Керк Синтия. Леди и лев

   Ей никогда больше не следует позволять себе так привязываться к другому человеку. Как только выставка откроется, она уедет в Египет. Если выставка будет иметь успех, может быть, ей удастся уговорить Колвиллов профинансировать еще один полевой сезон. Если они откажутся, надо будет обратиться к маме, может, она сумеет найти какую-нибудь даму, которая заинтересуется древностями. В окружении леди Маргарет всегда было много свободолюбивых дам с набитыми золотом кошельками, надо только уговорить одну из них стать ее покровительницей. Не важно как, но она хочет закрепить свое право на Египет, чтобы провести остаток своих дней, копаясь в песке. Она археолог. Никто не должен об этом забывать – прежде всего она сама.
   Нефер мяукнула. Встрепенувшись, Шарлотта оглянулась. В десяти футах от нее стоял приземистый коренастый мужчина с феской на голове.
   – Ахмед, что ты здесь делаешь?
   – Вам не следует ходить одной, миссис Фэрчайлд. – Турок указал на кошку, которая сидела у ног Шарлотты как часовой. – Даже если вы с кошкой, которая может вас защитить. Это нехорошо, что вы ходите по улицам Лондона без охраны. Ничего удивительного, что вы все время попадаете в бедственные ситуации.
   – Ахмед, ты хуже моей шотландской нянюшки. Ты опять пришел напомнить мне о древнем проклятии?
   Большие черные глаза их бывшего прораба выглядели сейчас еще более скорбными, чем обычно.
   – Долина Амона проклята на века. Но не мертвыми фараонами, да дарует Аллах мир их усопшим душам.
   – Тогда кто же навлек на нее проклятие? – Шарлотта улыбнулась. – Святотатцы-египтологи?
   – Нет. Те, кто ворует и грабит.
   Она была так ошарашена его ответом, что более внимательно присмотрелась к его озабоченному лицу.
   – После того как я уехала из Долины, там были еще грабители?
   Ахмед кивнул:
   – Они были там еще задолго до того, как вы уехали.
   – Я не понимаю. Ты хочешь сказать, что наш раскоп обворовывали, пока я там работала?
   – Много чего было в вашей Долине… и сейчас еще не кончилось. У меня все эти годы было много подозрений. И только сейчас я знаю все наверняка. Только теперь я понял, что воры и убийцы завладели Долиной целиком.
   Шарлотта почувствовала тошноту.
   – Убийцы? Кого убили? – Она внезапно испугалась возможного ответа. Сейчас она услышит имя своего мужа.
   – Самира Жаэля.
   – Нашего первого прораба? Но… но он умер от укуса скорпиона!
   – Это правда, но кто подкинул ему этого скорпиона? Воспоминание о трех скорпионах в музее всплыло в ее памяти.
   – Зачем кому-то было нужно желать смерти Самира? Он был честным человеком, хорошим работником. У него не было врагов.
   Ахмед нахмурился:
   – У честного человека всегда есть враги. Поэтому его и убивают. Он знал о сокровище, миссис Фэрчайлд, и о том, что его хотели тайно вывезти из Египта.
   Шарлотте показалось, что у нее начинается приступ малярии, так подействовало на нее то, что она услышала. У нее закружилась голова.
   – Вы же знаете, мы никогда не находили настоящих сокровищ. Погребальные принадлежности, мумии, папирусы – вот все, что нам удавалось откопать. Ничего достаточно ценного, чтобы этим можно было оправдать убийство.
   – Так говорит легенда. – Он шагнул к ней ближе и понизил голос: – В Долине Амона лежит золото королевской наложницы, огромное богатство, спрятанное по приказанию величайшего из династии Рамсесов.
   Она широко открыла глаза.
   – Сокровище принцессы Хатири? Кто-то нашел в моей долине сокровище принцессы Хатири?
   Ахмед замахал на нее руками.
   – Говорите тише, миссис Фэрчайлд! Нам вообще не следовало бы разговаривать вот так, у всех на виду. За вами следят.
