Кларк Артур Чарльз. Рама явленный (Rama - 4)

   Николь попросили лечь на спину. Синий Доктор показал ей два небольших восьминогих создания, красное и голубое, размером с плодовую мушку, и с помощью Элли пояснил:
   - Вы можете ощутить известное неудобство, когда пружинки проникнут к вашим внутренним органам. Эти два создания могут быть использованы для анестезии, если потребуется снять боль.
   И через минуту Николь почувствовала острый укол в грудь. Она даже решила, что пружинка прогрызается в одну из камер ее сердца. Увидев, что лицо Николь исказилось от боли, Синий Доктор поместил обоих жуков-анестетиков на шею Николь. И буквально через секунду она погрузилась в странное состояние, среднее между сном и бодрствованием. Николь слышала голос Элли, продолжавший комментировать происходящее, но не ощущала ничего, что творилось в теле.
   Николь обнаружила, что смотрит на голову Синего Доктора, следившего за всей процедурой. К собственному удивлению Николь подумала, что начинает угадывать эмоции по тонким морщинкам на лице октопаука. Она сразу же вспомнила: когда-то ребенком не сомневалась в том, что ее любимая собака может улыбаться. "Зрение говорит нам так много, - пришло ей в голову, куда больше, чем мы предполагаем".
   Она ощущала удивительный покой. Николь закрыла глаза, а открыв их, увидела себя десятилетней девочкой, в слезах застывшей возле отца, когда пламя погребального костра поглощало тело ее матери, королевы сенуфо. Старик Омэ, ее прапрапрадед, в жуткой маске, предназначенной, чтобы отпугивать демонов, способных помешать матери попасть в потусторонний мир, подошел и взял Николь за руку.
   - Все случилось, как предсказывали хроники сенуфо, Роната, - проговорил он, называя Николь, африканским именем, - кровь нашего племени достигла звезд.
   Прихотливая маска колдуна растворилась в цветовых полосах, скользящих вокруг головы Синего Доктора. Николь снова услыхала голос Элли. "Итак, моя дочь - мутант, - подумала она без всяких эмоций. - Я родила не просто человека. Началась новая ветвь эволюции".
   Мысли Николь вновь отправились в плавание, и она превратилась в большую птицу, в самолет, летящий высоко во тьме над африканской саванной. Николь оставила Землю, повернулась спиной к Солнцу и ракетой помчалась к звездам, пронзая черную пустоту за пределами Солнечной системы. Умственным взором она все еще видела лицо Омэ.
   - Роната, - говорил он, обращаясь к полночному небу, - не забудь. Ты избранная.
   "Что же он знал обо всем этом на самом деле? - Николь все еще пребывала в той сумрачной зоне между сном и пробуждением. - Что знал этот старик-негр так давно... на Земле? Но если он знал, то откуда? Неужели действительно существует другое измерение, позволяющее видеть заранее то, что мы только теперь начинаем понимать?"
   Ричард и Николь сидели вместе в полутьме. Их ненадолго оставили вдвоем. Элли и Эпонина вместе с Арчи завершали все приготовления к отбытию на следующее утро.
   - Ты сегодня тихая, - сказал Ричард.
   - Да, это так, - согласилась Николь. - Я чувствую себя какой-то странной, словно бы одурманенной после утренних исследований... Моя память вдруг оживилась. Я вспоминаю своих родителей, Омэ... и видения, которые были у меня многие годы назад.
   - Тебя удивили результаты исследования? - спросил Ричард после непродолжительного молчания.
   - Не слишком. Теперь, пожалуй, понятно, что с нами случилось... Кстати, Ричард, я прекрасно помню, когда понесла Элли... Тогда ты по-настоящему еще не стал собой.
   - Я переговорил с Элли и Арчи сегодня днем, пока ты дремала. Перемены, вызванные октопауками в организме Элли, закрепились подобно мутациям. Не исключено, что Никки будет обладать некоторыми ее способностями... все зависит от точной генетической схемы. Конечно, влияние на нее будет слабее - в следующем-то поколении...
   Ричард не договорил. Зевнув, он потянулся к ладони Николь. Они вместе спокойно посидели несколько минут, прежде чем Николь нарушила молчание.
   - Ричард, а ты помнишь, как я рассказывала тебе о хрониках сенуфо? О женщине из племени, о дочери королевы, которая, как предсказано, донесет кровь сенуфо "даже до звезд"?
   - Смутно помню. Мы давно разговаривали об этом.
