Казанцев Александр Петрович. Арктический мост

Казанцев Александр
Арктический мост

   АЛЕКСАНДР КАЗАНЦЕВ
   АРКТИЧЕСКИЙ МОСТ
   НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РОМАН
   Инженерный проект "моста дружбы" существует. Когда-то я сделал его, веря, что людям разных стран, различных политических систем понадобится быстрое и надежное межконтинентальное сообщение. И пусть сейчас кое-кто и хмурится при всяком упоминании о мирной жизни, о тесном общении разноязычных ученых и инженеров, артистов и художников, студентов и рабочих - простых людей всего мира. Придет время, и взаимное тяготение народов сметет выдуманные "стальные" или "железные" занавесы, и тогда потребуются межконтинентальные самолеты только для пассажиров, а не для бомб, понадобятся лишь океанские экспрессы, а не авианосцы, нужен будет и Арктический мост! Это будет! За это борются все народы, ненавидящие войну. Но я больше не мог ждать, я опередил жизнь и начал строить Арктический мост... пока вместе со своими героями. С ними терпел я неудачи, изобретал, боролся, любил... А потом за своих героев, строителей мечты., выслушивал я горькие упреки и грозные обвинения. Ведь не все верили в мечту. Но я остался верен ей, верен идеям сближения материков и всеобщего технического прогресса. Пусть же читатель поверит, как и я, что будут существовать на Земле условия, когда мы с ним спустимся подо льды Ледовитого океана, в подводный док строительства "моста дружбы".
   Автор.
   ОГЛАВЛЕНИЕ
   ПРОЛОГ
   Глава первая. Лед и металл
   Глава вторая. Труба
   Глава третья. Признание
   Глава четвертая. Бак
   Часть первая
   БРАТЬЯ
   Глава первая. Полундра!
   Глава вторая. Последняя искра
   Глава третья. Общество дружбы материков
   Глава четвертая. Старший брат
   Глава пятая. Крутой камень
   Глава шестая. Свет и тень
   Глава седьмая. Крамола
   Глава восьмая. Два льва
   Глава девятая. Страна слепых
   Часть вторая
   МОСТ ДРУЖБЫ
   Глава первая. Ключи мечты
   Глава вторая. Тень и свет
   Глава третья. Закон выгоды
   Глава четвертая. Возвращение О'Кими
   Глава пятая. Реконструкция мира
   Глава шестая. Вкус славы
   Глава седьмая. Раскол
   Глава восьмая. Ассоциация плавающего туннеля
   Глава девятая. Последний день
   Часть третья
   ДЕРЗАНИЯ
   Глава первая. Ни за что!
   Глава вторая. Сигнал бедствия
   Глава третья. Фудзи-сан
   Глава четвертая. Кандидаты
   Глава пятая. Орел
   Глава шестая. Испытание
   Глава седьмая. Опыт мисс Амелии Медж
   Глава восьмая. Наутилус
   Глава девятая. Лонг-Бич
   Часть четвертая
   ПЛАВАЮЩИЙ ТУННЕЛЬ
   Глава первая. Концерн плавающего туннеля
   Глава вторая. Армстрой
   Глава третья. Подводный док
   Глава четвертая. Туннель-сити
   Глава пятая. Новый год
   Глава шестая. Воздух
   Глава седьмая. Сны - только сны
   Глава восьмая. Акции
   Глава девятая. Сторож
   Глава десятая. Искусственный айсберг
   Глава одиннадцатая. На дно
   Часть пятая
   ЛЬДЫ И ВИШНИ
   Глава первая. Прорубь
   Глава вторая. Кусочки мяса
   Глава третья. Один
   Глава четвертая Обретенный друг
   Глава пятая. Тайна Усуды
   Глава шестая. Прощай, О'Кими!
