Страница:
народа.
Для арабского народа с его гигантскими территориями и ресурсами не было
большой проблемы абсорбировать 400000 арабов, покинувших земли Эрец-Исраэль.
Даже устройство миллиона беженцев не было бы проблемой. И, действительно,
подавляющее большинство из них абсорбировалось. Кувейт, обладающий
легендарными богатствами, устроил большое число беженцев и не меньшее
количество эмигрантов, приехавших из Иудеи и Самарии еще в годы иорданского
контроля над частью западной Эрец-Исраэль в 1948-1967 годы.
С другой стороны, западные политики закрыли глаза на тот факт, что
арабские государства после неудачной попытки уничтожить государство Израиль
при его рождении, изгнали большое число евреев со своих территорий. Из
900000 евреев, которые были изгнаны, а их имущество было конфисковано,
Израиль принял и абсорбировал около 750000.
Все эти евреи были рядовыми гражданами, многие происходили из семей,
поселившихся здесь за сотни лет до их арабских гонителей. Главная этническая
черта общности, которая сейчас называется Ближним Востоком, и северного
побережья Африки, - еврейская жизнь, продолжающаяся здесь более двух тысяч
лет. До возрождения государства Израиль на этих территориях проживало около
миллиона евреев. Арабские пропагандисты уверяют, что арабы хорошо относились
к "своим" евреям. Это неправда. Отношение арабской власти к евреям было
ужасным. Но, конечно же, гонения и преследования до 1948 года не идут ни в
какое сравнение с тем, что случилось с евреями этих стран после 1948.
В каждой стране агония протекала по-своему. В Йемене (где евреи жили 2
600 лет) многие поколения евреев были гражданами второго сорта в примитивном
средневековом обществе. Ограничения, неравенство и унижение длились со
времен средневековья, которое в Йемене и до сих пор не закончилось. Евреи не
были изгнаны в 1948, но угроза их безопасности была столь велика, что в 1949
году Израиль организовал выезд всей общины в Израиль, при пассивном согласии
властей Йемена. Евреи прибыли во временный лагерь - автобусами, пешком, на
ослах - со всех уголков Йемена. Затем сорок восемь тысяч человек, в
большинстве иссохших, страдавших хронической болезнью глаз, перевезли на
самолетах в Израиль. Операцию назвали "Ковер-самолет".
В остальных арабских странах дела приняли более жестокий оборот.
1948-1960 годы были черным периодом в жизни еврейских общин арабских стран.
Унижение и дискриминация были нормой повседневной жизни евреев, за этим
последовали насилие, грабежи, убийства, затем закрыли границы, чтобы
помешать их бегству, затем неожиданно открыли, чтобы бегство было
паническим, с пустыми руками, куда глаза глядят. Так поступили Ирак и
Египет, с которыми Запад иногда обращается как с цивилизованными странами.
Антиеврейские меры в Ираке можно сравнить лишь с акциями нацистов в
1930-х годах: обыски, вандализм, изъятие имущества, насилие и шантаж, часто
после освобождения из тюрьмы - новый арест и угрозы. Эти "процессы в рамках
законности" совпали с провозглашением закона о смертной казни в мае 1948
года. Двумя месяцами позже сфера применения закона была расширена, слово
"сионист" было добавлено к списку основных преступлений. Достаточно было
свидетельства двух мусульман, что кто-то сочувствует сионизму, и этого
человека ждала виселица. Террор шел в ногу со временем: в одну ночь евреев
выгнали со всех должностей, врачам-евреям запретили лечить, школы и
университеты были "очищены" от евреев, жестоким гонениям подвергались
еврейские купцы и банкиры.
Два года преследования не прекращались. Было объявлено, что любой
еврей, который хочет уехать из Ирака в Израиль, подлежит смертной казни.
Неожиданно в марте 1950 года иракский парламент принял закон,
разрешающий евреям покинуть страну при условии, что они отказываются от
иракского гражданства, оставляют имущество (формально оно остается за ними),
берут с собой лишь небольшую сумму денег. В марте 1951 года почти все 130000
иракских евреев уехали из страны, и их собственность была конфискована.
В Египте до мая 1948 экономическим и другим репрессиям подвергались не
только евреи, но и все меньшинства и иностранцы. Однако больше других
страдали евреи. Был принят закон, позволяющий правительству конфисковывать
имущество человека, чье поведение "угрожает безопасности государства". В
основном это касалось евреев. На улицах Каира начались аресты, затем
погромы, грабежи и убийства. Выезд был запрещен, а в августе 1949 границу
внезапно открыли. Гонения приняли наиболее жестокие формы с приходом к
власти Насера. Международная конференция еврейских организаций в 1957 году
описывает, как подталкивали евреев покинуть Египет:
"Большое число евреев получило предписание на выезд, угрозами их
заставили подать просьбы на выезд. Сотни спасшихся свидетельствовали, что их
в наручниках везли из тюрем и лагерей на корабли. Чтобы нейтрализовать
протесты международной общественности, у всех изгоняемых были отобраны
документы и каждого заставили подписать документ, что он уезжает по доброй
воле. Все имущество у жертв в этой варварской акции было отобрано".
До 1960 года из Египта уехало 80% из 85000 евреев, они бросили большую
часть своей собственности. Многие из оставшихся покинули Египет до
Шестидневной войны и совсем небольшое число - после войны. Израиль
абсорбировал около 50000.
С различной степенью жестокости из арабских стран было изгнано 900000
евреев - это вдвое больше, чем число арабов, покинувших Эрец-Исраэль в 1948
году. 700000 из них абсорбировались в Израиле. Большинство, если не все,
прибыло без всякого имущества. Их собственность, которая не идет ни в какое
сравнение с имуществом, оставленным арабами Эрец-Исраэль, обогатила
государства, изгнавшие их.
Могли бы Орвелл или Кафка описать эту чудовищную фикцию, называемую
"проблемой арабских беженцев"?
