Карышев Валерий. Криминальная история России. 1989—1993. Люберецкие. Парни из Солнцева

   – А зачем им это нужно? – поинтересовался невысокий щупленький паренек по кличке Колобок.
   – Как зачем нужно? Неужели ты не понимаешь простую схему? Любой коммерсант понимает, что рано или поздно к нему придут рэкетиры и будут его трясти, причем трясти по жесткому варианту. Понимаешь, Колобок?
   – Понимаю. А мы тут при чем?
   – Мы – вроде бы хорошие, крыша. Мы его защищать будем. Ему лучше с нами дело иметь, чем с плохими бригадами. Согласен?
   Колобок как-то неуверенно пожал плечами:
   – В принципе согласен.
   Тут Валентин взял инициативу в свои руки.
   – Братва, вы ничего не понимаете! У нас есть самое главное – наша прежняя слава, плюс опыт, смелость, отвага! Ведь то, что мы раньше, когда крутились в нашей качалке, проворачивали дела, никого не боялись, – все сейчас нам пригодится. Но мы уже стали поумнее, просто так идти на дело, ради идеи нет смысла. Если уж идти на разборку, то только за деньги. Согласны со мной?
   Ребята закивали:
   – Конечно, согласны!
   – Или кто-то хочет просто так помахаться?
   – Времена те уже прошли, – сказал кто-то из ребят.
   – Ну вот! Ежемесячно каждый будет получать заработную плату, – снова вступил в разговор Макс. – Кроме этого, будем создавать общак. Каждый будет иметь право брать из него деньги. Естественно, с согласия других товарищей.
   – А кто старший у нас будет?
   – Старший? А как вы думаете?
   – Наверное, вы с Валентином, – сказал тот же Колобок.
   – Правильно понимаешь. Но мы не просто старшие, мы ваши отцы.
   – Папы, что-то типа крестного, – сказал один паренек, намекая на фильм «Крестный отец» о жизни итальянской мафии в Америке.
   – Да, что-то типа того. Если что случится с кем, то все проблемы ложатся на нас. Это не означает, что мы с Максом не будем ходить на дело. Мы будем ходить, иногда. А всю остальную подстраховку – если кого пуля заденет, то больницу организуем, если менты кого примут, адвокатов нанимать будем – одним словом, будем осуществлять прикрытие.
   – Таким образом, получается, что вы будете нашей крышей? – спросил Колобок.
   – Можно понимать и так.
   – Ну что, братва, – Колобок неожиданно встал и расправил свои узкие плечи, – даем согласие?
   – А чего ж тут не соглашаться? Макса с Сушком я лет десять знаю, – сказал один из ребят.
   – А я и того больше, – добавил второй. – Ребята они надежные, положиться на них можно. Я лично – за.
   – И я тоже… И я, – раздались голоса.
 
   На следующий день Макс с Валентином обработали еще нескольких ребят. Через несколько дней костяк группировки составлял примерно двенадцать пацанов, включая Макса и Валентина. С этим коллективом уже можно было ехать на первое дело.
   Пожалуй, символом московских кооператоров в середине восьмидесятых годов был знаменитый Рижский рынок, расположенный в середине проспекта Мира, возле метро «Рижская».
   По субботам и воскресеньям на это когда-то совершенно пустое место устремлялись массы народу. Это были и кооператоры, которые торговали своими изделиями, и покупатели кооперативных товаров, и просто зеваки. Рынок представлял собой площадь с огромным количеством народу. Пройти между торговыми рядами было очень трудно. Все толкались, протискиваясь в толпе.
   В тот день, когда ребята впервые приехали на Рижский рынок, Валентин сразу ощутил какое-то необычное чувство нового, граничащее с чувством страха – а вдруг их сейчас повяжут? Уж больно часто в последнее время газеты стали печатать репортажи из зала суда о рэкетирах, вымогателях и прочих. Но Валентин понимал, что береженого бог бережет и вымогать тоже надо умеючи, намекать.
