Кейт Уильям. Шагающая смерть

   Второй «Тачис» попробовал на вкус обстановку за пределами защитного колпака базы, затем попятился назад, когда буря снарядов и лазерного огня обрушилась на него.
   Кате показалось, что империалы намеренно открыли большой внутренний шлюз. Основные двери были двойными, обеспечивая достаточно большое пространство для того, чтобы один или два уорстрайдера свободно могли выйти наружу, не заражая при этом внутреннюю зону, но кто-то по ошибке распахнул две двери одновременно. Возможно, ее удар из ПЗЧ свалил одного из мелких страйдеров. Свет был выключен, и из темного входа, кружась в воздухе, валил дым.
   Снаружи лазерный огонь жег и плавил тротуар, но бросок уорстрайдеров Конфедерации вывел их из зоны обстрела. Сканируя обстановку, Катя могла видеть бронированные машины, снующие туда-сюда, некоторые с оружием, другие, совершенно очевидно, не вооруженные. Третий «Тачис» выпрыгнул на тротуар, направляясь прочь от поля битвы, в слепой попытке спастись… и тут же попал под огонь одной из лазерных башен базы.
   В этот момент Катя поняла, что не было никакой тщательно подготовленной империалами ловушки, что враг в действительности оказался ненамного опаснее, чем просто вооруженная толпа. Требовалось соблюдать осторожность, ранение ее собственного «Бога Войны» определенно подтверждало это, но оборона была плохо организованной и достаточно слабой, чтобы один сильный удар полностью ее разрушил.
   Убегавший «Тачис» взорвался секундой позже, пара ракет Конфедерации впилась в лазерную башню, разбрасывая каскад страшных взрывов, высветившихся сквозь клубящийся дым подобно небольшому солнцу. Еще один взрыв сотряс землю, коммуникационная башня покачнулась и упала. Резко исчезло шипение статики, и Катя услышала переговоры, все на англике.
   – Один-пять, Один-восемь! У меня в поле зрения три беглеца, Два-один-пять. Отстрели их!
   – Они сняты, Один-восемь!
   – Эй, комо открыт!
   – Где «Клинок один»? Я видел, как он упал!
   – Здесь «Клинок один», на свежем воздухе, – объявила Катя.
   – Полковник! С вами все в порядке?
   – Все хорошо. Слушайте, люди, я думаю, противник проигрывает. Если они захотят сдаваться, пусть так и будет. – Она перешла на другие частоты в поисках незаглушенного канала империалов. Тишина… нетКакой-то голос лаял на нихонго, слишком быстро, чтобы она смогла разобрать, но говорили открыто, без обычных кодировок.
   – Один-один, это Один-три, – сказала Халливел по тактическому командному каналу. – Я внутри основного здания. Здесь несколько недовольных страйдеров, «Катаны», «Тачис» и «Тантос». Кто-то отключил свет, когда я вошла сквозь стену, но сопротивления никто не оказывает.
   – Подтверждено, Один-один, – добавил другой голос. – Это Килрой, Один-два, я тоже внутри. Противник сдается.
   – Принято. Окружить их и охранять. Один-пять, Один-шесть, войти внутрь и оказать поддержку.
   – Понял, Один-один. Мы в пути. Переходя снова на японский канал, Катя загрузила команду ИИ задействовать программу перевода с нихонго. Резкие, лающие команды на японском перешли на англик.
   – … отойти назад и держать ваших заключенных.
   – Имперский командующий, – рявкнула Катя, – ваше положение безнадежно. Прекратите огонь и прикажите вашим подразделениям сложить оружие.
   Послышался резкий шум, затем канал снова заглушили помехи. На кого бы она там ни наткнулась, он был еще не готов сдаваться, но очевидно, что он терял контроль над сражением.
   «Танто», легкий, подвижный имперский страйдер, вышел на открытое пространство и замер на месте, пушки направлены вверх, корпус отливал серо-коричневым цветом, естественный цвет металла – демонстрация желания сдаться. Полдюжины солдат в черной боевой броне сгрудились рядом, руки в перчатках подняты над головой.
   – Эй, полковник? Это Килрой. Похоже, внутри основного здания драка. Думаю, радиочастоты изнутри заглушены.
   – Держи оборону до тех пор, пока не подойдет подкрепление. «Клинок Два-один», это Один-один. Вы слышите?
   – Два-один принял, – отозвался капитан Мэнтон Крэйн, из Второго Отделения. – Продолжайте.
