицо. Лиан никогда еще не видел ее в такой ярости. Она шагнула к нему. По лицу у нее пошли красные пятна.
– Убирайся! – сквозь зубы прошипела она. – А я-то тебе верила! Я могу уважать хитрого и умного врага, но не предателя! А ты... Ты дал мне слово и не сдержал его! Слышать не могу твои жалкие оправдания! Я тебя просто презираю!
Лиан попытался успокоить Карану, взяв ее за руку:
– Ты ошибаешься! Меня околдовал Эммант!..
В следующий момент Лиан получил оглушительный удар по лицу и оказался на полу. Он поднялся на колени, схватившись руками за страшно болевшую челюсть, и удивленно уставился на Карану:
– За что?!
Карана внезапно побледнела и осела на пол, судорожно прижимая к груди больное запястье.
– Я опять сломала себе руку! – сказала она. Карана скорчилась на полу, навалившись всем телом на больную руку, смертельно побледнела, и казалось, вот-вот потеряет сознание. Глаза у нее были закрыты, а по щеке катились две слезинки. Лиан понял, что дальнейшая физическая расправа ему не грозит, наклонился над Караной и осторожно погладил ее по плечу, а потом – по руке. Запястье уже распухло, и он почувствовал под кожей сильно смещенные кости. Карана тихонько застонала, а Лиан огляделся по сторонам, прикидывая, что бы наложить на перелом. Карана едва слышно прошептала:
– На кухне есть подставка для фруктов. Попробуй ее разобрать.
Лиан выбежал из комнаты. Подставка, как и все изделия аркимов, имела весьма затейливую форму. Она опиралась на высокий треножник из металлических трубок, соединенных короткими перекладинками. Карана услышала в кухне страшный грохот, словно хрупкий треножник подломился под весом взгромоздившегося на него циклопа. Потом появился Лиан, с беспомощным видом вертевший в руках обломки подставки.
– Идиот! Она же разбирается! – простонала Карана. Лиан начал развинчивать остатки подставки, и скоро у него в руках оказались две тонкие трубочки, покрытые витиеватой резьбой. Карана открыла глаза и села, судорожно сжав плечо Лиана. Она мужественно терпела, не издав ни звука, пока он вправлял ей кость и неловко накладывал на сломанное запястье трубки, обмотав их веревкой.
Закончив заниматься запястьем, Лиан отнес Карану на постель, положил ее на одеяло и остался стоять рядом в полной растерянности. Девушка открыла глаза.
– Позови Раэля! – попросила она и снова закрыла глаза. Лиан, осторожно прикрыв за собой дверь, бросился выполнять ее просьбу.
После долгих поисков Лиан нашел Раэля, который сразу же вместе с помощником последовал за ним, захватив с собой гипс. Он хотел было снять прикрученные веревкой трубки, но раздраженная Карана накричала на него и велела их оставить. Раэль изобразил на лице недовольную мину, но наложил гипс поверх трубок и ушел. Карана заснула, но вскоре очнулась из-за невыносимой боли, а чуть позже уже снова спала. Лиан все это время сидел на полу в ногах ее постели, сгорая от стыда и не зная, что делать. В конце концов Карана зашевелилась, открыла глаза, осмотрелась, увидела Лиана и села на постели. Она все еще злилась на него.
– Зачем ты рассказал Эмманту о Зеркале? – спросила она. – Зачем ты рассказал о Зеркале именно ему?! Такое впечатление, словно ты нарочно старался мне навредить!
– Я и сам не понимаю, – прошептал Лиан. – Я вообще плохо помню, как это произошло. По-моему, Эммант показывал мне какие-то книги. Там была история аркимов. Я знаком со шрифтом, которым она написана, но слова были в основном непонятные. Книга была такая красивая, что, когда я ее открыл, библиотеку словно залили лучи солнца... Постой! – Лиан неуверенно замолчал. – Все произошло еще до того, как он достал книгу. Как будто он заранее все о тебе знал.
– Так оно и есть, – сказала Карана, неожиданно переставшая злиться. – Тензор прислал Эмманту письмо, в котором приказал задержать меня. Скажи спасибо, что Эмманту и без тебя было уже известно о Зеркале!
