Керк Синтия. Леди и лев

   – Нам надо чем-то связать тебе руки. – Йен обвел взглядом галерею.
   – Я пытался предупредить вас, миссис Фэрчайлд, – прошептал Ахмед. – Я говорил, чтобы вы держались подальше отсюда, пока сокровище не вывезут. Надо было подождать всего один день. Если бы вы только послушались меня!.. Мы бы убрались отсюда со своим богатством, а вы могли бы остаться в живых. – Он вздохнул. – Теперь у меня на совести будет еще одна смерть.
   Шарлотта колотила его ногами, но Ахмед не ослаблял своей хватки. Напротив, он стал толкать ее ко входу в гробницу. Она в ужасе смотрела на тяжело нависшие над входом блоки. Неужели они хотят связать ее и бросить внутрь? Им осталось приложить небольшое усилие – и эти плохо скрепленные камни раздавят ее.
   Только бы ей еще раз увидеть Дилана! Если бы только он знал, как она жалеет, что не верила ему. Ей бы хотелось верить ему до самой последней секунды своей жизни. Но теперь ее жизнь кончена. И он всегда будет думать, что она умерла, так и не поверив ему. И не будет знать, как она любила его.
   Она попыталась крикнуть и толкнула Ахмеда. От неожиданности тот потерял равновесие и упал. Шарлотта повалилась на него.
   – Неужели ты не можешь удержать эту психопатку? – закричал Йен.
   Ее руки были теперь свободны, и она быстро вытащила кляп. Хватая ртом воздух, она попыталась вырваться из рук Ахмеда, но турок был очень силен. Ругаясь сквозь зубы, он продолжал волочить ее в гробницу.
   Шарлотта впилась зубами в его руку. Ахмед вскрикнул от боли и выпустил ее.
   Она встала на колени, собираясь броситься на него с кулаками. Но увидела, что глаза его расширились от страха.
   Позади нее раздалось зловещее рычание.
   – Уберите эту кошку! – завопил Ахмед, но Нефер уже прыгнула.
   В следующий момент Шарлотте показалось, будто она второй раз присутствует при нападении Нефер на Дилана, но теперь на месте Дилана был Ахмед. Клыки Нефер впились в щеку Ахмеда. Передние лапы скользнули по глазам турка, и тут же по его лицу заструилась кровь. Вопли наполнили галерею, отдаваясь эхом от высоких стен. Ахмед пытался сбросить с себя рассвирепевшее животное, но безуспешно.
   Внезапно перед ней возник Йен, отрезав дорогу к отступлению.
   Шарлотта кинулась на него и сбила с ног. Краем глаза она успела заметить, что Ахмеду наконец удалось сбросить с себя кошку. Истекающий кровью и напуганный, он пятясь заполз в гробницу. Рычащая кошка исчезла следом за ним.
   Йен оттолкнул ее.
   – Я сейчас убью эту тварь! И тебя вместе с ней! Но он не успел ничего сделать.
   Сверху раздался оглушительный звон. Йен и Шарлотта посмотрели вверх. Осколки стекла посыпались на них с потолка, и Шарлотта прикрыла лицо руками.
   Ей показалось, будто ее жалят осы или крошечные ледяные иголки впиваются в ее кожу. Вокруг грохотало так, будто начался град.
   Когда шум немного утих, она осмелилась поднять голову.
   – Какого дьявола, что там такое? – изрыгал ругательства Йен. – Какой дьявол все это устроил?
   Знакомое лицо смотрело на них через дыру в стеклянной крыше. Шарлотте захотелось кричать от радости и облегчения.
   – Дилан! – вскрикнула она.
 
   Расстояние до пола оказалось больше, чем он рассчитывал, но у него не было выбора. Он разглядел Шарлотту, которая в неловкой позе растянулась на полу рядом с полицейским, по виду похожим на того валлийца, который не пускал его в музей. Правда, теперь стало ясно, что это не полицейский. Это был Йен Фэрчайлд. Это мог быть только он. Йен выглядел не так, каким его помнил Дилан. Но все кусочки головоломки наконец легли на свои места.
