Страница:
– Не стоит благодарности. Сегодня мне все равно было нечем заняться. – В желтом свете лампы на веранде его глаза казались бездонными, таинственными озерами. – Желаю досрочно выполнить пятилетний план.
Повинуясь неожиданному порыву, Ханна коснулась его рукава.
– Рейф, подумай о собственных планах. Не порть себе всю жизнь.
Он усмехнулся, без предупреждения шагнул вперед и скользнул быстрым, на удивление, мимолетным поцелуем по ее губам.
– Мужчина должен полагаться прежде всего на свои способности, а у меня чертовски здорово получается портить себе жизнь.
Краткий поцелуй застал ее врасплох. По телу распространился жар, который сменился трепетом. Чтобы скрыть смущение, Ханна быстро взбежала на веранду.
У двери она остановилась, доставая ключ. Когда она отпирала дверь, ее рука слегка дрожала. Наконец, шагнув через порог, она обернулась. Рейф стоял на прежнем месте, наблюдая за ней. Вскинув руку в прощальном жесте, Ханна поспешно захлопнула дверь.
На следующее утро ее разбудили голоса. Открыв глаза, она обнаружила, что за окном висит туман.
Утренние туманы были обычным явлением в этих местах летом и ранней осенью. К полудню туман развеивался, даже если облачность сохранялась. Если повезет, днем температура достигнет шестидесяти пяти градусов по Фаренгейту, но не более. В Эклипс-Бей приезжают не за бронзовым загаром. Те, кто любит голышом жариться под палящим солнцем, предпочитают пляжи Южной Калифорнии. А на побережье Орегона съезжаются те, кто надевает ветровки и в утренний туман отправляется смотреть, что вынес на берег прилив, и обследовать пещеры в прибрежных скалах. Местные туристы совершали полные приключений прогулки по высоким, обдуваемым ветрами утесам и смотрели на воду, бурлящую в каменных впадинах у подножий отвесных скал.
Голоса внизу стали громче. Родители Ханны разговаривали с кем-то на кухне. С мужчиной. Слов Ханна не разобрала, но похоже, разговор был напряженным.
Она прислушалась с быстро нарастающим любопытством. Кто это явился к ним в такую рань? Внезапно она расслышала знакомое имя. Рейф Мэдисон.
– Черт!
Откинув одеяло, она выбралась из постели и торопливо натянула джинсы с серой водолазкой. Сунув ноги в спортивные туфли, она наскоро причесалась и сбежала вниз.
Ее родители сидели за столом в обществе лысеющего толстяка, которого Ханна сразу узнала.
– Инспектор Йейтс!
– Доброе утро, Ханна. – Фил Йейтс удостоил ее надменным кивком. Он был единственным представителем закона в городе с тех пор, как Ханна помнила себя, но в коттедж Хартов явился впервые.
Замаскировав тревогу ослепительной улыбкой, Ханна вопросительно посмотрела на родителей. И сразу поняла, что случилось что-то очень скверное.
Миловидное лицо Элейн Харт окаменело от тревоги. Губы Гамильтона сжались, превратившись в тонкую линию. Смутный страх охватил Ханну. Казалось, мимо нее только что бесшумно проскользнул призрак.
– В чем дело? – спросила она так торопливо, что ее отец прищурил прикрытые очками глаза.
– Я как раз собиралась разбудить тебя, дорогая, – негромко отозвалась Элейн. – Мистер Йейтс принес плохие вести.
На страшный миг Ханне представилось тело Рейфа, распростертое на Бейвью-драйв. Неужели он стал жертвой дорожной аварии, виновник которой в панике сбежал? После того как Рейф проводил ее, ему еще пришлось идти пешком домой…
Подойдя к столу, Ханна вцепилась в спинку свободного стула.
– Что случилось?
– Сегодня утром Кэтлин Садлер найдена мертвой в Хидден-Коув, – мрачно произнес ее отец.
– О Господи! – Значит, Рейф жив. С ним все в порядке. Ханна опустилась на стул. Внезапно до нее дошло, в чем дело. – Кэтлин Садлер?!
– Похоже, мы имеем дело с несчастным случаем, – объяснил Йейтс. – Она упала со скалы. И все-таки мне придется задать вам несколько вопросов.
Его голос прозвучал так, что Ханна сразу насторожилась. Рейф жив, но его подруга мертва. Не надо быть гением, чтобы сообразить, зачем Йейтс пришел сюда. Если женщина умирает при загадочных обстоятельствах, подозрение первым делом падает на ее друга или мужа. Так всегда говорил брат Ханны.
Гамильтон обеспокоенно смотрел на нее.
– Ханна, кажется, произошла какая-то путаница. Фил говорит, что вчера вечером Кэтлин встречалась с Рейфом Мэдисоном. А Рейф сообщил Йейтсу, что вчера вечером, примерно в то же время, когда умерла Кэтлин, он был с тобой.
– Мы объяснили Филу, что этого не могло быть, – решительно вмешалась Элейн. – У тебя было свидание с тем приятным молодым человеком из Колледжа Чемберлена, с Перри Декейтером.
Йейтс прокашлялся.
– Я уже побеседовал с мистером Декейтером. Он заявил, что все было несколько иначе.
Гамильтон метнул раздраженный взгляд на широкое лицо Йейтса.
– А еще мы сказали, что даже если ты не встречалась с Декейтером, ты никак не могла быть с Рейфом Мэдисоном.
– Мне прекрасно известно, что Харты не общаются с Мэдисонами, – буркнул Йейтс. – Но Рейф клянется, что был с Ханной, и я обязан проверить его показания.
Ханна наконец сообразила, к чему он клонит.
– Ничего не понимаю! Вы же только что сказали, что Кэтлин погибла в результате несчастного случая. Или возможно и другое объяснение?
– Она могла спрыгнуть со скалы сама. – Йейтс обхватил кружку с кофе мясистыми пальцами. – От такой нервной девицы всего можно ожидать.
Элейн нахмурилась.
– Да, она выросла в неблагополучной семье, но я никогда не слышала, чтобы ее подозревали в попытках совершить самоубийство.
Йейтс отхлебнул кофе.
– Есть и еще одна версия…
Все выжидательно уставились на него.
– Возможно, они поссорились, – лаконично продолжил Йейтс.
– Боже мой! – прошептала Элейн. – Вы хотите сказать, ее могли столкнуть со скалы?
Ханна хлопнула ладонью по столу:
– Подождите! Вы намекаете, что Рейф Мэдисон мог убить Кэтлин?
– Это могло произойти случайно, – отозвался Йейтс. – Заспорили, вспылили, подрались…
– Но это же нелепо! Зачем Рейфу затевать с ней драку?
– В городе поговаривают, будто Рейф узнал, что Кэтлин встречается с другими.
– Да, но… Гамильтон перебил дочь:
– Дорогая, Рейф пытается создать себе алиби. Я не позволю ему впутывать в это дело тебя. Но об этом потом.
