Кларк Артур Чарльз. Рама явленный (Rama - 4)

   "Что там происходит сейчас? - думала Николь. - Какая сила, какой разум ныне взяли нас под опеку?"
   Прошло четыре недели с того дня, когда небольшой отряд перебрался в это великолепное сооружение, расположенное в Южном полуцилиндре Рамы. Новое жилище, очевидно, было рассчитано на людей, невзирая на все труды. Спальни и ванные комнаты в альковах не отличались от оставшихся в Новом Эдеме. С первым же вагоном, явившимся под купол после их прибытия, хозяева прислали людям пищу и воду, кушетки, кресла и столы. Людям даже предоставили тарелки, стаканы и столовые приборы. Итак, здесь достаточно хорошо представляли повседневные потребности людей и умели их обеспечить.
   "Кто-то за нами весьма пристально наблюдает, - думала Николь. Ей представился Орел, и она поняла, что занята беспочвенными фантазиями. Кто же еще? Лишь романе и интеллект Узла обладают достаточной информацией..."
   Размышления ее нарушил звук, раздавшийся за спиной. Николь повернулась и увидела Макса Паккетта, приближающегося с другой стороны палаты.
   - И тебе тоже сегодня не спится? - сказал он, подходя ближе.
   Николь покачала головой.
   - Последние несколько ночей мне все время снятся скверные сны.
   - А я все волнуюсь... - проговорил Макс. - До сих пор вижу ужас в глазах Эпонины, когда ее тащили по коридору. - Он молча отвернулся и принялся разглядывать тоннель.
   "А как-то там Элли? - подумала Николь, ощутив сильную тревогу. - Хорошо ли ей с октопауками? Или же догадка Макса верна? Неужели мы с Ричардом лишь обманываем себя, предполагая, что эти инопланетные создания не намереваются причинить нам зло?"
   - Не могу я сидеть здесь и дожидаться. Я должен что-то сделать, чтобы помочь Эпонине... Хотя бы для очистки совести.
   - Но что ты можешь сделать, Макс? - спросила Николь, чуть помедлив.
   - С внешним миром нас теперь связывает только этот поганый вагон, ответил Макс. - В следующий раз, когда он доставит нам пищу и воду сегодня или завтра, - я собираюсь забраться внутрь и остаться там. И когда вагончик отправится отсюда, я поеду - куда бы он меня ни завез. А там попытаюсь найти первого октопаука и дам ему поймать себя.
   Николь увидела отчаяние на лице своего друга.
   - Макс, ты цепляешься за соломинку, - проговорила она негромко. - Ты не встретишь октопауков, если только они этого не захотят... Кроме того, ты нам нужен...
   - Ни хрена, Николь, зачем я тут? - Макс возвысил голос. - Здесь абсолютно нечего _делать_, - только разговаривать друг с другом и играть с детьми. В вашем подземелье можно было хотя бы выйти и погулять по темному Нью-Йорку... Возможно, Эпонины и Элли больше нет... или же они мечтают о смерти... пора нам кое-что _предпринять_...
   Вдалеке в тоннеле замигали огни.
   - Ну вот и они, - сказал Макс. - Сейчас соберусь и помогу тебе с разгрузкой. - Он побежал к своей спальне.
   Николь осталась, чтобы поглядеть на приближающийся вагон. Как всегда, перед ним в тоннеле зажигались огни. Через несколько минут вагончик неторопливо вполз в прорезь в кольцевом полу комнаты и остановился. Когда его двери открылись, Николь вошла внутрь, чтобы обследовать привезенное.
