Телефон показывал, что вот-вот разрядятся батарейки. Ну, максимум на один звонок хватит. «Черт возьми, – думал я, – нужно запастись или шнуром прикуривателя, или батарейками». Не выдерживают они целый день.
   Вскоре дверь распахнулась, и в бар вошли две достаточно симпатичные девушки. Одна была невысокой, примерно метр шестьдесят, с темными волосами, стянутыми в хвост, в дорогой кожаной куртке на меху. Другая одета также в темную куртку, но из блестящей кожи, с большими клипсами в ушах, почти с такой же прической. О чем-то оживленно разговаривая, они подошли к стойке и заказали по чашечке кофе.
   От нечего делать я стал внимательно разглядывать их. Девушки поймали мой взгляд. Одна из них приветливо улыбнулась мне.
   Я опять посмотрел на часы. Уже прошло пятнадцать минут после условленного времени, а Паши все не было. Опять, наверное, опаздывает! Я взял мобильный телефон и стал набирать номер его телефона. Неожиданно одна из девушек подошла ко мне и спросила:
   – Простите, вы… – она назвала меня по имени-отчеству.
   – Да, это я, – я кивнул.
   – Вы Пашу ждете?
   – Да.
   – Он не может приехать. Он просил, чтобы я вас к нему привезла.
   – А вы кто? – поинтересовался я.
   – Я? Тамара.
   – Он мне никогда не говорил про Тамару.
   – Я так и знала! Значит, кроме меня, у него еще кто-то есть, – с иронической улыбкой сказала девушка. – Впрочем, если вы не верите, давайте позвоним Паше, – и она вытащила из кармана мобильный телефон.
   – Нет, почему же, я верю вам.
   Конечно, мысли у меня были разные. Какая-то подозрительная встреча, Паша не является на нее и присылает какую-то Тамару. С другой стороны, я что, боюсь этой женщины? Она может быть подставной. Конечно, ее ко мне направили. Но смысл в этом какой?
   – А куда ехать?
   – Да тут недалеко. Вообще-то, – поправилась Тамара, – это за городом, он находится на даче у одного коммерсанта, у своего знакомого. Просто обстоятельства немного изменились, и Паше в городе пару дней появляться нельзя. Собственно, он хочет передать вам какую-то информацию, очень важную для вас, предупредить вас о чем-то…
   – А по телефону он это сделать не мог? – поинтересовался я.
   – Это не телефонный разговор, – улыбнулась Тамара. – Впрочем, я ваших дел не знаю. Хотите – поезжайте, не хотите – не надо.
   – Нет уж, я поеду, – ответил я.
   – Отлично. Вы на машине?
   – Да, – кивнул я головой.
   – Вы не возражаете, если я поеду с вами?
   – Конечно, не возражаю.
   Мы вышли из бара. Вслед за нами шла подруга Тамары.
   – Мила, я поеду с адвокатом, – сказала ей Тамара. – А с тобой встретимся вечером. Я на связи. Договорились? – И девушки чмокнули друг друга в щеку.
   Я проводил Милу взглядом. Она пошла к машине. Это была «БМВ» М-8, современная двухдверная спортивная модель, которая стоила не менее ста тысяч дойчмарок. Мила села в машину и стремительно рванула с места.
   Я нажал на пульт. Двери машины открылись.
   – Садитесь, – пригласил я девушку.
   – Грязноватая у вас машина, – сказала Тамара, окидывая взглядом джип.
   – За город часто приходится ездить. Помыть никак не успеваю.
   Я сел в машину, включил зажигание.
   – Куда ехать?
   – Я вам скажу. Сначала к Кольцевой дороге, а там – не больше семи километров. Там есть один поселок, там Паша сейчас и находится.
   – Хорошо, поехали.
   Машина набирала скорость. Тут я вспомнил про черный «Чероки» и взглянул в зеркало заднего вида. Как ни странно, джипа на горизонте не было. «Может, позже появится?» – подумал я. Но и позже я не увидел знакомой машины.
