Кейт Уильям. Шагающая смерть

   В целом сооружение производило впечатление чего-то совершенно чуждого. «Если это была продукция рук инопланетян, то каковы же они сами?» – размышлял Дэв.
   – Хотя мы только что начали общаться с ними, – продолжал Говард, – кое-что нас уже удивило. Они называют себя ДалРиссы. – Когда он произносил незнакомое имя, слово появилось на экране. – Похоже, что это сложное слово, отражающее особенности их биологии. Они дружелюбны и имеют высокоразвитые технологии, о чем свидетельствует уже само их пребывание здесь. Их родная планета находится отсюда на расстоянии ста пятнадцати световых лет.
   – Ну, давайте же, давайте… покажите нам, как они выглядят! – раздался за спиной Дэва нетерпеливый голос одного из присутствовавших в зале людей.
   – Особенно важно то, что, по всей видимости, мы нашли союзника в борьбе против ксенофобной опасности. Обещаю, как только нам станет известно что-либо еще, мы сразу же сообщим вам об этом.
   – Бог мой, – повторяла Катя, в такт своим движениям, раскачиваясь из стороны в сторону. – Бог мой, Бог мой…
   – А пока хочу вам сказать, что ДалРиссы попросили нас отправиться с ними на их родную планету, и мы дали согласие. Не стоит говорить, что в этой миссии будут участвовать одни добровольцы. Те из вас, кто не пожелает присоединиться к ней, останутся с той частью флота, что будет здесь вместе с кораблем ДалРиссов.
   Остальные вместе с представителями ДалРиссов отправятся в историческое плавание на родину ДалРиссов, чтобы начать обмен технологией и культурой и заложить основы межвидового сотрудничества и межзвездной торговли.
   Но, наверное, самым важным в этом является то, что с помощью ДалРиссов мы сможем побольше узнать о нашем общем враге. Не исключена возможность, что мы наконец узнаем, с кем сражаемся… и почему.
   Говард продолжал говорить еще долго, но Дэв почти ничего не слышал из-за шума, поднявшегося в зале. Он с удивлением обнаружил, что обнимает Катю за плечи. Однако, похоже, никто этого не заметил, или во всяком случае не обратил внимания. Собравшиеся повскакивали с мест, стараясь перекричать друг друга, жестикулировали и задавали вопросы. Они выглядели… живыми, как тот кошмар.
   Еще одна разумная раса. Новость, в один миг облетевшая корабль, произвела настоящий фурор. Все разговоры на борту сводились к одной теме, по мере поступления дополнительной информации ажиотаж продолжал расти, и страсти накалялись. Катя даже высказала предположение, что все они захотят отправиться на планету ДалРиссов, даже не прибегая к гиперпространственному прыжку.
   За многие века исследования космоса человек трижды встречался с существами, которые могли бы разделить с ним божью искру разума. Данные по этому вопросу Дэв бережно собирал в анналах своей оперативной памяти.
   В тепличных условиях планеты Зета Дорадуса IV, в сорока восьми световых годах от Земли, имперское исследовательское судно натолкнулось на майяс. Это были огромные организмы, общавшиеся между собой посредством органической радиосвязи. Своих отпрысков, находящихся в юношеской стадии, характеризуемой подвижностью и сексуальной активностью, они содержали в собственных неподвижных телах. Взрослые особи считались разумными, но поскольку доказательств этому найдено не было, то и гипотеза эта осталась непроверенной. Никакой техники у них не было, они не пользовались огнем и какими-либо, пусть самыми примитивными, инструментами. По правде говоря, у них даже не было рук. В целом майяс так сильно отличались от человека, что не могли иметь с ним ничего общего.
   В другом мире солнца КЗ, отмеченном на картах как DM 58, удаленном от Земли более чем на тридцать световых лет, были обнаружены существа с высоко развитыми социальными отношениями, которых назвали коммунами. Подобно земным муравьям, пчелам и термитам они подчинялись сложному общественному порядку, в основе которого лежало общение посредством химических связей. Таким образом, и в этом случае не было способа выяснить, обладали ли существа самосознанием.
   И, наконец, ксенофобы, существа с развитой технологией, убивавшие все живое без какой-либо объяснимой причины, по-видимому, сами не понимая, что делают.