   Помимо четырех больших кувшинов с водой, в вагончике оказался обычный набор свежих продуктов, которые люди уже научились ценить; кроме них, прислали большой тюбик с вязкой субстанцией, напоминавшей смесь меда и апельсинового сока. "Но где же они выращивают все это?" - спрашивала себя Николь, наверное, в сотый раз, после того как приступила к разгрузке. Она вспомнила многочисленные семейные споры. В конце концов все пришли к заключению, что в Южном полуцилиндре наверняка устроены сельскохозяйственные угодья. Куда большие разногласия вызвал вопрос о том, кто кормит их. Ричард не сомневался, что заботятся о людях сами октопауки, поскольку любые припасы должны были идти транзитом через территорию, которую он считал доменом октопауков. Логике его возразить было сложно, Макс также полагал, что продукты людям поставляют октопауки, но тем не менее всем их действиям он приписывал зловещие мотивы. И если нас кормят октопауки, заверял фермер, то скорее всего не из милосердия.
   "Зачем же октопаукам становиться нашими благодетелями? - гадала Николь. - Я согласна с Максом: похищение Эпонины и Элли никак не совместимо с такой заботой... Или мы все-таки имеем дело с кем-то другим, решившим защитить нас?" Невзирая на смешки Ричарда, Николь отчасти надеялась, что здесь действительно обитает какой-то радужный народ, по уровню развития превосходящий октопауков и почему-то заинтересованный в сохранении жизни уязвимых людей, а посему приказавший этим инопланетным созданиям кормить своих пленников.
   В грузе, доставленном в вагоне подземки, всегда находился какой-нибудь сюрприз. На этот раз в его задней части обнаружилось шесть шаров разной величины, окрашенных в яркие цвета.
   - Смотри-ка, Макс, - сказала Николь. Фермер уже вернулся со своим рюкзаком и принялся помогать ей с разгрузкой. - Они даже прислали мячи детям.
   - Чудесно, - ехидно проговорил Макс. - Теперь начнутся детские ссоры из-за каждого мячика.
   Когда они разгрузили вагон, Макс забрался внутрь и уселся на полу.
   - Сколько же ты будешь ждать? - спросила Николь.
   - Сколько потребуется, - мрачно ответил Макс.
   - А ты не обсуждал эту идею с кем-нибудь из наших? - поинтересовалась Николь.
   - Какого черта, конечно нет. С какой стати?.. У нас здесь не демократия. - Макс наклонился вперед. - Извини, Николь, но я сыт всем по горло: Эпонины нет уже месяц, сигареты кончились, я вот-вот взорвусь. - Он выдавил улыбку. - Когда доходило до такого, Клайд с Виноной всегда говаривали мне, что я, мол, на ежа уселся.
   - Ну, ладно, Макс, - проговорила Николь чуть погодя. Она коротко обняла его на прощание. - Надеюсь, с тобой все будет в порядке, куда бы тебя не занесло.
   Однако вагон оставался на месте, и Макс упрямо отказывался покинуть его, даже в уборную не ходил.
   Друзья приносили Максу еду, воду и все прочее, чтобы не пачкать вагончик. Между тем к исходу третьего дня сидения пища начала заканчиваться.
   - Придется переговорить с Максом, - обратился Роберт к взрослым, после того как дети уснули. - Понятно, вагон не стронется с места, пока он будет торчать внутри.
   - Я хочу переговорить с ним завтра утром, - отозвалась Николь.
   - Но еда кончается _сейчас_, - сказал Роберт. - И мы не знаем, сколько еще потребуется...
   - Можно разделить остаток на рационы, - перебил его Ричард, - и продержаться еще хотя бы два дня... Видишь ли, Роберт, все мы устали и нервничаем... словом, лучше переговорить с Максом, хорошо выспавшись.
   - Что будем делать, если Макс не захочет оставлять вагон? - спросил Ричард у Николь, когда они остались одни.
   - Не знаю, - ответила Николь. - Патрик уже задавал мне это вопрос утром... Он опасается, что нам придется прибегнуть к силе, чтобы извлечь Макса из вагона... По его мнению. Макс очень устал и раздражен.
   Ричард уже глубоко заснул, однако Николь все еще обдумывала, в каком тоне лучше говорить с Максом. "Конфронтации следует избегать любой ценой, - подумала она. - Итак, мне придется переговорить с ним с глазу на глаз, так чтобы никто не слышал... Но что же сказать ему? И как реагировать на отказ?"