   Разговаривая на отвлеченные темы, мы добрались до Кольцевой дороги. Потом, проехав несколько километров, свернули на Боровское шоссе. По шоссе мы ехали минут десять. Вскоре по сторонам стали мелькать поселки – сначала поселок то ли литераторов, то ли композиторов, потом – виллы «новых русских» из красного кирпича, выкрашенные в белый цвет, по западным стандартам.

Глава 13
Законник

Сентябрь, 1998 год
   Наконец мы остановились перед небольшим поселком. Он был огорожен высокой черной металлической оградой, над которой возвышались импортные фонари с интервалом около двух метров. На некоторых из них были закреплены видеокамеры. Перед входом стояло небольшое двухэтажное здание белого цвета с небольшим балконом и евроокнами. Над входом я увидел мощный прожектор с видеокамерой. Нетрудно было догадаться, что это КПП.
   – Моргните, пожалуйста, два раза, – сказала Тамара. Я исполнил ее просьбу. Ворота перед нами медленно открылись. Мы выехали на широкую дорогу. Поселок был спланирован так, что эта улица была единственной. Справа и слева находились большие коттеджи, выполненные из красного кирпича. Практически все они были построены в одном стиле. Создавалось впечатление, что поселок был заранее построен либо какой-то фирмой, либо это было место жительства сотрудников какой-то корпорации.
   Перед каждым домом виднелся небольшой участок, не более четырех соток, огороженный металлической оградой. На первых этажах было по два-три гаража, на некоторых участках стояли машины – «Мерседесы», джипы, спортивные машины, вероятно, принадлежащие подругам бизнесменов или бандитов.
   Мы проехали вперед, примерно на середине улицы остановились у большого красного коттеджа.
   – Вот мы и приехали, – сказала Тамара. Я остановил машину. – Машину можете не закрывать, – добавила девушка. – Тут полная безопасность.
   Подойдя к калитке, она набрала на кодовом замке комбинацию цифр. Замок тут же щелкнул, калитка открылась. Мы вошли. Проходя по выложенной разноцветными камнями дорожке, я обратил внимание, что, помимо небольших фонарей и декоративных кипарисов с голубыми елками вперемежку, была еще специальная подсветка. Сверху над гаражом видеокамера.
   Подойдя к каменному коттеджу, мы поднялись по ступенькам. Они заканчивались как раз на уровне гаража. Таким образом, первый этаж коттеджа был нежилым. Скорее всего там находились еще какие-то подсобные помещения. Массивная металлическая дверь закрывала вход.
   Тамара нажала на кнопку. Дверь тут же открылась – все было автоматическое. Мы вошли в дом. Я сразу же обратил внимание, что коридора как такового не было – громадный холл. С правой стороны стояла вешалка.
   – Вы раздевайтесь, – сказала Тамара, снимая куртку. Я последовал ее примеру. Потом мы спустились по нескольким ступенькам. Каменный пол переходил в дорогой ламинат. Им был отделан пол громадной гостиной, метров около шестидесяти, с минимальным количеством мебели. В углу стоял большой телевизор с колонками. Это был так называемый домашний кинотеатр. Перед телевизором находилось несколько усилителей, ресиверы, процессоры, стереоколонки. Напротив – несколько кожаных кресел и диванов, стоявших углом. Перед ними – деревянные столики, выполненные в том же стиле, что и ручки кожаных кресел. В другом углу стоял большой красивый глобус на колесиках, выполняющий роль бара. Там находились бутылки с выпивкой. Гостиная была пуста.
   – Проходите, пожалуйста, сейчас он придет, – сказала Тамара и тут же взяла какой-то пульт, лежащий на одном из столиков между пультами управления телевизором, видеомагнитофоном, проигрывателями компакт-дисков, напоминающий небольшую рацию. Она нажала на кнопку.
   – Что вы будете пить? – спросила она. – Кофе, чай, может, что еще? Или, может, хотите перекусить?
   – Кофе, пожалуй, – ответил я.