   Часть шестая
   ДВЕ ТЫСЯЧИ КИЛОМЕТРОВ В ЧАС
   Глава первая. Загадочный ящик
   Глава вторая. Последний шов
   Глава третья. Подкостный король
   Глава четвертая. Чемодан Муцикавы
   Глава пятая. Луналет
   Глава шестая. Подводные гонки
   Глава седьмая. Победитель
   Глава восьмая. Вода
   ЭПИЛОГ К ЧИТАТЕЛЯМ
   ПРОЛОГ
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
   ЛЕД И МЕТАЛЛ
   Генерал сорвал с аппарата телефонную трубку:
   - Семнадцатый мне. Я - Веков. Ну как? Держитесь? Понимаю, отлично понимаю, что вам нужно. Так держать. Останавливаться запрещаю! У меня всё.
   Черные лохматые брови генерала сошлись.
   Он стукнул рукой по рычагу аппарата и снова заговорил властным, энергичным голосом; - Штаб мне. Кто? Докладывайте. Вы понимаете, что это значит? Равносильно прорыву фашистского танкового корпуса! Насколько понизился уровень? Катастрофа! Кто за это ответит? Где Корнев? Всё едет?..
   Генерал бросил трубку и встал из-за стола.
   Он неожиданно оказался низенького роста. Военной выправки у него не было, но лицо с тяжеловатыми чертами было сурово, темные глаза жгли, движения-порывисты и решительны.
   Раздался характерный звонок. Генерал резко повернулся к столу.
   Прямой провод - Москва!
   Он присел к столу и осторожно снял с крайнего аппарата трубку.
   - Я - генерал-майор Веков, - четко сказал он. - Слушаю, товарищ нарком. К сожалению, сводка неутешительна. Стоим на краю катастрофы. Мороз - против нас. Уровень понижается. Понимаю, отлично понимаю... потеря сотен танков и пушек, десятков тысяч снарядов. Все понимаю, товарищ нарком. Меры будут приняты. Слушаю. Есть. Будет исполнено. Жду толкового человека, главного механика. Тотчас позвоню вам.
   Генерал задумчиво положил трубку, тяжело вздохнул и на мгновение опустил голову на руки, но тотчас вздрогнул, как от выстрела, и сорвал трубку внутреннего телефона: - Начальника транспорта мне. Кто это? ЯВеков. Где поезд? Когда же он придет, черт возьми? Остановите движение по всей дороге, гоните состав молнией. Там - мой главный механик. Выполняйте.
   Генерал резко застучал рычагом аппарата: - Штаб мне. Я - Веков. Как у вас? Понижается? Что ж вы сидите и только регистрируете уровень воды? Пасуете перед стихией? А потеря танков и пушек?.. Какой же вы, к черту, чрезвычайный штаб? Стоило создавать его, чтобы сидеть у проруби да воду мерить! Мысль нужна, новые иде, действие, борьба! Почувствовать надо, что вы на фронте...
   Генерал бросил трубку и бессильно откинулся на спинку кресла. Уголки губ опустились, веки полузакрылись. Усилием воли он отогнал минутную слабость, встал, прошелся по кабинету.
   Поезд, которого так ждал генерал Веков, приближался к Светлорецку. В тяжелый год Великой Отечественной войны, во вторую ее зиму, в этом поезде ехал молодой еще инженер Степан Корнев со своим двенадцатилетним братишкой Андрюшей.
   Завод, на котором Корнев работал в Ленинграде после окончания Политехнического института, был эвакуирован на Урал и вошел в состав Светлорецкого металлургического комбината, директором которого был недавно произведенный в генералы Веков. Родители Степана вместе с Андрюшей остались в Ленинграде. Отец, старый путиловский рабочий, погиб, защищая родной город. Мать, перенеся все ужасы блокады, все-таки спасла сына. По льду Ладожского озера он с группой детей был переправлен на Большую землю. Степану она написала, наказывая быть Андрюше за отца, сама же умерла в Ленинграде от истощения.
   Только спустя год удалось Степану Григорьевичу Корневу найти брата и съездить за ним в Акмолинск.