   Она оглянулась вокруг, но увидела только шелестящие под ветром деревья и продавца яблок на углу улицы.
   – Кто может за мной следить?
   – Полиция. – Он сделал паузу. – И те люди, которые тайно вывозят сокровища из Египта. Именно поэтому я и должен был предупредить вас. Если они решат, что вы можете встать между ними и сокровищем, вы будете следующей, кто пострадает от древнего проклятия.
   Он подошел к ней слишком близко, так что Нефер предостерегающе зарычала. Ахмед быстро отступил назад.
   Шарлотта нагнулась и стала гладить Нефер, пока та не успокоилась.
   – Это вы украли Нефер? Чтобы предостеречь меня! Турок посмотрел на нее обиженно.
   – Конечно, нет. Я не посмел бы поднять руку на кошку, которая жила еще во времена фараонов. Это может принести несчастье. Кто бы ее ни украл, это должно было предостеречь вас.
   Она выпрямилась и наклонилась к Ахмеду, так что со стороны их действительно можно было принять за мошенников, обсуждающих свои планы.
   – А сэр Томас знает, что сокровища Харити найдены в Долине Амона?
   Тот кивнул:
   – Старая лиса знает все. И человек по имени Хьюз.
   В памяти Шарлотты всплыло воспоминание о визите Хэйверсов в Долину Амона. Сэру Томасу тогда очень сильно хотелось, чтобы Йен уехал из Египта и принял на себя руководство Коллекцией Колвилла. Теперь ей стала понятна причина такого желания удалить Йена. Сэр Томас знал, что царское золото лежит, спрятанное в песках, и хотел, чтобы ее муж не мешался у него под ногами. Но если это так, почему он просил Дилана взяться за раскопки? Если только он не надеялся его подкупить… Кроме того, лишь ей и Службе древностей было известно, что Дилан на самом деле не был беспринципным охотником за сокровищами, каким старался казаться.
   Шарлотта поежилась, на нее внезапно повеяло могильным холодом.
   – Ахмед, мой муж погиб в результате несчастного случая?
   Выражение лица мрачного турка стало еще более страшным. – Нет. Казалось, земля начала колебаться под ее ногами.
   – Значит, кто-то хотел, чтобы он погиб, – произнесла она дрожащим голосом. – Так же, как они желали смерти бедного Самира.
   Ахмед, казалось, даже больше страдал, чем она. Шарлотта никогда не видела его таким взволнованным.
   – Мне не следовало бы вообще ничего вам говорить. Это только принесет вам новые несчастья. Но вы должны понимать, какая вам грозит опасность!
   – Я не боюсь опасности! Как вы не понимаете? Все это время я была уверена, что сама виновата в смерти Йена! – Шарлотта не могла разобраться, что чувствует – облегчение или ужас. Наверное, и то и другое вместе. – Как вы могли скрывать это от меня все эти годы? Почему вы ничего не сказали мне сразу, три года назад, после того как он погиб?
   – Я тоже был уверен, что это несчастный случай. Только недавно я заподозрил, что тут что-то не так. Это страшная правда, миссис Фэрчайлд, но кое-что я должен был предусмотреть. Поэтому я и следил за вами, чтобы предупредить: вам следует держаться подальше от всего, что связано с Долиной Амона.
   – Вы должны мне сказать, кто желал смерти моего мужа. – Она изо всех сил старалась оставаться спокойной. – Это сэр Томас? Хьюз?
   Он взял Шарлотту за локоть, чем сильно испугал ее. Ахмед никогда не смел прикасаться к ней за все те годы, которые они проработали вместе в Египте. Нефер снова предостерегающе заворчала.
   – Не только вы подвергаетесь опасности, но и я тоже. Я все эти недели пытался поговорить с вами, но за вашим домом следят.
   Она понизила голос до шепота:
   – Нам нужно пойти в полицию.