   – Хорошо. Любочка, кофе и пирожные, – сказала Тамара в рацию. Вероятно, эта рация была связана с кухней. «Ничего себе! – подумал я. – Нужно выяснить, какую роль играет в этом доме Тамара. Может быть, она и есть владелица коттеджа? Да, у Паши губа не дура! Какую девчонку подцепил!»
   Тамара медленно опустилась в кресло и сказала:
   – Придется минут пять подождать.
   Вскоре из противоположной двери выкатилась тележка с кофейным набором, которую толкала перед собой девушка, одетая в белую блузку и темную юбку. Она подкатила тележку к нашему столику и стала расставлять все необходимое перед нами. Тут были кофе, сливки, какие-то дорогие конфеты, сахар, заменитель сахара. Она поинтересовалась у меня:
   – Вы будете кофе без кофеина или чистый?
   – Можно и безалкогольный, – улыбнулся я.
   Девушка тут же стала наливать в чашку кофе из другого кофейника. Протянув мне чашку, она сказала:
   – Пожалуйста, угощайтесь!
   Я хотел было отхлебнуть кофе, но подумал – пока Паша не появится, пить ничего не буду. Вдруг они зарядили эту чашку каким-нибудь клофелином, после которого я отключусь? Нет, я немного подожду. И я медленно поставил чашку на столик.
   Тамара, заметив мои действия, улыбнулась. Разные мысли полезли в голову: наверное, зря я согласился сюда приехать! Но, с другой стороны, что мне оставалось делать? Неприлично было отказываться. Бывает же такое – тебя элементарно поманили пальчиком: поехали, – и завезли неизвестно куда. Ведь я даже не знаю, где нахожусь! Идеальные условия для похищения человека!
   Дверь открылась, и в гостиную вошли несколько человек. Впереди шел мужчина лет сорока пяти, высокого, под два метра, роста, одетый в черные брюки, начищенные до блеска новенькие ботинки, безумно дорогие, темно-зеленый пиджак и рубашку в цвет брюк. Мужчина шел не спеша, уверенной походкой. За ним шли несколько ребят, примерно двадцати пяти – тридцати лет каждый, также коротко подстриженные, в кожаных куртках и темных рубашках. Одного из них я узнал сразу. Это был Маркел.
   Теперь мне стало понятно, почему черный «Чероки» перестал сопровождать меня. Как только ко мне в машину села Тамара, необходимость вести меня отпала.
   Мужчина подошел и молча сел напротив меня. Ребята остались стоять. Теперь я понял, что мужчина – их босс и без его разрешения никто не имеет права ни заговорить, ни сесть.
   – Давайте знакомиться, – сказал мне мужчина, – господин адвокат! Я – Анатолий Иванович. Может быть, слышали про меня?
   – Да, слышал, – кивнул я головой.
   – К вам у нас никаких претензий нет, поэтому уедете вы сразу после нашего разговора, – продолжил Анатолий Иванович.
   Я понимал психологию этого законника. Конечно, можно было бы меня напрячь с помощью этих молодцов-удальцов, так сказать, запугать. А тут сразу – уедете спокойно. Мы только с вами поговорим.
   Я молчал.
   – Спасибо тебе, Тамарочка, – сказал Анатолий Иванович, обращаясь к девушке, – за то, что ты доставила нашего гостя без приключений.
   Для Тамары это было знаком, что ей пора уходить. Она встала, приветливо улыбнулась мне и сказала:
   – Всего доброго!
   После этого она вышла в другую комнату. Я перевел взгляд на Маркела. Тот стоял как по струнке, ни тени улыбки не было на лице. Его нагловатое выражение лица куда-то испарилось. Он стоял неподвижно и смотрел на Анатолия Ивановича. Такие же лица были и у других ребят.
   «Да, дисциплина тут достаточно суровая, – думал я. – Вероятно, этот Анатолий Иванович достаточно крутой, любит дисциплину».
