Коул Аллан. История воина (Далекие Королевства - 2)

   Волна подняла корабль и швырнула по направлению к полукругу из заостренных камней. Должно быть, перед этими выступающими камнями были еще подводные рифы, потому что судно на мгновение полностью оказалось вне воды, и я увидела его дно, похожее на брюхо огромного животного. Потом волна перекатилась через палубу кенийского корабля.
   - Не долго он так провисит, - мрачно сказал Страйкер. - Корпус треснет через несколько минут.
   Я смотрела на него, он хотел что-то сказать, но только покачал головой.
   На галере заметили нас, кричали что-то, отчаянно размахивали руками, моля о помощи.
   - Если вы дадите мне матросов, чтобы управлять лодкой, я спасу их, сказала я.
   - И не заикайтесь об этом, - ответил Страйкер.
   - А что, если сделать так. - Я показала на ужасный полукруг скал. Течение бурлило вокруг них, но за ними вода была спокойной. - Если мы подведем галеру за эти скалы, потом между ними можно будет подойти к конийцам на лодке.
   Дюбан, который давно прислушивался к разговору, вмешался:
   - Сумасшествие. Я не позволю никому из своих людей так рисковать.
   Страйкер резко повернулся и посмотрел на него в упор. Подумав минуту, он обратился ко мне:
   - Вы правы. Надо что-то делать. Если море почует наш страх, оно попытается расправиться с нами. Кроме того, - добавил он, - у них там на борту может быть кто-нибудь очень богатый, который заплатит за спасение своей жизни, или его семья будет очень благодарна, если мы привезем им тело для похорон. Помощник Дюбан, выполняйте ее приказания!
   Естественно, пират не может позволить, чтобы кто-нибудь заподозрил в нем человеческие чувства. Я знала это и подумала, что, может быть, боги простят ему хоть часть грехов.
   Дюбан с хмурой рожей принялся отдавать приказания. Заскрипели весла, и мы медленно двинулись прочь от рифов. С конийской галеры нам с новой силой замахали руками. Мне показалось, что я слышу проклятия - хотя из-за ветра это было невозможно, - ведь они думали, что мы бросаем их на произвол судьбы.
   Мы обогнули рифы и позволили течению нести нас. Потом на веслах зашли за линию рифов. Я была права - здесь было гораздо спокойнее, хотя до полного штиля, конечно, далеко. Впрочем, рассматривать волны особенно было некогда я была занята превращением воды в масло, которое лили за борт. Страйкер крикнул мне:
   - Готово!
   Страйкер спросил матросов, есть ли среди них добровольцы. Никто не шевельнулся. Я ничего другого и не ждала. Но тут произошла удивительная вещь - дружок Сайта, тощий, похожий на скелет матрос, чертыхнулся, плюнул на палубу, растер плевок голой пяткой и вышел вперед.
   - Ты получишь награду за это, Фин, - сказал Страйкер, и тогда я впервые узнала его имя.
   - На черта она мне? - буркнул скелет. - Мне ничего от вас не надо, капитан. - Он повернулся лицом к матросам и выкрикнул шесть имен, включая Сайта. - По крайней мере, потону вместе с собутыльниками, - сказал он. - Эти бездельники умеют держать в руках весла. - Он выразительно посмотрел на лодку. - Нам нужно четыре, нет - восемь пустых бачков для воды, ребята. Четыре положим под банки, чтобы не потонуть, если вы, лягушачье отродье, пропорете дно о камень. Другие четыре завяжите в гамаки и привяжите к ним линь. Еще нам понадобится бачок с водой и сухой паек на два дня, на тот случай, если нас унесет в море, а остальные дурни будут чесать затылки и раздумывать, спасать нас или нет.
   Он посмотрел на меня.
   - Что, берем кого-нибудь из ваших сучек? Могу взять четырех, но чтобы умели плавать.
   - Идет, - согласилась я, решив не обижаться. С Фином было все ясно негодяй и скотина. Я обернулась к стражницам.
   - Есть добровольцы?