   – Приведи своих людей сюда, Мэнни. Смотри за беглецами и оказывающими сопротивление.
   – Понял.
   С окончанием обстрела снарядами и ракетами пелена дыма над базой Дожинко начала подниматься. Пока Катя стояла там, на покрытом обломками тротуаре, лучи ослепительного белого света пробились к ней через пепел, озаряя мрак. В считанные секунды солнечные лучи залили землю, и база стала видна в утреннем свете, частично затененная остатками дыма.
   То здесь то там из базового комплекса выходило сдаваться все больше и больше империалов с поднятыми руками, в броне или защитных костюмах. Время от времени Катя улавливала шипение лазера или глухой удар разорвавшегося снаряда или гранаты. Некоторые оказались фанатичными защитниками, предпочитая умереть, нежели сдаться.
   – Эй, полковник? Сабри здесь.
   – Давай, Хари.
   – У меня здесь пленный. Утверждает, что он глава гражданского персонала базы и хочет поговорить с вами.
   – Приведи его.
   Моментом позже страйдер Сабри показался из входа в базовый машинный отсек. В некотором смысле более гуманоидная машина, чем другие уорстрайдеры, «Скаут» РЛН-90 грубо напоминал коренастый безголовый костюм средней брони в три с половиной метра высотой, правая рука, на которой обычно монтировалась высокоскоростная пушка или лазер 100-MB, была заблокирована в округлых плечах. Страйдер Сабри имел автоматическую пушку и держал почерневшее от пламени дуло этого оружия направленным в затылок своего пленника.
   Человек был одет в яркий защитный костюм желтого цвета, тесно прилегающая материя которого не защищала от огня, и золотистый шлем, подключенный к Портативной Системе Жизненного Обеспечения.
   Катя проверила концентрацию нано-Р и увидела, что она составляет примерно 0,2, – достаточно для того, чтобы не защищенный броней человек не подвергался опасности в этой зоне, по крайней мере, несколько часов.
   – Вы командующий силами Конфедерации? – спросил человек на ломаном англике. Электроника его шлема транслировала голос через наружные динамики в костюме. – Пожалуйста, помогите нам! Они там сошли с ума!
   – Помочь вам? Как? Кто сошел с ума?
   – Чуза Косака, командующий морскими пехотинцами. Он убивает тех, кто пытается сдаться.
   – А вы?..
   – Доктор Мицукуни Озаки. Я глава… как вы это говорите? Отдела Генго-гаку…
   Катя повторила фразу через языковую программу.
   – Лингвистики?
   – Точно. Отдела лингвистики Имперской Алианской Миссии. Морпехам приказано убить всех гражданских!..
   – У вас есть интерфейс подключения? Озаки поднял левую руку, показывая перекрестие контактных цепей, вмонтированное в ладони на его перчатке. Катя сосредоточилась, и панель в левой ноге «Бога Войны» на полтора метра от земли, открылась. Это был один из интерфейсовых входов в машину, использовавшийся для загрузки новых программ, но его можно было использовать для того, чтобы перевести информацию напрямую от оборудованного цефлинками персонала в систему уорстрайдера.
   – Покажите мне, – сказала она, делая шаг вперед.
   Человек замер и сделал быстрый шаг назад, почти наткнувшись на дуло пушки Сабри; Катя поняла, что ее движение испугало его. «Бог Войны» стоял, возвышаясь над маленьким человеком, и даже при отсутствии левой руки он, должно быть, представлял пугающее зрелище. Ранение могло даже усилить кошмарный вид страйдера, Катя на минуту забыла, как она должна выглядеть с точки зрения лингвиста.
   – Все будет в порядке, доктор Озаки, – сказала она. – Выйдите со мной на интерфейс.
   – Аригато гожаймасу, – сказал человек, перейдя на нихонго. – Спасибо! – Он шагнул вперед и положил свою ладонь на интерфейс.
   – Полковник, – неуверенно сказал Сабри. – Вы думаете, это хорошая мысль?
   Существовала, конечно, опасность саботажа. Озаки, зная это или нет, мог быть привит убивающим ИИ ВИР-усом, но не было времени для чего, либо иного. Катя открыла свое собственное подключение и почувствовала, как затекала информация, поступая из ОЗУ цефлинка человека.