   Анатолий Иванович, поймав мой взгляд, сказал:
   – Нам придется поговорить с вами, прежде чем вы встретитесь с Пашей. А потом вы спокойно уедете, – еще раз повторил он.
   Эта фраза немного успокоила меня, хотя я прекрасно понимал, что в любой момент настроение может измениться и я могу остаться тут заложником, каким в данный момент является Паша. Конечно, если он тут.
   Мне ничего не оставалось делать, как слушать моего собеседника.
   – Прежде всего я хочу, чтобы вы четко уяснили, что мы от вас хотим и что вы должны передать нашему общему другу, – сказал Анатолий Иванович. – Поэтому постарайтесь все запомнить и передать ему в ближайшее время. Сейчас так получилось, что его судьба – в моих руках. Как я захочу, так она, судьба Вали Сушкова, сложится. Может сложиться по-хорошему, а может – и в противоположном направлении. Но основной причиной для выяснения, как сложится его судьба, будет являться его поведение на следствии. А для начала я бы хотел, чтобы вы посмотрели, что у нас имеется, – и он кивнул головой.
   Один из парней молча подошел к столику и достал видеокассету, вставил ее в прорезь видеомагнитофона и нажал на кнопку на пульте. Тут же телевизор включился.
   На экране телевизора появилась фигура официантки Веры Нефедовой. Внизу экрана дата. Стоп! Вера стояла напротив кафе «Ласточка». Снимали ее, когда она еще была жива, и снимала ее братва.
   – Я, Вера Нефедова, хочу сделать заявление, что подозреваемый в убийстве Михаила Кузьмина Валентин Сушков никакого отношения к этому убийству не имеет. Он не убивал Кузьмина, так как в кафе находился еще мужчина. – Тут неожиданно парень нажал на кнопку и перемотал пленку вперед. Стало ясно, что эта запись – признание Веры – сделана братвой. И Вера назвала того незнакомца, который находился в баре. Но по каким-то причинам они не хотели, чтобы я знал его имя.
   Парень остановил запись. Экран телевизора погас.
   – Как видите, никаких подозрений, что Валя завалил Кузю, у нас нет, – сказал Анатолий Иванович. – А почему вы не пьете кофе? – Он улыбнулся. – Боитесь, что мы вас отравим?
   Я пожал плечами.
   – Да как-то не хочется.
   – Или в Госдуме кофе напились?
   Я кивнул головой. Значит, и про Госдуму они уже все знают.
   – Глупо Валентину искать защиту у каких-то депутатов, – сказал Анатолий Иванович. – Все равно они ничего сделать не могут. Мы музыку заказываем. Ну как, он оклемался после того, как с братвой влегкую помахался? Так вы передайте ему, что это только начало. – Анатолий Иванович явно намекал на инцидент с избиением Валентина.
   – Я все понял, Анатолий Иванович, – сказал я.
   – Так вот, как вы видите, косяки и предъявы по смерти Кузи с Валентина сняты. У нас нет к нему никаких претензий. Но у нас остались к нему другие претензии – финансовые, – сказал Анатолий Иванович. – Поэтому мы хотели бы, чтобы Валя принял решение. Бабульки нужно возвращать.
   Я понимающе кивнул головой.
   – Наверное, Валя думает, что шибко умным стал, банкиром крутым заделался! Но это не так. У Валентина очень много долгов перед серьезными людьми. Это очень серьезные деньги. Поэтому пусть он изыщет пути, как лавэ вернуть, потому что никто из этих серьезных людей, – Анатолий Иванович усмехнулся, – не верит в этот бред про ГКО, что деньги пропали. Так и передай ему, – он обратился ко мне уже на «ты». – Если все сложится нормально и он пришлет нам бабки, то скоро выйдет на свободу полностью амнистированным, – он кивнул на кассету, – с помощью кассет, с помощью других доказательств. Никаких косяков на него не будет. Выйдет чистым как стеклышко. Никто его пальцем не тронет… А если Валентин изберет другой путь в своей жизни – тогда суровая статья, суровый суд, суровая зона, в которой не каждый может выжить, – Анатолий Иванович взглянул на парней, стоящих рядом. – А теперь у меня времени больше нет. Сейчас мои ребята проводят вас к Паше, вы пообщаетесь с ним чуть-чуть, а потом поедете. А Паша пока погостит у нас. Собственно, он у нас в гостях сугубо добровольно, ехать никуда не собирается, ему тут очень хорошо. Так когда вы мне дадите ответ?