   Вся стража сделала шаг вперед. Я не потрудилась посмотреть, стало ли стыдно людям Страйкера, несомненно, они еще больше укрепились во мнении, что женщинам нельзя позволять плавать на кораблях - иначе мужчины выглядят полными идиотами и трусами. Я выбрала четверых - снова Клигс, Локрис, лучницу, хотела еще вызвать Дацис, пращницу, которая была еще больше накачана, чем Клигс, но Полилло умоляюще посмотрела на меня. Я заколебалась, зная, что неразумно терять сразу двух офицеров.
   Рассказывать это долго, писец, но происходило все быстро. Очень скоро лодка была готова. Мы влезли в нее, нас подняли на талях над водой. Я оказалась на скамье вместе с Фином. Он смотрел вниз, на воду, высматривая волну поменьше. Наконец крикнул: "Пошел!" - и с этим маловдохновляющим криком мы плюхнулись в неспокойную воду.
   Гребцы мгновенно налегли на весла, стремясь поскорее отойти от корабля. Теперь наше родное судно стало таким же опасным, как и любой из рифов, мимо которых нам предстояло проплыть. Плавание в лодке в шторм - весьма специфическое занятие. Далеко смотреть нельзя, все заслоняют волны, то поднимаешься вверх, то падаешь вниз Впрочем, все оказалось не таким уж страшным. Солнце и ветер делали прогулку почти приятной.
   Я обнаружила, что глупо улыбаюсь. Фин тоже заметил это.
   - Бьюсь об заклад, что ты не утонешь. Видать, тебе суждено быть сожранной адским демоном, так что пока мы на море, ты должна приносить удачу. - Он сплюнул за борт. Видимо, плевком он заканчивал каждое высказывание.
   Сначала за рифами мы не видели конийской галеры. Волны бились о скалы, и я поняла, что мы попали в скверную переделку. Фин был спокоен.
   - Поднять весла. Приготовиться... По моей команде... Греби!
   И мы проскочили между двумя валунами, словно каноэ на летней регате.
   По другую сторону рифов нас сразу подхватило водоворотом. Я увидела конийскую галеру и выругалась. Она висела, опираясь на скалы кормой и носом, а середина прогибалась под собственным весом. Волны перекатывались через палубу, нарядные крыши с кабинок были сорваны. Под ударами волн корпус дрожал, деревянные части угрожающе скрипели.
   Конийские матросы суетились на палубе. Вокруг галеры в волнах плавали какие-то обломки, я заметила несколько трупов. В этот момент раздался страшный треск, и судно переломилось надвое. Нос судна мгновенно подхватило волной и разбило в щепки о скалы.
   Корма осталась на месте в крайне ненадежном положении, за нее еще цеплялись матросы.
   - Снимем тех, кого сможем, - приказал Фин, и мы подгребли ближе. Они снова заметили нас и опять принялись кричать и размахивать руками, моля о спасении, хотя мы и не слышали слов. Один матрос залез на фальшборт и, несмотря на то, что мы махали ему руками, прыгнул за борт. Водоворот закружил его, и больше я его не видела.
   - Идиот проклятый! - выругался Фин. - Когда подойдем поближе, они смогут бросить нам веревки и перебраться. Или мы кинем в воду бачки на лине. Жалко, что у нас нет лестниц. - Его голос был спокоен, словно он сидел с приятелями в пивной. - Лестница в таком деле незаменимая вещь.
   Я подумала, что почему-то не видно конийских шлюпок. Может, их все сорвало ветром или они отвязались от удара о скалы? Впрочем, одна шлюпка еще болталась на талях.
   Мы подошли уже очень близко, я различала лица. Не знаю, сколько матросов было на разбитом корабле. Десять, двадцать, может, тридцать. Но каждый раз, когда волна перекатывалась через палубу, их оставалось все меньше. Я сумела встать, опираясь на спину Полилло, сложила руки рупором и закричала:
   - Прыгайте!