Корень конфликта
29 ноября 1947 года - в день, когда Ассамблея ООН приняла решение
рекомендовать раздел Эрец-Исраэль на арабское и еврейское государства,
арабских беженцев не было. Территория, отведенная еврейскому государству,
была намного меньше, чем даже та, которую определили линиями прекращения
огня 1949 года (существовавшими до 5 июня 1967), и с этих линий требуют
сейчас от Израиля отступить. Тогда у Израиля не было никаких "оккупированных
территорий", с которых он мог уйти.
Зарождавшемуся государству арабы объявили войну. Вся его территория,
чуть более половины западной Эрец-Исраэль, составляла приблизительно 15000
квадратных километров (около 6000 квадратных миль), включая безводный Негев.
Таким образом, арабам было обеспечено семь восьмых всей территории
Эрец-Исраэль по обе стороны реки Иордан, земли, которую после Первой мировой
войны все нации мира считали местом, предназначенным для создания
"еврейского национального очага".
Семь арабских государств, существовавших в 1947, - Египет, Ирак, Сирия,
Ливан, Саудовская Аравия, Йемен и Трансиордания, - чьи лидеры решили
предотвратить рождение еврейского государства, располагались на территории в
230 раз больше территории планируемого еврейского государства, а численность
населения в шестьдесят раз превышала число еврейских жителей, насчитывавших
тогда чуть больше полумиллиона.
Что еще можно было дать арабскому народу, чтобы удовлетворить его
аппетит? Вероятно, все остальное. Характерно, что, пророчествуя об успехе
вторжения, секретарь конфедерации стран - участников вторжения Азам Паша
вспомнил о резне монголов и крестоносцев.
Такова была позиция арабов в 1947 году, когда в их руках была вся та
территория, которую они сегодня требуют у Израиля. Тогда они решительно
возражали делить земли Эрец-Исраэль с евреями в пропорции семь к одному, они
отказывали евреям в праве на Эрец-Исраэль вообще и на какую-либо ее часть.
Они боролись против международного признания этого права; уступку пяди земли
объявляли провалом всего плана овладения территорией, которая была когда-то
мусульманской империей в Азии.
Менее тридцати лет назад еще не были изобретены "исторические права"
арабов на Эрец-Исраэль (сейчас арабам приписывают тысячелетия владения этой
землей). В феврале 1919 единственный в то время известный арабский лидер
эмир Фейсал, возглавлявший движение арабской государственной независимости в
Сирии (которой правил короткий период времени) и в Ираке (где его династия
была у власти 40 лет), подписал официальное соглашение с доктором Хаимом
Вейцманом, представлявшим тогда Сионистскую организацию. В этом соглашении
говорилось о сотрудничестве между будущим арабским государством и будущим
возрожденным еврейским государством. Вопрос о границах должен был
обсуждаться в процессе переговоров, но Фейсал уже тогда определил
сионистские предложения как "умеренные". Границы, предлагаемые сионистами в
1919, охватывали ту часть территории, которая затем стала мандатной
Палестиной по обе стороны Иордана, северо-западную часть Галилеи до реки
Литани (затем эта территория отошла к Южному Ливану), часть Голанских высот
(позже отошла к Сирии) и часть Синая (который остался под властью британцев
в Египте).
Когда и как признанные исторические права евреев "перешли" к арабам?
Ответ на этот вопрос следует искать в поведении британцев в 1947 году.
В этом году арабы отвергли раздел Эрец-Исраэль и отказались провозгласить
предполагаемое арабское государство, и британская администрация, которая еще
управляла подмандатной территорией, отказалась реализовать рекомендованный
ООН план раздела. Правительство Британии разъяснило, что оно сделает все
возможное, чтобы воспрепятствовать рождению еврейского государства. Оно
провозгласило, что не передаст, и, действительно, в переходный период до
завершения мандата 15 мая 1948 не передало функции власти еврейским
учреждениям. Все оставили в полном беспорядке, и это было первым действием
Британии, осложнившим существование только что родившегося государства.
Когда арабы Эрец-Исраэль сразу после решения Ассамблеи ООН начали свое
предварительное наступление на еврейское население, британские войска
оказали им всяческую поддержку. Они ослабили еврейскую оборону, перекрыли
пути, по которым шло подкрепление и продовольствие удаленным еврейским
поселениям, открыли границы для войск соседних арабских стран, установили
морскую блокаду, закрыв порты, через которые могло прибыть подкрепление
евреям. Британцы передали арабам склады оружия. Когда евреи атаковали Яффо и
город должен был пасть, они перебросили силы с острова Мальта, чтобы
обстрелять крупной артиллерией еврейские отряды. Одновременно они открыто
продолжали вооружать арабские страны, готовившие вторжение в Эрец-Исраэль.
Британское правительство было посвящено в планы вторжения арабов[5]; на
всех дипломатических фронтах, и особенно в ООН и в США, оно вело кампанию
давления, стараясь задержать помощь осажденным сионистам, не допустить ее,
добиться отмены плана создания еврейского государства. Когда же вопреки
всему это государство было провозглашено, британское правительство сделало
все возможное, чтобы вторгшиеся арабские силы победили.
5 Elie Kedourie, The Chatham House Version and Other Middle Eastern
Studies (London, 1970), p. 231-233.
И не случайно во время одной из последних акций в войне между Израилем
и арабскими государствами в январе 1949 над Синаем было сбито пять
британских самолетов: они пересекали линию фронта и летели в глубь
израильской территории. Это было крайнее проявление той политики, которую
проводили британцы через свою администрацию - и не последнее в двадцатом
веке предательство слабых сильными. Политика министра иностранных дел
Эрнеста Бевина, которая подверглась столь острой критике, логически
продолжала, правда, в крайней форме, политику Энтони Идена (при его
поддержке была создана Арабская лига в 1945), политики Малькольма
Макдональда (по его инициативе был подписан смертный приговор сионизму -
"Белая книга" 1939), политики его предшественников, которые придали
направление "арабскому восстанию" 1936, сделали возможными "беспорядки" 1929
года, погром в Иерусалиме в 1920.
Истоки враждебного отношения арабов к сионизму и арабских притязаний на
Эрец-Исраэль кроются в политике британских властей между 1919 и 1948 годами.
