Кобен Харлан. Пропащий

   Кэти настолько погрузилась в ужасные воспоминания, что заметила его, лишь когда он взял ее за локоть. Она резко обернулась:
   — Какого...
   Призрак не ослабил хватку.
   — Ты звала меня, — произнес он воркующим голосом. — Ну что ж, вот я и пришел.

Глава 51

   Я хорошо понимал настроение Кэти. Пускай злится. Лучше это, чем еще одни похороны. Положив ноги на кушетку, я прикрыл глаза. Возможно, даже задремал, не знаю. Во всяком случае, когда услышал телефонный звонок, то с удивлением обнаружил, что уже утро. Я посмотрел на табло определителя — это был Крест — и снял трубку.
   — Привет!
   Он не стал тратить время на обмен любезностями.
   — Кажется, мы нашли нашу Шейлу.

* * *

   Через полчаса я входил в вестибюль отеля «Регина».
   Совсем рядом, всего в каком-нибудь километре от моей квартиры! А мы-то думали, что Шейла сбежала на другой конец страны. Шейла... Пока я мог звать ее только так.
   Сыскное агентство, услугами которого пользовался Крест, отыскало ее почти сразу. Похоже, она совсем потеряла бдительность после того, как погибла настоящая Шейла. Взяла и положила деньги в Первый национальный банк, да еще оформила там кредитную карточку! Хотя, впрочем, куда ей было деваться? Теперь в этом городе — да что там, почти нигде! — и дня не проживешь без кредитки. Давно прошли те времена, когда можно было остановиться в мотеле под первым пришедшим в голову именем и расплатиться наличными. Осталось, правда, еще несколько притонов, едва ли подходящих для человеческого обитания, где на это могут посмотреть сквозь пальцы. Но они не в счет.
   Она, по-видимому, чувствовала себя в безопасности, и это понятно. Чета Гольдбергов, торговавшая именами, жила на этом свете лишь благодаря тому, что умела хранить тайны, и у Шейлы-Донны не было никаких оснований опасаться, что они проболтаются. Да они ничего и не сказали бы, если бы не попросили друзья, Крест и Ракель. И если бы не считали себя частично виноватыми в ее мнимой смерти. Опять же раз Шейла Роджерс мертва, значит, ее теперь никто не будет искать... Так что неудивительно, что она позволила себе немного расслабиться.
   Кредитной карточкой пользовались вчера в районе Юнион-сквер. Проверить ближайшие отели было уже делом техники. Солидные сыскные агентства имеют платные источники практически везде, и если вы думаете, что трудно найти человека, который готов за деньги предоставить конфиденциальную информацию, то просто мало читаете газеты.
   Но в данном случае все еще проще. Достаточно звонить по отелям и спрашивать Донну Уайт. Рано или поздно вам скажут: «Минуточку...» — и соединят. И теперь, входя в вестибюль отеля «Регина», я торжествовал. Она жива! Но пока я еще не позволял себе поверить в это до конца. До тех пор, пока не увижу ее своими глазами. Странная штука человеческое сознание! Прежде я не верил очевидному, убеждая себя в возможности чуда, теперь же боялся, что это чудо У меня отнимут, что на этот раз, посмотрев в гроб, я увижу там мою Шейлу!
   Твоя навсегда. Это было в записке. Навсегда...
   Идти в отель я решил один, и Крест меня понял. Девушка-портье разговаривала по телефону. С извиняющейся улыбкой она показала на телефонную трубку, давая понять, что скоро освободится. Я равнодушно кивнул и со скучающим видом облокотился на стойку. Минуту спустя портье повесила трубку и повернулась ко мне:
   — Что вам угодно?
   — Я хотел бы увидеться с Донной Уайт. Не могли бы вы подсказать мне номер ее комнаты?
   Заранее подготовленная фраза прозвучала неестественно, с каким-то излишним пафосом. Как у ведущего музыкальной радиостанции.
   — Извините, сэр. Мы не сообщаем номера комнат наших клиентов.
   Я хлопнул себя по лбу:
   — Ах да, конечно, извините! Я должен сначала позвонить. У вас есть внутренний телефон?