   Фэрчайлд был наполовину валлиец и очень гордился своими корнями, так же, впрочем, как и Дилан. Ничего удивительного, что он взял себе прозвище Лев. Потому что в отчете Скотланд-Ярда было указано, что отцом Йена был Джошуа Фэрчайлд, а мать была урожденной Элизабет Ллуэ, что по-валлийски значит «лев».
   – Я сейчас спрыгну, Шарлотта! – Дилан высматривал, где безопаснее приземлиться. Ничего подходящего не было.
   Он решил прыгнуть на крышку гробницы, хотя от сотрясения она могла разрушиться. Но у него не было выбора.
   Хорошо, если он только переломает руки и ноги.
   – Дилан, не прыгай! – Шарлотта с трудом поднялась на ноги.
   Полицейский попытался схватить ее, но она вырвалась и скрылась из виду.
   – Ты разобьешься, – донесся до него ее голос. Видно, она спряталась в углу галереи.
   – Стой там! Я сейчас! – Дилан держался порезанными руками за неровный край разбитой стеклянной крыши и с замиранием сердца смотрел вниз.
   Внизу он увидел Фэрчайлда, который поднимался на ноги. Ему нужно прыгнуть сейчас же, ждать нельзя.
   За мгновение до прыжка он услышал, как Шарлотта позвала Нефер. И полетел, как Алиса через кроличью нору. Его полет показался ему бесконечным, статуи завертелись под ним. Снова он услышал крик Шарлотты. Его ноги ударились о крышку склепа, и ослепляющая боль пронзила все тело.
   – Шарлотта, – прошептал он.
   Затем он почувствовал, что камни под ним задрожали. Один каменный блок упал на пол, потом другой. Крышка гробницы, на которую он приземлился, сдвинулась и стала медленно распадаться на куски.
   Не в силах пошевелиться, Дилан мог только лежать там, куда по прихоти судьбы угодил. Конструкция под ним разваливалась. Один из каменных блоков ударил его по руке, и он застонал от боли. Дилану показалось, что он уловил приглушенный крик, но грохот камней быстро заглушил его.
   Наконец все кончилось.
   «Странно, что я еще жив», – подумал Дилан. Сколько у него переломано костей?
   Его слух долго ничего не мог уловить, и он испугался, что Шарлотту каким-то образом задело падающими камнями.
   Потом он услышал крики, доносящиеся из другой части музея, но это не имело для него никакого значения. Ему нужно было только одно – знать, что Шарлотта жива. Дилан с усилием приподнял голову. Боль обожгла его как огнем, но он не обратил на нее внимания.
   – Шарлотта, где ты, с тобой все в порядке?
   – Я здесь, Дилан. Меня придавил столбик. – Ее голос звучал почти так же слабо, как и его. Мгновение спустя появилась и сама Шарлотта, вся покрытая пылью. Струйка крови стекала по ее лицу. Она улыбнулась, хотя он видел слезы в ее глазах. – Не беспокойся обо мне. Ты сильно пострадал?
   Дилан попытался шевельнуться, но его ноги, казалось, были наполовину распилены. Но если Шарлотта жива и невредима, не важно, что случилось с ним.
   Тут он вспомнил о Фэрчайлде.
   – Где Йен? – хрипло спросил он.
   – На него упало перекрытие двери.
   Он не был уверен, что понял ее правильно. Он боялся, что у него галлюцинация. Где-то в отдалении он различил голоса, громкие и возбужденные, и мог поклясться, что один из них принадлежит Самсону Поупу.
   Дилан чувствовал, что его овевает холодный ночной воздух, но от сияния звезд, которые он видел сквозь разбитый стеклянный потолок, у него кружилась голова. Сознание покидало его. Но ему это было безразлично, как и боль. Ведь его Шарлотта в безопасности.
   – Что ж, миссис Фэрчайлд, – услышал он громкий голос Самсона, – похоже, что вы теперь вдова. Снова.
   Дилан с облегчением откинул голову назад. Затем все скрылось во мраке.