Чем больше обострялся и углублялся конфликт в Эрец-Исраэль в период
мандата, тем активнее британская дипломатия старалась придать Британии облик
честного арбитра, который желает добра замешанным в конфликте сторонам и
добивается справедливости. На самом деле Британия была активным участником
этого конфликта, она была даже больше, чем участником, поскольку "права"
арабов на Эрец-Исраэль были британским изобретением. Притязания оформлялись
и направлялись британскими военными властями после Первой мировой войны.
Публикация части официальных секретных документов британского архива того
периода укрепила подозрения, которые существовали давно: никогда бы арабы не
начали наступление на сионизм без поддержки британцев, которые их
вдохновляли, обучали и покровительствовали им.
Правда, в конце к британским симпатиям, помощи и сотрудничеству
присоединилась собственно арабская деятельность. Однако истоки и мотивы
политики арабов - это проявление империалистических устремлений Британии.
Эти две силы все больше сближались в течение тридцати лет, пока после 1939
они не пришли к открытому сотрудничеству. В конце концов в 1947-49 годов они
образовали тайный союз, готовый любыми средствами воспрепятствовать созданию
еврейского государства.
Британская политика не ограничивалась пределами Эрец-Исраэль. Цели ее
явно потерпели поражение, но продолжают и сегодня влиять на британские
позиции. Истоки этой политики - в неправильной исторической посылке: без
всякой связи с реальностью было преувеличено значение так называемого
"арабского восстания" во время Первой мировой войны. Эта фальшивка была
частью борьбы, которую вели в конце войны великие державы, и вначале была
направлена против Франции.
В начале Первой мировой войны, после поражения под Галиполи группа
высших британских чиновников, служивших на окраинах Османской империи, в
Египте и Судане, разработала план распространить после войны британскую
власть на обширные регионы с арабоязычным населением, входящие в состав
империи. По словам бывшего генерального губернатора Судана сэра Реджинальда
Вингейта, группа представляла себе "федерацию полусуверенных арабских
государств под руководством европейцев... федерацию, преданную одному
арабскому властителю, видящую в Великобритании своего защитника и
патрона"[6].
6 В письме лорду Гардингу 26 августа 1915. Архив Уингейта, факультет
восточных исследований, университет Дархем. Цитируется Эли Кадури (см.
выше).
Поражение британского оружия в кампании при Галиполи в 1915 году
послужило толчком. Правительство Британии призвало своих агентов в странах с
арабоязычным населением восстановить арабов против турок. Британские
представители в Каире и Хартуме решили, что Хусейн, шериф Мекки, управитель
святых мест ислама, полусуверенный правитель Хиджаза (Аравийского
полуострова), - лучший кандидат в лидеры, который сможет отколоть арабов от
турецкой военной машины. В то время Лондон был заинтересован в военной
поддержке, и арабисты в Каире и Хартуме решили использовать в своих далеко
идущих планах связи с Хусейном. Хусейн требовал слишком большую цену за
сотрудничество с британцами и освобождение арабов из-под турецкого
владычества. На определенном этапе он даже угрожал, что будет воевать на
стороне турок, если его требования не будут выполнены. Хусейн претендовал на
все территории, которые когда-либо принадлежали Арабской империи в этой
части Азии. Торговля велась по восточным правилам: он требовал намного
больше, чем предполагал получить. Более того, людей, ведущих переговоры,
предупреждали из Лондона, что правительство Британии взяло на себя и другие
обязательства в регионе - в отношении Палестины, Ливана и полосы Мосул в
Месопотамии (Ирак).
Получив обещание, что его страна будет освобождена и к ней присоединят
большинство районов, заселенных арабоязычным населением, а также огромную
сумму денег (в золоте) и крупные поставки оружия, Хусейн начал восстание.
Восставших возглавил сын Хусейна - Фейсал. К концу Первой мировой войны, а
особенно после нее история восстания стала весьма популярной темой в
литературе этого периода: возникло представление, что в поражении турок
значительную роль сыграло арабское восстание, с лидерами которого
сотрудничал и давал им бесценные советы молодой и талантливый британский
офицер по имени Томас Эдвард Лоуренс. Это восстание будто бы началось на
Аравийском полуострове, откуда были изгнаны турки, затем распространилось на
Сирию, достигнув кульминации при захвате Дамаска. В конце концов, якобы,
были нарушены все обещания, данные арабам. На этом основании арабы со
временем развернули шумную пропагандистскую кампанию, требуя права на
дополнительные огромные территории включая Палестину.
Большая часть истории о восстании была сфабрикована, в основном это был
плод воображения Лоуренса. Легенда была невероятно раздута, и за долгие годы
ее никто не опроверг. Она настолько отвечала потребностям кормчих британской
политики в то время, что Лоуренс, который был лгуном и фантазером
невероятных масштабов[7], сумел стать в глазах британской общественности и
всего мира одним из величайших героев Первой мировой войны, одним из
наиболее блестящих умов. Фундаментальный труд, написанный Лоуренсом на эту
тему - "Семь столпов мудрости" (популярное сокращенное издание называется
"Восстание в пустыне"), вышло в свет и приобрело репутацию исторического
документа. На самом же деле это сочинение в основном было плодом воображения
автора. Однако на основе этой фантазии правительство Британии построило свою
политику на Ближнем Востоке и боролось за нее на международной арене. Эта
политика вначале была направлена против Франции, однако, набрав силу, стала
оружием в борьбе против еврейского возрождения в Эрец-Исраэль. Фантазия
Лоуренса многие годы питала арабскую пропаганду.
7 "'Правда о Лоуренсе' - это оксиморон, сочетание несочетаемого", -
заметил один из британских проарабских писателей Кристофер Сайке во
вступлении ко 2-му изданию "Лоуренса Аравийского" Ричарда Олдингтона.
Легенда о Лоуренсе была окончательно развеяна в 1955 в великолепном
"биографическом исследовании" британского писателя Ричарда Олдингтона. Его
изыскания, политические и военные, были основаны на исследовании всем
известных источников и, главным образом, на сочинениях самого Лоуренса и его
поклонников. Исследования, которые стали возможными после раскрытия
секретных британских документов тех лет[8], сделали эти сведения еще более
весомыми.