   Девушка показала направо — на стене висели в ряд три белых телефонных аппарата без кнопок. Я поднял трубку, дождался ответа телефонистки и попросил соединить меня с номером Донны Уайт. Прозвучало стандартное «с удовольствием», и я услышал гудок. Сердце прыгало в груди от волнения. Второй гудок... Третий... После шестого механический голос сообщил мне, что номер не отвечает и я могу оставить сообщение... Я повесил трубку.
   Что теперь?
   Ждать, что же еще? Я купил в киоске газету и устроился в уголке вестибюля, откуда было видно дверь. Прятать лицо за газетой, как в шпионском фильме... полный идиотизм. В желудке стоял ком. Вообще-то я не склонен к язвенной болезни, но последние несколько дней чувствовал непрекращающуюся изжогу.
   Все попытки читать газету, разумеется, ни к чему не привели. Сосредоточиться было невозможно — тупо переворачивая страницы, я каждые три секунды бросал взгляд на дверь. Ни новости, ни иллюстрации, ни результаты матчей не привлекали моего внимания. И даже комиксы казались чем-то слишком заумным.
   Блондинка за регистрационной стойкой время от времени поглядывала в мою сторону. Встречаясь со мной взглядом, она ободряюще улыбалась. Может, что-то подозревает? Да нет, вряд ли — человек просто сидит и читает газету. Не стоит драматизировать ситуацию.
   Через час позвонил Крест:
   — Ну как?
   — Ее нет в номере. Во всяком случае, никто не берет трубку.
   — Ты где сейчас?
   — В вестибюле, сижу в засаде.
   Крест прыснул со смеху.
   — Что такое?
   — Как ты сказал, «в засаде»?
   — Оставь меня в покое!
   — Послушай, почему бы нам просто не нанять пару ребят из агентства? Они сделают все как надо и позвонят, как только она появится.
   — Нет, пока не стоит.
   И в этот самый момент...
   Меня словно кто-то ударил в грудь. Я вытаращил глаза и судорожно втянул воздух. Господи помилуй! Моя Шейла! Живая...
   — Уилл?
   — Мне надо идти.
   — Она там?
   — Все, потом. — Я поспешно убрал телефон, чуть не уронив его.
   Теперь она была брюнеткой, кроме того, укоротила волосы до плеч и сделала челку. Моя Шейла... У меня захватило дух.
   Я было двинулся за ней, но, почувствовав внезапную дурноту, остановился. Она шла как всегда: решительно, целеустремленно, откинув голову назад. Двери лифта были уже открыты — надо успеть!
   Я устремился через вестибюль, стараясь не бежать. Не стоит устраивать сцен. Она скрывается, сменила имя — шум ей ни к чему.
   Мои каблуки громко застучали по мрамору, отдаваясь эхом в ушах. Все, опоздал! Я остановился. Двери лифта закрылись.
   Черт!
   Я нажал кнопку вызова. Второй лифт открылся сразу. Я было кинулся внутрь, но внезапно остановился. На какой этаж она поехала? Над дверями, в которые вошла Шейла, по очереди загорались цифры. Пять... Шесть...
   А одна она там? Кажется, одна...
   Лифт остановился на девятом этаже. Так. Я снова нажал кнопку. Второй лифт был еще здесь. Вперед — на девятый! Лишь бы она не успела зайти в номер. Двери лифта начали закрываться. Я устало прислонился к стене. Однако в последнюю секунду внутрь просунулась чья-то рука. Двери зажали ее и тут же разъехались. В лифт, пыхтя, ввалился потный мужчина в сером костюме. Он приветливо кивнул мне и нажал на одиннадцатый. Двери закрылись, и мы наконец стали подниматься.
   — Жарко, — вздохнул он, обращаясь ко мне.
   — Да.
   Он снова вздохнул:
   — Неплохой отель, правда?
   Турист... Я миллион раз ездил в нью-йоркских лифтах. Здесь существует твердое правило: смотри, как загораются цифры, и не лезь ни к кому с разговорами. Я кивнул. Ничего отель, в самом деле.
   Двери открылись. Я выскочил как сумасшедший, вертя головой во все стороны. Справа хлопнула дверь. Я кинулся туда, как охотничий пес, ориентируясь по звуковому «следу». Так. Правая сторона, конец коридора, номер 912. Или же 914. Прямо как в «Бэтмене»: одна дверь ведет к женщине-кошке, а другая — к кровожадному тигру. Бэтмен выбрал неправильно. Поступим проще, у нас не кино.