   - Омэ не сомневался, что я и есть та женщина, которая упомянута в хрониках... "женщина без спутника" - так он называл ее... Как ты думаешь, есть ли какой-нибудь способ узнать будущее?
   Ричард расхохотался.
   - Все в природе следует определенным законам. Эти законы могут быть выражены дифференциальными уравнениями, зависящими от времени. Если точно знать начальное состояние всей системы в заданный момент и точные уравнения, описывающие законы природы, теоретически мы можем предсказать все последствия. Конечно, люди не способны на это, ведь наши познания всегда ограничены, а статистика всегда сводит к минимуму применимость наших критериев.
   - Можно предположить, - проговорила Николь, опираясь на локоть, - что существуют люди или даже целые группы людей, не знающие математики, но неким образом способные _видеть_ или _ощущать_ те законы и начальные условия, которые ты упомянул. Что, если они способны интуитивно, хотя бы отчасти, решать эти уравнения... предсказывать будущее с помощью прозрений, которые мы не можем описать количественно?
   - Такое возможно, - ответил Ричард. - Только помни - необычайные притязания требуют...
   - ...необычайных свидетельств. Я знаю это, - Николь умолкла на мгновение. - Интересно, что такое судьба? Неужели мы, люди, сами создаем ее? Или же сила ее реальна? Но если судьба действительно существует, как тогда описать ее законами физики?
   - Я что-то не понимаю тебя, дорогая.
   - Я сама не понимаю себя. Как по-твоему, я стала такой, потому что Омэ в детстве сказал, что мне суждено отправиться в космос? Или причина этого в том, что я прошла все представившиеся мне альтернативы, сознательно делая выбор и овладев всеми познаниями...
   Ричард вновь усмехнулся.
   - Ты добралась до одного из фундаментальнейших философских парадоксов вопроса о взаимосвязи между всеведением Бога и свободой человеческой воли.
   - Я не собиралась быть столь глубокомысленной, - проговорила Николь задумчиво. - Просто никак не могу избавиться от ощущения, что ни одно событие в моей совершенно невероятной жизни не было сюрпризом для Омэ.
   7
   По случаю их отбытия устроили пир. Октопауки подали более дюжины различных плодов и овощей, а также горячую густую кашу, сваренную, по словам Арчи и Элли, из зерен тех высоких трав, что росли к северу от энергетической установки. За едой Ричард расспрашивал октопаука о судьбе птенцов Тамми и Тимми, манно-дынь и ватной сети. Обтекаемый ответ, гласивший, что все пребывают в добром здравии, его не удовлетворил.
   - Видишь ли. Арчи, - проговорил Ричард в присущей ему-манере. Он уже достаточно привык к своему инопланетному хозяину и более не ощущал необходимости в излишней вежливости. - Я интересуюсь участью этих существ не из праздного любопытства. Я спас их и воспитал. И мне хотелось бы повидаться с ними - пусть даже на короткое время... В любом случае я полагаю, что заслуживаю более подробного ответа на мой вопрос.
   Арчи встал и направился к выходу. Октопаук вернулся через несколько минут.
   - Мы договорились: ты сумеешь повидаться со своими приятелями-птицами сегодня же, на обратном пути, - сказал он. - Что же касается остальных, то два яйца завершили свое развитие и появившиеся на свет еще не вышли из младенческого возраста. За ними заботливо ухаживают на противоположном краю нашего обиталища, и ты не сумеешь посетить их.
   Лицо Ричарда просветлело.
   - Двое мирмикотов появилось на свет! Как вам это удалось?
   - Чтобы начался процесс развития эмбриона, яйца следует поместить в подогреваемую жидкость на месяц в вашем временном исчислении. - Элли переводила цветовую речь Арчи очень медленно. - Температуру следует поддерживать постоянной, не допуская почти никаких отклонений: не более чем на градус по вашим меркам. Только так можно вырастить мирмикота. Иначе развитие не начнется.
   Ричард вскочил на ноги.
   - Так вот каков секрет! - почти выкрикнул он. - Черт побери, я должен был сообразить это. У меня было достаточно ключей к разгадке... я видел их поселение и те фрески, которые мне показали... - он заходил по комнате. Но как об этом узнали октопауки? - спросил он, стоя спиной к Арчи.
   Тот ответил немедленно, как только Элли повторила вопрос.
   - Мы получили эту информацию от другой колонии октопауков. Они предоставили нам исчерпывающие сведения.