8 Richard Aldington, Lawrence of Arabia, A Biographical Enquiry (2nd
Ed. with an Introduction by Christopher Sykes, London, 1969).
После этого в Британии стало своеобразной модой писать о Лоуренсе с
презрением и насмешкой, намекая на психоаналитические причины его
отклонений. Легенда была развеяна. Однако осознание того, что в основе
британской политики лежал миф, не повлекло за собой никаких исторических
выводов. Миф о Лоуренсе в Британии связывали с той фальсификацией, с помощью
которой провели французов после Первой мировой войны, обманули доверие
еврейского народа, не выполнив данных обещаний. Это предательство имело
далеко идущие последствия, оно вылилось в панарабское наступление на
возрожденную еврейскую государственность, в страдания и кровопролитие,
которые продолжаются по сей день.
Арабское восстание британцы представляли как поддержку союзника в
борьбе против турок. В итоге поддержка оказалась ничтожной. Сам Лоуренс
описал это восстание (в очередной раз истерически раскаиваясь) как "побочную
линию побочного действия в спектакле". Шериф Хусейн призвал арабов к
восстанию по всей территории Османской империи, на самом же деле никакого
восстания не произошло вообще. Не было также никакого восстания арабов в
рядах турецкой армии. Наоборот, арабы с воодушевлением сражались за своих
турецких хозяев.
Об операциях "арабской армии" Олдингтон писал: "Говорить о том, что эти
бессмысленные усилия и кривляния могли иметь какое-либо серьезное влияние на
войну с Турцией, а тем более на мировую, по меньшей мере ... глупость". [9]
9 Олдингтон, стр. 209.
Восстание не вышло за пределы далеко от Хиджаза, который вообще не имел
большого значения для Турции и "за пределы пустыни, прилегающей к
расположению британских войск, откуда без особого риска можно было совершать
небольшие набеги. За пределами этих районов, где действительно существовала
реальная опасность и можно было нанести реальный ущерб, арабы ограничились
разговорами и оговорками". [10]
10 Олдингтон, стр. 210.
Акции в самом Хиджазе не привели ни к каким результатам. Было захвачено
несколько слабых турецких позиций, но турки не были изгнаны. В Медине они
держались два года. В результате "были отвлечены от главной цели большие
арабские силы: от 20 до 25000 членов различных кланов и небольшая регулярная
армии всего в 600 человек... вынуждены были топтаться вокруг пригородов
Медины и атаковать ту часть железнодорожного пути Дамаск - Медина,
стратегическое значение которого было весьма незначительным". [11]
11 Олдингтон, стр. 177.
Террористические вылазки на хиджазском участке железной дороги были
расписаны как самые знаменитые операции арабского восстания. Главной целью
этих вылазок было уничтожить дорогу, по которой турки снабжали Медину. На
самом деле набеги не были успешными. Разрушения быстро ликвидировали, ущерб
не превышал того, который наносили железной дороге в мирное время племена
кочующих бедуинов своими обычными набегами и разбоем. Когда генерал Алленби
решил вывести из строя эту железную дорогу, он послал туда генерала Дони с
воинской частью, и железную дорогу после их рейда долго не могли
восстановить.
На последнем этапе войны британцы оккупировали южную часть
Эрец-Исраэль. На горизонте появились признаки победы над турками.
Приближалось время подвести итоги - что было и что не было достигнуто - и
кем. И тут наступил последний фантастический этап "восстания".
"Великий прорыв Алленби в сентябре 1918 года дал [арабам]
соблазнительную возможность истерически врываться в города, чтобы потом
похваляться их захватом, в то время как британцы вели на подступах настоящие
бои". [12]
12 Олдингтон, стр. 178.
Это делалось с определенной, заранее обдуманной целью и было частью
соглашения между лидерами британской политики и их арабскими приспешниками.
Было ясно, что арабское восстание провалилось, не став сколько-нибудь
значительным событием. Вне Аравийского полуострова Хусейн не сумел привлечь
никаких арабских сил. Несмотря на все уговоры Фейсала и Лоуренса, арабские
кланы в Сирии отказывались принимать участие в войне. Ни один араб не
поддержал восстания даже в тылу британских войск, наступающих на юге
Эрец-Исраэль. Хиджазские регулярные части были малочисленны, а бедуинские
племена, традиционно предпочитавшие обычные разбойные набеги, не могли
помочь наступлению Алленби на территории Эрец-Исраэль и Сирии. Таким
образом, существовала реальная опасность, что переговоры по поводу будущего
этого региона останутся в рамках диалога между Британией и Францией, которые
уже заранее пришли к соглашению о дележе трофеев.
В этом и заключалась дилемма британцев. Власть французов над частью
региона, на которую Лондон дал ранее согласие, снимала с повестки дня
позднее разработанный в Каире и Хартуме план о распространении британского
владычества на весь регион. С этого времени главным направлением британской
политики стало стремление "выдворить французов из Сирии, лишив их надежды...
" (по словам Лоуренса)[13] или, как более откровенно выразился в британском
правительстве лорд Мильнер, "вышвырнуть французов из Сирии"[14]. Если и была
возможность сделать это, то только при поддержке требований арабов.
13 Letters of T. E. Lawrence (London, 1938), p. 196.
14 David Lloyd George, The Truth About the Peace Treaties (London,
1936), p. 1047.
В июне 1918 английское правительство решило эту проблему. Осмонд
Уолронд, офицер разведки, прикрепленный к арабскому управлению в Каире,
зачитал "семи сирийцам" заявление британского правительства. В этом
документе правительство Британии обязывалось признать "полную суверенность
любой арабской территории, освободившейся из-под власти турок в результате
самостоятельных акций арабов". [15]
15 Это заявление официально никогда не публиковалось. Цитируется в
книге George Antonius, The Arab Awakening (London, 1938), p. 271 (курсив
наш).
Руководствуясь этим принципом, Лоуренс и шерифы торопились действовать,
чтобы создать "прецедент". Арабский историк так подвел итог этим действиям:
"Любой город или укрепленный пункт, захваченный британской армией,
который должен быть затем передан арабам, будет находиться под британской
оккупацией до тех пор, пока арабы смогут взять власть в свои руки, и право
Для арабского народа с его гигантскими территориями и ресурсами не было
большой проблемы абсорбировать 400000 арабов, покинувших земли Эрец-Исраэль.