   Эти три примера не могли не поставить одного важного вопроса. На протяжении многих веков человечество мечтало о том дне, когда встретится с иной разумной расой, вступит в контакт с существами, обладающими интеллектом совершенно иного порядка, имеющими в корне отличающееся прошлое, другую культуру, отличное от человеческого мировосприятие. Данные, полученные в результате исследования майя и коммунов, а также при попытке познать ксенофобов, только укрепили человечество в уверенности, что инопланетяне, независимо от степени развития интеллекта, могут так фундаментально отличаться от самого человека, что вступление с ними в какой-либо контакт просто невозможно.
   Теперь появились ДалРиссы… Контакт с ними осуществился, поскольку они сумели сообщить Говарду и другим участникам экспедиции свое имя, кое-какие сведения из собственной истории и высказать свои пожелания. Интересно, какие они были с виду? Что они знают о ксенофобах?
   Дэв, подобно всем людям, находившимся на борту кораблей флота, с нетерпением ждал дальнейшего поворота событий.

Глава 24

   До тех пор, пока мы не встретились с ДалРиссами, мы не знали, что такое ксены. Мы и сейчас еще не знаем, что они такое, но теперь лучше понимаем, чем они не являются.

Д-р Сэмьюэл Голд, Старший экзобиолог ИИС «Чарльз Дарвин», 2541 год Всеобщей эры

   На орбите Альтаира флот был переименован в Межзвездный Экспедиционный Корпус No1. Официально МЭК-1 представлял собой объединенные силы Империи и Гегемонии. Со стороны Империи в него входили наземные войска, включавшие Имперский первый и Третий штурмовой легионы, специально прибывшие с Земли, и Имперскую гвардию страйдеров с Локи. Все подразделения находились под командованием генерала Аико. Силы Гегемонии возглавлял генерал Говард. Ему подчинялись Первый и Пятый локианские полки уорстрайдеров, Двенадцатый и Восемнадцатый полки Радуги и несколько формирований ополчения, включая Новоамериканскую бригаду и «Кентавров Хирона».
   Но все корабли, начиная от флагмана «Шин-рю» класса «Рю» и кончая резервным судном «Джинга Мару», принадлежали Имперским военно-космическим силам. Флот МЭК, укомплектованный кораблями трех разных оперативных групп, насчитывал семнадцать кораблей. Общее командование осуществлял тайшо-адмирал Масару Ямагата при участии штатского лица, представителя императора, Шотаро Такахаши.
   Несмотря на то, что силы Гегемонии также были представлены в МЭК, по форме его организации с самого начала было ясно, что Ямагата рассматривает корпус в качестве Имперского военного флота, а себя считает верховным главнокомандующим.
   Однако для «Молотов Тора» ни то, ни другое не имело значения. Добровольцы, а ими стали все военнослужащие, находившиеся на борту «Юдуки», окрестили предстоящий вояж «Великим Скачком». Были проведены последние приготовления. Военные суда, которым предстояло остаться на орбите Альтаира в соседстве с кораблем ДалРиссов, получили последние инструкции. Флот был готов отправиться в путь. Через три дня после прибытия «Юдуки» в окрестности Альтаира, семнадцать кораблей МЭК-1 начали внешнее ускорение и совершили переход в К-Т континуум.
   Определение «Великий Скачок» оказалось как нельзя более подходящим. Мир, который Переводчики ДалРиссов именовали своим Домом, находился за пределами пространства, которое бороздили человеческие корабли в 115 световых годах от Альтаира и в 130 – от Земли. Несмотря на такое огромное расстояние, солнце ДалРиссов можно было разглядеть с Земли невооруженным глазом. Земные астрономы называли его Тета Змеи; эта звезда была уже известна арабам X века, окрестившим ее Аль-Айи, что значит змея, отсюда произошло ее современное название Алия.
   Чтобы быть видимой с такого расстояния, Алия должна обладать высокой яркостью. Дэв был неприятно ошеломлен и испытал даже чувство близкое к шоку, когда узнал, что на деле Алия является двойной звездой, и Алия В относится к классу А7 и почти идентична Альтаиру, только вращается гораздо медленнее. Алия А была ярче и относилась к классу А5. Узнать об этом для него было все равно, что усомниться в том багаже знаний, которым он обладал. Тот факт, что звезда, подобная этой, может иметь планетные системы, населенные жизнью, к тому же разумной, противоречило тому материалу, который Дэв усвоил на занятиях по планетной биоэволюции еще в свою бытность звездолетчиком.