   Сначала один матрос прыгнул за борт, потом за ним последовали другие. Некоторые бросали в воду деревянные обломки, чтобы держаться за них, другие прыгали так, надеясь удержаться на поверхности или уцепиться за что-нибудь подходящее, пока их не выловят.
   Полилло забросила один из бачков на веревке далеко вперед, почти достав до галеры. Примерившись, она забросила три остальных. Я ощутила торжество. Проклятое море забрало корабль и людей, но не всех. Мы спасем, кого сможем Мы не оставили их погибать, и боги благословят нас за это Обломок корабля вздрогнул от нового удара волны, и я поняла, что сейчас он сорвется со скал. Мы были совсем близко - корма нависала над нами. Я посмотрела вверх и решила, что весь оставшийся в живых экипаж уже покинул конийскую галеру.
   А потом я увидела ее. Не знаю, как я поняла, что это женщина, - это мог быть и мужчина с длинными волосами. Она была одета в белое, и мокрая одежда облепляла ее тело. Хорошо, что вода была теплая, иначе она бы сразу же замерзла. Женщина вышла из разрушенной кормовой кабинки и теперь стояла перегнувшись через борт. Она, казалось, не видела нас. Я подумала, что она в шоке или, может быть, ранена.
   Мы кричали ей, но она не замечала. Потом она посмотрела вниз и увидела нашу лодку. Клянусь, я видела, как она улыбнулась. Очень медленно и осторожно она перелезла через фальшборт, замерла в красивой позе, словно собиралась совершить показательный прыжок, а потом порыв ветра просто сдул ее за борт. Она сразу же стала тонуть.
   Не раздумывая, я головой вперед бросилась в воду. Я попыталась плыть к тому месту, где видела ее в последний раз. Течение бросало меня, несколько раз я чувствовала, что смертоносные камни совсем близко. Соль щипала мне глаза, но я ясно видела под водой коричневые и серые валуны, упирающиеся в пробитое дно галеры, а потом заметила мелькнувший белый кусочек ткани.
   Он оказался на поверхности всего лишь на мгновение, потом снова исчез, и я нырнула, стараясь погрузиться глубже, вытягивая руки вперед, и вот мои пальцы наткнулись на шелк. Я схватила его, потянула на себя. Ее руки слабо обвились вокруг меня, и я с трудом вынырнула на поверхность.
   Хватая ртом воздух, я оторвала ее руки от себя - она мешала мне грести. Я крепко схватила ее за шею и подмышки, перевернула на спину и поплыла. Легкие мои разрывались от напряжения, но вот меня подхватили сильные руки, которые могли принадлежать только Полилло, подняли, и яростное море отпустило нас.
   Глава шестнадцатая
   ПРИНЦЕССА КСИА
   Затем я помню смуглое, злобно-насмешливое лицо Корайс. Одной рукой она старалась удержать мою голову, а другой - стакан с бренди. В каюте пахло как в грязной таверне.
   - Хватит бороться со мной, капитан, - сказала она. - Вы проливаете хорошее бренди.
   Я поняла, что сопротивляюсь, и подчинилась. Я открыла рот и послушно выпила содержимое стакана. Бренди обожгло мне горло, слегка закружилась и стала ясной голова.
   - Спасибо, - с трудом выдохнула я. - Мне кажется... Я как будто на свет родилась.
   Я одернула ночную рубашку, мокрую от пролитого бренди и противно липкую на груди.
   - Похоже, в моей груди вместо молока спирт, - рассмеялась я. - Если это так, то, конечно, из-за меня возникла суета в Союзе мокрых нянюшек.
   Корайс хмуро усмехнулась.
   - Капитан, по-моему, первый раз в жизни я заставляю вас пить. Вы, случайно, не бросили? Может быть, вы стали выше всех нас, сражаясь с волшебниками и им подобными?
   - Выбирай выражения, - проворчала я, подхватывая ее тон. - Гэмелен пошел на компромисс, превратив послов с острыми языками в послед сварливой женщины.
   - До тех пор, пока они в таком состоянии, у меня не будет повода для беспокойства, - ответила Корайс, снова наполняя стакан.