   Я постучал в обе двери сразу и встал между ними...
   Ответа не было.
   Я постучал еще раз, уже сильнее. Так. За дверью номера 912 что-то шевельнулось. Я подошел поближе, поправил воротничок. Послышался звук отодвигаемой цепочки. Я напрягся. Дверная ручка дернулась, дверь распахнулась...
   Мужчина был массивного вида и весьма раздражен. На нем были майка и полосатые трусы.
   — Что надо? — гаркнул он.
   — Извините, я ищу Донну Уайт...
   Он сжал кулаки:
   — Я похож на Донну Уайт?
   Из-за спины у него доносились странные звуки. Я прислушался. Стоны... Стоны наслаждения, причем фальшивые. Мужчина поймал мой взгляд явно без удовольствия. Все понятно, смотрел телевизор, а я помешал. Прерванный порносеанс.
   — Извините, — смутился я.
   Он захлопнул дверь.
   Итак, номер 912 исключаем. Во всяком случае, будем надеяться, что его можно исключить... Мрачный юмор. Попробуем номер 914. Я поднял руку, чтобы постучать в дверь...
   — Вам помочь? — В конце коридора стоял гориллоподобный детина в голубой куртке со значком и повязкой на рукаве. Все ясно — служба безопасности отеля... Детина гордо выпятил грудь. Похоже, гордится своей работой.
   — Нет, спасибо, — вежливо сказал я.
   Он нахмурился:
   — Вы живете в этом отеле?
   — Да.
   — В каком номере?
   — Я без номера.
   — Но вы сказали...
   Я сильно постучал в дверь. Охранник поспешил ко мне. Мне казалось, что он отшвырнет меня от двери, но в последний момент он остановился.
   — Пойдемте со мной.
   Я постучал еще раз. Ответа не было. Охранник взял меня за плечо. Я стряхнул его руку, постучал еще раз и крикнул:
   — Я знаю, что ты не Шейла!
   Охранника это озадачило, он помрачнел. Мы оба смотрели на дверь. Никто не отвечал. Он снова взял меня за плечо, на этот раз более деликатно. Я не стал затевать драку. Мы спустились вниз, в вестибюль.
   Выйдя на улицу, я обернулся. Охранник стоял в дверях, выпятив грудь и скрестив руки.
   Итак, что дальше?
   Еще одно нью-йоркское правило: не стой на тротуаре. Надо двигаться. Люди спешат, и им не нравится, когда кто-то стоит у них на пути. Останавливаться они не станут — в лучшем случае обойдут.
   Я нашел спокойное местечко у витрины, достал телефон и, набрав номер отеля, попросил соединить меня с Донной Уайт. Выдав еще одно «с удовольствием», мою просьбу удовлетворили.
   Ответа не было.
   На этот раз я оставил сообщение: продиктовал свой мобильный номер и попросил перезвонить, стараясь, чтобы мой голос звучал не слишком умоляюще. Затем спрятал телефон в карман и задал себе все тот же вопрос: что дальше?
   Моя Шейла там, внутри. От этой мысли кружилась голова. Слишком много возможностей, слишком много всяких «а что, если». Я постарался не думать об этом.
   Ну ладно, надо оценить ситуацию. Прежде всего нет ли здесь другого выхода? Например, через подвал или заднюю дверь? Может быть, Шейла меня все-таки заметила? Не потому ли она так спешила к лифту? А номер комнаты? Не ошибся ли я? Вполне возможно... Во всяком случае, она живет на девятом этаже. Это уже какая-то зацепка. Или нет? Если она меня заметила, то могла нарочно выйти на другом...
   Во всяком случае, домой идти нельзя. Я глубоко вздохнул, глядя, как прохожие торопятся мимо, слившись в одну расплывчатую массу. И, всматриваясь в эту массу, пытаясь различить в ней отдельных людей, я вдруг увидел ее.
   Сердце дрогнуло и остановилось.
   Она стояла и смотрела на меня. Я застыл, не в силах сдвинуться с места. Что-то внутри меня сломалось. Я зажал рот рукой, чтобы не закричать. Она двинулась ко мне, по щекам ее текли слезы. Я затряс головой — она не остановилась. Подошла и притянула меня к себе.
