Кларк Артур Чарльз. Рама явленный (Rama - 4)

   Утром ей звонили из офиса Накамуры. Милый женский голос известил Кэти, что ей назначен прием в пять часов вечера. Опуская трубку, она едва сдерживала себя. Кэти уже почти оставила надежду на встречу с ним. Три дня назад она обратилась к секретарю Накамуры, попросив принять ее по делу. В приемной ей ответили, что тайкун занят военными действиями и не планирует никаких встреч.
   Кэти вновь проверила часы. До пяти оставалось еще пятнадцать минут, а от ее квартиры до дворца было десять минут ходьбы. Взяв конверт, она открыла дверь своей квартиры.
   Ожидание разрушало ее уверенность в себе. Было уже почти шесть часов, а Кэти так еще и не попала в сердцевину японского дворца, где жил и работал Накамура. Дважды она выходила в туалет и, возвращаясь на место, каждый раз гадала, что будет делать, если ожидание слишком затянется. Девушка за столом возле двери отвечала ей неуверенным жестом.
   Кэти боролась с собой. Действие кокомо оканчивалось, и она начинала сомневаться в себе. Выкурив сигарету в туалете, она попыталась отвлечься от беспокойства, подумала о Франце, вспомнила их последнюю близость. "Он уходил с такими грустными глазами. Франц любит меня, - подумала Кэти, по-своему..."
   В дверях появилась девушка-японка.
   - Вы можете войти, - проговорила она.
   Кэти пересекла приемную и вошла в центральную часть дворца. Сняла туфли, поставила их на полку и пошла, ступая ногами в чулках по татами. Женщина-полицейский по имени Мардж приветствовала ее и велела следовать за ней. Держа в руке конверт с бумагами, Кэти прошла за женщиной десять или пятнадцать метров. В этот момент справа отодвинулась ширма.
   - Пожалуйста, войдите, - повторила Мардж.
   За ней оказалась еще одна женщина-полицейский восточного происхождения, но не японка, - на ее бедре висела кобура с пистолетом.
   - Необходимость потребовала усилить охрану Накамуры-сан, - пояснила Мардж. - Пожалуйста, снимите всю одежду и драгоценности.
   - Что? - спросила Кэти. - И трусы тоже?
   - Все, - ответила другая женщина.
   Ее одежда была аккуратно сложена в корзинку, помечена ее именем. Драгоценности поместили в особую шкатулку. Когда Кэти осталась обнаженной, Мардж осмотрела даже интимные части ее тела... заглянула в рот Кэти, заставив ее втянуть язык. Наконец, Кэти выдали бело-голубую юкату [легкое кимоно] и пару японских шлепанцев.
   - Теперь вы можете идти с Бангорн в последнюю приемную, - проговорила Мардж.
   Кэти взяла свой конверт и отправилась к выходу. Женщина по имени Бангорн остановилась.
   - _Все_ должно оставаться здесь, - сказала она.
   - Но это деловая встреча, - возразила Кэти. - Я хочу обсудить с мистером Накамурой бумаги, которые взяла с собой.
   Женщины открыли конверт и вынули из него бумаги. Поднесли каждую из них к свету и пропустили через какую-то машину. Наконец, они вложили бумаги в конверт, и Бангорн приказала Кэти следовать за ней.
   Последняя приемная находилась в пятнадцати метрах дальше по коридору. И вновь Кэти пришлось сесть и ждать. Она ощущала, что начинает трястись. "Как же могла я надеяться на удачу, - корила она себя. - Какая же я дура!"
   Сев, Кэти начала отчаянно страдать по кокомо. Она уже не помнила, когда ей было так плохо. Боясь расплакаться, она спросила Бангорн, нельзя ли выйти в туалет. Там она сумела умыть лицо.
   Когда обе они вернулись, Накамура уже вышел в приемную. Кэти казалось, что сердце того и гляди выскочит из груди. Вот оно, проговорил внутренний голос. Накамура был облачен в желто-черное кимоно, расшитое яркими цветами.