   Приехали с бригадой из восьми человек на двух такси. Ребята вышли из машин и, расплатившись с таксистами, уже хотели идти на рынок, как Валентина кто-то окликнул. Валентин посмотрел в ту сторону. На противоположной стороне из новых вишневых «девяток» вылезали крепкие ребята в спортивных куртках. Один из них улыбался.
   – Валек, привет! Ты не узнаешь меня?
   Валентин смотрел на говорившего. Макс подошел к нему и тихо спросил:
   – Кто это?
   – Эдик, ты, что ли? – сказал Валентин.
   – Я, конечно, – улыбнулся парень.
   – Это Эдик, – сказал Валентин Максу, – мой сокурсник, тот самый, который звал меня в бригаду.
   Эдик уже шел по направлению к Валентину. Они обнялись, как будто виделись не два дня назад, сидя рядом на лекции, а лет десять.
   – Какими судьбами тут? – спросил Эдик.
   – По делам приехал. Знакомься, мой друг Макс.
   Макс протянул руку.
   – Эдик из Долгопрудного, – представился Эдик.
   – Так, значит, вы долгопрудненские?
   – А вы кто? – улыбнулся Эдик.
   – Мы – люберецкие, – ответил Макс.
   – О, серьезное название! – сказал Эдик. – Ну что, работать будете?
   – Конечно, – сказал Валентин.
   – Братишка, если у тебя будут возникать какие-нибудь проблемы, можешь на нас рассчитывать, – сказал Эдик, похлопав Валентина по плечу.
   – И ты тоже можешь на нас рассчитывать, – в ответ сказал Валентин.
   – Значит, мы заключили с вами союз о ненападении и поддержке? – Эдик протянул руку Валентину. Тот крепко пожал ее. Все остальные ребята, которые приехали с Максом и Валентином, также пожали руки всем долгопрудненским.
   – Значит, если что, то друг друга выручаем, – сказал Макс.
   – Договорились, – на прощание кивнул головой Эдик.
   Все разошлись по рядам. Первый ряд, который выбрали Валентин с Максом, был забит в основном самопальными джинсами, спортивными куртками и костюмами «Адидас». Это был так называемый швейный ряд.
   Кроме того, в этом ряду было бесчисленное множество разных наклеек зарубежных фирм. Чуть поодаль в отдельных лотках продавали карты метро, сделанные фотографическим способом, где были изображены все крупнейшие магазины города, начиная от «Детского мира» и заканчивая «Лейпцигом».
   Говорят, впоследствии люди, которые занимались изготовлением таких схем, очень разбогатели.
   Немного дальше торговали шашлыками, напитками.
   Пройдя через ряды, можно было выяснить ассортимент рынка. В основном это были дешевые польские товары, всевозможные ленточки, резиночки, кое-что из косметики, джинсы, одежда и самодельные куртки под странным названием «варенка».
   Обойдя все ряды, Валентин с Максом заметили, что, помимо них, по рядам ходят и другие ребята, коротко стриженные, крепкие. Нетрудно было догадаться, что это были их конкуренты, такие же бригады рэкетиров, которые приехали бомбить кооператоров.
   Необходимо было вычислить первого коммерсанта и осуществить на него наезд. Макс выбрал первую пару. За прилавком, торгуя самодельными куртками, стояли два достаточно крепких паренька. Макс медленно подошел к прилавку. За ним следовали Валентин и остальные ребята.
   – Почем курточки? – спросил Макс.
   Ребята, словно почувствовав что-то неладное, сказали:
   – Вам можно и подешевле.
   – И все же, почем курточки?
   – Сто десять рублей, – сказал один паренек.
   – Что-то больно дорого, – сказал Макс.
   – Я же сказал, что вам можно и подешевле. Хотите, по девяносто отдадим, – вмешался в разговор второй паренек.
   Валентин стал мысленно подсчитывать количество курток, выложенных на прилавок. Их было штук пятнадцать-двадцать.
   – А откуда у вас куртки? Сами, что ли, шьете?