   Трехмерная карта имперской базы возникла в ее сознании, вращаясь по мере того, как Катя изучала ее. Раскладка походила на ту, которую привез Дэв после захвата «Касуги Мару», хотя теперь некоторые помещения, казалось, имели другие функции. Одна комната, барак или спальная зона на втором этаже была освещена.
   – Вот где они закрыли большинство гражданских, – объяснил Озаки. – Нескольким из нас удалось скрыться. Но они собираются убить остальных!
   – Посмотрим, что можно сделать, доктор, – ответила Катя. Это было нелегко. Уорстрайдеры годились для боя на открытой местности, а не внутри здания, каким бы большим и просторным оно не было. – Хари? Его в безопасное место. – Осмотрев основное здание, она сравнила постройку с диаграммой. Зона барака должна была располагаться там….
   – Каллахан! Лэнгли! – рявкнула Катя, обращаясь к двум ближайшим «Скороходам». – За мной!
   Она метнулась в открытый отсек оборудования основного здания. Яркий свет погас, основная энергосистема здания не функционировала, и внутри царила полная темнота, кое-где нарушаемая бликами света, который отбрасывали прожектора на корпусах страйдеров. Ее собственные огни высветили путаницу трубок и проводов на стенах и над головой, металлические столы, угрожающие, но недвижимые формы имперских уорстрайдеров, разложенных на них для ремонта Или обслуживания. Дымящиеся обломки «Тачис» лежали в углу; рядом дюжина человек в черной боевой броне распростерлись на дюрасплавовой палубе, скошенные выстрелом многоствольной пушки. Стальная лестница вела до середины стены. Еще одна шла оттуда параллельно стене к правой двери на второй этаж. Катя передала свежую карту «Скороходам».
   – Вверх по лестницам, – приказала она. – Вперед по коридору, затем налево. Обеспечьте защиту гражданских ученых, которые захотят сдаться, и уничтожить любого, кто попытается остановить вас. Вперед!
   – Есть, полковник!
   – Есть, сэр!
   Два «Арес-12» начали восхождение по лестнице, ступени выгибались и скрежетали под их весом.
   «Скороходы» были легкими, одноместными, весили менее двенадцати тонн и достигали около трех метров в высоту. Их 18-миллиметровые автоматические пушки лучше подходили для ближнего боя в закрытом помещении, чем скажем ПЗЧ Кати.
   В любом случае, пол и лестница этого здания не смогли бы выдержать 60-тонную тушу «Бога Войны». Катя подала ментальную команду и вышла из подключения.
   Лежа в полутьме своего модуля, она почувствовала предупреждающую дрожь клаустрофобии и начала быстро двигаться, отключая свой костюм от систем жизнеобеспечения страйдера. С облегчением она открыла люк и выползла наружу, на верхнюю часть корпуса «Бога Войны».
   Используя внешние интерфейсы, она обнаружила, что оба, и Грин и Аллен, живы. Курт Аллен появился из своего паза в маске. Он был выбит из линии, когда его системы подключения вышли из строя. Аварийная система жизнеобеспечения спасла его, хотя Катю передергивало от мысли о том, что он должен был вытерпеть закупоренный в своем гробу, чувствуя движение страйдера и не зная, что происходит снаружи. Что касается Райана Грина, его система была полностью в порядке, хотя потеря мощности оставила как его ВКС, так и цепи комподключения недееспособными, лишив его связи.
   – Ну что, не хотите размяться? – спросила Катя, указывая пальцем на ступеньки. – Хватайте оружие. Мы поднимаемся.
   «Призрак» ЛаГ-42 Килроя приблизился к ней, его огни ярко светили через дымную пелену.
   – Полковник! – раздался голос Килроя из внешнего динамика. – Какого черта вы делаете?
   – Веду свое подразделение, – отрезала она.
   Катя не собиралась дожидаться здесь, пока ее люди ведут схватку внутри здания. – Капитан Крэйн прибудет через минуту…
   – Он только что прибыл в периметр, полковник.
   – Хорошо. Скажите ему, что он остается командовать до тех пор, пока я не вернусь на линию.
   – Но, сэр…
   – Идите, черт подери Г – она извлекла три боевых винтовки из корпусного багажного отсека, передала две из них Грину и Аллену, затем проверила свое оружие и вставила в обойму полный магазин. Это были скорострельные автоматические винтовки «Интердайнэмикс», стрелявшие бронебойными шарами. Один магазин содержал сто таких пуль, больше чем, как она надеялась, им понадобится.