   - Привет, Кэти, - произнес он с двусмысленной улыбкой. - Мы так давно не встречались.
   - Привет, Тосио-сан, - ответила она дрогнувшим голосом.
   Кэти последовала за ним в кабинет и села, скрестив ноги, у низкого стола. Накамура опустился напротив нее. Бангорн оставалась в комнате, ненавязчиво держась в уголке. "Досадно, - сказала себе Кэти, заметив, что женщина-полицейский осталась. - Что мне делать теперь?"
   - Я решила, - обратилась Кэти к Накамуре, пытаясь говорить нормальным голосом, - что у меня залежался отчет о нашем бизнесе. - Она извлекла документ из конверта. - Невзирая на все расходы, мы сумели увеличить доход на десять процентов. На итоговой странице, - она передала листок Накамуре, - вы можете видеть, что, хотя общий доход от Вегаса снизился, поступления от местных заведений, где цены ниже, значительно возросли. Даже в Сан-Мигеле...
   Он-быстро проглядел бумагу и положил ее на стол.
   - Незачем показывать мне эти цифры. Все знают, какая ты деловая женщина. - Он потянулся налево и извлек большую чернолаковую шкатулку. Ты проявила себя самым выдающимся образом. Не будь времена столь тяжелыми, ты бы заслужила крупного повышения... Но пока в знак моего благоволения я могу предложить тебе лишь это.
   Накамура подвинул шкатулку через стол Кэти.
   - Спасибо, - она с восхищением разглядывала увенчанные снегом горы, украшавшие крышку. Работа была воистину великолепной.
   - Открой, - проговорил он, потянувшись к столу за конфетами, находящимися в чаше.
   Кэти открыла шкатулку. Она была полна кокомо. Неподдельный восторг выступил на ее лице.
   - Спасибо, Тосио-сан, вы весьма благородны.
   - Попробуй, - он ухмыльнулся. - Меня этим не смутишь.
   Кэти лизнула порошок кончиком языка. Зелье было высшего сорта. Без малейшего колебания она взяла щепотку порошка из шкатулки и мизинцем затолкала в левую ноздрю. Закрыв правую, Кэти глубоко вдохнула. Действие порошка проявилось довольно скоро. Кэти расхохоталась.
   - Фью! - раскованно выпалила она. - Вот это штуковина!
   - Я и не сомневался, что тебе понравится, - ответил Накамура. Он небрежно бросил обертку из-под конфеты в небольшую корзинку возле стола.
   "Ищи где-нибудь неподалеку, - услыхала Кэти в своей памяти голос Франца, - в каком-нибудь неожиданном месте. Например, в мусорной корзинке или за занавесками".
   - Ну, что у тебя еще? - спросил он.
   Кэти глубоко вздохнула и улыбнулась.
   - Только это, - проговорила она. Нагнувшись вперед, она уперлась руками в стол и поцеловала его в губы. И почти немедленно ощутила на своих плечах грубые руки женщины-полицейского.
   - Хочу поблагодарить за кокомо.
   Она не ошиблась. Огонек похоти, вспыхнувший в его глазах, не заметить было нельзя. Жестом Накамура отослал Бангорн.
   - Оставь нас, - сказал он приподнявшись. - Идем, Кэти, поцелуешь меня по-настоящему.
   Пляшущей походкой обогнув стол, Кэти заглянула в небольшую мусорную корзинку. В ней оказались одни конфетные обертки. "Да, - решила она, здесь было бы чересчур очевидно... Ну а теперь я должна сделать все без ошибок". Она раздразнила Накамуру поцелуем... потом вторым, проведя языком по его языку. И, хохоча, отскочила. Накамура двинулся к ней.
   - Нет, - она отступила к двери. - Не торопись... мы только начали.
   Накамура замер и усмехнулся.
   - Я и забыл, какая ты талантливая. Твоим девицам повезло с наставницей.
   - Редкий мужчина возбуждает меня подобным образом, - объявила Кэти, запирая дверь. Глаза ее быстро обежали кабинет и остановились на другой небольшой мусорной корзинке, стоявшей в дальнем углу. "Вот это и есть идеальное место", - взволнованно сказала она себе.