   Снаружи царствовала прохлада. Ласковое солнце заглянуло украдкой в дверь каюты, вслед за ним нежный ветерок принес аромат моря. Нахлынули воспоминания, и я почти вскочила в панике.
   - Что случилось с...
   Корайс прижала стакан к моим губам.
   - Обо всех позаботились, - успокоила она. - Теперь пейте. Это указание Гэмелена. Исмет он дал два бренди, сдобренных восстановителем разума.
   Я пила. Корайс в это время рассказывала. Все приказы, которые я отдавала, когда меня переносили на наш корабль, были выполнены. Я не помнила, что отдавала какие-либо приказы, я не помнила ничего, кроме холодных, мокрых объятий Полилло, однако не показала этого Корайс; иначе не миновать мне насмешек. Мы благополучно перенесли шторм, и оказалось, что наши потери незначительны. Мы спасли тринадцать конийцев, некоторые из них были легко ранены. О них хорошо позаботились.
   - Еще раз ты доказала, что если ты не самый лучший командир маранонской стражи, то, несомненно, самый удачливый.
   - Давай обсудим мои командирские заслуги позже, - сказала я, с трудом сдерживая смех. Острый юмор Корайс еще раз напомнил о том, что все мы вместе выросли, всех одинаково били на учебном поле, все страдали от сквернословящих инструкторов и выполняли одни и те же бессмысленные приказы, отданные безмозглыми начальниками. Одним словом, мы были сестрами по судьбе и по оружию.
   - А теперь о будущем, - загорелась Корайс. - О плохих новостях - позже, а сейчас - о хороших. Итак, о великий капитан Антеро, такая же прекрасная, как и умная, такая же умная, как и...
   - Замолчите, черт вас возьми, легат! - прервала я. - Расскажи-ка лучше хорошую новость.
   - Вы спасли принцессу, капитан. Конийскую принцессу, между прочим.
   Я вытаращила глаза.
   - Ты хочешь сказать, что женщина...
   Корайс кивнула.
   - Эта прелестная малышка, которую ты выловила из морской воды, имеет такой же царственный вид, как хозяин таверны накануне раздачи жалованья. Она не кто иная, как принцесса Ксиа, дочь одного из членов правящего Совета Конии! Теперь, когда мы приплывем в их воды, мы будем героями и получим все, что захотим!
   Я посмотрела в пустой стакан. Вещество, которым Гэмелен сдобрил бренди, начало свою работу по оттачиванию ума. Там, где Корайс видела удачу, мне мерещились предвестники беды, но я не знала точно какой. Я поделилась сомнениями с Корайс. Однако мои мрачные предположения не могли испортить ее радужного настроения.
   - Возможно, боги услышат каждое твое слово, Корайс, - сказала я и, покачнувшись, с трудом встала. - Я лучше осмотрю нашу королевскую добычу, пока еще светло.
   Я сняла испачканную в бренди рубашку и поискала, во что переодеться для встречи с принцессой.
   - Еще одно, капитан, - сказала Корайс, - сигнальщик Холлы Ий суетится все утро, как дурак с запором. Адмирал хочет с тобой встретиться. Срочно.
   - И он встретится, - ответила я. - Пошли ему поклон и скажи, что я была бы ему очень признательна, если бы он посетил меня в течение часа.
   Корайс поспешила уйти. Я переоделась и посмотрела на себя в зеркало.
   Прошло достаточно много времени с того момента, когда я последний раз смотрелась в него. Наши приключения могли отразиться на моих нервах, но на внешность не повлияли. Смуглая кожа светилась здоровьем, волосы стали совсем белыми от палящего солнца, но никогда еще они не были такими мягкими и послушными, фигура была стройной, как будто после специальных тренировок. Скулы и щеки горели румянцем, губы стали казаться толще, чем раньше. Глаза, ярко-голубые, с маленькими жесткими морщинками человека, наделенного властью, подтверждали, что меня нельзя было назвать непривлекательной и что я стала более закаленной.