   Катя взяла и фонарики для них троих. Там трудно было что-либо разглядеть без подключения к сенсорам «Бога Войны». Она сошла вниз по ступенькам, спрыгнула на землю, затем махнула Грину и Аллену.
   – Пошли ребята.
   Повернувшись, Катя повела их к лестнице.

Глава 22

   Есть три типа лидеров: те, кто творят происходящее; те, кто следят за происходящим и те, кто спрашивают: «Что же все-таки происходит?»

Американская военная поговорка. Середина XX века

   Двое «Скороходов» оставили после себя лестницу абсолютно непригодной для человеческих ног, а дверь наверху выглядела так, как будто через нее прошел бульдозер. Воздух все еще выходил наружу через распахнутый шлюз. Внутреннее давление было всего на треть выше, чем в естественной атмосфере ШраРиша, и в связи с этим воздух из внутренних помещений ринулся в ремонтный отсек через проломленный уорстрайдерами вход. Катя и остальные пригнулись под ураганным ветром, сбивающим их с ног, протискиваясь внутрь и следя за тем, чтобы не разорвать свои костюмы об острые края искореженной двери.
   Оказавшись на втором этаже, они тут же обнаружили следы, оставленные двумя прошедшими уорстрайдерами. Стена была исковеркана снарядами автоматических пушек. Несколько морских пехотинцев в полном боевом вооружении стояли у стены, но теперь уже невозможно было точно определить их количество. Звук скорострельных пушек, низкое горловое бам-бам-бам эхом проносилось по коридору. Три джекера, теперь временно переведенные в разряд пехотинцев, пробирались вперед, перешагивая через лужи крови и клочья паленых тел, которые было трудно идентифицировать, затем перешли на бег.
   К тому времени, когда они добрались до места, сражение уже закончилось… что было очень удачно для них, как позже подумала Катя. Не имея на себе ничего, кроме туго обтягивающих костюмов, они недолго бы продержались в ближнем бою с бронированными морскими пехотинцами. Все же Катя была рада, что они подоспели, так как когда они ворвались в бараки, то увидели сгрудившуюся в одном углу помещения толпу до смерти перепутанных людей.
   Два «Скорохода» также были там. Они стояли на полусогнутых ногах, но при этом их затылки касались потолка. Несколько морских пехотинцев лежали перед выломанной дверью, тела остальных распростерлись поодаль. Другие стояли с поднятыми руками, автоматическое оружие и лазеры валялись на полу у их ног. Гражданские были на грани паники. Кто-то бился в агонии. В бараке было темно, единственный свет падал от фонарей уорстрайдеров, да мигал сигнал тревоги, предупреждая о потере давления и утечке воздуха.
   – Хидой кото ва ши мазен! – крикнула Катя, ее голос заглушался маской, но все же был различим. – Вам не причинят вреда! – Ее разговорный нихонго был весьма ограниченным, не говоря уже об акценте. Но словарного запаса в ее личном ОЗУ хватало, чтобы добиться понимания. – Слушайте меня! Маски и воздушные баллоны – в шкафчиках для аварийного оборудования в проходе. Выходите из комнаты по одному, берите оборудование для дыхания и следуйте в ремонтный отсек здания. Но не бегите. У нас много времени…
   Кое-как порядок удалось восстановить. Зрелище двух уорстрайдеров, прорвавшихся через исковерканные двери было намного более ужасающим, чем вид морских пехотинцев, которые собирались их убить. Но появления кого-то в человеческом обличий, выкрикивающего приказы и указывающего направление ручным фонариком, было достаточно для того, чтобы остановить панику в зародыше. Времени хватало. Давление в здании сравняется с наружным только через несколько часов, и лишь тогда внутри окажется достаточное количество естественной атмосферы ШраРиша с сернистыми газами и опасно высоким уровнем углекислого газа, чтобы представлять угрозу для жизни человека.
   Через час вся база была захвачена. Мертвое тело чуза Косака было обнаружено в центре управления, он покончил жизнь самоубийством. Последние морские пехотинцы побросали свое оружие и вышли с поднятыми руками. Еще двенадцать человек вышли из своих страйдеров и, вооруженные ручными лазерами и ПСВ, обследовали базу. Двадцать два человека из гражданского персонала погибли, пятеро из них – в контрольном центре, остальные – в бараках, но еще шестьдесят пять были живы и невредимы. Эти выжившие приветствовали войска Конфедерации с диким и несколько обескураживающим энтузиазмом, как будто к ним пришли спасители или освободители. Всего более двух сотен военных офицеров и рядового персонала было захвачено в плен. Их разоружили и заперли внутри пустого складского купола до прибытия остальных войск.