   — Все хорошо, — прошептана она....
   Я закрыл глаза.
   Мы долго стояли так. Ничего не говорили. И не двигались. Мы были далеко...

Глава 52

   — Меня зовут Нора Спринт.
   Мы сидели на самом нижнем уровне «Старбакса» на Парк-авеню, в углу возле запасного выхода. В зале больше никого не было. Она все время посматривала на лестницу, опасаясь, что за нами следят. Стены, как и в большинстве «Старбаксов», были коричневых тонов и увешаны сюррелистическими картинами вперемежку с фотографиями счастливых темнокожих людей, собирающих урожай кофе. Она пила латте со льдом. Я заказал фрапуччино. Мы сидели рядом, держась за руки. Мне, конечно, не терпелось получить ответы на свои вопросы, но, если не считать этого, я чувствовал себя счастливейшим человеком на свете. В душе царил покой. Что бы мне ни предстояло узнать, это ничего уже не могло изменить. Женщина, которую я любил, вернулась. И я больше не собирался ее терять.
   Она отпила из чашки.
   — Мне очень жаль, что так вышло.
   Я сжал ее руку.
   — Убежать вот так вдруг, заставить тебя думать, что... — Нора запнулась. — Трудно даже представить, что ты должен был подумать. — Она взглянула мне в глаза. — Я не хотела причинить тебе боль.
   — Я в порядке.
   — Как ты узнал, что я не Шейла?
   — Я был на похоронах. Видел тело.
   — Я хотела все рассказать тебе. Особенно после того, как ее убили.
   — Почему же не рассказала?
   — Кен сказал, что тогда могут убить и тебя.
   Услышав имя брата, я вздрогнул. Нора отвернулась. Я провел рукой по ее плечу и стал нежно массировать напряженные мышцы. Прежде я часто так делал. Она закрыла глаза, расслабляясь. Мы долго молчали. Наконец я спросил:
   — Ты давно знаешь моего брата?
   — Почти четыре года.
   Я кивнул, стараясь скрыть потрясение. Мне хотелось услышать больше, но Нора молча смотрела в сторону. Я ласково взял ее за подбородок и повернул к себе. Затем нежно поцеловал в губы.
   Она вздохнула:
   — Я так люблю тебя.
   Я ощутил такое блаженство, что, казалось, вот-вот взлечу.
   — И я люблю тебя.
   — Я боюсь, Уилл.
   — Я буду защищать тебя.
   Нора посмотрела мне в глаза:
   — Я лгала тебе. Все время, что мы были вместе.
   — Я знаю.
   — Ты в самом деле думаешь, что мы сможем забыть это?
   — Я уже раз потерял тебя. Больше это не повторится.
   — Ты уверен?
   — Я твой... Навсегда.
   Она всматривалась в мое лицо, будто что-то искала в нем.
   — Я замужем, Уилл.
   Я старался не выдать своих чувств, но это было непросто. Ее слова затянулись у меня на шее, словно петля. Я едва удержался, чтобы не отнять руку.
   — Расскажи, — попросил я.
   — Пять лет назад я сбежала от мужа. Крей был... — Она закрыла глаза. — Он очень плохо обращался со мной. Подробности ни к чему. Мы жили в Крэмдене, недалеко от Канзас-Сити. В конце концов я не выдержала и сбежала — после того как попала в больницу. Вот и все, что тебе следует знать. Ладно?
   Я кивнул.
   — Родных у меня нет. Друзья были, но я не желала их впутывать. Крей сумасшедший, он не хотел меня отпускать. Он угрожал... — Ее голос задрожал. — Не важно... Я не хотела никого подвергать риску и пошла в приют для жертв насилия. Меня приняли. Я сказала им, что хочу уехать, начать новую жизнь. Понимаешь, Крей работает в полиции... Ты не представляешь, на что он способен. Я так долго жила в страхе. Это невозможно объяснить.
   Я придвинулся ближе, сжимая ее руку. Мне приходилось общаться с жертвами избиений, и я мог ее понять.
   — Приют помог мне уехать в Европу, в Стокгольм. Там пришлось довольно трудно. Я работала официанткой и чувствовала себя очень одиноко. Мне очень хотелось вернуться, но я боялась. Боялась мужа. И через полгода почувствовала, что схожу с ума. Мне все еще снились кошмары — о том, как Крей находит меня...
