Страница:
Лин быстро оправилась от лесбоса, подошла к Элу и принялась гладить его соски. Опять повторялась история с дочерьми Курлника. Но эти двое работали не так слаженно. Близнецы словно сливались и превращались в одну женщину с четырьмя руками и двумя языками, а проститутки стимулировали каждая по-своему. Элу хотелось побыстрее кончить и отделаться от них. Но как только он собрался сделать это, то понял, что все непросто. Алкоголь замедлял реакцию, и никакие рты и языки не помогут ему закончить дело второпях. Придется, попотеть. И попытаться насладиться этим.
– В чем дело?! – противно трещала Мелани. – У стойки никого нет. Что это за отель?
– Один из лучших в городе, – улыбнулся ей внимательный кавалер.
– Нас не обдуришь, – пожаловалась Мелани и принялась стучать ногой.
– Сейчас три часа ночи, – вмешалась Эдна.
Можно подумать, я не знаю, ныла Мелани – Я совершенно без сил, – она повысила голос. – Здесь кто-нибудь есть? Кавалер безнадежно пожал плечами.
– Мне жаль, но я должен оставить вас, милые леди. Мне нужно возвращаться в аэропорт. Я ведь на дежурстве. Мне вообще нельзя было уезжать.
Мелани уставилась на него голубыми глазами, в которых светился расчет.
– Вы были очаровательны, сказала она слащавым голосом. – Еще одно маленькое одолжение…
– Говорите.
– Загляните за стойку и назовите мне номер Эла и Поля Кинга. Я не собираюсь ждать всю ночь.
– И это все? – улыбнулся он и, как настоящий мужчина, браво перепрыгнул через стойку.
Мелани одобрительно кивнула.
– Давайте посмотрим… – он искал и нашел книгу регистрации. – Эл Кинг люкс на двадцать девятом этаже. Поль Кинг – люкс сто двадцать, двенадцатый этаж, – он посмотрел на доску, где висели ключи, и взял два. – Они прекрасно заботятся о гостях в этом отеле. Можно все забрать, а потом обокрасть, кого угодно. Все в порядке, дамы?
Мелани наклонилась и легонько поцеловала его в щеку.
– Вы такой милый!
Когда Артур Соренсон через несколько минут возвратился к стойке, он страшно расстроился. В центре холла стоял багаж. Никаких людей, только чемоданы.
Черт подери! Ведь он только выпил чашку кофе. Почему нужно было приехать именно в это время? И куда эти господа подевались? Он автоматически посмотрел на лифты. Когда он уходил, оба стояли внизу, теперь индикатор показывал, что один из лифтов – на двадцать девятом этаже. Боже, если мистер Ридли узнает, что он уходил с поста… Это было первое место работы Артура, и оно ему нравилось. Он особенно любил ночные смены, после них днем оставалось много свободного времени.
Он подозрительно посмотрел на багаж. Чемоданы кому-то принадлежали, кто-то оставил их в холле и спокойно поднялся на двадцать девятый этаж. Артуру внезапно стало дурно, потому что на двадцать девятом этаже жил Эл Кинг. И туда без спроса никого не допускали. Это был строгий приказ. Эла Кинга постоянно охраняли.
Артур нахмурился. Что делать?
Если бы мистер Ридли был здесь, он бы знал, как поступить. Но мистера Ридли не было, и Артур Соренсон растерялся. Он решил, что лучше всего не предпринимать ничего.
Когда наутро его уволили, он не мог понять причины.
– Не останавливайся! – приказал Эл Золотой леди.
Дама подчинилась. Потом он за волосы оттянул ее, и освободившееся место заняла негритянка.
Он стоял посередине гостиной, а две женщины ползали вокруг него на коленях. Свет горел, и по телевизору шел вестерн. Комната напоминала место битвы: мебель перевернута, везде пена и разбросанная одежда.
Оргия была в разгаре, и никто из них не услышал, как дверь тихо открылась. Они были слишком поглощены друг другом.
– Давай, давай, черт! – для Эла наступил момент оргазма. Ни негритянка, ни белая не хотели упустить этой возможности.
А в дверях в шоке застыла Эдна. Сначала она подумала, что ошиблась номером. И уже собиралась быстро уйти, когда внезапно увидела, что это – ее Эл. А две отвратительные женщины делают с ним ужасные вещи. Странно, что он разрешает им это. Он просто стоит и позволяет шлюхам осквернять себя. Он не запрещает им набрасываться на него, как стервятникам.
Эдна почувствовала, как к горлу подступила рвота. Сдержать ее она не могла.
Первой ее заметила Золотая леди.
– Откуда эта дура взялась? – скалилась она. Девушка оторвалась от ног Эла и встала.
Следующим Эдну увидел Эл, но сначала не узнал. Одежда, волосы, весь вид был иным.
Осознание реальности пришло к нему вместе с сильной болью.
Мелани потихоньку вошла в номер Поля. Она включила свет в гостиной и огляделась. Там было довольно приятно, хотя у Эла, подумала Мелани, номер явно побогаче.
Она посмотрела на себя в зеркало. Вид отличный, хотя немножко уставший. После хорошего сна все пройдет.
Мелани была довольна всем. Одна улыбка – и мужчины бежали за ней по пятам. Не будь с ней Эдны, и можно было бы по-настоящему развлечься. Но это частично удалось даже в ее присутствии. Она улыбнулась самой себе. Поль счастливчик, что у него такая жена.
Мелани заглянула в спальню и увидела, что кто-то спит на кровати. С туалетной сумочкой в руке Мелани направилась в ванную. Нужно принять освежающий душ и удивить мужа в постели.
Глава 43
Глава 44
– В чем дело?! – противно трещала Мелани. – У стойки никого нет. Что это за отель?
– Один из лучших в городе, – улыбнулся ей внимательный кавалер.
– Нас не обдуришь, – пожаловалась Мелани и принялась стучать ногой.
– Сейчас три часа ночи, – вмешалась Эдна.
Можно подумать, я не знаю, ныла Мелани – Я совершенно без сил, – она повысила голос. – Здесь кто-нибудь есть? Кавалер безнадежно пожал плечами.
– Мне жаль, но я должен оставить вас, милые леди. Мне нужно возвращаться в аэропорт. Я ведь на дежурстве. Мне вообще нельзя было уезжать.
Мелани уставилась на него голубыми глазами, в которых светился расчет.
– Вы были очаровательны, сказала она слащавым голосом. – Еще одно маленькое одолжение…
– Говорите.
– Загляните за стойку и назовите мне номер Эла и Поля Кинга. Я не собираюсь ждать всю ночь.
– И это все? – улыбнулся он и, как настоящий мужчина, браво перепрыгнул через стойку.
Мелани одобрительно кивнула.