   Парни молча кивнули.
   – Вы что, швейники, что ли?
   – Вообще-то нет. Мы тренеры из спорткомплекса «Олимпийский», он тут рядом.
   Валентину стало как-то не по себе. Выходит, эти парни его коллеги, спортсмены. Только он будет сейчас у них деньги вымогать, а ребята честным путем их зарабатывают.
   – Когда же вы куртки шьете? – спросил Макс.
   – По выходным, по ночам. Жить-то надо, – сказал парень. – А ты что, тоже спортсмен? – обратился он к Валентину, глядя на его широкие плечи.
   – Да, я самбист. Институт физкультуры заканчиваю.
   – А я два года назад его закончил!
   – То-то, смотрю, мне твое лицо знакомо, – улыбнулся Валентин и первым протянул ему руку. – Как тебя зовут?
   – Юра.
   – А меня Валя.
   Макс смотрел на эту сцену, ничего не понимая. Взгляд его говорил: что же ты сделал, ты же все испортил! Дружишь с кооператорами, а надо их трясти!
   Валентин понял взгляд Макса.
   – Ребята, – сказал он, – а у вас крыша есть?
   – Нет, как-то никто нас не обижает, – пожал плечами Юра.
   – Ну, это пока. Сейчас сюда приехали долгопрудненские, – продолжал Валентин, – крутые ребята. Они будут на всех наезжать, и на вас могут наехать. Короче, если что – говорите, что под люберецкими стоите. А старшие у них – Макс и я, Сушок. Так и говорите. Хорошо?
   – Хорошо, мы скажем. А сколько мы будем вам за это должны?
   – Ладно, ребята, потом сочтемся, – сказал Валентин, отходя в сторону.
   – Ты что, парень? – сразу налетел на него Макс. – Ты же все испортил! Мы бы сейчас деньги срубили, а ты какую-то дружбу затеваешь! Завтра они не придут!
   – Спокойно, – сказал Валентин, – я насчитал у них пятнадцать-двадцать курток. Куда они снимутся? Тем более мы ничего плохого им не сделали.
   – Вот именно! Ты бы еще с ними целоваться полез! Какая сентиментальность – в одном институте учились! Спортсмены! – начал напирать Макс.
   – Ладно, Макс, клянусь, больше не буду ни во что вмешиваться! Пошли к следующему кооператору!
   Следующий кооператор продавал спортивные брюки. Макс, разозленный предыдущей неудачей, подошел к нему с агрессивным видом и начал сразу:
   – Слышь, землячок, это ты в прошлое воскресенье моему младшему братишке брюки продал?
   Кооператор непонимающе взглянул на него.
   – А какой он из себя был, твой братишка?
   – Какая разница! Ты брюки продал? Точно, ты! – напирал на него Макс. – Ты знаешь, что с этими брюками получилось?
   Кооператор замотал головой.
   – А что с ними могло случиться? Распоролись, что ли, по швам?
   Но Макс не успокаивался. Валентин смотрел на эту сцену с большой заинтересованностью и ждал, что произойдет дальше.
   – Ты знаешь, что с этими брюками приключилось? Они оказались ворованными. Брательника моего менты повязали!
   Кооператор вытаращил глаза.
   – Он в КПЗ три дня просидел, его жестоко избили! Короче, за большие деньги мы его выкупили оттуда. С тебя за это двести рублей.
   – Сколько? – переспросил кооператор. – Двести рублей? За что?! Какие брюки, какой брат, какие менты? Вы что, ребята? Я сам шью эти брюки! Вон смотрите! – И он стал доставать из кармана свой патент. Но не успел он достать бумагу, как получил сильный удар по челюсти.
   – Ты что, не веришь мне? – зло сказал Макс.
   Теперь Валентин понимал, что это был настоящий жесткий рэкет – просто повод его развести.
   – Значит, так, – сказал Макс, – ты нам должен двести рублей. Это сейчас. А еженедельно будешь по двадцать пять отдавать, понял меня?