   Ее голос надорвался. Я не знал, как утешить ее, и попытался придвинуть свой стул еще ближе, хоть это и было невозможно. Она благодарно улыбнулась.
   — А потом я встретила одну женщину, американку, — она тоже жила там, в Швеции. Сначала мы осторожничали, но в ней было что-то такое... Наверное, мы просто почувствовали, что обе — беглянки. И еще — страшно одинокие. Хотя у нее была семья — муж и дочь. Они тоже боялись, что их найдут, — сначала я не знала почему.
   — Это была Шейла Роджерс?
   — Да.
   — А ее муж... — Я нервно сглотнул. — Мой брат?
   Она кивнула.
   — У них была дочь — Карли.
   Все вставало на свои места.
   — Мы с Шейлой очень подружились, а потом и с Кеном... Правда, он не сразу стал доверять мне. Я переехала к ним, помогала, сидела с девочкой. У тебя просто замечательная племянница, Уилл. Умница, красавица... Я не верю во всякую мистику, но вокруг нее просто аура какая-то...
   Моя племянница... Дочь Кена. Подумать только! И я ее никогда не видел!
   — Твой брат все время говорил о тебе, Уилл. Он упоминал, конечно, и мать, и отца, и Мелиссу, но ты был для него как свет в окошке. Он следил за твоей карьерой, все знал о твоей работе в «Доме Завета». Кен тогда был в бегах уже, наверное, лет семь. Я думаю, ему тоже было одиноко. Потом уже, когда он стал доверять мне, мы часто подолгу беседовали. И чаще всего Кен говорил о тебе.
   Я опустил глаза и стал рассматривать старбаксовскую коричневую салфетку, на которой был напечатан какой-то глупый стишок — что-то про аромат. Салфетки были такого цвета, потому что их делали из макулатуры и не применяли отбеливателя.
   — Ты что? — забеспокоилась она.
   — Все в порядке. — Я поднял взгляд. — А что было потом?
   — Я позвонила в Америку одной подружке. Она сказала, что Крей нанял частного детектива и они выяснили, что я в Стокгольме. Я страшно перепугалась и решила переехать. Я уже говорила, что мы с Креем жили в Миссури. Вот и подумала, что если перееду в Нью-Йорк, то буду в большей безопасности. Но мне нужны были надежные документы — на случай, если Крей будет продолжать охотиться за мной. И у Шейлы то же самое: она только поменяла имя, а документы никуда не годились. И мы придумали простой план...
   — Вы поменялись, — кивнул я. Догадаться было несложно.
   — Вот именно. Она стала Норой Спринг, а я — Шейлой Роджерс. Это должно было запутать всех: и моего мужа, и тех, кто искал Шейлу.
   Я задумался. Что-то все равно было не так.
   — Ну хорошо, ты стала Шейлой Роджерс...
   — Да.
   — И отправилась в Нью-Йорк.
   — Да.
   — И случайно... — я сделал паузу, — встретила меня...
   Нора улыбнулась:
   — Это тебя удивляет, верно?
   — Еще бы.
   — Слишком странное совпадение, да?
   — Пожалуй.
   — Ну ладно, ты прав: это не было совпадением. — Она вздохнула. — Не знаю даже, как тебе объяснить, Уилл...
   Я ждал, сжимая ее руку.
   — Мне было так одиноко там, за границей. Я общалась только с твоим братом и Шейлой, ну и, конечно, с Карли. Твой брат не переставая говорил о тебе, это звучало так... Так, будто ты совершенно необыкновенный, лучше всех на свете. Думаю, я уже тогда наполовину влюбилась в тебя. Вот и решила, что в Нью-Йорке обязательно познакомлюсь с тобой. Чтобы понять, какой ты на самом деле. И если все будет в порядке, даже расскажу, что твой брат жив и невиновен, хоть Кен и предупреждал, что это опасно. У меня не было определенных планов: я просто пришла в «Дом Завета». Но когда увидела тебя — называй это роком, судьбой или как угодно, — поняла, что для меня больше никого не существует и это навсегда.
   Я смущенно улыбался.
   — Ты что? — спросила она.