– Папа, выслушай меня…
– А пока просто скажи Йейтсу, где ты была вчера между полуночью и двумя часами утра.
Ханна приготовилась к неизбежному скандалу.
– Я была с Рейфом Мэдисоном.
Причиной смерти Кэтлин Садлер официально объявили несчастный случай. Но шквал слухов и сплетен утих не сразу. Известие о том, что в ночь гибели Кэтлин Ханна была с Рейфом Мэдисоном, обрушилось на городок с силой цунами. Мало кто поверил, что они просто разговорились.
Искренне обрадовался тому, что Рейф и Ханна провели вдвоем на освещенном луной берегу целых два часа, только один человек – тетя Ханны Изабель Харт.
Восьмидесятитрехлетняя Изабель была единственным неисправимым романтиком в семье. Профессор английской литературы, она так и не вышла замуж и теперь жила одна в Дримскейпе – огромном трехэтажном особняке, который ее отец построил, нажив состояние рыбным промыслом.
Именно Изабель финансировала компанию «Харт и Мэдисон», основанную Салливаном Хартом и Митчеллом Мэдисоном много лет назад. Вражда, уничтожившая не только компанию, но и дружбу Салливана и Митчелла, печалила Изабель. Она до сих пор мечтала о примирении.
Ханна обожала свою тетю. Ее родители пытались убедить Изабель продать Дримскейп и поселиться в квартире в Портленде, но Изабель отказывалась наотрез.
На четвертый день после возникновения скандальных слухов Изабель разговорилась о них на кухне с Элейн Харт.
– Как романтично! – произнесла Изабель, не обращая ни малейшего внимания на раздражение Элейн. – Как Ромео и Джульетта!
– Чушь, – отрезала Элейн,
– Вот именно, – подхватила Ханна, входя на кухню. – Всем известно, что случилось с Ромео и Джульеттой. По-моему, это был ужасный финал.
– Могло быть и по-другому, – невозмутимо возразила Изабель. – Ромео и Джульетта вполне могли положить конец давней вражде между их семьями.
Элейн в изнеможении возвела глаза к потолку:
– Изабель, враждовали только Салливан и Митчелл. Остальные просто не замечали друг друга. Рейф Мэдисон не интересуется порядочными девушками – такими как Ханна.
– Ну спасибо, мама! – Ханна налила себе чашку кофе. – Почему бы прямо и откровенно не назвать меня занудой?
Элейн укоризненно покачала головой:
– Ты прекрасно понимаешь, что я имела в виду.
– Само собой, мама. – Ханна состроила гримаску. – И ты совершенно права. Рейфу до меня нет никакого дела. Я не в его вкусе.
В ярко-голубых глазах Изабель вспыхнуло любопытство.
– О чем ты, дорогая?
Ханна криво усмехнулась:
– Рейф считает меня ханжой, зазнайкой и паинькой.
– А ты какого мнения о нем? – живо спросила Изабель.
– По-моему, он прожигает жизнь. Так я ему и сказала. Ночью, когда мы случайно встретились на берегу, оказалось, что нас объединяет только одно – необходимость плестись домой пешком после неудачного свидания. Поверьте мне, ему и в голову не приходило соблазнить меня.
– К сожалению, никто в городе этому не верит, – мрачно отозвалась Элейн. – Мне рассказывали, что брат Кэтлин Садлер подозревает самое худшее. Он убежден, что Рейф сам столкнул Кэтлин со скалы, а потом обольстил тебя, чтобы обеспечить себе алиби.
– Ясно, – кивнула Ханна. – Бедняга Делл. Он потерял сестру, от горя помешался и теперь твердит, что Рейф провел роковую ночь, предаваясь необузданной любви со мной на берегу!
Глаза Изабель вновь вспыхнули.
– Надеюсь, на самом деле он…
– Нет, нет, – поспешила заверить Ханна, – я же сказала, мы ограничились разговорами.
Элейн покачала головой:
– Я верю тебе, дорогая. Хорошо, что Рейфа не было рядом с Кэтлин в момент ее смерти. Но лучше бы в ту ночь рядом с ним оказался кто-нибудь другой. Об этом в городе забудут еще очень не скоро.
– И все-таки здесь что-то не складывается, – заявила Пэмела на следующий день в кафе «У Сноу», поглощая овощные бургеры и картошку фри. – Ни у тебя, ни у меня почти нет шансов провести целых два часа на берегу с таким типом, как Рейф Мэдисон.
Ханна посмотрела на подругу, откусывая булочку. Пэмела училась в Колледже Чемберлена и мечтала в будущем преподавать в университете английскую литературу. Она уже давно одевалась в стиле преуспевающего молодого ученого – в черные колготки, черные туфли на низком каблуке, длинные черные юбки, мешковатые пиджаки и очки в тонкой проволочной оправе. Ее каштановые волосы длиной до плеч были собраны в хвост на затылке и сколоты пластмассовой заколкой с рисунком под черепаху.
– Да, шансы невелики. – Ханна прожевала кусок бургера с тофу. – Но я все-таки встретилась с Рейфом – по милости Перри Декейтера.
Пэмела состроила гримаску:
– А ведь Перри так нравился твоей маме! Она считала его приятным молодым человеком с достойными устремлениями.
– Да, его устремления и вправду достойны уважения. Он далеко пойдет.
– Но приятным человеком его не назовешь?
– Он обходительный. Любезный. Скользкий. – Ханна вспомнила мерзкую возню в машине и передернулась. – Но только не приятный!
Пэмела обвела взглядом переполненное кафе. Убедившись, что никто не подслушивает их, она придвинулась ближе и понизила голос:
– У тебя с Рейфом Мэдисоном что-то было?
– Нет. Мы просто поговорили, вот и все.
Пэмела была явно разочарована.
– И все? Это правда?
Ханна не стала упоминать о несущественном прощальном поцелуе Рейфа.
– Чистейшая правда.
Пэмела поерзала на стуле.
– Вот досада!
– Ты думаешь?
– Я в этом уверена. Интеллигентным, образованным, здравомыслящим женщинам вроде нас с тобой не следует выходить замуж за таких, как Рейф Мэдисон. Но пообщаться с таким парнем было бы забавно.
– И слишком опасно для репутации – особенно в таком городишке, как Эклипс-Бей. Уж я-то знаю, поверь мне. Двух часов, проведенных на берегу в обществе Рейфа Мэдисона, хватило, чтобы основательно подпортить мой имидж порядочной девушки.
– Зато шагать по скользкой дорожке наверняка было увлекательно.
Рейф позвонил в день отъезда из города. В тот момент Ханна была дома одна. Услышав в трубке его голос, она сразу поняла: Рейфу известно, что ее родители уехали вдвоем.
– Я твой должник, – заявил он без предисловий.