   - Ты не заснул, Тосио? Быть может, предложишь девушке выпить.
   - Конечно, - Накамура направился к бару ручной работы, стоявшему под единственным окном. - Виски без содовой, как обычно?
   - Твоя память феноменальна, - ответила Кэти.
   - Ну, что ты, я помню тебя очень хорошо, - проговорил Накамура, наливая два бокала. - Разве можно забыть все наши игры, особенно в принцессу и раба, мою любимую... Мы с тобой так хорошо развлекались.
   "Пока ты не решил, что тебе мало одной меня. Тебе понадобился и золотой душ, и еще более отвратительные вещи, - подумала Кэти. - Ты доказал мне, что я тебе не нужна".
   - А ну-ка, парень, - вдруг рявкнула она повелительным тоном. - Пить хочется... Наливай!
   По липу Накамуры пробежала быстрая тень, потом он расплылся в широкой ухмылке.
   - Да, ваше высочество, - склонив голову и кланяясь, он поднес ей напиток. - Что еще угодно вашему высочеству? - проговорил он игриво.
   - Вот это, - ответила Кэти. Левой рукой принимая бокал, правую она агрессивно запустила под кимоно Накамуры. Он закрыл глаза. Кэти еще раз поцеловала его, продолжая возбуждать.
   В нужный момент она резко отодвинулась и под взглядом Накамуры медленно избавилась от юкаты. Накамура шагнул к ней. Кэти выставила вперед руки.
   - Э, нет, парень, - приказала она, - гаси свет и ложись на спину возле стола.
   Накамура покорно повиновался. Кэти подошла к нему.
   - А теперь, - сказала она уже мягче. - Ты ведь помнишь, чего именно хочет твоя принцесса?.. Медленно, очень медленно... не торопись. - Она потянулась рукой к низу его живота. - По-моему, мусаси почти готов...
   Кэти поцеловала Накамуру, погладила его лицо и шею.
   - А теперь закрой глаза, - шепнула она на ухо, - и сосчитай до десяти, очень медленно.
   - Ити, ни, сан... - едва выдохнул он.
   С удивительной быстротой Кэти метнулась через комнату к другой мусорной корзинке. Отодвинув бумаги, извлекла пистолет.
   - ...си, го, реку...
   Сердце ее отчаянно колотилось. Кэти схватила пистолет, обернулась и направилась к Накамуре.
   - ...сити, хати, кю...
   - Вот тебе за то, что ты сделал с моим отцом, - Кэти приставила дуло к его лбу. Она нажала на курок, как только изумленный Накамура открыл глаза. - Вот тебе за то, что ты сделал со мной, - она всадила три пули в его гениталии.
   Стражи вломились буквально через секунду. Но она оказалась проворнее.
   - А это - тебе, Кэти Уэйкфилд, - громким голосом объявила она, взяв дуло в рот, - за то, что ты сделала с собой.
   Элли проснулась, услыхав звук ключей в замке своей камеры. Она потерла глаза.
   - Это ты, Роберт? - спросила она.
   - Да, Элли, - ответил он. Когда Роберт вошел в камеру, она встала. Роберт обнял Элли.
   - Я так рад видеть тебя. Я пришел, как только узнал от Ганса, что полиция оставила участок.
   Он поцеловал изумленную жену.
   - Я ужасно виноват перед тобой, Элли. Я был очень, очень неправ.
   Свои пожитки Элли собрала за несколько секунд.
   - Как это полиция _оставила_ участок? - спросила она. - Почему, Роберт? Что происходит?
   - Полный и всеобщий хаос, - проговорил он с крайне расстроенным видом.
   - Что ты имеешь в виду, Роберт? - Элли внезапно испугалась. - С Никки все в порядке?
   - С ней все хорошо, Элли, но... повсюду люди мрут пачками... Мы не знаем почему... Час назад Эд Стаффорд упал и умер, прежде чем я успел осмотреть его... Какая-то чудовищная эпидемия.