   — Я люблю тебя.
   Она положила голову мне на плечо. Наступила тишина. Нам о многом нужно было поговорить, но все это могло и подождать. А пока мы просто наслаждались своим счастьем. Нора продолжала:
   — Однажды, несколько недель назад, я сидела у твоей мамы в больнице. У нее были такие страшные боли, Уилл... Она сказала, что не может больше терпеть и хочет, чтобы все поскорее закончилось. Это было так ужасно!
   Я кивнул.
   — Я очень любила ее, ты знаешь.
   — Знаю.
   — Так тяжело — сидеть рядом и не иметь возможности помочь. И я нарушила обещание, которое дала твоему брату.
   Она должна была знать, что сын жив, любит ее и никому не причинил зла.
   — И ты рассказала ей о Кене?
   — Да. Но она, хоть и была в плохом состоянии, все-таки сомневалась. Ей нужны были доказательства.
   Я застыл, глядя на Нору. Теперь понятно. С этого все началось: с фотографии, спрятанной в спальне.
   — Значит, это ты дала ей фотографию Кена?
   Нора молча кивнула.
   — И она не встречалась с ним, видела только на фотографии?
   — Да.
   Понятно, почему мы с отцом ничего не знали.
   — Но ты ведь сказала ей, что он вернется?
   — Да.
   — Ты это придумала?
   Она помолчала.
   — Может, я немного и преувеличила, но это не было ложью. Когда Кена схватили, Шейла связалась со мной. Он был очень осторожен и все продумал. Поэтому Шейле и Карли удалось бежать, полиция о них даже не узнала. Они некоторое время оставались за границей и только потом, когда Кен решил, что это безопасно, вернулись.
   — Шейла позвонила тебе, когда приехала?
   — Да.
   Понятно.
   — Из Нью-Мексико?
   — Да.
   Это был первый из двух звонков, о которых говорил Пистилло.
   — И что же случилось потом?
   — Все рухнуло. Мне позвонил Кен, он был в отчаянии. Кто-то нашел их. В дом вломились два бандита. Шейла была одна. Они пытали ее, спрашивали, где Кен. Тут он вернулся и застрелил обоих, но они успели тяжело ранить Шейлу. Он сказал, чтобы я немедленно бежала: полиция найдет в доме отпечатки Шейлы, и об этом обязательно узнает Макгуэйн.
   — И все начнут искать Шейлу Роджерс, — кивнул я.
   — Да.
   — А Шейлой теперь была ты. Поэтому тебе пришлось исчезнуть.
   — Я хотела все рассказать тебе, но Кен не разрешил. Он сказал, что тебе лучше ничего не знать, так безопаснее. А кроме того, нельзя было забывать о Карли. Эти люди пытали и убили ее мать. И я не смогла бы пережить, если бы что-то случилось с девочкой.
   — Сколько ей лет?
   — Скоро исполнится двенадцать.
   — Значит, она родилась еще до того, как Кен бежал?
   — Ей было тогда шесть месяцев.
   Я опустил глаза. У Кена родился ребенок, и он скрыл это от меня.
   — Почему он никому о ней не сказал?
   — Не знаю.
   До сих пор все было логично, но Карли... Я задумался. Она родилась за шесть месяцев до бегства Кена. Примерно тогда же, когда ФБР арестовало и завербовало его. Может быть, Кен боялся навлечь опасность на свою дочь и потому держал ее рождение в тайне? Похоже, что так.
   Нет, все-таки чего-то не хватало.
   Я собирался уточнить детали, однако тут зазвонил телефон. Наверное, это Крест. Я бросил взгляд на экран мобильника. Нет, не он, это Кэти Миллер, ее номер. Я нажал кнопку ответа и приложил телефон к уху.
   — Кэти?
   — Э-э-э, нет, холодно, холодно. Попробуй-ка еще раз... — раздался в трубке тихий вкрадчивый голос.
   Я оцепенел от ужаса. Призрак! Неужели...
   — Если ты тронешь ее хоть пальцем, клянусь, я...
   — Ну-ну, Уилл, — перебил он, — бессильные угрозы — это мелко.
   — Чего ты хочешь?
   — Поболтать с тобой, старина.
   — Где она?
   — Кто? А, ты имеешь в виду Кэти? Здесь, конечно.