Даже устройство миллиона беженцев не было бы проблемой. И, действительно,
подавляющее большинство из них абсорбировалось. Кувейт, обладающий
легендарными богатствами, устроил большое число беженцев и не меньшее
количество эмигрантов, приехавших из Иудеи и Самарии еще в годы иорданского
контроля над частью западной Эрец-Исраэль в 1948-1967 годы.
С другой стороны, западные политики закрыли глаза на тот факт, что
арабские государства после неудачной попытки уничтожить государство Израиль
при его рождении, изгнали большое число евреев со своих территорий. Из
900000 евреев, которые были изгнаны, а их имущество было конфисковано,
Израиль принял и абсорбировал около 750000.
Все эти евреи были рядовыми гражданами, многие происходили из семей,
поселившихся здесь за сотни лет до их арабских гонителей. Главная этническая
черта общности, которая сейчас называется Ближним Востоком, и северного
побережья Африки, - еврейская жизнь, продолжающаяся здесь более двух тысяч
лет. До возрождения государства Израиль на этих территориях проживало около
миллиона евреев. Арабские пропагандисты уверяют, что арабы хорошо относились
к "своим" евреям. Это неправда. Отношение арабской власти к евреям было
ужасным. Но, конечно же, гонения и преследования до 1948 года не идут ни в
какое сравнение с тем, что случилось с евреями этих стран после 1948.
В каждой стране агония протекала по-своему. В Йемене (где евреи жили 2
600 лет) многие поколения евреев были гражданами второго сорта в примитивном
средневековом обществе. Ограничения, неравенство и унижение длились со
времен средневековья, которое в Йемене и до сих пор не закончилось. Евреи не
были изгнаны в 1948, но угроза их безопасности была столь велика, что в 1949
году Израиль организовал выезд всей общины в Израиль, при пассивном согласии
властей Йемена. Евреи прибыли во временный лагерь - автобусами, пешком, на
ослах - со всех уголков Йемена. Затем сорок восемь тысяч человек, в
большинстве иссохших, страдавших хронической болезнью глаз, перевезли на
самолетах в Израиль. Операцию назвали "Ковер-самолет".
В остальных арабских странах дела приняли более жестокий оборот.
1948-1960 годы были черным периодом в жизни еврейских общин арабских стран.
Унижение и дискриминация были нормой повседневной жизни евреев, за этим
последовали насилие, грабежи, убийства, затем закрыли границы, чтобы
помешать их бегству, затем неожиданно открыли, чтобы бегство было
паническим, с пустыми руками, куда глаза глядят. Так поступили Ирак и
Египет, с которыми Запад иногда обращается как с цивилизованными странами.
Антиеврейские меры в Ираке можно сравнить лишь с акциями нацистов в
1930-х годах: обыски, вандализм, изъятие имущества, насилие и шантаж, часто
после освобождения из тюрьмы - новый арест и угрозы. Эти "процессы в рамках
законности" совпали с провозглашением закона о смертной казни в мае 1948
года. Двумя месяцами позже сфера применения закона была расширена, слово
"сионист" было добавлено к списку основных преступлений. Достаточно было
свидетельства двух мусульман, что кто-то сочувствует сионизму, и этого
человека ждала виселица. Террор шел в ногу со временем: в одну ночь евреев
выгнали со всех должностей, врачам-евреям запретили лечить, школы и
университеты были "очищены" от евреев, жестоким гонениям подвергались
еврейские купцы и банкиры.
Два года преследования не прекращались. Было объявлено, что любой
еврей, который хочет уехать из Ирака в Израиль, подлежит смертной казни.
Неожиданно в марте 1950 года иракский парламент принял закон,
разрешающий евреям покинуть страну при условии, что они отказываются от
иракского гражданства, оставляют имущество (формально оно остается за ними),
берут с собой лишь небольшую сумму денег. В марте 1951 года почти все 130000
иракских евреев уехали из страны, и их собственность была конфискована.
В Египте до мая 1948 экономическим и другим репрессиям подвергались не
только евреи, но и все меньшинства и иностранцы. Однако больше других
страдали евреи. Был принят закон, позволяющий правительству конфисковывать
имущество человека, чье поведение "угрожает безопасности государства". В
основном это касалось евреев. На улицах Каира начались аресты, затем
погромы, грабежи и убийства. Выезд был запрещен, а в августе 1949 границу
внезапно открыли. Гонения приняли наиболее жестокие формы с приходом к
власти Насера. Международная конференция еврейских организаций в 1957 году
описывает, как подталкивали евреев покинуть Египет:
"Большое число евреев получило предписание на выезд, угрозами их
заставили подать просьбы на выезд. Сотни спасшихся свидетельствовали, что их
в наручниках везли из тюрем и лагерей на корабли. Чтобы нейтрализовать
протесты международной общественности, у всех изгоняемых были отобраны
документы и каждого заставили подписать документ, что он уезжает по доброй
воле. Все имущество у жертв в этой варварской акции было отобрано".
До 1960 года из Египта уехало 80% из 85000 евреев, они бросили большую
часть своей собственности. Многие из оставшихся покинули Египет до
Шестидневной войны и совсем небольшое число - после войны. Израиль
абсорбировал около 50000.
С различной степенью жестокости из арабских стран было изгнано 900000
евреев - это вдвое больше, чем число арабов, покинувших Эрец-Исраэль в 1948
году. 700000 из них абсорбировались в Израиле. Большинство, если не все,
прибыло без всякого имущества. Их собственность, которая не идет ни в какое
сравнение с имуществом, оставленным арабами Эрец-Исраэль, обогатила
государства, изгнавшие их.
Могли бы Орвелл или Кафка описать эту чудовищную фикцию, называемую
"проблемой арабских беженцев"?