 
   – Он самый храбрый человек на свете! – рыдала Шарлотта. – Самый храбрый!
   Самсон следил, как его люди осторожно укладывали бесчувственное тело Дилана на носилки.
   – И к тому же весьма удачливый. Этот прыжок мог оказаться для него последним.
   Шарлотта стояла на коленях рядом с Диланом и нежно целовала его. Самсон возблагодарил Бога, что ему пришло в голову зайти вечером к Шарлотте, чтобы сообщить ей самые последние новости. Как только он обнаружил, что и Шарлотта, и не оправившийся еще от малярии Дилан отправились в музей, он тут же поехал за ними.
   Но им не понадобилась его помощь. Этот влюбленный идиот прыгнул сквозь стеклянную крышу! Самсон никогда о таком не слышал. И в результате этого прыжка рухнул склеп, под обломками которого нашел свою смерть, теперь уже подлинную, Йен Фэрчайлд.
   Дилан застонал. Самсон считал, что у него сломаны обе ноги, рука, несколько ребер и, возможно, плечо. Из-за любви пойти на такой безрассудный риск!.. Впервые в жизни полицейский инспектор позавидовал влюбленному.
   – Полагаю, что мистер Вартан тоже находится где-то под обломками. – Самсон указал на камни, которые когда-то были склепом.
   Шарлотта кивнула, даже не повернув головы:
   – Я надеюсь, что он мертв.
   Самсон ответил ей коротким смешком.
   – Скорее всего – да.
   – С Диланом все будет в порядке, правда?
   – Он поправится. Хотя не думаю, что переломанные кости помогут его организму быстрее справиться с малярией.
   Шарлотта посмотрела на него, ее прекрасные глаза были полны восхищения.
   – Вы представляете? Он пришел сюда, чтобы освободить меня, а сам едва держался на ногах.
   – Вам сейчас придется хорошенько ухаживать за ним. Она кивнула:
   – Как только он сможет ходить, я увезу его обратно в Египет. Ему необходимо тепло и солнце. – Шарлотта мгновение помолчала и сказала: – О, инспектор, мне кажется, вам следует знать. Здесь, в музее, спрятано огромное сокровище.
   – Да. – Самсон указал на саркофаги, которые рядком выстроились вдоль стен галереи. – Золото спрятано внутри мумий. Вернее, в болванках, которые похожи на мумии.
   – Откуда вы это узнали?
   – Леди Хэйверс. – Самсон нахмурился, вспомнив, как сразу сдала старая женщина. Ведь она потеряла все, что наполняло ее жизнь смыслом. – Йен Фэрчайлд поступил довольно неблагоразумно и решил убрать сэра Томаса и Хьюза. Мы нашли их сегодня днем в реке.
   Шарлотта содрогнулась.
   – Когда мы рассказали леди Хэйверс об их смерти, она сразу поняла, кто в этом виноват. И рассказала нам все. – Он откашлялся. – Такое впечатление, что она была в восторге от обоих мужчин.
   – Но ведь Йен сказал, что Хьюз и сэр Томас работали на него. Зачем же он убил их?
   – Жадность, как я подозреваю. Леди Хэйверс утверждает, что Фэрчайлд мало полагался на ее мужа и Хьюза и больше доверял Ахмеду. Мужчины повздорили, и сэр Томас и Хьюз решили присвоить себе часть сокровищ. Фэрчайлд, должно быть, догадался об их планах и убил их. Поэтому-то они исчезли два дня назад.
   Он опустился на колени рядом с телом Йена, все еще засыпанным обломками древних камней.
   – О чем говорят эти иероглифы? Один из моих людей сказал мне, что здесь написано какое-то про-клятие.
   – Да, это в самом деле проклятие, – сказала Шарлотта и торжественно прочла: – «Остерегайтесь жадного человека, который посягнет на смерть мертвого жреца. Пусть за ним охотится крокодил в воде, змея преследует его на суше. Тысячи мучений перенесет он, прежде чем его душа будет бесконечно стенать в мире мертвых от грехов и беззакония».