   Теперь они ехали в Светлорецк по узкоколейке, которую еще до революции из экономии построили концессионеры вместо широкой колеи Андрюшу занимало все: и паровозики, смешные, совсем как игрушечные, - ему больше всего хотелось поуправлять таким паровозиком!- и крохотный пассажирский вагончик, словно предназначенный для ребят, но переполненный сейчас дядями и тетями, и забавная узкая колея, по которой можно идти, расставив ноги, - одним валенком по одному рельсу, другим - по другому.
   В замерзшем окошке вагончика Андрюша горячим дыханием протаял глазок и с замиранием сердца смотрел на округлые, первые в его жизни горы со снежной проседью лесов, ня тяжелые, опушенные белым мехом лапы подступавших к поезду елей, на скованную льдом речку, похожую на занесенное шоссе, вьющееся рядом с колеей.
   Но больше всего занимал Андрюшу его старший брат Степан, которого он так давно не видел. Крупный, несколько грузный для своих лет. чуть скуластый, как и Андрюша, но с тяжеловатой нижней частью липа, с густыми, властно сведенными бровями, уверенный, немногословный, он олицетворял для Андрюши силу, ум, благородство... Если бы не присущая старшему брату сдержанность, Андрюша так и сидел бы рядом с ним и держался за его большую жесткую руку. Но мальчик боялся выдать себя и наблюдал за братом исподтишка- с любопытством и гордостью.
   Еще бы! Ведь Степана, несмотря на его молодость, назначили главным механиком огромного металлургического комбината. Прежний главный механик, старый уральский практик, стал заместителем Степана, и Андрюша понимал, как трудно приходится брату.
   Вот и сейчас, в поезде, он говорил с техником, ездившим за запасными частями к доменным воздуходувкам. Степан приказал ему еще сегодня ночью доставить части в цех. Он caм будет присутствовать при их смене. И это после долгой и трудной дороги!..
   Перед самым Светлорецком поезд вошел в туннель. Стало темно, шум колес усилился и отдавался в ушах. Андрюша припал к своему глазку, но ничего не видел. Свет в вагончике не включали. Степан чиркнул зажигалкой - и все стало незнакомым вокруг. Андрюше показалось, что он совсем в другом поезде мчится по непостижимо длинному туннелю, который ведет... Куда он ведет? Степан говорил с соседом об американцах, которые никак не открывают второй фронт. Может быть, туннель как раз и ведет к американцам, и они по нему что-нибудь посылают, по дружбе... И поезд мчится по туннелю, как пуля в стволе винтовки...
   И в тот же миг стало светло, снова рядом оказалась замерзшая речка, а впереди расстилалось снежное поле, - как потом узнал Андрюша, пруд, - а за ним виднелись высокие заводские трубы.
   С вокзала на квартиру Степана поехали на лошади, в кошевке. Улицы были тихие и белые. Впереди вырисовывались уже близкие трубы завода и доменные печи. В морозное небо из них вырывались огненные факелы, что-то там рычало, шумело, скрежетало - непонятное, таинственное... Ведь Андрюша никогда не бывал на заводе. И в этом царстве машин, огромных, быстрых, могучих, в царстве металла, грохота, огня и движения, Степан был главным - главным механиком, царем машик, хозяином всего оборудования. Вот бы стать таким, как Степан!..
   - Щеки-то отморозил, - сердито сказал Степан. Приказав вознице остановиться, он протянул руку к сугробу за снегом и стал оттирать брату щеки.
   Андрюше было больно, но он стыдился в этом признаться.
   - Во мороз! - заметил возница. - Гляди, перемерзнет Светлая до самого дна.
   Степану еще не отвели заводской квартиры, он жил за перегородкой у рабочего-такелажника Денисюка, которого очень ценил за необыкновенную изобретательность во всем, что касалось поднятия тяжестей.
   Алексей Денисович Денисюк был уже немолод. Он хромал на правую ногу, отдавленную еще в молодости сорвавшейся балкой. Желтые концы его пшеничных усов упрямо торчали вперед.
   Он сам открыл дверь приехавшим: - Здоровеньки булы, Степан Григорьевич! Жинка зараз самовар поставит, да с морозца лучше бы горилки...