Корень конфликта
29 ноября 1947 года - в день, когда Ассамблея ООН приняла решение
рекомендовать раздел Эрец-Исраэль на арабское и еврейское государства,
арабских беженцев не было. Территория, отведенная еврейскому государству,
была намного меньше, чем даже та, которую определили линиями прекращения
огня 1949 года (существовавшими до 5 июня 1967), и с этих линий требуют
сейчас от Израиля отступить. Тогда у Израиля не было никаких "оккупированных
территорий", с которых он мог уйти.
Зарождавшемуся государству арабы объявили войну. Вся его территория,
чуть более половины западной Эрец-Исраэль, составляла приблизительно 15000
квадратных километров (около 6000 квадратных миль), включая безводный Негев.
Таким образом, арабам было обеспечено семь восьмых всей территории
Эрец-Исраэль по обе стороны реки Иордан, земли, которую после Первой мировой
войны все нации мира считали местом, предназначенным для создания
"еврейского национального очага".
Семь арабских государств, существовавших в 1947, - Египет, Ирак, Сирия,
Ливан, Саудовская Аравия, Йемен и Трансиордания, - чьи лидеры решили
предотвратить рождение еврейского государства, располагались на территории в
230 раз больше территории планируемого еврейского государства, а численность
населения в шестьдесят раз превышала число еврейских жителей, насчитывавших
тогда чуть больше полумиллиона.
Что еще можно было дать арабскому народу, чтобы удовлетворить его
аппетит? Вероятно, все остальное. Характерно, что, пророчествуя об успехе
вторжения, секретарь конфедерации стран - участников вторжения Азам Паша
вспомнил о резне монголов и крестоносцев.
Такова была позиция арабов в 1947 году, когда в их руках была вся та
территория, которую они сегодня требуют у Израиля. Тогда они решительно
возражали делить земли Эрец-Исраэль с евреями в пропорции семь к одному, они
отказывали евреям в праве на Эрец-Исраэль вообще и на какую-либо ее часть.
Они боролись против международного признания этого права; уступку пяди земли
объявляли провалом всего плана овладения территорией, которая была когда-то
мусульманской империей в Азии.
Менее тридцати лет назад еще не были изобретены "исторические права"
арабов на Эрец-Исраэль (сейчас арабам приписывают тысячелетия владения этой
землей). В феврале 1919 единственный в то время известный арабский лидер
эмир Фейсал, возглавлявший движение арабской государственной независимости в
Сирии (которой правил короткий период времени) и в Ираке (где его династия
была у власти 40 лет), подписал официальное соглашение с доктором Хаимом
Вейцманом, представлявшим тогда Сионистскую организацию. В этом соглашении
говорилось о сотрудничестве между будущим арабским государством и будущим
возрожденным еврейским государством. Вопрос о границах должен был
обсуждаться в процессе переговоров, но Фейсал уже тогда определил
сионистские предложения как "умеренные". Границы, предлагаемые сионистами в
1919, охватывали ту часть территории, которая затем стала мандатной
Палестиной по обе стороны Иордана, северо-западную часть Галилеи до реки
Литани (затем эта территория отошла к Южному Ливану), часть Голанских высот
(позже отошла к Сирии) и часть Синая (который остался под властью британцев
в Египте).
Когда и как признанные исторические права евреев "перешли" к арабам?
Ответ на этот вопрос следует искать в поведении британцев в 1947 году.
В этом году арабы отвергли раздел Эрец-Исраэль и отказались провозгласить
предполагаемое арабское государство, и британская администрация, которая еще
управляла подмандатной территорией, отказалась реализовать рекомендованный
ООН план раздела. Правительство Британии разъяснило, что оно сделает все
возможное, чтобы воспрепятствовать рождению еврейского государства. Оно
провозгласило, что не передаст, и, действительно, в переходный период до
завершения мандата 15 мая 1948 не передало функции власти еврейским
учреждениям. Все оставили в полном беспорядке, и это было первым действием
Британии, осложнившим существование только что родившегося государства.
Когда арабы Эрец-Исраэль сразу после решения Ассамблеи ООН начали свое
предварительное наступление на еврейское население, британские войска
оказали им всяческую поддержку. Они ослабили еврейскую оборону, перекрыли
пути, по которым шло подкрепление и продовольствие удаленным еврейским
поселениям, открыли границы для войск соседних арабских стран, установили
морскую блокаду, закрыв порты, через которые могло прибыть подкрепление
евреям. Британцы передали арабам склады оружия. Когда евреи атаковали Яффо и
город должен был пасть, они перебросили силы с острова Мальта, чтобы
обстрелять крупной артиллерией еврейские отряды. Одновременно они открыто
продолжали вооружать арабские страны, готовившие вторжение в Эрец-Исраэль.
Британское правительство было посвящено в планы вторжения арабов[5]; на
всех дипломатических фронтах, и особенно в ООН и в США, оно вело кампанию
давления, стараясь задержать помощь осажденным сионистам, не допустить ее,
добиться отмены плана создания еврейского государства. Когда же вопреки
всему это государство было провозглашено, британское правительство сделало
все возможное, чтобы вторгшиеся арабские силы победили.
5 Elie Kedourie, The Chatham House Version and Other Middle Eastern
Studies (London, 1970), p. 231-233.
И не случайно во время одной из последних акций в войне между Израилем
и арабскими государствами в январе 1949 над Синаем было сбито пять
британских самолетов: они пересекали линию фронта и летели в глубь
израильской территории. Это было крайнее проявление той политики, которую
проводили британцы через свою администрацию - и не последнее в двадцатом
веке предательство слабых сильными. Политика министра иностранных дел
Эрнеста Бевина, которая подверглась столь острой критике, логически
продолжала, правда, в крайней форме, политику Энтони Идена (при его
поддержке была создана Арабская лига в 1945), политики Малькольма
Макдональда (по его инициативе был подписан смертный приговор сионизму -
"Белая книга" 1939), политики его предшественников, которые придали
направление "арабскому восстанию" 1936, сделали возможными "беспорядки" 1929
года, погром в Иерусалиме в 1920.
Истоки враждебного отношения арабов к сионизму и арабских притязаний на
Эрец-Исраэль кроются в политике британских властей между 1919 и 1948 годами.