   – А вы уверены, что им можно доверять? Сэр Томас имеет большое влияние и богатых покровителей. Многие покупают у него древности. А лондонскую полицию так же легко подкупить, как каирскую или константинопольскую.
   – Может быть, нам нужно обратиться к мистеру Пирсу… – Несмотря ни на что, она знала, что ни к кому другому не обратится. – Он может подсказать, что делать.
   Ахмед бросил на нее сердитый взгляд.
   – Пирс – обычный воришка, самый жадный из всех них. Вы не должны ничего говорить ему. Он только сам попытается украсть все сокровище.
   Она уже была готова рассказать Ахмеду, что Дилан работал в Службе древностей, но вовремя остановилась. Какое право она имеет разглашать его секреты? Дилан говорил ей, что у него были влиятельные враги, когда он работал тайным агентом. Ее необдуманная откровенность могла бы повредить Дилану.
   И опять же… какие у нее доказательства, что Дилан сказал ей правду? Что, если он лгал ей о своей работе в Службе древностей? Что, если он все это время обманывал ее? Что, если он и есть настоящий Лев?
   – Я сейчас сойду с ума, – пробормотала она.
   – Что вы сказали? – Казалось, это уже невозможно, но Ахмед выглядел еще более встревоженным.
   – Нет, вы правы, Ахмед. До тех пор пока мы не будем знать наверняка, кому можно доверять, не следует никому ничего говорить.
   – Мы оба должны как можно скорее уехать из Англии, миссис Фэрчайлд. Пусть сокровище пропадает. Гораздо более важно сохранить свою жизнь.
   – Я никуда не уеду, пока не увижу, чем все кончится.
   – Да, в самом деле, чем все кончится?
   Оба они подпрыгнули. В нескольких футах от них стоял Самсон Поуп, глядя на обоих прищуренными глазами. Ахмед повернулся к ней.
   – Вам нельзя больше работать в музее, – сказал он по-арабски. – Я уверен, что сокровище спрятано там. Они захотят вынести его оттуда – и очень скоро.
   – Но где? – спросила она тоже по-арабски. – Я проверяла все ящики, которые прибыли из Долины Амона, и не нашла там ничего необычного.
   – Говорите по-английски, – приказал Самсон.
   – Сокровище должно быть там, – продолжал Ахмед по-арабски. – Я не удивлюсь, если в это дело вовлечено большинство служащих, а также полицейские, которые теперь патрулируют музей. Не надо его искать. Вы бы поступили мудро, если бы вернулись домой и оставались там, пока это сокровище не увезут подальше. Только тогда можно будет чувствовать себя в безопасности.
   – В безопасности от кого?
   – Чем меньше вы будете знать, тем крепче будете спать. Я лишь предупреждаю вас, потому что вы дочь великого человека… и я бы не хотел, чтобы вам причинили зло, если только Аллах позволит мне предотвратить это.
   Самсон схватил Шарлотту за руку и оттащил от Ахмеда.
   – Я же сказал вам, чтобы вы говорили по-английски! Итак, что происходит?
   Шарлотта стряхнула с себя его руку.
   – Вы не имеете права приказывать нам говорить по-английски или на каком-либо другом языке, инспектор Поуп.
   – Я имею право допрашивать подозреваемых, миссис Фэрчайлд.
   – В самом деле? Так кто же подозреваемый – я или мистер Вартан?
   – Вы оба. Судя по всему, сэр Томас исчез.
   Ахмед пробормотал что-то по-арабски, помянув Аллаха.
   – Перестаньте бормотать тарабарщину.
   – Это не тарабарщина, – ответила она. – Он говорит по-арабски. Это прекрасный и благородный язык, и если бы вы его знали, то не гордились бы так своим невежеством.
   Шарлотта и Самсон уставились друг на друга. Мгновение спустя на его лице неожиданно появилась усмешка.
   – Теперь понятно, почему Дилан потерял голову. Уверяю вас, он будет ходить вокруг вас на цыпочках ближайшие пятьдесят лет и наслаждаться каждой минутой такой жизни.
