Кейт Уильям. Шагающая смерть

   Дэв подумал, что было бы неплохо выпустить АНД-заряд, чтобы создать защитное поле вокруг себя и Кати, но потом решил, что взрыв наверняка привлечет внимание находившихся поблизости ксенов и насторожит их. Придется рассчитывать на собственные силы и проворство, а также на то немногое количество АНД-средства, что еще имелось в его баллончике.
   Дэв проинструктировал компьютер и получил от него подтверждение, после чего отключился от линии управления. Своим приказом он превратил машину в примитивный робот, которому предписывалось продолжать поиск аэрокосмолетов с целью установления лазерного канала связи при первой же благоприятной возможности. Если таковая связь будет установлена, «Полководец» должен будет передать на борт летательного аппарата все имевшиеся в его памяти записи. В случае нападения ксенов, уорстрайдеру вменялось в обязанность вести ответный огонь из ротационной скорострельной пушки. Однако эти прямые указания, не дававшие ИИ самостоятельности, делали его легкой добычей идущих в атаку альф, тем более что Дэв велел машине оставаться на месте.
   К Дэву снова вернулись ощущения собственного тела, едва он отнял левую ладонь от контактной пластины. В пилотском модуле было душно и жарко, мягкая обивка сиденья повлажнела от конденсата. Он снял ремни безопасности, отключил шлем от модульных разъемов и портативную систему жизнеобеспечения от общей сети, проверил ее функционирование и герметичность застежек скафандра, после чего открыл выходной люк. Послышалось шипение воздуха, и давление в модуле уравнялось с внешним. Прямо под люком с внешней стороны его модуля имелась наружная лестница. Удлинив и заблокировав ее, он выбрался из кабины и спустился на землю.
   Когда под ботинками Дэва хрустнул гравий, волна неконтролируемого страха захлестнула его. Только что он принял самое трудное в жизни решение – оставил кабину «Полководца», где находился в относительной безопасности. Он слышал, как в груди бешено колотится сердце. Во рту пересохло. Из-за развалин крепостной стены ему хорошо было видно все, что творилось у подножия холма в курящемся паром и дымом провале. Дэв поймал себя на том, что не может сойти с места и с почти болезненным любопытством наблюдал за тем, что происходит в кратере. Теперь из входа в тоннель выползало нечто совершенно новое, до сих пор им не виданное. Оно было похоже на исполинскую жемчужину. Из центра заполненного гудроном кратера выходила отливающая белым серебром сфера, около полуметра в поперечнике. За первой из недр земли стали появляться и другие жемчужины. Им не было числа. Шары висели в воздухе, поддерживаемые, как предположил Дэв, сильным магнитным полем. Некоторые из них парили чуть выше струек дыма, другие – поднялись выше пятнадцати метров над поверхностью земли. Жемчужины рассредотачивались во всех направлениях, медленно проплывая мимо кристаллических образований, расходились по прямым линиям и в строгом порядке. Поочередно, как огромные мыльные пузыри, странные формы опускались на землю и исчезали. Поскольку Дэв не был подключен к оптике страйдера, то не мог воспользоваться телескопическим зрением и разглядеть детали. Однако он видел, что верхняя часть сфер как бы растворилась в воздухе, а нижние – опустились на грунт.
   Наконец, оторвав взгляд от завораживающего зрелища, он перелез через разбитую стену и съехал вниз по усыпанному гравием склону туда, где была Катя, увлекая за собой небольшую осыпь камней и песка.
   – Капитан! – прокричал он, не уверенный, правда, что радио шлема настроено на линию тактической связи. – Капитан Алессандро! Вы меня слышите?
   Ее глаза за транспластиком забрала широко раскрылись. В них читалось удивление и боль.
   – Боже, что ты здесь делаешь?
   Это прозвучало как обвинение.
   – Сейчас не до объяснений. – Голос его из-за сухости в горле был хриплым, надломленным, но в нем слышалось облегчение. – Нам нужно вернуться на борт «Клинка». Где ваше АНД-средство?
   – Потеряла. – Она сделала беспомощный жест в сторону склона. – Во время падения.
   Скользнув по склону взглядом, Дэв заметил внизу какое-то движение. Смертоносный туман медленно полз вверх по гряде. Там, полуразличимые в сумраке, копошились мелкие, скользкие на вид формы.
   – А где аптечка?
   Катя поморщилась.
   – Боюсь, что приземлилась на нее. Похоже, она раздавлена. Но у меня есть вот что, – с этими словами она похлопала по кобуре лазерного пистолета.