   Ричарду подобный ответ показался чересчур простым. Он впервые заподозрил, что, их инопланетный коллега возможно, умалчивает кое о чем. Ричард уже намеревался задать новый вопрос, когда в квартире появился Синий Доктор. За ним следовали еще три октопаука, двое из них несли большой шестиугольный объект, обернутый в нечто напоминающее бумагу.
   - Что это такое? - поинтересовался Ричард.
   - Сегодня прощальный пир, - ответила Элли. - А это подарок от жителей города.
   Один из новоприбывших спросил у Элли, не могли бы люди выйти на улицу для церемонии в честь отбытия. Забрав свои пожитки, все вышли под яркий свет. Николь удивилась: за исключением октопауков, выстроившихся перед их квартирой, на улице больше никого не было. Даже сад как будто потускнел, словно вся бурная деятельность позавчера лишь на миг осветила его, ослепив Николь.
   - А где все? - спросила Николь у Элли.
   - Подобную тишину устроили ради тебя, - ответила ее дочь. - Октопауки не хотели, чтобы ты вновь переволновалась.
   Пять октопауков выстроились в линейку посреди улицы. Прямо позади них виднелась пирамида. Двое октопауков, находившихся справа, держали шестиугольную упаковку, которая была выше их роста. Четверо людей стояли напротив октопауков перед воротами города. Октопаук, находившийся в центре, - Элли назвала его "Верховным Оптимизатором" (после нескольких неудачных попыток обнаружить точное соответствие обязанностям главы октопауков на человеческом языке), - шагнул вперед и начал речь.
   Верховный Оптимизатор выразил свою благодарность Ричарду, Николь, Элли и Эпонине, заключил каждое личное обращение цветовым "спасибо" и выразил надежду на то, что краткая встреча окажется "первой среди многих" и обеспечит более глубокое понимание между обоими видами разумных существ. Потом главный октопаук сообщил людям, что Арчи отправится вместе с ними, не только для того, чтобы продолжить и углубить взаимодействие обоих видов, но также чтобы продемонстрировать всем оставшимся людям, что теперь между двумя народами достигнуто полное взаимопонимание.
   Во время короткой паузы Арчи вышел из рядов октопауков, и Элли символически пригласила его в шеренгу отбывающих. Тут двое октопауков, остававшихся справа, развернули свой подарок - великолепное изображение зрелища, представшего перед Ричардом и Николь у входа в Изумрудный город. Картина была настолько полна реальности, что Николь на мгновение остолбенела. Чуть помедлив, люди пододвинулись ближе к картине, чтобы поподробнее разглядеть ее. На ней были изображены все странные существа, в том числе и три ярко-синих полушария, из которых торчали вверх три пары длинных узловатых антенн, напомнив Николь о перенесенном смятении. Внимательно разглядев картину и поразмыслив о том, как ее можно было создать за столь короткий срок, Николь подумала, что тогда все закончилось обмороком. "Неужели я ощутила опасность? - гадала она. - Или причиной было нечто другое?" Николь отвела глаза от картины и поглядела на переговаривающихся октопауков. "Или это было откровение, - подумала она, мгновенное узнавание чего-то выходящего за пределы моего восприятия... силы и власти, еще не знакомых людям". Когда ворота Изумрудного города начали открываться, по спине ее пробежал холодок.
   Ричард всегда любил давать вещам имена и поэтому, приглядевшись к существам, на которых они должны были ехать, назвал их "страусозаврами".
   - Не слишком оригинально, мой дорогой, - поддела его Николь.
   - Возможно, - проговорил он, - но точно. Погляди - просто гигантский страус, только с физиономией и шеей травоядного динозавра.
   У этих созданий было четыре птичьих лапы, мягкое опушенное перьями тело с вмятиной посредине, где было удобно сидеть; их длинная шея могла легко отклоняться метра на три в любом направлении, а поскольку высота лап не превышала двух метров, они без труда доставали до земли головой.
   Страусозавры передвигались на удивление быстро. Арчи, Элли и Эпонина уместились втроем на одном из них и еще какой-то веревкой привязали к его боку шестиугольную картину. Ричард и Николь вдвоем ехали на другом страусозавре. Поводьев не было... звери выбирали дорогу сами: прежде чем люди оставили Изумрудный город, Арчи почти десять минут "разговаривал" со страусозаврами.
   - Он рассказал им про весь маршрут, - пояснила Элли, - а также, как поступать в экстренной ситуации.