   Он кивнул:
   – Египтяне знали толк в проклятиях. Вы живете в темном и опасном мире, мадам.
   – На самом деле египтяне накладывали заклятия лишь на немногие объекты, инспектор. – Она указала на маленькие драгоценные вещицы, разбросанные вокруг них по полу. – Это все защитные амулеты. Вот эту покрытую зеленой глазурью лягушку носила женщина, которая хотела забеременеть; алебастровый кузнечик помогал обрести богатство и процветание. А вот этот маленький аметистовый амулет в виде обезьянки служил чарам любви. Тот, кто носил такой амулет, верил, что его сексуальная сила будет увеличиваться, а любовь будет сопровождать его всю жизнь.
   – Понятно. – Самсон с новым интересом взглянул на все эти экспонаты.
   У входа в галерею показался полицейский, который доложил, что прибыла карета «скорой помощи».
   – Пожалуйста, осторожнее, – засуетилась Шарлотта, когда полицейские подняли носилки с Диланом.
   – Одну минутку, миссис Фэрчайлд, – остановил ее Самсон, когда она хотела идти вслед за носилками.
   Она остановилась, очевидно, желая поскорее оказаться рядом с Диланом.
   – Мы узнали от жены сэра Томаса, что в контрабанду было вовлечено достаточно ограниченное число сотрудников. В основном это те, кто помогал Хьюзу в работах с мумиями. Возможно, все мумии, которые за последнее время привезли в Коллекцию, не более чем обмотанные льняными лентами контейнеры с сокровищами. Надеюсь, вы не будете возражать, если мы допросим ваших сотрудников?
   – Это сотрудники Колвилла, а не мои. И я бы хотела, чтобы в отношении всех, кто был причастен к контрабанде, восторжествовал закон. – Она украдкой взглянула на тело своего покойного мужа. – Не могу поверить, что все эти годы я была такой дурой. Ни разу не догадаться о том, что происходит у меня под носом!
   – Дилан тоже не предполагал такого. Он их очень сильно удивил. Леди Хэйверс рассказала, что ее муж был просто взбешен, когда Колвиллы предложили Дилану возглавить подготовку выставки по Долине Амона. Они надеялись, что на эту должность будет назначен Хьюз. Потом, когда в Коллекции появились вы, они все запаниковали. Фэрчайлд был уверен, что вы ничего не заметите, потому что одержимы – простите, я имел в виду вашу хорошую осведомленность об этих экспонатах.
   Она покачала головой:
   – На этот раз вы правы. Я была просто одержима всем этим. И это заслонило от меня правду.
   – Может быть, что-нибудь еще отвлекало вас. – Самсон усмехнулся.
   К его облегчению, в ответ Шарлотта улыбнулась. Эта женщина, как всегда, выглядела ослепительно, даже несмотря на то что сейчас ее волосы растрепались, одежда была порвана и покрыта пылью, а лицо поцарапано осколками стекла. И он уже не удивлялся, что его друг ради нее прыгнул сквозь стеклянный потолок.
   – Дилан и в самом деле немного отвлекал мое внимание, – сказала она. – Боюсь, мне придется здорово помучиться, чтобы научиться распределять свое время между ним и Египтом.
   Пустынная кошечка, слегка прихрамывая, подошла к своей хозяйке и с тихим мяуканьем прыгнула к ней на руки.
   Шарлотта прижала ее к себе и стала нашептывать ей что-то по-арабски. Кошка прикрыла глаза и замурлыкала.
   Самсон рассмеялся:
   – Опять секреты?
   Но Шарлотта только посмотрела на него поверх головы Нефер. На какой-то краткий миг она показалась ему ожившей статуей недоступной египетской царицы.
   – Я должна идти, – сказала она тихо. Потом повернулась и выскользнула из галереи.
   Самсон принюхался. В воздухе пахло жасмином. Это был запах Шарлотты. Он был рад, что Дилан нашел свою любовь, что его любит такая женщина. Он был рад за него… Но к черту все, если бы Дилан Пирс не был его лучшим другом, он бы отбил у него эту сероглазую леди. Он бы придумал, как завоевать ее, какой-нибудь такой способ, чтобы…
   Он остановился, изумленный.