– Ты ничего мне не должен, – возразила она, покрепче сжав трубку. Голос в ней звучал так же соблазнительно, как в полночь на берегу. – Я просто сказала правду.
– Неужели для тебя все так просто? Черное или белое, истина или ложь?
– В этом случае – да.
– И тебе все равно, что теперь целый город убежден, что в ту ночь я не просто держал тебя за руку?
Ханна попробовала уклониться от ответа:
– Ты даже не пытался взять меня за руку.
Последовала краткая, но мучительная пауза. Ханна гадала, вспоминает ли Рейф о ничего не значащем поцелуе перед расставанием. Сама она никак не могла забыть об этом.
– Так или иначе, я твой должник, – наконец повторил он.
– Забудь об этом. Сказать по правде, это я в долгу перед тобой.
– С чего ты взяла?
– В городе меня перестали считать занудой, недотрогой и паинькой.
Еще одна краткая пауза.
– Никакая ты не зануда.
Что ответить, Ханна не знала. В растерянном молчании она теребила витой телефонный шнур и не раскрывала рта.
– Ханна!
– Что?
– Той ночью я сказал правду. Я желаю тебе удачи и надеюсь, что все твои мечты сбудутся. И у тебя появится собственный бизнес. – Он помедлил. – И парень, о каком ты мечтаешь.
«Кажется, он говорит искренне», – мелькнуло в голове у Ханны.
– Рейф…
– Что?
– И я той ночью сказала то, о чем думала. Возьмись за ум.
Глава 1
Повинуясь неожиданному порыву, Ханна коснулась его рукава.
– Рейф, подумай о собственных планах. Не порть себе всю жизнь.
Он усмехнулся, без предупреждения шагнул вперед и скользнул быстрым, на удивление, мимолетным поцелуем по ее губам.
– Мужчина должен полагаться прежде всего на свои способности, а у меня чертовски здорово получается портить себе жизнь.
Краткий поцелуй застал ее врасплох. По телу распространился жар, который сменился трепетом. Чтобы скрыть смущение, Ханна быстро взбежала на веранду.
У двери она остановилась, доставая ключ. Когда она отпирала дверь, ее рука слегка дрожала. Наконец, шагнув через порог, она обернулась. Рейф стоял на прежнем месте, наблюдая за ней. Вскинув руку в прощальном жесте, Ханна поспешно захлопнула дверь.
На следующее утро ее разбудили голоса. Открыв глаза, она обнаружила, что за окном висит туман.
Утренние туманы были обычным явлением в этих местах летом и ранней осенью. К полудню туман развеивался, даже если облачность сохранялась. Если повезет, днем температура достигнет шестидесяти пяти градусов по Фаренгейту, но не более. В Эклипс-Бей приезжают не за бронзовым загаром. Те, кто любит голышом жариться под палящим солнцем, предпочитают пляжи Южной Калифорнии. А на побережье Орегона съезжаются те, кто надевает ветровки и в утренний туман отправляется смотреть, что вынес на берег прилив, и обследовать пещеры в прибрежных скалах. Местные туристы совершали полные приключений прогулки по высоким, обдуваемым ветрами утесам и смотрели на воду, бурлящую в каменных впадинах у подножий отвесных скал.
Голоса внизу стали громче. Родители Ханны разговаривали с кем-то на кухне. С мужчиной. Слов Ханна не разобрала, но похоже, разговор был напряженным.
Она прислушалась с быстро нарастающим любопытством. Кто это явился к ним в такую рань? Внезапно она расслышала знакомое имя. Рейф Мэдисон.
– Черт!
Откинув одеяло, она выбралась из постели и торопливо натянула джинсы с серой водолазкой. Сунув ноги в спортивные туфли, она наскоро причесалась и сбежала вниз.
Ее родители сидели за столом в обществе лысеющего толстяка, которого Ханна сразу узнала.
– Инспектор Йейтс!
– Доброе утро, Ханна. – Фил Йейтс удостоил ее надменным кивком. Он был единственным представителем закона в городе с тех пор, как Ханна помнила себя, но в коттедж Хартов явился впервые.
Замаскировав тревогу ослепительной улыбкой, Ханна вопросительно посмотрела на родителей. И сразу поняла, что случилось что-то очень скверное.
Миловидное лицо Элейн Харт окаменело от тревоги. Губы Гамильтона сжались, превратившись в тонкую линию. Смутный страх охватил Ханну. Казалось, мимо нее только что бесшумно проскользнул призрак.
– В чем дело? – спросила она так торопливо, что ее отец прищурил прикрытые очками глаза.
– Я как раз собиралась разбудить тебя, дорогая, – негромко отозвалась Элейн. – Мистер Йейтс принес плохие вести.
На страшный миг Ханне представилось тело Рейфа, распростертое на Бейвью-драйв. Неужели он стал жертвой дорожной аварии, виновник которой в панике сбежал? После того как Рейф проводил ее, ему еще пришлось идти пешком домой…
Подойдя к столу, Ханна вцепилась в спинку свободного стула.
– Что случилось?
– Сегодня утром Кэтлин Садлер найдена мертвой в Хидден-Коув, – мрачно произнес ее отец.
– О Господи! – Значит, Рейф жив. С ним все в порядке. Ханна опустилась на стул. Внезапно до нее дошло, в чем дело. – Кэтлин Садлер?!
– Похоже, мы имеем дело с несчастным случаем, – объяснил Йейтс. – Она упала со скалы. И все-таки мне придется задать вам несколько вопросов.
Его голос прозвучал так, что Ханна сразу насторожилась. Рейф жив, но его подруга мертва. Не надо быть гением, чтобы сообразить, зачем Йейтс пришел сюда. Если женщина умирает при загадочных обстоятельствах, подозрение первым делом падает на ее друга или мужа. Так всегда говорил брат Ханны.
Гамильтон обеспокоенно смотрел на нее.
– Ханна, кажется, произошла какая-то путаница. Фил говорит, что вчера вечером Кэтлин встречалась с Рейфом Мэдисоном. А Рейф сообщил Йейтсу, что вчера вечером, примерно в то же время, когда умерла Кэтлин, он был с тобой.
– Мы объяснили Филу, что этого не могло быть, – решительно вмешалась Элейн. – У тебя было свидание с тем приятным молодым человеком из Колледжа Чемберлена, с Перри Декейтером.
Йейтс прокашлялся.
– Я уже побеседовал с мистером Декейтером. Он заявил, что все было несколько иначе.
Гамильтон метнул раздраженный взгляд на широкое лицо Йейтса.
– А еще мы сказали, что даже если ты не встречалась с Декейтером, ты никак не могла быть с Рейфом Мэдисоном.
– Мне прекрасно известно, что Харты не общаются с Мэдисонами, – буркнул Йейтс. – Но Рейф клянется, что был с Ханной, и я обязан проверить его показания.
Ханна наконец сообразила, к чему он клонит.
– Ничего не понимаю! Вы же только что сказали, что Кэтлин погибла в результате несчастного случая. Или возможно и другое объяснение?