   - Что еще за экстренная ситуация? - проговорил Ричард, но Элли в ответ только пожала плечами.
   Сперва Ричард и Николь держались за "перья", окружавшие углубление, в котором сидели, но уже через несколько минут они расслабились. Аллюр был очень быстр, людей почти не трясло и не качало.
   - Ну как по-твоему, - поинтересовался Ричард, когда Изумрудный город остался позади, - эти животные естественным образом обрели такой вид почти идеальную чашу посреди спины, - или же это инженеры-генетики октопауков переделали живые создания для транспортных целей?
   - У меня лично сомнений нет, - ответила Николь. - Наверное, все существа, которых мы здесь видели, в особенности витые спиральки, проникшие через мою кожу, созданы октопауками в определенных целях. Иначе и быть не может.
   - Но все-таки трудно поверить, что таких зверей можно создать на пустом месте. Это предполагает невероятно высокий уровень науки и технологии, далеко опережающий все, что мы можем себе представить.
   - Не знаю, дорогой. Скорее всего октопауки посетили не одну планетную систему и позаимствовали с разных планет существ, простейшим образом переделывающихся в соответствии с необходимостью... Но я даже на минуту не могу согласиться с тем, что вся эта гармония порождена естественной эволюцией.
   Путь двум страусозаврам и их пятерым наездникам освещали три гигантские светляка. Через пару часов группа приблизилась к большому озеру, уходящему к югу и западу. Страусозавры припали к земле, чтобы Арчи и четверо людей могли сойти.
   - Перекусим и попьем, - обратился к остальным Арчи. Он передал Элли емкость, наполненную пищей, и повел страусозавров к озеру. Николь и Эпонина направились к краю воды поглядеть на какие-то голубые растения, предоставив Ричарда и Элли самим себе.
   - Ты уже достигла весьма впечатляющих познаний в языке октопауков, если не сказать большего, - проговорил Ричард.
   Элли расхохоталась.
   - Увы, я не настолько хорошо разбираюсь в тем. Октопауки преднамеренно выражаются достаточно просто, чтобы я могла понять их. Со мной они разговаривают медленно - широкими полосами... но я учусь... Понимаешь, дело в том, что они не пользуются своим _истинным_ языком, когда общаются с нами... это производная форма.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Ричард.
   - Я объяснила все это маме в Изумрудном городе. Наверное, она еще "не успела тебе передать... - проглотив пищу, Элли продолжила. - _Истинный_ язык октопауков содержит 64 цветовых символа, но одиннадцать из них не доступны нам: восемь лежат в инфракрасной области спектра, а три - в ультрафиолетовой. Так что мы можем различать лишь 53 символа. Поначалу это представляло настоящую проблему... К счастью, пять из этих одиннадцати символов относятся к числу детерминативов. Словом, для нашего удобства они разработали новый диалект собственного языка, использующий лишь те цвета, которые мы можем различать... Арчи говорит, что этому диалекту уже учат в некоторых школах...
   - Удивительно. Ты хочешь сказать, что они _подправили_ свой язык, чтобы он соответствовал нашим физическим возможностям?
   - Не совсем, папа. Между собой они по-прежнему переговариваются на своем истинном языке. Вот почему я не всегда понимаю их... Однако, когда они придумали этот диалект и усовершенствовали его, общаться с ними стало куда проще.
   Ричард покончил с едой и уже собирался задать Элли новый вопрос относительно языка октопауков, когда услышал зов Николь.
   - Ричард, - окликнула она его, стоя метрах в пятидесяти. - Погляди туда - в воздух над лесом.
   Ричард повернул голову, затенив ладонью глаза. Вдали он заметил двух птиц, приближающихся к нему, и почему-то узнал их, только услыхав знакомый крик. Подпрыгнув на месте, он бросился в сторону птиц. Тамми и Тимми, теперь уже взрослые, опустились с неба и приземлились возле него. Ричард блаженствовал, его бывшие подопечные трещали без умолку и все подставляли ему под руку бархатистые животики.
   Птицы великолепно себя чувствовали. В их огромных выразительных глазах не было даже тени печали. Когда Ричард и птицы нарадовались встрече, Тимми шагнул в сторону, очень громко вскрикнул и поднялся в воздух, а через несколько минут вернулся со спутницей, самкой с оранжевым бархатистым телом. Ричард еще не видал таких. Пусть и не сразу, но все-таки он догадался, что Тимми представляет его супруге.