   "Октопауки, - поняла Элли, - наконец нанесли контрудар". Она обняла безутешного мужа. Через несколько секунд тот отодвинулся.
   - Прости меня, Элли... повсюду такое смятение... С тобой все в порядке?
   - Все хорошо, Роберт... Меня уже несколько дней никто не допрашивал и не мучил. Но где Никки?
   - Она с Брайаном Уолшем в нашем доме. Ты помнишь Брайана, Патрик учился с ним на компьютере? Он помогал мне заботиться о Никки, после того как тебя забрали... Бедный парень, позавчера он проснулся и нашел своих родителей мертвыми...
   Элли вышла из полицейского участка вместе с Робертом. Он непрерывно разговаривал, переходил с темы на тему, но из его почти неразборчивых речей Элли смогла понять лишь немногое. Со слов Роберта, за последние два дня в Новом Эдеме приключилось три сотни совершенно неожиданных смертей, и конца этому не видно.
   - Странно, - бормотал он, - умер только один ребенок... почти все жертвы пожилого возраста.
   Перед полицейским участком Бовуа женщина, явно не достигшая сорока лет, узнала Роберта и ухватила его за руку.
   - Пойдемте со мной, доктор, немедленно! - закричала она пронзительным голосом. - Мой муж потерял сознание... сидел со мной, ужинал и вдруг начал жаловаться на головную боль. А когда я вернулась из кухни, уже лежал на полу... Боюсь, что он умер.
   - Вот видишь... - сказал Роберт, обращаясь к Элли.
   - Сходи к ней, - проговорила Элли, - а потом, если надо, можешь идти в госпиталь. Я пойду домой к Никки. Мы будем ждать тебя. - Она поцеловала его. Элли хотела сказать Роберту, что всему виной октопауки, но решила, что этого делать не следует.
   - Мамочка, мамочка! - кричала Никки. Она пробежала весь коридор и вскочила на руки Элли. - Мне так не хватало тебя, мамочка.
   - И мне тебя, мой ангел. Что ты делала?
   - Играла с Брайаном. Он очень хороший, читает мне и учит считать.
   Брайан Уолш, которому едва перевалило за двадцать, вышел из-за угла с детской книгой в руках.
   - Здравствуйте, миссис Тернер, - проговорил он. - Не знаю, помните ли вы меня...
   - Конечно же, помню, Брайан. Я для тебя просто Элли... Я хочу поблагодарить за помощь.
   - Я был рад помочь вам, Элли. Такой способный ребенок... Она отвлекла меня от столь болезненных мыслей...
   - Роберт рассказал мне о твоих родителях, - перебила его Элли. - Мне очень жаль.
   Брайан покачал головой.
   - Все было так странно. Вечером, готовясь ко сну, они чувствовали себя просто отлично, - глаза его наполнились слезами. - А утром лежали так мирно...
   Он отвернулся и вытер глаза платком.
   - Некоторые мои друзья говорят, что эпидемия вызвана октопауками. Как вы думаете, Элли, возможно ли это?..
   - Должно быть. Мы вынудили их поступить подобным образом.
   - И теперь мы _все_ умрем? - спросил Брайан.
   - Не знаю, - ответила Элли. - В самом деле не знаю.
   Они простояли несколько секунд в неловком молчании.
   - Ну что ж, по крайней мере ваша сестра разделалась с Накамурой, неожиданно произнес он.
   Элли решила, что неправильно поняла его.
   - О чем ты говоришь, Брайан? - переспросила она.
   - Разве вы не слышали?.. Четыре дня назад Кэти убила Накамуру, а потом себя.
   Элли была ошеломлена. Она глядела на Брайана с полным неверием.
   - Папочка говорил мне вчера про тетю Кэти, - промолвила Никки, обращаясь к матери. - Он сам тебе все расскажет.
   Элли не могла ничего сказать. Голова ее кружилась. Она умудрилась распрощаться с Брайаном, вновь поблагодарив его. Потом опустилась на кушетку. Никки подползла Элли под бок и положила голову на колени. Так они просидели довольно долго.