– Она могла спрыгнуть со скалы сама. – Йейтс обхватил кружку с кофе мясистыми пальцами. – От такой нервной девицы всего можно ожидать.
Элейн нахмурилась.
– Да, она выросла в неблагополучной семье, но я никогда не слышала, чтобы ее подозревали в попытках совершить самоубийство.
Йейтс отхлебнул кофе.
– Есть и еще одна версия…
Все выжидательно уставились на него.
– Возможно, они поссорились, – лаконично продолжил Йейтс.
– Боже мой! – прошептала Элейн. – Вы хотите сказать, ее могли столкнуть со скалы?
Ханна хлопнула ладонью по столу:
– Подождите! Вы намекаете, что Рейф Мэдисон мог убить Кэтлин?
– Это могло произойти случайно, – отозвался Йейтс. – Заспорили, вспылили, подрались…
– Но это же нелепо! Зачем Рейфу затевать с ней драку?
– В городе поговаривают, будто Рейф узнал, что Кэтлин встречается с другими.
– Да, но… Гамильтон перебил дочь:
– Дорогая, Рейф пытается создать себе алиби. Я не позволю ему впутывать в это дело тебя. Но об этом потом.
– Папа, выслушай меня…
– А пока просто скажи Йейтсу, где ты была вчера между полуночью и двумя часами утра.
Ханна приготовилась к неизбежному скандалу.
– Я была с Рейфом Мэдисоном.
Причиной смерти Кэтлин Садлер официально объявили несчастный случай. Но шквал слухов и сплетен утих не сразу. Известие о том, что в ночь гибели Кэтлин Ханна была с Рейфом Мэдисоном, обрушилось на городок с силой цунами. Мало кто поверил, что они просто разговорились.
Искренне обрадовался тому, что Рейф и Ханна провели вдвоем на освещенном луной берегу целых два часа, только один человек – тетя Ханны Изабель Харт.
Восьмидесятитрехлетняя Изабель была единственным неисправимым романтиком в семье. Профессор английской литературы, она так и не вышла замуж и теперь жила одна в Дримскейпе – огромном трехэтажном особняке, который ее отец построил, нажив состояние рыбным промыслом.
Именно Изабель финансировала компанию «Харт и Мэдисон», основанную Салливаном Хартом и Митчеллом Мэдисоном много лет назад. Вражда, уничтожившая не только компанию, но и дружбу Салливана и Митчелла, печалила Изабель. Она до сих пор мечтала о примирении.
Ханна обожала свою тетю. Ее родители пытались убедить Изабель продать Дримскейп и поселиться в квартире в Портленде, но Изабель отказывалась наотрез.
На четвертый день после возникновения скандальных слухов Изабель разговорилась о них на кухне с Элейн Харт.
– Как романтично! – произнесла Изабель, не обращая ни малейшего внимания на раздражение Элейн. – Как Ромео и Джульетта!
– Чушь, – отрезала Элейн,
– Вот именно, – подхватила Ханна, входя на кухню. – Всем известно, что случилось с Ромео и Джульеттой. По-моему, это был ужасный финал.
– Могло быть и по-другому, – невозмутимо возразила Изабель. – Ромео и Джульетта вполне могли положить конец давней вражде между их семьями.
Элейн в изнеможении возвела глаза к потолку:
– Изабель, враждовали только Салливан и Митчелл. Остальные просто не замечали друг друга. Рейф Мэдисон не интересуется порядочными девушками – такими как Ханна.
– Ну спасибо, мама! – Ханна налила себе чашку кофе. – Почему бы прямо и откровенно не назвать меня занудой?
Элейн укоризненно покачала головой:
– Ты прекрасно понимаешь, что я имела в виду.
– Само собой, мама. – Ханна состроила гримаску. – И ты совершенно права. Рейфу до меня нет никакого дела. Я не в его вкусе.
В ярко-голубых глазах Изабель вспыхнуло любопытство.
– О чем ты, дорогая?
Ханна криво усмехнулась:
– Рейф считает меня ханжой, зазнайкой и паинькой.
– А ты какого мнения о нем? – живо спросила Изабель.
– По-моему, он прожигает жизнь. Так я ему и сказала. Ночью, когда мы случайно встретились на берегу, оказалось, что нас объединяет только одно – необходимость плестись домой пешком после неудачного свидания. Поверьте мне, ему и в голову не приходило соблазнить меня.
– К сожалению, никто в городе этому не верит, – мрачно отозвалась Элейн. – Мне рассказывали, что брат Кэтлин Садлер подозревает самое худшее. Он убежден, что Рейф сам столкнул Кэтлин со скалы, а потом обольстил тебя, чтобы обеспечить себе алиби.
– Ясно, – кивнула Ханна. – Бедняга Делл. Он потерял сестру, от горя помешался и теперь твердит, что Рейф провел роковую ночь, предаваясь необузданной любви со мной на берегу!
Глаза Изабель вновь вспыхнули.
– Надеюсь, на самом деле он…
– Нет, нет, – поспешила заверить Ханна, – я же сказала, мы ограничились разговорами.
Элейн покачала головой:
– Я верю тебе, дорогая. Хорошо, что Рейфа не было рядом с Кэтлин в момент ее смерти. Но лучше бы в ту ночь рядом с ним оказался кто-нибудь другой. Об этом в городе забудут еще очень не скоро.
– И все-таки здесь что-то не складывается, – заявила Пэмела на следующий день в кафе «У Сноу», поглощая овощные бургеры и картошку фри. – Ни у тебя, ни у меня почти нет шансов провести целых два часа на берегу с таким типом, как Рейф Мэдисон.
Ханна посмотрела на подругу, откусывая булочку. Пэмела училась в Колледже Чемберлена и мечтала в будущем преподавать в университете английскую литературу. Она уже давно одевалась в стиле преуспевающего молодого ученого – в черные колготки, черные туфли на низком каблуке, длинные черные юбки, мешковатые пиджаки и очки в тонкой проволочной оправе. Ее каштановые волосы длиной до плеч были собраны в хвост на затылке и сколоты пластмассовой заколкой с рисунком под черепаху.
– Да, шансы невелики. – Ханна прожевала кусок бургера с тофу. – Но я все-таки встретилась с Рейфом – по милости Перри Декейтера.
Пэмела состроила гримаску:
– А ведь Перри так нравился твоей маме! Она считала его приятным молодым человеком с достойными устремлениями.
– Да, его устремления и вправду достойны уважения. Он далеко пойдет.
– Но приятным человеком его не назовешь?
– Он обходительный. Любезный. Скользкий. – Ханна вспомнила мерзкую возню в машине и передернулась. – Но только не приятный!
Пэмела обвела взглядом переполненное кафе. Убедившись, что никто не подслушивает их, она придвинулась ближе и понизила голос:
– У тебя с Рейфом Мэдисоном что-то было?