   Истомившись от дум, Николь наконец уснула. И снова ее сны были тревожными. Сперва горела их вилла в Бовуа, а она не могла отыскать Женевьеву. Потом сон перенес Николь в Республику Берег Слоновой Кости, и ей снова было семь лет, шел обряд поро. Полуголая Николь плыла в небольшом пруду посреди оазиса. По берегу пруда разгуливала львица, выискивая человеческого детеныша, потревожившего ее львят. Николь нырнула, чтобы избежать пронзительного взгляда зверя, а когда выскочила на поверхность, чтобы вздохнуть, львица исчезла, и вместо нее вокруг пруда разгуливали три октопаука.
   - Мама, мама, - услышала Николь далекий голос Элли. Встав в воде, Николь обвела глазами окружность пруда. - С нами все в порядке, мама, отчетливо произнес голос Элли. - Не беспокойся о нас.
   Но где же Элли? Во сне Николь как будто бы заметила человеческий силуэт в лесу позади трех октопауков и позвала:
   - Элли, это ты... Элли?
   Темная фигура ответила "да" голосом Элли, а затем подошла поближе. В лунном свете блеснули ярко-белые зубы. Николь сразу же узнала подошедшего.
   - Омэ! - вскрикнула она, и волна ужаса пробежала по спине. - Омэ...
   Николь проснулась от толчка. Ричард сидел возле нее в постели.
   - Что с тобой, дорогая? Ты кричала, звала Элли... потом Омэ.
   - Только что я видела очередной яркий сон, - проговорила Николь, подымаясь, чтобы одеться. - Мне дали понять, что Эпонина и Элли живы, но где они сейчас, не намекнули.
   Николь оделась.
   - И куда же ты в столь поздний час? - спросил Ричард.
   - Я хочу переговорить с Максом, - ответила Николь.
   Она торопливо оставила спальню и вышла в большой зал под куполом. Непроизвольно Николь поглядела на потолок и заметила то, чего не видела прежде. В нескольких метрах под куполом оказалась площадка или платформа. "Почему я не замечала ее раньше? - подумала Николь, рысцой подбегая к вагону. - Потому что днем тени лежат по-другому? Или потому, что эту площадку сделали совсем недавно?"
   Свернувшийся в клубок Макс спал в уголке вагона. Николь вошла внутрь очень тихо. За те несколько секунд, когда она собиралась прикоснуться к нему, Макс дважды пробормотал имя Эпонины. Потом голова его дернулась.
   - Да, дорогая, - произнес он вполне отчетливо.
   - Макс, - шепнула ему на ухо Николь. - Просыпайся, Макс. - Когда Макс проснулся, выражение на его лице было такое, словно бы он увидел призрак. - Макс, мне только что приснился удивительный сон, - объявила Николь. Теперь я уверена, что с Элли и Эпониной все в порядке... Я пришла попросить тебя уйти из вагона, чтобы он мог привезти еду. Конечно, я понимаю, как тебе хочется что-либо сделать...
   Николь смолкла. Макс поднялся на ноги и подошел к двери вагона. Выражение недоумения на его лице все еще сохранялось.
   - Пошли, - сказал он.
   - И всего-то? - Николь удивилась столь слабому сопротивлению.
   - Да, - проговорил Макс, спускаясь из вагона. Как только Николь оставила вагон, его двери закрылись, и аппарат быстро покатил в сторону.
   - Когда ты меня разбудила, - продолжал Макс, вместе с Николь провожая взглядом вагончик, - мне снился сон: я разговаривал с Эпониной. И как раз в тот самый момент, когда я услыхал твой голос, она говорила, что ты несешь мне важное известие.
   Макс поежился, потом расхохотался и направился назад к альковам.
   - Конечно, я не верю во все эти дерьмовые разговоры о телепатии, но совпадение, безусловно, заслуживает внимания.