   - А как себя чувствовал папа, пока меня не было? - наконец спросила Элли.
   - Отлично, - ответила маленькая девочка. - Только шишка выскочила.
   - Какая шишка?
   - На плече. С мой кулак. Я увидела ее три дня назад, когда он брился. Он сказал, что, должно быть, комар укусил.
   10
   - Мы с Бенджи уходим в госпиталь, - объявила Николь.
   Остальные еще только заканчивали завтрак.
   - Садитесь, Николь, прошу вас, - сказала Эпонина. - По крайней мере допейте кофе.
   - Спасибо, - ответила та. - Но я обещала Синему Доктору прийти сегодня пораньше. Во время вчерашнего налета было много раненых.
   - Но ты очень много работаешь, мама, - вмешался в разговор Патрик. - И почти не спишь.
   - Дела помогают. Тогда у меня нет времени на размышления...
   - Пойдем, ма-ма, - проговорил Бенджи, появляясь в комнате и подавая Николь пальто. Стоя возле матери, он с улыбкой помахал необычайно притихшим близнецам. Галилей скорчил рожу, а Бенджи с Кеплером расхохотались.
   - Она не позволила себе оплакать смерть Кэти, - негромко произнесла Наи через минуту после того, как Николь вышла. - Это тревожит меня. Рано или поздно...
   - Она боится, Наи, нового сердечного приступа, - ответила Эпонина. Быть может, даже за свой рассудок... Николь как бы не верит случившемуся.
   - Ну вот, мамзелька, опять развела свою поганую психологию, проговорил Макс. - Нечего тревожиться за Николь... Она сильнее любого из нас. Она оплачет Кэти, когда будет готова к этому.
   - Мама ни разу не ходила в видеозал после сердечного приступа. Когда Синий Доктор сказала ей о гибели Накамуры и самоубийстве Кэти, я был уверен, что мама захочет посмотреть как это было... чтобы увидеть Кэти в последний разили хотя бы поинтересоваться делами Элли...
   - Убив этого мерзавца, твоя сестра, Патрик, совершила самый выдающийся поступок в своей жизни, - прокомментировал Макс. - Можно говорить о ней что угодно, но уж отваги у ней хватило.
   - Кэти была богато одарена, - грустно промолвил Патрик. - Блестящая, очаровательная... но не лишенная и отрицательных сторон.
   За столом воцарилось недолгое молчание. Эпонина намеревалась что-то сказать, когда за передней дверью мелькнула короткая вспышка.
   - Ого! - она поднялась. - Мы с Мариусом уходим. Опять налет.
   Наи повернулась к Кеплеру и Галилею.
   - Скорей доедайте, мальчики, идем в тот дом, который дядя Макс построил для нас.
   Галилей опять скорчил рожу.
   - Вот еще, - пожаловался он.
   Николь и Бенджи едва успели достичь госпиталя, когда первые бомбы начали падать через разбитый купол. Теперь налеты происходили ежедневно. Более чем половина потолка Изумрудного города была уничтожена. Бомбы падали почти на каждый район города.
   Синий Доктор приветствовала их и немедленно отослала Бенджи вниз в приемную.
   - Ужасно! - с досадой произнесла она, обращаясь к Николь. - Больше двух сотен мертвых только после вчерашнего дня.
   - Что происходит в Новом Эдеме? - спросила Николь. - Я полагала, что теперь...
   - Наши микроагенты действуют несколько медленнее, чем мы рассчитывали, - ответила Синий Доктор. - Но они произвели эффект. Верховный Оптимизатор утверждает, что налеты прекратятся через день-два, в самом худшем случае. Она вместе со штабом обдумывает планы следующего этапа...
   - Конечно, колонисты не будут теперь продолжать войну, - проговорила Николь, заставляя себя не думать о том, что происходит в Новом Эдеме после смерти Накамуры.
   - Мы должны быть готовы к любому варианту развития событий, - сказала октопаучиха. - Но я надеюсь на то, что ты права.