– Давайте посмотрим… – он искал и нашел книгу регистрации. – Эл Кинг люкс на двадцать девятом этаже. Поль Кинг – люкс сто двадцать, двенадцатый этаж, – он посмотрел на доску, где висели ключи, и взял два. – Они прекрасно заботятся о гостях в этом отеле. Можно все забрать, а потом обокрасть, кого угодно. Все в порядке, дамы?
Мелани наклонилась и легонько поцеловала его в щеку.
– Вы такой милый!
Когда Артур Соренсон через несколько минут возвратился к стойке, он страшно расстроился. В центре холла стоял багаж. Никаких людей, только чемоданы.
Черт подери! Ведь он только выпил чашку кофе. Почему нужно было приехать именно в это время? И куда эти господа подевались? Он автоматически посмотрел на лифты. Когда он уходил, оба стояли внизу, теперь индикатор показывал, что один из лифтов – на двадцать девятом этаже. Боже, если мистер Ридли узнает, что он уходил с поста… Это было первое место работы Артура, и оно ему нравилось. Он особенно любил ночные смены, после них днем оставалось много свободного времени.
Он подозрительно посмотрел на багаж. Чемоданы кому-то принадлежали, кто-то оставил их в холле и спокойно поднялся на двадцать девятый этаж. Артуру внезапно стало дурно, потому что на двадцать девятом этаже жил Эл Кинг. И туда без спроса никого не допускали. Это был строгий приказ. Эла Кинга постоянно охраняли.
Артур нахмурился. Что делать?
Если бы мистер Ридли был здесь, он бы знал, как поступить. Но мистера Ридли не было, и Артур Соренсон растерялся. Он решил, что лучше всего не предпринимать ничего.
Когда наутро его уволили, он не мог понять причины.
– Не останавливайся! – приказал Эл Золотой леди.
Дама подчинилась. Потом он за волосы оттянул ее, и освободившееся место заняла негритянка.
Он стоял посередине гостиной, а две женщины ползали вокруг него на коленях. Свет горел, и по телевизору шел вестерн. Комната напоминала место битвы: мебель перевернута, везде пена и разбросанная одежда.
Оргия была в разгаре, и никто из них не услышал, как дверь тихо открылась. Они были слишком поглощены друг другом.
– Давай, давай, черт! – для Эла наступил момент оргазма. Ни негритянка, ни белая не хотели упустить этой возможности.
А в дверях в шоке застыла Эдна. Сначала она подумала, что ошиблась номером. И уже собиралась быстро уйти, когда внезапно увидела, что это – ее Эл. А две отвратительные женщины делают с ним ужасные вещи. Странно, что он разрешает им это. Он просто стоит и позволяет шлюхам осквернять себя. Он не запрещает им набрасываться на него, как стервятникам.
Эдна почувствовала, как к горлу подступила рвота. Сдержать ее она не могла.
Первой ее заметила Золотая леди.
– Откуда эта дура взялась? – скалилась она. Девушка оторвалась от ног Эла и встала.
Следующим Эдну увидел Эл, но сначала не узнал. Одежда, волосы, весь вид был иным.
Осознание реальности пришло к нему вместе с сильной болью.
Мелани потихоньку вошла в номер Поля. Она включила свет в гостиной и огляделась. Там было довольно приятно, хотя у Эла, подумала Мелани, номер явно побогаче.
Она посмотрела на себя в зеркало. Вид отличный, хотя немножко уставший. После хорошего сна все пройдет.
Мелани была довольна всем. Одна улыбка – и мужчины бежали за ней по пятам. Не будь с ней Эдны, и можно было бы по-настоящему развлечься. Но это частично удалось даже в ее присутствии. Она улыбнулась самой себе. Поль счастливчик, что у него такая жена.
Мелани заглянула в спальню и увидела, что кто-то спит на кровати. С туалетной сумочкой в руке Мелани направилась в ванную. Нужно принять освежающий душ и удивить мужа в постели.
Глава 43
Это был шок, но не неожиданность. Даллас всегда знала, что Бобби когда-нибудь появится. Просто не могла назвать точную дату.
Бобби не произнесла ни слова. Она сидела на стуле и молча смотрела на Даллас. Ее парик в стиле афро был страшно завит, глаза покраснели и казались водянистыми.
Даллас спокойно выключила проигрыватель.
– Как ты вошла? – спросила она.
– Эй, милочка, ты что, никогда не слышала, как подбирают ключи? Я родилась на улице. И всегда отлично справлялась с замками.
– Ты выбрала не ту профессию. Надо было стать воровкой, – сухо отпарировала Даллас. Она не хотела бояться этой женщины. – Чего ты хочешь?
– Вот так встреча! – жаловалась Бобби. – Никакого тепла от старой подруги!
Даллас не сводила с нее глаз.
– Оставим болтовню. Говори, чего ты хочешь, и убирайся.
Лицо Бобби дергалось от нервного тика. Словно негритянка все время бесстыдно подмигивала. Она встала со стула, и Даллас заметила, что Бобби страшно похудела. На ней были белые шорты и высокие сапоги, бедра совсем высохли. Маска грима покрывала лицо. Она сильно постарела.
Вспомнив о своих отношениях с этой девушкой, Даллас не смогла сдержать дрожи. А ведь они вместе работали и вместе жили. Казалось, это было где-то в другом мире.
– Может, угостишь выпивкой? – спросила Бобби, стараясь придать встрече дружескую атмосферу. – Дела у тебя явно идут отлично. Ты можешь позволить себе купить что-нибудь хорошее для Бобби?
– Тебе нужны деньги? Ты пришла шантажировать меня?
– Шантажировать! На черта мне это. Я тебя всему научила. Не будь меня, ты бы до сих пор отдавалась за двадцать долларов в ночь! Я тебя вытащила из этого дерьма. А ты говоришь – шантаж! Ты же была ребенком с большими сиськами. Шантаж! Ну и сука же ты!
Даллас взяла кошелек.
– Я могу дать тебе двести долларов, больше наличных у меня нет. Но запомни! Больше не приходи! Я даю тебе деньги не потому, что должна. Мне просто жалко тебя.
Бобби неловко хохотнула.
– Жаль меня?! Ты что, сумасшедшая? Причин для жалости нет. У меня все идет как по маслу. Если хочешь подарить мне двести баксов, конечно, я возьму. Они мне не нужны, но я их заслужила, – она выхватила деньги и затолкала за пояс шортов. Бобби не знала, стоит ли продолжать разговор. Но Даллас решила за нее. Она подошла к двери и настежь открыла ее.
– До свидания, Бобби! И не смей приходить сюда!
– Вот так гостеприимство!
Тик участился, но мысли проститутки были только о деньгах, которые она только что спрятала. Негритянка направилась к двери. Когда она проходила мимо, Даллас заметила, что Бобби дрожит. Она внезапно схватила бывшую подругу за локоть и закатала рукав рубашки. Вся рука была покрыта следами от уколов.