   Поезд, на этот раз с двумя вагонами, вернулся еще дотемна. Первый вагон, как и прежде, был освещен, открыт и нагружен водой и пищей. Второй же оставался совершенно темным; двери его не открывались, а окна были занавешены.
   - Ну-ну, - проговорил Макс, подходя к краю платформы. Он попытался впрочем, без успеха - проникнуть внутрь второго вагона. - И что же у нас тут?
   Когда из первого вагона выгрузили еду и питье, поезд не тронулся с места. Люди выжидали, но таинственный второй вагон отказывался выдавать свои секреты. Наконец Николь с друзьями решила приступить к обеду. Разговор за едой был негромок: все не без опаски рассуждали о возможном назначении второго вагона.
   Когда маленький Кеплер невинным голоском предположил, что, быть может, внутри темного вагона находятся Эпонина и Элли, Николь поведала историю о том, как после долгого пребывания у октопауков обнаружила Ричарда в коме. Предчувствие несчастья охватило людей.
   - Следует обязательно выставить стражу сегодня ночью, - предложил Макс после обеда, - чтобы они не выкинули какой-нибудь штуки, пока мы спим. Берусь отстоять первые четыре часа.
   Патрик и Ричард также вызвались в часовые. И, прежде чем улечься спать, все семейство, включая Бенджи и детей, отправилось к краю платформы поглядеть на вагоны.
   - А что же там внутри, ма-ма? - поинтересовался Бенджи.
   - Не знаю, дорогой, - ответила Николь, обнимая сына. - В самом деле не знаю.
   Примерно за час до того, как под куполом снова вспыхнули огни, возвещая наступление утра, Патрик и Макс разбудили Ричарда и Николь.
   - Пошли, - проговорил Макс взволнованно, - вам нужно поглядеть на это...
   В центре главной палаты оказалось четверо больших черных сегментированных созданий: наделенные зеркальной симметрией, формой тела они напоминали муравьев. К каждому из трех сегментов членистого тела была прикреплена пара ног и пара гибких сменных конечностей, которыми эти существа на глазах людей деловито возводили какое-то сооружение.
   Картина была удивительная: каждая из змееподобных "рук" обладала гибкостью слоновьего хобота. Дополнительным и весьма полезным достоинством этих конечностей было то, что, когда рукой не пользовались, то есть не нужно было что-то поднимать или уравновешивать груз, переносимый с противоположной стороны, она втягивалась в корпус, устроенный на боку существа, и оставалась туго скрученной, пока не потребуется вновь. Другими словами, если эти инопланетяне не выполняли никаких дел, рук не было видно, и они не мешали движениям.
   Ошеломленные люди продолжали внимательно разглядывать странные и довольно крупные - два метра в длину и почти метр в высоту - создания. Они быстро разгрузили темный вагон, потом оглядели сложенные штабеля и наконец исчезли в тоннеле вместе с поездом. Когда инопланетяне отъехали, Макс, Патрик, Ричард и Николь направились к штабелям. В них оказались предметы разнообразных форм и размеров; преобладали длинные плоские блоки, напоминавшие обычную лестничную ступеньку.
   - Если я имею право на догадку, - проговорил Ричард, подбирая палочку, похожую на авторучку, - то скажу, что по прочности этот материал представляет нечто среднее между цементом и сталью.
   - А зачем все это им, дядя Ричард? - поинтересовался Патрик.
   - Должно быть, они собираются что-то построить.
   - А _кто_ же это - _они_? - спросил Макс.
   Ричард пожал плечами и покачал головой.
   - Существа, которые только что отправились отсюда, показались мне просто умными домашними животными, способными на сложные последовательные действия, но не на истинное мышление.
   - Стало быть, это не мамин радужный народ, - проговорил Патрик.
   - Безусловно, - ответила Николь, улыбаясь с отсутствующим видом.
   Всем прочим, в том числе детям, о новых гостях рассказали за завтраком. Взрослые сошлись на том, что, если инопланетяне вернутся, как этого следовало ожидать, не стоит мешать им, пока в их деятельности не обнаружится серьезной угрозы.