   — Дай мне поговорить с ней.
   — Как, Уилл, ты мне не веришь? Я оскорблен до глубины души!
   — Дай мне поговорить с ней, — повторил я.
   — Ты хочешь удостовериться, что она жива?
   — Вроде того.
   — А давай, — начал Призрак как-то особенно вкрадчиво, — я заставлю ее закричать. Тебя это устроит?
   Я закрыл глаза.
   — Не слышу тебя, Уилл.
   — Нет.
   — Ты точно не хочешь? Мне это совсем не трудно. Всего один крик — такой пронзительный, душераздирающий. Ну как?
   — Пожалуйста, не трогай ее! Она тут ни при чем.
   — Ты сейчас где?
   — На Парк-авеню.
   — А точнее?
   Я дал ему адрес места в двух кварталах от нас.
   — Через пять минут там будет стоять машина. Сядешь в нее, понял?
   — Да.
   — И еще, Уилл...
   — Что?
   — Никому ничего не говори. У Кэти Миллер и так болит шея после той ночи. Ты не представляешь, как мне хочется ее потрогать. — Он сделал паузу и прошептал: — Ты хорошо меня понял, старина?
   — Да.
   — Ладно, держись крепче, все скоро закончится.

Глава 53

   Клаудия Фишер ворвалась в офис Джозефа Пистилло.
   — Что такое? — встревожился он.
   — Реймонд Кромвелл не вернулся.
   Кромвелл был тайным агентом, приставленным к Джошуа Форду, адвокату Кена Клайна.
   — Я думал, он постоянно на связи...
   — У них была встреча с Макгуэйном в его офисе. Кромвелл не мог взять с собой аппаратуру.
   — И никто не видел его после этой встречи? Фишер кивнула:
   — И Форда тоже. Оба исчезли.
   — Вот дьявольщина!
   — Так что будем делать?
   Пистилло уже шел к двери.
   — Берите всех, кто свободен. Едем брать Макгуэйна.

* * *

   Сказать, что необходимость оставлять Нору одну надрывала мне сердце, значило ничего не сказать. Однако выбирать не приходилось. Меня бросало в дрожь при мысли, что Кэти находится в лапах чудовищного садиста. Невольно вспомнилось, как я лежал беспомощный, прикованный наручниками к кровати, в то время как он душил беззащитную девушку. Брр! Я закрыл глаза и тряхнул головой, отгоняя кошмарные воспоминания.
   Нора пыталась удержать меня, но ничего не смогла поделать. Она все понимала: надо было идти. С трудом оторвавшись от ее губ, я двинулся к выходу.
   — Возвращайся, — сказала она со слезами на глазах.
   Я кивнул и поспешил вверх по ступенькам.
   Меня ждал черный «форд-таурус» с затемненными стеклами. Внутри был только шофер. Он протянул мне козырек для глаз, вроде тех, что выдают в самолетах для сна, и велел надеть и лечь на заднее сиденье. Я послушно все выполнил, и мы тронулись с места. Теперь я мог собраться с мыслями. Мне было уже многое известно, хотя, конечно, не все. И я не сомневался, что Призрак прав: конец уже близок.
   Итак, что мы имеем? Одиннадцать лет назад Кен занялся криминальным бизнесом вместе со своими старыми друзьями — Макгуэйном и Призраком. Отрицать это бессмысленно: Кен стал преступником. Разумеется, в моих глазах он всегда был героем, но Мелисса не погрешила против истины, когда сказала, что он склонен к насилию. Можно, конечно, выразиться и более благородно — жажда действия, любовь к риску, — но это все лишь словесные выкрутасы. В конце концов Кен погорел на чем-то, был арестован и согласился работать против Макгуэйна. Мой брат стал тайным агентом, носил на себе аппаратуру слежения, рисковал жизнью. Каким-то образом Макгуэйну и Призраку удалось раскрыть его. Кен бежал и явился домой, к родителям. Хотя не совсем понятно, почему именно туда. И еще одно: при чем тут Джули? До этого она не появлялась дома больше года. Что это — простое совпадение? Или ей был нужен Кен? Как любовник? Или, может, как поставщик наркотиков? Призрак же мог последовать за ней, надеясь выйти на Кена... Нет, еще не все ясно...