– Ты все-таки села на иглу, – с сочувствием произнесла Даллас. Бобби выдернула руку.
– Пошла к черту! – зло скалилась она. – Тоже мне, мамочка! Только не говори мне, что Бобби стала плохой девочкой!
– Тебе нужна помощь.
– К черту твою помощь! Мне она ни к чему, – она бодро улыбнулась. – Разве ты не знаешь? У меня железные мозги. Это помогает мне жить, – и виляющей походкой вышла.
– Когда-нибудь тебе понадобится друг. Но тогда не стучи в мою дверь, – бросила ей вслед Даллас.
Негритянка ушла. Даллас смотрела, как она спускается с холма в драных сапогах и нелепом парике.
Было тяжело на душе. Даллас прекрасно понимала, что Бобби вернется. Двести долларов – только начало. Имея такие дорогие привычки, она быстро потратит деньги.
– Я думаю, вам следует заняться мной, – говорила девушка. Она была очень хорошенькой, с массой светлых кудряшек и обворожительной улыбкой. Розовый язычок облизывал полные блестящие губы. – Не могу понять, почему вы сопротивляетесь. Мы отлично поладим. Я буду очень уживчивой клиенткой, – она подчеркнула слово «уживчивой» – чтобы у Коди не осталось сомнений в том, что она имела в виду.
Он прочистил горло, радуясь, что их разделяет огромный стол.
– Видите ли, Кэрол… – начал он. А потом выдал целую тираду ничего не значащих слов. В последнее время он здорово преуспел в отшивании клиентов. Он обычно говорил: «Не звоните мне, я сам позвоню вам». И баста!
Странные люди набивались ему в клиенты. Если бы он просто хотел зарабатывать деньги, то подписал бы контракты со всеми.
Кэрол Камерон была малоизвестной начинающей киноактрисой. Она сыграла главные роли в двух фильмах ужасов. Ничего порнографического. Беда была в другом. Девушка напрочь лишена таланта. Она просто переспала с половиной Голливуда, чтобы получить эти роли.
Коди она не нравилась, но если бы даже у него зашевелилось желание, то на решение оно бы не повлияло. Нельзя смешивать секс с бизнесом. Он понял это с Даллас.
Кэрол отлично понимала, когда ей давали от ворот поворот. Она поднялась, одернула прилегающее платье. Сквозь тонкую ткань торчали соски.
– Подумайте еще, Коди. Может, зайдете ко мне позднее, мы можем выпить чего-нибудь?
– Я ужинаю у матери, – быстро ответил он. Иногда мамочка оказывалась по-настоящему полезной.
– Тогда позднее, – мурлыкала Кэрол. – Вы же не останетесь ночевать у мамы?
Коди рассмеялся, словно над шуткой. Хотя у этой леди явно дурной вкус.
– Скорее всего, не смогу… – зачем извинения? Почему не отказать сразу?
И он произнес:
– Нет.
– Нет? – переспросила она.
– Не смогу.
Она тут же выпалила:
– Стыд-позор! Может, в другой раз? Я позвоню.
Нужно взять это на заметку и предупредить секретаршу, что для мисс Кэрол Камерон он всегда отсутствует.
– Прекрасно. Буду ждать с нетерпением!
Она послала Коди воздушный поцелуй и вышла из кабинета, виляя задом. Так старомодно вилять задом. Даллас плыла, а не ходила. Сексуально, как красивый леопард.
Мысль о Даллас напомнила Коди, что уже поздно, и она должна быть дома. Наверное, Кики и Чак уже у нее, и они ужинают на свежем воздухе. Он обещал купить мясо, а из-за встречи с Кэрол Камерон задержался. Коди тихо выругался, собрал бумаги, с которыми собирался поработать позже, и уехал с работы.
Даллас много пила. Еще до ужина она приложилась к водке, продолжила вином за ужином, а теперь допивала третью порцию «Куантро» со льдом.
– Мы собрались провести спокойный вечер дома, – говорил Коди, сопровождая ее на кухню. Даллас принялась мыть тарелки.
– А разве вышло не так? – весело ответила она. – Все веселятся, и мясо получилось отменное.
Коди осторожно забрал бокал из ее рук.
– У тебя завтра работа.
Даллас немедленно отобрала бокал.
– Я работаю каждый день, – в ее тоне появились ледяные нотки. – Я всегда много работала.
– Что случилось? – спросил Коди.
– Случилось? – глаза девушки наполнились слезами. – Почему ты так решил?
В этот момент в кухню вошла Кики.
– Я увожу мужа домой, – заявила она. Извините, что мы сразу убегаем. Но если я его сейчас не уведу, он приклеится к вашему телевизору.
– Увези его домой и поцелуй за меня, – Даллас бросила на Коди взгляд, полный презрения. – Я и этого не получу!
– О боже! – воскликнула Кики. – Нужно убираться, пока не полетела посуда, – она подмигнула Коди. – Увидимся завтра.
Кики явно приняла все за шутку. Ссора между влюбленными. Все считали Даллас и Коди любовниками.
– Я тебя ненавижу, – язвительно сказала Даллас, когда Коди вернулся, проводив гостей. – Я тебя действительно ненавижу. И думаю, что ты – гомик. Слышишь меня – гомик!
Накопившаяся после появления Бобби злость наконец-то выплеснулась наружу. И Коди оказался под рукой.
– Ты пьяна, – тихо ответил он. – Лучше ложись спать.
– Гомик! – орала Даллас. – «Голубой»! Коди сжал губы.
– Я ухожу. Поговорим завтра.
– Да, убирайся домой! А может, лучше к мамочке? – она сорвала с себя блузку и угрожающе двинулась на него. Нагая грудь поражала великолепием. – Я предлагаю тебе даром то, за что многим мужчинам пришлось платить. Но для тебя это не подходит. Так ведь?! Ты скорее засунешь свой…
Коди тут же двинулся к Даллас и схватил ее за плечи.
– Что ты имела в виду? Как это другим мужчинам приходилось платить?
– Ничего, – она словно сжалась в комок. Он продолжал трясти ее.
– Что ты хотела сказать? – теперь он злился так же, как и она. Даллас пыталась высвободиться, но Коди крепко держал ее.
– Ничего я не говорила… – пробормотала она. Его гнев исчез.
– Я совсем тебя не знаю. Я боготворю женщину, которую абсолютно не знаю, – Коди внезапно отпустил ее и пошел к выходу.
Даллас побежала за ним, заставила повернуться и закричала прямо в лицо:
– Я была проституткой! Дешевой шлюхой, которая отдавалась за двадцать долларов! Это тебя устраивает? Тебе от этого лучше? Неудивительно, что ты не хочешь спать со мной… – на глазах девушки появились слезы. Она опустилась на кушетку и разрыдалась.