– Нет. Мы просто поговорили, вот и все.
Пэмела была явно разочарована.
– И все? Это правда?
Ханна не стала упоминать о несущественном прощальном поцелуе Рейфа.
– Чистейшая правда.
Пэмела поерзала на стуле.
– Вот досада!
– Ты думаешь?
– Я в этом уверена. Интеллигентным, образованным, здравомыслящим женщинам вроде нас с тобой не следует выходить замуж за таких, как Рейф Мэдисон. Но пообщаться с таким парнем было бы забавно.
– И слишком опасно для репутации – особенно в таком городишке, как Эклипс-Бей. Уж я-то знаю, поверь мне. Двух часов, проведенных на берегу в обществе Рейфа Мэдисона, хватило, чтобы основательно подпортить мой имидж порядочной девушки.
– Зато шагать по скользкой дорожке наверняка было увлекательно.
Рейф позвонил в день отъезда из города. В тот момент Ханна была дома одна. Услышав в трубке его голос, она сразу поняла: Рейфу известно, что ее родители уехали вдвоем.
– Я твой должник, – заявил он без предисловий.
– Ты ничего мне не должен, – возразила она, покрепче сжав трубку. Голос в ней звучал так же соблазнительно, как в полночь на берегу. – Я просто сказала правду.
– Неужели для тебя все так просто? Черное или белое, истина или ложь?
– В этом случае – да.
– И тебе все равно, что теперь целый город убежден, что в ту ночь я не просто держал тебя за руку?
Ханна попробовала уклониться от ответа:
– Ты даже не пытался взять меня за руку.
Последовала краткая, но мучительная пауза. Ханна гадала, вспоминает ли Рейф о ничего не значащем поцелуе перед расставанием. Сама она никак не могла забыть об этом.
– Так или иначе, я твой должник, – наконец повторил он.
– Забудь об этом. Сказать по правде, это я в долгу перед тобой.
– С чего ты взяла?
– В городе меня перестали считать занудой, недотрогой и паинькой.
Еще одна краткая пауза.
– Никакая ты не зануда.
Что ответить, Ханна не знала. В растерянном молчании она теребила витой телефонный шнур и не раскрывала рта.
– Ханна!
– Что?
– Той ночью я сказал правду. Я желаю тебе удачи и надеюсь, что все твои мечты сбудутся. И у тебя появится собственный бизнес. – Он помедлил. – И парень, о каком ты мечтаешь.
«Кажется, он говорит искренне», – мелькнуло в голове у Ханны.
– Рейф…
– Что?
– И я той ночью сказала то, о чем думала. Возьмись за ум.
Глава 1
Портленд, Орегон
Настоящее время
Длинный, расшитый жемчугом шлейф сливочно-золотистого атласного свадебного платья изящными складками расстилался за спиной невесты, остановившейся у алтаря. Она робко улыбнулась жениху под тончайшим облаком вуали. Звуки органа смолкли, утих восторженный шепот гостей. Священник прокашлялся.
– С меня довольно, – прошептала Ханна ассистентке, вместе с которой отошла в портик церкви. – Я уезжаю. Ты справишься сама. Лимузин уже ждет. Не спускай глаз с четырехлетнего племянника – он наверняка еще раз наступит на шлейф, когда молодожены пойдут к дверям. Увидимся на приеме.
– Как все это прекрасно! – Карла Гроувз осторожно промокнула платочком глаза и оглянулась на алтарь. – Цветы, свечи… все продумано до мелочей! А невеста словно из сказки!
– Не знаю, как объяснить тебе это, Карла, но ты недолго продержишься в нашем бизнесе, если будешь лить слезы при виде каждой невесты.
– Но она так хороша, она прямо сияет…
– Угу. – Ханна щелкнула замком кейса. – Она выглядит лучше, чем на прошлой свадьбе, – наверное, потому, что на этот раз потратила гораздо больше денег. При разводе ей достался жирный кусок. И ее адвокату тоже.
Карла закатила глаза:
– Ханна, нельзя быть такой циничной!
– Это не цинизм. Ты права: Дженнифер Баллинджер – прелестная невеста. И выгодная клиентка «Свадебного агентства Ханны Харт». Она обратилась к нам уже второй раз и, если интуиция меня не подводит, скоро обратится в третий. А я всегда говорила: нет ничего лучше постоянных клиентов.
В половине шестого вечера Ханна вышла из лифта и по коридору, со вкусом отделанному в бежевых тонах, направилась к двери своей квартиры. Ее шаги приглушало толстое светлое ковровое покрытие, но дверь соседской квартиры распахнулась прежде, чем Ханна приблизилась к ней.
Уинстон ринулся ей навстречу со всем энтузиазмом, приличествующим случаю, по мнению воспитанного чистокровного шнауцера. Как всегда, при виде маленькой, проворной собачки цвета перца с солью Ханна слегка воспрянула духом, забыв о ежедневных стрессах.
Улыбаясь, она присела и почесала Уинстона за ухом. Он негромко заскулил, дрожа от удовольствия, и лизнул ей руку.
– Привет, приятель. Прости, опять задержалась – день выдался долгим.
Уинстон смотрел на нее из-под длинной серебристой челки все понимающими, умными глазами. Миссис Бланкеншип выглянула в коридор:
– А, это вы, милочка! Уинстон уже начал беспокоиться. Как прошла свадьба?
– Как обычно, ничего из ряда вон выходящего. Неразбериха на приеме, корзиночки с сыром вместо заказанных невестой канапе со спаржей. После пары бокалов шампанского фотограф начал заигрывать с барменом. Девочка-цветочница едва не подралась с четырехлетним племянником невесты – вот и все.
– Да, все как обычно, – мудро кивнула миссис Бланкеншип. Слушать рассказы о свадьбах ей никогда не надоедало. – Но я уверена, что вы сумели вовремя предотвратить все катастрофы.
– За это мне и платят. – Ханна наклонилась и потрепала по голове Уинстона, жмущегося к ее ногам. – По-моему, невеста осталась довольна. Она заявила, что свадьба прошла так гладко, словно ее смоделировали на компьютере.
Миссис Бланкеншип поджала губы:
– Неудачное сравнение, милочка. Свадьба, смоделированная на компьютере, – в этом есть что-то отталкивающее. Неживое. Свадьбы для того и придуманы, чтобы пробуждать эмоции.
– Поверьте мне, миссис Бланкеншип, у правильно спланированных свадеб есть немало общего с запуском космических кораблей.
– Знаете, милочка, мне неловко говорить об этом, но после того, как в прошлом году вы расторгли помолвку, вы стали слишком циничной. Досадно видеть, как увядает молодая, здоровая, полная жизни женщина. По-моему, вы слишком усердно посещаете вечерние курсы.
– Миссис Бланкеншип…
– А в прошлом году вы переработали. Вам давным-давно нужен отпуск. Поезжайте туда, где вы сможете расслабиться и вновь обрести интерес к своему бизнесу и светской жизни.