   Если ты думаешь, писец, что тщеславие заставило меня так внимательно рассматривать себя в зеркале, ты ошибаешься. С тех самых пор, как Гэмелен начал меня обучать, я с некоторым опасением вспоминала рассказ моего брата о том, как повлияли регулярные занятия практической магией на Яноша Серого Плаща. Амальрик говорил, что магия разрушила тело Яноша, поэтому он заметно состарился. Точнее говоря, Амальрик имел в виду занятия черной магией, но это нисколько не умаляло моих страхов. Поэтому после осмотра своей внешности я почувствовала в большей степени облегчение, чем удовлетворение.
   Однако моему тщеславию польстила одна деталь - кожа, которую я всегда считала своим достоинством. Она светилась здоровьем, и это мне бесконечно нравилось. Я думала: "Ничто не придает такой румянец женским щекам, как немного власти".
   Я побрызгала тело любимыми духами с запахом цветущего апельсина и надела лучшие доспехи. Пристегнув меч, приколов золотую брошь, указывающую на звание, я надела серьги. В последний раз взглянула в зеркало, чувствуя себя ребенком, играющим в переодевания.
   - Они никогда не узнают этого, Рали, - подбодрила я сама себя и вышла навстречу принцессе.
   Корабельный плотник - удивительно хороший мастер - создал для нее рядом с каютой Гэмелена удобное жилище. У двери я хотела постучать, но передумала, услышав голоса.
   Первый квохтал, как старая болтливая курица:
   - Давайте, давайте, девочка моя. Я знаю, что вам противен вкус спиртного, но вы должны выпить это. Старый волшебник, может, и слеп, благословенна его душа, но он знает, как готовить хороший восстановитель. Даже моя покойная бабушка не могла сделать лучше, а уж к ее помощи прибегали все знатные леди того времени, когда им нездоровилось.
   Отвечал голос молодой и необыкновенно сладкий:
   - О, ну пожалуйста, Астарта! Мне не нужно. Я просто устала. Но ты будешь пилить меня без всякого сострадания, если я не выпью.
   Затем последовал шелест, звуки глотания, и тяжелый выдох.
   - О боги! Он такой крепкий, что можно задохнуться, но не такой противный, как я думала.
   Затем она сделала еще глоток.
   - Ммм... Даже хорошо - чем больше пьешь, тем вкуснее. И, надо сказать, день стал более радостным. По-моему, я изменила отношение к спиртным напиткам. Очевидно, раньше мне давали бренди худшего качества.
   - Вот видите, принцесса Ксиа, - увещевала старуха, - вы должны слушаться бедную Астарту. Я желаю вам только хорошего. И разве не всегда так было, с того самого дня, когда ваша матушка, благословен ее прах, привезла меня из деревни, чтобы нянчить вас?
   Принцесса хихикнула. Это был чудесный звук, похожий на звучание лиры.
   - И ты до сих пор думаешь, что я ребенок, которого ты качала. Ты говоришь, что волшебник прописал два стакана этого эликсира. Я с удовольствием выпила бы еще стаканчик.
   Бульканье жидкости и снова звуки глотания. Затем:
   - Скажи, Астарта, кого мне благодарить за наше спасение? Мы были бы на дне моря вместе с другими беднягами, если бы эти смелые люди не рисковали жизнью ради нас.
   - Приказ отдала капитан Антеро, - ответила старуха. - И именно капитан Антеро спасла вас.
   - Капитан? - Голос принцессы звучал вопросительно. - Да, я действительно вспоминаю, что меня вытащила из воды женщина, и это показалось мне странным. Жаль, что я не поговорила с ней тогда.
   Голос ее звучал разочарованно.
   - Жаль, понимаю, что теперь это невозможно. Наверное, она мне приснилась. Это был удивительный сон, Астарта. Она самая красивая женщина из всех, кого я когда-либо видела. Ее руки и ноги одновременно стройны и мускулисты. Ее волосы струятся, как грива золотой лошади, чудесным образом летящей сквозь моря. Самое замечательное зрелище, ты должна со мной согласиться! Но, увы, это всего лишь... сон. Каким бы стал мир, если бы слабые женщины, как мы, стремились бы быть такими смелыми!