Коди был шокирован, по-настоящему шокирован. Он никогда не интересовался ее прошлым из-за боязни узнать, какое оно.
Он подошел к Даллас, обнял и принялся успокаивать, а она изливала душу.
Даллас не рассказала о Ли Марголисе и фотографиях, умолчала о Бобби и их отношениях. Не упомянула, что в шестнадцать лет вышла замуж.
Она открыла ему то, что посчитала нужным. Так, чтобы он понял ее и не перестал любить.
Рано утром они наняли самолет, улетели в Лас-Вегас и там поженились.
Коди отлично знал, когда он нужен.
Бобби не произнесла ни слова. Она сидела на стуле и молча смотрела на Даллас. Ее парик в стиле афро был страшно завит, глаза покраснели и казались водянистыми.
Даллас спокойно выключила проигрыватель.
– Как ты вошла? – спросила она.
– Эй, милочка, ты что, никогда не слышала, как подбирают ключи? Я родилась на улице. И всегда отлично справлялась с замками.
– Ты выбрала не ту профессию. Надо было стать воровкой, – сухо отпарировала Даллас. Она не хотела бояться этой женщины. – Чего ты хочешь?
– Вот так встреча! – жаловалась Бобби. – Никакого тепла от старой подруги!
Даллас не сводила с нее глаз.
– Оставим болтовню. Говори, чего ты хочешь, и убирайся.
Лицо Бобби дергалось от нервного тика. Словно негритянка все время бесстыдно подмигивала. Она встала со стула, и Даллас заметила, что Бобби страшно похудела. На ней были белые шорты и высокие сапоги, бедра совсем высохли. Маска грима покрывала лицо. Она сильно постарела.
Вспомнив о своих отношениях с этой девушкой, Даллас не смогла сдержать дрожи. А ведь они вместе работали и вместе жили. Казалось, это было где-то в другом мире.
– Может, угостишь выпивкой? – спросила Бобби, стараясь придать встрече дружескую атмосферу. – Дела у тебя явно идут отлично. Ты можешь позволить себе купить что-нибудь хорошее для Бобби?
– Тебе нужны деньги? Ты пришла шантажировать меня?
– Шантажировать! На черта мне это. Я тебя всему научила. Не будь меня, ты бы до сих пор отдавалась за двадцать долларов в ночь! Я тебя вытащила из этого дерьма. А ты говоришь – шантаж! Ты же была ребенком с большими сиськами. Шантаж! Ну и сука же ты!
Даллас взяла кошелек.
– Я могу дать тебе двести долларов, больше наличных у меня нет. Но запомни! Больше не приходи! Я даю тебе деньги не потому, что должна. Мне просто жалко тебя.
Бобби неловко хохотнула.
– Жаль меня?! Ты что, сумасшедшая? Причин для жалости нет. У меня все идет как по маслу. Если хочешь подарить мне двести баксов, конечно, я возьму. Они мне не нужны, но я их заслужила, – она выхватила деньги и затолкала за пояс шортов. Бобби не знала, стоит ли продолжать разговор. Но Даллас решила за нее. Она подошла к двери и настежь открыла ее.
– До свидания, Бобби! И не смей приходить сюда!
– Вот так гостеприимство!
Тик участился, но мысли проститутки были только о деньгах, которые она только что спрятала. Негритянка направилась к двери. Когда она проходила мимо, Даллас заметила, что Бобби дрожит. Она внезапно схватила бывшую подругу за локоть и закатала рукав рубашки. Вся рука была покрыта следами от уколов.
– Ты все-таки села на иглу, – с сочувствием произнесла Даллас. Бобби выдернула руку.
– Пошла к черту! – зло скалилась она. – Тоже мне, мамочка! Только не говори мне, что Бобби стала плохой девочкой!
– Тебе нужна помощь.
– К черту твою помощь! Мне она ни к чему, – она бодро улыбнулась. – Разве ты не знаешь? У меня железные мозги. Это помогает мне жить, – и виляющей походкой вышла.
– Когда-нибудь тебе понадобится друг. Но тогда не стучи в мою дверь, – бросила ей вслед Даллас.
Негритянка ушла. Даллас смотрела, как она спускается с холма в драных сапогах и нелепом парике.
Было тяжело на душе. Даллас прекрасно понимала, что Бобби вернется. Двести долларов – только начало. Имея такие дорогие привычки, она быстро потратит деньги.
– Я думаю, вам следует заняться мной, – говорила девушка. Она была очень хорошенькой, с массой светлых кудряшек и обворожительной улыбкой. Розовый язычок облизывал полные блестящие губы. – Не могу понять, почему вы сопротивляетесь. Мы отлично поладим. Я буду очень уживчивой клиенткой, – она подчеркнула слово «уживчивой» – чтобы у Коди не осталось сомнений в том, что она имела в виду.
Он прочистил горло, радуясь, что их разделяет огромный стол.
– Видите ли, Кэрол… – начал он. А потом выдал целую тираду ничего не значащих слов. В последнее время он здорово преуспел в отшивании клиентов. Он обычно говорил: «Не звоните мне, я сам позвоню вам». И баста!
Странные люди набивались ему в клиенты. Если бы он просто хотел зарабатывать деньги, то подписал бы контракты со всеми.
Кэрол Камерон была малоизвестной начинающей киноактрисой. Она сыграла главные роли в двух фильмах ужасов. Ничего порнографического. Беда была в другом. Девушка напрочь лишена таланта. Она просто переспала с половиной Голливуда, чтобы получить эти роли.
Коди она не нравилась, но если бы даже у него зашевелилось желание, то на решение оно бы не повлияло. Нельзя смешивать секс с бизнесом. Он понял это с Даллас.
Кэрол отлично понимала, когда ей давали от ворот поворот. Она поднялась, одернула прилегающее платье. Сквозь тонкую ткань торчали соски.
– Подумайте еще, Коди. Может, зайдете ко мне позднее, мы можем выпить чего-нибудь?
– Я ужинаю у матери, – быстро ответил он. Иногда мамочка оказывалась по-настоящему полезной.
– Тогда позднее, – мурлыкала Кэрол. – Вы же не останетесь ночевать у мамы?
Коди рассмеялся, словно над шуткой. Хотя у этой леди явно дурной вкус.
– Скорее всего, не смогу… – зачем извинения? Почему не отказать сразу?
И он произнес:
– Нет.
– Нет? – переспросила она.
– Не смогу.
Она тут же выпалила:
– Стыд-позор! Может, в другой раз? Я позвоню.
Нужно взять это на заметку и предупредить секретаршу, что для мисс Кэрол Камерон он всегда отсутствует.
– Прекрасно. Буду ждать с нетерпением!
Она послала Коди воздушный поцелуй и вышла из кабинета, виляя задом. Так старомодно вилять задом. Даллас плыла, а не ходила. Сексуально, как красивый леопард.