   Ярко светящиеся белые звезды расходовали свои водородные запасы гораздо быстрее, чем их более скромные собратья класса F, G и К. К тому же, если звезды класса G, к которому относилось и Солнце, способны гореть десятки миллиардов лет, то звезды типа Альтаира или Алии А имеют период жизни менее двух миллиардов лет, после чего их расточительство неминуемо должно привести к коллапсу. После впечатляющего взрыва, сопровождающегося уничтожением планетной системы, такие звезды превращались в белых карликов. Предполагается, что жизнь на Земле появилась спустя миллиард лет после формирования земной коры, но понадобилось еще три миллиарда лет, чтобы первые примитивные формы органической жизни научились объединяться в многоклеточные организмы. Прошло еще полмиллиарда лет, прежде чем далекие потомки этих многоклеточных организмов научились высекать из кремния огонь и изготовлять первые орудия труда. Каким же образом могла развиться жизнь на планете, которой было меньше двух миллиардов лет?
   Самое лучшее объяснение, до которого додумались ученые, находившиеся в составе экспедиционного корпуса, заключалось в том, что эволюционные процессы на подобной планете протекают с невероятной скоростью по сравнению с другими мирами, которые довелось исследовать человеку до сих пор. Звезды класса А, более яркие и жаркие, чем солнце, источают значительно больше энергии. Ультрафиолетовое и рентгеновское излучение в такой звездной системе будет куда интенсивнее, также как и редкий протонный поток солнечного ветра. Таким образом, ранние биотические системы получали больше энергии, в них чаще происходили мутации, и естественный отбор, великий двигатель эволюции, совершался в более высоком темпе.
   Но Дэва смущало то, что их понимание развития эволюционных процессов не имело ничего общего с истинным положением вещей. В своем мнении он не был одинок. В состав МЭК-1 входили две сотни ученых, среди которых были астрономы, планетологи и биологи как с Земли, так и с других миров Шикидзу. Все они находились на борту Имперского исследовательского судна «Чарльз Дарвин». Ходили упорные слухи, что ученые, пытаясь осмыслить полученные от эмиссаров ДалРиссов сведения, пребывали в состоянии, близком к коллективному помешательству.
   Но прошло еще десять дней, прежде чем Дэв и его товарищи на борту «Юдуки» получили дополнительные сведения о самих ДалРиссах. Для большинства кораблей межпланетного сообщения максимальный предел пребывания в просторах синего неистовства пламени Божественного Океана равнялся двум-трем неделям, после чего высокая температура на борту требовала возвращения судна в нормальное четырехмерное пространство для охлаждения. Ввиду того, что внутри К-Т континуума связь между кораблями была невозможна, у пассажиров «Юдуки» не было способа узнать о том, что происходило на борту «Дарвина» до тех пор, пока оба судна не выберутся из гиперпространства. Путешествие предполагалось провести в виде серии из двенадцати десятидневных скачков с однодневными промежутками между ними, в течение которых корабли получали возможность отдать избыток тепла и обменяться информацией.
   Все новые данные, стоило им только появиться, до мельчайших подробностей жадно поглощались всеми пассажирами «Юдуки». Имитации, переданные по лучевой связи с «Дарвина», позволили каждому «познакомиться» с ДалРиссами во время очередного сеанса компьютерного контакта и даже задать им вопросы. Правда, на большинство вопросов искусственный интеллект отвечал вежливой фразой: «Мне очень жаль, но подобной информации в распоряжении ученых „Дарвина“ пока еще нет».
   Время для своей первой встречи с имитацией ДалРиссов Дэв подгадал так, чтобы можно было провести ее совместно с Катей. Связавшись друг с другом и с ИИ корабля, они вошли в лабораторию на борту «Дарвина». Комната сияла стерильной белизной, серебряным блеском и зеркальными поверхностями. Воздух, как ощутил посредством цефлинка Дэв, имел избыточное содержание двуокиси углерода и вредное для здоровья процентное содержание двуокиси серы, одноокиси углерода, сульфида водорода и взвешенных частиц жидкой серной кислоты. Этот состав, должно быть, был очень близок тому, что создавался парниковым эффектом на Венере, но атмосферное давление оказалось довольно низким – меньше одной атмосферы, – а температура достигала сорока градусов тепла по Цельсию.