   Кооператор закивал, сглатывая кровь.
   – Понял меня? Это я тебе говорю, Макс из Люберец! На тебя люберецкие наехали. Каждую неделю – двадцать пять. И если свалишь с этого рынка – мы тебя везде найдем. У нас везде связи!
   – Нет, что вы, ребята, я все понимаю! – сказал кооператор, отсчитывая деньги. Две сотенные бумажки Макс положил в карман.
   Когда они отошли от прилавка, Макс с силой схватил Валентина за рукав.
   – Видел, как нужно работать? Только жестко, только страхом брать! Ты пойми психологию кооператора! Он запуган, и нужно ему показать, что ты – крутой рэкетир. Вот его психология, и ты должен это знать! Пошли дальше!
   Затем было еще несколько наездов. Некоторые из них были удачными. Кто-то платил двадцать рублей, кто-то сорок, кто-то пятьдесят, а кто-то выложил и сто.
   В конце дня ребята сумели набить шестьсот рублей. Это были большие деньги. Макс настолько гордился своей ловкостью, безнаказанностью, а главное – легкостью добывания денег, что сказал:
   – Друзья, всех приглашаю на шашлык! Фирма платит!
   Все пошли в небольшую стекляшку. Там хозяева-азербайджанцы торговали зеленым чаем, шашлыком, какими-то напитками. Спиртного не было – было запрещено им торговать.
   Заказав салаты, сациви, ребята уселись за столик и стали обсуждать подробности того или иного эпизода, происшедшего сегодня на Рижском рынке. Разговаривали они так громко, что многие посетители кафе стали потихоньку покидать зал.
   Насторожились и хозяева – два азербайджанца, стоящие за стойкой в белых халатах.
   – Слышь, – сказал Макс, показав на азербайджанцев, – может, и на них сейчас наедем? Смотри, какая точка прибыльная!
   – Ну, у них уж точно крыша есть, – сказал Валентин, – наверное, своя, азербайджанская.
   – Попытка не пытка, – хохотнул Макс, – давай попробуем! – И он махнул рукой хозяину, чтобы тот подошел. Азербайджанец подошел и молча стал рядом со столиком.
   – Тебя как зовут? – спросил Макс.
   – Алик, – ответил хозяин.
   – А почему у тебя русское имя? Почему не азербайджанское?
   – Да уж так родители назвали.
   – Скажи, Алик, у тебя есть какая-то крыша?
   – Есть крыша.
   – Кто твоя крыша?
   – Как кто? Наша, азербайджанская. Таги-заде возглавляет.
   – А, Таги-заде! Конечно, слышал про Таги-заде! Тогда все нормально. Иди, Алик, отдыхай!
   – А вы-то кто? – спросил Алик.
   – Мы – люберецкие.
   – Конечно, слышал про вас, – и Алик отошел в сторону.
   Затем Валентин увидел, как Алик стал шептать что-то на ухо своему напарнику, показывая в сторону ребят.
   – А ты что, этого Таги знаешь? – спросил Валентин.
   – Да откуда? – улыбнулся Макс. – Конечно, не знаю. Но нужно показать, что мы знаем всех. Мы же люберецкие!
   Все дружно засмеялись.
   Когда, расплатившись с Аликом и получив соответствующую скидку, все уже собрались уходить, Алик взял за рукав Макса. Валентин тоже остановился.
   – У меня к вам дело есть, уважаемый, – сказал Алик. – Если вы заинтересуетесь, можете мне помочь.
   – А что за дело? – спросил Макс осторожно.
   – Понимаете, тут один человек должен мне большие деньги.
   – И за что же он тебе их должен?
   – Ты знаешь, он мне мясо поставлял на шашлыки.
   – Откуда?
   – Он раньше рубщиком мяса был в одном гастрономе, сейчас у него кооператив по мясу. В общем, он поставил мне один раз мясо, как это сказать… бракованное.
   – Некачественное? – поправил его Макс.