Мысль о Даллас напомнила Коди, что уже поздно, и она должна быть дома. Наверное, Кики и Чак уже у нее, и они ужинают на свежем воздухе. Он обещал купить мясо, а из-за встречи с Кэрол Камерон задержался. Коди тихо выругался, собрал бумаги, с которыми собирался поработать позже, и уехал с работы.
Даллас много пила. Еще до ужина она приложилась к водке, продолжила вином за ужином, а теперь допивала третью порцию «Куантро» со льдом.
– Мы собрались провести спокойный вечер дома, – говорил Коди, сопровождая ее на кухню. Даллас принялась мыть тарелки.
– А разве вышло не так? – весело ответила она. – Все веселятся, и мясо получилось отменное.
Коди осторожно забрал бокал из ее рук.
– У тебя завтра работа.
Даллас немедленно отобрала бокал.
– Я работаю каждый день, – в ее тоне появились ледяные нотки. – Я всегда много работала.
– Что случилось? – спросил Коди.
– Случилось? – глаза девушки наполнились слезами. – Почему ты так решил?
В этот момент в кухню вошла Кики.
– Я увожу мужа домой, – заявила она. Извините, что мы сразу убегаем. Но если я его сейчас не уведу, он приклеится к вашему телевизору.
– Увези его домой и поцелуй за меня, – Даллас бросила на Коди взгляд, полный презрения. – Я и этого не получу!
– О боже! – воскликнула Кики. – Нужно убираться, пока не полетела посуда, – она подмигнула Коди. – Увидимся завтра.
Кики явно приняла все за шутку. Ссора между влюбленными. Все считали Даллас и Коди любовниками.
– Я тебя ненавижу, – язвительно сказала Даллас, когда Коди вернулся, проводив гостей. – Я тебя действительно ненавижу. И думаю, что ты – гомик. Слышишь меня – гомик!
Накопившаяся после появления Бобби злость наконец-то выплеснулась наружу. И Коди оказался под рукой.
– Ты пьяна, – тихо ответил он. – Лучше ложись спать.
– Гомик! – орала Даллас. – «Голубой»! Коди сжал губы.
– Я ухожу. Поговорим завтра.
– Да, убирайся домой! А может, лучше к мамочке? – она сорвала с себя блузку и угрожающе двинулась на него. Нагая грудь поражала великолепием. – Я предлагаю тебе даром то, за что многим мужчинам пришлось платить. Но для тебя это не подходит. Так ведь?! Ты скорее засунешь свой…
Коди тут же двинулся к Даллас и схватил ее за плечи.
– Что ты имела в виду? Как это другим мужчинам приходилось платить?
– Ничего, – она словно сжалась в комок. Он продолжал трясти ее.
– Что ты хотела сказать? – теперь он злился так же, как и она. Даллас пыталась высвободиться, но Коди крепко держал ее.
– Ничего я не говорила… – пробормотала она. Его гнев исчез.
– Я совсем тебя не знаю. Я боготворю женщину, которую абсолютно не знаю, – Коди внезапно отпустил ее и пошел к выходу.
Даллас побежала за ним, заставила повернуться и закричала прямо в лицо:
– Я была проституткой! Дешевой шлюхой, которая отдавалась за двадцать долларов! Это тебя устраивает? Тебе от этого лучше? Неудивительно, что ты не хочешь спать со мной… – на глазах девушки появились слезы. Она опустилась на кушетку и разрыдалась.
Коди был шокирован, по-настоящему шокирован. Он никогда не интересовался ее прошлым из-за боязни узнать, какое оно.
Он подошел к Даллас, обнял и принялся успокаивать, а она изливала душу.
Даллас не рассказала о Ли Марголисе и фотографиях, умолчала о Бобби и их отношениях. Не упомянула, что в шестнадцать лет вышла замуж.
Она открыла ему то, что посчитала нужным. Так, чтобы он понял ее и не перестал любить.
Рано утром они наняли самолет, улетели в Лас-Вегас и там поженились.
Коди отлично знал, когда он нужен.
Глава 44
Когда Мелани уверенно забралась в постель к мужу, она тут же в ужасе отпрянула, обнаружив, что обнимает женское тело. Линда от отвращения вздрогнула. А Полю оставалось надеяться, что в Нью-Орлеане произойдет землетрясение.
А в это время Эдна пребывала в шоке. Когда ее рвало, она думала лишь о том, что испортит чужой ковер. Но потом ей стало наплевать, наверное, первый раз в жизни. Ее просто тошнило, а в это время Эл отшвырнул Золотую леди в угол комнаты.
– Господи! – завопила Лин, когда Эл оттолкнул ее голову. – Что происходит?
– Жена, – объяснил моментально протрезвевший Эл. – Убирайтесь к чертовой матери!
Лин не в первый раз заставали в подобной ситуации. Она безмолвно схватила свое норковое манто и прикрыла наготу.
– Пошли! – приказала она коллеге, которая ползала по полу в поисках одежды.
– Эдна? – спросил Эл, ибо не был точно уверен, кто перед ним. Она подняла на него наполненные страданием глаза.
– Извини… – начала она.
– И она еще извиняется, – хмыкнула Лин, выталкивая из комнаты Золотую леди. – Да будь я на ее месте, завтра же попросила бы манто из рыси.
Эл дождался, пока они уйдут, потом подошел к Эдне, ваял ее за руку, посадил на стул, а сам устроился на диване рядом. Почему ты не сообщила, что приедешь?
– Оденься, а то простудишься, – сказала она голосом матери, заставшей ребенка за шалостями. Она старалась не смотреть на него, и взгляд бегал по комнате. Потом Эдна поднялась.
– Где ванная? Я хочу убрать…
– Не нужно, – приказал он.
– Не могу, – она словно задыхалась. – Нельзя все так оставлять. Эл, извини, что я приехала. Прости, что расстроила тебя. Я знала, что не нужно было этого делать. Я говорила Мелани… – голос начал дрожать. – Как ты мог? Как ты мог? – она разрыдалась. – Я только хотела побыть с тобой в день рождения… Это все. Эл, почему ты это сделал?
«Почему я это сделал? Я ведь давно занимаюсь этим, многие годы. Потому что после выступления у меня раскалывается голова. Потому что тебя никогда не было рядом. Потому что ты считаешь, что место секса в спальне, в темноте, раз в неделю. И только в одном положении. И всегда дрожишь от ужаса, когда я предлагаю нечто иное».
– Ты можешь развестись со мной, – констатировал Эл и сразу же почувствовал облегчение. Он наконец-то заговорил вслух.
– Я не хочу, – быстро прервала она. – Мы очень счастливы. Я люблю тебя. Со временем я смогу простить тебя. Это ведь случилось только один раз… – она смолкла, ожидая, что муж будет заверять ее, что изменил лишь однажды.