Чем больше обострялся и углублялся конфликт в Эрец-Исраэль в период
мандата, тем активнее британская дипломатия старалась придать Британии облик
честного арбитра, который желает добра замешанным в конфликте сторонам и
добивается справедливости. На самом деле Британия была активным участником
этого конфликта, она была даже больше, чем участником, поскольку "права"
арабов на Эрец-Исраэль были британским изобретением. Притязания оформлялись
и направлялись британскими военными властями после Первой мировой войны.
Публикация части официальных секретных документов британского архива того
периода укрепила подозрения, которые существовали давно: никогда бы арабы не
начали наступление на сионизм без поддержки британцев, которые их
вдохновляли, обучали и покровительствовали им.
Правда, в конце к британским симпатиям, помощи и сотрудничеству
присоединилась собственно арабская деятельность. Однако истоки и мотивы
политики арабов - это проявление империалистических устремлений Британии.
Эти две силы все больше сближались в течение тридцати лет, пока после 1939
они не пришли к открытому сотрудничеству. В конце концов в 1947-49 годов они
образовали тайный союз, готовый любыми средствами воспрепятствовать созданию
еврейского государства.
Британская политика не ограничивалась пределами Эрец-Исраэль. Цели ее
явно потерпели поражение, но продолжают и сегодня влиять на британские
позиции. Истоки этой политики - в неправильной исторической посылке: без
всякой связи с реальностью было преувеличено значение так называемого
"арабского восстания" во время Первой мировой войны. Эта фальшивка была
частью борьбы, которую вели в конце войны великие державы, и вначале была
направлена против Франции.
В начале Первой мировой войны, после поражения под Галиполи группа
высших британских чиновников, служивших на окраинах Османской империи, в
Египте и Судане, разработала план распространить после войны британскую
власть на обширные регионы с арабоязычным населением, входящие в состав
империи. По словам бывшего генерального губернатора Судана сэра Реджинальда
Вингейта, группа представляла себе "федерацию полусуверенных арабских
государств под руководством европейцев... федерацию, преданную одному
арабскому властителю, видящую в Великобритании своего защитника и
патрона"[6].
6 В письме лорду Гардингу 26 августа 1915. Архив Уингейта, факультет
восточных исследований, университет Дархем. Цитируется Эли Кадури (см.
выше).
Поражение британского оружия в кампании при Галиполи в 1915 году
послужило толчком. Правительство Британии призвало своих агентов в странах с
арабоязычным населением восстановить арабов против турок. Британские
представители в Каире и Хартуме решили, что Хусейн, шериф Мекки, управитель
святых мест ислама, полусуверенный правитель Хиджаза (Аравийского
полуострова), - лучший кандидат в лидеры, который сможет отколоть арабов от
турецкой военной машины. В то время Лондон был заинтересован в военной
поддержке, и арабисты в Каире и Хартуме решили использовать в своих далеко
идущих планах связи с Хусейном. Хусейн требовал слишком большую цену за
сотрудничество с британцами и освобождение арабов из-под турецкого
владычества. На определенном этапе он даже угрожал, что будет воевать на
стороне турок, если его требования не будут выполнены. Хусейн претендовал на
все территории, которые когда-либо принадлежали Арабской империи в этой
части Азии. Торговля велась по восточным правилам: он требовал намного
больше, чем предполагал получить. Более того, людей, ведущих переговоры,
предупреждали из Лондона, что правительство Британии взяло на себя и другие
обязательства в регионе - в отношении Палестины, Ливана и полосы Мосул в
Месопотамии (Ирак).
Получив обещание, что его страна будет освобождена и к ней присоединят
большинство районов, заселенных арабоязычным населением, а также огромную
сумму денег (в золоте) и крупные поставки оружия, Хусейн начал восстание.
Восставших возглавил сын Хусейна - Фейсал. К концу Первой мировой войны, а
особенно после нее история восстания стала весьма популярной темой в
литературе этого периода: возникло представление, что в поражении турок
значительную роль сыграло арабское восстание, с лидерами которого
сотрудничал и давал им бесценные советы молодой и талантливый британский
офицер по имени Томас Эдвард Лоуренс. Это восстание будто бы началось на
Аравийском полуострове, откуда были изгнаны турки, затем распространилось на
Сирию, достигнув кульминации при захвате Дамаска. В конце концов, якобы,
были нарушены все обещания, данные арабам. На этом основании арабы со
временем развернули шумную пропагандистскую кампанию, требуя права на
дополнительные огромные территории включая Палестину.
Большая часть истории о восстании была сфабрикована, в основном это был
плод воображения Лоуренса. Легенда была невероятно раздута, и за долгие годы
ее никто не опроверг. Она настолько отвечала потребностям кормчих британской
политики в то время, что Лоуренс, который был лгуном и фантазером
невероятных масштабов[7], сумел стать в глазах британской общественности и
всего мира одним из величайших героев Первой мировой войны, одним из
наиболее блестящих умов. Фундаментальный труд, написанный Лоуренсом на эту
тему - "Семь столпов мудрости" (популярное сокращенное издание называется
"Восстание в пустыне"), вышло в свет и приобрело репутацию исторического
документа. На самом же деле это сочинение в основном было плодом воображения
автора. Однако на основе этой фантазии правительство Британии построило свою
политику на Ближнем Востоке и боролось за нее на международной арене. Эта
политика вначале была направлена против Франции, однако, набрав силу, стала
оружием в борьбе против еврейского возрождения в Эрец-Исраэль. Фантазия
Лоуренса многие годы питала арабскую пропаганду.
7 "'Правда о Лоуренсе' - это оксиморон, сочетание несочетаемого", -
заметил один из британских проарабских писателей Кристофер Сайке во
вступлении ко 2-му изданию "Лоуренса Аравийского" Ричарда Олдингтона.
Легенда о Лоуренсе была окончательно развеяна в 1955 в великолепном
"биографическом исследовании" британского писателя Ричарда Олдингтона. Его
изыскания, политические и военные, были основаны на исследовании всем
известных источников и, главным образом, на сочинениях самого Лоуренса и его
поклонников. Исследования, которые стали возможными после раскрытия
секретных британских документов тех лет[8], сделали эти сведения еще более
весомыми.