– Никакой светской жизни я не веду, миссис Бланкеншип. А что касается моего бизнеса… интерес к нему ничто не возродит. За все время работы я радовалась только свадьбам тех, кто нашел друг друга с помощью моей сестры. Мне казалось, что уж эти-то браки заключены надолго.
– У вашей сестры талант свахи, – с мечтательным выражением лица подтвердила миссис Бланкеншип. – В подобных делах интуиция не подводит ее.
– Мне жаль разочаровывать вас, миссис Бланкеншип, но Лилиан полагается не на интуицию, а на компьютерную программу. – Ханна выудила ключи из вместительной сумочки. – С Уинстоном уже пора гулять?
– Нет, милочка, мы только что вернулись с прогулки, – сообщила миссис Бланкеншип.
– Прекрасно, – Ханна отперла дверь своей квартиры. Уинстон нетерпеливо приплясывал, стоя рядом. – Еще раз спасибо вам, миссис Бланкеншип.
– Не за что, милочка. – Миссис Бланкеншип не уходила. – И все-таки послушайте моего совета, отдохните. Светский сезон заканчивается, вы можете позволить себе ненадолго уехать из города.
– Забавное совпадение, миссис Бланкеншип: я как раз думала об этом.
Собеседница Ханны просияла:
– Вот и славно! А то после разрыва помолвки вы не похожи на себя.
– Не вы первая говорите об этом. – Ханна усмехнулась. – Кое-кто из знакомых даже предположил, что в, меня вселилось инопланетное существо.
– Что, простите?
– Не важно… Спокойной ночи, миссис Бланкеншип.
– И вам спокойной ночи, милочка.
Ханна пропустила вперед Уинстона, вошла в тесную прихожую и захлопнула за собой дверь, а потом включила свет.
– Подожди минутку, Уинстон: я переоденусь и поищу нам что-нибудь перекусить.
В спальне Ханна с наслаждением сбросила синий деловой костюм с юбкой, натянула черные леггинсы и уютную тунику с воротником-капюшоном и сунула ноги в домашние туфли без каблуков. Помедлив минуту перед зеркалом, она заложила волосы за уши и надела на голову узкий ободок.
В кухне она первым делом достала из коробки дорогую, изготовленную из питательной смеси и жил косточку для Уинстона. Шнауцер деликатно принял лакомство.
– Приятного аппетита!
Упрашивать Уинстона не понадобилось: он воодушевленно принялся грызть кость.
Открыв холодильник, Ханна минуту изучала его скудное содержимое и остановила выбор на сыре фета из овечьего молока и полупустой бутылке шардонне.
Она разложила скромный ужин на подносе и понесла его во вторую спальню, переоборудованную в рабочий кабинет. Уинстон последовал за хозяйкой, не выпуская из пасти разлохмаченные остатки кости. Ханна плюхнулась в кресло с высокой спинкой, взгромоздила ноги на угол письменного стола и захрустела крекером, заедая его сыром.
Уинстон устроился на привычном месте – на полу возле кресла – и с аппетитом принялся доедать кость.
– Ну, Уинстон, держись. – Ханна потянулась к автоответчику. – Сейчас проверим сообщения. Кто знает, что нас ждет?
Автоответчик выдал три записанных сообщения. Первое оставила флористка: выяснилось, что орхидеи, заказанные Ханной для свадьбы Кука и Андерсон, обойдутся дороже, чем предполагалось.
« – Я предупредила клиентов, что они будут стоить очень дорого».
Во втором сообщении брат Ханны, Ник, извещал ее о том, что только что отправил редактору готовую рукопись своего нового триллера.
« – Я свожу Карсона в Диснейленд, а потом мы заедем в Финикс, к Салливану и Рейчел. Пробудем там самое большее месяц. Если понадобится, ты знаешь, как со мной связаться».
– Ему давно пора снова жениться, – обратилась Ханна к Уинстону. – Элилии нет уже три года. Ник и малыш Карсон слишком давно живут вдвоем.
Уинстон выразительно пошевелил бровями.
– Да-да, знаю. Не мне его судить. – Она приготовилась прослушать последнее сообщение – и чуть не свалилась с кресла, услышав глубокий, бархатистый голос, который мог принадлежать только Рейфу Мэдисону. Ханна со стуком сбросила ноги со стола, судорожно втянула ртом воздух и выпрямилась. Шардонне плеснулось в бокале, несколько капель упало на макушку Уинстону.
Пес озадаченно оторвался от лакомства.
– Прости, Уинстон. – Ханна схватила салфетку и вытерла шнауцеру голову. – Просто я не ожидала ничего подобного. Не бойся, в обморок я не упаду.
Она скомкала салфетку, метко бросила ее в корзину для бумаг, глубоко вздохнула и отпила вина.
В последний раз она слышала этот голос восемь лет назад, и хотя теперь он звучал в записи, от него Ханну по-прежнему бросало в дрожь. Через все ее тело словно пропустили ток, желудок сжался.
« – Говорит Рейф Мэдисон…» В голове Ханны промелькнули воспоминания о последнем разговоре с Рейфом. «Я желаю тебе удачи и надеюсь, что все твои мечты сбудутся…»
Интересно, сбылись ли мечты Рейфа? « – …получил сообщение от твоего адвоката. Отвечаю отрицательно. Думаю, нам надо о многом поговорить, но без посредников. Увидимся в Эклипс-Бей».
– Что? – Воспоминания развеялись как дым; настоящее обрушилось на Ханну. Она нажала клавишу повтора.
« – …отрицательно… в Эклипс-Бей…» Нет, она не ослышалась: голос Рейфа прозвучал четко и громко.
– Кажется, у нас проблемы, Уинстон.
Ханна поделилась неприятным известием с сестрой на следующее утро.
– Ты хочешь сказать, он отказывается от продажи? – уточнила Лилиан на другом конце провода. – Но ведь этот дом принадлежит нашей тете! Рейф не вправе решать, как распорядиться им.
Ханна различила приглушенное гудение принтера – Лилиан, как всегда, была поглощена работой. Ее брачное агентство «Личная жизнь» располагалось в высотном здании в нескольких кварталах от дома Ханны.
– Тебе же известно завещание Изабель, – устало напомнила Ханна. – Она оставила по полдома Рейфу и мне. Адвокат объяснил, что своей половиной Рейф может распоряжаться, как пожелает.
– Вот как?.. А может, ты слишком мало предложила ему?
– Так далеко переговоры не заходили. Мой адвокат просто сообщил Рейфу, что я готова купить его половину дома. Я думала, цену назначит он сам.
– Как думаешь, зачем ему половина Дримскейпа? – поинтересовалась Лилиан.
– Кто знает? – Ханна нахмурилась, разглядывая свадебные фотографии на стене своего кабинета. – Но у меня насчет Дримскейпа свои планы, и я от них не откажусь.