   – Да, некачественное. После этого он мне денег должен. Я ведь то мясо выбросил, а деньги за него заплатил. А он их не возвращает.
   – А сколько он тебе денег должен? – уточнил Макс.
   – Две тысячи рублей, а если точно – две триста.
   – И что ты нам предлагаешь?
   – Хотелось бы, конечно, если вы можете и вам это интересно, деньги с него получить. Хотя бы половину.
   – А половина наша? – улыбнулся понимающе Макс.
   – Да, половина ваша.
   – Как ты думаешь, Валентин, – обернулся Макс к Валентину, – можно попробовать?
   – Попробовать-то можно, – осторожно сказал Валентин. – А где живет твой мясник?
   – Это Слава Милославский.
   – Мне это имя ничего не говорит, – сказал Макс. – Где его магазин? Как его найти?
   Азербайджанец стал на листке записывать адрес магазина, где работал его должник. Но Макс остановил его.
   – Не надо писать никакого адреса. Поедешь вместе с нами, покажешь магазин. Так сказать, на очную ставку.
   Алик упирался и ехать не хотел. Но угрожающий вид ребят заставил его согласиться.
   Через несколько минут они сели в машину Алика, те же, кому места не хватило, поймали такси. Вскоре машины вырулили на проспект Мира и направились в сторону ВДНХ. Ехать пришлось недолго – пересекли Большой Крестовский мост, затем еще пару светофоров проехали и повернули направо, на Мало-Московскую улицу. Где-то в середине улицы и находился небольшой гастроном, где работал Слава.
   Остановившись у гастронома, Алик сказал:
   – Вот этот магазин. Тут он работает.
   – Точно здесь? – переспросил Макс.
   – Да, точно.
   – Тогда пошли с нами, покажешь нам его.
   – Может, я тут останусь? – осторожно произнес Алик.
   – Как это? А мы что, от дяди Васи пришли? Пойдем с нами! У тебя к нему претензии – вот ты их ему и выскажи.
   Через несколько минут все дружно выскочили из машин, кроме одного паренька, который держал такси – на всякий случай.
   Все вошли в гастроном. Там уже практически никого не было, так как до закрытия оставалось около пятнадцати минут. Позевывая, кассирши сидели за своими аппаратами, поглядывая на часы. Продавцов за прилавками почти не было, как и покупателей в зале. Пройдя через служебный вход, вся группа оказалась в подсобке.
   Но навстречу неожиданно пошел полупьяный мужчина в синем халате. Нетрудно было догадаться, что это был грузчик, который одновременно был кем-то типа вышибалы, телохранителя. Но, попав под мощные удары молодых ребят, грузчик сразу же оказался на полу у деревянных ящиков. Один из пацанов наклонился к нему.
   – Говори быстро, падла, где Милославский?
   – Он в разделочном цехе, – еле выдавил из себя грузчик.
   Ребята направились к разделочному цеху. Вычислить его было несложно. Пройдя по длинному коридору, они услышали музыку и глухие удары топора. Макс посмотрел на Валентина и с улыбкой сказал:
   – Маэстро под музыку работает! Бетховена небось любит!
   Все дружно заулыбались.
   Слегка приоткрыв дверь, Валентин увидел, что в небольшой комнате, от силы шестнадцать квадратных метров, на полу, выложенном белым кафелем, посередине стояло круглое бревно, являющееся разделочным столом, на котором лежала большая туша. Рядом стоял топор. У туши возился здоровый мужчина, одетый в белый халат, выпачканный в крови. Вдоль стен на крюках висели туши.
   Макс быстро подтолкнул к двери Алика.
   – Он?
   – Он, он, Милославский, – закивал головой Алик.
   – Ты отдохни тут пока, – сказал Макс и, оставив его с ребятами, взял за руку Валентина и скомандовал еще двоим: – Заходи!
   Ребята вошли в зал.
   Милославский, ничего не подозревая, продолжал рубить мясо. Но тут он увидел, что в зал вошли незнакомые люди, и спросил:
   – Вам чего, пацаны, мяса, что ли?