8 Richard Aldington, Lawrence of Arabia, A Biographical Enquiry (2nd
Ed. with an Introduction by Christopher Sykes, London, 1969).
После этого в Британии стало своеобразной модой писать о Лоуренсе с
презрением и насмешкой, намекая на психоаналитические причины его
отклонений. Легенда была развеяна. Однако осознание того, что в основе
британской политики лежал миф, не повлекло за собой никаких исторических
выводов. Миф о Лоуренсе в Британии связывали с той фальсификацией, с помощью
которой провели французов после Первой мировой войны, обманули доверие
еврейского народа, не выполнив данных обещаний. Это предательство имело
далеко идущие последствия, оно вылилось в панарабское наступление на
возрожденную еврейскую государственность, в страдания и кровопролитие,
которые продолжаются по сей день.
Арабское восстание британцы представляли как поддержку союзника в
борьбе против турок. В итоге поддержка оказалась ничтожной. Сам Лоуренс
описал это восстание (в очередной раз истерически раскаиваясь) как "побочную
линию побочного действия в спектакле". Шериф Хусейн призвал арабов к
восстанию по всей территории Османской империи, на самом же деле никакого
восстания не произошло вообще. Не было также никакого восстания арабов в
рядах турецкой армии. Наоборот, арабы с воодушевлением сражались за своих
турецких хозяев.
Об операциях "арабской армии" Олдингтон писал: "Говорить о том, что эти
бессмысленные усилия и кривляния могли иметь какое-либо серьезное влияние на
войну с Турцией, а тем более на мировую, по меньшей мере ... глупость". [9]
9 Олдингтон, стр. 209.
Восстание не вышло за пределы далеко от Хиджаза, который вообще не имел
большого значения для Турции и "за пределы пустыни, прилегающей к
расположению британских войск, откуда без особого риска можно было совершать
небольшие набеги. За пределами этих районов, где действительно существовала
реальная опасность и можно было нанести реальный ущерб, арабы ограничились
разговорами и оговорками". [10]
10 Олдингтон, стр. 210.
Акции в самом Хиджазе не привели ни к каким результатам. Было захвачено
несколько слабых турецких позиций, но турки не были изгнаны. В Медине они
держались два года. В результате "были отвлечены от главной цели большие
арабские силы: от 20 до 25000 членов различных кланов и небольшая регулярная
армии всего в 600 человек... вынуждены были топтаться вокруг пригородов
Медины и атаковать ту часть железнодорожного пути Дамаск - Медина,
стратегическое значение которого было весьма незначительным". [11]
11 Олдингтон, стр. 177.
Террористические вылазки на хиджазском участке железной дороги были
расписаны как самые знаменитые операции арабского восстания. Главной целью
этих вылазок было уничтожить дорогу, по которой турки снабжали Медину. На
самом деле набеги не были успешными. Разрушения быстро ликвидировали, ущерб
не превышал того, который наносили железной дороге в мирное время племена
кочующих бедуинов своими обычными набегами и разбоем. Когда генерал Алленби
решил вывести из строя эту железную дорогу, он послал туда генерала Дони с
воинской частью, и железную дорогу после их рейда долго не могли
восстановить.
На последнем этапе войны британцы оккупировали южную часть
Эрец-Исраэль. На горизонте появились признаки победы над турками.
Приближалось время подвести итоги - что было и что не было достигнуто - и
кем. И тут наступил последний фантастический этап "восстания".
"Великий прорыв Алленби в сентябре 1918 года дал [арабам]
соблазнительную возможность истерически врываться в города, чтобы потом
похваляться их захватом, в то время как британцы вели на подступах настоящие
бои". [12]
12 Олдингтон, стр. 178.
Это делалось с определенной, заранее обдуманной целью и было частью
соглашения между лидерами британской политики и их арабскими приспешниками.
Было ясно, что арабское восстание провалилось, не став сколько-нибудь
значительным событием. Вне Аравийского полуострова Хусейн не сумел привлечь
никаких арабских сил. Несмотря на все уговоры Фейсала и Лоуренса, арабские
кланы в Сирии отказывались принимать участие в войне. Ни один араб не
поддержал восстания даже в тылу британских войск, наступающих на юге
Эрец-Исраэль. Хиджазские регулярные части были малочисленны, а бедуинские
племена, традиционно предпочитавшие обычные разбойные набеги, не могли
помочь наступлению Алленби на территории Эрец-Исраэль и Сирии. Таким
образом, существовала реальная опасность, что переговоры по поводу будущего
этого региона останутся в рамках диалога между Британией и Францией, которые
уже заранее пришли к соглашению о дележе трофеев.
В этом и заключалась дилемма британцев. Власть французов над частью
региона, на которую Лондон дал ранее согласие, снимала с повестки дня
позднее разработанный в Каире и Хартуме план о распространении британского
владычества на весь регион. С этого времени главным направлением британской
политики стало стремление "выдворить французов из Сирии, лишив их надежды...
" (по словам Лоуренса)[13] или, как более откровенно выразился в британском
правительстве лорд Мильнер, "вышвырнуть французов из Сирии"[14]. Если и была
возможность сделать это, то только при поддержке требований арабов.
13 Letters of T. E. Lawrence (London, 1938), p. 196.
14 David Lloyd George, The Truth About the Peace Treaties (London,
1936), p. 1047.
В июне 1918 английское правительство решило эту проблему. Осмонд
Уолронд, офицер разведки, прикрепленный к арабскому управлению в Каире,
зачитал "семи сирийцам" заявление британского правительства. В этом
документе правительство Британии обязывалось признать "полную суверенность
любой арабской территории, освободившейся из-под власти турок в результате
самостоятельных акций арабов". [15]
15 Это заявление официально никогда не публиковалось. Цитируется в
книге George Antonius, The Arab Awakening (London, 1938), p. 271 (курсив
наш).
Руководствуясь этим принципом, Лоуренс и шерифы торопились действовать,
чтобы создать "прецедент". Арабский историк так подвел итог этим действиям:
"Любой город или укрепленный пункт, захваченный британской армией,
который должен быть затем передан арабам, будет находиться под британской
оккупацией до тех пор, пока арабы смогут взять власть в свои руки, и право