Но Эл молчал.
– Где Эван? – спросила Эдна.
Слишком скоро она заговорила о своем драгоценном сыночке.
– С ним все в порядке, – резко ответил Эл. – Увидитесь утром. Да, – согласилась она. – Нам всем будет лучше утром. И все пройдет, как дурной сон, – она тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться. – Я постараюсь забыть то, что случилось. И постепенно прощу тебя.
– Ах ты сукин сын! – вопила Мелани. – Я бы поняла, если бы ты затянул в постель какую-нибудь молоденькую шлюшку. Но спать с этой стервой, оставлять ее на ночь? Кто она такая?
Поль пожал плечами.
– Неважно, кто она.
– Неважно, кто она?! – передразнила его Мелани. – Могу поклясться, что ты ее больше не увидишь! Иначе я не пущу тебя к детям, – она стояла с видом победительницы, зная, что последняя угроза страшна для него.
Они ссорились с того момента, как ушла Линда. Поль восхищался тем, как Линда повела себя. После опереточного появления Мелани она вылезла из постели, спокойно закрылась в ванной, оделась и ушла, не обмолвившись ни словом, несмотря на пошлые оскорбления, которыми сыпала Мелани. Полю хотелось поаплодировать достоинству Линды.
Мне нужно было догадаться, – шипела Мелани, стремясь извлечь как можно большую пользу из этой ситуации. – Мог бы найти кого-нибудь и получше. Какую-нибудь нимфетку лет девятнадцати. А может, ты уже скуксился? И все лучшие девки достаются Элу? Эта старуха, наверное, одна из тех, кого бросил твой братец?
Нолю хотелось залепить жене пощечину, но он понял, что нужно сохранять спокойствие и холодность. Если Мелани догадается, что у них с Линдой серьезно…
– С этой девушкой я познакомился в баре, – признался он. – Она для меня никто. (Боже! Если бы Линда услышала его, то никогда бы не заговорила с ним).
– Как очаровательно! Наверное, ты подхватил от нее сифилис или что-нибудь в этом роде. А потом принес бы его на семейное ложе.
– Не глупи.
– О! Не глупи! – глазки Мелани сузились, она не отводила уничтожающий взгляд. – Кто ты такой? Дурак? Ты мог заболеть, она похожа на настоящую шлюху. Завтра же пойди к врачу.
– Хорошо, схожу, если ты хочешь, – пробормотал Поль.
– Большое спасибо. Сделай хотя бы это, – она зевнула и уже была готова забыть о случившемся, хотя бы на время. Было интересно застать Поля в пикантной ситуации. В последние годы он страшно надоел ей, ибо интересовался лишь бизнесом и деньгами. Хотя жаловаться она не могла. Во всяком случае, в человеке, за которого она вышла замуж, произошла перемена. Раньше он мечтал только об одном: как уложить ее в постель.
Мелани почувствовала возбуждение и вспомнила о симпатичном служащем аэропорта, который привез ее в отель. Она хотела мужчину. Мелани представила нагую женщину. Ту, которая вылезла из постели Поля. Это совсем не старая вешалка, она очень привлекательна. Но Мелани никогда не признает этого вслух.
Она приблизилась к мужу.
– У нее хорошая грудь? – спросила Мелани игривым голосом. Он знал, что ответить. Поль никогда не был дураком.
– Хуже, чем у тебя.
– Хуже? – она притворилась удивленной. Но моя – маленькая. Тебе такая нравится?
Поль с облегчением вздохнул. Прощение пришло слишком быстро. Он потянулся к жене и стал ласкать ее грудь. Она немедленно застонала и подняла ночную рубашку. Он стащил с нее трусики, не переставая думать о Линде. Стал целовать соски, а Мелани стонала все громче. Полю всегда нравилось, что Линда занималась сексом молча. Он не хотел жену, но Мелани этого не заметила. У нее появились другие планы. Она опустила его голову и расставила ноги.
– Я не могу заниматься с тобой любовью, – пропищала она, когда он начал ласкать ее языком. – Пока ты не сходишь к врачу. Я не хочу заболеть.
А Линда в своей комнате упаковывала вещи. Она была в ярости, но одновременно испытывала отвращение. Она злилась на Поля и ненавидела его… Вот это любовник, настоящий смельчак! Он чуть не умер от страха.
Линда вспомнила о событиях прошедшего вечера. На приеме все веселились, чтобы хоть как-то оправиться от переживаний после концерта. Люди много пили, и, когда они с Полем вернулись в номер, оба были слегка навеселе. Они даже не занимались любовью. Просто поцеловались, обнялись и заснули, как давно женатые люди.
А потом Линда почувствовала на себе чужие руки, которые принялись ласкать ее. Вслед за этим раздался истерический крик:
– Кто ты такая?
Поль проснулся и включил свет. Увидев женщину, которая улеглась к ним в постель, он отшатнулся от ужаса и только произнес:
– Мелани!
Этого Линде было достаточно. Она молча встала, взяла одежду и ушла в ванную.
Она не знала, как поступить. Поль упрямо молчал, а худенькая блондинка, его жена, грязно оскорбляла ее.
Он не произнес ни слова, когда она вышла из ванной. Блондинка уставилась на нее и хотела что-то прокричать, но Линда не стала слушать и быстро вышла. Придя в себя, она сумела оценить происшедшее более трезво.
Какого черта! Она ведь не проститутка. Они давно встречаются с Полем, и он миллион раз клялся в любви. Но не сказал и слова в ее защиту. Он никак не пытался поддержать ее. Просто до чертиков испугался.
Линда понимала, что все произошло неожиданно, но случившегося не вернешь. И в такой ситуации он должен был повести себя, как настоящий мужчина.
Линда мрачно захлопнула чемодан. Она не собиралась оставаться, чтобы выслушивать его извинения. И улетит первым самолетом в Нью-Йорк. К черту Поля Кинга!
Телефонный звонок разбудил Эвана. Он плохо спал. Разве втроем выспишься? Глори лежала посередине на покрывале и еще спала. Плам расположилась на боку, простыня частично прикрывала огромное нагое тело. Она страшно храпела. Места для Эвана совсем не оставалось. Он чувствовал себя еще хуже. Рука распухла, и все тело болело. Эван облизал сухие губы и взял трубку.
Отец не тратил слов попусту:
– Выгони этих наркоманок из номера, если они еще там. Приведи себя в порядок и немедленно ко мне, – он сделал короткую паузу. – Приехала мать.
Боже мой! Мать!
Эван виновато посмотрел на спящих девушек. Матушка! Если она узнает…
Он не знал, с чего начать. С одежды. А может, разбудить их? Или спрятаться?
Эван побежал в ванную и посмотрел на свое прыщавое лицо, потом вернулся в спальню и принялся трясти Плам, которая только застонала и повернулась на другой бок.