   – Живой они меня бы не взяли…
   – Все, времени на разговоры нет, капитан. Нам нужно срочно уносить отсюда ноги.
   Комбинезон Кати был припорошен серебряной мелкодисперсной металлической пудрой. Она покрывала плечи, запястья и левую сторону груди. Дэв приготовил АНД-контейнер. Парившие в воздухе нанодезинтеграторы собирались в концентрированные облака, видимые глазом. Не пройдет и нескольких минут, как ее скафандр станет трухлявым, как старый таз. Он обильно оросил аэрозольной струей те участки скафандра, до которых мог дотянуться. Баллончик был почти пуст. Если на борту страйдера больше не было контейнеров с АНД, значит, он израсходовал все их запасы. Отшвырнув в сторону пустой контейнер, он опустился рядом с Катей на колени. Нога ее в месте перелома была неестественно согнута. Мягкие ткани в зоне травмы уже припухли.
   – Болит сильно?
   Ответом послужила гримаса боли, исказившая Катино лицо Она сможет некоторое время продержаться на болеутоляющей блокаде, введенной через имплантант. Рядом послышался лязг железа о камень. Он понял, что времени накладывать шину нет. Нужно уходить, не мешкая ни минуты. Из подсумка он вытащил медицинский аппликатор и приложил его к бедру чуть выше места перелома. Наномедицинское средство сразу же начало действовать. Пожалуй, это была единственно возможная медицинская помощь, которую только можно было оказать в полевых условиях. Средство предназначалось для облегчения состояния, остановки кровотечения и, самое главное, оно оказывало анестезирующее действие. Теперь Дэв мог взвалить Катю на спину и отнести ее к машине.
   – Нам нужно спешить, капитан. Мы уже увидели здесь все, что нам было нужно.
   С предельной осторожностью Дэв поднял Катю на руки, взвалил на спину и понес к маячившему на гребне склона силуэту «Полководца». Она прижалась к его шее и стиснула зубы, только однажды вскрикнув от боли, когда он сделал неловкое движение. Впереди послышался пронзительный вой, Дэв поднял глаза и увидел, что башня скорострельной ротационной пушки резко повернулась вправо, взяв на прицел какую-то мишень за их спинами. Последовала ослепительная вспышка и гулкий раскат взрыва, сопровождавшийся звуком разрываемого металла. Вслед за этим раздалась барабанная дробь падающих на землю гильз, скрежет металла о камни.
   Дэв круто развернулся и всмотрелся в мглу. В нескольких метрах к низу склона лежала одна из серебряных сфер. Часть ее уже растворилась, обнажив пустую полость. Внутри что-то передвигалось. У него душа ушла в пятки. Впервые Дэв видел нечто, связанное с ксенофобами, что отдаленно напоминало органическую жизнь. Однако он не был наверняка уверен в том, что это действительно было так. Из открытой сферы выползала какая-то блестящая, мокрая, серо-черная масса. Она напоминала живой сгусток жира… комок, величиной с его кулак.
   Этот ли объект избрала ротационная пушка в качестве своей мишени? Нет. Дальше по склону он уловил порхающее движение гаммы, устремившейся в их сторону.
   Переместив Катю на одно плечо, он освободил для большей устойчивости правую руку и ускорил шаги, но едва не упал, так как щебень под ногами пришел в движение. Дэв выругался, но сохранил равновесие. Поднявшись на вершину, он замешкался, выбирая более удобный проход между развалин. В этот момент что-то прилипло к его левой голени.
   Потеряв равновесие, он плечом налетел на корпус страйдера и ухватился за поручни лестницы, чтобы не упасть. На ноге, присосавшись, как пиявка, повисла аморфная масса гаммы, с виду и по размеру похожая на банное полотенце, черная и плоская, отливающая серебром. Он закричал и принялся трясти ногой, чтобы сбросить с себя эту мерзость. Но бесформенное тело оказалось более тяжелым, чем он предполагал. Ему пришлось ударить ногой снова. На этот раз она его отпустила, издав звук спустившего колеса, и шлепнулась в метре от Дэва. Несмотря на тяжелую ношу он, взлетел вверх сразу на три ступеньки.
   – Прямо под тобой! – прокричала Катя и ударилась о него шлемом, так как лестницу развернуло. – Она преследует нас!