   – Меня не интересуют Дилан и его цыпочки. Я хотела бы знать, почему представители Скотланд-Ярда позволяют себе хватать меня за руки среди бела дня.
   – Может быть, вы не расслышали, что я сказал? Сэр Томас исчез. Леди Хэйверс совершенно растеряна. Вчера утром он уехал на свидание со своим банкиром, но так и не вернулся. – Самсон сделал паузу. – Мы не можем также найти Барнабаса Хьюза.
   Хотя Шарлотта была ошарашена новостями, она решила не показывать этого. Детектив Поуп собирал сведения о ней и о ее отце, и при этом еще имел наглость называть себя ее другом. Она больше не доверяла ему.
   – Очень интересно, но какое это имеет отношение ко мне?
   – Возможно, никакого. Но все, кто знал сэра Томаса и Барнабаса Хьюза, особенно те, кто имел основания недолюбливать их, находятся под подозрением. Боюсь, что в этот список входите и вы, миссис Фэрчайлд.
   – Вы хотите меня допросить? – поинтересовалась Шарлотта, сдергивая перчатки.
   – Нет, но мне кажется, что вам лучше вернуться домой и оставаться там, по крайней мере до тех пор, пока мы не выясним, что случилось с этими джентльменами.
   – Не сомневаюсь, Дилан будет в восторге от того, что ему удалось удержать меня взаперти.
   – Мы только заботимся о вашей безопасности.
   – В то время, когда вы оба думаете о моей безопасности, я должна думать об открытии выставки. – Она отмахнулась от него. – Так что если вы займетесь каким-либо другим невинным жителем Лондона, я буду вам чрезвычайно признательна.
   Самсон явно не был удовлетворен таким решением, но у него не было выбора, и он отступил назад.
   Ахмед воспользовался возможностью и зашептал ей по-арабски:
   – Мне необходимо еще кое-что сказать вам.
   – И вам я не советую выходить из своей комнаты в Челси, мистер Вартан, – громко добавил Самсон. – У меня может возникнуть необходимость задать вам несколько вопросов.
   Ахмед не обратил на него внимания.
   – Пожалуйста, будьте осторожны, миссис Фэрчайлд. Если сэр Томас и Хыоз уехали – это очень плохой признак. Это означает, что они готовы действовать. Я больше не смогу препятствовать им украсть сокровище, но я по крайней мере могу попытаться избавить вас от несчастья.
   – Снова по-арабски? – Самсон положил руку Ахмеду на плечо. – Что за секреты могут у вас быть?
   Шарлотта повернулась к Поупу спиной.
   – Приходите вечером в музей, – отвечала она по-арабски. – За час до закрытия.
   – Не в музее, – запротестовал он. – Это очень опасно. Она размышляла одно мгновение.
   – Тогда ждите меня в ресторане «Сент-Джеймс» на Пиккадилли. В семь часов.
   Ахмед наклонил голову в знак согласия. Только после того как он исчез за поворотом, Шарлотта соизволила обратить свое внимание на Самсона Поупа.
   – Зачем вы преследуете меня?
   – Я вас вовсе не преследую. Сегодня утром я пришел в Коллекцию, чтобы приказать моим людям провести еще один обыск в музее. Может быть, в бумагах Хьюза или в одном из кабинетов мы найдем указание на то, куда подевались он и сэр Томас. – Он покачал головой. – Я в самом деле не ожидал увидеть вас здесь. Мне казалось, вы не выходите из дома, ухаживая за Диланом.
   – Сегодня ему гораздо лучше. Поэтому у меня не было необходимости оставаться с ним. А сейчас, если ваш допрос окончен, попрошу вас оставить меня одну, чтобы я могла продолжить свою работу. Я не желаю, чтобы Скотланд-Ярд вмешивался в мою жизнь.
   Дернув Нефер за поводок, она пошла по дорожке, мощенной камнем, которая вела к музею.