Он принялся лихорадочно трясти за плечи Глори. Она села и непонимающим взглядом уставилась на него.
– В чем дело? – пробормотала она.
– Моя мать, – объяснял он в панике. – Она здесь. Она с отцом.
– Ну и что? – спросила Глори, подленько ухмыляясь.
Эван потерял дар речи. Он ожидал, что Глори среагирует однозначно: немедленно вскочит, оденется, разбудит Плам, и они уберутся. Но Глори легла и собралась снова заснуть.
– Вам нужно уйти, – быстро заговорил Эван, – и тебе, и Плам. Если мать придет сюда и увидит вас…
– Ну и что? – повторила Глори еще противнее, чем в первый раз. Девушке не нравилось, что ее разбудили.
– Она страшно разозлится, – заикался Эван.
– И заберет твои игрушки? – насмехалась Глори. – А может, отшлепает по попке?
Эван покраснел. Прыщики еще отчетливее выделялись на его лице.
– Черт подери! – с отвращением воскликнула Глори. – Ты такой же, как все. Развлекался, а теперь выгоняешь, – она сильно пхнула Плам в бок. – Быстро просыпайся. Нас выгоняют, – сна вылезла из постели и зло посмотрела на Эвана, прежде чем уйти в ванную. – Я думала, ты один из нас. А это все шутка! – она громко хлопнула дверью, оставив Эвана с Плам, которая наконец-то села и подозрительно посмотрела на него.
– Почему ты расстроил Глори? – спросила она.
– Я этого не делал, – запротестовал он.
– Нет, сделал.
– Я разбудил ее, потому что приехала мать, и…
– Ты хочешь, чтобы мы убрались, – закончила фразу Плам.
– Я-то не хочу, чтобы вы уходили. Но мать… Понимаешь… – он не мог даже выразить свою мысль.
– Ты ее боишься?
– Не боюсь, но…
– Знаю, знаю. У тебя комплекс из-за мамочки. Ты думаешь, что она всегда права. Я страшно ссорилась со своей. Ох уж эта старая сука! Но однажды я ушла, и перепалки прекратились. Все очень просто.
А в это время Эдна пребывала в шоке. Когда ее рвало, она думала лишь о том, что испортит чужой ковер. Но потом ей стало наплевать, наверное, первый раз в жизни. Ее просто тошнило, а в это время Эл отшвырнул Золотую леди в угол комнаты.
– Господи! – завопила Лин, когда Эл оттолкнул ее голову. – Что происходит?
– Жена, – объяснил моментально протрезвевший Эл. – Убирайтесь к чертовой матери!
Лин не в первый раз заставали в подобной ситуации. Она безмолвно схватила свое норковое манто и прикрыла наготу.
– Пошли! – приказала она коллеге, которая ползала по полу в поисках одежды.
– Эдна? – спросил Эл, ибо не был точно уверен, кто перед ним. Она подняла на него наполненные страданием глаза.
– Извини… – начала она.
– И она еще извиняется, – хмыкнула Лин, выталкивая из комнаты Золотую леди. – Да будь я на ее месте, завтра же попросила бы манто из рыси.
Эл дождался, пока они уйдут, потом подошел к Эдне, ваял ее за руку, посадил на стул, а сам устроился на диване рядом. Почему ты не сообщила, что приедешь?
– Оденься, а то простудишься, – сказала она голосом матери, заставшей ребенка за шалостями. Она старалась не смотреть на него, и взгляд бегал по комнате. Потом Эдна поднялась.
– Где ванная? Я хочу убрать…
– Не нужно, – приказал он.
– Не могу, – она словно задыхалась. – Нельзя все так оставлять. Эл, извини, что я приехала. Прости, что расстроила тебя. Я знала, что не нужно было этого делать. Я говорила Мелани… – голос начал дрожать. – Как ты мог? Как ты мог? – она разрыдалась. – Я только хотела побыть с тобой в день рождения… Это все. Эл, почему ты это сделал?
«Почему я это сделал? Я ведь давно занимаюсь этим, многие годы. Потому что после выступления у меня раскалывается голова. Потому что тебя никогда не было рядом. Потому что ты считаешь, что место секса в спальне, в темноте, раз в неделю. И только в одном положении. И всегда дрожишь от ужаса, когда я предлагаю нечто иное».
– Ты можешь развестись со мной, – констатировал Эл и сразу же почувствовал облегчение. Он наконец-то заговорил вслух.
– Я не хочу, – быстро прервала она. – Мы очень счастливы. Я люблю тебя. Со временем я смогу простить тебя. Это ведь случилось только один раз… – она смолкла, ожидая, что муж будет заверять ее, что изменил лишь однажды.
Но Эл молчал.
– Где Эван? – спросила Эдна.
Слишком скоро она заговорила о своем драгоценном сыночке.
– С ним все в порядке, – резко ответил Эл. – Увидитесь утром. Да, – согласилась она. – Нам всем будет лучше утром. И все пройдет, как дурной сон, – она тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться. – Я постараюсь забыть то, что случилось. И постепенно прощу тебя.
– Ах ты сукин сын! – вопила Мелани. – Я бы поняла, если бы ты затянул в постель какую-нибудь молоденькую шлюшку. Но спать с этой стервой, оставлять ее на ночь? Кто она такая?
Поль пожал плечами.
– Неважно, кто она.
– Неважно, кто она?! – передразнила его Мелани. – Могу поклясться, что ты ее больше не увидишь! Иначе я не пущу тебя к детям, – она стояла с видом победительницы, зная, что последняя угроза страшна для него.
Они ссорились с того момента, как ушла Линда. Поль восхищался тем, как Линда повела себя. После опереточного появления Мелани она вылезла из постели, спокойно закрылась в ванной, оделась и ушла, не обмолвившись ни словом, несмотря на пошлые оскорбления, которыми сыпала Мелани. Полю хотелось поаплодировать достоинству Линды.
Мне нужно было догадаться, – шипела Мелани, стремясь извлечь как можно большую пользу из этой ситуации. – Мог бы найти кого-нибудь и получше. Какую-нибудь нимфетку лет девятнадцати. А может, ты уже скуксился? И все лучшие девки достаются Элу? Эта старуха, наверное, одна из тех, кого бросил твой братец?
Нолю хотелось залепить жене пощечину, но он понял, что нужно сохранять спокойствие и холодность. Если Мелани догадается, что у них с Линдой серьезно…
– С этой девушкой я познакомился в баре, – признался он. – Она для меня никто. (Боже! Если бы Линда услышала его, то никогда бы не заговорила с ним).
– Как очаровательно! Наверное, ты подхватил от нее сифилис или что-нибудь в этом роде. А потом принес бы его на семейное ложе.
– Не глупи.