   Он осторожно снял Катю с плеча и затолкал ее в узкий люк. Медицинские наносредства еще не успели подействовать, поэтому она, должно быть, испытывала страшную боль. Тем не менее Катя, высунувшись наполовину из люка, одной рукой уперлась Дэву в плечо, а второй выхватила лазерный пистолет.
   Дэв тоже попытался протиснуться в тесную кабину, но тут его что-то ударило сзади и своим весом пригвоздило его ноги к лестнице. Дэв сразу же представил себе, как проклятая машина растворяет его скафандр и, добравшись до ног, начинает растворять и их. Он не раз видел, что происходит с телами, ставшими жертвами гамма-форм. Вслед за этим он почувствовал первый приступ жгучей боли. Ему показалось, будто языки пламени лизнули его голые икры. Волна ужаса охватила его, мысли смешались. Дэв прижался к корпусу уорстрайдера, изо всех сил стараясь освободиться от убийственных объятий чудовища. Боль стала невыносимой. Огонь поднимался выше и уже достиг бедер. В воображении Дэва ноги его сморщились от нестерпимого жара и превратились в обуглившиеся головешки.
   Он видел пленки с изображением несчастных жертв ксеномашин. Видел боль и ужас, написанные на их лицах, а теперь он узнал, что они чувствовали в тот момент, когда подверглись нападению проклятых монстров. Он кричал и, не отпуская поручни лестницы уорстрайдера, продолжал отбиваться от ксенофоба, молотя полыхавшими огнем ногами, вернее тем, что осталось от них.
   – Не двигайся! – скомандовала Катя и перевесилась через край люка, опершись на его тело. Она вытянула руку с лазерным пистолетом и, взяв на прицел черную, отливающую серебром амебу, облепившую его ноги, выстрелила, Невидимый луч, выпущенный из ручного оружия, красной точкой пронзил тело гаммы в нескольких сантиметрах от колен Дэва. Пораженный ксенофоб съежился, над его лоснящейся черной поверхностью, ставшей мгновенно похожей на обгоревший лист бумаги, закурился черный маслянистый дым. Дэв снова забрыкался.
   – Черт, я же сказала, стой спокойно! – закричала Катя. Но не двигаться он не мог, потому что жуткая боль продолжала точить его сознание. Объятия гаммы ослабли, она отпустила колени, хотя продолжала сжимать его голени и стопы. Взглянув вниз, Дэв увидел останки брони, – дымящиеся сгустки расплавленного пластика, прилипшего к его ногам, похожим теперь на кровавые куски сырого мяса. От них валил белый пар: нанодезинтеграторы испаряли молекулы живой плоти. Открывшееся его глазам зрелище настолько поразило Дэва, что он испытал эмоциональный шок, воздействие которого было таким же сильным и острым, как физическое страдание.
   Закрыв глаза, Дэв попытался ввести в действие церебральный имплантант. Ему нужно было проделать определенную последовательность мыслительных операций, чтобы выключить часть нервных процессов. Как только он справился с этой задачей, боль несколько стихла. Затем он сконцентрировался на сокращении кровеносных сосудов и поднял кровяное давление, которое уже стало падать. Пережитый им физический и эмоциональный шок мог бы убить его так же верно, как плазменный разряд, пробивший череп.
   Ему казалось, что целая вечность прошла с тех пор, как он занялся подавлением физиологических реакций организма, на самом же деле перестройка заняла не более четырех секунд. Вдруг хватка ослабла, и тяжесть пропала, хотя огонь все также продолжал жечь его. Катя втащила его в открытый люк. Оказавшись наверху корпуса страйдера, Дэв открыл глаза и посмотрел вниз. У основания лестницы копошились, пытаясь отыскать друг друга, многочисленные останки двух ксенофобов. Еще он увидел то, что осталось от его ног, – голые искалеченные ступни. Он испытал шок, как от электрического удара. Тело Дэва обмякло и поползло вниз, и Катя едва не упустила его.
   Потом он медленно погрузился в темноту командного модуля. Кабина оператора на борту страйдера была довольно тесной и для одного человека, вместить двоих она просто не могла. Дэв оказался поверх Кати. Лицом к лицу, они не могли пошевелиться, места едва хватало, чтобы дышать. Но Кате каким-то образом удалось освободить из-под него руку и нажать кнопку автоматического закрывания люка на контрольной панели ручного управления. Но ни один из них не мог дотянуться до его ног, поэтому Катя сделала ему инъекцию медицинских наносредств в плечо.