   Когда через три часа вагоны вновь втянулись в прорезь в полу, из переднего вагона появились двое тех же созданий и поспешили к центру главной палаты. У каждого в руках был небольшой горшочек; опуская в него руки, они затем оставляли яркие отметины на полу - красные метки охватили платформу подземки, штабеля с материалами, словом, около половины всего помещения.
   Буквально мгновение спустя, наверное, еще целая дюжина животных с хоботообразными конечностями вывалилась из вагонов; некоторые из них несли на спинах большие и тяжелые изогнутые детали. За ними следовали два октопаука, по круглым головам которых бежали необычайно яркие полосы. Пауки остановились в центре палаты, осмотрели штабеля с материалами, а потом приказали муравьеподобным созданиям приступить к работе.
   - Итак, дело проясняется, - проговорил Макс, обращаясь к Патрику. Оба они издали следили за всей бурной деятельностью. - Итак, командуют здесь наши друзья-октопауки, но какого черта они сооружают?
   - Кто знает? - ответил Патрик, не в силах оторвать взор от зрелища.
   - Погляди, Николь, на большой штабель, - сказал Ричард несколько минут спустя. - Муравей, что орудует возле него, безусловно понимает смысл полос на голове октопаука.
   - А что же нам делать? - негромко спросила Николь.
   - По-моему, нам, остается просто смотреть и ждать, - отвечал Ричард.
   За красными пунктирами на полу кипела работа. Через несколько часов на поезде привезли еще одну партию изогнутых деталей, и после их разгрузки выяснилась форма будущего сооружения. Посреди зала возводили вертикальный цилиндр примерно четырех метров в диаметре, оканчивался он под самым куполом. Внутри цилиндра были размещены лестничные ступеньки, огибавшие центральную часть сооружения. Работа продолжалась без перерыва в течение тридцати шести часов.
   Октопауки-архитекторы приглядывали за гигантскими муравьями с гибкими конечностями. Единственный долгий перерыв в работе наступил, когда, устав следить за инопланетянами, Кеплер и Галилей, закатили мяч через красную линию прямо к одному из муравьеподобных созданий. Вся работа немедленно остановилась, а октопаук заторопился к работнику, чтобы отобрать у него мяч. Коротким движением двух щупалец октопаук отшвырнул мяч детям, и работа возобновилась.
   Все, кроме Макса и Николь, уже спали, когда инопланетяне закончили сооружать свою лестницу, собрали оставшиеся материалы и уехали в вагоне. Макс подошел к цилиндру и просунул в него голову.
   - Впечатляет, - проговорил он смущенно, - но зачем они выстроили его?
   - Ну же, Макс, - ответила Николь, будь серьезным. Вполне очевидно, что нас приглашают подняться по этой лестнице.
   - Чтоб они сдохли, Николь. Это я понимаю. Но _зачем_? Зачем этим октопаукам потребовалось, чтобы мы поднялись туда?.. Ты же знаешь, что они просто загоняли нас сюда... стоило только спуститься в их логово. Похитили Эпонину и Элли, перевезли нас в Южный полуцилиндр и не отпустили меня назад в Нью-Йорк... Что же произойдет, если мы прекратим поддакивать им?
   Николь поглядела на своего друга.
   - Макс, как ты думаешь, с тобой ничего не случится, если мы отложим этот разговор до утра? Я очень устала.
   - Безусловно. Но только сперва скажи своему мужу, что, по-моему, нам пора предпринять нечто непредсказуемое, например, отправиться пешком по тоннелю назад в логово октопауков. Я сомневаюсь - нужно ли нам идти в то место, куда нас приглашают.
   - Макс, мы не знаем, что нас ждет там, - устало проговорила Николь, но я не вижу иного выхода, поскольку октопауки контролируют запас еды и питья... В подобной ситуации мы можем только довериться им.