   Они шли по коридору, и к ним подошла одна из коллег Синего Доктора. Бенджи именовал ее Пенни - из-за круглой отметины возле щели, похожей на новоэдемскую монетку. Пенни описала Синему Доктору ужасные сцены, свидетелями которых ей пришлось быть утром в Альтернативном Домене. Николь могла понять большую часть того, что говорила Пенни, по двум причинам: та повторяла все по нескольку раз и пользовалась простейшими цветовыми предложениями.
   Пенни поведала Синему Доктору о том, что раненые в Альтернативном Домене отчаянно нуждаются в медиках и лекарствах. Синий Доктор попыталась объяснить Пенни, что у нее не хватает врачей, чтобы даже обслужить всех пациентов в одном только госпитале.
   - Пойду схожу с Пенни, - предложила Николь, - быть может, смогу чем-то помочь.
   Синий Доктор посмотрела на нее.
   - Ты уверена, что справишься, Николь? - спросила октопаучиха. - Тебе там будет очень тяжело.
   - С каждым днем силы вновь возвращаются ко мне, - ответила Николь. - Я хочу быть там, где во мне нуждаются больше всего.
   Синий Доктор сказала Пенни, что Николь проведет в Альтернативном Домене почти терт, однако ей придется взять на себя ответственность за возвращение Николь в госпиталь. Пенни согласилась и поблагодарила Николь за предложение.
   Когда они поднялись в повозку, Пенни рассказала Николь о состоянии дел в Альтернативном Домене.
   - Раненых собирают в уцелевшее здание, там их обследуют, обрабатывают раны и переправляют в госпиталь... С каждым днем ситуация становится все хуже и хуже. Многие из альтернатов уже оставили все надежды.
   К концу поездки настроение не улучшилось. В свете немногих светляков повсюду перед Николь представали картины разрушения. Чтобы открыть южные ворота, стражам пришлось растолкать две дюжины альтернатов, среди которых было несколько раненых... они умоляли о разрешении войти в город. После того как транспорт миновал ворота, разрушений вокруг стало больше. Театр, где Николь и ее друзья смотрели спектакль на темы морали, лежал в руинах. Более половины сооружений возле Района Искусств было сравнено с землей. Николь почувствовала себя плохо. "Я и не полагала, что дела складываются так скверно", - подумала она. И вдруг прогремел взрыв, буквально возле них. Николь швырнуло на землю. Ошеломленная, она медленно поднялась на ноги. Повозка была разломана на две части. Пенни вместе с другим врачом оказалась похороненной под ее обломками. Николь несколько минут пыталась извлечь хотя бы Пенни, но наконец поняла, что старается зря. Рядом взорвалась новая бомба. Подобрав с земли свою маленькую медицинскую сумочку, Николь побрела в сторону в поисках укрытия.
   Одинокий октопаук лежал без движения посреди боковой улочки. Николь пригнулась и извлекла фонарик из сумки. В линзе октопаука не было видно никакого движения. Она перевернула его на бок и сразу заметила рану на тыльной стороне головы. Белая вязкая субстанция сочилась из раны. Николь поежилась, и ее едва не стошнило. Она торопливо огляделась, желая прикрыть чем-нибудь мертвого октопаука. Бомба поразила строение, расположенное не более чем в двух сотнях метров от нее. Николь встала и пошла дальше.
   На правой стороне улицы она заметила маленькое укрытие, но его уже занимали пять или шесть небольших животных, напоминавших польские сосиски. Они отогнали Николь, а одно из них даже преследовало ее двадцать-двадцать пять метров, пытаясь цапнуть за ногу. Наконец животное вернулось обратно, и Николь смогла перевести дыхание. Она обследовала себя и к собственному удивлению обнаружила, что значительных повреждений нет - лишь несколько синяков.
   Бомбардировка затихла. В Альтернативном Домене наступила жуткая тишина. Перед Николь в сотне метров над казавшимся неповрежденным домом висел светляк. Николь увидела входивших в здание октопауков, один из них был явно ранен. "Наверное, это один из временных госпиталей", - решила она, поворачивая.