   – Господи, что это я? – громко произнес он, уставившись на своих полицейских, которые с любопытством заглядывали в раскрытые саркофаги.
   Лучше всего вернуться к работе и забыть об этой женщине с волосами цвета лунного света. О женщине, которая что-то разбередила в его душе и которой нет места в его холостяцкой жизни. Как нет места ни романтике, ни любви.
   Самсон стал перебирать валяющиеся камни, пока не нашел то, что искал.
   Удостоверившись, что никто за ним не наблюдает, детектив-инспектор Самсон Поуп сжал в кулаке маленькую аметистовую обезьянку, зажмурился и прошептал:
   – Принеси мне удачу в любви.

Эпилог

   Египет, 1900 год
   Если бы не песчаная буря, сейчас они уже были бы давно женаты.
   Потом вдруг откуда-то взялся леопард, который терроризировал всю округу почти два месяца. В этой части Египта не встречали леопардов почти целое столетие. Дилан и Шарлотта были так обеспокоены появлением этой дикой кошки, что отложили свое бракосочетание еще на четыре недели. Но леопарда подстрелили, и наступила египетская зима, что означало перерыв в бесконечной череде песчаных бурь по крайней мере до марта.
   Для того чтобы приехали все родные, нельзя было выбрать лучшего времени. Шарлотта настояла, чтобы вся ее семья была рядом с ней, когда она будет выходить замуж. Ее первая свадьба была торопливой и безликой церемонией. Если она снова будет выходить замуж – а Дилан все последние шестнадцать месяцев пытался уговорить ее на этот шаг, – все Грейнджеры должны собраться вместе.
   Шарлотта предложила, чтобы они подождали до возвращения в Лондон в мае, но к тому времени она должна уже родить. Невзирая на свое скандальное прошлое, Дилан Пирс хотел, чтобы его первый ребенок непременно был рожден в законном браке. Даже если ему придется для этого выписать в пустыню целую орду родственников, как того, требовала Шарлотта.
   Дилан прищурился на солнце. Нил сверкал в отдалении, как голубой бриллиант, но его больше интересовали восемь верблюдов, которые прокладывали путь среди песков. Чтобы лучше видеть, Дилан поднялся на пьедестал гранитной статуи Тота. Когда он спрыгнул вниз, то едва не наступил на одного из котят Нефер.
   Изис напал на его шнурок от ботинка.
   – Неужели ты не можешь найти какую-нибудь пустынную мышку, чтобы с ней играть, малыш?
   Тот пискляво мяукнул и побежал охотиться за навознымл жуками.
   Вокруг Дилана поднялось облако пыли, когда тот пошел вдоль участка с раскопами. Куда бы он ни бросал взгляд, везде работали местные рабочие, команды топографов, молодые египтологи – выпускники университетов. На него произвела большое впечатление щедрость мистера и миссис Колвилл. И своя собственная удачливая фортуна. Колвиллы не только восстановили его в должности хранителя Коллекции, но и согласились начать раскопки в Дар-Фаеме. Они были готовы финансировать их столько времени, сколько они с Шарлоттой захотят там работать.
   Шарлотте очень нравилось их новое положение. Дилан был благодарен ей, что она не уговаривала его вернуться в Долину Амона, которую он теперь считал проклятой. Шарлотта же решила, что память ее отца по достоинству отмечена находкой сокровища принцессы Харити. Выставку наконец открыли, и она пользовалась огромным успехом. Он забрался на вершину огромного валуна.
   – Шарлотта!
   Ее голова вынырнула из ближайшего раскопа. Восхитительные волосы цвета белого золота кокетливо прикрывал тропический шлем.
   – Дорогая, я только что насчитал восемь верблюдов. Следовательно, и всадников восемь. Это больше, чем мы ожидали.
   – Один из них может быть местным проводником. – Ее изящный носик шелушился от январского солнца. – Ты же не думаешь, что мама, Кэтрин и Майкл отправились в пустыню одни, без проводника. И я просила их, чтобы они привезли священника, иначе некому будет совершить обряд.