   Но Самсон пошел рядом с ней и не собирался отставать. Ее мысли и чувства были в полном беспорядке, ей необходимо было побыть одной. Она не представляла, что ей делать с информацией, которую только что вывалил на нее Ахмед. Если только она в силах что-то с этим поделать… Но она наверняка не сможет собраться с мыслями, если этот Самсон Поуп будет шагать рядом с подозрительным видом.
   – О чем вы разговаривали с этим турком?
   – Это касается только меня.
   – Людям, которые так тщательно оберегают свою частную жизнь от посторонних взглядов, часто есть что прятать.
   – Некоторые люди предпочитают не допускать полицию в свою частную жизнь.
   Самсон едва слышно присвистнул.
   – Я вас обидел…
   Шарлотта ускорила шаги, ее каблучки независимо выстукивали по камням. Детектив едва поспевал за ней.
   – Боюсь, я рискую заработать от вас еще одно обвинение.
   Что-то в его голосе заставило Шарлотту остановится.
   – Что такое?
   – Как вы знаете, я проделал большую тщательную работу, собирая материалы относительно вас и вашего мужа.
   – И моего отца, – добавила она язвительно. Он кивнул.
   – Миссис Фэрчайлд, по моему мнению, а сейчас я говорю с вами как профессионал, ваш муж принимал участие в нелегальном вывозе антиквариата.
   – Что? Где ваши доказательства?
   – Назовите это очевидностью обстоятельств. И к тому же я доверяю Дилану. Если он говорит, что кольцо украдено из Секкары, значит, так оно и есть.
   – Допускаю, что это и в самом деле так. Но вам не приходило в голову, что, когда Йен покупал это кольцо, он не был осведомлен об источнике его происхождения?
   – Это возможно, но маловероятно.
   – А как насчет меня? – спросила она ледяным тоном. – Вы подозреваете, что я тоже занималась контрабандой?..
   – Это маловероятно, но… – Самсон почувствовал себя неуютно.
   – Но?..
   – Но не невозможно.
   – Понятно. – Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы справиться с волнением. Значит, они оба, и Дилан, и Самсон, имеют подозрения на ее счет. Она не знала, сердиться ей или печалиться.
   – Я только делаю свою работу, миссис Фэрчайлд, – произнес Самсон, и в его тоне она уловила извиняющиеся нотки.
   – Меня не интересует ваша работа, инспектор. Хотелось бы, чтобы вы не мешали мне делать мою работу.
   Но когда она наконец вошла в музей, то услышала, как Самсон отдает приказания двум полицейским охранять и парадный, и черный входы. Еще одному полицейскому он приказал не отставать от нее ни на шаг, если она вздумает выйти из музея.
   Ничего удивительного, что они с Диланом близкие друзья. Два сапога пара. Подозрительные и навязчивые, как шакалы в пустыне.
 
   Никому-то он не нужен. Дилану было странно, как он вообще жил среди контрабандистов и воров целых десять лет. Покалеченный домашней кошкой, обессиленный приступом малярийной лихорадки, он лежит пластом и не может встать, как жертва Крымской войны. Как он мог притворяться, что он знаменитый Лев?
   – Это просто смешно. Я в полном порядке. – Он сердито бросил взгляд на служанку, которая сидела в углу комнаты в качалке. – Совершенно ни к чему смотреть на меня с таким видом, будто я сумасшедший, собирающийся сбежать из лечебницы. Я сплю весь день, а когда просыпаюсь, вы или Рэнделл пытаетесь впихнуть в меня тосты с супом.
   – Миссис Фэрчайлд приказала не спускать с вас глаз. – Лори отложила в сторону льняную салфетку, которую она вышивала. – Если вы не устали и не хотите есть, я положу еще немного бальзама на ваши царапины.
   – И не посмеете! Вы потратите еще одну банку этой дряни, и моя кожа станет отслаиваться, как кожура у банана. – Он нахмурился, и раны на лице снова напомнили о себе. – Я не выношу, когда с меня ни на минуту не сводят глаз, как в тюрьме. Если вы не дадите мне побыть одному, я сбегу из этого дома в пижаме, если вам так угодно.