   Встреча с птицами продлилась минут десять или пятнадцать. Объяснив, что здешняя система озер поставляет октопаукам почти половину всего запаса пресной воды. Арчи настоял на том, чтобы путешественники продолжили дорогу. Все три птицы улетели только тогда, когда Ричард и Николь уселись в чашу на спине своего страусозавра. Тамми опустилась к ним, разразившись прощальным бормотанием, явно смутившим создание, на котором ехали люди. Наконец, она последовала за братом и его подругой в направлении леса.
   Когда ездовые животные повернули на север в сторону леса, Ричард странно притих.
   - Неужели они и в самом деле так много значат для тебя? - спросила Николь.
   - А как ты думаешь, - ответил ее муж. - Мы столько пробыли вместе. Тимми и Тамми во всем зависели от меня... Я спас их, совершив, должно быть, единственный неэгоистичный поступок во всей своей жизни. Он открыл мне еще неизведанные пределы счастья и тревоги.
   Николь взяла Ричарда за руку.
   - Свою эмоциональную одиссею ты всегда совершал внутри себя самого, негромко проговорила она. - И все ее отрезки столь же удалены друг от друга, как и твои физические странствия.
   Ричард поцеловал ее.
   - Во мне еще осталось несколько демонов, которых ты не успела изгнать. Вот проживем этак лет десять, и с твоей помощью из меня еще получится приличный человек.
   - Не скромничай, дорогой.
   - Конечно, если речь идет о _мозгах_, то мне их не занимать, ухмыльнулся Ричард, изменяя тон разговора. - Знаешь, о чем я сейчас думаю? Меня волнует, откуда явилась эта птица с оранжевым брюшком.
   Николь казалась озадаченной.
   - Из второго поселения, - ответила она. - Ты же сам говорил, что до вторжения войск Накамуры там обитало почти с тысячу птиц... Должно быть, октопауки спасли кое-кого из них.
   - Но я прожил там не один месяц, - возразил Ричард. - И никогда не видел птиц с оранжевым брюшком. Там таких не было. Я бы запомнил.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Ничего. Возможно, твое объяснение полностью соответствует истине. Но я начинаю подозревать, что наши приятели октопауки кое-что скрывают от нас.
   К большому иглу возле края обрыва, выходящего на Цилиндрическое море, они добрались через несколько часов. Крошечная светящаяся хижина вблизи него бесследно исчезла. Арчи и четверо людей спустились на землю. Отвязав шестиугольную картину, октопаук и Ричард прислонили ее к стене иглу. Потом Арчи отвел страусозавров в сторону и дал им наставления относительно обратного пути.
   - А не могли бы они чуть задержаться? - спросила Николь. - Дети были бы в восторге.
   - Увы, нет, - решил Арчи. - Их у нас немного и все в ходу.
   Эпонина, Элли, Ричард и Николь устали после долгой дороги, но перспектива предстоящей встречи всех взволновала. Прежде чем спуститься вниз, Эпонина и Элли успели повертеться перед зеркалом и прихорошиться.
   - Только прошу всех вас, - промолвила Эпонина, - не рассказывать никому о том, что я выздоровела, пока мы с Максом не переговорим. Я хочу сделать ему сюрприз.
   - Надеюсь, Никки не забыла меня, - тревожилась Элли, пока они спускались по первой лестнице к коридору перед площадкой. Они вдруг обеспокоились, опасаясь разбудить спящих, однако Ричард прикинул на компьютере, что в радужном доме сейчас около полудня.
   Они вышли на площадку и поглядели на кольцевой пол внизу. Близнецы Кеплер и Галилей играли в салки, маленькая Никки наблюдала за ними и хохотала. Наи и Макс разгружали вагончик, явно только что прибывший на станцию. Эпонина не смогла сдержаться.
   - Макс! - крикнула она. - Макс!
   Тот, будто сраженный пулей, выронил свою ношу и повернул голову вверх. Заметив махавшую ему Эпонину, Макс, словно чистокровный жеребец, рванулся к цилиндрической лестнице. И уже через две минуты, выскочив на площадку, пылко обнял Эпонину.
   - Ах, мамзелька моя, - проговорил он, отрывая ее от земли на полметра, - как мне тебя не хватало!