   Температура, по правде говоря, воспроизводилась имитацией не с такой дотошной точностью, как ядовитая по своему составу атмосфера. Как только Дэв и Катя вошли в обитель ДалРиссов, они сразу ощутили влажный, насыщенный парами воздух, почувствовали характерный для сероводорода запах тухлых яиц. Свет был таким ярким, что резал глаза. Воздух слегка дрожал и мерцал, как дрожит мираж над разогретым бетоном, но находиться в этой атмосфере было не более тяжело, чем в замкнутом пространстве тропической оранжереи на Земле.
   В этой комнате Дэв не увидел ничего, что могло бы напомнить ему о Земле. То, что они увидели, было определенно живым; оно, вернее они, совершали резкие, колебательные движения. Их было трое, хотя сначала они так близко располагались друг к другу, что Дэв сразу не смог распознать их.
   – Это эмиссары ДалРиссов, – послышался голос ИИ, который на протяжении всей имитации служил их проводником. – Если вы собираетесь разговаривать с ДалРиссами, вам понадобятся Переводчики.
   Рядом с Дэвом появился стол с белой крышкой. На нем находилось два… существа. Они были черными и блестящими. Их вид сначала напомнил ему о бесформенных комочках, которые он видел на Норвежской гряде, когда те вылезали из транспортной сферы, но все же эти были совсем другими. Но вот чем? Этого он пока сказать не мог.
   – ДалРиссы, – сказал голос, – путем воздействия на генетический аппарат и субклеточные структуры создают формы жизни, подобно тому, как мы создаем машины. Организмы, которые вы видите на столе, называются «комелями» Это искусственно созданные существа, которых ДалРиссы именуют Переводчиками. От вас только требуется прикоснуться к одному из них.
   Дэв немного помешкал, по затем, устыдившись своей нерешительности в присутствии Кати, протянул руку. Кожа Переводчика была мокрой, но не скользкой и не противной на ощупь. Комочек вздрогнул, а потом начал скользить вдоль его пальцев.
   – Процесс безболезненный, – услышал Дэв, наблюдавший за происходящим с болезненным любопытством. Но от этого ему не стало легче. Существо походило на тупорылую, плоскотелую пиявку.
   – Оно разумное? – спросила Катя, протянувшая руку ко второму созданию.
   – Нет, в том смысле, в котором люди понимают это слово. Оно разумно настолько, насколько бывают разумны системы ИИ, но оно не обладает самосознанием. Оно предназначено исключительно для того, чтобы служить связующим звеном между человеком и своими создателями. Этого оно добивается путем настройки себя на импульсы нервной системы человека, сохраняя при этом коммуникативную связь с ДалРиссами.
   – Коммуникативную связь?
   Теперь существо, превратившись в тонкую, прозрачную мембрану, охватывало всю кисть Дэва как резиновой перчаткой. Оторвав, наконец, от Переводчика взгляд, он перевел его на терпеливо ждущих в нескольких метрах от него… пришельцев.
   – Это будет телепатия?
   – В какой-то степени. Переводчики состоят из модифицированной нервной ткани ДалРиссов и органического радиопередатчика. Аналогичный орган существует у Майяс на Зете Дорадуса IV.
   – Считайте их продолжением нас самих, – произнес другой, более высокий голос, похожий на женский. – Это способ ощутить наши мысли.
   Дэв подпрыгнул. Катя, рука которой еще не была готова к восприятию мыслей инопланетян, даже испугалась.
   – Что случилось, Дэв?
   Он, не в силах говорить, только покачал головой. Сразу возникло множество вопросов, они теснили друг друга, мешая ему сосредоточиться на чем-то одном. Но каким образом эти существа узнали о значении словесных символов, чтобы понять его и быть понятыми? Как подключились они к его имплантанту? Иначе, каким образом их голос смог прозвучать в его голове? Если Переводчик как-то проник в его нервную систему, не существовало ли опасности заражения или аллергической реакции на чужеродную ткань? Мысли сменяли одна другую, подгоняемые страхом перед неизвестным. Ему пришлось напомнить себе, что это всего лишь имитация, что на самом деле он находится не на борту «Дарвина», а в безопасности ВИР-библиотеки «Юдуки».
   Но вопросы оставались. Кто-то, очевидно, уже прошел через все это в реальной жизни.