   Едва Степан и Андрюша вошли в комнату за перегородкой, а Денисюк внес чемоданы, зазвонил телефон. Оказывается, директор завода узнал, что главный механик уже приехал.
   - Пока вы устраиваете свои семейные дела, - раздраженно говорил он в трубку, - у нас завод без воды остался, доменные печи останавливаются! Вы понимаете, что повлечет за собой остановка завода? Прошу немедленно явиться ко мне.
   Озабоченный Степан велел Андрюше ложиться спать и позвал Денисюка пойти вместе с ним на плотину, посмотреть уровень воды в пруду.
   Андрюша стал умолять брата взять его с собой. Хоть бы на плотину посмотреть, около завода постоять, побыть вместе со Степаном...
   Тот не стал спорить: пусть идет парень, в конце концов ему следует привыкать к заводской обстановке.
   Короток зимний день. На улице успело потемнеть, в окошках зажглись огоньки. Шли вдоль заборов. Два раза Андрюша попадал в сугроб, пока не пригляделся. Стало как будто еще холоднее, и Андрюша тер рукавицей нос и щеки, стараясь не отставать от Степана и Денисюка, который, несмотря на хромоту, шел удивительно быстро.
   Около плотины стояла маленькая будочка: за нею простирался лед пруда. Фонари плотины и освещенные окна домов цепочкой очерчивали берег, а на противоположном берегу огоньки едва различались.
   В будочке было тоже холодно, но не чувствовалось ветра. Степан и Денисюк рассматривали крашеную планку с делениями и качали головой.
   Андрюша мысленно повторил фразу Степана, что уровень воды в пруду понижается катастрофически. Тело его напряглось, словно он готовился к прыжку или удару. Вcем существом своим он ощущал катастрофу. Андрюша не понимал, чем она вызвана, но расспрашивать брата ему не хотелось, и он только незаметно дотронулся до его полушубка.
   - Вот так,- задумчиво сказал Степан.Кажется, Алексей Денисыч, это единственное в мире, чего тебе не поднять...
   - Воду-то?- переспросил Денисюк и сдвинул шапку с затылка на лоб. - Це дило треба разжуваты.
   - Где-то вверху лед на реке до самого дна дошел, вода там поверху идет, намерзает.
   - Так разумию: приподнять лед треба.
   - Эх, Денисюк, Денисюк! Целое ледяние русло не поднимешь.
   - Неможно,- согласился Денисюк и вздохнул.
   Степан пошел к директору, а Денисюк повел Андрюшу спать.
   Мальчик решился расспросить своего нового знакомого, которого он называл мысленно запорожским казаком. Прихрамывая, тот шел рядом и объяснял: - То ж тут устройство немудреное, уральское. От старого заводика осталось. А теперь тут вон яка махина дивная! Краше, чем у нас на Украине у Донбассе или Кривом Роге. А вода тут как идет? В пруде накопляется. Для того на плотине уровень воды держат, как треба... На завод вода течет по громадной трубе, вроде туннеля. Ее потом насосами на домны и мартены качают, для охлаждения. А без охлаждения никак неможно, бо производство металлургическое.
   - Что же теперь будет? - допытывался Андрюша.
   - То не добре, Андрей Григорьевич. Воды не станет - домны останавливай. А долго простоят - козел будет.
   - А что такое козел?
   - То ж когда металл у печи застынет. Домну тогда рушить треба. Денисюка кликнут: подымай, друже, глыбу металла, до ямы вырытой передвигай - и зараз у землю. Так и похоронят козла. Бают, немало таких "самородков" в уральской земле зарыто. И брешут, будто бывало, что и инженера зараз хоронили. Стрелялись. То не добре. В дидово время было...
   - Нет! - протестующе воскликнул Андрюша.-Степан не будет! И вот увидите, он не даст домнам остановиться.
   - Як же не дать? - вздохнул Денисюк. - Як ее подымешь, воду-то бисову? Зараз не зацепишь...