   Но через какое-то мгновение Николь услышала странный, совсем негромкий звук. Сперва она не обратила на него внимания, но на второй раз уже расслышала отчетливо. Николь застыла. Холодок пробежал по ее спине. "Это же младенческий крик", - подумала она, останавливаясь. Несколько секунд она ничего не слыхала. "Быть может, мне показалось?" - спросила себя Николь.
   Напрягая глаза, она вглядывалась в полумрак справа от себя, пытаясь выявить источник звука. Поваленная набок проволочная изгородь тянулась метров на сорок вдоль поперечного переулка. Она поглядела на недалекое сооружение. Безусловно, я нужна октопаукам, думала Николь. Но разве можно... Крик повторился в ночи, на этот раз отчетливей - отчаянный писк беспомощного человеческого младенца.
   Она торопливо перебралась через поваленный забор. На земле перед ней оказался поломанный цветной знак. Николь пригнулась и подобрала кусок его. Узнала цвета, которыми октопауки изображали понятие "зоопарк", и сердце ее застучало. "Ричард слышал такой крик именно в зоопарке", - вспомнила она.
   Слева в километре от нее прогремел взрыв... потом другой, уже много ближе. Геликоптеры производили очередную вылазку. Ребенок кричал теперь непрерывно. Николь старалась идти на крик, но быстро двигаться ей не удавалось: трудно было различить голос ребенка в грохоте взрывов.
   Бомба взорвалась перед ней - не менее чем в сотне метров. В последовавшей тишине Николь не услыхала ничего. "О нет, - вскричала ее сердце, - нет, не теперь. Не теперь, когда я так близко". Вдали прогремел еще один взрыв - и снова тишина. "Наверное, какое-то животное, вспомнились слова Ричарда. - Быть может, во Вселенной и существует зверь, голос которого напоминает крик человеческого ребенка".
   Николь слышала лишь шум собственного дыхания. "Что делать? - спрашивала она себя. - Продолжать поиски, не оставляя надежды, или же вернуться к госпиталю..." Раздумья ее прервал новый пронзительный вопль. Николь торопилась изо всех сил, ее материнское сердце просто надрывалось от этого отчаянного крика. _Теперь сомнений не оставалось: другого источника подобного звука просто, не могло существовать_. Поваленный забор лежал по правую сторону узкой улочки. Она перебралась через него и в тенях перед собой заметила какое-то движение.
   На земле, возле недвижного взрослого, сидел кричавший ребенок. Мать лежала, уткнувшись лицом в грязь. Кровь покрывала всю нижнюю часть ее тела. Мгновенно определив, что женщина мертва, Николь осторожно взяла на руки темноволосого ребенка. Удивленный подобным поступком, младенец принялся сопротивляться и разразился недоуменным криком. Николь прижала ребенка к плечу и легонько погладила по спине.
   - Ну-ну, - проговорила она, поскольку дитя продолжало кричать. - Все будет хорошо.
   В тусклом свете Николь увидела, что странная одежда ребенка - два слоя мешковины с дырами, прорезанными в нужных местах, - запачкана кровью. Невзирая на возражения брыкавшегося младенца, Николь быстро осмотрела его. Если не считать незначительной ранки на ноге и грязи, покрывавшей все тело, крошечная девочка была в полном порядке. Николь решила, что ей около года. Стараясь действовать нежнее, Николь положила ее на небольшую свежую тряпочку, вынутую из медицинской сумки. Пока она обтирала девочку, та вздрогнула. При каждом взрыве Николь ощущала, как вздрагивает малышка. Николь попыталась утешить ее, напевая колыбельную Брамса. Когда Николь взялась за ранку на ноге, девочка перестала плакать и поглядела на Николь огромными удивительно синими глазами. Она не протестовала, когда, достав влажный тампон, Николь начала стирать грязь с ее лица. Чуть позже, когда Николь забралась под складки мешковины и обнаружила к собственному удивлению небольшое веревочное ожерелье на крошечной грудке малышки, та вновь заплакала.