   – Комели совершенно безвредны для вашего вида, – продолжал голос. – Мы очень давно научились изготовлять слуг, подобных Переводчикам, безвредных для биохимических процессов организмов. Никакой опасности не существует.
   Теперь глаза Дэва привыкли и к яркому свету, и к виду странных созданий. Выбрав ближайшего ДалРисса, башней возвышавшегося над ним, он все свое внимание сосредоточил на этом экземпляре. Постепенно Дэв начал узнавать общие анатомические черты и связывать их с тем, что было ему знакомо.
   Вот то, например, было ногами. Нижняя часть тела напоминала морскую звезду с шестью тупоконечными гибкими отростками, на которых в метре от пола покоился колючий оранжевый живот. Красно-коричневая кожистая шкура была усеяна костистыми шипами величиной с большой палец Дэва.
   А это, должно быть, голова – прямой гребень на тонкой шее, поднимавшейся из середины тела. Мясистые горизонтальные складки, идущие вдоль вогнутой стороны с резиновыми на вид наростами по бокам, похожими на голову рыбы-молота, вероятно, являются лицом. По мере того, как Катя и Дэв приближались к существам, те покачивались в такт их движениям, словно наблюдали за ними. Это создавало ощущение неопределенности, потому что ничего, хоть отдаленно напоминающее глаза, ни Дэв, ни Катя не обнаружили.
   Позади лица находилась продолговатая оболочка, похожая на жесткую кожу, Дэв решил, что это черепная коробка ДалРисса. Ниже, между головой и телом морской звезды располагался запутанный клубок отростков метровой длины. Костистые снаружи, они имели множество сочленений и были гибкими, как плети. Некоторые были в палец толщиной, другие похожи на тонкие, едва заметные нити. Они все время двигались, и подсчитать их не было никакой возможности.
   Рассматривая их устройство, Дэв никак не мог взять в толк, как ДалРиссы могли пользоваться такими отростками как пальцами. Это были пальцы без рук, слишком короткие, чтобы дотянуться до чего-либо, находящегося вне пределов массивного тела создания. Этими соображениями Дэв поделился с Катей.
   – Если хотите, я могу продемонстрировать это, – тотчас услышал он слова на чистом англике, без какого-либо акцента и модуляций, языковая грамматика и лексика были безупречны.
   – Дайте мне что-нибудь.
   – Вот. – Катя протянула руку и пожелала, чтобы на ней оказалась монета достоинством в сто йен. ИИ уловил мысль и реализовал ее в виртуальной реальности. Катя бросила монету на блестящую поверхность стола.
   Одно из созданий двинулось вперед. По расчетам Дэва, его масса должна была превышать три сотни килограммов, а для такого веса существо двигалось с невероятной грацией. Верхняя часть туловища вытянулась, части тела раздвинулись, как телескопическая трубка, и пальцы развернулись и дотянулись до монеты. Зажав ее между трех отростков толщиной не больше волоса, существо протянуло монетку Кате. Движение было плавным, ловким и совершенно чуждым человеческому восприятию. Даже если бы его снова повторили специально для Дэва, он вряд ли сумел бы описать то, что увидел. Некоторые вещи относительно ДалРиссов оказались настолько чуждыми человеку, что человеческий ум отказывался воспринимать их.
   Катя, оказавшаяся в эту первую встречу более смелой, чем Дэв, сделала шаг вперед и уставилась в складки лица ДалРисса.
   – Я бы хотела узнать, как они видят, – сказала Катя. – Оно видит монету, но я не замечаю ничего, что походило бы на глаза.
   – Все дело в том, что мутация и естественный отбор на нашей родной планете не привели к эволюции органов зрения, – сказал ДалРисс. Было что-то неловкое в том, что Дэв и Катя воспринимали этих существ как имитацию, которой они в данный момент и являлись, но ответы на свои вопросы те получали от самих существ, словно на сеансе они присутствовали во плоти. Сначала Дэв решил относиться к имитации так, словно ДалРиссы были экспонатами, но потом передумал. Ему нравилось наблюдать за их движениями, казавшимися на первый взгляд произвольными, но удивительно проворными и точными.
   – Тогда каким образом вы воспринимаете окружающую среду? – спросил он.
   – По звукам, – ответил ДалРисс. – И с помощью других органов чувств, которым у вас нет соответствия.