   – Я надеюсь, что завтра попаду в тюрьму, – ответил я.
   – Прекрасно. Значит, вы, как обычно, с утра к нему приедете?
   – Я постараюсь.
   – Маркел, – обратился к парню Анатолий Иванович, – встретишься с адвокатом после тюрьмы и получишь у него ответ.
   Маркел кивнул головой.
   – Да, и еще. Вас иногда будут водить наши ребята на черном «Чероки», вы уже, наверное, знаете эту машину?
   Я кивнул головой.
   – Это в порядке безопасности, вашей охраны, не более того. Я еще раз подчеркиваю, – сказал Анатолий Иванович, – никаких планов силового воздействия в отношении вас мы пока, – он сделал паузу, – не имеем. Пока вы все делаете правильно. Хотя, – добавил он, – у вас были некоторые неправильные формы самодеятельности в отношении этого уголовного дела. Но, в конце концов, вы ничего не знали про нас, поэтому мы вам тут амнистию даем, – улыбнулся он.
   «Ничего себе, – подумал я, – это получается, что теперь я должен всю свою адвокатскую тактику и стратегию с ним согласовывать, что ли? Как ему будет угодно? Да, попал я в передрягу!»
   Потом Анатолий Иванович протянул мне руку и, попрощавшись, вышел. Маркел подошел ко мне и сказал:
   – Ну что, пойдем, провожу к Паше.
   – Пойдем, – я поднялся.
   Я хотел уже выйти из двери, как Маркел остановил меня:
   – А куртку не наденешь?
   – Надену. – Я взял куртку и вышел из коттеджа. Мы обогнули здание. Теперь я полностью разглядел коттедж. Он был трехэтажным. Вероятно, два уходило под землю. За коттеджем стояла деревянная избушка. Это была баня. К избушке примыкало помещение, стены которого были сделаны из металлопластиковых стеклопакетов, на дне виднелась голубая вода. Это был закрытый бассейн. Рядом с избушкой проходила дорожка, которая вела к небольшому двухэтажному красному зданию значительно меньшего размера, чем коттедж, но чем-то его напоминающему. Рамы этого здания были сделаны из евростекол с решетками черного цвета. Это был гостевой домик.
   Мы подошли к дому. Маркел набрал код. Дверь открылась. Мы вошли в помещение. Навстречу нам поднялся из-за журнального столика здоровый парень, еще больше Маркела.
   – Проводи его к адвокату, пускай минут десять поговорят. Потом я его провожу, – сказал Маркел. Парень кивнул головой. Маркел остался у двери.
   Мы с парнем стали подниматься на второй этаж. Там мы прошли по небольшому коридорчику. В него выходило несколько дверей. Вероятно, это были гостевые комнаты. Подойдя к одной из дверей, парень вставил ключ в скважину и открыл замок, кивнув мне головой. Я вошел в комнату.
   Большая просторная комната со светлыми обоями. В углу – диван-кровать, стол с телевизором. На кровати лежал Паша. Он увидел меня, заулыбался, подбежал ко мне и обнял.
   – Привет! Как я рад тебя видеть! – сказал Паша. Я показал взглядом на потолок. Паша кивнул головой, дав понять, что тут все прослушивается.
   – Ты уж извини, – сказал Паша, – что я тебя подставил, но выхода другого не было. Сам понимаешь, я звонил тебе и говорил все не по своей воле…
   – Конечно, – сказал я. – Мне бы следовало обо всем догадаться.
   – Ты же прекрасно понимаешь, что эти люди просто так от нас не отвяжутся. И даже если бы я тебе не позвонил, все равно бы твоя встреча с ними состоялась.