   - Довериться? Вот еще одно слово, которым пользуются, когда не желают подумать. - Макс подошел к цилиндру. - Эта загадочная лестница вполне может опустить нас в ад или же вознести на небеса.
   2
   Утром поезд вернулся, доставив еду и питье. После его прибытия все вышли осмотреть цилиндрическое сооружение, и Макс объявил, что людям пора доказать, как они устали от опеки октопауков. Макс, взяв одну из оставшихся винтовок, предложил всем желающим вернуться с ним назад по тоннелю, проходящему под Цилиндрическим морем.
   - И чего ты хочешь добиться таким способом? - спросил Ричард.
   - Я хочу, чтобы октопауки захватили меня и отвели в то место, где прячут Эпонину и Элли. Там я удостоверюсь, что с ними все в порядке. Мне мало одних слов, Николь...
   - Но, Макс, - возразил Ричард, - твой план нелогичен. Подумай об этом. Пусть ты даже не попадешь под вагон, пока будешь брести по тоннелю... как ты собираешься объясняться с октопауками?
   - Я надеюсь на твою помощь, Ричард. Помню, ты рассказывал, как вы с Николь общались с птицами. Быть может, на своем компьютере ты соорудишь мне изображение Эпонины. Я покажу экран октопаукам...
   Николь ощущала, насколько напряжен голос Макса. Она прикоснулась к ладони Ричарда.
   - Почему бы и нет? - проговорила она. - А пока можно посмотреть, куда ведет лестница; тем временем ты сделаешь для Макса компьютерные портреты Эпонины и Элли.
   - А я бы сходил с Максом, - неожиданно вступил в разговор Роберт Тернер. - Если есть возможность отыскать Элли, я готов рискнуть... Никки будет здесь хорошо с дедушкой и бабушкой.
   Эти слова обеспокоили Ричарда и Николь, однако они предпочли не выказывать свою озабоченность публично. Патрика попросили подняться по лестнице и бегло осмотреть окрестности. Тем временем Ричард принялся колдовать над компьютером, а Макс и Роберт отправились в свои спальни, чтобы приготовиться к дороге. Николь и Наи оставались вместе с Бенджи и детьми в главной палате.
   - Ты считаешь, что Максу и Роберту незачем ходить туда, не так ли, Николь? - как всегда, мягким и ровным голосом спросила Наи.
   - Да, - ответила Николь. - Однако я не совсем уверена в своей правоте... Оба так тревожатся за своих женщин. Понятно, что им необходимо что-нибудь предпринять, хочется отыскать их... вопреки логике.
   - Что, по-твоему, их ожидает? - спросила Наи.
   - Не знаю. Впрочем, сомневаюсь в том, что Макс и Роберт найдут Эпонину и Элли. На мой взгляд, их похитили по разным причинам... хотя я не представляю, _по каким именно_. Словом, я считаю, что октопауки впоследствии вернут нам обеих, не причинив им вреда.
   - Ты очень доверчива, Николь - проговорила Наи.
   - Нисколько. Весь опыт моего знакомства с октопауками заставляет меня полагать, что мы имеем дело с существами, обладающими весьма развитым нравственным чувством... Я согласна: факт похищения _как будто_ не согласуется с таким представлением, и Макс или Роберт вправе иметь собственное мнение об октопауках, противоположное моему... Однако могу держать пари - в конце концов мы узнаем причины похищения.
   - Но теперь мы очутились в трудном положении. Что, если Макс и Роберт уйдут и не вернутся?..
   - Понимаю. Но мы ничего не можем с ними поделать. Мужчины решились, в особенности Макс, и должны совершить этот поступок... несколько старомодный, опрометчивый, но вполне понятный. И нам, остающимся, следует считаться с их побуждениями, даже если, на наш взгляд, это сущий каприз.
   Патрик вернулся менее чем через час и сообщил, что лестница заканчивается площадкой; от нее за купол уводил коридор, и по новой лестнице можно было подняться метров на десять - в похожую на эскимосское иглу хижину, расположенную в пятидесяти метрах к югу от края обрыва, выходящего на Цилиндрическое море.