   Киты и дельфины, обитавшие когда-то в глубинах земных океанов, при перемещении пользовались эхолокацией. Подобно им ДалРиссы могли «видеть» с помощью отраженных звуковых волн. Причем точность такого «видения» была такова, что они могли отличать свинец от меди, полые тела от монолитных, шершавую поверхность от гладкой. Как и дельфины, ДалРиссы фактически могли видеть то, что творится внутри других организмов. Взглянув на Дэва, они могли «увидеть» и услышать биение его сердца, могли сказать, обедал ли он. «Голова» ДалРисса представляла собой звуковой аппарат; гребень на макушке заполняла плотная жидкость, которая выполняла роль фокусирующих линз и усиливала звуки. Узловатые наросты по обе стороны «лица» содержали рецепторы, обеспечивающие стереоэффект и трехмерное восприятие мира.
   Кроме этих, имелись и другие органы чувств. У ДалРиссов было нечто похожее на латеральную линию рыб, позволявшую воспринимать сиюминутные изменения атмосферного давления. Сенсоры инфракрасного изучения, размещенные на голове, обеспечивали способность улавливать минимальную разность температур на расстоянии до нескольких километров. Но самым непонятным для человека было то, что ДалРиссы каким-то образом умели воспринимать химические и электрические процессы, характерные для живых организмов.
   Ученые «Дарвина» так и не пришли к единому мнению по поводу этого феномена. Некоторые считали, что это «чувство жизни» было всего лишь более совершенным восприятием инфракрасного излучения или обостренным слухом. ДалРиссы настаивали на том, что их мир в том виде, как они воспринимают его, представляет собой смесь риши, то есть жизненных полей, излучаемых всевозможными живыми организмами, чем-то вроде богатого гобелена, на фоне которого все неорганическое – скажем камни, или металлические формы военных машин ксенофобов – представлялись им темной, серой эхолокационной пустотой. Всю Вселенную они воспринимали как саму жизнь, а самих себя – маленькой частью общего целого. Когда Дэв попросил их объяснить ему это, ИИ остановил его.
   – Прошу прощения, но эта информация еще не получена учеными «Дарвина».
   По-видимому, исследователям, чтобы понять это, придется немало помучиться.
   Тут Дэва осенило: как существа, которым недоступно восприятие света, могли добраться до звезд? Это, насколько понимал Дэв, было только началом в клубке тайн, окружающих ДалРиссов. Позже Дэв загрузил в оперативную память своего цефлинка все, что касалось ДалРиссов и было уже известно о них. Потом, уединившись с Катей в модуле для компьютерного контакта на борту «Юдуки», они снова еще раз изучили все записи.
   Не было ничего удивительного, что многое из увиденного на «Дарвине», поначалу было понято неправильно. Оказывается, мешок, размещавшийся позади головы ДалРиссов, не был вместилищем для мозга, там располагались органы пищеварения и накопления. Мозг, защищенный костяной раковиной, был надежно упрятан в зоне клубка бронированных пальцев. Вероятно, главная ошибка Дэва заключалась в том, что он не понял природы существа. На самом деле это был не один организм, а два, жившие в тесном генном симбиозе.
   Морская звезда с шестью лучами называлась Дал и представляла собой искусственно созданную форму для содержания более мелкого существа, которое жило на его спине. Могло создаться впечатление, что речь шла о партнерстве типа «всадник-конь», но отличие состояло в том, что на деле всадник был внедрен в плоть лошади и имел с ней общие кровеносную и нервную системы. При необходимости всадники могли отделяться от своих коней, но Дал настолько привык к своей роли, что не мог долго существовать независимо.
   Что касается Рисса, – как оказалось, это слово означало «мастер» – он мог внедряться и в другие организмы, специально создававшиеся для этой цели на протяжении тысячелетий. Их насчитывалось несколько десятков. Эволюционируя в мире, который они понимали как саму жизнь и воспринимали в качестве полупрозрачного моря, ДалРиссы из всех наук отдали предпочтение биологическим дисциплинам, почти исключив все остальные. Прежде чем научиться добывать огонь, они стали приручать и осваивать другие виды живых существ. Они не научились расщеплять атомное ядро, но умели с таким искусством и ловкостью приспосабливать к своим нуждам другие организмы, преобразовывая их природу, о чем человечество и мечтать не смело.