   Макс, ничего не говоря, подошел к нему вплотную. Милославский опустил топор.
   – Мы тебе от Алика привет привезли, – сказал Макс.
   – От какого еще Алика?
   – От Алика, который шашлыками торгует на Рижском рынке, которому ты мясо поставляешь недоброкачественное. Тут с тебя должок, две тысячи, нащелкал! Как, добровольно отдашь или поможем? – сказал с усмешкой Макс.
   Милославский начал было отговариваться:
   – Почему некачественное мясо? Я нормальное мясо ему поставил! Врет он все!
   – Ты ему деньги должен? – неожиданно вмешался в разговор один из пареньков, стоящий недалеко от Макса.
   – Какие деньги? Ничего я ему не должен! Я ему мясо поставил, а он куда-то налево это мясо пустил, а теперь говорит, чтобы я ему еще деньги платил! Ничего я платить не буду! – сказал Милославский.
   – Значит, не будешь? Значит, тебе же хуже, – и Макс со всей силы ударил Милославского. Тот отлетел в сторону. Тем временем два пацана нагнулись к нему и приставили острый нож, который взяли с разделочного стола, к горлу. Показалась кровь.
   – Ну что, платить будешь или нет? Говори быстрее, у нас времени мало! – сказал парень.
   – Да чего с ним канителиться! Видишь, он платить не собирается? Режь его, Васек! – сказал Макс.
   Тут Валентин испугался, что Васек все поймет в буквальном смысле и резанет Милославского по горлу. Он-то отлично понимал, что Макс никакой крови не хотел, просто брал Милославского на понт.
   Но с Васьком была проблема. Он все делал так, как ему приказывали. Он уже хотел надавить на нож, как к нему рванулся Валентин.
   – Подожди, спокойно! Я по глазам вижу, что он заплатит. Ты ведь будешь платить? – обратился он к мяснику. Тот со страхом закивал головой. – Вот видишь – все в порядке!
   Милославский быстро полез в карман. Он достал оттуда несколько сторублевых бумажек и протянул их Валентину. Тут в разговор снова вступил Макс. Он взял эти триста рублей и швырнул их на стол.
   – Ты что мне какие-то паршивые три сотни суешь! – закричал он. – Ты нам две штуки давай! Или ты не понимаешь?
   – Я ему ничего не должен! – опять начал говорить Милославский.
   – Ах, не должен? Ну, сейчас мы тебе устроим! – Макс схватил Милославского, но поднять с пола его не смог. – Васек, помоги!
   Васек подскочил. Они приподняли Милославского и повесили его на крюк, на котором только что висела туша. Валентин видел эту странную картину – среди коровьих туш висело крупное тело мясника.
   Макс посмотрел на Милославского оценивающе. Валентин не понимал задумки Макса. Но тот заранее уже придумал, как в этой ситуации надавить на клиента психологически. Он стал прохаживаться мимо Милославского. Тот висел неподвижно.
   Тут Макс заметил небольшую кастрюльку, наполненную кровью, стоящую около туши. Вероятно, туша только что была разделана, и кровь еще стекала с нее в кастрюльку. Макс медленно подошел к кастрюльке, взял ее в руки и прикинул ее вес. Потом, неожиданно повернувшись к Милославскому, резко выплеснул содержимое кастрюльки мяснику в лицо.
   Моментально этой кровью покрылось лицо Милославского, его рубашка, брюки. Создавалось такое впечатление, что лицо Милославского было изрезано. Затем Макс взял лежащий рядом все тот же нож для разделки мяса, обмакнул его в кровь и поднес к горлу Милославского.
   – Последний раз спрашиваю – будешь платить две штуки или нет?
   – Буду, только не делайте ничего! – закричал Милославский. – Все заплачу!
   – Очень хорошо, – сказал Макс. Он направился к двери, открыл ее. Валентин смотрел на него. Неужели Макс что-то задумал?
   Макс вышел в коридор и втолкнул в комнату перепуганного азербайджанца.