   – Все равно остается еще три верблюда неизвестно с кем. – Дилан спрыгнул в раскоп и обнял ее. Он не прикасался к ней по крайней мере целый час, что казалось ему невыносимым.
   Она уютно устроилась у него на груди.
   – Ты уже почти не хромаешь, сердце мое. Должно быть, кости окончательно срослись.
   – Со временем все срастется. Ведь больше года прошло. – Дилан нежно поцеловал ее. Ее губы пахли тамариндовым соком.
   Когда он наконец оторвался от ее губ, она украдкой взглянула на него.
   – Нам необязательно жениться, Дилан. Я люблю тебя и обещаю оставаться с тобой до самой смерти. Нет нужды в каких-то обрядах.
   – Зачем начинать все сначала?
   – Просто запомни, что я не буду очень покорной и послушной женой первое время. – Ее прекрасные глаза стали темными и серьезными.
   – Я совсем не хочу покорной и послушной жены, любимая моя. Я хочу тебя, и я хочу, чтобы у нашего ребенка было мое имя, – он снова поцеловал ее, – и твои глаза.
   Колокольчики верблюдов доносились уже от дальнего конца участка раскопок. Нефер выпрыгнула из раскопа и побежала встречать караван.
   Шарлотта оглянулась.
   – Наши гости уже приехали.
   – Даже не верится. – Дилан прикрыл глаза ладонью. – Ваш дворецкий здесь. И Самсон!
   – Рэнделл и Самсон? Совершенно невероятно. Дилан вылез из раскопа. Еще более невероятным было появление светловолосой женщины в пурпурном наряде.
   – Неужели это тетушка Хейзл?
   – Вот этому я не удивляюсь. Она всегда хотела исполнить в пустыне свой танец солнца.
   – Мне кажется, она уже начала его исполнять.
   Как только тетушка Хейзл слезла со своего верблюда, она побежала к развалинам храма и стала метаться между полуразрушенных колонн из песчаника. Все, что он мог разглядеть теперь, – это развевающееся пурпурное платье и тетушку Хейзл, размахивающую руками так, будто ее укусил паук.
   – Боже мой, – пробормотал он, идя навстречу прибывшим.
   Он был слишком изумлен неожиданным появлением Самсона Поупа, который выглядел как завзятый археолог: парусиновые туфли, шляпа с козырьком, рабочая рубашка с закатанными рукавами, обнажавшими по локоть загорелые руки. Он выглядел таким отдохнувшим и счастливым, каким Дилан его никогда в жизни не видел.
   – Сэм, старина, что ты здесь делаешь?
   – Не отказывай мне в небольшом удовольствии. У меня не было отпуска целых восемь лет. – Самсон хлопнул его по плечу. – И когда я узнал, что вы с Шарлоттой наконец собираетесь пожениться, я посчитал, что как раз настало время взглянуть на пирамиды.
   – Дилан, посмотри на меня! – Майкл размахивал широкополой шляпой в воздухе, как ковбой. – Я в первый раз еду верхом на верблюде. Так здорово! Я могу доехать на нем до самого Синая.
   Леди Маргарет поцеловала Дилана в щеку.
   – Мы никак не можем снять его с этого животного. То же самое было, когда он в первый раз сел на пони.
   Рэнделл выглянул у нее из-за спины, предлагая питье из парусиновой фляги.
   – Не понимаю, почему нельзя было провести церемонию бракосочетания в Каире, сэр? – произнес он с неодобрительной гримасой.
   Дилан рассмеялся:
   – Рад видеть тебя, Рэнделл!
   Леди Маргарет отодвинула предложенную флягу.
   – Чепуха, Рэнделл. Шарлотта выходила замуж за мистера Фэрчайлда в Каире. Это может принести несчастье, если еще раз устраивать там свадьбу. Кроме того, я нахожу, что плавание на фелюке очень нас взбодрило.
   – Что мать, то и дочь, – произнес Дилан с улыбкой.