   Страйдеры Конфедерации один за другим доложили о потерях. Только трое – ее «Бог Войны» и страйдеры Халливела и Сабри – получили повреждения, и к тому же в ее команде не было ни одной жертвы. Неплохо, принимая во внимание то, что они только что нарушили один из старейших принципов военных действий, проведя прямую атаку на укрепленные позиции противника.
   Катя была убеждена, что поступила единственно правильным образом, принимая во внимание ограничения, которые накладывала на нее ситуация. Она осознанно пошла на эту атаку, прогнозировавшую уровень потерь примерно сорок процентов и больше, и, если бы враг был достаточно организован, чтобы провести хороший бой, то все могло бы закончиться по-другому.
   Катя не сомневалась, что бой с империалами был сравнительно легкой частью ее миссии. Дисциплинированные и хорошо организованные войска почти всегда одерживали верх над бандой, а империалы здесь были именно бандой, члены которой воевали между собой, у них отсутствовала мораль, и лидер показал себя не с лучшей стороны. Вопрос состоял в том, почему имперские морские пехотинцы стали бандой.
   Вероятнее всего, как понимала Катя, заключение мирного контакта с ДалРиссами должно было стать гораздо более сложным делом. Чуть позже энергетическое снабжение было восстановлено, утечка воздуха прекращена и системы терраформирования запущены на полную мощность, избавляя и уничтожая следы и остатки естественной атмосферы. Вскоре персонал уже смог снять свои маски и оборудование для дыхания или запарковать страйдеров внутри ремонтного отсека и наконец-то покинуть машины.
   Что касается Кати, она была в ВИР-туальной реальности, созданной ИИ базы.
   – Насколько нам известно, – говорила она Дэву, – на данный момент можно рассчитывать на весь имперский персонал на планете До сих пор нам оказывали содействие только гражданские. Как я понимаю, они были здесь пленниками с момента атаки ДалРиссов.
   ВИР-симуляция представляла собой хорошо обставленную комнату с восточными декорациями и видом на каменный сад в стиле дзэн Снаружи пели птицы… по крайней мере, Катя думала, что это птицы, хотя живых никогда не видела Война, эта грубая жестокая схватка, казалось, удалилась от них на миллионы световых лет.
   – Но почему морпехи убивали техников? – поинтересовался Дэв.
   – Я думаю, это был своего рода мятеж. Насколько я поняла, большинство ученых и других гражданских лиц захотели сдаться, как только услышали, что страйдеры Конфедерации высадились на поверхность. Козака не позволил бы им этого, так что некоторые техи взяли в руки оружие и пытались захватить командующего. Пять гражданских погибли, и Козака приказал морпехам пристрелить остальных. Именно этим они и занимались, когда лейтенанты Лэнгли и Каллахан вломились туда.
   – А они не были, в таком случае, частью какой-нибудь секретной программы? Чего-то, что Козака не хотел, сделать известным нам?
   – Не думаю. Все, что имеет хоть какое-то отношение к контакту с ДалРиссами, классифицировано как секретные сведения, конечно, но здесь не было ничего особенного. В действительности, согласно сведениям доктора Озаки, у империалов не было никакого прямого контакта с ДалРиссами с момента атаки, а с тех пор прошло восемь месяцев.
   – Что, ни одного? За восемь месяцев?
   – Империалы большую часть времени оставались внутри, стараясь не попадаться на глаза до тех пор, пока не получат какой-то определенной информации с Земли. У меня такое чувство, что они сильно напуганы. Главное, они все еще не знают, почему произошло нападение.
   – Они не знают?
   – Нет. Сегодня все было хорошо. А на следующий день целый город ДалРиссов проломился через ограждение. Повреждения оказались достаточно серьезными, хотя основное здание не пострадало. Козака ничего не предпринял, он решил выжидать.
   – Я бы чувствовал себя лучше, если бы знал, чем они спровоцировали местных на нападение.
   – Поверь мне, – сказала Катя, – я тоже. Но Озаки сказал, что они не видели ни одного ДалРисса с момента последней атаки восемь месяцев назад.
   Дэв обдумал услышанное.
   – Хорошо, – сказал он. – Сиди тихо и будь настороже. Наземные войска и дополнительные уорстрайдеры скоро будут внизу.