   - Ну и как там наверху? - спросил Ричард.
   - Все, как у нас на севере, - ответил Патрик. - Холодно - градусов пять по Цельсию - и чуть брезжит свет... Правда, в иглу тепло и светло. Там есть постели и одна ванная комната, безусловно, предназначенная для людей, но для всех места не хватит.
   - А других коридоров ты не видел? - спросил Макс.
   - Нет, - Патрик покачал головой.
   - Дядя Рич-ард сделал пре-крас-ные пор-трети-ки Эл-ли и Эпо-нины, проговорил Бенджи, обращаясь к брату. - Тебе надо по-смот-реть.
   Макс нажал на две кнопки на своем переносном компьютере, и на экране появилась превосходная копия липа Эпонины.
   - Сперва Ричарду не удались ее глаза, - заметил Макс, - но я поправил лицо... С Элли у него проблем не было.
   - Итак, вы собрались в путь? - спросил Патрик у Макса.
   - Мы готовы, но хотим дождаться утра: тогда в тоннеле будет светлее.
   - Как по-твоему, сколько вам придется идти до другого берега?
   - Примерно час быстрым шагом. Надеюсь, Роберт сумеет поторопиться.
   - А что вы будете делать, если увидите вагон? - спросил Патрик.
   - Тут ничего не сделаешь, - Макс пожал плечами. - Мы уже проверили: зазор между вагоном и стенкой невелик. Твой дядя Ричард утверждает, что нам остается надеяться лишь на тех, кто управляет вагоном.
   За обедом принялись спорить насчет ружья. Ричард и Николь весьма возражали против того, чтобы Макс брал винтовку... но не потому, что хотели оставить оружие в семье, - напротив, они опасались "несчастной случайности", способной сказаться на общей судьбе. Ричард не сумел выдержать подобающий такт, чем и прогневал Макса.
   - Вот что, мистер эксперт, - ответил Макс раздраженно. - Не затруднит ли вас объяснить, с чего это вы взяли, что винтовка помешает мне искать Эпонину?
   - Макс, - резким тоном проговорил Ричард, - октопауки должны...
   - Дорогой, позволь, пожалуйста, мне, - вмешалась Николь. - Макс, - она старалась успокоить фермера, - я просто не могу представить себе такой ход событий, при котором тебе может понадобиться винтовка. Ведь если дойдет до оружия, значит, октопауки нам враждебны, и судьбы Эпонины и Элли решились давным-давно... И мы не хотим...
   - Ну а если мы встретимся не с ними, а с какими-то другими, тоже враждебными к людям созданиями, - упорствовал Макс, - и нам придется защищать себя?.. Кстати, винтовка может потребоваться, чтобы подать Роберту сигнал выстрелом... Я могу представить себе много ситуаций, в которых она мне понадобится.
   Группа так и не пришла к определенному выводу. Ричард все еще негодовал, когда они с Николь ложились в постель.
   - Неужели Макс не может понять, что хочет тащить с собой ружье лишь ради ощущения собственной безопасности? Ложного притом. Что, если он натворит глупостей, и октопауки лишат нас воды и пищи.
   - Зачем беспокоиться об этом заранее, Ричард. Пока непохоже, чтобы мы могли что-нибудь сделать. Придется попросить Макса соблюдать осторожность, напомнить ему о том, что он представляет все человечество. Но совсем отговорить его не удастся.
   - Быть может, нам следовало объявить голосование и большинством решить, брать ему эту винтовку или нет, - проговорил Ричард. - Вот увидел бы, что все против его прихоти.
   - Мой инстинкт подсказывает мне, - торопливо ответила Николь, - что никакое голосование не позволило бы нам управиться с Максом. Ему и так известно общее мнение. Но всеобщее неодобрение только озлобит его, и, вероятнее всего, вызовет какую-нибудь выходку... Нет, дорогой. Увы, мы можем только надеяться на то, что никаких неприятностей не произойдет.