   Лори довольно долго изучала его. Наконец она усмехнулась:
   – Хорошо, сэр. Должна признаться, что вы выглядите сейчас гораздо лучше, чем нынче утром. – Служанка собрала свое шитье. – Не стесняйтесь, звоните, если вам что-нибудь понадобится. И не беспокойтесь насчет кошки, она пошла в музей вместе с миссис Фэрчайлд.
   – Мне наплевать на кошку. Я беспокоюсь о твоей хозяйке.
   Лори, очевидно, уже слышала это много раз за сегодняшнее утро.
   – Не стоит больше беспокоиться, сэр, уже почти сумерки. Скоро она придет. А я пойду помогу повару с ужином.
   Как только служанка ушла, Дилан почувствовал, что его охватило беспокойство. По крайней мере когда Лори или Рэнделл были в комнате, он мог сокрушаться о том, какие они идиоты, что позволили Шарлотте уйти из дому. Неужели кошка сможет ее защитить, если понадобится?
   Он откинулся на подушку и уставился на полк игрушечных солдатиков Майкла, которые выстроились наверху книжной полки. Как ему надоело, что все уверяют его, что кошки нет дома! Неужели они думают, что он теперь боится Нефер, после того как она оставила у него на лице несколько царапин? Лучше вернуться в Египет, чем дожидаться, когда из развратника и негодяя он превратится в сопливого, хнычущего труса.
   Как бы то ни было, Нефер, с ее когтями, совсем не заботила его, он беспокоился о Шарлотте. Ей не надо было отправляться в музей одной. Кто знает, какой там может поджидать ее следующий скверный сюрприз… В прошлый раз это были скорпионы, а теперь, наверное, окажутся ядовитые змеи. Хотя она в состоянии недрогнувшей рукой расправиться с парочкой кобр.
   Дилан сбросил с себя одеяло. Короткий сон прояснил ему голову, и теперь тело не так ломило. Он осторожно спустил вниз сначала одну ногу, потом другую. Они лишь слегка дрожали. Если ему удастся найти свою одежду, он мог бы одеться и доехать до музея в экипаже.
   Пятью минутами позже он уже нашел свою одежду – выстиранную и поглаженную, – которая висела в гардеробе Майкла. Но когда он уже собирался сбросить пижаму, у него закружилась голова. Он успел добраться до кровати прежде, чем колени отказались ему служить.
   – Проклятие! – выругался он.
   Дилан не мог припомнить, когда в последний раз у него был такой сильный приступ малярии. Наверное, виной тому перенапряжение последних дней, недостаток хинина и излишек виски. Он давно об этом догадывался: Египет гораздо лучше подходил для его натуры, чем Англия. Даже малярию он там переносил легче.
   В изнеможении он закрыл глаза. У него совсем не осталось сил. Наверное, Мафусаил и то чувствовал себя бодрее в свои годы, чем он сейчас. Но еще больше, чем слабость, его огорчало, что Шарлотта так и не простила его. Что, если она никогда его не простит? Что, если она откажется вернуться вместе с ним в Египет?
   Он обязательно вернется к раскопкам, к той работе, которая составляет для него смысл жизни. Но без Шарлотты это казалось ему бессмысленным. Он представил, как будет стариться и никого не будет рядом, кроме танцовщиц и актрис. Они могут согреть его постель, но сердце – никогда. В его сердце навсегда останется царить Шарлотта.
   Но Шарлотта сказала ему, что он разбил ее сердце.
   Это причиняло ему невыносимую боль. Он не хотел думать о том, какое он причинил ей горе. Казалось, что все его слова и поступки теперь расстраивают ее. Сегодня утром он попытался рассказать ей о своей уверенности, что Йен был убит. Но его рассказ только всколыхнул в ней старые угрызения совести. Шарлотта была убеждена, что это она виновата в гибели своего мужа. Так что ничего удивительного, что она не прощает его. Да он и сам не может простить себя.