   8
   Арчи умел проделывать с цветными мячами все, что угодно. Октопаук мог поймать сразу два мяча и отбросить их в разные стороны. Арчи даже умел жонглировать шестью разноцветными мячами одновременно. Он использовал для этого четыре щупальца, поскольку, чтобы поддержать равновесие, ему было достаточно остальных четырех. Детям нравилось, когда он качал их всех вместе. Арчи как будто никогда не наскучивало возиться с детьми. Поначалу они, конечно, опасались инопланетного гостя. Крохотная Никки, невзирая на постоянные заверения Элли, держалась особенно осторожно: девочка не забыла еще весь ужас, пережитый при похищении матери. Бенджи первым принял Арчи в товарищи по играм. У близнецов Ватанабэ еще не хватало координации для сложных игр, поэтому Бенджи с восторгом обнаружил, что Арчи охотно присоединяется к нему в активных играх в догонялки или перекидывается мячом.
   Макса и Роберта присутствие Арчи смущало. Через час после возвращения путешественников вместе с октопауком Макс пришел в спальню к Ричарду и Николь.
   - Эпонина сказала мне, - проговорил Макс сердитым тоном, - что проклятый октопаук намеревается _жить_ с нами. Неужели у тебя вовсе не осталось ума?.
   - Макс, дело в том, что Арчи - посол, - промолвила Николь. - Октопауки желают установить с нами нормальные взаимоотношения.
   - Но ведь эти самые октопауки похитили твою дочь и мою подружку и насильно продержали их у себя больше месяца... И теперь ты говоришь, что мы должны _забыть_ об этом?
   - У них были веские причины для похищений, - ответила Николь, коротко переглянувшись с Ричардом. - С обеими женщинами обращались очень хорошо... А ты еще не говорил с Эпониной?
   - Эпонина только хвалит пауков. Словно бы ей там мозги промыли... Я-то думал, что у вас двоих больше здравого смысла.
   Но и после того, как Эпонина проинформировала Макса о том, что октопауки излечили ее от RV-41, он оставался настроен скептически.
   - Если это верно, - заявил он, - то более прекрасной новости я не узнавал с того самого дня, когда роботы вернулись на ферму и сообщили, что Николь благополучно достигла Нью-Йорка. Но чтобы эти восьминогие чудища решили за так облагодетельствовать нас... Я хочу, чтобы доктор Тернер обследовал тебя повнимательнее. Вот если он скажет, что ты здорова, тогда я во все поверю.
   Роберт Тернер с самого начала держался с октопауком неприязненно. Никакие уговоры Николь или даже Элли не могли нейтрализовать и смягчить его раздражение из-за похищения жены. Тяжелый удар получила и его профессиональная гордость, поскольку октопауки вылечили Эпонину, можно сказать, без труда.
   - Элли, ты вечно хочешь всего сразу, - проговорил Роберт, когда они остались вдвоем. - Теперь, ты решила хвалить этих инопланетян, которые украли тебя у нас с Никки, и еще ожидаешь, что мы кинемся обнимать их. Это нечестно. Сперва я должен все понять... разобраться в том, что узнал от тебя... Неужели не ясно, что это дурацкое похищение нанесло мне и Никки тяжелый удар? Те самые существа, которых ты считаешь друзьями, оставили на нашей психике глубокие эмоциональные шрамы... Я не могу переменить свое мнение о них за пару дней.
   Взволновало Роберта и сообщение Элли о генетических изменениях, произведенных октопауками в сперме Ричарда, хотя теперь становилось понятно, почему геном его жены не попал в рамки классификации, предложенной Эдом Стаффордом, коллегой доктора по Новому Эдему.
   - И как ты можешь оставаться такой спокойной, узнав, что являешься мутантом? - корил он Элли. - Разве ты не понимаешь, что это означает? Когда октопауки изменили строение ДНК, чтобы сделать более острым твое зрение и наделить способностями к их языку, они воздействовали на генетический код, миллионы лет эволюционировавший в естественных условиях. Кто знает, какие хвори, даже дефекты наследственности могут проявиться в тебе самой или в твоих потомках? Что, если октопауки, помимо своей воли, обрекли на страдания всех наших внуков?
   Элли не могла умиротворить мужа. Когда Николь с Робертом приступили к исследованиям, чтобы проверить, действительно ли выздоровела Эпонина, оказалось, что Роберт начинает щетиниться, услышав любое благоприятное мнение об Арчи или об октопауках вообще.
   - Не торопи его, - через неделю после возвращения посоветовала Николь дочери. - Он все еще полагает, что октопауки дважды покусились на его права: похитив тебя и повлияв на наследственность дочери.