   – Да, конечно. А как ты сам? – перебил я его.
   – Все в порядке, все абсолютно нормально. Никаких силовых воздействий, – стал говорить Паша. – Наоборот – банька, девчонки. Меня хорошо кормят, так что отношение вполне дружеское.
   – А почему они тебя держат?
   – Ну, тут наши, банковские дела, – сказал Паша. – Знаешь, что я хочу тебе сказать? Ты меня извини, что так получилось, что ты влез в это дело. Я, честно говоря, если бы знал, что так получится, не только тебе, но и себе не посоветовал бы заняться этим делом.
   – Я не понимаю, о чем ты говоришь!
   – В общем, – продолжил Паша, – Валентин должен большие деньги, очень большие деньги – сто миллионов долларов. Там серьезные люди стоят, никто не верит в его легенду, что эти деньги он якобы в ГКО вложил, а ГКО рухнули. Нет, конечно, кто-то верит, но в основном… Теперь они все скооперировались и пошли под крышу Анатолия Ивановича.
   – Анатолия Ивановича? – переспросил я.
   – Да, законника. Ты знаешь, передай ему, что пусть он вернет, знаешь в какой пропорции? – Паша наклонился к моему уху и прошептал: – Восемьдесят к двадцати. Двадцать пусть себе оставит, а восемьдесят отдаст. Поверь мне, двадцать процентов – тоже большая сумма. И тогда все будет нормально.
   – А пока он будет думать, ты будешь в заложниках находиться? – спросил я.
   Паша пожал плечами.
   – Паша, с тобой точно все в порядке? – еще раз спросил я. – Может, они тебе что-то вкололи?
   – Нет, что ты! – сказал Паша. – Все в полном порядке! Прекрасное питание, секс-обслуживание. Ты Тамару видел?
   – Какую? Которая меня привезла?
   – Да, ту самую.
   – Кто это такая?
   – Самая дорогая путанка Москвы.
   – Да ты что!
   – Богиня секса. Ее сеанс стоит тысячу баксов в час.
   – Да ты что!
   – Я уже тут… Ладно, не об этом разговор, – сказал Паша.
   – А как долго они тебя тут продержат?
   – Думаю, дня через три выпустят. Но у меня к ним никаких претензий нет. Наоборот, я получил деньги за моральные издержки, – Паша похлопал себя по карману.
   Мне показалась очень странной сложившаяся ситуация: адвокат находится в заложниках, да еще и доволен своим положением! Может, он просто боится этого странного положения?
   Я молчал.
   – И самое главное, передай Валентину. Он все прекрасно знает, поэтому я хочу просто повторить: эти люди обладают колоссальной властью. У них все схвачено, особенно что касается тюрьмы. И Валентин прекрасно понимает, что, если что-то будет не так, у него начнутся тюремные проблемы – кошмар по полной программе и со стороны тюремщиков, и со стороны братвы.
   – Я все передам.
   Делиться с Пашей информацией, полученной мной за последнее время, я не стал, так как не знал, на кого он работает. И действительно ли это похищение или просто добровольное затворничество? Уж слишком он был веселый.
   Мы поговорили еще минут пять, потом я постучал в дверь. Амбал открыл и проводил меня до выхода. Перед выходом амбал сделал жест, что я могу выйти. Я увидел, как навстречу мне торопится очень полный мужчина лет сорока пяти, одетый в спортивный костюм «Адидас» с белыми полосками, на спине которого были нашиты буквы «СССР». Такую форму носили еще в восьмидесятых годах члены сборной Союза по различным видам спорта. Толстяк торопился навстречу. Он улыбался. Подойдя ко мне вплотную, он протянул мне обе руки.
   – Рад, очень рад познакомиться! Я – Пирожок.
   – Кто? – удивился я.