   Часть мозга Дэва продолжала работу над выживанием. Теперь каждый его вдох отзывался болью. Он ощущал резкий запах аммиака. В носу, в горле, в легких першило. Затуманенным сознанием он понимал, что скафандр его поврежден, и теперь он вдыхал ядовитую смесь воздуха с метаном и аммиаком. Пока система жизнеобеспечения скафандра поддерживала достаточно высокую концентрацию кислорода, чтобы он мог дышать, но запасы подходили к концу. Если страйдером будет управлять Катя, то ей нужно будет подсоединиться к системе жизнеобеспечения «Полководца». Дэв чертовски хорошо знал, что взять управление на себя он не сможет. Но не значило ли это для него, что он погибнет от удушья?
   Но это не самая страшная смерть, подумал он и вспомнил о том кошмаре, который пережил по ту сторону люка. По его телу прошел озноб, и Дэв едва не потерял болеутоляющую блокаду. Катя, по-видимому, уже поняла, что управлять страйдером он не в состоянии, и принялась подсоединяться к свисающей паутине проводов и разъемов. С левой руки она сняла перчатку и поднесла ладонь к пластине интерфейса.
   Но прежде чем замкнуть контакт, она повернула голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Единственным источником света в кабине были огоньки миниатюрных индикаторов на контрольной панели за плечом Дэва. Но несмотря на то, что большую часть света загораживали их тела, он все же видел ее глаза за прозрачным пластиком забрала, всего в нескольких сантиметрах от лицевой пластины его шлема.
   – Спасибо тебе, Дэв, – сказала она. – Хотя тебе следовало бы меня оставить.
   В ее голосе прозвучала и благодарность, и злость.
   – Это могло случиться с каждым, – сказал он, удивляясь звуку собственного голоса. Он был тонким, слабым и дрожащим. – Я привел «Клинок» в движение прежде, чем узнал, что вы снаружи.
   – Дэв, я струсила. – В ее голосе послышалась горечь, и он понял, чего стоило ей это признание.
   Черты ее лица, обрамленного шлемом, расплылись. В фокусе остались только пугающе зеленые глаза. Интересно, подумалось ему, было ли это результатом действия медицинских нанопрепаратов.
   – Ладно, все в порядке, – произнес он заплетающимся языком. Теперь и глаза ее стали терять свою ясность. – Не мог же я бросить товарища в беде…
   Он не знал, услышала она его или нет, потому что ее рука уже легла на панель интерфейса и глаза закрылись. Она беспокойно задвигалась под ним, потом тело ее обмякло, когда мозг Кати вступил в контакт с ИИ страйдера.
   Он не знал, продолжают ли наносредства ксенофобов пожирать его ноги, но снять болеутоляющий блок, чтобы узнать об этом, не рискнул. Вместо этого Дэв решил сосредоточиться на дыхательной и сердечно-сосудистой деятельности организма. Сейчас нужно было справиться с паникой, которая едва не погубила его. Мгновение спустя он почувствовал, что модуль пришел в движение. Его раскачивало, как корабль, захваченный в море штормом. Они двигались. Один раз до него долетел звук, похожий на отголосок далекого взрыва. Интересно, связалась ли Катя со «Штормовыми ветрами», интересно, найдет ли «Полководец» место для посадки аэрокосмолета, успеет ли он эвакуироваться… мысли и вопросы продолжали одолевать его.
   Наконец, темнота, раскачивание страйдера, усталость и медицинские наносредства взяли над ним верх, и он провалился в глубокий сон.

Глава 18

   Процесс выздоровления в такой же степени подвергся трансформации благодаря нанотехнологии, как и прочие достижения человечества. Травмы, считавшиеся раньше смертельными, заживали за несколько дней. Как и сама телесная оболочка принимала иные, более удобные для духа формы. Но сам бог нанотехнологии бессилен помочь тогда, когда ранена душа.

«Интроспекции» Йеасу Суцуми, 2538 год Всеобщей эры

   Военный медицинский центр Гегемонии занимал большую часть купола, прилегавшего к куполу Тристана. Это здание своей формой напоминало пончик, внутри которого имелся крытый транспластиком двор и сад. Катя ненадолго замерла перед главным входом в здание, чтобы считать с информационного интерфейса нужные ей сведения, а затем, следуя голографическому указателю, прошла во внутренний двор. Она знала, что Дэв осваивает там свои новые ходунки.