– Значит, ты готова встретиться с Рейфом в Эклипс-Бей?
– А что еще мне остается? Мне нужен Дримскейп. Надеюсь, я сумею выкупить его.
– Неизвестно, как теперь живет Рейф. Мы слышали только, что он женился, а потом развелся.
Ханне вспомнился ее ночной разговор с Рейфом. «Мужчины нашего рода не годятся в мужья… Мои шансы на успех ничтожны…»
– Разводы – семейная традиция Мэдисонов, – откликнулась она.
– И не только у них. – Лилиан сокрушенно поцокала языком. – Не понимаю, почему столько людей не желают признавать простую вещь: брак – это партнерство. К нему надо относиться как к серьезной сделке. Прежде чем брать на себя обязательства, следует изучить все условия.
– Лилиан…
– Научные исследования подтверждают: пары, подобранные с помощью новейших психологических тестов, распадаются гораздо реже, чем вступившие в брак по…
– Хватит, Лилиан. Твои взгляды на брак мне известны.
– Прости, я забыла, с кем говорю, и увлеклась. – Лилиан явно смутилась. – Но Рейф Мэдисон…
– А что Рейф?
– Думаешь, он изменился?
– Откуда мне знать? – Ханна встала и подошла к окну. – Интересно, достиг ли он своей главной цели?
Настоящее время
Длинный, расшитый жемчугом шлейф сливочно-золотистого атласного свадебного платья изящными складками расстилался за спиной невесты, остановившейся у алтаря. Она робко улыбнулась жениху под тончайшим облаком вуали. Звуки органа смолкли, утих восторженный шепот гостей. Священник прокашлялся.
– С меня довольно, – прошептала Ханна ассистентке, вместе с которой отошла в портик церкви. – Я уезжаю. Ты справишься сама. Лимузин уже ждет. Не спускай глаз с четырехлетнего племянника – он наверняка еще раз наступит на шлейф, когда молодожены пойдут к дверям. Увидимся на приеме.
– Как все это прекрасно! – Карла Гроувз осторожно промокнула платочком глаза и оглянулась на алтарь. – Цветы, свечи… все продумано до мелочей! А невеста словно из сказки!
– Не знаю, как объяснить тебе это, Карла, но ты недолго продержишься в нашем бизнесе, если будешь лить слезы при виде каждой невесты.
– Но она так хороша, она прямо сияет…
– Угу. – Ханна щелкнула замком кейса. – Она выглядит лучше, чем на прошлой свадьбе, – наверное, потому, что на этот раз потратила гораздо больше денег. При разводе ей достался жирный кусок. И ее адвокату тоже.
Карла закатила глаза:
– Ханна, нельзя быть такой циничной!
– Это не цинизм. Ты права: Дженнифер Баллинджер – прелестная невеста. И выгодная клиентка «Свадебного агентства Ханны Харт». Она обратилась к нам уже второй раз и, если интуиция меня не подводит, скоро обратится в третий. А я всегда говорила: нет ничего лучше постоянных клиентов.
В половине шестого вечера Ханна вышла из лифта и по коридору, со вкусом отделанному в бежевых тонах, направилась к двери своей квартиры. Ее шаги приглушало толстое светлое ковровое покрытие, но дверь соседской квартиры распахнулась прежде, чем Ханна приблизилась к ней.
Уинстон ринулся ей навстречу со всем энтузиазмом, приличествующим случаю, по мнению воспитанного чистокровного шнауцера. Как всегда, при виде маленькой, проворной собачки цвета перца с солью Ханна слегка воспрянула духом, забыв о ежедневных стрессах.
Улыбаясь, она присела и почесала Уинстона за ухом. Он негромко заскулил, дрожа от удовольствия, и лизнул ей руку.
– Привет, приятель. Прости, опять задержалась – день выдался долгим.
Уинстон смотрел на нее из-под длинной серебристой челки все понимающими, умными глазами. Миссис Бланкеншип выглянула в коридор:
– А, это вы, милочка! Уинстон уже начал беспокоиться. Как прошла свадьба?
– Как обычно, ничего из ряда вон выходящего. Неразбериха на приеме, корзиночки с сыром вместо заказанных невестой канапе со спаржей. После пары бокалов шампанского фотограф начал заигрывать с барменом. Девочка-цветочница едва не подралась с четырехлетним племянником невесты – вот и все.
– Да, все как обычно, – мудро кивнула миссис Бланкеншип. Слушать рассказы о свадьбах ей никогда не надоедало. – Но я уверена, что вы сумели вовремя предотвратить все катастрофы.
– За это мне и платят. – Ханна наклонилась и потрепала по голове Уинстона, жмущегося к ее ногам. – По-моему, невеста осталась довольна. Она заявила, что свадьба прошла так гладко, словно ее смоделировали на компьютере.
Миссис Бланкеншип поджала губы:
– Неудачное сравнение, милочка. Свадьба, смоделированная на компьютере, – в этом есть что-то отталкивающее. Неживое. Свадьбы для того и придуманы, чтобы пробуждать эмоции.
– Поверьте мне, миссис Бланкеншип, у правильно спланированных свадеб есть немало общего с запуском космических кораблей.
– Знаете, милочка, мне неловко говорить об этом, но после того, как в прошлом году вы расторгли помолвку, вы стали слишком циничной. Досадно видеть, как увядает молодая, здоровая, полная жизни женщина. По-моему, вы слишком усердно посещаете вечерние курсы.
– Миссис Бланкеншип…
– А в прошлом году вы переработали. Вам давным-давно нужен отпуск. Поезжайте туда, где вы сможете расслабиться и вновь обрести интерес к своему бизнесу и светской жизни.
– Никакой светской жизни я не веду, миссис Бланкеншип. А что касается моего бизнеса… интерес к нему ничто не возродит. За все время работы я радовалась только свадьбам тех, кто нашел друг друга с помощью моей сестры. Мне казалось, что уж эти-то браки заключены надолго.
– У вашей сестры талант свахи, – с мечтательным выражением лица подтвердила миссис Бланкеншип. – В подобных делах интуиция не подводит ее.
– Мне жаль разочаровывать вас, миссис Бланкеншип, но Лилиан полагается не на интуицию, а на компьютерную программу. – Ханна выудила ключи из вместительной сумочки. – С Уинстоном уже пора гулять?
– Нет, милочка, мы только что вернулись с прогулки, – сообщила миссис Бланкеншип.
– Прекрасно, – Ханна отперла дверь своей квартиры. Уинстон нетерпеливо приплясывал, стоя рядом. – Еще раз спасибо вам, миссис Бланкеншип.
– Не за что, милочка. – Миссис Бланкеншип не уходила. – И все-таки послушайте моего совета, отдохните. Светский сезон заканчивается, вы можете позволить себе ненадолго уехать из города.
– Забавное совпадение, миссис Бланкеншип: я как раз думала об этом.