   Директор Веков распекал главного механика. Он считал это своим долгом воспитателя молодых кадров, долгом командира важнейшего фронтового участка.
   - И я воюю, и вы должны чувствовать, что воюете! Остановка завода это поражение крупнейшего воинского соединения, а не просто производственная неполадка. Разговаривать нам с вами в трибунале придется! Понижается не только уровень воды в пруду, которым вы ведаете, товарищ главный механик, а понижается соответственно выпуск танков, пушек, снарядов из нашего металла.
   Степан мрачно стоял перед маленьким чернявым человеком в военной форме и молча выслушивал горькие слова. Рядом с директором сидел главный инженер, седой, рыхлый, больной. Как начальник штаба, созданного в связи с чрезвычайным положением, он встал с постели и по требованию директора явился на завод.
   Директор Веков прошел школу первых пятилеток, всю жизнь работал неистово, был замечен самим Серго Орджоникидзе, никогда не жалел себя, да и никого, кто работал вместе с иим. Он считал, что на работе следует гореть... Ну, а если горишь - так и сгораешь...
   На своего главного механика он давно имел зуб за постоянный срыв им же самим названных сроков ремонта машин и прокатных станов. Молодой инженер Корнев всегда старался назначить срок самый короткий, не жалел себя, чтобы в него уложиться, но... часто краснел перед бушующим директором.
   - Вы на фронте, товарищи инженеры! - внушительно сказал Веков и даже ударил по столу кулаком. - Придумывайте, изобретайте, чувствуйте себя саперами, черт возьми!.. Там, на передовой, каждому из вас пришлось бы быть сапером!
   Главный инженер, держась за сердце, сказал: - Взрывать надо, Николай Сергеевич, уж коли о саперах вспомнили.
   - Возьметесь? - взглянул на Корнева директор.
   - Взорву, - решительно сказал Корнев.
   - Ну, смотрите, товарищ главный механик... если домны остановятся, не взыщите.
   - Не остановятся,- спокойно ответил Корнев, чувствуя, как внутри у него все холодеет. Он знал, что домны не должны остановиться, но он никогда прежде не руководил взрывными работами.
   - Выполняйте, - приказал директор.
   - Есть выполнять, - по-военному повторил Корнев и, резко повернувшись, вышел из кабинета.
   Веков посмотрел ему вслед, переглянулся с главным инженером, похлопал себя по золотому погону и сказал: - Двойную тяжесть, Борис Александрович, я ощущаю, как эполеты эти надел. Каждую секунду должен чувствовать себя не только .инженером, как прежде, не просто директором, а командующим важным участком фронта... А тут не только с людьми, а еще со стихией воевать приходится, да еще кадры воспитывай... А ведь у меня не запасный батальон!
   - Да... смена нужна, - вставил главный инженер.
   - Завод не должен встать, не должен! - вскочил директор. - Не для того меня генералом у вас сделали, чтобы мы с вами сводку о таком поражении сообщили.
   - Но что же делать?
   - Бороться, взрывать, выдумывать, черт возьми! В этом Корневе что-то есть... В бою ему, пожалуй, полк бы дали...
   - Вы ему и так уже дали больше полка.
   - Дал! Но если он сорвется... - не договорив, директор снял с вешалки шинель и, надевая ее на ходу, пошел в цеха.
   ГЛАВА ВТОРАЯ
   ТРУБА
   Степан начал воспитание младшего брага в тяжелые для себя дни. Он решил прививать ему нужные черты характера и любовь к технике с практических дел. Зимние каникулы позволили ему взять Андрюшу с собой на взрывные работы.
   Андрюша был счастлив и серьезен.
   По узкоколейке ехали на ручной дрезине.
   Андрюша вместе с рабочими качал приводной рычаг, а Степан сосредоточенно думал. Въехали в удивительно узкое устье туннеля, совсем непохожего на московское метро, а скорее напоминавшего ствол пушки. Андрею казалось достаточным протянуть руку, чтобы коснуться стенок. В ушах шумело, ветер бил в лицо, словно дрезина неслась по туннелю с невероятной быстротой.