   Было удивительно, что он остался в живых. Ей стоило огромного труда вывести его с Норвежской гряды. Выпустив в него полный шприц медицинских наносредств первой помощи, она подключила к его шлему систему жизнеобеспечения своего скафандра. Больше она не могла уделить ему ни минуты, так как должна была подключиться к сети управления страйдером. Она испытала несколько ужасных минут, когда узнала, что Дэв настроил компьютер «Клинка» на параметры собственного мозга, но, к счастью, ее параметры сохранились в главном банке данных памяти ИИ машины, и перестройка произошла довольно быстро. До сих пор она не может без содрогания вспоминать о длинном списке повреждений в системах «Полководца», который выдал ей при подключении бортовой ИИ. Все энергетическое оружие было выведено из строя. В скорострельной ротационной пушке оставалось лишь пятьдесят снарядов. Ей оставалось только развернуть машину и бежать, а за ней по склону холма живой волной стелились гамма-ксены.
   Восемь секунд спустя ей удалось вырваться из густой пелены дыма и пепла, которая мешала установлению лазерной связи со «Штормовыми ветрами» и «Молниями», кружащими над зоной боевых действий. Все команды, отданные Дэвом искусственному интеллекту уорстрайдера, были верными. Как только атмосфера прояснилась, и лазерная связь с аэрокосмолетами стала возможной, ИИ установил с ними контакт и в долю секунды передал летательным аппаратам все сделанные Дэвом записи. Лара Андерс с воздуха вступила в бой с целой колонной ксенофобов, преследовавших «Полководца», и разбила их. Тем временем второй «Штормовой ветер» зашел на посадку и принял «Клинок» на свой борт. Менее чем через двадцать минут искалеченное тело Дэва было доставлено в ВМЦГ.
   Все время, пока медики занимались его ногами, вернее тем, что осталось от них, Дэв находился без сознания. Катя увидела его истерзанные ноги, когда его вытаскивали из кабины. Ниже колен ничего не было, и ткани, находившиеся выше, тоже были не лучше. Они походили на сырое мясо, кровоточили, кости были оголены. С тех пор Катя его не видела и не знала, в каком состоянии он находится.
   Она нашла Дэва в саду. Тот упражнялся с ходунками, представляющими собой легкую рамку из нанотехнических сплавов, благодаря которой он передвигался. Он стоял к ней спиной и любовался маленьким японским садиком, устроенным во дворе.
   – Как обстоят дела с новыми ногами? – спросила она.
   Дэв повернулся. Его затылочный разъем был подсоединен к клеммной колодке миниатюрного мозга ходунков, размещенного у него на пояснице. Этот мозг улавливал импульсы, посылаемые его нервной системой и преобразовывал их в движение. Из-под коротких больничных штанов были видны его новые ноги. Они были нормальной длины, но еще розовые и безволосые, как у ребенка. Даже при самом пристальном внимании нельзя было обнаружить шва, где новая ткань искусно вплетена в старую.
   – Капитану привет! – сказал Дэв. – Я вас не ждал.
   – Совершаю обход, младший офицер, – ответила она, внимательно вглядываясь в лицо Дэва. Она заметила, что глаза его слегка расширились, а щека нервно дернулась. Как Катя и ожидала, он еще не знал, что случилось с ним в эти последние дни.
   – Мне сказали, что ты испытываешь свои новые ноги, и я подумала, что стоит пойти и посмотреть на тебя. Ну, как они?
   – Еще немного слабые. – Одной рукой он похлопал по серебряной ленте опорной рамки ходунков, сбегавшей по бедру вниз. Он окинул взглядом ее ноги.
   – А вы, похоже, в полном порядке?
   – Кузо, – выругалась она. – Мне даже не понадобились ходунки. Они впрыснули мне медицинское наносредство, которое сшило кости еще до того, как они успели отрезать твои ноги. Не прошло и двадцати четырех часов, как я уже была в полном порядке. Но, боги, в каком виде был ты!
   Она говорила это специально, чтобы оценить глубину перенесенного шока, узнать, не кровоточат ли еще скрытые душевные раны.
   – Ага, они сказали мне то же самое. – Он отвел взгляд в сторону и покачал головой. – А как Суреш, вы что-нибудь слышали о нем?
   Она кивнула. Стараниями наносоматических инженеров медицинского центра Суреш Гупта выжил, его спинной мозг удалось восстановить. К несчастью, из-за остановки сердца он слишком долго – около двадцати минут – находился без кровоснабжения, поэтому пострадала значительная часть его мозга. С анатомическими повреждениями удалось справиться… но не все нейронные пути были воссозданы. Так, была утрачена память, личность и даже самосознание. Нанотехническая хирургия не способна исправлять травматическую амнезию. Даже если полностью перезагрузить его оперативную персональную память, уйдут годы на то, чтобы Суреш восстановил то, что потерял.