Лиан стал судорожно пытаться восстановить ход событий.
– Наверное, в тот момент я думал о Зеркале. Оно вообще не выходит у меня из головы. Как только я о нем вспомнил, мне показалось, что Эммант сразу же понял, о чем я думаю. Слушай, аркимы случайно не умеют читать чужие мысли?
– Нет. Но Эммант вроде иногда чувствует, о чем думают другие, – ответила Карана. – Я это прекрасно знала и должна была предупредить тебя! Так что я сама во всем виновата! Но я и представить себе не могла, что Тензор раскроет мою тайну именно ему!
– Он прикоснулся ко мне рукой, и мой язык заговорил сам по себе. Такое впечатление, словно Эммант околдовал меня. Казалось, будто навалилось тяжелое черное чудище, заставлявшее говорить. Но я не сказал, что Зеркало у тебя! – пытаясь оправдаться, добавил Лиан.
– Если бы ты это сказал, твой труп уже ели бы рыбы в Гарре! – с чувством сказала Карана, но тут же положила ему на плечо руку в гипсе, чтобы показать, что больше на него не сердится.
– Но, Карана, послушай! Я не собирался его воровать! Я просто хотел на него посмотреть! Неужели ты не понимаешь, до какой степени летописцу хочется увидеть эту вещь?! – Лиан решил ничего не говорить о Табличке Вассалов. Теперь его недавний сон представлялся ему чем-то совсем нереальным.
На мгновение Каране очень захотелось дать Лиану возможность взглянуть на Зеркало. Если бы не клятва, она с радостью доставила бы ему такое удовольствие. Но удовлетворился бы Лиан одним видом Зеркала? А что если вид Зеркала пробудит у него еще какие-нибудь желания? Кроме того, неизвестно, ради чего делать ему такой подарок, который надо было заслужить!
– Как ты можешь просить об этом?!. Кроме того, Зеркало не выдает своих секретов каждому встречному. Но даже если бы ты сумел в нем что-нибудь разглядеть, не забывай, что его недаром называют еще и Кривым Зеркалом! И вообще, я дала клятву и, в отличие от некоторых, держу свои обещания!
Лиан пристыжено заерзал на полу. По правде говоря, он и не ожидал другого ответа.
– А что у тебя произошло с Эммантом? – спросил Лиан Карану несколько позже, когда она уже собиралась спать.
Девушка посмотрела на одеяло, механически разгладила на нем складки здоровой рукой.
– Это грустная история. Когда я здесь жила, я была еще совсем девочкой. Эммант любил меня или утверждал, что любит, хотя его поступки говорили совсем о другом. По доброте сердечной я слишком долго его терпела, когда же терпение иссякло, я поняла, что не знаю, как от него избавиться. И потом, мне было его жалко. Ведь он тоже двоекровник – наполовину арким, наполовину сантенарец. Правда, он так с этим и не смирился. Он живет как изгой, но только потому, что сам себя загоняет в угол. В конце концов я уже не могла выносить его приставаний, о чем и сказала ему довольно резко. С тех пор он жутко невзлюбил меня и стал пакостить при любом удобном случае: говорил обо мне гадости, подкарауливал, стараясь застать врасплох. И однажды ему удалось. – Карана вздрогнула, вспомнив о том, как все было. – В память об одной из таких встреч он наградил меня вот этим, – сказала она, прикоснувшись пальцем к шраму над глазом. – А я пырнула его ножом и постаралась оскорбить, потому что он гнусная трусливая тварь, способная нападать только из-за угла. Аркимы запретили ему приближаться ко мне – с этого момента он еще сильнее возненавидел меня. Я ранила не только тело Эмманта, но и его самолюбие, навредив в первую очередь самой себе. Теперь я испытываю к нему не отвращение, а скорее сочувствие, и, возможно, он это понимает. Мне было невыносимо стыдно, что я не сдержалась и бросилась на него с ножом, поэтому я не могла больше оставаться в Шазмаке. Что бы сказал о моем поступке отец?! Он был большим и сильным, но очень добрым человеком. – У Караны на глаза навернулись слезы. – Он сумел бы поставить Эмманта на место, не тронув его даже пальцем.