   Внезапно появился свет. Пришлось сощурить глаза. Солнце, небо, снегвсе сверкало.
   Поворот - и железная дорога вышла к речке.
   С насыпи были видны ледяные наплывы, еще не занесенные снегом. Вода, которой не было прохода по дну, поднималась по трещинам и разливалась поверх льда, тут же замерзая.
   Степан сказал, что это-наледи.
   Со льда на берег взбежал офицер в полушубке, молодой, сероглазый, и взял под козырек: - Саперы 39-го запасного саперного батальона производят подрывные работы! - отрапортовал он главному механику.
   Это была помощь, которую оказывала армия заводу.
   Степан поздоровался с офицером за руку.
   Андрюша спустился на лед к причудливому натеку, который напоминал школьную карту морского берега с заливами и бухтами.
   Ему сразу пришло в голову, что он - морской путешественник, открывший новые земли. И он стал давать названия заливам и бухтам. Ледяная корка была тонкой и сразу затрещала у него под ногами. Степан строго закричал на него. Пришлось вернуться.
   Пошли осматривать место взрывов.
   Во льду зияли огромные воронки с конусообразными ребристыми краями. Битый лед сверкал гранями, местами вспыхивали крохотные радуги. Хрустели льдинки.
   Андрюша заглянул в одну воронку и увидел песок. Это было дно.
   Раздался свисток.
   - Сейчас будут взрывать, товарищ главный механик, - сказал молодой офицер.Пройдемте в укрытие.
   Степан взял Андрюшу за руку и направился следом за офицером к береговой скале. Лицо его было спокойно, но Андрюша чувствовал, как нервно сжимается его рука.
   Скала закрыла место взрыва.
   Андрюша не отпускал руки Степана, напряженно глядя на верхушку скалы. Ему хотелось заткнуть пальцами уши, но он стеснялся это сделать. И вдруг в небо совершенно беззвучно взвился огненный столб с черным облаком вверху. Только потом грянул взрыв.
   Андрюша даже присел, потянув за собой Степана. Сверху сыпались осколки льда.
   Пошли смотреть воронку.
   Ожидаемых результатов новый взрыв не дал.
   Степан кусал губы. Стало ясно, что взорвать лед перемерзшей реки не удастся.
   Не останавливая взрывных работ, Степан вместе с Андрюшей поехал на завод.
   Дрезина довезла их до вокзала. Дальше Степан решил идти пешком через пруд.
   Он шел в глубоком раздумье по протоптанной в снегу тропинке. Андрюша, боясь помешать брату, плелся поодаль. На пруду было ветренно, и мороз хватал Андрюшу то за нос, то за щеки.
   Недалеко от плотины на льду толпились рабочие. Андрюша узнал среди них Денисюка.
   Степан подошел к ним.
   Андрюшу поразило, что лед был двух уровней. Огромная трещина расколола пруд, и береговая часть ледяного покрова оказалась выше остальной, осевшей вместе с понижающейся водой.
   Когда рабочие расступились, Андрюша заметил под образовавшимся ледяным сводом трубу. Прежде она проходила в глубине пруда и по ней текла вода на завод. Теперь осевший лед оказался ниже и она была суха.
   Рабочие скалывали лед над трубой, чтобы он не повредил ее.
   Степан остановился и, наклонив крепкую шею, о чем-то задумался. Андрею казалось, что брат что-то изобретает, и он задерживал дыхание, словно мог этим помочь ему...
   - Знаешь, Андрюша, - сказал Степан,кажется, я нашел...
   Сердце у Андрюши застучало.
   - Что нашел? - почти беззвучно спросил он.
   - Нашел, как спасти завод. Видишь ли, я вспомнил, что у нас на силовой станции бездействует огромный насос...
   - Подожди, - прервал взволнованный Андрюша, - не говори! Я сам...
   - Что сам? - удивился Степан.
   - Я должен сам придумать, что ты придумал,- сдавленным голосом проговорил Андрюша.