   – Кстати, где моя дочь? – Леди Маргарет оглядела обширную площадку со склонившимися над раскопами рабочими. – Раскапывает здесь какую-нибудь царственную мумию?
   Кэтрин слезла с верблюда. Хотя Самсон старался помочь ей, она отказалась. Все-таки она оперлась на его дружескую руку, оказавшись на твердой земле. Дилан нашел, что для двух молодых людей, которые публично декларируют свое неодобрительное отношение к противоположного полу, они ведут себя вполне дружелюбно по отношению друг к другу.
   – Где же Шарлотта? – Кэтрин обняла Дилана. Темные волосы и загорелая кожа делали молодую женщину похожей на египтянку. – Она писала нам о своем интересном положении. Надеюсь, с ней все в порядке?
   – Шарлотта всегда чувствуют себя здоровой в Египте. – Дилан указал на раскоп, в котором та работала. – Наверное, вы сможете уговорить ее перестать копать. У меня такое редко получается. Если ничего не поможет, скажите ей, что у нас на обед будет торчи.
   – Торчи? – переспросила леди Маргарет.
   – Маринованная репа с лимоном. – Он понизил голос: – Она и бэби, кажется, не могут обойтись без нее ни дня.
   Усмехнувшись, леди Маргарет подала руку Рэнделлу, чтобы тот помог ей идти по неровной земле. Самсон и Кэтрин шли рука об руку, как будто совершали прогулку по Тоттенгемской дороге. Нефер побежала вслед за ними, мяукая, пока Кэтрин не взяла ее на руки. Даже сквозь грохот работы Дилан мог расслышать ее чихание.
   Он перевел взгляд на развалины храма, где между колоннами все еще танцевала тетушка Хейзл. Грейнджеры остались такими же: даже после изнурительного переезда на верблюдах они были все так же чужды условностей. Очень немногие английские семьи решились бы проделать такой далекий путь в Египет, чтобы присутствовать на свадебной церемонии где-то посреди пустыни. Да и невеста на пятом месяце беременности. Оставалось надеяться, что священник, которого они привезли, окажется достаточно либерально настроенным.
   – Кстати, где же священник, Майкл? – спросил он подростка, который протрусил мимо него на верблюде.
   – Вон там! – указал Майкл на двоих мужчин, которые стояли рядом со своими верблюдами и вели оживленную беседу.
   Оба человека были облачены в арабские головные уборы и балахоны, известные под названием джеллаба. Дилан нахмурился. С этого расстояния ни одна из странных фигур не походила на протестантского священника. Может быть, они решили, что он с Шарлоттой собирается сочетаться браком по исламскому обряду?
   Дилан решил сначала выяснить все у других. Было похоже, что все каким-то образом ухитрились втиснуться в маленький раскоп, где работала Шарлотта. Подойдя ближе, он расслышал крики и возбужденный смех.
   – Что тут происходит? – Он прыгнул в самую гущу, пробрался к тому месту, где на коленях стояла Шарлотта, и присел рядом с ней на корточки. – Шарлотта, здесь слишком тесно. Давай скорее вылезай из раскопа, пока ты не упала в обморок.
   – В обморок? Не смеши меня. Вот ты уж точно упадешь в обморок, когда увидишь это.
   Она указала лопаткой на иероглифы, едва видные сквозь грязь. Он молча читал надпись.
   – Это что-нибудь важное? – спросила ее младшая сестра.
   Он сел на землю, ошеломленный. Шарлотта крепко обняла его.
   – Ведь это великолепно, правда? – воскликнула она. – Мы сейчас находимся наверху дворцового комплекса фараона Аменемхета.
   Она выпрямилась. Все подошли ближе, когда она начала рассказывать об Аменемхете, могущественном и богатом властителе Среднего Царства, и о дворце, который, как считалось, был разрушен. Но Шарлотта нашла его, раскопав в песках пустыни. Дилан рассмеялся от удивления. Потерянный и погребенный в песках на тысячи лет, дворец Аменемхета теперь снова обретет жизнь – точно так же, как любовь Шарлотты вернула жизнь ему самому.