– О! Не глупи! – глазки Мелани сузились, она не отводила уничтожающий взгляд. – Кто ты такой? Дурак? Ты мог заболеть, она похожа на настоящую шлюху. Завтра же пойди к врачу.
– Хорошо, схожу, если ты хочешь, – пробормотал Поль.
– Большое спасибо. Сделай хотя бы это, – она зевнула и уже была готова забыть о случившемся, хотя бы на время. Было интересно застать Поля в пикантной ситуации. В последние годы он страшно надоел ей, ибо интересовался лишь бизнесом и деньгами. Хотя жаловаться она не могла. Во всяком случае, в человеке, за которого она вышла замуж, произошла перемена. Раньше он мечтал только об одном: как уложить ее в постель.
Мелани почувствовала возбуждение и вспомнила о симпатичном служащем аэропорта, который привез ее в отель. Она хотела мужчину. Мелани представила нагую женщину. Ту, которая вылезла из постели Поля. Это совсем не старая вешалка, она очень привлекательна. Но Мелани никогда не признает этого вслух.
Она приблизилась к мужу.
– У нее хорошая грудь? – спросила Мелани игривым голосом. Он знал, что ответить. Поль никогда не был дураком.
– Хуже, чем у тебя.
– Хуже? – она притворилась удивленной. Но моя – маленькая. Тебе такая нравится?
Поль с облегчением вздохнул. Прощение пришло слишком быстро. Он потянулся к жене и стал ласкать ее грудь. Она немедленно застонала и подняла ночную рубашку. Он стащил с нее трусики, не переставая думать о Линде. Стал целовать соски, а Мелани стонала все громче. Полю всегда нравилось, что Линда занималась сексом молча. Он не хотел жену, но Мелани этого не заметила. У нее появились другие планы. Она опустила его голову и расставила ноги.
– Я не могу заниматься с тобой любовью, – пропищала она, когда он начал ласкать ее языком. – Пока ты не сходишь к врачу. Я не хочу заболеть.
А Линда в своей комнате упаковывала вещи. Она была в ярости, но одновременно испытывала отвращение. Она злилась на Поля и ненавидела его… Вот это любовник, настоящий смельчак! Он чуть не умер от страха.
Линда вспомнила о событиях прошедшего вечера. На приеме все веселились, чтобы хоть как-то оправиться от переживаний после концерта. Люди много пили, и, когда они с Полем вернулись в номер, оба были слегка навеселе. Они даже не занимались любовью. Просто поцеловались, обнялись и заснули, как давно женатые люди.
А потом Линда почувствовала на себе чужие руки, которые принялись ласкать ее. Вслед за этим раздался истерический крик:
– Кто ты такая?
Поль проснулся и включил свет. Увидев женщину, которая улеглась к ним в постель, он отшатнулся от ужаса и только произнес:
– Мелани!
Этого Линде было достаточно. Она молча встала, взяла одежду и ушла в ванную.
Она не знала, как поступить. Поль упрямо молчал, а худенькая блондинка, его жена, грязно оскорбляла ее.
Он не произнес ни слова, когда она вышла из ванной. Блондинка уставилась на нее и хотела что-то прокричать, но Линда не стала слушать и быстро вышла. Придя в себя, она сумела оценить происшедшее более трезво.
Какого черта! Она ведь не проститутка. Они давно встречаются с Полем, и он миллион раз клялся в любви. Но не сказал и слова в ее защиту. Он никак не пытался поддержать ее. Просто до чертиков испугался.
Линда понимала, что все произошло неожиданно, но случившегося не вернешь. И в такой ситуации он должен был повести себя, как настоящий мужчина.
Линда мрачно захлопнула чемодан. Она не собиралась оставаться, чтобы выслушивать его извинения. И улетит первым самолетом в Нью-Йорк. К черту Поля Кинга!
Телефонный звонок разбудил Эвана. Он плохо спал. Разве втроем выспишься? Глори лежала посередине на покрывале и еще спала. Плам расположилась на боку, простыня частично прикрывала огромное нагое тело. Она страшно храпела. Места для Эвана совсем не оставалось. Он чувствовал себя еще хуже. Рука распухла, и все тело болело. Эван облизал сухие губы и взял трубку.
Отец не тратил слов попусту:
– Выгони этих наркоманок из номера, если они еще там. Приведи себя в порядок и немедленно ко мне, – он сделал короткую паузу. – Приехала мать.
Боже мой! Мать!
Эван виновато посмотрел на спящих девушек. Матушка! Если она узнает…
Он не знал, с чего начать. С одежды. А может, разбудить их? Или спрятаться?
Эван побежал в ванную и посмотрел на свое прыщавое лицо, потом вернулся в спальню и принялся трясти Плам, которая только застонала и повернулась на другой бок.
Он принялся лихорадочно трясти за плечи Глори. Она села и непонимающим взглядом уставилась на него.
– В чем дело? – пробормотала она.
– Моя мать, – объяснял он в панике. – Она здесь. Она с отцом.
– Ну и что? – спросила Глори, подленько ухмыляясь.
Эван потерял дар речи. Он ожидал, что Глори среагирует однозначно: немедленно вскочит, оденется, разбудит Плам, и они уберутся. Но Глори легла и собралась снова заснуть.
– Вам нужно уйти, – быстро заговорил Эван, – и тебе, и Плам. Если мать придет сюда и увидит вас…
– Ну и что? – повторила Глори еще противнее, чем в первый раз. Девушке не нравилось, что ее разбудили.
– Она страшно разозлится, – заикался Эван.
– И заберет твои игрушки? – насмехалась Глори. – А может, отшлепает по попке?
Эван покраснел. Прыщики еще отчетливее выделялись на его лице.
– Черт подери! – с отвращением воскликнула Глори. – Ты такой же, как все. Развлекался, а теперь выгоняешь, – она сильно пхнула Плам в бок. – Быстро просыпайся. Нас выгоняют, – сна вылезла из постели и зло посмотрела на Эвана, прежде чем уйти в ванную. – Я думала, ты один из нас. А это все шутка! – она громко хлопнула дверью, оставив Эвана с Плам, которая наконец-то села и подозрительно посмотрела на него.
– Почему ты расстроил Глори? – спросила она.
– Я этого не делал, – запротестовал он.
– Нет, сделал.
– Я разбудил ее, потому что приехала мать, и…
– Ты хочешь, чтобы мы убрались, – закончила фразу Плам.
– Я-то не хочу, чтобы вы уходили. Но мать… Понимаешь… – он не мог даже выразить свою мысль.
– Ты ее боишься?
– Не боюсь, но…
– Знаю, знаю. У тебя комплекс из-за мамочки. Ты думаешь, что она всегда права. Я страшно ссорилась со своей. Ох уж эта старая сука! Но однажды я ушла, и перепалки прекратились. Все очень просто.