   – Ну вот, Алик, смотри, что случилось! Посмотри внимательно!
   Валентин видел глаза азербайджанца, полные ужаса. Он, наверное, уже был не рад, что привел ребят сюда. Перед его глазами предстала страшная картина – тело, висящее на крюке, все окровавленное. Создавалось такое впечатление, что Милославский мертв.
   Дав посмотреть на Милославского буквально пятнадцать-двадцать секунд, Макс вытолкнул Алика обратно в коридор. Валентину было любопытно, что же будет дальше. Он пошел за ними. Макс о чем-то говорил Алику, азербайджанец кивал послушно головой.
   Через несколько минут все было закончено. Испуганного Милославского сняли с крюка, помогли вытереть кровь с лица, принесли воды, чтобы он мог умыться и привел себя в нормальное состояние.
   Привели одну из перепуганных кассирш. Милославский приказал ей выдать из кассы еще тысячу семьсот рублей. Кассирша начала упираться.
   – Пойди в кабинет директора, возьми у него тысячу! Быстро! – кричал Милославский. Было видно, что на самом деле хозяином этого магазина был не директор, а именно Милославский. Он распоряжался всеми делами, а может, и магазин существовал на его деньги. Кассирша убежала. Через пару минут она вернулась с деньгами.
   Взяв все деньги, ребята похлопали по плечу Милославского.
   – Молодец, – сказал ему Макс, – мужиком держался! Мы тебя больше беспокоить не будем. Отдыхай спокойно!
   Выйдя в коридор, Валентин увидел испуганного азербайджанца.
   – Ну что, Алик, делать будем? Мои ребята немного перестарались, – сказал Макс. – Замочили они твоего Милославского!
   – Ребята, послушайте, мне ничего не надо! – еле выговорил азербайджанец. – Давайте мирно разойдемся! Вы тут не были, я вас не знаю…
   – Как это ты нас не знаешь? – сказал Макс. – Ребята на мокрое дело пошли, завалили мясника, а он нас не знает! А кто моральные издержки нам будет оплачивать?
   – Мы так не договаривались! – сказал Алик.
   – Как не договаривались? Хорошо, бери труп на себя. Нас-то не найдут, а на тебя все стрелки спишут.
   – Ребята, что вы хотите? Все отдам, только не губите! – стал бормотать азербайджанец.
   – Ну что, ребята, вывезем отсюда тело мясника? – спросил Макс. Теперь Валентин понял его замысел. Макс сымитировал убийство Милославского, и азербайджанец этому поверил. Теперь нужно было разыграть вывоз тела.
   – Васек, – сказал Макс, – иди посмотри в подсобке лопату! Где-нибудь во дворе его закопаем!
   – Поехали быстрее! – стал торопить их азербайджанец. – Поехали ко мне в стекляшку, я вам все заплачу!
   Через несколько минут они сели в машину Алика. Он быстро включил двигатель. Машина рванулась с места. На высокой скорости она летела к Рижскому рынку. Подъехав к стекляшке, Алик выскочил из машины, побежал к себе в подсобку. Через несколько мгновений он появился на улице, держа в руках деньги.
   – Вот тысяча рублей, больше нет! – сказал он.
   – Сколько тут? – переспросил Макс.
   – Тысяча, может, чуть больше, может, чуть меньше.
   Макс медленно положил деньги в карман.
   – Ладно, конечно, за такие дела с тебя гораздо больше причитается.
   – Правда, у меня больше ничего нет! – азербайджанец зачем-то стал выворачивать карманы.
   – Ладно, пока отдыхай, – сказал Макс, – мы тебя через пару недель навестим. – И он, похлопав Алика по плечу, направился к выходу.
   Когда ребята сели в машину, Валентин не смог сдержаться и засмеялся. Засмеялся и Макс.
   – Ну что, здорово мы развели этих лохов? – сказал он.
   – Здорово. Классно ты с Милославским придумал! – сказал Валентин. – Неужели Алик и вправду поверил?