   – Пирожок – мое погоняло, – сказал мужчина. – Сушок меня прекрасно знает. Мы с ним вместе в одной бригаде были. Еще тогда, давно. В общем, ему большой привет и поклон от меня. Я это, не при делах тут, просто так, попросили – в моем доме стрелочку забили. Так что пусть Сушок не обижается, все без проблем, – говорил толстяк, провожая меня до машины.
   На прощание он снова протянул руку и сказал:
   – Очень рад был познакомиться! Привет ему и поклон от меня!
   «Странный какой-то толстяк, – подумал я, садясь в машину. Заведя двигатель, я тронулся. Доехав до будки, я опять мигнул фарами два раза. Ворота медленно открылись. Я бросил взгляд на будку. Там сидели охранники, одетые в темную форму – какие-то черные куртки, черные береты. – Странный поселок! – снова подумал я. – Кто же тут живет – банкиры или бандиты?..»

Глава 14
Порция секса

Сентябрь, 1998 год
   Через несколько минут я был у Кольцевой дороги и направлялся к нашему пансионату.
   Приехав в пансионат вечером, решил Жанне ничего не рассказывать.
   – Ну что, адвокат, пойдем в баню? – предложила Жанна.
   – В баню? – Я вспомнил ту деревянную баню со стеклянным отсеком плавательного бассейна и улыбнулся.
   – А что смешного? – спросила Жанна. – Я специально тебя ждала.
   – Пойдем.
   Пока мы шли в баню, я молчал. Ни о встрече с депутатом, ни о поездке в загадочный коттедж, ни о встрече с Пашей решил не рассказывать. Да к тому же Жанна и не интересовалась ничем. Мне показалось, что она приняла порядочную дозу успокоительного, так как выглядела слишком расслабленной.
   Войдя в сауну, я разделся, сел, накрыв себя простыней. Вскоре из душа появилась Жанна. Она также была в простыне. Подойдя ко мне, она сбросила ткань. Теперь я мог обозревать ее складную фигурку. Она действительно была красивой.
   – Как я тебе нравлюсь при дневном свете? – спросила Жанна. – Ты же меня в основном ночью видел!
   Я посмотрел на нее. Небольшая грудь, чуть выпуклый животик…
   – Что ты сидишь, будто окаменел? Красивая я?
   – Да, очень красивая, – сказал я.
   – Пойдем, – Жанна взяла меня за руку и потянула в душевую. Там, включив горячий душ, она прижалась ко мне и стала целовать меня. Она выглядела очень возбужденной. В моей памяти всплыл нашумевший фильм «Специалист», где играет Сильвестр Сталлоне с американской актрисой Шарон Стоун, та самая сцена в душе. Жанна целовала мою грудь, потом опустилась ниже. Я был возбужден до предела. Я схватил ее, прижал к стене и сильно навалился на нее. Такое впечатление, что от натиска кабинка должна была развалиться, но она выдержала…
   После этой сцены мы настолько устали, что вышли из душа и упали на лавочки в предбаннике. Долго лежали, отдыхая, потом плавали в бассейне. Напряжение было полностью снято. Мы наслаждались расслабленностью.
   Потом пили чай из самовара, сидя за журнальным столиком, потом еще неоднократно посещали бассейн, занимались сексом.
   Через три часа, уставшие, мы вернулись в спальню и тут же легли в кровать. Оба моментально заснули.
 
   Проснулся я около одиннадцати утра и сразу стал собираться.
   – Ты куда? – спросила Жанна, высовывая свою маленькую головку из-под одеяла.
   – Как куда? В тюрьму, к Валентину.
   – Может, пропустишь?
   – Нет, – я вспомнил вчерашний день, – мне нужно сегодня обязательно с ним встретиться, обязательно переговорить.
   – Хорошо, а я еще посплю.
   – Ради бога!
   Я быстро собрался, сел в машину и поехал в сторону Коломны. Мне было необходимо сегодня срочно переговорить с Валентином, постараться склонить его. Я помнил последние слова Паши – двадцать процентов. В конце концов, нужно как-то убедить его. Ведь следующим шагом может быть похищение Жанны.