   - Но, девочка моя, - вмешалась старуха, - это не...
   В этот момент постучалась я, прервав ее на полуслове. Молчание, затем Ксиа сказала:
   - Вы можете войти.
   Я вошла, низко нагнув голову, чтобы не задеть дверь.
   - Капитан Антеро, ваше высочество! К вашим услугам.
   Принцесса Ксиа, в напряженном ожидании безмолвно уставилась на меня со своих подушек. Я и сама онемела: она была совершенна - смуглая и стройная, как Корайс, она была такой же высокой, как и я, это было видно, хотя принцесса лежала в кровати. На ней была белая рубашка с чужого плеча, благодаря королевской осанке казавшаяся дорогим платьем. Волосы ниспадали длинными черными волнами, которые сверкали, когда на них попадал лучик солнца. Глаза - широкие черные озера - излучали всю энергию, которую только способно вобрать в себя восемнадцатилетнее существо. Темные брови над этими глазами, высокие скулы и аристократический нос. Губы цвета розы, возможно, были немного полноваты, если вы предпочитаете холодную девушку чувствительной.
   Ксиа мило покраснела под моим пристальным взглядом. Затем она пришла в себя и радостно хлопнула в ладоши.
   - Смотри, Астарта, это был не сон! Это действительно была женщина.
   Седовласая служанка покачала в ответ головой, приведя в движение все свои величественные подбородки.
   - Я и пыталась это сказать, ваше высочество. Капитан Антеро действительно женщина. Женщина-солдат, да будет благословенно ее сердце. Спасибо богам, она появилась вовремя среди этой толпы пиратов. А иначе от нашего достоинства через секунду не осталось бы ничего.
   Принцесса вскочила на ноги, и от резкого движения ее рубашка приоткрылась, и передо мной мелькнула высокая полная грудь с сосками, похожими на спелые ягоды, и розовые нежные губы интимного места, совсем как у девочки. Я представила, что она обнимает меня. Заметив мой жадный взгляд, Ксиа покраснела и запахнула рубашку, но уже не так плотно, как раньше.
   Затем она сказала довольно сухо:
   - Я обязана вам жизнью, капитан Антеро. И более того, я обязана вам жизнью двенадцати моих соотечественников, включая Астарту, которая мне дороже всех, кроме отца, конечно.
   Астарта громко причмокнула губами, очень довольная.
   - Вы так добры, принцесса.
   Затем она посмотрела на меня, ее карие глаза казались слишком молодыми для такого лица.
   - Но я должна сказать вам, капитан, я думала, что мне пришел конец, когда одна из ваших солдат, такая большая - Полилло, кажется, - схватила меня за волосы, подняла и потащила, словно я какая-нибудь камбала для приманки.
   Я снова низко поклонилась.
   - Мы поступили так, как поступил бы любой цивилизованный человек в данной ситуации. Мы не делали ничего сверхъестественного. Окажись мы в вашем положении, ваши люди спасали бы нас точно так же.
   - Я не уверена в этом, капитан, - сказала Ксиа. - Мы подозрительные люди, и вы нам кажетесь странными.
   - Такие, как есть, моя госпожа, - ответила я. - Наши вожди дали нам очень важное задание, мы его выполнили, но заблудились. Когда мы встретились, я уже плыла к вашей земле, чтобы попросить вас помочь нам найти дорогу домой.
   Принцесса Ксиа рассмеялась. Это был самый нежный смех, какой только можно представить.
   - Вы найдете ее. Я поговорю с Канара, моим отцом. Обещаю, что он будет счастлив помочь, используя свое влияние. В конце концов, вы спасли его единственного ребенка.
   Я уже хотела было поблагодарить ее, когда в дверь постучали. Это была Корайс.
   - Простите, капитан, - сказала она. - Лодка адмирала на пути сюда.
   Когда она говорила, ее глаза скользнули на принцессу, затем на меня, затем опять на принцессу.