   Он выздоровеет. Каждый новорожденный ребенок проходит через эту процедуру. Но новый Суреш – или как там он предпочтет называть себя – никогда не вспомнит о старом Суреше, генетически идентичном ему, с личностью которого у него не будет ничего общего. Для него жизнь начнется заново, как если бы он родился с телом двадцатичетырехлетнего человека и девственно чистым мозгом.
   – Слышала, – ответила она, подумав, не это ли в действительности мучило его. На базе Гупта и Камерон были друзьями, и она решила сменить тему.
   – Ты слышал, что атака ксенов была отбита? На это ушло два дня, но Шведская линия выстояла. По тоннелю, обнаруженному тобой, был нанесен удар специальной командой. Говорят, что прежде чем разбомбить его, они взяли с места исключительно полезный материал, а потом не оставили от него камня на камне.
   Он кивнул:
   – Я рад.
   – А как долго ты будешь носить эту штуку? Ноги еще не до конца выросли?
   – Нет, мне сказали, что уже все. Специалисты по наносоматике говорят, что эту штуку мне нужно носить еще неделю, чтобы мышцы достаточно окрепли и выдерживали мой вес.
   – Разницу ты никогда не ощутишь. – Она подняла левую руку и помахала ею. – Мне ее сделали два года назад.
   – В самом деле? – Глаза его наполнились ужасом.
   – Они будут, как прежние. Только не увидишь на них старых шрамов и прочих изъянов.
   – Мне сказали то же самое. – Он отвел взгляд. – Последние два дня мне все время хочется есть.
   Медицинское наносредство, введенное Катей в организм Дэва, предназначалось для того, чтобы привести его в бесчувственное состояние, остановить кровотечение и исключить распространение чужеродных наносредств в организме. Хирурги ВМЦГ ампутировали Дэву обе ноги и приживили зачатки нейтральной быстро растущей ткани, рост которой осуществлялся под наблюдением лучших инженеров ВМЦГ в области наносоматики. Завершившие рост к четвертому дню новые ноги ничем не отличались от старых, но они еще были ужасно слабыми и пока не могли не только носить его тело, но даже держать его вес без дополнительной опоры ходунков. В организм Дэва вводили метаболические эффекторы, которые преобразовывали сырье в мышечную ткань, по этой причине он испытывал постоянное чувство голода. Вскоре ему предстояло приступить к программе тренировок, тогда у него не будет времени думать о чем-то постороннем.
   Если, конечно, его психика не пострадала от того, что он пережил на гребне холма. Именно это Катя и пыталась выяснить сейчас.
   – Рада узнать об этом. – Катя улыбнулась. – Ты голоден, значит, поправляешься. Знаешь, когда тебя вытаскивали из «Клинка», я подумала, что им придется отскребать тебя лопатой.
   Катя заметила, как от этого нарочито грубого замечания с ее стороны у Дэва дернулся уголок рта. Что ответит он ей на это? «Если бы психиатры только узнали, что я здесь делаю, они бы, не колеблясь, вышвырнули меня вон из купола, даже не позволив надеть скафандр», – подумала Катя.
   Но ей нужно было узнать, как он отреагирует.
   – Думаю, мне не слишком бы понравился ее дизайн, – ответил Дэв. – Старомодный инструмент. И совсем не мой стиль.
   – А какой у вас стиль, лейтенант? Романтический – военно-морских сил раннего периода?
   – Романтический, определенно. На много веков отставший от современности.
   Она рассмеялась.
   – Боже правый, Дэв, уверена, что у тебя все будет в порядке!
   Он криво усмехнулся.
   – А вы думали, меня можно уже списывать со счетов?
   – Такие случаи известны. Психика может подвести куда сильнее, чем тело. А ты пережил очень сильную травму.
   Медицинские инженеры в состоянии восстановить тело, залечить раны. Но самыми серьезными ранами на войне считаются те, что получает душа: шок, пережитый в результате ранения, шок, пережитый при гибели друзей, разрушающее воздействие страха. Лечение можно начать с чего угодно: с прямых рекомендаций и советов, психических имитаций, терапии на уровне подсознания, но завершить лечение должен пациент сам.