   – Дэв, я хотела бы выставить охрану. Ничего агрессивного. Я просто хотела бы знать, когда приблизятся ДалРиссы У меня такое чувство, что они придут.
   – Ты что-нибудь видела?
   – Нет. Это, должно быть, просто интуиция. – Она улыбнулась. – Или нервы. Но я совершенно уверена, что ничего не происходит в этих лесах, о чем бы ДалРиссы рано или поздно не узнали.
   – М-м-м. Верно подмечено. Мы не знаем, насколько далеко простирается их симбиоз, не так ли? Это может распространяться на каждую форму жизни на планете. Смотри, Катя, не ходи собирать цветочки.
   – Тут и цветов нет для того, чтобы собирать. Я не знаю, как репродуцируют здесь себя растения, но совершенно точно – не опылением. – Она нахмурилась. – Когда мы приземлялись, то действительно повредили несколько растений… или то, из чего состоит здесь земное покрытие. Этого нельзя избежать.
   – Брось думать об этом, сомневаюсь, что это расстроит ДалРиссов, – сказал Дэв. – Их здания протаптывают полосу шириной десять метров, когда двигаются. Думаю, у них нет никакого определенного табу на убийство более низких растительных форм. Они используют их прямыми и прагматичными способами. Это согласуется с предположением, что вся жизнь на этой планете была создана, а если не создана, то сильно переделана ими.
   – Хорошо, а то я уже почти испугалась, что придется иметь дело с радикальными зелеными. Даже если растительная жизнь розовая и оранжевая.
   – Хорошо, насчет идеи по поводу охраны… твоим людям можно доверять?
   – Они хорошие люди, Дэв. Лучшие.
   – Оставляю на твое усмотрение. Только не подстрели ДалРисса или одно из их проклятых гуляющих зданий, – он сделал паузу. – Катя…
   – Да?
   – Ты хорошо поработала. Она пожала плечами.
   – Как я сказала, у меня хорошие люди. И противник был дезорганизован.
   – Ты провела хорошо скоординированную и решительную атаку на укрепленную позицию. Твои быстрые действия, возможно, спасли жизни большого числа гражданских. Это была отличная работа, Катя. Настоящий героизм, особенно, когда ты пошла туда, чтобы остановить убийство гражданских, и я позабочусь, чтобы тебя наградили сполна.
   Ей была приятна его похвала.
   – Я… не чувствую себя героиней.
   В действительности, она чувствовала как раз обратное. Ее дикий бросок на имперские позиции мог потерпеть неудачу. Теперь, когда сражение закончилось, она чувствовала себя слабой, истощенной, ни на что не способной. Это часто происходило с ней после боя, и она знала, что лучшее, что можно сделать, это занять себя чем-то. А дел, определенно, хватало.
   – Однако мне не нужно тебе напоминать, – продолжил Дэв, – что место полковника совсем не там, где идут в бой, не имея ничего, кроме костюма и маски.
   – Я просто не могла сидеть в разбитом уорстрайдере и ничего не делать, – ответила она несколько жестко. – И вполне могло оказаться, что два «Арес-12» были бы слишком неловкими, чтобы эффективно действовать в здании.
   – Она пожала плечами. – Все прошло хорошо.
   – Может быть. В будущем же, полковник, оставайтесь там, где положено, то есть внутри вашего командного страйдера, и руководите боем. Понятно?
   – Да, – сказала она ровно, сдерживая эмоции. – Я поняла.
   – Хорошо. Это все, что я хотел бы сейчас сказать. Поговорим с вами позже.
   Он отключился, оставив Катю одну. Она отключилась и минутой позже вышла из ВИРком-модуля в офисе Козака Воздух все еще был пропитан вонью сероводорода, несмотря на все усилия системы поддержания окружающей среды.
   Она ощутила противоречивые эмоции. Это не просто выговор. Критика Дэва была справедливой. Она превзошла в безрассудстве самых молодых джекеров, которые разгуливали в костюмах там, где строгое выполнение обязанностей требовало, чтобы они находились в подключении. Таким зеленым бойцом был Дэв Камерон, когда пришел новичком в ее взвод. Но не ее страх имел отношение к явной перемене к ней Дэва. Тогда она была старшим офицером, а он новичком. Позже, когда он возвратился к исключительно флотской службе, а она все еще водила в бой уорстрайдеров, они были примерно равны в звании и должности, но в совершенно различных сферах.