   Дилан открыл глаза и заметил кожаную сумку, лежащую на шкафу. Еще одно напоминание о его безрассудстве. Самсон прислал сегодня утром второй экземпляр своего доклада. Дилан бегло просмотрел его и еще больше расстроился, потому что в этом подробном отчете не было ничего, что подтверждало бы подозрения в отношении Шарлотты, Колвиллов и ее отца. Зачем только он включил их в этот проклятый список?
   Потому что он не знал, как можно доверять кому-нибудь или чему-нибудь. Даже своим собственным чувствам.
   Может быть, стоит перечитать бумаги, пока Шарлотта еще не вернулась. Самсон сообщил ему, что Хьюз и сэр Томас пропали. Наверное, этот доклад имеет какое-то отношение к их исчезновению. Он так быстро просмотрел бумаги, что, может быть, некоторые детали от него ускользнули. Особенно если учесть, что у него тогда раскалывалась голова и его тошнило.
   Он вспомнил, что какая-то деталь в этом отчете задела его за живое. Сейчас голова у него прояснилась, может быть, он сможет понять, в чем же там дело.
   Надеясь, что ноги его не подведут, он медленно встал с кровати и дотянулся до папки.
   Она раскрылась на страницах, которые касались Шарлотты. Нет, он не будет обижать ее и перечитывать их. Она невинна. Хотя Самсон говорил ему, что сегодня утром он видел, как она увлеченно говорила с Ахмедом, причем по-арабски. Его друг-детектив решил, что они что-то скрывают. Ладно, даже если это и так, Дилан был уверен, что они не обсуждали чего-то противозаконного. Он верил ей. Только теперь было слишком поздно. Он снова выругался про себя.
   Дилан перешел к следующему разделу, касающемуся Йена Фэрчайлда, сэра Томаса, Ахмеда Вартана, Барнабаса Хьюза. Вдруг он резко сел. Наконец его взгляд упал на строчку, которая засела у него в мозгу и не давала покоя с тех пор, как он просматривал этот отчет сегодня днем.
   Все теперь было ясно, чертовски ясно!
   К черту малярию! Хватит у него сил или нет, но он должен увидеть Шарлотту немедленно. Он должен все рассказать ей.
   Только теперь он наконец понял, кто такой Лев.

Глава 19

   Шарлотта опасалась, что Скотланд-Ярд просто сведет ее с ума.
   Полицейские целый день ходили за ней по пятам. Сотрудники музея не успевали поработать без перерыва и десяти минут, как врывались полицейские, требовали ключи от шкафов и кабинетов или просили помочь передвинуть особенно ценные экспонаты. Двое полицейских до сих пор простукивали дорическую статую Аполлона, и при этом отбилось немного мрамора. Шарлотта находилась в ужасном настроении, к тому же ей пришлось сдерживать Нефер, чтобы та не бросилась на неуклюжих полицейских.
   Не в силах больше смотреть на пострадавшую статую, она наконец гордо удалилась, найдя убежище в галерее, отведенной под экспозицию из Долины Амона.
   – И что они искали под основанием статуи? – во весь голос спросила Шарлотта, и ее голос эхом раскатился вдоль похожей на пещеру галереи.
   Она беспокойно обошла вокруг восстановленной гробницы.
   – Может быть, они думали, что под пятками Аполлона на камне выбиты указания, где искать сокровище, а внутри романских шлемов спрятаны ценные бумаги? Гнусные обыватели! Бруты! Если и дальше так пойдет, они половину музея превратят в развалины.
   Нефер мяукнула, стараясь не отставать от своей хозяйки. Шарлотта посмотрела вниз, на свою преданную подругу.
   – Как будто им мало того, что они вышвырнули вон всех посетителей! Теперь они шляются по музею и ведут себя как вандалы. Скоро они все стены превратят в пыль.