Собеседница Ханны просияла:
– Вот и славно! А то после разрыва помолвки вы не похожи на себя.
– Не вы первая говорите об этом. – Ханна усмехнулась. – Кое-кто из знакомых даже предположил, что в, меня вселилось инопланетное существо.
– Что, простите?
– Не важно… Спокойной ночи, миссис Бланкеншип.
– И вам спокойной ночи, милочка.
Ханна пропустила вперед Уинстона, вошла в тесную прихожую и захлопнула за собой дверь, а потом включила свет.
– Подожди минутку, Уинстон: я переоденусь и поищу нам что-нибудь перекусить.
В спальне Ханна с наслаждением сбросила синий деловой костюм с юбкой, натянула черные леггинсы и уютную тунику с воротником-капюшоном и сунула ноги в домашние туфли без каблуков. Помедлив минуту перед зеркалом, она заложила волосы за уши и надела на голову узкий ободок.
В кухне она первым делом достала из коробки дорогую, изготовленную из питательной смеси и жил косточку для Уинстона. Шнауцер деликатно принял лакомство.
– Приятного аппетита!
Упрашивать Уинстона не понадобилось: он воодушевленно принялся грызть кость.
Открыв холодильник, Ханна минуту изучала его скудное содержимое и остановила выбор на сыре фета из овечьего молока и полупустой бутылке шардонне.
Она разложила скромный ужин на подносе и понесла его во вторую спальню, переоборудованную в рабочий кабинет. Уинстон последовал за хозяйкой, не выпуская из пасти разлохмаченные остатки кости. Ханна плюхнулась в кресло с высокой спинкой, взгромоздила ноги на угол письменного стола и захрустела крекером, заедая его сыром.
Уинстон устроился на привычном месте – на полу возле кресла – и с аппетитом принялся доедать кость.
– Ну, Уинстон, держись. – Ханна потянулась к автоответчику. – Сейчас проверим сообщения. Кто знает, что нас ждет?
Автоответчик выдал три записанных сообщения. Первое оставила флористка: выяснилось, что орхидеи, заказанные Ханной для свадьбы Кука и Андерсон, обойдутся дороже, чем предполагалось.
« – Я предупредила клиентов, что они будут стоить очень дорого».
Во втором сообщении брат Ханны, Ник, извещал ее о том, что только что отправил редактору готовую рукопись своего нового триллера.
« – Я свожу Карсона в Диснейленд, а потом мы заедем в Финикс, к Салливану и Рейчел. Пробудем там самое большее месяц. Если понадобится, ты знаешь, как со мной связаться».
– Ему давно пора снова жениться, – обратилась Ханна к Уинстону. – Элилии нет уже три года. Ник и малыш Карсон слишком давно живут вдвоем.
Уинстон выразительно пошевелил бровями.
– Да-да, знаю. Не мне его судить. – Она приготовилась прослушать последнее сообщение – и чуть не свалилась с кресла, услышав глубокий, бархатистый голос, который мог принадлежать только Рейфу Мэдисону. Ханна со стуком сбросила ноги со стола, судорожно втянула ртом воздух и выпрямилась. Шардонне плеснулось в бокале, несколько капель упало на макушку Уинстону.
Пес озадаченно оторвался от лакомства.
– Прости, Уинстон. – Ханна схватила салфетку и вытерла шнауцеру голову. – Просто я не ожидала ничего подобного. Не бойся, в обморок я не упаду.
Она скомкала салфетку, метко бросила ее в корзину для бумаг, глубоко вздохнула и отпила вина.
В последний раз она слышала этот голос восемь лет назад, и хотя теперь он звучал в записи, от него Ханну по-прежнему бросало в дрожь. Через все ее тело словно пропустили ток, желудок сжался.
« – Говорит Рейф Мэдисон…» В голове Ханны промелькнули воспоминания о последнем разговоре с Рейфом. «Я желаю тебе удачи и надеюсь, что все твои мечты сбудутся…»
Интересно, сбылись ли мечты Рейфа? « – …получил сообщение от твоего адвоката. Отвечаю отрицательно. Думаю, нам надо о многом поговорить, но без посредников. Увидимся в Эклипс-Бей».
– Что? – Воспоминания развеялись как дым; настоящее обрушилось на Ханну. Она нажала клавишу повтора.
« – …отрицательно… в Эклипс-Бей…» Нет, она не ослышалась: голос Рейфа прозвучал четко и громко.
– Кажется, у нас проблемы, Уинстон.
Ханна поделилась неприятным известием с сестрой на следующее утро.
– Ты хочешь сказать, он отказывается от продажи? – уточнила Лилиан на другом конце провода. – Но ведь этот дом принадлежит нашей тете! Рейф не вправе решать, как распорядиться им.
Ханна различила приглушенное гудение принтера – Лилиан, как всегда, была поглощена работой. Ее брачное агентство «Личная жизнь» располагалось в высотном здании в нескольких кварталах от дома Ханны.
– Тебе же известно завещание Изабель, – устало напомнила Ханна. – Она оставила по полдома Рейфу и мне. Адвокат объяснил, что своей половиной Рейф может распоряжаться, как пожелает.
– Вот как?.. А может, ты слишком мало предложила ему?
– Так далеко переговоры не заходили. Мой адвокат просто сообщил Рейфу, что я готова купить его половину дома. Я думала, цену назначит он сам.
– Как думаешь, зачем ему половина Дримскейпа? – поинтересовалась Лилиан.
– Кто знает? – Ханна нахмурилась, разглядывая свадебные фотографии на стене своего кабинета. – Но у меня насчет Дримскейпа свои планы, и я от них не откажусь.
– Значит, ты готова встретиться с Рейфом в Эклипс-Бей?
– А что еще мне остается? Мне нужен Дримскейп. Надеюсь, я сумею выкупить его.
– Неизвестно, как теперь живет Рейф. Мы слышали только, что он женился, а потом развелся.
Ханне вспомнился ее ночной разговор с Рейфом. «Мужчины нашего рода не годятся в мужья… Мои шансы на успех ничтожны…»
– Разводы – семейная традиция Мэдисонов, – откликнулась она.
– И не только у них. – Лилиан сокрушенно поцокала языком. – Не понимаю, почему столько людей не желают признавать простую вещь: брак – это партнерство. К нему надо относиться как к серьезной сделке. Прежде чем брать на себя обязательства, следует изучить все условия.
– Лилиан…
– Научные исследования подтверждают: пары, подобранные с помощью новейших психологических тестов, распадаются гораздо реже, чем вступившие в брак по…
– Хватит, Лилиан. Твои взгляды на брак мне известны.
– Прости, я забыла, с кем говорю, и увлеклась. – Лилиан явно смутилась. – Но Рейф Мэдисон…
– А что Рейф?
– Думаешь, он изменился?
– Откуда мне знать? – Ханна встала и подошла к окну. – Интересно, достиг ли он своей главной цели?