   Тот на миг только взглянул на брата. Может быть, Степан в этот момент и увидел бы в характере брата нечто новое, но он был слишком поглощен заботой о заводе, пришедшей ему в голову спасительной идеей. К тому же он увидел, что по льду пруда впереди нескольких человек шагал низенький военный в высокой генеральской папахе.
   Андрюша напряженно смотрел вслед брату, направившемуся к директору завода.
   Маленький генерал внимательно выслушал Степана.
   - Поставить сюда насос из силовой? - переспросил он.
   - Да, товарищ генерал! Воды в пруду достаточно. Насос будет выкачивать ее и гнать на завод по этой трубе. - Корнев показал на зияющее надо льдом отверстие трубы.
   - Какой вам нужен срок?
   - Дня два, три, - ответил главный механик.
   - Слушайте, вы, главный механик, - повысил голос директор, - неужели мне нужно разъяснять вам, что значит простой металлургического завода в наши дни? О таком длительном сроке не может быть и речи. Считайте себя на фронте...
   - В любую минуту готов туда пойти! - вспыхнул Степан.
   Генерал пристально посмотрел на него: - Будете там, где нужнее... Срок: два дня!
   - Но... - попытался возразить Степан.
   - У меня доменные печи стоят! - почти закричал директор и сразу понизил голос почти до шепота. - А если козел? Вы понимаете? Каждый час к прямому проводу требует Москва!..
   - Есть, в два дня, - сказал Степан.
   На льду началась неистовая работа. Заколачивали в дно пруда сваи, подвозили бревна.
   Плотники делали сруб, электрики тянули с завода линию электропередачи. Денисюк возглавлял доставку знаменитого насоса, который стоял, как уже знал Андрюша, в подвальном помещении силовой станции.
   Андрюша боялся пропустить момент, когда привезут насос, но уже наступила ночь, а его все не везли.
   Степан, увидев Андрюшу в такой поздний час на пруду, прогнал его домой спать, но тот не послушался. Сначала он спрятался за бревнами, а потом, улучив момент, залез в трубу, в ту самую, по которой текла прежде вода на завод и которая теперь была суха.
   Чтобы не быть замеченным, Андрюша заполз в трубу подальше. Она была большая, почти как тот туннель, по которому они недавно ехали. Можно было свободно сидеть. Через светлое устье Андрюша видел копошащихся на льду людей, а его в темноте трубы заметить было нельзя.
   До Андрюши доносились голоса рабочих, очевидно сделавших перекур. Говорили, как и Степан в поезде, об американцах, которые никак не открывают второй фронт, а вместо этого шлют нам свиную тушонку.
   Утомленный впечатлениями дня, волнениями за Степана, Андрюша свернулся клубочком и незаметно заснул в своем убежище.
   Во сне труба казалась ему туннелем, снаружи вокруг нее была вода, а сверху - лед пруда... и почему-то по трубе американцы чтото посылали...
   Разбудил его грохот, гулко отдававшийся в металлических стенках. Андрюша проворно выполз на лед.
   Тарахтел огромный трактор.
   Место работ было ярко освещено электрическими фонарями. Электрики успели дать свет.
   По пруду на огромных, сколоченных из бревен санях везли гигантский насос: округлую громаду металла с зияющими отверстиями для присоединения патрубков.
   Андрюша побежал к трактору. Рядом с санями шел Денисюк и кричал на трактор, как на лошадь: - Гей, гей! Не хромай, налегай! Спать не будемо!
   Один из инженеров докладывал Степану: - Нужны чугунные патрубки. Из готовых не подберешь, по размеру не подходят... Придется отливать новые, обрабатывать... Это займет несколько дней.
   - Слушайте, вы, инженер,-жестко сказал Степан: - считайте, что мы на фронте. Если бы мы с вами сорвали наступление, нас бы расстреляли...
   - Да, но... - опешил инженер.
   - Возьмем готовые патрубки. Чтобы подошли к насосу, поставим свинцовые прокладки. Подгоним по месту.