   - Я присоединюсь к вам через минуту, легат.
   Корайс отдала мне честь. Это был ее каприз, однако она хотела, чтобы моя значительность произвела на Ксиа впечатление. По крайней мере, мне так показалось. Затем Корайс еще раз коротко поклонилась.
   - Простите, принцесса, - сказала я. - Служба зовет.
   Ее взгляд потускнел.
   - Конечно, вы должны отправляться к своему адмиралу.
   Я рассмеялась.
   - Напротив, моя госпожа, адмирал приедет ко мне. На нашем флоте адмирал выполняет мои приказы.
   Глаза Ксиа сверкнули:
   - Удивительно! Женщина - командир! Мы должны еще поговорить, капитан.
   Она протянула руку. Я поклонилась, легко касаясь ее мягкой плоти губами. Она дрожала. Я выпрямилась, с трудом справившись с подступающим к горлу комком, и быстро попрощалась.
   Холла Ий вошел в мою каюту. До этого я велела стражницам убрать свои вещи, принести стол и стулья, приготовить легкие закуски. Кроме сердитой поступи адмирала, первое, на что я обратила внимание, - Холла Ий был один. Это означало, что он не хочет свидетелей нашего разговора.
   Он посмотрел мне в глаза.
   - Вы заварили всю эту кашу, капитан Антеро, - лязгнул его голос. - И, если мы не будем действовать быстро, с нас сдерут шкуру - или того хуже.
   Меня возмутило его обвинение.
   - Что я сделала?
   - Спасли этих конийских ублюдков, вот что вы сделали! И я первым признаю, что это был смелый поступок, но, черт возьми, как это глупо!
   - С каких это пор спасение людей считается глупым? Я всегда думала, что один из неписаных законов моря - прийти на помощь другому моряку!
   - В ваших морях - возможно. Но не в моем. И особенно не в этих водах!
   Я не ответила сразу: я гадала, что так взволновало его. Холла Ий взглянул на меня, глубоко выдохнул остатки гнева и снова взял себя в руки.
   - Послушайте, капитан, мы через многое прошли вместе. Я все еще недолюбливаю вас - я достаточно честен, чтобы сказать это. Мне кажется, наши чувства взаимны. Но я глубоко уважаю вас за ваши действия. Сейчас в наших отношениях кризис, и мне очень жаль. У нас не было времени поговорить после того случая с Сарзаной, в этом причина наших проблем.
   Во мне зашевелился червячок беспокойства, которое поселилось в моей душе, когда Корайс разбудила меня. Вдруг все поняв, я опустилась на стул и наполнила два бокала крепким вином. Когда Холла Ий удовлетворенно кивнул, заметив, что я догадываюсь, о чем пойдет речь, и сел напротив, мы осушили бокалы и наполнили их вновь.
   - Как мне кажется, - наконец начал Холла Ий, - все сказанное Сарзаной ложь. Более того, все противоположное сказанному, - правда. Он был настоящий ублюдок, и конийцы ненавидели его. Они не могли убить его из-за проклятия. Вот в чем правда. Любой кониец, убивший монарха, погибнет. Поэтому они не могли придумать ничего лучше, чем бросить его на острове. Затем они собрали всех волшебников и волшебниц королевства, которые заколдовали остров так, чтобы Сарзана никогда не мог выбраться оттуда.
   - А мы... мы освободили его, - подхватила я. - Но это не наша вина! Ведь Гэмелена не было рядом, откуда нам знать, что Сарзана накинет на наши глаза волшебное покрывало?
   - Вы думаете, старый волшебник смог бы нам помочь?
   - Конечно! Он мог обмануть всех нас, но не Гэмелена, до того, как он был ранен. Об этом говорил раньше капитан Страйкер, и это слишком поздно поняла я сама. А моих способностей недостаточно, чтобы сражаться с таким опытным волшебником, как Сарзана. Как бы то ни было, это уже в прошлом. Нас оставили в дураках, но при помощи сильного колдовства. Нам нечего стыдиться.